Страница:
– А когда отсмеялся, прочел тебе еще одну лекцию?
– Хотел. Но не успел.
– В смысле?
– Я прошел.
– Как? Куда? – Глаза у меня выкатились, челюсть отвисла.
– Во врата.
Нет, я знала, что он ненормальный, но чтоб настолько!
– Рот закрой, – щелкнул меня по подбородку кард. – Я ж тебе объяснил: выпил я. Много. А пьяному, как у вас говорят, и море по колено.
– И куда тебя?
– Сразу на Ино. Там еще открывающий старенький такой сидел. Ну я очень вежливо поздоровался и на улицу. А там – зима!
– А ты в шортах, босой и пьяный.
– Не совсем. Я в шортах, босой и быстро трезвеющий. Через пять минут вернулся на станцию. Извините, говорю, дедуля, но мне бы домой. – Куда домой? – На Свайлу. – Очень жаль, но проход туда минуту назад закрылся, можно будет через пару часиков попробовать настроиться, а вы пока посидите, погрейтесь, денежку приготовьте за проход согласно прейскуранту. И называет мне эквивалент в валюте моего мира. Не то чтобы много, но я-то в шортах.
– И босой.
– И босой. Поинтересовался, может, бесплатно разрешит? Бесплатно, говорит, можно, но не на Свайлу, а куда глаза глядят. То есть куда врата ведут.
– Все верно. Параграф четвертый «Договора о переходах». И что ты?
– А что я? Пошел.
У-у, точно ненормальный. Есть ведь еще параграф восьмой, гарантирующий идущему право на возвращение в родной мир.
– А про восьмой параграф мне тот дед ничего не говорил. И вообще никто из открывающих не говорил. Мне Кир потом сказал: они между собой ставки делали, на каком по счету мире я сдамся.
– И на каком?
– Ни на каком. Я совершил за месяц сто восемь переходов, прошел шестьдесят семь миров и вышел на Свайле!
Немая сцена. Занавес. Бурные аплодисменты.
– Лайс, но это же… – слов нет. – Это же невозможно. Точнее возможно, но с вероятностью один к десяти тысячам. Это во всех учебниках написано.
– Надо же, – улыбнулся Эн-Ферро. – А Рошан жаловался, что ты их не читаешь. Прошел я. И не я первый, между прочим. Вернулся на Свайлу и дал себе слово, что и на пушечный выстрел больше к вратам не подойду. А через неделю снова был в Художественном центре. Меня как только увидели, сразу Киру сообщили: мол, полоумный тот вернулся. В тот день мы и познакомились по-настоящему. Кир научил меня всему, что я знаю о Сопределье. Первое время составлял для меня тематические маршруты по мирам: в этом – сильная энергетика, в этом – интересные народы, а в этом – самое лучшее пиво. Иногда ходил со мной. Просто за компанию. И вообще он был…
Я положила голову ему на плечо, и Лайс еще долго-долго рассказывал мне, каким был мой отец. И умным, и добрым, и, если было нужно, сильным и жестким. Как он втравил карда в войну племен на Кайре и как вытащил из зала суда на Саламе. Как познакомил с Рошаном, и они это знакомство праздновали три дня на Пантэ, после чего Эн-Ферро заблудился и еще три дня бродил по лабиринту Биадоза. И как удивился сам Биадоз, когда два нетрезвых дракона пришли спасать одного голодного карда.
И чем дольше он говорил, тем больше охватывали меня невероятная гордость и такая же невероятная грусть. Вот какой он, оказывается, был замечательный, мой отец! А я и не знала. И не узнаю…
– А моя мама? Ты был с ней знаком?
Лайс отрицательно помотал головой:
– Нет. Такой чести я не удостоился. Такое ощущение, что Кир ее прятал, даже с братом не познакомил.
– У него есть брат?
– Ну да. Рошан.
Что-то у меня в последнее время с головой.
– Шеф не говорил, что они были родственниками.
– А что Кир с ним кровью поделился, говорил?
Я кивнула.
– А что это означает, не объяснил? Галчонок-Галчонок, ты все еще рассуждаешь с примитивной точки зрения людей Земли. Это для них переливание крови – медицинская процедура, а для прочих высших рас, тем более для драконов – становление крепких родственных отношений. Ты хоть такое выражение слышала – «кровные узы»?
Слышать-то слышала, но до сегодняшнего дня толковала его несколько иначе.
– Кир Рошану не просто кровь отдал, но и силой поделился. У них даже ауры сделались, как у близких родственников, я-то видел.
– То есть Рошан мне как бы дядя?
– А с чего еще он с тобой носится? – вопросом на вопрос ответил кард.
И снова нахлынуло ощущение нереальности. Но на этот раз нереальной казалась вся моя прежняя жизнь. Детский сад, школа, институт. Первые джинсы, на которые тетя откладывала полгода. Первый парень, с которым мы расстались через две недели. Слезы, обиды… Могилка, на которую раз в месяц я приношу белые розы… И почему? И зачем, если у меня, оказывается, дядя – самый настоящий дракон? Ему ведь стоило только пальцами щелкнуть…
– Хранители не имеют права вмешиваться в чужие жизни. – Лайс словно прочел мои мысли. Или на самом деле прочел? – Рошан и так нарушил множество правил ради тебя. Так что не думай, что он не хотел.
У меня он все-таки не остался. Залпом допил остывший чай и сказал, что ему нужно пройтись.
Отговаривать я не стала. Если кто-то говорит, что ему нужно пройтись, ночью, под мелким и мерзким январским дождем, то, видимо, у него есть для этого веские причины. К тому же мне самой вдруг захотелось побыть одной.
Из квартиры я не уходила – сбегала. На прощанье почесала за ухом Лушку и решительно захлопнула дверь. Спустя полчаса вошла в приемную родной конторы. Настроение было боевое: в конце концов, мне терять нечего.
Воспользовалась костюмерной и подобрала себе соответствующее тарской моде платьице. Судя по одобрительному взгляду Лайса, с выбором не ошиблась. Хотя, как по мне, подол можно было бы и укоротить. А вырез глубже сделать.
– И еще кое-что. – Кард порылся в карманах и протянул мне скромненькое колечко с мутно-голубым полупрозрачным камнем.
– Лайс, милый! Это так неожиданно, я должна подумать.
