Игорь Градов. Кладбищенский смотритель (сборник)

   Однако на сей раз за столом я был не один – рядом сидели двое мужчин. Они не ставок не делали и не играли, но внимательно следили за мной. Все понятно – из службы безопасности, наблюдают, чтобы я не мухлевал. Обычная практика – помимо камер, в зале всегда есть специальные агенты, обученные против мошенников. Они знают все приемы и все способы нечестной игры…
   Я демонстративно засучил повыше рукава и вскрыл свою колоду. С минуту размышлял, а затем выбрал карту и положил перед собой. Дилер, слегка волнуясь, начал метать. Направо лег валет, налево – семерка.
   – Выигрыш, – снова объявил я.
   Агенты разом подались вперед, чтобы рассмотреть мою карту. Все было честно – чистый выигрыш. Дилер тяжело вздохнул и перевел деньги на мой счет. Немалые, прямо скажем. Я поблагодарил его и слез с табурета.
   Когда я выходил из казино, один из секьюрити что-то пробормотал в свой комм. Очевидно, отдал приказ следить за мной.

* * *

   На следующий день меня ждала целая делегация – сам директор казино с кучей помощников. Лощеный, представительный мужик (каким и должен быть руководитель столь крупного игорного заведения) протянул мне руку и предложил:
   – Разрешите, сэр, угостить вас выпивкой, разумеется, за наш счет. У меня в баре есть бутылочка весьма неплохого бренди. Посидим, поговорим…
   – Попозже, – мягко отстранил я его, – после игры. Заодно и обмоем мой выигрыш…
   Директор от изумления потерял дар речи, и я спокойно прошел в зал. У стола уже стояла куча зрителей, но меня беспрепятственно пропустили к нему. Директор казино с помощниками встал сзади – наблюдать. Я пожал плечами – имеете право.
   Старший дилер, как и в прошлый раз, протянул мне колоду и поинтересовался:
   – Сколько?
   – На все.
   – Сто восемьдесят восемь тысяч? – уточнил он слегка охрипшим голосом.
   – Да, – пожал я плечами, – а чего мелочиться? Играть, так играть. Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского.
   Дилер бросил быстрый взгляд на директора, тот кивнул – принимай. А как иначе – отказаться он не мог. Игра есть игра.
   Я выбрал карту, дилер приготовился метать, но я жестом остановил его:
   – Разрешите мне сменить карту.
   – Она уже выбрана, – возразил дилер.
   – Но игра еще не началась, – стал настаивать я.
   Дилер неуверенно посмотрел на директора, тот снова кивнул. Правила в принципе не запрещали такой замены – игра ведь действительно не началась. Я благодарно кивнул и взял свою карту. Так и есть – дама пик! Одна и та же история, всегда и во всех казино. Третья карта…
   Я выбрал туза и положил перед собой.
   – Больше замен не будет? – озабоченно поинтересовался дилер.
   – Нет, – улыбнулся я, – теперь точно.
   Дилер стал метать. Направо легла дама, налево – туз. Я вскрыл свою карту. Народ ахнул, все сразу заговорил, обсуждая мою невероятную удачу, а директор казино раздраженно крякнул.
   Я кивнул – спасибо, переведите деньги на мой счет. И уже собрался слезть с табурета, как услышал за спиной весьма настойчивый голос:
   – Господин Вейман, вам надо пройти с нами…
   За моей спиной маячил полицейский сержант.
   – Что-то не так? – натянуто улыбнулся я стражу порядка.
   – Пройдемте в офис, – повторил полицейский, – это в ваших же интересах. Не заставляйте меня применять силу…
   – Ладно, – пожал я плечами, – только сначала хотелось бы получить свой выигрыш. Вы не против?
   И пристально посмотрел на сержанта. Тот пожал плечами – валяйте, это ваше дело. Директор казино скривился, будто от дольки лимона, но разрешил. А что делать? Не устраивать же скандал при всем честном народе! Все же видели, что я выиграл честно, значит, имею право на выигрыш. К тому же репутация игорного заведения дороже любых денег…

