Калугин Алексей. Разорванное время

   Знаком велев Бергу отойти в сторону, Чжои снова повторил свое плавное вращательное движение и пересек Барьер в обратном направлении. Он тут же вскинул руку, прикрывая лицо от порыва песчаного вихря.
   – Здорово у тебя это получается, – одобрительно произнес Киванов. – Как это ты…
   Борис попытался повторить движение Чжои, но уперся боком в стену и раздосадованно стукнул по ней кулаком.
   – Это делается не так, – покачал головой Чжои. – Надо не бросаться на Барьер, а постепенно входить в него. Но сначала нужно почувствовать, что тело твое разделилось и одновременно находится по обе стороны от преграды.
   – Пока ты всех этому обучишь, нас по уши песком заметет, – мрачно заметил Баслов.
   – С моей помощью вы сможете без труда пройти сквозь Барьер.
   – Ну так давай, не тяни. – Баслов демонстративно стряхнул песок с усов.
   – Сначала вещи, – сказал Чжои.
   Он взял в руки рюкзаки Вейзеля и Баслова и шагнул за Барьер. За два захода Чжои перенес все вещи на другую сторону.
   – Ты не устал? – спросил его Вейзель, когда он вернулся.
   – Нет, – улыбнулся Чжои. – Это совсем нетрудно. Наоборот, с каждым разом проходить Барьер становится легче.
   – А в нем нельзя застрять? – с опаской глянул на Барьер Баслов.
   – Барьер не имеет объема. Любой материальный предмет может находиться только по одну из его сторон.
   Чжои занял исходное положение возле Барьера и протянул руки Вейзелю.
   – Давайте. Доверьтесь мне и ничего не бойтесь.
   – А я и не боюсь. – Вейзель взялся за протянутые руки.
   – Готовы?
   Как перед прыжком в воду, Вейзель сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Вместе с Чжои он сделал шаг и оказался по другую сторону Барьера.
   Таким же образом перебрались через Барьер и остальные.
   Дольше, чем с другими, Чжои пришлось провозиться с Басловым. Держа дравора за руки и раскачиваясь всем телом, капитан бросался на Барьер плечом, словно рассчитывая пробить его, и всякий раз невидимая преграда отбрасывала его назад. В конце концов Чжои просто взвалил Баслова себе на спину и перенес через преграду.
   – Переход Баслова через Барьер, – прокомментировал появление капитана на другой стороне Киванов.
   За невидимой преградой неистовствовала песчаная буря, а там, где оказались люди, с прозрачного, безоблачного неба светило заливало полуденным зноем ровное песчаное поле, раскинувшееся до горизонта. Зрелище было завораживающе-фантастическим – незримая граница, отделяющая хаос от покоя.
   Первым делом все принялись чистить одежду и вытрясать из волос набившийся песок. Немного приведя себя в порядок, сели у самого Барьера, чтобы отдохнуть, перекусить и обсудить план дальнейших действий.
   – Интересно, долго нам придется идти по песку? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Баслов.
   – Не дольше, чем мы шли по нему до Барьера, – ответил Чжои.
   – Откуда ты знаешь?
   – Вижу. – Сказав это, дравор пожал плечами, как будто удивляясь тому, что другие этого не могут.
   – А что ты еще видишь? – спросил Киванов.
   – По другую сторону Барьера существует единый плотный поток, объединяющий сознания всех драворов. Каждый в случае необходимости может воспользоваться им, чтобы получить помощь или информацию. Здесь такого нет. Я вижу только, насколько далеко простирается пустыня. То, что за ней, создано не природой, поэтому мне трудно что-либо четко рассмотреть. Дальше – серая пелена.
   – У нас есть проблема, – сказал Кийск. – Мы сможем отправиться дальше только после того, как закончится буря по ту сторону Барьера и Чжои сможет вернуться домой.
   – Конечно, – кивнул Баслов. – А кто-нибудь пока может сходить на разведку.
   – Себя имеешь в виду? – улыбнулся Киванов.
   – Могу и тебя с собой взять.
   – Никто никуда не пойдет, – решительно заявил Кийск. – Я против того, чтобы разделять отряд. Вместе дождемся конца бури, проводим Чжои…
   – Назад я не пойду, – негромко, но твердо произнес Чжои. – Я иду дальше вместе с вами.
   – Э, нет, Чжои! – Кийск протестующе выставил руку ладонью вперед. – Ты должен был только провести нас через Барьер. На этом твоя миссия окончена.
