Страница:
После занятия Оксана уговорила своего ученика остаться. Попив чаю, они сели на диван, и Оксана боязливо покосилась на оттопыренный карман Максима. Он перехватил ее взгляд:
– Ты о таракане? Не волнуйся, я его дома оставил, – соврал он. – Это пустой коробок. Я всегда ношу с собой – вдруг что-нибудь интересное подвернется.
Так и не решившись придвинуться ближе, она начала расспрашивать его о Франции. Парень принялся с жаром описывать знаменитый Парижский зоопарк, а девочка, слушая вполуха, исподтишка разглядывала его профиль и думала, что никого красивее в своей жизни не видела.
– А Лувр? Ты был в Лувре? – поинтересовалась она.
– Конечно, – он равнодушно пожал плечами. – И не раз.
– А какие у тебя любимые картины? – спросила она, и он вспомнил только те, где были животные: «Охоту на львов» Делакруа, «лошадиную серию» Дега.
– А в Москве есть у тебя любимый музей? – Ей было интересно все, связанное с ним, но еще больше хотелось, чтобы он не уходил, а сидел рядом на этом диване всю оставшуюся жизнь. Или хотя бы до вечера!
– Не знаю… Третьяковка, наверное.
– А я думала – Зоологический! – удивилась она.
– Ненавижу Зоологический, – пробормотал он, нахмурившись. – Терпеть не могу.
– Почему?
– Когда я смотрю на чучела животных, то думаю, что они когда-то были живыми, – он еще больше помрачнел, и Оксана поспешила сменить тему.
– Хочешь, угадаю, какие у тебя любимые картины в Третьяковке? – предложила она. – «Всадница» Брюллова и «Утро в сосновом бору» Шишкина.
– Точно! – он был поражен. – Как ты догадалась?
– Дедукция, – самодовольно ответила Оксана – не так-то трудно оказалось его понять! – А еще ты любишь мюзикл «Cats», – продолжала угадывать она.
– Правда… Очень люблю! Тоже дедукция?
– Ну да. А хочешь, угадаю, какой у тебя знак зодиака?
– Попробуй! – Максим тряхнул кудрями и улыбнулся. С «учительницей» так прикольно!
– Так-так-так… Тоже из животных? – высказала предположение Оксана.
– Ну, это вычислить не трудно, – улыбнулся он. – Таких там семь из двенадцати – больше чем половина! Овен, Телец, Рак, Лев, Скорпион, Козерог, Рыбы, – быстро назвал он. – А поконкретнее слабо?
– Поконкретнее? Что ж, выбор сузился до семи… Но для дедукции все равно маловато. А тебе что последний раз на день рождения подарили? – поинтересовалась она.
– На день рождения? Диски, книги… Микроскоп! А еще маску и ласты!
– Теперь ясно! Ты – Рак! – воскликнула Оксана.
– Точно! Ну ты даешь!
– Ничего особенного, обычная логика. Тебе подарили маску и ласты, а это – «летние» подарки. Такое не дарят, чтобы плавать в бассейне. Значит, ты родился летом. Два летних «звериных» знака – это Рак и Лев. – И Оксана с победным видом откинулась на спинку дивана.
– Ну? И как же ты рассуждала дальше? – заинтересованно уставился на нее Максим.
– А дальше я не рассуждала. Это была просто «угадайка». Но из двух-то вариантов выбрать совсем несложно, один точно будет правильным!
На самом деле Оксана лукавила. Она прекрасно знала, когда у Максима день рождения – помнила еще с тех времен, когда их мамы-подруги справляли все праздники вместе. Но надо ж его заинтриговать… А заодно и выяснить, помнит ли он о ее дне рождения.
– А у тебя какой знак зодиака? – спросил Максим. – Давай-давай, колись, а то ты про меня уже все выпытала, а я о тебе ничего не знаю.
– Я – Весы, – вздохнула она. Первый раз в жизни дата собственного рождения расстроила ее – и не только потому, что «ученик» не помнил о ней и знак был не «звериный». Главное было в том, что Максим и Дана родились в один день. И даже в одном роддоме! Ничего не поделаешь, тут у противницы значительное преимущество.
– А вообще-то все это ерунда, – сказал он. – Я слышал, что все знаки вот-вот переменятся. Зодиакальные созвездия сместятся, и мы будем совсем другими. А почему у тебя нет домашних животных? – Этот вопрос застал ее врасплох.
– Ну… видишь ли… у мамы аллергия на кошек, у отца – на собак, – на ходу неловко соврала она. На самом деле животных не заводили потому, что некому ухаживать за ними: в семье все работали и ни у кого не оставалось свободного времени. Как же Оксана сейчас пожалела об этом! Но деваться некуда. И соврала она неудачно – теперь даже завести никого нельзя, раз у всех в доме аллергия.
– А, тогда понятно, – разочарованно, как ей показалось, произнес Максим и поднялся, но Оксана остановила его умоляющим взглядом.
– А помнишь, как мы во дворе играли? Ты и я всегда были в одной команде, против Данки и Лизки, – сказала она.
– Да, что-то такое было, – усмехнулся он, снова присев на диван и усердно силясь вспомнить их общее прошлое. Но на память приходили какие-то другие эпизоды – знакомство с дворовой собакой по кличке Бандит, возня с брошенными котятами, походы в зоопарк и на рыбалку с отцом, где он всегда тайком выпускал пойманных рыбок обратно в воду.
– А давай фильм посмотрим! Мы там такие смешные! – предложила Оксана. Она включила телевизор, поставила диск.
Фильм действительно оказался забавным. Разноцветные колобки-малыши, закутанные по самые брови, катались по снегу, кидались снежками. В стороне три молодые женщины что-то жарко обсуждали, в одной из них Максим узнал свою маму.
– Это я! – Оксана, смеясь, показывала на раскрасневшуюся насупленную девочку в голубой курточке. К девочке подбежал мальчик в коричневом комбинезоне и засунул ей за шиворот снег. Замерев, девчонка несколько секунд молчала, а потом широко открыла рот и громко заплакала.