* * *

   В офисе службы безопасности казино меня профессионально обыскали и отобрали бумажник с документами. Потом усадили на кресло посреди комнаты, сержант встал сзади. Слава богу, хоть наручники не надел. В офис вошел немолодой, седоватый капитан полиции. Поздоровался со всеми и внимательно посмотрел на меня:
   – Да, не часто выпадает такая удача – взять самого Виктора Германна, гения криминального мира!
   Я скромно потупился – вы мне льстите, господин капитан. Отрицать я ничего я не стал – разумеется, служба безопасности уже выяснила, как меня зовут на самом деле, иначе бы не вызвала полицию. С мелкими плутами и мошенниками они разбираются сами, причем быстро и жестко…
   – Зачем вы прилетели на Землю? – спросил капитан.
   – Посетить могилы предков, – почти честно ответил я, – семейная, знаете ли, традиция. А что? Я свободный человек, свое уже отсидел, имею полное право…
   – Имеете, – согласился капитан, – но, полагаю, вы прибыли не только за этим. А чтобы обчистить очередное казино. Так ведь?
   Я пожал плечами – думайте, что хотите. К счастью, презумпцию невиновности еще никто не отменял. Капитан повертел в руках мою карточку:
   – Мы уже проверили ее, это фальшивка, хотя и очень хорошая. Настоящий Мэл Вейман никогда родной планеты не покидал и сейчас находится у себя дома. Пользование чужими документами – уже преступление, этого достаточно, чтобы засадить вас на шесть месяцев. Что скажите?
   Я пожал плечами. А что я мог сказать? Да, фальшивка, это было ясно с самого начала. По закону людям вроде меня запрещено появляться в игорных заведениях. Но иначе я не мог…
   – Если ответите, кто и где изготовил такую отличную ксиву, – предложил капитан, – отделаетесь одной депортацией…
   Я усмехнулся: специалистов такого класса не сдают. Они мне понадобятся, и, пожалуй, еще не один раз…
   – Ладно, придется все же вас арестовать, – решил капитан, – завтра вы предстанете перед судом и получите свои полгода, хотя я дал бы вам гораздо больше. Но наши законы слишком мягки…
   Я широко улыбнулся – слава богу! Как хорошо, что я на Земле! Директор казино подкатил к капитану:
   – Господин офицер, этот тип обчистил нас на кругленькую сумму. Нельзя ли заставить его вернуть деньги? Они ведь выиграны нечестно!
   – Боюсь, что нет, – покачал головой капитан, – я следил за игрой и сам видел, что Виктор все делал честно. Не передергивал карты, не менял ее под столом. Как это ни странно, но обвинить его в мошенничестве я не могу. Да, он обчистил казино, как и десяток других до того, но… Мы можем арестовать его лишь за пользование фальшивой карточкой.
   Директор посмотрел на меня маленькими, злыми глазами:
   – Слушай, парень, если вернешь деньги, я, так и быть, похлопочу за тебя. У меня большие связи, отделаешься одной депортации. Мы даже оплатим тебе билет до любой планеты. Ну? Решай, шесть месяцев в тюрьме – большой срок!
   Я усмехнулся – напугал кота сарделькой. Да за такие деньги я готов просидеть не год, а целых два. Особенно здесь, на Земле. Камеры здесь, как я слышал, весьма просторные и комфортные, администрация покладистая, заключенным разрешается иметь все, что хочется, были бы деньги. А они у меня есть. Значит, полгода пролетят быстро и незаметно. Дам на лапу начальнику тюрьмы, выпрошу камеру поуютнее, и чтобы без всяких любителей футбола! Закажу большой головизор, новые фильмы, игры, книги. Буду смотреть, читать и развлекаться. Через полгода выйду на свободу с чистой совестью и немалой суммой в кармане…
   Я отрицательно покачал головой, и директор зло выругался. Его можно было понять: за проигрыш его по голове не погладят. Но это его личные проблемы, меня они не касаются. Капитан хмыкнул и приказал надеть на меня наручники. В машине он спросил:
   – Скажите, Виктор, как вы все-таки выигрываете? Почему вам так везет? Три выигрыша подряд в штосс – это ведь очень маленький шанс, я узнавал.
   – Семейная тайна, – улыбнулся я.
   Капитан кивнул и больше ни о чем не спрашивал.

