Калинаускас Игорь. Реабилитация души. Прикосновение к другой жизни

Игорь Калинаускас
Реабилитация души. Прикосновение к другой жизни

   © Калинаускас И., 2012
   © Издательство «Афина», 2013
 
   Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
 
   ©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

   Что делает человека человеком? Его внутренняя жизнь – жизнь его души, не ограниченная никакими законами и правилами. Есть смелые проекты создания искусственного интеллекта, но никто и никогда не думал, что можно спроектировать и повторить человеческую душу.
   Я пришел к выводу, что именно душа принимает решения. Именно она является источником сил и энергии, которые позволяют философам, художникам и поэтам приходить к идее богочеловека. А история человеческой души – культура человечества.
   Эта логика, названная логикой единого, когда мы видим все процессы жизни, не ограничиваясь рамками умозрения и так называемого здравого смысла, дает шанс прикоснуться к другой жизни. К жизни по иным законам, для которых конкретный человек – величайшая ценность, а конкретная жизнь построена на свободном осуществлении своих намерений.

Культура и человек

   Посвящается памяти П. В. Симонова и П. М. Ершова.

С благодарностью, Игорь Калинаускас

   Культура – зеркало, в которое человек смотрится и видит себя. Как человек себя видит, зависит от того, одно это зеркало или много зеркал, или это разбитое зеркало и склеенные осколки, ясное зеркало, кривое или туманное. В культуре человек видит не себя как объект, а свою субъективность. Про объект нам все расскажут, покажут, рублем, долларом, евро, трудовыми успехами – для этого есть огромное поле социальной конкуренции. В культуре человек имеет возможность увидеть себя внутреннего.
   Культура – попытка человечества в лице его отдельных представителей выразить невыразимое, найти способ вынести наружу внутреннее, субъективное. Существуют три формы такого действия: самоутверждение, самовыражение, самореализация. Эти три аспекта и пытается задействовать культура, рассматриваемая с точки зрения объективации субъективного. И это всегда сложно, потому что субъективное конкретно, индивидуально и труднопереводимо. Субъективный, внутренний язык до конца не переводится не на словесный, не на визуальный, не на акустический (музыки) язык.
   Мы можем узнать про свою субъективность только из рефлексирующих наблюдений. Но самая изощренная техника самонаблюдения, посредством невключенного наблюдателя и стабильного самосознания, не может объективизировать содержание субъективности, если нет соответствующего языка. А душа корчится, безъязыкая, ей нечем разговаривать. Чтобы у нас появился язык для самовыражения, а тем более чтобы у нас из этого самовыражения появились инструменты самореализации, нужна культура. Единственный способ познакомиться с собой самостоятельно – это культура.
   В культуре нет ничего про неизвестно кого, все про нас, про каждого из нас, про нас внутренних. Будучи изначально ориентированным профессионально на субъекта и субъективность, я счастлив, что благодаря эмоционально-чувственному контакту с культурой узнал, надеюсь, большую часть себя. И оказалось, что я очень интересный человек там, внутри. И если мне все вокруг будут говорить, что я неинтересный, – я не поверю.
   Можно смело предположить, что культура имеет непосредственное отношение к содержанию нашей субъективности. То есть насколько мы эмоционально, чувственно, душевно присоединены к культуре, к ее объему, настолько у нас появляется содержание внутренней жизни. Зачем нужно приобщать себя к культуре? Чтобы, когда придет время самореализации, было бы чем и с чем.
   Человек вне культуры – пустой человек. У него нет собственного содержания. Я не говорю об эрудиции: набил полную бочку информации и цитатами давит всех подряд. Это простая форма ведения диалога, где в качестве третьего голоса – авторитет.
   Обрести субъективную неповторимость, выразить себя единичного и обнаружить смысл своей конкретной жизни, не ссылаясь на те готовые ответы, которыми нас в изобилии снабдили в процессе социализации, вне культуры, вне приобщения к ней человека – невозможно. Раскрыть свой эмоционально-чувственный мир, понять его содержание, прочувствовать, смочь этим жить – без эмоционально-чувственного присоединения к культуре невозможно.
   Человек слушает Шестую симфонию П. И. Чайковского. Когда слушает всем своим существом и эмоционально к ней присоединяется, возникает интереснейшее тончайшее переживание, которое человек может и не зафиксировать. Оно в том, что, если я в состоянии воспринять эту гениальную музыку и к ней присоединиться, значит, есть что-то во мне, что больше, сильнее, драматичнее, чем эта симфония.
   Все, что есть в содержании культуры, может стать вашим внутренним содержанием. А какое это имеет отношение к внешней жизни? Самый сложный вопрос. Какое отношение имеет навоз и вода к розе? Это же роза! Какое отношение имеет культура к человеку, любому?
   Присоединение к культуре не для внешней жизни, этот процесс нужен для того, чтобы была внутренняя. Когда она есть, внутренняя жизнь, когда есть содержание у меня внутри, то тогда с утра до вечера может пройти десять, двадцать, тридцать дней и я не буду жить так, что сегодня понедельник, а завтра уже, слава богу, пятница. Не понимая: где остальное?
   Без внутренней жизни мы рабы тикающих часиков, время бежит. Остановить время, растянуть, что может быть проще? Субъективное время зависит от интенсивности внутренней жизни. Удовольствие быть в этом мире независимо от внешних обстоятельств, никогда не терять вкус жизни, что тоже зависит от внутренней работы, внутренней жизни. Это и есть быть человеком.

