Страница:
Не обязательно быть крупной знаменитостью, чтобы заработать на собственной жизни. Во время поездок мы познакомились с молодым британским предпринимателем Крисом Даунсом. В конце 2002 года он запустил на eBay весьма необычную акцию. Он предложил желающим 800 страниц личной информации, включая состояние банковских счетов, счета за мобильную связь, чеки из супермаркета и кредитную историю.[21] Сколько же Крис получил за все это? £150. Сколько получите вы?
Капитализм в стиле караоке
2. Освобожденные роботами
Человек и машина
Вы = ATCG
Ваша новая сетевая версия
Прозрачность активирует талант
Капитализм в стиле караоке
Коллективизм во всех своих формах и проявлениях – политический коммунизм, гомогенные национальные культуры и монолитные организации – подвергается испытанию. Он потерпел крах в Восточном блоке, в результате чего рухнула Стена. Он не оправдал надежд IBM, и компания едва не развалилась, пока не была преобразована. Он начал сдавать позиции в Японии, вызвав дефляцию и рецессию. За одну неделю августа 1998 года японский фондовый рынок потерял в стоимости больше, чем экономика России производит за год.[22] Люди и организации в индустриальном мире попросту имеют больше возможностей выбора, чем прежде. Они знают свои права.
Наши жизни и судьбы корпораций формируются за счет выбора, который мы совершаем, а не благодаря превратностям судьбы. Капитал и компетенции могут быть базовыми условиями, но доступ к этим ресурсам не гарантирует успеха. Есть окончательный выбор.
Представьте себя в караоке-баре. Что вы там видите? Люди выходят на сцену и поют под Синатру. По всей вероятности, звучит ужасно. Затем они прикладываются к пиву и в следующий раз выходит лучше. После пяти-шести кружек они не просто считают, что исполнение здорово улучшилось, а начинают чувствовать, как будто они на самом деле превращаются во Фрэнка. Строго говоря, караоке-клуб – это место для узаконенной имитации – вы идете туда, чтобы стать кем-то другим. Проблема вот в чем. Имитация дает плоды лишь до определенного момента и, кроме того, плохо влияет на печень. Вы можете поглотить весь алкоголь на свете или быть исключительно талантливым, но это не отменит факта, что имитация никогда не приведет к настоящему успеху.
Выбор очевиден. Мы можем довольствоваться исполнением чужих слов под чужие ритм и мелодию либо попытаться освободиться от однообразия уже спетых песен – копировать или творить.
В караоке-клубе живут не только отдельные люди. В мире полно караоке-компаний. В бизнесе даже существует свое название этому безумству имитации: бенчмаркинг и лучшие методы – как будто красивое название что-то меняет. Давайте признаем это. Неважно, что говорят ученые мужи, бенчмаркинг никогда не приведет на вершину, а только выведет в середняки.[23]
Будь то отдельные люди, организации и страны, мы можем слепо копировать других и делаем это. Архитекторы-минималисты все как один изучают Миса ван дер Ройе. General Motors следит за Toyota. Европа и Азия смотрят на Америку. Умение быть кем или чем угодно доступно многим из нас. Проблема в том, что слишком многие пытаются всего лишь стать кем-то другим, а не собой. Изобретатели не занимаются копированием. Им известно, что нет смысла пытаться стать мини-GE.
Люди, компании и нации могут продолжать снижать неопределенность и становиться еще одной версией оригинала либо могут рискнуть и создать будущую классику. Просим особо заметить, что, по словам Германа Мелвилла, «лучше пострадать от оригинальности, чем преуспеть в имитации». Вспомним, что даже оригиналы не всегда являются «настоящей МакКой»{10}, даже Фрэнк Синатра. Его великое возвращение есть всего лишь караоке-копия концепции, которую Элвис, или, точнее, его выжившие родственники, запустили несколько лет назад.
Можно говорить, что рынок всегда прав. Если людям нужны фальшивки, пусть будут фальшивки. Мы призываем к отличию. На короткий срок имитаторы могут победить истинных инноваторов, но в долгосрочной перспективе творцы обходят подражателей. Это верно и для стран, и для компаний, и для отдельных людей. В действительности, в мире формальных версий настоящая оригинальность стоит больше, чем обычно. Как сказал поэт Роберт Фрост: «Кратчайший путь наружу – насквозь».
Это призыв к оружию. Чтобы преуспеть в жизни и бизнесе, необходимо осмелиться быть отличными от других. Деньги и способности дают пропуск в клуб. Затем надо определиться: довольствоваться фонограммой или самовыражаться. В мире караоке-капитализма успех не в том, чтобы пролезть в массовку. Следование правилам есть имитация жизни. Только воображение и неподдельность дает право на первые роли. И будущее, как всегда, принадлежит тем, кто на переднем крае. Пришло время возлюбить себя и свои права. Кто знает, возможно, мир воздаст вам за это. Или, как поет Маршалл Матерс, он же Эминем: «Пусть настоящий Слим Шейди встанет, пусть встанет!{11}
Наши жизни и судьбы корпораций формируются за счет выбора, который мы совершаем, а не благодаря превратностям судьбы. Капитал и компетенции могут быть базовыми условиями, но доступ к этим ресурсам не гарантирует успеха. Есть окончательный выбор.
Представьте себя в караоке-баре. Что вы там видите? Люди выходят на сцену и поют под Синатру. По всей вероятности, звучит ужасно. Затем они прикладываются к пиву и в следующий раз выходит лучше. После пяти-шести кружек они не просто считают, что исполнение здорово улучшилось, а начинают чувствовать, как будто они на самом деле превращаются во Фрэнка. Строго говоря, караоке-клуб – это место для узаконенной имитации – вы идете туда, чтобы стать кем-то другим. Проблема вот в чем. Имитация дает плоды лишь до определенного момента и, кроме того, плохо влияет на печень. Вы можете поглотить весь алкоголь на свете или быть исключительно талантливым, но это не отменит факта, что имитация никогда не приведет к настоящему успеху.
Выбор очевиден. Мы можем довольствоваться исполнением чужих слов под чужие ритм и мелодию либо попытаться освободиться от однообразия уже спетых песен – копировать или творить.
В караоке-клубе живут не только отдельные люди. В мире полно караоке-компаний. В бизнесе даже существует свое название этому безумству имитации: бенчмаркинг и лучшие методы – как будто красивое название что-то меняет. Давайте признаем это. Неважно, что говорят ученые мужи, бенчмаркинг никогда не приведет на вершину, а только выведет в середняки.[23]
Будь то отдельные люди, организации и страны, мы можем слепо копировать других и делаем это. Архитекторы-минималисты все как один изучают Миса ван дер Ройе. General Motors следит за Toyota. Европа и Азия смотрят на Америку. Умение быть кем или чем угодно доступно многим из нас. Проблема в том, что слишком многие пытаются всего лишь стать кем-то другим, а не собой. Изобретатели не занимаются копированием. Им известно, что нет смысла пытаться стать мини-GE.
Люди, компании и нации могут продолжать снижать неопределенность и становиться еще одной версией оригинала либо могут рискнуть и создать будущую классику. Просим особо заметить, что, по словам Германа Мелвилла, «лучше пострадать от оригинальности, чем преуспеть в имитации». Вспомним, что даже оригиналы не всегда являются «настоящей МакКой»{10}, даже Фрэнк Синатра. Его великое возвращение есть всего лишь караоке-копия концепции, которую Элвис, или, точнее, его выжившие родственники, запустили несколько лет назад.
Для некоторых имитации достаточно.
Некоторым достаточно копии. Одна женщина рассказала нам о недавней поездке в Лас-Вегас. Празднуя сороковую годовщину свадьбы, они с мужем играли на деньги и наслаждались эрзац-великолепием духовного храма караоке-капитализма. Они катались на гондоле с фальшивым венецианским гондольером по фальшивой Венеции. Женщине понравилось. Она, разумеется, была в Венеции, но Лас-Венеция оказалась гораздо лучше. Вода чище. Нет неприятных запахов. Гондольеры говорят по-английски. Фальшивка оказалась предпочтительнее реальности. Голландский архитектор и мыслитель Рем Кулхаас называет это противоречием мира подконтрольной природы и джунглей. Подконтрольная природа безопасна, надежна и удобна. Джунгли достаются тем, кто не располагает твердой валютой наших караоке-времен.Можно говорить, что рынок всегда прав. Если людям нужны фальшивки, пусть будут фальшивки. Мы призываем к отличию. На короткий срок имитаторы могут победить истинных инноваторов, но в долгосрочной перспективе творцы обходят подражателей. Это верно и для стран, и для компаний, и для отдельных людей. В действительности, в мире формальных версий настоящая оригинальность стоит больше, чем обычно. Как сказал поэт Роберт Фрост: «Кратчайший путь наружу – насквозь».
Это призыв к оружию. Чтобы преуспеть в жизни и бизнесе, необходимо осмелиться быть отличными от других. Деньги и способности дают пропуск в клуб. Затем надо определиться: довольствоваться фонограммой или самовыражаться. В мире караоке-капитализма успех не в том, чтобы пролезть в массовку. Следование правилам есть имитация жизни. Только воображение и неподдельность дает право на первые роли. И будущее, как всегда, принадлежит тем, кто на переднем крае. Пришло время возлюбить себя и свои права. Кто знает, возможно, мир воздаст вам за это. Или, как поет Маршалл Матерс, он же Эминем: «Пусть настоящий Слим Шейди встанет, пусть встанет!{11}
2. Освобожденные роботами
Технологии открывают возможности для более долгой и счастливой жизни. Они позволяют нам быть самими собой – при наличии компетенции или денег. Не следует принимать демократизацию информации за демократизацию власти. Информация имеет значение, только если вы в состоянии понять ее. Власть переходит из рук тех, кто контролирует информацию, к тем, кто контролирует знание.
Человек и машина
Посмотрим на вещи более широко. Каким образом мы пришли к миру индивидуализации?
Изменения происходили и происходят под действием трех сил: технологии, институтов и ценностей – инструментов, правил и норм. Так или иначе, либо мы управляем этими силами, либо они управляют нами.
Технологическое развитие можно рассматривать как отход от исходных условий, дарованных нам – на ваш вкус – Богом или эволюцией. Сегодня большинство людей в (пост)индустриальном мире живут своей жизнью, невзирая на ветер, солнце, дождь, температуру воздуха и прочее. Способности победили климат. Инженерия помогает управлять окружающей средой. Теперь за все отвечает просто человек, а не Человек с большой буквы.[24]
Технический прогресс не остановить. Одна яркая идея неминуемо влечет за собой другую. Технологии толкают нас вверх по пирамиде потребностей Маслоу. Они не спрашивают разрешения. Как и рыночный капитализм, технологии не говорят «пожалуйста». Они движутся все дальше и дальше. За информационными технологиями следуют био– и нанотехнологии. Мы играем в атомарное Lego. Чем дальше, тем больше.
Технический прогресс обычно описывается в механических терминах. Может показаться, что роботы одерживают верх – вспомним шахматный компьютер IBM, победивший Гарри Каспарова. Но это не так. Технический прогресс без устали подвигает нас навстречу лучшему пониманию себя как людей, как уникальных личностей. Парадоксально и чудесно технологии приводят к индивидуализации.
Изменения происходили и происходят под действием трех сил: технологии, институтов и ценностей – инструментов, правил и норм. Так или иначе, либо мы управляем этими силами, либо они управляют нами.
Технологическое развитие можно рассматривать как отход от исходных условий, дарованных нам – на ваш вкус – Богом или эволюцией. Сегодня большинство людей в (пост)индустриальном мире живут своей жизнью, невзирая на ветер, солнце, дождь, температуру воздуха и прочее. Способности победили климат. Инженерия помогает управлять окружающей средой. Теперь за все отвечает просто человек, а не Человек с большой буквы.[24]
Технический прогресс не остановить. Одна яркая идея неминуемо влечет за собой другую. Технологии толкают нас вверх по пирамиде потребностей Маслоу. Они не спрашивают разрешения. Как и рыночный капитализм, технологии не говорят «пожалуйста». Они движутся все дальше и дальше. За информационными технологиями следуют био– и нанотехнологии. Мы играем в атомарное Lego. Чем дальше, тем больше.
Технический прогресс обычно описывается в механических терминах. Может показаться, что роботы одерживают верх – вспомним шахматный компьютер IBM, победивший Гарри Каспарова. Но это не так. Технический прогресс без устали подвигает нас навстречу лучшему пониманию себя как людей, как уникальных личностей. Парадоксально и чудесно технологии приводят к индивидуализации.
Вы = ATCG
12 октября 1492 года Колумб открыл Америку. Спустя чуть более 500 лет были раскрыты секреты генома человека.[25] У нас есть новая карта, и мы отправляемся в путешествие в поисках самих себя. «Наши тела, точнее тела наших детей, которые всегда казались нам большей или меньшей данностью, скоро можно будет лепить, как из глины. И не только их тела, но и умы. Мы беремся за составление каталога генов, ответственных за интеллект, и начинаем понимать, как ими манипулировать», – пишет Билл МакКиббен в книге «Достаточно: генная инженерия и конец природы человека».[26] «В то время как цифровая революция изменила характер наших действий, генетическая революция меняет нас самих», – считает футуролог Патрик Диксон.[27]
По мнению экспертов, существует большая вероятность того, что начало XXI века будет расписано не в нулях и единицах компьютерного языка, а при помощи ATCG, четырех букв, определяющих нашу ДНК (где A означает аденин, T – тиамин, C – цитозин, а G – гуанин).[28] Генетический код состоит из 3 миллиардов букв, повторяющихся дважды в каждой из 50 триллионов клеток. Бумажная копия генома, содержащегося в каждой из наших клеток, могла бы равняться 248 телефонным справочникам Манхэттена.[29]
Различие между генетическими кодами двух разных людей составляет менее 0,0003%, во что трудно поверить, сравнивая Арнольда Шварценеггера с британским комиком Роуэном Аткинсоном.[30] В мире, где доминируют индивидуальность и рыночные силы, подобные различия усиливаются. Пусть, по разным сведениям, IQ составляет всего одну десятую того, чем определяется успех людей, он по-прежнему в основе отличий.[31]
Гены также определяют индивидуальную предрасположенность к продолжительности и качеству жизни. Что вызовет естественную смерть и когда? Генетические различия влияют на все: от подверженности заболеваниям и сопротивляемости инфекциям до реакции на лекарства.[32] Герой Аль Пачино в фильме «Адвокат дьявола» в виде Сатаны заявляет, что Бог является самым главным шутником. То же можно сказать о генах, хотя их шутки порой отвратительны.
Технологии идут все дальше. Уже сегодня можно заменить дефектный участок ДНК до рождения ребенка. Медики считают оплодотворение в пробирке более надежным (хотя и не столь приятным) методом зачатия, чем секс, – впрочем, это зависит от того, с кем вы спите. Моделирование спермы – реальность. Появился и действует банк спермы нобелевских лауреатов. Есть что-то странное в мире, в котором люди сперва принимают награду из рук короля, а затем отправляются в клинику, чтобы использовать свою собственную руку в совершенно иных целях. Искусственные матки – дело нескольких лет. Скоро мы будем заказывать и получать детей, словно обед в кафе.
Новые инструменты вызывают новые вопросы. Что если завтра выяснится, что вам суждено прожить 100 лет вместо 75? Как бы вы изменили свою жизнь? И стали бы вы ее менять? Что если дополнительные 25 лет обойдутся вам в $100 тыс.? Что это означает для страховых компаний? Или вспомним хотя бы о корпоративных и государственных пенсионных фондах, которые уже сейчас находятся под давлением!
Позднее выяснится, что ваш ребенок будет страдать от ADD{12} – синдрома дефицита внимания. За некоторую сумму дефектная часть ДНК может быть заменена, и пока врачи этим занимаются, они также смогут защитить его (они уже знают, что это он, а не она) от облысения, которое иначе было бы ему суждено в 27 лет. Исправить и то и другое? А кто будет платить? То, что сегодня – научная фантастика, завтра станет реальностью.
«Конечная мечта биологов – иметь последовательность ДНК, программный код жизни, и быть способными редактировать ее, словно документ в текстовом редакторе», – говорит СЕО Advanced Cell Technology Майкл Уэст.[35] Рано или поздно отредактированные посредством операций «вырезать» и «вставить» люди станут разгуливать по улицам нашего отредактированного мира – личности-через-дефис в обществе-через-дефис. Что все еще не дает мечте (или кошмару) стать реальностью – это то, что большинство человеческих качеств и заболеваний зависят от исключительно сложного взаимодействия множества различных генов.[36]
На макроуровне также существуют нерешенные вопросы. Должен ли научный прогресс быть привилегией немногих – избранных и генетически модифицированных, – тогда как другие останутся покинутыми в нетронутом виде? Споры вокруг крупных фармацевтических компаний, не производящих лекарств против спида для тех стран, которые в них больше всего нуждаются, – пустяк в сравнении с тем, что грядет.
Споры будут становиться все сильней. Этика науки и технологии – один из главных вопросов полемики нашего времени. В XIX веке дискуссии велись по поводу человеческих аспектов индустриализации. В XX веке внимание сосредоточилось на распределении благ, созданных массовым производством. В XXI столетии на первый план выходит вопрос о природе бытия. «Коль скоро устройство общества становится все более сложным, возможно, оно должно отбирать людей, наиболее способных к тому, чтобы справиться с его сложными проблемами», – размышляет Даниель Кошланд, экс-редактор журнала Science (а за ним уже маячит тень доктора Стрейнджлава{13}.)[37]
Хватит обвинять технологии. Технологии не принимают решений. Это прерогатива людей. Технологии не разъединяют людей. Люди разъединяют друг друга. Технологии играют на стороне человечества. Более уместный вопрос: играет ли на стороне человечества сам человек?
По мнению экспертов, существует большая вероятность того, что начало XXI века будет расписано не в нулях и единицах компьютерного языка, а при помощи ATCG, четырех букв, определяющих нашу ДНК (где A означает аденин, T – тиамин, C – цитозин, а G – гуанин).[28] Генетический код состоит из 3 миллиардов букв, повторяющихся дважды в каждой из 50 триллионов клеток. Бумажная копия генома, содержащегося в каждой из наших клеток, могла бы равняться 248 телефонным справочникам Манхэттена.[29]
Различие между генетическими кодами двух разных людей составляет менее 0,0003%, во что трудно поверить, сравнивая Арнольда Шварценеггера с британским комиком Роуэном Аткинсоном.[30] В мире, где доминируют индивидуальность и рыночные силы, подобные различия усиливаются. Пусть, по разным сведениям, IQ составляет всего одну десятую того, чем определяется успех людей, он по-прежнему в основе отличий.[31]
Гены также определяют индивидуальную предрасположенность к продолжительности и качеству жизни. Что вызовет естественную смерть и когда? Генетические различия влияют на все: от подверженности заболеваниям и сопротивляемости инфекциям до реакции на лекарства.[32] Герой Аль Пачино в фильме «Адвокат дьявола» в виде Сатаны заявляет, что Бог является самым главным шутником. То же можно сказать о генах, хотя их шутки порой отвратительны.
Что если завтра выяснится, что вам суждено прожить 100 лет вместо 75? Как бы вы изменили свою жизнь?
Невероятно снизилась стоимость расшифровки одного гена.[33] Научные открытия вкупе с финансовой подпиткой мгновенно нашли отражение в количестве заявок на патенты в сфере генетики. В 1990-е ежегодный рост превышал 2000%.[34]Технологии идут все дальше. Уже сегодня можно заменить дефектный участок ДНК до рождения ребенка. Медики считают оплодотворение в пробирке более надежным (хотя и не столь приятным) методом зачатия, чем секс, – впрочем, это зависит от того, с кем вы спите. Моделирование спермы – реальность. Появился и действует банк спермы нобелевских лауреатов. Есть что-то странное в мире, в котором люди сперва принимают награду из рук короля, а затем отправляются в клинику, чтобы использовать свою собственную руку в совершенно иных целях. Искусственные матки – дело нескольких лет. Скоро мы будем заказывать и получать детей, словно обед в кафе.
Новые инструменты вызывают новые вопросы. Что если завтра выяснится, что вам суждено прожить 100 лет вместо 75? Как бы вы изменили свою жизнь? И стали бы вы ее менять? Что если дополнительные 25 лет обойдутся вам в $100 тыс.? Что это означает для страховых компаний? Или вспомним хотя бы о корпоративных и государственных пенсионных фондах, которые уже сейчас находятся под давлением!
Позднее выяснится, что ваш ребенок будет страдать от ADD{12} – синдрома дефицита внимания. За некоторую сумму дефектная часть ДНК может быть заменена, и пока врачи этим занимаются, они также смогут защитить его (они уже знают, что это он, а не она) от облысения, которое иначе было бы ему суждено в 27 лет. Исправить и то и другое? А кто будет платить? То, что сегодня – научная фантастика, завтра станет реальностью.
«Конечная мечта биологов – иметь последовательность ДНК, программный код жизни, и быть способными редактировать ее, словно документ в текстовом редакторе», – говорит СЕО Advanced Cell Technology Майкл Уэст.[35] Рано или поздно отредактированные посредством операций «вырезать» и «вставить» люди станут разгуливать по улицам нашего отредактированного мира – личности-через-дефис в обществе-через-дефис. Что все еще не дает мечте (или кошмару) стать реальностью – это то, что большинство человеческих качеств и заболеваний зависят от исключительно сложного взаимодействия множества различных генов.[36]
На макроуровне также существуют нерешенные вопросы. Должен ли научный прогресс быть привилегией немногих – избранных и генетически модифицированных, – тогда как другие останутся покинутыми в нетронутом виде? Споры вокруг крупных фармацевтических компаний, не производящих лекарств против спида для тех стран, которые в них больше всего нуждаются, – пустяк в сравнении с тем, что грядет.
Споры будут становиться все сильней. Этика науки и технологии – один из главных вопросов полемики нашего времени. В XIX веке дискуссии велись по поводу человеческих аспектов индустриализации. В XX веке внимание сосредоточилось на распределении благ, созданных массовым производством. В XXI столетии на первый план выходит вопрос о природе бытия. «Коль скоро устройство общества становится все более сложным, возможно, оно должно отбирать людей, наиболее способных к тому, чтобы справиться с его сложными проблемами», – размышляет Даниель Кошланд, экс-редактор журнала Science (а за ним уже маячит тень доктора Стрейнджлава{13}.)[37]
Хватит обвинять технологии. Технологии не принимают решений. Это прерогатива людей. Технологии не разъединяют людей. Люди разъединяют друг друга. Технологии играют на стороне человечества. Более уместный вопрос: играет ли на стороне человечества сам человек?
Ваша новая сетевая версия
Споры о будущем не в состоянии затмить реальность того, что главное влияние технического прогресса в постиндустриальном мире прослеживается в сфере информации и коммуникационных технологий.
За последние три десятилетия стоимость вычислительных возможностей упала даже не на 99, а на 99,999%.[38] В компании Singapore Airlines, средний клиент которой проводит в самолете полсуток, вычислительные возможности системы развлечения пассажи ров выше, чем в кабине пилотов.[39] Мир живет он-лайн, повиснув на выходе мобильного телефона или компьютера.
Потребление неизбежно соседствует со злоупотреблением. Несколько лет назад было много разговоров о том, как IT в целом и Интернет в частности могут быть использованы для обучения и интеграции людей в странах третьего мира. Сегодня Сеть заполонили порнография, музыка и игры. Великие надежды на изменение и улучшение мира оказались погребены в потоке спама и лживых обещаний касательно увеличения гениталий. Когда пишется эта книга, наиболее востребованными персонами при поиске в Сети являются Усама бен Ладен и Памела Андерсон!
Возможно, Интернет и не изменяет так, как мечталось ранее, но он и IT в целом оказывают влияние на личную жизнь и общественные институты весьма любопытным образом. Не так давно The Economist заметил, что если когда-то немецкий фондовый рынок затихал в дни еврейских праздников, то теперь объем торгов снижается в дни студенческих каникул, а в Японии радиоэфир оказывается забитым около 10 часов вечера, когда подростки посылают друг другу сообщения с пожеланиями спокойной ночи.[47]
IT оказывают персонифицированное влияние. Это индивидуальные технологии. В конце концов, они живут в наших домах. Сеть – это среда для караоке. Она дает нам свободу знать, идти, делать и быть. В интернет-мире мы можем быть мальчиками и девочками, европейцами или африканцами, молодыми или старыми. Все в нашей власти.