* * *

   Как ни странно, но я сказал чистую правду.
   Очень-очень давно один из моих предков, некий молодой офицер по фамилии Германн, случайно узнал, что старая русская графиня владеет тайной трех выигрышных карт. И загорелся желанием во что бы то ни стало узнать ее. Забрался к графине ночью в спальню и пригрозил, что убьет ее, если не выдаст секрет. А старуха взяла и от страха умерла…
   Дальше начинается самое интересно, сплошная мистика: ночью старуха явилась к Германну с того света и раскрыла тайну выигрышных тройки, семерки и туза. Однако, как выяснилось, рассказала далеко не все… Германн на радостях сел играть и снял банк два раза подряд. Но на третий ему не повезло – потерял все деньги. От расстройства он повредился умом и даже угодил в сумасшедший дом. Такова было проклятие старухи. И ее страшная месть…
   Однако со временем врачам удалось вылечить Германна и вернуть его в общество. Он смирился с судьбы, оставил прежние мечты о богатстве и занялся обычной коммерцией – поставлять амуницию в армию.
   И его дела неожиданно пошли в гору. Вскоре он приобрел хороший капитал, выгодно женился, купил дом и стал вести примерный образ жизни. Но до конца жизни не брал в руки карт и своим детям запретил к ним прикасаться. Германн свято верил, что они приносят лишь горе и несчастье. В принципе, он был прав: если кто-то из его детей и внуков садился играть, то непременно все проигрывал. Еще никому из его потомков не удалось избавиться от проклятия старухи…
   Никому, кроме меня. Лишь я один сумел понять, в чем здесь дело. Надо в последний, третий раз скинуть даму и поменять на туза. И тогда все будет в порядке. Так я нашел свое призвание и свой бизнес – игру в штосс…
   Конечно, в нем имеются свои недостатки: например, меня то и дело обвиняют в мошенничестве и сажают в тюрьму. Хотя я играю всегда честно… Истинная причина в жадных владельцах казино, не желающих смириться с потерей денег. Вот они и мстят мне.
   Однако я на судьбу не ропщу и считаю тюремные отсидки неизбежными издержками профессии. Зато у меня уже имеется приличный счет в банке, который растет после каждой игры…
   Через пару лет, я, наверное, завяжу. Буду просто путешествовать и наслаждаться жизнью. Или открою свое казино. А почему нет? Хотя бы здесь, в Нью-Лас-Вегасе. Город мне очень понравился – большой, красивый, сверкающий, к тому же на Земле, родине моих предков.
   Я слегка улыбнулся и откинулся на спинку сиденья. Машина мчала меня в тюрьму, но это не пугало. Что же, придется еще немного потерпеть… Но я обязательно вернусь в Нью-Лас-Вегас. В эту мечту и будущее…

Элвис жив!

