Хол Джоан. Моя сладкая

   Она вздохнула — очень хотелось остаться с Джастином, но это невозможно.
   Ханна вышла из ванной и с твердой решимостью направилась в сторону кухни. Джастин был уже там. Ханна жестом показала ему, что душ полностью в его распоряжении.
   Пока он мылся, она сложила тарелки и чашки в посудомоечную машину, протерла стол, включила кофеварку, поставила на огонь чайник, положила жариться бекон и взбила в отдельной миске яйца, чтобы вылить их на горячую сковороду, как только Джастин вернется на кухню.
   — Мы забыли сказать друг другу «доброе утро», — прокрался в сознание девушки его мягкий голос, и по ее спине тут же пробежали мурашки.
   Ханна стиснула зубы, чтобы унять дрожь, и произнесла с легкой отстраненностью:
   — Доброе утро. Ты как раз вовремя. — Она вылила яичную смесь на сковороду. — Если хочешь помочь, можешь накрыть на стол. — По-прежнему не оборачиваясь, Ханна опустила в тостер четыре кусочка хлеба и внезапно вздрогнула, так как Джастин неожиданно подошел сзади и отобрал у нее кухонную лопатку.
   — Я прослежу за омлетом, — сказал он. — Будет лучше, если ты сама накроешь на стол. Я-то не знаю, где тут что лежит.
   — Хорошо, — быстро согласилась Ханна и отошла к навесному шкафу — лишь бы оказаться подальше от Джастина. Она сервировала стол на двоих и вынула из холодильника молоко и апельсиновый сок. — Ты будешь джем с тостами?
   — А у тебя нет арахисового масла?
   — Есть, — ответила Ханна. Она удивилась, что Джастин предпочитает намазывать на тосты то же, что и она.
   — Натуральное или подслащенное? Я подслащенное не люблю.
   — Я тоже, — призналась она, доставая из холодильника банку с арахисовым маслом.
   Завтрак прошел практически в тишине, за исключением нескольких чисто бытовых реплик о еде. Каждый был погружен в свои собственные ; мысли. Ханна нервничала и уже в который раз смотрела на часы. Джастин молча наблюдал за ней, только иногда поводил бровью. Он заговорил лишь после того, как допил кофе.
   — Я хотел бы, чтобы ты взяла выходной, — решительно заявил Грэйнджер.
   — Я же сказала, что не собираюсь этого делать, — не менее твердо ответила она.
   — Ханна, нам нужно поговорить. — Серые глаза Джастина стали холодными как лед.
   Она встала из-за стола, вылила в раковину чай, к которому едва притронулась, и помыла кружку.
   — Ничего не выйдет, я должна идти на работу.
   А тебе пора ехать в Балтимор. — Она надела пальто и взяла в руки сумочку.
   — Черт возьми, Ханна! — Джастин почти сорвался на крик. Послушай меня!
   Она молча открыла входную дверь, и тогда он подбежал и попытался удержать ее за руку.
   Нервы Ханны были напряжены до предела.
   Внутренний голос говорил ей, что следует уйти, пока она не поддалась на уговоры Джастина.
   — Я не собираюсь слушать тебя! — Ей было больно, и она хотела, чтобы ему тоже было больно. — Благодарю за доставленное удовольствие, с сарказмом произнесла она, — но на этом все.
   Ты привязан к своей Монтане, а я предпочитаю жить здесь. И если вдруг Адам пошлет тебя в наши края еще раз, не надо заезжать ко мне.
   — Ханна, что с тобой?! — потрясение пробормотал Джастин. — Ты говоришь искренне?
   — Да! — заявила она, борясь со слезами и желанием уколоть его за то, что он ранил ее чувства. — А теперь мне нужно идти. Будь любезен, когда соберешься уходить, выключи свет. — С этими словами Ханна захлопнула дверь прямо перед носом ошеломленного Джастина.
   Он был в ярости, вернее, в жутком бешенстве. Он даже не знал, на кого больше злится: на Ханну, которая вдруг порвала с ним, или на себя за то, что влюбился в нее без памяти.