Только Эн-Ферро, похоже, к шуткам сегодня не расположен. Уже раз двадцать проверил вещи, пять раз с начала до конца повторил мне мою легенду и все равно выглядит недовольным.
– Это, – серебристый коготь постучал по камешку, – работает так же, как кристалл связи, которым ты здесь пользовалась. Автопереводчик. Носи камнем вверх, пока не выучишь язык. Если решишь сказать мне что-то по секрету, разверни камнем вниз, а лучше сними. Поняла?
Поняла, естественно. Можно подумать, я раньше в другие миры не ходила и такими штуками ни разу не пользовалась.
– А зачем вообще язык учить, если имеешь такое колечко?
– Во-первых – для общего развития, а во-вторых, чтоб удивленно не хлопать глазками, попадая в зону блокировки магического поля.
Из операторской вернулся шеф:
– Еще час.
Ой, зря он это сказал! Ноги подкосились, и я буквально рухнула в кресло. Мужчины о чем-то тихо переговаривались, пока я безуспешно пыталась побороть дрожь в коленках и приступ подкатившей к горлу тошноты, и на меня они, слава богу, не смотрели. Какое-то время.
– Да она же сейчас отключится! – первым понял Лайс.
Рошан в два прыжка оказался рядом и с силой встряхнул меня за плечи.
– Галла! Галчонок! Дыши. Глубже дыши. Вот так, хорошо, девочка, хорошо.
По крайней мере, теперь меня не вырвет. Большего пока обещать не могу.
Кард со всей дури саданул кулаком по стене.
– Нет, я так и знал!
– Лайс! – прикрикнул дракон. – Сам-то успокойся. Пойди, кофе попей.
Не думаю, что кофе успокаивает, но Эн-Ферро послушно вышел.
Хранитель присел передо мной на корточки, обнял за плечи и притянул к себе. Я обессиленно уткнулась в широкую грудь.
– Волнуешься?
Я замычала, не покидая теплых драконьих объятий.
– Мы все волнуемся, – признался шеф. – И я, и Лайс. Посмотри на меня. Умница! Все у тебя получится, ты и сама это знаешь. В крайнем случае просто вернешься. Но только в крайнем случае, хорошо?
Я согласно кивнула. Дракон еще раз оглядел меня, и, видимо удовлетворившись результатом, поднялся с пола. Но далеко не ушел – присел рядом, на подлокотник.
– Вот, ты забыла, – протянул он мне извлеченную из внутреннего кармана пиджака фотографию, ту самую, что долгие годы стояла на моей тумбочке. На ней рослый светловолосый мужчина прижимает к себе хрупкую девушку с грустными глазами, а на обороте старательным почерком первоклашки выведено: «Мамочка и папочка».
– Зачем? – вернула я снимок. – Такая же фальшивка, как и вся моя жизнь.
– Не скажи! Это вот точно Кир. Я-то знаю. Драконы, конечно, могут создать себе любой облик, используя магию, но имеют также и истинное лицо, то, которое принимают непроизвольно после трансформации. Так что, поверь, именно таким я видел твоего отца. А если отец настоящий, то мать, возможно, тоже.
А, ну раз так! Я вырвала у него из рук фото. Вложу в книгу по истории Тара, чтоб не помялась.
В дверном проеме показался мой провожатый.
– Кофеварка не работает, – мрачно сообщил он. – Растворимый закончился.
Что там говорят про долгие проводы?
– Рошан, откройте нам сейчас, – попросила я. – Изведем же друг друга.
Трудней всего было не оглядываться.
Глава 6
Глава 7
– Хотел. Но не успел.
– В смысле?
– Я прошел.
– Как? Куда? – Глаза у меня выкатились, челюсть отвисла.
– Во врата.
Нет, я знала, что он ненормальный, но чтоб настолько!
– Рот закрой, – щелкнул меня по подбородку кард. – Я ж тебе объяснил: выпил я. Много. А пьяному, как у вас говорят, и море по колено.
– И куда тебя?
– Сразу на Ино. Там еще открывающий старенький такой сидел. Ну я очень вежливо поздоровался и на улицу. А там – зима!
– А ты в шортах, босой и пьяный.
– Не совсем. Я в шортах, босой и быстро трезвеющий. Через пять минут вернулся на станцию. Извините, говорю, дедуля, но мне бы домой. – Куда домой? – На Свайлу. – Очень жаль, но проход туда минуту назад закрылся, можно будет через пару часиков попробовать настроиться, а вы пока посидите, погрейтесь, денежку приготовьте за проход согласно прейскуранту. И называет мне эквивалент в валюте моего мира. Не то чтобы много, но я-то в шортах.
– И босой.
– И босой. Поинтересовался, может, бесплатно разрешит? Бесплатно, говорит, можно, но не на Свайлу, а куда глаза глядят. То есть куда врата ведут.
– Все верно. Параграф четвертый «Договора о переходах». И что ты?
– А что я? Пошел.
У-у, точно ненормальный. Есть ведь еще параграф восьмой, гарантирующий идущему право на возвращение в родной мир.
– А про восьмой параграф мне тот дед ничего не говорил. И вообще никто из открывающих не говорил. Мне Кир потом сказал: они между собой ставки делали, на каком по счету мире я сдамся.
– И на каком?
– Ни на каком. Я совершил за месяц сто восемь переходов, прошел шестьдесят семь миров и вышел на Свайле!
Немая сцена. Занавес. Бурные аплодисменты.
– Лайс, но это же… – слов нет. – Это же невозможно. Точнее возможно, но с вероятностью один к десяти тысячам. Это во всех учебниках написано.
– Надо же, – улыбнулся Эн-Ферро. – А Рошан жаловался, что ты их не читаешь. Прошел я. И не я первый, между прочим. Вернулся на Свайлу и дал себе слово, что и на пушечный выстрел больше к вратам не подойду. А через неделю снова был в Художественном центре. Меня как только увидели, сразу Киру сообщили: мол, полоумный тот вернулся. В тот день мы и познакомились по-настоящему. Кир научил меня всему, что я знаю о Сопределье. Первое время составлял для меня тематические маршруты по мирам: в этом – сильная энергетика, в этом – интересные народы, а в этом – самое лучшее пиво. Иногда ходил со мной. Просто за компанию. И вообще он был…
Я положила голову ему на плечо, и Лайс еще долго-долго рассказывал мне, каким был мой отец. И умным, и добрым, и, если было нужно, сильным и жестким. Как он втравил карда в войну племен на Кайре и как вытащил из зала суда на Саламе. Как познакомил с Рошаном, и они это знакомство праздновали три дня на Пантэ, после чего Эн-Ферро заблудился и еще три дня бродил по лабиринту Биадоза. И как удивился сам Биадоз, когда два нетрезвых дракона пришли спасать одного голодного карда.
