Худ. Меч демона

Мельник тряхнул поводьями, но лошади его нетерпение не передалось.
- Тебе известно, что случилось с остальными пятью, парень?
"Почти ничего".
- Мне всегда говорили, что они ушли из глена.
Кто будет обсуждать такие вещи при Тоби Стрейнджерсоне? Все, что
говорила на эту тему бабка, - это то, что их всех отослали к родне за
горами, чтоб в глаза не видеть их ублюдков. Она никогда не упоминала, что
кто-то из них позже вернулся домой. Она никогда не говорила и того, что
вместо них в Страт-Филлан пришел кто-то другой, хотя поведение англичан
после Литхола было варварским повсеместно. "Укрощение" - вот как они
называли месть короля Эдвина. Вся Шотландия присмирела после этого на
целых десять лет, даже Горная.
- Некоторые ушли, - кивнул мельник. - Дугал Рыжий потерял под Литхолом
обоих своих сыновей.
Какой такой Дугал? Тоби чувствовал себя так, словно где-то оставил
что-то важное и теперь ему нужно вернуться, чтобы найти это.
- Кто, сэр?
- Дугал был не то что Рей. Он принял свою Элли обратно. Конечно,
молодой Кеннет потерял под Литхолом ногу. Одноногий пахарь будет ходить
кругами, верно?
Ага, значит, вот куда он клонит!
Кеннет Коптильщик - угрюмый человек, сильный телом и мрачный духом.
Калека, он редко выходил из дома и слишком много пил. Тоби не особенно
интересовался им, так что даже не мог представить его себе молодым.
Впрочем, его поведение можно было хотя бы отчасти извинить сварливой женой
вроде Элли и еще в большей степени - непутевым сыном вроде Толстого Вика.
- Дом и собственное дело - вот чем Дугал расплатился с мужем Элли за
свадьбу и имя для ее младенца. Мы еще все подшучивали над молодым
Кеннетом, что он продает за такую плату. Этот их Вик родился всего через
несколько месяцев после свадьбы - почти одновременно с тобой.
- Он на неделю старше меня, сэр.
Йен кивнул:
- Да, но ты самый рослый мужчина в глене. А ведь он ничуть не ниже
тебя. Вы с ним - два сапога пара! Я хочу сказать, у него нет права
обзывать тебя так, и сдается мне, у тебя найдется родня и ближе меня.
Этого ты не знал? - недоверчиво спросил мельник.
- Нет, сэр. Даже не догадывался.
Неужели мельник считает его таким уж болваном? Конечно, он знал. Это же
совершенно очевидно. Они ровесники и роста почти одинакового. Волосы у
Толстого Вика прямые и черные, у Тоби - каштановые и вьющиеся, но в школе
оба выделялись среди сверстников ростом. Они всегда враждовали. Другие
мальчишки дразнили их близняшками до тех пор, пока не разобрались получше,
ибо ничего общего между ними не было и быть не могло. Никто не смог бы
этого доказать, но вполне можно бы было предположить - оба зачаты одним и
тем же неизвестным английским солдатом. У Тоби Стрейнджерсона был сводный
брат, который только что пытался убить его.
Ну его к черту. Вик Коптильщик - лжец, лентяй, лоботряс, который не
дает прохода девушкам и к тому же пьет еще больше, чем его отчим. Он не
стоит даже удара копьем.
Куда интереснее, отчего это Йен Мельник вдруг признается в собственном
родстве - это теперь-то, столько лет спустя. Насколько Тоби разбирался в
запутанных родственных отношениях обитателей глена, если он приходится
родней Йену, он состоит в родстве по меньшей мере с четвертью Филлана, не
говоря уже о связях по линии Кэмпбеллов. Они могли бы сказать ему и
раньше, разве нет? Неужели так трудно признаться в этом круглому сироте,
выращенному местной колдуньей, которая старше всех в глене и большую часть
времени не в своем уме. Это ведь не требует особых усилий. Неужели никто
из них так и не смог пробить стену молчания?
И зачем один из них сделал это теперь? Ведь женщинам - его
родственницам уже поздно изображать любящих тетушек или утирать ему слезы,
если он разобьет коленку. И мужчинам слишком поздно брать его со своими
сыновьями удить рыбу в озере или охотиться на оленей лэрда - чего многим
хотелось, но мало кому удавалось. Никто ведь ни слова не сказал. Не говоря
уж о том, чтобы что-то сделать.
Сам мельник был с ним довольно добр. Он позволял маленькому Тоби водить
по кругу ослика, хотя то же он позволял и всей остальной детворе. Он время
от времени подбрасывал бабке Нен мешок муки - но большинство деревенских
тоже носили ей подарки. Они поступали так потому, что она была знахаркой и
делала все, чтобы хоб был доволен, а вовсе не за то, что она приютила
изгнанную из дома девку, спасла ее ребенка и сумела взрастить его даже без
помощи кормилицы.
Так почему Йен Мельник открыл свою тайну теперь? Проверял преданность
Тоби? Он ведь тоже принимает английское серебро. Возможно, он имеет с
гарнизона больше, чем любой другой в деревне. Правда, он только что
вытащил Тоби из очень неприятной заварушки.
Старик ждал ответа, а телега громыхала уже почти под самыми темными
стенами замка. На зеленой лужайке занимались муштрой под барабан
сассенахи. На краткий миг их шлемы и мушкеты вспыхнули на солнце, и тут же
поворот дороги скрыл их из виду.
- Вы хотите сказать, что Вик Коптильщик может быть моим братом, сэр?
- Возможно. Я не сказал бы этого никому другому.
- Я тоже. - Толстый Вик не стоил даже конского дерьма.
Йен повернул клячу к воротам.
- Тебе придется делать выбор, Тоби Стрейнджерсон, и делать очень скоро.
Тебе нечего наследовать в глене. Ты случайно не подумываешь отправиться
искать свою судьбу где-нибудь на стороне?
Ничего не хотелось Тоби так, как отряхнуть прах глена со своих ног и
уйти отсюда навсегда, но пока что он не мог сделать этого, хоть мельник и
намекал, что оставаться в деревне ему небезопасно.
- Я нужен бабке Нен.
Телега прогромыхала под аркой ворот и въехала в гулкий двор. Старик
натянул вожжи, кляча послушно стала. Его умные свиные глазки в упор
посмотрели на пассажира. Похоже, он собрался переходить к делу.
- Ты здоровый, крепкий парень, Тоби, - просипел он. - Чьим человеком ты
будешь? У тебя не так много времени выбирать. И потом, лучше делать выбор
самому, добровольно, чем приносить присягу с приставленным к горлу
клинком. Теперь обе стороны вербуют в свое войско именно таким образом.
Значит, вот в чем дело. На чью сторону станет крепкий парень. Больше
двух лет прошло с битвы при Парлайне, а с Ферганом все еще не разделались
- по слухам, беглый король Шотландии скрывался в горах. В Эдинбурге правил
губернатор, посаженный английским королем. Хотя на равнине оставалось
относительно спокойно, в Горной Шотландии тлел огонь сопротивления.
Йен Миллер участвовал в Битве Столетия, при Литхоле; он потерял сына
при Норфорд-Бридже - кто, как не он, доказал свою преданность родине? Но
он принимает деньги сассенахов. Он только что спас их батрака, напомнил
ему о его английском происхождении, мало того - пытался настроить его
против деревенских байками, которые могли быть правдой, а могли и не быть.
Если Тоби даст не тот ответ, этот ответ может долететь не до тех ушей.
Беда в том, что он не знал, какой ответ - тот.
- Да, сэр. Я понимаю. Но сейчас мой долг - бабка Нен. До тех пор, пока
я ей нужен, я останусь в глене.
Кто бы его ни спас, он не доверит свое горло Кэмпбеллу.

3

С малых лет Тоби приучили думать, что Локи-Касл - мощная, неприступная
крепость.
Английские солдаты просветили его на этот счет. Локи-Касл - просто
высокий каменный дом, окруженный высокой стеной, говорили они. Конечно, в
глене, где даже две комнаты в доме - редкость, он выглядел впечатляюще. В
былые времена крепкие стены позволяли ему переносить осаду, но современные
пушки в два счета не оставили бы от его укреплений камня на камне.
Другое дело, как доставить в глен пушки, но Тоби хватало ума не
задавать этот вопрос сассенахам.
Еще одну вещь он понял: сассенахи не так уж и плохи. Сними с
английского солдата мундир, а с хайлендера - плед, и ты не отличишь одного
от другого. Конечно, у сассенахов очень забавные имена вроде Дрейка, или
Хопгуда, или Миллера, или Мейсона, хотя все они - солдаты, а вовсе не
мельники, не каменщики и уж наверняка не селезни. Они ворчали протяжными
голосами насчет поганой кормежки, насчет такого-и-растакого сержанта
Дрейка и насчет этой проклятой горной пустыни, где их заставили торчать.
Они были несчастны и тосковали по дому. И больше всего им недоставало
женского общества. Возможно, Укрощение восемнадцать лет назад все-таки
потерпело неудачу, а может, король Невил в отличие от своего отца
предпочитал другие методы, или непрекращающееся сопротивление короля
Фергана тоже что-то да значило, но на этот раз гарнизону было
строго-настрого запрещено трогать местных женщин, что заметно сказывалось
на настроении всех мужчин, кроме разве что капитана Тейлора, который
привез с собой жену.
Возвращающийся с муштры отряд строем вступил в ворота. Сержант Дрейк
шагал во главе и лающим голосом выкрикивал приказы. Барабанный бой эхом
отдавался от каменных стен. Капитан Тейлор смотрел на строй со стороны.
Если у Тоби Стрейнджерсона и появлялись иногда мысли вступить в ряды
сассенахских Королевских Стрелков, то уж никак не из-за того, что он
мечтал провести всю свою жизнь за муштрой и упражнениями с мушкетом.
Он спрыгнул с телеги. К ним направлялся стюард Брюс, но ждать его
распоряжений не стоило. Груз надлежало перенести в кладовую, и остаток
пути тяжелым мешкам предстояло проделать на спине Тоби Стрейнджерсона.
Брюс из Крифа служил в Локи-Касле стюардом с незапамятных времен. Он
служил Кеннету Кэмпбеллу, лэрду Филлана, пока тот не погиб под Литхолом. А
может, еще и его отцу. Лэрды приходили и уходили, но мастер Криф
оставался, незыблемый, как сам замок. Вполне возможно, он старше всех в
глене, такой же древний, как бабка Нен. Должно быть, в юности он был
высоким, но сейчас горбился и ходил, опираясь на палку. На голове у него
не осталось ни единого волоса. Сухая пергаментная кожа обтягивала кости.
Даже летом он расхаживал в лисьей шубе, и его костлявые руки непрерывно
тряслись. Но взгляд его по-прежнему был острым, как дротик.
Он был здесь и в год Укрощения. Время от времени у Тоби появлялось
сумасшедшее желание подойти к этому древнему старику и спросить, не помнит
ли он кого из тогдашнего гарнизона. Не помнит ли он кого-то особенно
рослого и здорового - здорового настолько, что сумел зачать двух из
шестерых детей? Или кого-то достаточно доброго, по имени Тобиас?
Но он никогда не спрашивал этого и знал, что никогда не спросит.
Он стащил с телеги мешок овса, взвалил его на спину, повернулся, чтобы
идти, и чуть не столкнулся со стариком, заступившим ему дорогу.
- Отнесешь мешки в кладовую, Стрейнджерсон.
- Да, сэр. - Уж не думает ли он, что Тоби взгромоздил мешок себе на
плечи, чтобы сбежать с ним?
Пронзительный взгляд продолжал беззастенчиво буравить его.
- Потом зайдешь ко мне.
- Да, сэр.
Тоби зашагал в кладовую. Входя в дом, он слышал ворчание старика насчет
того, что он заказывал муку, и сиплые оправдания мельника. Похоже, он
собирался обвинить во всем Тоби, а это означало потерю по меньшей мере
половины дневного заработка.
Солнечные лучи никогда не проникали в этот мрачный двор. С одной
стороны его заслонял дом; по обе стороны ворот размещались конюшни и
караульные помещения; высокие стены соединяли здания с обеих сторон. Если
не считать желоба для воды и пары небольших сараев, это и был весь
Локи-Касл. По стенам разгуливала стража, но ни рва, ни подъемного моста,
ни пушек здесь не было.
Кладовая располагалась на первом этаже главного дома, и дверь ее
распахнулась - Тоби не успел даже толкнуть ее.
- Клади сюда! - сказала Хельга Бернсайд.
Он скривился при виде огромного ряда мешков, на который она показывала,
- он был Тоби уже по плечо.
- У нас полный воз, так и знай. - Собравшись с силами, он закинул мешок
наверх.
Хельга насмешливо ухмыльнулась:
- Ничего, ты у нас парень здоровый! Тебе только полезно будет.
- Только за двойную порцию на обед! - заявил он, поворачиваясь идти за
следующим.
- Хоть какая-то разница, а то все тройные! - крикнула она ему вслед.
Хельгу - большую, веселую тетку - в деревне любили все. И это несмотря
на то что она тоже получала деньги у англичан. Может, одно дело, когда на
врага работает женщина, а совсем другое - когда мужчина? Ну конечно же,
разница была - от женщин никто не ожидал, чтобы те убивали сассенахов. От
мужчин - ожидали.
Он вернулся к телеге и забрал следующий мешок. Мельник куда-то исчез,
скорее всего на кухню. Никого другого помочь батраку с разгрузкой не
прислали - впрочем, он не очень-то и переживал. Если бы не эта работа, он
бы чистил конюшню или уборные или рубил бы кусты, охотился бы на крыс или
просто бегал бы по всяким поручениям. Его могли бы даже послать с
каким-нибудь делом обратно в деревню, чего ему уж никак не хотелось - по
крайней мере сегодня, на время действия предсказания хоба. Уж лучше
потаскать мешки.
Теперь стрелки перешли к упражнениям с мушкетами. Сержант Дрейк по
обыкновению орал во всю глотку, перекрикивая барабанный бой:
- Шомпол вынь!
Тра-та-та!
- Запал проверь!
Тра-тата-та!
Да, пожалуй, парню с мешком муки на горбу приходится послаще этих
бедолаг. Ружья так тяжелы, что стрелки вынуждены таскать с собой подпорки,
поддерживающие ствол при стрельбе. Каждый солдат увешан, словно
гирляндами, мечом, кинжалом, мешочком с пулями, кресалом, рожком для
пороха, шомполом и, возможно, еще чем-то, чего Тоби сейчас уже и не
помнил. У некоторых за пояс был заткнут еще и пистолет. Они носили башмаки
со шпорами и белые - белые! - чулки. Их красно-бурые мундиры были подбиты
войлоком, так что весили больше его пледа, а венчал все это убранство
круглый железный шлем с треугольными, заострявшимися спереди полями.
Половина дня уходила у них на упражнения с мушкетами, а вся вторая
половина - на чистку и уход за обмундированием. Лучше уж оставаться
простым батраком.
Но если серьезно, не что иное, как тяжелая работа, помогла ему развить
мускулы и стать чемпионом глена по кулачному бою с неплохими шансами
отобрать в этом году у кузнеца звание чемпиона по поднятию тяжестей. Ну,
может, еще по бросанию шеста. Если бы старый лэрд Филлана восстал из
могилы, он бы не назвал больше Тоби удилищем.
Назвал ли бы он его предателем? В замке теперь работала дюжина
деревенских. Нет ничего позорного в желании поесть, а в глене до обидного
мало путей добыть себе на пропитание. Они работали на стюарда, а стюард
работал на нынешнего лэрда, Росса Кэмпбелла из Гэрилоха.
Тут возникала еще одна сложность - кому хранить верность. Древний род
Кэмпбеллов из Страт-Филлана оборвался со смертью Кеннета и его сыновей под
Литхолом, почти двадцать лет назад. Эрл Аргайльский, старейшина клана
Кэмпбеллов, объявил поместье конфискованным и назначил его владельцем
Кэмпбелла из Далмалли. А тот так и не завоевал покорности и уважения
глена.
Его сыну и наследнику повезло больше. Когда Ферган в 1516 году бежал из
английского плена и вторично поднял восстание, Кэмпбелл из Аргайля
поддержал его, по крайней мере на первых порах, а с ним и лэрд Филлана,
его вассал. Глен с воодушевлением откликнулся на его призыв и выступил,
чтобы умереть за короля Фергана при Парлайне - не взяв с собой
мальчишку-удилище.
Поэтому теперь в Локи-Касле сидел новый лэрд, Росс Кэмпбелл из
Гэрилоха. Тоби Стрейнджерсон работал на стюарда Брюса. Стюард Брюс служил
лэрду Россу. Лэрд Росс присягал на верность герцогу Аргайльскому, который
снова поддерживал англичан. Можно ли считать всех их предателями?
Еще два мешка завершили ряд. Следующие придется закидывать выше.
Если законным королем Шотландии считать Фергана, то да, все они
предатели: герцог, лэрд, стюард, батрак. Похоже, именно так думали Толстый
Вик и ему подобные: "Англичане убили наших отцов и братьев, значит, мы
должны убивать их".
С другой стороны, капитан Тейлор и его люди не сомневались, что
предатель как раз Ферган, так что стоит им изловить смутьяна и повесить
его, как в Горной Шотландии воцарится мир. Так по крайней мере они
говорили. В свободное от муштры время они просвещали мальчишку-батрака,
утверждая, что Шотландия вот уже много веков является верным вассалом
английской короны - то есть в промежутках между самоубийственными
мятежами. Не верь слову шотландца - говорили они, - он забудет его, не
успеет стихнуть эхо.
Еще один ряд мешков, и Тоби решил передохнуть - сердце колотилось, пот
стекал ручьями, руки и ноги приятно ныли.
В голове все еще звучал вопрос, заданный мельником: с кем ему быть? До
тех пор, пока он остается в Страт-Филлане, он, конечно же, человек лэрда.
В конце концов, лэрд рассчитывает на верность своих людей, как герцог
полагается на его верность. Но как только умрет бабка Нен, Тоби
Стрейнджерсон вольным орлом улетит за горы - только его и видели. С кем
будет он тогда?
Надо ведь принять в расчет и самого короля Невила, самозваного
правителя Англии, Шотландии, Уэльса, а теперь еще и многих других краев.
Формально он является вассалом хана, хоть и ведет себя совсем по-другому.
Победив в бою трех предыдущих сюзеренов, он захватил их королевства и
земли их союзников, так что теперь правит большей частью Северной Европы.
Всякий раз, когда хан назначал сюзерена-преемника, Невил немедленно
объявлял ему войну. Он не делал особой тайны из своих намерений покорить
весь континент, а затем пойти и на саму Золотую Орду. Поговаривали, будто
он поклялся очистить от татар всю Европу.
Иными словами, изменник ты или нет, зависит от того, с какой стороны на
это смотреть.
Еще ряд. Теперь придется забрасывать мешки выше головы. Упражнение
становилось довольно занятным, не оставляя сил на размышления о верности.
Тоби ни о чем не думал, пока не разгрузил всю телегу и все мешки до
последнего не легли на положенное им место.
Он вышел в полутемный колодец двора и вытер пот со лба краем пледа. По
небу бежали облака, в вышине парили два орла. В небе над Локи-Каслом
всегда парят орлы.
Он заглянул на кухню. Для обеда еще слишком рано, но у Хельги всегда
найдется чем перекусить. Дожевывая только что испеченную булку, намазанную
гусиным жиром, он отправился на поиски стюарда и нашел его в кабинете.
Сгорбившись, старик корпел над расчетами. Он оторвался от бумаг с обычным
кислым выражением на иссохшем лице.
- Давайте новую работу, мастер Криф, - проговорил Тоби с набитым ртом.
- Что за новости до меня дошли, будто ты ввязался в драку?
Тоби поперхнулся:
- Я не ввязывался, сэр. Так, повздорили из-за... из-за девчонки, сэр.
Пустяки. До кулаков дело не дошло.
Острые, как дротики, глаза с минуту внимательно изучали его. По ним
невозможно было сказать, что их обладатель думает об этой версии событий.
Йен проболтался, это точно.
- С ними был Безумный Колин?
- Э... да, сэр. Был. - Интересно, заметил ли мельник тесак?
К счастью, стюард не стал задавать вопросов насчет ножей. Его рот
скривился.
- Я бы такого даже свиньям не скормил.
Для человека, никогда не выходившего за стены замка, Брюс из Крифа был
чертовски хорошо осведомлен о событиях в глене.
Брюс из Крифа - Брюс Кэмпбелл - прожил в Филлане, возможно, раза в два
дольше отпущенного человеку срока, но так и остался Брюсом из Крифа. В
первую очередь человек определялся, конечно же, принадлежностью к клану,
но во вторую - местом своего рождения. Если он оставался жить там же, его
называли по дому, или по профессии, или по отцу. Если у него не было клана
или если отец его неизвестен, ему давали прозвище, например,
Стрейнджерсон.
- Как бабка Нен?
Старый Брюс сегодня явно отличался необычной разговорчивостью.
- Бывают дни ничего, бывают - неважно, сэр. - Она часами собирает
красивые камушки.
Криф кивнул, но лицо его опять же не выдало ровным счетом ничего.
- Получше смотри за ней, парень. Она никогда не говорила... кто придет
ей на смену?
- Нет, сэр.
- Вот уж не знаю, кто из нас мог бы так хорошо ладить с хобом, когда ее
не станет.
Тоби откусил еще кусок жирной булки.
- Да, сэр, - пробормотал он.
- Недовольный хоб может доставить глену много неприятностей.
- Да, сэр.
Старик подался вперед и ощерил несколько желтых обломков-зубов в
слабой, но хитрой ухмылке.
- Кто бросит тебе вызов на нынешних играх в глене, а, парень? Найдется
безумец?
Конечно же, он имел в виду кулачный бой. Кулаки приносят больше славы,
чем поднятие тяжестей или бросание шеста. Более того, на кулачных боях
можно делать деньги - заключать пари, ставить на победителя или на
проигравшего. Возможно, этим и объяснялось то, что стюард тратит свое
драгоценное время на пустые разговоры с мальчишкой-батраком.
- Дугал Угольщик обещает продержаться несколько раундов против меня,
если не найдется никого другого. Постараемся, чтобы зрители остались
довольны, вот и все.
"Пустим немного крови для них, ладно? - Вот что на самом деле сказал
Дугал - сын кузнеца, хотя имел он в виду немного другое. - Ты ведь не
заставишь меня мучиться долго, нет"? Дугал пошел в отца и не умел
лукавить; он будет биться до тех пор, пока не окажется на земле.
- Его отец не собирается тряхнуть стариной?
Тоби сокрушенно покачал головой.
- Если бы он захотел, он побил бы меня. - В детстве он видел, как бился
- и побеждал - кузнец, но как раз в тот год, когда Тоби исполнилось
четырнадцать и ему позволили выступать с мужчинами, тому не удалось
попасть в финал. После этого Эрик отказался выходить на ринг, так что им
так и не довелось встретиться в поединке. Почему-то не бившись ни разу с
кузнецом, Тоби не чувствовал себя настоящим чемпионом.
- Сассенахи... - начал было Тоби и тут же поправился. - Кое-кто из
солдат, сэр. Некоторые из людей капитана поговаривали насчет соревнования
по борьбе. Замок против глена, сэр.
Стюард нахмурился:
- Лэрд запретил! Это может привести к неприятностям.
- Да, сэр.
- И потом, наши парни ни хрена не понимают в борьбе. - Острые глаза
продолжали буравить его. - Ты пробовал бороться с кем-нибудь из них?
- Нет, сэр.
- У этих англичан полно всяких хитрых захватов и бросков. Вот если бы
речь шла о кулачном бое, я мог бы уговорить лэрда как-нибудь, но они на
это не идут! - Стюард пожал плечами, как бы отметая эти вздорные
разговоры, потом откинулся назад и снова смерил Тоби взглядом, которому
позавидовала бы змея. - Только между нами!
- Да, сэр? - Мальчишка-батрак даже зажмурился от удивления.
- Если ты проиграешь бой, я заплачу тебе пять шиллингов. - Старик
растянул губы в ухмылке, отчего лицо его стало еще больше похоже на череп.
Пять шиллингов? Это же почти годовой заработок! Но пойти на обман? Тоби
ни за что не сможет так поступить! Половина глена поставит на него фартинг
или два, и все придут посмотреть на бой. Они будут ждать от него отваги в
честном бою, а не подвоха. Немыслимо. Ни за что!
Однако и ослушаться приказа стюарда человеку его положения тоже
немыслимо. Его тут же вышвырнут взашей, и хорошо еще, если не побьют перед
этим. Поставленный перед таким невозможным выбором, Тоби остолбенело
смотрел на старика. Горло пересохло - как всегда некстати - и отказывалось
издавать какие-либо звуки.
Усмешка на лице старика померкла как солнце на закате.
- Подумай-ка об этом, - холодно произнес стюард. - Зайдешь ко мне
позже. Да, кстати. Сам хочет, чтобы вычистили темницу. Он считает, что все
крысы лезут оттуда. После обеда я подошлю кого-нибудь к тебе на подмогу.
- Э... - Тоби с трудом заставил себя снова думать о деле. - Я не знаю,
где темница, сэр.
- За комнатой стражи. Тебе понадобится фонарь. И только один, ибо там
почти нет воздуха. Вынесешь всю старую солому за стены и сожжешь ее. И
возьми с собой собаку или двух. - Стюард вернулся к своим бумагам,
отпуская его.
- Да, сэр, - пробормотал Тоби и поспешил прочь.
Смошенничать? Для чего? Для того, чтобы этот старый мешок костей мог
выиграть на ставках?

4

Он позаимствовал фонарь на кухне, нашел лопату, кликнул Кусаку и
Пятнистого и зашагал к казарме у ворот. Ему еще ни разу не приходилось там
бывать, и первое, что он увидел, войдя в полутемное помещение, - это
выставленные в ряд у стены мушкеты. В комнате стоял стол, несколько
скамей, пара шкафов, три-четыре полки, но не было ни души. Это казалось
весьма неосторожным, учитывая то, с каким удовольствием мятежники короля
Фергана наложили бы руки на эти ружья. Конечно, они были прикованы к
стене, но Тоби показалось, что при желании он без особого труда вырвал бы
их - тем более что у окна висела связка ключей.
Он сделал шаг вперед и чуть не подпрыгнул, когда в полутемном дверном
проеме появилась мужская фигура. Зеркало! Зеркало в человеческий рост! Он
никогда еще не видел ничего подобного. Должно быть, его повесили здесь,
чтобы сассенахи могли привести себя в порядок, выходя на парад. Он еще раз
огляделся - убедиться, что в помещении никого больше нет, - потом
присмотрелся к своему отражению. Его лицо казалось слишком мальчишеским,
чтобы находиться так далеко от пола. Он потер подбородок, размышляя, не
отрастить ли ему наконец бороду, потом поправил складки пледа. Нет, все
разно вид у него куда мужественнее, чем у Толстого Вика. Он еще раз
оглянулся, на всякий случай, отошел так, чтобы его не было видно через
дверь, и согнул руку, выпятив мускулы. Отражение ухмыльнулось ему,
довольное увиденным, но он тут же нахмурился, мысленно ругая себя за
тщеславие.
В дальнем углу комнаты виднелась решетка из толстых железных прутьев,
за которой зияла чернота. Решетка не была заперта, и ржавые петли громко