   – Итак, Элвис…
   Начальник небесной канцелярии сверился с записью в гроссбухе:
   – … ваша просьба удовлетворена. Вы пробыли у нас почти сорок лет и имеете право на отпуск. Целых тридцать дней. Где вы собираетесь провести его?
   – В Грейсленде, конечно, – откликнулся Элвис, – дом, милый дом. Сами понимаете…
   – Видите ли, – слегка нахмурился начальник канцелярии, – как бы это сказать… В общем, вы умерли, и ваше появление на публике, а тем более в Грейсленде будет воспринято… Ну, скажем так, несколько неадекватно. О вас и так разные слухи ходят, а тут явитесь вы, своею собственной персоною… Скандал, опять скандал!
   – Значит, нельзя?
   – Категорически.
   – А Мемфис?
   – Тем более! Вот представьте: идете вы себе по улице, и вдруг навстречу – какой-нибудь журналист. А потом такое в газетах напишет!
   – А куда тогда можно? – недоуменно спросил Элвис.
   – Как вы относитесь к Вегасу?
   – Великолепно, выступал не раз…
   – Значит, решено, – кивнул начальник небесной канцелярии, – Лас-Вегас. Вот ваше водительское удостоверение, карточка соцстраха – все, как положено. На выходе отдадите пропуск Петру, он вас выпустит. Ну, все, ступайте! Отдыхайте, развлекайтесь, но помните: ровно через месяц – назад.
   Элвис радостно схватил документы и поспешил к выходу. У ворот, как всегда, нес свою нелегкую службу строгий, седовласый Пётр.
   – Так-так, – заглянул он в бумаги, – значит, в отпуск едете, молодой человек?
   – Да, – улыбнулся Элвис, – наконец-то. И давай, старик, не тяни, а то у меня и так всего тридцать дней. А столько надо успеть!
   – Хм… – критически осмотрел Элвиса Пётр. – Позвольте спросить, молодой человек: вы что, прямо так, в хитоне и сандалиях, на Землю решили отправиться?
   – А что? – удивился Элвис. – Здесь все так ходят, к тому же белый цвет мне идет…
   – В Лас-Вегасе сейчас ноябрь, – пояснил Петр, – и вечерами бывает довольно прохладно. Я бы советовал вам выбрать что-нибудь более практичное.
   – А что сейчас в моде? – заинтересовался Элвис.
   Пётр слегка прищурился:
   – Думаю, вам пойдет классика. Слегка расклешенные брюки, белая рубашка, широкий пояс, кожаная куртка с длинной бахромой, мягкие ботинки. И, конечно же, темные очки. Куда же без них! Ну, как-то вот так… Нравится?
   Элвис критически осмотрел себя – вроде бы ничего. И тут же озабоченно наморщил лоб:
   – А деньги? Я, пока в отпуске, должен же на что-то жить?
   – С этим проблема, – тяжело вздохнул Пётр, – бюджет опять урезали, мировой кризис, говорят. В общем, придется вам, молодой человек, самому о себе позаботиться…
   – Но ведь я богат! – вспомнил Элвис. – У меня был круглый счет в банке, да и дочке своей, Лизе, я немало оставил. Не откажет же она своему папке, подкинет деньжат!
   – Элвис, – строго произнес Петр, – я не советую вам встречаться со своими родственниками. И особенно дочерью. Для них вы давно мертвы, как и для всех остальных людей. Отпеты, похоронены, оплаканы. Вы теперь легенда, миф, кумир. Вот представьте: являетесь вы к Лизе и с порога заявляете: «Хай, дочка, я вернулся! Отстегни-ка мне пару сотен, а то я по дороге немного поиздержался…» Что она на это скажет?
   Элвис пожал плечами.
   – Не знаю…
   – А решит, что вы или очередной попрошайка, – произнес Пётр, – или, что гораздо хуже, псих. В первом случае вы окажитесь в полиции, а во втором – в сумасшедшем доме. Где и пробудете до конца отпуска. А оно вам надо?
   – Нет, – честно признался Элвис, – у меня несколько иные планы.
   – Вот и хорошо, – кивнул Пётр, – значит, договорились – вы ищете деньги сами. Слава Богу, руки-ноги у вас имеются, голова тоже. Выкрутитесь как-нибудь. И не опаздывайте назад, у нас с этим строго. Загремите, сами знаете куда!
   Пётр легко взмахнул рукой, и Элвис исчез. Чтобы через секунду оказаться совсем в другом месте…