Культура – история души

   Культура – это есть история души человека. Не история цивилизации, а история души, внутренней жизни людей, появление и исчезновение определенных чувств, мыслей и развитие этих мыслей и чувств.
   Откуда берется содержание субъективности, то или иное? Оно берется из контакта с культурой. Потому что культура – это не собрание материальных вещей. Это собрание мыслей, чувств и переживаний, это рассказ о душе человека. И люди, которые, к несчастью своему (пусть они меня простят за такую позицию), не прикоснулись к культуре, не узнают, что такое человек, не узнают себя как человека.
   Вечность – это жизнь человеческого духа. А культура – это материализованная жизнь человеческой души, побеждающая время, потому что она также принадлежит вечности. Душа человечества бессмертна. Ведь вечность – это не единица времени, это не бесконечно много времени. Это качество реальности. Это название процесса, который происходит с мирозданием, расположенным в бесконечности. Из вечности вычленяется то, что воспринимаемо непосредственно сознанием, – сцепление событий. Не просто хаотические события, а события, сцепление которых мы можем воспринимать осмысленно, постигать.
 
   Такое качество реальности, как вечность, постижимо человеком в той или иной степени, в зависимости от того, насколько он себя обнаружил как человека, как субъекта. Потому что ответ на знаменитый дзенский вопрос «Кто я?»: «Я – это моя субъективность». Все остальное – Мы.
   Чтобы познать свою субъективность, приобщиться к ней, человеку нужна культура. И не надо искать Лауру или Беатриче на улице, не надо искать там Ахиллеса, Спинозу, Циолковского. Их в себе надо искать и находить. И вы их обязательно найдете, если будете идти в себя. Это потрясающее путешествие – путешествие в себя. Нас всячески суггестировали, что внутри у нас малоценное субъективное. Главное – снаружи, потому что в поте лица своего мы зарабатываем хлеб свой. Воистину так. Это внешняя и необходимая часть жизни – добыча ресурсов для удовлетворения потребностей своей материальности, своего материального носителя. Но эта часть жизни объявлена единственным ее содержанием. Культура, ее существование опровергает это. Есть что-то другое…
   Культура – это не зеркало времени. Культура – это зеркало вечности, в которой живет наша душа. Это наша возможность обнаружить свою человеческую сущность, быть в пространстве культуры, бытийствовать, жить внутренним и обнаруживать огромный мир в себе, внутри себя. Быть уникальным совсем неплохо, совсем не обязательно быть как все или как избранные, предназначенные, «элита» или, наоборот, «быдло».
   «Есть целый мир в душе твоей». И он там действительно есть, и чтобы нам его для себя открыть, чтобы отправиться в это путешествие, которое никогда не надоедает, для этого и существует огромный океан культуры – мыслей, чувств, страстей, горя, радости. Поэтому мы сопереживаем героям Эсхила, можем восхищаться картинами Боттичелли, Рафаэля, смотреть на канон Поликлета и говорить: «Это абсолютное совершенство». А другой будет говорить: «Нет, Поликлет – это вчерашний день. Вот Лисипп – это круто».
   Это все происходит внутри, в нашей субъективности. И ужасно смешно, когда этот материал выносится наружу и начинается спор на тему: кто прав – кто не прав. Все правы, потому что это факт из субъективной жизни.
   С моей точки зрения – я, как всегда, говорю от первого лица, – культура доказывает, что внутри нас, в нашей субъективности, бесконечный мир. Два атрибута, два качества реальности: вечность и бесконечность. Но поскольку мы в себя не смотрим, себе не верим, то и культура становится все менее и менее нас интересующей. Субъективного восприятия культуры тоже все меньше и меньше, а все больше и больше бесконечных дискуссий, споров: где культура? Погибает культура или не погибает культура? Что правильно, а что неправильно?
   Культура, духовность – это не предметы, которые нужны. Про которые можно говорить: полезно или неполезно. Это твое интимное событие, это часть тебя внутреннего. А когда словом «духовность» обозначается рынок всевозможных товаров: текстов, методик, медитаций – это не духовность, это «занятия» духовностью – внешняя часть жизни. Духовность – это то, что у тебя внутри. Это жизнь твоей души.

Что есть человек?

   Человек в гуманитарном смысле слова – это его субъективность. А еще точнее – это содержание его субъективности. Невозможно построить свое внутреннее содержание на фактах биографии. Для этого существует культура. Без нее человек в гуманитарном смысле слова невозможен, потому что без нее нет никакого субъектного содержания.
   Присоединиться к культуре – это значит сделать ее частью своего субъективного содержания. А потреблять культуру – это просто приобрести предметы для каких-то целей. Использовать в качестве начитанности или эрудированности.
 
   Когда-то в современном городе Ош на территории Киргизии на горе Соломона стал раз в году, не помню точно, неделю или две, сидеть какой-то человек и молчать. Потом исчез куда-то. Потом опять появился. Сначала смеялись: сидит какой-то чудак непонятно для чего, а потом его ждали тысячи, чтобы пройти мимо него, молчащего. И люди утверждают, что, пройдя мимо него, они исцеляются, получают ответы на самые важные вопросы.
   Это факт из чьей жизни? Не из его. Мы так и не знаем, зачем он там сидел. А вот с некоторыми людьми, которые ждали его и шли мимо него, я разговаривал и понимал, что это факт их жизни.

