Балтимор
20:16
Молдер стоял возле «форда», упершись руками в крышу и широко расставив ноги. Один полицейский, белый, с тщательно собранными в хвостик волосами, обыскивал его, другой, усатый негр, светя фонариком, проверял документы. Патрульная машина, сверкая красными и синими маячками, стояла перед самыми фарами «форда».
— Вы же видите, что я из ФБР! — Молдер почти орал. — Вы мешаете проведению операции!
— Удостоверение подлинное, Мартин, — сказал негр. — Что мы будем делать с этим парнем?
— Дадим в зубы, если будет выделываться, — проворчал Мартин. — Будь ты хоть Господь Бог, а на моем участке езди по правилам…
— Ребята, у вас будут большие неприятности, — сдерживая дыхание и стараясь успокоиться, сказал Молдер
— Я это уже слышал, и не только от тебя, — сообщил Мартин. — Самое страшное со мной уже произошло. Господи, кто бы мог подумать, что я стану патрульным
полицейским в Балтиморе! Родж, ты мог бы такое вообразить?
— Ни в жизнь, — сказал Родж.
— Ладно, — сказал Мартин. — Что там у тебя случилось, Молдер, что ты гнал этот гроб на красный свет? На пикник не успевал?
— Восемь из десяти, что мою напарницу сейчас убивают, — сказал Молдер. — Понял, ты, коп поганый?! И из-за тебя ее, может быть, уже…
— Что ж ты сразу не сказал, мудила! — Мартин мгновенно преобразился. — Напарник — это святое. Правда, Родж? На, держи свой пистолет. Родж, отдай ему удостоверение. Разворачивай машину, быстро!.. Сейчас мы тебя быстро доставим… Куда?! Садись к нам, у нас мотор новый, а Роджер водит, как бог…
Молдер влетел на заднее сиденье полицейского автомобиля. Родж сел за руль, врубил сирену, Мартин рядом с ним — и ночь шарахнулась из-под резиновых копыт взбесившегося железного мустанга.
— Как в старые добрые времена, — сказал Родж. — Сейчас я старый стал, а раньше-то я ох как любил вот так — под сирену на красный свет…
— Какой же негр не любит быстрой езды, — отозвался Мартин. — Слушай, агент, а мы правильно едем? Куда нам надо-то вообще?
Балтимор
20:16
Дэйна открыла глаза. Юджин, уже почти совсем принявший человеческий облик, озадаченно смотрел на свою правую руку. Похоже, упавший стол раздробил ему фаланги пальцев, и теперь вырвать печень он мог только левой, а она была занята.
Скалли почувствовала, что еще не все потеряно.
Она резко опустила свои руки, намертво схваченные пальцами Юджина. Освободиться ей не удалось, но оборотень потерял равновесие, наклонился, и она ухитрилась из неудобнейшего положения нанести ему удар лбом в переносицу. Юджин отшатнулся и зарычал от боли, а Скалли, не давая ему опомниться, резко подняла руки, основательно зацепив маньяка по челюсти. Продолжая удерживать ее, он попытался встать — и тут же получил ногой по многострадальной правой кисти.
Юджин понял, что, продолжая удерживать руки Скалли, он с ней не справится. Но разжать захват он тоже не решался. Скалли убедила его сделать это жестоким ударом в промежность. Юджин заорал и, отпустив руки Скалли, отскочил в сторону.
Дэйна возблагодарила Господа за то, что он надоумил ее надеть сегодня брюки, и повторила классический подвиг Синтии Отрок — выход в стойку из положения лежа взмахом ног и толчком плечами.
— Ну, тварь, — сказала она, смахивая с лица сбившуюся челку. — Теперь мы поговорим на равных…
Через минуту все было кончено.
Когда Молдер и оба полицейских влетели в комнату, потерявший сознание Юджин лежал возле батареи, прикованный к ней наручниками. Кроме того, руки и ноги его были туго связаны капроновыми колготками Скалли.
Сама Дэйна сидела на кровати и пыталась в десятый раз набрать на глухой и немой трубке вашингтонский номер Молдера.
Увидев вошедших, она пробормотала: «А, ну вот и вы…» — и тут же хлопнулась в обморок.
— Я что-то не понял, — сказал Мартин. — Вроде ты говорил, что ее кто-то пытался убить? Молдер кивнул.
— Вот этот, что ли? — Мартин показал пальцем на скорчившегося у батареи Тумса. — Этот? Мы что, из-за него так сюда гнали?!
Дальнейшие события перечисляются в порядке возрастания их значимости для Фокса Молдера.
Через два месяца после описанных событий Том Коултон был переведен с повышением в Майами, штат Флорида, и теперь пытается делать карьеру в должности начальника тамошнего отдела по борьбе с наркотиками.
Отставка Лоренцо Черутти была принята. Он вышел на почетную пенсию и уехал в Канзас, где у его дочери есть ферма, муж и трое сыновей. Он учит их говорить по-итальянски, хотя сам знает родной язык с пятого на десятое. Говорят, что он счастлив.
Юджин Виктор Тумс был доставлен в следственную тюрьму-изолятор балтиморского отделения ФБР. Шум, поднявшийся в прессе после поимки маньяка-убийцы, видимо, не дал возможности Специальной службе безопасности безоговорочно взять его под свою руку. Единственное, чего ССБ сумела добиться, — суд признал Тумса невменяемым и направил в закрытую клинику там же, в Балтиморе. Результаты медицинских обследований Юджина Тумса немедленно засекречиваются. Видимо, из-за того что убийца не смог заполучить пятую печень, в очередной раз заснуть на тридцать лет ему не удалось — хотя, возможно, Молдер просто руководствовался неверной рабочей гипотезой и все странности этого
дела действительно можно объяснить как-то иначе.
Страдающий бессонницей Тумс никак не может понять, каким образом банальная боль в сломанных суставах могла заставить проснуться его сознание и загнала зверя в берлогу в момент блистательного завершения охоты. Видимо, инстинкт самосохранения в этот раз сыграл с ним дурную шутку…
Скалли оправилась очень быстро. Она так и не решилась рассказать Молдеру — и тем более вставить в официальный отчет — все обстоятельства своего столкновения с Тумсом. Она настояла на том, чтобы Молдер обзавелся сотовым мобильным телефоном — и сама нынче носит в кармане такой же.
Знаменитый подвиг Синтии Ротрок она повторить больше не смогла — ни на тренировках, ни в боевой обстановке.
Молдер тоже не решился в деталях изложить Скалли свою версию относительно того, по какому признаку Юджин Тумс выбирал жертв. После возвращения в Вашингтон он несколько дней ходил мрачный, как туча, пока Скалли, по его настоянию, не прошла полное медицинское обследование. Ознакомившись с его результатами, Молдер несколько повеселел и осторожно стал подумывать, что справедливость все-таки существует, и в жизни все устроено не так плохо, как могло бы быть.
Он ошибался.
20:16
Молдер стоял возле «форда», упершись руками в крышу и широко расставив ноги. Один полицейский, белый, с тщательно собранными в хвостик волосами, обыскивал его, другой, усатый негр, светя фонариком, проверял документы. Патрульная машина, сверкая красными и синими маячками, стояла перед самыми фарами «форда».
— Вы же видите, что я из ФБР! — Молдер почти орал. — Вы мешаете проведению операции!
— Удостоверение подлинное, Мартин, — сказал негр. — Что мы будем делать с этим парнем?
— Дадим в зубы, если будет выделываться, — проворчал Мартин. — Будь ты хоть Господь Бог, а на моем участке езди по правилам…
— Ребята, у вас будут большие неприятности, — сдерживая дыхание и стараясь успокоиться, сказал Молдер
— Я это уже слышал, и не только от тебя, — сообщил Мартин. — Самое страшное со мной уже произошло. Господи, кто бы мог подумать, что я стану патрульным
полицейским в Балтиморе! Родж, ты мог бы такое вообразить?
— Ни в жизнь, — сказал Родж.
— Ладно, — сказал Мартин. — Что там у тебя случилось, Молдер, что ты гнал этот гроб на красный свет? На пикник не успевал?
— Восемь из десяти, что мою напарницу сейчас убивают, — сказал Молдер. — Понял, ты, коп поганый?! И из-за тебя ее, может быть, уже…
— Что ж ты сразу не сказал, мудила! — Мартин мгновенно преобразился. — Напарник — это святое. Правда, Родж? На, держи свой пистолет. Родж, отдай ему удостоверение. Разворачивай машину, быстро!.. Сейчас мы тебя быстро доставим… Куда?! Садись к нам, у нас мотор новый, а Роджер водит, как бог…
Молдер влетел на заднее сиденье полицейского автомобиля. Родж сел за руль, врубил сирену, Мартин рядом с ним — и ночь шарахнулась из-под резиновых копыт взбесившегося железного мустанга.
— Как в старые добрые времена, — сказал Родж. — Сейчас я старый стал, а раньше-то я ох как любил вот так — под сирену на красный свет…
— Какой же негр не любит быстрой езды, — отозвался Мартин. — Слушай, агент, а мы правильно едем? Куда нам надо-то вообще?
Балтимор
20:16
Дэйна открыла глаза. Юджин, уже почти совсем принявший человеческий облик, озадаченно смотрел на свою правую руку. Похоже, упавший стол раздробил ему фаланги пальцев, и теперь вырвать печень он мог только левой, а она была занята.
Скалли почувствовала, что еще не все потеряно.
Она резко опустила свои руки, намертво схваченные пальцами Юджина. Освободиться ей не удалось, но оборотень потерял равновесие, наклонился, и она ухитрилась из неудобнейшего положения нанести ему удар лбом в переносицу. Юджин отшатнулся и зарычал от боли, а Скалли, не давая ему опомниться, резко подняла руки, основательно зацепив маньяка по челюсти. Продолжая удерживать ее, он попытался встать — и тут же получил ногой по многострадальной правой кисти.
Юджин понял, что, продолжая удерживать руки Скалли, он с ней не справится. Но разжать захват он тоже не решался. Скалли убедила его сделать это жестоким ударом в промежность. Юджин заорал и, отпустив руки Скалли, отскочил в сторону.
Дэйна возблагодарила Господа за то, что он надоумил ее надеть сегодня брюки, и повторила классический подвиг Синтии Отрок — выход в стойку из положения лежа взмахом ног и толчком плечами.
— Ну, тварь, — сказала она, смахивая с лица сбившуюся челку. — Теперь мы поговорим на равных…
Через минуту все было кончено.
Когда Молдер и оба полицейских влетели в комнату, потерявший сознание Юджин лежал возле батареи, прикованный к ней наручниками. Кроме того, руки и ноги его были туго связаны капроновыми колготками Скалли.
Сама Дэйна сидела на кровати и пыталась в десятый раз набрать на глухой и немой трубке вашингтонский номер Молдера.
Увидев вошедших, она пробормотала: «А, ну вот и вы…» — и тут же хлопнулась в обморок.
— Я что-то не понял, — сказал Мартин. — Вроде ты говорил, что ее кто-то пытался убить? Молдер кивнул.
— Вот этот, что ли? — Мартин показал пальцем на скорчившегося у батареи Тумса. — Этот? Мы что, из-за него так сюда гнали?!
Дальнейшие события перечисляются в порядке возрастания их значимости для Фокса Молдера.
Через два месяца после описанных событий Том Коултон был переведен с повышением в Майами, штат Флорида, и теперь пытается делать карьеру в должности начальника тамошнего отдела по борьбе с наркотиками.
Отставка Лоренцо Черутти была принята. Он вышел на почетную пенсию и уехал в Канзас, где у его дочери есть ферма, муж и трое сыновей. Он учит их говорить по-итальянски, хотя сам знает родной язык с пятого на десятое. Говорят, что он счастлив.
Юджин Виктор Тумс был доставлен в следственную тюрьму-изолятор балтиморского отделения ФБР. Шум, поднявшийся в прессе после поимки маньяка-убийцы, видимо, не дал возможности Специальной службе безопасности безоговорочно взять его под свою руку. Единственное, чего ССБ сумела добиться, — суд признал Тумса невменяемым и направил в закрытую клинику там же, в Балтиморе. Результаты медицинских обследований Юджина Тумса немедленно засекречиваются. Видимо, из-за того что убийца не смог заполучить пятую печень, в очередной раз заснуть на тридцать лет ему не удалось — хотя, возможно, Молдер просто руководствовался неверной рабочей гипотезой и все странности этого
дела действительно можно объяснить как-то иначе.
Страдающий бессонницей Тумс никак не может понять, каким образом банальная боль в сломанных суставах могла заставить проснуться его сознание и загнала зверя в берлогу в момент блистательного завершения охоты. Видимо, инстинкт самосохранения в этот раз сыграл с ним дурную шутку…
Скалли оправилась очень быстро. Она так и не решилась рассказать Молдеру — и тем более вставить в официальный отчет — все обстоятельства своего столкновения с Тумсом. Она настояла на том, чтобы Молдер обзавелся сотовым мобильным телефоном — и сама нынче носит в кармане такой же.
Знаменитый подвиг Синтии Ротрок она повторить больше не смогла — ни на тренировках, ни в боевой обстановке.
Молдер тоже не решился в деталях изложить Скалли свою версию относительно того, по какому признаку Юджин Тумс выбирал жертв. После возвращения в Вашингтон он несколько дней ходил мрачный, как туча, пока Скалли, по его настоянию, не прошла полное медицинское обследование. Ознакомившись с его результатами, Молдер несколько повеселел и осторожно стал подумывать, что справедливость все-таки существует, и в жизни все устроено не так плохо, как могло бы быть.
Он ошибался.