— Что за хрен, — выругался я, перезагружая систему.
Перезагрузка не помогла.
— Что там у тебя? — удивленно спросил Танатос.
— Нет связи, попробуй-ка ты. Тан попробовал.
— Действительно глухо.
— У тебя тоже не получается загрузить сеть?
— Ага!
— А ты знаешь, что это означает?
Танатос поскреб затылок.
— «Центрком» накрылся?
— Нас отключили. Мы теперь глухи, слепы и немы.
— Что, и внутренняя связь не работает?
— Ну а ты попытайся с кем-нибудь связаться, — предложил я.
— Обалдеть! — Тан выглядел обескураженным.
— Нужно найти ближайший выход на поверхность.
Напарник не возражал.
— Смотри, кажется, то, что нам нужно! — Танатос указал на круглую дыру в потолке туннеля.
— Нет, — я покачал головой, — это пылесборник, часть вентиляции.
— Ну так давай его своротим.
— Ты что, совсем сдурел, хочешь, чтобы тут все к чертовой матери закоротило?
Мы наугад свернули в одно из ответвлений. Я заметил в конце тускло освещенного туннеля лестницу.
— Ну наконец-то…
Тан выбрался на поверхность первым, локтем выбив тяжелую крышку.
Я услышал, как он присвистнул.
— Эй, Паромщик, что ты там возишься, скорее давай сюда, кажется, мы… слегка опоздали.
— Опоздали куда? — Я быстро вскарабкался по лестнице.
— К крутой разборке!
Выбравшись из люка, я с удивлением огляделся по сторонам.
Улица напоминала театр военных действий. Многие фонари не горели, покрытие тротуара в нескольких местах было вспахано. На проезжей части лежали трупы в форме СБ. Громоздкий двухбашенный танк горел, въехав в витрину раскуроченного взрывом магазина. И ни души кругом. Лишь где-то на соседней улице выла патрульная сирена и раздавались отрывистые выстрелы.
— Вольные стрелки? — предположил Танатос.
— Не думаю. — Я носком сапога перевернул валявшегося рядом солдата.
Из груди трупа торчали обгоревшие железки.
— Киборг! — усмехнулся Тан, сжимая перчатку.
Свиваясь в узкие кольца, из люка выскользнули его «жнецы». Затем появились и мои помощники. Я тут же придал им сферическую форму.
— Комендантский час закончился. — Танатос указал на поднятые бронещиты.
— Что же здесь произошло?
— Сейчас выясним. — Тан привычным движением проверил обойму.
— Может, разделимся? — предложил я.
— Не стоит. — Танатос сунул пистолет обратно в кобуру. — Ты забыл, связь ведь не работает.
— Действительно…
Бой здесь шел и впрямь нешуточный. С кем сражались эсбэшники? Не друг с другом же, в конце концов.
— Смотри. — Тан указал на разрезанный бронетранспортер.
— «Жнецы»?
— Определенно.
— Не нравится мне все это…
— Мне тоже…
В небе возник нарастающий гул.
— Истребители, — мгновенно определил Танатос, — пара.
Черные силуэты стремительно промелькнули высоко между зданиями, исчезли на несколько секунд, а затем начали снижение.
— Мать-перемать… — Напарник первым сообразил, что сейчас произойдет, и сомкнул над собой «жнецов».
Я немного замешкался, среагировав лишь тогда, когда проезжая часть в конце улицы взорвалась фонтаном осколков. Полоса рвущего землю огня шла на нас.
Я прикрыл себя помощниками, оказавшись прямо на огненной линии.
«Жнецы» заперли меня в надежный непробиваемый кокон, ответив зенитным огнем.
Самолеты пошли на второй круг. Хвостовая часть одного из истребителей дымилась.
Танатос раскрыл свой кокон первым:
— Скорее, сматываемся отсюда… Мы заскочили в ближайшее здание.
Но бортовые орудия истребителей нельзя было обмануть таким маневром.
— Не останавливайся, Паромщик…
Мы побежали через магазин, оказавшийся вроде оружейным, и тут за нашими спинами полыхнуло, клубы дыма и пламени ворвались в помещение.
«Жнецы» Танатоса в мгновение ока разнесли одну из стен, и мы оказались на улице, параллельной той, где нас накрыли истребители.
— Может, попробуем сбить? — предложил я.
— А смысл? — на бегу отозвался Тан, ныряя в подземный гараж.
Гул реактивных двигателей стал удаляться.
— Вроде оторвались. — Напарник вытер взмокший лоб. — Что-то я не припомню, когда в последний раз от кого-нибудь бегал.
— Авиацией нас не выковыряешь. — Я гонял по линзе оружейный прицел. — Наше местонахождение известно, сейчас пришлют тяжелую артиллерию.
— Что происходит?
— Не знаю.
— А где люди?
— Может, в убежищах?
— И от кого они там прячутся, ведь «нарыв» уже прошел?
Оставалось только пожать плечами.
Мы выбрались из гаража.
На улицах по-прежнему никого не было.
— Они что там, в СБ, все поголовно рехнулись? — проговорил Танатос, тяжело опускаясь на неработающую мостовую.
— Не думаю.
— Тогда объясни мне, куда мы попали?
— Мы отсутствовали всего несколько часов.
— Но за это время все не могло так сильно перемениться.
— Значит, могло.
— Паромщик, ты снова что-то недоговариваешь.
— Возможно.
— Не будь задницей, скажи, в чем дело.
— Чуть позже.
— Ну вот… я знал, что ты так ответишь. Я снова попытался выйти в сеть. Бесполезно, «Центрком» был мертв.
— Что это? — Танатос проворно поднялся на ноги. — Кажется, на соседней улице, ты слышишь? Вот, снова.
— Предсказанные гости! — Выхватив пистолет, я открыл огонь по выскочившему из-за угла «Голиафу».
Охотник завалился на бок. Помощники добили робота.
— Черт, они никогда не передвигаются в одиночку, — прохрипел Танатос, раскрывая перчатку.
Улица была перекрыта.
Пять охотников с одной стороны и пять с другой. Мы оказались под перекрестным огнем.
Сгустки раскаленной плазмы с шипением испарялись, отражаясь от нашей внешней защиты.
Мы задействовали «жнецов».
Помощники за полминуты смели блокирующий улицу заслон. Останки роботов грудой бесформенного металла валялись прямо посредине перекрестка.
— Идем! — Тан тяжело побежал следом за ищущими следующую цель «жнецами».
К нам временно утратили интерес, во всяком случае, нападения больше не повторялись.
В разбитой витрине одного из магазинов вовсю орудовал какой-то человек в широкополой черной шляпе. Завидев нас, он тут же вскинул тепловое ружье, но, разглядев перчатки, опустил ствол.
— Мародер, — с ходу определил статус незнакомца Танатос.
Правая скула у человека была металлической, на виске двигалась анимированная татуировка — извивающаяся змея.
— Подбираешь себе барахлишко? — поинтересовался Тан, подойдя ближе.
— Да вот, — незнакомец указал на ворох одежды, — лежит, никому не нужно…
— Нам нет до тебя никакого дела… — сказал я. — Ответь, что происходит в городе?
— Город сошел с ума! — Мародер весело осклабился, демонстрируя стальные зубы.
— Конкретней, дубина! — рявкнул Тан, теряя терпение.
— Эсбэшники сцепились с вашими… весь город разворотили. В этой части более-менее спокойно, основные бои сейчас идут на юге.
Мы переглянулись.
— А где люди?
— Часть осталась в убежищах, — ответил мародер, — остальные решили слегка повоевать, уж больно многие не любят Службу Безопасности… — Он сипло рассмеялся.
— Это что же, гражданская война? — оторопело проговорил Танатос.
— Называйте как хотите, — ответил незнакомец и сквозь разбитую витрину вошел в магазин.
Транспортная система не работала.
Флаеры в беспорядке стояли прямо на улицах. Многие были здорово искорежены, некоторые перевернуты, по всей видимости, ведущий луч отключили внезапно.
— Чертовы ублюдки, — гневно взревел Танатос, стреляя в боковое окно припаркованного у обочины наземного автомобиля. — Говорил я вам, давно говорил, серых крыс нужно было еще в прошлом году перестрелять…
Криопуля отскочила от окна, но иней мгновенно побежал по поверхности, и Тан высадил кулаком ставшее хрупким бронестекло.
— Садись! — Напарник тяжело плюхнулся на водительское место и взялся за штурвал. — Новая модель, гиперскоростная.
Я занял сиденье рядом.
— Как она заводится, случайно не знаешь?
Я молча указал на светящуюся панель идентификатора.
— Действительно, — ухмыльнулся Танатос, — как я сразу не догадался? — и приложил к приборной доске большой палец.
Машина завелась, чуть приподнявшись на гравиподушке над землей.
— Поехали!
Тан вывернул штурвал, сразу разгоняясь до трехсот километров в час.
Я оглянулся.
За автомобилем катились четыре стальные сферы. Охотников пока было не видно.
— Надо бы «жнецам» удлинить поводок. Они нас выдают.
— Сделаем! — Тан шевельнул перчаткой. В машине работал бортовой навигатор.
— Ну что, Паромщик, заглянем в южную часть?
— Хочешь немного повоевать?
— А у тебя есть предложение получше?
— Нет.
— Значит, так и поступим.
Пару раз нас обстреливали из окон, однако в машину не попали. Вольные стрелки уже входили во вкус царящего вокруг хаоса.
Триумвират шел ва-банк.
Я понимал врага и уважал его за смелость. Неужели они уже настолько близки к заветной цели? Сомневаюсь. Но мосты за собой они уже сожгли.
Ход был весьма удачным: сцепиться с доминаторами сразу после «нарыва». Все войска были развернуты и приведены в боевую готовность.
Весьма умелый ход.
Что они выигрывали?
Они выигрывали время!
Вряд ли составляющая Триумвират троица надеялась, что им удастся уничтожить кого-нибудь из нас — не такие они наивные. Здесь преследовалась совсем иная цель: помешать нам вовремя вмешаться в их планы. СБ — пушечное мясо, а большинство солдат — киборги, многого они не стоят.
Доминаторов вынудили поиграть в войну, шаг рискованный. Что ж, посмотрим, к чему все это в конечном счете приведет.
На подступах к южной части города машину изрешетил затаившийся среди кусков рухнувшего инфопортала «берсеркер».
Танатос грязно выругался и, не справившись с управлением, на огромной скорости влетел в бетонную стену. Мы оказались в железной ловушке.
— Это была твоя идея! — напомнил я, безуспешно пытаясь повернуть голову.
— Ты о чем? — глухо донесся из месива перекрученного железа голос Тана.
Я видел лишь его левую руку, вывернутую под странным углом.
— Об идее воспользоваться наземным автомобилем.
— Но ведь почти доехали… Скажешь, не так?
Защита оберегала нас от любых внешних повреждений, но помочь выбраться из железной ловушки не могла.
Ситуация веселила.
— Эй, Танатос? — позвал я.
— Чего тебе?
— Ты можешь пошевелить перчаткой? А то меня тут капитально заклинило.
— Понял твою мысль! Сейчас попробую. «Берсеркер» выбрался из укрытия и, видя наше бездействие, осмелел окончательно. Боевая автономная единица подошла ближе и на всякий случай пальнула по останкам машины.
— Сволочь! — крикнул роботу Танатос — Ну я тебя сейчас…
— Жаль, что он не догадался долбануть по нам из аннигилятора, — посетовал я, — тогда мы наверняка уже были бы на ногах.
— А ты его попроси! — посоветовал Тан. — Ох… кажется, что-то получается…
С двух сторон к смятой в гармошку машине подкатились «жнецы».
Выдвинулись молекулярные лезвия.
Металлические куски распались, выпуская нас из крепких объятий. Опрометчиво выбравшийся на открытое место «берсеркер» в нерешительности наводил свои орудия то на меня, то на ухмыляющегося Танатоса. Уничтоженные было и внезапно ожившие мишени вогнали бортовой компьютер робота в ступор.
Наши с Таном пистолеты рявкнули одновременно.
Нерешительность дорого обошлась «берсеркеру». Внезапно заработала внутренняя связь.
— Отлично! — проговорил кто-то в моем ухе. — Коммуникационная сеть восстановлена. Внимание! Всем, кто меня слышит, следуйте в квадрат 60907. Внимание! Всем, кто меня слышит…
К сожалению, связь была односторонней. Слышать мы могли, а вот говорить в эфир пока не представлялось возможным.
— Ну хоть что-то, — улыбнулся Танатос и тут же снова выругался: — Система ведь не работает, как мы найдем нужный сектор?!