И чем дольше он говорил, тем больше охватывали меня невероятная гордость и такая же невероятная грусть. Вот какой он, оказывается, был замечательный, мой отец! А я и не знала. И не узнаю…
– А моя мама? Ты был с ней знаком?
Лайс отрицательно помотал головой:
– Нет. Такой чести я не удостоился. Такое ощущение, что Кир ее прятал, даже с братом не познакомил.
– У него есть брат?
– Ну да. Рошан.
Что-то у меня в последнее время с головой.
– Шеф не говорил, что они были родственниками.
– А что Кир с ним кровью поделился, говорил?
Я кивнула.
– А что это означает, не объяснил? Галчонок-Галчонок, ты все еще рассуждаешь с примитивной точки зрения людей Земли. Это для них переливание крови – медицинская процедура, а для прочих высших рас, тем более для драконов – становление крепких родственных отношений. Ты хоть такое выражение слышала – «кровные узы»?
Слышать-то слышала, но до сегодняшнего дня толковала его несколько иначе.
– Кир Рошану не просто кровь отдал, но и силой поделился. У них даже ауры сделались, как у близких родственников, я-то видел.
– То есть Рошан мне как бы дядя?
– А с чего еще он с тобой носится? – вопросом на вопрос ответил кард.
И снова нахлынуло ощущение нереальности. Но на этот раз нереальной казалась вся моя прежняя жизнь. Детский сад, школа, институт. Первые джинсы, на которые тетя откладывала полгода. Первый парень, с которым мы расстались через две недели. Слезы, обиды… Могилка, на которую раз в месяц я приношу белые розы… И почему? И зачем, если у меня, оказывается, дядя – самый настоящий дракон? Ему ведь стоило только пальцами щелкнуть…
– Хранители не имеют права вмешиваться в чужие жизни. – Лайс словно прочел мои мысли. Или на самом деле прочел? – Рошан и так нарушил множество правил ради тебя. Так что не думай, что он не хотел.
У меня он все-таки не остался. Залпом допил остывший чай и сказал, что ему нужно пройтись.
Отговаривать я не стала. Если кто-то говорит, что ему нужно пройтись, ночью, под мелким и мерзким январским дождем, то, видимо, у него есть для этого веские причины. К тому же мне самой вдруг захотелось побыть одной.
Из квартиры я не уходила – сбегала. На прощанье почесала за ухом Лушку и решительно захлопнула дверь. Спустя полчаса вошла в приемную родной конторы. Настроение было боевое: в конце концов, мне терять нечего.
Воспользовалась костюмерной и подобрала себе соответствующее тарской моде платьице. Судя по одобрительному взгляду Лайса, с выбором не ошиблась. Хотя, как по мне, подол можно было бы и укоротить. А вырез глубже сделать.
– И еще кое-что. – Кард порылся в карманах и протянул мне скромненькое колечко с мутно-голубым полупрозрачным камнем.
– Лайс, милый! Это так неожиданно, я должна подумать.
Только Эн-Ферро, похоже, к шуткам сегодня не расположен. Уже раз двадцать проверил вещи, пять раз с начала до конца повторил мне мою легенду и все равно выглядит недовольным.
– Это, – серебристый коготь постучал по камешку, – работает так же, как кристалл связи, которым ты здесь пользовалась. Автопереводчик. Носи камнем вверх, пока не выучишь язык. Если решишь сказать мне что-то по секрету, разверни камнем вниз, а лучше сними. Поняла?
Поняла, естественно. Можно подумать, я раньше в другие миры не ходила и такими штуками ни разу не пользовалась.
– А зачем вообще язык учить, если имеешь такое колечко?
– Во-первых – для общего развития, а во-вторых, чтоб удивленно не хлопать глазками, попадая в зону блокировки магического поля.
Из операторской вернулся шеф:
– Еще час.
Ой, зря он это сказал! Ноги подкосились, и я буквально рухнула в кресло. Мужчины о чем-то тихо переговаривались, пока я безуспешно пыталась побороть дрожь в коленках и приступ подкатившей к горлу тошноты, и на меня они, слава богу, не смотрели. Какое-то время.
– Да она же сейчас отключится! – первым понял Лайс.
Рошан в два прыжка оказался рядом и с силой встряхнул меня за плечи.
– Галла! Галчонок! Дыши. Глубже дыши. Вот так, хорошо, девочка, хорошо.
По крайней мере, теперь меня не вырвет. Большего пока обещать не могу.
Кард со всей дури саданул кулаком по стене.
– Нет, я так и знал!
– Лайс! – прикрикнул дракон. – Сам-то успокойся. Пойди, кофе попей.
Не думаю, что кофе успокаивает, но Эн-Ферро послушно вышел.
Хранитель присел передо мной на корточки, обнял за плечи и притянул к себе. Я обессиленно уткнулась в широкую грудь.
– Волнуешься?
Я замычала, не покидая теплых драконьих объятий.
– Мы все волнуемся, – признался шеф. – И я, и Лайс. Посмотри на меня. Умница! Все у тебя получится, ты и сама это знаешь. В крайнем случае просто вернешься. Но только в крайнем случае, хорошо?
Я согласно кивнула. Дракон еще раз оглядел меня, и, видимо удовлетворившись результатом, поднялся с пола. Но далеко не ушел – присел рядом, на подлокотник.
– Вот, ты забыла, – протянул он мне извлеченную из внутреннего кармана пиджака фотографию, ту самую, что долгие годы стояла на моей тумбочке. На ней рослый светловолосый мужчина прижимает к себе хрупкую девушку с грустными глазами, а на обороте старательным почерком первоклашки выведено: «Мамочка и папочка».
– Зачем? – вернула я снимок. – Такая же фальшивка, как и вся моя жизнь.
– Не скажи! Это вот точно Кир. Я-то знаю. Драконы, конечно, могут создать себе любой облик, используя магию, но имеют также и истинное лицо, то, которое принимают непроизвольно после трансформации. Так что, поверь, именно таким я видел твоего отца. А если отец настоящий, то мать, возможно, тоже.
