Страница:
- Что ты об этом думаешь? - спросил я Госпожу.
- По-моему, здесь не место для раздумий.
- На чью сторону ты склонна встать?
- Я - солдат Черного Отряда. О чем ты склонен постоянно напоминать.
- Подобно Ворону. Пока это его устраивало. Давай поговорим серьезно. Ты
знаешь, кто такие эти Хозяева Теней? Не Взятые ли это, посланные тобой сюда
строить для тебя новую Империю?
- Нет! Я спасла Меняющего Облик и отправила его на юг - просто на
всякий случай, когда войны и злобы Буреносца было достаточно для объяснения
его исчезновения. И это - все.
- Однако Ревун...
- ..сам спланировал свое освобождение. Зная мое состояние и питаясь
своими амбициями. Это очевидно. Но Хозяева Теней... О них я не знаю ничего.
Абсолютно. Тебе следовало подробнее расспросить о них.
- Расспросим. Если они и не из Взятых, то, по всему судя, не многим
отличаются. Потому я желаю знать: на чью сторону встанешь ты?
- Я - солдат Черного Отряда. Они уже объявили себя моими врагами.
- Ответ неопределенный...
- Но другого не будет.
- Как я и полагал. А что же с Меняющим Облик и его подружкой? - Я не
видел их с самого Треша, но нутром чуял, будто они прячутся за ближайшим
углом. - Если обстановка на самом деле так плоха, нам понадобятся все
наличные ресурсы.
- Меняющий Облик сделает то, что я прикажу. Ответ опять-таки можно было
толковать по-разному, однако я не стал настаивать на определенности. Лучшего
и на этот раз не предвиделось.
- И вообще: ешь свой ужин. Костоправ, и отвяжись.
Я взглянул в свои тарелки. Теплое давно остыло, а холодное - согрелось.
Жабомордый, плотоядно улыбнувшись, отправился помогать хозяину сломить
волю неудачливого покусителя.
Одноглазый перестарался. Как обычно, когда вокруг множество публики.
Лишку хватил. Пленник просто миновал пик ужаса, и мы ничего не добились,
кроме дурной славы о нас.
Хотя - тоже может пригодиться.
Время было позднее. Плюхнувшись в кресло, Лозан зевнул. Нож, Корди и
Баба выжидающе смотрели на него, словно Прабриндрах не в силах был говорить
сам.
- Разговор состоялся, - сказал Лозан.
- И? - требовательно спросила Радиша.
- А ты что, думала, он запрыгает и заорет:
"Боги мои, наконец-то!"?
- Что он сказал?
- Сказал, подумает. И это, пожалуй, лучшее из того, чего можно было
ждать.
- Надо было пойти самой.
- Сестра, - вмешался Прабриндрах, - другой вообще не стал бы слушать
нас, если бы его только что попытались убить.
Радиша пришла в крайнее изумление.
- Не дурачки же они, - продолжал Лозан. - Они поняли, что мы что-то
замышляем, когда мы навязались к ним в попутчики. И следили за нами так же,
как и мы за ними.
Копченый, согласно своему имени, сидел в уголке, в облаках дыма.
Совещание проходило в подвале дома одного из друзей Радиши, невдалеке от
оливковой аллеи. Хотя пахло в подвале, скорее, загородной свежестью.
Копченый приблизился к освещенному лампой кругу; сморщенное лицо его
выглядело хмуро. Он подозрительно оглядел подвал.
- Что такое? - спросил Корди. Он заметно дрожал. Лебедь тоже ощутил
холодок в животе.
- Не уверен... Но на секунду мне показалось, что кто-то смотрит на
меня.
Радиша переглянулась с братом и посмотрела на Лозана.
- Лозан, вот эти два чудных старика... Одноглазый и Гоблин. Жулики? Или
как?
- Середина на половину. Верно, Нож? Верно, Корди?
Корди кивнул.
- Малыш, - сказал Нож. - Вроде ребенка. Жабомордый. Вот кто опасен.
- Что он такое? - спросила Баба. - Более странного ребенка в жизни не
видывала. Порой он вел себя словно столетний.
- Ему может быть и все десять тысяч, - сказал Копченый. - Это бес. Я не
осмелился прощупывать его, после того как он понял, что я не просто выживший
из ума старик. Я не знаю, на что он способен. Но наверняка он -
сверхъестественное существо величайшей силы. Загадка для меня в том, как
тварь ученического уровня, этот Одноглазый, получил в свои руки власть над
ним. Я превосхожу его по таланту, мастерству и образованию, но ни вызвать,
ни управлять таким не смогу.
Внезапно в темном углу раздались писк и хлопанье крыльев. Вздрогнув от
неожиданности, все обернулись туда. В круг света ворвались и заплясали в
воздухе летучие мыши. Среди них мелькнул темным сгустком ночной тьмы некий
гораздо больший силуэт - и одна из мышей оказалась разорванной пополам на
лету. Затем еще силуэт прошел сквозь другую мышь. Прочим удалось вылететь
наружу сквозь решетку подвального окна- Что за черт?! - прохрипел Лозан. -
Что это?
- Вороны, - сказал Нож. - На мышей охотились.
Голос его звучал совершенно спокойно, словно вороны каждую ночь
охотились по подвалам за летучими мышами - и над самой его головой.
Вороны больше не показывались.
- Не нравится мне это, Лозан, - сказал Корди. - Вороны по ночам не
летают. Тут что-то не так.
Все посмотрели друг на друга, ожидая, когда кто-нибудь заговорит. Никто
не заметил за окном силуэта леопарда, заглядывающего одним глазом в подвал.
И уж тем более никто не заметил детскую фигурку, уютно развалившуюся в
корзине за пределами светлого круга и довольно ухмыляющуюся. Только Копченый
снова задрожал и принялся описывать плавные круги по подвалу. Его не
оставляло чувство, что за ним наблюдают.
- Насколько мне помнится, - заговорил Прабриндрах, - кто-то говорил,
что встречаться поблизости от аллеи - не столь уж хорошая мысль. Помню и
предложение собраться для совета во дворце, в комнате, защищенной Копченым
от проникновения посторонних. Не знаю, что здесь произошло, но происхождение
всего этого естественным не было, а посему я не желаю разговаривать здесь.
Идемте. Уж эта-то задержка делу не повредит. Что ты думаешь. Копченый?
Старика била крупная дрожь.
- Возможно, так будет мудрее, мой князь. Гораздо мудрее. Здесь - нечто
большее, чем можно разглядеть глазами... Впредь следует считать, что за нами
следят.
- Кто следит, старик? - раздраженно спросила Радиша.
- Не знаю. Но есть ли разница, Радиша? Это дело может интересовать
многих. Первожрецов. Или тех солдат, которыми ты намерена воспользоваться.
Или Хозяев Теней. Возможно, и некие вовсе не известные нам силы.
Все воззрились на него.
- Объясни, - приказала Баба.
