Исьемини Виктор. За горизонтом

ГЛАВА 24

 
Ни смолистых дров, ни целебных трав
Ни кривых зеркал, ни прямых углов
Ни колючих роз, ни гремучих гроз
Ни дремучих снов, ни помойных ям
Никаких обид, никаких преград
Никаких невзгод, никаких соплей
Никаких грехов, никаких богов
Никакой судьбы, никакой надежды
Лишь одна дорожка, да на всей Земле
Лишь одна тебе тропинка —
Твой белый свет, весь твой белый свет…
 

Егор Летов

   Несколько раз Ингви замечал тропинки, выделяющиеся среди мертвого унылого пейзажа. И всякий раз вдоль этих протоптанных за много лет чьими-то ногами путями тянулся едва уловимый след магии. Тот, кто проложил эти тропы, несомненно нес заряд волшбы. Путники, встретив эти явные следы присутствия здешних обитателей, стремились поскорее пересечь их и удалиться, прежде чем на тропе кто-то появится. Ингви понимал опасения своих спутников, но решил выяснить, кто пользуется этими дорожками. Все равно его люди нуждались в отдыхе.
   Итак, когда все остановились на привал в одной из ложбинок с неизменным черным озерком, демон объявил:
   – Я отправляюсь на разведку.
   – Зачем это? – поинтересовался граф Гезнур.
   – Хочу посмотреть, кто пользуется этими тропами.
   – На кой вам?
   – Интересно. И потом, нам все-таки следует знать, с чем мы имеем дело. Не думаю, что все затянется больше, чем на пару часов. Кто-нибудь желает присоединиться?
   Желающих было несколько – вероятно потому, что многие солдаты опасались расстаться с демоном даже ненадолго. Ингви выбрал для своей миссии Стера и Мертвеца. Стера – потому что мог ему доверять, а Мертвеца – поскольку не желал оставлять сержанта без присмотра.
   Незадолго пред тем, как расположиться на привал, отряд как раз пересек одну из загадочных тропинок. Теперь Ингви со своими спутниками возвратился к ней и притаился на холмике, с которого тропа хорошо просматривалась. Трое наблюдателей легли на расстеленные плащи среди зарослей невысокого кустарника и замерли. Спешить было некуда, солнышко пригревало – Ингви почувствовал, что его клонит в сон. Со Стером было то же самое, бодрость сохранял один лишь Мертвец. Чтобы не задремать, Ингви заговорил с сержантом:
   – Мастер Мертвец, а что вы думаете об этой тропинке?
   – Наверное, то же, что и вы.
   Мертвец говорил спокойно и равнодушно, его рука в черной перчатке словно невзначай поглаживала жесткие бурые стебельки травы.
   – Хм, хороший ответ. Я думаю – судя по легкому следу магии – что этими путями ходят патрули неупокоенных.
   – Согласен.
   – А почему вы не объявили о своих догадках еще в лагере?
   – Вы, ваше величество, тоже не объявили. Лучше ведь убедиться наверняка.
   – Да, – Ингви обернулся и глянул на их третьего товарища, – о, Стер уже спит. Сержант, вас связывает с Могнаком какая-то тайна. Вы что-то знаете об этих краях – такое, чего не знает никто из нас. Не хотите ничего добавить?
   – Не хочу. Но вы можете рассчитывать на мой меч.
   – Всегда могу? Кого бы мы не встретили среди здешних обитателей?
   Ингви вдруг понял, что всегда невозмутимый Мертвец чем-то страшно взволнован – его затянутая в черную кожу ладонь, до сих пор с непонятной осторожной нежностью ласкавшая траву, вдруг судорожно сжалась, выдирая растения с корнем… Посыпались комочки земли и пыль. Мертвец как-то удивленно поглядел на свою ладонь и разжал пальцы. Затем он повернул голову и взглянул в лицо Ингви невыразительными водянистыми глазами:
   – Наверное, всегда… Ибо я не могу поверить, чтобы за всем этим стоял…
   – Кто?
   – Неважно. И разбудите нашего приятеля – они приближаются.
   Теперь и Ингви расслышал тоненький мелодичный перезвон колокольцев… Он толкнул в бок Стера, солдат встрепенулся. Затем все трое припали к земле и замерли, стараясь не выделяться среди кустов…
   Из-за дальнего холма показалась троица в черных плащах. Теперь, когда их можно было спокойно рассмотреть – они выглядели еще более жутко. Развеваемые ветерком просторные черные плащи – словно крылья летучих мышей, жуткие маски, деревянные дерганые движения… И удивительно нежный перезвон колокольчиков на браслетах и ошейниках… Ингви и Стер следили за зомби, словно завороженные их жутким обликом, что же касается Мертвеца – о нем сказать что-либо было сложно…
   Зомби прошли мимо холма, на котором притаилась троица наблюдателей, не заметив их. Неупокоенные время от времени вертели головами в стороны, но ни разу не взглянули вверх… Когда патруль зомби продефилировал по тропинке и скрылся из вида, Стер тяжело вздохнул, покрутил головой, словно стряхивая наваждение и уперся ладонями в землю, собираясь встать на ноги… Но Ингви придержал его за предплечье – из-за холма вновь донеслось позвякивание… Нежное и мелодичное…