А, ну раз так! Я вырвала у него из рук фото. Вложу в книгу по истории Тара, чтоб не помялась.
В дверном проеме показался мой провожатый.
– Кофеварка не работает, – мрачно сообщил он. – Растворимый закончился.
Что там говорят про долгие проводы?
– Рошан, откройте нам сейчас, – попросила я. – Изведем же друг друга.
Трудней всего было не оглядываться.
Глава 6
Тар, Восточные земли
Август 1056 г. от Основания Каэтарской империи
Открывающая была новенькая. На это и рассчитывали. Она восхищенно хлопала сапфировыми глазками, мотыльком порхая вокруг карда.
– Вы Лайсарин Эн-Ферро? Тот самый? Я так много о вас слышала!
– Надеюсь, только хорошее? – осведомился Лайс, галантно целуя кончики длинных пальцев.
Судя по тому, как она вспыхнула и потупилась, не только хорошее, но услышанное ей определенно нравилось.
Мой спутник склонился к ее уху и, почти касаясь его губами, прошептал несколько слов. Все! Девица готова! Неужели все мы, женщины, такие дуры?
– Фитиль притуши, – сквозь зубы процедил мне кард, на мгновение отвлекаясь от разомлевшей открывающей.
Что притушить?
Эн-Ферро показал мне за спиной сжатый кулак.
А, он об этом. Ну извините, очень трудно отличить отвлекающий маневр от беззастенчивого флирта.
Установка простейших блоков – это все, чему сумел научить меня Рошан, и я очень надеюсь, что сделала все правильно. И вовремя. Так как красотка, пересилив себя, решила все же заняться прямыми обязанностями.
– А вы? – промурлыкала она в мою сторону.
Если я ничего не напутала с защитой, то никто не должен заподозрить во мне ни открывающую, ни даже идущую.
– Галла Эн-Ферро, – представилась я оговоренным именем.
– Ой, вы родственница?
«Жена!» – захотелось рявкнуть мне и посмотреть, сколько времени ей понадобится, чтобы стереть с лица идиотскую улыбку и натянуть сползшую тунику на «случайно» оголившееся плечо.
– Сестра, – скромно «призналась» я.
Открывающая тут же утратила ко мне интерес.
– Вы воспользуетесь транспортом? – поинтересовалась она у карда, картинно отставив ножку.
– Конечно, – кивнул он.
– Возьмете упряжку? – взгляды, которые девица бросала на Эн-Ферро, были даже не двусмысленными.
– Нет, сестра обожает кататься верхом.
Опровергнуть это утверждение я не успела: Лайс схватил меня за руку и рванул к выходу.
Открывающая огорченно вздохнула, но вдогонку не кинулась.
– И часто приходится спасаться бегством от поклонниц? – насмешливо спросила я мужчину, оказавшись в темном коридоре.
– Нет, – бросил он хмуро. – Только если дозировку воздействия неправильно рассчитаю.
– Так это была магия? Очарование от слова «чары»?
– Кое-кто забыл на выходе закрыться, – выговорил он с упреком. – Пришлось отвлекать как умел.
– Извини…
Слова раскаянья застряли в горле, когда я шагнула за порог и, зажмурившись от яркого света, замерла на высоком крыльце: мы не просто пришли в другой мир – мы пришли в лето! После дождливого января и серого неба родного города оказаться в солнечном лесу, наполненном ароматом трав и птичьим гомоном, казалось истинным чудом.
– Как же здесь здорово! – почти прокричала я.
– Здорово. Но вслух не слишком восторгайся. Не забывай, ты выросла в Саатарских Дубравах и на эту красоту должна была уже налюбоваться.
Да, точно. Я же полукровка. Точнее, квартеронка. У меня дедушка эльф. Оказывается, аура у меня не совсем человеческая, а у Лайса – и подавно, и местные маги это сразу увидят. Вот чтобы лишних вопросов не было, мы и прикинемся полукровками. Для полугномов мы ростом не вышли, для полуорков – физиономиями. А в полуэльфов должны поверить. По крайней мере, у Эн-Ферро в прошлые приходы эта легенда работала.
Из-за угла высокого бревенчатого дома показался пожилой мужчина, ведущий за собой двух… Ну уж нет!
– Я на это не сяду!
Не то чтобы страшно, но непривычно. Ящерица как ящерица, морда добродушная и даже чем-то симпатичная… Но нет, не сяду!
– Пешком пойдешь! – пригрозил Лайс.
– А далеко идти?
– Ну если помнишь, я предполагал добраться до места за два дня. Но это верхом. Если хочешь прогуляться – настраивайся на неделю. А с учетом походных травм…
– Каких еще травм?
Лайс оценивающе оглядел меня с головы до ног.
– С учетом твоей физической подготовки и опыта передвижения по диколесью, не исключено все – от мелких царапин до сломанной шеи. Так что либо ты сейчас же влезешь на ящерку, либо я в целях экономии времени прикопаю тебя в ближайшем овраге.
И какой у меня был выбор?
Сидеть на широкой и плоской спине оказалось на удивление удобно, даже удобнее, чем на лошади. Да и ехать на гигантской ящерице было не в пример легче: никаких резких движений, никакой тряски, кер (так называют на Таре этих мутантов) не скакал, а будто бы скользил, плавно перетекая с лапы на лапу. Но я была бы не я, если бы не возмутилась для порядка:
– Что за мир?! Магия у них есть, а лошадей нет!
– И лошади есть, – уверил едущий впереди Эн-Ферро. – Но немного. Транспорт аристократии и высших магов.
– Вот выучусь, стану этим самым высшим магом и куплю себе нормальную лошадь!
– Не советую.
– Это еще почему?
– А ты вниз посмотри.
Я посмотрела. От падения меня спасла только плетеная кожаная уздечка, в которую я вцепилась обеими руками, и сильная когтистая лапа карда, подхватившая меня почти у самой земли.
– Я сказал: посмотри, а не свались, – укоризненно пробурчал мой спаситель.
– И чего я там не видела? – предпринимать новую попытку не хотелось.
– Дорога неровная, каменистая. Дальше вообще овраги и рытвины, лошади вряд ли пройдут. А для кера бездорожье не проблема. Так что кончай нудить!
