– А у вас не так?
– У нас, Маша, никто не станет спасать при рождении слабого младенца.
– Даже если может? Это жестоко.
– Жестоко этому младенцу потом жить и мучиться. Но что-то мы отвлеклись от темы. Значит, у тебя грипп. И я уже вижу осложнение, которое он вызвал. Если сейчас не принять меры, у тебя разовьется пневмония. Лечить я ее не смогу. Поэтому действовать будем немедленно.
– А почему ты грипп не вылечил?
В ответ Даанэль возмущенно уставился на меня:
– Я сутки только этим и занимаюсь! Ты была на грани жизни и смерти! Мне не даны способности лекаря, но я делаю что могу. Снимай свою пижаму!
– Что?! – Еще раз предстать перед ним голышом? Такого издевательства я не вынесу и точно умру – от стыда.
– Что слышала. Поработаем с твоими легкими. Через ткань не получится.
– Дэн, – я жалобно взглянула на парня, – вот прямо так взять и снять, да?
– Ладно. Поскольку ты у нас девушка в некоторых вещах стеснительная, что иногда трудно бывает предположить, я отвернусь, а ты сними тунику и ложись на живот. Буду лечить со спины… хотя со стороны груди, конечно, интереснее, – пробормотал он себе под нос, отворачиваясь.
Думает, не слышу, да? Я покосилась в его сторону и, скинув тунику быстрым движением, улеглась плашмя на живот, уткнувшись носом в подушку и притянув кулаки к подбородку.
– Можно повернуться? – раздалось у меня за спиной.
– Угу, – промычала я, поеживаясь от холода.
– Потерпи, сейчас будет тепло. И ничего не бойся. Это как массаж. У вас массаж делают? Хм. Ну это я так спросил. Извини, если это неприличный вопрос.
– Почему неприличный? Делают массаж.
– Ну это вопрос отношения. И потом, массаж бывает разный. Ладно, замяли тему, как у вас говорят.
Я почувствовала прикосновение рук на голой спине и невольно вздрогнула.
– Что вздрагиваешь?
– У тебя руки холодные.
– Нет, Машенька, руки у меня нормальные, это ты горячая. Постарайся расслабиться, можешь поспать.
Где уж тут спать. Когда тебя гладят мужские руки, нежными и осторожными движениями, так что аж мурашки по всему телу. По-моему, король и сам это понял, потому что я неожиданно провалилась в сон, а проснулась уже накрытой одеялом. Лежа на спине. Дэн сидел рядом, устало глядя на меня.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, я бы даже сказала, очень хорошо. – Я хотела сесть, но вовремя вспомнила, что туники на мне нет.
Король на мою попытку только скептически хмыкнул:
– Не терпится встать? Подожди хотя бы, пока я не уйду.
– Ты уходишь? – Сердце екнуло.
– У меня дела. Забыла? Сделка с золотом.
– Точно. И впрямь забыла. Ой, Дэн, мы же фотографию не сделали! – спохватилась я в ужасе. – И с паспортом не все закончили.
– Ну что теперь. Придется обойтись тем, что есть. Я сделал несколько фотографий.
– Сделал?
– Иллюзии на основе бумаги, должно на год-два хватить. Смотри. – Даанэль пересел поближе и продемонстрировал мне великолепного качества цветные фото.
На одной он был в той одежде, что купил на днях. А вот остальные меня восхитили. Дэн в полном королевском облачении. В костюме, похожем на тот, в котором он был при нашей первой встрече, – с натянутым луком в руках среди леса. Поединок на мечах с человеком, одетым не хуже самого короля. Группа людей с красивыми отстраненными лицами в развевающихся одеждах. Приглядевшись, я ахнула – да это же эльфы! Эта фотография единственная была не очень хорошего качества. Я осторожно вытянула руки из-под одеяла:
– Можно я поближе посмотрю? Это эльфы? Настоящие?
– Они. Не знаю, какими они представляются вам, но я запомнил их такими – гордое племя, не интересующееся делами людей. Давно это было, еще в детстве. Потому и изображение не очень. Как думаешь, пойдет?
– Знаешь, – задумчиво протянула я, – наверное, эльфов лучше убрать. Столько красавцев вместе – где бы ты их набрал? И потом, они явно отличаются от людей, что-то такое… не знаю, трудно сразу сообразить. И раз уж на то пошло, грим там наносили или чего еще, ты должен быть таким же, ведь по легенде ты был их правителем.
– А остальные?
– Просто класс! Но одежда явно дорогая. Может, попроще?
– Если у меня были деньги на чеканку золотых монет, то уж на одежду-то тем более хватало!
– Ага, а вот эти пуговки – не брильянты, часом? И цепь с вот таким кулоном на груди. Хе-хе, на нового русского похож. – Я похихикала, а потом взгрустнула. Подняла глаза на сидящего совсем близко парня. – Вот смотрю я на тебя, Дэн, и совсем не представляю таким, – кивнула на фотографии. – Король. На троне, с золотой короной на голове. Дворец. Придворные. Слуги. Лесть. Почести. Интриги. Балы. Власть над людьми. И огромная ответственность за судьбу страны. Совсем другая жизнь. Совсем другой мир. Наверное, тебе очень тяжело. Да еще я тут… зачем ты со мной возишься? Королевское ли это дело – ухаживать за больными?
– Все это верно. И мне действительно очень тяжело. Даже тяжелее, чем нести бремя власти. Но здесь и сейчас я вовсе не король, а лишь старший брат маленькой больной девочки. Которую, к слову сказать, я никак не могу разгадать и понять. Вот и все, – просто закончил он. – Сейчас мне пора идти. Но вечером мы еще поговорим.
– Ты вернешься только вечером?
– Да, кроме финансовых дел у меня есть и другие.
– Пойдешь в библиотеку? – отвела я взгляд.
– Да, – тихо ответил Дэн. – Маша, так нужно. К тому же я обещал вернуть книги, – кивнул он на старые тома, лежащие на столе. – Эта девушка – мой пропуск в редкий фонд. И если понадобится встречаться с ней, я буду это делать.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Чтобы развеять твои иллюзии на мой счет. Я не тот благородный рыцарь, которого девушки часто рисуют в своем воображении. Волею судьбы я король. А королю часто приходится поступать не по велению своего сердца, а по необходимости.
Мы помолчали. Потом я собралась с духом:
– Иди, опоздаешь. Передавай Сан Санычу от меня привет. И будь осторожнее, вся эта операция на грани. Остерегайся расспросов. Постарайся ничего не придумывать из биографии, лучше расскажи ему какие-нибудь военные тонкости, фехтование там, тактика, как из лука стрелять. По-моему, ролевики это любят. Хотя я не сильно в курсе, но, думаю, Саныч тоже. А вот если он паспорт начнет рассматривать… У тебя там со штампами не все в порядке.
– Если он попросит мой паспорт, я попрошу паспорт у него и посмотрю его первым. И военную обязанность скопирую сразу, только изменю названия.
– Жалко, что я не могу пойти.
– Маша, ты удивительная девушка. Сейчас я чувствую твою искреннюю заботу и тревогу. Не волнуйся. Вести переговоры с людьми, даже на темы, о которых имеешь весьма смутное представление, – главное умение короля. Наравне с лицемерием и самообладанием в любой ситуации. Так что подумай о себе. Не вставай без лишней необходимости. Я оставил тебе готовую пищу, не сиди голодной. – Дэн на секунду сжал мою руку и вышел из комнаты. Я слышала, как он одевается в прихожей. Потом он заглянул в дверь, придерживая рукой портьеру: – Вот еще. Я уже знаю твой любопытный нрав, поэтому на время своего отсутствия сниму иллюзию с квартиры. А то ты же пойдешь все рассматривать, а тут и сквозняки могут быть.
– Не надо, мне здесь так нравится, – робко заикнулась я. – Я не буду…
– Ну да, рассказывай. Успеешь рассмотреть, потом.
Вслед за этим шикарная обстановка подернулась рябью и растаяла как дым. Я вновь оказалась в своей квартире. И постельное белье стало обычным, хлопчатобумажным. Разочарованно вздохнула: ну вот, подразнил красивой игрушкой и отнял.
– Удачи, Дэн. Возвращайся скорее.
– До вечера, Маша. Выздоравливай.
Дэн вышел, а я первым делом оделась. До чего же неуютно чувствовать себя нагой в присутствии мужчины. Даже если знаешь, что он уже имел прекрасную возможность рассмотреть тебя и потрогать тоже. А может, именно потому, что ты знаешь и он знает.
Я составила для себя план действий на день. Тупо лежать и пялиться в потолок я не смогу, совесть заест. Даже если ей сказать, что действительно болею и мне на самом деле плохо. Сессию-то никто не отменит. Ой, блин. И две контрольные не сданы. Одна недописанная лежит, а за вторую я еще не принималась. Как жалко заклинания. И как не вовремя моя болезнь.
Потом я вспомнила, что на сегодня мы еще договаривались о репетиции, и с каким-то злорадным чувством поняла, что с удовольствием откажусь от участия в свадебных песнопениях. Уважительная причина, не прикопаешься. Воспоминания о понедельнике остались не из приятных, хотя петь с Мишкой мне понравилось, чего греха таить. А вот что было потом… Как стыдно, как неудобно! Лучше не буду с ним встречаться. Позвоню Ольге и откажусь. Ой, я же у нее деньги занимала, кажется. Даже не помню сколько. Пить меньше надо! От такого вывода мне стало только хуже. Потому что я вспомнила, что везла Мишку к себе домой. А если бы Дэн меня не встречал? Что тогда? Во рту аж пересохло, когда я представила, что бывает после распития вина наедине с парнем. Это тебе не король, который даже намека не позволит и рук не распустит. Хотя… зеленый змий и с ним сыграл злую шутку. Но ведь удержался и извинялся еще потом. А как он со мной больной обращается, это вообще нечто. Никогда и представить себе не могла, что мужчина способен заменить мне мать во время болезни. И это не иллюзии о благородном рыцаре, что бы он ни говорил. Вот только похоже, что во мне он видит то, что и говорит, – маленькую больную девочку, не больше. А мне обидно. Я не ребенок. Ох, что-то я сама себе противоречу. Когда во мне видят женщину – пугаюсь, называют маленькой – обижаюсь. Чего мне надо-то? А черт его знает. Загадка.
Я решилась встать, немного размяться. Все же лежать больше суток в постели тяжело, устаешь. С опаской подошла к зеркалу – мама моя! И как он на меня такую смотрел? Волосы спутаны, все кости на лице заострились, под глазами круги, и сами глаза не серые с темным ободком, а какие-то мутно-грязно-серо-голубые, белки с красными прожилками, и веки воспаленные. Щеки провалились, на их месте темные тени. Вот уж точно, искусство лицемерия и самообладание – главная добродетель короля. Смотреть на такое пугало и не морщиться, а даже улыбаться не каждому под силу. Я яростно принялась причесываться, но тут же умерила свой пыл – больно волосы дергать, кожа чувствительная, даже просто касаться неприятно. Причесавшись, постаралась заплести косу потуже, чтоб надолго хватило, вдруг мне опять поплохеет. Какая ж у меня температура? Дэну градусник, видимо, не требуется, да у меня его и нет. По ощущениям больше тридцати восьми. Значит, пойду лежать, как велено. Захвачу учебник, почитаю.
Только я устроилась в постели, раздался звонок в дверь. Черт, кого там принесло еще. С кряхтением вылезла из-под одеяла и поплелась к двери.
– Кто там?
– Маша, ты дома? Открывай.
Та-да-да-дам! Хозяйка. Хорошо, что Дэна нет.
– Входите, – открыла я дверь. – Здравствуйте, Анна Николаевна.
– А ты почему дома, не на учебе? – ласково поинтересовалась она. Только ее тон меня не обманет. Раз пришла в такое время, значит, хотела без меня тут все осмотреть, а вот облом. Все-таки соседи нажаловались.
– Заболела. Гриппом. Так что вы сильно не приближайтесь, заразитесь, – предупредила я и для большей убедительности покашляла. Не очень натурально вышло. Все-таки Дэн – настоящий волшебник.
– Да? Сильно болеешь?
– Ага, видите, лежу. – Я махнула в сторону постели.
Анна Николаевна преувеличенно заботливо всмотрелась в мое лицо и протянула руку ко лбу:
– Ого! Температура, что ли?
– Что же я вам, врать буду? Вчера совсем плохо было, сейчас получше немного.
– Ты себе в пару кого-то нашла?
– Чего?! Никого я… – возмущенно начала я оправдываться, но осеклась, поняв, что хозяйка спрашивает о другом – нашла ли я кого из девчонок для совместного съема квартиры. – Нет пока, но найду, не беспокойтесь. – Переезжать среди зимы мне жутко не хотелось.
– Смотри до середины декабря определись, а то нам надо знать. И заплатить не забудь до конца месяца – за квартал вперед, как с родителями договаривались.
– Конечно, я помню.
– Ну ладно, вижу, порядок у тебя, молодец.
Хозяйка без сапог, но, не раздеваясь, прошла по комнате и в кухню, явно высматривая следы пребывания в квартире «гостей». Я возблагодарила небеса, что Дэн оказался настолько аккуратным – его вещей нигде было не видно. Ну если не заглядывать в шкафы. Но при мне хозяйка не станет этого делать. Вот, кстати, надо сказать об этом королю, может, придумает чего на случай нашего отсутствия.
– А это что, бокалы никак? – донеслось с кухни.
Я на слабых ногах подошла к хозяйке. Она указывала на коробку с бокалами.
– А-а, это я в подарок купила, подруге на свадьбу, – не моргнув глазом соврала я.
– Мм, на свадьбу идешь?
– Пригласили. Хотя сессия будет, некогда совсем. Но такое дело, сами понимаете. Первая наша одноклассница замуж выходит, как не пойти. – Я нервничала. Вдруг сейчас откроет коробочку, а там не все бокалы-то, как минимум пара в шкафу стоит. Аж потом прошибло.
– Ну пойду я, смотрю, нехорошо тебе. Иди ложись, сама закрою ключом.
– Спасибо, – пробормотала я, но все же решила проводить гостью, чтоб она никуда не заглянула по дороге. Например, в полку с обувью, где тапочки Дэна стоят. – До свидания.
– Не болей, Маша, да ищи скорее себе кого-нибудь.
Хозяйка ушла, а я отправилась прямиком в постель, где долго отходила от пережитого ужаса. Потом все же достала экзаменационные вопросы по истории Сибири, открыла учебник и мужественно стала его штудировать. Уснула незаметно. А проснулась вся мокрая настолько, что чуть ли не хлюпает подо мной. Одежда влажная, волосы прилипли. В голове – легкость и пустота, а в теле – слабость, которая всегда бывает после болезни. Температура, кажется, упала. И проснулся зверский аппетит. Я с трудом стянула мокрую пижаму, нашла полотенце и принялась обтираться. Помыться бы, но нельзя пока. Придется надеть свою старую ночнушку, другого ничего нет. И надо перестелить постель, белье тоже влажное. За окном уже смеркалось – ничего себе, вздремнула называется.
Убрала все с кровати и пошла на кухню. Заглянула в холодильник в поисках съестного. О, как я люблю магию! На полочке стояло несколько тарелок с горячими (!) блюдами. Я вытащила все и принялась уминать за обе щеки. Наевшись до отвала, налила чаю. С чем бы его попить? В шкафчике, где я хранила конфеты, печенье и всякую лапшу-пюре быстрого приготовления, обнаружила значительное опустошение. Так, король провел ревизию. Что осталось? Крекеры и что-то еще в накрытой салфеткой тарелке. Мм, какие-то пироженки, наверняка тоже магические. Свежие, вкусные, во рту просто тают! Ну до чего же славно иметь в доме короля, имеющего хороший вкус и магический дар! Надо будет сказать ему спасибо. Я еще раз заглянула в холодильник. Ага, и здесь ревизия проведена. Все полуфабрикаты исчезли, вместе с колбасой, бульонными кубиками, кетчупом и майонезом. Только натуральные продукты. Но я даже не расстроилась. От блаженной сытости настроение стремительно поднималось. Самочувствие отличное, болезни почти и не чувствуется. Надо этим пользоваться.
Я убрала со стола, принесла на кухню свою недописанную контрольную и впряглась в работу. Дмитрий Алексеевич не шутил, когда говорил, что не допустит меня до экзамена, если контрольной до сессии не будет. Надо к пятнице закончить. От дела меня отвлек звонок телефона, пищащего где-то в сумке. Вот черт. Это же Ольга, наверное. Совсем забыла ей позвонить. Я кинулась в прихожую, достала телефон, глянула на экран: так и есть. Подумала минутку, потом нажала на прием вызова.
– Алло, Маша?
– Здравствуй, Оля. Ты прости меня, я заболела, проспала весь день, забыла тебе позвонить.
– Маша, ты смерти моей хочешь? Мы с Мишкой тебя тут ждем.
– Оль, не могла я приехать, у меня с утра температура была. Сейчас только оклемалась.
– Ты правда заболела?
– Конечно, правда. С чего мне врать?
– Может, это из-за Мишки? Этот оболтус тебя не обидел, надеюсь? Вы так загадочно исчезли, что у меня прямо возникли нехорошие подозрения. А он потом вернулся, дерганый какой-то, сказал, что все в порядке, довез тебя до дому.
– Так и было, спасибо ему большое, я такая пьяная была.
– Да все там пьяные были, – хихикнула Ольга. – Вот погуляли-то. Я вчера на пары еле встала. Весь день маялась. Так ты не приедешь? Маш, я надеюсь, что до пятницы-то ты выздоровеешь. Без тебя никак.
– Оля… – я хотела сразу сказать, что передумала петь – и здоровье не позволяет, но стало неудобно. – Давай утром в пятницу созвонимся, если поправлюсь, то приеду. Но на всякий случай держи в уме запасной вариант – мало ли, вдруг у меня чего с голосом приключится.
– А чем болеешь?
– ОРЗ. – Про грипп я не стала говорить, а то потом заинтересуются, как это я так быстро оклемалась.
– Температура сильная?
– Да так, средняя.
– Ты выздоравливай, береги себя, горло лечи главное.
– Я у тебя деньги занимала, кажется? Даже не помню сколько.
– Это вопрос к Мишке. У меня денег не было, он тебя за свой счет отвозил.
– Передай ему, пожалуйста, что я верну при встрече.
– Передам. Ну ладно, тогда до пятницы.
Мы распрощались. Я нажала отбой и задумалась. Не хватило смелости сразу отказаться от песенной затеи. И долг теперь у меня перед Мишкой. Видимо, придется с ним все-таки встретиться. Как неохота! Что я ему говорить буду? И короля он видел. А еще я зачем-то им с Ольгой похвасталась своей феноменальной памятью. Вот натворила дел. Теперь расхлебывать придется. Может, и правильно Дэн снял с меня это заклинание. А то неизвестно, чего бы я еще вытворила. Хотя, конечно, обидно. Вот конкретно сейчас как бы оно мне пригодилось! Помечтав еще о несбыточном, все же взялась за работу. Думать о Дэне, где-то и с кем-то проводящем свое время, я себе решительно запретила. Иначе я и без заклинания сейчас заведусь.
Когда в двери щелкнул замок, я написала уже больше половины. Удовлетворенно оглядела плоды своей деятельности, потерла затекшую шею. Ну вот, еще завтра посидеть – и успею вовремя сдать.
– Ты почему здесь, а не в постели? – раздался из прихожей голос короля.
Вокруг меня произошли мгновенные метаморфозы: стены кухни раздвинулись и я оказалась сидящей в удобном полукресле за столом, покрытым красивейшей белоснежной, вышитой серебром скатертью. На месте плиты образовался камин, в котором по мановению руки короля зажглись дрова, а кухонные шкафы, тумбочки и холодильник превратились в изящную мебель. Потолок стал выше как минимум на метр, и с него свисала люстра из переливающегося всеми цветами радуги стекла, в которой горели несколько десятков свечей. Я восторженно разглядывала окружающее пространство. Вот это да! Но насладиться волшебным преображением мне не дали. Передо мной предстал нахмуренный король. Взгляд его был не просто укоризненным, а прямо-таки обвиняющим.
– Маша, что ты здесь делаешь? – выделяя каждое слово, изрек он.
– Мне лучше. Я устала лежать и немножко поработала, – оправдывалась я.
– То, что у тебя упала температура, не значит, что можно забыть о болезни. Я не всемогущий. И мне вовсе не улыбается тратить последние силы на твое лечение. – Вид у него был и впрямь усталый. – Марш в постель!
– Дэн, не ругайся! Но мне кровь из носу надо к пятнице сдать контрольную. За один день я бы не успела ее написать.
– На лечение твоей болезни у меня ушло очень много магии. Теперь придется снова идти искать каких-нибудь подонков, чтобы получить магическую Силу от них. А благодарности с твоей стороны я не вижу. Вместо того чтобы слушаться меня и лежать в постели, ты вскочила и уселась «поработать». После болезни организм слаб, нужно беречь свои силы. Если тебе плевать на меня, хоть бы о себе подумала.
– Дэн, прости меня. – Я приблизилась к парню. – Я очень тебе благодарна, правда. И сейчас пойду лягу. Но как мне быть? Меня до экзамена не допустят, если не будет этой контрольной, а остался всего один день.
– С людьми всегда можно договориться. Объяснить про болезнь. Это уважительная причина.
– Можно БЫЛО договориться. До понедельника. Я поцапалась с преподом, теперь он не станет делать мне поблажек. Наоборот, будет придираться, – угрюмо отозвалась я. – А про самочувствие он сказал, что это мои проблемы.
– Что значит, поцапалась с преподом? Ты нагрубила своему учителю?
– Дэн, он начал поздравлять меня с медовым месяцем! Я должна была промолчать, скромно опустив глазки? – не выдержала я.
– Ваше общество! Это… это немыслимо! Разве можно обсуждать со студентом его личную жизнь?! Это неэтично!
– Именно это я ему и сказала. И настроение у меня было… сам знаешь.
– Видимо, придется мне вмешаться.
– Не надо! – испугалась я.
– Что значит – не надо? Ведь моя персона в этих обсуждениях фигурирует наравне с твоей. Я имею полное право защищать свою честь!
– Дэн, нельзя у нас устраивать дуэли! – Я представила себе короля, бросающего в лицо преподавателю перчатку. Тот от удивления с ума сойдет: живой средневековый король с мечом наперевес.
– Дуэли? Что ты. Я уже понял, что дуэльный кодекс у вас неприменим. Но заткнуть пару говорливых ртов не помешает. Раз уж это отражается на твоей учебе. И потом, мне все равно надо на ваш факультет. В библиотеке я узнал, что у вас есть профессор, который занимается изучением религиозных обрядов местного коренного населения. Информация меня заинтересовала. Шаманизм обычно основан на магии. Это значит, что места магических Сил могут быть где-то неподалеку. Это не тот самый, с которым у тебя вышел конфликт? Собственно, был бы удобный повод поговорить с ним.
– Не он по-любому. Этот по истории Средних веков. Совсем другое. А фамилия как?
– Кротов. Ты его знаешь?
– Лично не знакома, но слышала, конечно. Он историю Сибири ведет, а у старших курсов читает спецкурсы. По-моему, как раз про шаманизм и прочее.
– Так, давай-ка в постель. Я перекушу и тоже приду. Там и продолжим беседу. Ну… в смысле… ты меня поняла, – вдруг смутился король. Отвернулся и полез в изящный шкафчик на невысоких ножках, стоящий на месте бывшего холодильника.
Я послушно стала собирать свои листочки и книги. Дэн начал что-то выставлять на стол, а я пошла в комнату.
– Ты обедала? – донеслось мне вслед.
– Можно сказать, ужинала, аппетит проснулся, наелась за два прошедших дня. – Я покрутилась по комнате, соображая, где тут должен быть книжный шкаф, нашла в углу стеллаж и выложила свои книги туда. И тут вспомнила, что Дэн даже не рассказал, удачно ли съездил к Санычу. Вернулась на кухню.
Король расположился за накрытым столом и уже приступил к трапезе, запивая ее, как всегда, вином, но при виде меня тут же отложил приборы.
– Как все прошло с золотом?
Даанэль дожевал и проглотил то, что было у него во рту, промокнул губы салфеткой и только после этого поднял на меня непроницаемое лицо:
– Нормально. Могу вернуть свой долг прямо сейчас. – Чего это он? – У тебя еще вопросы?
– Деньги мне сейчас ни к чему, как ты сам понимаешь. Я просто хотела поблагодарить тебя за заботу. Обед был очень вкусным. И пирожные тоже. Ты ведь их для меня сделал?
На лице короля появилась улыбка.
– Почему ты решила, что пирожные предназначались тебе? Может, сладкое – моя слабость?
– Что?! Ты шутишь? Не заметила в тебе любви к сладостям.
– Значит, я хорошо скрываю этот порок. – Я изумленно уставилась на него. Дэн сладкоежка?! – Или ты считаешь, что у меня не может быть пороков? – Наклонив голову, он наблюдал за моей реакцией.
Я растерянно пожала плечами:
– Не знаю. Может, наверное. У каждого есть недостатки.
– Хорошо, что ты это понимаешь. А теперь удались, пожалуйста, в комнату! – Я встала на месте. – Терпеть не могу, когда кто-то смотрит, как я ем. – Меня резанула жгучая обида. Опять! Он опять меня прогоняет! Что я такого сделала?
Я плюхнулась на шикарную кровать, чувствуя себя несчастнейшим человеком. И тут увидела на столике рядом с кроватью высокий стакан матового стекла с зеленоватой жидкостью, к которому была прислонена записка «Маша, пей отвар!». Раньше я его как-то не заметила. Ну и черт с ним. Скинула платье и осталась в ночнушке, передернув плечами. Чего уж мне теперь стесняться, после того как он ворочал меня голой, пока я была в горячечном бреду. Закуталась в одеяло – что-то меня опять слегка морозит – и отвернулась от дверей. Минут через десять услышала, что Дэн прошел в прихожую и чем-то там зашуршал. Потом вернулся на кухню и, наконец, зашел в комнату. Я крепко закрыла глаза – пусть думает, что сплю.
– Почему не пила лекарство? – Я промолчала. – Маша, не притворяйся, я знаю, что ты не спишь. – Пришлось открыть глаза. Прямо перед моим лицом находилась рука Дэна со стаканом гадкой на вид жидкости. – Пей. – Перевела взгляд выше: вот смотрит!
– А если не хочу?
Он вздохнул и присел на край постели:
– Ты обиделась? Извини, резковато вышло. Это была претензия не конкретно к тебе. Просто есть у нас одна традиция – публичный обед короля. На него в качестве зрителей допускаются все желающие из благородного сословия. Вот и представь себе, что король в гордом одиночестве вынужден вкушать блюда под внимательными взглядами сотен глаз. Как это терпел отец, ума не приложу. Я ведь видел эти обеды в его исполнении: он невозмутимо ел, совершенно не обращая внимания на присутствующих и их перешептывания и комментарии. Лично мне хватило пары таких представлений с моим участием, чтобы навсегда отказаться от обедов и ужинов в пользу очень ранних завтраков, желательно в постель, и чтобы рядом не было ни одной живой души. А когда советники мягко намекнули мне, что не стоит ломать вековые традиции, я предложил им по очереди занимать королевское кресло за обеденным столом на потеху публике. Думается, зеваки не прочь будут понаблюдать и за обедом министра или канцлера. Почему-то желающих не нашлось.
После такого признания короля от сердца у меня отлегло:
– Я читала о подобном. В нашем мире тоже была такая традиция. Это ужасно, я бы ложку до рта не донесла, наверное, на твоем месте. Извини, больше никогда не буду тебе мешать.
– У нас, Маша, никто не станет спасать при рождении слабого младенца.
– Даже если может? Это жестоко.
– Жестоко этому младенцу потом жить и мучиться. Но что-то мы отвлеклись от темы. Значит, у тебя грипп. И я уже вижу осложнение, которое он вызвал. Если сейчас не принять меры, у тебя разовьется пневмония. Лечить я ее не смогу. Поэтому действовать будем немедленно.
– А почему ты грипп не вылечил?
В ответ Даанэль возмущенно уставился на меня:
– Я сутки только этим и занимаюсь! Ты была на грани жизни и смерти! Мне не даны способности лекаря, но я делаю что могу. Снимай свою пижаму!
– Что?! – Еще раз предстать перед ним голышом? Такого издевательства я не вынесу и точно умру – от стыда.
– Что слышала. Поработаем с твоими легкими. Через ткань не получится.
– Дэн, – я жалобно взглянула на парня, – вот прямо так взять и снять, да?
– Ладно. Поскольку ты у нас девушка в некоторых вещах стеснительная, что иногда трудно бывает предположить, я отвернусь, а ты сними тунику и ложись на живот. Буду лечить со спины… хотя со стороны груди, конечно, интереснее, – пробормотал он себе под нос, отворачиваясь.
Думает, не слышу, да? Я покосилась в его сторону и, скинув тунику быстрым движением, улеглась плашмя на живот, уткнувшись носом в подушку и притянув кулаки к подбородку.
– Можно повернуться? – раздалось у меня за спиной.
– Угу, – промычала я, поеживаясь от холода.
– Потерпи, сейчас будет тепло. И ничего не бойся. Это как массаж. У вас массаж делают? Хм. Ну это я так спросил. Извини, если это неприличный вопрос.
– Почему неприличный? Делают массаж.
– Ну это вопрос отношения. И потом, массаж бывает разный. Ладно, замяли тему, как у вас говорят.
Я почувствовала прикосновение рук на голой спине и невольно вздрогнула.
– Что вздрагиваешь?
– У тебя руки холодные.
– Нет, Машенька, руки у меня нормальные, это ты горячая. Постарайся расслабиться, можешь поспать.
Где уж тут спать. Когда тебя гладят мужские руки, нежными и осторожными движениями, так что аж мурашки по всему телу. По-моему, король и сам это понял, потому что я неожиданно провалилась в сон, а проснулась уже накрытой одеялом. Лежа на спине. Дэн сидел рядом, устало глядя на меня.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, я бы даже сказала, очень хорошо. – Я хотела сесть, но вовремя вспомнила, что туники на мне нет.
Король на мою попытку только скептически хмыкнул:
– Не терпится встать? Подожди хотя бы, пока я не уйду.
– Ты уходишь? – Сердце екнуло.
– У меня дела. Забыла? Сделка с золотом.
– Точно. И впрямь забыла. Ой, Дэн, мы же фотографию не сделали! – спохватилась я в ужасе. – И с паспортом не все закончили.
– Ну что теперь. Придется обойтись тем, что есть. Я сделал несколько фотографий.
– Сделал?
– Иллюзии на основе бумаги, должно на год-два хватить. Смотри. – Даанэль пересел поближе и продемонстрировал мне великолепного качества цветные фото.
На одной он был в той одежде, что купил на днях. А вот остальные меня восхитили. Дэн в полном королевском облачении. В костюме, похожем на тот, в котором он был при нашей первой встрече, – с натянутым луком в руках среди леса. Поединок на мечах с человеком, одетым не хуже самого короля. Группа людей с красивыми отстраненными лицами в развевающихся одеждах. Приглядевшись, я ахнула – да это же эльфы! Эта фотография единственная была не очень хорошего качества. Я осторожно вытянула руки из-под одеяла:
– Можно я поближе посмотрю? Это эльфы? Настоящие?
– Они. Не знаю, какими они представляются вам, но я запомнил их такими – гордое племя, не интересующееся делами людей. Давно это было, еще в детстве. Потому и изображение не очень. Как думаешь, пойдет?
– Знаешь, – задумчиво протянула я, – наверное, эльфов лучше убрать. Столько красавцев вместе – где бы ты их набрал? И потом, они явно отличаются от людей, что-то такое… не знаю, трудно сразу сообразить. И раз уж на то пошло, грим там наносили или чего еще, ты должен быть таким же, ведь по легенде ты был их правителем.
– А остальные?
– Просто класс! Но одежда явно дорогая. Может, попроще?
– Если у меня были деньги на чеканку золотых монет, то уж на одежду-то тем более хватало!
– Ага, а вот эти пуговки – не брильянты, часом? И цепь с вот таким кулоном на груди. Хе-хе, на нового русского похож. – Я похихикала, а потом взгрустнула. Подняла глаза на сидящего совсем близко парня. – Вот смотрю я на тебя, Дэн, и совсем не представляю таким, – кивнула на фотографии. – Король. На троне, с золотой короной на голове. Дворец. Придворные. Слуги. Лесть. Почести. Интриги. Балы. Власть над людьми. И огромная ответственность за судьбу страны. Совсем другая жизнь. Совсем другой мир. Наверное, тебе очень тяжело. Да еще я тут… зачем ты со мной возишься? Королевское ли это дело – ухаживать за больными?
– Все это верно. И мне действительно очень тяжело. Даже тяжелее, чем нести бремя власти. Но здесь и сейчас я вовсе не король, а лишь старший брат маленькой больной девочки. Которую, к слову сказать, я никак не могу разгадать и понять. Вот и все, – просто закончил он. – Сейчас мне пора идти. Но вечером мы еще поговорим.
– Ты вернешься только вечером?
– Да, кроме финансовых дел у меня есть и другие.
– Пойдешь в библиотеку? – отвела я взгляд.
– Да, – тихо ответил Дэн. – Маша, так нужно. К тому же я обещал вернуть книги, – кивнул он на старые тома, лежащие на столе. – Эта девушка – мой пропуск в редкий фонд. И если понадобится встречаться с ней, я буду это делать.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Чтобы развеять твои иллюзии на мой счет. Я не тот благородный рыцарь, которого девушки часто рисуют в своем воображении. Волею судьбы я король. А королю часто приходится поступать не по велению своего сердца, а по необходимости.
Мы помолчали. Потом я собралась с духом:
– Иди, опоздаешь. Передавай Сан Санычу от меня привет. И будь осторожнее, вся эта операция на грани. Остерегайся расспросов. Постарайся ничего не придумывать из биографии, лучше расскажи ему какие-нибудь военные тонкости, фехтование там, тактика, как из лука стрелять. По-моему, ролевики это любят. Хотя я не сильно в курсе, но, думаю, Саныч тоже. А вот если он паспорт начнет рассматривать… У тебя там со штампами не все в порядке.
– Если он попросит мой паспорт, я попрошу паспорт у него и посмотрю его первым. И военную обязанность скопирую сразу, только изменю названия.
– Жалко, что я не могу пойти.
– Маша, ты удивительная девушка. Сейчас я чувствую твою искреннюю заботу и тревогу. Не волнуйся. Вести переговоры с людьми, даже на темы, о которых имеешь весьма смутное представление, – главное умение короля. Наравне с лицемерием и самообладанием в любой ситуации. Так что подумай о себе. Не вставай без лишней необходимости. Я оставил тебе готовую пищу, не сиди голодной. – Дэн на секунду сжал мою руку и вышел из комнаты. Я слышала, как он одевается в прихожей. Потом он заглянул в дверь, придерживая рукой портьеру: – Вот еще. Я уже знаю твой любопытный нрав, поэтому на время своего отсутствия сниму иллюзию с квартиры. А то ты же пойдешь все рассматривать, а тут и сквозняки могут быть.
– Не надо, мне здесь так нравится, – робко заикнулась я. – Я не буду…
– Ну да, рассказывай. Успеешь рассмотреть, потом.
Вслед за этим шикарная обстановка подернулась рябью и растаяла как дым. Я вновь оказалась в своей квартире. И постельное белье стало обычным, хлопчатобумажным. Разочарованно вздохнула: ну вот, подразнил красивой игрушкой и отнял.
– Удачи, Дэн. Возвращайся скорее.
– До вечера, Маша. Выздоравливай.
Дэн вышел, а я первым делом оделась. До чего же неуютно чувствовать себя нагой в присутствии мужчины. Даже если знаешь, что он уже имел прекрасную возможность рассмотреть тебя и потрогать тоже. А может, именно потому, что ты знаешь и он знает.
Я составила для себя план действий на день. Тупо лежать и пялиться в потолок я не смогу, совесть заест. Даже если ей сказать, что действительно болею и мне на самом деле плохо. Сессию-то никто не отменит. Ой, блин. И две контрольные не сданы. Одна недописанная лежит, а за вторую я еще не принималась. Как жалко заклинания. И как не вовремя моя болезнь.
Потом я вспомнила, что на сегодня мы еще договаривались о репетиции, и с каким-то злорадным чувством поняла, что с удовольствием откажусь от участия в свадебных песнопениях. Уважительная причина, не прикопаешься. Воспоминания о понедельнике остались не из приятных, хотя петь с Мишкой мне понравилось, чего греха таить. А вот что было потом… Как стыдно, как неудобно! Лучше не буду с ним встречаться. Позвоню Ольге и откажусь. Ой, я же у нее деньги занимала, кажется. Даже не помню сколько. Пить меньше надо! От такого вывода мне стало только хуже. Потому что я вспомнила, что везла Мишку к себе домой. А если бы Дэн меня не встречал? Что тогда? Во рту аж пересохло, когда я представила, что бывает после распития вина наедине с парнем. Это тебе не король, который даже намека не позволит и рук не распустит. Хотя… зеленый змий и с ним сыграл злую шутку. Но ведь удержался и извинялся еще потом. А как он со мной больной обращается, это вообще нечто. Никогда и представить себе не могла, что мужчина способен заменить мне мать во время болезни. И это не иллюзии о благородном рыцаре, что бы он ни говорил. Вот только похоже, что во мне он видит то, что и говорит, – маленькую больную девочку, не больше. А мне обидно. Я не ребенок. Ох, что-то я сама себе противоречу. Когда во мне видят женщину – пугаюсь, называют маленькой – обижаюсь. Чего мне надо-то? А черт его знает. Загадка.
Я решилась встать, немного размяться. Все же лежать больше суток в постели тяжело, устаешь. С опаской подошла к зеркалу – мама моя! И как он на меня такую смотрел? Волосы спутаны, все кости на лице заострились, под глазами круги, и сами глаза не серые с темным ободком, а какие-то мутно-грязно-серо-голубые, белки с красными прожилками, и веки воспаленные. Щеки провалились, на их месте темные тени. Вот уж точно, искусство лицемерия и самообладание – главная добродетель короля. Смотреть на такое пугало и не морщиться, а даже улыбаться не каждому под силу. Я яростно принялась причесываться, но тут же умерила свой пыл – больно волосы дергать, кожа чувствительная, даже просто касаться неприятно. Причесавшись, постаралась заплести косу потуже, чтоб надолго хватило, вдруг мне опять поплохеет. Какая ж у меня температура? Дэну градусник, видимо, не требуется, да у меня его и нет. По ощущениям больше тридцати восьми. Значит, пойду лежать, как велено. Захвачу учебник, почитаю.
Только я устроилась в постели, раздался звонок в дверь. Черт, кого там принесло еще. С кряхтением вылезла из-под одеяла и поплелась к двери.
– Кто там?
– Маша, ты дома? Открывай.
Та-да-да-дам! Хозяйка. Хорошо, что Дэна нет.
– Входите, – открыла я дверь. – Здравствуйте, Анна Николаевна.
– А ты почему дома, не на учебе? – ласково поинтересовалась она. Только ее тон меня не обманет. Раз пришла в такое время, значит, хотела без меня тут все осмотреть, а вот облом. Все-таки соседи нажаловались.
– Заболела. Гриппом. Так что вы сильно не приближайтесь, заразитесь, – предупредила я и для большей убедительности покашляла. Не очень натурально вышло. Все-таки Дэн – настоящий волшебник.
– Да? Сильно болеешь?
– Ага, видите, лежу. – Я махнула в сторону постели.
Анна Николаевна преувеличенно заботливо всмотрелась в мое лицо и протянула руку ко лбу:
– Ого! Температура, что ли?
– Что же я вам, врать буду? Вчера совсем плохо было, сейчас получше немного.
– Ты себе в пару кого-то нашла?
– Чего?! Никого я… – возмущенно начала я оправдываться, но осеклась, поняв, что хозяйка спрашивает о другом – нашла ли я кого из девчонок для совместного съема квартиры. – Нет пока, но найду, не беспокойтесь. – Переезжать среди зимы мне жутко не хотелось.
– Смотри до середины декабря определись, а то нам надо знать. И заплатить не забудь до конца месяца – за квартал вперед, как с родителями договаривались.
– Конечно, я помню.
– Ну ладно, вижу, порядок у тебя, молодец.
Хозяйка без сапог, но, не раздеваясь, прошла по комнате и в кухню, явно высматривая следы пребывания в квартире «гостей». Я возблагодарила небеса, что Дэн оказался настолько аккуратным – его вещей нигде было не видно. Ну если не заглядывать в шкафы. Но при мне хозяйка не станет этого делать. Вот, кстати, надо сказать об этом королю, может, придумает чего на случай нашего отсутствия.
– А это что, бокалы никак? – донеслось с кухни.
Я на слабых ногах подошла к хозяйке. Она указывала на коробку с бокалами.
– А-а, это я в подарок купила, подруге на свадьбу, – не моргнув глазом соврала я.
– Мм, на свадьбу идешь?
– Пригласили. Хотя сессия будет, некогда совсем. Но такое дело, сами понимаете. Первая наша одноклассница замуж выходит, как не пойти. – Я нервничала. Вдруг сейчас откроет коробочку, а там не все бокалы-то, как минимум пара в шкафу стоит. Аж потом прошибло.
– Ну пойду я, смотрю, нехорошо тебе. Иди ложись, сама закрою ключом.
– Спасибо, – пробормотала я, но все же решила проводить гостью, чтоб она никуда не заглянула по дороге. Например, в полку с обувью, где тапочки Дэна стоят. – До свидания.
– Не болей, Маша, да ищи скорее себе кого-нибудь.
Хозяйка ушла, а я отправилась прямиком в постель, где долго отходила от пережитого ужаса. Потом все же достала экзаменационные вопросы по истории Сибири, открыла учебник и мужественно стала его штудировать. Уснула незаметно. А проснулась вся мокрая настолько, что чуть ли не хлюпает подо мной. Одежда влажная, волосы прилипли. В голове – легкость и пустота, а в теле – слабость, которая всегда бывает после болезни. Температура, кажется, упала. И проснулся зверский аппетит. Я с трудом стянула мокрую пижаму, нашла полотенце и принялась обтираться. Помыться бы, но нельзя пока. Придется надеть свою старую ночнушку, другого ничего нет. И надо перестелить постель, белье тоже влажное. За окном уже смеркалось – ничего себе, вздремнула называется.
Убрала все с кровати и пошла на кухню. Заглянула в холодильник в поисках съестного. О, как я люблю магию! На полочке стояло несколько тарелок с горячими (!) блюдами. Я вытащила все и принялась уминать за обе щеки. Наевшись до отвала, налила чаю. С чем бы его попить? В шкафчике, где я хранила конфеты, печенье и всякую лапшу-пюре быстрого приготовления, обнаружила значительное опустошение. Так, король провел ревизию. Что осталось? Крекеры и что-то еще в накрытой салфеткой тарелке. Мм, какие-то пироженки, наверняка тоже магические. Свежие, вкусные, во рту просто тают! Ну до чего же славно иметь в доме короля, имеющего хороший вкус и магический дар! Надо будет сказать ему спасибо. Я еще раз заглянула в холодильник. Ага, и здесь ревизия проведена. Все полуфабрикаты исчезли, вместе с колбасой, бульонными кубиками, кетчупом и майонезом. Только натуральные продукты. Но я даже не расстроилась. От блаженной сытости настроение стремительно поднималось. Самочувствие отличное, болезни почти и не чувствуется. Надо этим пользоваться.
Я убрала со стола, принесла на кухню свою недописанную контрольную и впряглась в работу. Дмитрий Алексеевич не шутил, когда говорил, что не допустит меня до экзамена, если контрольной до сессии не будет. Надо к пятнице закончить. От дела меня отвлек звонок телефона, пищащего где-то в сумке. Вот черт. Это же Ольга, наверное. Совсем забыла ей позвонить. Я кинулась в прихожую, достала телефон, глянула на экран: так и есть. Подумала минутку, потом нажала на прием вызова.
– Алло, Маша?
– Здравствуй, Оля. Ты прости меня, я заболела, проспала весь день, забыла тебе позвонить.
– Маша, ты смерти моей хочешь? Мы с Мишкой тебя тут ждем.
– Оль, не могла я приехать, у меня с утра температура была. Сейчас только оклемалась.
– Ты правда заболела?
– Конечно, правда. С чего мне врать?
– Может, это из-за Мишки? Этот оболтус тебя не обидел, надеюсь? Вы так загадочно исчезли, что у меня прямо возникли нехорошие подозрения. А он потом вернулся, дерганый какой-то, сказал, что все в порядке, довез тебя до дому.
– Так и было, спасибо ему большое, я такая пьяная была.
– Да все там пьяные были, – хихикнула Ольга. – Вот погуляли-то. Я вчера на пары еле встала. Весь день маялась. Так ты не приедешь? Маш, я надеюсь, что до пятницы-то ты выздоровеешь. Без тебя никак.
– Оля… – я хотела сразу сказать, что передумала петь – и здоровье не позволяет, но стало неудобно. – Давай утром в пятницу созвонимся, если поправлюсь, то приеду. Но на всякий случай держи в уме запасной вариант – мало ли, вдруг у меня чего с голосом приключится.
– А чем болеешь?
– ОРЗ. – Про грипп я не стала говорить, а то потом заинтересуются, как это я так быстро оклемалась.
– Температура сильная?
– Да так, средняя.
– Ты выздоравливай, береги себя, горло лечи главное.
– Я у тебя деньги занимала, кажется? Даже не помню сколько.
– Это вопрос к Мишке. У меня денег не было, он тебя за свой счет отвозил.
– Передай ему, пожалуйста, что я верну при встрече.
– Передам. Ну ладно, тогда до пятницы.
Мы распрощались. Я нажала отбой и задумалась. Не хватило смелости сразу отказаться от песенной затеи. И долг теперь у меня перед Мишкой. Видимо, придется с ним все-таки встретиться. Как неохота! Что я ему говорить буду? И короля он видел. А еще я зачем-то им с Ольгой похвасталась своей феноменальной памятью. Вот натворила дел. Теперь расхлебывать придется. Может, и правильно Дэн снял с меня это заклинание. А то неизвестно, чего бы я еще вытворила. Хотя, конечно, обидно. Вот конкретно сейчас как бы оно мне пригодилось! Помечтав еще о несбыточном, все же взялась за работу. Думать о Дэне, где-то и с кем-то проводящем свое время, я себе решительно запретила. Иначе я и без заклинания сейчас заведусь.
Когда в двери щелкнул замок, я написала уже больше половины. Удовлетворенно оглядела плоды своей деятельности, потерла затекшую шею. Ну вот, еще завтра посидеть – и успею вовремя сдать.
– Ты почему здесь, а не в постели? – раздался из прихожей голос короля.
Вокруг меня произошли мгновенные метаморфозы: стены кухни раздвинулись и я оказалась сидящей в удобном полукресле за столом, покрытым красивейшей белоснежной, вышитой серебром скатертью. На месте плиты образовался камин, в котором по мановению руки короля зажглись дрова, а кухонные шкафы, тумбочки и холодильник превратились в изящную мебель. Потолок стал выше как минимум на метр, и с него свисала люстра из переливающегося всеми цветами радуги стекла, в которой горели несколько десятков свечей. Я восторженно разглядывала окружающее пространство. Вот это да! Но насладиться волшебным преображением мне не дали. Передо мной предстал нахмуренный король. Взгляд его был не просто укоризненным, а прямо-таки обвиняющим.
– Маша, что ты здесь делаешь? – выделяя каждое слово, изрек он.
– Мне лучше. Я устала лежать и немножко поработала, – оправдывалась я.
– То, что у тебя упала температура, не значит, что можно забыть о болезни. Я не всемогущий. И мне вовсе не улыбается тратить последние силы на твое лечение. – Вид у него был и впрямь усталый. – Марш в постель!
– Дэн, не ругайся! Но мне кровь из носу надо к пятнице сдать контрольную. За один день я бы не успела ее написать.
– На лечение твоей болезни у меня ушло очень много магии. Теперь придется снова идти искать каких-нибудь подонков, чтобы получить магическую Силу от них. А благодарности с твоей стороны я не вижу. Вместо того чтобы слушаться меня и лежать в постели, ты вскочила и уселась «поработать». После болезни организм слаб, нужно беречь свои силы. Если тебе плевать на меня, хоть бы о себе подумала.
– Дэн, прости меня. – Я приблизилась к парню. – Я очень тебе благодарна, правда. И сейчас пойду лягу. Но как мне быть? Меня до экзамена не допустят, если не будет этой контрольной, а остался всего один день.
– С людьми всегда можно договориться. Объяснить про болезнь. Это уважительная причина.
– Можно БЫЛО договориться. До понедельника. Я поцапалась с преподом, теперь он не станет делать мне поблажек. Наоборот, будет придираться, – угрюмо отозвалась я. – А про самочувствие он сказал, что это мои проблемы.
– Что значит, поцапалась с преподом? Ты нагрубила своему учителю?
– Дэн, он начал поздравлять меня с медовым месяцем! Я должна была промолчать, скромно опустив глазки? – не выдержала я.
– Ваше общество! Это… это немыслимо! Разве можно обсуждать со студентом его личную жизнь?! Это неэтично!
– Именно это я ему и сказала. И настроение у меня было… сам знаешь.
– Видимо, придется мне вмешаться.
– Не надо! – испугалась я.
– Что значит – не надо? Ведь моя персона в этих обсуждениях фигурирует наравне с твоей. Я имею полное право защищать свою честь!
– Дэн, нельзя у нас устраивать дуэли! – Я представила себе короля, бросающего в лицо преподавателю перчатку. Тот от удивления с ума сойдет: живой средневековый король с мечом наперевес.
– Дуэли? Что ты. Я уже понял, что дуэльный кодекс у вас неприменим. Но заткнуть пару говорливых ртов не помешает. Раз уж это отражается на твоей учебе. И потом, мне все равно надо на ваш факультет. В библиотеке я узнал, что у вас есть профессор, который занимается изучением религиозных обрядов местного коренного населения. Информация меня заинтересовала. Шаманизм обычно основан на магии. Это значит, что места магических Сил могут быть где-то неподалеку. Это не тот самый, с которым у тебя вышел конфликт? Собственно, был бы удобный повод поговорить с ним.
– Не он по-любому. Этот по истории Средних веков. Совсем другое. А фамилия как?
– Кротов. Ты его знаешь?
– Лично не знакома, но слышала, конечно. Он историю Сибири ведет, а у старших курсов читает спецкурсы. По-моему, как раз про шаманизм и прочее.
– Так, давай-ка в постель. Я перекушу и тоже приду. Там и продолжим беседу. Ну… в смысле… ты меня поняла, – вдруг смутился король. Отвернулся и полез в изящный шкафчик на невысоких ножках, стоящий на месте бывшего холодильника.
Я послушно стала собирать свои листочки и книги. Дэн начал что-то выставлять на стол, а я пошла в комнату.
– Ты обедала? – донеслось мне вслед.
– Можно сказать, ужинала, аппетит проснулся, наелась за два прошедших дня. – Я покрутилась по комнате, соображая, где тут должен быть книжный шкаф, нашла в углу стеллаж и выложила свои книги туда. И тут вспомнила, что Дэн даже не рассказал, удачно ли съездил к Санычу. Вернулась на кухню.
Король расположился за накрытым столом и уже приступил к трапезе, запивая ее, как всегда, вином, но при виде меня тут же отложил приборы.
– Как все прошло с золотом?
Даанэль дожевал и проглотил то, что было у него во рту, промокнул губы салфеткой и только после этого поднял на меня непроницаемое лицо:
– Нормально. Могу вернуть свой долг прямо сейчас. – Чего это он? – У тебя еще вопросы?
– Деньги мне сейчас ни к чему, как ты сам понимаешь. Я просто хотела поблагодарить тебя за заботу. Обед был очень вкусным. И пирожные тоже. Ты ведь их для меня сделал?
На лице короля появилась улыбка.
– Почему ты решила, что пирожные предназначались тебе? Может, сладкое – моя слабость?
– Что?! Ты шутишь? Не заметила в тебе любви к сладостям.
– Значит, я хорошо скрываю этот порок. – Я изумленно уставилась на него. Дэн сладкоежка?! – Или ты считаешь, что у меня не может быть пороков? – Наклонив голову, он наблюдал за моей реакцией.
Я растерянно пожала плечами:
– Не знаю. Может, наверное. У каждого есть недостатки.
– Хорошо, что ты это понимаешь. А теперь удались, пожалуйста, в комнату! – Я встала на месте. – Терпеть не могу, когда кто-то смотрит, как я ем. – Меня резанула жгучая обида. Опять! Он опять меня прогоняет! Что я такого сделала?
Я плюхнулась на шикарную кровать, чувствуя себя несчастнейшим человеком. И тут увидела на столике рядом с кроватью высокий стакан матового стекла с зеленоватой жидкостью, к которому была прислонена записка «Маша, пей отвар!». Раньше я его как-то не заметила. Ну и черт с ним. Скинула платье и осталась в ночнушке, передернув плечами. Чего уж мне теперь стесняться, после того как он ворочал меня голой, пока я была в горячечном бреду. Закуталась в одеяло – что-то меня опять слегка морозит – и отвернулась от дверей. Минут через десять услышала, что Дэн прошел в прихожую и чем-то там зашуршал. Потом вернулся на кухню и, наконец, зашел в комнату. Я крепко закрыла глаза – пусть думает, что сплю.
– Почему не пила лекарство? – Я промолчала. – Маша, не притворяйся, я знаю, что ты не спишь. – Пришлось открыть глаза. Прямо перед моим лицом находилась рука Дэна со стаканом гадкой на вид жидкости. – Пей. – Перевела взгляд выше: вот смотрит!
– А если не хочу?
Он вздохнул и присел на край постели:
– Ты обиделась? Извини, резковато вышло. Это была претензия не конкретно к тебе. Просто есть у нас одна традиция – публичный обед короля. На него в качестве зрителей допускаются все желающие из благородного сословия. Вот и представь себе, что король в гордом одиночестве вынужден вкушать блюда под внимательными взглядами сотен глаз. Как это терпел отец, ума не приложу. Я ведь видел эти обеды в его исполнении: он невозмутимо ел, совершенно не обращая внимания на присутствующих и их перешептывания и комментарии. Лично мне хватило пары таких представлений с моим участием, чтобы навсегда отказаться от обедов и ужинов в пользу очень ранних завтраков, желательно в постель, и чтобы рядом не было ни одной живой души. А когда советники мягко намекнули мне, что не стоит ломать вековые традиции, я предложил им по очереди занимать королевское кресло за обеденным столом на потеху публике. Думается, зеваки не прочь будут понаблюдать и за обедом министра или канцлера. Почему-то желающих не нашлось.
После такого признания короля от сердца у меня отлегло:
– Я читала о подобном. В нашем мире тоже была такая традиция. Это ужасно, я бы ложку до рта не донесла, наверное, на твоем месте. Извини, больше никогда не буду тебе мешать.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента