— «Веста плюс» — это турагентство? — спросила я у девицы, которая стояла неподалеку, постукивая ногой в узком сапоге.
Та обернулась, посмотрела на меня в упор и коротко и нелюбезно ответила:
— Нет.
Не дождавшись продолжения, я метнулась к лестнице, по которой только что спустилась средних лет дама с кучей бумаг в руках.
В конце концов, какая мне разница, чем занимаются все эти люди? Мне нужен мой муж, и я его обязательно найду.
— Простите, — сказала я. — Вы сотрудница фирмы «Веста плюс»?
— Да, — ответила дама, глядя на меня с раздраженным удивлением. — А что вы хотели?
— Я ищу своего брата, Юру Туманова. — Ложь выскочила из меня так же просто, как «извините», хотя я не готовила заранее никакой версии. Решила действовать по вдохновению, это всегда себя оправдывает.
— Он уже ушел, — коротко ответила дама. — Ждите его дома поздно вечером. Он на неофициальной встрече с партнерами. Ну, знаете, деловой ужин. В каком-то ресторане, если не ошибаюсь.
Дама развернулась на каблуках и отправилась дальше.
Я успела только лязгнуть челюстью. По идее, нужно было броситься следом и продолжать расспросы, но я была потрясена известием о том, что Туманов здесь работает, и на какое-то время просто онемела. Шансы, что это настоящий Туманов, тот, за которого я вышла замуж, увеличивались с каждой минутой. Не мог же лже-Туманов ежедневно летать в Питер на работу!
Влившись в поток торопящихся людей, я тоже пошла наверх и после недолгих блужданий нашла бухгалтерию.
Там я как раз и рассчитывала узнать, где он проживает, этот таинственный Туманов. Засунув сумку под пальто, я застегнулась на все пуговицы и, придерживая «живот» двумя руками, ввалилась в дверь.
— Сюда в верхней одежде нельзя! — тут же рявкнула на меня старуха, похожая на внезапно похудевшего хомяка. Она была вся в складочках и мешочках и держала сухие руки над клавиатурой компьютера, словно лапки.
— Ой, не гоните меня! — заголосила я. — Спущусь в гардероб, обратно уж не поднимусь! Устала — ужас. Из Москвы приехала, разыскиваю Туманова. Он мне кое-что должен, — пояснила я, опуская глаза на задрапированную сумку.
Как выяснилось через пару минут, старухе была чужда женская солидарность. Или она у нее отмерла пару десятков лет назад. Так что адреса Туманова она мне не дала. "Черт, зачем я вообще лезу к бабам, глупая курица?
Надо все узнавать через мужиков". Жизненный опыт подсказывал мне, что мужчины идут тебе навстречу только в одном случае — если ты производишь на них впечатление. Вытряхнув из-под пальто сумку, я спустилась в холл и тут же заметила в углу, неподалеку от журнального киоска дверь со скромной надписью: «Парикмахерская».
То, что надо.
В зале работали четыре мастера, но желающих навести красоту было гораздо больше; Я просидела на стуле целый час, тупо глядя в стену. В голове не было ни одной мысли. Всю меня, словно огонь солому, пожирало желание выяснить истину. Я прокрутила в воображении тысячу и одну сцену встречи с Тумановым. В двух вариантах.
То есть как с одним, так и с другим. Я в деталях представляла, что ему скажу.. Загадкой для меня оставалось только одно: что я услышу в ответ. Ни одной разумной мысли по поводу того, с какой целью мне подменили мужа, в голову не приходило.
— Будем стричься? — спросил молодой человек с маниакально горящими глазами и пощелкал ножницами в воздухе, как будто ему не терпелось отхватить от меня хоть что-нибудь.
— Нет, — покачала я головой. — Наоборот.
Я объяснила, что хотела бы сделать прическу. Что-нибудь праздничное. Даже фривольное.
— Знаете, милые локоны, обрамляющие лицо. Или все накрутить и поднять вверх. В общем, вы понимаете.
Мне казалось, он понял. Примерно через час дело было сделано. Если бы меня попросили придумать название тому, что я увидела, первое, что предложила бы, это «Бурное море». Я вся была в кудрях, которые явно не ладили друг с дружкой. Зато как был доволен мастер! Редко мне удавалось доставить кому бы то ни было такую чистую радость.
Расстегнув пальто и подвернув платье на поясе, чтобы сделать его короче, я отправилась на поиски мужчин, готовых очароваться мною. Постояв перед кабинетом, на двери которого была привинчена табличка не только с фамилией, но и с именем и отчеством, я решила, что за дверью скрывается какой-то начальник. Виктор Михайлович Котенков. Хорошенько запомнив его данные, я отправилась дальше и тут же наткнулась на двух индивидов, которые вполне годились для моей цели.
Оба они стояли у окна и общались: сначала склоняли головы близко друг к другу и говорили вполголоса, потом внезапно откидывали их и начинали громко ржать.
— Ребята! — сказала я противным гундосым голосом, подходя к ним походкой балерины, вывихнувшей оба бедра.
Ребята замолчали и уставились на меня. Восхищения в их глазах я не заметила, но готова была удовлетвориться и любопытством.
— Мне Виктор Михайлович велел узнать, где сегодня будет встречаться господин Туманов с деловыми партнерами. Я, понимаете, должна его сопровождать. А он взял и смылся, — я выдула пузырь из жвачки и, лопнув его, моргнула глазами, с чувством добавив:
— Придурок.
К моему великому изумлению, мне мгновенно назвали ресторан и час рандеву. Только я хотела поблагодарить своих информаторов, как внезапно прямо на меня выскочила старуха-бухгалтерша. Несмотря на новую прическу, она меня тут же узнала и, пару раз открыв и закрыв рот, все-таки выдавила из себя:
— Где же ваш живот?