* * *

   Схватка, начавшаяся столкновением конных масс в центре колосящегося поля, постепенно расползлась по нему, одиночные всадники и отряды, группирующиеся вокруг значков сеньоров, рыскали по истоптанной земле, покрытой изувеченными стеблями пшеницы, металлическим ломом, грудами мертвой и умирающей плоти… Рыскали, сталкивались, слеплялись в звенящую, орущую, истекающую кровью круговерть… Неопытный глаз не смог бы разобрать в этом, казалось бы хаотичном, процессе никакого смысла, но Адорик, граф Олнойский, опытный воин и вождь, видел все очень ясно – слишком ясно. Его кавалерия безнадежно проиграла схватку.
   Вместо наспех собранного ополчения, ведомого сеньорами и графами юга Фенады, навстречу его коннице из облаков пыли выступила прославленная фенадская конница, закованная в гномью сталь – и под королевским знаменем… Многочисленная, но все же более слабая гевская кавалерия едва сдержала первый натиск фенадцев, впрочем в этой первой схватке полегли лучшие воины Гевы – те самые, что, естественно, составили первый ряд… И рухнули почти все разом, встретив тяжкий напор северян… Где-то там, в кровавой круговерти сгинули и братья Адорика – Вортрих и Дейнстр… Теперь фенадцы гоняют по полю деморализованных, рассеянных – и уже понявших, что проиграли – противников… Вот-вот разгром станет очевидным… Если на флангах фенадское пешее ополчение и лучники в королевских цветах еще медленно и вяло продвигаются вперед, неспешно тесня отряды гевских наемников, то в центре вот-вот конница получит новый приказ… Остановить ее будет некому.
   Так и есть – на северном краю поля заиграли рожки. Фенадские кавалеристы начали стягиваться к штандарту с изображением волка, которое вывезли к центру кровавого поля сияющие отполированными латами всадники… Воспользовавшись передышкой недобитые гевские конники спешно принялись разворачивать коней, дабы убраться подальше, прежде чем победители соберутся и повторят общую атаку…
   Адорик в ужасе взирал, как волна перепуганных, едва ли не обеспамятевших, людей на взмыленных лошадях приближается к его холму. Вот сейчас они минуют холм, ускачут прочь – и между Адориком и фенадцами не останется никого… Это – конец!.. Конец всем честолюбивым планам, надеждам и расчетам. О своей жизни Адорик не думал – что значит его жизнь по сравнению с крушением великих замыслов! Но вот на смену отчаянию пришла ярость – его обуяло бешенство, то самое боевое безумие, которым он прославился так, что даже собственный отец за глаза именовал его «буйным варваром». Адорик ударил пятками в бока своего коня и галопом пустился вниз с холма – навстречу бегущей с поля кавалерии. Он бросил поводья, левой рукой срывая шлем, который к счастью еще не успел прикрепить, а правой – выдергивая меч, ставший вдруг невесомо легким. Его собственные латники и оруженосцы с флагами торопливо бросились за сеньором.
   – Стойте! – Зычно и грозно заорал Адорик, швыряя шлем под ноги коню.
   И такая сила вдруг обозначилась в этом крике, такая мощь и порыв, что поневоле руки гевцев сами собой натянули поводья, осаживая усталых храпящих коней… Сеньоры с изломанными огрызками плюмажей, латники в драных кольчугах, оруженосцы, потерявшие в схватке знамена господ – они узнали своего полководца…
   – Стойте, гевцы! – вновь заорал Адорик, взмахивая клинком. – Глядите туда! Что вы видите?!
   Все тут же взглянули вслед за сияющим взблеском меча на гевское знамя, трепещущее над их головами – белый дракон на шахматке из светло-зеленых и голубых квадратов.
   – Это наше знамя! – Взревел принц. – Если мы победим сегодня здесь, то завтра это знамя будет развеваться над всем Миром! Мир будет называться «Гева», а вы будете ему господами! За мной!
   Адорик пустил коня галопом, описывая мечом широкие круги над головой, вслед за ним ринулась кавалерия – все, как один, гевцы еще раз повернули коней, чтобы возвратиться на кровавое поле, с которого они так рады были убраться всего лишь минуту назад… Горнист, так и не получивший приказа, тем не менее протрубил «всеобщую атаку» и, выхватив меч, поскакал следом за толпой всадников. Услышав сигнал, капитаны наемников, стоящих на флангах, рявкнули своим солдатам:
   – Вперед, мастера! Пришло время поработать по-настоящему…
   Многотысячное гевское войско пришло в движение, устремившись на фенадских воинов, неторопливо перестраивающихся в полной уверенности, что они уже победили в этом бою…

