Страница:
– Бедняжка. – Грифон смочил тряпку виски. Он говорил так нежно и ласково, что Селия смущенно нахмурилась. Так же… так же говорил с ней Филипп.
– Что вы собираетесь… – Она захлебнулась от боли, когда он прикоснулся к забитому песком, воспалившемуся порезу, и зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
– Кричи, если хочешь, – сказал он. – Здесь ты никого этим не обеспокоишь.
Он снова приложил к ране тряпку, смоченную виски, и Селия тихо застонала. Боль разлилась по всему телу, даже зубы и те заныли.
– Может, не нужно…
– Если подошва воспалится, с тобой будет одна морока. Так что потерпи.
– Я… я не могу!
Он снова взял обеими руками ее ногу и стал ощупывать пятку большим и указательным пальцами.
– Что вы делаете? – испуганно воскликнула Селия, но Грифон вместо ответа нащупал какую-то точку, сильно нажал на нее, и боль мало-помалу утихла. Селия расслабилась.
– Лучше? – спросил он.
– Да, лучше. – Девушка вздохнула с облегчением. Неприятное ощущение все же осталось, но такой боли, как прежде, она не чувствовала. Грифон продолжал очищать подошву от песка и врезавшихся в нее мелких камешков. – Где вы научились обрабатывать раны?
– В дальних странствиях, – сказал Грифон, улыбнувшись. – Как-нибудь я покажу тебе кое-что еще.
– Нет, спасибо, лучше не надо… – начала было Селия, но тут в хижину вошел Or с маленьким кожаным мешочком в руке.
Ни слова не говоря, он присел на корточки рядом с ними. Потом с самым серьезным видом принялся вынимать из мешка странные предметы: птичьи лерья, камешки, кусочки засохшей глины, пакетики с порошками.
Грифон жестом остановил его.
– У нас нет времени на заклинания, Ог. Отложи до лучших времен сеанс магии. Нужен только зеленый порошок.
– Что это за сеанс магии? – осторожно спросила Селия.
– Магия Ога? Это знахарство. Оно практиковалось на Гаити, откуда Ог родом. Он врачует травами, но одними травами, считают на Гаити, не обойтись. Нужно обязательно выполнить колдовские ритуалы.
– А что за зеленый порошок?
– Это то, что я собираюсь приложить к твоим подошвам. Если, конечно, мне удастся отговорить Ога от предварительного сожжения грязи, перьев и обрезков ногтей. Или от заклания какого-нибудь несчастного представителя пернатых.
Селия с любопытством взглянула на Ога. Тот стоял нахмурившись, очевидно, осуждая Грифона за непочтительное отношение к колдовству.
– Месье Ог поклоняется дьяволу? – подозрительно спросила она, твердо намереваясь в случае положительного ответа ни за что не допустить, чтобы даже пылинка дьявольского порошка попала на ее ноги.
Ог ответил на том же непонятном наречии, что и раньше.
– Это не совсем так, – перевел ей Грифон. – Но он верит, что духи умерших иногда возвращаются, чтобы досаждать живым.
– А вы тоже в это верите? – спросила его Селия. Грифон улыбнулся:
– Мне кажется, что с живыми у меня возникает больше хлопот, чем с умершими.
Ог протянул руку к ее ступне, и Селия отдернула ногу. Впервые в черных глазах Ога блеснули искорки смеха. Он что-то сказал Грифону.
Грифон хрипло рассмеялся:
– Ог хочет, чтобы ты знала: тощие женщины не в его вкусе. А теперь позволь ему заняться твоей ногой.
Селия хранила торжественное молчание, пока Ог посыпал оливково-зеленым порошком ее подошвы, тихо мурлыкая себе под нос какую-то мелодию. Грифон тем временем промывал виски рану на своем плече.
– Спасибо, – тихо поблагодарила Селия, когда Ог закончил перевязывать ее ноги. – Мне хотелось бы отблагодарить вас, только не знаю как.
Ог жестом указал на ее волосы и что-то сказал. Селия вопросительно взглянула на Грифона.
– Он говорит, что если ты подаришь ему прядь своих волос, он изготовит амулеты большой магической силы, – перевел ей Грифон и покачал головой:
– Нет, Ог, и не надейся.
Селия нерешительно протянула руку к ноге Грифона и прикоснулась к голенищу сапога, за которым, как она помнила, был спрятан нож. Грифон удивленно вздернул черную бровь, но нож ей дал. Причесав пальцами волосы, Селия отделила от золотистой массы прядь и быстро отрезала ее ножом.
– Вот, держите, – сказала Селия, протягивая блестящий локон Огу.
Тот поблагодарил ее кивком и с поразительной для грубых пальцев ловкостью завернул локон в обрывок ткани.
– Можно было этого не делать, – заметил Грифон.
– Нет, это надо было сделать обязательно, – ответила Селия, глядя вслед уходящему Огу. Она прикоснулась к аккуратно забинтованной ноге. – Я у него в долгу.
– Ты считаешь, что обязана возвращать свои долги?
– Да.
– Тогда хочу напомнить, что ты у меня в долгу за спасение жизни.
– Я знаю. – Селия не моргнув выдержала его пристальный взгляд.
– Я с нетерпением жду вознаграждения, – насмешливо сказал Грифон.
Он был ей отвратителен, этот подлый, обросший волосами мужлан, бродяга, живущий грабежом. На какое-то мгновение неприязнь пересилила страх. Селия с отвращением взглянула на его косматую бороду, упрямо сжатые губы и наглые глаза.
– Надеюсь, – холодно сказала она, собрав все свое достоинство, – гордость не позволит вам насильно навязать себя женщине, которая не хочет близости с вами.
Почувствовав неприкрытое презрение в ее словах, Грифон дерзко усмехнулся:
– Я многое на этом свете ценю больше, чем собственную гордость, малышка, в том числе и твое тело.
Так же внезапно, как порой шторм овладевает доселе спокойным морем, его добродушно-насмешливое расположение духа мгновенно сменилось злым сарказмом. Робкий вопрос Селии о том, где ей можно справить свои естественные потребности, вызвал град насмешек бородатого капитана. Селия была готова сквозь землю провалиться от стыда и чуть не плакала от унижения. Ее переживания вызвали у него новый приступ раздражения.
– Перестань шмыгать носом, дурочка! Один Бог знает, почему естественное желание облегчиться считается таким уж деликатным делом!
Заметив, что рубаха у нее задралась почти до бедер, Грифон саркастически спросил, не желает ли она, чтобы ее изнасиловали по очереди все члены экипажа.
В пироге Селия устроилась как можно дальше от него. Обменявшись несколькими прощальными словами с Огом, Грифон хлопнул того по спине, сел на свое место, и новая команда повела пирогу дальше по заболоченной протоке.
Мужчины быстро привыкли к присутствию Селии и больше к ней не приставали. Мимо проплывали аметистовые соцветия ирисов, сновали в грязной воде черепахи и мускусные крысы с пушистыми усами. Окружающая природа была так роскошна, так необычна, что Селия, забыв о своих бедах, успокоилась. От мух и комаров, роившихся над их головами, Селии доставалось больше, чем остальным, и к концу дня она пришла к выводу, что никогда в жизни не встречала ничего отвратительнее москитов.
Ночь принесла прохладу. Селия с трудом боролась со сном, печально думая, что это путешествие, видимо, никогда не закончится. Но всему когда-нибудь приходит конец, и пирога, выйдя из заболоченной протоки, скользнула в большое холодное озеро. На его темной поверхности поблескивала лунная дорожка – было полнолуние.
Грифон обдумывал дальнейшие действия. Если заставить гребцов приналечь на весла, то Селия окажется на плантации Волеранов в считанные часы. На другом берегу озера можно нанять лошадей, потом еще немного проехать верхом до Миссисипи, а там уж будет рукой подать до Волеранов. Легар, наверное, уже бросился в погоню. Да, надо как можно скорее избавиться от девушки, а самому потом раствориться в ночи.
Грифон взглянул на Селию. Та сидела в нескольких футах от него, сжавшись в комочек и опустив, голову на сложенные на коленях руки. Облачко легких волос закрывало лицо, шея блестела от пота; грязная черная рубаха плотно обтягивала тело, и под ней проступали худенькие колени и по-мальчишески узкие бедра. «Неужели эта девица могла пробудить во мне такое вожделение?» – подумал Грифон, сам себе удивляясь.
Селия подняла голову и села, сложив руки на коленях, как примерная девочка. Не может быть, что это та самая женщина, которая совсем недавно прижималась к нему так крепко, словно вторая кожа! Неужели ему пригрезились соблазнительные движения ее тела, нежный рот? Может быть, тогда он был возбужден опасностью и только что пролитой кровью? Может, он просто вообразил себе то, чего не было?
Селия закрыла глаза и устало поникла. Видно было, что силы ее на исходе: еще немного – и она упадет. Грифон нахмурился: похоже, им придется остановиться на ночевку. Им обоим нужно выспаться, а Легару несколько часов не помогут. Он хмыкнул, вспомнив о долге, который грозился востребовать с Селии. Тут его пленница права: он не овладеет женщиной против ее воли, особенно такой хрупкой, как она. Просто ему нравилось дразнить ее.
Гребцы повернули к берегу. Контрабанда была для них прибыльным занятием, и мало кто знал озера и болотистые протоки возле Нового Орлеана так же хорошо, как они.
Они причалили. Селия открыла глаза и вопросительно взглянула на Грифона. Тот что-то буркнул и, обхватив талию девушки, высадил ее из лодки. Кивнув речным людям, он направился к лесным зарослям.
– Куда мы идем? – спросила Селия, еле поспевая за ним.
– Не отставай, – коротко ответил он. Селия замолчала, но несколько минут спустя не выдержала:
– Далеко нам идти? Пять миль? Десять? Ведь я почти босиком! Вам хорошо, у вас сапоги, а я…
Они вышли на небольшую поляну, посреди которой стоял домишко с односкатной крышей, а рядом с ним – загон и конюшня.
Грифон подошел к домику и громко постучал в разбухшую от сырости дверь.
– Неттл! – позвал он. – Неттл, мне нужна лошадь.
Из-за двери послышался ворчливый голос:
– Это вы, капитан? Капитан Грифон?
– Он самый. Мне сегодня нужен Леберн. Оседлай его, да поторапливайся.
На пороге дома показался щуплый человечек с большой лысиной. Что-то в нем было мышиное. Он посмотрел сначала на Грифона, потом перевел взгляд на Селию. Его явно озадачил вид женщины, одетой в одну рубаху.
– Послушай, Нетто, – процедил сквозь зубы Грифон, – не найдется ли у тебя лишних брюк?
– Брюк? Да, капитан, имеются.
– Моей спутнице необходимо приодеться. И захвати, если есть, какую-нибудь еду.
– Да, сэр.
Неттл метнулся в дом и через минуту вынес небольшой сверток. Передавая его Грифону, он старался не смотреть на Селию. Затем, не говоря ни слова, помчался к конюшне.
Грифон протянул Селии поношенные, но чистые брюки.
– Он работает на вас? – спросила она, натягивая брюки.
– Можно и так сказать.
– Вы берете его лошадь?
– Лошадь моя собственная, – сказал Грифон тоном, исключающим дальнейшие вопросы.
Вскоре Неттл вывел великолепнейшего гнедого коня с белой звездочкой на лбу. Жеребец нетерпеливо перебирал ногами.
– Я вернусь завтра, – бросил Грифон Неттлу.
– Да, сэр.
Грифон легко вскочил в седло. Потом протянул руку Селии:
– Держись.
И она оказалась впереди него.
Гнедой пугливо всхрапнул, почувствовав на себе дополнительный вес. Чтобы не упасть, Селия вцепилась обеими руками в плечи Грифона.
Он обхватил ее рукой и прижал к себе, чуть не переломив пополам.
– Не двигайся, – приказал он странно напряженным голосом. – И не трогай меня.
– Что-нибудь не так?
Грифону хотелось сказать ей, что да, кое-что не так: он на волоске от того, чтобы повалить ее на землю и удовлетворить наконец свое безумное желание. Его сводила с ума ее близость.
Тут взгляд его упал на Неттла, с озадаченным видом смотревшего на них.
– Я уже попрощался с тобой, Неттл, – многозначительно произнес Грифон.
Поймав грозный взгляд капитана, Неттл поспешно заковылял к дому.
Селия почувствовала обжигающую – не то горячую, не то холодную как лед – руку на своем колене. Мучительно покраснев, позволила Грифону помочь ей усесться по-мужски. Он, видимо, заметил, что она дрожит, и насмешливо осведомился, не боится ли мадам лошадей.
– Да, – солгала Селия, – немножко.
Не могла же она сказать, что дрожит совсем по иной причине. Она и сама не понимала, почему его прикосновение так взволновало ее.
Они мчались галопом, будто летели. Грифону, видимо, эта лесистая местность была хорошо знакома, и, несмотря на темноту, он безошибочно находил дорогу. Лес становился все гуще, потревоженные ночные птицы с криками летали над ними. Через некоторое время дорога превратилась в тропинку, и Грифон перевел лошадь на рысь.
– Мы собираемся ехать всю ночь? – спросила Селия.
– Отдохнем где-нибудь несколько часов.
– Снова в поселении индейцев? Грифон едва сдержал улыбку.
– На этот раз в хижине дровосека. Иной раз, когда езжу в Новый Орлеан по этой дороге, я там останавливаюсь.
– А что случилось с дровосеком?
– Я купил у него дом, и он перебрался в другое место. – Грифон тихо рассмеялся. – Уж не подумала ли ты, что я его убил?
– Почему бы мне так не подумать?
– Действительно, почему бы? – сухо ответил он.
– Капитан Грифон, почему вы везете меня к Волеранам?
– Не сейчас.
– Но почему…
– Сейчас я ничего не буду объяснять. «Кто же ты на самом деле, капитан Грифон?» – в тысячный раз задала себе вопрос Селия.
– Вас все называют капитаном Грифоном?
– В зависимости от обстоятельств: у меня есть и другие имена.
– Но ваша настоящая фамилия французская, не так ли?
– С чего ты взяла?
– Я сужу по тому, как вы говорите. Ваши родители, волжно быть, французы.
– Креолы, – тихо поправил он. – Ты хочешь узнать мое имя?
Селия кивнула.
– Жюстин.
– Жюстин, – тихо повторила она.
– Это имя ничего не говорит тебе?
– Нет.
– Другого я и не ожидал, – заметил Грифон, и Селию озадачила ирония, явственно прозвучавшая в его словах.
Лес поредел, и перед ними блеснула поверхность озера. На берегу стоял небольшой домик, наполовину скрытый от глаз соснами.
Грифон осадил коня, спешился и протянул руки к Селии. Когда он снимал ее с седла, она почувствовала, как напряжены его мускулы. Поставив на землю, он сразу же отпустил девушку и направился к домику.
Деревянная дверь разбухла от влажного воздуха, и ему пришлось как следует толкнуть ее плечом, чтобы открыть.
– Ну вот. – Он подал ей мешок с провизией. – Входи. Там есть свечи. Я займусь лошадью.
Селия переступила порог. Под ее ногами заскрипели половицы. В кромешной тьме она осторожно подошла к окну, отворила тяжелые дощатые ставни, и в комнату хлынул лунный свет. Задернув на окне занавеску из дерюги, Селия огляделась. Мебели в домике было мало: потертый, видавший виды сундук, кровать в углу, печь и стол с двумя стульями.
Она подошла к сундуку и, подняв крышку, заглянула в него. Там лежало старое одеяло, топор, молоток, несколько оловянных кружек и еще какая-то утварь. Ветерок, проникавший сквозь окно, шевелил ее волосы и приятно холодил кожу. Было тихо… очень тихо.
Неожиданно она почувствовала страх, липкий, тягучий. «Глупость, – сказала Селия себе. – Только дети боятся темноты». Но успокоиться девушке так и не удалось. Ей казалось, что в этом доме притаилась опасность. Ей стало душно. Она боялась пошевелиться. Даже руки онемели от страха.
Тяжело дыша, Селия стала пробираться к двери. Ей чудилось, что какие-то тени цепляются за нее, не желая отпускать. Она хотела позвать Грифона, но не могла – пропал голос.
Снаружи послышался какой-то шорох. Селия в ужасе выскочила из дома и почувствовала, как ее остановила чья-то рука.
– Селия…
Она вырвала руку и попятилась, широко раскрыв глаза от страха. Перед ней стоял Грифон.
– Что случилось? – спросил он. – Тебе больно? Ты что-нибудь увидела?
– Нет, нет… со мной все в порядке, – запинаясь ответила Селия. «Господи! Неужели я потеряла рассудок!»
Грифон шагнул к ней, но Селия отшатнулась. «Если он ко мне прикоснется, – подумала она, – я умру. Мне больше не выдержать. Пусть уж все поскорее кончится – сию же минуту». Она так устала бояться. Как ей хотелось сейчас очутиться дома, в Париже, в своей кровати, застеленной хрустящим чистым бельем, услышать голоса родных! Заснуть и больше не просыпаться.
– Селия, – спокойно сказал Грифон, вглядываясь в ее осунувшееся лицо. – Селия, подойди ко мне.
– Нет.
– Мы пойдем к озеру.
– Нет…
– Тогда, черт возьми, делай что хочешь!
Он повернулся и зашагал прочь. Помедлив несколько секунд в нерешительности, Селия побежала за ним.
Услышав за спиной ее шаги, Грифон перестал хмуриться: она слишком измучена, чтобы самостоятельно принимать решения, подумал он. Его очень раздражало то, что эта девица стала чересчур волновать его. Женщины не должны задевать душу. С женщиной следует расставаться, как только она удовлетворит желание мужчины. А сейчас… Он чувствовал себя обязанным защищать ее. И ему это не нравилось. Но особенно ему не нравилось собственное желание утешить ее, которое возникало у него каждый раз, когда он встречал ее беззащитный взгляд.
Они подошли к воде.
– Разбинтуй ноги, – отрывисто скомандовал Грифон. – Можешь смыть порошок. Он уже сделал свое дело.
Селия опустилась на прибрежную гальку и вытянула перед собой стройные ножки. Они целый день горели, а сейчас почему-то чесались. Склонившись над правой ногой, она принялась развязывать узлы Ога. В нос ударил запах трав, горьковатый и чуть отдающий плесенью. Узел не поддавался.
Выругавшись себе под нос, Грифон присел рядом и ловко, со знанием дела разбинтовал ногу.
Селия закрыла глаза от удовольствия, почувствовав прикосновение холодной воды и сильных рук, смывающих остатки прилипшего порошка. Его пальцы осторожно промывали кожу между пальцами и подушечку на подошве. Она не удержалась от вздоха блаженства. Селии было стыдно, что она получает такое наслаждение от прикосновений его рук, но все-таки она не остановила Грифона, когда он занялся ее второй ногой.
Все закончилось слишком быстро, и когда она открыла глаза, Грифон уже стаскивал сапоги с себя.
– Вы тоже собираетесь вымыть ноги?
Он бросил на землю безрукавку.
– Я собираюсь искупаться.
– Но здесь, возможно, водятся аллигаторы…
– Возле этого берега их нет. – Грифон улыбнулся. – Как правило.
– А если какой-нибудь все же решится сюда заплыть?
– Шепну ему, что привез с собой одного из Волеранов. Это его отпугнет.
Он скинул с себя одежду, и Селия, охнув, отвернулась и закрыла лицо руками.
– Ты слишком уж застенчива для замужней женщины, – донесся до ее пылающих ушей насмешливый голос. – Или твой муж ложился с тобой в постель только в темноте? Нет, не отвечай. Я читаю твои мысли, как открытую книгу.
Селия сердито взглянула на него сквозь пальцы. Расхохотавшись, Грифон прыгнул в воду. Она видела, как он нырнул, потом появился снова. Селия осмотрела при свете луны свои подошвы и удивилась тому, как быстро они зажили. На местах глубоких порезов образовались корки, опухоль почти совсем спала. Селия оглядела себя и нахмурилась: хорошо бы и ей сейчас вымыться.
