Страница:
Ли достал сигарету и, не торопясь, вставил ее в мундштук. Прикурив от поднесенной ему сержантом зажигалки, полковник сделал глубокую затяжку и выпустил изо рта облако сизого дыма.
– Пол, вы и в самом деле не поняли, что вы окончательно сломлены? – улыбаясь, спросил он.
Внутри у Шавасса что-то взорвалось. Он кинулся на полковника, намереваясь вцепиться ему в горло. Однако сделать этого ему не удалось. Солдат, стоявший за его спиной, подставил ногу, и Шавасс, не дотянувшись рукой до шеи китайца, рухнул на землю.
Глава 13
Глава 14
Глава 15
– Пол, вы и в самом деле не поняли, что вы окончательно сломлены? – улыбаясь, спросил он.
Внутри у Шавасса что-то взорвалось. Он кинулся на полковника, намереваясь вцепиться ему в горло. Однако сделать этого ему не удалось. Солдат, стоявший за его спиной, подставил ногу, и Шавасс, не дотянувшись рукой до шеи китайца, рухнул на землю.
Глава 13
Где-то совсем рядом вспыхнул яркий свет, а потом погас. Так повторилось несколько раз. Шавасса это уже начало раздражать. Он повернул голову и попытался открыть глаза.
Когда ему с трудом удалось это сделать, он увидел, что лежит на кровати в небольшой узкой комнате. Все вокруг сияло белизной, а в воздухе стоял запах лекарств, свойственный больничной палате.
Часть комнаты была освещена настольной лампой с накинутой на абажур темной тканью. За столом сидела молодая медсестра-китаянка и читала книгу. Стоило Шавассу пошевелиться, как девушка отложила книгу и бросилась к двери.
– Позовите доктора, – сказала она кому-то в коридоре и плотно затворила дверь.
– Я еще жив? – вяло улыбнувшись, тихо спросил Шавасс. – Жизнь иногда преподносит удивительные сюрпризы.
Медсестра приложила ладонь к его лбу. Рука девушки оказалась приятно-прохладной, и он снова закрыл глаза.
– Отдыхайте, – сказала молодая китаянка. – Вы очень слабы и не должны разговаривать.
Услышав скрип двери, Шавасс поднял веки и увидел перед собой смуглое, в мелких морщинках лицо мужчины с очень добрыми глазами. Доктор осторожно сжал двумя пальцами запястье англичанина и посмотрел на часы.
– Как себя чувствуете? – спросил он.
– Паршиво, – честно ответил Шавасс.
Доктор улыбнулся.
– У вас удивительный организм, – сказал он. – Другой бы на вашем месте давно бы уже скончался.
– Я никого не виню. Даже после того, что со мной сделали ваши люди.
– Не надо, прошу вас, – умоляюще произнес доктор. – Политика меня совсем не волнует. Вы живы, а это самое главное.
– Ну это как сказать, – возразил англичанин.
В палату кто-то тихо постучал. Медсестра открыла дверь.
– Приехал полковник Ли, – услышал Шавасс мужской голос.
Доктор не успел обернуться, как в комнату вошел Ли.
– Полковник, прошу вас, не более пятнадцати минут. Ему еще надо много спать, – предупредил доктор и с улыбкой посмотрел на Шавасса. – Я приду к вам завтра утром.
Они с медсестрой вышли из палаты, а полковник подошел к кровати Шавасса.
– Привет, Пол, – улыбаясь, произнес Ли. – Как самочувствие?
– Страшно хочется курить, – ответил англичанин. – У вас сигаретки не найдется?
Полковник молча кивнул, пододвинул стул к кровати и сел. Затем извлек из кармана красивый портсигар и, достав сигарету, протянул ее англичанину. Прикурив, Шавасс глубоко затянулся, выпустил изо рта дым и с облегчением вздохнул.
– Ну вот, теперь мне стало легче, – сказал он.
– Как вам здесь нравится? – спросил полковник. – Свежее постельное белье, удобная кровать, никакой грязи на теле.
– И как долго продлится для меня этот рай? – поинтересовался Шавасс.
– Мой дорогой Пол, – пожав плечами, ответил комендант, – все зависит только от вас.
– Я так и думал, – с горечью в голосе произнес англичанин. – Вы думали, что я не выживу? Не так ли? Поэтому и обеспечили мне такой шикарный уход. В тот день, когда я встану на ноги, меня отведут в камеру, и все повторится сначала.
– Вы правы, Пол, – мягким голосом сказал Ли. – Все повторится сначала. На вашем месте я, прежде чем отправиться вновь за решетку, хорошо бы подумал.
– О, я обязательно подумаю. Обещаю вам, – ответил Шавасс.
Ли направился к двери, но, не доходя до нее, обернулся.
– Да, кстати, вы находитесь на третьем этаже монастыря, а у него еще есть цокольный этаж, – сказал он. – Кроме того, в коридоре дежурит охранник. Так что не натворите глупостей.
– О чем вы, полковник, я в туалет самостоятельно сходить не могу, – усмехнулся Шавасс.
Ли улыбнулся.
– А теперь поспите, – сказал он. – Завтра утром я вас навещу.
Дверь за полковником без стука закрылась, и Шавасс, уставившись в потолок, ушел в тяжелые раздумья. Одно ему было абсолютно ясно: он скорее умрет, чем вернется в свою камеру пыток.
Англичанин сбросил с себя одеяло и спустил ноги на пол. Сделав глубокий вдох, он поднялся с кровати и, испытывая легкое головокружение, пошел по палате. У него было такое ощущение, будто он идет по толстому слою мягкой пряжи. Добравшись до противоположной стены, Шавасс остановился, немного передохнул и, развернувшись, двинулся обратно.
Посидев некоторое время на кровати, он поднялся и повторил все сначала. Дойдя до стоявшего в дальнем углу шкафа, англичанин открыл его, но ничего, кроме банного халата и пары вельветовых тапочек, в нем не обнаружил. Прикрыв дверцу, он прошлепал босыми ногами по полу и, подойдя к окну, с опаской выглянул на улицу.
Как только глаза его привыкли к темноте, он увидел, что окно его палаты находится от земли футах в сорока. Сердце защемило, и он, вернувшись назад, лег в постель. Едва Шавасс успел укрыться одеялом, как в палату вошла медсестра.
Она подошла к кровати, взбила подушку под головой англичанина, расправила простыню и одеяло.
– Ну, как вы себя чувствуете? – спросила девушка.
Шавасс застонал, а затем слабым голосом произнес:
– Неважно. Все время хочется спать.
Китаянка понятливо кивнула, глаза ее заблестели.
– Я загляну к вам чуть позже, – сказала она. – А вы отдыхайте.
Из палаты медсестра исчезла так же бесшумно, как и появилась в ней.