— А все! — радостно сказала я. — Родила уже. Внизу в уборной. Мальчик, три шестьсот. Гардеробщица взвешивала. Назвали Ромой.
Старуха посмотрела на меня дикими глазами и боком-боком удалилась. Я помахала рукой опешившим ребятам и побежала вниз по лестнице. Вряд ли кто будет напрягаться и разыскивать Туманова, чтобы сообщить, что им интересуется какая-то придурковатая девица.
Впрочем, то платье, которое на мне, вполне сойдет. Оно, конечно, не вечернее, но все-таки маленькое и черное. И обувь достаточно приличная. Короче, в ресторан меня пустят, а там…
Что будет там, я категорически не знала. Когда я представляла себе, что скоро увижу мужа, сердце мое принималось выбивать барабанную дробь. Восстанавливая в памяти образ Туманова, я испытывала странное чувство потери. Ее хотелось восполнить во что бы то ни стало.
Может, конечно, я его и не люблю так, как это положено при вступлении в скоропалительный брак безо всякого расчета, но муж есть муж. Теперь он мой самый близкий родственник. Я сама сделала его таковым, поэтому мой долг — узнать, что с ним случилось. Если бы, допустим, пропала я, Туманов наверняка стал бы меня разыскивать и приложил бы к этому все силы. Я была в этом почти уверена. Почти.
Размышляя обо всем, что со мной случилось, я бездумно шествовала по улице, нагнув голову вперед. Но ветер все равно забирался под капюшон и ворошил прическу. Могу себе представить, что будет у меня на голове по прибытии на место!
Назначенного часа я дожидалась в забегаловке за чашкой черного кофе. Несмотря на убогость заведения, кофе подали горячий и ароматный, я прихлебывала и вдыхала его запах, прикрыв глаза. Только бы все получилось!
— Уйди, противный, меня ждут!
— Кто ждет? — спросил тот голосом, который мгновенно наводил на мысль о казарме. В нем была монументальность, которая действительно могла бы испугать. Не будь я в состоянии тореро перед корридой. В тот момент распорядитель не представлялся мне сколько-нибудь существенной преградой.
— Кто ждет? Что я, фамилию его спрашивала? — я вызывающе выпятила накрашенные губы. — Давай пальцем покажу.
Он неохотно отступил. Я медленно прошла мимо первых двух столов, судорожно шаря глазами по сторонам.
Встреча деловая, значит, обе стороны уже должны быть на месте. Не этот, и не этот, и не этот…
И тут я увидела его. Моего Туманова. Настоящего! Он сидел у окна в компании двух мужчин лицом к залу и что-то говорил, приятно улыбаясь. Жемчужно-серый костюм и шикарная плоеная рубашка были мне незнакомы. Я сбилась с шага, на секунду закрыла глаза и, сделав три глубоких вдоха-выдоха, двинулась прямо к нему.
Я переставляла ноги медленно и осторожно, потому что в прямом смысле слова боялась потерять равновесие. Когда я подошла на достаточно близкое расстояние, он поднял глаза и заметил меня.
Я остановилась и прижала руку к груди. В горле появился ком. Наверное, это полуфабрикат моих слез. Только не разреветься сейчас, здесь, только не разреветься.
Туманов посмотрел на меня взглядом, поразившим мое сердце — ничего не выражающим. Не узнающим. Такое впечатление, что он видит меня впервые в жизни.
— Юра? — спросила я одними губами.
— Простите? — он сдвинул брови, и они сложились над его переносицей в знакомый мне треугольник. Он всегда так делал, когда сталкивался с чем-нибудь непонятным или удивительным.
— Юра! Это я, Валерия, твоя жена, — шепотом сказала я. Но он услышал и торопливо поднялся.
— Извините, я не совсем понял. Вы ко мне обращаетесь?
— Юра, не делай вид, что ты меня не знаешь! — пытаясь убрать дрожь из голоса, уже громче сказала я. — Зачем ты уехал из Москвы? Объясни мне, пожалуйста!
Деловые партнеры Туманова так сильно вывернули головы, что узлы их шелковых галстуков уехали куда-то за уши. Оба держали на отлете вилки с нанизанными на зубцы кусочками закуски. Спиной почувствовав приближение разволновавшегося распорядителя, я попросила:
— Можно я на минутку присяду? Извини, пожалуйста, за беспокойство. Мне Котенков сказал, где тебя найти.
Услышав фамилию начальника, Туманов сдался и выдвинул для меня стул. Тактичные партнеры встали и пошли в уборную..
— Простите, а вы кто? — спросил муж, оглядывая меня так, словно я была незнакомкой. Даже, может, и прекрасной незнакомкой, но для меня и это было чересчур.
Почему он меня не узнает? Этот непонимающий взгляд… Ужасно. Может, ему ввели какую-нибудь сыворотку, чтобы он забыл меня? То, что он меня не узнавал, было совершенно очевидным. И я растерялась. Действительно, что можно узнать у человека, который не помнит прошлого? Я не могла придумать, что у него спросить. И некоторое время сидела молча, хлопая ресницами и шевеля губами. Наконец голос все-таки прорезался.
— Как ты здесь очутился? Я имею в виду в Питере?
Почему ты уехал из Москвы? — Я задала те вопросы, которые всю дорогу мучили меня.
— Я вас не понимаю, — с неуверенной улыбкой ответил он. — Я приехал в этот город еще студентом. Учился здесь в институте. В Москве жили мои родители.
— Какие родители? — помертвела я. — Ты же сирота, воспитывался в детском доме.
— Извините, девушка, но вы меня явно с кем-то путаете.
Если бы он лгал и я застала его врасплох, то никогда не смог бы сыграть столь убедительно. Я, конечно, прожила в браке всего месяц, но все-таки немножко успела познакомиться с его реакциями.
