Евгений Гуляковский
Хроники инспектора Ротанова

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

   Это совершенно самостоятельное произведение, не связанное сюжетно ни с «Сезоном туманов», ни с «Долгим восходом на Энне». Их объединяет только общий герой, инспектор внеземных поселений Ротанов. По просьбам читателей я решил вернуться к этому герою в более ранний период его деятельности, предшествовавший расследованию на планете Реана.
   Е.ГУЛЯКОВСКИЙ

ГЛАВА 1

   Впервые за пять лет службы в Управлении внеземных поселений Ротанову предложили отпуск. Не то чтобы он совсем не бывал в отпуске в течение этих пяти лет, но каждый раз ему приходилось выбивать свои очередные, законные две недели отдыха, что называется, силой.
   Дел в управлении всегда было невпроворот, бюджет каждый год урезали, опытных сотрудников не хватало, и начальство пускалось во все тяжкие, чтобы лишить его законного отдыха, заменяя отпуск премиями, сверхурочными и несбыточными обещаниями сложить однажды вместе все неиспользованные дни и отправить инспектора на одну из курортных планет месяца на два, на три, как только появится возможность. Но подобная фантастическая возможность все не появлялась, и Ротанов нисколько не сомневался, что при нынешнем положении дел она не появится никогда.
   И тем не менее в этот примечательный день, двадцать девятого августа сто шестьдесят третьего года с начала освоения дальнего космоса, ставшего официальной датой нового летоисчисления, его вызвал к себе начальник управления Стальцев и предложил внеочередной отпуск.
   Это было настолько невероятно, что Ротанов сразу же почувствовал за щедрым предложением шефа какой-то подвох. Они со Стальцевым работали вместе не один год и знали друг друга достаточно хорошо, чтобы не придерживаться официального протокола.
   — Выкладывай, в чем дело! — не слишком любезно проворчал Ротанов, и по тому, как Стальцев сразу засуетился — самолично отправился к автомату, стоявшему в углу кабинета, чтобы налить ему чашку кофе, — Ротанов понял, что дело совсем плохо.
   Вернувшись с подносом, печеньем и двумя дымящимися чашками ароматного напитка, шеф расположился напротив Ротанова в кресле для «доверительных бесед» и, смущенно отведя взгляд в сторону, что для Стальцева было совсем уж необычно, произнес:
   — Да понимаешь, корабль с курортниками не вернулся с Аромы…
   — Что значит «не вернулся»? И почему, если пропал корабль, ты не отправляешь на Арому спасательную экспедицию?
   — Потому, что корабль никуда не пропадал. Он до сих пор благополучно пребывает на Ароме, но только никто из пассажиров и членов экипажа не хочет возвращаться обратно. Курорт им, понимаешь, понравился. Климат там хороший, экология замечательная, не чета земной.
   — Что за чушь? Я могу поверить, когда один—два человека решают остаться в колониальном мире, но чтобы все пассажиры сразу… Сколько их?
   — Сорок человек, включая женщин, детей и членов экипажа. Все подали заявления на депортацию и отказались от земного гражданства.
   — И каким же образом тебе удалось получить эти сорок заявлений? Если мне не изменяет память, последний раз рейсовик на Арому ходил лет пять назад, и, кроме этого, задержавшегося курортника, других рейсов туда не было.
   — Все правильно. Заявления были переданы по буйковой радиосвязи.
   — Выходит, с момента отправки радиограммы прошло немало времени и до сих пор никто не поднял тревоги?
   — У нас не было для этого оснований Официально не случилось ничего экстраординарного. Странно, конечно, что произошел столь массовый отказ от гражданства, но с официальной точки зрения это их право. К тому же ты знаешь, сколько стоит стандартная спасательная экспедиция в район Аромы? Она съест годовой бюджет нашего управления.
   — Но почему раньше никто не заинтересовался тем, что туристический корабль остается на планете так долго?
   — Связь за границами кольца освоения работает неустойчиво. Арома слишком далеко от нас, ее открыли случайно, еще во времена первых диких экспедиций. К тому же периодически мы получали от капитана корабля успокоительные радиограммы: мол, все в порядке, планета понравилась, задерживаемся, приветы родственникам и прочая обычная чепуха. Не было никаких оснований для серьезного беспокойства, пока мы не получили сразу сорок заявлений об отказе от гражданства.
   — Что собой представляет капитан оставшегося на Ароме корабля?
   — В послужном списке капитана Родионова нет ничего примечательного.
   — А родственники? Остались у него на Земле родственники?
   — В том-то и дело, что остались жена и двенадцатилетний сын.
   — Я хотел бы с ними поговорить.
   — Я распоряжусь, чтобы тебе выделили курьерский глидер — они живут в Австралии. Постарайся вернуться за сутки. Сам понимаешь, как дорог сейчас каждый день.
   «Теперь им стал дорог каждый день! — с раздражением подумал Ротанов. — Всегда у нас так, пока не произойдет беда, — никто не почешется, а затем начинают бегать, как ошпаренные».
   — Раньше ничего подобного на Ароме не случалось?
   — Туда нет постоянных туристических маршрутов, это первый рейс за многие годы. Не знаю, как компании «Звездный туризм» удалось найти сразу сорок человек, пожелавших познакомиться с патриархальной жизнью Аромы за такую кругленькую сумму…
   — Выходит, концы этой истории следует искать на Земле.
   — Этим мы занимаемся, а тебе нужно будет выяснить, что произошло на Ароме.
   — А каким образом вы собираетесь отправить меня на Арому? Пошлете специальный рейдер?
   — Не говори глупости! В Лиру идет поисковик разведчиков, им придется сделать изрядный крюк, чтобы забросить тебя на Арому, но об этом я уже договорился…
   «Ну, разумеется, он уже договорился, не дождавшись моего согласия…» Задание нравилось Ротанову все меньше и вызывало все больше вопросов.
   — Что значит «забросить»?
   — В спасательной капсуле, разумеется. Не думаешь же ты, что из-за одного человека они станут садиться.
   — То есть у меня не будет ни корабля, ни команды, ни снаряжения. Я правильно понял?
   Стальцев закряхтел, заерзал на своем кресле, но, в конце концов, вынужден был признать, что дела обстоят именно таким образом.
   — И эту экспедицию ты собираешься засчитать мне в качестве моего собственного отпуска?
   — Ну, если ты возражаешь… Я распоряжусь, чтобы ее оформили, как командировку, хотя планета относится к курортному классу. Там, действительно, уникальный климат, не было никаких промышленных разработок. Единственный материк, по сути дела, большой тропический остров, утопающий в зелени. Нет даже местных животных. Вокруг теплый океан, пляжи и солнце… Я бы сам не отказался съездить на Арому, будь у меня побольше свободного времени, — мечтательно закончил свои сентенции Стальцев.
   Ротанов уже понял, что от этого задания ему не отвертеться, и теперь обдумывал, каким образом гарантировать себе надежный отход с планеты. Каждый раз эта часть операции вызывала у него наибольшую озабоченность, особенно в тех случаях, когда его не обеспечивали собственным кораблем. Перспектива загорать на пляжах Аромы в течение нескольких лет его почему-то не привлекала, а именно такой срок пройдет, прежде чем в эту забытую богом колонию, на самой границе освоенных межзвездных трасс, забредет какой-нибудь торговец или компания ненормальных туристов, готовых заплатить за экзотику тысячи руларов.
   — Знаешь, Геннадий, мне кажется, я мог бы обеспечить себе кучу свободного времени…
   — Это каким же образом? — вскинулся Стальцев, и по тому, как сдвинулись у него брови, Ротанов понял, что ступает на опасную тропу. Однако вот уже много лет, после того, как ему присвоили звание «Почетный гражданин» и наградили орденом «За выдающиеся заслуги перед Отечеством», он не слишком церемонился с начальством. Особенно со Стальцевым, который считался его другом с тех пор, как Ротанов отказался занять место шефа и предпочёл остаться рядовым инспектором, правда с особыми полномочиями. Одним из этих самых полномочий как раз и предусматривалось право принимать самостоятельные решения, в обход прямых приказов непосредственного начальства.
   — Ладно. Замнем.
   — Чего ты хочешь?
   — Гарантии отхода. На Ароме может происходить все что угодно, и мне нужна обеспеченная возможность слинять оттуда, если в этом возникнет срочная необходимость.
   — Будут тебе гарантии. Не по первому требованию, но будут. Разведчик на обратном пути заберет твою капсулу.
   — А сроки?
   — Они вернутся через год. Ничего более срочного я тебе обещать не могу.
   — Хорошо. Но я хочу видеть официальное предписание капитану корабля, подписанное начальником разведуправления.
   — По-моему, Ротанов, ты потерял чувство меры! Тебе что, недостаточно моего слова?
   — Я знаю немало случаев, когда подобные ценные договоренности, оформленные в устной форме, нарушались. Мне нужно официальное предписание.
   С минуту они молчали, пожирая друг друга глазами, казалось, вот-вот этот молчаливый поединок окончится не в пользу Ротанова. Собственно, у Стальцева оставалась возможность отстранить Ротанова от этого дела, заменив Каримовым, инспектором такого же, как у Ротанова, класса, который уже вторую неделю находился на Земле в ожидании задания.
   Будь Ротанов помоложе лет на десять, он не стал бы так рисковать, да и вряд ли смог бы тогда позволить себе подобное противостояние с начальником управления. Но на этот раз он решил получить гарантии отхода даже ценой потери задания, которое уже успело его заинтересовать. Он любил задачи с непредсказуемыми решениями. А история с сорока эмигрантами, пожелавшими остаться на периферийной планете, обещала именно такую задачу.
   Вот только чувствовал он, что дело это связано с какой-то пакостью. А предчувствия редко его обманывали, и поэтому он терпеливо и невозмутимо ждал, чем-то напоминая сейчас игрока в покер, который поставил на кон слишком большую сумму, не обеспеченную соответствующей картой.
   Стальцев поднялся и несколько раз прошелся по кабинету. Наконец он уселся за большим рабочим столом, отгородившись от Ротанова его необъятным пространством, заставленным селекторами и голо-графическими приемниками спутниковой связи.
   Решение давалось ему нелегко. Выбить из Михайлова официальное предписание — задача не из простых, но дело было даже не в этом. Ему хотелось избавиться от Ротанова на пару лет. Близились муниципальные выборы, в которых Стальцев собирался участвовать, а перспектива назначения Ротанова на его должность в случае победы его совсем не устраивала, поскольку он намеревался совместить должность муниципального чиновника со своим теперешним постом.
   Полгода гарантированного удаления Ротанова за пределы досягаемости было лучшим из того, что мог себе позволить Стальцев с этим слишком известным человеком. Но этого срока могло оказаться недостаточно. Стальцев знал толк в аппаратных играх, правила которых практически не изменились за последнюю сотню лет. Опасного соперника предпочтительней держать подальше и не давать ему возможности занять должность, хорошо заметную с самого верха.
   Впрочем, если бы Стальцев знал, до какой степени Ротанову наплевать на все эти слишком земные чиновничьи дела и проблемы, он вел бы себя гораздо менее осмотрительно. В одном он не ошибся: подкинув Ротанову задачку, о которую уже сломали себе зубы двое любимчиков шефа, пытавшихся разрешить ее с помощью информации, добытой на Земле, он избавлялся от этого человека надолго.
   — Будем считать, что мы договорились, — произнес Стальцев наигранно дружелюбным тоном. — Я добьюсь официального предписания. Это займет некоторое время. Надеюсь, оно тебе пригодится для изучения всех материалов.
   Вернувшись в свой маленький кабинет на шестнадцатом этаже огромного слепого здания, окна в котором были заменены голографическими экранами, раздражавшими Ротанова своей чрезмерной слащавостью и отсутствием индивидуальной настройки, он погрузился в работу.
   Получив из центрального информатория все необходимые файлы, адреса и номера телефонов и бегло просмотрев полученный материал, инспектор сразу же столкнулся с еще одной загадкой.
   На Ароме, где официально не велись разработки полезных ископаемых, а вся местная промышленность сводилась к нескольким мелким заводикам, производившим сельскохозяйственное оборудование и обработку все той же сельхозпродукции, тем не менее имелось большое представительство объединенной корпорации «Инпланет».
   Этот огромный монстр, подмявший под себя большинство внеземных разработок, владевший собственным флотом космических кораблей, собственной полицией и службой безопасности, никогда не выбрасывал деньги на ветер. А годовое содержание собственного представительства со штатом в тридцать человек на такой отдаленной планете обходилось в кругленькую сумму… Тем более что «тридцать человек» — это их официальные данные. На самом деле, разумеется, сотрудников «Инпланет» на Ароме гораздо больше. Что они там ищут? Это оставалось непонятным, поскольку никаких официально зарегистрированных поисковых групп на Ароме не значилось.
   Обдумав полученные сведения, Ротанов решил, что сейчас визит в центральное представительство «Инпланет» ничего ему не даст. Информацию из подобных компаний приходилось вырывать, что называется, зубами. И раздобыть что-нибудь стоящее можно было только косвенным путем.
   Все же, заканчивая просмотр огромной груды полученных файлов, он понял, что не зря потратил на них время. Один-единственный крохотный фактик высвечивал тонкую ниточку, ведущую к весьма любопытным выводам… Капитан туристического корабля Юрий Викторович Родионов получил от компании «Инпланет» довольно кругленькую сумму…
   Приз он, видите ли, выиграл на ежегодной презентации. Ротанов знал, что подобные призы всегда выигрывают только нужные люди. Так зачем же «Инпланет» понадобился капитан туристического корабля?
   Теперь визит к жене Родионова становился первоочередным делом в его расследовании…

ГЛАВА 2

   Бывают женщины в общении приятные, бывают не очень, но иногда попадаются сущие стервы. Клара Родионова относилась к последней категории, причем ее внешний облик вполне соответствовал этому определению. Она носила банный халат, очевидно, не расставаясь с этой одеждой весь день. Взлохмаченная копна волос, давно не знавшая прикосновения парикмахерских инструментов, дополняла картину.
   Ротанов понял, какая непростая задача ему предстоит, едва переступив порог ее квартиры и споткнувшись об одну из пяти живущих здесь кошек.
   Кошки здесь именно жили, но отнюдь не принадлежали хозяйке квартиры Все выглядело так, словно сама Родионова выполняет незавидную роль прислуги в своем собственном доме.
   Вообще-то давно забытое слово «дом» мало подходило для названия родионовской малогабаритной квартиры, состоявшей из одной комнаты и крохотной кухни.
   Стремительно умножавшееся население Земли давно перешло за границы демографического взрыва, предсказанного еще Мальтусом, и теперь жестоко расплачивалось за свое неуемное стремление размножаться, испытывая жестокий дефицит буквально во всем. Если бы не отток поселенцев во внешние колонии, Земная Федерация давно задохнулась бы под прессом перенаселения планеты.
   Содержание даже одного домашнего животного в этих условиях было запрещено федеральным законодательством и строго преследовалось непомерными штрафами, которые заменялись тюремным заключением в случае повторного нарушения закона.
   Ротанову с трудом удалось не показать своего изумления при виде представшего перед ним кошачьего царства. Впрочем, его старания не были оценены должным образом.
   — Что вы на меня так смотрите, инспектор? Да, это мои кошки! И я никому не позволю вмешиваться в мою жизнь. Надеюсь, вы пришли не за этим?
   — Нет, мадам, я пришел совсем не за этим. Меня не интересуют ваши кошки, хотя я, конечно, не понимаю, каким образом вам удалось обойти закон.
   — А вот это вас совершенно не касается! — Она бросила в сторону Ротанова ненавидящий взгляд, открыла ящик серванта и зажала в кулаке какую-то пожелтевшую бумагу, очевидно, собираясь ее использовать против вторжения непрошеного визитера. — У меня есть официальное разрешение! Я участвую в научном эксперименте, и эти кошки — собственность института «ИнЭкоИна».
   — Нисколько в этом не сомневаюсь! Я пришел совсем не из-за ваших кошек. Вы позволите войти? Я не отниму у вас много времени. — Он все еще стоял в крохотной прихожей, вдыхая аромат кошачьей мочи. Пожалуй, решение капитана Родионова остаться на Ароме становилось понятней после посещения этой квартиры, но неужели с остальными сорока пассажирами его корабля дело обстояло похожим образом? Ротанов подумал, что подобная квартира все-таки скорее исключение из общих правил. И причину, по которой сорок человек решили не возвращаться на Землю, ему нужно искать не здесь.