* * *

   Он стоял в центре Лас-Вегаса, рядом с каким-то сверкающим казино. По улицам неслись автомобили, спешили по делам люди, переливалась яркая реклама. Но никому не было дела до странного парня, удивительно похожего на бывшего короля рок-н-ролла…
   У Элвиса заурчало в животе – захотелось есть. И то правда – сорок лет во рту маковой росинки не было. Он пошарил в карманах – нет ли чего? Но ничего, разумеется, не нашел. «Вот жлобы, – подумал Элвис, – даже пару баксов на дорогу не дали!»
   Он грустно посмотрел по сторонам, затем побрел, куда глаза глядят. А глядели они в основном в витрины ресторанов, где были выставлены самые привлекательные блюда. И пахло оттуда…
   Через час, изрядно уставший и продрогший (ноябрь все-таки!), он остановился у небольшого кафе. На его ступеньках сидел молодой, лохматый парень и негромко бренчал на гитаре. Перед парнем лежал футляр, в котором уже блестело несколько мелких монеток.
   Элвис прислушался – это была его песня. Сорок лет не слышал! Парень фальшиво тянул хриплым, прокуренным голосом: «Люби меня нежно, детка, сделай меня счастливым!» Элвис скривился – вот врет, гад, ни в одну ноту не попадает! Что за неумеха!
   – Слушай, друг, – обратился он к парню, – ты хоть ноты-то знаешь? А то вопишь, как мартовский кот…
   – Не важно, – отмахнулся парень, – не на концерте. Как могу, так и пою. Главное, чтобы люди деньги бросали.
   – Немного пока у тебя, – скептически заметил Элвис.
   – Брось доллар, будет больше, – ухмыльнулся парень.
   – Нет у меня…
   – Тогда вали отсюда, – грубо ответил парень. – Не видишь – я работаю!
   И снова забренчал на своей гитаре. Элвис постоял еще немного, послушал, а затем предложил:
   – Слушай, а давай я вместо тебя немного поиграю. А то от твоего кошачьего воя уши вянут. Может, дело лучше пойдет…
   – Валяй, – неожиданно согласился парень, – мне давно курить охота.
   Он достал сигареты и закурил, а Элвис начал настраивать гитару. Дерьмо, конечно, тупая деревяшка, но другой-то все равно не было.
   Кое-как настроил, взял первые аккорды. И сразу же накатило – вот он на сцене, а перед ним – толпа молоденьких девиц, визжащих от восторга. Элвис улыбнулся и потихоньку запел: «Я так одинок, крошка, так одинок…»
   Это была его любимая песня – «Отель разбитых сердец». Возле них тут же притормозила немолодая дама, послушала, достала из бумажника доллар и бросила в футляр.
   – Спасибо, молодой человек, вы так замечательно поете! Почти как сам Элвис. Под эту песню, кстати, муж сделал мне предложение. Как давно это было!
   Дама ностальгически вздохнула и побежала дальше, а Элвис запел громче, уверенней. Возле него начали останавливаться другие прохожие, и вскоре образовалась небольшая толпа.
   – Эй, люди, – вылез вперед владелец гитары, – мы тут не просто так стоим, а работаем! Кидайте-ка монетки!
   В футляр полетели деньги, а Элвис уселся повыше, чтобы всем было хорошо видно, и запел очередную песню. Слушатели стали подтягивать – им явно нравилось.
   – Отлично, ребята, – улыбнулся Элвис, – а теперь давайте что-нибудь повеселее, а то стало прохладно…
   И лихо забацал «Джонни Би», а сразу потом – «Охотничью собаку». Публика стала хлопать, топать, свистеть, в футляр дождем полетели монеты. Наконец Элвис исполнил свою ударную – «Голубые замшевые ботинки».
   Из толпы вынырнул пожилой мужчина в дорогом костюме:
   – Слушай, сынок, я Том Паркер, продюсер шоу «Двойники», что в казино «Вавилон». Знаешь, где это?
   Элвис кивнул – как же, сам там не раз выступал. В прошлой жизни, конечно. Вслух же он этого, разумеется, не сказал – а то и вправду сочтут за психа.
   – Ты похож на Элвиса, – заметил Паркер, – и поешь вроде бы неплохо. Если подучить – сойдешь за его двойника. Вот тебе визитка, приходи сегодня вечером в «Вавилон». За каждое выступление – двадцать баксов плюс бесплатный ужин. Устраивает?
   Элвис кивнул – конечно, надо же с чего-то начинать. Он доиграл последнюю песню, вернул парню гитару, и они по-братски разделили заработок. На каждого вышло почти по десять баксов. Немного, конечно, но на ужин вполне хватит.
   Элвис погремел в кармане мелочью и пошел в кафе – есть и отогреваться. А заодно готовиться к вечернему выступлению. «Здравствуй, Америка, я вернулся!» – тихо произнес он.