Душа – генератор внутреннего мира

   В старославянском языке душа называлась вместилищем, чувствилищем. Существует социальное традиционное плюс-подкрепление, что она бессмертна, что она, так сказать, принадлежит Богу, но она не есть Дух. Душа – не чисто духовное образование, а совершенно реальный орган внутреннего человека. По традиции она локализуется в районе груди. Почему? Потому что там самый большой внутренний объем в человеческом теле. То есть чисто интуитивно мы чувствуем, что душа – это нечто объемное, нечто пространственное, не имеющее четких границ.
   Душа, сосредоточие нашей интимности, нашего одиночества – одиночества как дара, одиночества как подарка, – является вместилищем и чувствилищем внутреннего человека. Но если во внешнем мире человечество на протяжении своей истории отвоевало у хаоса реальности некоторую территорию, я имею в виду и физическую, и интеллектуальную, структурировав ее, то попытки сделать то же самое по отношению к внутренней реальности человека, как правило, приводят к насилию и всевозможным деструктивным явлениям.
   Отсюда такое понятие, как «дикая душа». Странно, казалось бы, душа и вдруг дикая? Да, дикая. Потому что внутренняя реальность предстает для человека обыденного как дикая природа. Существует очень мало предложений со стороны человечества о том, что человеку нужно делать, какими средствами и с помощью каких инструментов, чтобы свою внутреннюю реальность цивилизовать, структурировать. Попытки делать это через осознавание, через структурирование пространства сознания не удаются. Да, человек интеллигентный, да, человек с более-менее целостным сознанием, с корректным мышлением, но при этом он может иметь «дикую» душу.
   В массе своей, в силу того что количество хаоса во внутренней реальности по сравнению с внешней значительно больше, структурированность внутренней реальности минимальна, человек бежит от себя внутреннего, он становится не интимным, он не хочет быть наедине с собой. Он бежит от себя интимного, от себя внутреннего, он закрывает душу «на замок».
   Поэтому, когда субъект делает какие-то усилия включенности или эта включенность происходит спонтанно, под влиянием каких-то обстоятельств, первое, что испытывает внутренний человек, – душевную боль. И, путая ее с внешней болью, бежит, бежит, бежит…

Переживание – питание души

   Есть ли мост, по которому можно внутреннему человеку переправлять чертежи и инструменты, материалы, для того чтобы он мог совершить эту работу по структурированию внутреннего хаоса? Есть. Даже наша советских времен психология признавала, что существует такая функция сознания, которую мы называем переживанием. Переживание – это часть работы сознания. В отличие от чувств, которые в конечном итоге являются производными от системы отношений, в отличие от эмоций, которые в конечном итоге являются реакцией на ситуацию, переживание есть часть пространства сознания. Переживание – способ работы сознания, и этим способом человек внешний через специфические осознавания может вступить во взаимодействие с внутренним человеком, с душой.
   Переживание оперирует объемами, то есть нечеткими множествами информации, типа СКО (системы конденсированного опыта), по С. Грофу. Переживание актуализирует материал бессознательного, не выводя его в оперативную часть сознания, работая с этими бессознательными запасами информации, а также может использовать материал базовой памяти, опять же не делая его дискретным. Принципиальный признак переживания – отсутствие дискретности и линейности. Энергия переживаний – это энергия включенной в резонанс с реальностью души.