– А это кто? – спросил он, увидев на экране другую девочку, в черной шубке и красной шапочке. Она незаметно подкралась сзади к маленькому Максиму, толкнула его в снег и повалилась на него сверху. Они барахтались в снегу, визжали, а Оксана стояла рядом и громко плакала, размазывая по щекам снег и слезы.
– Дана, – коротко бросила девочка.
И Макс вдруг вспомнил тот зимний день. Светило солнышко, свежевыпавший снег был пушистым и легко мялся в варежках. Он лепил снежки, бросал их в стволы деревьев и в маму, но комки снега перехватывал большой черный пес.
– А ты не знаешь, Бандит жив еще? – спросил он вдруг.
– Что? – она удивленно взглянула на него. – Какой бандит?
– Да собака такая, дворовая! – засмеялся он. – Я с ним тогда часто играл.
– Не знаю, – она равнодушно пожала плечами. – Бегают тут какие-то.
Хоминг и птичье молоко
Потом они стояли у окна и наблюдали за птицами.
– Вон там, видишь? Это голуби, – Максим передал бинокль Оксане.
– Подумаешь, голуби! Что здесь такого? – фыркнула Оксана.
– Как – что такого? Интереснейшие птицы! Их предки селились в скалах. А этим вполне годятся фасады и крыши. Среди них встречаются такие красавцы, ты не представляешь! Один венценосный чего стоит. А дронт! Никогда не скажешь, что этот важный здоровяк – родственник наших сизарей.
– Что-то я не вижу на нашей крыше никакого венценосного, – скептически усмехнулась Оксана. – Или этого, как его… дронта!
– Дронт вообще-то не умеет летать, – не уловив иронии, серьезно ответил Максим. – А вот турман тут есть. Вон как кувыркается в воздухе! Прямо высший пилотаж. А рядом с ним, гляди-ка, самый настоящий почтарь! Интересно, интересно… Ты не знаешь, кто у нас во дворе держит голубятню?
– Понятия не имею, – пожала плечами Оксана. – До сегодняшнего дня я вообще не знала, что тут у кого-то голубятня. Да и зачем держать голубей? Они же разлетятся!
– Не разлетятся. У голубей великолепный хоминг.
– Что? – переспросила Оксана. – Что у них великолепное?
– Хоминг! – повторил Максим.
– А что это?
– Как! Ты не знаешь этого слова? – брови Максима удивленно поползли вверх. – А я думал, весь толковый словарь вызубрила!
Оксана покраснела – ее гордость была уязвлена.
– Хоминг – это инстинкт дома, – объяснил Максим. – Привязанность к месту, где родился и вырос. У голубей он очень развит, поэтому их можно использовать как почтальонов. Кстати, а ты знаешь, что яйца они высиживают по очереди? Сначала мама, потом папа. И кормят птенцов не насекомыми, как другие птицы, а из своего зоба! У них там специальное молочко образуется.
– Птичье молоко! – удивилась Оксана. – Оказывается, оно все-таки существует?
За окном сгустились сумерки. Максим поднялся, убрал тетради в рюкзак.
– Ну, я пойду! Бинокль пока тебе оставлю, хорошо? Будешь наблюдать за животными, – сказал он, широко улыбаясь и думая, как с ней попрощаться. Чмокнуть в щечку, как это было принято у них с друзьями в Париже? Нет, слишком фамильярно – может обидеться. Значит, более официально, обменявшись рукопожатием? Но по этикету первой руку вроде бы должна протянуть женщина. Или нет? Так и не определившись, он ограничился коротким «пока!».
– До свидания! – кивнула Оксана. Поколебавшись, она протянула руку, и парень, облегченно вздохнув, крепко пожал ее.
– Вон там, видишь? Это голуби, – Максим передал бинокль Оксане.
– Подумаешь, голуби! Что здесь такого? – фыркнула Оксана.
– Как – что такого? Интереснейшие птицы! Их предки селились в скалах. А этим вполне годятся фасады и крыши. Среди них встречаются такие красавцы, ты не представляешь! Один венценосный чего стоит. А дронт! Никогда не скажешь, что этот важный здоровяк – родственник наших сизарей.
– Что-то я не вижу на нашей крыше никакого венценосного, – скептически усмехнулась Оксана. – Или этого, как его… дронта!
– Дронт вообще-то не умеет летать, – не уловив иронии, серьезно ответил Максим. – А вот турман тут есть. Вон как кувыркается в воздухе! Прямо высший пилотаж. А рядом с ним, гляди-ка, самый настоящий почтарь! Интересно, интересно… Ты не знаешь, кто у нас во дворе держит голубятню?
– Понятия не имею, – пожала плечами Оксана. – До сегодняшнего дня я вообще не знала, что тут у кого-то голубятня. Да и зачем держать голубей? Они же разлетятся!
– Не разлетятся. У голубей великолепный хоминг.
– Что? – переспросила Оксана. – Что у них великолепное?
– Хоминг! – повторил Максим.
– А что это?
– Как! Ты не знаешь этого слова? – брови Максима удивленно поползли вверх. – А я думал, весь толковый словарь вызубрила!
Оксана покраснела – ее гордость была уязвлена.
– Хоминг – это инстинкт дома, – объяснил Максим. – Привязанность к месту, где родился и вырос. У голубей он очень развит, поэтому их можно использовать как почтальонов. Кстати, а ты знаешь, что яйца они высиживают по очереди? Сначала мама, потом папа. И кормят птенцов не насекомыми, как другие птицы, а из своего зоба! У них там специальное молочко образуется.
– Птичье молоко! – удивилась Оксана. – Оказывается, оно все-таки существует?
За окном сгустились сумерки. Максим поднялся, убрал тетради в рюкзак.
– Ну, я пойду! Бинокль пока тебе оставлю, хорошо? Будешь наблюдать за животными, – сказал он, широко улыбаясь и думая, как с ней попрощаться. Чмокнуть в щечку, как это было принято у них с друзьями в Париже? Нет, слишком фамильярно – может обидеться. Значит, более официально, обменявшись рукопожатием? Но по этикету первой руку вроде бы должна протянуть женщина. Или нет? Так и не определившись, он ограничился коротким «пока!».