Шавасс довольно улыбнулся. Пока все идет хорошо, подумал он и слез с кровати. Подойдя к двери, англичанин прислушался. В коридоре кто-то разговаривал.
– Сидеть всю ночь? Да вы же здесь со скуки помрете, – услышал Шавасс смешливый голос молодой медсестры.
– Но если такой цветочек, как ты, составит мне компанию, то мне скучать не придется, – ответил мужской баритон.
Девушка вновь залилась звонким смехом.
– Я вернусь в половине двенадцатого. Надо будет взглянуть на пациента, – сказала она. – Будешь хорошо себя вести – налью рюмочку.
Китаянка простучала каблучками по полу, а затем Шавасс услышал, как скрипнул под охранником стул. «Все, – подумал англичанин, – это мой единственный шанс. Другого такого точно не будет. Пока все уверены, что я еще очень слаб, мне надо бежать. Кто же подумает, что в таком состоянии можно решиться на это».
Шавасс достал из шкафа халат и тапочки и быстро переоделся. Выключив настольную лампу, он поспешил к окну.
Внизу, чуть правее окна его палаты, виднелся центральный вход в здание. Над ним на чугунном кронштейне висел фонарь, освещавший площадку перед домом. Мелкие капли дождя в его свете были похожи на серебряный туман.
Шавасс открыл двойные оконные рамы и перегнулся через подоконник. Справа и слева от него сквозь щели ставней на улицу узкими плоскими пучками выбивался золотистый свет. Шавасс посмотрел вверх и, увидев всего в нескольких футах над головой карниз крыши, понял, что его палата находится на последнем этаже. Тогда он по пояс высунулся из окна и глянул вниз. Света в окнах нижних этажей не было.
Связывая простыни и пододеяльник, Шавасс едва ли представлял, какой опасности он себя подвергает. Когда с постельным бельем было покончено, он крепко привязал один конец импровизированного каната к проходившей под подоконником водопроводной трубе, а другой бросил в окно.
Забравшись на подоконник, англичанин проверил на крепость завязанные узлы, а затем начал спускаться. Мелкий дождь слепил глаза, а порывистый ледяной ветер, проникая сквозь тонкую ткань халата, холодил тело. Вскоре его ноги коснулись подоконника следующего этажа. Шавасс, держась за веревку одной рукой, другой попробовал открыть окно. Оно оказалось запертым изнутри. Не думая о последствиях, он что было сил надавил локтем на стекло. Оно треснуло и рассыпалось. Налетевший из-за угла дома сильный ветер своим воем приглушил звон осколков. Шавасс пролез в образовавшуюся дыру, спрыгнул с подоконника на пол и облегченно вздохнул.
Комната, в которой он оказался, судя по всему, была кладовкой. Вдоль стен тянулись многоярусные полки, на которых стопками лежали одеяла. Открыв дверь, из-под которой узкой полоской пробивался свет, англичанин осторожно выглянул. Затем крадучись направился в конец пустынного коридора.
Какими будут его последующие действия, Шавасс не знал. Он твердо верил в счастливый случай и был предельно спокоен.
Дойдя до конца коридора, он услышал тихие голоса. За углом на лестнице Шавасс увидел двух вооруженных китайских солдат. Они стояли, прислонившись к стене, и мирно беседовали. Англичанин отпрянул назад.
«Да, судя по всему, шансов для побега полковник Ли мне не оставил», – подумал он. Едва Шавасс сделал несколько шагов, как из другого конца коридора до него донеслась негромкая речь. Не долго думая, беглец открыл ближайшую дверь и шагнул в кромешную темноту.
Вскоре он понял, что стоит на верхней площадке лестничного марша. «Запасной выход!» – мелькнуло в голове.
Шавасс спустился на цокольный этаж, открыл еще одну дверь и оказался в длинном, выкрашенном белой известью коридоре. Осторожно ступая, он двинулся вперед, проверяя каждую выходившую в коридор дверь. Неожиданно из-за последней, приоткрытой двери до него донеслись голоса. Он заглянул в щель и увидел двух солдат. Они сидели за деревянным столом и, видимо, ужинали. Шавасс на цыпочках прокрался мимо и, свернув за угол, очутился в небольшом коридорчике всего с двумя дверями. Он открыл одну из них и, увидев, что это туалет, быстро прикрыл снова. Со второй дверью ему повезло: за ней оказалась большая комната, где стояли пять железных кроватей и несколько металлических сундуков. «Здесь живут охранники», – подумал Шавасс и вошел внутрь.
Во всех сундуках лежало одно и то же: военная форма, резиновые сапоги и личные вещи солдат. Англичанин достал первую попавшуюся под руку униформу, показавшуюся подходящей по размеру, пару резиновых сапог и начал быстро натягивать их на себя.
Переодевшись, он посмотрелся в висевшее на стене треснувшее зеркало. Своим видом Шавасс остался вполне доволен. Однако ему не хватало еще одного атрибута солдата китайской армии. Проверив все сундуки, в последнем он нашел то, что искал: фуражку с красной звездочкой. Надев ее на голову, он, чтобы максимально прикрыть лицо, надвинул козырек на самые брови.
В этот момент дверь отворилась и в комнату вошел китайский солдат. Это был молодой, простоватого вида парень, с кривыми ногами и руками земледельца. При виде Шавасса у него от удивления отвисла нижняя челюсть.
Применить против него боксерский прием англичанин был не в состоянии. Поэтому, схватив стоявший у стены сломанный стул, просто ударил им китайца по голове.
Тот крякнул и с громким стоном опустился на колени. Шавасс кинулся было к двери, но китаец обеими руками вцепился в его одежду. Развернувшись, англичанин ударил его ногой в солнечное сплетение. Тот упал навзничь, и лицо его стало синеть.
Выскочив из комнаты, Шавасс плотно прикрыл за собой дверь и побежал по коридору. В конце его он остановился у второй двери, открыл ее и оказался в узком проходе, заканчивавшемся просторным вестибюлем.
В небольшой застекленной конторке у самого выхода двое солдат пили чай. Склонив на грудь голову, Шавасс уверенной походкой направился к двери. Завидев его, один из сидевших в конторке что-то крикнул ему и, оскалив желтые зубы, рассмеялся. Англичанин на ходу приветливо помахал рукой и вышел на улицу.
Увидев у крыльца джип с задраенным верхом, Шавасс мгновенно принял, как ему показалось, единственно правильное в такой ситуации решение. Сбежав по каменным ступенькам, он забрался в машину и включил двигатель. Отъехав на несколько ярдов от крыльца, остановил джип и прислушался. Однако никаких криков позади себя не услышал. Подъезжая к воротам, он сбросил скорость, но солдат, стоявший на выезде, взмахом руки дал ему понять, что останавливаться не надо. Проехав через ворота, Шавасс свернул на площадь и погнал машину в центральную часть Чангу.