Ехать и не нудить было нудно.
– Ла-айс! – заныла я, не выдержав и получаса.
– Что?
– Мы так и будем молчать всю дорогу?
– Ну не молчи. Если тебе скучно, давай повторим, что ты знаешь об этом мире.
Ну вот, напросилась.
– Тар – стандартный сопредельный мир, – монотонным речитативом прилежной школьницы-зубрилы начала я, – магический уровень – девять баллов по шкале Хэмфаста, Хранитель врат – Гвейн, старейшина Великого Круга. Климатические условия – стандартные, продолжительность года – близкая к стандартной, деление на времена года, двенадцатимесячный цикл – все согласно основным нормам. Единственное существенное отличие Тарского календаря от системы фиксирования дат в известных мне мирах – разбитие месяца не на недели – седмицы, что является общепринятой формой учета времени в Сопределье, а на пятидневки, или длани, по количеству пальцев на руке. Таким образом, в каждом месяце шесть дланей, то есть, тридцать дней, а в году – триста шестьдесят. На Таре два материка – Каэтар, или Восточные земли, и Саатар, соответственно – Западные земли. На Каэтаре расположено крупнейшее человеческое государство – Каэтарская империя, где мы собственно и находимся. На Саатаре расселены остальные народы: в центральной части – Лар’эллан, королевство эльфов. Северо-западнее, за пустошами – Зеленые холмы, страна тэвков. На севере живут снежные орки, на юге, в Долине Вулканов – огненные. Между землями снежных орков и эльфийским лесом тянется Драконий Гребень – горная система, где в пещерах и долинных поселениях проживают гномьи общины…
Тут я остановилась – нужно было перевести дух. Кард, который ехал впереди, так что все свои слова я адресовала его дружелюбной спине, наконец обернулся, и я поняла, что все это время он самым наглым образом лыбился.
– Ты подозрительно много знаешь для коренной уроженки этого мира, – прокомментировал он выражение своей физиономии.
– Да? И что же должна знать коренная уроженка?
– То же, что и все. Тар круглый, материка два. На одном живут люди, на другом – все остальные. Одни – хорошие, другие – не очень, и кто из них кто, зависит от того, на каком из континентов проживаешь ты и какой формы у тебя уши.
– Ясно. А какой должна быть позиция полуэльфки, выросшей в людском поселении на Саатаре?
– Самой оптимистичной! – выдал, не задумываясь, Эн-Ферро. – Все наивные семнадцатилетние девушки, отправляющиеся в поисках счастья на чужой материк, просто обязаны лучиться оптимизмом!
– Лайс, – с сомнением протянула я, – ты думаешь, я сойду за семнадцатилетнюю? Мне же почти на десять лет больше. И я не наивная девушка, я уже порядком тертая жизнью тетка.
Мои слова заставили идущего обернуться снова.
– Это кто тут тетка? И на Земле была малолетка малолеткой, а на Таре, на свежем воздухе да при хорошей энергетике, мне еще доказывать придется, что тебе не пятнадцать.
Дорога стала шире, и кард придержал кера, чтобы поравняться со мной.
– Только лицо попроще сделай, жизнью тертая, – посоветовал он. – Понаивнее.
Сделала.
– Понаивнее, – фыркнул Лайс, – а не потупее.
Пришлось повторить.
– Уже лучше. – Фырканье стало одобрительным. – Только не переусердствуй. А то в городе за нами все жулье увяжется: такую простушку грех не пощипать.
Следующие полчаса я тренировалась изображать невинность и наивность, скромно опускать глазки и восторженно охать. После очередной демонстрации кард чуть не вывалился из седла от смеха и объявил курс актерского мастерства оконченным.
Он умолк и погрузился в собственные мысли, а я снова заскучала.
Окружающая нас дикая природа не спешила поражать разнообразием форм и буйством красок, как вещал краткий путеводитель идущего. Лес как лес. Никакой чуждой глазу флоры или, боже упаси, фауны (если, конечно, забыть о зеленых ящерицах размерами с корову), знакомые запахи и привычные звуки. Правда, попадались дорогой незнакомые мне кусты и чудные цветастые птички, но при моих познаниях в ботанике и зоологии опрометчиво было бы утверждать, что где-нибудь в Центральной Европе или Южной Америке такие не водятся.
Но невозможно сложить мнение о мире, когда еще ничего, кроме бесконечного и уже не кажущегося таким чудесным леса не видел. Мне хотелось поскорее добраться до города со странным названием Сараст, где располагалась школа магических искусств, в которой мне предстояло учиться. Если возьмут, конечно.
Пользуясь вездеходностью керов, Лайс проложил маршрут от станции до конечного пункта не по главной дороге, извилистой змейкой обегавшей все лесные поселки и охотничьи стоянки, а напрямик, чтобы быть в городе уже к следующему вечеру. Но после резво взятого старта на следующее же утро мы были вынуждены сбавить темп по причине болящей меня. После дня в седле и ночевки на ложе из валежника болело все. Болели ноги, руки и спина. Болели мышцы и суставы, о существовании которых я до этого даже не догадывалась. Эн-Ферро заверил меня, что это как в спортзале, и стоит только вернуться в седло, как боль «разойдется». Спортзалы я посещаю не часто, а потому часа два ему верила. Пока не свалилась с кера.
Но разве меня пожалели? Водрузив мое бренное тело обратно на ящерицу, мой новоявленный братец объявил, что не стоит терять времени, и для меня началось обучение местным языкам. Жестко, я скажу, началось! Вредный кард никоим образом не реагировал на фразы типа «хочу есть» или «спина болит», пока я не произносила их на каэрро, человеческом наречии Тара, или саальге, языке эльфов. И если каэрро для проживания в империи был мне необходим, то саальге меня обучали исключительно ради поддержания легенды. Родной язык, чтоб его! Попутно в меня вдалбливали тарские метрические единицы, заставляя пересчитывать пройденные километры в местные парсо[2] или свой рост с метров на гиары[3]. Дорога в парсо казалась короче, а я в гиарах – выше, но это было слабым утешением за мои страдания.
В Серебряные Ключи, поселок неподалеку от Сараста, я приехала уставшая и злая. В довершение всех бед Эн-Ферро притащил меня в какое-то жалкое подобие постоялого двора, гордо именуемое «Радость путника», и заявил, что здесь мы проведем ближайшие два дня, пока он разведает обстановку.