Грустная песнь палача

   Когда я вхожу в комнату (неважно, где и в какую), люди обычно отодвигаются от меня подальше. Или стараются вообще покинуть помещение, если есть такая возможность. Я уже привык к этому и не осуждаю их: быть изгоем – часть моей профессии. Профессии палача. Никому не хочется находиться рядом со мной, а многим – просто невыносимо. В нашем высокогуманном и человеколюбивом обществе профессия палача популярностью не пользуется. Как можно лишить человека жизни?! Пусть даже самого последнего и по приговору суда…
   Впрочем, справедливости ради стоит сказать, что мои клиенты редко бывают отъявленными мерзавцами или негодяями. Чаще всего – это люди, совершившие непоправимый поступок и приговоренные за это к смерти. Расследование по их делу обычно бывает долгим и дотошным – чтобы, не дай бог, не допустить ошибки. Но когда все суды и инстанции пройдены и все апелляции отклонены, то приговор вступает в силу. И тогда вызывают меня – привести в исполнение. Или приглашают кого-то другого из наших, кто больше подходит.
   Без палача не может обходиться ни одно общество, даже самое гуманное. За смерть у нас обычно наказывают смертью, хотя мне лично кажется это не совсем правильным и справедливым. Гораздо логичнее было бы оставить человеку жизнь, но сделать так, чтобы страдал и мучился. Долго, очень долго. Но нет: принцип человеколюбия требует, чтобы преступника непременно казнили, однако при этом предоставили возможность защитить себя. Такой парадокс – приговоренный имеет право сражаться за свою жизнь. И даже отстоять ее на честной дуэли. Если получится – он будет жить, нет – один смертник убьет другого смертника. Что справедливо и честно. И даже по-своему изящно.
   Такая грустная мысль в очередной раз пришла мне в голову, когда я добирался до Сулы. Дальняя, провинциальная планета находилась на самой окраине освоенной нами Вселенной, но, тем не менее, она входила в Галактический союз и, следовательно, попадала под его юрисдикцию. И на ней действовало правило – «убей палача». Преступник, приговоренный к смерти, мог выбрать дуэль, чтобы отстоять свою жизнь. А правительство обязано предоставить ему выбор оружия и найти достойного соперника. И проследить, чтобы все было по закону.
   На этот раз моим клиентом оказался некий Боб Дорел, примерный отец и отличный семьянин. Но однажды он не вовремя вернулся с работы и застал свою жену с молодым любовником. В припадке ревности убил обоих, а затем хладнокровно зарезал всех своих детей – чтобы не страдали без любимой мамочки. Такой вот любящий отец… А также еще он застрелил двух полицейских, вызванных бдительными соседями. За все это по совокупности его и приговорили к казни. А исполнителем приговора должен был стать я.
   Мне приказали прибыть на Сулу и совершить правосудие. Билеты на межпланетный лайнер и шаттлы были заказаны, мое имя, как всегда, внесено в список пассажиров, а потому я отправился немедленно: чем быстрее сделаешь свою работу, тем быстрее освободишься. Если останешься жив, конечно. Ведь палач – тоже смертник, когда-то кого-то убивший и приговоренный к казни. И его жизнь – лишь отложенная на время смерть.