Когда он остановил джип рядом с домом Хоффнера, холодный дождь все еще моросил. «Удалось! Удалось! И довольно легко», – стучало в голове Шавасса. Однако, взбегая на крыльцо дома, радостных чувств победителя он не испытывал. От внезапно навалившейся страшной усталости его слегка подташнивало.
Шавасс дернул за цепочку и услышал, как внутри дома прозвенел звонок. Он прислонился к двери и, когда она внезапно открылась, почти ввалился в дом. Если бы не заботливые руки, подхватившие его, англичанин непременно бы упал. Шавасс поднял голову и в полутьме прихожей увидел лицо Кати.
Когда ему с трудом удалось это сделать, он увидел, что лежит на кровати в небольшой узкой комнате. Все вокруг сияло белизной, а в воздухе стоял запах лекарств, свойственный больничной палате.
Часть комнаты была освещена настольной лампой с накинутой на абажур темной тканью. За столом сидела молодая медсестра-китаянка и читала книгу. Стоило Шавассу пошевелиться, как девушка отложила книгу и бросилась к двери.
– Позовите доктора, – сказала она кому-то в коридоре и плотно затворила дверь.
– Я еще жив? – вяло улыбнувшись, тихо спросил Шавасс. – Жизнь иногда преподносит удивительные сюрпризы.
Медсестра приложила ладонь к его лбу. Рука девушки оказалась приятно-прохладной, и он снова закрыл глаза.
– Отдыхайте, – сказала молодая китаянка. – Вы очень слабы и не должны разговаривать.
Услышав скрип двери, Шавасс поднял веки и увидел перед собой смуглое, в мелких морщинках лицо мужчины с очень добрыми глазами. Доктор осторожно сжал двумя пальцами запястье англичанина и посмотрел на часы.
– Как себя чувствуете? – спросил он.
– Паршиво, – честно ответил Шавасс.
Доктор улыбнулся.
– У вас удивительный организм, – сказал он. – Другой бы на вашем месте давно бы уже скончался.
– Я никого не виню. Даже после того, что со мной сделали ваши люди.
– Не надо, прошу вас, – умоляюще произнес доктор. – Политика меня совсем не волнует. Вы живы, а это самое главное.
– Ну это как сказать, – возразил англичанин.
В палату кто-то тихо постучал. Медсестра открыла дверь.
– Приехал полковник Ли, – услышал Шавасс мужской голос.
Доктор не успел обернуться, как в комнату вошел Ли.
– Полковник, прошу вас, не более пятнадцати минут. Ему еще надо много спать, – предупредил доктор и с улыбкой посмотрел на Шавасса. – Я приду к вам завтра утром.
Они с медсестрой вышли из палаты, а полковник подошел к кровати Шавасса.
– Привет, Пол, – улыбаясь, произнес Ли. – Как самочувствие?
– Страшно хочется курить, – ответил англичанин. – У вас сигаретки не найдется?
Полковник молча кивнул, пододвинул стул к кровати и сел. Затем извлек из кармана красивый портсигар и, достав сигарету, протянул ее англичанину. Прикурив, Шавасс глубоко затянулся, выпустил изо рта дым и с облегчением вздохнул.
– Ну вот, теперь мне стало легче, – сказал он.
– Как вам здесь нравится? – спросил полковник. – Свежее постельное белье, удобная кровать, никакой грязи на теле.
– И как долго продлится для меня этот рай? – поинтересовался Шавасс.
– Мой дорогой Пол, – пожав плечами, ответил комендант, – все зависит только от вас.
– Я так и думал, – с горечью в голосе произнес англичанин. – Вы думали, что я не выживу? Не так ли? Поэтому и обеспечили мне такой шикарный уход. В тот день, когда я встану на ноги, меня отведут в камеру, и все повторится сначала.
– Вы правы, Пол, – мягким голосом сказал Ли. – Все повторится сначала. На вашем месте я, прежде чем отправиться вновь за решетку, хорошо бы подумал.
– О, я обязательно подумаю. Обещаю вам, – ответил Шавасс.
Ли направился к двери, но, не доходя до нее, обернулся.
– Да, кстати, вы находитесь на третьем этаже монастыря, а у него еще есть цокольный этаж, – сказал он. – Кроме того, в коридоре дежурит охранник. Так что не натворите глупостей.
– О чем вы, полковник, я в туалет самостоятельно сходить не могу, – усмехнулся Шавасс.
Ли улыбнулся.
– А теперь поспите, – сказал он. – Завтра утром я вас навещу.
Дверь за полковником без стука закрылась, и Шавасс, уставившись в потолок, ушел в тяжелые раздумья. Одно ему было абсолютно ясно: он скорее умрет, чем вернется в свою камеру пыток.
Англичанин сбросил с себя одеяло и спустил ноги на пол. Сделав глубокий вдох, он поднялся с кровати и, испытывая легкое головокружение, пошел по палате. У него было такое ощущение, будто он идет по толстому слою мягкой пряжи. Добравшись до противоположной стены, Шавасс остановился, немного передохнул и, развернувшись, двинулся обратно.
Посидев некоторое время на кровати, он поднялся и повторил все сначала. Дойдя до стоявшего в дальнем углу шкафа, англичанин открыл его, но ничего, кроме банного халата и пары вельветовых тапочек, в нем не обнаружил. Прикрыв дверцу, он прошлепал босыми ногами по полу и, подойдя к окну, с опаской выглянул на улицу.
Как только глаза его привыкли к темноте, он увидел, что окно его палаты находится от земли футах в сорока. Сердце защемило, и он, вернувшись назад, лег в постель. Едва Шавасс успел укрыться одеялом, как в палату вошла медсестра.
Она подошла к кровати, взбила подушку под головой англичанина, расправила простыню и одеяло.
– Ну, как вы себя чувствуете? – спросила девушка.
Шавасс застонал, а затем слабым голосом произнес:
– Неважно. Все время хочется спать.
Китаянка понятливо кивнула, глаза ее заблестели.
– Я загляну к вам чуть позже, – сказала она. – А вы отдыхайте.
Из палаты медсестра исчезла так же бесшумно, как и появилась в ней.
Шавасс довольно улыбнулся. Пока все идет хорошо, подумал он и слез с кровати. Подойдя к двери, англичанин прислушался. В коридоре кто-то разговаривал.
– Сидеть всю ночь? Да вы же здесь со скуки помрете, – услышал Шавасс смешливый голос молодой медсестры.
– Но если такой цветочек, как ты, составит мне компанию, то мне скучать не придется, – ответил мужской баритон.
Девушка вновь залилась звонким смехом.
– Я вернусь в половине двенадцатого. Надо будет взглянуть на пациента, – сказала она. – Будешь хорошо себя вести – налью рюмочку.
Китаянка простучала каблучками по полу, а затем Шавасс услышал, как скрипнул под охранником стул. «Все, – подумал англичанин, – это мой единственный шанс. Другого такого точно не будет. Пока все уверены, что я еще очень слаб, мне надо бежать. Кто же подумает, что в таком состоянии можно решиться на это».
Шавасс достал из шкафа халат и тапочки и быстро переоделся. Выключив настольную лампу, он поспешил к окну.
Внизу, чуть правее окна его палаты, виднелся центральный вход в здание. Над ним на чугунном кронштейне висел фонарь, освещавший площадку перед домом. Мелкие капли дождя в его свете были похожи на серебряный туман.
Шавасс открыл двойные оконные рамы и перегнулся через подоконник. Справа и слева от него сквозь щели ставней на улицу узкими плоскими пучками выбивался золотистый свет. Шавасс посмотрел вверх и, увидев всего в нескольких футах над головой карниз крыши, понял, что его палата находится на последнем этаже. Тогда он по пояс высунулся из окна и глянул вниз. Света в окнах нижних этажей не было.
Связывая простыни и пододеяльник, Шавасс едва ли представлял, какой опасности он себя подвергает. Когда с постельным бельем было покончено, он крепко привязал один конец импровизированного каната к проходившей под подоконником водопроводной трубе, а другой бросил в окно.
Забравшись на подоконник, англичанин проверил на крепость завязанные узлы, а затем начал спускаться. Мелкий дождь слепил глаза, а порывистый ледяной ветер, проникая сквозь тонкую ткань халата, холодил тело. Вскоре его ноги коснулись подоконника следующего этажа. Шавасс, держась за веревку одной рукой, другой попробовал открыть окно. Оно оказалось запертым изнутри. Не думая о последствиях, он что было сил надавил локтем на стекло. Оно треснуло и рассыпалось. Налетевший из-за угла дома сильный ветер своим воем приглушил звон осколков. Шавасс пролез в образовавшуюся дыру, спрыгнул с подоконника на пол и облегченно вздохнул.
Комната, в которой он оказался, судя по всему, была кладовкой. Вдоль стен тянулись многоярусные полки, на которых стопками лежали одеяла. Открыв дверь, из-под которой узкой полоской пробивался свет, англичанин осторожно выглянул. Затем крадучись направился в конец пустынного коридора.
Какими будут его последующие действия, Шавасс не знал. Он твердо верил в счастливый случай и был предельно спокоен.
Дойдя до конца коридора, он услышал тихие голоса. За углом на лестнице Шавасс увидел двух вооруженных китайских солдат. Они стояли, прислонившись к стене, и мирно беседовали. Англичанин отпрянул назад.
«Да, судя по всему, шансов для побега полковник Ли мне не оставил», – подумал он. Едва Шавасс сделал несколько шагов, как из другого конца коридора до него донеслась негромкая речь. Не долго думая, беглец открыл ближайшую дверь и шагнул в кромешную темноту.
Вскоре он понял, что стоит на верхней площадке лестничного марша. «Запасной выход!» – мелькнуло в голове.
Шавасс спустился на цокольный этаж, открыл еще одну дверь и оказался в длинном, выкрашенном белой известью коридоре. Осторожно ступая, он двинулся вперед, проверяя каждую выходившую в коридор дверь. Неожиданно из-за последней, приоткрытой двери до него донеслись голоса. Он заглянул в щель и увидел двух солдат. Они сидели за деревянным столом и, видимо, ужинали. Шавасс на цыпочках прокрался мимо и, свернув за угол, очутился в небольшом коридорчике всего с двумя дверями. Он открыл одну из них и, увидев, что это туалет, быстро прикрыл снова. Со второй дверью ему повезло: за ней оказалась большая комната, где стояли пять железных кроватей и несколько металлических сундуков. «Здесь живут охранники», – подумал Шавасс и вошел внутрь.
Во всех сундуках лежало одно и то же: военная форма, резиновые сапоги и личные вещи солдат. Англичанин достал первую попавшуюся под руку униформу, показавшуюся подходящей по размеру, пару резиновых сапог и начал быстро натягивать их на себя.
Переодевшись, он посмотрелся в висевшее на стене треснувшее зеркало. Своим видом Шавасс остался вполне доволен. Однако ему не хватало еще одного атрибута солдата китайской армии. Проверив все сундуки, в последнем он нашел то, что искал: фуражку с красной звездочкой. Надев ее на голову, он, чтобы максимально прикрыть лицо, надвинул козырек на самые брови.
В этот момент дверь отворилась и в комнату вошел китайский солдат. Это был молодой, простоватого вида парень, с кривыми ногами и руками земледельца. При виде Шавасса у него от удивления отвисла нижняя челюсть.
Применить против него боксерский прием англичанин был не в состоянии. Поэтому, схватив стоявший у стены сломанный стул, просто ударил им китайца по голове.
Тот крякнул и с громким стоном опустился на колени. Шавасс кинулся было к двери, но китаец обеими руками вцепился в его одежду. Развернувшись, англичанин ударил его ногой в солнечное сплетение. Тот упал навзничь, и лицо его стало синеть.
Выскочив из комнаты, Шавасс плотно прикрыл за собой дверь и побежал по коридору. В конце его он остановился у второй двери, открыл ее и оказался в узком проходе, заканчивавшемся просторным вестибюлем.
В небольшой застекленной конторке у самого выхода двое солдат пили чай. Склонив на грудь голову, Шавасс уверенной походкой направился к двери. Завидев его, один из сидевших в конторке что-то крикнул ему и, оскалив желтые зубы, рассмеялся. Англичанин на ходу приветливо помахал рукой и вышел на улицу.
Увидев у крыльца джип с задраенным верхом, Шавасс мгновенно принял, как ему показалось, единственно правильное в такой ситуации решение. Сбежав по каменным ступенькам, он забрался в машину и включил двигатель. Отъехав на несколько ярдов от крыльца, остановил джип и прислушался. Однако никаких криков позади себя не услышал. Подъезжая к воротам, он сбросил скорость, но солдат, стоявший на выезде, взмахом руки дал ему понять, что останавливаться не надо. Проехав через ворота, Шавасс свернул на площадь и погнал машину в центральную часть Чангу.
Когда он остановил джип рядом с домом Хоффнера, холодный дождь все еще моросил. «Удалось! Удалось! И довольно легко», – стучало в голове Шавасса. Однако, взбегая на крыльцо дома, радостных чувств победителя он не испытывал. От внезапно навалившейся страшной усталости его слегка подташнивало.