   Работа по строительству цивилизации внутреннего человека – это персональная работа каждого взрослого человека. А взрослый человек – это человек, который живет с работающей, включенной, звучащей, слышащей, видящей душой. Включиться – это значит разомкнуться, то есть дать жить душе.
   Единственный способ помочь самому себе в восстановлении целостности – передавать душе наши знания, осознавания, самосознание через переживание.
   В чем залог успешности этих попыток? Здесь мы вступаем на очень спорную территорию, потому что это скорее гипотеза. Душа – это орган, кроме всего прочего осуществляющий знаменитую свободу воли. Тоже дар Божий, как принято говорить, «свобода для». Не социальная «свобода от», а «свобода для».
   Что это означает? Что тот или иной выбор – это решение нашей души, это наша душа творит наше будущее, а наша жизнь – это бесконечное превращение множественного будущего в единичное прошлое.
   Душа, когда она включена, когда внутри, во внутреннем человеке, есть определенная структурированность, – это орган, принимающий решения, предназначенный для принятия решений. В силу того что именно душа имеет всю информацию одномоментно: прошлое, настоящее, варианты будущего, связь с любой ноосферой в любом виде – в силу своей пространственности. И чем душа структурированнее, чем она сильнее обеспечена энергетически, тем больше ее возможности в плане точности принятия решений.
   Логично предположить или предположительно помечтать, что так оно логично, раз это моя душа, мой интим, значит, только я, как уникальное событие во Вселенной, и могу принять наиболее адекватное решение по отношению к самому себе, сделать выбор. Никакое Мы, даже в лице всего человечества, не может быть столь адекватным в выборе в отношении меня конкретного, единичного, только я сам.
   Социум пытается убеждать нас, что отдельно взятый человек не может быть событием реальности. «Единица – вздор, единица – ноль, голос единицы тоньше писка, кто его услышит, разве жена, и то, если не на базаре, а близко» – это, так сказать, идеологический сгусток отношения к отдельно взятому человеку. Однако именно русская философская мысль подняла вопрос о том, что не случайно в мифологических текстах типа первой книги европейской Библии, а также в первых книгах неевропейских, как Веды, написано: «Человек есть подобие Божье» – или микрокосм есть подобие макрокосма.
   Что значит подобие? Значит, в нем есть нечто, что в состоянии адекватно осуществляться, как событие во Вселенной.
   И через такой инструмент, как переживание, это решение может поступить в пространство сознания, быть адекватно воспринято и осуществлено внешним человеком через нашу телесность. (Бестелесность ведь не достоинство, потому что бестелесности очень трудно с объективацией, приходится объективизироваться, прибирая к рукам какую-то бесхозную куклу с ее телесностью.)
   Мощность переживания зависит от степени включенности (полной или частичной) того, что мы называем душой, на несколько порядков превосходит мощность внешней части изделия Homo sapiens. Мощность переживания может превышать нашу обыденную до десяти тысяч раз. На четыре порядка. И это есть человек, который из двух стал одним, который нашел свою половинку и срастил эти половинки (мало найти – надо еще срастить), который построил себя как целое.

Взаимоотношения с собой

   Содержание субъективности человека, внутреннего человека, можно увидеть в том, через что он самовыражается. И, собственно говоря, все содержание культуры – это и есть самовыражение разных людей, пережившее время, потому что они о человеке.
   Что еще дает культура? Описание себя и взаимоотношения с так называемым самим собой становятся более дифференцированными. Мы знаем из культуры, что на протяжении всей истории человечества существовали несколько линий отношения к своей внутренней жизни, к себе как к человеку.
   Первая линия – ругать телесность и сваливать на нее все грехи. Потому что то она есть хочет, то ей холодно, то ей жарко, то ей чего-то надо, то еще чего-то и когда уж тут духом заниматься? Очень популярная линия. И если ты пошел в аскеты, то уже за одно это тебе медаль, потом – билет в рай, погоны со звездочками, ангельскими, конечно.
   Вторая линия: субъективность – это ерунда бездоказательная. (Она действительно бездоказательная. Какое нужно доказательство, если это моя субъективность?) Поэтому главное – грамотно удовлетворять потребности Мы, то есть общества, и тогда у тебя все будет. Словом «все» обозначен набор из трех ценностей: деньги, власть, слава. «Все» будет, одного не будет – тебя. Правда, можно пойти на рынок духовности, купить карту или даже проводника, который тебе укажет про путь к себе и будет тебя долго-долго туда вести, по мере, так сказать, твоих финансовых ресурсов или по мере его авторитета в твоих глазах.
   И третья линия (не очень пока популярная) – различать изделие Homo sapiens, обеспечивающее факт нашего присутствия в мире и дающее возможность на протяжении его функционирования существовать, и субъективность, пространство внутренней жизни и работы, бытия.
   В одном из суфийских орденов есть такая поговорка: «Тигр сильнее человека, слон может больше, чем человек, съесть, человек создан, чтобы учиться». Жизнь – не только удовлетворение потребностей изделия. Жизнь как бытие – это путешествие в мир себя. И может быть, в этом путешествии нам как-то удастся познакомиться с собой и выяснить, что наша субъективность, ее содержание, работа с ней – это и есть конкретное бытие конкретного человека.
   Вы заметили такую интересную вещь: на протяжении истории человеческой цивилизации количество профессий растет в геометрической прогрессии? Это отчего? Оттого что людей стало больше по количеству – или людей стало больше по количеству, потому что количество рабочих мест и разнообразие профессий все время растет? А биографии все те же. Профессии разные, а биографии структурно одинаковые, что у какого-нибудь ремесленника, что у современного топ-менеджера: родился, обучился, работал, женился, нарожал детей, умер. Я огрубляю, конечно, там много цветочков еще по дороге.
   Главный вопрос не в том, какая биография. Главный вопрос: «Кто я?». И никто за вас на этот вопрос не ответит. Никакой авторитет, никакие гуру, никакие учителя с Ориона или с шестого плана четвертого подуровня. Вы должны решить, кто вы. И есть ли у вас содержание внутри или у вас все снаружи?
   Чтобы было бытие, должен быть тот, кто бытийствует, присутствует в этом бытие. И он либо имеет возможность, то есть соответствующий инструмент для управления этим, либо это бытие так же стихийно, как жизнь единицы в социальном хаосе. Активная позиция состоит в том, чтобы совершенствовать систему внутреннего управления, субъектного. И совершенствование этой системы управления позволяет человеку становиться все более автономной энергоинформационной системой, имеющей все большие возможности взаимодействия с реальностью в соответствии со своим субъектным намерением. Если субъектного намерения нет, тогда можно пользоваться намерениями различных Мы, как своими. И тогда в любом из этих Мы, в любом из этих эгрегоров Я будет топ-менеджером.
   Но самое главное (психологически лично для меня это очень важный момент), что при такой логике – логике единого – мир перестает быть противостоящим мне. И даже природа, со всеми ее извержениями, цунами и прочим. Она, конечно, женщина стихийная, но незловредная. Трясет ее, что поделать, истерика. Бывает.

Высшие силы внутри

   Я глубоко уверен, что так называемые высшие силы – это содержание субъективности, бо́льшая часть из них как минимум. Человек так боится себя, так боится нечаянно обнаружить в себе Гулливера, что выдает себя все время за лилипута (с лилипута какой спрос?) А для этого все внутренние ресурсы выносятся наружу. Информационный центр Вселенной – где-то там, океан бесконечного знания и силы – где-то там, маги, демоны и т. д. – где-то там, светлые ангелы – где-то там. Но это все в тебе, и здесь, и сейчас. Храм-то в тебе.
   И ты как ты, один-единственный неповторимый, со своей единственной жизнью, что ты с ней делаешь? Что ты оправдываешься: «Вот когда я удовлетворю потребности…» – все удовлетворяют потребности по мере возможности. Даже если у меня будет миллиард, я все равно не съем больше, чем смогу вместить… страх лопнуть остановит меня. Ну, хорошо, у меня будет 150 костюмов, 365 костюмов. Но разницы-то никакой, я надел один костюм и пошел в нем здесь и сейчас.
   Быть человеком – это потрясающее удовольствие. Это потрясающее путешествие под названием «человеческая жизнь». Я согласен за эту путевку заплатить тяжелыми, если надо, внешними усилиями. За эту роскошь открыть себя для себя.
   С появлением массмедиа, интернета, то есть массового способа передачи информации, возникли мысли о том, что культура гибнет, она становится такой-сякой. Оценочных суждений много. Но пока жив человек, хотя бы один, он все равно является субъектом культуры, если пытается выразить, объективизировать свое субъективное. Поэтому культура всегда противостояла (в определенном смысле) и будет противостоять цивилизации. Потому что культура соткана из внутреннего мира, из субъективности конкретных людей.
   Человек может адаптироваться, восприняв культурологический контекст как систему требований, ожиданий и соответствий, но стоит ему попытаться выразить что-то свое субъективное, как сразу обнаруживается его истинная принадлежность к тому или иному пласту культуры, тому или иному содержанию. Культура не может быть бессодержательной. И это содержание передает субъективность человека.
   Пробую и я выразить содержание, которое в культуре сформулировано фразой: «Пора подумать о душе». Пора – потому что, взаимодействуя с людьми, вижу, как душа корчится, безъязыкая, нечем ей разговаривать, и нет у человеков способа о ней подумать.