– До свидания! – кивнула Оксана. Поколебавшись, она протянула руку, и парень, облегченно вздохнув, крепко пожал ее.
ВЕЧЕР
Сестры ссорятся
Вечер выдался неожиданным для конца сентября – теплым и мягким. Терпкий аромат прелой листвы щекотал ноздри, легкий ветерок ерошил волосы. Максиму нужно было всего лишь дойти до соседнего подъезда, но он задержался во дворе, потому что его внимание привлекла живописная стайка голубей на газоне. Птицы были необычными – яркими, цветастыми, от белых до коричневых – те самые, которых они с Оксаной видели из окна.
Голуби собрались вокруг девочки, разбрасывающей крошки.
– Гули-гули-гули! – приговаривала она, общипывая круглую булочку. – Птички, идите кушать!
Максим осторожно подошел, стараясь не спугнуть птиц.
– Здогово клюют, пгавда? – картаво сказала девочка, широко улыбнувшись.
– Здорово, – согласился он. – А ты не знаешь, кто тут держит голубятню?
Девочка кивнула и хотела ответить, но ее прервал резкий, грубый голос:
– Лизка, опять ты весь хлеб этим обжорам скормила!
К ним спешила ровесница Максима с баскетбольным мячом в руках. Вспугнутые голуби с шумом разлетелись – маленькая Лиза насупилась.
– Вот всегда так! Ты опять все испогтила, Данка-поганка! И котенка это ты вчега взять не газгешила! А мама сказала, что можно!
– Тише! Не ори! – приказала старшая. Потом подняла глаза, и Максим с удивлением узнал «леопарда».
– Привет! – «дикая кошка» открыто улыбнулась. – Узнаешь?
– Ты – Дана! – догадался он, вспомнив давнюю подружку и одноклассницу. – Да уж, здорово изменилась! Мы как раз сейчас с Оксаной фильм про нас смотрели. Ну, там, где мы карапузами в снежки играем, помнишь?
– А сейчас поиграть не хочешь? Лови! – она бросила ему мяч, он поймал, началась игра.
Как же приятно после целого дня сидения за учебниками размяться на свежем воздухе! Как славно выбросить из головы все умозаключения и правила и носиться по площадке! Мяч был послушен Максиму и летел прямо в корзину. Каждый гол сопровождался радостными криками и аплодисментами Лизы, его маленькой болельщицы. Она возбужденно прыгала вокруг, норовя тоже вступить в игру, но старшая сестра без лишних церемоний выставила ее:
– Кыш! Иди в свою песочницу!
Максим попробовал было заступиться, но Дана оказалась неумолима:
– Да зачем она нужна? Упадет, расшибет себе нос, а мне отвечай! Ты не знаешь, что такое дети!
Голуби собрались вокруг девочки, разбрасывающей крошки.
– Гули-гули-гули! – приговаривала она, общипывая круглую булочку. – Птички, идите кушать!
Максим осторожно подошел, стараясь не спугнуть птиц.
– Здогово клюют, пгавда? – картаво сказала девочка, широко улыбнувшись.
– Здорово, – согласился он. – А ты не знаешь, кто тут держит голубятню?
Девочка кивнула и хотела ответить, но ее прервал резкий, грубый голос:
– Лизка, опять ты весь хлеб этим обжорам скормила!
К ним спешила ровесница Максима с баскетбольным мячом в руках. Вспугнутые голуби с шумом разлетелись – маленькая Лиза насупилась.
– Вот всегда так! Ты опять все испогтила, Данка-поганка! И котенка это ты вчега взять не газгешила! А мама сказала, что можно!
– Тише! Не ори! – приказала старшая. Потом подняла глаза, и Максим с удивлением узнал «леопарда».
– Привет! – «дикая кошка» открыто улыбнулась. – Узнаешь?
– Ты – Дана! – догадался он, вспомнив давнюю подружку и одноклассницу. – Да уж, здорово изменилась! Мы как раз сейчас с Оксаной фильм про нас смотрели. Ну, там, где мы карапузами в снежки играем, помнишь?
– А сейчас поиграть не хочешь? Лови! – она бросила ему мяч, он поймал, началась игра.
Как же приятно после целого дня сидения за учебниками размяться на свежем воздухе! Как славно выбросить из головы все умозаключения и правила и носиться по площадке! Мяч был послушен Максиму и летел прямо в корзину. Каждый гол сопровождался радостными криками и аплодисментами Лизы, его маленькой болельщицы. Она возбужденно прыгала вокруг, норовя тоже вступить в игру, но старшая сестра без лишних церемоний выставила ее:
– Кыш! Иди в свою песочницу!
Максим попробовал было заступиться, но Дана оказалась неумолима:
– Да зачем она нужна? Упадет, расшибет себе нос, а мне отвечай! Ты не знаешь, что такое дети!
Неожиданное спасение
В азарте соперники ничего не замечали: ни девичьей фигурки, наблюдающей за ними из окна, ни двух теней, незаметно подкравшихся к площадке. А когда заметили – было слишком поздно. Комок грязи, брошенный безжалостной и меткой рукой, угодил Максиму прямо в голову. Оглушенный и ослепленный, он остановился. Мяч упал, покатился под ноги замершей в испуге Даны.
– Что, понравилось, красавчик? – из тени в круг света вышли две фигуры. – А как тебе вот это?
«Волки, – понял он, увидев их блестящие глаза и оскалившиеся рты. – Волки!»
Парни налетели с двух сторон, повалили на землю. На Максима обрушились удары тяжелых кулаков: били по спине, ребрам, голове. Под отчаянные крики девчонок он защищался, пытаясь поразить то одного, то другого, но силы были явно неравны. Противники одолевали, шансов на победу не оставалось…
– Будешь знать, как чужих девчонок отбивать!
И в тот момент, когда Максим окончательно пал духом, ему на помощь неожиданно подоспело подкрепление.
– Бандит! Бандит! – раздался на весь двор звонкий детский крик. – Бандит!