Похоже, что неведомый оператор сам понял свою ошибку.
— Внимание, поправка, — снова проговорил он, — всем, кто меня сейчас слышит, следуйте в Элизий. Точка сбора — помещение «Галереи самоубийц».
— Ну совсем другое дело! — сказал Тан, хлопая меня по плечу.
Район Соблазнов я бы отыскал и с закрытыми глазами.
Здесь тоже недавно шли бои. На улицах лежали не только солдаты СБ, но и гражданские. Кто-то был ранен и приглушенно стонал, когда мы проходили мимо, но большинство лежало неподвижно.
Вверху между воздушными мостами мигало послание.
— Гляди! — Я толкнул Танатоса локтем.
— Что?
— Снова эти штуки!
Напарник запрокинул голову.
И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели.
На секунду погаснув, послание изменилось.
И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка святый и истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?
—Он что, издевается? — рассвирепел Танатос.
— Кто он? — не понял я.
— Ну тот, который шлет всю эту ерунду.
— Это не ерунда, мне жаль, что ты не понимаешь.
— Можно подумать, ты в курсе!
— К сожалению, нет, но боюсь, что послания ключ ко всему.
— Так мы никогда не найдем ответов.
— А никто и не предлагает легких путей. За правду нужно платить высокую цену.
— А этого что, мало?! — Тан указал пистолетом на трупы и снова, задрав голову, во всю глотку крикнул: — Скажи, тебе этого мало?!
Невидимый собеседник не ответил.
Элизий пострадал больше всех. Здесь упал подбитый доминаторами истребитель. Огромная махина разворотила несколько кварталов, превратив их в тлеющее пепелище.
— Что, твари, наделали. — Танатос хмуро оглядывал разрушения.
— Мы тут не пройдем, — констатировал я, — давай через соседнюю улицу.
До «Галереи самоубийц» уже было недалеко.
— Я одного понять не могу, — все никак не успокаивался Тан. — Они что, совсем свихнулись? Неужели серые крысы думают, что мы не сможем их достать под куполом?
— Они уверены в этом, — усмехнулся я.
— Почему?
— Против нас брошены все их ресурсы, одному доминатору будет сложно прорваться. Мы нужны здесь. Наш долг удержать то, что еще можно удержать. Они знают, что мы придем потом, но тогда уже будет поздно.
— Что ты имеешь в виду?
— Сам пока не знаю…
Рядом с «Галереей самоубийц» мы увидели еще один истребитель. Этот почему-то не взорвался после удара о землю, войдя хищным заостренным носом в оплывшее покрытие улицы. Пилоты наверняка катапультировались.
Торчащий из земли самолет напоминал огромный гротескный монумент. Задние элероны воздушной машины были сожжены. Одна из ракет отцепилась от пилона и валялась теперь в нескольких метрах от места крушения.
Танатос задействовал помощников, и те ловко разрезали ракету на части.
У входа в «Галерею» на куске искореженного железа сидел Слот и вяло покуривал сильно дымящую сигару.
Заметив нас, доминатор оживился:
— Вы все-таки пришли!
— А что, не должны были? — удивился Тан.
— Мы несколько раз посылали сообщение, вы первые, кто откликнулся, и, боюсь, последние.
— Как тебя понимать?
— Произошел окончательный раскол.
— Что?!
— Идемте внутрь.
Мы вошли в «Галерею». Тут оказалось полно доминаторов. Многие были из соседних кантонов, их я даже не знал в лицо. Нас с Танатосом приветствовали с большим энтузиазмом.
На втором этаже нас встретила Клото. Все вокруг было буквально завалено оружием. Румяный всклокоченный Дэмиен возился с огромной автоматической пусковой установкой.
— Рада вас видеть, парни. — Клотильда грациозно соскользнула с ящика с патронами.
— Ты слышал! — шепнул мне на ухо Тан. — Она рада меня видеть.
— Мы пробовали искать вас, когда еще работал «Центрком», — сообщил Слот. — Но сигнал был нечетким, ваш след терялся под землей.
— Что случилось с «Центркомом»? — спросил я.
— Они его уничтожили.
— Кто, СБ?
— Естественно.
— Но ведь наш центр тщательно защищен.
— Они использовали не оружие, а вирус. Он был давно запущен в нашу сеть и ждал своего часа.
— Но как им это удалось, ведь внутренняя сетка никому, кроме доминаторов, не доступна!
— Мы это выяснили, — вмешалась в разговор Клото. — Помните Элмера?
Танатос кивнул:
— Доминатор, покончивший с собой.
— Он был сламером.
— Наркоман? — Я не верил своим ушам. — Элмер?
— Можешь не сомневаться. Эсбэшники как-то пронюхали об этом и, пока он был в очередной отключке, подсоединились к его «Циклопу» и пустили вирус в нашу сеть.
— Слабое звено. — Танатос сжал кулаки. — Они нашли его и ударили.
— Слот говорил о каком-то расколе, — напомнил я.
— Все произошло так, как ты и предвидел. — Клото выглядела встревоженной. — Часть доминаторов перешла на сторону Триумвирата.
— Почему?
— Равновесие. — Клотильда неприязненно скривилась. — Они считают, что открытая война с Триумвиратом погубит всю планету.
— И они теперь будут воевать с нами? — обалдело закричал Танатос.
— Нет, — ответил Слот, — они просто не вмешиваются.
— И сколько же их?
— Большинство.
Я не думал, что все произойдет так быстро. Первый удар был нанесен в спину. Доминат легко развалили на две части. Без сомнения, все было просчитано заранее, выверен каждый шаг, каждое слово. Мы слишком многое спускали им с рук, и это было первой решающей ошибкой. Наша вера в собственную неуязвимость сыграла с нами плохую шутку.
Когда я был в Нерносе, они наверняка уже все просчитали. Я находился в Цитадели и мог спокойно перестрелять их как крыс, но ведь в будущее невозможно заглянуть.
Я был способен тогда все исправить.
— Наши дальнейшие действия? — прервав свои размышления, спросил я. — Вы ведь наверняка что-то придумали.
— Власть нужно менять, — спокойно проговорил Слот, — я давно говорил об этом, но вы меня не слушали, и вот — все закончилось катастрофой.
— Вы хотите идти в Нернос?