— Юра, с тобой что-то сделали! — убежденно сказала я, чувствуя, как по лицу разливается жаркий румянец. — Изменили тебе память. Возможно, это какой-то эксперимент. Я расскажу тебе правду. Мы поженились с тобой всего лишь месяц назад. Познакомились в подмосковном пансионате «Елочки». Мы…
Я не успела закончить предложение, потому что Туманов, все это время недоверчиво качавший головой, перебил меня:
— Говорю же вам, вы ошибаетесь! Я действительно женат. Только не на вас. У меня двое детей. Не могли же им тоже изменить память, как вы думаете?
— Может, их подговорили! — не пожелала сдаваться я.
— Несмышленых ребятишек? — рассмеялся тот. — Извините, но вы срываете мне деловую встречу.
— Можно мы поговорим потом, позже, когда ты освободишься?
Такая перспектива его явно не порадовала. По лицу пробежала тень сомнения и даже некоторого испуга. Неужели он тоже принимает меня за сумасшедшую?
— Не хотите чего-нибудь выпить? — нервно предложил Туманов, придвигая ко мне чистый бокал. Я молча кивнула.
Он налил мне вина, я опрокинула его в рот и проглотила несколькими глотками, словно сок.
— Еще?
Я снова кивнула и снова залпом выпила. Внутри стало тепло и горько. Комок, стоявший в горле, растаял и превратился в соленую воду, которая потекла, откуда ей и положено — из глаз. Туманов покачал головой и протянул мне салфетку. Я уткнулась в нее лицом и всхлипнула.
Может быть, у Туманова есть брат-близнец? Одного мальчика родители оставили себе, а другого отдали в детдом? Тогда бы это все объяснило. Но представить себе таких ужасных родителей было выше моих сил. Возможно, они были бедными и больными и не могли вырастить двух детей одновременно?
— Простите мой странный вопрос, но сколько было лет вашей маме, когда вы родились?
Глаза Туманова в прямом смысле слова полезли на лоб. Он суетливо огляделся по сторонам, словно искал путь к отступлению. Кажется, меня снова приняли за сумасшедшую! Это уже переходит всякие границы. Я так разозлилась, что повторила свой вопрос гораздо более жестко, убрав просительные интонации.
— Так сколько ей было лет?
— Двадцать четыре, а что?
— Ваша семья нуждалась? То есть вы бедно жили?
— Простите, дорогая, мне как-то не по себе, — нервно хихикнул Туманов, наливая вина и себе. — Ну, подумайте сами! Незнакомая девушка подсаживается к вам в ресторане и заявляет, что вы ее муж. А потом начинает допрос. Ее интересует, в том числе, не нуждалась ли моя семья. Это, по-вашему, нормально?
— Вам, конечно, трудно уловить смысл в моих вопросах, но, уверяю вас, позже, когда мы поговорим по душам, вы все поймете.
Туманов выпрямился так быстро и резко, словно его ощутимо кольнули в спину.
— Когда это мы поговорим с вами по душам? Не-е-ет, дорогая моя, ничего не выйдет. Не знаю, какие у вас на меня виды, но я совершенно не намерен… Черт, да вы срываете мне деловую встречу! И откуда вы знаете Котенкова?
Слушая его, я совершенно отчетливо поняла, что душевно поговорить нам действительно не светит. Если только мне удастся приколотить его гвоздями к стулу, только тогда он выслушает все, что я хочу ему сказать.
Надо было изобрести другой способ, чтобы узнать, действительно ли это мой муж или совершенно другой человек, до невероятности на него похожий.
«Есть ли у моего мужа особые приметы? Такие, которые появились у него уже при мне? Ах, слишком мало времени мы прожили вместе!» — подумала я. И тут же вспомнила: примета есть! Один раз, когда мы, будучи еще в пансионате, пошли ночью погулять, приключилась маленькая неприятность. Мы сели на скамейку и стали целоваться, пользуясь тем, что все корпуса были темными и нас никто не мог застукать. Туманов все придвигался и придвигался ко мне, и в конце концов так изъерзался, что напоролся пятой точкой на гвоздь. Он подскочил тогда метра на два. И позже, уже когда мы стали супругами, не раз демонстрировал маленький белый шрам, заработанный той ночью. «Пострадал за любовь!» — шутил муженек, тыча пальцем в ягодицу.
Сейчас у меня возникло искушение проверить, на месте ли шрам. Если он на месте, то передо мной — мой собственный муж. Свое пожелание я изложила сидевшему передо мной Туманову, причем достаточно подробно.
— Значит, вы хотите, чтобы я спустил штаны и показал вам зад? — уточнил тот, поигрывая вилкой. На его лице было написано серьезное внимание.
— Не здесь, конечно, — поспешила заверить его я.
Еще и в самом деле примет меня за дурочку! — Можно пойти в какое-нибудь укромное место… Мало ли возможностей! У вас есть возражения?
— Полно, — спокойно ответил он.
Я подумала, что его надо уговорить во что бы то ни стало.
— Я могу заплатить, — сказала я. — Двести рублей за просмотр. Устроит?
Тут Туманов запрокинул голову и захохотал. Потом жестом подозвал распорядителя. Увидев, как тот торопливо идет по проходу, я отчетливо поняла, что меня сейчас выставят. Глаза у распорядителя нехорошо блестели.
Видимо, работая в столь респектабельном месте, он истосковался по силовым упражнениям. А сейчас явно представлялась возможность размять мышцы.
Вино тем временем уже влилось в мою кровь и разогрело ее до высокой температуры. Нельзя забывать, что в желудке у меня с утра побывала только одна жалкая чашечка кофе. Поэтому он с благодарностью принял алкоголь и тут же его переработал. Все потом происшедшее можно легко объяснить молниеносным алкогольным опьянением. Проявилось оно в том, что мне в голову пришла весьма оригинальная мысль по поводу того, как проверить, есть ли у Туманова на заднице шрам. Причем совершенно бесплатно.
