Страница:
С арсеналом у него все в порядке. И с транспортом все неплохо: две «девятки» в комплекте, еще одна на подходе. С радиостанциями вопрос решен. С «жучками» и радиомаяками вопрос решится в ближайшее время… Скоро все будет на мази. Еще пара удачных разбоев на большой дороге, и можно начинать наступление на город.
Радилов опоздал к большой дележке. Народовольск на куски, как пирог, порезали без него. Он знает, какие бригады делят город, даже уже определился по границам их территорий. Братва потихоньку работает в этом направлении, аккуратно пробивает коммерческие точки по принципу: «Свободны? Нет? Ну тогда извините!»
Но пора уже переходить к шумным делам. Братва жаждет больших дел. Два бойца уже покинули стаю, примкнули к врагам. Они, конечно, получат свое. Возможно, даже в самое ближайшее время. Пацаны должны знать, как Лев Радилов поступает с предателями. А рука у него не дрогнет пристрелить паскуд…
– Ты хорошая девочка, Настя. – Лев похлопал девушку по тугой попке.
Жаль, придется отдать ей двадцать процентов с добычи. За наводку. Не хотелось бы расставаться с деньгами, но ведь это дело не последнее…
А если последнее? Вдруг у валютчика столько денег, что и не надо больше грабить и воровать? Тогда Настю можно будет отправить в расход… Хотя лучше этого не делать. Ведь она не только наводчица, она ведь и убить может. Клофелинить она умеет, значит, и яд сможет подсыпать жертве. А расправляться с конкурентами придется, в этом никаких сомнений…
– Хорошая, только давно уже не девочка. Потому что денежки люблю, – с притворным умилением улыбнулась она.
– Зачем их тебе так много?
– Денег много не бывает. И ты сам это прекрасно знаешь.
– Деньги – это грязь.
– Да, но лечебная…
– С тобой не поспоришь.
– А со мной не надо спорить. Меня любить нужно. Не обязательно от всей души, но нежно и ласково. Тогда и я тебя любить буду, крепко и преданно…
В этот момент в дверь постучали. И тут же в тренерскую ворвался Лаврик.
Качалку в подвале соседнего дома Радилов организовал давно, еще в восемьдесят втором году. Увлечение тогда на культуризм пошло, вот и придумали самодельные тренажеры из чугунных труб. Штанги нашли, гири, гантели. Брошюрки самиздата по этому делу нашли, качаться начали. Вроде бы неплохо дело пошло. Подвал отличный, сухой, места много, поэтому со временем ринг здесь соорудили, груши навесили…
А в восемьдесят пятом Радилова призвали в армию. Он попал в морскую пехоту, служил в разведроте, остался на сверхсрочную, но вскоре перевелся из Севастополя в Чечено-Ингушскую автономию на воинский склад прапорщиком. Драться он любил и умел, на турнике фигуры крутил, но многокилометровые кроссы его просто убивали. Нет, нормы он сдавал на «отлично», но уж больно не любил это дело. А тут предложили теплое местечко, отказываться он не стал. На складе повесил грушу, в свободное от работы время занимался боксом и карате, пока не переключился на кикбоксинг. А свободного времени хватало…
Их часть вывели из отделившейся Чечни, а его уволили по сокращению штатов. Предложили место где-то на Чукотке, а ему это надо?.. Он вернулся домой, хотел устроиться на работу, но вспомнил про подвал в соседнем доме, сунулся туда, а там ничего не изменилось. Тогда он взял и открыл секцию по кикбоксингу, набрал людей. Худшие уходили, лучшие оставались – так и сложилась команда единомышленников. Район бедный, Лев за обучение много не брал, а с перспективными ребятами работал и вовсе задарма. Но его кажущаяся бескорыстность уже окупилась. Народ у него в основном из простых семей, но работать хочется не всем. Как-то в задушевной беседе промелькнула искра, что хорошо бы заняться рэкетом. Радилов тогда готовил команду преданных бойцов, чтобы съездить в Чечню за оружием, но к одной идее добавилась другая…
Лаврик появился у него в секции два года назад. Он был одним из тех, кто воплощал в жизнь криминальную идею. И в реальном деле он свою полезность доказал. В общем, свой человек. Но никто не давал ему права так нагло врываться к нему в тренерскую. А если бы Настя на флейте сейчас играла?..
– Ты чего такой чумной? – хмуро глянул на него Лев.
– Да запалился, в натуре.
– На чем?
Лаврик многозначительно посмотрел на Настю. Он хотел, чтобы та вышла из кабинета.
– Она своя, – покачал головой Лев.
– А можно я немного по груше постучу? – спросила Настя.
Она не хотела усложнять ситуацию между боссом и подчиненным. Видит, что Лаврик немного не в себе, а Лев не хочет уступать ему, поэтому решила разрядить обстановку.
Тренировки на сегодня уже закончились, дел никаких, поэтому людей в подвале мало. Так, несколько ребят – мышцы железом подкачивают.
– На чем ты спалился? – внешне невозмутимо спросил Радилов.
Он умел владеть собой, поэтому скрыл раздражение.
– Да с телкой одной замутил, а у нее муж. Ну почти муж… Мы выпили, она сказала, что этот хрен ее обижает… Я думаю, может, ему табло начистить? А потом прикинул – нет, так не пойдет. Вдруг менты, все такое…
Лаврик нервно махал руками, как будто мух отгонял. Но эти мухи его еще и кусали, потому он стал почесываться. Такого с ним еще не было. Видно, плохи его дела…
– Короче.
– Ну мы вчера по коньяку врезали… А тут Ладка, мать ее. Типа, что я за мужик, если спросить за нее не могу… Меня и дернул черт…
– Еще короче.
– Ну пришли мы с Китом к мужику, базар-вокзал… Короче, я ему врезал, он в ответ, я еще, он с копыт… Смотрю, а он лежит, не шевелится… Кит меня за собой потащил. Нормально все, говорит, оклемается. А сегодня менты нагрянули…
– Куда?
– На хату к Киту.
– А почему туда?
– Вычислили как-то… Кита замели, а я ушел. Мент за мной гнался, но я бегаю хорошо…
– Хорошо, когда хорошо бегаешь. Плохо, когда плохо думаешь… Я не понял, оклемался мужик или нет?
– Да не знаю… Но думаю, что нет. Кит меня успокаивал, а я думаю, что это не так. А тут менты…
– И Кит у них?
– Да.
На язык набежало матерное слово, но Лев поджал губы, чтобы не выпустить его.
– Кит знает этот адрес.
– Да нет! Кит нормальный пацан, он не расколется…
– Не думаю.
Радилову казалось, что он умеет разбираться в людях. Так это или нет, но Кита он раскусил сразу. Типичный подкаблучник. Такой человек и ради жены готов на все, и ради своего босса. Он не трус и честолюбия не лишен. Но стоит ему лишиться почвы под ногами, как он раскиснет и превратится в жидкое болото. Была у Радилова мысль дать ему отставку, но в то же время он верил, что Кит запросто может убить человека. В силу своей умственной и душевной ограниченности. Правда, он тут же может побежать в милицию сдаваться. Сначала сделает и только потом побежит… Но Кит мог стать разовым инструментом. Убил – и сам лег в землю. Радилов запросто мог его прикончить. Ему еще не приходилось убивать, но он точно знал, что рука не дрогнет…
– Да нет, не расколется…
– Он бил терпилу?
– Нет.
– Тогда он сдаст тебя с легкой душой… Уже сдал. И адрес этот сказал.
– Да нет… – состроил жалкую гримасу Лаврик.
– Да! – жестко отрезал Радилов. И, немного подумав, так же резко спросил: – Что будем делать?
– Не знаю.
– А я знаю. Поедешь в ментовку и сдашься.
– Э-э…
– Скажешь, что не хотел убивать.
– Так я правда не хотел!
– Тем более. Скажешь, что случайно вышло. Скажешь, что бабу эту… Как ее?
– Лада.
– Скажешь, что Ладу очень любишь. Скажешь, что ревность замучила. Что ум за разум зашел, потому и ударил. Тогда много не дадут…
– А немного – это сколько?
– Года три-четыре…
– Нет, это много, – мотнул головой Лаврик.
– И что ты предлагаешь?
– Ну мы бабла много наколотили, общак у нас…
– И что? – напрягся Радилов.
– Откупной можно собрать, ментам проплатить… Ты же сам говорил, что мы на это дело собираем. Чтобы братву отмазывать…
– А на какие шиши мы машины покупаем, стволы, ты не знаешь? На какие шиши ты коньяк хлещешь?
– Ну-у…
– Нет в общаке денег. Поэтому на новое дело идем.
– Я с вами!
– Денег хочешь заработать? На откупной?
– Ну да…
– А если не хватит?.. А потом, это убийство. От него так просто не отмажешься…
– Значит, не просто надо. Если стволы у нас есть, то почему бы их в ход не пустить?
– То есть?
– Ну на ментов страху нагоним, они от меня и отстанут.
Радилов серьезно посмотрел на Лаврика, без всякой насмешки.
– Ты реально так думаешь?
– Ну да… А что, не так?
– Да нет, нормально все…
Увы, Лаврик не тот человек, который ему нужен. Мало того, что в дурную историю по глупости вляпался, так еще через беспредел из нее выйти хочет. Если ему волю дать, он таких дров наломает… И бригаду ни за понюх табака спалит… С Лавриком решать надо. Это, похоже, без вариантов.
– У тебя адрес есть, где ты спрятаться можешь?
– Я думал, ты мне поможешь…
– Помогу.
С Китом Лаврик дружит давно, значит, все адреса, по которым он может спрятаться, скорее всего, засвечены. Зато Кит про Настю ничего не знает. Может, и видел ее, но, где она живет, не в курсе.
Он велел позвать Настю и сказал ей, что Лаврик поживет немного у нее. На улице уже стемнело, а вход в подвал находился на безлюдной стороне дома, поэтому вряд ли кто из обывателей увидит, с кем уехал Лаврик.
Хорошо живет Настя. И квартира у нее своя, и ездит на немецком «Гольфе». Радилов пока себе такого позволить не мог. Но для Насти этот уровень – потолок. А его впереди ждет блестящее будущее. Он почти в том не сомневался…
Глава 7
Глава 8
Радилов опоздал к большой дележке. Народовольск на куски, как пирог, порезали без него. Он знает, какие бригады делят город, даже уже определился по границам их территорий. Братва потихоньку работает в этом направлении, аккуратно пробивает коммерческие точки по принципу: «Свободны? Нет? Ну тогда извините!»
Но пора уже переходить к шумным делам. Братва жаждет больших дел. Два бойца уже покинули стаю, примкнули к врагам. Они, конечно, получат свое. Возможно, даже в самое ближайшее время. Пацаны должны знать, как Лев Радилов поступает с предателями. А рука у него не дрогнет пристрелить паскуд…
– Ты хорошая девочка, Настя. – Лев похлопал девушку по тугой попке.
Жаль, придется отдать ей двадцать процентов с добычи. За наводку. Не хотелось бы расставаться с деньгами, но ведь это дело не последнее…
А если последнее? Вдруг у валютчика столько денег, что и не надо больше грабить и воровать? Тогда Настю можно будет отправить в расход… Хотя лучше этого не делать. Ведь она не только наводчица, она ведь и убить может. Клофелинить она умеет, значит, и яд сможет подсыпать жертве. А расправляться с конкурентами придется, в этом никаких сомнений…
– Хорошая, только давно уже не девочка. Потому что денежки люблю, – с притворным умилением улыбнулась она.
– Зачем их тебе так много?
– Денег много не бывает. И ты сам это прекрасно знаешь.
– Деньги – это грязь.
– Да, но лечебная…
– С тобой не поспоришь.
– А со мной не надо спорить. Меня любить нужно. Не обязательно от всей души, но нежно и ласково. Тогда и я тебя любить буду, крепко и преданно…
В этот момент в дверь постучали. И тут же в тренерскую ворвался Лаврик.
Качалку в подвале соседнего дома Радилов организовал давно, еще в восемьдесят втором году. Увлечение тогда на культуризм пошло, вот и придумали самодельные тренажеры из чугунных труб. Штанги нашли, гири, гантели. Брошюрки самиздата по этому делу нашли, качаться начали. Вроде бы неплохо дело пошло. Подвал отличный, сухой, места много, поэтому со временем ринг здесь соорудили, груши навесили…
А в восемьдесят пятом Радилова призвали в армию. Он попал в морскую пехоту, служил в разведроте, остался на сверхсрочную, но вскоре перевелся из Севастополя в Чечено-Ингушскую автономию на воинский склад прапорщиком. Драться он любил и умел, на турнике фигуры крутил, но многокилометровые кроссы его просто убивали. Нет, нормы он сдавал на «отлично», но уж больно не любил это дело. А тут предложили теплое местечко, отказываться он не стал. На складе повесил грушу, в свободное от работы время занимался боксом и карате, пока не переключился на кикбоксинг. А свободного времени хватало…
Их часть вывели из отделившейся Чечни, а его уволили по сокращению штатов. Предложили место где-то на Чукотке, а ему это надо?.. Он вернулся домой, хотел устроиться на работу, но вспомнил про подвал в соседнем доме, сунулся туда, а там ничего не изменилось. Тогда он взял и открыл секцию по кикбоксингу, набрал людей. Худшие уходили, лучшие оставались – так и сложилась команда единомышленников. Район бедный, Лев за обучение много не брал, а с перспективными ребятами работал и вовсе задарма. Но его кажущаяся бескорыстность уже окупилась. Народ у него в основном из простых семей, но работать хочется не всем. Как-то в задушевной беседе промелькнула искра, что хорошо бы заняться рэкетом. Радилов тогда готовил команду преданных бойцов, чтобы съездить в Чечню за оружием, но к одной идее добавилась другая…
Лаврик появился у него в секции два года назад. Он был одним из тех, кто воплощал в жизнь криминальную идею. И в реальном деле он свою полезность доказал. В общем, свой человек. Но никто не давал ему права так нагло врываться к нему в тренерскую. А если бы Настя на флейте сейчас играла?..
– Ты чего такой чумной? – хмуро глянул на него Лев.
– Да запалился, в натуре.
– На чем?
Лаврик многозначительно посмотрел на Настю. Он хотел, чтобы та вышла из кабинета.
– Она своя, – покачал головой Лев.
– А можно я немного по груше постучу? – спросила Настя.
Она не хотела усложнять ситуацию между боссом и подчиненным. Видит, что Лаврик немного не в себе, а Лев не хочет уступать ему, поэтому решила разрядить обстановку.
Тренировки на сегодня уже закончились, дел никаких, поэтому людей в подвале мало. Так, несколько ребят – мышцы железом подкачивают.
– На чем ты спалился? – внешне невозмутимо спросил Радилов.
Он умел владеть собой, поэтому скрыл раздражение.
– Да с телкой одной замутил, а у нее муж. Ну почти муж… Мы выпили, она сказала, что этот хрен ее обижает… Я думаю, может, ему табло начистить? А потом прикинул – нет, так не пойдет. Вдруг менты, все такое…
Лаврик нервно махал руками, как будто мух отгонял. Но эти мухи его еще и кусали, потому он стал почесываться. Такого с ним еще не было. Видно, плохи его дела…
– Короче.
– Ну мы вчера по коньяку врезали… А тут Ладка, мать ее. Типа, что я за мужик, если спросить за нее не могу… Меня и дернул черт…
– Еще короче.
– Ну пришли мы с Китом к мужику, базар-вокзал… Короче, я ему врезал, он в ответ, я еще, он с копыт… Смотрю, а он лежит, не шевелится… Кит меня за собой потащил. Нормально все, говорит, оклемается. А сегодня менты нагрянули…
– Куда?
– На хату к Киту.
– А почему туда?
– Вычислили как-то… Кита замели, а я ушел. Мент за мной гнался, но я бегаю хорошо…
– Хорошо, когда хорошо бегаешь. Плохо, когда плохо думаешь… Я не понял, оклемался мужик или нет?
– Да не знаю… Но думаю, что нет. Кит меня успокаивал, а я думаю, что это не так. А тут менты…
– И Кит у них?
– Да.
На язык набежало матерное слово, но Лев поджал губы, чтобы не выпустить его.
– Кит знает этот адрес.
– Да нет! Кит нормальный пацан, он не расколется…
– Не думаю.
Радилову казалось, что он умеет разбираться в людях. Так это или нет, но Кита он раскусил сразу. Типичный подкаблучник. Такой человек и ради жены готов на все, и ради своего босса. Он не трус и честолюбия не лишен. Но стоит ему лишиться почвы под ногами, как он раскиснет и превратится в жидкое болото. Была у Радилова мысль дать ему отставку, но в то же время он верил, что Кит запросто может убить человека. В силу своей умственной и душевной ограниченности. Правда, он тут же может побежать в милицию сдаваться. Сначала сделает и только потом побежит… Но Кит мог стать разовым инструментом. Убил – и сам лег в землю. Радилов запросто мог его прикончить. Ему еще не приходилось убивать, но он точно знал, что рука не дрогнет…
– Да нет, не расколется…
– Он бил терпилу?
– Нет.
– Тогда он сдаст тебя с легкой душой… Уже сдал. И адрес этот сказал.
– Да нет… – состроил жалкую гримасу Лаврик.
– Да! – жестко отрезал Радилов. И, немного подумав, так же резко спросил: – Что будем делать?
– Не знаю.
– А я знаю. Поедешь в ментовку и сдашься.
– Э-э…
– Скажешь, что не хотел убивать.
– Так я правда не хотел!
– Тем более. Скажешь, что случайно вышло. Скажешь, что бабу эту… Как ее?
– Лада.
– Скажешь, что Ладу очень любишь. Скажешь, что ревность замучила. Что ум за разум зашел, потому и ударил. Тогда много не дадут…
– А немного – это сколько?
– Года три-четыре…
– Нет, это много, – мотнул головой Лаврик.
– И что ты предлагаешь?
– Ну мы бабла много наколотили, общак у нас…
– И что? – напрягся Радилов.
– Откупной можно собрать, ментам проплатить… Ты же сам говорил, что мы на это дело собираем. Чтобы братву отмазывать…
– А на какие шиши мы машины покупаем, стволы, ты не знаешь? На какие шиши ты коньяк хлещешь?
– Ну-у…
– Нет в общаке денег. Поэтому на новое дело идем.
– Я с вами!
– Денег хочешь заработать? На откупной?
– Ну да…
– А если не хватит?.. А потом, это убийство. От него так просто не отмажешься…
– Значит, не просто надо. Если стволы у нас есть, то почему бы их в ход не пустить?
– То есть?
– Ну на ментов страху нагоним, они от меня и отстанут.
Радилов серьезно посмотрел на Лаврика, без всякой насмешки.
– Ты реально так думаешь?
– Ну да… А что, не так?
– Да нет, нормально все…
Увы, Лаврик не тот человек, который ему нужен. Мало того, что в дурную историю по глупости вляпался, так еще через беспредел из нее выйти хочет. Если ему волю дать, он таких дров наломает… И бригаду ни за понюх табака спалит… С Лавриком решать надо. Это, похоже, без вариантов.
– У тебя адрес есть, где ты спрятаться можешь?
– Я думал, ты мне поможешь…
– Помогу.
С Китом Лаврик дружит давно, значит, все адреса, по которым он может спрятаться, скорее всего, засвечены. Зато Кит про Настю ничего не знает. Может, и видел ее, но, где она живет, не в курсе.
Он велел позвать Настю и сказал ей, что Лаврик поживет немного у нее. На улице уже стемнело, а вход в подвал находился на безлюдной стороне дома, поэтому вряд ли кто из обывателей увидит, с кем уехал Лаврик.
Хорошо живет Настя. И квартира у нее своя, и ездит на немецком «Гольфе». Радилов пока себе такого позволить не мог. Но для Насти этот уровень – потолок. А его впереди ждет блестящее будущее. Он почти в том не сомневался…
Глава 7
Улица Полевая, дальняя окраина Советского района, несколько крупнопанельных многоэтажек на отшибе, полутемные дворы, блуждающие тени. Молодежь в таких трущобах отвязная, беспредельная, без дела сюда лучше не соваться, а то и нарваться можно. Даже в печально известных восьмом и шестом микрорайонах Богдан чувствовал себя спокойней.
Дверь в подвал была открыта, после темных улиц на удивление яркий свет в тамбуре слегка ослепил глаза. Огнетушитель на противопожарном щите, лом, топор, багор, ведро, ящик с песком, схема эвакуации. Только смысла в этой схеме нет, потому что вход в подвал единственный.
Широкий, также хорошо освещенный коридор, дверь с табличкой: «Раздевалка». Напротив – душевая и кладовка, дальше – тренировочные залы под номером «один», «два» и «три». Таблички аккуратные, под стеклом, плакаты на стенах в деревянных рамках. Если здесь немного постоять, то можно узнать много интересного – как правильно питаться, чтобы побыстрей нарастить мышечный вес, как надо качаться, чтобы не навредить здоровью. И про стойки в кикбоксинге можно знания почерпнуть, про удары и приемы защиты-нападения. Стены побелены, на полу линолеум с теплым основанием. Видно, что руководитель этого подвального спортзала всерьез относится к проверкам и рекомендациям горспорткомитета.
Богдан не мог не заглянуть в душевую: вдруг там Лаврик прячется. Все аккуратно; правда, вода только холодная, если не сказать, ледяная. Дверь в кладовку заперта на замок, надо будет попросить ее открыть. В залах тоже порядок. Инвентарь, честно говоря, убогий, зато по санитарным нормам не должно быть претензий.
В залах пусто, и только в тренерской они нашли живую душу. За рабочим столом сидел кряжистый парень лет двадцати пяти в модном спортивном костюме и что-то сосредоточенно переписывал из книги в тетрадь.
Услышав шум, он поднял голову, внимательно посмотрел на входящих в кабинет людей. Массивная голова на мощной шее, прямоугольное лицо, широкие скулы, короткий костистый нос, тяжелый подбородок. Взгляд строгий, спокойный, как у человека с уравновешенным характером. Ему явно не понравилось вторжение незваных гостей, но Богдан почему-то был уверен, что не услышит резкого слова.
– Я вас слушаю.
И действительно, раздражение в его голосе угадывалось едва.
– Майор Шумов, начальник уголовного розыска.
– Радилов Лев Юрьевич.
Он был молод, этот человек, но вел себя, как будто ему было лет сорок, не меньше. Размеренный, степенный, основательный.
– Я так понимаю, вы здесь тренер?
– Главный тренер.
– Нас интересует Лаврентий Улехов.
– Да, есть такой.
– Нам бы с ним поговорить.
– Ничем не могу помочь. Лаврика сейчас нет. Завтра приходите. С шестнадцати до восемнадцати.
– А где он живет? Адрес его вы знаете?
Радилов кивнул, полез в ящик стола, достал оттуда тетрадку в черном переплете, пролистал, положил на страницу линейку, чтобы выделить строчку. Но прежде чем ответить, задал вопрос:
– А что, собственно, случилось?
– Да небольшая проблема.
Радилова этот ответ удовлетворил, и он назвал адрес и без того известный Богдану.
– Мы там уже были. Нет его дома, – покачал головой Шумов.
– Ну он парень молодой… Любовь у него…
– С кем?
– С женщиной, – благодушно усмехнулся Радилов.
– Это понятно, – тем же отреагировал на юмор Шумов.
– Если серьезно, я не вникаю в сердечные дела своих ребят. Просто Лаврик в последнее время витал в облаках; я спросил, может, он влюбился? Он улыбнулся в ответ. И я все понял. В душу лезть не стал, зачем?
– А друзья у него в секции есть?
– Друзья?.. Да, конечно. Он парень общительный, с ним интересно…
– А вы не могли бы дать адреса его друзей?
– Мог бы. Только сначала скажите мне честно, что произошло? – строго посмотрел на Шумова Радилов. – Я так думаю, что там немаленькая проблема…
– Не хотелось бы вас огорчать… Дело в том, что ваш Лаврик убил человека.
Радилов очень удивился, но эмоции едва проступили на лице. Хорошая у него выдержка. Впрочем, за убийство ему не отвечать, разве что перед своим начальством. Но сейчас не те времена, чтобы наказывать человека за недостаточное воспитание подопечного. Хотя надо бы…
– Как это случилось?
– Началось все с банального избиения, закончилось – летальным исходом.
– Не рассчитал силы или хотел убить? – дельно спросил тренер.
– Еще рано делать выводы.
– Да, в этом есть моя вина. Тренер несет ответственность за своего ученика. Но вы сами понимаете, что за всем не уследишь. Адреса я вам, конечно, дам… Так, вот Полосов Никита, улица Советская, дом тридцать восемь, квартира пятнадцать… Шведов Юра, это в соседнем доме… Айдар Курдюмов, это чуть подальше, но рядом…
Полосова Радилов назвал первым, но ни взглядом, ни интонацией из прочих его не выделил. Похоже, он не в курсе, что этот парень тоже замешан в убийстве. И вряд ли Улехов приходил сюда после убийства. Зачем ему это? Тренер же не отец родной, да и спрятаться в подвале негде. Все двери открыты, если не считать кладовку, которую Радилов позволил осмотреть без всяких возражений.
Уходя, Шумов отвернул рукав, глянул на часы.
– А почему вы так поздно? – спросил он у Радилова. – Половина десятого уже.
– А что дома делать? Жены нет, детей нет. Живу с родителями, там еще сестра с мужем, дети у них… В общем, вы меня понимаете…
– Понимаю. Только вы закрывайтесь, а то район у вас неспокойный.
– Кто вам такое сказал? – удивился Радилов.
– Есть информация…
– Да нет, спокойно у нас. Да и кто меня тронет? Меня все знают.
– Тогда удачи вам.
– Вам тоже!
Богдан выходил из кабинета после Шумова. Не успел он и порог переступить, а Радилов уже приставил перо авторучки к тетрадному листу. Его подопечный человека убил, а он уже, похоже, забыл об этом. Или только вид делает, что забыл?
– Ну, что скажешь? – спросил Шумов, когда они подошли к машине. – Как тебе этот Радилов?
– Махровый мужик. Выдержка железная… Не думаю, что он может укрывать Улехова, – пожал плечами Богдан. – Зачем ему это?
– Мало ли…
– Вот только непонятно, почему двери у него открыты?
– Не боится ничего.
– А может, он просто уверен, что Улехова мы у него не найдем? Может, знал, что мы придем? Потому и распахнул все. Вот, смотрите, нет никого…
– Не думаю.
– Да, но ты же сам посоветовал ему закрыться.
– Ну промелькнуло сомнение…
– У меня тоже промелькнуло. И потухло… Да и что с того, если вдруг этот Радилов прячет Улехова? Все равно ведь рано или поздно всплывет. Объявим в розыск, никуда он не денется…
– Да, но адреса пробьем.
– Само собой.
Если Улехова найти не удастся, все равно дело будет считаться раскрытым. Пусть и частично, но лучше что-то, чем ничего… Хотя, конечно, им обоим хотелось найти беглеца. Шумов хотел спросить с него за свои отбитые органы, а Богдан – за поражение в беге на средние дистанции…
Они объехали все адреса, которые дал им Радилов, но не нашли там ни Улехова, ни его друзей-приятелей. Родители только пожимали плечами на вопрос, где их сыновья. Ну да, ребята они взрослые, почти всем за двадцать, Айдар Курдюмов даже в армии отслужил. Вроде бы ничего удивительного в том, что они гуляют до полуночи.
В отделение Богдан вернулся поздно. Шумов хотел поговорить с Варенцовым, который сегодня дежурил. Олег опрашивал соседей потерпевшего и должен был владеть информацией о ходе расследования. К тому же оказалось, что и Пляцков в отделе, ждет, что скажет начальство.
Но это было еще не все. В своем кабинете Городовой обнаружил Ладу. Она сидела на диване, а Эдик ей что-то рассказывал, весело жестикулируя. Он был похож на ковбоя, позирующего в техасской таверне перед легковесной танцовщицей канкана, доказывая ей, какой он крутой. А он и на самом деле не так уж и плох, если разобраться. И стрелял хорошо, и кандидат в мастера спорта по вольной борьбе. И в тире он достойно смотрелся, и на татами. И, судя по его характеру и темпераменту, он вполне мог блеснуть в реальной обстановке – на задержании, например, или в перестрелке. Пока не было случая показать себя в деле, но все еще впереди. И всем своим поведением Пляцков давал понять, что в экстренной ситуации он не подведет. Городовой очень на это надеялся.
Эдик – парень видный, женщины от него без ума, потому Лада очарованно улыбалась, с искренним интересом глядя на него.
Эффектная она девушка, яркая. Но Богдан устал так, что ревность шелохнулась в нем вяло, не зацепив за нервы. А может, его просто не интересует личная жизнь этой пустышки в красивой обертке?
– О! Богдан! – обрадовался ему Пляцков. – Как там у вас?
– Глухо… А ты, Лада, что здесь делаешь?
– Да вот, подписку с меня взяли, – растерянно улыбнулась она.
– А ты что, не согласна?
– Почему не согласна?
– Ну, может, хочешь, чтобы мы тебя задержали?
– Нет… Просто боюсь…
– Чего ты боишься?
– Вдруг Лаврик меня ищет?
– Зачем?
– Это же все из-за меня. Вдруг отомстить захочет.
– Это вряд ли.
– Мне страшно, – совсем неубедительно изобразила она тревогу за свою жизнь.
– Я же говорил тебе: не связывайся с бандитами.
– А разве Лаврик бандит?
– Нет, ангел… Кстати, чем он занимается? Где работает?
Эти вопросы приходили на ум и раньше. Например, когда Лиза сказала, что ее муж на тренировке, хотя время было рабочее… Только как-то не выпал момент спросить об этом у того же Радилова.
– Работает… – пожала плечами Лада.
– Где?
– Крутится… Там купит, там продаст… Коммерция. Так, по мелочи…
– Это он тебе сказал?
– Ну да.
– Еще что сказал?
– Сказал, что они с Никитой по-крупному скоро начнут работать…
– Значит, Никита тоже по мелочи работает?
– Ага.
– Где?
– У его тещи магазин свой был, он там работал…
– Был?
– Нет, магазин есть. Только Никита там уже не работает…
– Проблема с тещей?
– Что-то вроде того.
– Значит, ни тот ни другой не работает. Ну с Никитой понятно – его жена содержит. Вернее, теща…
– Не содержит. Хотя да, Лизе она деньгами помогает…
– А Лиза работает?
– Ну-у…
– А ты где работаешь?
– Мне зачем работать? У Вадима кооператив, он плитку тротуарную производит, шлакоблоки. Производил… Блин, его же больше нет…
Лада плотно сомкнула губы и растянула их в горькой усмешке.
– А в официальном браке с ним ты не состоишь.
– Точно, в полном пролете… И квартира мимо пролетает, и машина… Ну да ладно, как-нибудь…
– Тебе, наверное, домой пора.
– Куда домой? В Оханск?..
– К Лизе.
– Ага, после того, как Никиту посадили? Я думала, она меня убьет… Нет, к ней я не пойду.
– А куда пойдешь?
– Не знаю, – скорбно развела она руками.
– Могу предложить камеру в изоляторе. Тем более что, по большому счету, ты ее заслужила.
– Можно и камеру, – обреченно вздохнула Лада.
– А может, она здесь переночует? – предложил Пляцков. – Диван есть, подушка и одеяло есть.
Вообще-то Богдан сам собирался заночевать в кабинете. Время уже позднее, к тому же Шумов еще задержит, машина в ремонте, а идти пешком далеко, аж на улицу Красных Коммунаров, что разреза́ла город по центру и отделяла Советский район от Юбилейного. Хозяина квартиры посадили на восемь лет за бытовое убийство, приватизировать он ее не успел, поэтому ее передали в фонд УВД как служебную. Отсидит ответственный квартиросъемщик – и получит свою квартиру обратно, а пока там будет жить Городовой. Можно, конечно, перевести жилье в собственность, но делать этого он не станет. Тот, кто защищает закон, не должен им пренебрегать. Может, кто-то считает по-другому, но у Богдана свое мнение на этот счет. И совесть он еще не растерял на жизненных кочках.
Далеко ему идти, к тому же квартира не очень уютная, если не сказать жестче. Ремонт там надо делать, выкидывать весь хлам и завозить мебель. На новую обстановку денег нет, но можно взять подержанную мебель в комиссионном или через частные объявления купить. Только неохота этим заниматься, да и времени нет. К тому же через семь лет придется со всем этим расставаться.
А в кабинете у него есть все для автономного существования – мыльно-рыльные принадлежности, полотенца, чистое постельное и сменное белье. Спортивный костюм опять же, тапочки… И еще пачка печенья в тумбочке. Чай согрел – вот тебе и ужин. Утром проснулся, размялся, побрился, а на работу идти не надо, потому что ты уже здесь…
Но не выгонять же Ладу. Может, она и дура, но все-таки человек. Да и очень соблазнительная штучка к тому же.
– Ну сегодня переночует, – пожал плечами Богдан. – А завтра?
– Утро вечера мудренее.
– Ну да, а вечер утра пьянее…
И безрассуднее, мысленно добавил он.
– Пойду гляну, где Шумов, – посмотрев на часы, сказал Эдик и вышел из кабинета.
– Крутой красавчик, да?
– Ты что, ревнуешь? – удивленно и с игривой насмешкой повела бровью Лада.
– Нет.
– А мне кажется, ревнуешь.
– Тебе кажется…
– А если я скажу, что ты мне больше нравишься? – кокетливым движением руки пригладила она волосы.
– Тогда я скажу, что ты мне тоже нравишься… – бесстрастно и сухо сказал он.
– Ты мне нравишься больше, чем Эдик, – приманивая взглядом, улыбнулась она.
– Я этому рад.
– Только радости я не вижу, – слегка озадачилась Лада.
– Мы с тобой разные люди. И наши карты не ложатся рядом. Не вижу я их вместе.
– А я вижу.
– А я – нет, – отрезал он.
Увы, но Лада из тех женщин, которые во всем ищут выгоду. Богдан ей нужен сейчас, потому что ей грозит статья за соучастие в убийстве как подстрекателю. Наверняка она думает, что Богдан может помочь ей избежать наказания, потому и напрашивается на близкие отношения.
Тюрьма Ладе не грозит. Под стражу ее не возьмут, а самый максимум, который может назначить ей суд, – это условный срок. И то, если прокурор будет на этом очень настаивать. Но это вряд ли. Ведь она же не заставляла Улехова избить ее мужа. Во всяком случае, Полосов так не говорит…
Впрочем, ситуация может измениться. Улехова рано или поздно задержат, и он может сказать, что Лада требовала от него расправиться с Вадимом Ивченко. Тогда ей придется туго. И Городовому придется воздействовать на Улехова, чтобы выпутать ее из этой истории. А это, увы, не в его принципах…
Нет, не может он воспользоваться этой ситуацией. Так что пусть Лада отдыхает без него.
Богдан положил на диван белье, одеяло, подушку и вышел из кабинета. Он надеялся, что Шумов его отпустит, но нет, ему вместе с Пляцковым пришлось ехать по адресу, где проживали родители Улехова. Эдик рвался в бой, но, увы, задерживать никого не пришлось. Лаврика дома у родителей не было.
Дверь в подвал была открыта, после темных улиц на удивление яркий свет в тамбуре слегка ослепил глаза. Огнетушитель на противопожарном щите, лом, топор, багор, ведро, ящик с песком, схема эвакуации. Только смысла в этой схеме нет, потому что вход в подвал единственный.
Широкий, также хорошо освещенный коридор, дверь с табличкой: «Раздевалка». Напротив – душевая и кладовка, дальше – тренировочные залы под номером «один», «два» и «три». Таблички аккуратные, под стеклом, плакаты на стенах в деревянных рамках. Если здесь немного постоять, то можно узнать много интересного – как правильно питаться, чтобы побыстрей нарастить мышечный вес, как надо качаться, чтобы не навредить здоровью. И про стойки в кикбоксинге можно знания почерпнуть, про удары и приемы защиты-нападения. Стены побелены, на полу линолеум с теплым основанием. Видно, что руководитель этого подвального спортзала всерьез относится к проверкам и рекомендациям горспорткомитета.
Богдан не мог не заглянуть в душевую: вдруг там Лаврик прячется. Все аккуратно; правда, вода только холодная, если не сказать, ледяная. Дверь в кладовку заперта на замок, надо будет попросить ее открыть. В залах тоже порядок. Инвентарь, честно говоря, убогий, зато по санитарным нормам не должно быть претензий.
В залах пусто, и только в тренерской они нашли живую душу. За рабочим столом сидел кряжистый парень лет двадцати пяти в модном спортивном костюме и что-то сосредоточенно переписывал из книги в тетрадь.
Услышав шум, он поднял голову, внимательно посмотрел на входящих в кабинет людей. Массивная голова на мощной шее, прямоугольное лицо, широкие скулы, короткий костистый нос, тяжелый подбородок. Взгляд строгий, спокойный, как у человека с уравновешенным характером. Ему явно не понравилось вторжение незваных гостей, но Богдан почему-то был уверен, что не услышит резкого слова.
– Я вас слушаю.
И действительно, раздражение в его голосе угадывалось едва.
– Майор Шумов, начальник уголовного розыска.
– Радилов Лев Юрьевич.
Он был молод, этот человек, но вел себя, как будто ему было лет сорок, не меньше. Размеренный, степенный, основательный.
– Я так понимаю, вы здесь тренер?
– Главный тренер.
– Нас интересует Лаврентий Улехов.
– Да, есть такой.
– Нам бы с ним поговорить.
– Ничем не могу помочь. Лаврика сейчас нет. Завтра приходите. С шестнадцати до восемнадцати.
– А где он живет? Адрес его вы знаете?
Радилов кивнул, полез в ящик стола, достал оттуда тетрадку в черном переплете, пролистал, положил на страницу линейку, чтобы выделить строчку. Но прежде чем ответить, задал вопрос:
– А что, собственно, случилось?
– Да небольшая проблема.
Радилова этот ответ удовлетворил, и он назвал адрес и без того известный Богдану.
– Мы там уже были. Нет его дома, – покачал головой Шумов.
– Ну он парень молодой… Любовь у него…
– С кем?
– С женщиной, – благодушно усмехнулся Радилов.
– Это понятно, – тем же отреагировал на юмор Шумов.
– Если серьезно, я не вникаю в сердечные дела своих ребят. Просто Лаврик в последнее время витал в облаках; я спросил, может, он влюбился? Он улыбнулся в ответ. И я все понял. В душу лезть не стал, зачем?
– А друзья у него в секции есть?
– Друзья?.. Да, конечно. Он парень общительный, с ним интересно…
– А вы не могли бы дать адреса его друзей?
– Мог бы. Только сначала скажите мне честно, что произошло? – строго посмотрел на Шумова Радилов. – Я так думаю, что там немаленькая проблема…
– Не хотелось бы вас огорчать… Дело в том, что ваш Лаврик убил человека.
Радилов очень удивился, но эмоции едва проступили на лице. Хорошая у него выдержка. Впрочем, за убийство ему не отвечать, разве что перед своим начальством. Но сейчас не те времена, чтобы наказывать человека за недостаточное воспитание подопечного. Хотя надо бы…
– Как это случилось?
– Началось все с банального избиения, закончилось – летальным исходом.
– Не рассчитал силы или хотел убить? – дельно спросил тренер.
– Еще рано делать выводы.
– Да, в этом есть моя вина. Тренер несет ответственность за своего ученика. Но вы сами понимаете, что за всем не уследишь. Адреса я вам, конечно, дам… Так, вот Полосов Никита, улица Советская, дом тридцать восемь, квартира пятнадцать… Шведов Юра, это в соседнем доме… Айдар Курдюмов, это чуть подальше, но рядом…
Полосова Радилов назвал первым, но ни взглядом, ни интонацией из прочих его не выделил. Похоже, он не в курсе, что этот парень тоже замешан в убийстве. И вряд ли Улехов приходил сюда после убийства. Зачем ему это? Тренер же не отец родной, да и спрятаться в подвале негде. Все двери открыты, если не считать кладовку, которую Радилов позволил осмотреть без всяких возражений.
Уходя, Шумов отвернул рукав, глянул на часы.
– А почему вы так поздно? – спросил он у Радилова. – Половина десятого уже.
– А что дома делать? Жены нет, детей нет. Живу с родителями, там еще сестра с мужем, дети у них… В общем, вы меня понимаете…
– Понимаю. Только вы закрывайтесь, а то район у вас неспокойный.
– Кто вам такое сказал? – удивился Радилов.
– Есть информация…
– Да нет, спокойно у нас. Да и кто меня тронет? Меня все знают.
– Тогда удачи вам.
– Вам тоже!
Богдан выходил из кабинета после Шумова. Не успел он и порог переступить, а Радилов уже приставил перо авторучки к тетрадному листу. Его подопечный человека убил, а он уже, похоже, забыл об этом. Или только вид делает, что забыл?
– Ну, что скажешь? – спросил Шумов, когда они подошли к машине. – Как тебе этот Радилов?
– Махровый мужик. Выдержка железная… Не думаю, что он может укрывать Улехова, – пожал плечами Богдан. – Зачем ему это?
– Мало ли…
– Вот только непонятно, почему двери у него открыты?
– Не боится ничего.
– А может, он просто уверен, что Улехова мы у него не найдем? Может, знал, что мы придем? Потому и распахнул все. Вот, смотрите, нет никого…
– Не думаю.
– Да, но ты же сам посоветовал ему закрыться.
– Ну промелькнуло сомнение…
– У меня тоже промелькнуло. И потухло… Да и что с того, если вдруг этот Радилов прячет Улехова? Все равно ведь рано или поздно всплывет. Объявим в розыск, никуда он не денется…
– Да, но адреса пробьем.
– Само собой.
Если Улехова найти не удастся, все равно дело будет считаться раскрытым. Пусть и частично, но лучше что-то, чем ничего… Хотя, конечно, им обоим хотелось найти беглеца. Шумов хотел спросить с него за свои отбитые органы, а Богдан – за поражение в беге на средние дистанции…
Они объехали все адреса, которые дал им Радилов, но не нашли там ни Улехова, ни его друзей-приятелей. Родители только пожимали плечами на вопрос, где их сыновья. Ну да, ребята они взрослые, почти всем за двадцать, Айдар Курдюмов даже в армии отслужил. Вроде бы ничего удивительного в том, что они гуляют до полуночи.
В отделение Богдан вернулся поздно. Шумов хотел поговорить с Варенцовым, который сегодня дежурил. Олег опрашивал соседей потерпевшего и должен был владеть информацией о ходе расследования. К тому же оказалось, что и Пляцков в отделе, ждет, что скажет начальство.
Но это было еще не все. В своем кабинете Городовой обнаружил Ладу. Она сидела на диване, а Эдик ей что-то рассказывал, весело жестикулируя. Он был похож на ковбоя, позирующего в техасской таверне перед легковесной танцовщицей канкана, доказывая ей, какой он крутой. А он и на самом деле не так уж и плох, если разобраться. И стрелял хорошо, и кандидат в мастера спорта по вольной борьбе. И в тире он достойно смотрелся, и на татами. И, судя по его характеру и темпераменту, он вполне мог блеснуть в реальной обстановке – на задержании, например, или в перестрелке. Пока не было случая показать себя в деле, но все еще впереди. И всем своим поведением Пляцков давал понять, что в экстренной ситуации он не подведет. Городовой очень на это надеялся.
Эдик – парень видный, женщины от него без ума, потому Лада очарованно улыбалась, с искренним интересом глядя на него.
Эффектная она девушка, яркая. Но Богдан устал так, что ревность шелохнулась в нем вяло, не зацепив за нервы. А может, его просто не интересует личная жизнь этой пустышки в красивой обертке?
– О! Богдан! – обрадовался ему Пляцков. – Как там у вас?
– Глухо… А ты, Лада, что здесь делаешь?
– Да вот, подписку с меня взяли, – растерянно улыбнулась она.
– А ты что, не согласна?
– Почему не согласна?
– Ну, может, хочешь, чтобы мы тебя задержали?
– Нет… Просто боюсь…
– Чего ты боишься?
– Вдруг Лаврик меня ищет?
– Зачем?
– Это же все из-за меня. Вдруг отомстить захочет.
– Это вряд ли.
– Мне страшно, – совсем неубедительно изобразила она тревогу за свою жизнь.
– Я же говорил тебе: не связывайся с бандитами.
– А разве Лаврик бандит?
– Нет, ангел… Кстати, чем он занимается? Где работает?
Эти вопросы приходили на ум и раньше. Например, когда Лиза сказала, что ее муж на тренировке, хотя время было рабочее… Только как-то не выпал момент спросить об этом у того же Радилова.
– Работает… – пожала плечами Лада.
– Где?
– Крутится… Там купит, там продаст… Коммерция. Так, по мелочи…
– Это он тебе сказал?
– Ну да.
– Еще что сказал?
– Сказал, что они с Никитой по-крупному скоро начнут работать…
– Значит, Никита тоже по мелочи работает?
– Ага.
– Где?
– У его тещи магазин свой был, он там работал…
– Был?
– Нет, магазин есть. Только Никита там уже не работает…
– Проблема с тещей?
– Что-то вроде того.
– Значит, ни тот ни другой не работает. Ну с Никитой понятно – его жена содержит. Вернее, теща…
– Не содержит. Хотя да, Лизе она деньгами помогает…
– А Лиза работает?
– Ну-у…
– А ты где работаешь?
– Мне зачем работать? У Вадима кооператив, он плитку тротуарную производит, шлакоблоки. Производил… Блин, его же больше нет…
Лада плотно сомкнула губы и растянула их в горькой усмешке.
– А в официальном браке с ним ты не состоишь.
– Точно, в полном пролете… И квартира мимо пролетает, и машина… Ну да ладно, как-нибудь…
– Тебе, наверное, домой пора.
– Куда домой? В Оханск?..
– К Лизе.
– Ага, после того, как Никиту посадили? Я думала, она меня убьет… Нет, к ней я не пойду.
– А куда пойдешь?
– Не знаю, – скорбно развела она руками.
– Могу предложить камеру в изоляторе. Тем более что, по большому счету, ты ее заслужила.
– Можно и камеру, – обреченно вздохнула Лада.
– А может, она здесь переночует? – предложил Пляцков. – Диван есть, подушка и одеяло есть.
Вообще-то Богдан сам собирался заночевать в кабинете. Время уже позднее, к тому же Шумов еще задержит, машина в ремонте, а идти пешком далеко, аж на улицу Красных Коммунаров, что разреза́ла город по центру и отделяла Советский район от Юбилейного. Хозяина квартиры посадили на восемь лет за бытовое убийство, приватизировать он ее не успел, поэтому ее передали в фонд УВД как служебную. Отсидит ответственный квартиросъемщик – и получит свою квартиру обратно, а пока там будет жить Городовой. Можно, конечно, перевести жилье в собственность, но делать этого он не станет. Тот, кто защищает закон, не должен им пренебрегать. Может, кто-то считает по-другому, но у Богдана свое мнение на этот счет. И совесть он еще не растерял на жизненных кочках.
Далеко ему идти, к тому же квартира не очень уютная, если не сказать жестче. Ремонт там надо делать, выкидывать весь хлам и завозить мебель. На новую обстановку денег нет, но можно взять подержанную мебель в комиссионном или через частные объявления купить. Только неохота этим заниматься, да и времени нет. К тому же через семь лет придется со всем этим расставаться.
А в кабинете у него есть все для автономного существования – мыльно-рыльные принадлежности, полотенца, чистое постельное и сменное белье. Спортивный костюм опять же, тапочки… И еще пачка печенья в тумбочке. Чай согрел – вот тебе и ужин. Утром проснулся, размялся, побрился, а на работу идти не надо, потому что ты уже здесь…
Но не выгонять же Ладу. Может, она и дура, но все-таки человек. Да и очень соблазнительная штучка к тому же.
– Ну сегодня переночует, – пожал плечами Богдан. – А завтра?
– Утро вечера мудренее.
– Ну да, а вечер утра пьянее…
И безрассуднее, мысленно добавил он.
– Пойду гляну, где Шумов, – посмотрев на часы, сказал Эдик и вышел из кабинета.
– Крутой красавчик, да?
– Ты что, ревнуешь? – удивленно и с игривой насмешкой повела бровью Лада.
– Нет.
– А мне кажется, ревнуешь.
– Тебе кажется…
– А если я скажу, что ты мне больше нравишься? – кокетливым движением руки пригладила она волосы.
– Тогда я скажу, что ты мне тоже нравишься… – бесстрастно и сухо сказал он.
– Ты мне нравишься больше, чем Эдик, – приманивая взглядом, улыбнулась она.
– Я этому рад.
– Только радости я не вижу, – слегка озадачилась Лада.
– Мы с тобой разные люди. И наши карты не ложатся рядом. Не вижу я их вместе.
– А я вижу.
– А я – нет, – отрезал он.
Увы, но Лада из тех женщин, которые во всем ищут выгоду. Богдан ей нужен сейчас, потому что ей грозит статья за соучастие в убийстве как подстрекателю. Наверняка она думает, что Богдан может помочь ей избежать наказания, потому и напрашивается на близкие отношения.
Тюрьма Ладе не грозит. Под стражу ее не возьмут, а самый максимум, который может назначить ей суд, – это условный срок. И то, если прокурор будет на этом очень настаивать. Но это вряд ли. Ведь она же не заставляла Улехова избить ее мужа. Во всяком случае, Полосов так не говорит…
Впрочем, ситуация может измениться. Улехова рано или поздно задержат, и он может сказать, что Лада требовала от него расправиться с Вадимом Ивченко. Тогда ей придется туго. И Городовому придется воздействовать на Улехова, чтобы выпутать ее из этой истории. А это, увы, не в его принципах…
Нет, не может он воспользоваться этой ситуацией. Так что пусть Лада отдыхает без него.
Богдан положил на диван белье, одеяло, подушку и вышел из кабинета. Он надеялся, что Шумов его отпустит, но нет, ему вместе с Пляцковым пришлось ехать по адресу, где проживали родители Улехова. Эдик рвался в бой, но, увы, задерживать никого не пришлось. Лаврика дома у родителей не было.
Глава 8
Маевка на природе – милое дело. Когда-то революционеры отправлялись на пленэр, чтобы обсудить свои дела. А Лев Радилов собрал своих пацанов, чтобы решить важную проблему. Солнце ярко светит, ручей весело журчит, шашлыки на мангалах румянятся, Лаврик стоит на коленях, умоляя о пощаде.
– Лев, ты не так все понял! – простонал он, с мольбой и отчаянием глядя на него.
– Я все понял как надо.
Это он просил Настю, чтобы она развела Лаврика на откровенный разговор. Она же сама и предложила ему сдать бригадный арсенал в обмен на ментовскую милость. Дескать, они могут осудить его за убийство в состоянии аффекта, а это до пяти лет лишения свободы. С учетом большой услуги и этот максимальный срок могут срезать наполовину. В общем, сбитый с толку Лаврик согласился, что это для него вариант. А он знал, где находится тайник. Вернее, думал, что знал. Арсенал уже в другом, более надежном месте. Радилов лично об этом позаботился. Только он теперь знает, где что находится.
– Настя сама сказала!..
– Лев, ты не так все понял! – простонал он, с мольбой и отчаянием глядя на него.
– Я все понял как надо.
Это он просил Настю, чтобы она развела Лаврика на откровенный разговор. Она же сама и предложила ему сдать бригадный арсенал в обмен на ментовскую милость. Дескать, они могут осудить его за убийство в состоянии аффекта, а это до пяти лет лишения свободы. С учетом большой услуги и этот максимальный срок могут срезать наполовину. В общем, сбитый с толку Лаврик согласился, что это для него вариант. А он знал, где находится тайник. Вернее, думал, что знал. Арсенал уже в другом, более надежном месте. Радилов лично об этом позаботился. Только он теперь знает, где что находится.
– Настя сама сказала!..