На разведку кард отправился сразу же после убогого обеда, предоставив мне возможность отдохнуть в обшарпанной комнатке с заляпанным голубиным пометом оконцем. Оставаться одной в незнакомом, полном подозрительного люда заведении не хотелось, и я, несмотря на усталость, намеревалась напроситься с Лайсом. Пока не увидела кровать…
– Проснись, Галчонок, нас обокрали!
Я вскочила как ошпаренная. Обокрали! Деньги, вещи, все… Все лежало там же, где мы его разложили по приезде.
Я ошарашенно поглядела на Лайса:
– Что? Что украли?
– Твою дурацкую чашку! – расхохотался он.
– Идиот! Зачем так пугать?
– А зачем сразу оскорблять? – обиделся кард. – Я сначала по-хорошему хотел. Подошел тихонечко, говорю: «Проснись, Галчонок. Дяденька магистр вернулся из города, привез хорошие вести и много вкусненького». И что? А ничего. Пришлось использовать старый испытанный способ.
На ком и когда этот способ испытывали, меня уже не интересовало, так как волшебные слова были сказаны.
– Где оно?
– Что?
– Много вкусненького!
– А-а, – понимающе протянул кард. – Все здесь.
Пред моим вожделенным взглядом на столе стали появляться продукты.
– Пироги с капустой, копченая курица, вареные яйца, лук, помидоры, а на закуску медовые прянички и курага. И яблочное вино – запить.
Я поняла, что если только приоткрою рот, слюна самым безобразным образом закапает на пол.
– Хочешь?
Я судорожно сглотнула, прежде чем ответить:
– Оч-чень!
– Хорошо, – прищурился кард, и я приготовилась к новой пакости. – Ты можешь взять все. Все, что назовешь на каэрро. А за саальге получишь добавку!
Уверена, что ни один экспресс-метод изучения языков не дал бы таких результатов, как этот садизм.
Август 1056 г. от Основания Каэтарской империи
Открывающая была новенькая. На это и рассчитывали. Она восхищенно хлопала сапфировыми глазками, мотыльком порхая вокруг карда.
– Вы Лайсарин Эн-Ферро? Тот самый? Я так много о вас слышала!
– Надеюсь, только хорошее? – осведомился Лайс, галантно целуя кончики длинных пальцев.
Судя по тому, как она вспыхнула и потупилась, не только хорошее, но услышанное ей определенно нравилось.
Мой спутник склонился к ее уху и, почти касаясь его губами, прошептал несколько слов. Все! Девица готова! Неужели все мы, женщины, такие дуры?
– Фитиль притуши, – сквозь зубы процедил мне кард, на мгновение отвлекаясь от разомлевшей открывающей.
Что притушить?
Эн-Ферро показал мне за спиной сжатый кулак.
А, он об этом. Ну извините, очень трудно отличить отвлекающий маневр от беззастенчивого флирта.
Установка простейших блоков – это все, чему сумел научить меня Рошан, и я очень надеюсь, что сделала все правильно. И вовремя. Так как красотка, пересилив себя, решила все же заняться прямыми обязанностями.
– А вы? – промурлыкала она в мою сторону.
Если я ничего не напутала с защитой, то никто не должен заподозрить во мне ни открывающую, ни даже идущую.
– Галла Эн-Ферро, – представилась я оговоренным именем.
– Ой, вы родственница?
«Жена!» – захотелось рявкнуть мне и посмотреть, сколько времени ей понадобится, чтобы стереть с лица идиотскую улыбку и натянуть сползшую тунику на «случайно» оголившееся плечо.
– Сестра, – скромно «призналась» я.
Открывающая тут же утратила ко мне интерес.
– Вы воспользуетесь транспортом? – поинтересовалась она у карда, картинно отставив ножку.
– Конечно, – кивнул он.
– Возьмете упряжку? – взгляды, которые девица бросала на Эн-Ферро, были даже не двусмысленными.
– Нет, сестра обожает кататься верхом.
Опровергнуть это утверждение я не успела: Лайс схватил меня за руку и рванул к выходу.
Открывающая огорченно вздохнула, но вдогонку не кинулась.
– И часто приходится спасаться бегством от поклонниц? – насмешливо спросила я мужчину, оказавшись в темном коридоре.
– Нет, – бросил он хмуро. – Только если дозировку воздействия неправильно рассчитаю.
– Так это была магия? Очарование от слова «чары»?
– Кое-кто забыл на выходе закрыться, – выговорил он с упреком. – Пришлось отвлекать как умел.
– Извини…
Слова раскаянья застряли в горле, когда я шагнула за порог и, зажмурившись от яркого света, замерла на высоком крыльце: мы не просто пришли в другой мир – мы пришли в лето! После дождливого января и серого неба родного города оказаться в солнечном лесу, наполненном ароматом трав и птичьим гомоном, казалось истинным чудом.
– Как же здесь здорово! – почти прокричала я.
– Здорово. Но вслух не слишком восторгайся. Не забывай, ты выросла в Саатарских Дубравах и на эту красоту должна была уже налюбоваться.
Да, точно. Я же полукровка. Точнее, квартеронка. У меня дедушка эльф. Оказывается, аура у меня не совсем человеческая, а у Лайса – и подавно, и местные маги это сразу увидят. Вот чтобы лишних вопросов не было, мы и прикинемся полукровками. Для полугномов мы ростом не вышли, для полуорков – физиономиями. А в полуэльфов должны поверить. По крайней мере, у Эн-Ферро в прошлые приходы эта легенда работала.
Из-за угла высокого бревенчатого дома показался пожилой мужчина, ведущий за собой двух… Ну уж нет!
– Я на это не сяду!
Не то чтобы страшно, но непривычно. Ящерица как ящерица, морда добродушная и даже чем-то симпатичная… Но нет, не сяду!
– Пешком пойдешь! – пригрозил Лайс.
– А далеко идти?
– Ну если помнишь, я предполагал добраться до места за два дня. Но это верхом. Если хочешь прогуляться – настраивайся на неделю. А с учетом походных травм…
– Каких еще травм?
Лайс оценивающе оглядел меня с головы до ног.
– С учетом твоей физической подготовки и опыта передвижения по диколесью, не исключено все – от мелких царапин до сломанной шеи. Так что либо ты сейчас же влезешь на ящерку, либо я в целях экономии времени прикопаю тебя в ближайшем овраге.
И какой у меня был выбор?
Сидеть на широкой и плоской спине оказалось на удивление удобно, даже удобнее, чем на лошади. Да и ехать на гигантской ящерице было не в пример легче: никаких резких движений, никакой тряски, кер (так называют на Таре этих мутантов) не скакал, а будто бы скользил, плавно перетекая с лапы на лапу. Но я была бы не я, если бы не возмутилась для порядка:
– Что за мир?! Магия у них есть, а лошадей нет!
– И лошади есть, – уверил едущий впереди Эн-Ферро. – Но немного. Транспорт аристократии и высших магов.
– Вот выучусь, стану этим самым высшим магом и куплю себе нормальную лошадь!
– Не советую.
– Это еще почему?
– А ты вниз посмотри.
Я посмотрела. От падения меня спасла только плетеная кожаная уздечка, в которую я вцепилась обеими руками, и сильная когтистая лапа карда, подхватившая меня почти у самой земли.
– Я сказал: посмотри, а не свались, – укоризненно пробурчал мой спаситель.
– И чего я там не видела? – предпринимать новую попытку не хотелось.
– Дорога неровная, каменистая. Дальше вообще овраги и рытвины, лошади вряд ли пройдут. А для кера бездорожье не проблема. Так что кончай нудить!
Ехать и не нудить было нудно.
– Ла-айс! – заныла я, не выдержав и получаса.
– Что?
– Мы так и будем молчать всю дорогу?
– Ну не молчи. Если тебе скучно, давай повторим, что ты знаешь об этом мире.
Ну вот, напросилась.
– Тар – стандартный сопредельный мир, – монотонным речитативом прилежной школьницы-зубрилы начала я, – магический уровень – девять баллов по шкале Хэмфаста, Хранитель врат – Гвейн, старейшина Великого Круга. Климатические условия – стандартные, продолжительность года – близкая к стандартной, деление на времена года, двенадцатимесячный цикл – все согласно основным нормам. Единственное существенное отличие Тарского календаря от системы фиксирования дат в известных мне мирах – разбитие месяца не на недели – седмицы, что является общепринятой формой учета времени в Сопределье, а на пятидневки, или длани, по количеству пальцев на руке. Таким образом, в каждом месяце шесть дланей, то есть, тридцать дней, а в году – триста шестьдесят. На Таре два материка – Каэтар, или Восточные земли, и Саатар, соответственно – Западные земли. На Каэтаре расположено крупнейшее человеческое государство – Каэтарская империя, где мы собственно и находимся. На Саатаре расселены остальные народы: в центральной части – Лар’эллан, королевство эльфов. Северо-западнее, за пустошами – Зеленые холмы, страна тэвков. На севере живут снежные орки, на юге, в Долине Вулканов – огненные. Между землями снежных орков и эльфийским лесом тянется Драконий Гребень – горная система, где в пещерах и долинных поселениях проживают гномьи общины…
Тут я остановилась – нужно было перевести дух. Кард, который ехал впереди, так что все свои слова я адресовала его дружелюбной спине, наконец обернулся, и я поняла, что все это время он самым наглым образом лыбился.
– Ты подозрительно много знаешь для коренной уроженки этого мира, – прокомментировал он выражение своей физиономии.
– Да? И что же должна знать коренная уроженка?
– То же, что и все. Тар круглый, материка два. На одном живут люди, на другом – все остальные. Одни – хорошие, другие – не очень, и кто из них кто, зависит от того, на каком из континентов проживаешь ты и какой формы у тебя уши.
– Ясно. А какой должна быть позиция полуэльфки, выросшей в людском поселении на Саатаре?
– Самой оптимистичной! – выдал, не задумываясь, Эн-Ферро. – Все наивные семнадцатилетние девушки, отправляющиеся в поисках счастья на чужой материк, просто обязаны лучиться оптимизмом!
– Лайс, – с сомнением протянула я, – ты думаешь, я сойду за семнадцатилетнюю? Мне же почти на десять лет больше. И я не наивная девушка, я уже порядком тертая жизнью тетка.
Мои слова заставили идущего обернуться снова.
– Это кто тут тетка? И на Земле была малолетка малолеткой, а на Таре, на свежем воздухе да при хорошей энергетике, мне еще доказывать придется, что тебе не пятнадцать.
Дорога стала шире, и кард придержал кера, чтобы поравняться со мной.
– Только лицо попроще сделай, жизнью тертая, – посоветовал он. – Понаивнее.
Сделала.
– Понаивнее, – фыркнул Лайс, – а не потупее.
Пришлось повторить.
– Уже лучше. – Фырканье стало одобрительным. – Только не переусердствуй. А то в городе за нами все жулье увяжется: такую простушку грех не пощипать.
Следующие полчаса я тренировалась изображать невинность и наивность, скромно опускать глазки и восторженно охать. После очередной демонстрации кард чуть не вывалился из седла от смеха и объявил курс актерского мастерства оконченным.
Он умолк и погрузился в собственные мысли, а я снова заскучала.
Окружающая нас дикая природа не спешила поражать разнообразием форм и буйством красок, как вещал краткий путеводитель идущего. Лес как лес. Никакой чуждой глазу флоры или, боже упаси, фауны (если, конечно, забыть о зеленых ящерицах размерами с корову), знакомые запахи и привычные звуки. Правда, попадались дорогой незнакомые мне кусты и чудные цветастые птички, но при моих познаниях в ботанике и зоологии опрометчиво было бы утверждать, что где-нибудь в Центральной Европе или Южной Америке такие не водятся.
Но невозможно сложить мнение о мире, когда еще ничего, кроме бесконечного и уже не кажущегося таким чудесным леса не видел. Мне хотелось поскорее добраться до города со странным названием Сараст, где располагалась школа магических искусств, в которой мне предстояло учиться. Если возьмут, конечно.
Пользуясь вездеходностью керов, Лайс проложил маршрут от станции до конечного пункта не по главной дороге, извилистой змейкой обегавшей все лесные поселки и охотничьи стоянки, а напрямик, чтобы быть в городе уже к следующему вечеру. Но после резво взятого старта на следующее же утро мы были вынуждены сбавить темп по причине болящей меня. После дня в седле и ночевки на ложе из валежника болело все. Болели ноги, руки и спина. Болели мышцы и суставы, о существовании которых я до этого даже не догадывалась. Эн-Ферро заверил меня, что это как в спортзале, и стоит только вернуться в седло, как боль «разойдется». Спортзалы я посещаю не часто, а потому часа два ему верила. Пока не свалилась с кера.