Едва распорядитель материализовался возле столика, Туманов поднялся на ноги и, наклонившись к нему, что-то быстро сказал. Тот ему кивнул и посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Даже таракан вызывает больше эмоций. Меня это разозлило, честно сказать. Я выгляжу, как приличная девушка. Ничего развратного. Хорошая прическа, приличное платье, безупречные манеры и все такое…
— Выйдем по-хорошему, — тем временем спокойно предложил мне распорядитель. Голос его приобрел ту обманчивую мягкость, которая обычно предшествует потасовке.
Под его рубашкой обрисовались мускулы. Я поняла, что по совместительству он работает здесь вышибалой.
Но, не осуществив свой план, я уходить ни в какую не хотела. В тот момент придуманная на ходу идея казалась мне простой и очень логичной. Теперь-то я понимаю, почему у алкоголиков такое легкое отношение к жизни!
Скажу не хвалясь, идея поражала своей непосредственностью.
«Надо чем-нибудь поранить Туманову задницу, — решила я. — Он просто вынужден будет снять штаны и продезинфицировать рану. Тут-то я и увижу, есть у него шрам или нет». Почему-то мне не пришло в голову, что пострадавший вряд ли будет заниматься созерцанием своей раны при мне и при всем честном народе.
А тут еще этот распорядитель! Я понятия не имела, как от него избавиться. Как назло, за столик возвратились и те двое, с которыми Туманов ужинал. От них пахло дорогим табаком. Видимо, просидев некоторое время в туалете, они еще выкурили по сигарете. А я все еще занимала их место за столиком!
— Извините, — Туманов развел руками и обаятельно улыбнулся, дождавшись двух сосредоточенных улыбок в ответ. — Тут небольшое недоразумение.
— Это ваша знакомая? — спросил один из гостей.
— Нет, что вы! Я никогда ее не видел!
В этот момент мне показалось, что он врет. Ах, какое коварство!
— Дама уходит, — сообщил противный распорядитель, не отрывая от меня взгляда.
— Нет, тут вы ошибаетесь, мы с господином Тумановым еще не закончили разговор! — возразила я и взяла в руки вилку. Этот жест не остался незамеченным.
— Положите прибор на стол и пойдемте к выходу, — все так же ровно сказал вышибала.
Я не послушалась, тогда он подошел сзади и, взяв меня двумя пальцами за шею, сильно надавил. Я ослепла от боли. Однако распорядитель недооценил моего упрямства. Потому что одна моя рука по-прежнему сжимала вилку, а вторая уцепилась за кромку круглого стола. Уверенный, что я уже отключилась и теперь легко сдамся, мучитель ухватил меня поперек туловища и вытащил из-под меня стул, на котором я сидела. Я повисла в воздухе. Он держал меня под мышкой, а я ухватилась побелевшими от напряжения пальцами одной руки за стол, а в другой руке продолжала сжимать вилку. Ноги были на отлете.
Со стороны, думается, мы напоминали пару фигуристов, выполняющих оригинальную поддержку.
Весь ресторан уже гомонил, наблюдая, как меня пытаются вынести из зала. Какая нелепость! Почему это все случилось со мной? Думается, с Катериной никогда ничего подобного не произошло бы. Интересно, что бы она сделала на моем месте? Я явственно услышала свой внутренний голос, как будто это сестрица сама ответила мне:
«Начать с того, что я никогда не попала бы в такую ситуацию!»
Туманов, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, попытался помочь распорядителю и, перебежав поближе ко мне, принялся отцеплять меня от стола. При этом он повернулся лицом к столу и спиной ко мне. Это была его тактическая ошибка. Я отвела руку с вилкой немного назад и мощным коротким тыком воткнула зубцы ему в зад. После чего бросила вилку и разжала пальцы, которыми держалась за край стола.
Дальше произошло невероятное. Туманов сначала исторг тарзаний крик, а затем смачно произнес короткое и емкое матерное слово, которое начал быстро-быстро повторять, мелко подпрыгивая и держась руками за раненое место. Распорядитель, не ожидавший, что я так внезапно отпущу стол, не удержался на ногах и вместе со мной повалился назад. Там как раз стояли деловые партнеры Туманова. Сбитые нашими телами, они, словно домино, попадали на спины. По счастливому стечению обстоятельств, я оказалась поверх кучи-малы и воспользовалась этим с необыкновенным проворством. Вскочив на ноги, я ринулась к выходу, понимая, что дальнейшее пребывание в ресторане не принесет ничего хорошего.
— Остановите ее! — ужасным голосом кричал Туманов, прыгая, словно очумелый заяц в пору весеннего пробуждения природы и держась обеими руками за продырявленный зад. Народ веселился, обомлевшие официанты с глупыми лицами смотрели, как я несусь к выходу.
Какой-то бугай хотел преградить мне путь и уже сделал шаг в мою сторону, но я на бегу угрожающе крикнула:
— Укушу!
От столь странной угрозы он замешкался, и я успела проскочить. Да уж, хорошо, что я была не в длинном вечернем платье. Иначе бы запуталась в подоле и меня наверняка загребли бы в ментовку. А уж оттуда, думаю, прямым ходом доставили бы в клинику, без этапирования в Москву. Достаточно было питерским ментам позвонить в отделение милиции по моему месту жительства — и ку-ку.
На улице уже стемнело, иллюминация была скромной и делала темноту еще более пугающей.
Та обернулась, посмотрела на меня в упор и коротко и нелюбезно ответила:
— Нет.