Интернет индивидуализирует. Около 18% участников американских чатов – трансвеститы.[48] В том смысле, что в Сети они появляются, имея другой пол, нежели в обычной жизни. На самом деле Джон – лысеющий мужчина средних лет со Среднего Запада со все увеличивающейся талией. Но он-лайн он предстает как Лора, 19 лет, недавно перенесшая серьезную пластическую операцию. Выходя в город на кружку пива с друзьями, Джон продолжает быть мистером Обычным человеком, но с мышкой в руке он преображается. К нему по-другому относятся. Он начинает чувствовать себя лучше. Им интересуются, его уважают, им восхищаются, он вызывает эмоции.
Александр Бард и Ян Зодерквист, авторы «Глобальной империи»{15}, имеют смелость утверждать, что традиционная концепция индивидуальности, человека цельного, будет со временем заменена более аттенционалистским дивидуалом, человеком делимым.[49] Это будет персонаж, получающий удовольствие от существования во множестве разных личностей.
Дивидуал может быть активным и ценным членом многих племенных сетей – геев и гетеросексуалов, пассивных и активных, фанатов Harley-Davidson и Piaggio – одновременно. В конечном счете, утверждают авторы, такой ход событий будет означать конец традиционной психотерапии. Вчера мы жаждали избавиться от шизофрении. Завтра мы будем искать совета, как стать многоликими. Мы следуем от единого ко множественному, возможно, чересчур множественному. Итогом индивидуализма может стать приобретение способности быть более чем одной личностью.
За последние три десятилетия стоимость вычислительных возможностей упала даже не на 99, а на 99,999%.[38] В компании Singapore Airlines, средний клиент которой проводит в самолете полсуток, вычислительные возможности системы развлечения пассажи ров выше, чем в кабине пилотов.[39] Мир живет он-лайн, повиснув на выходе мобильного телефона или компьютера.
Число международных звонков за один день 2001 года равнялось числу всех звонков, сделанных за 1981 год.[40]Информационное общество более не является исключительно американским феноменом.[43] Миллионы людей во всем мире присоединяются к племени digerati{14}. В 2001 году Европа обошла США по числу пользователей Сети.[44] Интернетом пользуются более 50 миллионов китайцев.[45] Свыше трети всех пекинцев в возрасте от 18 до 29 лет заявили, что пользовались Сетью.[46] Для многих молодых китайцев рок-звезда Мэрилин Мэнсон является идолом в не меньшей степени, чем Председатель Мао. Сеть предоставляет им доступ к новому миру и новым взглядам.
В 2003 году доступом в Сеть располагали более 600 млн человек.[41]
В 2003 году число пользователей мобильной связи составляло 1,2 млрд. По оценкам Nokia, в 2008 году их будет более 2 млрд.[42]
Потребление неизбежно соседствует со злоупотреблением. Несколько лет назад было много разговоров о том, как IT в целом и Интернет в частности могут быть использованы для обучения и интеграции людей в странах третьего мира. Сегодня Сеть заполонили порнография, музыка и игры. Великие надежды на изменение и улучшение мира оказались погребены в потоке спама и лживых обещаний касательно увеличения гениталий. Когда пишется эта книга, наиболее востребованными персонами при поиске в Сети являются Усама бен Ладен и Памела Андерсон!
Возможно, Интернет и не изменяет так, как мечталось ранее, но он и IT в целом оказывают влияние на личную жизнь и общественные институты весьма любопытным образом. Не так давно The Economist заметил, что если когда-то немецкий фондовый рынок затихал в дни еврейских праздников, то теперь объем торгов снижается в дни студенческих каникул, а в Японии радиоэфир оказывается забитым около 10 часов вечера, когда подростки посылают друг другу сообщения с пожеланиями спокойной ночи.[47]
IT оказывают персонифицированное влияние. Это индивидуальные технологии. В конце концов, они живут в наших домах. Сеть – это среда для караоке. Она дает нам свободу знать, идти, делать и быть. В интернет-мире мы можем быть мальчиками и девочками, европейцами или африканцами, молодыми или старыми. Все в нашей власти.
Интернет индивидуализирует. Около 18% участников американских чатов – трансвеститы.[48] В том смысле, что в Сети они появляются, имея другой пол, нежели в обычной жизни. На самом деле Джон – лысеющий мужчина средних лет со Среднего Запада со все увеличивающейся талией. Но он-лайн он предстает как Лора, 19 лет, недавно перенесшая серьезную пластическую операцию. Выходя в город на кружку пива с друзьями, Джон продолжает быть мистером Обычным человеком, но с мышкой в руке он преображается. К нему по-другому относятся. Он начинает чувствовать себя лучше. Им интересуются, его уважают, им восхищаются, он вызывает эмоции.
Выходя на улицу, Джон продолжает быть мистером Обычным человеком, но с мышкой в руке он преображается.
Звучит банально, но мы являемся свидетелями того, как большое число людей ставят под сомнение один из краеугольных камней западного общества – концепцию «самости». Наше «я» – не игрушка. Предполагается, что оно стабильно. Это вечная данность и не более. Но, опять же, технологии дают возможность экспериментировать с собственными персонами.Александр Бард и Ян Зодерквист, авторы «Глобальной империи»{15}, имеют смелость утверждать, что традиционная концепция индивидуальности, человека цельного, будет со временем заменена более аттенционалистским дивидуалом, человеком делимым.[49] Это будет персонаж, получающий удовольствие от существования во множестве разных личностей.
Дивидуал может быть активным и ценным членом многих племенных сетей – геев и гетеросексуалов, пассивных и активных, фанатов Harley-Davidson и Piaggio – одновременно. В конечном счете, утверждают авторы, такой ход событий будет означать конец традиционной психотерапии. Вчера мы жаждали избавиться от шизофрении. Завтра мы будем искать совета, как стать многоликими. Мы следуем от единого ко множественному, возможно, чересчур множественному. Итогом индивидуализма может стать приобретение способности быть более чем одной личностью.
Прозрачность активирует талант
Технологии также приводят к более приземленным – но не менее глубоким – изменениям. Благодаря Интернету и другим СМИ все больше людей во все большем числе мест получают доступ ко все большему количеству информации о все больших вещах.[50]
Как же ведут себя люди, имеющие доступ к важной информации? Возьмем детей. Что делают дети, имеющие доступ к важной информации? Все просто. Они начинают выражать сомнение. Они говорят: «Мама сказала, что ты можешь это сделать. А бабушка сказала, что, когда ты был маленький, тебе никогда не разрешали это делать».
Повзрослев, люди ведут себя точно так же. Не важно, кто – простые граждане, капиталисты, покупатели или коллеги по работе. Вооружите людей информацией, и они все подвергнут сомнению. Вот почему диктаторские режимы стремятся контролировать источники информации. Вспомним, как Гитлер и Геббельс контролировали немецкое радио. Диктаторы корпоративных бюрократий используют схожие методы, когда направляют указания и информацию по принципу «это все, что вам нужно знать». Однонаправленные технологии позволяли управлять несведущими. С появлением интерактивных открытых систем положение дел меняется. Ныне технологии работают против автократов.
У одного из авторов есть младший брат, врач. У него масса проблем. Все большее число его пациентов заявляют, что они сами в точности знают, чем они больны и какими лекарствами можно их излечить. Перед визитом к врачу пациенты заходят в Интернет. Через два часа, проведенных за компьютером, они располагают всей возможной информацией, но ограниченным знанием.
Как же ведут себя люди, имеющие доступ к важной информации? Возьмем детей. Что делают дети, имеющие доступ к важной информации? Все просто. Они начинают выражать сомнение. Они говорят: «Мама сказала, что ты можешь это сделать. А бабушка сказала, что, когда ты был маленький, тебе никогда не разрешали это делать».
Повзрослев, люди ведут себя точно так же. Не важно, кто – простые граждане, капиталисты, покупатели или коллеги по работе. Вооружите людей информацией, и они все подвергнут сомнению. Вот почему диктаторские режимы стремятся контролировать источники информации. Вспомним, как Гитлер и Геббельс контролировали немецкое радио. Диктаторы корпоративных бюрократий используют схожие методы, когда направляют указания и информацию по принципу «это все, что вам нужно знать». Однонаправленные технологии позволяли управлять несведущими. С появлением интерактивных открытых систем положение дел меняется. Ныне технологии работают против автократов.
У одного из авторов есть младший брат, врач. У него масса проблем. Все большее число его пациентов заявляют, что они сами в точности знают, чем они больны и какими лекарствами можно их излечить. Перед визитом к врачу пациенты заходят в Интернет. Через два часа, проведенных за компьютером, они располагают всей возможной информацией, но ограниченным знанием.