   – Но я хочу идти дальше. Я должен увидеть, как живут другие люди.
   – Если здесь живут те, о ком мы думаем, ты будешь разочарован, – усмехнулся Баслов.
   – Чжои, так мы не договаривались.
   – Без меня вы не сможете вернуться назад.
   – Когда утихнет буря, я попробую преодолеть Барьер один, без твоей помощи, – сказал Вейзель. – Думаю, что у меня получится.
   – У вас, может быть, и получится. А как пройдут остальные? Вы уверены, что сможете им помочь?
   – Об этом, Чжои, мы подумаем на обратном пути, – сказал Киванов.
   Чжои повернулся к Кийску, понимая, что именно от него зависит окончательное решение.
   – Вы умеете говорить по-драворски. Ну а что, если язык дравортаков не похож на наш? Что, если вы не сможете понять его? Как вы будете с ними общаться?
   – На языке жестов, – по-звериному оскалился Баслов.
   – А я смогу найти с ними общий язык, – продолжал Чжои. – Я вообще очень способный к языкам – видите, как быстро я научился говорить по-вашему.
   – Я не отрицаю твоих способностей, – спокойно, но непреклонно ответил Кийск. – Возможно, что и в самом деле нам будет тебя недоставать. Но я не могу позволить тебе идти с нами по одной, но очень веской причине: я боюсь, что если ты не вернешься, то это может сильно подпортить отношения между драворами и оставшимися землянами. Ведь, когда мы уходили, все были уверены, что, проводив нас до Барьера, ты вернешься назад.
   – Только не Люили, – покачал головой Чжои.
   – Что?
   – Люили знал, что я пойду с вами до конца. Он сказал мне: «Я отправляю тебя с землянами, Чжои, потому что знаю, что рано или поздно ты либо кто-то другой из молодых драворов все равно сами полезете через Барьер. Что ж, возможно, так оно и должно быть. Возможно, снова пришло время для драворов попытаться выглянуть за стены своего мира. Не знаю, к чему это приведет, но, по крайней мере, я рад, что драворы смогут сделать эту попытку не одни, а в сопровождении землян, которые знакомы с тем, что ожидает нас там, и к тому же могут оказаться неплохими учителями. Ты тоже будешь им полезен, поскольку многое из того, что драворы делают играючи, у землян отнимает много времени и сил». Это его подлинные слова.
   Чжои по очереди посмотрел на каждого из землян, хранивших задумчивое молчание. Каждый из них по-своему осмысливал только что услышанное, но для всех них было полнейшей неожиданностью то, что старейший дравор, так же как и они, тоже думал о пагубном воздействии изоляции, в которой оказался его народ.
   Чжои осторожно попытался проникнуть в мысли землян, чтобы предугадать их решение относительно своей дальнейшей судьбы, но, встретившись с невообразимой путаницей самых противоречивых чувств и эмоций, поспешно ретировался.
   «И почему только земляне не могут думать конкретно и ясно, как драворы? – подумал он. – Как будто специально постоянно сами себе создают проблемы».
   Не выдержав томительного ожидания, Чжои поднялся на ноги. Свое окончательное и бесповоротное решение драворы всегда излагали стоя.
   – Если вы не возьмете меня с собой, я дождусь, пока вы уйдете, и отправлюсь в край дравортаков один, – сказал он.
   – Понятное дело, – развел руками Баслов.
   – Шантаж в чистом виде, – с серьезным видом произнес Киванов.
   Вейзель только усмехнулся.
   – Берг! – Кийск, как пистолет, наставил на парня указательный палец. – Головой отвечаешь за Чжои. Не отходи от него ни на шаг, ни на минуту не выпускай его из поля зрения. Даже когда спишь – держи за руку. Если с ним что-то случится, я самолично сдам тебя Люили. Если хочешь узнать, во что он способен тебя превратить, можешь заранее обсудить этот вопрос с Чжои. Понятно?
   – Конечно, господин Кийск, – широко улыбнулся Берг.
   Он был рад, что Чжои остается в отряде. За несколько дней пути молодые ребята, до этого едва знавшие друг друга, успели сдружиться.
   – А ты, Чжои, – палец Кийска нацелился на дравора, – с этой минуты беспрекословно выполняешь все, что тебе говорит Берг. Усек?
   Чжои быстро переглянулся с молодым солдатом и, так же как и он, расплылся в улыбке:
   – Конечно, господин Кийск!
   – И кончайте с этими улыбочками, – с деланой суровостью насупил брови Кийск.