Шавасс дернул за цепочку и услышал, как внутри дома прозвенел звонок. Он прислонился к двери и, когда она внезапно открылась, почти ввалился в дом. Если бы не заботливые руки, подхватившие его, англичанин непременно бы упал. Шавасс поднял голову и в полутьме прихожей увидел лицо Кати.
Глава 14
Шум холодного дождя, барабанившего по ставням, Шавасса уже не волновал. Греясь у камина, он наблюдал за разливавшей чай Катей, а склонившийся над ним Хоффнер, хмуря брови, прослушивал легкие с помощью стетоскопа.
– Пол, вас следовало бы отправить в больницу, – распрямившись, произнес Хоффнер. – Со здоровьем шутить нельзя.
– Доктор, но оно вряд ли улучшится, если я у вас задержусь, – ответил Шавасс. – Главное, чтобы мне его хватило на обратную дорогу. Это в ваших силах?
Хоффнер кивнул.
– Я могу его поддержать, но только на некоторое время, – ответил он.
Старик достал из черной сумки небольшую стеклянную ампулу и шприц.
– И на сколько ее хватит? – поинтересовался англичанин.
– В нормальных условиях ровно на сутки, – ответил Хоффнер. – Но при вашем состоянии даже и не знаю. Я вколю вам сначала одну дозу, а потом – вторую. Так что самое большее вы сможете протянуть дня два. А потом... потом будете лежать пластом.
– Ну, это уже не так важно. К тому времени мы уже пересечем границу с Кашмиром, – сказал Шавасс.
Как только Хоффнер сделал укол, которого Шавасс почти не почувствовал, англичанин начал поспешно одеваться.
– Когда вы отправляетесь? – протягивая ему чашку с горячим чаем, спросила присевшая рядом Катя.
Шавасс нахмурился.
– Когда я отправляюсь? – переспросил он. – Но мы же отправляемся все вместе.
Она положила руку ему на колено и тихо произнесла:
– Пол, бегите без нас. Доктор – старый, больной человек, а отсюда до границы, по меньшей мере, миль сто сорок. Добираться придется по бездорожью. Он этого не выдержит.
– Во дворе стоит джип с полным баком бензина, – ответил Шавасс. – Отсюда до Рутога мы поедем на машине, а у подножия Пангонг-Цо ее оставим. Так что пешком нам придется идти всего две-три мили.
– Но его сердце на такой высоте не выдержит, – возразила Катя.
Хоффнер приподнял девушку и взял ее за плечи.
– Катя, пойми, я должен ехать, – сказал он. – И больше всего хочу, чтобы ты поехала с нами.
Шавасс застегнул пуговицы на стеганом кителе и поднялся с кресла.
– Хочу напомнить, что у нас мало времени, – произнес он. – В течение ближайшего получаса мое исчезновение будет обнаружено.
Катя помотала головой.
– Но почему вы так настаиваете на бегстве доктора? Это что, так важно? – спросила она.
Хоффнер, вопросительно выгнув бровь, посмотрел на англичанина. Тот в ответ молча кивнул, и старик, глядя в глаза девушке, мягко произнес:
– Дорогая, мы были с тобой не до конца откровенны. Видишь ли, я сделал одно открытие, которое является важным вкладом в математику.
– Доктор, вы явно скромничаете, – заметил Шавасс.
Хоффнер, не обратив внимания на слова англичанина, продолжил:
– Это мое открытие полезно не только для моей страны, но и для всего западного мира.
Лицо Кати оставалось абсолютно спокойным.
– Но почему вы мне об этом раньше не сказали? Вы мне не доверяли? Неужели я для вас так мало значила? – с обидой в голосе спросила она и повернулась к Шавассу: – И для вас тоже?
– Но если мое открытие используют против Советского Союза, то вы уже не сможете вернуться на родину, – заметил Хоффнер.
Катя взяла руку старика и прижалась к ней щекой.
– Вы – моя родина. Вы – мой народ, – тихо сказала она и посмотрела на Шавасса. – Да, вы и Пол. Кроме вас, у меня никого нет.
Шавасс обнял и поцеловал ее. Лицо Кати было мокрым от слез. Она подняла на англичанина заплаканные глаза и радостно улыбнулась.
Неожиданно из прихожей потянуло холодом, и у Шавасса по спине пробежали мурашки. Он оттолкнул Катю, медленно повернулся и увидел в дверях капитана Цена. Рядом стоял молодой китаец с автоматическим пистолетом в руке, прислуживавший в доме Хоффнера.
Цен, оскалив зубы, радостно улыбался.
– Итак, мистер Шавасс, мы узнали о вас все, – сказал он. – Как видите, мы вас все же обхитрили. Все, спектакль окончен.
Неожиданно вперед вышел доктор Хоффнер и, отодвинув рукой Шавасса в сторону, обратился к Цену:
– Послушайте, капитан...
– Доктор, прошу вас, оставайтесь на месте, – сухо прервал его Цен.
Слуга, не сводивший глаз с англичанина, перевел взгляд на Хоффнера. Шавасс только этого и ждал. Оттолкнув от себя Катю, он бросился к массивному креслу и спрятался за его высокой спинкой.
Китаец вскинул пистолет, Катя с криком «Пол, нет!» кинулась вперед. Прогремело несколько выстрелов подряд, и девушка, пошатнувшись, упала на пол. Из раны на ее лбу на ковер струйкой потекла кровь. Шавасс припал к полу и выглянул из-за кресла.
Слуга и Цен все еще стояли в дверях, а доктор Хоффнер, опустившись на колени, осматривал Катю.
– Шавасс, тебе не уйти! – крикнул капитан. – Сдавайся!
Англичанин прополз на животе за большой старинный диван и стянул с журнального столика китайскую статуэтку.
– Я теряю терпение! – угрожающе прокричал капитан.
Шавасс швырнул статуэтку в дальний угол комнаты. Слуга-китаец машинально повернулся на звон разбившегося фарфора и дважды выстрелил в темный угол. Англичанин выскочил из своего укрытия и в три прыжка подскочил к нему. Ударив ребром ладони по его шее, он выхватил у него пистолет. Китаец, медленно осев, завалился на пол.
Цен успел вытащить из кобуры свой револьвер, но в спешке уронил его. Шавасс подобрал оружие капитана с пола и сунул его себе в карман.
– Не бойся, убивать не стану, – пообещал Шавасс. – Ты мне еще понадобишься. Сними ремень и встань ко мне спиной.
Цен, испуганно посмотрев на англичанина, подчинился его приказу. Шавасс завел ему руки назад, связал их ремнем и толкнул капитана в кресло.
Затем он подошел к склонившемуся над Катей Хоффнеру.
– Как она?
– Ей крупно повезло, – ответил старик. – Пуля слегка оцарапала лоб. Некоторое время она полежит без сознания, а когда придет в себя, будет в шоке.
– Она сможет ехать? Это очень важно.
Хоффнер в ответ молча пожал плечами и стал бинтовать Кате голову.
– Ей все равно придется ехать, – сказал он. – После случившегося оставлять ее здесь нельзя.
Шавасс положил автоматический пистолет на пол рядом с доктором.
– Я пока соберу необходимые вещи, – сказал он. – Оставляю вам оружие. Это на случай, если капитан вдруг вздумает сопротивляться.
Через пять минут англичанин, держа в руках овечьи тулупы и стеганые телогрейки, вернулся в гостиную. Хоффнер, уже закончив перевязывать Катю, делал ей укол.
Закрыв свою черную сумку с медикаментами, доктор поднялся.
– Теперь с ней будет все в порядке, – сказал он. – Так что можем трогаться.
Шавасс аккуратно приподнял девушку с пола, а Хоффнер принялся просовывать ее руки в рукава телогрейки. Затем он надел на нее овечью шубу и осторожно натянул на ее голову меховой капюшон.
Англичанин отнес Катю в джип, а когда вернулся, Хоффнер уже был готов. Доктор, стоя посередине гостиной в длинном тулупе, меховой шапке и с пистолетом в руке, выглядел нелепо и смешно. Лицо его было хмурым. Неожиданно оно просветлело. Быстро подойдя к шкафу, Хоффнер достал из него потрепанный атташе-кейс.
– Чуть было не забыл, – виновато произнес он.
– Это ваши бумаги?
Старик в ответ кивнул.
– Что-нибудь еще? – спросил его Шавасс.
Доктор печальным взглядом окинул комнату и тяжело вздохнул.
– Сколько же лет я провел в этом доме, – сказал он и уныло покачал головой. – Хотелось бы, чтобы все здесь осталось, как было. Никогда не рассчитывал на монумент в свою честь, а воздвигать его уже поздно.
Капитан Цен, сидевший со связанными руками в глубоком кресле, злобно посмотрел на него.
– Все равно вы из города не выедете, – сверкая глазами, произнес он.
– Нет, непременно выедем, – поднимая его на ноги, – сказал Шавасс. – Потому что через ворота мы проедем с тобой.
У капитана сделалось такое лицо, будто его внезапно затошнило. Англичанин, вспомнив, что китайцы сделали с Йоро, жалости к Цену не испытал. Он бесцеремонно вытолкнул его в прихожую и пошел следом.
Подойдя к джипу, доктор устроился на заднем сиденье рядом с Катей, а Шавасс, посадив капитана спереди, сел за руль.
На улицах Чангу было пустынно. На подъезде к городским воротам англичанин достал из кармана автоматический пистолет и положил его себе на колени.
– Если скажешь чего-нибудь не то, пристрелю, – пообещал он Цену.
Сторожевой будки на выезде из Чангу не было, и китаец-охранник, нещадно поливаемый дождем, жался у закрытых ворот под фонарем.
Шавасс сбросил скорость. Солдат, сверкнув стволом винтовки, шагнул навстречу джипу. Цен, высунувшись из машины, крикнул ему:
– Олух, живо открывай ворота! Не видишь, что я спешу?
У часового отвисла челюсть. Он быстро развернулся и поднял тяжелую задвижку. Широко распахнув ворота, китаец отошел в сторону.
Шавасс, пряча от него лицо, низко опустил голову с надвинутой на лоб фуражкой и нажал на газ. Проехав мимо часового, он обернулся и увидел, что ворота за ними начали медленно закрываться. Шавасс включил максимальную скорость, джип взревел и, сопровождаемый лаем пастушьих собак, помчался по ночной дороге.
Когда они достигли вершины холма, англичанин еще раз обернулся и в последний раз увидел внизу спящий городок.
Через минуту Шавасс остановил машину.
– Вылезай! – скомандовал он Цену.
– А мои руки? – плаксиво протянул тот.
– Кому сказал, вылезай! – гаркнул на него Шавасс.
Капитан с трудом вылез из джипа и поплелся в сторону Чангу. Шавасс, спрыгнув на землю, пошел за ним.
– Капитан Цен! – окликнул он китайца. – Я кое-что забыл. Вы не расплатились не только со мной, но и со многими другими.
Цен нехотя развернулся, и англичанин, выхватив из кармана пистолет, дважды выстрелил ему в голову.
Постояв в раздумье возле трупа, он вернулся к машине и, не глядя на Хоффнера, в глазах которого можно было увидеть и испуг и осуждение, сел за руль.
– Пол, вас следовало бы отправить в больницу, – распрямившись, произнес Хоффнер. – Со здоровьем шутить нельзя.
– Доктор, но оно вряд ли улучшится, если я у вас задержусь, – ответил Шавасс. – Главное, чтобы мне его хватило на обратную дорогу. Это в ваших силах?
Хоффнер кивнул.
– Я могу его поддержать, но только на некоторое время, – ответил он.
Старик достал из черной сумки небольшую стеклянную ампулу и шприц.
– И на сколько ее хватит? – поинтересовался англичанин.
– В нормальных условиях ровно на сутки, – ответил Хоффнер. – Но при вашем состоянии даже и не знаю. Я вколю вам сначала одну дозу, а потом – вторую. Так что самое большее вы сможете протянуть дня два. А потом... потом будете лежать пластом.
– Ну, это уже не так важно. К тому времени мы уже пересечем границу с Кашмиром, – сказал Шавасс.
Как только Хоффнер сделал укол, которого Шавасс почти не почувствовал, англичанин начал поспешно одеваться.
– Когда вы отправляетесь? – протягивая ему чашку с горячим чаем, спросила присевшая рядом Катя.
Шавасс нахмурился.
– Когда я отправляюсь? – переспросил он. – Но мы же отправляемся все вместе.
Она положила руку ему на колено и тихо произнесла:
– Пол, бегите без нас. Доктор – старый, больной человек, а отсюда до границы, по меньшей мере, миль сто сорок. Добираться придется по бездорожью. Он этого не выдержит.
– Во дворе стоит джип с полным баком бензина, – ответил Шавасс. – Отсюда до Рутога мы поедем на машине, а у подножия Пангонг-Цо ее оставим. Так что пешком нам придется идти всего две-три мили.
– Но его сердце на такой высоте не выдержит, – возразила Катя.
Хоффнер приподнял девушку и взял ее за плечи.
– Катя, пойми, я должен ехать, – сказал он. – И больше всего хочу, чтобы ты поехала с нами.
Шавасс застегнул пуговицы на стеганом кителе и поднялся с кресла.
– Хочу напомнить, что у нас мало времени, – произнес он. – В течение ближайшего получаса мое исчезновение будет обнаружено.
Катя помотала головой.
– Но почему вы так настаиваете на бегстве доктора? Это что, так важно? – спросила она.