— Нет, мы вообще ничего не будем делать. Перебьем остатки эсбэшников и наведем на улицах порядок. Попробуем сформировать новые органы власти. Парадокс ситуации в том, что пока все доминаторы не подтвердят полномочия Триумвирата, его власть считается недействительной. Таков закон.
— Пока мы будем наводить порядок, — заявил я, — вся планета превратится в одну огромную баррикаду. Вольные стрелки уже сейчас чувствуют себя вольготно на улицах городов, очень скоро именно они будут контролировать ситуацию.
— Что ты в таком случае предлагаешь? — раздраженно спросила Клото.
— Очень скоро я буду знать, что нужно делать, — просто ответил я.
— Судя по всему, ты собираешься действовать в одиночку?
Я не ответил.
Наше замешательство было на руку Триумвирату, этого они и добивались. Им нужно время, чтобы найти того человека, ради которого они меньше чем за сутки поставили наш мир на край гибели.
Знают ли они, чем рискуют?
Скорее всего да.
Загнанный в угол дерется до последнего. Серые кардиналы понимали, что дни их власти сочтены, им не удержаться. И тут удивительная удача, они узнают, что можно все изменить. Нужно всего лишь отыскать одного-единственного человека, подчинить его себе и спрятать от посторонних глаз, а затем заставить исполнять свою волю.
Я был намерен помешать этому.
Как?
Это могло показать только время, хотя его-то как раз, возможно, уже и не было.
ГЛАВА 14
Перезагрузка не помогла.
— Что там у тебя? — удивленно спросил Танатос.
— Нет связи, попробуй-ка ты. Тан попробовал.
— Действительно глухо.
— У тебя тоже не получается загрузить сеть?
— Ага!
— А ты знаешь, что это означает?
Танатос поскреб затылок.
— «Центрком» накрылся?
— Нас отключили. Мы теперь глухи, слепы и немы.
— Что, и внутренняя связь не работает?
— Ну а ты попытайся с кем-нибудь связаться, — предложил я.
— Обалдеть! — Тан выглядел обескураженным.
— Нужно найти ближайший выход на поверхность.
Напарник не возражал.
— Смотри, кажется, то, что нам нужно! — Танатос указал на круглую дыру в потолке туннеля.
— Нет, — я покачал головой, — это пылесборник, часть вентиляции.
— Ну так давай его своротим.
— Ты что, совсем сдурел, хочешь, чтобы тут все к чертовой матери закоротило?
Мы наугад свернули в одно из ответвлений. Я заметил в конце тускло освещенного туннеля лестницу.
— Ну наконец-то…
Тан выбрался на поверхность первым, локтем выбив тяжелую крышку.
Я услышал, как он присвистнул.
— Эй, Паромщик, что ты там возишься, скорее давай сюда, кажется, мы… слегка опоздали.
— Опоздали куда? — Я быстро вскарабкался по лестнице.
— К крутой разборке!
Выбравшись из люка, я с удивлением огляделся по сторонам.
Улица напоминала театр военных действий. Многие фонари не горели, покрытие тротуара в нескольких местах было вспахано. На проезжей части лежали трупы в форме СБ. Громоздкий двухбашенный танк горел, въехав в витрину раскуроченного взрывом магазина. И ни души кругом. Лишь где-то на соседней улице выла патрульная сирена и раздавались отрывистые выстрелы.
— Вольные стрелки? — предположил Танатос.
— Не думаю. — Я носком сапога перевернул валявшегося рядом солдата.
Из груди трупа торчали обгоревшие железки.
— Киборг! — усмехнулся Тан, сжимая перчатку.
Свиваясь в узкие кольца, из люка выскользнули его «жнецы». Затем появились и мои помощники. Я тут же придал им сферическую форму.
— Комендантский час закончился. — Танатос указал на поднятые бронещиты.
— Что же здесь произошло?
— Сейчас выясним. — Тан привычным движением проверил обойму.
— Может, разделимся? — предложил я.
— Не стоит. — Танатос сунул пистолет обратно в кобуру. — Ты забыл, связь ведь не работает.
— Действительно…
Бой здесь шел и впрямь нешуточный. С кем сражались эсбэшники? Не друг с другом же, в конце концов.
— Смотри. — Тан указал на разрезанный бронетранспортер.
— «Жнецы»?
— Определенно.
— Не нравится мне все это…
— Мне тоже…
В небе возник нарастающий гул.
— Истребители, — мгновенно определил Танатос, — пара.
Черные силуэты стремительно промелькнули высоко между зданиями, исчезли на несколько секунд, а затем начали снижение.
— Мать-перемать… — Напарник первым сообразил, что сейчас произойдет, и сомкнул над собой «жнецов».
Я немного замешкался, среагировав лишь тогда, когда проезжая часть в конце улицы взорвалась фонтаном осколков. Полоса рвущего землю огня шла на нас.
Я прикрыл себя помощниками, оказавшись прямо на огненной линии.
«Жнецы» заперли меня в надежный непробиваемый кокон, ответив зенитным огнем.
Самолеты пошли на второй круг. Хвостовая часть одного из истребителей дымилась.
Танатос раскрыл свой кокон первым:
— Скорее, сматываемся отсюда… Мы заскочили в ближайшее здание.
Но бортовые орудия истребителей нельзя было обмануть таким маневром.
— Не останавливайся, Паромщик…
Мы побежали через магазин, оказавшийся вроде оружейным, и тут за нашими спинами полыхнуло, клубы дыма и пламени ворвались в помещение.
«Жнецы» Танатоса в мгновение ока разнесли одну из стен, и мы оказались на улице, параллельной той, где нас накрыли истребители.
— Может, попробуем сбить? — предложил я.
— А смысл? — на бегу отозвался Тан, ныряя в подземный гараж.
Гул реактивных двигателей стал удаляться.
— Вроде оторвались. — Напарник вытер взмокший лоб. — Что-то я не припомню, когда в последний раз от кого-нибудь бегал.
— Авиацией нас не выковыряешь. — Я гонял по линзе оружейный прицел. — Наше местонахождение известно, сейчас пришлют тяжелую артиллерию.
— Что происходит?
— Не знаю.
— А где люди?
— Может, в убежищах?
— И от кого они там прячутся, ведь «нарыв» уже прошел?
Оставалось только пожать плечами.
Мы выбрались из гаража.
На улицах по-прежнему никого не было.