   Киванов внимательно, как будто в первый раз, посмотрел на друга.
   – Знаешь, Иво, – задумчиво произнес он, – мне порою кажется, что, став космопроходчиком, ты убил в себе гениального педагога.
   Тут уж никто не смог удержаться, чтобы не захохотать в полный голос.

4. ЧУЖАЯ ТЕРРИТОРИЯ

   Идти под палящими лучами светила по сухому сыпучему песку, засасывающему ногу по щиколотку, было нелегко. Утомленные путники двигались молча, утирая пот, то и дело прикладываясь к быстро пустеющим флягам с водой.
   Часа через три цвет полосы горизонта изменился, став из желтого серым.
   – Пришли? – прохрипел пересохшим горлом Баслов.
   Чжои молча кивнул.
   – Теперь ты видишь что-нибудь впереди? – спросил у дравора Кийск.
   – Почти ничего, – ответил Чжои. – Только большие здания, разделенные внутри на множество секций… Все путается, плывет… Слишком все однообразно, невозможно разобрать деталей…
   По мере приближения к ней серая полоса, искаженная перспективой, изгибалась дугой, охватывая с обеих сторон желтую песчаную поверхность пустыни, словно готовилась проглотить ее.
   Когда стали видны дома, стоящие на сером покрытии, отряд ненадолго остановился.
   Баслов сделал глоток из фляги и выплеснул остатки воды себе в лицо.
   – Мы нашли то, что искали, – сказал он, стараясь выглядеть спокойным, как никогда. – Этот город построили механики.
   – Да, – согласился с ним Кийск. – Хотя мне все это время хотелось верить, что мы ошибаемся.
   – Может быть, лучше дождаться ночи? – предложил Киванов.
   – Не вижу смысла, – пожал плечами Кийск. – Ночью в незнакомом городе, в котором негде спрятаться, риск оказаться обнаруженными гораздо выше.
   – Да, человеку трудно остаться незамеченным, если вокруг одни механики.
   – В городе много людей, – сказал Чжои. – Я чувствую их. Это дравортаки.
   Город представлял собой точную копию того, во что механики превратили после вторжения земные города. Идеально ровное серое дорожное покрытие заливало всю горизонтальную плоскость. Серые дома с зеркальными окнами стояли стройными рядами, словно кирпичи, вылепленные по единой форме. Пересекавшиеся под прямым углом улицы разделяли их на одинаковые кварталы. В том месте, где отряд вышел к городу, край дорожного покрытия приподнимался вверх, чтобы песок не попадал на улицы города.
   – Предлагаю зайти в дом и найти свободную жилую секцию, – сказал Киванов. – Надо же где-то ночевать.
   – Согласен, – кивнул Кийск.
   Едва только путники ступили на серое дорожное покрытие, как Чжои начала бить нервная дрожь. Он старался скрыть от спутников свою слабость, но то и дело дергал головой по сторонам, словно опасаясь, что на него набросится какой-то демон, возникший из воздуха. Новые ощущения дравора, должно быть, были сходны с теми, что испытывает рыба, когда в стремительном броске она, внезапно выскочив из воды, покидает привычную для себя среду обитания, – пока еще не очень страшно, но неизвестно, что последует далее.
   Да и землянам было не по себе среди серых плоскостей, ровных линий и прямых углов, когда кажется, что из-за каждого зеркального стекла за тобой наблюдает внимательный, пристальный взгляд.
   Прямая, ровная, пустая улица просматривалась едва ли не до самого горизонта. Люди двигались вперед осторожно, прижимаясь к стенам зданий, внимательно осматриваясь по сторонам, прежде чем перейти перекресток. Пройдя четыре квартала, они наконец заметили на улице, ведущей влево, две перемещающиеся в их направлении фигуры. Это были не механики, и все же они решили не испытывать более судьбу и зашли в дом.
   Три двери, выходившие на площадку первого этажа, были отмечены красными светящимися номерами.
   – Драворы написали бы номера свободных секций синим, – заметил Чжои.
   – Может быть, поднимемся на другой этаж и поищем свободную секцию? – предложил Борис.
   – Нам нужно помещение на первом этаже, – сказал Кийск. – И с окнами, выходящими на противоположную сторону здания.
   Он подошел к одной из дверей и нажал на ручку. Дверь оказалась незапертой и легко открылась.
   – Ну точно такая же комнатка, какая была у меня на Земле в доме, отстроенном механиками, – перешагнув порог, с умилением произнес Киванов.
   Пропустив всех в комнату, Кийск захлопнул дверь и провел по ней рукой, ища замок. Ни замка, ни какого-либо другого запора не было. Кийск недовольно скривил губы и посмотрел по сторонам в поисках предмета, которым можно бы было подпереть дверь.
   – Безнадежно, – сказал, заметив его взгляд, Киванов. – Здесь ничего не сдвигается с места, кроме стульев. Но разве ты хочешь, чтобы вернувшийся хозяин не смог попасть к себе домой и не увидел дорогих гостей?
   – Вот ты и встречай хозяина, – указал ему на дверь Кийск. – Когда надоест, я тебя сменю.
   Комнатка была небольшой, без прихожей, рассчитанной на одного человека, и в ней сразу же сделалось тесно. Из мебели имелись только стол, два стула и низкая кушетка. Одну из серых стен занимали два встроенных шкафа, служившие для доставки еды и одежды. На другой находился квадратный экран с сорокасантиметровой диагональю.
   Все по очереди смыли с себя пыль и песок в крошечной стоячей ванной с душем. Киванов, еще на Земле научившийся пользоваться жилой секцией, взял со стола дистанционный пульт управления и, набрав нужный код, заказал шесть комплектов одежды, которые незамедлительно появились в стенном шкафу. Серые безразмерные комбинезоны подгонялись по фигуре с помощью ремешков и застежек. Чжои никак не удавалось справиться с непривычной задачей, и Бергу пришлось показать ему, как это делается. Привыкший к просторной одежде, дравор чувствовал себя в затянутом комбинезоне неуютно и то и дело дергал то плечом, то коленом, поправляя его на себе и пытаясь разгладить складки.
   Едой и питьем дравортаков пользоваться не стали, помня о том, что на Земле в них добавлялись препараты, воздействующие на психику. Вместо этого разложили на столе принесенную с собой пищу, а воду для питья набрали в душе.
   Сделав себе бутерброд, Баслов устроился на кушетке под окном и принялся ковырять ножом чрезвычайно прочное, пропускающее свет с улицы, но непрозрачное с обеих сторон стекло. После долгого и упорного труда ему удалось-таки просверлить крошечное отверстие, к которому он и приник глазом.
   – Ну, что там интересного? – спросил у него Вейзель.
   – Улица. Темнеет уже. Идет человек…
   – И стоило ради этого стараться, – насмешливо покачал головой Киванов.
   Он взял со стола пульт, включил экран информационной системы и, набрав код, вызвал на экран меню.
   – Ага, язык не сильно отличается от драворского, даже я могу понять, что здесь к чему. На Земле подобные системы можно было назвать информационными разве что только в насмешку. Здесь, похоже, то же самое… Впрочем, нас, наверное, может заинтересовать вот это: «План города».
   На экране появилась схема, похожая на доску для стоклеточных шашек. Киванов укрупнил изображение центрального района, и на схеме стали видны отдельные здания, часть из которых была отмечена какими-то значками.
   – Чжои, тебе эти знаки о чем-нибудь говорят?
   – Нет, – покачал головой дравор. – Впервые вижу такие.
   Киванов снова вызвал на экран меню и выбрал графу «Текущая информация». На экране появились две короткие строки. Одна из них сообщала сегодняшнюю дату и точное время суток, другая – температуру за окном и в помещении.
   – Что ж, исчерпывающая информация, – прокомментировал увиденное Киванов и выключил экран.
   – Посмотрите-ка лучше сюда, – позвал Баслов, продолжавший наблюдение за улицей.
   К нему подошел Вейзель и, встав на кушетку коленями, посмотрел в проделанное в стекле отверстие.
   – Механик, – полушепотом произнес он, словно опасаясь быть услышанным снаружи.
   – Посмотри, Чжои, – позвал Баслов дравора. – Тебе это будет особенно интересно.
   Баслов и Вейзель отодвинулись в стороны, и Чжои, заняв их место, прижался щекой к стеклу.
   По улице неторопливо и плавно двигалось огромное, кажущееся громоздким и неповоротливым существо, похожее на уродливое подобие человека, вылепленное малышом, впервые взявшим в руки серый пластилин. Раздутый бочкообразный корпус, составленный из пяти поперечных сегментов, заходивших краями один за другой, опирался на толстые, похожие на сваи ноги с двумя подвижными суставными сочленениями. Свешивавшиеся вдоль туловища руки также имели две точки сгибов. На самом верху выделялся небольшой шишкообразный нарост, обозначавший голову.
   Чжои в ужасе отшатнулся от окна, сел на кушетку, поставив ноги на пол, и резко тряхнул головой, словно прогоняя кошмарное видение.
   Вейзель осторожно положил ему руку на плечо.
   – Кто это? – обернувшись к нему, спросил Чжои.
   – Это те, кто вторглись на нашу планету. Мы называем их механиками. Похоже, что, по мнению дравортаков, это идеальное вместилище для человеческого разума.
   – Хвала Наставникам – дравортаков отделяет от нас Барьер, – с чувством произнес Чжои.
   – А, кстати, кто сумеет мне объяснить, почему механики до сих пор не воспользовались Лабиринтом для того, чтобы проникнуть на территорию драворов? – обращаясь ко всем, задал вопрос Баслов.
   – Могу предложить тебе десятка два различных вариантов ответа, – сказал Киванов. – Начиная с материалистического – подобный путь по Лабиринту технически неосуществим; и закачивая мистическим – дравортаки считают, что за Барьером обитают духи предков, и, естественно, не хотят их тревожить. Можешь выбрать тот вариант, который тебе ближе, – любой из них в равной степени недоказуем. Хотя, возможно, когда у тебя появится возможность поговорить на эту тему с дравортаками…
   Борис внезапно оборвал свою обещавшую затянуться речь. Взгляд его был устремлен на дверь.

5. ЧТО ЗНАЕТ ДРАВОРТАК

   Дверь была открыта, и на пороге ее стоял невысокого роста, коротко подстриженный и чисто выбритый человек, одетый в стандартный серый комбинезон. Он замер, переводя немного удивленный, но отнюдь не испуганный взгляд с одного незваного гостя на другого, пока не рассмотрел их всех.
   – Кто вы такие? – негромко произнес он. Язык был драворским, хотя и несколько искаженным. Понять его не составляло труда даже для землян. – Что вы делаете в моей секции?
   – Мы – гости. – Чуть приподняв открытые ладони, чтобы показать, что в руках у него ничего нет, Кийск осторожно, боясь вспугнуть дравортака резким движением, сделал шаг в сторону хозяина секции.
   – Какие еще гости? – непонимающе сдвинул брови тот.
   – Мы издалека, нам негде было остановиться…
   Кийск сделал еще один небольшой, скользящий по полу шаг и вдруг, резко выбросив руку вперед, схватил незнакомца за горло, втащил в комнату и ногой захлопнул дверь. Кинув пленника на стул, он бросил гневный взгляд на Киванова.
   – Я велел тебе следить за дверью!
   – Я думал, ты пошутил, – виновато развел руками Борис.
   – Если и дальше будешь так же старательно думать, можешь сразу пойти и представиться механикам.
   Кийск повернулся к пленнику. Тот по-прежнему взирал на него без малейшего признака страха, скорее – с недовольством, как на досадную помеху, препятствующую выполнению привычного дела.
   – Прошу извинить меня, – сказал Кийск.
   – Да ничего страшного, – ответил дравортак и, словно только сейчас вспомнив о том, что на него все же напали, поднял руку и потер горло, на котором остались багровые следы от пальцев Кийска.
   – Мы действительно пришли издалека, и нам негде было остановиться, поэтому мы заняли твою секцию.
   – Свободных секций сколько угодно…
   – Кроме того, мы хотели бы задать тебе несколько вопросов.
   – Я отвечу на любой из них, если он входит в сферу моей компетенции.
   – Чудесно. – Кийск ногой пододвинул к себе второй стул и, поставив напротив дравортака, сел на него верхом. – Расскажи нам, как устроено ваше общество.
   – Наше общество организовано по принципу максимальной рациональности. Каждый гражданин выполняет порученную ему работу.
   – И это все? – подождав некоторое время, спросил Кийск.
   – Да.
   – Какие существуют органы власти?
   – Никаких.
   – Откуда в таком случае поступают указания и распоряжения?
   – Через информационную систему. – Приподняв острый подбородок, дравортак указал им на экран.
   – Каковы цели вашего общества?
   – Совершенствование человеческой природы и благоденствие Вселенной.
   – Благодетели, – прошипел сквозь зубы Баслов. – Спроси его, где достать оружие, Иво.
   Кийск оставил его слова без внимания.
   – Чжои, – взмахом руки подозвал он к себе дравора. – Не нравятся мне его односложные ответы. Попробуй покопаться у него в памяти. Контролируй его мысли, когда я стану задавать вопросы.
   – Но так не принято, господин Кийск. Это неэтично.
   – Ты забыл, о чем мы с тобой говорили, когда перешли Барьер? – сурово посмотрел Кийск на дравора. – Сейчас мы на территории противника, и здесь я решаю, что этично, а что нет. Понятно?
   Чжои быстро кивнул.
   Кийск снова обратил свой взор на дравортака.
   – Что представляют собой существа в металлических панцирях?
   – Это Высшие существа. Когда-то они тоже были людьми, но преодолели немощь белкового тела.
   – Почему же не все еще стали такими?
   – Стать Высшим и получить собственное искусственное тело – это высокая честь, которой удостаивается не каждый. Ее надо заслужить.
   – Какова судьба остальных, тех, кто не удостоился такой чести?
   – В течение всей жизни мы совершенствуем свой разум, стараясь приблизить его работу к оптимальным показателям. Когда приходит время, наше сознание отправляется в Новую Вселенную.
   – Ну, это уже из области фольклора, – усмехнулся Киванов.
   – Сомневаюсь, что среди столь жестких прагматиков может существовать иррациональный подход к проблеме жизни после смерти, – заметил Вейзель.
   – Совершенно верно, – подтвердил его слова Чжои. – Новая Вселенная для него не абстрактный образ, а конкретное понятие, определяющее некий реально существующий объект.
   – Что еще? – спросил Кийск.
   – Больше ничего, – развел руками Чжои. – Могу только подтвердить, что все, что говорит этот дравортак, – правда. С ним невозможно работать.
   – Ему удается закрывать свои мысли блоком? – поинтересовался Вейзель.
   – Нет, но… – Чжои замялся, подыскивая правильные, а главное, понятные землянам слова. – Он какой-то странный…
   – Странный? – переспросил Вейзель.
   – Он думает не так, как мы.
   – То есть?
   – Я не могу этого объяснить… У него отсутствует постоянный поток сознания. Когда господин Кийск задает вопрос, ответ у дравортака появляется мгновенно, сформулированный абсолютно так, как он его и произносит, словно он получает его из памяти уже в готовом, четко сформулированном виде. И у него полностью отсутствуют какие-либо эмоции. Он не удивлен нашим появлением, не испуган им. Его совершенно не интересует, кто мы такие. Он похож на эту штуку, – Чжои указал на экран информационной системы, – которая совершенно безжизненна до тех пор, пока к ней не обращаются с конкретным вопросом.
   Вейзель хотел было спросить еще что-то, но Кийск, подняв руку, остановил его.
   – Продолжим, – сказал он. – Что собой представляет Новая Вселенная?
   – Об этом знают только Высшие.
   – Где она располагается?
   – Об этом знают…
   – Понял, – перебил его Кийск. – Новую Вселенную создали Высшие?
   – Нет, она существовала всегда. Высшие только нашли путь к ней.
   – И только они знают, как до нее добраться?
   – Да.
   – Какие функции выполняют Высшие?
   – Они несут знания о Новой Вселенной иным мирам.
   – Вы знакомы с космическими полетами?
   – Нет.
   – Это неосуществимо технически?
   – Мы просто не стремимся к этому.
   – Каким же образом попадают Высшие на другие планеты?
   – По внепространственным переходам.
   Кийск бросил быстрый взгляд на Киванова и подмигнул ему – вот оно, нашли!
   – Расскажи-ка нам поподробнее об этих переходах, – попросил он дравортака почти ласково.
   – Мне неизвестно о них ничего, кроме того, что они существует.
   Кийск с досадой стукнул кулаком по колену. Крупная рыба, которая, казалось бы, уже была на крючке, вновь сорвалась и ушла на глубину. Он посмотрел на Чжои, надеясь, что хотя бы ему удалось выудить что-то из памяти дравортака, но дравор отрицательно качнул головой.
   – Кто-нибудь еще желает поговорить с нашим хозяином? – спросил Кийск.
   – Пока достаточно. – Киванов взял в руку пульт и набрал на нем код доставки пищи. – Человек пришел с работы, уставший. Дайте ему хотя бы поесть.
   Он вынул из стенного шкафа поднос с едой и поставил его перед дравортаком. Тот воспринял такую услужливость как должное и, даже не поблагодарив, спокойно, словно в комнате вовсе не было странных гостей, принялся за еду.
   Кийск жестом велел Бергу наблюдать за дравортаком, а сам присел рядом с Басловым на кушетку.
   – Ну, что скажете? – спросил он, обращаясь к капитану и к подошедшим к ним Киванову и Вейзелю.