Хоффнер, вопросительно выгнув бровь, посмотрел на англичанина. Тот в ответ молча кивнул, и старик, глядя в глаза девушке, мягко произнес:
– Дорогая, мы были с тобой не до конца откровенны. Видишь ли, я сделал одно открытие, которое является важным вкладом в математику.
– Доктор, вы явно скромничаете, – заметил Шавасс.
Хоффнер, не обратив внимания на слова англичанина, продолжил:
– Это мое открытие полезно не только для моей страны, но и для всего западного мира.
Лицо Кати оставалось абсолютно спокойным.
– Но почему вы мне об этом раньше не сказали? Вы мне не доверяли? Неужели я для вас так мало значила? – с обидой в голосе спросила она и повернулась к Шавассу: – И для вас тоже?
– Но если мое открытие используют против Советского Союза, то вы уже не сможете вернуться на родину, – заметил Хоффнер.
Катя взяла руку старика и прижалась к ней щекой.
– Вы – моя родина. Вы – мой народ, – тихо сказала она и посмотрела на Шавасса. – Да, вы и Пол. Кроме вас, у меня никого нет.
Шавасс обнял и поцеловал ее. Лицо Кати было мокрым от слез. Она подняла на англичанина заплаканные глаза и радостно улыбнулась.
Неожиданно из прихожей потянуло холодом, и у Шавасса по спине пробежали мурашки. Он оттолкнул Катю, медленно повернулся и увидел в дверях капитана Цена. Рядом стоял молодой китаец с автоматическим пистолетом в руке, прислуживавший в доме Хоффнера.
Цен, оскалив зубы, радостно улыбался.
– Итак, мистер Шавасс, мы узнали о вас все, – сказал он. – Как видите, мы вас все же обхитрили. Все, спектакль окончен.
Неожиданно вперед вышел доктор Хоффнер и, отодвинув рукой Шавасса в сторону, обратился к Цену:
– Послушайте, капитан...
– Доктор, прошу вас, оставайтесь на месте, – сухо прервал его Цен.
Слуга, не сводивший глаз с англичанина, перевел взгляд на Хоффнера. Шавасс только этого и ждал. Оттолкнув от себя Катю, он бросился к массивному креслу и спрятался за его высокой спинкой.
Китаец вскинул пистолет, Катя с криком «Пол, нет!» кинулась вперед. Прогремело несколько выстрелов подряд, и девушка, пошатнувшись, упала на пол. Из раны на ее лбу на ковер струйкой потекла кровь. Шавасс припал к полу и выглянул из-за кресла.
Слуга и Цен все еще стояли в дверях, а доктор Хоффнер, опустившись на колени, осматривал Катю.
– Шавасс, тебе не уйти! – крикнул капитан. – Сдавайся!
Англичанин прополз на животе за большой старинный диван и стянул с журнального столика китайскую статуэтку.
– Я теряю терпение! – угрожающе прокричал капитан.
Шавасс швырнул статуэтку в дальний угол комнаты. Слуга-китаец машинально повернулся на звон разбившегося фарфора и дважды выстрелил в темный угол. Англичанин выскочил из своего укрытия и в три прыжка подскочил к нему. Ударив ребром ладони по его шее, он выхватил у него пистолет. Китаец, медленно осев, завалился на пол.
Цен успел вытащить из кобуры свой револьвер, но в спешке уронил его. Шавасс подобрал оружие капитана с пола и сунул его себе в карман.
– Не бойся, убивать не стану, – пообещал Шавасс. – Ты мне еще понадобишься. Сними ремень и встань ко мне спиной.
Цен, испуганно посмотрев на англичанина, подчинился его приказу. Шавасс завел ему руки назад, связал их ремнем и толкнул капитана в кресло.
Затем он подошел к склонившемуся над Катей Хоффнеру.
– Как она?
– Ей крупно повезло, – ответил старик. – Пуля слегка оцарапала лоб. Некоторое время она полежит без сознания, а когда придет в себя, будет в шоке.
– Она сможет ехать? Это очень важно.
Хоффнер в ответ молча пожал плечами и стал бинтовать Кате голову.
– Ей все равно придется ехать, – сказал он. – После случившегося оставлять ее здесь нельзя.
Шавасс положил автоматический пистолет на пол рядом с доктором.
– Я пока соберу необходимые вещи, – сказал он. – Оставляю вам оружие. Это на случай, если капитан вдруг вздумает сопротивляться.
Через пять минут англичанин, держа в руках овечьи тулупы и стеганые телогрейки, вернулся в гостиную. Хоффнер, уже закончив перевязывать Катю, делал ей укол.
Закрыв свою черную сумку с медикаментами, доктор поднялся.
– Теперь с ней будет все в порядке, – сказал он. – Так что можем трогаться.
Шавасс аккуратно приподнял девушку с пола, а Хоффнер принялся просовывать ее руки в рукава телогрейки. Затем он надел на нее овечью шубу и осторожно натянул на ее голову меховой капюшон.
Англичанин отнес Катю в джип, а когда вернулся, Хоффнер уже был готов. Доктор, стоя посередине гостиной в длинном тулупе, меховой шапке и с пистолетом в руке, выглядел нелепо и смешно. Лицо его было хмурым. Неожиданно оно просветлело. Быстро подойдя к шкафу, Хоффнер достал из него потрепанный атташе-кейс.
– Чуть было не забыл, – виновато произнес он.
– Это ваши бумаги?
Старик в ответ кивнул.
– Что-нибудь еще? – спросил его Шавасс.
Доктор печальным взглядом окинул комнату и тяжело вздохнул.
– Сколько же лет я провел в этом доме, – сказал он и уныло покачал головой. – Хотелось бы, чтобы все здесь осталось, как было. Никогда не рассчитывал на монумент в свою честь, а воздвигать его уже поздно.
Капитан Цен, сидевший со связанными руками в глубоком кресле, злобно посмотрел на него.
– Все равно вы из города не выедете, – сверкая глазами, произнес он.
– Нет, непременно выедем, – поднимая его на ноги, – сказал Шавасс. – Потому что через ворота мы проедем с тобой.
У капитана сделалось такое лицо, будто его внезапно затошнило. Англичанин, вспомнив, что китайцы сделали с Йоро, жалости к Цену не испытал. Он бесцеремонно вытолкнул его в прихожую и пошел следом.
Подойдя к джипу, доктор устроился на заднем сиденье рядом с Катей, а Шавасс, посадив капитана спереди, сел за руль.
На улицах Чангу было пустынно. На подъезде к городским воротам англичанин достал из кармана автоматический пистолет и положил его себе на колени.
– Если скажешь чего-нибудь не то, пристрелю, – пообещал он Цену.