* * *

   – Итак, о братья по Черному Кругу, начнем!.. – прошелестел бесплотный голос.
   – Начнем, начнем… – проскрипели в ответ из тьмы, – а по какому, собственно, поводу мы собрались сегодня? Опять брат-разведчик будет потчевать нас сказками о грядущем конце Мира?
   – Нет, братья. Не сказочками и не о конце – о начале нового Мира… Если будет на то наша воля! Простите, старший брат, но почтенный брат-архивариус назвал меня и я вроде бы должен что-то сказать, – резкий голос брата-разведчика прозвучал диссонансом всей мрачной картине сборища магов, – мои «сказочки» обернулись явью. В Ванетинии переворот, император скорее всего убит, гномы идут на юг, Гева – на север, весь Мир переворачивается кверху дном. Все, о чем я предупреждал, происходит! И с позволения старшего брата я предлагаю решить, отправлять ли нам наше непобедимое войско на завоевание Мира?! Я прямо говорю – пора, ибо лучшего момента, чем крах империи, междоусобицы и война людей с гномами, нам не дождаться.
   – Непобедимое войско, хе! – Каркнул кто-то, невидимый во мраке. – А если все же это войско будет побеждено? Мы рискуем многим, братья. Если мы привлечем к себе внимание Мира… Если Мир не разрушится, как сулит наш юный брат? Это большой риск.
   – Нет, – прохрипел другой голос, более грубый и сильный, – риска нет. Миру сейчас станет не до нас. Что до привлечения внимания – то бои уже идут на подступах к Могнаку, если хотите знать…
   – Как?! Что?! – Посыпались вопросы из темноты. – Какие бои? Почему нам не известно об этом?
   – Не известно? Так слушайте, – в грубом хриплом голосе брата-маршала теперь сквозило злорадство, – брат-разведчик вовремя предупредил меня, что сюда движется отряд гевцев. Я удвоил охрану. Довольно большой отряд, да. Мои зомби вместе с магиками брата-разведчика разгромили их и оставшиеся в живых враги сейчас спасаются бегством. Сильный отряд моих солдат выступил им наперерез. Изъявите сегодня вашу волю – и этот отряд станет авангардом армии мертвых, разрушающей прежний Мир. От вас все сейчас зависит. Да.
   Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шорохом одежд – колдуны напряженно обдумывали слова маршала и разведчика. Всем прочим членам братства уже стало ясно – эти двое, маршал и разведчик, спелись и станут теперь добиваться своего всеми средствами, тем более, что старший мистик им благоволит. Есть определенный риск, что они выступят в поход и без официального согласия Черного Круга, преследование бегущих гевцев – отличный предлог. А если нет – то и другой предлог придумать несложно. Значит, придется дать согласие, сделать вид, что они сочувствуют делу и участвуют в нем – а потом попытаться не терять влияния на процесс… Как будто это самое логичное решение – к такому выводу, один за другим, пришли все маги.
   – Благодарю вас, о многомудрые братья… – в бесплотном голосе председательствующего чудилась легкая насмешка, впрочем, возможно, только чудилась, – армия нашего маршала выступит немедленно.
   – Как немедленно? – растерянно переспросил сиплый шепот.
   – Немедленно, поскольку брат-маршал подготовил своих солдат к расконсервации заблаговременно.
   – Без нашего общего решения?
   – Мы с братом-маршалом не сомневались в мудрости братьев, в том, что ваше решение будет именно таким. Армия готова выступить. Кто из вас, братья, желает присоединиться к походу?.. Ну подумайте, подумайте… На этом – все.
   Во мраке открылся серый прямоугольник – крошечный колдун распахнул дверь и юркнул из зала, за ним мелькнула долговязая тень разведчика Гемронта. Следом за ними в дверь протиснулся плечистый маршал…
   – Что же это вышло, братья? – Спросил сиплый. – Эти трое все решили за нашей спиной? Армия была готова… Так они выступили бы и без нашего приговора?..
   – Конечно, – мрачно бросил в ответ другой, со скрипучим голосом, – вы, брат-архивариус, не отрываете глаз от своих свитков, а я давно вижу, что это сговор и предательство нашего братства, нашего Черного Круга. Я, если желаете знать, потому и голосовал «за», что они все равно решили без нас.
   – Что же нам делать?
   – Ждать, братья. Когда Могнак покинут маршал и разведчик – поглядим. Ведь всегда можно и переизбрать главу Черного Круга… Нашему Кворкриху придется отыскать веские причины для того, чтобы по-прежнему руководить Кругом… Вы согласны, братья?
   Во тьме зашуршали черные одежды, кто-то шумно выдохнул. Несмотря на то, что тишину нарушил лишь далекий перезвон бубенчиков зомби, ответ был получен, обладатель скрипучего голоса неожиданно тонко хихикнул…

ГЛАВА 25

 
Смерть – это место для тех, кто мертв.
Смерть – это место для тех, кто жив…
…Это Родина-Смерть!..
 