Не дождавшись продолжения, я метнулась к лестнице, по которой только что спустилась средних лет дама с кучей бумаг в руках.
В конце концов, какая мне разница, чем занимаются все эти люди? Мне нужен мой муж, и я его обязательно найду.
— Простите, — сказала я. — Вы сотрудница фирмы «Веста плюс»?
— Да, — ответила дама, глядя на меня с раздраженным удивлением. — А что вы хотели?
— Я ищу своего брата, Юру Туманова. — Ложь выскочила из меня так же просто, как «извините», хотя я не готовила заранее никакой версии. Решила действовать по вдохновению, это всегда себя оправдывает.
— Он уже ушел, — коротко ответила дама. — Ждите его дома поздно вечером. Он на неофициальной встрече с партнерами. Ну, знаете, деловой ужин. В каком-то ресторане, если не ошибаюсь.
Дама развернулась на каблуках и отправилась дальше.
Я успела только лязгнуть челюстью. По идее, нужно было броситься следом и продолжать расспросы, но я была потрясена известием о том, что Туманов здесь работает, и на какое-то время просто онемела. Шансы, что это настоящий Туманов, тот, за которого я вышла замуж, увеличивались с каждой минутой. Не мог же лже-Туманов ежедневно летать в Питер на работу!
Влившись в поток торопящихся людей, я тоже пошла наверх и после недолгих блужданий нашла бухгалтерию.
Там я как раз и рассчитывала узнать, где он проживает, этот таинственный Туманов. Засунув сумку под пальто, я застегнулась на все пуговицы и, придерживая «живот» двумя руками, ввалилась в дверь.
— Сюда в верхней одежде нельзя! — тут же рявкнула на меня старуха, похожая на внезапно похудевшего хомяка. Она была вся в складочках и мешочках и держала сухие руки над клавиатурой компьютера, словно лапки.
— Ой, не гоните меня! — заголосила я. — Спущусь в гардероб, обратно уж не поднимусь! Устала — ужас. Из Москвы приехала, разыскиваю Туманова. Он мне кое-что должен, — пояснила я, опуская глаза на задрапированную сумку.
Как выяснилось через пару минут, старухе была чужда женская солидарность. Или она у нее отмерла пару десятков лет назад. Так что адреса Туманова она мне не дала. "Черт, зачем я вообще лезу к бабам, глупая курица?
Надо все узнавать через мужиков". Жизненный опыт подсказывал мне, что мужчины идут тебе навстречу только в одном случае — если ты производишь на них впечатление. Вытряхнув из-под пальто сумку, я спустилась в холл и тут же заметила в углу, неподалеку от журнального киоска дверь со скромной надписью: «Парикмахерская».
То, что надо.
В зале работали четыре мастера, но желающих навести красоту было гораздо больше; Я просидела на стуле целый час, тупо глядя в стену. В голове не было ни одной мысли. Всю меня, словно огонь солому, пожирало желание выяснить истину. Я прокрутила в воображении тысячу и одну сцену встречи с Тумановым. В двух вариантах.
То есть как с одним, так и с другим. Я в деталях представляла, что ему скажу.. Загадкой для меня оставалось только одно: что я услышу в ответ. Ни одной разумной мысли по поводу того, с какой целью мне подменили мужа, в голову не приходило.
— Будем стричься? — спросил молодой человек с маниакально горящими глазами и пощелкал ножницами в воздухе, как будто ему не терпелось отхватить от меня хоть что-нибудь.
— Нет, — покачала я головой. — Наоборот.
Я объяснила, что хотела бы сделать прическу. Что-нибудь праздничное. Даже фривольное.
— Знаете, милые локоны, обрамляющие лицо. Или все накрутить и поднять вверх. В общем, вы понимаете.
Мне казалось, он понял. Примерно через час дело было сделано. Если бы меня попросили придумать название тому, что я увидела, первое, что предложила бы, это «Бурное море». Я вся была в кудрях, которые явно не ладили друг с дружкой. Зато как был доволен мастер! Редко мне удавалось доставить кому бы то ни было такую чистую радость.
Расстегнув пальто и подвернув платье на поясе, чтобы сделать его короче, я отправилась на поиски мужчин, готовых очароваться мною. Постояв перед кабинетом, на двери которого была привинчена табличка не только с фамилией, но и с именем и отчеством, я решила, что за дверью скрывается какой-то начальник. Виктор Михайлович Котенков. Хорошенько запомнив его данные, я отправилась дальше и тут же наткнулась на двух индивидов, которые вполне годились для моей цели.
Оба они стояли у окна и общались: сначала склоняли головы близко друг к другу и говорили вполголоса, потом внезапно откидывали их и начинали громко ржать.
— Ребята! — сказала я противным гундосым голосом, подходя к ним походкой балерины, вывихнувшей оба бедра.
Ребята замолчали и уставились на меня. Восхищения в их глазах я не заметила, но готова была удовлетвориться и любопытством.
— Мне Виктор Михайлович велел узнать, где сегодня будет встречаться господин Туманов с деловыми партнерами. Я, понимаете, должна его сопровождать. А он взял и смылся, — я выдула пузырь из жвачки и, лопнув его, моргнула глазами, с чувством добавив:
— Придурок.
К моему великому изумлению, мне мгновенно назвали ресторан и час рандеву. Только я хотела поблагодарить своих информаторов, как внезапно прямо на меня выскочила старуха-бухгалтерша. Несмотря на новую прическу, она меня тут же узнала и, пару раз открыв и закрыв рот, все-таки выдавила из себя:
— Где же ваш живот?
— А все! — радостно сказала я. — Родила уже. Внизу в уборной. Мальчик, три шестьсот. Гардеробщица взвешивала. Назвали Ромой.
Старуха посмотрела на меня дикими глазами и боком-боком удалилась. Я помахала рукой опешившим ребятам и побежала вниз по лестнице. Вряд ли кто будет напрягаться и разыскивать Туманова, чтобы сообщить, что им интересуется какая-то придурковатая девица.
* * *
Итак, наступал решающий момент. До встречи в ресторане оставалось два часа. Пожалуй, для приличного места я выглядела не слишком презентабельно, но денег, чтобы купить выходное платье и туфли, у меня не было.Впрочем, то платье, которое на мне, вполне сойдет. Оно, конечно, не вечернее, но все-таки маленькое и черное. И обувь достаточно приличная. Короче, в ресторан меня пустят, а там…
Что будет там, я категорически не знала. Когда я представляла себе, что скоро увижу мужа, сердце мое принималось выбивать барабанную дробь. Восстанавливая в памяти образ Туманова, я испытывала странное чувство потери. Ее хотелось восполнить во что бы то ни стало.
Может, конечно, я его и не люблю так, как это положено при вступлении в скоропалительный брак безо всякого расчета, но муж есть муж. Теперь он мой самый близкий родственник. Я сама сделала его таковым, поэтому мой долг — узнать, что с ним случилось. Если бы, допустим, пропала я, Туманов наверняка стал бы меня разыскивать и приложил бы к этому все силы. Я была в этом почти уверена. Почти.
Размышляя обо всем, что со мной случилось, я бездумно шествовала по улице, нагнув голову вперед. Но ветер все равно забирался под капюшон и ворошил прическу. Могу себе представить, что будет у меня на голове по прибытии на место!
Назначенного часа я дожидалась в забегаловке за чашкой черного кофе. Несмотря на убогость заведения, кофе подали горячий и ароматный, я прихлебывала и вдыхала его запах, прикрыв глаза. Только бы все получилось!
* * *
Распорядитель в ресторане заслонил мне путь накрахмаленной грудью. Я ткнула его пальцем в пупок и пропела:— Уйди, противный, меня ждут!
— Кто ждет? — спросил тот голосом, который мгновенно наводил на мысль о казарме. В нем была монументальность, которая действительно могла бы испугать. Не будь я в состоянии тореро перед корридой. В тот момент распорядитель не представлялся мне сколько-нибудь существенной преградой.
— Кто ждет? Что я, фамилию его спрашивала? — я вызывающе выпятила накрашенные губы. — Давай пальцем покажу.
Он неохотно отступил. Я медленно прошла мимо первых двух столов, судорожно шаря глазами по сторонам.
Встреча деловая, значит, обе стороны уже должны быть на месте. Не этот, и не этот, и не этот…
И тут я увидела его. Моего Туманова. Настоящего! Он сидел у окна в компании двух мужчин лицом к залу и что-то говорил, приятно улыбаясь. Жемчужно-серый костюм и шикарная плоеная рубашка были мне незнакомы. Я сбилась с шага, на секунду закрыла глаза и, сделав три глубоких вдоха-выдоха, двинулась прямо к нему.
Я переставляла ноги медленно и осторожно, потому что в прямом смысле слова боялась потерять равновесие. Когда я подошла на достаточно близкое расстояние, он поднял глаза и заметил меня.
Я остановилась и прижала руку к груди. В горле появился ком. Наверное, это полуфабрикат моих слез. Только не разреветься сейчас, здесь, только не разреветься.
Туманов посмотрел на меня взглядом, поразившим мое сердце — ничего не выражающим. Не узнающим. Такое впечатление, что он видит меня впервые в жизни.
— Юра? — спросила я одними губами.
— Простите? — он сдвинул брови, и они сложились над его переносицей в знакомый мне треугольник. Он всегда так делал, когда сталкивался с чем-нибудь непонятным или удивительным.
— Юра! Это я, Валерия, твоя жена, — шепотом сказала я. Но он услышал и торопливо поднялся.
— Извините, я не совсем понял. Вы ко мне обращаетесь?
— Юра, не делай вид, что ты меня не знаешь! — пытаясь убрать дрожь из голоса, уже громче сказала я. — Зачем ты уехал из Москвы? Объясни мне, пожалуйста!
Деловые партнеры Туманова так сильно вывернули головы, что узлы их шелковых галстуков уехали куда-то за уши. Оба держали на отлете вилки с нанизанными на зубцы кусочками закуски. Спиной почувствовав приближение разволновавшегося распорядителя, я попросила:
— Можно я на минутку присяду? Извини, пожалуйста, за беспокойство. Мне Котенков сказал, где тебя найти.
Услышав фамилию начальника, Туманов сдался и выдвинул для меня стул. Тактичные партнеры встали и пошли в уборную..
— Простите, а вы кто? — спросил муж, оглядывая меня так, словно я была незнакомкой. Даже, может, и прекрасной незнакомкой, но для меня и это было чересчур.
Почему он меня не узнает? Этот непонимающий взгляд… Ужасно. Может, ему ввели какую-нибудь сыворотку, чтобы он забыл меня? То, что он меня не узнавал, было совершенно очевидным. И я растерялась. Действительно, что можно узнать у человека, который не помнит прошлого? Я не могла придумать, что у него спросить. И некоторое время сидела молча, хлопая ресницами и шевеля губами. Наконец голос все-таки прорезался.
— Как ты здесь очутился? Я имею в виду в Питере?
Почему ты уехал из Москвы? — Я задала те вопросы, которые всю дорогу мучили меня.
— Я вас не понимаю, — с неуверенной улыбкой ответил он. — Я приехал в этот город еще студентом. Учился здесь в институте. В Москве жили мои родители.
— Какие родители? — помертвела я. — Ты же сирота, воспитывался в детском доме.
— Извините, девушка, но вы меня явно с кем-то путаете.
