Кирилл имел неосторожность сболтнуть лишнее. И теперь должен был держать ответ. Смотрящий спуску ему не даст. И точно...

– Ты за себя не ручаешься? – удивился Штопор.

В его глазах вспыхнули веселые искры. Похоже, он нашел способ, как обломать деревенщину.

– Я не понял, ты что, хочешь загасить моих пацанов?

Это был вызов. И Кирилл просто обязан был его принять. Иначе его смешают с дерьмом. Тюрьма слезам не верит.

– Не хочу, – насупился он. – Но если они не уберут свои лапы...

– Они не уберут! – хищно сощурился авторитет.

Его бойцам уже не терпелось свернуть Кириллу шею. Они рвались в бой. И пахан вот-вот должен был подать им знак.

Отступать было поздно. Кирилл уже сказал «гоп», поэтому он просто обязан был прыгать.

– Точно не уберут? – для острастки спросил он.

– Нет, – покачал головой Штопор.

Это был знак, по которому жертву должны были разорвать на части.

Амбалы жаждали забавы. И с удовольствием взялись за Кирилла. Один схватил его за правую руку, другой за левую. И начали тянуть его каждый в свою сторону.

Деревенский парень представлялся им легкой добычей. Они собирались весело провести время. Но не тут-то было!

Кирилл начал подтягивать к груди растянутые руки вместе с нависшими на них бугаями. Тут до них дошло, что парень обладает чудовищной силой.

Скорость сближения резко возросла. Кирилл приложил последнее усилие, рывком сошел с опасной линии, чтобы не стать буфером. Ничто не мешало амбалам упасть в объятия друг друга.

Бу-бум! Пустая голова «Союз» состыковалась с такой же тупой башкой «Аполлон». В глазах амбалов потемнело, и в этой черноте вспыхнули яркие звезды. Ну точно, как в космосе...

Кирилл вырвался из медвежьих тисков. Выбрался из прохода между шконками. Встал поближе к двери. Здесь больше свободного пространства. И со спины никто не зайдет. Разве что надзиратель.

Амбалы довольно быстро оправились от конфуза. И медленно, как два тяжелых танка, поползли на Кирилла. Они жаждали реванша.

Танковая атака – это сильно. И без бронебойных снарядов ее не остановить. Матушка-природа наградила Кирилла богатырской силой и железными кулаками, жизнь научила, как всем этим пользоваться. И еще у него был дополнительный плюс. Амбалы не могли наброситься на него разом. Потому как выползали из прохода по одному.

Первого Кирилл встретил прямым в башню. Удар молниеносно быстрый, мощный. Но амбал сумел его заблокировать. Собственной головой. Он пропустил удар. Но лобовая броня выдержала. Он остался на ногах, лишь чуть-чуть пошатнулся. И тут же «выстрелил» в ответ.

Кирилл присел – ушел от удара. И снова его кулак вышел на цель. На этот раз он нашел уязвимое место в броне. Костяшки пальцев врезались в живот, расплющили мышцы пресса. Прямое попадение в печенку. Амбал затрубил, как раненый слон, скрутился в бараний рог и свалился Кириллу под ноги.

Но его место тут же занял второй. И уже выбросил вперед тяжелую, железобетонную ногу. Он метил в пах. И если бы удар удался, Кириллу пришлось бы худо. Но он смог перехватить ногу, взять ее в жесткий захват. И снова в ход пошла медвежья сила.

Кирилл использовал ногу как рычаг, развернул амбала спиной к себе, заставил лечь на пол. На этом дело не закончилось. Он продолжал выламывать ногу, подтягивал ее к шее.

– У-у, сука! Пусти! – взвыл бугай.

– Сейчас я тебе хребет скручу! – весело предупредил его Кирилл.

И с простодушным задором подмигнул смотрящему. Тот неподвижно сидел на своем месте и удивленно смотрел на него. Он явно не ожидал такой прыти от простодушного деревенского хлопца.

– Не надо, а-а! – во всю глотку заорал амбал. – Твоя взяла, а-а-а!..

Кирилл оставил бугая в покое. И с достоинством комбайнера-ударника вернулся на свое место. Сел на край шконки.

– Говорил же, я за себя не ручаюсь, – в упор глядя на Штопора, сказал он.

В случае чего можно взять в оборот и эту морду. Кирилл уже понял, что никто не придет к пахану на помощь. Более того, другие авторитеты только и ждали, чтобы смотрящему свернули башку. Ясно для чего – чтобы занять его место... Вот оно, блатное братство.

Никто бы не помешал ему расправиться со Штопром. Зато его сожрали бы после. Новый смотрящий обязательно сыграл бы на публику – отомстил бы за своего предшественника. Всем бы показал, какой он сильный и благородный.

Нет, не будет Кирилл ломать Штопора. Дураков нет...

– Не слабо, пацан, не слабо, – только и смог сказать пахан.

Полез за сигаретами. Нервничает.

– Ты это, проверить меня хотел, – простодушно улыбнулся Кирилл. – Проверяй... Только это, чтобы про пидоров – ни слова. Терпеть не могу...

– Это хорошо, – натянуто улыбнулся Штопор. – Значит, ты правильный пацан, не вопрос... Где так махаться научился?

– Пять лет в спецназе ВДВ отпахал. Нормально?

– Нормально, – криво усмехнулся смотрящий. – Хорошо, что не в спецназе МВД...

– А-а, на мента меня проверяешь. Давай, давай. Мне по барабану. Я не мент...

– А ты что, оправдываешься?

Под морозным взглядом авторитета Кириллу стало не по себе.

– Ну да, оправдываюсь, – не стал отрицать он.

Сейчас ни в коем случае нельзя фальшивить.

– А чего ты так разволновался? – пытал Штопор. – Менты что, не люди?

– Скажешь тоже! Я что, не знаю, как на тюрьме к ментам относятся...

– Давят ментов на тюрьме. А почему?

– Да козлы они, вот почему... Ты думаешь, за что сюда попал? Да ни за что! Шел себе, а тут менты. Навалились скопом, скрутили и к себе поволокли. Говорят, что я ларек бомбанул. С обрезом...

– А был обрез?

– Ну да, брали ларек с обрезом. Два каких-то чудака. Но я то здесь ни при чем! Я-то невинно пострадал. Менты все!..

– Тут все невинно пострадали, – понимающе усмехнулся авторитет.

Камера большая, народу много. За всеми не уследишь. Наверняка есть среди людей «наседка». Все это понимали. И рядовой «пассажир» Кирилл, и камерный генерал Штопор.

– Два чудака, говоришь, ларек брали? А где второй?

– Второй ушел.

– А тебя взяли.

– Взяли... Только не того взяли...

– Понятно, что не того... Корешка своего ты сдал?

– Да ты что! Я друзей не сдаю!

– Точно?

– Да чтобы я сдох, если вру...

– Нормально, пацан. Все у тебя путем... Считай, что на хате ты прописан.

Кирилл не стал сдерживать вздох облегчения. Пусть все видят, как его радует милость смотрящего. Ведь он только что ходил по лезвию бритвы. И с паханом не очень почтительно разговаривал, и с его бойцами сцепился. Тут не то что опустить – убить могли. Но все обошлось. Как тут не радоваться?

Смотрящий дал понять, что разговор окончен. Медленно поднялся.

Кирилл достойно прошел проверку. Так же достойно выдержал бой с двумя амбалами. За это его должны хоть чуточку поднять над всеми остальными. Но смотрящий оставляет все как есть. Если разобраться, это унижение. По тюремным меркам, Кирилла опускают. Если он останется лишь при своем, он упадет в глазах толпы. А без уважения ему нельзя. Иначе он может провалить свою миссию.

Кирилл снова набрался наглости.

– Один момент! – остановил он смотрящего.

Штопор застыл на месте. Но головы к нему не повернул.

– Какие-то проблемы? – спросил он.

– Ну да, проблемы...

Кирилл уже не строил из себя деревенского простака. В конце концов, он доказал свое право на достойное место под солнцем.

– Условия бы жилищные улучшить. Как-то не с руки делить койку на троих...

Штопор кивнул. Но ничего не сказал. Молча отправился в свой угол. А через полчаса за Кириллом пришел молодой паренек с блатными замашками.

– Тебе, что ли, отдельная шконка нужна? – с показным пренебрежением в голосе спросил он.

В глазах же читалось уважение к Кириллу.

– А что?

– Что-что, ордер на новую квартиру тебе выписали. Пошли!

Смотрящий выделил ему «новую квартиру». Не в блатном «квартале», но и не у параши. Третий ярус – не самое престижное место. Зато шконка отдельная. Не надо ни с кем делить спальное место. В переполненной камере это немалое благо.

Отдельная «квартира» – не слабая прописка, уважение сокамерников. Пока это было все, что требовалось Кириллу.

Глава 3

1

Жара в камере стояла невыносимая. Духота и влажность спрессовывали воздух, делали его похожим на студень. Этот студень лип к телу, проникал через кожу, впитывался в кровь. Дышать было трудно. Нос отказывался пропускать через себя одуряющую смесь из запахов параши, грязных тел, носочного духа и табачного дыма.

Он зависал на своей «пальме». Обмахивался газетой, ловил спасительный сквознячок от окна. Вместе с дуновением ветерка в камеру проникали миазмы перегретого асфальта и выхлопных газов.

От условий содержания люди зверели. То и дело вспыхивали ссоры, которые нередко перерастали в драки. Смотрящий пресекал конфликты, жестоко наказывал виновников: кого-то жестоко избивали, кого-то петушили. Это был самый настоящий ад.

Облегчение наступало только на прогулке. Один раз в день заключенных всей камерой выводили в небольшой тюремный дворик с решетчатой крышей. Как раз тот случай, когда небо в клеточку.

Появились и друзья «в полосочку».

Большинство арестантов заехали в камеру по бытовым статьям. Кто-то кого-то ножом пырнул по пьянке, кто-то у соседа колбасу из холодильника стащил, кто-то кому-то морду на дискотеке набил. Были здесь и профессиональные преступники. Блатные, воровские ребята.

И, конечно же, братки из «новых». Такие были и в их камере. Крепко накачанные парни с умеренным интеллектом. Они держались вместе, одной «семьей». С блатными не конфликтовали. Даже не пытались отвоевать для себя привилегии. Вчетвером они занимали всего две шконки и, как все другие «пассажиры», спали по очереди.

Кирилл даже не смотрел в их сторону. Хотя для дела он как раз-то и должен был влиться в их среду. Но не спешил. Выжидал.

На прогулке «новые» обычно занимались спортом. Отжимались, качали пресс, сходились друг с другом в спаррингах. На них обращали внимание. Зато им ни до кого не было дела.

Сегодня было немного по-другому. Два спортсмена с ходу приняли упор лежа. А двое других направились к Кириллу.

Он сделал вид, что не замечает их. Казалось, его интересует только свежий воздух. В сущности, так оно и было. Этот час нужно было провести с пользой для себя – проветрить легкие, надышаться на целые сутки. Общение с братками не входило в его планы. Не до них... Но деваться некуда. Они шли к нему.

– Как дела, братэлла? – спросил первый.

Он стоял на широко раздвинутых ногах, чуть пошатываясь взад-вперед. Глубоко посаженные глаза с мелкокалиберными зрачками смотрели на Кирилла в упор.

– Дела у прокурора. А насчет остального... Какой я тебе брат Элла? Гонишь, да? Меня Игорем зовут...

Браток не въехал в шутку. Непонимающе уставился на Кирилла. Желваки вздувались, как пузыри у лягушки. В глазах отражался напряженный мыслительный процесс.

Зато его дружок оказался куда более сообразительным.

– Ты, братуха, прикольщик, да? Не слабо ты Бутуза умыл, – кивнул он на тугодума. – Уважаю!.. Брат Элла, гы, надо запомнить...

– Какие-то проблемы? – веско спросил Кирилл.

Он уже давно сбросил с себя шкуру деревенского простака. Высокомерие не выказывал, но в обращении с сокамерниками держался круто. Он имел на это право. Особые отношения со смотрящим – это раз. Уважаемая статья – два. И, самое главное, он мог за себя постоять.

– Да какие проблемы? Просто подошли. За жизнь поговорить...

Братки-спортсмены не заискивали перед ним, но держались уважительно.

– За жизнь?! За жизнь можно...

– Ты это, Игорек, как-то особняком от всех держишься. Тебя это устраивает?

– Вы тоже, я смотрю, ни к кому в гости не ходите. Тоже сами по себе...

– Сами по себе, но вместе. И не хило, скажу тебе, живем. Сам видел, какую поляну выставляем.

Поляна – это стол. Столовались спортсмены неплохо. Баландой не травились. Питались передачами с воли. Часть продуктов отдавали на «общак». Но того, что оставалось, вполне хватало для сытного существования.

– Мне так не жить, – кивнул Кирилл.

– Да мы в курсе. Видим, как ты казенкой давишься... Что, с воли не греют?

– Некому.

– Бывает... Ты это, нормальный пацан. Чисто правильный. Знаешь что, давай к нам отходи. Вместе скирдоваться будем. Ты как?

– Да я-то не против...

Нужно было быть полным идиотом, чтобы отказаться от такого предложения.

– Значит, ты с нами, да? Заметано, да?

– Заметано! – подтвердил Кирилл.

– Ну тогда держи пять! Меня это, Вадиком звать. А погоняло – Пастух. Нормальная кликуха, да?

– Ну, смотря кого ты пасешь? – улыбнулся Кирилл.

– Как кого? – гоготнул браток. – Овец на воле хватает. Есть кого пасти. В смысле дербанить...

Теперь Кирилл точно знал, чем занимался на воле этот тип. Рэкетом. А чем еще может заниматься бронированный качок вроде него? Сила есть – ума не надо. Хотя Пастух не производил впечатления непроходимого тупицы. В его глазах можно было заметить проблеск интеллекта.

Да и вообще глупо считать, что в бандиты идут исключительно дегенераты с высохшими от анаболиков мозгами. Тупоголовых кретинов, конечно, хватает. Но ими заправляют далеко не глупые люди. Жестокие? Да. Кровожадные? Тоже да. Но не глупые, нет. Иначе бы их всех уже давно пересажали.

Обедал Кирилл за «семейным» столом, в кругу новых, так сказать, друзей. Братки-рэкетиры приняли его в свою компанию. Получалось, теперь он и сам был братком. И даже кличка у него была.

– Ты, Барсук, убойный пацан, – с набитым ртом бубнил Пастух.

Его кенты – Бутуз, Коляда и Джек – предпочитали молчать. Но это было не то молчание, которым отгораживаются от чужака. Кирилл для них был своим. Хотя, может, и не совсем...

– Видел я, как ты Муху и Крыжа сделал. Даже не знаю, смог бы я так... Базара нет, красиво ты себя поставил... Да ты жуй, братуха. Жуй, не стесняйся.

Кирилл был голоден. И есть было что. Копченый окорок, колбаса, сыр, печенье. Можно было наесться от пуза. Но он не торопился набивать рот. Ел медленно, по чуть-чуть. И делал это с таким видом, как будто еда его не интересует.

– Ты это, служил где? – спросил Пастух.

– Войска Дяди Васи.

– А, ВДВ! Так я там тоже служил... Нормально, братуха. Ты стопудово свой пацан!.. Давай, братан, за встречу вмажем!

– А есть? – удивился Кирилл.

– Обижаешь!

Бутуз достал из-под подушки армейскую фляжку.

– Это «Абсолют». Нормальная водяра... Здесь за бабки все можно достать. Хоть водку, хоть наркоту, хоть... Нет, с телками напряг. Телку не приведут...

– Тут свои телки, – гоготнул Джек и кивнул в сторону «вокзала», где ютились «петухи».

– Фуфло это голимое, а не телки, – сморщился Пастух. – Сранье, в натуре!..

Гримаса отвращения сменилась блаженной улыбкой.

– Вот на воле – там телки, это да! – Он мечтательно закатил глаза. – Знаете, пацаны, с какой я телкой познакомился? Лерой зовут! Ох, и коза! Сиськи – во! Задница – у-ух! Талия – зубами перекусить можно... Я ее только снял. На хату вез... А тут, бляха, менты... Ничо, хрен у них чо выйдет. Вся предъява на свидетелях держится. А им рога уже обломали. Лопнула предъява. Так что, пацаны, меня скоро выпустят... А тебя, Барсук, за что взяли? Слышал я, тебе сто сорок шестую шьют?

– Да есть немного, – не стал отрицать Кирилл. – Только туфта все это. Нет у ментов ничего, хрена они меня возьмут. Так что, братуха, меня тоже скоро выпустят. Может, разом выйдем...

– О, это будет ништяк! – шумно обрадовался Пастух. – Выйдем – и сразу ко мне. Я одно местечко знаю. Там сауна знойная. А телки – обкончаешься... Э-эх, в баньку бы сейчас. Бадью холодного пива. И ковшиком чтобы, ковшиком... А потом на бабу. Бля буду, палок пять зараз поставлю.

– Ловлю на слове! – Кирилл доверительно хлопнул «братуху» по плечу. – В натуре, буду считать, сколько ты палок бросишь!

– Лады! – подмигнул ему Пастух. – А если палок не будет, я ее кирпичами забросаю!

Кирилл шутку понял. Поддержал ее улыбкой. А вот Бутуз остался серьезным.

– Ты чо, Пастух, зачем тебе это? Зашибешь же дуру! А потом отдувайся...

А Пастух не так уж глуп. Рубаха-парень, душа компании. А как живописует банные посиделки с длинноногими красотками, как будто вся его жизнь – сплошной праздник... Нет, на самом деле его жизнь состоит из насилия. Вымогательство, разборки, кровь. А девочки, про которых он так лихо рассказывает, – вряд ли они все отдавались ему по собственной воле. А это самое настоящее скотство...

Нет, такая жизнь не для Кирилла. Может, он не прочь попариться в сауне, попить пивка, согрешить с какой-нибудь красоткой. Но насилие – это не для него. Он против всего этого. Но... Возможно, в самом скором времени ему тоже придется жить жизнью того же Пастуха. Ведь он должен внедриться в банду Бекаса. А с волками жить – по-волчьи выть.

Может, все-таки зря он впутался во всю эту историю?

2

Со следователем Кириллу повезло. Да и не могло не повезти. Дмитрий Сергеевич Коншин был человеком Сытина. Он был в курсе всех дел. Кирилл это знал. Поэтому легко доверился ему.

Их встреча началась с допроса. Это была формальность, которую необходимо было соблюсти.

– Значит, вы утверждаете, что к ограблению ларька не имеете никакого отношения?

– Утверждаю, – кивнул Кирилл.

– А как же обрез винтовки, который был обнаружен в непосредственной близости от места вашего задержания?

– Какой обрез? Не знаю, про какой обрез вы говорите. Не было при мне никакого обреза.

– При вас не было. Потому что вы могли его сбросить.

– Не сбрасывал я ничего. Кто видел, что я его сбрасывал?

– Никто, – улыбнулся Коншин.

Со свидетелями все было чисто. Ни свидетелей, ни проблем.

– Зато точно установлено, что ваш сообщник ушел через крыши гаражей.

– Мой сообщник? Чушь какая-то!.. Вы говорите, грабителей было двое? Так вот, они оба и ушли по крыше. А я здесь ни при чем. Я просто мимо шел...

– Так и запишем...

Даже если бы следствие велось с особым пристрастием, все равно с Кирилла взятки гладки. Ни про какой ларек он не знает, ни от кого не убегал, никакого оружия не сбрасывал. Он стал жертвой обстоятельств – вот и вся его вина.

Коншин делает все, чтобы закрыть дело. Не будь его, оно бы все равно развалилось – в суде. Не те сейчас времена, когда человека можно осудить без железных доказательств его вины. Хороший адвокат легко бы добился оправдательного договора. Так что уголовная ответственность Кириллу не грозит.

Следователь взялся за протокол. Черкнул пару строчек и отложил его в сторону. Посмотрел на Кирилла.

– А теперь о главном. Как у тебя дела?

– Все нормально. Влился, так сказать, в коллектив. С этим без проблем. С хлопчиками одними тут сошелся.

– Да наслышаны.

– От кого?

– Земля слухами полнится.

– Да ладно, слухами. Скажите прямо, что в хате наседка есть.

– А как ты думал? В нашем деле без страховки нельзя... Из каких бригад твои новые знакомые, знаешь?

– Пастух из бригады Страшилы. А остальные – не знаю. Они почти все время молчат. А я не спрашиваю. Еще за наседку примут...

– Не знаешь – объясняю. Тот, которого кличут Бутуз, он из банды уголовного авторитета по кличке Альфред. Коляда и Джек – из банды Брагина...

Кирилл знал примерный криминальный расклад по городу. Самыми мощными группировками в городе считались банда Бекаса и банда Зосима. Первый – выходец из касты так называемых беспредельных спортсменов. Второй принадлежал к элите воровского мира. Бекас и Зосим не терпели друг друга. Между ними случались мелкие стычки. Но до большой войны дело пока не доходило. Видно, и тот и другой могли держать себя в руках.

Бекас и Зосим делили Пригорск пополам. Но их интересовали жирные куски в центральной части города – банки, гостиницы, вещевые и продовольственные рынки, все такое прочее. Серые городские окраины, где прозябал полунищий рабочий люд, они отдали на откуп мелким бандам. Там хозяйничали бандитские паханы рангом пониже. Брага, Страшила, Альфред – все они из этого списка.

– Это ты правильно делаешь, что ни о чем не спрашиваешь, – сказал Коншин. – Ты вообще себя правильно ведешь. Завтра готовься к важной встрече. К вам на хату заедет Александр Сырков, Сырок. Знаешь, кто это такой?

– В курсе... Значит, начинается?

– Начинается, – кивнул Коншин. – Обкатку ты прошел, так что пора пускать тебя под танк.

Преступная группировка Бекаса стояла на трех китах: бригада Сырка, бригада Кеши Ржавого и бригада Трюфеля. По замыслу Сытина, Кирилл должен был забраться в чрево одного из этих китов. Для этого ему нужно было войти в доверие к кому-нибудь из трех бригадиров. И лучше всего это было сделать через тюрьму. Вот почему Кирилл целую неделю парится в душной камере. Вот почему он должен был и стал своим среди чужих.

Первая партия сыграна как по нотам. Завтра начинается второй этап. Встреча с бекасовским бригадиром. Им мог оказаться и Ржавый, и Трюфель. Но Сытин сумел отправить на нары Сырка, лучшего друга Бекаса. Что ж, пусть будет он. Кириллу без разницы.

– Сырка взяли на наркоте, – сообщил Коншин. – При обыске у него изъяли пакетик с кокаином. Два дня он провел в изоляторе временного содержания. Завтра будет переправлен в СИЗО. И сразу попадет к вам в камеру.

– Как много у меня времени?

– Не думаю, что много. Неделя, максимум – две. Адвокат у Сыркова очень опытный. Еще тот жук. Он его в два счета вытащит. Так что поторопись...

– Поторопиться – это как? Самому к нему подойти?

– Зачем же самому? Он сам к тебе подъедет. Вернее, к вам. К какой он семье примкнет, как не к вашей? Он же из новых, из этих, из спортсменов. Он вроде как пытается строить свою жизнь по понятиям. Но в тюрьме он не сидел, срок на зоне не мотал. Блатные его к себе не примут. Да он и не захочет. Ему ваша, бандитская, семья ближе...

– Спасибо вам, Дмитрий Сергеевич. Вы меня уже к бандитам причисляете, – усмехнулся Кирилл.

– Причисляю. Но с поправкой на объективную реальность... Ты-то как сам, пытаешься убедить себя в том, что ты бандит?

– Пытаюсь. Да только что-то не очень получается.

– Ничего не поделаешь. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

– Да я все понимаю... Но внутри все протестует.

– Чего ты скис? – озаботился Коншин. – Может, выдернуть тебя из этого болота? В принципе, еще не поздно. Хочешь, я поговорю с Сытиным?

– А как же мой брат?

– А что твой брат? Тьфу-тьфу, с ним все в порядке. Есть шанс, что выкарабкается.

– Тем более. Я знаю, что с Игорем все будет хорошо. Он поправится. И тогда...

– Что тогда?

– И тогда снова появится Бекас. Игорь знает, как взять его за жабры. Только он один знает, как это сделать. Бекас будет делать все, чтобы сжить Игоря со света...

Игорь узнал нечто такое, что могло отправить бандита на скамью подсудимых. Что именно он раскопал против Бекаса, об этом никто не знал. Даже Сытин. Возможно, Игорь собирался поделиться информацией с начальством. Но Бекас его опередил.

Он пытался убить его один раз. Это значит, что он попытается убить его снова. Так что Кирилл просто не имеет права поворачивать назад. Он должен проникнуть в окружение Бекаса. Он должен как можно скорее узнать о его планах. Тогда он спасет Игоря, а бандита выведет на чистую воду.

3

Сырок допустил ошибку. Он зашел в камеру как хозяин. Гордая осанка, высокомерный вид, властный взгляд. Наверное, он думал, что с его появлением все арестанты встанут перед ним на задние лапы.

Но этого не произошло. Только «девочка» Маша выполз из-под шконки в «петушином» углу и с елейной улыбкой подошел к Сырку.

– Здравствуйте, меня зовут Михаил! Рад с вами познакомиться!

Кирилл не мог поверить своим глазам – Маша протягивал Сырку руку. Хотел, чтобы он пожал ее.

За такое безобразие Маше запросто могли скрутить голову. Но он ничего не боялся. Значит, кто-то подговорил его. Значит, Сырка ждали...

Получается, Сырок нарвался на заранее подготовленную провокацию. Уж не Зосим ли спустил на него блатную санкцию? Очень даже может быть.

Это на воле братки-спортсмены могли тягаться с ворами на равных. Или даже брать над ними верх. Но рано или поздно они оказывались на нарах. А тюрьмы и зоны – это вотчина воров. Здесь они безраздельные хозяева. Спортсмены против них не котируются. И если Зосим держит на Сырка зуб, тогда дело швах. Не быть ему больше бригадиром. Разве что только петушиным...

Сырок на провокацию не поддался. Но понял, что его хотят офоршмачить по чьей-то воле. Это вывело его из себя.

– А меня зовут Сырок! – вызверился он.

И ударил «петуха» ногой. Точно в пах заехал. Маша взвыл от боли, опустился на четвереньки и начал отползать в свой угол. Но Сырок не дал ему так просто уйти. Нагнал, со всей силы пнул ногой в живот. Затем разбил в кровь лицо. И только после этого остановился.

– Ну, кто еще тут такой умный! – в бешенстве заорал он на всю камеру.

Кирилл ему не завидовал. Сырок стоял у самого края пропасти. И его туда вот-вот должны были столкнуть. Смотрящий уже на стреме.

– Крутого из себя ставит, – тихо сказал Пастух.

Как и все арестанты, он внимательно следил за развитием событий. И, естественно, вмешиваться не собирался.

– А я знаю его, – сказал Бутуз. – Это Сырок. Из команды Бекаса.

– Точно, Сырок, – кивнул Коляда. – Мы с ним на стрелке сходились. Из-за барыги одного. Миром, правда, разошлись. Я на него зла не держу.

– Ты не держишь, кто-то другой держит, – хмыкнул Пастух. – Бекас и Зосим на ножах. А Зосим в кентах с Лекарем. Так что хана этому Сырку...

Лекарь – вор в законе, смотрящий по СИЗО. Ему Сырка раздавить, что плюнуть. А повод для этого есть. И все это знают. Все, кроме Сытина. Неужели он не мог предусмотреть такого развития событий... Не зря говорят, что и на старуху бывает проруха.