Егор Летов

   Вставший было Стер вновь прилег и замер. Наблюдатели затаились, прислушиваясь к мелодичному перезвону бубенчиков. Новая троица зомби продефилировала мимо их холма, вертя головами и механически переставляя ноги. Когда и эти скрылись из виду и стихли колокольчики, Мертвец встал на ноги и предложил:
   – Вернемся? – и не дожидаясь ответа побрел с холма вниз – к лагерю.
   Ингви и Стер молча последовали за ним. В лощине, где остановились наемники, царило спокойствие, почти все солдаты спали. Ингви молча побрел между лежащих и сел на камень рядом с Гезнуром. Граф, которому его безымянный палач как раз заканчивал перевязывать рану, приветствовал его взмахом руки и вопросом:
   – Ну что?
   – Зомби. Как я и предполагал, они патрулируют эту зону.
   – Почему именно здесь?
   – Могнак рядом, – неожиданно вставил Мертвец, остановившийся рядом с ними, – поэтому хорошо бы сделать засветло еще один переход. Здесь нас могут обнаружить.
   – А где не могут? – поинтересовался Ингви.
   – Мы сейчас с севера от прежнего Могнака. Если повелители черных солдат гнездятся там – то они отсюда и ждут неприятностей. Патруль – двойной. Я думаю, нам следует обойти город по широкой дуге и приблизиться с юга. Скорее всего, там они не так сильно охраняют подступы к своему логову…
   – Звучит вроде логично, – буркнул Ингви, – а вы знаете эти места, мастер Мертвец?
   – Я здесь бывал. Давно.
   – Хорошо. Эй, Никлис, буди людей!
   Наемники, выслушав новый приказ, собрались в путь. Теперь все шли с удвоенной осторожностью, старательно следя за окрестностями, быстрыми бросками пересекая тропинки, по которым могли пройти патрули неупокоенных. Наконец с гребня очередного холма кто-то из солдат разглядел вдали силуэты стен и башен:
   – Смотрите! Вот он, Могнак Забытый!..
   Несколько человек, забыв об осторожности, уставились на руины древнего города, словно воочию узрев слышанную в детстве сказку – впрочем, так оно, в сущности, и было… Они разглядывали зубчатые стены, башни, обвалившиеся купола, показывали друг другу пальцами, тихо переговариваясь… Никлис рявкнул на них, чтобы привести в чувство, подкрепив свои возгласы крепкими тычками. После этого отряд передвигался уже только лощинами, избегая подниматься на холмы. Насколько можно было, ускорили шаг – путь предстоял немалый, а солнце уже клонилось к западу. Вероятно, клонилось – ибо сквозь пелену облаков и здесь не проникал ни один луч… Мертвец, оказавшийся единственным экспертом по зомби, объявил, что по его мнению неупокоенные видят одинаково и при свете, и в темноте, поэтому ночью лучше затаиться. А все активные действия вести днем. На ночлег же нужно расположиться к югу от Могнака… Солдаты поднажали из последних сил. Мертвец шагал первым, определяя направление и маршрут. Ингви показалось, что сержант устал, демон окликнул:
   – Эй, мастер Мертвец, не повторить ли нам сеанс магии?
   – Благодарю, капитан, – отозвался тот, – пока я продержусь, но на привале – сделайте милость…
   И зашагал дальше. Наконец Мертвец объявил, что они зашли достаточно далеко на юг и лучше остановиться здесь.
   – Хоть малость отдохнем до полной темноты, а там уж придется глядеть в оба…
   Ночь прошла в тревоге и напряженном ожидании – солдат мучили зловещие предчувствия, навеваемые близостью города, который окутывало множество жутких тайн. Едва забывшись тревожным сном, они время от времени просыпались, оглядывались и снова пытались уснуть… Ночью их лагерь никто не беспокоил, но к рассвету вид у наемников был такой измученный и усталый, что Ингви махнул рукой и велел всем отдыхать еще часа три. Затем он приказал выступать к городу.
   – Сегодня мы посмотрим на Могнак поближе? – поинтересовался граф.
   – Сегодня мы посмотрим на него изнутри, – пообещал Ингви.
   – Зачем такая спешка?
   – Спешка? Я боюсь, не опоздаю ли? Ведь там – Ннаонна… Не знаю, что с ней. Возможно, именно сейчас, в эту минуту…
   Демон замолчал, словно боясь облечь в слова свои опасения…

* * *

   Гонец осадил хрипящего жеребца и крикнул:
   – Они идут! Ваше высочество, гномы выходят на равнину!
   Принц Малых гор покосился на своего друга и советника, сэра Окиля из Винслейда. Злые языки поговаривали, что принца связывает с винслейдским рыцарем нечто более трепетное, нежели мужская дружба, потому принц и не женат в тридцать один год. Но даже если и так, эти двое никогда не нарушали приличий и их поведение никоим образом не подтверждало скандальных слухов…
   Сэр Окиль медленно покачал головой и промолвил:
   – Полагаю, ваше высочество, нам лучше отступить. Пусть гномы отойдут подальше от холмов Венербет. Если Гилфинг дарует нам победу – нелюдям не удастся укрыться в лощинах… Если же нет… – рыцарь помолчал, – в любом случае мы ничего не теряем… Кроме посевов на здешних полях, каковые вытопчет войско гномов… Но это…
   Рыцарь неопределенно помахал рукой – кого же, в самом деле, волнуют посевы, когда речь идет о судьбе всего края?..
   – Пусть так, – согласился принц и обернулся к своему маршалу, – сэр Тойог, велите отступить. Мы разместим нашу ставку в… Сэр Окиль, как называется эта деревня?
   – Роннота, ваше высочество.
   – Да-да, в замке здешнего сеньора. Сэр Тойог, выстроите отряды перед деревней – так, чтобы постройки не мешали передвижениям в тылу армии…
   Маршал хмуро кивнул, буркнул что-то неразборчивое (очевидно, имелось в виду, что он, маршал, и сам знает о таких простых вещах) и поскакал туда, где неуклюже копошились сбившиеся в беспорядочную толпу отряды горцев, дружины дворян «из низин» и телеги обоза. Войско, получив приказ остановиться, смешалось в кучу, которую, кажется не разгрести и за неделю… Никакого порядка, что и понятно. В Малых горах слишком долго не знали настоящих войн и здешние жители не умели сражаться в рядах большого войска. Вечные потасовки горцев между собой – не в счет…
   Принц еще некоторое время оставался на месте, безмятежно наблюдая, как маршал безуспешно пытается навести хотя бы минимальный порядок в рядах ополчения. Вот наконец сэр Тойог принял правильное решение – он начал отсылать отдельные отряды в стороны, чтобы затем направить их поочередно во вновь образующийся строй. Теперь появилась надежда, что ему удастся все же выстроить всех отданных под его начало людей в линию до того, как гномы подойдут на расстояние выстрела… Увидев, что дело хоть как-то движется, принц неуверенно улыбнулся и развернув коня скомандовал своей свите:
   – За мной, господа! Если обитатели этого замка Роннота – не полные дураки, то они, разумеется, приготовили встречу для своего сеньора…
   Тем временем несчастный маршал Малых гор носился среди отрядов подчиненного ему войска, то руганью, то мольбами заставляя предводителей вести отряды в нужном направлении. Спустя час его усилия увенчались некоторым успехом – около четырех тысяч подчиненных ему малогорцев все же двинулись к деревеньке Роннота, разворачиваясь в линию. Наконец, спустя еще один час, построение определилось. Фронт образовала жиденькая цепочка дворянской конницы, за спиной которой стояли отряды горцев, вооруженных секирами и короткими копьями. Справа и слева оказались дружины городов, в составе которых имелись лучники. Капитанам городских ополчений было велено всех стрелков выдвинуть в первый ряд. Обоз и скверно вооруженные сервы остались в тылу…
   Возвратились конные дозоры с известием – враг близко. Вскоре показались и гномы.
   Как раз в это время на поле появился принц со свитой. Его высочество вытирал платочком губы и обсуждал с сэром Окилем особенности приготовления жареной утки. Повар местного сеньора, потчевавший их нынче, явно не был искусным мастером… Но на войне, как известно, тяготы достаются всем в равной мере – и простым ополченцам, и знатным сеньорам. Так что принц стоически отнесся к скверному угощению в замке Роннота…
   – Ну что, сэр Тойог, – обратился он к маршалу, – как здесь у нас дела?
   – Ваше высочество, – с натугой просипел тот, – войско построено. А вон там – враг. Вероятно битва вот-вот начнется…
   – А что у вас с голосом?
   – А? С голосом?.. Да пока втолкуешь нашим лэрдам, что им следует делать – не только голос сорвешь…
   – М-да… Варвары, конечно… – кивнул принц, – а каков ваш план, сэр маршал? Как вы предполагаете разбить нелюдей?
   Принц и его свита дружно поглядели в сторону приближающихся гномов, непонятно каким образом явившихся к ним из Фенадских пределов… Король Грабедор не прислал гонцов за помощью против нелюдей, даже не известил соседей о вторжении…
   А надвигающаяся гномья армия более всего напоминала сейчас издалека ползущую лужицу ртути – то растекающуюся на капли, то вновь соединяющуюся. Дружины гномьих кланов то расходились в стороны, чтобы обогнуть холмы, не потеряв строя – то вновь сходились в колонну, сверкающую надраенной сталью… Они двигались напористо и быстро, в самом деле предполагая закончить дело сегодня… И их было очень много… Маршал тяжело вздохнул, раскрыл рот, собираясь ответить принцу, но его прервал заунывный звук – гномы запели…

* * *

   Крактлин поднялся на холм, чтобы осмотреться. Это был последний холм в гряде, за ним шли плоские поля, поделенные дорожками на прямоугольные участки. Вдали – на противоположном конце равнины – строилась армия людей… За Крактлином неотступно следовали несколько его помощников – все сплошь молодые гномы. Быстрое возвышение их командира, его многочисленные победы, растущее влияние при дворе – все это символизировало в глазах молодежи приход пресловутого нового времени в подгорные чертоги. На эту тему молодежь частенько вела долгие беседы, ругая старых ретроградов, мешающих им взять все в свои руки и вернуть роду гномов прежние владения и былой почет в Мире… Крактлин олицетворял победное шествие нового времени, подразумевающее создание гномьей империи, Гравелин же – несмотря на все давние заслуги – был в их глазах раскольником, помехой на пути к победам… Помехой тем более неприятной, что старик пользовался благодаря давним заслугам, большим влиянием в королевстве.
   С вершины невысокого холма полководец оглядел сверкающие сталью отряды гномов, тяжелым шагом проходящие мимо. Дружины кланов шествовали отдельными колоннами, поочередно салютуя Крактлину. Миновав холм, они сходились, образуя сплошной строй. Именно в этом и была сила гномьей армии – в умении образовать единую стену щитов, прикрывая незнакомого соратника так же, как прикрывал бы родного брата. И в непоколебимой уверенности, что и тебя надежно заслонит щитом сосед, даже если он принадлежит к враждебному клану. Люди, как с гордостью утверждали Вторые дети Создателей, так не умеют, они не могут забыть междоусобные свары перед лицом общего врага… И только недавно соперничество Гравелина Серебро с королем-под-горой и его полководцами внесло некоторый разлад и в гномье сообщество – и в его армию… Собственно говоря противоречие состояло лишь в том, что Гравелин, прославленный воин, был сыном и племянником последних королей Малых гор и намеревался заполучить их корону. Крактлин же представлял здесь интересы Грабедора, имеющего в виду присоединить Малые горы как вассальное владение к своему королевству. Даже не так – не вассальное, это было бы слишком «по-людски». Король-под-горой осуществлял над своими подданными более абсолютную власть, не связанную никаким подобием феодального договора, олицетворяемого присягами и клятвами – не было социальной лестницы, не было сословий и классов. Был король – и были его подданные, пользующиеся широкой демократией, но в определенной ситуации абсолютно подчиненные своему монарху. Гравелин собирался сам стать королем – тогда Грабедор из единственного КОРОЛЯ-ПОД-ГОРОЙ превращался в одного из таковых… что шло вразрез с честолюбивыми замыслами молодежи, мечтавшей об империи…