Грифон, наплававшись, вышел на берег.
– Если бы захотел, я мог бы изнасиловать тебя уже не один раз, – грубо сказал он, словно прочитав ее мысли. – Неужели ты мне совсем не доверяешь?
Селия нерешительно взялась за верхнюю пуговку черной рубахи и медленно расстегнула ее.
– Но учти, – долетел до нее его голос, – я не обещаю не смотреть.
Она немедленно обхватила руками колени.
– Да успокойся ты, ради Бога! – потеряв терпение, зарычал Грифон. – Не буду я смотреть на тебя! – С этими словами он отвернулся и снова нырнул.
Селия наконец решилась. Она торопливо расстегнула рубаху, сняла брюки и вошла в воду по пояс. С наслаждением смыла с себя грязь и пот, как могла, вымыла волосы. Она даже не смотрела, наблюдает ли за ней Грифон: это вдруг стало ей безразлично. Вода в озере была божественно хороша, и Селия, почувствовав себя чистой, ожила.
Уже на берегу она надела черную рубаху прямо на влажное тело, обшлагом рукава вытерла с лица капельки воды и расчесала пальцами мокрые волосы.
Когда Грифон вышел из воды, Селия не обернулась. Она остро чувствовала его присутствие за спиной и настороженно прислушивалась к шуршанию одежды, пока он одевался.
– Я устала, – едва слышно прошептала девушка, не в силах больше выносить молчание.
– Идем. – Грифон легонько подтолкнул ее к тропинке, ведущей к дому. – Идем. Ночь коротка. Времени на сон мало.
Глава 4
– Что вы собираетесь… – Она захлебнулась от боли, когда он прикоснулся к забитому песком, воспалившемуся порезу, и зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
– Кричи, если хочешь, – сказал он. – Здесь ты никого этим не обеспокоишь.
Он снова приложил к ране тряпку, смоченную виски, и Селия тихо застонала. Боль разлилась по всему телу, даже зубы и те заныли.
– Может, не нужно…
– Если подошва воспалится, с тобой будет одна морока. Так что потерпи.
– Я… я не могу!
Он снова взял обеими руками ее ногу и стал ощупывать пятку большим и указательным пальцами.
– Что вы делаете? – испуганно воскликнула Селия, но Грифон вместо ответа нащупал какую-то точку, сильно нажал на нее, и боль мало-помалу утихла. Селия расслабилась.
– Лучше? – спросил он.
– Да, лучше. – Девушка вздохнула с облегчением. Неприятное ощущение все же осталось, но такой боли, как прежде, она не чувствовала. Грифон продолжал очищать подошву от песка и врезавшихся в нее мелких камешков. – Где вы научились обрабатывать раны?
– В дальних странствиях, – сказал Грифон, улыбнувшись. – Как-нибудь я покажу тебе кое-что еще.
– Нет, спасибо, лучше не надо… – начала было Селия, но тут в хижину вошел Or с маленьким кожаным мешочком в руке.
Ни слова не говоря, он присел на корточки рядом с ними. Потом с самым серьезным видом принялся вынимать из мешка странные предметы: птичьи лерья, камешки, кусочки засохшей глины, пакетики с порошками.
Грифон жестом остановил его.
– У нас нет времени на заклинания, Ог. Отложи до лучших времен сеанс магии. Нужен только зеленый порошок.
– Что это за сеанс магии? – осторожно спросила Селия.
– Магия Ога? Это знахарство. Оно практиковалось на Гаити, откуда Ог родом. Он врачует травами, но одними травами, считают на Гаити, не обойтись. Нужно обязательно выполнить колдовские ритуалы.
– А что за зеленый порошок?
– Это то, что я собираюсь приложить к твоим подошвам. Если, конечно, мне удастся отговорить Ога от предварительного сожжения грязи, перьев и обрезков ногтей. Или от заклания какого-нибудь несчастного представителя пернатых.
Селия с любопытством взглянула на Ога. Тот стоял нахмурившись, очевидно, осуждая Грифона за непочтительное отношение к колдовству.
– Месье Ог поклоняется дьяволу? – подозрительно спросила она, твердо намереваясь в случае положительного ответа ни за что не допустить, чтобы даже пылинка дьявольского порошка попала на ее ноги.
Ог ответил на том же непонятном наречии, что и раньше.
– Это не совсем так, – перевел ей Грифон. – Но он верит, что духи умерших иногда возвращаются, чтобы досаждать живым.
– А вы тоже в это верите? – спросила его Селия. Грифон улыбнулся:
– Мне кажется, что с живыми у меня возникает больше хлопот, чем с умершими.
Ог протянул руку к ее ступне, и Селия отдернула ногу. Впервые в черных глазах Ога блеснули искорки смеха. Он что-то сказал Грифону.
Грифон хрипло рассмеялся:
– Ог хочет, чтобы ты знала: тощие женщины не в его вкусе. А теперь позволь ему заняться твоей ногой.
Селия хранила торжественное молчание, пока Ог посыпал оливково-зеленым порошком ее подошвы, тихо мурлыкая себе под нос какую-то мелодию. Грифон тем временем промывал виски рану на своем плече.
– Спасибо, – тихо поблагодарила Селия, когда Ог закончил перевязывать ее ноги. – Мне хотелось бы отблагодарить вас, только не знаю как.
Ог жестом указал на ее волосы и что-то сказал. Селия вопросительно взглянула на Грифона.
– Он говорит, что если ты подаришь ему прядь своих волос, он изготовит амулеты большой магической силы, – перевел ей Грифон и покачал головой:
– Нет, Ог, и не надейся.
Селия нерешительно протянула руку к ноге Грифона и прикоснулась к голенищу сапога, за которым, как она помнила, был спрятан нож. Грифон удивленно вздернул черную бровь, но нож ей дал. Причесав пальцами волосы, Селия отделила от золотистой массы прядь и быстро отрезала ее ножом.
– Вот, держите, – сказала Селия, протягивая блестящий локон Огу.
Тот поблагодарил ее кивком и с поразительной для грубых пальцев ловкостью завернул локон в обрывок ткани.
– Можно было этого не делать, – заметил Грифон.
– Нет, это надо было сделать обязательно, – ответила Селия, глядя вслед уходящему Огу. Она прикоснулась к аккуратно забинтованной ноге. – Я у него в долгу.
– Ты считаешь, что обязана возвращать свои долги?
– Да.
– Тогда хочу напомнить, что ты у меня в долгу за спасение жизни.
– Я знаю. – Селия не моргнув выдержала его пристальный взгляд.
– Я с нетерпением жду вознаграждения, – насмешливо сказал Грифон.
