- Ни хрена у них с карпом не выйдет, - убежденно доказывал нам дед. Карп тепло любит. А в нашем озере вода родниковая, ледяная. Да разве Бубнову про то известно? Он наше озеро небось только на карте и видел. Так вы это, хлопцы... Подсобите старику... Загубит Бубнов озеро.
   Узнав, что дальше сельсовета дед со своей бедой не обращался, Крикушин умылся и тут же написал возмущенное письмо в газету, весьма художественно изобразив борьбу истинного защитника природы с головотяпами от науки. В письме делался намек, что административное рвение некоторых граждан уместно использовать при рытье канав и котлованов, но никак не в деликатном деле преобразования природы.
   - Я этому Бубнову! Сушить его, колотить!.. - радостно блестел глазами старик, убирая письмо в шапку. - А вы, хлопцы, осенью приезжайте. За грибками сведу, порыбачим...
   После его ухода мы обнаружили под столом холщовый мешок с маленькими пупырчатыми огурцами и еще одну четвертинку.
   * * *
   Развитие нашей деятельности не ускользнуло от недремлющего ока Гриши. Он вновь пришел к нам. На этот раз он был хмур.
   Меркурий усадил его на скамейку в тени деревьев и повел задушевную беседу, начав с погоды. Вскоре он совершенно бескорыстно пообещал устроить Гришу на юридический факультет для продолжения успешно начатой карьеры. Некоторое время Гриша сидел, зачумленный радужными перспективами, которые рисовал ему Меркурий. Тот сыпал на участкового фамилии декана, профессоров и просто почетных работников юстиции, с которыми, как выяснилось, он был на совершенно короткой ноге. Все это сулило Грише небывалый успех на почве сыскного дела. Но вскоре Гриша очухался и вспомнил о цели своего визита.
   - Тут какую-то ерунду про вас говорят, - смущенно улыбнулся он. - Что ваш друг пишет рассказы, которые потом сбываются. Это правда?..
   Ненатурально рассмеявшись, Меркурий позвал меня.
   - Ты только послушай, что про нас болтают. И это в наш век твердых материалистических позиций! - Он тут же объяснил Грише, что людям свойственна тяга ко всякого рода волшебствам и они выдают желаемое за действительное. В принципе, настоящая литература всегда реалистична. Даже когда она относится к фантастическому жанру. Взять, к примеру, Золотой ключик. Все понимают, что деревянного мальчика Буратино быть не может, но он с детства живет в нашем сознании. Что это такое? Фантастический реализм! Или Отцы и дети писателя Тургенева. Живого человека Базарова не было, а в школе его изучают. Опять же Му-му вышеупомянутого автора. Или Катерина - луч света в темном царстве. Живой трагический образ. Многие плачут. А над чем, спрашивается?..
   - Скажу тебе по секрету, - понизил голос Меркурий, - люди просто хотят попасть в герои литературного произведения. Хотят, чтобы их заметили и написали про них. Описали их нелегкие судьбы. Понимаешь?.. А все остальное выбрось из головы. Стой на твердых позициях материализма. Тебе в университет поступать.
   На прощание Крикушин подарил Грише новогоднюю открытку со своим автографом. Волга впадает в Черное море. Ура! - написал он и расписался. Гриша прочитал и задумался.
   - Частично, конечно, - пояснил Крикушин. - Через канал Волго - Дон. А так, вообще, в Каспийское...
   Гриша обрадованно закивал и попросил дописать про канал.
   На этот раз Степка вел себя смирно.
   * * *
   Как-то утром к нашей даче подъехала уже знакомая нам черная Волга. Меркурий на всякий случай спрятал свой научный дневник в холодную печку и вымыл руки.
   Директор крикушинского института на пару с председателем месткома вновь решили проведать своего сотрудника в передать горячие приветы от сослуживцев. К приветам прилагался большой пластиковый мешок с гостинцами.
   - Нет-нет! - взглянув на шуршащий пакет, твердо отказался Крикушин. - Я на заказ не записывался... Спасибо.
   - Это же чисто символически, - ласково уговаривал месткомовец, прижимая к животу презент. - От всей души, так сказать...
   Крикушин молча и пристально глянул общественнику в переносицу, и тот поспешно бухнул пакет в багажник и гулко хлопнул крышкой.
   Запоздало затрещали кусты. Тревожно залаял Степка. Меркурий, махнув через канаву, пошел успокаивать патруль инициативной группы.
   Крикушин повел гостей к дому.
   - Хорошо у вас тут, - вертел головой директор. - Лес. Воздух. Цветы вот разные...
   - Да, славные цветочки, - кашлянул сзади месткомовец. Он походил на поросеночка из детской сказки: румяный толстячок в розовой рубашке с короткими рукавами. - И собачка какая... Кто же ей хвостик отрубил?..
   Степка рыкнул на протянутую к нему руку, и поросеночек ускорил шаг.
   - Он запаха духов не любит, - пояснил Крикушин и указал рукой на скамейку: - Садитесь...
   Гости сели. Крикушин молчал. Степка, чихнув, устроился в тени шиповника.
   - Может, чаю? - предложил я. - Или кофе?
   - Нет-нет, спасибо, - кивнул директор, предсказанный Крикушиным в рассказе. - Мы ненадолго...
   - Слушаю вас, - сказал Крикушин, дав мне знак остаться. - Вы, наверное, по какому-нибудь делу?
   - Да как вам сказать, - начал директор. - Ждем мы вас. - Он закурил и сунул спичку в коробок. - Питаем, так сказать, надежды...
   - Н-да! - подтвердил толстячок. - Штатное расписание пересматриваем. Оклады будем увеличивать. Жизнь не стоит на месте...
   - Должность вот новую ввели, - продолжил директор. - Инспектор по производственным отношениям. Кабинет готовим...
   Крикушин молчал.
   - Сиди да твори. Путевки будут. Материальная помощь, если потребуется. В обиду не дадим, - пообещал поросеночек.
   - Занятно, - сказал Крикушин.
   Директор ослабил узел галстука и пожаловался, что его полезные начинания вязнут в рутине, которую развело прежнее руководство. Он бы рад избавиться от балласта, но старые бездельники держатся дружно и мастерски владеют искусством интриги.
   - Такие интриганы! - кивнул месткомовец. - Просто ужас!.. Не знаем, что делать.
   Директор с надеждой смотрел на своего крестного отца.
   - Может, ваши способности могли бы помочь делу?..
   - Не знаю, - пожал плечами Крикушин. - А вообще, меня смущает незаслуженное внимание к моим способностям. Весьма скромным и проблематичным...
   - Это точно! - едва подойдя, влез в разговор Меркурий. - Не исключено, что мы имеем дело с временным всплеском сенсорной активности. Сейчас она есть, а завтра - как отрубит. Мировой практике такие случаи известны. Один чудак, например, мог останавливать взглядом часы и крутить стрелки в обратную сторону. Может, помните? А потом так обессилел, что не мог поднять стакана с пепси-колой. Не говоря уже о часах...
   Гости посмотрели на него с подозрением. По-моему, они хотели спросить: А ты кто такой? Но не решились.
   Разговор потух.
   - Вы подумайте, - попросил директор, пожимая Крикушину руку. - Ждем вас...
   - Надо что-то делать... - озабоченно закивал толстячок. - Надо-надо. Подумайте.
   Крикушин обещал подумать.
   После их отъезда Меркурий напомнил Крикушину про невеселую перспективу с датчиками.
   - Окрутят тебя, обвешают, - предостерег он. - А то еще упекут в больницу на обследование. Не подписывайся ты на такое дело. Скажи - пропали способности...
   Датчиков, судя по всему, Крикушин остерегался.
   В тот день он отказался слушать текущие сюжеты и ушел с Женькой и Степкой на озеро. А перед уходом заявил, что ему надоели субпространственные сдвиги и еще что-то. Хочется покоя и тишины. Все-таки отпуск...
   ...Крикушин вернулся поздно. Он поднялся к себе в светелку и принялся листать томик русских народных сказок. Сказки ему дала Женькина мама.
   Ее звали Наташей.
   * * *
   Покоя и тишины не получалось.
   На следующий день нас посетили цыгане. Цыган, как я понял, волновало одно: не окажет ли таинственный хиромант, о котором шушукаются в городе, конкуренции свободному профсоюзу вокзальных гадалок? Главари этого подпольного синдиката и приезжали. Они не прискакали верхом, а мягко подкатили на зеленых Жигулях седьмой модели.
   Главный цыган был одет в бархатный малиновый пиджак и джинсы. Под пиджаком виднелась футболка с эмблемой калифорнийского университета. От смуглых пальцев исходило бриллиантовое сияние. Цыганского начальника сопровождали двое рослых парней в сапожках на высоких каблуках. На их лицах мрачно сверкали темные очки с не отклеенными от стекол мушками фирменных этикеток.
   - О-о-о! - пропел Меркурий, с хорошим произношением прочитав надпись на футболке главного цыгана, мужчины лет сорока с властными движениями и взглядом. - В каком году заканчивали? - по-английски же спросил он. И тут же перевел, кивнув на живот цыгана: - Я говорю, в каком году диплом получал? Какой факультет?..
   - Нет, нет, - повел ладонью цыган. - Я там не учился.
   - А где ты учился? - с любопытством спросил Меркурий.
   Цыган улыбнулся и показал обойму золотых зубов.
   - Жизнь, жизнь учила...
   - А что надо-то? Зачем приехал? - зевая, спросил Меркурий. И, доставая расческу из нагрудного кармана, слегка потянул красную книжицу удостоверения добровольной пожарной дружины. Мне стало понятно, почему он надел пиджак.
   Цыган снова улыбнулся. На этот раз несколько сдержаннее.
   - Погадать мне, что ли, хочешь? - продолжал Меркурий. - Так я тебе сам погадаю...
   - Паспорта при себе? - неизвестно зачем проговорил я строгим голосом.
   Цыган улыбнулся так широко, что стали видны коренные зубы. Они тоже были из золота.
   - Что ты, начальник, - возвращая на поднос сигару, сказал он. - Я просто так, с визитом дружбы...
   - Молодец, молодец, - барином отозвался Меркурий, поднимаясь. - Будь здоров. Понадобишься - найду...
   Торопливо похлопав дверцами машины, они укатили.
   Крикушина этот визит разозлил.
   - Докатился, - с едкой иронией сказал он, выходя из дома. - Скоро меня зачислят в табор и установят план дневной выручки. Кому рассказик? Кому повесть? - базарным голосом затянул он. - Подходи, налетай! Все, что будет, расскажу-напишу. Тьфу!.. - Он схватил подвернувшиеся ему грабли и ахнул ими о ствол березы. Повертев оставшуюся в руках палку, он отбросил ее и пошел к качелям, на веревки которых Женька успел напривязывать разноцветных флажков.
   Вечером того же дня Крикушин сказал, что решил взять творческий отпуск. Отпуск в отпуске. Он, оказывается, пообещал Женьке рыбалку. Возможно, с ними поедет и Наташа. Маленькая разрядка на выходные. Сейчас должна ловиться плотва.
   - Понятно, - усмехнулся Меркурий. - Плотва, так плотва...
   Крикушин взял в прокате две палатки, накопал червей и отбыл на своем Москвиче, прихватив Степку. Провиантом он пренебрег. За питание в их компании отвечала Наташа.
   В отсутствие Крикушина Меркурий съездил в город и привез три сюжета. Как он объяснил, его хорошим знакомым срочно требовалась помощь.
   Необходимо было срочно вернуть ушедшего мужа (Ну, это тебе раз плюнуть, - сказал Меркурий), устроить подающего надежды скрипача в престижный оркестр и помочь защитить диссертацию молодому соискателю. Соискатель опасался недоброжелателей, засевших в ученом совете.
   Крикушин понуро слушал и вяло отказывался:
   - Желания нет, Меркурий. Нет желания. Ты же знаешь формулу успеха: надо знать, мочь, уметь, хотеть. Не хочу... Не лежит душа. Нет настроя. Пообещаю, а не получится...
   Он все же взялся, вздыхая и кряхтя, и - схалтурил. Это мы потом узнали. Скрипач попал совсем не в тот оркестр. Муж и не подумал возвращаться. А соискатель ученой степени во время защиты неожиданно отложил указку и признался, что ему глубоко наплевать на излагаемый им вопрос, потому что его давняя мечта - стать аквалангистом.
   Знакомые обиделись на Меркурия. Покинутой жене он пытался втолковать, что сбой получился по ее же вине. Она сообщила, что муж ушел к блондинке Вере, а на самом деле Вера давно не блондинка, а шатенка. Из-за этого и сбой. Надо было давать точные данные... Нет, маэстро ничего переделывать не будет.
   * * *
   В то утро мы пили на веранде кофе и слушали наставительные рассуждения Меркурия о мужской независимости.
   - Нет, я никогда не позволяю жене совать нос в мои дела, - Меркурий покуривал Кент и стряхивал пепел в банку из-под селедки. - Как только я чувствую, что меня хотят взять на поводок, я... - Неожиданно Меркурий притушил сигарету, сунул ее в пачку и стал засовывать пачку в карман: Атас! - прошипел он. - Сигуранца нагрянула...
   От калитки к дому решительно шла Ольга.
   Меркурий схватил с буфета бумаги и калькулятор, я раскрыл экономический журнал, Крикушин, не допив кофе, взлетел в свою светелку и принялся стучать на машинке.
   - Салют!.. - рассеянно кивнул жене Меркурий. Он уже бормотал латинские названия физических величин и азартно нажимал клавиши калькулятора. - Как дела?
   - Собирайся!.. - вместо приветствия буркнула Ольга и прошла в дом.
   - Что ты сказала?..
   Походив по дому, Ольга вышла на веранду.
   - Я сказала, чтобы ты собирался! - Ольга привезла Меркурию ультиматум: либо он немедленно едет домой и ремонтирует квартиру, либо она подает на развод. - Хватит делать из меня дуру! - Она цепким взглядом пересчитала пыльные бутылки в углу. - Какую ты здесь пишешь диссертацию?
   Меркурий напрягся спиной и стал торопливо рыться в бумагах.
   - Обыкновенную! Где-то я лямбду потерял, черт возьми...
   - Не смеши людей! - Ольга выхватила у Меркурия лист, пробежала по нему глазами и ткнула пальцем: - Посмотри, что у тебя написано. Последняя фраза!..
   - На схеме приведены основные узлы спектрофлуориметра, - прочитал Меркурий и пожал плечами: - Ну и что?..
   - А точку карандашом видишь? Вот эту!
   - Ну? Точка как точка...
   - Так это я поставила! У тебя за две недели ни одной строчки не прибавилось! Так ты пишешь диссертацию?
   - Да я всю неделю с зубом мучился! - Меркурий обиженно порылся в карманах и вытащил затертую пачку таблеток. - Видишь, анальгин! Третья пачка!
   Ольга с интересом взглянула на протянутые ей вещественные доказательства, и Меркурий попытался перейти в наступление:
   - А то сразу обвинять: Точку карандашом поставила, Ни строчки не прибавилось! Нечего рыться в моих бумагах. Поставишь точку, а из-за нее объект взлетит на воздух! Проверять меня вздумала... Встаю с восходом, ложусь с закатом. Ребята подтвердят...
   - Подтвердят, - язвительно кивнула Ольга. - Особенно Кирилл. Он весь отпуск один и тот же журнал читает. Что, Кирюша, интересная статья попалась?..
   Смущенный промашкой, я попытался пустить пыль в глаза экономической терминологией.
   - Ладно, ладно. Это ты будешь своей жене объяснять, - пугнула меня Ольга и потащила Меркурия в комнаты: - А что за женщина к тебе приходила? Только не ври, я все знаю!..
   - Почему ко мне? - громко сопротивлялся Меркурий. - Заходила какая-то бабешка, страшная как смертный грех, спрашивала, не сдается ли дача...
   - И чтобы ответить нет, ты пригласил этот смертный грех в дом на целый час?
   - Так это совсем другое дело! Это счетчик проверять приходили. Целый час фазу искали, - Меркурий закуривал и пытался выскользнуть на веранду.
   - А на какие шиши вы здесь курите американские сигареты?
   - Кирилл угостил...
   - Ах, Кирилл!.. Ему прибавили зарплату, и он стал получать как министр? Я не знаю, что вы тут затеяли, - голос Ольги дрогнул, - но если ты сейчас же не поедешь со мной... Я сама сообщу куда следует!..
   Я подхватил ведра и припустил за водой. За мной вышел Крикушин. Следом за ним выскочил Степка, точно ему поддали пинка...
   Из открытого окна еще долго доносились бубнеж Меркурия и резкий голос Ольги.
   Наконец дверь распахнулась, и Ольга с гордо вскинутой головой зашагала к калитке. За ней покорно шел Меркурий с портфелем и чемоданом.
   Ольга открыла калитку, пропустила в нее мужа и только тогда сухо кивнула нам: До свидания. Меркурий обернулся, что-то хотел сказать, но получил тычок зонтиком.
   Калитка захлопнулась.
   Мы с Крикушиным приуныли.
   Но не прошло и пяти минут, как Меркурий под радостный лай Степки влетел на участок. Тяжело дыша и озираясь, он велел мне встретиться с Михаилом Арнольдовичем и предупредить его, что фирма уходит в подполье. Списки уничтожить. Язык держать за зубами. Если вызовут, твердить одно: знать ничего не знаем, ведать не ведаем.
   Крикушину Меркурий посоветовал выходить на работу, но ни за какие коврижки не соглашаться на эксперименты со своими феноменальными способностями. Лучше всего сказать, что наступил творческий кризис.
   - Ну, пока, - обнял нас Меркурий. - Я бы мог запросто остаться, да отношения с женой портить не хочу. Звоните. Буду дома! - Он сунул Крикушину сложенную вдвое пачку денег и помчался к станции.
   И мы пошли собирать вещи.
   Перед отъездом я встретился с похудевшим от ежедневных заплывов Михаилом Арнольдовичем и передал ему указания Меркурия о подполье. Тот не на шутку перепугался.
   * * *
   Я бродил по пустой квартире, зубрил от нечего делать английские слова и по вечерам смотрел телевизор. Несколько раз я вызывал на переговоры жену. Дети рвали у нее трубку. За тысячи километров пробивались ко мне их возбужденные голоса. Они хвастались пойманными крабами и ябедничали друг на друга. Жена говорила, что соскучилась.
   Крикушин вышел на работу, но в должность инспектора по производственным отношениям, к которой его усердно подталкивали новый директор и старый месткомовец, вступать не спешил. Кабинет, отделанный финской фанерой, и шальной оклад, обещанный его владельцу, оставались невостребованными. От перехода в профессионалы Крикушин отказывался. Зачем? Его вполне устраивает нынешняя работа.
   Между тем весть о возвращении Крикушина из отпуска быстро разнеслась по институту. На него почему-то стали смотреть как на злого демона. Шептались, что директор уже заготовил список, а Крикушин согласно этому списку будет инспирировать своими рассказами увольнение не пришедшихся к новому двору сотрудников.
   Крикушин же клялся мне, что и в мыслях не держал ничего подобного. Да, беседовали с директором, строили планы, но не такие же...
   Тем не менее началась паника. Многие уволились. На директора и Крикушина посыпались анонимки. Их называли нечистой парой и приписывали им деспотические намерения. Писали, что институт парализован страхом, годовой план научных исследований под угрозой, никто не хочет работать, пятилетку не выполнят...
   Грязи и мути поднялось предостаточно. Любая реплика Крикушина передавалась из уст в уста с многозначительными комментариями и домыслами, а текущие беды и потрясения, неминуемые в большом коллективе, стали толковаться, как следствие его зловредной деятельности. Растрата, обнаруженная в институтской кассе, и женитьба седовласого Никифорова на студентке-практикантке Лялечке немедленно были отнесены на его счет, так же как и пожар на даче Зябликова, унесший, помимо мебели и самого строения, тридцать восемь банок огурцов домашней засолки.
   Крикушин грустил. Несколько раз он заходил ко мне с Наташей. Мы пили кофе, и жена, вернувшаяся уже с Юга, с интересом поглядывала на нее.
   - Вот увидишь - они поженятся, - безапелляционно заявила она. - Я вижу, как она на него смотрит. Вот увидишь...
   Меркурий в то время находился под надзором жены: Ольга заменила ему домашний арест ссылкой в деревню. Она отложила ремонт квартиры, взяла отгулы и увезла взрывоопасного мужа и дочку под Лугу. Меркурий бродил в сосновых борах, глотал свои яйца и слал нам фантастические телеграммы. А однажды ему удалось добраться до телефона, и он попросил, чтобы Крикушин срочно устроил ему поездку в Ленинград - хотя бы на сутки.
   - Только не завтра, - хрипела трубка. - Завтра мы с дочкой собираемся подняться на воздушном шаре. Есть грандиозное предложение!..
   Крикушин отнесся к его просьбе рассеянно. Он прищурился, глядя куда-то в себя, и помотал головой.
   - Ничего не выйдет...
   Мне показалось, он не хочет спешить с возвращением напичканного идеями Меркурия.
   * * *
   Неожиданно Крикушин пропал.
   В его отделе коротко отвечали, что Крикушина нет, и вешали трубку. Я звонил ему несколько дней подряд.
   Секретарь директора, на которую я вышел через справочное, долго выясняла, кто я, по какому вопросу мне нужен товарищ Крикушин, и наконец шепотом призналась, что со вчерашнего дня он у них больше не работает.
   Вечером я поехал к нему домой.
   Резкие звонки, которыми я атаковал его квартиру, заставили бы поморщиться покойника. Я звонил нашим старинным кодом: два тире, три точки. Дай-дай за-ку-рить! Тишина. Не лаял и Степка.
   Тогда я спустился к автомату и набрал номер Наташи.
   - А кто ее спрашивает? - удивленно поинтересовалась какая-то женщина наверное, мать.
   Я назвался хорошим знакомым.
   - Если вы действительно хороший знакомый, - дрогнул голос, - то вы должны знать, что Наташа... Наташа уехала...
   - Куда?
   - В Лынд... Ланд... В Карелию...
   - А сын? Женя?..
   - И его... увезла...
   Я извинился и повесил рыдающую трубку.
   * * *
   Вернувшись из деревни и узнав об исчезновении Крикушина, Меркурий стукнул себя кулаком в лоб.
   - Идиот!.. - застонал он. - Мне надо было плюнуть на все ультиматумы и не отходить от него ни на шаг. Как чувствовал, что без меня все пойдет прахом! Эх, идиот!..
   Досталось и мне.
   Припомнив, что рассказы про нас с ним Крикушин так и не написал, Меркурий выматерил заочно и его.
   - Сбагрил меня в ссылку и наломал здесь дров, - распалялся он. - Я знаю, это он специально подстроил. Это ему белобрысая напела. Как ее? Наташа! Она! Она! Женщины до добра не доведут. Только я придумал грандиозную идею, а он - на тебе! Ухватился за юбку - и в Карелию...
   - Ты думаешь, они уехали вместе?
   - Уверен!
   Я задумался.
   - Слушай, - Меркурий настороженно посмотрел на меня. - А может, конкуренты перехватили?..