Если бы он лгал и я застала его врасплох, то никогда не смог бы сыграть столь убедительно. Я, конечно, прожила в браке всего месяц, но все-таки немножко успела познакомиться с его реакциями.
— Юра, с тобой что-то сделали! — убежденно сказала я, чувствуя, как по лицу разливается жаркий румянец. — Изменили тебе память. Возможно, это какой-то эксперимент. Я расскажу тебе правду. Мы поженились с тобой всего лишь месяц назад. Познакомились в подмосковном пансионате «Елочки». Мы…
Я не успела закончить предложение, потому что Туманов, все это время недоверчиво качавший головой, перебил меня:
— Говорю же вам, вы ошибаетесь! Я действительно женат. Только не на вас. У меня двое детей. Не могли же им тоже изменить память, как вы думаете?
— Может, их подговорили! — не пожелала сдаваться я.
— Несмышленых ребятишек? — рассмеялся тот. — Извините, но вы срываете мне деловую встречу.
— Можно мы поговорим потом, позже, когда ты освободишься?
Такая перспектива его явно не порадовала. По лицу пробежала тень сомнения и даже некоторого испуга. Неужели он тоже принимает меня за сумасшедшую?
— Не хотите чего-нибудь выпить? — нервно предложил Туманов, придвигая ко мне чистый бокал. Я молча кивнула.
Он налил мне вина, я опрокинула его в рот и проглотила несколькими глотками, словно сок.
— Еще?
Я снова кивнула и снова залпом выпила. Внутри стало тепло и горько. Комок, стоявший в горле, растаял и превратился в соленую воду, которая потекла, откуда ей и положено — из глаз. Туманов покачал головой и протянул мне салфетку. Я уткнулась в нее лицом и всхлипнула.
Может быть, у Туманова есть брат-близнец? Одного мальчика родители оставили себе, а другого отдали в детдом? Тогда бы это все объяснило. Но представить себе таких ужасных родителей было выше моих сил. Возможно, они были бедными и больными и не могли вырастить двух детей одновременно?
— Простите мой странный вопрос, но сколько было лет вашей маме, когда вы родились?
Глаза Туманова в прямом смысле слова полезли на лоб. Он суетливо огляделся по сторонам, словно искал путь к отступлению. Кажется, меня снова приняли за сумасшедшую! Это уже переходит всякие границы. Я так разозлилась, что повторила свой вопрос гораздо более жестко, убрав просительные интонации.
— Так сколько ей было лет?
— Двадцать четыре, а что?
— Ваша семья нуждалась? То есть вы бедно жили?
— Простите, дорогая, мне как-то не по себе, — нервно хихикнул Туманов, наливая вина и себе. — Ну, подумайте сами! Незнакомая девушка подсаживается к вам в ресторане и заявляет, что вы ее муж. А потом начинает допрос. Ее интересует, в том числе, не нуждалась ли моя семья. Это, по-вашему, нормально?
— Вам, конечно, трудно уловить смысл в моих вопросах, но, уверяю вас, позже, когда мы поговорим по душам, вы все поймете.
Туманов выпрямился так быстро и резко, словно его ощутимо кольнули в спину.
— Когда это мы поговорим с вами по душам? Не-е-ет, дорогая моя, ничего не выйдет. Не знаю, какие у вас на меня виды, но я совершенно не намерен… Черт, да вы срываете мне деловую встречу! И откуда вы знаете Котенкова?
Слушая его, я совершенно отчетливо поняла, что душевно поговорить нам действительно не светит. Если только мне удастся приколотить его гвоздями к стулу, только тогда он выслушает все, что я хочу ему сказать.
Надо было изобрести другой способ, чтобы узнать, действительно ли это мой муж или совершенно другой человек, до невероятности на него похожий.
«Есть ли у моего мужа особые приметы? Такие, которые появились у него уже при мне? Ах, слишком мало времени мы прожили вместе!» — подумала я. И тут же вспомнила: примета есть! Один раз, когда мы, будучи еще в пансионате, пошли ночью погулять, приключилась маленькая неприятность. Мы сели на скамейку и стали целоваться, пользуясь тем, что все корпуса были темными и нас никто не мог застукать. Туманов все придвигался и придвигался ко мне, и в конце концов так изъерзался, что напоролся пятой точкой на гвоздь. Он подскочил тогда метра на два. И позже, уже когда мы стали супругами, не раз демонстрировал маленький белый шрам, заработанный той ночью. «Пострадал за любовь!» — шутил муженек, тыча пальцем в ягодицу.
Сейчас у меня возникло искушение проверить, на месте ли шрам. Если он на месте, то передо мной — мой собственный муж. Свое пожелание я изложила сидевшему передо мной Туманову, причем достаточно подробно.
— Значит, вы хотите, чтобы я спустил штаны и показал вам зад? — уточнил тот, поигрывая вилкой. На его лице было написано серьезное внимание.
— Не здесь, конечно, — поспешила заверить его я.
Еще и в самом деле примет меня за дурочку! — Можно пойти в какое-нибудь укромное место… Мало ли возможностей! У вас есть возражения?
— Полно, — спокойно ответил он.
Я подумала, что его надо уговорить во что бы то ни стало.
— Я могу заплатить, — сказала я. — Двести рублей за просмотр. Устроит?
Тут Туманов запрокинул голову и захохотал. Потом жестом подозвал распорядителя. Увидев, как тот торопливо идет по проходу, я отчетливо поняла, что меня сейчас выставят. Глаза у распорядителя нехорошо блестели.
Видимо, работая в столь респектабельном месте, он истосковался по силовым упражнениям. А сейчас явно представлялась возможность размять мышцы.
Вино тем временем уже влилось в мою кровь и разогрело ее до высокой температуры. Нельзя забывать, что в желудке у меня с утра побывала только одна жалкая чашечка кофе. Поэтому он с благодарностью принял алкоголь и тут же его переработал. Все потом происшедшее можно легко объяснить молниеносным алкогольным опьянением. Проявилось оно в том, что мне в голову пришла весьма оригинальная мысль по поводу того, как проверить, есть ли у Туманова на заднице шрам. Причем совершенно бесплатно.
Едва распорядитель материализовался возле столика, Туманов поднялся на ноги и, наклонившись к нему, что-то быстро сказал. Тот ему кивнул и посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Даже таракан вызывает больше эмоций. Меня это разозлило, честно сказать. Я выгляжу, как приличная девушка. Ничего развратного. Хорошая прическа, приличное платье, безупречные манеры и все такое…
— Выйдем по-хорошему, — тем временем спокойно предложил мне распорядитель. Голос его приобрел ту обманчивую мягкость, которая обычно предшествует потасовке.
Под его рубашкой обрисовались мускулы. Я поняла, что по совместительству он работает здесь вышибалой.
Но, не осуществив свой план, я уходить ни в какую не хотела. В тот момент придуманная на ходу идея казалась мне простой и очень логичной. Теперь-то я понимаю, почему у алкоголиков такое легкое отношение к жизни!
Скажу не хвалясь, идея поражала своей непосредственностью.
«Надо чем-нибудь поранить Туманову задницу, — решила я. — Он просто вынужден будет снять штаны и продезинфицировать рану. Тут-то я и увижу, есть у него шрам или нет». Почему-то мне не пришло в голову, что пострадавший вряд ли будет заниматься созерцанием своей раны при мне и при всем честном народе.
А тут еще этот распорядитель! Я понятия не имела, как от него избавиться. Как назло, за столик возвратились и те двое, с которыми Туманов ужинал. От них пахло дорогим табаком. Видимо, просидев некоторое время в туалете, они еще выкурили по сигарете. А я все еще занимала их место за столиком!
— Извините, — Туманов развел руками и обаятельно улыбнулся, дождавшись двух сосредоточенных улыбок в ответ. — Тут небольшое недоразумение.
— Это ваша знакомая? — спросил один из гостей.
— Нет, что вы! Я никогда ее не видел!
В этот момент мне показалось, что он врет. Ах, какое коварство!
— Дама уходит, — сообщил противный распорядитель, не отрывая от меня взгляда.
— Нет, тут вы ошибаетесь, мы с господином Тумановым еще не закончили разговор! — возразила я и взяла в руки вилку. Этот жест не остался незамеченным.
— Положите прибор на стол и пойдемте к выходу, — все так же ровно сказал вышибала.
Я не послушалась, тогда он подошел сзади и, взяв меня двумя пальцами за шею, сильно надавил. Я ослепла от боли. Однако распорядитель недооценил моего упрямства. Потому что одна моя рука по-прежнему сжимала вилку, а вторая уцепилась за кромку круглого стола. Уверенный, что я уже отключилась и теперь легко сдамся, мучитель ухватил меня поперек туловища и вытащил из-под меня стул, на котором я сидела. Я повисла в воздухе. Он держал меня под мышкой, а я ухватилась побелевшими от напряжения пальцами одной руки за стол, а в другой руке продолжала сжимать вилку. Ноги были на отлете.
Со стороны, думается, мы напоминали пару фигуристов, выполняющих оригинальную поддержку.
Весь ресторан уже гомонил, наблюдая, как меня пытаются вынести из зала. Какая нелепость! Почему это все случилось со мной? Думается, с Катериной никогда ничего подобного не произошло бы. Интересно, что бы она сделала на моем месте? Я явственно услышала свой внутренний голос, как будто это сестрица сама ответила мне:
«Начать с того, что я никогда не попала бы в такую ситуацию!»
Туманов, который явно чувствовал себя не в своей тарелке, попытался помочь распорядителю и, перебежав поближе ко мне, принялся отцеплять меня от стола. При этом он повернулся лицом к столу и спиной ко мне. Это была его тактическая ошибка. Я отвела руку с вилкой немного назад и мощным коротким тыком воткнула зубцы ему в зад. После чего бросила вилку и разжала пальцы, которыми держалась за край стола.
Дальше произошло невероятное. Туманов сначала исторг тарзаний крик, а затем смачно произнес короткое и емкое матерное слово, которое начал быстро-быстро повторять, мелко подпрыгивая и держась руками за раненое место. Распорядитель, не ожидавший, что я так внезапно отпущу стол, не удержался на ногах и вместе со мной повалился назад. Там как раз стояли деловые партнеры Туманова. Сбитые нашими телами, они, словно домино, попадали на спины. По счастливому стечению обстоятельств, я оказалась поверх кучи-малы и воспользовалась этим с необыкновенным проворством. Вскочив на ноги, я ринулась к выходу, понимая, что дальнейшее пребывание в ресторане не принесет ничего хорошего.
— Остановите ее! — ужасным голосом кричал Туманов, прыгая, словно очумелый заяц в пору весеннего пробуждения природы и держась обеими руками за продырявленный зад. Народ веселился, обомлевшие официанты с глупыми лицами смотрели, как я несусь к выходу.
Какой-то бугай хотел преградить мне путь и уже сделал шаг в мою сторону, но я на бегу угрожающе крикнула:
— Укушу!
От столь странной угрозы он замешкался, и я успела проскочить. Да уж, хорошо, что я была не в длинном вечернем платье. Иначе бы запуталась в подоле и меня наверняка загребли бы в ментовку. А уж оттуда, думаю, прямым ходом доставили бы в клинику, без этапирования в Москву. Достаточно было питерским ментам позвонить в отделение милиции по моему месту жительства — и ку-ку.
На улице уже стемнело, иллюминация была скромной и делала темноту еще более пугающей.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента