Кнаак Ричард. Легенда о Хуме

   Накануне ночью Хума ощущал запах волкодлака, тот был от него на расстоянии двадцати футов. Запах волкодлака – запах гниения и смерти…
   Волкодлак не сводил с Хумы глаз. Несмотря на то что он казался слепым, он хорошо знал, где находится Хума, и мог запросто отличить его от других рыцарей.
   Не отрывая глаз от волкодлака, Хума позвал минотавра:
   – Кэз.
   Человекобык отозвался шепотом:
   – Что, Хума?
   – Ползите сюда, посмотрите…
   Вначале минотавр ничего не увидел. Он еще не проснулся окончательно. Но вскоре и он разглядел странное существо. Кэза передернуло от зловония, наполнившего его ноздри.
   – Клянусь предками, это волкодлак, Хума, – прошептал Кэз.
   – Да, я знаю.
   «Значит, минотавр тоже слышал о них. Но что волкодлаку здесь надо? – думал Хума. – Магиус сказал, что волкодлаки уйдут вслед за ним. Почему мерзкая тварь не ушла и осмелилась показаться на глаза? Как волкодлак прошел мимо часовых?»
   Волкодлак продолжал смотреть на Хуму мертвенными глазами. Теперь рыцарь не сомневался: эта тварь охотится за ним. Что-то должно вот-вот произойти.
   – Я подойду к нему поближе. Кэз быстро встал и взял в руку секиру. Чудовище едва взглянуло на спутника Хумы. Когда рыцарь на несколько шагов приблизился к волкодлаку, тот заметно оживился.
   – Стой, Хума! – отчаянно закричал Кэз.
   Хуму беспокоило, что он не видит ни одного часового. Неужели хозяин этого чудовища настолько могуществен, что смог усыпить весь лагерь?
   Рыцарь вывернулся из-под руки минотавра и еще ближе подошел к волкодлаку. Хвост чудовища ходил ходуном. Оно раскрыло пасть, и Хуме стали видны зубы – желтые, гнилые, но все же достаточно острые, чтобы растерзать любого человека. Волкодлак облизнулся и так оскалился, что Хума ужаснулся.
   Когда рыцарь осмелился приблизиться к нему на десять футов, чудовище снова раскрыло пасть. То, что изрекло чудовище, так напугало Хуму, что он готов был убежать поскорее прочь.
   – Ху-у-ума-а-а…
   Кэз позади него изрыгал проклятия. Хума боролся с самим собой. В его руке был меч, но он не знал, пригодится ли ему оружие в борьбе с таким необычным зверем.
   – Хума. – Его имя теперь было произнесено волкодлаком более отчетливо; вслед за этим раздался странный смех.
   – Кто вы? Что вам от меня надо? Волкодлак, казалось, изучал Хуму и молчал. Когда он заговорил, стало ясно, что зверь воспринимает происходящее как невинную забаву.
   – Вы славно поохотились, рыцарь Соламнии. Вы и ваш слуга. Надо думать, вы столь же опасны, как и ваш друг Магиус.
   «Магиус, – подумал Хума обеспокоенно. – Они его схватили?!»
   – Мы знаем, где он сейчас, и он получит по заслугам за то, что предал Галана Дракоса.
   «Галан Дракос. Командир ренегатов. Верный слуга Владычицы Тьмы!»
   Волкодлак присел на задних лапах, словно бы выражая свое презрение к рыцарю. Хума никак не мог понять: действует ли волкодлак сам, или им управляет чья-то воля?
   – Кринас теперь проявляет к вам большой интерес, Хума. Перед стычкой с вами он чуть было не взял в плен вашего друга… Мы нисколько не удивились, узнав, что ваш лучший друг Магиус использовал вас, рыцарь, как приманку. Вы не догадывались об этом?
   Услышав сзади шаги, Хума понял: Кэз встал рядом с ним. Волкодлак на какое-то мгновение перевел свой немигающий взгляд на минотавра, затем продолжил разговор, больше не обращая на Кэза внимания.
   – Кринас хотел даже сам увести вас из лагеря в свою крепость и на досуге сразиться с вами. У Хумы пересохло в горле.
   – Что же, мне повезло.
   – Везет сильному. И скоро вы узнаете, долго ли вам осталось жить.
   Рыцарь и минотавр насторожились. Каждый ждал, что огромная стая кровожадных волкодлаков вот-вот ринется на них из леса. Но ничего такого не случилось, чудовище продолжало смотреть на Хуму и Кэза с издевательской усмешкой.
   – Вам нечего бояться меня. Прежде всего вы должны бояться самого себя, рыцарь Короны. Теперь вы для себя худший враг.
   Продолжая усмехаться, волкодлак вскочил на ноги. Кэз замахнулся секирой, но чудовище стремительно развернулось и умчалось в лес. Стало понятно, что волкодлак приходил один.
   – Что все это означает? – спросил Кэз.
   – Кажется, он приходил поиздеваться надо мной. – Хума вложил меч в ножны. – Но почему Кринас нервничает из-за такого человека, как я?
   – Возможно, его больше интересует ваш друг. Может быть, им не удается схватить его и они просто попытаются что-то узнать от вас о нем. Кто этот Магиус?
   Хума кратко рассказал Кэзу о событиях прошедшей ночи. Минотавр искренне огорчился, что его никто не разбудил.
   В лагере стали появляться рыцари.
   – Что же мне делать?
   Кэз недоуменно покачал головой:
   – Я знаю, как поступил бы. я. Но вы все делаете по-своему, рыцарь Соламнии. Давайте немного прогуляемся. Мне почему-то кажется, что Магиус – ваш союзник.
   Хума охотно согласился на прогулку.
   Может быть, он встретит Ренарда? Возможно, тот поможет ему разгадать планы Галана Дракоса?
   Внезапно налетел сильный порыв ветра, в небе появилось несколько огромных драконов.
   Рыцари в лагере подняли вверх восхищенные лица. Величественные крылатые существа описали несколько кругов. Золотые, серебряные, бронзовые, медные драконы – все они были великолепны. В стае были еще и латунные драконы, но их было очень немного. Они, должно быть, предпочитали летать в более теплых краях, в пустынях. В небе уже кружили, как показалось Хуме, тридцать-сорок драконов. Он подумал: если бы их обучить военному искусству, какая это была бы огромная сила! Перед сородичами из лагеря противника у драконов света было одно важное преимущество. Драконы тьмы часто дрались друг с другом, иногда между ними возникали настоящие побоища. А драконы света никогда не враждовали между собой.
   Увидев драконов, Хума забыл о своих недавних опасениях. Драконы света всегда наполняли его душу почти детским восторгом.
   Он стремглав побежал к месту, где приземлились драконы, а Кэз отнюдь не спешил на встречу с крылатыми существами.
   Бежал не только Хума, но и другие рыцари, даже ветераны, – прилет драконов обычно был связан с событиями особой важности.
   Оказавшись на месте приземления крылатых существ, Хума увидел: три рыцаря-командира уже беседуют с громадным золотистым драконом. Гигант говорил тихо и почтительно. Должно быть, дракон сообщил тревожные новости, ибо, как показалось Хуме, лицо государя Освала помрачнело.
   Тут Хума увидел Ренарда. Тот выглядел более бледным, чем обычно, и, казалось, о чем-то задумался.
   – Какие новости, Ренард?
   – Мы отступаем на восточном фланге.
   Говорил Ренард, как всегда, монотонно, и Хума не сразу осознал всю серьезность сложившейся ситуации. Когда же смысл сказанного дошел до него, он на какое-то время лишился дара речи, а затем, глубоко вздохнув и несколько раз повторив услышанное, недоверчиво покачал головой:
   – Это невозможно! Такого поражения мы еще никогда не знали!
   – Теперь узнали.
   Они дожидались окончания разговора командиров с золотистым драконом.
   К Хуме подошел Кэз. По выражению лица минотавра было видно – он уже знает об отступлении.
   Что творится в душе минотавра? Он убил своего командира и теперь, даже если захочет, не сможет вернуться к людоедам…
   Как бы прочитав мысли Хумы, Кэз сказал:
   – Я не сожалею о том, что я – с вами. Я сказал, что буду бороться с людоедами, и я буду верен своему слову. Если бы я нарушил клятву, мои сородичи прокляли бы меня. Для них я был бы трусом и жалким слабаком.
   Рыцарь стал рассматривать опустившихся на землю драконов. Один из серебряных драконов показался ему знакомым. Возможно ли это?
   Хума уже чуть было не решил, что он обознался, но тут серебристая драконесса повернулась к нему и кивнула головой. Да, это на ней он летел, да, это она вступила в схватку с черным гигантом, всадником которого был сам Кринас, военный министр.
   Со стороны фронта послышался звук рожка, всего один печальный сигнал, медленно умирающий в воздухе, как будто тот, кто дул в рожок, уже потерял всякую надежду на спасение. Так, возможно, и было.
   Черная тьма снова стала застилать небо. За несколько минут непроглядная тьма накроет ряды рыцарей. Только боги знали, что произойдет в эти минуты.
   Беннет и Арак Снайпер выкрикивали проклятия колдунам, помрачневший государь Освал словно бы постарел в считанные секунды. Он стоял с поникшей головой и молчал.
   Драконесса ничего не сказала Хуме, но смотрела на него участливо.
   – Милорд! – раздался крик Беннета.
   Ветер резко взметнулся вверх. Несколько драконов возбужденно били крыльями, видимо предчувствуя, что зловещие силы готовятся к решительной атаке.
   Казалось, после громкого возгласа своего племянника государь Освал воспрянул духом. Он приказал рыцарям построиться в ближайшей лощине и готовиться к сражению. Лагерь бросали на произвол судьбы, Все заторопились. Вопрос стоял о жизни и смерти.
   Опустив забрало, Ренард прокричал Хуме:
   – Последнее поражение черных колдунов было их хитрой уловкой. Держу пари, что наши маги столкнутся теперь с более сильным, чем прежде, противником и, увы, проиграют.
   Ветер усилился настолько, что стало трудно дышать, и Хума, последовав примеру других рыцарей, опустил забрало. Кэз, стоявший позади Хумы, опустить забрало не мог – у него не было шлема. Хума знал, что минотавры способны выдержать сильнейший шторм на море, но на суше… Кэз закрыл лицо руками и опустился на одно колено.
   А ветер продолжал усиливаться. Все вокруг рушилось, со стоек сорвало тент и набросило на лошадей – те дико заржали. Хума успел ухватиться за край тента и, стянув его в сторону, освободил животных. Удержать тяжелую ткань в руках он не смог – остатки тента закружило вихрем и унесло в лес.
   Одна беда следовала за другой. Пламя лагерных костров взметнулось вверх; огонь разносило ветром, и несколько палаток загорелось. Кэз закрыл глаза – лицо ему секла поднятая ветром пыль.
   – Саргас покинул меня! Саргас, повелитель всех ураганов! – крикнул Кэз.
   Наверное, он был прав.
   Ни один ураган или шторм, которые приходилось видеть Хуме, не обладал такой разрушительной силой, как этот. Деревья сгибались до самой земли. Если ветер усилится еще хоть чуть-чуть, их с корнем вырвет из земли и унесет; видимо, так скоро и случится.
   Бушующая стихия не ослабевала. Хума с трудом стоял на ногах.
   А что творится на фронте? Один-единственный сигнал рожка предупредил их о беде. Кринас все хорошо рассчитал. Галан Дракос также.
   Внезапно наступила тишина. Ветер почти совсем стих, пыль осела на землю.
   Кэз встал. Хума с трудом разлепил глаза, поднял забрало.
   – Маги! Они с нами!
   Да, маги были совсем рядом, слева от Хумы. Их было двенадцать – шестеро из Красной мантии и шестеро из Белой.
   Хума ощущал напряжение, в каком находились маги Красной и Белой мантии. Рыцарь вспомнил последнее сражение. Оно было безделицей в сравнении с этим. Очевидно, маги столкнулись с противником гораздо более сильным, чем ожидали. Вот один маг из Красной мантии упал, обессиленный.
   Подул легкий ветерок. К Хуме подъехал всадник. Взглянув на него, Хума узнал Беннета – тот полностью владел собой и уверенно держался в седле. Сейчас Беннета можно было принять за соратника самого Винаса Соламна.
   Беннет осмотрелся и сказал, обращаясь к Хуме:
   – Пригоните лошадей. Если мы не уведем их отсюда, они погибнут во время боя сил зла и наших магов.
   Не успел Беннет отдать приказ – еще один маг из Красной мантии зашатался и стал спотыкаться.
   Внезапно пронесся новый шквал ветра.
   – Мы проигрываем! – Из-за ветра Беннету пришлось кричать. – Но нам нельзя отступать. Если нас разобьют, уже ничто не помешает шакалам Королевы занять Вингаардскую Башню. Уже ничто!
   Оставшиеся десять магов уже не действовали сообща. Одни пали духом, другие были недостаточно подготовлены к сражению. Надо было иначе вести бой, но как именно?
   Ураганный порыв ветра, сотрясая землю, едва не свалил Хуму и Кэза с ног. Беннет с трудом удерживал своего коня на месте. Конь был напуган и не хотел слушаться всадника. Он хотел умчаться отсюда прочь.
   Наконец Беннет выругался и ускакал.
   Хума, выполняя его приказ, почти ползком направился к загону, где метались и ржали лошади. Кэз следовал за ним. Огромному минотавру удержаться на ногах было легче, чем человеку.
   Выпустить лошадей оказалось делом отнюдь непростым. Они были напуганы до крайности, им во всем виделась угроза.
   Ближайший к Хуме конь лягнул его, другой укусил за руку. Но было необходимо отвязать лошадей – иначе они погибнут. Конь, к которому подошел Хума, поднявшись на дыбы, чуть было не зашиб его насмерть, рыцарь едва успел увернуться. Одно копыто все же задело его правое плечо. Удар был скользящим, но плечо разболелось. Хума дотянулся до повода и отвязал его.
   Поначалу показалось, что ему удастся успокоить других лошадей и тоже отвязать их, но они не подпускали к себе человека.
   В конце концов Хуме пришлось отказаться от своих намерений.
   – Кэз! – позвал Хума, но того нигде не было видно, и тут он вспомнил: именно минотавр защитил его от нападения обезумевшей лошади.
   Хума стал оглядываться и наконец отыскал неподвижное тело минотавра. Удары копыт Кэз принял на себя. Вспомнив о клятве минотавра, Хума горестно вскрикнул. Кэз пожертвовал своей жизнью ради его, Хумы, спасения!
   – Кэз! – Он опустился на колени перед телом своего спасителя и перевернул его. К радости Хумы, тот открыл глаза.
   – Вы ранены? – спросил минотавр.
   – Я должен бы спросить об этом вас!
   Хума радостно рассмеялся. Если минотавр интересуется его самочувствием, значит, он будет жить. Он помог великану встать на ноги.
   – Вы можете идти?
   Минотавр наклонился вперед:
   – Подождите немного. Кажется, лошадь зашибла мне грудь.
   Пока Кэз приходил в себя, Хума осмотрелся вокруг. Лагерь был почти полностью разрушен. Несколько рыцарей в южной части лагеря спасали то, что еще можно было спасти. На востоке, как показалось Хуме, появилась группа всадников. Палатки, в которой священники Мишакаль лечили раненых, больше не существовало. Раненых нигде не было видно. Вероятно, маги оттянули время, чтобы у них была возможность уйти из лагеря.
   Хуме оставалось только надеяться, что Гвинее удалось спастись.
   Куда же делись драконы? С того времени, как налетела буря, Хума их больше не видел.
   Лагерь был окутан тьмой, словно в безлунную ночь. Хума не мог увидеть, что таится внутри нависшей черной тучи, но попытался разглядеть что-либо вверху, над ней. И наконец – увидел драконов света. Они были выстроены в один из своих боевых порядков, в виде буквы «w». Снизу, с земли, они казались маленькими, совсем крошечными.
   Внезапно хлынул дождь. Кэз сердито фыркнул и что-то пробормотал по поводу запаха мокрых людей. Он уже немного отдохнул и мог идти.
   Идти в потоках воды было очень трудно. Кэз и Хума шли осторожно, стараясь не поскользнуться и не упасть. Было совершенно темно. Солнечный свет не мог пробиться сквозь черную мглу.
   Впереди едва виднелись какие-то смутные силуэты, они удалялись. Скоро они совсем исчезнут из поля зрения, ведь силы Владычицы Тьмы затмили свет. «Затмили свет… Рыцарей уже не видно…» Хума содрогнулся при мысли, что всей землей овладела тьма. Царство тьмы, которым правит Такхизис.
   Время от времени тьму разрезали лезвия молний. Хуме хотелось верить, что эти вспышки молний исходили от драконов света.
   «Встретили ли они наконец противника?»
   Рыцарь желал – это было неосуществимое желание! – хоть чем-то помочь им.
   – Хума! – Шепот напугал его, так как он не сразу понял, что зовет его Кэз.
   Голос минотавра был охрипший. Кэз очень ослаб после ранения, хотя и старался скрыть это от своего друга.
   – Впереди свет, Хума!
   Кэз оказался прав. Всего лишь слабое свечение – как от светлячка в ночи, но все же свечение.
   Они пошли на него, и тут Хума вспомнил колдуна тьмы, который пытался заманить его в ловушку. Все же это свечение не притягивало его так, как тогда глаза колдуна. Пожалуй, это свечение хочет им помочь.
   Чтобы чувствовать себя увереннее, Хума вынул из ножен меч.
   Человек и минотавр пошли вперед, но вдруг поскользнулись в грязи и чуть было не упали.
   Медленно-медленно продолжали они идти на свет. Какое-то время им казалось, что свечение не приближается. Однако вскоре Хума понял, что светящийся огонек тоже движется им навстречу.
   Он еще сильнее сжал меч. Кэз тоже насторожился.
   – Я разыскивал вас повсюду.
   Перед Хумой стоял Магиус. Казалось, что весь он светится.

Глава 8

   Колдовской свет Магиуса окружил Хуму и Кэза. Им казалось, они в освещенной палатке, вокруг которой кромешная ночь. Им было слышно, как неистово бушует поднятая колдунами буря, но она уже не вредила им. Заклинания Магиуса, защищавшие его самого, спасали также и Хуму и Кэза. Как почувствовал Кэз, незащищенными остались только ноги.
   Хума шел, поддерживая Кэза. Ноги минотавра были запачканы грязью. Магиус слегка посмеивался над тем, как выглядит человекобык. Минотавр в ответ сердито ворчал. Еще больше Кэза рассердило замечание Магиуса по поводу того, что его спутники идут слишком медленно; сердило его также то, что сам колдун был защищен полностью – ни одна частичка грязи не попала на его великолепную одежду. Кэз даже пытался, ударяя ногой по лужам, обдать колдуна грязью. Но грязь, не долетев несколько дюймов до колдуна, как бы боясь испачкать его одежду, падала на землю.
   Ни рыцарь, ни минотавр не имели ни малейшего представления о том, куда ведет их Магиус. Они только знали, что наконец-то их защитили от происков колдунов Владычицы Тьмы. То, что могущественная сила колдунов всецело зависела от воли. Такхизис, повергло Хуму в глубокое уныние. Теперь более чем когда-либо казалось: они проиграли.
   Магиус резко поднял руку. Свечение вокруг него померкло. В кромешной тьме был виден только свет от его волшебного посоха. Они не видели перед собой ничего, но слышали: буря утихла. Были слышны и другие звуки: шорох и тяжелое дыхание каких-то – видимо, больших – существ.
   Рука Хумы онемела от напряжения, но он не выпускал меч из рук. Неведомые существа, судя по тому, что они легко ступали в темноте, – ночные обитатели, все шли и шли мимо них. Когда они прошли и все стихло, Магиус опустил руку. Он сразу же повернулся к Хуме и Кэзу и пояснил:
   – Ренегаты. Те, кого воспитал или переманил к себе Галан Дракос. Некоторые называют его могучим соратником Такхизис. Он поистине достойный ее соратник.
   Хума хотел спросить, кто эти «некоторые», как их назвал Магиус. Ему вообще хотелось задать своему другу много вопросов. До уединения в башне Магиус был насмешником, он постоянно подшучивал над Хумой и высмеивал рыцарство. Юный Магиус по-настоящему увлекся магией и поэтому не признавал никаких иных увлечений. А для юного Хумы рыцари, хотя они и презирали его за «незаконное» происхождение, были образцом для подражания. Честь и достоинство рыцаря были для него всегда на первом месте. Хума прощал Магиусу его насмешки – тот притягивал его к себе целеустремленностью и жаждой знаний.
   – Хума, – прошептал минотавр, – а куда мы идем?
   Оба они надеялись, что Магиус ведет их туда, где должны были собраться рыцари Соламнии, или туда, где была линия фронта. Однако Хума вдруг осознал: они держат путь в противоположном от фронта направлении.
   – Магиус!
   – Хм-м. – Колдун даже ухом не повел. Поколебавшись, Хума спросил:
   – Мы идем по Соламнии?
   – Нет.
   – Но куда же мы идем?
   Магиус ответил сразу и спокойно, но сказанное им ошарашило Хуму:
   – В мою крепость, в мое поместье.
   Хума раскрыл рот от удивления:
   – В Эргот?
   – Да.
   Магиус спокойно продолжал идти вперед, а его спутники остановились. Неудивительно, что буря утихла. Они шли по территории противника!
   – Он предал нас! – Кэз протянул к Магиусу свои огромные руки. Шею обыкновенного человека эти руки свернули бы в одно мгновение.
   – Остановись, Кэз!
   Но минотавр уже не подчинялся Хуме. Кэз опасался, что его выдадут людоедам и те убьют его.
   Огромные руки минотавра кольцом сомкнулись вокруг шеи мага, но не смогли сжать ее. Заклинание, которое защищало Магиуса от грязи, делало его поистине неуязвимым. Наверное, Магиус с самого начала сделал себя неуязвимым для внешнего мира. Не вырываясь из тисков Кэза, маг повернулся к нему. Минотавр не долго думая замахнулся, намереваясь ударить Магиуса по голове. Кэз напрасно рассчитывал на свою силу. Маг не шелохнулся, а рука минотавра словно натолкнулась на препятствие. На лице колдуна появилась издевательская усмешка; ее Хуме приходилось видеть на лице друга и раньше, в детстве.
   – Я не предавал никого из вас. Действительно, мы идем в Эргот, но не боитесь: большая часть его еще не подпала под власть людоедов и их мерзкой повелительницы. А если бы мы пошли вслед за рыцарями, нам грозила бы куда как большая опасность.
   Хуму передернуло от этих слов: он верил, что рыцари выполнили свой воинский долг до конца…
   Магиус не сказал, что магам света тоже пришлось спасаться бегством.
   Неожиданно минотавр громко закричал:
   – Именем Саргаса и моих предков… Магиус с посохом в руке шагнул к Кэзу, и тот попятился назад – он уже побаивался колдовских заклинаний.
   – Если мы привлечем к себе чье-либо внимание, это произойдет по вашей вине, минотавр! Взывайте к своим предкам, если считаете это необходимым, но не упоминайте имени злого бога, если не хотите, чтобы он явился сюда.
   Саргас!
   Хуме потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: «Саргас, или Саргонас. Сторонник Такхизис, Владычицы Тьмы. Минотавры поклоняются ему. Призвать его сюда…»
   Рыцарь был уверен, что Кэз назвал имя Саргаса не по злому умыслу, но все равно это могло грозить им неприятностями, ведь сейчас боги внимательно и заинтересованно следили за происходящим на земле. Саргас вряд ли будет доволен тем, что минотавр убежал к рыцарям Паладайна. Саргас был мстительным и злым богом.
   Кэз благоразумно не стал больше клясться именем этого бога.
   – Ну, можно идти дальше? – поправляя одежду, сказал Магиус. – Скоро я перестану быть неуязвимым, а у меня нет ни малейшего желания попасться на глаза ищейкам Такхизис.
   Хотя, по-видимому, еще был день, они шли за магом в полной темноте.
   Рыцарь задумался: только ли Эргот во власти тьмы, или она уже накрыла и всю Соламнию? Он корил себя за то, что он сейчас не в рыцарских рядах, но утешал себя тем, что продолжит борьбу здесь, где военный министр меньше всего ожидает его.
   Наконец путники заметили просвет во тьме: или она стала ослабевать повсюду, или они пришли туда, где кончалась власть черных колдунов.
   – Для создания и сохранения всей этой чудовищной силы необходима колоссальная энергия, – сказал Магиус. – Ренегатам Галана Дракоса не откажешь в способностях, но и у них силы не беспредельны. Все же мне кажется, что они добились своего. Равновесие в мире нарушено.
   Внешне Магиус не выглядел обеспокоенным. Впереди появились какие-то смутные, призрачные фигуры. Они почти сливались с деревьями и кустами.
   – Магиус, как дела на восточном фланге?
   Колдун, пристально глядя вперед, медлил с ответом.
   Хума повторил вопрос:
   – Как дела на восточном фланге?
   – Там вели сражение драконы.
   Хума это знал и сам, ему хотелось знать, что с ними стало. Они все погибли? Что с серебристой драконессой, жива ли она?
   – Восточного фланга больше нет.
   – Это правда?
   Магиус молчал.
   Кэз скрестил руки на груди:
   – Вы знаете многое, колдун. Гораздо больше, чем говорите нам.
   Легкая усмешка снова появилась на лице Магиуса.
   – Когда мы доберемся до места, я постараюсь ответить на все ваши вопросы.
   – И когда же мы доберемся? Мне кажется, нам предстоит идти еще несколько дней. Магиус тряхнул, золотистыми волосами:
   – Не будем ссориться и спорить, хорошо? Возможно, сейчас мы проходим самый опасный на всем пути участок.
   Кэз невольно пробормотал:
   – Снова сплошные загадки!
   В лесу стало светать, затем почти сразу же наступил день. Пасмурный, как обычно и бывало в Ансалоне после нашествия сил Владычицы Тьмы, но все же день.
   Все трое остановились. Даже Магиус не скрывал радости оттого, что стало светло.
   – Нам надо быть предельно осторожными. Я выбрал кратчайший и самый, пожалуй, безопасный путь, какой только возможен, но все равно нам придется идти целый день. Я не хочу, чтобы Дракос или колдуны Черной мантии знали, где я укрываюсь.
   Кэз и Хума, покачивая головами, многозначительно посмотрели друг на друга. Хума и знать не знал, о каком укрытии говорит Магиус.
   Молчание прервал Кэз:
   – Я проголодался.
   Тотчас и Хума почувствовал, как он голоден! Магиус вздохнул. Он постучал своим волшебным посохом, и перед путниками появилась сумка примерно таких же размеров, как походная сумка Хумы.
   – Съестного в ней немного. Но голод вы сможете утолить.
   Это немногое оказалось более чем достаточным для трех голодных путников, одним из которых был огромный, минотавр. Пока Магиус вынимал из сумки фрукты, хлеб и даже фляжку с вином, Хума рассматривал ее. То, что уже достал Магиус, превышало по объему саму сумку, и, несомненно, она еще не была пустой. Какие еще фокусы покажет его давний школьный друг? Насколько могуществен Магиус, какому богу он посвятил себя?