Но разве меня пожалели? Водрузив мое бренное тело обратно на ящерицу, мой новоявленный братец объявил, что не стоит терять времени, и для меня началось обучение местным языкам. Жестко, я скажу, началось! Вредный кард никоим образом не реагировал на фразы типа «хочу есть» или «спина болит», пока я не произносила их на каэрро, человеческом наречии Тара, или саальге, языке эльфов. И если каэрро для проживания в империи был мне необходим, то саальге меня обучали исключительно ради поддержания легенды. Родной язык, чтоб его! Попутно в меня вдалбливали тарские метрические единицы, заставляя пересчитывать пройденные километры в местные парсо[2] или свой рост с метров на гиары[3]. Дорога в парсо казалась короче, а я в гиарах – выше, но это было слабым утешением за мои страдания.
В Серебряные Ключи, поселок неподалеку от Сараста, я приехала уставшая и злая. В довершение всех бед Эн-Ферро притащил меня в какое-то жалкое подобие постоялого двора, гордо именуемое «Радость путника», и заявил, что здесь мы проведем ближайшие два дня, пока он разведает обстановку.
На разведку кард отправился сразу же после убогого обеда, предоставив мне возможность отдохнуть в обшарпанной комнатке с заляпанным голубиным пометом оконцем. Оставаться одной в незнакомом, полном подозрительного люда заведении не хотелось, и я, несмотря на усталость, намеревалась напроситься с Лайсом. Пока не увидела кровать…
– Проснись, Галчонок, нас обокрали!
Я вскочила как ошпаренная. Обокрали! Деньги, вещи, все… Все лежало там же, где мы его разложили по приезде.
Я ошарашенно поглядела на Лайса:
– Что? Что украли?
– Твою дурацкую чашку! – расхохотался он.
– Идиот! Зачем так пугать?
– А зачем сразу оскорблять? – обиделся кард. – Я сначала по-хорошему хотел. Подошел тихонечко, говорю: «Проснись, Галчонок. Дяденька магистр вернулся из города, привез хорошие вести и много вкусненького». И что? А ничего. Пришлось использовать старый испытанный способ.
На ком и когда этот способ испытывали, меня уже не интересовало, так как волшебные слова были сказаны.
– Где оно?
– Что?
– Много вкусненького!
– А-а, – понимающе протянул кард. – Все здесь.
Пред моим вожделенным взглядом на столе стали появляться продукты.
– Пироги с капустой, копченая курица, вареные яйца, лук, помидоры, а на закуску медовые прянички и курага. И яблочное вино – запить.
Я поняла, что если только приоткрою рот, слюна самым безобразным образом закапает на пол.
– Хочешь?
Я судорожно сглотнула, прежде чем ответить:
– Оч-чень!
– Хорошо, – прищурился кард, и я приготовилась к новой пакости. – Ты можешь взять все. Все, что назовешь на каэрро. А за саальге получишь добавку!
Уверена, что ни один экспресс-метод изучения языков не дал бы таких результатов, как этот садизм.
Глава 7
На Таре магов учили бесплатно, даже выплачивали что-то вроде стипендии нуждавшимся. Как объяснил Эн-Ферро, правительства всех развитых государств сошлись во мнении, что лучше потратиться на обучение квалифицированных специалистов, чем разгребать последствия деятельности дилетантов. Но принимали в науку тем не менее не всех, а лишь наиболее одаренных. От прочих, видимо, опасных последствий не ожидали.
– Школа в Сарасте одна из лучших в империи, в мире, да и во всем Сопределье, возможно. Во всяком случае, для тебя: минимальный срок обучения при максимальном объеме полученных знаний – всего семь лет.
– Семь?! – Я чудом не подавилась пирогом и потянулась за стаканом, чтобы запить сногсшибательную новость.
– Семь, – повторил Лайс. – А ты думала, пройдешь ускоренный курс молодого мага и через месяц домой? Это жизнь, Галчонок, а не сказка. Так что либо настраивайся на серьезное и длительное обучение, либо начинай собираться в обратный путь.
Если бы он рассказал мне все это еще на Земле, то фиг бы я куда пошла! На месяц я, конечно, не рассчитывала, но семь лет – явный перебор. Я же за это время… А что, собственно, со мной станется? Не состарюсь уж точно. А учиться нужно. У меня же потенциал, будь он неладен!
– А меньше никак?
– Можно и меньше, – обрадовал меня Эн-Ферро. – Некоторые ученики умудряются перескакивать через курс, а то и через два. Так что от тебя зависит.
Я вспомнила время своего студенчества и поняла, что сократить срок обучения за счет собственных талантов мне не светит. Ну не создана я для науки! Усидчивости не хватает, целеустремленности, да и домашние задания делать лень. Кстати, как тут с заданиями?
– Школа в Сарасте одна из лучших в империи, в мире, да и во всем Сопределье, возможно. Во всяком случае, для тебя: минимальный срок обучения при максимальном объеме полученных знаний – всего семь лет.
– Семь?! – Я чудом не подавилась пирогом и потянулась за стаканом, чтобы запить сногсшибательную новость.
– Семь, – повторил Лайс. – А ты думала, пройдешь ускоренный курс молодого мага и через месяц домой? Это жизнь, Галчонок, а не сказка. Так что либо настраивайся на серьезное и длительное обучение, либо начинай собираться в обратный путь.
Если бы он рассказал мне все это еще на Земле, то фиг бы я куда пошла! На месяц я, конечно, не рассчитывала, но семь лет – явный перебор. Я же за это время… А что, собственно, со мной станется? Не состарюсь уж точно. А учиться нужно. У меня же потенциал, будь он неладен!
– А меньше никак?
– Можно и меньше, – обрадовал меня Эн-Ферро. – Некоторые ученики умудряются перескакивать через курс, а то и через два. Так что от тебя зависит.
Я вспомнила время своего студенчества и поняла, что сократить срок обучения за счет собственных талантов мне не светит. Ну не создана я для науки! Усидчивости не хватает, целеустремленности, да и домашние задания делать лень. Кстати, как тут с заданиями?