Страница:
- Я был женат. Двадцать семь лет. Этого хоть кому на всю жизнь хватит. Но только произнося эти слова, он понял, что именно сейчас у него созрело решение. Да, он непременно пригласит Эстер обедать, потом сыграет с ней в кегли и купит ей орхидею - празднично-яркую пурпурную орхидею с бантом цвета лаванды. А кстати, где проводят молодожены медовый месяц в апреле, самое позднее - в мае? В Майами? На Бермудах? Да, на Бермудах!
- Нет, я никогда не думал об этом. О том, чтобы снова жениться.
Поза Мэри О'Миген выражала напряженное внимание; могло показаться, что она ловит каждое слово мистера Белли, вот только взгляд у нее был отсутствующий, глаза блуждали, словно она, сидя в компании, усердно выискивала какое-нибудь другое лицо, сулящее ей больше надежды. У нее сбежала вся краска с лица, и оно тут же утратило почти всю свою свежесть и привлекательность. Она кашлянула.
Он тоже кашлянул. Потом приподнял шляпу.
- Очень рад был познакомиться с вами, мисс О'Миген.
- И я тоже, - сказала она и поднялась. - Ничего, если я с вами дойду до ворот? Вы не против?
Да, он, безусловно, был против. Ему так хотелось пройтись в одиночестве, насытиться терпкой прелестью сияющего, словно созданного для парада весеннего денька, остаться одному с приятными мыслями об Эстер, со своим радужным настроением, с этой твердой уверенностью, что он никогда не умрет.
- Сделайте одолжение, - ответил он, приноравливаясь к ее медленному шагу, - она шла, слегка припадая на больную ногу.
- Мне ведь и правда казалось, что это разумная мысль... - вдруг сказала она, словно возражая кому-то в споре. - А тут еще старая Энни Остин - живое доказательство... И никто мне не посоветовал чего-нибудь получше. Понимаете, все на меня насели: выходи замуж. С того самого дня, как умер папаша, моя сестра, да и все кругом заладили одно: "Бедняжка Мэри, что с нею станется? На машинке печатать не умеет, стенографии не знает. А тут еще нога и все такое она даже официанткой работать не может. Что станется с девушкой - с взрослой женщиной, которая ничего не умеет, сроду нигде не работала, только стряпала да смотрела за отцом?" Со всех сторон я только и слышу: "Мэри, ты должна выйти замуж".
- Так. Ну, о чем же тут спорить? Такая милая женщина, как вы, непременно должна выйти замуж. Кому-то с вами здорово повезет.
- Безусловно. Вот только кому? - И она выбросила обе руки вперед, словно протягивая их к Манхэттену, ко всей стране, к далеким континентам. - Вот я и пустилась на поиски; я ведь совсем не ленивая по природе. Но скажите начистоту, в открытую - как женщине найти себе мужа? Ну разве что она красавица-раскрасавица или танцует, как богиня. А если она просто - ну совсем серенькая? Как я?
- Нет, нет, что вы, - пробормотал мистер Белли. - Вовсе вы не серенькая. Нет, нет. А не могли бы вы как-нибудь применить свой талант? Свой голос?
Она остановилась, теребя замок сумочки.
- Не насмехайтесь надо мной. Прошу вас. Ведь речь идет о моей жизни. - И твердо добавила: - Нет, я самая что ни на есть серенькая. Как и старая Энни Остин. А она говорит, единственное место, где я могу найти себе мужа приличного, спокойного человека, - это столбец некрологов в газете.
Мистеру Белли, привыкшему считать себя ходячим компасом, довольно-таки неприятно было обнаружить, что он сбился с дороги, и он почувствовал большое облегчение, увидав метрах в ста кладбищенские ворота.
- Значит, так она и говорит, старая Энни Остин?
- Да. А она женщина очень практичная: умудряется прокормить шестерых на пятьдесят восемь долларов семьдесят пять центов в неделю - тут и еда, и одежда, и все. Когда ее слушаешь, все это кажется очень разумным. Ведь в некрологах полным-полно женихов. Вдовцов то есть. Значит, так: идешь на похороны и выражаешь сочувствие, вот вроде и познакомились. Или погожим деньком сходишь сюда, на кладбище. А то отправляешься в Вудлаун - там всегда прогуливаются вдовцы. Стосковались по домашнему уюту и, может, не прочь снова жениться.
Когда мистер Белли понял, что она говорит вполне серьезно, ему стало не по себе. Но вместе с тем это было забавно, и он рассмеялся, сунув руки в карманы и закинув голову. Вторя ему, Мэри О'Миген рассыпалась коротким смешком, от которого снова порозовела, и проказливо привалилась к плечу мистера Белли.
- Ведь я и сама, - сказала она, хватая его за рукав, - я и сама понимаю, что это смешно... - Вдруг она снова стала серьезной: - Да, но именно так Энни нашла себе мужей. Обоих - сперва мистера Крукшенка, а потом мистер Остина. Значит, это все-таки разумная мысль. Вы не согласны?
- Почему же, согласен.
Она пожала плечами.
- Но у меня ничего не выходит. Взять хоть нас, к примеру. Уж, казалось бы, у нас с вами столько общего!
- Когда-нибудь выйдет, - бросил он, ускоряя шаг, - с другим парнем, побойчее меня.
- Не знаю. Мне попадались чудесные люди. И всякий раз кончалось вот так. Как у нас с вами... - начала было она, но так и не договорила: внимание ее привлек новый пришелец, появившийся в воротах кладбища, - шустрый коротышка с весьма энергичной походкой, весело посвистывавший на ходу. Мистер Белли тоже его заметил и, увидав, что на рукаве его пальто из ярко-зеленого твида нашита черная траурная повязка, проговорил:
- Желаю удачи, мисс О'Миген. Спасибо вам за орехи.
- Нет, я никогда не думал об этом. О том, чтобы снова жениться.
Поза Мэри О'Миген выражала напряженное внимание; могло показаться, что она ловит каждое слово мистера Белли, вот только взгляд у нее был отсутствующий, глаза блуждали, словно она, сидя в компании, усердно выискивала какое-нибудь другое лицо, сулящее ей больше надежды. У нее сбежала вся краска с лица, и оно тут же утратило почти всю свою свежесть и привлекательность. Она кашлянула.
Он тоже кашлянул. Потом приподнял шляпу.
- Очень рад был познакомиться с вами, мисс О'Миген.
- И я тоже, - сказала она и поднялась. - Ничего, если я с вами дойду до ворот? Вы не против?
Да, он, безусловно, был против. Ему так хотелось пройтись в одиночестве, насытиться терпкой прелестью сияющего, словно созданного для парада весеннего денька, остаться одному с приятными мыслями об Эстер, со своим радужным настроением, с этой твердой уверенностью, что он никогда не умрет.
- Сделайте одолжение, - ответил он, приноравливаясь к ее медленному шагу, - она шла, слегка припадая на больную ногу.
- Мне ведь и правда казалось, что это разумная мысль... - вдруг сказала она, словно возражая кому-то в споре. - А тут еще старая Энни Остин - живое доказательство... И никто мне не посоветовал чего-нибудь получше. Понимаете, все на меня насели: выходи замуж. С того самого дня, как умер папаша, моя сестра, да и все кругом заладили одно: "Бедняжка Мэри, что с нею станется? На машинке печатать не умеет, стенографии не знает. А тут еще нога и все такое она даже официанткой работать не может. Что станется с девушкой - с взрослой женщиной, которая ничего не умеет, сроду нигде не работала, только стряпала да смотрела за отцом?" Со всех сторон я только и слышу: "Мэри, ты должна выйти замуж".
- Так. Ну, о чем же тут спорить? Такая милая женщина, как вы, непременно должна выйти замуж. Кому-то с вами здорово повезет.
- Безусловно. Вот только кому? - И она выбросила обе руки вперед, словно протягивая их к Манхэттену, ко всей стране, к далеким континентам. - Вот я и пустилась на поиски; я ведь совсем не ленивая по природе. Но скажите начистоту, в открытую - как женщине найти себе мужа? Ну разве что она красавица-раскрасавица или танцует, как богиня. А если она просто - ну совсем серенькая? Как я?
- Нет, нет, что вы, - пробормотал мистер Белли. - Вовсе вы не серенькая. Нет, нет. А не могли бы вы как-нибудь применить свой талант? Свой голос?
Она остановилась, теребя замок сумочки.
- Не насмехайтесь надо мной. Прошу вас. Ведь речь идет о моей жизни. - И твердо добавила: - Нет, я самая что ни на есть серенькая. Как и старая Энни Остин. А она говорит, единственное место, где я могу найти себе мужа приличного, спокойного человека, - это столбец некрологов в газете.
Мистеру Белли, привыкшему считать себя ходячим компасом, довольно-таки неприятно было обнаружить, что он сбился с дороги, и он почувствовал большое облегчение, увидав метрах в ста кладбищенские ворота.
- Значит, так она и говорит, старая Энни Остин?
- Да. А она женщина очень практичная: умудряется прокормить шестерых на пятьдесят восемь долларов семьдесят пять центов в неделю - тут и еда, и одежда, и все. Когда ее слушаешь, все это кажется очень разумным. Ведь в некрологах полным-полно женихов. Вдовцов то есть. Значит, так: идешь на похороны и выражаешь сочувствие, вот вроде и познакомились. Или погожим деньком сходишь сюда, на кладбище. А то отправляешься в Вудлаун - там всегда прогуливаются вдовцы. Стосковались по домашнему уюту и, может, не прочь снова жениться.
Когда мистер Белли понял, что она говорит вполне серьезно, ему стало не по себе. Но вместе с тем это было забавно, и он рассмеялся, сунув руки в карманы и закинув голову. Вторя ему, Мэри О'Миген рассыпалась коротким смешком, от которого снова порозовела, и проказливо привалилась к плечу мистера Белли.
- Ведь я и сама, - сказала она, хватая его за рукав, - я и сама понимаю, что это смешно... - Вдруг она снова стала серьезной: - Да, но именно так Энни нашла себе мужей. Обоих - сперва мистера Крукшенка, а потом мистер Остина. Значит, это все-таки разумная мысль. Вы не согласны?
- Почему же, согласен.
Она пожала плечами.
- Но у меня ничего не выходит. Взять хоть нас, к примеру. Уж, казалось бы, у нас с вами столько общего!
- Когда-нибудь выйдет, - бросил он, ускоряя шаг, - с другим парнем, побойчее меня.
- Не знаю. Мне попадались чудесные люди. И всякий раз кончалось вот так. Как у нас с вами... - начала было она, но так и не договорила: внимание ее привлек новый пришелец, появившийся в воротах кладбища, - шустрый коротышка с весьма энергичной походкой, весело посвистывавший на ходу. Мистер Белли тоже его заметил и, увидав, что на рукаве его пальто из ярко-зеленого твида нашита черная траурная повязка, проговорил:
- Желаю удачи, мисс О'Миген. Спасибо вам за орехи.