   Я пожал плечами.
   - Черт, некогда мне им сейчас заниматься, а то бы я его из-под земли достал. Идея тут одна проклюнулась... Расскажу - не поверишь! Ну ладно, потом. В общем, разыскивай друга, и выходите на меня...
   * * *
   Я сдал экзамены, и меня зачислили в аспирантуру. Перед Ноябрьскими состоялось посвящение в аспиранты. Я сидел рядом с крупной улыбающейся девицей с факультета энергетики и пытался сообразить, счастлив ли я? Но так и не сообразил.
   Выйдя из института, я позвонил Меркурию.
   - А у нас новости, - обрадовал он. - Крикушин приехал. Он у меня.
   Мы встретились около Дома книги. Крикушин был одет в брезентовую куртку на меховой подкладке. За спиной у него болтался рюкзак для покупок. Что-то незнакомое пробивалось в его улыбке.
   Меркурий суетился с расспросами. Крикушин сказал, что вспоминать ничего не хочет. Он приехал за подарками для Наташи и Женьки и привез рукопись лесных рассказов в издательство. Может, возьмут. Еще ему нужно встретиться со своим последним кредитором и отдать долг. Деньги он заработал в бригаде лесорубов. Хорошие парни. Они выделили ему делянку, и он по выходным рубил. Машину он продал. Зачем там машина, если егерю полагается конь?.. Ленинградская квартира? Там живет его бывшая жена со своим ребенком...
   - Ну, ты доволен? - спросил меня Крикушин, имея в виду аспирантуру. И улыбнулся.
   Я кивнул.
   - Такие у нас с тобой открывались возможности... - горестно вздохнул Меркурий и с откровенной надеждой посмотрел на Крикушина. Тот сделал вид, что не слышит.
   На следующий день мы поехали к деду, на озеро. Поездку предложил Крикушин. Ему хотелось выяснить, чем кончилась борьба старика со всемогущим головотяпом Бубновым. И кончилась ли она... Меркурий от экскурсии отказался: ему должны были принести гонконгские белила для оконных переплетов.
   - Хлопцы, хлопцы... - засуетился дед и расплакался.
   Выяснилось, что письмо в газету возымело свое действие. Озеро оставили в покое. У Бубнова вскрылись хозяйственные нарушения, его судили, и он получил три года строек народного хозяйства. Намек на использование бойких граждан при рытье канав и котлованов приняли к сведению - дед возил Бубнову передачу и застал его с лопатой в руках. Они душевно побеседовали.
   - Старуха-то моя умерла, - сказал дед и повел нас свежей тропинкой к холмику с крестом. - Еще в августе...
   * * *
   Я учусь в аспирантуре и по вечерам, когда засыпают дети, пытаюсь писать на кухне диссертацию. Жена говорит, что, если бы не ее подталкивание, я бы так и ходил в инженерах. Я соглашаюсь, хотя у меня есть смутное подозрение, что она здесь ни при чем.
   Меркурий отремонтировал наконец-то квартиру. Шалит он теперь значительно реже и, заходя ко мне, сокрушенно вздыхает, вспоминая то фантастическое лето.
   - Да, такие возможности открывались... Ну ничего, получу первую партию жемчуга, и мы к нему съездим. Может, еще одумается.
   Он установил у себя дома стеллаж с аквариумами и пытается выращивать жемчуг с помощью электричества. Вода в аквариумах бурлит, счетчик крутится как сумасшедший, но Ольга терпит - Меркурий обещает запатентовать свою технологию во всех развитых странах и свозить их с дочкой в кругосветное путешествие.
   Последнее время письма от Крикушина приходят совсем редко. У него много хлопот со своим лесом, и мне кажется, они ждут прибавления в семье.
   Женька готовится в школу и утверждает, что его папа раньше был летчиком, а теперь вернулся из командировки и стал охотником.
   Степка жив-здоров и иногда удивляет карельских лаек своим умением ходить на передних лапах...
   1984г. Ленинград-Зеленогорск