Начали подходить взрослые. Только еще раньше подоспела большая черная собака. С громким лаем она бросилась на драчунов, разметала их, и хулиганы быстро убрались. А Максим очнулся от того, что шершавый собачий язык лизал ему лицо.
– Бандит! – ахнул он, узнавая старого друга. – Это ты! Привет, старина! Как дела, парень? Давай лапу!
Приятели возились и барахтались на земле, пока их не окликнула Дана.
– Вставай! Макс, вставай! Посмотри, на кого ты похож!
Он поднялся и принялся отряхиваться. Куртка и брюки были в ужасном состоянии.
– Вот черт! – выругался он. – Мама убьет! Это же мой лучший костюм.
– Пошли ко мне, – предложила Дана. – Почистим все, высушим!
– Поздно уже, – колебался Максим. – Куда я пойду! Родители скоро из театра вернутся.
– Ничего не поздно! К тому же тебе никуда особенно и идти не надо. Мы же в одном подъезде живем, забыл?
– Ладно, – Максим поднял кепку, отряхнул о коленку. – Только ненадолго.
– Лизка, да брось ты эту собаку! Вечно в грязи возишься. Пошли домой! – скомандовала Дана, буквально отрывая сестренку от Бандита.
– Пока, приятель! Рад встрече, – Максим попрощался с псом, пошел за девочками.
– Что, понравилось, красавчик? – из тени в круг света вышли две фигуры. – А как тебе вот это?
«Волки, – понял он, увидев их блестящие глаза и оскалившиеся рты. – Волки!»
Парни налетели с двух сторон, повалили на землю. На Максима обрушились удары тяжелых кулаков: били по спине, ребрам, голове. Под отчаянные крики девчонок он защищался, пытаясь поразить то одного, то другого, но силы были явно неравны. Противники одолевали, шансов на победу не оставалось…
– Будешь знать, как чужих девчонок отбивать!
И в тот момент, когда Максим окончательно пал духом, ему на помощь неожиданно подоспело подкрепление.
– Бандит! Бандит! – раздался на весь двор звонкий детский крик. – Бандит!
Начали подходить взрослые. Только еще раньше подоспела большая черная собака. С громким лаем она бросилась на драчунов, разметала их, и хулиганы быстро убрались. А Максим очнулся от того, что шершавый собачий язык лизал ему лицо.
– Бандит! – ахнул он, узнавая старого друга. – Это ты! Привет, старина! Как дела, парень? Давай лапу!
Приятели возились и барахтались на земле, пока их не окликнула Дана.
– Вставай! Макс, вставай! Посмотри, на кого ты похож!
Он поднялся и принялся отряхиваться. Куртка и брюки были в ужасном состоянии.
– Вот черт! – выругался он. – Мама убьет! Это же мой лучший костюм.
– Пошли ко мне, – предложила Дана. – Почистим все, высушим!
– Поздно уже, – колебался Максим. – Куда я пойду! Родители скоро из театра вернутся.
– Ничего не поздно! К тому же тебе никуда особенно и идти не надо. Мы же в одном подъезде живем, забыл?
– Ладно, – Максим поднял кепку, отряхнул о коленку. – Только ненадолго.
– Лизка, да брось ты эту собаку! Вечно в грязи возишься. Пошли домой! – скомандовала Дана, буквально отрывая сестренку от Бандита.
– Пока, приятель! Рад встрече, – Максим попрощался с псом, пошел за девочками.
Розовый заяц
– Ну вот мы и дома! – Дана щелкнула выключателем: прихожая озарилась желтоватым неярким светом. – Чего стоишь? Раздевайся! – приказала она, стаскивая с Максима куртку. – И брюки давай сюда! Надень вот это, – он бросила ему широкие тренировочные штаны, но не ушла, а стояла и насмешливо смотрела на него. И хотя ему нечего было стыдиться – фигура из-за регулярных занятий на тренажерах была отличной, – но все-таки девчоночий взгляд смущал.
– Неплохо выглядишь! – вынесла она, наконец, вердикт. – Люблю спортсменов.
Покраснев, он быстро передал ей грязную одежду. Пока Дана возилась в ванной, парень бродил по квартире, рассматривая картины. Одна привлекла внимание – на ней были изображены две молодых черноволосых красавицы в старинных платьях: та, что помладше, смотрит на старшую, что-то наигрывая на гитаре, а другая держит перед собой листок с нотами – наверное, только что закончила петь. Большие карие глаза, пухлые выразительные губы, румянец во всю щеку – да это же Данка собственной персоной! А младшенькая похожа на Лизу – наверное, такой та станет лет через восемь.
– Княжны Анна Гаврииловна и Варвара Гаврииловна Гагарины, – донесся до него голос Даны. – Портрет работы художника Владимира Боровиковского. Правда, похожи на нас с Лизкой? Любимая папина картина. Чай будешь?
За чаем весело болтали: вспоминали эпизоды общего детства, подробности недавнего неприятного происшествия.
– Это наши балбесы, Савкин и Шумейко. Не бойся, больше не сунутся, – успокаивала Дана. – Они вообще-то трусы. Просто ты им почему-то не понравился.
Ему хотелось поговорить с Даной о школе, расспросить о классе и учителях, но собеседница покачала головой:
– Не будем о плохом, идет? Скоро сам все увидишь и узнаешь.
Потом Дана мыла посуду, а он вышел в коридор и услышал тихий детский плач. Приоткрыв дверь, заглянул в комнату – никого! Звук повторился – он прошел вглубь и в нише за кроватью, среди разбросанных игрушек, увидел скрючившуюся детскую фигурку.
– Ты чего? – спросил он плачущую Лизу. – Что случилось?
– Ничего! – она шмыгнула носом и зарыдала еще сильнее. – Я… я не могу стишок выучить! Меня тепегь на втогой год оставят.
– Почему?
– Я… не умею говогить «г»… Вот послушай:
Лиза перестала плакать и, всхлипывая, серьезно глядела на зайца.
– А потом я пошел к логопеду и научился, – заяц-Максим протянул девочке конфету. – Надо и тебе к логопеду записаться!
