Страница:
Это, так сказать, смена приоритетов в аспекте государственного и муниципального управления. Но и в аспекте идеологическом то же самое происходит! Ратнинскому сотнику на четыре стороны оглядываться приходилось: на Православную церковь, на Перуново братство и на Макошино влияние – всепроникающее, между прочим – женский фактор со счетов не сбросишь, а уж про Нинею – то и вовсе говорить нечего – без нее мира в Погорынье не добьешься. Их сиятельство Корней Агеич разруливал, конечно, эти заморочки просто виртуозно: церковь – инструмент подчинения и управления, на Перуновом капище – друг детства заведующим пристроен, а Настена… не то чтобы подруга – разница в возрасте все-таки, – но «своя баба». С Нинеей же пришлось договариваться, соблюдая прямо-таки дипломатический протокол.
Да, цинизм, я и не спорю… Что ты сказал, скотина бронзовая?! Я те сейчас покажу цинизм, светоч нравственности! Общечеловек гребаный, защитник прав сексменьшинств! Нет в управлении понятий «нравственно – безнравственно», «прилично – неприлично», «хорошо – плохо», есть только «целесообразно – нецелесообразно»! И цель не оправдывает средства, а требует задействования всех доступных средств! Спасти же от управленческого беспредела может только идеология, которая одни средства признает приемлемыми, а другие нет. Понятно? А какая на хрен идеология в Ратном, если там сразу три набора нравственных императивов во все дыры пихают? Нет, не два, а именно три! Рассматривать все только через призму борьбы христианства и язычества – непростительное упрощение. Вы только представьте себе, мистер Фокс, что бы сказала Настена в ответ на Аристарховы откровения после визита к Нинее! Даже и представлять себе не хотите? Напрасно, напрасно, я бы послушал – очень занимательно и поучительно получиться могло бы.
И попробуй тут не стань циником, пока между всем этим маневрируешь. Да еще и ваш, мистер Фокс, шеф, вкупе с региональным менеджером с ранге Великой волхвы. Только Корней все эти сдержки и противовесы и мог разыграть, не хватаясь за оружие, на манер своего папочки Агея.
Вы думаете ТАМ не так? Ошибаетесь! Борьба с коррупцией, борьба с коррупцией… Какая, к черту, борьба, если чиновник не уверен: а не встанет ли все завтра-послезавтра опять с ног на голову? И как тут не попользоваться возможностями и не подготовить себе «запасной аэродром»? Не думают о будущем только идиоты. Если перспективы понятны, цели четко сформулированы, а ресурсы есть, чиновник горы свернуть способен! А если власть, пусть теоретически, может меняться раз в четыре года, какие к хренам собачьим перспективы? Еще Никита Кукурузник показал, как все можно с ног на голову ставить, а уж про Горби и не говорю.
Вот и у нас в Ратном – поди угадай, кто, когда и за какое место тебя схватит? А христианство перспективы дает! Дает, и не спорьте! «Нет власти аще не от Бога», «Един Бог на небе – един царь на земле», «Помазанник Божий». Источник феодального права!
Знаете, мистер Фокс, что такое «источник права»? Нет? А что вы вообще знаете? Еще и рассуждать беретесь… Ладно, объясняю для узких специалистов в иной сфере деятельности. Источник права – корень, из которого растет все законодательство. Это какой-нибудь неоспоримый авторитет, на который опираются и к которому апеллируют, обосновывая решения, порождающие далеко идущие последствия, а также, в затруднительных случаях, когда готового рецепта нет. Источником права могут быть: обычай, прецедент, закон, религиозная норма. ТАМ, правда, кое-что новенькое изобрели: «единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ», но ЗДЕСЬ это неактуально совершенно.
Итак, обычай. А обычаи-то разные, несмотря на схожесть. Варяги свои с собой приволокли, туточки тоже всякое разное: перунисты, велесовцы… поближе к степи – воины в почете, подальше – все еще старейшины, в Новгороде торгаши под себя все загибают, да мало ли… А христианство одно! Везде!
Теперь закон. С законодательством у нас на Руси проблемно. «Русскую Правду» Ярослав Мудрый писал применительно к конкретным обстоятельствам, чтобы защитить служивших ему чужаков от наездов местных ребят. Это когда князь Ярослав еще в Новгороде княжил, приходилось разруливать конфликты новгородцев со шведами, служившими в его дружине. Потому-то в изначальной «Русской Правде» все больше про драки, увечья и убийства написано.
Дополнения к «Русской Правде» Мономах сделал по горячим следам бунта в Киеве, приведшего его на великокняжеский стол. У него другие заботы были – бунт-то случился из-за беспредела ростовщиков. Точнее говоря, начался из-за ростовщиков, а дальше пошло… «бессмысленный и беспощадный», как говорится. Как следствие, добавления Мономаха, превратившие изначальную «Русскую Правду» в «Пространную», касались главным образом вопросов кредита, процентных ставок и взаимоотношений заимодавцев и должников.
Чего ж удивляться, что в законодательстве дырка на дырке? И как судить, если случай в «Русской Правде» не описан? А христиане знают! В Писании есть про все! Если не напрямую, то в толковании! Заведи себе хорошо образованного попа, и он тебе под любую ситуацию пример найдет, а следовать примеру библейских и евангельских персонажей христианину не только не зазорно, но и надлежит!
То же самое и с прецедентом. До тебя никто таких вопросов не решал, ты первый, потому и называется «прецедент». Думаете, мистер Фокс, беспримерное решение так просто выдумать? Вот именно, непросто. А еще могут спросить: «Как посмел?» или «Ты что, дурак?» А тут железная отмазка: не сам выдумал, а в Писании вычитал! Примеров там множество, и при должной ловкости можно подобрать отрывок под любое угодное тебе решение. В крайнем случае ткнут носом: «Зри не сюда, а сюда!» И все.
Да, и наконец, религиозная норма. А тут уже и говорить нечего – все сказано выше. Теперь понимаете, чеканный вы мой, какой мощной подпоркой для власти является христианство? Какое множество проблем единым махом снимает? И с легитимностью, и с нормотворчеством, и с унификацией нравственных императивов, детерминирующих поведенческие реакции… Что? Нельзя ли по-русски? Да, извините, увлекся. По-русски это будет так:
Вот так-то! Без хорошо проработанной идеологии управление есть не что иное, как крышевание, если не сказать проще: бандитизм. Желаете примеры? Да пожалуйста! Когда приказала долго жить государственная идеология Российской империи – архаично феодальная, да еще и покореженная Петром Великим, ни у какой из политических сил не оказалось хорошо проработанной идеологии. А у большевиков была! Да еще и на научной основе! Они и выиграли. Потом, правда, она закоснела и перестала развиваться, утратив актуальность, но на смену-то не пришло ничего! Осталось голое управление! Вот вам и бандитизм в полный рост: от парада суверенитетов и приватизации «заводов, газет, пароходов» до вытрясания калыма с ларечников. Так и пригребли к миллениуму. Что-то у них там дальше будет?..
Однако, мистер Фокс, вернемся к нашим баранам. Теперь, с высоты приобретенных знаний, оценим действия лорда Корнея. Создал свиту, играющую короля, заявил претензии на феодальное право и (обратите внимание на железную последовательность действий) декларировал намерение стопроцентной христианизации подведомственной территории! Каков дед! Ни бум-бум в теории, но интуиция трехдюймовой бронебойности – управленец от бога!
Ну а ваш покорный слуга, чеканный вы мой, тоже подсуетился. Паскуда Спиридон, в отсутствие надлежащей статьи в «Русской Правде», приговорен на основе религиозной нормы – предателю болтаться на осине. Плюс – сам суд предотвратил расправу по языческим обычаям. И с этой позиции я перед кем угодно ответ держать могу: хочешь, перед епископом Туровским, хочешь, перед князем Вячеславом. Кроме того, заметьте, мистер Фокс, создан прецедент – местное население впервые получило от боярского суда заступничество и справедливость.
М-да, опять отвлеклись. Чуть больше чем через сутки после купания Колоброда прибыл лорд Корней с главными силами и так мне позицию Егора откомментировал, что у меня глаза на лоб полезли: «Кхе! Ты, Михайла, главного не понял! Егорка через тебя в бояре пролезть нацелился! Вот и ладно, пусть у тебя свой боярин образуется, который тебе боярством обязан. Но только ему крепко постараться придется, ой как крепко!» Видели бы вы, мистер Фокс, как дед после этих слов на мою рожу смотрел! Видать, было на что посмотреть – наверняка дурак дураком сидел.
А ларчик-то просто открывался! Егор с Лехой Рябым с самого детства за первенство боролись, примерно так, как мы с Ерохой. Во всем соперничали! Леха потому и лучником отменным сделался, что Егора на мечах победить никогда не мог. В какой-то момент Егор соперника опередил очень здорово – вернулся из дальних стран возмужавшим опытным воином, богатым да с красавицей женой. Очень быстро вокруг него молодежь гуртоваться стала, и сделался он десятником. Леха, на фоне всего этого, увял. Кто ж знал, что потом все так обернется? Жена-то у Егора порченой, как здесь говорят, оказалась – сказалось на бабе несчастье в Пскове. И до сих пор, если вокруг нее хотя бы человек пять-шесть собирается, то она сразу уйти норовит, а если они еще и на повышенных тонах говорить начнут, то и вовсе бегом убегает. А еще она ему только девочек рожает. Нет, мы-то с вами, мистер Фокс, знаем, что тут дело не в ней, а в… Как? Вы не знали? Какой пробел в образовании! Впрочем, зачем вам, бронзовому-то?
Короче, обидно Егору. Леха Рябой в бояре залетел, трое сыновей уже, а у самого Егора наследника нет, от десятка рожки да ножки остались, и вообще все плохо. А тут такой шанс! По всему видать, быть Егору погорынским адмиралом… если не угробится раньше, ну, и командиром морпехов, естественно… или речпехов? Через это и в воеводские бояре проскочить возможность есть. А кадровая база – Академия. Запросто Леху Рябого догнать и перегнать можно… Вот разве что с сыновьями проблему не решить. Однако у него племянников набралось аж шестеро, и трое уже по возрасту в Младшую стражу годятся, быть им первыми «морпеховскими» офицерами Погорынья, чует мое сердце!
Впрочем, все эти умные соображения появились уже потом, а сначала меня Дмитрий в такой депрессняк вогнал, что хоть на луну вой: на правом берегу Случи мы разом целый десяток Младшей дружины потеряли! Прищучил лорд Корней отряд ляхов, в котором оказалось довольно много бойцов в хороших бронях да на справных конях. И вот эти-то бойцы, поняв, что дело пахнет керосином, бросили добычу и остальных своих подельников да рванули на прорыв! И надо ж такому сложиться, что поперли они прямо на тот самый десяток пацанов, в который я после бойни у Ратного назначил урядником Власия!
Блин, сколько учили их от удара конницы уворачиваться, сколько объясняли, что в прямую схватку со взрослыми бойцами лезть нельзя!.. И говорил же мне Дмитрий, что Власий неловок! Нет, соблазнился на то, что в парне способности организатора проявляются… вот и результат – из десяти мальчишек только двое выжили, да и те тяжелораненые! И сам Власий… Царствие ему Небесное…
На Роську так и вовсе смотреть страшно было – похоже, пару последних ночей он и вовсе не спал, десяток Власия ведь ему подчинен был. Но характер у парня все же железный, вывод из произошедшего он сделал весьма радикальный – учить ребят надо жестко, и не жалеть, потому что жалость наставника потом, в бою, кровью обернется! Вот тебе и «святоша»! Впрочем, своему «религиозному экстремизму» он тоже должное отдал – объяснил остальным курсантам, что именно этот десяток к обучению грамоте и Закону Божьему с небрежением относился, за что кара их и постигла! Причем в таких выражениях объяснял, что даже взрослых ратников пробрало, да еще и пообещал, что того, от кого еще хоть раз услышит, будто воину грамота без надобности, своими руками прикончит и греха на душу взять не побоится. И вы знаете, мистер Фокс, поверили ему! Очень убедительно, по словам Дмитрия, мой крестник высказался, очень убедительно…
Впрочем, могло все еще хуже обернуться – не десяток отроков мы могли потерять, а гораздо больше. Не знаю: то ли я что-то с тезисом «Младшая стража за своих никому не прощает» перемудрил, то ли ребята, по-настоящему еще не битые, слишком много о себе воображать стали, то ли просто юношеская горячность… Короче, как только стало ясно, что всех, не сумевших слинять, уже задавили, ребята в погоню за прорвавшимися намылились. Без приказа! Самовольно! Видимо, сообразили, что они легче взрослых ратников и кони под ними меньше устают, плюс еще и заводные кони есть. Представляете, мистер Фокс, что было бы, если б они ляхов и впрямь нагнали? Стрельнули бы по разу, причем наверняка не меньше половины промахнулись бы – на скаку-то! А потом что? Спешиваться и заряжать? Так бы им и дали это сделать! В рукопашную лезть? Все бы там и легли… или большинство. Убегать? Ну разве что, да только вряд ли получилось бы.
Слава богу, Алексей сообразил, зачем они к заводным коням сунулись, да остановить сумел. Так они еще и хай подняли, мол за своих отомстить им не дают! Но тут уж лорд Корней вмешался – шепнул что-то ратнинцам, и как начали отроки от молодецких затрещин из седел вылетать! Кто-то, между прочим, и по паре затрещин огреб, если от первой на землю не слетел – показали пацанам, чего они по сравнению со взрослыми воинами стоят. А потом еще и гоняли моих чудо-богатырей древками копий по кругу, пока с тех семь потов не сошло. Сами понимаете: отношение взрослых ратнинцев к Младшей страже, мягко говоря, неласковое, а тут такой случай… и душу отвели, и высказали, что хотелось, ну, и педагогика, конечно, в ЗДЕШНЕМ понимании.
А потом лорд Корней для поручиков и урядников обряд «удара милосердия» провел. Живых ребята кололи копьями или уже мертвых, бог весть, но слабины никто из них не дал – настроение подходящим было.
Вот такие дела, мистер Фокс. Правобережье Случи воевода Погорынский от ляхов очистил, да по ходу дела войско себе собрал – иному удельному князю незазорно было бы, по крайней мере, по численности – около четырех сотен! А по качеству… сборная солянка, конечно: ратнинцы, моя неполная сотня, погостные ратники, огневцы, лесовики. Это уже было, а потом еще кое-кто прибавился. Двое бояр со своими дружинами. Одного из них дед выручил – снял ляшскую осаду с его усадьбы, а второй… и не боярин еще – пацан лет шестнадцати, но дядькой при нем опытный воин. Вдова дедова знакомца – мать этого парня – попросила взять сына да воинской науке поучить.
Еще сотня с лишним «охочих людей» из Давид-Городка и окрестностей… Тут, правда, проблема поначалу образовалась. Ляхи-то Давид-Городок на щит взять попытались, и получилось у них… почти. Посад пограбили и сожгли, а детинец… да какой там детинец, так – острог на возвышенном месте… взять не вышло. Да оно и понятно – не головы класть пришли, а пограбить. Короче, сунулись разок, получили отлуп, да и пошли окрестности шерстить, с укрепленным местом не связываясь. Только, вот беда, посадник давидгородский при этом погиб, а достаточно авторитетного человека, чтобы всех, способных воевать, под свою руку подобрать смог, не нашлось.
Короче, есть сотня воинов, а единого командования нет. Особенно один там вредный оказался – все пытался доказать, что он, по каким-то там причинам, второй человек после покойного посадника, да только даже и сами давидгородцы с этим не согласны были, а уж наши-то… В общем, довыеживался этот тип – Алексей решил проблему быстро и радикально – просто вызвал его на поединок и тупо грохнул, снеся ему голову с плеч на втором выпаде! Народ от такой разъяснительной работы охренел по полной программе, а дед тут же назначил Алексея командиром «охочих людей», начисто проигнорировав наличие у них еще одного мелкого боярчика и каких-то предводителей мелких групп. Но они, надо сказать, и не выступали особенно: Алексей на них только покосился да ус подкрутил, и никаких дискуссий!
Еще нескольким крикунам ратнинцы по-простецки морды начистили да выгнали к чертовой матери, остальные после этого с назначением Алексея смирились. Оно и понятно: Корней показал себя воеводой удачливым, значит, есть вполне оправданная надежда на добычу, а Алексей сумел внушить к себе уважение с первой же встречи. «Охочие люди» не за славой в поход идут, а за добычей… кто-то и за местью. По-любому, крутой мужик во главе отряда – лишняя гарантия успеха, а крутизну Алексей показать сумел весьма наглядно.
Дальше опять двинулись порознь – моя сотня, огневцы и лесовики составили ладейную рать, а лорд Корней во главе всех остальных начал переправляться на левый берег Припяти – ляхов догонять. Возглавил ладейную рать десятник Егор, а Семен Дырка, хоть и недоволен был, смолчал – Леха Рябой ему по-родственному разъяснил, что к чему. Вот так, мистер Фокс, я и заделался командиром роты «морпехов» или «речпехов», если угодно.
На второй день плавания Егору опять свои флотоводческие таланты показывать пришлось. Встретился нам целый караван из пяти ладей, нагруженных, что называется, под завязку. Война есть война – заорали, чтобы остановились для проверки, а в ответ – стрелы. Ну мои ребята сгоряча переднюю ладью и утопили – как дали из самострелов, так у тех несколько весел с левого борта сразу и провисли. Остальные весла за них цепляться стали, а кормщик вовремя команду не отдал и гребцы правого борта в один гребок ладью бортом к течению и развернули. А дальше, похоже, сработал эффект сложения многих мелких причин, каждая из которых к катастрофе привести не может, а в сумме…
Надо понимать, ладьи грузили в спешке и груз не закрепили (оно и понятно – не в море же выходить собирались) да для увеличения грузоподъемности выкинули балласт (дурь, конечно, но бывает, особенно если начальство на глотку берет и никаких возражений слушать не желает). Плюс что-то там с течением не то было – то ли отбойная струя, то ли еще завихрение какое… Короче, накренилась ладья, сильно накренилась, и началось…
Груз сместился на правый борт, придавливая гребцов, убитые и живые латники туда же посыпались, вместе с грузом. Кое-кто в воду слетел и конечно же за борт цепляться начал (в доспехе-то не поплаваешь). Черпанула ладья бортом и поминай, как звали. Кто б сказал, не поверил бы – залпом из трех десятков арбалетов ладью утопить! Хотя, мистер Фокс, при дурном командовании да незакрепленном грузе и не такие корыта тонули, что в двенадцатом веке, что в двадцатом.
План у каравана, надо полагать, был простой – по течению, да поднавалившись на веслах, быстренько разойтись с нами на встречных курсах под прикрытием лучников, а потом уходить, отстреливаясь. Не вышло. Как передняя ладья на борт легла, остальным пришлось скорость снижать, да в стороны сворачивать. Ход потеряли, строй рассыпался, тут мы им и устроили «танцы под радиолу».
Одна ладья все-таки проскочить сумела, за ней насады Семена Дырки погнались, а остальные три мы одним и тем же маневром взяли – мои ребята с одного борта их болтами засыпали, а Егор с лесовиками с другого борта на абордаж шел. Впрочем, там и абордажить особо нечего было – охрана вся на первой ладье была, а на остальных, кроме гребцов, только по десятку воинов было, да и те раненые. Последняя ладья так и вовсе без боя сдалась – после первого же залпа из самострелов лапки подняли.
Досмотрели груз, допросили пленных. Оказывается, полоцкое войско Пинск взять не смогло, и по приказу князя Давыда Полоцкого на захваченных у пинских причалов ладьях начали вывозить раненых и добычу. А добычи много – купеческие склады за городскими стенами стоят, у речного порта, торговый сезон в самом разгаре, началась торговля хлебом нового урожая. Хлеб, как водится, со всей округи свозят для продажи в ближайшие города, а здесь уже купцы приготовили товар, который крестьянам нужен в обмен на хлеб. И от товара того склады как раз и ломятся.
Увезти все это на обозных телегах полочанам просто нереально, потому-то и вывозят водным путем. Так и захваченный нами караван должен был идти по Припяти, потом по Случи Северной до Слуцка, который, по словам пленных, уже взяли на щит полоцкие князья Святослав Витебский и Рогволд Друцкий. А потом – переволоками в Березину и дальше в Полоцкие земли.
И тут, мистер Фокс, впервые в нашем сборном войске начал намечаться конфликт. Пристали мы к берегу, чтобы разобраться с трофеями да переночевать. Пока пленных допросили, пока то да се, уже вечереть начало, и тут подходит ко мне Роська и докладывает, что Семен Дырка воду мутит. Надо, мол, не переться неизвестно куда, а засесть где-нибудь здесь и перехватывать все ладьи, которые будут спускаться по Припяти от Пинска, а чтобы время зря не терять, понырять за товаром, затонувшим вместе с ладьей, да за доспехом утонувших воинов, благо глубина в этом месте небольшая. Потом Дмитрий с тем же самым подошел, мол, надо что-то делать, потому что приказ-то воеводы совсем другой был!
Понятно, что Дырку «жаба душит» – у нас уже семь ладей в трофеях, а у него только одна – но приказ-то воеводы Корнея идти к Пинску действительно никто не отменял. Хотел я было скандал устроить, а потом задумался. Приказ этот только для меня и Егора непререкаем, а Треска и Семен Дырка у нас вроде бы как вольноопределяющиеся. Да и приказ, сам по себе, не догма, поскольку сопровожден дополнением «действовать по обстановке». А кроме того, если не соглашаться с «гениальным» планом «адмирала Дрэйка», то ведь надо что-то свое предложить. А что? Просто дожидаться в условленном месте прихода лорда Корнея? Но у нас же собственная сила имеется, и если ее с умом применить… Легко сказать «с умом», а где этого ума взять-то? Попробовать что-то на воде сообразить? Выйти на берег и попартизанить?
Ну-ну, поухмыляйся скотина бронзовая, поухмыляйся… чтоб тебя… в переплавку пустили! Сам знаю, что сотник! А вот что делать – не знаю! С десятником Егором, конечно, можно посоветоваться, но как-то это… не вдохновляет. Единственное, что в голову приходит, – попробовать угнать у полочан коней, почему-то, в читанных ТАМ книгах, это – чуть ли не дежурный пункт. У Якова, кстати, волчья шерсть есть свежая, и выть он умеет – от живого волка не отличишь. Если ночью подобраться к табуну с наветренной стороны, да пугнуть коней, да завернуть их в нужную сторону, а с утра сесть на следах в засаду да долбануть тех, кто в погоню пойдет, из наших самострелов да из луков лесовиков…
Но как-то это все… по-киношному, что ли? Герои пионеры-партизаны взрывают немецкий штаб и выкрадывают генерала прямо из сортира… Неужто полочане такие идиоты и коней своих уберечь не способны? Нарвемся, едрена-матрена, так, что все хором на луну завоем… Но, даже если все и получится, это все равно разовое мероприятие, и к тому же какое-то само собой разумеющееся, а мне понимание общей ситуации нужно, чтобы смысл и последствия своих действий представлять. Стратегия, блин…
Именно что стратегия! Я ведь с чего начинал ЗДЕСЬ? Сформулировал цель – создать благоприятные стартовые условия для достижения боярского достоинства. Для ее достижения первоначально решал три задачи: собственное физическое развитие, формирование команды единомышленников и повышение социального статуса семьи. Все задачи решены, промежуточная цель достигнута. Я – сотник Младшей дружины Погорынского войска, боярич, хозяин строящегося городка. Семья – самый крутой и влиятельный род не только в Ратном, но и в Погорынье, у деда совершенно реальные шансы для достижения местного аналога статуса графа.
Короче говоря, управленческая классика – структура есть, кадрами она наполнена, ресурсов полно, перспективы радужные, планы… А вот с планами как раз и затык. Для дальнейшего упрочения своего положения надо «окучивать» сразу два направления: внутреннее – окончательно нагибать под себя Погорынье, и внешнее – каким-то образом встраиваться в исторические процессы, идущие на Руси.
С внутренним направлением все более-менее ясно. Тут две задачи: окончательное решение «проблемы Журавля» и создание системы управления Погорыньем в целом. С Журавлем время терпит – лорд Корней перед походом пообщался с Великой волхвой Градиславой Всеславной и получил заверения, что Журавль из отлучки еще не вернулся. Судя по тому беспределу, что сейчас творится на Припяти, вернется он не скоро – ни по воде, ни по берегам свободного хода никому нет. Выгоднее где-то переждать, чем рисковать влипнуть в разборки между Полоцком и Туровом. Так что наезда Журавля на Ратное, пока мы в походе, можно, пожалуй, не опасаться.
С системой управления Погорыньем тоже не горит, и имеются некоторые соображения. Не зря мы честного мужа Треску с собой таскаем – к моему проекту превращения старейшин дреговических родов в воеводских бояр лорд Корней отнесся вполне благосклонно. Получится с Треской, дальше легче пойдет. Так что, пригласить дреговичей к участию в решении «проблемы Журавля» – идея плодотворная.
А вот с внешним направлением все сложнее и опаснее. Матушка правильно сказала: «Возле князей – возле смерти». Наступает период лихих княжеских междоусобиц, и промахнуться в этих делах – не сносить головы. Но и отсидеться в сторонке не получится, поскольку Погорынье, нашими стараниями, мистер Фокс, начинает превращаться в заметную силу, которую одни попытаются использовать в своих целях, а другие уничтожить.
Да, цинизм, я и не спорю… Что ты сказал, скотина бронзовая?! Я те сейчас покажу цинизм, светоч нравственности! Общечеловек гребаный, защитник прав сексменьшинств! Нет в управлении понятий «нравственно – безнравственно», «прилично – неприлично», «хорошо – плохо», есть только «целесообразно – нецелесообразно»! И цель не оправдывает средства, а требует задействования всех доступных средств! Спасти же от управленческого беспредела может только идеология, которая одни средства признает приемлемыми, а другие нет. Понятно? А какая на хрен идеология в Ратном, если там сразу три набора нравственных императивов во все дыры пихают? Нет, не два, а именно три! Рассматривать все только через призму борьбы христианства и язычества – непростительное упрощение. Вы только представьте себе, мистер Фокс, что бы сказала Настена в ответ на Аристарховы откровения после визита к Нинее! Даже и представлять себе не хотите? Напрасно, напрасно, я бы послушал – очень занимательно и поучительно получиться могло бы.
И попробуй тут не стань циником, пока между всем этим маневрируешь. Да еще и ваш, мистер Фокс, шеф, вкупе с региональным менеджером с ранге Великой волхвы. Только Корней все эти сдержки и противовесы и мог разыграть, не хватаясь за оружие, на манер своего папочки Агея.
Вы думаете ТАМ не так? Ошибаетесь! Борьба с коррупцией, борьба с коррупцией… Какая, к черту, борьба, если чиновник не уверен: а не встанет ли все завтра-послезавтра опять с ног на голову? И как тут не попользоваться возможностями и не подготовить себе «запасной аэродром»? Не думают о будущем только идиоты. Если перспективы понятны, цели четко сформулированы, а ресурсы есть, чиновник горы свернуть способен! А если власть, пусть теоретически, может меняться раз в четыре года, какие к хренам собачьим перспективы? Еще Никита Кукурузник показал, как все можно с ног на голову ставить, а уж про Горби и не говорю.
Вот и у нас в Ратном – поди угадай, кто, когда и за какое место тебя схватит? А христианство перспективы дает! Дает, и не спорьте! «Нет власти аще не от Бога», «Един Бог на небе – един царь на земле», «Помазанник Божий». Источник феодального права!
Знаете, мистер Фокс, что такое «источник права»? Нет? А что вы вообще знаете? Еще и рассуждать беретесь… Ладно, объясняю для узких специалистов в иной сфере деятельности. Источник права – корень, из которого растет все законодательство. Это какой-нибудь неоспоримый авторитет, на который опираются и к которому апеллируют, обосновывая решения, порождающие далеко идущие последствия, а также, в затруднительных случаях, когда готового рецепта нет. Источником права могут быть: обычай, прецедент, закон, религиозная норма. ТАМ, правда, кое-что новенькое изобрели: «единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ», но ЗДЕСЬ это неактуально совершенно.
Итак, обычай. А обычаи-то разные, несмотря на схожесть. Варяги свои с собой приволокли, туточки тоже всякое разное: перунисты, велесовцы… поближе к степи – воины в почете, подальше – все еще старейшины, в Новгороде торгаши под себя все загибают, да мало ли… А христианство одно! Везде!
Теперь закон. С законодательством у нас на Руси проблемно. «Русскую Правду» Ярослав Мудрый писал применительно к конкретным обстоятельствам, чтобы защитить служивших ему чужаков от наездов местных ребят. Это когда князь Ярослав еще в Новгороде княжил, приходилось разруливать конфликты новгородцев со шведами, служившими в его дружине. Потому-то в изначальной «Русской Правде» все больше про драки, увечья и убийства написано.
Дополнения к «Русской Правде» Мономах сделал по горячим следам бунта в Киеве, приведшего его на великокняжеский стол. У него другие заботы были – бунт-то случился из-за беспредела ростовщиков. Точнее говоря, начался из-за ростовщиков, а дальше пошло… «бессмысленный и беспощадный», как говорится. Как следствие, добавления Мономаха, превратившие изначальную «Русскую Правду» в «Пространную», касались главным образом вопросов кредита, процентных ставок и взаимоотношений заимодавцев и должников.
Чего ж удивляться, что в законодательстве дырка на дырке? И как судить, если случай в «Русской Правде» не описан? А христиане знают! В Писании есть про все! Если не напрямую, то в толковании! Заведи себе хорошо образованного попа, и он тебе под любую ситуацию пример найдет, а следовать примеру библейских и евангельских персонажей христианину не только не зазорно, но и надлежит!
То же самое и с прецедентом. До тебя никто таких вопросов не решал, ты первый, потому и называется «прецедент». Думаете, мистер Фокс, беспримерное решение так просто выдумать? Вот именно, непросто. А еще могут спросить: «Как посмел?» или «Ты что, дурак?» А тут железная отмазка: не сам выдумал, а в Писании вычитал! Примеров там множество, и при должной ловкости можно подобрать отрывок под любое угодное тебе решение. В крайнем случае ткнут носом: «Зри не сюда, а сюда!» И все.
Да, и наконец, религиозная норма. А тут уже и говорить нечего – все сказано выше. Теперь понимаете, чеканный вы мой, какой мощной подпоркой для власти является христианство? Какое множество проблем единым махом снимает? И с легитимностью, и с нормотворчеством, и с унификацией нравственных императивов, детерминирующих поведенческие реакции… Что? Нельзя ли по-русски? Да, извините, увлекся. По-русски это будет так:
То есть понятия «плохо» и «хорошо» у всех одинаковы, поэтому в сходных обстоятельствах все действуют одинаковым образом, что, согласитесь, любезнейший мистер Фокс, сильно облегчает работу управленца. Да и сам управленец чувствует себя увереннее, так как его власть освящена силой божественного авторитета.
Мальчик радостный пошел,
И сказала кроха:
«Буду делать хорошо
И не буду – плохо».
Вот так-то! Без хорошо проработанной идеологии управление есть не что иное, как крышевание, если не сказать проще: бандитизм. Желаете примеры? Да пожалуйста! Когда приказала долго жить государственная идеология Российской империи – архаично феодальная, да еще и покореженная Петром Великим, ни у какой из политических сил не оказалось хорошо проработанной идеологии. А у большевиков была! Да еще и на научной основе! Они и выиграли. Потом, правда, она закоснела и перестала развиваться, утратив актуальность, но на смену-то не пришло ничего! Осталось голое управление! Вот вам и бандитизм в полный рост: от парада суверенитетов и приватизации «заводов, газет, пароходов» до вытрясания калыма с ларечников. Так и пригребли к миллениуму. Что-то у них там дальше будет?..
Однако, мистер Фокс, вернемся к нашим баранам. Теперь, с высоты приобретенных знаний, оценим действия лорда Корнея. Создал свиту, играющую короля, заявил претензии на феодальное право и (обратите внимание на железную последовательность действий) декларировал намерение стопроцентной христианизации подведомственной территории! Каков дед! Ни бум-бум в теории, но интуиция трехдюймовой бронебойности – управленец от бога!
Ну а ваш покорный слуга, чеканный вы мой, тоже подсуетился. Паскуда Спиридон, в отсутствие надлежащей статьи в «Русской Правде», приговорен на основе религиозной нормы – предателю болтаться на осине. Плюс – сам суд предотвратил расправу по языческим обычаям. И с этой позиции я перед кем угодно ответ держать могу: хочешь, перед епископом Туровским, хочешь, перед князем Вячеславом. Кроме того, заметьте, мистер Фокс, создан прецедент – местное население впервые получило от боярского суда заступничество и справедливость.
М-да, опять отвлеклись. Чуть больше чем через сутки после купания Колоброда прибыл лорд Корней с главными силами и так мне позицию Егора откомментировал, что у меня глаза на лоб полезли: «Кхе! Ты, Михайла, главного не понял! Егорка через тебя в бояре пролезть нацелился! Вот и ладно, пусть у тебя свой боярин образуется, который тебе боярством обязан. Но только ему крепко постараться придется, ой как крепко!» Видели бы вы, мистер Фокс, как дед после этих слов на мою рожу смотрел! Видать, было на что посмотреть – наверняка дурак дураком сидел.
А ларчик-то просто открывался! Егор с Лехой Рябым с самого детства за первенство боролись, примерно так, как мы с Ерохой. Во всем соперничали! Леха потому и лучником отменным сделался, что Егора на мечах победить никогда не мог. В какой-то момент Егор соперника опередил очень здорово – вернулся из дальних стран возмужавшим опытным воином, богатым да с красавицей женой. Очень быстро вокруг него молодежь гуртоваться стала, и сделался он десятником. Леха, на фоне всего этого, увял. Кто ж знал, что потом все так обернется? Жена-то у Егора порченой, как здесь говорят, оказалась – сказалось на бабе несчастье в Пскове. И до сих пор, если вокруг нее хотя бы человек пять-шесть собирается, то она сразу уйти норовит, а если они еще и на повышенных тонах говорить начнут, то и вовсе бегом убегает. А еще она ему только девочек рожает. Нет, мы-то с вами, мистер Фокс, знаем, что тут дело не в ней, а в… Как? Вы не знали? Какой пробел в образовании! Впрочем, зачем вам, бронзовому-то?
Короче, обидно Егору. Леха Рябой в бояре залетел, трое сыновей уже, а у самого Егора наследника нет, от десятка рожки да ножки остались, и вообще все плохо. А тут такой шанс! По всему видать, быть Егору погорынским адмиралом… если не угробится раньше, ну, и командиром морпехов, естественно… или речпехов? Через это и в воеводские бояре проскочить возможность есть. А кадровая база – Академия. Запросто Леху Рябого догнать и перегнать можно… Вот разве что с сыновьями проблему не решить. Однако у него племянников набралось аж шестеро, и трое уже по возрасту в Младшую стражу годятся, быть им первыми «морпеховскими» офицерами Погорынья, чует мое сердце!
Впрочем, все эти умные соображения появились уже потом, а сначала меня Дмитрий в такой депрессняк вогнал, что хоть на луну вой: на правом берегу Случи мы разом целый десяток Младшей дружины потеряли! Прищучил лорд Корней отряд ляхов, в котором оказалось довольно много бойцов в хороших бронях да на справных конях. И вот эти-то бойцы, поняв, что дело пахнет керосином, бросили добычу и остальных своих подельников да рванули на прорыв! И надо ж такому сложиться, что поперли они прямо на тот самый десяток пацанов, в который я после бойни у Ратного назначил урядником Власия!
Блин, сколько учили их от удара конницы уворачиваться, сколько объясняли, что в прямую схватку со взрослыми бойцами лезть нельзя!.. И говорил же мне Дмитрий, что Власий неловок! Нет, соблазнился на то, что в парне способности организатора проявляются… вот и результат – из десяти мальчишек только двое выжили, да и те тяжелораненые! И сам Власий… Царствие ему Небесное…
На Роську так и вовсе смотреть страшно было – похоже, пару последних ночей он и вовсе не спал, десяток Власия ведь ему подчинен был. Но характер у парня все же железный, вывод из произошедшего он сделал весьма радикальный – учить ребят надо жестко, и не жалеть, потому что жалость наставника потом, в бою, кровью обернется! Вот тебе и «святоша»! Впрочем, своему «религиозному экстремизму» он тоже должное отдал – объяснил остальным курсантам, что именно этот десяток к обучению грамоте и Закону Божьему с небрежением относился, за что кара их и постигла! Причем в таких выражениях объяснял, что даже взрослых ратников пробрало, да еще и пообещал, что того, от кого еще хоть раз услышит, будто воину грамота без надобности, своими руками прикончит и греха на душу взять не побоится. И вы знаете, мистер Фокс, поверили ему! Очень убедительно, по словам Дмитрия, мой крестник высказался, очень убедительно…
Впрочем, могло все еще хуже обернуться – не десяток отроков мы могли потерять, а гораздо больше. Не знаю: то ли я что-то с тезисом «Младшая стража за своих никому не прощает» перемудрил, то ли ребята, по-настоящему еще не битые, слишком много о себе воображать стали, то ли просто юношеская горячность… Короче, как только стало ясно, что всех, не сумевших слинять, уже задавили, ребята в погоню за прорвавшимися намылились. Без приказа! Самовольно! Видимо, сообразили, что они легче взрослых ратников и кони под ними меньше устают, плюс еще и заводные кони есть. Представляете, мистер Фокс, что было бы, если б они ляхов и впрямь нагнали? Стрельнули бы по разу, причем наверняка не меньше половины промахнулись бы – на скаку-то! А потом что? Спешиваться и заряжать? Так бы им и дали это сделать! В рукопашную лезть? Все бы там и легли… или большинство. Убегать? Ну разве что, да только вряд ли получилось бы.
Слава богу, Алексей сообразил, зачем они к заводным коням сунулись, да остановить сумел. Так они еще и хай подняли, мол за своих отомстить им не дают! Но тут уж лорд Корней вмешался – шепнул что-то ратнинцам, и как начали отроки от молодецких затрещин из седел вылетать! Кто-то, между прочим, и по паре затрещин огреб, если от первой на землю не слетел – показали пацанам, чего они по сравнению со взрослыми воинами стоят. А потом еще и гоняли моих чудо-богатырей древками копий по кругу, пока с тех семь потов не сошло. Сами понимаете: отношение взрослых ратнинцев к Младшей страже, мягко говоря, неласковое, а тут такой случай… и душу отвели, и высказали, что хотелось, ну, и педагогика, конечно, в ЗДЕШНЕМ понимании.
А потом лорд Корней для поручиков и урядников обряд «удара милосердия» провел. Живых ребята кололи копьями или уже мертвых, бог весть, но слабины никто из них не дал – настроение подходящим было.
Вот такие дела, мистер Фокс. Правобережье Случи воевода Погорынский от ляхов очистил, да по ходу дела войско себе собрал – иному удельному князю незазорно было бы, по крайней мере, по численности – около четырех сотен! А по качеству… сборная солянка, конечно: ратнинцы, моя неполная сотня, погостные ратники, огневцы, лесовики. Это уже было, а потом еще кое-кто прибавился. Двое бояр со своими дружинами. Одного из них дед выручил – снял ляшскую осаду с его усадьбы, а второй… и не боярин еще – пацан лет шестнадцати, но дядькой при нем опытный воин. Вдова дедова знакомца – мать этого парня – попросила взять сына да воинской науке поучить.
Еще сотня с лишним «охочих людей» из Давид-Городка и окрестностей… Тут, правда, проблема поначалу образовалась. Ляхи-то Давид-Городок на щит взять попытались, и получилось у них… почти. Посад пограбили и сожгли, а детинец… да какой там детинец, так – острог на возвышенном месте… взять не вышло. Да оно и понятно – не головы класть пришли, а пограбить. Короче, сунулись разок, получили отлуп, да и пошли окрестности шерстить, с укрепленным местом не связываясь. Только, вот беда, посадник давидгородский при этом погиб, а достаточно авторитетного человека, чтобы всех, способных воевать, под свою руку подобрать смог, не нашлось.
Короче, есть сотня воинов, а единого командования нет. Особенно один там вредный оказался – все пытался доказать, что он, по каким-то там причинам, второй человек после покойного посадника, да только даже и сами давидгородцы с этим не согласны были, а уж наши-то… В общем, довыеживался этот тип – Алексей решил проблему быстро и радикально – просто вызвал его на поединок и тупо грохнул, снеся ему голову с плеч на втором выпаде! Народ от такой разъяснительной работы охренел по полной программе, а дед тут же назначил Алексея командиром «охочих людей», начисто проигнорировав наличие у них еще одного мелкого боярчика и каких-то предводителей мелких групп. Но они, надо сказать, и не выступали особенно: Алексей на них только покосился да ус подкрутил, и никаких дискуссий!
Еще нескольким крикунам ратнинцы по-простецки морды начистили да выгнали к чертовой матери, остальные после этого с назначением Алексея смирились. Оно и понятно: Корней показал себя воеводой удачливым, значит, есть вполне оправданная надежда на добычу, а Алексей сумел внушить к себе уважение с первой же встречи. «Охочие люди» не за славой в поход идут, а за добычей… кто-то и за местью. По-любому, крутой мужик во главе отряда – лишняя гарантия успеха, а крутизну Алексей показать сумел весьма наглядно.
Дальше опять двинулись порознь – моя сотня, огневцы и лесовики составили ладейную рать, а лорд Корней во главе всех остальных начал переправляться на левый берег Припяти – ляхов догонять. Возглавил ладейную рать десятник Егор, а Семен Дырка, хоть и недоволен был, смолчал – Леха Рябой ему по-родственному разъяснил, что к чему. Вот так, мистер Фокс, я и заделался командиром роты «морпехов» или «речпехов», если угодно.
На второй день плавания Егору опять свои флотоводческие таланты показывать пришлось. Встретился нам целый караван из пяти ладей, нагруженных, что называется, под завязку. Война есть война – заорали, чтобы остановились для проверки, а в ответ – стрелы. Ну мои ребята сгоряча переднюю ладью и утопили – как дали из самострелов, так у тех несколько весел с левого борта сразу и провисли. Остальные весла за них цепляться стали, а кормщик вовремя команду не отдал и гребцы правого борта в один гребок ладью бортом к течению и развернули. А дальше, похоже, сработал эффект сложения многих мелких причин, каждая из которых к катастрофе привести не может, а в сумме…
Надо понимать, ладьи грузили в спешке и груз не закрепили (оно и понятно – не в море же выходить собирались) да для увеличения грузоподъемности выкинули балласт (дурь, конечно, но бывает, особенно если начальство на глотку берет и никаких возражений слушать не желает). Плюс что-то там с течением не то было – то ли отбойная струя, то ли еще завихрение какое… Короче, накренилась ладья, сильно накренилась, и началось…
Груз сместился на правый борт, придавливая гребцов, убитые и живые латники туда же посыпались, вместе с грузом. Кое-кто в воду слетел и конечно же за борт цепляться начал (в доспехе-то не поплаваешь). Черпанула ладья бортом и поминай, как звали. Кто б сказал, не поверил бы – залпом из трех десятков арбалетов ладью утопить! Хотя, мистер Фокс, при дурном командовании да незакрепленном грузе и не такие корыта тонули, что в двенадцатом веке, что в двадцатом.
План у каравана, надо полагать, был простой – по течению, да поднавалившись на веслах, быстренько разойтись с нами на встречных курсах под прикрытием лучников, а потом уходить, отстреливаясь. Не вышло. Как передняя ладья на борт легла, остальным пришлось скорость снижать, да в стороны сворачивать. Ход потеряли, строй рассыпался, тут мы им и устроили «танцы под радиолу».
Одна ладья все-таки проскочить сумела, за ней насады Семена Дырки погнались, а остальные три мы одним и тем же маневром взяли – мои ребята с одного борта их болтами засыпали, а Егор с лесовиками с другого борта на абордаж шел. Впрочем, там и абордажить особо нечего было – охрана вся на первой ладье была, а на остальных, кроме гребцов, только по десятку воинов было, да и те раненые. Последняя ладья так и вовсе без боя сдалась – после первого же залпа из самострелов лапки подняли.
Досмотрели груз, допросили пленных. Оказывается, полоцкое войско Пинск взять не смогло, и по приказу князя Давыда Полоцкого на захваченных у пинских причалов ладьях начали вывозить раненых и добычу. А добычи много – купеческие склады за городскими стенами стоят, у речного порта, торговый сезон в самом разгаре, началась торговля хлебом нового урожая. Хлеб, как водится, со всей округи свозят для продажи в ближайшие города, а здесь уже купцы приготовили товар, который крестьянам нужен в обмен на хлеб. И от товара того склады как раз и ломятся.
Увезти все это на обозных телегах полочанам просто нереально, потому-то и вывозят водным путем. Так и захваченный нами караван должен был идти по Припяти, потом по Случи Северной до Слуцка, который, по словам пленных, уже взяли на щит полоцкие князья Святослав Витебский и Рогволд Друцкий. А потом – переволоками в Березину и дальше в Полоцкие земли.
И тут, мистер Фокс, впервые в нашем сборном войске начал намечаться конфликт. Пристали мы к берегу, чтобы разобраться с трофеями да переночевать. Пока пленных допросили, пока то да се, уже вечереть начало, и тут подходит ко мне Роська и докладывает, что Семен Дырка воду мутит. Надо, мол, не переться неизвестно куда, а засесть где-нибудь здесь и перехватывать все ладьи, которые будут спускаться по Припяти от Пинска, а чтобы время зря не терять, понырять за товаром, затонувшим вместе с ладьей, да за доспехом утонувших воинов, благо глубина в этом месте небольшая. Потом Дмитрий с тем же самым подошел, мол, надо что-то делать, потому что приказ-то воеводы совсем другой был!
Понятно, что Дырку «жаба душит» – у нас уже семь ладей в трофеях, а у него только одна – но приказ-то воеводы Корнея идти к Пинску действительно никто не отменял. Хотел я было скандал устроить, а потом задумался. Приказ этот только для меня и Егора непререкаем, а Треска и Семен Дырка у нас вроде бы как вольноопределяющиеся. Да и приказ, сам по себе, не догма, поскольку сопровожден дополнением «действовать по обстановке». А кроме того, если не соглашаться с «гениальным» планом «адмирала Дрэйка», то ведь надо что-то свое предложить. А что? Просто дожидаться в условленном месте прихода лорда Корнея? Но у нас же собственная сила имеется, и если ее с умом применить… Легко сказать «с умом», а где этого ума взять-то? Попробовать что-то на воде сообразить? Выйти на берег и попартизанить?
Ну-ну, поухмыляйся скотина бронзовая, поухмыляйся… чтоб тебя… в переплавку пустили! Сам знаю, что сотник! А вот что делать – не знаю! С десятником Егором, конечно, можно посоветоваться, но как-то это… не вдохновляет. Единственное, что в голову приходит, – попробовать угнать у полочан коней, почему-то, в читанных ТАМ книгах, это – чуть ли не дежурный пункт. У Якова, кстати, волчья шерсть есть свежая, и выть он умеет – от живого волка не отличишь. Если ночью подобраться к табуну с наветренной стороны, да пугнуть коней, да завернуть их в нужную сторону, а с утра сесть на следах в засаду да долбануть тех, кто в погоню пойдет, из наших самострелов да из луков лесовиков…
Но как-то это все… по-киношному, что ли? Герои пионеры-партизаны взрывают немецкий штаб и выкрадывают генерала прямо из сортира… Неужто полочане такие идиоты и коней своих уберечь не способны? Нарвемся, едрена-матрена, так, что все хором на луну завоем… Но, даже если все и получится, это все равно разовое мероприятие, и к тому же какое-то само собой разумеющееся, а мне понимание общей ситуации нужно, чтобы смысл и последствия своих действий представлять. Стратегия, блин…
Именно что стратегия! Я ведь с чего начинал ЗДЕСЬ? Сформулировал цель – создать благоприятные стартовые условия для достижения боярского достоинства. Для ее достижения первоначально решал три задачи: собственное физическое развитие, формирование команды единомышленников и повышение социального статуса семьи. Все задачи решены, промежуточная цель достигнута. Я – сотник Младшей дружины Погорынского войска, боярич, хозяин строящегося городка. Семья – самый крутой и влиятельный род не только в Ратном, но и в Погорынье, у деда совершенно реальные шансы для достижения местного аналога статуса графа.
Короче говоря, управленческая классика – структура есть, кадрами она наполнена, ресурсов полно, перспективы радужные, планы… А вот с планами как раз и затык. Для дальнейшего упрочения своего положения надо «окучивать» сразу два направления: внутреннее – окончательно нагибать под себя Погорынье, и внешнее – каким-то образом встраиваться в исторические процессы, идущие на Руси.
С внутренним направлением все более-менее ясно. Тут две задачи: окончательное решение «проблемы Журавля» и создание системы управления Погорыньем в целом. С Журавлем время терпит – лорд Корней перед походом пообщался с Великой волхвой Градиславой Всеславной и получил заверения, что Журавль из отлучки еще не вернулся. Судя по тому беспределу, что сейчас творится на Припяти, вернется он не скоро – ни по воде, ни по берегам свободного хода никому нет. Выгоднее где-то переждать, чем рисковать влипнуть в разборки между Полоцком и Туровом. Так что наезда Журавля на Ратное, пока мы в походе, можно, пожалуй, не опасаться.
С системой управления Погорыньем тоже не горит, и имеются некоторые соображения. Не зря мы честного мужа Треску с собой таскаем – к моему проекту превращения старейшин дреговических родов в воеводских бояр лорд Корней отнесся вполне благосклонно. Получится с Треской, дальше легче пойдет. Так что, пригласить дреговичей к участию в решении «проблемы Журавля» – идея плодотворная.
А вот с внешним направлением все сложнее и опаснее. Матушка правильно сказала: «Возле князей – возле смерти». Наступает период лихих княжеских междоусобиц, и промахнуться в этих делах – не сносить головы. Но и отсидеться в сторонке не получится, поскольку Погорынье, нашими стараниями, мистер Фокс, начинает превращаться в заметную силу, которую одни попытаются использовать в своих целях, а другие уничтожить.