   Черт возьми, да кому нужна такая своенравная и независимая особа? В конце концов, вокруг полно хорошеньких девушек, которые с радостью подарят ему свою нежность, любовь и ласку.
   Джастин твердил себе это по пути в Монтану и еще три недели после возвращения. Он убеждал себя в этом, когда работал и когда обсуждал с Адамом покупку ранчо в Пенсильвании. Чаще же всего мысли одолевали Джастина по ночам.
   Он не мог заснуть, бродил по всему дому и думал о Ханне, до боли мечтая быть с ней рядом.
   Ну какого черта он так сглупил? Влюбился!
   Как он мог допустить )to? Но ведь Ханна не всегда была холодной и высокомерной, в его объятиях она становилась горячей и страстной, как дикая кошка.
   Джастина отчего-то совершенно не заботило то, что он наконец полюбил, и на этот раз полюбил по-настоящему. Он просто решил действовать и любым способом добиться своего. Нужно было придумать что-то более существенное, чем февральская поездка.
   Джастин подошел к телефону и набрал номер Адама.
   — Ну, что у тебя случилось? — осведомился брат.
   — Нужно собрать семейный совет по поводу ранчо в долине Оли.
   — Погоди-ка, мы ведь уже почти оформили сделку, — недовольно заметил Адам. — Вообще-то, это с самого начала была твоя идея. И не говори мне теперь, что гы передумал и хочешь расторгнуть контракт, когда он готов к подписи.
   — Нет-нет, не передумал, — поспешно заверил брата Джастин. — Я нашел управляющего.
   — Бена, конечно?
   — Нет, не его, — ответил Джастин. — Я точно знаю, что Бен не хочет никуда переезжать, да и Карла предпочитает жить поближе к своим родителям.
   — Тогда кого же, черт возьми, ты собираешься предложить на его место? — требовательно поинтересовался Адам. — Кого-нибудь из работников твоего ранчо? — Джастин не успел вставить ни слова, как брат продолжил:
   — Кто это там у тебя способен заняться чистокровными лошадьми?
   — Да есть тут один, — протянул Джастин. По его мнению, уж кто-кто, а его брат должен был бы догадаться.
   — Ну, и кто? — нетерпеливо переспросил Адам.
   — Ваш покорный слуга, — признался Джастин и засмеялся, услышав в трубке глубокий вздох.
   — Хорошо, я созову семейный совет, — пообещал Адам. — Разумеется, Бет, как всегда, не приедет и передаст свой голос по доверенности.
   — И, как всегда, мне, — хихикнул Джастин.
   — Ну, ладно, пока, — попрощался брат и повесил трубку.
   Джастин громко рассмеялся, а в душе помолился за успех своего предприятия на восточном побережье. Он имел в виду не ранчо. Джастин Грэйнджер без ложной скромности знал, что в деле разведения лошадей он непревзойденный гений. Нет, проблема была лишь в том, как убедить Ханну, что он тот мужчина, который ей нужен. Его план должен сработать! Ради этого он пойдет на все.
   Была уже середина марта. Погода улучшалась с каждым днем. Поскольку прогулки на свежем воздухе полезны для беременных, Ханна перестала ездить на работу на автобусе и теперь ходила пешком около четырех километров туда и обратно.
   Бессознательно Ханна накрыла рукой свой пока небольшой, но постепенно растущий живот. Рожать предстояло в середине октября — в другое время года, словно в другой жизни.
   Она с волнующим трепетом подумала о крошечном человечке, растущем внутри нее.
   Ханна рассказала Джоселин о ребенке около месяца назад, на следующий день после визита к врачу. Помощница восторженно поздравила Ханну, а затем спросила:
   — Отец знает?
   — Нет, — покачала та головой. — Не думаю, что его это интересует.
   — Как это — не интересует?! — негодующе взорвалась Джоселин. — То есть он воспользовался тобой, и все?! Да что он за…
   — Джоселин! — остановила ее Ханна. Ей было неприятно слушать обвинения в адрес Джастина. — Я с самого начала знала, во что ввязываюсь. Наша связь была всего лишь эпизодом. Она криво улыбнулась. — Так сказать, мимолетная интрижка. Джастин никогда не намекал ни на что большее, и я ничего от него не ждала. Это мой ребенок, и я сама позабочусь о нем.
   — А я всегда буду рядом с тобой! — горячо заверила Джоселин и ободряюще обняла подругу.
   Хотя Ханна и взяла на себя всю ответственность, ее постоянно мучили сомнения, стоит ли сказать Джастину о ее беременности. Она не нуждалась в деньгах Грэйнджера, но понимала, что у него все-таки есть право знать о своем ребенке.
   Джастин любил детей. Он мог бы стать хорошим отцом… если бы захотел. Ханна не знала, как лучше поступить.
   Прогулка после работы освежила ее. Ханна пришла домой, сбросила туфли и направилась прямиком к телефону. Она должна сообщить Джастину, иначе не сможет жить спокойно.
   Ханна отыскала в справочнике телефон его ранчо и набрала номер. Ответил какой-то незнакомый голос.
   — Здравствуйте, попросите, пожалуйста, к телефону Джастина, — сказала она, удивившись, почему трубку сняла не Карла.
   — Его нет, — ответили ей. — Ему что-нибудь передать?
   Ханна отказалась, попрощалась и нажала на рычаг. На глаза мгновенно навернулись слезы.
   Застыв, она смотрела на телефонную трубку и не знала, что делать дальше. В этот момент раздался звонок в дверь.
   Звонок в дверь? Но это невозможно — о посетителях заранее сообщает охранник.
   Ханна вышла в прихожую и посмотрела в «глазок». И застыла на месте.
   За дверью стоял Джастин.
   Раздался еще один звонок, резкий, отрывистый.
   Пытаясь унять волнение, Ханна вздохнула поглубже, отперла замок и открыла дверь. Джастин сразу же решительно шагнул внутрь, и она отступила под его натиском.
   — Джастин… Что ты здесь делаешь?
   Он бросил на пол все ту же дорожную сумку, с которой приезжал в прошлый раз, подошел вплотную к Ханне и взял ее лицо в свои ладони.
   — Черт возьми, женщина, — хрипло проговорил он. — Я люблю тебя и поэтому приехал. Я не собирался влюбляться в тебя. Я вообще больше не собирался ни в кого влюбляться, но полюбил. Его голос смягчился, и он нежно промурлыкал: Да, моя сладкая Ханна, я люблю тебя и хочу жениться на тебе. — Тут в непокорных серых глазах Джастина зажглись дьявольские огоньки, от которых сердце Ханны всегда таяло. — И если ты не скажешь, что тоже любишь меня и согласна выйти за меня замуж, жить со мной и растить наших детей, я от отчаяния упаду на пол и буду плакать целую неделю.
   — Всего только одну жалкую неделю? — засмеялась Ханна сквозь слезы.
   — Ну, может быть, две, — поправился Джастин, наклонил голову и посмотрел ей в глаза. Но мне бы очень этого не хотелось. Ханна, моя сладкая, скажи, что ты любишь меня, пока я не сошел с ума окончательно.
   — Я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю тебя! — По лицу Ханны ручьем заструились слезы. Джастин, я просто умираю от любви к тебе!
   — Вот еще, даже не думай! У нас впереди целая жизнь, полная любви. Сейчас самое время жить!
   Джастин прижал Ханну к себе так крепко, словно никогда больше не собирался отпускать ее, и поцеловал — нежно, ласково, с благоговением.
   Сердце Ханны наполнилось радостью. Она обвила руками шею любимого и ответила на поцелуй.
   Когда Джастин оторвался от ее губ, Ханна протестующе застонала.
   — Мы вернемся к этому чуть позже, — промурлыкал он и нежно провел языком по ее нижней губе. — Но сначала мне нужно выяснить кое-что.
   — И что же?
   — Ханна… Ты… выйдешь за меня замуж?
   — Ну да, конечно, — ответила она. — А разве были какие-то сомнения?
   — О боже, женщина! — простонал Джастин. За что мне это наказание?
   — Судьба у тебя такая, — счастливо улыбнулась Ханна. — Мне ведь тоже не подарок достался. Однако, Джастин, у нас есть одна проблема.
   Он удивленно изогнул бровь.
   — Какая?
   — Ну… ты владелец ранчо в Монтане, а у меня свое дело здесь, в Филадельфии.
   — Ничего страшного, — спокойно сказал Джастин.
   — Но… — запротестовала Ханна, испугавшись, что он попросит ее бросить фирму, на создание и преуспевание которой она положила так много времени и сил. И, что еще хуже, она готова была согласиться на это.
   — Дорогая, позволь мне все объяснить, — перебил ее Джастин. — В прошлый раз я не просто заехал к тебе между делом, дабы получить порцию наслаждения…
   — Неужели? Ну, давай, давай, рассказывай!
   Обнажи свою истинную сущность!
   Джастин расхохотался.
   — Нет, моя сладкая, ты — это что-то!
   — Знаю, знаю, — отмахнулась Ханна. — Объяснись, наконец!
   — Начну, пожалуй, с того, что идея приобрести коневодческую ферму здесь, на востоке, принадлежала не Адаму, а мне.
   — В самом деле? А это имеет значение? — нахмурилась она.
   — Думаю, да, — улыбнулся Джастин и усадил ее на диван. — Учитывая мои отзывы, наша семья купила ранчо в долине Оли. Вчера мы подписали купчую…
   — Ну, продолжай же! — Ханна уже догадывалась, что он хочет сказать, и затаила дыхание.
   — Я буду управляющим.
   — Ты… ты… переезжаешь?! — вскричала она, боясь поверить своему счастью.
   — Да.
   — Значит, я могу продолжать заниматься своим любимым делом?
   — Да, моя сладкая Ханна, — подтвердил Джастин. — Ты можешь продолжать заниматься своим любимым делом и со мной тоже, если, конечно, захочешь.
   — Только попробуй теперь отвертеться от меня! — воскликнула она, падая в его распростертые объятия.
   Джастин крепко прижал ее к себе, словно боялся потерять.
   — Моя сладкая Ханна, я так тебя люблю, так люблю!
   — Ой, Джастин! Мне… мне нужно кое-что тебе сказать, кое-что, по-моему, замечательное… Я беременна!
   — Беременна?! — переспросил он, и его серые глаза засветились радостным блеском. — Ты беременна! — смеясь, воскликнул он. — Я стану отцом!
   — Ты не сердишься? — спросила Ханна.
   — Ну, конечно, нет, это же потрясающе! — Тут Джастин нахмурился. — А ты уже знала об этом, когда я приезжал в феврале?
   Ханна кивнула.
   — Я помнила, как ты относишься к браку, сказала она в свое оправдание, — и боялась говорить тебе о ребенке. Ты мог не проявить к нему никакого интереса или подумал бы, что я пытаюсь таким образом заставить тебя жениться на мне.
   — Не проявил бы интереса? — Джастин выглядел так, будто его ударили.
   — Я… В конце концов, я все-таки позвонила на ранчо, — робко проговорила Ханна, пытаясь успокоить его. — Только тебя не было.
   — Странно, мне никто ничего не говорил, протянул Джастин. Когда ты звонила?
   Она закусила губу и опустила глаза.
   — За пару минут до того, как ты позвонил в дверь.
   — За пару минут?! — Джастин покачал головой. — Ох, сладкая ты моя, я не знаю — то ли встряхнуть тебя хорошенько, то ли зацеловать до бесчувствия.
   — Лучше зацеловать, — посоветовала Ханна. Меня нельзя трясти в моем деликатном положении.
   — Как скажешь. — Джастин наклонился к любимой и так же полностью завладел ее губами, как уже давно завладел ее сердцем.