- Не могу. Разреши лишь напомнить, что эти люди преуспели в одолении
речных пиратов, долгое время перекрывавших реку. Никто из них не рассказывал
об этом, но случайные фразы, собранные вместе и сопоставленные,
свидетельствуют, что обе стороны пустили в ход магию высшего порядка.
Их - оказалась более действенной. Однако, помимо беса, при них не было
ничего, указывающего на это, когда мы присоединились к ним. Если они
обладают такой силой, где же она? Может ли быть так хорошо спрятана?
Возможно, но я в этом сомневаюсь. Быть может, эта сила путешествует с ними,
не будучи с ними, если вы понимаете, что я хочу сказать.
- Нет, не понимаем. Ты снова взялся за старые фокусы. Тщательно
отмеренные дозы тумана...
- Я говорю туманно оттого, что не имею ответов, Радиша. Лишь вопросы...
Я все чаще думаю: может быть, банда, которую видим мы, только иллюзия,
созданная специально для нас? Горстка людей - конечно, крепких, сильных,
искушенных в науке убивать - чем она могла напугать Хозяев Теней? Что так
обеспокоило их? Либо они знают больше нашего, либо же больше нашего видят.
Вспомните историю Вольных Отрядов. То не были просто банды убийц! А эти люди
твердо решили дойти до Хатовара. Их Капитан перепробовал все способы, кроме
насилия, стараясь выведать дорогу...
- Эй, Копченый? - перебил его Нож. - Ты предлагал пойти разговаривать в
другое место. Может, пойдем наконец?
- Ага, - поддержал его Лебедь. - В этом клоповнике меня просто дрожь
берет. Не понимаю я вас, Радиша. Вроде как вы с князем правите Таглиосом, а
прячетесь в каких-то дырах...
Радиша встала.
- Наш трон не так уж прочен. Мы правим в согласии со жрецами. И им не
следует знать обо всем, что мы делаем.
- Да ведь все мало-мальски значимые лорды и попы были нынче вечером в
аллее. И все знают.
- Они знают то, что им было сказано. А сказана им была лишь часть
правды.
Корди наклонился к уху Лозана:
- Слушай, кончай. Не видишь, что делается? Тут игра покрупнее простого
отражения Хозяев Теней.
- Угу.
Следом за ними беззвучно, как сама смерть, кралась от одного темного
закоулка к другому тварь, похожая на леопарда. Вороны скользили от ветки к
ветке. А по мостовой, совершенно не скрываясь, однако оставаясь
незамеченной, двигалась детская фигурка. Но летучих мышей в воздухе не было.
Предупреждение Лозан понял. Баба с братцем полагают, что борьба с
Хозяевами Теней захватит и жрецов с паствой. Пока те будут отвлечены, им
удастся взнуздать все государство единой уздой, и...
Он не жалел. В жрецах, действительно, не было никакого толку. Возможно,
Нож что-то затевает. Ну да, конечно. Всех их следует утопить, и тогда
Таглиос избавится от своего нынешнего ничтожества.
Через каждую дюжину шагов он оборачивался. Улица позади всякий раз
оказывалась пуста. И все же он был уверен, что за ним следят.
- Ж-жжуть, - пробормотал он, удивляясь тому, что вообще влез в эти
дела.
Глава 24. ТАГЛИОС. КНЯЖЕСКАЯ НАСТОЙЧИВОСТЬ
Этот Прабриндрах Драх вполне мог быть просто замечательным парнем, но
склизким, совсем как любой негодяй. Через два дня после нашего разговора я
носа наружу высунуть не мог без того, чтобы меня тут же не начинали шумно
приветствовать как "защиту нашу и оборону", "спасителя" и "избавителя".
- Одноглазый, что за дьявольщина?
- Подловить тебя намерен. - Он метнул в Жабомордого свирепый взгляд.
Бес накануне ночью осрамился - не смог подобраться ни к кому, кроме Лебедя с
дружками в их же пивнушке. А там они о делах не разговаривали. - Так ты
уверен, что хочешь в эту библиотеку?
- Еще как.
Помимо всего прочего, таглиосцы прониклись мыслью, что я - великий
целитель и воин мессианского толка.
- Что с ними стряслось? Князь может кормить их любым дерьмом, но отчего
они клюют на это?!
- Хотят, вот и клюют.
Матери протягивали ко мне детей, дабы я, при-; коснувшись, благословлял
их. Юноши лязгали всем под руку попавшимся железом и орали песни в маршевом
ритме. Девицы усыпали цветами мой путь, а порой сыпались под ноги и сами.
- Вон та - ничего, - заметил Одноглазый, извлекая меня из тенет мечты
шестидесятилетней давности. - Не хочешь, так уступи мне.
- Охолони. Прежде чем предаваться основным инстинктам, поразмысли над
тем, что происходит.
Крайности его порой сбивают с толку. Возможно, он смотрел на
происходящее как на простую иллюзию. Или, по крайности, подслащенную пилюлю.
Он у нас глуповат, но не такой уж дурак. Порою.
А он хмыкнул:
- Эх, пленник соблазнов... Не может же Госпожа все время заглядывать
тебе через плечо.
- Но я просто обязан не разочаровать людей, которые так стараются
уговорить нас... Ведь верно?
- Вроде так.
Однако не похоже было, что он верит самому себе. Неожиданная удача
причиняла ему беспокойство.
Мы вошли в библиотеку. В ней ничего не обнаружилось достойного. То есть
настолько ничего, что подозрения мои порядком усилились. От Жабомордого
проку было тоже не много, однако он мог хоть что-то подслушать. И
пересказанные им беседы еще усилили мою тревогу.
Для солдат, однако, наступили чудесные времена. Перед некоторыми из
соблазнов не устояла даже превосходнейшая дисциплина наров. Могаба несколько
ослабил узду. Словом, как однажды утром заорал мне в ухо Гоблин:
- Костоправ! Небо горит!!!
Чувство чего-то, происходящего прямо за моей спиной, никак не оставляло
меня.
***
Геополитическая обстановка была ясна. Она оказалась точно такой, как
описывал ее Лебедь.
Добраться до Хатовара можно было лишь пробив себе семисотмильный путь
сквозь земли, управляемые Хозяевами Теней. Если эти Хозяева Теней вообще
существовали.
Лично я слегка сомневался в их существовании. Все, с кем я беседовал
при посредстве Жабомордого, в них верили, однако не видели никаких
конкретных доказательств. - Ведь и богов никто никогда не видел, - сказал
мне один жрец. - Но все мы в них верим, не так ли? Мы видим воочию плоды
трудов их...
Тут до него дошло, что на слова о том, что в богов верят все, я
осклабился. Глаза его сузились, и он поспешил прочь. В первый раз здесь
кто-то не дрожал от счастья, общаясь со мной. И я сказал Одноглазому, что из
слежки за первожрецами может выйти больше толку. Князь и Лебедь, в отличие
от них, знали, когда нужно держать язык за зубами.
