Страница:
После успешного присоединения Австрии Гитлер обратил взгляд на Чехословакию, где в Судетской области проживало примерно 3 миллиона этнических немцев. В Праге стало известно, что в мае 1938 года Гитлер и его генералы разрабатывали планы оккупации Чехословакии. Чехи рассчитывали на военную помощь Франции, с которой у них был договор о взаимной помощи. Пока Гитлер продолжал произносить подстрекательские речи с требованием объединения судетских немцев с фатерландом, в Европе почувствовали, что новой войны не избежать. Однако ни Франция, ни Англия не были готовы защищать Чехословакию. В середине октября Гитлер пообещал не предпринимать военных действий без предварительных политических консультаций с европейскими державами. Британский премьер-министр Невилл Чемберлен согласился убедить правительственный кабинет и французов принять результаты плебисцита в Судетской области. Премьер-министр Франции Эдуард Даладье и министр иностранных дел Жорж Бонне отправились в Лондон, где было подготовлено совместное предложение о том, что все территории в Судетах, где проживает более половины немецкого населения, должны отойти к Германии. С чехами даже не сочли нужным проконсультироваться по этому вопросу. Сначала чешское правительство отвергло это предложение, но затем 21 сентября с большой неохотой все-таки его приняло. 22 сентября Чемберлен вылетел в Германию, где встретился с Гитлером и узнал о намерении последнего 28 сентября ввести части вермахта в Судетскую область и выселить оттуда всех чехов. Чехословацкое правительство отвергло это предложение, так же как и правительственные кабинеты Франции и Англии. 24 сентября французы объявили частичную мобилизацию. За день до этого чехи начали полную мобилизацию.
В последней попытке избежать неминуемой войны Чемберлен предложил провести четырехстороннюю конференцию для улаживания Судетского кризиса. Гитлер согласился с этим предложением, и 29 сентября Гитлер, Чемберлен, Даладье и Муссолини встретились в Мюнхене, где глава Италии озвучил план, который позднее получил название Мюнхенский сговор. В принятом соглашении заявлялось, что немецкая армия 10 октября завершит оккупацию Судетской области, а международная комиссия определит будущее других спорных территорий (хотя де-факто Германии не был разрешен контроль над остальной Чехословакией, при негласном условии, что Гитлер не станет продолжать территориальную экспансию в Европе). Франция и Великобритания известили Чехословакию о том, что она может или в одиночку оказывать сопротивление германской армии, или принять оговоренную в Мюнхене аннексию. Чехи капитулировали. (А предлагавшуюся помощь СССР (более 30 дивизий и авиация) блокировала Польша. – Ред.) Через пять месяцев внутренних конфликтов между чехами и словаками, 13 марта 1939 года, последние объявили о создании независимой Словакии. Германия поспешила принять новоявленное государство в орбиту своей власти в качестве государства-сателлита. Это произошло после того, как немцы оккупировали Богемию и Моравию, образовав так называемый протекторат. Аннексия Чехословакии, несомненно, стала величайшим «бескровным завоеванием» Гитлера и второй «цветочной войной». Германии впервые удалось захватить государство с многочисленным славянским населением. Таким образом Чехословакия исчезла с политической карты мира.
После Первой мировой войны часть Восточной Пруссии, известная как Мемельская область, с населением 160 тысяч человек, была передана в 1923 году Литве (в 1920–1923 гг. область была оккупирована войсками Антанты. – Ред.). Но Гитлер потребовал возвращения Мемеля рейху вместе с местными немцами, Литва (брошенная на произвол судьбы Англией и Францией, гарантами статута Клайпеды. – Ред.) не протестовала, и 22 марта немецкие войска оккупировали Мемель (Клайпеду). По правде говоря, немецкое население края было не в восторге от 15-летнего периода жизни под властью литовцев.
В 1926 и 1938 годах в Клайпеде (Мемеле) вводилось военное положение. В 1930-х годах среди местных немцев процветали нацистские и антисемитские настроения. На выборах в местный парламент в декабре 1938 года нацисты получили 26 из 29 мест. После этого из Мемеля начался массовый исход евреев. Присоединение Мемеля к Германии стало последним в череде бескровных завоеваний Гитлера и так называемых «цветочных войн».
Гитлер также присоединил к рейху и вольный город Данциг (Гданьск), и Польский коридор, полоску земли шириной 32 в самом узком и 112 километров в самом широком месте, дававший Польше выход к Балтийскому морю. Несмотря на политику умиротворения, Лондон и Париж понимали, что Гитлер решил захватить Польшу и сделать с ней то же самое, что он сделал с австрийцами и чехами. Они подписали договоры с поляками, обязуясь объявить войну Германии в случае ее нападения на Польшу. Однако заключение германо-советского пакта о ненападении (23 августа 1939 года) ошеломило весь мир. Две страны обязались не нападать друг на друга, ни по отдельности, ни вместе с какой-то третьей стороной; обещали не поддерживать третьи державы, готовые напасть на одну из сторон; проводить консультации по вопросам, касающимся их взаимных интересов; не примыкать к группе стран, прямо или косвенно угрожающих одной из сторон, заключивших пакт; решать все возникающие между ними противоречия путем переговоров или арбитража. Пакт был подписан на 10 лет с автоматическим продлением этого срока еще на 5 лет, если ни одна из сторон не откажется от него. Однако более важным был секретный протокол о разделе Восточной Европы на советскую и немецкую сферы влияния. Польша восточнее рек Нарев, Висла и Сан (земли Западной Украины и Западной Белоруссии, оккупированные Польшей в 1919–1920 гг. – Ред.) отходила к СССР.
1 сентября 1939 года немецкие войска напали на Польшу. Началась Вторая мировая война. Блицкриг быстро сокрушил восточную соседку Германии, армия которой превышала 3 миллиона человек. (Поляки мобилизовали около 1 млн, из них в боевых действиях погибло 66,3 тыс. (плюс 3,5 тыс. в боях с Красной армией), 133,7 тыс. ранено, 420 тыс. попало в немецкий плен, 452 тыс. сдалось Красной армии. – Ред.) Вскоре после падения Варшавы (28 сентября) Гитлер заявил Верховному командованию вермахта о своем решении той же осенью атаковать страны Запада. Немецких военачальников охватил испуг – они были уверены, что западные державы не по зубам Германии. Однако нападение на европейские страны Гитлер отложил до весны следующего года. По иронии судьбы этот срок предложило ОКХ (Верховное командование сухопутных войск) вермахта. Зимой французская и английская стороны проявили бездействие (хотя война была объявлена еще 3 сентября 1939 года), в то время как Германия начала готовиться к активным боевым действиям.
Нападение на Данию и Норвегию, носившее кодовое название «Везерюбунг» («Учения на Везере»), началось на рассвете 9 апреля 1940 года. Эту военную операцию отличала молниеносная скорость, тщательное планирование и полная секретность. В Дании немцы практически не встретили сопротивления. Датчанами было сбито 2 немецких самолета и повреждено несколько бронеавтомобилей. Погибло 13 датских солдат, 23 человека получили ранения, немцы потеряли 2 человека убитыми и 10 ранеными. Все было закончено до того, как датчане в то утро успели доесть свой завтрак. Местные фольксдойче и прогермански настроенные датчане были удивлены так же, как и остальные жители Дании, своей судьбой, в буквальном смысле свалившейся на них с неба. Однако немцы Северного Шлезвига приветствовали приход «своей» армии. Они оказывали гостеприимство, помогали военному транспорту двигаться в нужном направлении, в некоторых случаях даже охраняли взятых в плен датских солдат. Перед нападением на Данию немцы отправили отряды коммандос, чтобы не допустить уничтожения мостов и коммуникаций. В отличие от Дании Норвегия оказалась крепким орешком, но к 1 мая лишь небольшая территория в Северной Норвегии оставалась в руках союзных войск.
9 мая 1940 года Гитлер принял решение на следующий день развязать молниеносную войну на Западе. В девять часов вечера прозвучало кодовое слово «Гельб», означавшее начало вторжения во Францию, Голландию и Бельгию.
Эта военная кампания привела в конечном счете к позорной капитуляции французской армии. После шести лет дипломатических и военных успехов Гитлер достиг крупнейшей победы.
Несмотря на неудачи итальянских войск на Балканах, которые вынудили Гитлера перебросить свои дивизии в Южную Европу для захвата Югославии и Греции, включая Крит в апреле – мае 1941 года, Третий рейх неумолимо приближался к началу войны с Советским Союзом.
Нападение на Россию
Между Германией (и ее союзниками) и Россией и в прошлом существовали довольно протяженные общие границы. Почти всегда они являлись источником враждебности. В октябре 1939 года многие люди, знавшие историю, задумались о том, как долго еще смогут прожить в гармонии столь антагонистические соседи. Война между нацистской Германией и большевистской Россией казалась неизбежной. Еще с тех дней, когда Гитлер был начинающим экстремистом, написавшим программную книгу «Майн кампф» («Моя борьба»), он был одержим идеей «еврейско-большевистского заговора», бастионом которого в его представлении был Советский Союз. С момента зарождения нацистского движения Гитлер всегда обращал взгляды на Восток в поисках нового жизненного пространства для немецкого народа. «Похоже что сама судьба охотно дает нам знак». Долгожданное время пришло. Франция уничтожена мощным ударом вермахта, Балканы тоже покорены. Теперь Германия может устремить взгляд на Восток. Гитлер и его партия с презрением относились к славянам, а большевизм считали еврейским порождением.
Весной 1941 года на границе с Россией было сосредоточено большое количество немецких войск и войск союзников Германии. Их численность составляла 3 миллиона человек (5 млн 500 тыс. – Ред.). Операция «Барбаросса» началась ранним утром 22 июня 1941 года.
Во многих местах в первые дни войны немцев встречали с воодушевлением. На Украине, например, поначалу они не встретили особого сопротивления. В некоторых городах и селах их встречали цветами и хлебом-солью. Немецкие солдаты были приятно удивлены таким приемом – их встречали как освободителей от коммунистического ига. В 1932–1933 годах в результате злоупотреблений в ходе коллективизации от голода умерло около 7 миллионов человек. (Сверхсмертность на Украине в 1932–1933 гг. составила около 2,5 млн. Миллионы людей погибли от голода и болезней также на юге России и в Казахстане – всего по СССР, включая Украину, сверхсмертность до 7 млн. – Ред.) В конце 1930-х годов тысячи украинцев были арестованы и репрессированы НКВД, особенно это коснулось представителей интеллигенции – писателей, художников, музыкантов. Террор 1930-х годов привел многих украинцев к ошибочному мнению о том, что нет ничего хуже коммунистического рабства, но они оказались не правы.
В середине 1941 года начался массовый приток иностранных добровольцев, желавших служить в германской армии. В Центральной и Южной Европе это были добровольцы из Албании, Чехии, Словакии, Боснии и Хорватии. В Западной Европе – из Дании, Финляндии, Швеции, Норвегии, Франции, Голландии, Бельгии и Испании. Когда части вермахта устремились к Москве, Ленинграду и Ростову-на-Дону, под властью немцев оказались люди самых разных национальностей – эстонцы, латыши, литовцы, белорусы, татары и казаки. Некоторые из них стали солдатами армии Третьего рейха.
Народы, оказавшиеся под властью Германии в результате военных захватов, для нацистского руководства представляли собой новые возможности и новые проблемы. Прибавление миллионов новых людей к населению рейха означало увеличение потенциальных людских резервов для вооруженных сил, столь необходимых немецкой военной машине. Теоретически сотни тысяч новых солдат – это новые военные части для новых боевых операций, которые позволят немцам покорить новые территории; новые люди, попавшие под иго свастики. Перспективы казались радужными, ошеломляющими, головокружительными. И все же новые покоренные земли предполагали и многочисленные дополнительные проблемы. Интеграция иностранных добровольцев в вооруженные силы Германии была не просто бюрократической процедурой. Если оставить в стороне языковые и культурные отличия, национал-социализм был идеологией с определенными взглядами на расовые вопросы как в Европе, так и за ее пределами. Страны, населенные близкими немцам народами германской группы, такие как Дания, Голландия, Норвегия, рассматривались как братья, «истинные арийцы», и поэтому их следовало принять под крыло нацизма. Но как же славяне, не говоря уже о мусульманах? Какое будущее могло быть у украинцев и татар, служивших в частях вермахта, ведь новые политические хозяева рассматривали их как «низшую расу», пригодную лишь для рабского труда или даже обреченную впоследствии на уничтожение? (Так, 65 % украинцев следовало выселить или уничтожить, а 35 %, соответствующих расовым параметрам, онемечить по образцу полабских и силезских славян. – Ред.) Хотя Третьему рейху было не слишком важно, кто желает сражаться под его знаменами ради достижения больших военных побед.
Если идеология усложняла вопрос принятия иностранных добровольцев, то практика еще больше усугубляла данную проблему. Захватив огромные территории в Европе, немецкая военная бюрократия была не в состоянии рассмотреть индивидуальные особенности многих тысяч иностранных добровольцев. Для этого нужно было бы найти огромное число администраторов и инструкторов, дополнительные казармы, учебные лагеря, обмундирование и оружие. Неудивительно, что как для добровольцев, так и для чиновников процесс принятия новых солдат на службу был сопряжен со значительными трудностями.
Глава 2
Почему Третий рейх?
В этой главе рассматриваются некоторые психологические причины, вынуждавшие иностранных добровольцев воевать во Второй мировой войне на стороне немцев. Для многих западноевропейцев главным мотивом был антибольшевизм, а отнюдь не симпатии к нацизму. На Востоке надеть серые полевые шинели вермахта многих людей заставил национализм.
Было бы неверно предполагать, что существовала лишь одна причина, вынуждавшая сотни тысяч иностранных добровольцев вступить в части вермахта или войск СС. Было бы ошибкой утверждать, что большинство поступало так из-за симпатии к идеям фашизма или, скорее, германского националсоциализма. Причины, двигавшие добровольцами, так же как и их национальности, были разнообразны и многочисленны. Существовали определенные идеи, служившие мотивами и стимулами, которые подталкивали молодых людей добровольно идти на службу в германскую армию в годы Второй мировой войны.
Когда мы говорим об иностранных добровольцах, то имеем в виду молодых людей в возрасте от 17 до 25 лет. Хотя призывники иногда бывали даже старше по возрасту, большинство их составляли все-таки молодые мужчины двадцати с небольшим лет. Это важно запомнить, потому что нацизм предлагал ряд идей, привлекательных именно для молодых, впечатлительных парней. Это в первую очередь брутальность, стигматизация определенных рас и групп населения, культура войны, призывы к мести и национальному возрождению. Все это апеллировало к первобытным инстинктам молодых мужчин. Однако существовали и другие, более позитивные атрибуты, которые были в равной степени притягательны: дух товарищества, критика и неприятие уродливых аспектов капитализма и борьба против политической и культурной деградации.
Разумеется, нацизм также делал попытки воззвать к более возвышенной и романтической стороне человеческой натуры. Хотя в 1930-х годах тоталитарная реальность часто бывала жестокой, особенно для тех индивидов и социальных групп, которые признавались врагами, нацистская идеология содержала немало идей, которые восходили к героям и сказаниям прошлого. Такие идеи включали в себя веру в проницательных вождей, которые железной рукой правят своей страной, получая в ответ на это обожание и уважение народа; веру в сильный единый народ и в его готовность жертвовать собой в интересах нации, а также в необходимость войн ради «расширения жизненного пространства». Нацизм и фашизм также старались укрепить веру в традиционные ценности в таких иерархических системах, как армия, семья и церковь. (В нацистской Германии роль церкви в жизни страны была сознательно снижена, потому что Гитлер и его сподвижники, крупные партийные функционеры, с подозрением относились к священникам, явно не желая делить с ними роль «духовных пастырей» немецкого народа.)
Эта фотография была опубликована в той же пропагандистской брошюре на французском языке и сопровождалась следующей подписью: «Сегодня войска СС стали армией Европы, которая включает в себя добровольцев из самых разных стран»
Нацистская Германия также могла играть на низменных инстинктах молодых мужчин в завоеванных ими странах. Те из них, кто уже состоял в фашистских организациях, были пропитаны нацистской идеологией, прочих еще предстояло обработать в подобном духе. Таким образом, национал-социализм прививал иностранной молодежи ненависть к социалистам и либералам. К первым – потому что они были противниками всего национального (их также изображали потенциальными изменниками народа, готовыми вовлечь своих соплеменников под власть ненавистной партийно-большевистской номенклатуры СССР). Ко вторым – по причине их нежелания бороться с социалистами. Нацизм презирал и тех и других из-за их склонности к индивидуализму, ослаблявшему нацию своим отказом признавать верховенство народа над отдельным индивидом. Но сильнее всего нацисты ненавидели евреев, которых считали безродными космополитами, равнодушными к народной судьбе, беззастенчивыми ворами и обманщиками, людьми, которые делали деньги посредством финансовых махинаций, а не честным трудом на ниве техники и строительства.
Конечно, существовали и другие причины, вынуждавшие западных европейцев идти на службу в германскую армию, причем преобладали среди них прагматические – главным образом мотив самосохранения. В оккупированной стране приходилось идти на все, чтобы остаться в живых, и поэтому служба в рядах вермахта казалась лучшим выбором. Никто не хотел стать рабом в собственной стране или быть отправленным на принудительные работы в Германию. Потому что, как бы ни пытались нацисты изображать из себя добрых правителей, в конечном итоге истинное лицо фашизма стало видно всем. Например, после капитуляции Голландии в следующие несколько недель голландцы впали в оцепенение. Первоначально им казалось, что немецкую оккупацию вполне можно вынести. Рейхскомиссар Голландии Зейсс-Инкварт пообещал, что Германия не станет навязывать этой стране свою идеологию и будет уважать существующие голландские законы.
Было бы неверно предполагать, что существовала лишь одна причина, вынуждавшая сотни тысяч иностранных добровольцев вступить в части вермахта или войск СС. Было бы ошибкой утверждать, что большинство поступало так из-за симпатии к идеям фашизма или, скорее, германского националсоциализма. Причины, двигавшие добровольцами, так же как и их национальности, были разнообразны и многочисленны. Существовали определенные идеи, служившие мотивами и стимулами, которые подталкивали молодых людей добровольно идти на службу в германскую армию в годы Второй мировой войны.
Когда мы говорим об иностранных добровольцах, то имеем в виду молодых людей в возрасте от 17 до 25 лет. Хотя призывники иногда бывали даже старше по возрасту, большинство их составляли все-таки молодые мужчины двадцати с небольшим лет. Это важно запомнить, потому что нацизм предлагал ряд идей, привлекательных именно для молодых, впечатлительных парней. Это в первую очередь брутальность, стигматизация определенных рас и групп населения, культура войны, призывы к мести и национальному возрождению. Все это апеллировало к первобытным инстинктам молодых мужчин. Однако существовали и другие, более позитивные атрибуты, которые были в равной степени притягательны: дух товарищества, критика и неприятие уродливых аспектов капитализма и борьба против политической и культурной деградации.
Разумеется, нацизм также делал попытки воззвать к более возвышенной и романтической стороне человеческой натуры. Хотя в 1930-х годах тоталитарная реальность часто бывала жестокой, особенно для тех индивидов и социальных групп, которые признавались врагами, нацистская идеология содержала немало идей, которые восходили к героям и сказаниям прошлого. Такие идеи включали в себя веру в проницательных вождей, которые железной рукой правят своей страной, получая в ответ на это обожание и уважение народа; веру в сильный единый народ и в его готовность жертвовать собой в интересах нации, а также в необходимость войн ради «расширения жизненного пространства». Нацизм и фашизм также старались укрепить веру в традиционные ценности в таких иерархических системах, как армия, семья и церковь. (В нацистской Германии роль церкви в жизни страны была сознательно снижена, потому что Гитлер и его сподвижники, крупные партийные функционеры, с подозрением относились к священникам, явно не желая делить с ними роль «духовных пастырей» немецкого народа.)
Нацистская Германия также могла играть на низменных инстинктах молодых мужчин в завоеванных ими странах. Те из них, кто уже состоял в фашистских организациях, были пропитаны нацистской идеологией, прочих еще предстояло обработать в подобном духе. Таким образом, национал-социализм прививал иностранной молодежи ненависть к социалистам и либералам. К первым – потому что они были противниками всего национального (их также изображали потенциальными изменниками народа, готовыми вовлечь своих соплеменников под власть ненавистной партийно-большевистской номенклатуры СССР). Ко вторым – по причине их нежелания бороться с социалистами. Нацизм презирал и тех и других из-за их склонности к индивидуализму, ослаблявшему нацию своим отказом признавать верховенство народа над отдельным индивидом. Но сильнее всего нацисты ненавидели евреев, которых считали безродными космополитами, равнодушными к народной судьбе, беззастенчивыми ворами и обманщиками, людьми, которые делали деньги посредством финансовых махинаций, а не честным трудом на ниве техники и строительства.
Новая идеология
Возможно, самой привлекательной чертой фашизма для молодых мужчин было нечто общее – и это, конечно, молодость. Старая система либерального капитализма показала свою несостоятельность. Она так и не смогла воспользоваться шансом, предоставленным ей историей. Но главные ее неудачи лежали в области экономики. Она не гарантировала высокой трудовой занятости, стремительного экономического роста. Великая депрессия 1929–1933 годов подорвала доверие к либеральной демократии у многих социальных групп, и молодые западные европейцы, которые пошли на службу немецкой военной машине в 1940-х годах, до этого на себе испытали все трудности, обрушившиеся на их семьи в предыдущее десятилетие. Фашизм и нацизм были молодыми идеологиями, предлагавшими «дивный новый мир». Они сработали в Германии и Италии, так почему бы не привнести их и в другие страны? Германские победы в странах Западной Европы весной и летом 1940 года не могли не произвести впечатления на молодых мужчин покоренных немцами стран. Они своими глазами увидели впечатляющую мощь немецких вооруженных сил, оснащенных по последнему слову военной техники. Они слышали рев двигателей «Мессершмиттов» и «Юнкерсов» в воздухе и рычание танковых моторов на земле. Неукротимая поступь вермахта завершилась чередой блестящих побед. Голландия и Бельгия были быстро раздавлены. Мощную линию Мажино немцы обошли. Французская и английская армии потерпели поражение. Поначалу потенциальные новобранцы относились к немцам враждебно, особенно после того, как были разгромлены армии их родных стран. Однако позднее все изменилось с точностью до наоборот. Вместо того чтобы винить немцев, они стали винить за поражение в войне свои собственные правительства. Молодежь разгромленных стран пожелала стать частью гитлеровского Нового порядка в Европе.Конечно, существовали и другие причины, вынуждавшие западных европейцев идти на службу в германскую армию, причем преобладали среди них прагматические – главным образом мотив самосохранения. В оккупированной стране приходилось идти на все, чтобы остаться в живых, и поэтому служба в рядах вермахта казалась лучшим выбором. Никто не хотел стать рабом в собственной стране или быть отправленным на принудительные работы в Германию. Потому что, как бы ни пытались нацисты изображать из себя добрых правителей, в конечном итоге истинное лицо фашизма стало видно всем. Например, после капитуляции Голландии в следующие несколько недель голландцы впали в оцепенение. Первоначально им казалось, что немецкую оккупацию вполне можно вынести. Рейхскомиссар Голландии Зейсс-Инкварт пообещал, что Германия не станет навязывать этой стране свою идеологию и будет уважать существующие голландские законы.