Он был ей отвратителен, этот подлый, обросший волосами мужлан, бродяга, живущий грабежом. На какое-то мгновение неприязнь пересилила страх. Селия с отвращением взглянула на его косматую бороду, упрямо сжатые губы и наглые глаза.
– Надеюсь, – холодно сказала она, собрав все свое достоинство, – гордость не позволит вам насильно навязать себя женщине, которая не хочет близости с вами.
Почувствовав неприкрытое презрение в ее словах, Грифон дерзко усмехнулся:
– Я многое на этом свете ценю больше, чем собственную гордость, малышка, в том числе и твое тело.
Так же внезапно, как порой шторм овладевает доселе спокойным морем, его добродушно-насмешливое расположение духа мгновенно сменилось злым сарказмом. Робкий вопрос Селии о том, где ей можно справить свои естественные потребности, вызвал град насмешек бородатого капитана. Селия была готова сквозь землю провалиться от стыда и чуть не плакала от унижения. Ее переживания вызвали у него новый приступ раздражения.
– Перестань шмыгать носом, дурочка! Один Бог знает, почему естественное желание облегчиться считается таким уж деликатным делом!
Заметив, что рубаха у нее задралась почти до бедер, Грифон саркастически спросил, не желает ли она, чтобы ее изнасиловали по очереди все члены экипажа.
В пироге Селия устроилась как можно дальше от него. Обменявшись несколькими прощальными словами с Огом, Грифон хлопнул того по спине, сел на свое место, и новая команда повела пирогу дальше по заболоченной протоке.
Мужчины быстро привыкли к присутствию Селии и больше к ней не приставали. Мимо проплывали аметистовые соцветия ирисов, сновали в грязной воде черепахи и мускусные крысы с пушистыми усами. Окружающая природа была так роскошна, так необычна, что Селия, забыв о своих бедах, успокоилась. От мух и комаров, роившихся над их головами, Селии доставалось больше, чем остальным, и к концу дня она пришла к выводу, что никогда в жизни не встречала ничего отвратительнее москитов.
Ночь принесла прохладу. Селия с трудом боролась со сном, печально думая, что это путешествие, видимо, никогда не закончится. Но всему когда-нибудь приходит конец, и пирога, выйдя из заболоченной протоки, скользнула в большое холодное озеро. На его темной поверхности поблескивала лунная дорожка – было полнолуние.
Грифон обдумывал дальнейшие действия. Если заставить гребцов приналечь на весла, то Селия окажется на плантации Волеранов в считанные часы. На другом берегу озера можно нанять лошадей, потом еще немного проехать верхом до Миссисипи, а там уж будет рукой подать до Волеранов. Легар, наверное, уже бросился в погоню. Да, надо как можно скорее избавиться от девушки, а самому потом раствориться в ночи.
Грифон взглянул на Селию. Та сидела в нескольких футах от него, сжавшись в комочек и опустив, голову на сложенные на коленях руки. Облачко легких волос закрывало лицо, шея блестела от пота; грязная черная рубаха плотно обтягивала тело, и под ней проступали худенькие колени и по-мальчишески узкие бедра. «Неужели эта девица могла пробудить во мне такое вожделение?» – подумал Грифон, сам себе удивляясь.
Селия подняла голову и села, сложив руки на коленях, как примерная девочка. Не может быть, что это та самая женщина, которая совсем недавно прижималась к нему так крепко, словно вторая кожа! Неужели ему пригрезились соблазнительные движения ее тела, нежный рот? Может быть, тогда он был возбужден опасностью и только что пролитой кровью? Может, он просто вообразил себе то, чего не было?
Селия закрыла глаза и устало поникла. Видно было, что силы ее на исходе: еще немного – и она упадет. Грифон нахмурился: похоже, им придется остановиться на ночевку. Им обоим нужно выспаться, а Легару несколько часов не помогут. Он хмыкнул, вспомнив о долге, который грозился востребовать с Селии. Тут его пленница права: он не овладеет женщиной против ее воли, особенно такой хрупкой, как она. Просто ему нравилось дразнить ее.
Гребцы повернули к берегу. Контрабанда была для них прибыльным занятием, и мало кто знал озера и болотистые протоки возле Нового Орлеана так же хорошо, как они.
Они причалили. Селия открыла глаза и вопросительно взглянула на Грифона. Тот что-то буркнул и, обхватив талию девушки, высадил ее из лодки. Кивнув речным людям, он направился к лесным зарослям.
– Куда мы идем? – спросила Селия, еле поспевая за ним.
– Не отставай, – коротко ответил он. Селия замолчала, но несколько минут спустя не выдержала:
– Далеко нам идти? Пять миль? Десять? Ведь я почти босиком! Вам хорошо, у вас сапоги, а я…
Они вышли на небольшую поляну, посреди которой стоял домишко с односкатной крышей, а рядом с ним – загон и конюшня.
Грифон подошел к домику и громко постучал в разбухшую от сырости дверь.
– Неттл! – позвал он. – Неттл, мне нужна лошадь.
Из-за двери послышался ворчливый голос:
– Это вы, капитан? Капитан Грифон?
– Он самый. Мне сегодня нужен Леберн. Оседлай его, да поторапливайся.
На пороге дома показался щуплый человечек с большой лысиной. Что-то в нем было мышиное. Он посмотрел сначала на Грифона, потом перевел взгляд на Селию. Его явно озадачил вид женщины, одетой в одну рубаху.
– Послушай, Нетто, – процедил сквозь зубы Грифон, – не найдется ли у тебя лишних брюк?
– Брюк? Да, капитан, имеются.
– Моей спутнице необходимо приодеться. И захвати, если есть, какую-нибудь еду.
– Да, сэр.
Неттл метнулся в дом и через минуту вынес небольшой сверток. Передавая его Грифону, он старался не смотреть на Селию. Затем, не говоря ни слова, помчался к конюшне.
Грифон протянул Селии поношенные, но чистые брюки.
– Он работает на вас? – спросила она, натягивая брюки.
– Можно и так сказать.
– Вы берете его лошадь?
– Лошадь моя собственная, – сказал Грифон тоном, исключающим дальнейшие вопросы.
Вскоре Неттл вывел великолепнейшего гнедого коня с белой звездочкой на лбу. Жеребец нетерпеливо перебирал ногами.
– Я вернусь завтра, – бросил Грифон Неттлу.
– Да, сэр.
Грифон легко вскочил в седло. Потом протянул руку Селии:
– Держись.
И она оказалась впереди него.
Гнедой пугливо всхрапнул, почувствовав на себе дополнительный вес. Чтобы не упасть, Селия вцепилась обеими руками в плечи Грифона.
Он обхватил ее рукой и прижал к себе, чуть не переломив пополам.
– Не двигайся, – приказал он странно напряженным голосом. – И не трогай меня.
– Что-нибудь не так?
Грифону хотелось сказать ей, что да, кое-что не так: он на волоске от того, чтобы повалить ее на землю и удовлетворить наконец свое безумное желание. Его сводила с ума ее близость.
Тут взгляд его упал на Неттла, с озадаченным видом смотревшего на них.
– Я уже попрощался с тобой, Неттл, – многозначительно произнес Грифон.
Поймав грозный взгляд капитана, Неттл поспешно заковылял к дому.
Селия почувствовала обжигающую – не то горячую, не то холодную как лед – руку на своем колене. Мучительно покраснев, позволила Грифону помочь ей усесться по-мужски. Он, видимо, заметил, что она дрожит, и насмешливо осведомился, не боится ли мадам лошадей.
– Да, – солгала Селия, – немножко.
Не могла же она сказать, что дрожит совсем по иной причине. Она и сама не понимала, почему его прикосновение так взволновало ее.
Они мчались галопом, будто летели. Грифону, видимо, эта лесистая местность была хорошо знакома, и, несмотря на темноту, он безошибочно находил дорогу. Лес становился все гуще, потревоженные ночные птицы с криками летали над ними. Через некоторое время дорога превратилась в тропинку, и Грифон перевел лошадь на рысь.
– Мы собираемся ехать всю ночь? – спросила Селия.
– Отдохнем где-нибудь несколько часов.
– Снова в поселении индейцев? Грифон едва сдержал улыбку.
– На этот раз в хижине дровосека. Иной раз, когда езжу в Новый Орлеан по этой дороге, я там останавливаюсь.
– А что случилось с дровосеком?
– Я купил у него дом, и он перебрался в другое место. – Грифон тихо рассмеялся. – Уж не подумала ли ты, что я его убил?
– Почему бы мне так не подумать?
– Действительно, почему бы? – сухо ответил он.
– Капитан Грифон, почему вы везете меня к Волеранам?
– Не сейчас.
– Но почему…
– Сейчас я ничего не буду объяснять. «Кто же ты на самом деле, капитан Грифон?» – в тысячный раз задала себе вопрос Селия.
– Вас все называют капитаном Грифоном?
– В зависимости от обстоятельств: у меня есть и другие имена.
– Но ваша настоящая фамилия французская, не так ли?
– С чего ты взяла?
– Я сужу по тому, как вы говорите. Ваши родители, волжно быть, французы.
– Креолы, – тихо поправил он. – Ты хочешь узнать мое имя?
Селия кивнула.
– Жюстин.
– Жюстин, – тихо повторила она.
– Это имя ничего не говорит тебе?
– Нет.
– Другого я и не ожидал, – заметил Грифон, и Селию озадачила ирония, явственно прозвучавшая в его словах.
Лес поредел, и перед ними блеснула поверхность озера. На берегу стоял небольшой домик, наполовину скрытый от глаз соснами.
Грифон осадил коня, спешился и протянул руки к Селии. Когда он снимал ее с седла, она почувствовала, как напряжены его мускулы. Поставив на землю, он сразу же отпустил девушку и направился к домику.
Деревянная дверь разбухла от влажного воздуха, и ему пришлось как следует толкнуть ее плечом, чтобы открыть.
– Ну вот. – Он подал ей мешок с провизией. – Входи. Там есть свечи. Я займусь лошадью.
Селия переступила порог. Под ее ногами заскрипели половицы. В кромешной тьме она осторожно подошла к окну, отворила тяжелые дощатые ставни, и в комнату хлынул лунный свет. Задернув на окне занавеску из дерюги, Селия огляделась. Мебели в домике было мало: потертый, видавший виды сундук, кровать в углу, печь и стол с двумя стульями.
Она подошла к сундуку и, подняв крышку, заглянула в него. Там лежало старое одеяло, топор, молоток, несколько оловянных кружек и еще какая-то утварь. Ветерок, проникавший сквозь окно, шевелил ее волосы и приятно холодил кожу. Было тихо… очень тихо.
Неожиданно она почувствовала страх, липкий, тягучий. «Глупость, – сказала Селия себе. – Только дети боятся темноты». Но успокоиться девушке так и не удалось. Ей казалось, что в этом доме притаилась опасность. Ей стало душно. Она боялась пошевелиться. Даже руки онемели от страха.
Тяжело дыша, Селия стала пробираться к двери. Ей чудилось, что какие-то тени цепляются за нее, не желая отпускать. Она хотела позвать Грифона, но не могла – пропал голос.
Снаружи послышался какой-то шорох. Селия в ужасе выскочила из дома и почувствовала, как ее остановила чья-то рука.
– Селия…
Она вырвала руку и попятилась, широко раскрыв глаза от страха. Перед ней стоял Грифон.
– Что случилось? – спросил он. – Тебе больно? Ты что-нибудь увидела?
– Нет, нет… со мной все в порядке, – запинаясь ответила Селия. «Господи! Неужели я потеряла рассудок!»
Грифон шагнул к ней, но Селия отшатнулась. «Если он ко мне прикоснется, – подумала она, – я умру. Мне больше не выдержать. Пусть уж все поскорее кончится – сию же минуту». Она так устала бояться. Как ей хотелось сейчас очутиться дома, в Париже, в своей кровати, застеленной хрустящим чистым бельем, услышать голоса родных! Заснуть и больше не просыпаться.
– Селия, – спокойно сказал Грифон, вглядываясь в ее осунувшееся лицо. – Селия, подойди ко мне.
– Нет.
– Мы пойдем к озеру.
– Нет…
– Тогда, черт возьми, делай что хочешь!
Он повернулся и зашагал прочь. Помедлив несколько секунд в нерешительности, Селия побежала за ним.
Услышав за спиной ее шаги, Грифон перестал хмуриться: она слишком измучена, чтобы самостоятельно принимать решения, подумал он. Его очень раздражало то, что эта девица стала чересчур волновать его. Женщины не должны задевать душу. С женщиной следует расставаться, как только она удовлетворит желание мужчины. А сейчас… Он чувствовал себя обязанным защищать ее. И ему это не нравилось. Но особенно ему не нравилось собственное желание утешить ее, которое возникало у него каждый раз, когда он встречал ее беззащитный взгляд.
Они подошли к воде.
– Разбинтуй ноги, – отрывисто скомандовал Грифон. – Можешь смыть порошок. Он уже сделал свое дело.
Селия опустилась на прибрежную гальку и вытянула перед собой стройные ножки. Они целый день горели, а сейчас почему-то чесались. Склонившись над правой ногой, она принялась развязывать узлы Ога. В нос ударил запах трав, горьковатый и чуть отдающий плесенью. Узел не поддавался.
Выругавшись себе под нос, Грифон присел рядом и ловко, со знанием дела разбинтовал ногу.
Селия закрыла глаза от удовольствия, почувствовав прикосновение холодной воды и сильных рук, смывающих остатки прилипшего порошка. Его пальцы осторожно промывали кожу между пальцами и подушечку на подошве. Она не удержалась от вздоха блаженства. Селии было стыдно, что она получает такое наслаждение от прикосновений его рук, но все-таки она не остановила Грифона, когда он занялся ее второй ногой.
Все закончилось слишком быстро, и когда она открыла глаза, Грифон уже стаскивал сапоги с себя.
– Вы тоже собираетесь вымыть ноги?
Он бросил на землю безрукавку.
– Я собираюсь искупаться.
– Но здесь, возможно, водятся аллигаторы…
– Возле этого берега их нет. – Грифон улыбнулся. – Как правило.
– А если какой-нибудь все же решится сюда заплыть?
– Шепну ему, что привез с собой одного из Волеранов. Это его отпугнет.
Он скинул с себя одежду, и Селия, охнув, отвернулась и закрыла лицо руками.
– Ты слишком уж застенчива для замужней женщины, – донесся до ее пылающих ушей насмешливый голос. – Или твой муж ложился с тобой в постель только в темноте? Нет, не отвечай. Я читаю твои мысли, как открытую книгу.
Селия сердито взглянула на него сквозь пальцы. Расхохотавшись, Грифон прыгнул в воду. Она видела, как он нырнул, потом появился снова. Селия осмотрела при свете луны свои подошвы и удивилась тому, как быстро они зажили. На местах глубоких порезов образовались корки, опухоль почти совсем спала. Селия оглядела себя и нахмурилась: хорошо бы и ей сейчас вымыться.
Грифон, наплававшись, вышел на берег.
– Если бы захотел, я мог бы изнасиловать тебя уже не один раз, – грубо сказал он, словно прочитав ее мысли. – Неужели ты мне совсем не доверяешь?
Селия нерешительно взялась за верхнюю пуговку черной рубахи и медленно расстегнула ее.
– Но учти, – долетел до нее его голос, – я не обещаю не смотреть.
Она немедленно обхватила руками колени.
– Да успокойся ты, ради Бога! – потеряв терпение, зарычал Грифон. – Не буду я смотреть на тебя! – С этими словами он отвернулся и снова нырнул.
Селия наконец решилась. Она торопливо расстегнула рубаху, сняла брюки и вошла в воду по пояс. С наслаждением смыла с себя грязь и пот, как могла, вымыла волосы. Она даже не смотрела, наблюдает ли за ней Грифон: это вдруг стало ей безразлично. Вода в озере была божественно хороша, и Селия, почувствовав себя чистой, ожила.
Уже на берегу она надела черную рубаху прямо на влажное тело, обшлагом рукава вытерла с лица капельки воды и расчесала пальцами мокрые волосы.
Когда Грифон вышел из воды, Селия не обернулась. Она остро чувствовала его присутствие за спиной и настороженно прислушивалась к шуршанию одежды, пока он одевался.
– Я устала, – едва слышно прошептала девушка, не в силах больше выносить молчание.
– Идем. – Грифон легонько подтолкнул ее к тропинке, ведущей к дому. – Идем. Ночь коротка. Времени на сон мало.
Глава 4
Примостившись на краешке кровати, Селия грызла твердый желтый сыр и корочку хлеба. Тощий матрац и одеяло на кровати попахивали плесенью, но после всего пережитого эта убогая постель казалась ей роскошной. Селия осторожно посмотрела в сторону Грифона. Он сидел на полу в другом конце комнаты, прислонившись спиной к сундуку, и курил сигару. Красный огонек разгорался ярче всякий раз, как он затягивался. Табачный дым действовал на Селию успокаивающе, напоминая о том, как когда-то ее отец с удовольствием выкуривал свою послеобеденную сигару.
– В этом доме останавливается кто-нибудь еще? – прервала она молчание.
– Время от времени здесь бывают мои люди. У Селии наготове была еще куча вопросов.
– У вас есть свой дом?
Он ответил не сразу. Затянулся сигарой и выдохнул облачко дыма.
– У меня есть моя шхуна.
– Кто-нибудь ждет вас? Жена? Семья?
– Семья мне не нужна, и у меня ее никогда не будет.
Это правда. Селия не могла представить себе его с детьми, женой или вообще с кем-нибудь.
Она снова посмотрела в сторону Грифона, но в темноте ничего не было видно, кроме рдеющего кончика сигары. Потом погас и он, и стало совсем темно. Ее насторожила наступившая тишина.
Больше всего на свете Селии хотелось сейчас лечь в постель и закрыть глаза. Но она боялась. А вдруг она проснется от того, что его тело навалилось на нее, а жадные руки шарят по ее телу? Если он решил овладеть ею, то сделает это именно сейчас. Селия застыла в напряженном ожидании.
– Если ты ждешь, что я тебя изнасилую, то не дождешься. Лучше ложись спать, – резко прозвучал в тишине его голос.
Селия прилегла на тощий матрац и свернулась калачиком. Она так устала, что сразу же погрузилась в глубокий сон.
Но спала она беспокойно. Перед ней проносились, сменяя одна другую, страшные картины. Она слышала обрывки чьих-то разговоров. Куда-то бежала, а неведомая сила мешала ей, сбивала с ног. В страхе она позвала Филиппа… Он был так нужен ей… Ей хотелось, чтобы он обнял ее, защитил, чтобы он любил ее. И вдруг она увидела его. Синие глаза улыбались ей.
– Я тебе нужен? – нежно спросил он. – Я всегда буду рядом, когда ты позовешь.
– О, Филипп, я думала, ты умер. Я думала, что ты покинул меня…
– Нет, я здесь, – тихо сказал он. – Я с тобой, ничего не бойся.
– Но я боюсь… не оставляй меня.
Она хотела спросить, что с ним произошло, но сказала что-то бессвязное, потом заговорила еще быстрее. Филипп начал уплывать от нее.
– Нет! – закричала она, протягивая к нему руки, пытаясь удержать его.
Пальцы, похожие на когти хищной птицы, впились в ее плечо. Она оглянулась и, к своему ужасу, оказалась лицом к лицу с Домиником Легаром.
– Пожалуй, ты будешь хорошим подарком для Андрэ, – прорычал он с безобразной ухмылкой, подталкивая ее к окровавленному лицу Андрэ.
Селия вырвалась из рук Легара, бросилась бежать. Вокруг лежали убитые.
– Филипп, вернись! – умоляла она. – Вернись! Она шла по палубе корабля, отыскивая мужа, а Доминик Легар следовал за ней по пятам. Филипп защитит ее от Легара.
Она подошла к борту и, перегнувшись, стала внимательно смотреть на темную от крови воду. Там, внизу, плавали трупы. Где-то среди них и тело ее мужа.
– О Боже, Филипп! Нет! – Селия протянула к нему руки, но он скрылся под водой. Она кричала, звала на помощь, и Доминик зажал рукой ее рот…
– Успокойся, – прозвучал совсем рядом тихий голос. – Все уже позади.
Вздрогнув всем телом, она спрятала лицо на его груди.
– Филипп? Филипп…
– Нет. Ты знаешь, кто я. – Сильные руки гладили ее волосы, спину.
– Жюстин, – едва слышно сказала Селия, сама не зная, почему назвала его так: ведь для нее он был Грифоном.
– Тебе приснился дурной сон, малышка. Но это всего лишь сон.
– Я видела… Филиппа… Он был жив.
Грифон продолжал поглаживать ее по спине.
– Если бы он был жив, я бы отыскал его. Но Легар никого не оставляет в живых.
Селия сглотнула комок в горле, понемногу приходя в себя.
– Почему?
– Он уже давно поступает так, с тех пор как…
– Я не о том, – прервала она его. – Почему ты стал бы искать Филиппа, будь он жив?
Последовало продолжительное молчание.
– Об этом я скажу тебе, когда доберемся до Нового Орлеана.
– Почему не сейчас? Зачем такая таинственность? Почему тебе важно, чтобы я благополучно туда добралась? – Селия разрыдалась. – Ты виноват не меньше, чем люди, которые его убили, – сказала она сквозь слезы. – Ты ничем не лучше их! Ты тоже убийца. Его кровь не только на их руках, но и на твоих.
Грифон отпустил ее, встал с кровати и отошел к окну. Мысль о том, что она останется одна в темноте, привела Селию в ужас. Она вскочила с кровати и заметалась по комнате. Грифон остановил ее.
Селия в страхе закричала и вцепилась в него ногтями.
– Перестань, черт тебя возьми! – Он встряхнул ее, чтобы привести в чувство. – Остановись!
– В этом доме останавливается кто-нибудь еще? – прервала она молчание.
– Время от времени здесь бывают мои люди. У Селии наготове была еще куча вопросов.
– У вас есть свой дом?
Он ответил не сразу. Затянулся сигарой и выдохнул облачко дыма.
– У меня есть моя шхуна.
– Кто-нибудь ждет вас? Жена? Семья?
– Семья мне не нужна, и у меня ее никогда не будет.
Это правда. Селия не могла представить себе его с детьми, женой или вообще с кем-нибудь.
Она снова посмотрела в сторону Грифона, но в темноте ничего не было видно, кроме рдеющего кончика сигары. Потом погас и он, и стало совсем темно. Ее насторожила наступившая тишина.
Больше всего на свете Селии хотелось сейчас лечь в постель и закрыть глаза. Но она боялась. А вдруг она проснется от того, что его тело навалилось на нее, а жадные руки шарят по ее телу? Если он решил овладеть ею, то сделает это именно сейчас. Селия застыла в напряженном ожидании.
– Если ты ждешь, что я тебя изнасилую, то не дождешься. Лучше ложись спать, – резко прозвучал в тишине его голос.
Селия прилегла на тощий матрац и свернулась калачиком. Она так устала, что сразу же погрузилась в глубокий сон.
Но спала она беспокойно. Перед ней проносились, сменяя одна другую, страшные картины. Она слышала обрывки чьих-то разговоров. Куда-то бежала, а неведомая сила мешала ей, сбивала с ног. В страхе она позвала Филиппа… Он был так нужен ей… Ей хотелось, чтобы он обнял ее, защитил, чтобы он любил ее. И вдруг она увидела его. Синие глаза улыбались ей.
– Я тебе нужен? – нежно спросил он. – Я всегда буду рядом, когда ты позовешь.
– О, Филипп, я думала, ты умер. Я думала, что ты покинул меня…
– Нет, я здесь, – тихо сказал он. – Я с тобой, ничего не бойся.
– Но я боюсь… не оставляй меня.
Она хотела спросить, что с ним произошло, но сказала что-то бессвязное, потом заговорила еще быстрее. Филипп начал уплывать от нее.
– Нет! – закричала она, протягивая к нему руки, пытаясь удержать его.
Пальцы, похожие на когти хищной птицы, впились в ее плечо. Она оглянулась и, к своему ужасу, оказалась лицом к лицу с Домиником Легаром.
– Пожалуй, ты будешь хорошим подарком для Андрэ, – прорычал он с безобразной ухмылкой, подталкивая ее к окровавленному лицу Андрэ.
Селия вырвалась из рук Легара, бросилась бежать. Вокруг лежали убитые.
– Филипп, вернись! – умоляла она. – Вернись! Она шла по палубе корабля, отыскивая мужа, а Доминик Легар следовал за ней по пятам. Филипп защитит ее от Легара.
Она подошла к борту и, перегнувшись, стала внимательно смотреть на темную от крови воду. Там, внизу, плавали трупы. Где-то среди них и тело ее мужа.
– О Боже, Филипп! Нет! – Селия протянула к нему руки, но он скрылся под водой. Она кричала, звала на помощь, и Доминик зажал рукой ее рот…
* * *
– Нет! Нет!– Успокойся, – прозвучал совсем рядом тихий голос. – Все уже позади.
Вздрогнув всем телом, она спрятала лицо на его груди.
– Филипп? Филипп…
– Нет. Ты знаешь, кто я. – Сильные руки гладили ее волосы, спину.
– Жюстин, – едва слышно сказала Селия, сама не зная, почему назвала его так: ведь для нее он был Грифоном.
– Тебе приснился дурной сон, малышка. Но это всего лишь сон.
– Я видела… Филиппа… Он был жив.
Грифон продолжал поглаживать ее по спине.
– Если бы он был жив, я бы отыскал его. Но Легар никого не оставляет в живых.
Селия сглотнула комок в горле, понемногу приходя в себя.
– Почему?
– Он уже давно поступает так, с тех пор как…
– Я не о том, – прервала она его. – Почему ты стал бы искать Филиппа, будь он жив?
Последовало продолжительное молчание.
– Об этом я скажу тебе, когда доберемся до Нового Орлеана.
– Почему не сейчас? Зачем такая таинственность? Почему тебе важно, чтобы я благополучно туда добралась? – Селия разрыдалась. – Ты виноват не меньше, чем люди, которые его убили, – сказала она сквозь слезы. – Ты ничем не лучше их! Ты тоже убийца. Его кровь не только на их руках, но и на твоих.
Грифон отпустил ее, встал с кровати и отошел к окну. Мысль о том, что она останется одна в темноте, привела Селию в ужас. Она вскочила с кровати и заметалась по комнате. Грифон остановил ее.
Селия в страхе закричала и вцепилась в него ногтями.
– Перестань, черт тебя возьми! – Он встряхнул ее, чтобы привести в чувство. – Остановись!