То, что нами манипулируют, стараясь поднять против каких-то
волшебников-тяжеловесов, мне вовсе не доставляло удовольствия. И более того,
нам приходилось бороться с лучшим противником за последние двадцать лет.
Противником этим было мое собственное невежество.
Я не знал местного языка. Я не понимал таглиосцев. История их
представляла собою сплошную тайну, и Лебедь с приятелями, пускавшие порой
солнечных зайчиков в густую тень, здесь подмогой не были. Конечно же, я
ничего не знал о Хозяевах Теней и народе, которым они правили. То есть
ничего, кроме того, что мне было сказано, а это еще хуже, чем ничего. А
самое худшее - я не имел ни малейшего представления о землях, где, возможно,
придется воевать. И для поиска ответов на все эти вопросы времени не
оставалось.
Закат третьего дня. Мы переехали на новые квартиры в южном конце
города, предоставленные государством. Я собрал всех, кроме полудюжины
часовых. Пока ребята ужинали - ужин был приготовлен и подан людьми,
присланными Прабриндрахом, - сидевшие за моим столом сдвинули головы
поближе. Прочие, имели приказ держать таглиосцев в состоянии постоянной
занятости. Вряд ли, конечно, они могли бы понять нас, однако такая
возможность не исключалась.
Я сел во главе стола. По левую руку от меня села Госпожа, по правую -
Могаба с двумя своими лейтенантами, а за Госпожой устроились Гоблин с
Одноглазым, причем тем вечером Гоблин сидел ближе ко мне. О месте за столом
у них каждый раз разгорался спор. Далее сидели Ведьмак и Масло, а Мургену, в
качестве ученика летописца, был отведен дальний конец стола. Я сделал вид,
что рассказываю за едой некую историю, как отец семейства, развлекающий чад.
- Ночью я выведу наружу имперских жеребцов. Госпожа, Гоблин, Ведьмак и
Масло идут за мной. По одному. Также - один из лейтенантов Могабы с одним
солдатом. Они должны держаться в седле.
Одноглазый испустил жалобный вздох. Мурген - тоже. Но Могаба заговорил
первым:
- Украдкой?
- Я хочу провести разведывательный рейд на юг. Возможно, эти люди
пытаются продать нам кота в мешке.
На деле я этого не думал, но зачем полагаться на чужие слова, если
можно взглянуть самому? Особенно если этот говорящий пытается
воспользоваться тобой...
- Одноглазый, останешься здесь и будешь держать беса в работе. Днем и
ночью. Мурген, записывай все, что он будет докладывать. Могаба, будешь нас
прикрывать. Если местные рассказывали правду, наш рейд продлится недолго.
- Ты обещал Прабриндраху дать ответ через неделю. Осталось четыре дня.
- Вернемся вовремя. Выезжаем после следующей смены часовых, когда
Одноглазый с Гоблином отключат всех, кто может увидеть нас.
Могаба кивнул. Я взглянул на Госпожу. Она ничего не желала добавить.
Хочешь, мол, быть главным - будь им, а она оставит свое мнение при себе.
- Несколько моих людей, - сказал Могаба, - обратились ко мне с
некоторым деликатным делом. Я полагаю, нам необходимо выработать политику.
Это было по меньшей мере неожиданно.
- Политику? Касательно чего?
- В какой мере наши люди вправе применять силу для самообороны.
Несколько наших людей подверглись нападениям. Они хотят знать, до каких
пределов им, в силу политических причин, необходимо проявлять сдержанность.
Будет ли им позволено демонстрировать силу?
- Ох как! Когда это началось?
- Первый рапорт я получил около полудня.
- Все случаи, значит, сегодня?
- Так точно, сэр.
- Давай посмотрим на подвергшихся нападениям.
Он привел их к столу. Все оказались нарами. Их было пятеро. Пожалуй,
такое могло произойти не только с наром. Я послал Мургена к нашим. Вскоре он
вернулся..
- Три случая. Они сами справились. Говорят, не подумали, что такие
мелочи стоят рапорта.
Это кое-что говорит о состоянии дисциплины.... Примерно через полминуты
было установлено, что нападавшие, судя по всему, не являлись таглиосцами.
- Такие сморщенные смуглые карлики? Мы видели подобных на реке. Я
спрашивал Лебедя; тот сказал, что не знает, откуда они. Однако медвежью
болезнь они ему устроили. Если они не таглиосцы, не спускайте им ничего. И
пару пленных возьмите. Одноглазый! Если сумеешь изловить парочку, возьми их
в работу, и...
Все это говорилось, пока таглиосские подавальщики сновали туда-сюда.
Как раз в этот момент несколько человек подошли забрать пустые тарелки,
удержав Одноглазого от жалоб на столь непомерное количество работы для него
одного. Впрочем, и после их ухода он не успел даже вякнуть.
Первым заговорил Мурген:
- Тут одно дело. Костоправ. Могаба слегка поморщился. Гибкий-то он
гибкий, но никак не мог привыкнуть к тому, что я позволяю кому-либо называть
меня иначе чем "Капитан".
- Что за дело?
- Летучие мыши. Гоблин хихикнул:
- Заткнись, коротышка. Что за мыши?
- Ребята постоянно находят вокруг мертвых летучих мышей.
Уголком глаза я заметил, что Госпожа внимательно прислушивается к
разговору.
- Не понимаю.
- Наши люди с самого приезда сюда каждое утро находят мертвых летучих
мышей. Все разодраны, не просто упали мертвыми. И - только там, где мы. В
городе этого больше нигде не бывает.
Я посмотрел на Одноглазого. Он тоже взглянул на меня и сказал:
- Понятно. Все понятно. Еще работенка для старого, доброго Одноглазого.
И как этот Отряд обойдется без меня, когда помру?
Уж не знаю, купились ли на это остальные или как.
Между мной и Одноглазым существовало нечто такое, во Что были посвящены
не все.
- Еще проблемы есть?
Проблем ни у кого не нашлось, однако у Мургена был вопрос:
- Ничего, если мы малость поработаем над Лебедем? Я поглядел на эту
забегаловку, где он - хозяин. Пожалуй, кое-кто из наших ребят там посидит.
Может, удастся выяснить что-нибудь интересное.
- В крайнем случае, хоть понервничает. Хорошая идея. И из наров
кого-нибудь возьмите. Пусть приглядятся к этому Ножу.
- Страшноват парень, - заметил Масло.
- И, голову кладу, самый опасный. Наподобие Ворона. Убьет - глазом не
моргнет, а через пять минут и не вспомнит.
- Вы должны рассказать мне побольше об этом Вороне, - сказал Могаба. -
С каждым разом, тогда вы упоминаете о нем, он все больше интригует меня.
В разговор, не донеся вилки до рта, вмешалась Госпожа.
- Обо всем этом написано в Летописи, лейтенант, - сказала она с
предостерегающей мягкостью.
При всей его преданности всему, связанному с Черным Отрядом, Могабе еще
только предстояло предпринять попытку серьезного ознакомления с Летописью,
написанной после того, как Отряд покинул Джии-Зле.
- Конечно, - отвечал он.
Голос его звучал по-прежнему ровно, однако взгляд затвердел, словно
сталь. Между ними явственно чувствовался некоторый холодок. Я и прежде
замечал это. Негативный химизм, так сказать. Причин для нелюбви друг к другу
у них не было. Хотя, может, и были; в те дни я проводил с Могабой куда
больше времени, нежели с Госпожой.
- Значит, решено, - сказал я. - Выходим после ближайшей смены караулов.
Готовьтесь.
Большинство, молчаливо кивнув, встали из-за стола. Гоблин некоторое
время хмуро взирал на меня, затем тоже поднялся.
Он подозревал, что взят в разведку в основном для того, чтобы не смог
без меня напроказить.
И был процентов на шестьдесят прав.
Попробуйте как-нибудь выехать откуда-нибудь незаметно, хотя бы на
кляче, на каких обычно пашут крестьяне. Тогда примерно наполовину сможете
понять трудности попыток выскользнуть из города на подаренных Госпожой
чудищах. Бедняга Гоблин, обеспечивающий прикрытие, уработался до предела.
После того как мы покинули город, я начал думать, что мы и карету без опаски
могли бы взять с собой.
Впрочем, незаметность нашего отъезда была лишь относительной. Вороны не
покидали своего поста. Казалось, эти проклятые птицы повсюду, где бы мы ни
ехали, на каждом дереве и каждой крыше.
Ехали мы быстро, и округа в темноте была видна не слишком хорошо,
однако деревни к югу от Таглиоса выглядели зажиточно, а земли вокруг были
отлично возделаны. Как же иначе снабжать такой большой город. Хотя и в самом
городе имелись сады, особенно в богатых его частях. Удивительно, но мяса
таглиосцы ели мало, хотя такую еду можно просто-напросто приводить на рынок
своим ходом.
Две или три крупнейшие религиозные семьи запрещали мясоедение.
Кони наши, вдобавок ко всем прочим достоинствам, могли видеть в темноте
и ничуть не затруднялись идти кентером, когда я даже рук собственных не мог
разглядеть. Рассвет мы встретили в сорока милях к югу от Таглиоса, и задницы
наши были здорово побиты о седла.
Крестьяне, поразевав рты, смотрели, как мы проносимся мимо.
Лебедь рассказывал мне о вторжении Хозяев Теней прошлым летом. Дважды
мы пересекали тропы той войны, проезжая полностью вырезанные деревни.
Уцелевшие, конечно, отстроились заново, но места поменяли.
У второй такой мы остановились. Пока мы завтракали, на нас подошел
взглянуть местный староста. У нас просто не нашлось слов. Убедившись, что
его не собираются никуда забирать, он только с улыбкой пожал мне руку и
пошел прочь.
- Он знает, кто мы такие, - сказал Гоблин. - И думает о нас точно так
же, как и городские.
- Дураками считает?
- Да нет, Костоправ, никто нас за идиотов не держит, - сказала Госпожа.
- Может, в этом-то и проблема. Может, мы просто не так умны, как они
полагают.
- И что же?
Я швырнул камнем в одну из ворон и промазал. Она насмешливо покосилась
на меня.
- По-моему, ты был прав, говоря о заговоре молчания. Но быть может, они
прячут не так много, как ты думаешь. Возможно, они просто считают, что мы
знаем больше, нежели они.
Зиндаб, лейтенант Могабы и третий после него по значимости, поддержал
ее:
- Я чувствую, капитан, что в этом и есть самая суть. Я много времени
провел на улицах, и видел это в глазах всех, смотревших на меня. Они думали
обо мне гораздо лучше, чем я есть.
- Ну, на меня-то они не просто смотрели... Стоило выйти - тут же
начинали кричать, наделяя меня такими эпитетами и званиями, разве что не
императорскими. Это здорово смущает.
- А вот говорить не станут, - заметил Гоблин, собираясь в дорогу. - И
раскланяются, и разулыбаются, и задницу твою расцелуют, и отдадут тебе все,
кроме девственниц-дочерей, но стоит спросить о чем-нибудь конкретном, ни
слова не дождешься.
- Правда - смертельное оружие, - сказала Госпожа.
- Потому-то жрецы и князья ее боятся, - подтвердил я. - Если мы куда
значимее, чем кажемся... За кого же они нас принимают?
- За тот Отряд, что проходил здесь, направляясь на север, - сказала
Госпожа.
- Ответ должен быть в пропавших томах летописи, - согласился Зиндаб.
- Это верно. Однако их у нас нет.
Имей я при себе экземпляры своих, я бы продлил привал, чтобы еще раз
просмотреть ставшее мне известным в Храме Отдыха Странствующих. Те самые
первые книги должны были пропасть где-то здесь.
Названия на моей карте не напоминали мне ничего. И никак не
перекликались с другими, слышанными ранее. Чон Делор, так сказать, был
концом нашей истории. И началом неведомой страны, хотя и до Нежных Войн
написано было очень много.
Что же они, все названия поменяли?
- Ох, жопа моя, жопа, - застонал Гоблин, забираясь в седло.
На то, как такой коротыш оседлывает подобного жеребца, стоит
посмотреть. Масло всякий раз посмеивался над ним, спрашивая, не подать ли
ему лестницу.
- Костоправ, есть у меня идейка...
- Тревожная новость.
На шпильку он не отреагировал.
- Не уйти ли нам в отставку? Не так уж мы молоды для подобных дел...
- Те, которых мы встретили по пути из Весла, так и поступили, - сказал
Ведьмак. - Только долго не продержались. Нам бы город захватить... Или
заключить постоянный договор...
- Уже раз пятьдесят пробовали. Ничего не вышло. Разве что в Джии-Зле...
И то потом пятки зачесались...
- Могу спорить, зачесались не у тех, кто туда прибыл.
- Все мы состарились и устали, Ведьмак...
- Ты, дедуля, за всех не расписывайся, - заметила Госпожа.
Швырнув в ворон еще камень, я вскочил в седло. Приглашения к шуткам
принимать не хотелось. На этот счет я также устал и состарился. Пожав
плечами, Госпожа тоже оседлала коня. Я погнал животину вперед, размышляя, на
каком же мы с ней свете. Пожалуй, ни на каком. Может, той самой искоркой
пренебрегали слишком долго. Может, наша близость оказалась
контрпродуктивной...
***
Дальше к югу началось нечто необычное: сторожевые разъезды, да такие
крупные, каких я нигде никогда не видывал. В каждой деревне нас узнавали,
поднимая такой же точно шум и гам, как л в Таглиосе. Молодые выходили на
улицы с оружием.
На этику и мораль мне, в общем, плевать. Однако как-то совестно
становилось при виде такого, словно бы это из-за меня тихие, смирные люди
превратились в милитаристов с горящими глазами...
Масло полагал, что оружие их было захвачено в отражении прошлогоднего
нападения. Может быть. Отчасти, Однако большая его часть была так источена
ржой и временем - врагу не пожелал бы подобного.
- По-моему, здесь не место для раздумий.
- На чью сторону ты склонна встать?
- Я - солдат Черного Отряда. О чем ты склонен постоянно напоминать.
- Подобно Ворону. Пока это его устраивало. Давай поговорим серьезно. Ты
знаешь, кто такие эти Хозяева Теней? Не Взятые ли это, посланные тобой сюда
строить для тебя новую Империю?
- Нет! Я спасла Меняющего Облик и отправила его на юг - просто на
всякий случай, когда войны и злобы Буреносца было достаточно для объяснения
его исчезновения. И это - все.
- Однако Ревун...
- ..сам спланировал свое освобождение. Зная мое состояние и питаясь
своими амбициями. Это очевидно. Но Хозяева Теней... О них я не знаю ничего.
Абсолютно. Тебе следовало подробнее расспросить о них.
- Расспросим. Если они и не из Взятых, то, по всему судя, не многим
отличаются. Потому я желаю знать: на чью сторону встанешь ты?
- Я - солдат Черного Отряда. Они уже объявили себя моими врагами.
- Ответ неопределенный...
- Но другого не будет.
- Как я и полагал. А что же с Меняющим Облик и его подружкой? - Я не
видел их с самого Треша, но нутром чуял, будто они прячутся за ближайшим
углом. - Если обстановка на самом деле так плоха, нам понадобятся все
наличные ресурсы.
- Меняющий Облик сделает то, что я прикажу. Ответ опять-таки можно было
толковать по-разному, однако я не стал настаивать на определенности. Лучшего
и на этот раз не предвиделось.
- И вообще: ешь свой ужин. Костоправ, и отвяжись.
Я взглянул в свои тарелки. Теплое давно остыло, а холодное - согрелось.
Жабомордый, плотоядно улыбнувшись, отправился помогать хозяину сломить
волю неудачливого покусителя.
Одноглазый перестарался. Как обычно, когда вокруг множество публики.
Лишку хватил. Пленник просто миновал пик ужаса, и мы ничего не добились,
кроме дурной славы о нас.
Хотя - тоже может пригодиться.
Время было позднее. Плюхнувшись в кресло, Лозан зевнул. Нож, Корди и
Баба выжидающе смотрели на него, словно Прабриндрах не в силах был говорить
сам.
- Разговор состоялся, - сказал Лозан.
- И? - требовательно спросила Радиша.
- А ты что, думала, он запрыгает и заорет:
"Боги мои, наконец-то!"?
- Что он сказал?
- Сказал, подумает. И это, пожалуй, лучшее из того, чего можно было
ждать.
- Надо было пойти самой.
- Сестра, - вмешался Прабриндрах, - другой вообще не стал бы слушать
нас, если бы его только что попытались убить.
Радиша пришла в крайнее изумление.
- Не дурачки же они, - продолжал Лозан. - Они поняли, что мы что-то
замышляем, когда мы навязались к ним в попутчики. И следили за нами так же,
как и мы за ними.
Копченый, согласно своему имени, сидел в уголке, в облаках дыма.
Совещание проходило в подвале дома одного из друзей Радиши, невдалеке от
оливковой аллеи. Хотя пахло в подвале, скорее, загородной свежестью.
Копченый приблизился к освещенному лампой кругу; сморщенное лицо его
выглядело хмуро. Он подозрительно оглядел подвал.
- Что такое? - спросил Корди. Он заметно дрожал. Лебедь тоже ощутил
холодок в животе.
- Не уверен... Но на секунду мне показалось, что кто-то смотрит на
меня.
Радиша переглянулась с братом и посмотрела на Лозана.
- Лозан, вот эти два чудных старика... Одноглазый и Гоблин. Жулики? Или
как?
- Середина на половину. Верно, Нож? Верно, Корди?
Корди кивнул.
- Малыш, - сказал Нож. - Вроде ребенка. Жабомордый. Вот кто опасен.
- Что он такое? - спросила Баба. - Более странного ребенка в жизни не
видывала. Порой он вел себя словно столетний.
- Ему может быть и все десять тысяч, - сказал Копченый. - Это бес. Я не
осмелился прощупывать его, после того как он понял, что я не просто выживший
из ума старик. Я не знаю, на что он способен. Но наверняка он -
сверхъестественное существо величайшей силы. Загадка для меня в том, как
тварь ученического уровня, этот Одноглазый, получил в свои руки власть над
ним. Я превосхожу его по таланту, мастерству и образованию, но ни вызвать,
ни управлять таким не смогу.
Внезапно в темном углу раздались писк и хлопанье крыльев. Вздрогнув от
неожиданности, все обернулись туда. В круг света ворвались и заплясали в
воздухе летучие мыши. Среди них мелькнул темным сгустком ночной тьмы некий
гораздо больший силуэт - и одна из мышей оказалась разорванной пополам на
лету. Затем еще силуэт прошел сквозь другую мышь. Прочим удалось вылететь
наружу сквозь решетку подвального окна- Что за черт?! - прохрипел Лозан. -
Что это?
- Вороны, - сказал Нож. - На мышей охотились.
Голос его звучал совершенно спокойно, словно вороны каждую ночь
охотились по подвалам за летучими мышами - и над самой его головой.
Вороны больше не показывались.
- Не нравится мне это, Лозан, - сказал Корди. - Вороны по ночам не
летают. Тут что-то не так.
Все посмотрели друг на друга, ожидая, когда кто-нибудь заговорит. Никто
не заметил за окном силуэта леопарда, заглядывающего одним глазом в подвал.
И уж тем более никто не заметил детскую фигурку, уютно развалившуюся в
корзине за пределами светлого круга и довольно ухмыляющуюся. Только Копченый
снова задрожал и принялся описывать плавные круги по подвалу. Его не
оставляло чувство, что за ним наблюдают.
- Насколько мне помнится, - заговорил Прабриндрах, - кто-то говорил,
что встречаться поблизости от аллеи - не столь уж хорошая мысль. Помню и
предложение собраться для совета во дворце, в комнате, защищенной Копченым
от проникновения посторонних. Не знаю, что здесь произошло, но происхождение
всего этого естественным не было, а посему я не желаю разговаривать здесь.
Идемте. Уж эта-то задержка делу не повредит. Что ты думаешь. Копченый?
Старика била крупная дрожь.
- Возможно, так будет мудрее, мой князь. Гораздо мудрее. Здесь - нечто
большее, чем можно разглядеть глазами... Впредь следует считать, что за нами
следят.
- Кто следит, старик? - раздраженно спросила Радиша.
- Не знаю. Но есть ли разница, Радиша? Это дело может интересовать
многих. Первожрецов. Или тех солдат, которыми ты намерена воспользоваться.
Или Хозяев Теней. Возможно, и некие вовсе не известные нам силы.
Все воззрились на него.
- Объясни, - приказала Баба.
- Не могу. Разреши лишь напомнить, что эти люди преуспели в одолении
речных пиратов, долгое время перекрывавших реку. Никто из них не рассказывал
об этом, но случайные фразы, собранные вместе и сопоставленные,
свидетельствуют, что обе стороны пустили в ход магию высшего порядка.
Их - оказалась более действенной. Однако, помимо беса, при них не было
ничего, указывающего на это, когда мы присоединились к ним. Если они
обладают такой силой, где же она? Может ли быть так хорошо спрятана?
Возможно, но я в этом сомневаюсь. Быть может, эта сила путешествует с ними,
не будучи с ними, если вы понимаете, что я хочу сказать.
- Нет, не понимаем. Ты снова взялся за старые фокусы. Тщательно
отмеренные дозы тумана...
- Я говорю туманно оттого, что не имею ответов, Радиша. Лишь вопросы...
Я все чаще думаю: может быть, банда, которую видим мы, только иллюзия,
созданная специально для нас? Горстка людей - конечно, крепких, сильных,
искушенных в науке убивать - чем она могла напугать Хозяев Теней? Что так
обеспокоило их? Либо они знают больше нашего, либо же больше нашего видят.
Вспомните историю Вольных Отрядов. То не были просто банды убийц! А эти люди
твердо решили дойти до Хатовара. Их Капитан перепробовал все способы, кроме
насилия, стараясь выведать дорогу...
- Эй, Копченый? - перебил его Нож. - Ты предлагал пойти разговаривать в
другое место. Может, пойдем наконец?
- Ага, - поддержал его Лебедь. - В этом клоповнике меня просто дрожь
берет. Не понимаю я вас, Радиша. Вроде как вы с князем правите Таглиосом, а
прячетесь в каких-то дырах...
Радиша встала.
- Наш трон не так уж прочен. Мы правим в согласии со жрецами. И им не
следует знать обо всем, что мы делаем.
- Да ведь все мало-мальски значимые лорды и попы были нынче вечером в
аллее. И все знают.
- Они знают то, что им было сказано. А сказана им была лишь часть
правды.
Корди наклонился к уху Лозана:
- Слушай, кончай. Не видишь, что делается? Тут игра покрупнее простого
отражения Хозяев Теней.
- Угу.
Следом за ними беззвучно, как сама смерть, кралась от одного темного
закоулка к другому тварь, похожая на леопарда. Вороны скользили от ветки к
ветке. А по мостовой, совершенно не скрываясь, однако оставаясь
незамеченной, двигалась детская фигурка. Но летучих мышей в воздухе не было.
Предупреждение Лозан понял. Баба с братцем полагают, что борьба с
Хозяевами Теней захватит и жрецов с паствой. Пока те будут отвлечены, им
удастся взнуздать все государство единой уздой, и...
Он не жалел. В жрецах, действительно, не было никакого толку. Возможно,
Нож что-то затевает. Ну да, конечно. Всех их следует утопить, и тогда
Таглиос избавится от своего нынешнего ничтожества.
Через каждую дюжину шагов он оборачивался. Улица позади всякий раз
оказывалась пуста. И все же он был уверен, что за ним следят.
- Ж-жжуть, - пробормотал он, удивляясь тому, что вообще влез в эти
дела.
Глава 24. ТАГЛИОС. КНЯЖЕСКАЯ НАСТОЙЧИВОСТЬ
Этот Прабриндрах Драх вполне мог быть просто замечательным парнем, но
склизким, совсем как любой негодяй. Через два дня после нашего разговора я
носа наружу высунуть не мог без того, чтобы меня тут же не начинали шумно
приветствовать как "защиту нашу и оборону", "спасителя" и "избавителя".
- Одноглазый, что за дьявольщина?
- Подловить тебя намерен. - Он метнул в Жабомордого свирепый взгляд.
Бес накануне ночью осрамился - не смог подобраться ни к кому, кроме Лебедя с
дружками в их же пивнушке. А там они о делах не разговаривали. - Так ты
уверен, что хочешь в эту библиотеку?
- Еще как.
Помимо всего прочего, таглиосцы прониклись мыслью, что я - великий
целитель и воин мессианского толка.
- Что с ними стряслось? Князь может кормить их любым дерьмом, но отчего
они клюют на это?!
- Хотят, вот и клюют.
Матери протягивали ко мне детей, дабы я, при-; коснувшись, благословлял
их. Юноши лязгали всем под руку попавшимся железом и орали песни в маршевом
ритме. Девицы усыпали цветами мой путь, а порой сыпались под ноги и сами.
- Вон та - ничего, - заметил Одноглазый, извлекая меня из тенет мечты
шестидесятилетней давности. - Не хочешь, так уступи мне.
- Охолони. Прежде чем предаваться основным инстинктам, поразмысли над
тем, что происходит.
Крайности его порой сбивают с толку. Возможно, он смотрел на
происходящее как на простую иллюзию. Или, по крайности, подслащенную пилюлю.
Он у нас глуповат, но не такой уж дурак. Порою.
А он хмыкнул:
- Эх, пленник соблазнов... Не может же Госпожа все время заглядывать
тебе через плечо.
- Но я просто обязан не разочаровать людей, которые так стараются
уговорить нас... Ведь верно?
- Вроде так.
Однако не похоже было, что он верит самому себе. Неожиданная удача
причиняла ему беспокойство.
Мы вошли в библиотеку. В ней ничего не обнаружилось достойного. То есть
настолько ничего, что подозрения мои порядком усилились. От Жабомордого
проку было тоже не много, однако он мог хоть что-то подслушать. И
пересказанные им беседы еще усилили мою тревогу.
Для солдат, однако, наступили чудесные времена. Перед некоторыми из
соблазнов не устояла даже превосходнейшая дисциплина наров. Могаба несколько
ослабил узду. Словом, как однажды утром заорал мне в ухо Гоблин:
- Костоправ! Небо горит!!!
Чувство чего-то, происходящего прямо за моей спиной, никак не оставляло
меня.
***
Геополитическая обстановка была ясна. Она оказалась точно такой, как
описывал ее Лебедь.
Добраться до Хатовара можно было лишь пробив себе семисотмильный путь
сквозь земли, управляемые Хозяевами Теней. Если эти Хозяева Теней вообще
существовали.
Лично я слегка сомневался в их существовании. Все, с кем я беседовал
при посредстве Жабомордого, в них верили, однако не видели никаких
конкретных доказательств. - Ведь и богов никто никогда не видел, - сказал
мне один жрец. - Но все мы в них верим, не так ли? Мы видим воочию плоды
трудов их...
Тут до него дошло, что на слова о том, что в богов верят все, я
осклабился. Глаза его сузились, и он поспешил прочь. В первый раз здесь
кто-то не дрожал от счастья, общаясь со мной. И я сказал Одноглазому, что из
слежки за первожрецами может выйти больше толку. Князь и Лебедь, в отличие
от них, знали, когда нужно держать язык за зубами.
То, что нами манипулируют, стараясь поднять против каких-то
волшебников-тяжеловесов, мне вовсе не доставляло удовольствия. И более того,
нам приходилось бороться с лучшим противником за последние двадцать лет.