– Не могу! – всхлипнула Лиза. Она развернула конфету, и теперь на ее щеках смешивались слезы и сладкий сироп.
– Почему?
– Меня некому водить, – объяснила она. – Мама и папа на габоте.
– А Данка?
– А Данка – в школе. Говогит, ей некогда, угоков много. А ты пгавда ходил к логопеду? – спросила Лиза. Она успокоилась, всхлипы перешли в чмоканье.
– Ходил, когда был маленький. И научился! Вот, послушай! «Сер-р-р-енгети!»
– Здогово! – Лиза в восторге захлопала. – А что это такое?
– Заповедник в Африке. Там живут разные звери: львы и жирафы, слоны и антилопы, носороги, леопарды, гепарды… Не в клетках, а на свободе. Когда я вырасту, то обязательно туда поеду!
– И я! – воскликнула Лиза. В широко раскрытых глазах светился восторг. – А ты возьмешь меня с собой?
– Возьму. Но только если ты научишься говорить «р»!
– Ладно, – кивнула Лиза. – Апельсиновая – моя любимая! – сообщила она, доедая конфету.
– И моя! – обрадовался Максим.
– А Данка любит шоколадную.
– А Оксана?
– Оксанка вообще их не любит. Говогит, для зубов вгедно. Она только могковки ггызет и капусту! Как заяц… А ты научишь меня говорить букву «Г»? – неожиданно спросила она.
– Я? – удивился Максим. – Ну, я не знаю… Но могу попробовать.
– Пгямо сейчас? – обрадовалась Лиза.
– Можно и сейчас, – пожал плечами Максим, но тут в коробочке начал скрестись таракан.
– Что это? – насторожилась Лиза.
– Жук, – он достал коробок, слегка приоткрыл. – Не боишься?
– Не-а.
Она заглянула в коробку, восторженно ахнула и засыпала парня вопросами:
– А как его зовут? А это мальчик или девочка? А сколько ему лет? А где ты его поймал?
Максим приободрился – есть все-таки в этом городе нормальные люди! – и собрался обстоятельно ответить, когда на глаза ему легли чьи-то мягкие ладони и лукавый голос спросил:
– Угадай, кто?
– Данка-поганка! – пробурчала, насупившись, Лиза. – Пгишла и все испогтила.
– Цыц, младенец! – беззлобно отмахнулась Дана и позвала: – Кис-кис-кис!
Из-за двери послышалось мяуканье, и в комнату, качаясь на расползающихся лапках, вошел крошечный котенок.
– Что это? Это мне? – воскликнула Лиза.
– Это нам, – широко улыбнулась Дана. – В подъезде обитал, – пояснила она. – Кто-то выкинул. А я решила подобрать. Не пропадать ведь живому существу!
Вечером в темноте Максим думал о том, что его первый школьный день оказался бурным и богатым на знакомства. «Человеческий зоопарк» пополнился фламинго, леопардом, милым ягненком и парой злобных волков – остальным одноклассникам кличек пока не нашлось. Старый друг Бандит, несмотря на долгую разлуку, узнал его. Жаль, конечно, тараканов, но сам виноват – не стоило таскать их в школу.
Потом вспомнилась Лиза. А она на кого похожа? Ответ пришел сразу – бельчонок! Пушистый маленький зверек с блестящими глазками. Быстрый, легкий, подвижный.
С этой мыслью Максим и заснул.
Оксана засыпала в этот день со сложными чувствами. Она была и довольна собой, и нет – главным образом из-за промаха с домашними питомцами. Но кто ж знал, что Максим окажется прямо-таки помешанным на всякой живности! Можно было заранее подготовиться и купить каких-нибудь попугайчиков или просто подобрать котенка, как хитрая Данка, за которой Оксана, терзаясь ревностью, весь вечер наблюдала из окна в оставленный Максимом бинокль. Потом удалось успокоиться – у нее и своих достоинств хватает. Не может быть, чтобы Максим не заметил их и не оценил! Ее ум и знания произвели на него впечатление, она это видела.
С такими мыслями Оксана и уснула.
Но уж кто ликовал в этот вечер, так это Дана. От обуревавших ее чувств девочка долго не могла заснуть. Надо же, как ловко вышло с котенком! Пусть теперь Максим хоть каждый день занимается с Оксанкой, но потом он все равно будет приходить сюда, чтобы помочь ухаживать за котенком – он обещал! Может, еще и собаку завести? Нет, накладно. С собакой надо гулять. Маме и папе некогда, а сама Дана так любит поспать! В школу-то всегда опаздывает, где уж тут еще решиться на ранний променад. И потом, пса надо мыть, да и запах… А кошка – очень удобное животное. Сама себя умывает и прекрасно обходится без прогулок.
Сон наконец сморил Дану, она укуталась в одеяло и сладко зевнула.
– Один – один! – проговорила она в полусне, бросив напоследок взгляд на Оксанкины окна. – И это только начало!
Одна только Лиза ни о чем не думала. Блаженно улыбаясь, она спала в обнимку с котенком и розовым зайцем.
– Неплохо выглядишь! – вынесла она, наконец, вердикт. – Люблю спортсменов.
Покраснев, он быстро передал ей грязную одежду. Пока Дана возилась в ванной, парень бродил по квартире, рассматривая картины. Одна привлекла внимание – на ней были изображены две молодых черноволосых красавицы в старинных платьях: та, что помладше, смотрит на старшую, что-то наигрывая на гитаре, а другая держит перед собой листок с нотами – наверное, только что закончила петь. Большие карие глаза, пухлые выразительные губы, румянец во всю щеку – да это же Данка собственной персоной! А младшенькая похожа на Лизу – наверное, такой та станет лет через восемь.
– Княжны Анна Гаврииловна и Варвара Гаврииловна Гагарины, – донесся до него голос Даны. – Портрет работы художника Владимира Боровиковского. Правда, похожи на нас с Лизкой? Любимая папина картина. Чай будешь?
За чаем весело болтали: вспоминали эпизоды общего детства, подробности недавнего неприятного происшествия.
– Это наши балбесы, Савкин и Шумейко. Не бойся, больше не сунутся, – успокаивала Дана. – Они вообще-то трусы. Просто ты им почему-то не понравился.
Ему хотелось поговорить с Даной о школе, расспросить о классе и учителях, но собеседница покачала головой:
– Не будем о плохом, идет? Скоро сам все увидишь и узнаешь.
Потом Дана мыла посуду, а он вышел в коридор и услышал тихий детский плач. Приоткрыв дверь, заглянул в комнату – никого! Звук повторился – он прошел вглубь и в нише за кроватью, среди разбросанных игрушек, увидел скрючившуюся детскую фигурку.
– Ты чего? – спросил он плачущую Лизу. – Что случилось?
– Ничего! – она шмыгнула носом и зарыдала еще сильнее. – Я… я не могу стишок выучить! Меня тепегь на втогой год оставят.
– Почему?
– Я… не умею говогить «г»… Вот послушай:
– А! Ты картавишь! – догадался Максим. Он сел на пол рядом с Лизой, поднял розового зайца, и тот в его руках вдруг ожил и заговорил: – Подумаешь! Я тоже когда-то кагтавил!
Гыба, гучка и топог
Завели сегьезный спог…
Лиза перестала плакать и, всхлипывая, серьезно глядела на зайца.
– А потом я пошел к логопеду и научился, – заяц-Максим протянул девочке конфету. – Надо и тебе к логопеду записаться!
– Не могу! – всхлипнула Лиза. Она развернула конфету, и теперь на ее щеках смешивались слезы и сладкий сироп.
– Почему?
– Меня некому водить, – объяснила она. – Мама и папа на габоте.
– А Данка?
– А Данка – в школе. Говогит, ей некогда, угоков много. А ты пгавда ходил к логопеду? – спросила Лиза. Она успокоилась, всхлипы перешли в чмоканье.
– Ходил, когда был маленький. И научился! Вот, послушай! «Сер-р-р-енгети!»
– Здогово! – Лиза в восторге захлопала. – А что это такое?
– Заповедник в Африке. Там живут разные звери: львы и жирафы, слоны и антилопы, носороги, леопарды, гепарды… Не в клетках, а на свободе. Когда я вырасту, то обязательно туда поеду!
– И я! – воскликнула Лиза. В широко раскрытых глазах светился восторг. – А ты возьмешь меня с собой?
– Возьму. Но только если ты научишься говорить «р»!
– Ладно, – кивнула Лиза. – Апельсиновая – моя любимая! – сообщила она, доедая конфету.
– И моя! – обрадовался Максим.
– А Данка любит шоколадную.
– А Оксана?
– Оксанка вообще их не любит. Говогит, для зубов вгедно. Она только могковки ггызет и капусту! Как заяц… А ты научишь меня говорить букву «Г»? – неожиданно спросила она.
– Я? – удивился Максим. – Ну, я не знаю… Но могу попробовать.
– Пгямо сейчас? – обрадовалась Лиза.
– Можно и сейчас, – пожал плечами Максим, но тут в коробочке начал скрестись таракан.
– Что это? – насторожилась Лиза.
– Жук, – он достал коробок, слегка приоткрыл. – Не боишься?
– Не-а.
Она заглянула в коробку, восторженно ахнула и засыпала парня вопросами:
– А как его зовут? А это мальчик или девочка? А сколько ему лет? А где ты его поймал?
Максим приободрился – есть все-таки в этом городе нормальные люди! – и собрался обстоятельно ответить, когда на глаза ему легли чьи-то мягкие ладони и лукавый голос спросил:
– Угадай, кто?
– Данка-поганка! – пробурчала, насупившись, Лиза. – Пгишла и все испогтила.
– Цыц, младенец! – беззлобно отмахнулась Дана и позвала: – Кис-кис-кис!
Из-за двери послышалось мяуканье, и в комнату, качаясь на расползающихся лапках, вошел крошечный котенок.
– Что это? Это мне? – воскликнула Лиза.
– Это нам, – широко улыбнулась Дана. – В подъезде обитал, – пояснила она. – Кто-то выкинул. А я решила подобрать. Не пропадать ведь живому существу!
Вечером в темноте Максим думал о том, что его первый школьный день оказался бурным и богатым на знакомства. «Человеческий зоопарк» пополнился фламинго, леопардом, милым ягненком и парой злобных волков – остальным одноклассникам кличек пока не нашлось. Старый друг Бандит, несмотря на долгую разлуку, узнал его. Жаль, конечно, тараканов, но сам виноват – не стоило таскать их в школу.
Потом вспомнилась Лиза. А она на кого похожа? Ответ пришел сразу – бельчонок! Пушистый маленький зверек с блестящими глазками. Быстрый, легкий, подвижный.
С этой мыслью Максим и заснул.
Оксана засыпала в этот день со сложными чувствами. Она была и довольна собой, и нет – главным образом из-за промаха с домашними питомцами. Но кто ж знал, что Максим окажется прямо-таки помешанным на всякой живности! Можно было заранее подготовиться и купить каких-нибудь попугайчиков или просто подобрать котенка, как хитрая Данка, за которой Оксана, терзаясь ревностью, весь вечер наблюдала из окна в оставленный Максимом бинокль. Потом удалось успокоиться – у нее и своих достоинств хватает. Не может быть, чтобы Максим не заметил их и не оценил! Ее ум и знания произвели на него впечатление, она это видела.
С такими мыслями Оксана и уснула.
Но уж кто ликовал в этот вечер, так это Дана. От обуревавших ее чувств девочка долго не могла заснуть. Надо же, как ловко вышло с котенком! Пусть теперь Максим хоть каждый день занимается с Оксанкой, но потом он все равно будет приходить сюда, чтобы помочь ухаживать за котенком – он обещал! Может, еще и собаку завести? Нет, накладно. С собакой надо гулять. Маме и папе некогда, а сама Дана так любит поспать! В школу-то всегда опаздывает, где уж тут еще решиться на ранний променад. И потом, пса надо мыть, да и запах… А кошка – очень удобное животное. Сама себя умывает и прекрасно обходится без прогулок.
Сон наконец сморил Дану, она укуталась в одеяло и сладко зевнула.
– Один – один! – проговорила она в полусне, бросив напоследок взгляд на Оксанкины окна. – И это только начало!
Одна только Лиза ни о чем не думала. Блаженно улыбаясь, она спала в обнимку с котенком и розовым зайцем.
14 ОКТЯБРЯ, СРЕДА. УТРО
У Оксаны появляется тайна
– Народ, слушай сюда! – объявил на перемене Серега Шумейко. – Предлагаю вечером завалиться в «Розовую пантеру». Предки отстегнули премию за пятерку по контрольной. Приглашаются все желающие! Держите флаеры!
Под общий радостный вопль он выразительно посмотрел на Оксану, но та равнодушно отвела взгляд. Приглашение Шумейко не произвело на нее никакого впечатления. На мгновение девочке даже стало жалко беднягу. Неужели не понимает, что его шансы равны нулю? Мысли Оксаны были заняты совершенно другим – сегодня днем они впервые будут заниматься у Максима дома. До этого «уроки» проходили у нее, потому что родители много работали, и квартира была свободна. Но сегодня Бехтеревы улетают на уик-энд в Париж, и парень сам предложил посидеть у него.
– Заодно познакомишься с моими зверями, – предложил он.
Познакомиться с его животными! Об этом Оксана и мечтать не могла. Как-то на одном из первых занятий Максим обронил фразу: «Девушку, которая мне понравится, я в первую очередь познакомлю со своими зверями». Это прозвучало немного смешно – любимых девушек принято знакомить с родителями, – но, зная Максима, она не удивилась. К тому же его родителей она знает чуть не с рождения.
Весь день Оксана летала как на крыльях. Неужели она ему действительно нравится? А ведь еще пару дней назад не было уверенности, что удастся завоевать его сердце. Уж слишком почтительно он к ней относится, будто к старшей сестре. Все ее маленькие уловки оказывались незамеченными. Она бросала страстные взгляды, а он краснел, бледнел, начинал заикаться и теребить волосы на затылке, думая, что Оксана недовольна его ответами. Она садилась к нему поближе, стараясь коснуться рукой, а он только испуганно отшатывался, тут же принимаясь выискивать в тетрадке ошибки. Она наступала под столом ему на ногу, а он либо не обращал внимания, либо вздрагивал и начинал судорожно листать учебник.
И вот теперь Максим предлагает ей познакомиться со зверями. Оксана была уверена, что ее успех – результат посещения колдуньи, о которой недавно узнала из болтовни подруг.
– Она и гаданием занимается, и приворотом, и снятием сглаза! – рассказывала Динара. – Катька по Димке сохла, так бабка ей дала приворотное зелье, и Димка теперь за ней ходит, как собачонка на веревочке! А Маринке Захаровой нагадала, что та в бассейне встретится с парнем своей мечты, и Маринка во вторник прямо нос к носу столкнулась с ним на дорожке, и даже захлебнулась и чуть не утонула, а он ее спас… Они теперь вместе еще и на роликах катаются.
Выведать у Динары адрес и имя колдуньи оказалось нетрудно. Встречу с гадалкой откладывать нельзя, Оксана видела, что соперница буквально наступает ей на пятки: каждый раз после занятий русским Максим спускался во двор, где на спортплощадке его ожидали две черноволосые сестрички. Наблюдая за игроками из окна, Оксана горько сожалела, что не может оградить парня от этих встреч. Те очки, что она набирала своими знаниями, Данка отыгрывала на площадке – даже с высоты шестого этажа Оксана слышала радостные вопли и счастливый смех веселой троицы. К тому же в последнее время Данкина «любовная активность» увеличилась – Оксана видела, что соперница начала экспериментировать с одеждой, прическами и макияжем, то и дело норовила оказаться рядом с Максимом, чтобы спросить о чем-то, ненароком прижаться, повиснуть у него на руке. Да и злополучный котенок сближал их – чтобы навестить маленького подопечного, Максим пару раз уходил от Оксаны пораньше.
И вот, наконец, настал момент, когда Оксана решилась обратиться к колдунье. От этого визита у нее остались смутные, неопределенные впечатления. Маленькая, темноглазая и совершенно седая старушка ей не понравилась. Казалось, она насмехается над своей юной клиенткой, не принимая ее беды всерьез. Но то, что говорила старуха, вглядываясь вначале в ладонь Оксаны, а потом – в разбросанные на столе карты, было похоже на правду.
– Он уже почти твой, этот бубновый король, – скрипел старческий голос. – Но ты должна поторопиться. У тебя есть соперница, вот эта пиковая дама. Шансы ее тоже очень велики. Она красива, весела, открыта. Там, где ты берешь рассудком, она берет эмоциями. Ты для него – королева, а она – подружка.
– Что же мне делать? – растерянно пробормотала Оксана, огорченная успехами «пиковой дамы». В том, что это Данка, она не сомневалась.
– Расскажи ему о своих чувствах. Откройся. Сойди с пьедестала. И поспеши. А вот это дашь ему выпить, – старуха протянула маленькую бутылочку с темным настоем. – Он должен выпить все, до последней капли.
– Это приворотное зелье? – трепеща, прошептала Оксана. – А когда оно начнет действовать?
Но старушка больше ничего не сказала, и в ее пронзительно-черных глазах Оксане снова почудилась насмешка.
Дома она внимательно рассмотрела бутылочку, потом откупорила и понюхала – жидкость была темной, непрозрачной и слегка отдавала духами…
Последовать совету колдуньи и открыть свои чувства девочка решила в тот же день, когда Максим пришел к ней на очередное занятие.
– Я тебя люблю! – выпалила Оксана, едва только они разместились за столом. Затаив дыхание и заливаясь краской, она ждала его реакции.
– А? Что? – непонимающе уставился на нее Максим. – Что ты сказала? Извини, я задумался…
– Я тебя люблю! – повторила она, готовясь провалиться сквозь землю.
– Это надо разобрать? Ты хочешь, чтобы я разобрал предложение? – не замечая ее состояния, уточнил Максим. – Ну хорошо! Только это слишком просто. Предложение простое, односоставное, нераспространенное. Правильно? «Я» – подлежащее, выражено местоимением, «люблю» – сказуемое. «Тебя» – прямое дополнение. Так?
Под общий радостный вопль он выразительно посмотрел на Оксану, но та равнодушно отвела взгляд. Приглашение Шумейко не произвело на нее никакого впечатления. На мгновение девочке даже стало жалко беднягу. Неужели не понимает, что его шансы равны нулю? Мысли Оксаны были заняты совершенно другим – сегодня днем они впервые будут заниматься у Максима дома. До этого «уроки» проходили у нее, потому что родители много работали, и квартира была свободна. Но сегодня Бехтеревы улетают на уик-энд в Париж, и парень сам предложил посидеть у него.
– Заодно познакомишься с моими зверями, – предложил он.
Познакомиться с его животными! Об этом Оксана и мечтать не могла. Как-то на одном из первых занятий Максим обронил фразу: «Девушку, которая мне понравится, я в первую очередь познакомлю со своими зверями». Это прозвучало немного смешно – любимых девушек принято знакомить с родителями, – но, зная Максима, она не удивилась. К тому же его родителей она знает чуть не с рождения.
Весь день Оксана летала как на крыльях. Неужели она ему действительно нравится? А ведь еще пару дней назад не было уверенности, что удастся завоевать его сердце. Уж слишком почтительно он к ней относится, будто к старшей сестре. Все ее маленькие уловки оказывались незамеченными. Она бросала страстные взгляды, а он краснел, бледнел, начинал заикаться и теребить волосы на затылке, думая, что Оксана недовольна его ответами. Она садилась к нему поближе, стараясь коснуться рукой, а он только испуганно отшатывался, тут же принимаясь выискивать в тетрадке ошибки. Она наступала под столом ему на ногу, а он либо не обращал внимания, либо вздрагивал и начинал судорожно листать учебник.
И вот теперь Максим предлагает ей познакомиться со зверями. Оксана была уверена, что ее успех – результат посещения колдуньи, о которой недавно узнала из болтовни подруг.
– Она и гаданием занимается, и приворотом, и снятием сглаза! – рассказывала Динара. – Катька по Димке сохла, так бабка ей дала приворотное зелье, и Димка теперь за ней ходит, как собачонка на веревочке! А Маринке Захаровой нагадала, что та в бассейне встретится с парнем своей мечты, и Маринка во вторник прямо нос к носу столкнулась с ним на дорожке, и даже захлебнулась и чуть не утонула, а он ее спас… Они теперь вместе еще и на роликах катаются.
Выведать у Динары адрес и имя колдуньи оказалось нетрудно. Встречу с гадалкой откладывать нельзя, Оксана видела, что соперница буквально наступает ей на пятки: каждый раз после занятий русским Максим спускался во двор, где на спортплощадке его ожидали две черноволосые сестрички. Наблюдая за игроками из окна, Оксана горько сожалела, что не может оградить парня от этих встреч. Те очки, что она набирала своими знаниями, Данка отыгрывала на площадке – даже с высоты шестого этажа Оксана слышала радостные вопли и счастливый смех веселой троицы. К тому же в последнее время Данкина «любовная активность» увеличилась – Оксана видела, что соперница начала экспериментировать с одеждой, прическами и макияжем, то и дело норовила оказаться рядом с Максимом, чтобы спросить о чем-то, ненароком прижаться, повиснуть у него на руке. Да и злополучный котенок сближал их – чтобы навестить маленького подопечного, Максим пару раз уходил от Оксаны пораньше.
И вот, наконец, настал момент, когда Оксана решилась обратиться к колдунье. От этого визита у нее остались смутные, неопределенные впечатления. Маленькая, темноглазая и совершенно седая старушка ей не понравилась. Казалось, она насмехается над своей юной клиенткой, не принимая ее беды всерьез. Но то, что говорила старуха, вглядываясь вначале в ладонь Оксаны, а потом – в разбросанные на столе карты, было похоже на правду.
– Он уже почти твой, этот бубновый король, – скрипел старческий голос. – Но ты должна поторопиться. У тебя есть соперница, вот эта пиковая дама. Шансы ее тоже очень велики. Она красива, весела, открыта. Там, где ты берешь рассудком, она берет эмоциями. Ты для него – королева, а она – подружка.
– Что же мне делать? – растерянно пробормотала Оксана, огорченная успехами «пиковой дамы». В том, что это Данка, она не сомневалась.
– Расскажи ему о своих чувствах. Откройся. Сойди с пьедестала. И поспеши. А вот это дашь ему выпить, – старуха протянула маленькую бутылочку с темным настоем. – Он должен выпить все, до последней капли.
– Это приворотное зелье? – трепеща, прошептала Оксана. – А когда оно начнет действовать?
Но старушка больше ничего не сказала, и в ее пронзительно-черных глазах Оксане снова почудилась насмешка.
Дома она внимательно рассмотрела бутылочку, потом откупорила и понюхала – жидкость была темной, непрозрачной и слегка отдавала духами…
Последовать совету колдуньи и открыть свои чувства девочка решила в тот же день, когда Максим пришел к ней на очередное занятие.
– Я тебя люблю! – выпалила Оксана, едва только они разместились за столом. Затаив дыхание и заливаясь краской, она ждала его реакции.
– А? Что? – непонимающе уставился на нее Максим. – Что ты сказала? Извини, я задумался…
– Я тебя люблю! – повторила она, готовясь провалиться сквозь землю.
– Это надо разобрать? Ты хочешь, чтобы я разобрал предложение? – не замечая ее состояния, уточнил Максим. – Ну хорошо! Только это слишком просто. Предложение простое, односоставное, нераспространенное. Правильно? «Я» – подлежащее, выражено местоимением, «люблю» – сказуемое. «Тебя» – прямое дополнение. Так?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента