В знаменитой книге Шнайера "Beyond Fear" ("Жизнь без страха. Осмысленный взгляд на безопасность в изменчивом мире") большое внимание уделено тому, что людям свойственно преувеличивать эффектные, но редкие риски, недооценивая риски куда более опасные, повседневные, но давно привычные. Например, почти все люди страшатся акул, хотя наибольший урон народонаселению нанесли собаки. Другой яркий пример – люди, панически боящиеся авиаперелетов, но при этом прекрасно чувствующие себя в автомобиле. Хотя жертв автомобильных аварий неизмеримо больше, чем тех, кто гибнет в авиакатастрофах. В контексте разумной оценки рисков особенно абсурдной выглядит система безопасности авиаполетов, практикуемая в аэропортах и сводящаяся, по сути, к растущему перечню всевозможных запретов – сначала никаких ножей, вилок и вообще любых острых или колющих предметов, потом никаких зажигалок, никаких жидкостей. Логичным завершением этого процесса может стать то, что пассажиров заставят летать практически голыми.
Если первый конкурс киношных заговоров никак не ограничивал фантазию участников, то второй конкурс, объявленный 1 апреля 2007 года, сосредоточился на поле деятельности TSA. "Надо придумать такой террористический план для захвата или подрыва самолета, в качестве ключевого элемента которого должны выступать предметы повседневного обихода. Компонент должен быть настолько критичен для атаки, чтобы у TSA просто не осталось иного выбора, чем запретить наличие такой вещи на борту. План может быть самый чудовищный или нелепый, главное – реалистичный настолько, чтобы его восприняли всерьез… Вынудить TSA к запрету наручных часов. Или ноутбуков. Или пластиковых пакетов. Идея ясна, короче".
Процитированный ранее конкурсант Р. Сондерс (R. Saunders), предложивший впечатляющий сценарий с отравлением рентгеновских аппаратов, предполагает, что его план должен привести к запрету рентгеновских аппаратов, функционирования службы досмотра и вообще аэропортов, потому что лишь так можно не допустить повторения подобной атаки. Но сколь бы изощренным и впечатляющим ни был план Сондерса, стать победителем ему не удалось, просто по причине отклонения от условий конкурса – в фокусе должен был быть именно самолет. В трехстах с лишним сценариях, уложившихся в условия, встречаются самые разнообразные предметы, которым отныне могут грозить строжайший запрет и конфискация. Например, имплантаты для увеличения размера груди, поскольку вместо силикона там может оказаться пластиковая взрывчатка. Или такая вещь, как колготки: зайдя в туалетную комнату и сняв с себя этот предмет одежды, можно легко превратить его в опаснейшую для людей удавку-гарроту, особенно если засунуть в носки по куску мыла (которое тоже неизбежно становится подлежащим конфискации). В изобилии предложены сценарии, использующие в качестве взрывателей батареи от ноутбуков и сотовых телефонов, а в роли прочих орудий атаки кабели адаптеров питания, провода наушников, шнурки ботинок и правильно разбитые бутылки со спиртным из дьюти-фри. Фантазия сценаристов поистине безгранична, и если угрозы принимать всерьез, то все авиаперелеты действительно пора прикрывать.
Победителем же конкурса был объявлен сценарий Рона Филипса (Ron Phillips), настоящий триллер с подрывом самолета при помощи простого стакана воды. Тайна сюжета – в щелочном металле, который злоумышленник проносит на борт самолета, в туалете делая из него стружку. Двух унций такого материала может быть достаточно, чтобы при его помещении в стакан воды началась реакция, быстро выделяющая водород в количествах, обеспечивающих сильный взрыв с повреждением обшивки самолета. Поскольку предотвратить попадание на борт столь небольших количеств мягкого и легко маскируемого материала практически невозможно, остается один выход – запретить в самолетах воду…
Всем, кому этот план покажется нереалистичным с точки зрения химии процесса, достаточно напомнить историю появления нынешних строгих запретов на пронос жидкостей. По мнению серьезных экспертов, британские злоумышленники, гипотетически замышлявшие прямо на месте создать и взорвать самодельную бомбу на основе жидких компонентов, вряд ли смогли бы осуществить задуманное в условиях самолетного сортира. Тем не менее, это ничуть не помешало раздуть из данной истории угрозу чуть ли не глобального масштаба, приведшую к истязанию авиапассажиров во всех аэропортах новыми глупыми запретами.
Несложно догадаться, что быстро обретший известность конкурс на лучший киношный заговор породил и совсем другие письма, обвиняющие Шнайера в безответственности, пособничестве террористам и снабжении их опасными идеями. В каком-то смысле автор конкурса даже доволен, что появляются подобные обвинения. Хотя бы так удается заставить пишущих людей задуматься о происходящем, а именно в этом и заключается суть всей затеи. Показать, что самых разнообразных террористических угроз можно всегда напридумывать с три короба. И ничья жизнь не станет безопаснее, если притворяться, будто злодеи не знают, что ртуть ядовита, а любую дамбу технически можно разрушить. Повысить безопасность можно лишь оперируя вероятными рисками на основе разумных компромиссов. Суетливая защита от чьих-то панических или ироничных фантазий здесь не поможет. В частности, если говорить о защите авиатранспортных перевозок, то досмотр в аэропортах, по мнению Шнайера, выступает в качестве последнего рубежа обороны. Причем, по естественным причинам, далеко не самого сильного рубежа. Террористические заговоры, спору нет, нужно предотвращать. Но только делать это надо прежде, чем террористы доберутся до аэропорта.
Было бы преувеличением говорить, что к идеям Шнайера внимательно прислушиваются в верхних эшелонах власти. Там, как известно, ныне хватает таких людей, которые – подобно террористам – именно на страхах и беспокойствах населения и делают свой главный политический капитал [Как метко подметил Питер Устинов: "Терроризм – это война бедных; война – это терроризм богатых"]. Но во всех структурах, включая властные, обычно имеются и подлинные профессионалы, на любом посту старающиеся честно исполнять свой долг. Похоже, что к таким людям относится и упомянутый в самом начале Кип Холи, нынешний директор TSA, который явно внимательно читает работы экспертов вроде Брюса Шнайера и его единомышленников. И не только читает. Когда готовилась в печать данная статья, на страницах шнайеровского блога появилось большущее пятичастевое интервью Холи, в котором директор TSA попытался честно ответить на множество колючих вопросов Брюса Шнайера относительно взглядов властей на безопасность вообще и досмотры в аэропортах в частности. По крайней мере, такие диалоги вселяют надежду на менее абсурдное будущее.
Интересно проследить, как рождаются все эти странноватые запреты. Про острые-колющие предметы, вроде маникюрных ножниц или штопора, все и так, в общем-то, понятно, коль скоро террористы "9-11" захватили самолеты, говорят, практически голыми руками, вооружившись чем-то канцтоварным, вроде ножей для резки бумаги. А вот запрет на зажигалки и требование разуваться, предъявляя обувь к досмотру, появились после того, как один дебиловатый гражданин по имени Ричард Рейд (Richard Reid) во время перелета из Парижа в Майами безуспешно пытался поджечь фитиль бомбы, спрятанной у него в ботинке, а когда не сумел, укусил за палец пытавшуюся помешать ему стюардессу. Умные люди, издающие законы и правила, решили, что будь у Рейда зажигалка, а не спички, то бомбу наверняка удалось бы взорвать. А потому с тех пор всех пассажиров стали заставлять разуваться, попутно обыскивая и отбирая зажигалки. А спички не запрещали никогда (ведь бомбисту Рейду они не помогли). Как не запрещали почему-то и батарейки-аккумуляторы, смастерить из которых взрыватель для бомбы способен даже школьник. Но и без этого одни лишь конфискованные зажигалки превратились в немалую проблему. По свидетельству TSA, сотрудники безопасности ежедневно отбирали у пассажиров в аэропортах США около 22 тысяч зажигалок. Однако даже при таких строгостях многие курильщики умудрялись проносить зажигалки на борт самолета, рассовывая по несколько штук в разные карманы ручного багажа. Утилизация конфискованных зажигалок обходилась властям примерно в 4 миллиона долларов ежегодно.
ТЕХНОЛОГИИ: Хорошо забытое старое
Автор: Родион Насакин
В начале июля Emca International, которая уже больше сорока лет занимается стандартизацией потребительской электроники и является автором 90 % всех спецификаций оптических и магнитных носителей, объявила о первых результатах деятельности технического комитета TC44. Эта рабочая группа была образована два года назад, для того чтобы создать промышленный стандарт для голографических носителей данных.
Технология скоростной записи за счет интерференции двух лазерных лучей позволяет повысить емкость оптического носителя, используя все три измерения рабочего слоя диска (вместо одного – в нынешних CD/DVD). Сам принцип появился более сорока лет назад. Однако поначалу не существовало соответствующих материалов для практической разработки, потом исследовательские процессы в R’n’D-департаментах заинтересованных корпораций занял существенно больше времени, чем ожидалось.
История практических работ над созданием голографических носителей началась семь лет назад, когда заинтересовавшаяся этим направлением корпорация Lucent основала для создания устройств отдельную компанию InPhase Technologies. Год спустя предприятие уже рапортовало о том, что с помощью разработанной технологии можно записать на диск диаметром 5,25 дюйма до 1,6 терабайта информации. Сейчас теоретическим пределом емкости голографических дисков считается уже 3,9 терабайта.
В 2002-м InPhase представила в Лас-Вегасе на выставке Национальной ассоциации теле– и радиовещателей (NAB) первый рабочий прототип привода, который умел записывать на диски до 100 гигабайт цифрового видео. Это согласовалось с планами компании в то время. В 2003-м ожидалось начало поставок оборудования для нужд профессиональных телестудий, а в 2004-м InPhase рассчитывала достичь сокращения стоимости производства до достаточного для массового рынка уровня. Правда, стратегия оказалась чересчур оптимистичной, и впоследствии время адаптации под среднестатистического потребителя перенесли на 2008—09 гг. Еще одной проблемой для использования голографических дисков в быту стали сложности с частичным дозаписыванием на носителях, из-за чего потенциальная сфера их применения существенно ограничивалась. В частности, становилось невозможным их использование в качестве альтернативы жестких дисков.
К 2005-му в InPhase удалось на практике достичь емкости в 300 гигабайт на диск. Сами носители представляют собой диски, как правило, в защитном картридже, который не мешает записи/воспроизведению. Запись осуществляется за счет разделения лазерного луча на два потока: передающий и служебный, которые в месте пересечения на поверхности носителя и образуют голограмму. Изменяя угол потока, длину волны и положение диска можно записать на одном участке множество голограмм, что и позволяет существенно повысить плотность (подробнее о технологии записи/чтения голографических носителей см. статью Олега Нечая, www.terralab.ru/storage/240825).
Главной задачей, которую удалось решить в InPhase, стал поиск материала для изготовления дисков, обладающий удовлетворительными характеристиками – в первую очередь высокой светочувствительностью поверхности. При этом для массового производства этот материал (и процесс обработки) должен был стать удобным в обработке и недорогим. Первое условие было выполнено. Эстафету у InPhase переняли в Hitachi Maxell. Компания занялась доработкой технологии под рыночные реалии. А вот со вторым требованием – дешевизной, ситуация не столь однозначная. В марте 2006-го, когда разработчики рапортовали о новом емкостном рекорде – 515 гигабит на квадратный дюйм, то есть 500 гигабайт на диск, в InPhase заодно озвучили планируемые расценки. Стоимость записывающего привода должна была составить около $10 тысяч, а "болванка" к нему – около $100 (по другим оценкам, $15 тысяч и $200 соответственно).
Интересно, что InPhase и ее партнеры изначально столкнулись с серьезным конкурентом. Аналогичные разработки с примерно одинаковыми темпами прогресса, но полной несовместимостью предлагаемых носителей ведет японская компания Optware. Она была основана восемь лет назад двумя выходцами из Sony, специализировавшимися в корпорации на инновациях в сфере носителей информации. От предложенной в InPhase технологии разработка Optware выгодно отличается компактностью, так как специалистам компании удалось реализовать работу и первого, и второго лазера через одну и ту же оптическую систему. Optware также продемонстрировала первые образцы своих голографических дисков в 2002 году и основала альянс из производителей оптических дисков Японии и Китая для совместной работы над новой технологией.
Об опытных образцах HVD (Holographic Versatile Disc) и HVC (Holographic Versatile Card) относительно регулярно начали рапортовать только в 2005—06 годах. Постепенно отчеты о появлении очередного терабайтового диска, не выбравшегося за пределы заводской лаборатории, перестали впечатлять, а разговоры о грядущей революции в сфере носителей информации постепенно затихли. Тем более что внимание рыночных наблюдателей переключилось на конфликт Blu-Ray и HD DVD, которые уже перешли в стадию широкой коммерческой эксплуатации и заручились поддержкой представителей смежных рынков, в частности, кинокомпаний и производителей игровых консолей.
Появление двух стандартов Emca: Information Interchange on HVD Recordable Cartridges – Capacity: 200 Gbytes per Cartridge и Information Interchange on HVD-ROM – Capacity: 100 Gbytes per disk несколько оживили интерес к голографическим носителям. Ведь до вывода технологии на рынок HVD теперь отделяет лишь ратификация спецификаций в IEEE. Весь путь от инициации разработки до окончательного оформления в стандарты курировала Optware, которая видит в носителях нового поколения свой главный шанс выйти в мировые лидеры рынка, над формированием которого она так долго и настойчиво трудится. Впрочем, над проектом в Emca работали и представители других вендоров, инвестирующих в Optware, в том числе CMC Magnetics, Fuji Photo Film, Matsushita, Pulstec Industrial, Toagosei и др. Ходят слухи, что Optware удалось снизить цену привода до $3000, а носителя – до $70-100.
Hitachi Maxell тоже не стоит на месте и озвучивает более амбициозные планы, чем те, что озвучены в стандартах. Так компания рассчитывает завоевать корпоративный рынок поставками 300-гигабайтных дисков InPhase Tapestry 300R со скоростью передачи данных 20 мегабит/с. Правда, ожидается, что цена привода, который позволит записывать эти диски, составит $18000. "Болванка" обойдется в $180 за штуку. Для массового пользователя предложат менее емкие носители с размерами в 75 и 100 гигабайт размерами примерно с почтовую марку. В 2008-м Hitachi Maxell собирается наладить выпуск носителей емкостью в 800 гигабайт, а к 2010-му перешагнуть символический терабайтовый порог.
Как видно из названий стандартов носителям, которые могут в обозримом будущем появиться в продаже, пока далеко до достигнутой в опытных условиях емкости, не говоря уж о теоретическом пределе. Optware планирует выпускать перезаписываемые диски в картриджах по 200 Гбайт и диски только для чтения без картриджа по 100 Гбайт. Кроме того, компания все же попробует добиться сертификации в IEEE и добиться рыночного признания для еще одной своей разработки – 30-гигабайтных карт памяти (HVC, Holographic Versatile Cards). Что же касается терабайтных размеров, то от них вроде бы не отказываются, но появления этих "монстров" в продаже придется ждать еще долго.
InPhase, рассматривая использование своих носителей в быту в относительно отдаленной перспективе и относясь к этому сегменту рынка как ко второстепенному, старается прежде всего "зацепить" голографическими носителями корпоративный сегмент. Поэтому в компании не могли обойти столь животрепещущий момент, как защита новых средств хранения данных. Каждый накопитель снабжен специальной микросхемой, содержащей служебные данные о размещении информации на диске, и если зашифровать эти данные (или повредить чип), то считать диск будет практически невозможно.
Кроме того, в целях безопасности технология предусматривает возможность нанесения на диск меток с уникальными координатами. Без знания координат считать диск не получится. И наконец, третий барьер – это проверка на длину волны лазерного луча (от 403 до 407 нм). Если этот параметр не совпадает с заданным, то есть привод явно не "родной", диск не будет воспроизводиться.
ГОЛУБЯТНЯ: Сухое "Сциллохарибдянское" № 2
Автор: Сергей Голубицкий
Сегодня продолжим дегустацию железяк, мужественно пожертвованных мне на длительное терзание дистрибьютором DCM Russia. Начнем с «висяка» из прошлой «Голубятни», а именно: вопроса о достаточности 2—4 Гбайт памяти (именно столько ее в малыше Creative Zen V Plus) для полноценного аудиоплеера. Благо сложности с ответом возникают лишь на теоретическом уровне, на практике противоречие снимается элементарно.
В свое время выбор плеера iRiver H340, оснащенного 40-гигабайтным жестким диском, я мотивировал именно теоретической убежденностью в том, что для полного меломанского счастья требуется постоянное ношение в кармане если не всей, то по крайней мере лучшей части музыкальной коллекции. Отсюда и однозначный выбор HDD-плеера.
Три года интенсивного пользования H340 не оставили от теоретической убежденности камня на камне: на поверку оказалось, что музыкальное добро, записанное единожды на плеер, месяцами плесневеет на нем мертвым балластом! Дело вовсе не в том, что моя музыкальная коллекция давно перевалила за 200 Гбайт, так что 40-гигабайтные iRiver H340 при любом раскладе не тянут на полноценное представительство. Дело в том, что 39 Гбайт из 40 не только пребывают в невостребованном состоянии, но еще и постоянно мозолят глаза при всяком сканировании жесткого диска плеера.
В нюансе этом скрывается тонкая психологическая грань, понимание которой важно для всякого поклонника мобильной музыки, поэтому позволю себе задержаться на нем лишнее мгновение. Итак, подавляющее число людей слушает музыку, что называется, под настроение. В условиях, когда вы постоянно носите с собой 40 гигов звука, emotional fit [Эмоциональная подгонка (англ.)] достигается следующим образом: вы скользите по дереву каталога и мысленно сопоставляете требования души и момента с тем, что хранится на жестком диске плеера. В конце концов вам удается найти соответствие, вы формируете плейлист и наслаждаетесь желанной музыкой. Одна незадача: вы только что обмусолили глазами остальную (невостребованную) музыку, которая самым банальным образом… издержалась в вашем сознании!
Один обмусол – не страшно, десять обмусолов – терпимо, сотня обмусолов – это смерть! Аналогия, сразу приходящая в голову: если ваша girlfriend постоянно разгуливает по дому голышом, через месяц вам не то что ничего больше не хочется – вы и смотреть-то в ее сторону не можете! Совсем иной коленкор, когда подруга закутана в телогрейку, а музыка хранится на домашнем компьютере, так что для удовлетворения вожделения требуется изрядное усилие: расстегнуть пуговицы, воткнуть USB-кабель…
Короче говоря, перманентный мекумпорт [Для тех, кто еще не удосужился выучить волапюк нашего культур-повидла: от латинского omnia mea mecum porto] любимой музыки неизбежно вызывает ее ценностную девальвацию. Самое неприятное в практическом уроке, преподанном мне трехлетним юзаньем Н340, заключается в том, что его предсказал мне те же три года назад мерзкий Антонелло: "В гробу я видел 40 гигабайт музыки в кармане!" – прошамкал бородач и гордо ткнул в нос своим пятигигабайтным iRiver T10. Ломает признаваться, но пожилой жук оказался прав.
Вывод из повидла: 4 Гбайт плеера Creative Zen V Plus на поверку оказываются не недостатком, а преимуществом – консервантом свежести музыкального удовольствия.
Archos 604 WiFi и Creative Zen Vision W, рассмотрением которых мы сегодня займемся, несут на борту по 30 Гбайт дискового пространства, и пространство это, в отличие от Creative Zen V Plus, оказывается как нельзя кстати! Почему? Потому что оба джукбокса ориентированы на видео, а не на звук! По иронии судьбы, те же самые 30 Гбайт являются единственными точками пересечения описываемых устройств – больше ничего общего между флагманом Archos и Creative нет и в помине!
"Как же так?! – возмутится нудила-читатель. – В технических характеристиках сказано, что…", и далее последует перечисление якобы смежных элементов функциональности: оба устройства умеют показывать фотографии, проигрывать FM-радио, записывать звук, играть MP3-файлы… Что ж, можете считать, что утверждение полной и абсолютной несопоставимости Archos 604 WiFi и Creative Zen Vision W выступает ценностным лейтмотивом моего тестирования.
Несопоставимость эта столь вопиюща, что сводит на нет любые преимущества каждого устройства друг перед другом. Скажу больше: лично я не вижу ни малейшей возможности произвести объективный выбор между Creative Zen Vision W и Archos 604 WiFi! Джукбоксы до такой степени неравнозначны, что выигрышные качества одного из них полностью уравновешиваются и отыгрываются достоинствами другого. И наоборот. Поэтому единственная осмысленная рекомендация: оценивать не сами устройства, а ваши потребности. И по этим потребностям делать выбор.
Выбор между чем и чем? Разумеется, между Creative Zen Vision W и Archos 604 WiFi, поскольку на сегодняшний день в мире нет ничего лучше этих двух джукбоксов. Обещают, что в начале осени на рынке появится убийца всего и всех – Cowon Q5, однако его заявленные характеристики столь сногсшибательны, что выглядят, на мой скептичный прищур, too good to be true. Что ж, поживем – увидим, пока же с чистой совестью поделюсь убийственными козырями, которые придержали в рукавах самые совершенные игрушки от Creative и Archos.
Начнем с Archos. Джукбокс целиком изготовлен из алюминия, что, по мнению разработчиков, должно придавать солидности. Вы не поверите, но таки да – 604 WiFi смотрится жутко круто и гарантированно производит убойное впечатление на любых, даже самых искушенных в модной гаджетарии перцев. Впрочем, черный дорогущего вида пластик (или магниевый сплав?) Creative Zen Vision W с серым задником и серебряной окантовкой выглядит не менее солидно. Пожалуй, даже солиднее, чем пластик КПК Dell X51v – лучший неметаллический корпус, какой доводилось щупать до настоящего времени.
Возвращаемся к Archos и сразу же перечисляем преимущества этого джукбокса перед Creative Zen Vision W:
• встроенный модуль WiFi, позволяющий просматривать фильмы по Сети. Интенсивное тестирование подтвердило: никаких подергиваний изображения при сетевом просмотре не возникает, посему фича смотрится вполне функциональной и достойной восхищения. Ложка дегтя: зачем смотреть фильмы по Сети, если на борту и без того 30 Гбайт памяти? Разве что из лени и нежелания заниматься предварительной закачкой…
• браузер Opera, который вкупе с тем же WiFi позволяет бродить по Интернету. Фича, опять же, приятная, хоть и неоднозначная: зачем нужен Интернет на джукбоксе? Почту просмотреть? Файлы закачать? Возможно, хотя делать это гораздо удобнее на любом КПК. Остается просмотр поточного видео (скажем, YouTube) и поточного аудио (какого-нибудь Shoutcast), однако Archos 604 WiFi никакие формы поточности не поддерживает (на мой взгляд, колоссальное упущение разработчиков!);
• возможность записи ТВ (в том числе по расписанию) при наличии опционального аксессуара – специального крэдла. Здесь все без комментариев – фича нужная и полезная;
• совершенно бесценное умение Archos 604 WiFi взаимодействовать с компьютером в качестве простого накопителя, а не устройства Windows Media (об этом последнем ужасе – см. ниже). Соединил джукбокс кабелем и закачал все нужные файлы прямо из Total Commander – лепота и благодать!
Прочие функции Archos 604 WiFi мы рассматривать не будем, поскольку:
• смотреть фотографии на экране с разрешением 480х272 пиксела совершенно несерьезно, и никакие 16 миллионов цветов и 4,3 дюйма тут не помогут;
• проигрывание музыкальных файлов (поддерживается самый мизер форматов – МР3, WMA, WAV) никаких эмоций не оставляет, впрочем, никак и не огорчает. Нормально проигрывает 604 WiFi, не хуже остальных мультимедийных джукбоксов, но и не лучше. Вот только до H340 по качеству декодирования и разнообразию кодеков ему как до Луны (не обольщайтесь – Creative Zen Vision W не ближе!).
Прежде чем я окончательно раскрою карты, проведем аналогичную аутопсию и Creative Zen Vision W, однако, в отличие от козырей Archos, перечислим недостатки (разумеется, в моем представлении) этого джукбокса:
• встроенная поддержка карт Compact Flash совершенно не оправдывает ожиданий не столько потому, что не поддерживает формат RAW (в любом случае фотографы-профессионалы будут пользоваться устройством от Epson, многократно описанным Антонелло), а потому, что, как я уже сказал, разрешение 480х272, не вызывающее ни малейших нареканий при просмотре фильмов, совершенно недостаточно для фотоизображений;