Противником этим было мое собственное невежество.
Я не знал местного языка. Я не понимал таглиосцев. История их
представляла собою сплошную тайну, и Лебедь с приятелями, пускавшие порой
солнечных зайчиков в густую тень, здесь подмогой не были. Конечно же, я
ничего не знал о Хозяевах Теней и народе, которым они правили. То есть
ничего, кроме того, что мне было сказано, а это еще хуже, чем ничего. А
самое худшее - я не имел ни малейшего представления о землях, где, возможно,
придется воевать. И для поиска ответов на все эти вопросы времени не
оставалось.
Закат третьего дня. Мы переехали на новые квартиры в южном конце
города, предоставленные государством. Я собрал всех, кроме полудюжины
часовых. Пока ребята ужинали - ужин был приготовлен и подан людьми,
присланными Прабриндрахом, - сидевшие за моим столом сдвинули головы
поближе. Прочие, имели приказ держать таглиосцев в состоянии постоянной
занятости. Вряд ли, конечно, они могли бы понять нас, однако такая
возможность не исключалась.
Я сел во главе стола. По левую руку от меня села Госпожа, по правую -
Могаба с двумя своими лейтенантами, а за Госпожой устроились Гоблин с
Одноглазым, причем тем вечером Гоблин сидел ближе ко мне. О месте за столом
у них каждый раз разгорался спор. Далее сидели Ведьмак и Масло, а Мургену, в
качестве ученика летописца, был отведен дальний конец стола. Я сделал вид,
что рассказываю за едой некую историю, как отец семейства, развлекающий чад.
- Ночью я выведу наружу имперских жеребцов. Госпожа, Гоблин, Ведьмак и
Масло идут за мной. По одному. Также - один из лейтенантов Могабы с одним
солдатом. Они должны держаться в седле.
Одноглазый испустил жалобный вздох. Мурген - тоже. Но Могаба заговорил
первым:
- Украдкой?
- Я хочу провести разведывательный рейд на юг. Возможно, эти люди
пытаются продать нам кота в мешке.
На деле я этого не думал, но зачем полагаться на чужие слова, если
можно взглянуть самому? Особенно если этот говорящий пытается
воспользоваться тобой...
- Одноглазый, останешься здесь и будешь держать беса в работе. Днем и
ночью. Мурген, записывай все, что он будет докладывать. Могаба, будешь нас
прикрывать. Если местные рассказывали правду, наш рейд продлится недолго.
- Ты обещал Прабриндраху дать ответ через неделю. Осталось четыре дня.
- Вернемся вовремя. Выезжаем после следующей смены часовых, когда
Одноглазый с Гоблином отключат всех, кто может увидеть нас.
Могаба кивнул. Я взглянул на Госпожу. Она ничего не желала добавить.
Хочешь, мол, быть главным - будь им, а она оставит свое мнение при себе.
- Несколько моих людей, - сказал Могаба, - обратились ко мне с
некоторым деликатным делом. Я полагаю, нам необходимо выработать политику.
Это было по меньшей мере неожиданно.
- Политику? Касательно чего?
- В какой мере наши люди вправе применять силу для самообороны.
Несколько наших людей подверглись нападениям. Они хотят знать, до каких
пределов им, в силу политических причин, необходимо проявлять сдержанность.
Будет ли им позволено демонстрировать силу?
- Ох как! Когда это началось?
- Первый рапорт я получил около полудня.
- Все случаи, значит, сегодня?
- Так точно, сэр.
- Давай посмотрим на подвергшихся нападениям.
Он привел их к столу. Все оказались нарами. Их было пятеро. Пожалуй,
такое могло произойти не только с наром. Я послал Мургена к нашим. Вскоре он
вернулся..
- Три случая. Они сами справились. Говорят, не подумали, что такие
мелочи стоят рапорта.
Это кое-что говорит о состоянии дисциплины.... Примерно через полминуты
было установлено, что нападавшие, судя по всему, не являлись таглиосцами.
- Такие сморщенные смуглые карлики? Мы видели подобных на реке. Я
спрашивал Лебедя; тот сказал, что не знает, откуда они. Однако медвежью
болезнь они ему устроили. Если они не таглиосцы, не спускайте им ничего. И
пару пленных возьмите. Одноглазый! Если сумеешь изловить парочку, возьми их
в работу, и...
Все это говорилось, пока таглиосские подавальщики сновали туда-сюда.
Как раз в этот момент несколько человек подошли забрать пустые тарелки,
удержав Одноглазого от жалоб на столь непомерное количество работы для него
одного. Впрочем, и после их ухода он не успел даже вякнуть.
Первым заговорил Мурген:
- Тут одно дело. Костоправ. Могаба слегка поморщился. Гибкий-то он
гибкий, но никак не мог привыкнуть к тому, что я позволяю кому-либо называть
меня иначе чем "Капитан".
- Что за дело?
- Летучие мыши. Гоблин хихикнул:
- Заткнись, коротышка. Что за мыши?
- Ребята постоянно находят вокруг мертвых летучих мышей.
Уголком глаза я заметил, что Госпожа внимательно прислушивается к
разговору.
- Не понимаю.
- Наши люди с самого приезда сюда каждое утро находят мертвых летучих
мышей. Все разодраны, не просто упали мертвыми. И - только там, где мы. В
городе этого больше нигде не бывает.
Я посмотрел на Одноглазого. Он тоже взглянул на меня и сказал:
- Понятно. Все понятно. Еще работенка для старого, доброго Одноглазого.
И как этот Отряд обойдется без меня, когда помру?
Уж не знаю, купились ли на это остальные или как.
Между мной и Одноглазым существовало нечто такое, во Что были посвящены
не все.
- Еще проблемы есть?
Проблем ни у кого не нашлось, однако у Мургена был вопрос:
- Ничего, если мы малость поработаем над Лебедем? Я поглядел на эту
забегаловку, где он - хозяин. Пожалуй, кое-кто из наших ребят там посидит.
Может, удастся выяснить что-нибудь интересное.
- В крайнем случае, хоть понервничает. Хорошая идея. И из наров
кого-нибудь возьмите. Пусть приглядятся к этому Ножу.
- Страшноват парень, - заметил Масло.
- И, голову кладу, самый опасный. Наподобие Ворона. Убьет - глазом не
моргнет, а через пять минут и не вспомнит.
- Вы должны рассказать мне побольше об этом Вороне, - сказал Могаба. -
С каждым разом, тогда вы упоминаете о нем, он все больше интригует меня.
В разговор, не донеся вилки до рта, вмешалась Госпожа.
- Обо всем этом написано в Летописи, лейтенант, - сказала она с
предостерегающей мягкостью.
При всей его преданности всему, связанному с Черным Отрядом, Могабе еще
только предстояло предпринять попытку серьезного ознакомления с Летописью,
написанной после того, как Отряд покинул Джии-Зле.
- Конечно, - отвечал он.
Голос его звучал по-прежнему ровно, однако взгляд затвердел, словно
сталь. Между ними явственно чувствовался некоторый холодок. Я и прежде
замечал это. Негативный химизм, так сказать. Причин для нелюбви друг к другу
у них не было. Хотя, может, и были; в те дни я проводил с Могабой куда
больше времени, нежели с Госпожой.
- Значит, решено, - сказал я. - Выходим после ближайшей смены караулов.
Готовьтесь.
Большинство, молчаливо кивнув, встали из-за стола. Гоблин некоторое
время хмуро взирал на меня, затем тоже поднялся.
Он подозревал, что взят в разведку в основном для того, чтобы не смог
без меня напроказить.
И был процентов на шестьдесят прав.
Попробуйте как-нибудь выехать откуда-нибудь незаметно, хотя бы на
кляче, на каких обычно пашут крестьяне. Тогда примерно наполовину сможете
понять трудности попыток выскользнуть из города на подаренных Госпожой
чудищах. Бедняга Гоблин, обеспечивающий прикрытие, уработался до предела.
После того как мы покинули город, я начал думать, что мы и карету без опаски
могли бы взять с собой.
Впрочем, незаметность нашего отъезда была лишь относительной. Вороны не
покидали своего поста. Казалось, эти проклятые птицы повсюду, где бы мы ни
ехали, на каждом дереве и каждой крыше.
Ехали мы быстро, и округа в темноте была видна не слишком хорошо,
однако деревни к югу от Таглиоса выглядели зажиточно, а земли вокруг были
отлично возделаны. Как же иначе снабжать такой большой город. Хотя и в самом
городе имелись сады, особенно в богатых его частях. Удивительно, но мяса
таглиосцы ели мало, хотя такую еду можно просто-напросто приводить на рынок
своим ходом.
Две или три крупнейшие религиозные семьи запрещали мясоедение.
Кони наши, вдобавок ко всем прочим достоинствам, могли видеть в темноте
и ничуть не затруднялись идти кентером, когда я даже рук собственных не мог
разглядеть. Рассвет мы встретили в сорока милях к югу от Таглиоса, и задницы
наши были здорово побиты о седла.
Крестьяне, поразевав рты, смотрели, как мы проносимся мимо.
Лебедь рассказывал мне о вторжении Хозяев Теней прошлым летом. Дважды
мы пересекали тропы той войны, проезжая полностью вырезанные деревни.
Уцелевшие, конечно, отстроились заново, но места поменяли.
У второй такой мы остановились. Пока мы завтракали, на нас подошел
взглянуть местный староста. У нас просто не нашлось слов. Убедившись, что
его не собираются никуда забирать, он только с улыбкой пожал мне руку и
пошел прочь.
- Он знает, кто мы такие, - сказал Гоблин. - И думает о нас точно так
же, как и городские.
- Дураками считает?
- Да нет, Костоправ, никто нас за идиотов не держит, - сказала Госпожа.
- Может, в этом-то и проблема. Может, мы просто не так умны, как они
полагают.
- И что же?
Я швырнул камнем в одну из ворон и промазал. Она насмешливо покосилась
на меня.
- По-моему, ты был прав, говоря о заговоре молчания. Но быть может, они
прячут не так много, как ты думаешь. Возможно, они просто считают, что мы
знаем больше, нежели они.
Зиндаб, лейтенант Могабы и третий после него по значимости, поддержал
ее:
- Я чувствую, капитан, что в этом и есть самая суть. Я много времени
провел на улицах, и видел это в глазах всех, смотревших на меня. Они думали
обо мне гораздо лучше, чем я есть.
- Ну, на меня-то они не просто смотрели... Стоило выйти - тут же
начинали кричать, наделяя меня такими эпитетами и званиями, разве что не
императорскими. Это здорово смущает.
- А вот говорить не станут, - заметил Гоблин, собираясь в дорогу. - И
раскланяются, и разулыбаются, и задницу твою расцелуют, и отдадут тебе все,
кроме девственниц-дочерей, но стоит спросить о чем-нибудь конкретном, ни
слова не дождешься.
- Правда - смертельное оружие, - сказала Госпожа.
- Потому-то жрецы и князья ее боятся, - подтвердил я. - Если мы куда
значимее, чем кажемся... За кого же они нас принимают?
- За тот Отряд, что проходил здесь, направляясь на север, - сказала
Госпожа.
- Ответ должен быть в пропавших томах летописи, - согласился Зиндаб.
- Это верно. Однако их у нас нет.
Имей я при себе экземпляры своих, я бы продлил привал, чтобы еще раз
просмотреть ставшее мне известным в Храме Отдыха Странствующих. Те самые
первые книги должны были пропасть где-то здесь.
Названия на моей карте не напоминали мне ничего. И никак не
перекликались с другими, слышанными ранее. Чон Делор, так сказать, был
концом нашей истории. И началом неведомой страны, хотя и до Нежных Войн
написано было очень много.
Что же они, все названия поменяли?
- Ох, жопа моя, жопа, - застонал Гоблин, забираясь в седло.
На то, как такой коротыш оседлывает подобного жеребца, стоит
посмотреть. Масло всякий раз посмеивался над ним, спрашивая, не подать ли
ему лестницу.
- Костоправ, есть у меня идейка...
- Тревожная новость.
На шпильку он не отреагировал.
- Не уйти ли нам в отставку? Не так уж мы молоды для подобных дел...
- Те, которых мы встретили по пути из Весла, так и поступили, - сказал
Ведьмак. - Только долго не продержались. Нам бы город захватить... Или
заключить постоянный договор...
- Уже раз пятьдесят пробовали. Ничего не вышло. Разве что в Джии-Зле...
И то потом пятки зачесались...
- Могу спорить, зачесались не у тех, кто туда прибыл.
- Все мы состарились и устали, Ведьмак...
- Ты, дедуля, за всех не расписывайся, - заметила Госпожа.
Швырнув в ворон еще камень, я вскочил в седло. Приглашения к шуткам
принимать не хотелось. На этот счет я также устал и состарился. Пожав
плечами, Госпожа тоже оседлала коня. Я погнал животину вперед, размышляя, на
каком же мы с ней свете. Пожалуй, ни на каком. Может, той самой искоркой
пренебрегали слишком долго. Может, наша близость оказалась
контрпродуктивной...
***
Дальше к югу началось нечто необычное: сторожевые разъезды, да такие
крупные, каких я нигде никогда не видывал. В каждой деревне нас узнавали,
поднимая такой же точно шум и гам, как л в Таглиосе. Молодые выходили на
улицы с оружием.
На этику и мораль мне, в общем, плевать. Однако как-то совестно
становилось при виде такого, словно бы это из-за меня тихие, смирные люди
превратились в милитаристов с горящими глазами...
Масло полагал, что оружие их было захвачено в отражении прошлогоднего
нападения. Может быть. Отчасти, Однако большая его часть была так источена
ржой и временем - врагу не пожелал бы подобного.