   — Времени у меня сколько угодно! — заявила Клара Родионова, смахивая со столика на кухне остатки кошачьего обеда. — Что вам приготовить, кофе, чай?
   Ротанов поспешно отказался и, не теряя ни минуты, перешел к основной цели своего визита. Вопрос следовало задать так, чтобы не насторожить хозяйку с самого начала, но у Ротанова было достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече с госпожой Родионовой по дороге от Глайддрома до окраинных жилых кварталов бывшего Мельбурна, ныне превратившегося в огромный мегаполис, захвативший своими безобразными стандартными строениями большую половину материка.
   — В наше управление поступило предложение от компании «Инпланет» принять участие в создании совместного благотворительного фонда для поддержки семей астролетчиков, годами лишенных возможности видеть своих мужей и отцов семейства.
   Услышав слово «фонд» и почувствовав, что визит Ротанова связан с деньгами, Клара Родионова мгновенно подобрела и, несмотря на искренние протесты Ротанова, включила кофейный автомат, через минуту выплюнувший из своих недр две чашки ароматного натурального кофе.
   Этот напиток, стоивший никак не меньше недельного довольствия капитана Родионова и совершенно неожиданный в обстановке захламленной квартиры, произвел на Ротанова странное, двойственное впечатление.
   С одной стороны, цена напитка и сам автомат последней модели, не вписывавшийся в обстановку квартиры, вроде бы подтверждали получение Родионовым перед самым отлетом значительной суммы от компании «Инпланет». С другой стороны, столь откровенная демонстрация этого факта должна была опираться на более веское основание, отличное от того, что было указано в официальных документах.
   — Мне поручено предварительное собеседование с возможными кандидатами на стипендии создаваемого нами фонда. Вы, конечно, понимаете, мадам, что наше управление не может принять на себя вслепую довольно значительные расходы, связанные с созданием этого фонда. Мы должны, хотя бы приблизительно, знать, о каких суммах пойдет речь. А они напрямую зависят от доходов каждой конкретной семьи.
   Поскольку фамилия вашего мужа фигурирует в списках будущего фонда одной из первых, мне поручено выяснить уровень ваших семейных доходов.
   Вначале лицо госпожи Родионовой расплылось в подобии благожелательной улыбки, но в конце, когда речь пошла о доходах, улыбка увяла, превратившись в сухую, недовольную гримасу. Предвидя подобную реакцию, Ротанов продолжил, опередив ее ответ:
   — Я должен вас предупредить, что размер субсидии будет определяться не совсем обычным способом. Компания «Инпланет» настаивает на том, чтобы она была тем больше, чем выше уровень доходов будущих стипендиатов фонда. В этом есть свой резон, поскольку поддерживать имеет смысл лишь наиболее ценных, хорошо оплачиваемых сотрудников. И естественно, уровень доходов вам придется подтвердить официальными документами…
   Когда Ротанов покидал квартиру госпожи Родионовой, в кармане у него лежала копия трех бланков денежных переводов, полученных Родионовым от компании «Инпланет» в разное время. Сопоставив уже в своей конторе даты их отправки с рейсами корабля Родионова, он без труда установил, что вознаграждения выплачивались капитану перед каждым рейсом на отдаленные курортные планеты. А самым забавным было то, что после каждого подобного рейса половина туристов не возвращалась обратно на Землю. При существовавшем ныне массовом оттоке людей с перенаселенной Земли этот факт не привлекал внимания.
   После визита к Родионовой, заглянув на минуту в управление, Ротанов совсем было собрался отправиться домой упаковывать вещи — до отлета поисковика, идущего в созвездие Лиры, в дальнем углу которого располагалась Арома, оставалось всего сорок восемь часов, но над его столом вспыхнул сигнал внутреннего вызова, и, когда он, недовольно поморщившись, включил связь, предчувствуя непредвиденную задержку, в глубине экрана появилась объемная голограмма головы Стальцева, с которым он расстался всего несколько часов назад.
   Начальник управления был явно чем-то смущен и старался не смотреть на своего подчиненного.
   — Тебе придется посетить контору «Инпланет». Сегодня в шесть тридцать тебя будет ждать их представитель Герман Струган, пропуск уже заказан.
   — А известить об этом меня они не удосужились?
   — Они всегда стараются действовать сверху. В этом нет ничего необычного. В любом случае до отъезда тебе стоит познакомиться с компанией. На Ароме у них солидное представительство, и они могут оказать в нашем расследовании серьезную помощь.
   — А откуда они вообще узнали о том, что я собираюсь лететь на Арому?
   — А вот это я хотел спросить у тебя. Скорее всего, твой визит к госпоже Родионовой не остался незамеченным.
   Стальцев отключился что-то уж слишком поспешно, явно избегая дальнейшего обсуждения этой темы, и это Ротанову совсем не понравилось. Сам по себе визит в контору «Инпланет» мог оказаться полезным, хотя и отнимал у него отведенное на сборы время. Больше всего ему не понравился тот факт, что компания заинтересовалась его персоной, едва он успел приступить к расследованию фактов массовой эмиграции туристов.
   Еще больше ему не понравилось то, с какой скоростью они отреагировали на его участие в расследовании, наверняка ухитрившись получить в управлении всю необходимую информацию Одного визита к Родионовой для этого было недостаточно.
   Ротанов чувствовал, как внутри него постепенно нарастает злость. Компания «Инпланет» принадлежала к десятке разросшихся до космических масштабов монополистов, подмявших под себя всю экономику Земной Федерации. Эти господа ни с кем не считались и ни о чем не просили. Гигантский годовой оборот, исчислявшийся триллионами руларов, позволял им подкупать чиновников любого ранга и, оставаясь в тени, фактически управлять всей внешней политикой Федерации.
   Приглашение в контору «Инпланет» автоматически означало повышение по службе и солидную прибавку к жалованью. Любой инспектор на его месте должен был бы радоваться этому событию, но он лишь с горечью думал о том, что продажных чиновников в правительстве становится все больше и любого из них ничуть не беспокоит экологическая катастрофа, обрушившаяся на Землю, возросшая в несколько раз смертность, наркомания и рост преступности… Ничего их не интересовало, кроме собственного кармана.
   «Придется им напомнить, что не всех и не всегда можно купить», — устало подумал Ротанов, закрывая сейф и включая охранную автоматику.
   Здание центрального офиса «Инпланет» можно было увидеть из любой точки города. На расстоянии оно смотрелось, как прогулочный океанский лайнер, случайно попавший на улицы города во время очередного шторма.
   Гордо возвышавшийся над бетонными зданиями стандартного типа тридцатиэтажный небоскреб сверкал огнями реклам и отраженными в зеркальных окнах, столь редких в этом городе, красноватыми бликами заходящего солнца.
   Пропуск Ротанова, с непонятными пометками на полях, произвел на охрану в вестибюле должное впечатление. Ни на секунду не задерживая, его проводили в лифт.
   Подъем был не слишком долог, и, когда двери лифта распахнулись на двенадцатом этаже, охранник, сопровождавший Ротанова от вестибюля, передал его с рук на руки миловидной секретарше, уже ожидавшей у входа.
   Служащие корпорации и обычные посетители пользовались другими лифтами и, видимо, другими коридорами. Во всяком случае, в вестибюле двенадцатого этажа, кроме ожидавшей его секретарши, никого не было. Ротанов скользнул по ее идеальной фигуре и слишком правильному овалу лица равнодушным взглядом. Такое лицо не давалось женщине от рождения и стоило в гиперпластовой клинике баснословную сумму. Возможно, именно поэтому оно казалось ему неживой, искусственной маской, и даже ослепительная улыбка девушки не произвела на инспектора должного впечатления.
   «Линда Гердт» — имя значилось на маленькой золотой табличке, приколотой к карману блузки — усадила его в глубокое мягкое кресло и захлопотала у кофейного автомата.
   — Вам придется подождать несколько минут, господин Абросян сейчас освободится.
   — Кто он, этот господин Абросян?
   — Простите?..
   — Я хотел спросить, какую должность он занимает в вашей корпорации?
   — Он руководит сектором внешних разработок и является третьим вице-президентом компании.