Сторожевой будки на выезде из Чангу не было, и китаец-охранник, нещадно поливаемый дождем, жался у закрытых ворот под фонарем.
Шавасс сбросил скорость. Солдат, сверкнув стволом винтовки, шагнул навстречу джипу. Цен, высунувшись из машины, крикнул ему:
– Олух, живо открывай ворота! Не видишь, что я спешу?
У часового отвисла челюсть. Он быстро развернулся и поднял тяжелую задвижку. Широко распахнув ворота, китаец отошел в сторону.
Шавасс, пряча от него лицо, низко опустил голову с надвинутой на лоб фуражкой и нажал на газ. Проехав мимо часового, он обернулся и увидел, что ворота за ними начали медленно закрываться. Шавасс включил максимальную скорость, джип взревел и, сопровождаемый лаем пастушьих собак, помчался по ночной дороге.
Когда они достигли вершины холма, англичанин еще раз обернулся и в последний раз увидел внизу спящий городок.
Через минуту Шавасс остановил машину.
– Вылезай! – скомандовал он Цену.
– А мои руки? – плаксиво протянул тот.
– Кому сказал, вылезай! – гаркнул на него Шавасс.
Капитан с трудом вылез из джипа и поплелся в сторону Чангу. Шавасс, спрыгнув на землю, пошел за ним.
– Капитан Цен! – окликнул он китайца. – Я кое-что забыл. Вы не расплатились не только со мной, но и со многими другими.
Цен нехотя развернулся, и англичанин, выхватив из кармана пистолет, дважды выстрелил ему в голову.
Постояв в раздумье возле трупа, он вернулся к машине и, не глядя на Хоффнера, в глазах которого можно было увидеть и испуг и осуждение, сел за руль.
Глава 15
В предрассветных сумерках на фоне черных дождевых туч стены буддийского монастыря Йалунг-Гомпа были ярко-оранжевыми. Шавасс нахмурился. Непонятная тревога охватила его.
Ему неожиданно показалось, что в монастыре что-то произошло. Едва джип съехал с холма, как англичанин сразу же понял, что интуиция его и на этот раз не подвела: ни скота, ни собак, ни пастушьих палаток рядом с монастырем, который казался всеми покинутым, не было, а над всей долиной висела зловещая тишина.
Проехав ворота, Шавасс нажал на тормоза, и его глазам предстала полная трагизма картина. Вдоль стены лежали одетые в желтые хитоны монахи. Одни из них цеплялись мертвыми пальцами за землю, другие, прижав руки к животу, с согнутыми коленями лежали на боку. На лице у каждого лежала печать страшных мучений.
– О Боже! – с ужасом прошептал Хоффнер.
– Вот яркий пример того, как китайцы правят Тибетом, – заметил Шавасс. – Оставайтесь в машине, а я осмотрю монастырь.
Первым делом он вошел в комнату, в которую приводил его Йоро, и достал из шкафа подробную военную карту района, две связки гранат и ленту с патронами сорок пятого калибра. Последняя, скорее всего, предназначалась для пулемета. Быстро перезарядив пистолет, Шавасс наполнил карман оставшимися патронами и, выйдя во двор, направился к главному зданию монастыря.
Внутри было темно и холодно. Шавасс, осторожно продвигаясь по каменному коридору, неожиданно услышал тихий монотонный голос молившегося монаха. Покрутив головой и поняв, откуда доносится звук, он толкнул маленькую дверцу и оказался в центральной молельне.
В ней возле огромной золоченой фигуры Будды, окруженной горящими свечами, на корточках сидел монах и молился. Услышав скрип двери, он поднялся, и на Шавасса глянуло знакомое лицо настоятеля. Да, это был тот человек, которого первым увидел англичанин, когда, избитый тибетцами, пришел в себя.
– Рад вас видеть, – тихо произнес настоятель монастыря.
– А я вас, – ответил Шавасс. – Что здесь произошло?
– Власти давно приняли решение закрыть все тибетские монастыри, – ответил монах. – Мы знали, что наша очередь рано или поздно все равно придет. И вот вчера приехали китайцы. Целый отряд всадников.
– А где были друзья Йоро? – спросил Шавасс. – Они что, вам не помогли?
Старик печально покачал головой:
– Две недели назад они уехали на юг, чтобы слиться с более сильным отрядом.
Настоятель посмотрел на Шавасса своими умными глазами и положил руку ему на плечо.
Ему неожиданно показалось, что в монастыре что-то произошло. Едва джип съехал с холма, как англичанин сразу же понял, что интуиция его и на этот раз не подвела: ни скота, ни собак, ни пастушьих палаток рядом с монастырем, который казался всеми покинутым, не было, а над всей долиной висела зловещая тишина.
Проехав ворота, Шавасс нажал на тормоза, и его глазам предстала полная трагизма картина. Вдоль стены лежали одетые в желтые хитоны монахи. Одни из них цеплялись мертвыми пальцами за землю, другие, прижав руки к животу, с согнутыми коленями лежали на боку. На лице у каждого лежала печать страшных мучений.
– О Боже! – с ужасом прошептал Хоффнер.
– Вот яркий пример того, как китайцы правят Тибетом, – заметил Шавасс. – Оставайтесь в машине, а я осмотрю монастырь.
Первым делом он вошел в комнату, в которую приводил его Йоро, и достал из шкафа подробную военную карту района, две связки гранат и ленту с патронами сорок пятого калибра. Последняя, скорее всего, предназначалась для пулемета. Быстро перезарядив пистолет, Шавасс наполнил карман оставшимися патронами и, выйдя во двор, направился к главному зданию монастыря.
Внутри было темно и холодно. Шавасс, осторожно продвигаясь по каменному коридору, неожиданно услышал тихий монотонный голос молившегося монаха. Покрутив головой и поняв, откуда доносится звук, он толкнул маленькую дверцу и оказался в центральной молельне.
В ней возле огромной золоченой фигуры Будды, окруженной горящими свечами, на корточках сидел монах и молился. Услышав скрип двери, он поднялся, и на Шавасса глянуло знакомое лицо настоятеля. Да, это был тот человек, которого первым увидел англичанин, когда, избитый тибетцами, пришел в себя.
– Рад вас видеть, – тихо произнес настоятель монастыря.
– А я вас, – ответил Шавасс. – Что здесь произошло?
– Власти давно приняли решение закрыть все тибетские монастыри, – ответил монах. – Мы знали, что наша очередь рано или поздно все равно придет. И вот вчера приехали китайцы. Целый отряд всадников.
– А где были друзья Йоро? – спросил Шавасс. – Они что, вам не помогли?
Старик печально покачал головой:
– Две недели назад они уехали на юг, чтобы слиться с более сильным отрядом.
Настоятель посмотрел на Шавасса своими умными глазами и положил руку ему на плечо.