— Они что там, в СБ, все поголовно рехнулись? — проговорил Танатос, тяжело опускаясь на неработающую мостовую.
— Не думаю.
— Тогда объясни мне, куда мы попали?
— Мы отсутствовали всего несколько часов.
— Но за это время все не могло так сильно перемениться.
— Значит, могло.
— Паромщик, ты снова что-то недоговариваешь.
— Возможно.
— Не будь задницей, скажи, в чем дело.
— Чуть позже.
— Ну вот… я знал, что ты так ответишь. Я снова попытался выйти в сеть. Бесполезно, «Центрком» был мертв.
— Что это? — Танатос проворно поднялся на ноги. — Кажется, на соседней улице, ты слышишь? Вот, снова.
— Предсказанные гости! — Выхватив пистолет, я открыл огонь по выскочившему из-за угла «Голиафу».
Охотник завалился на бок. Помощники добили робота.
— Черт, они никогда не передвигаются в одиночку, — прохрипел Танатос, раскрывая перчатку.
Улица была перекрыта.
Пять охотников с одной стороны и пять с другой. Мы оказались под перекрестным огнем.
Сгустки раскаленной плазмы с шипением испарялись, отражаясь от нашей внешней защиты.
Мы задействовали «жнецов».
Помощники за полминуты смели блокирующий улицу заслон. Останки роботов грудой бесформенного металла валялись прямо посредине перекрестка.
— Идем! — Тан тяжело побежал следом за ищущими следующую цель «жнецами».
К нам временно утратили интерес, во всяком случае, нападения больше не повторялись.
В разбитой витрине одного из магазинов вовсю орудовал какой-то человек в широкополой черной шляпе. Завидев нас, он тут же вскинул тепловое ружье, но, разглядев перчатки, опустил ствол.
— Мародер, — с ходу определил статус незнакомца Танатос.
Правая скула у человека была металлической, на виске двигалась анимированная татуировка — извивающаяся змея.
— Подбираешь себе барахлишко? — поинтересовался Тан, подойдя ближе.
— Да вот, — незнакомец указал на ворох одежды, — лежит, никому не нужно…
— Нам нет до тебя никакого дела… — сказал я. — Ответь, что происходит в городе?
— Город сошел с ума! — Мародер весело осклабился, демонстрируя стальные зубы.
— Конкретней, дубина! — рявкнул Тан, теряя терпение.
— Эсбэшники сцепились с вашими… весь город разворотили. В этой части более-менее спокойно, основные бои сейчас идут на юге.
Мы переглянулись.
— А где люди?
— Часть осталась в убежищах, — ответил мародер, — остальные решили слегка повоевать, уж больно многие не любят Службу Безопасности… — Он сипло рассмеялся.
— Это что же, гражданская война? — оторопело проговорил Танатос.
— Называйте как хотите, — ответил незнакомец и сквозь разбитую витрину вошел в магазин.
Транспортная система не работала.
Флаеры в беспорядке стояли прямо на улицах. Многие были здорово искорежены, некоторые перевернуты, по всей видимости, ведущий луч отключили внезапно.
— Чертовы ублюдки, — гневно взревел Танатос, стреляя в боковое окно припаркованного у обочины наземного автомобиля. — Говорил я вам, давно говорил, серых крыс нужно было еще в прошлом году перестрелять…
Криопуля отскочила от окна, но иней мгновенно побежал по поверхности, и Тан высадил кулаком ставшее хрупким бронестекло.
— Садись! — Напарник тяжело плюхнулся на водительское место и взялся за штурвал. — Новая модель, гиперскоростная.
Я занял сиденье рядом.
— Как она заводится, случайно не знаешь?
Я молча указал на светящуюся панель идентификатора.
— Действительно, — ухмыльнулся Танатос, — как я сразу не догадался? — и приложил к приборной доске большой палец.
Машина завелась, чуть приподнявшись на гравиподушке над землей.
— Поехали!
Тан вывернул штурвал, сразу разгоняясь до трехсот километров в час.
Я оглянулся.
За автомобилем катились четыре стальные сферы. Охотников пока было не видно.
— Надо бы «жнецам» удлинить поводок. Они нас выдают.
— Сделаем! — Тан шевельнул перчаткой. В машине работал бортовой навигатор.
— Ну что, Паромщик, заглянем в южную часть?
— Хочешь немного повоевать?
— А у тебя есть предложение получше?
— Нет.
— Значит, так и поступим.
Пару раз нас обстреливали из окон, однако в машину не попали. Вольные стрелки уже входили во вкус царящего вокруг хаоса.
Триумвират шел ва-банк.
Я понимал врага и уважал его за смелость. Неужели они уже настолько близки к заветной цели? Сомневаюсь. Но мосты за собой они уже сожгли.
Ход был весьма удачным: сцепиться с доминаторами сразу после «нарыва». Все войска были развернуты и приведены в боевую готовность.
Весьма умелый ход.
Что они выигрывали?
Они выигрывали время!
Вряд ли составляющая Триумвират троица надеялась, что им удастся уничтожить кого-нибудь из нас — не такие они наивные. Здесь преследовалась совсем иная цель: помешать нам вовремя вмешаться в их планы. СБ — пушечное мясо, а большинство солдат — киборги, многого они не стоят.
Доминаторов вынудили поиграть в войну, шаг рискованный. Что ж, посмотрим, к чему все это в конечном счете приведет.
На подступах к южной части города машину изрешетил затаившийся среди кусков рухнувшего инфопортала «берсеркер».
Танатос грязно выругался и, не справившись с управлением, на огромной скорости влетел в бетонную стену. Мы оказались в железной ловушке.
— Это была твоя идея! — напомнил я, безуспешно пытаясь повернуть голову.
— Ты о чем? — глухо донесся из месива перекрученного железа голос Тана.
Я видел лишь его левую руку, вывернутую под странным углом.
— Об идее воспользоваться наземным автомобилем.
— Но ведь почти доехали… Скажешь, не так?
Защита оберегала нас от любых внешних повреждений, но помочь выбраться из железной ловушки не могла.
Ситуация веселила.
— Эй, Танатос? — позвал я.
— Чего тебе?
— Ты можешь пошевелить перчаткой? А то меня тут капитально заклинило.
— Понял твою мысль! Сейчас попробую. «Берсеркер» выбрался из укрытия и, видя наше бездействие, осмелел окончательно. Боевая автономная единица подошла ближе и на всякий случай пальнула по останкам машины.
— Сволочь! — крикнул роботу Танатос — Ну я тебя сейчас…
— Жаль, что он не догадался долбануть по нам из аннигилятора, — посетовал я, — тогда мы наверняка уже были бы на ногах.
— А ты его попроси! — посоветовал Тан. — Ох… кажется, что-то получается…
С двух сторон к смятой в гармошку машине подкатились «жнецы».
Выдвинулись молекулярные лезвия.
Металлические куски распались, выпуская нас из крепких объятий. Опрометчиво выбравшийся на открытое место «берсеркер» в нерешительности наводил свои орудия то на меня, то на ухмыляющегося Танатоса. Уничтоженные было и внезапно ожившие мишени вогнали бортовой компьютер робота в ступор.
Наши с Таном пистолеты рявкнули одновременно.
Нерешительность дорого обошлась «берсеркеру». Внезапно заработала внутренняя связь.
— Отлично! — проговорил кто-то в моем ухе. — Коммуникационная сеть восстановлена. Внимание! Всем, кто меня слышит, следуйте в квадрат 60907. Внимание! Всем, кто меня слышит…
К сожалению, связь была односторонней. Слышать мы могли, а вот говорить в эфир пока не представлялось возможным.
— Ну хоть что-то, — улыбнулся Танатос и тут же снова выругался: — Система ведь не работает, как мы найдем нужный сектор?!
Похоже, что неведомый оператор сам понял свою ошибку.
— Внимание, поправка, — снова проговорил он, — всем, кто меня сейчас слышит, следуйте в Элизий. Точка сбора — помещение «Галереи самоубийц».
— Ну совсем другое дело! — сказал Тан, хлопая меня по плечу.
Район Соблазнов я бы отыскал и с закрытыми глазами.
Здесь тоже недавно шли бои. На улицах лежали не только солдаты СБ, но и гражданские. Кто-то был ранен и приглушенно стонал, когда мы проходили мимо, но большинство лежало неподвижно.
Вверху между воздушными мостами мигало послание.
— Гляди! — Я толкнул Танатоса локтем.
— Что?
— Снова эти штуки!
Напарник запрокинул голову.
И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели.
На секунду погаснув, послание изменилось.
И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка святый и истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?
—Он что, издевается? — рассвирепел Танатос.
— Кто он? — не понял я.
— Ну тот, который шлет всю эту ерунду.
— Это не ерунда, мне жаль, что ты не понимаешь.
— Можно подумать, ты в курсе!
— К сожалению, нет, но боюсь, что послания ключ ко всему.
— Так мы никогда не найдем ответов.
— А никто и не предлагает легких путей. За правду нужно платить высокую цену.
— А этого что, мало?! — Тан указал пистолетом на трупы и снова, задрав голову, во всю глотку крикнул: — Скажи, тебе этого мало?!
Невидимый собеседник не ответил.
Элизий пострадал больше всех. Здесь упал подбитый доминаторами истребитель. Огромная махина разворотила несколько кварталов, превратив их в тлеющее пепелище.
— Что, твари, наделали. — Танатос хмуро оглядывал разрушения.
— Мы тут не пройдем, — констатировал я, — давай через соседнюю улицу.
До «Галереи самоубийц» уже было недалеко.
— Я одного понять не могу, — все никак не успокаивался Тан. — Они что, совсем свихнулись? Неужели серые крысы думают, что мы не сможем их достать под куполом?
— Они уверены в этом, — усмехнулся я.
— Почему?
— Против нас брошены все их ресурсы, одному доминатору будет сложно прорваться. Мы нужны здесь. Наш долг удержать то, что еще можно удержать. Они знают, что мы придем потом, но тогда уже будет поздно.
— Что ты имеешь в виду?
— Сам пока не знаю…
Рядом с «Галереей самоубийц» мы увидели еще один истребитель. Этот почему-то не взорвался после удара о землю, войдя хищным заостренным носом в оплывшее покрытие улицы. Пилоты наверняка катапультировались.
Торчащий из земли самолет напоминал огромный гротескный монумент. Задние элероны воздушной машины были сожжены. Одна из ракет отцепилась от пилона и валялась теперь в нескольких метрах от места крушения.
Танатос задействовал помощников, и те ловко разрезали ракету на части.
У входа в «Галерею» на куске искореженного железа сидел Слот и вяло покуривал сильно дымящую сигару.
Заметив нас, доминатор оживился:
— Вы все-таки пришли!
— А что, не должны были? — удивился Тан.
— Мы несколько раз посылали сообщение, вы первые, кто откликнулся, и, боюсь, последние.
— Как тебя понимать?
— Произошел окончательный раскол.
— Что?!
— Идемте внутрь.
Мы вошли в «Галерею». Тут оказалось полно доминаторов. Многие были из соседних кантонов, их я даже не знал в лицо. Нас с Танатосом приветствовали с большим энтузиазмом.
На втором этаже нас встретила Клото. Все вокруг было буквально завалено оружием. Румяный всклокоченный Дэмиен возился с огромной автоматической пусковой установкой.
— Рада вас видеть, парни. — Клотильда грациозно соскользнула с ящика с патронами.
— Ты слышал! — шепнул мне на ухо Тан. — Она рада меня видеть.
— Мы пробовали искать вас, когда еще работал «Центрком», — сообщил Слот. — Но сигнал был нечетким, ваш след терялся под землей.
— Что случилось с «Центркомом»? — спросил я.
— Они его уничтожили.
— Кто, СБ?
— Естественно.
— Но ведь наш центр тщательно защищен.
— Они использовали не оружие, а вирус. Он был давно запущен в нашу сеть и ждал своего часа.
— Но как им это удалось, ведь внутренняя сетка никому, кроме доминаторов, не доступна!
— Мы это выяснили, — вмешалась в разговор Клото. — Помните Элмера?
Танатос кивнул:
— Доминатор, покончивший с собой.
— Он был сламером.
— Наркоман? — Я не верил своим ушам. — Элмер?
— Можешь не сомневаться. Эсбэшники как-то пронюхали об этом и, пока он был в очередной отключке, подсоединились к его «Циклопу» и пустили вирус в нашу сеть.
— Слабое звено. — Танатос сжал кулаки. — Они нашли его и ударили.
— Слот говорил о каком-то расколе, — напомнил я.
— Все произошло так, как ты и предвидел. — Клото выглядела встревоженной. — Часть доминаторов перешла на сторону Триумвирата.
— Почему?
— Равновесие. — Клотильда неприязненно скривилась. — Они считают, что открытая война с Триумвиратом погубит всю планету.
— И они теперь будут воевать с нами? — обалдело закричал Танатос.
— Нет, — ответил Слот, — они просто не вмешиваются.
— И сколько же их?
— Большинство.
Я не думал, что все произойдет так быстро. Первый удар был нанесен в спину. Доминат легко развалили на две части. Без сомнения, все было просчитано заранее, выверен каждый шаг, каждое слово. Мы слишком многое спускали им с рук, и это было первой решающей ошибкой. Наша вера в собственную неуязвимость сыграла с нами плохую шутку.
Когда я был в Нерносе, они наверняка уже все просчитали. Я находился в Цитадели и мог спокойно перестрелять их как крыс, но ведь в будущее невозможно заглянуть.
Я был способен тогда все исправить.
— Наши дальнейшие действия? — прервав свои размышления, спросил я. — Вы ведь наверняка что-то придумали.
— Власть нужно менять, — спокойно проговорил Слот, — я давно говорил об этом, но вы меня не слушали, и вот — все закончилось катастрофой.
— Вы хотите идти в Нернос?
— Нет, мы вообще ничего не будем делать. Перебьем остатки эсбэшников и наведем на улицах порядок. Попробуем сформировать новые органы власти. Парадокс ситуации в том, что пока все доминаторы не подтвердят полномочия Триумвирата, его власть считается недействительной. Таков закон.
— Пока мы будем наводить порядок, — заявил я, — вся планета превратится в одну огромную баррикаду. Вольные стрелки уже сейчас чувствуют себя вольготно на улицах городов, очень скоро именно они будут контролировать ситуацию.
— Что ты в таком случае предлагаешь? — раздраженно спросила Клото.
— Очень скоро я буду знать, что нужно делать, — просто ответил я.
— Судя по всему, ты собираешься действовать в одиночку?
Я не ответил.
Наше замешательство было на руку Триумвирату, этого они и добивались. Им нужно время, чтобы найти того человека, ради которого они меньше чем за сутки поставили наш мир на край гибели.
Знают ли они, чем рискуют?
Скорее всего да.
Загнанный в угол дерется до последнего. Серые кардиналы понимали, что дни их власти сочтены, им не удержаться. И тут удивительная удача, они узнают, что можно все изменить. Нужно всего лишь отыскать одного-единственного человека, подчинить его себе и спрятать от посторонних глаз, а затем заставить исполнять свою волю.
Я был намерен помешать этому.
Как?
Это могло показать только время, хотя его-то как раз, возможно, уже и не было.
ГЛАВА 14
Я помогал Дэмиену разбирать оружие, когда меня окликнул Танатос:
— Эй, Паромщик, тут с тобой кое-кто хочет поговорить.
Я обернулся:
— Ты о ком?
— Спускайся вниз, сам увидишь.
Я отложил портативный миномет и поспешно сбежал по винтовой лестнице на первый этаж.
— Он ждет тебя снаружи у входа, — сообщил мне Тан.
Я вышел из «Галереи».
На улице меня дожидался странный незнакомец, встреченный мною во время последнего «нарыва». Я совсем забыл о нем.
Казалось, он совершенно не изменился: все то же рубище, подпоясанное веревкой, терновый венок, но вот глаза… что-то новое появилось в его взгляде.
Тоска?
Испуг?
Нет, скорее уж печаль. Так, наверное, скорбит отзывчивый человек, видя чужое горе, хочет помочь, но не знает как. Беда неотвратима, и оттого он бесконечно несчастен.
— Зачем ты пришел? Я удивлен, что тебя до сих пор не убили.
— Они не тронут меня.
— Ты так в этом уверен? Незнакомец молча смотрел на меня.
— Ты уже выбрал себе имя?
— Нет.
— А как называют тебя люди?
— По-разному.
— Я видел, как ты что-то говорил им в одном убежище. Неужели они слушали тебя?
— Да, они слушали меня.
— И о чем же ты им говорил?
— Я говорил им о том, к чему привело жителей Земли их неверие. Они забыли, чему их учили отцы. Они растоптали свою душу, отрезали пути к спасению.
— Ты говоришь о религии? Но ведь их много.
— Вера одна и Бог тоже. Его имена не имеют значения. Ты помнишь хотя бы несколько из них?
— Нет, — признался я, — только Иисуса, но он не Бог, а Сын Божий.
— Вот видишь.
— Ты думаешь, вера спасет нас, когда все рушится, когда небо опрокидывается на голову? Посмотри по сторонам, идет война, и никому не под силу что-то исправить.
— Вы можете все исправить.
— Кто, доминаторы?
— Нет, люди.
— Люди? Банды насквозь пропитанных наркотой ублюдков? Нет, это не люди, это скот, отбросы общества, которое за тысячу лет переварило само себя.
— Ты не прав, в тебе говорит ненависть. Откуда, ответь мне, в вас столько злости?
— Злость от бессилия, — ответил я. — Кто-то однажды изменил нашу жизнь и возложил на нас особую миссию, но мы не справились, мы ее провалили.
— В том не ваша вина.
— Тогда в чем же?
— Просто так сложилось.
Я отвернулся: эта игра в слова не имела смысла.
— Зачем ты пришел?
— Чтобы предупредить.
— Предупредить?
— Что мой отец не имеет к произошедшему никакого отношения.
— О чем ты?
— О том, что случилось после… вы, кажется, называете это «нарывами».
— Значит, Триумвират и доминаторов стравил кто-то другой?
— Никто их не стравливал, все произошло само собой.
— Я не понимаю тебя.
— В человеке заложен механизм самоуничтожения, поэтому погибла Земля… бомба замедленного действия… Прошла тысяча лет, и она снова сдетонировала. Но выход есть.
— Вернуться к религии?
— Нет, ты действительно не понимаешь меня…
— Вернуться к деградации и невежеству далеких столетий, ты это имеешь в виду? А тебе не кажется, что уже слишком поздно?
— Нет, я так не считаю.
— А твой отец?
— Мои слова — его слова.
— Значит, нас спасет вера? — Я усмехнулся.
— Нет, не спасет, — поправил меня он, — а заставит вспомнить, что вы в первую очередь люди.
— И об этом ты твердишь на каждом шагу?
— Не только об этом. Бред!
Я не верил ему. Кто он такой, в конце концов? Кем себя возомнил? Откуда пришел?
Еще один сумасшедший.
Ну конечно же, ведь без его появления творящийся вокруг абсурд был бы не полным. Он органично дополнял всю эту фантасмагорию.
Какая вера? Во что? Что вообще такое вера? Я верю в то, что все однажды рухнет. Я верю в то, что существую. Я верю в свое оружие.
— Рано или поздно тебя все равно убьют, — сказал я, — и знаешь, мне будет тебя жаль. Пожалуй, я единственный на этой планете, кто огорчится после твоей смерти.
— Пусть так, но это уже начало.
— Начало чего?
— Как в библейских сказаниях. — Он улыбнулся. — Если в погрязшем во грехе городе есть хоть один праведник, то у жителей этого города все-таки будет шанс на спасение.
— Господь всепрощающий, Господь милосердный… — раздраженно бросил я, — где он был, твой Господь, когда погибала Земля?
— Не мой, а твой, — мягко поправил меня он.
— Мой?
— Он у тебя внутри, он по-прежнему в каждом из вас.
— А в тебе он тоже есть?
— К сожалению, нет, — сокрушенно ответил незнакомец.
Вот так новость. Такого ответа я не ожидал. Кто же ты, черт побери, на самом деле, узнаю я когда-нибудь или нет?
— Узнаешь! — кивнул незнакомец.
Снова трюк с чтением мыслей? Меня это уже стало порядком раздражать.
— Отец хочет поговорить с тобой.
— Что?
— Времени мало, вы должны встретиться.
— Кто он?
— Ты узнаешь, но потом.
— Где я его найду?
— Я не могу указать тебе путь, ты должен все сделать сам. Ищи его в своем прошлом.
— В моем прошлом?
— У тебя немного времени, но ты должен успеть. Прощай.
— Погоди, — я схватил его за руку, — где именно искать? До того, как я изменился, или после?
— Ищи посредине. И он ушел.
Я смотрел ему вслед, пока его фигура не растворилась в конце улицы. Меня не покидало странное чувство, что мы еще непременно увидимся. Но вот где? При каких обстоятельствах?
Я не знал.
Что же делать? Принимать его слова всерьез? А если он обыкновенный сумасшедший?
Что я теряю?
Правильно. Ничего.
— Что же мы все-таки ищем? — нетерпеливо поинтересовался Танатос.
— Мнемосалон!
— И для этого ты снова потащил меня в город?
— Ага.
— Ты спятил.
— Не больше, чем ты.
— Да я вообще единственный нормальный на этой планете сплошных психов.
— Знаешь, такие откровения настораживают.
— Почему?
— Эй, Паромщик, тут с тобой кое-кто хочет поговорить.
Я обернулся:
— Ты о ком?
— Спускайся вниз, сам увидишь.
Я отложил портативный миномет и поспешно сбежал по винтовой лестнице на первый этаж.
— Он ждет тебя снаружи у входа, — сообщил мне Тан.
Я вышел из «Галереи».
На улице меня дожидался странный незнакомец, встреченный мною во время последнего «нарыва». Я совсем забыл о нем.
Казалось, он совершенно не изменился: все то же рубище, подпоясанное веревкой, терновый венок, но вот глаза… что-то новое появилось в его взгляде.
Тоска?
Испуг?
Нет, скорее уж печаль. Так, наверное, скорбит отзывчивый человек, видя чужое горе, хочет помочь, но не знает как. Беда неотвратима, и оттого он бесконечно несчастен.
— Зачем ты пришел? Я удивлен, что тебя до сих пор не убили.
— Они не тронут меня.
— Ты так в этом уверен? Незнакомец молча смотрел на меня.
— Ты уже выбрал себе имя?
— Нет.
— А как называют тебя люди?
— По-разному.
— Я видел, как ты что-то говорил им в одном убежище. Неужели они слушали тебя?
— Да, они слушали меня.
— И о чем же ты им говорил?
— Я говорил им о том, к чему привело жителей Земли их неверие. Они забыли, чему их учили отцы. Они растоптали свою душу, отрезали пути к спасению.
— Ты говоришь о религии? Но ведь их много.
— Вера одна и Бог тоже. Его имена не имеют значения. Ты помнишь хотя бы несколько из них?
— Нет, — признался я, — только Иисуса, но он не Бог, а Сын Божий.
— Вот видишь.
— Ты думаешь, вера спасет нас, когда все рушится, когда небо опрокидывается на голову? Посмотри по сторонам, идет война, и никому не под силу что-то исправить.
— Вы можете все исправить.
— Кто, доминаторы?
— Нет, люди.
— Люди? Банды насквозь пропитанных наркотой ублюдков? Нет, это не люди, это скот, отбросы общества, которое за тысячу лет переварило само себя.
— Ты не прав, в тебе говорит ненависть. Откуда, ответь мне, в вас столько злости?
— Злость от бессилия, — ответил я. — Кто-то однажды изменил нашу жизнь и возложил на нас особую миссию, но мы не справились, мы ее провалили.
— В том не ваша вина.
— Тогда в чем же?
— Просто так сложилось.
Я отвернулся: эта игра в слова не имела смысла.
— Зачем ты пришел?
— Чтобы предупредить.
— Предупредить?
— Что мой отец не имеет к произошедшему никакого отношения.
— О чем ты?
— О том, что случилось после… вы, кажется, называете это «нарывами».
— Значит, Триумвират и доминаторов стравил кто-то другой?
— Никто их не стравливал, все произошло само собой.
— Я не понимаю тебя.
— В человеке заложен механизм самоуничтожения, поэтому погибла Земля… бомба замедленного действия… Прошла тысяча лет, и она снова сдетонировала. Но выход есть.
— Вернуться к религии?
— Нет, ты действительно не понимаешь меня…
— Вернуться к деградации и невежеству далеких столетий, ты это имеешь в виду? А тебе не кажется, что уже слишком поздно?
— Нет, я так не считаю.
— А твой отец?
— Мои слова — его слова.
— Значит, нас спасет вера? — Я усмехнулся.
— Нет, не спасет, — поправил меня он, — а заставит вспомнить, что вы в первую очередь люди.
— И об этом ты твердишь на каждом шагу?
— Не только об этом. Бред!
Я не верил ему. Кто он такой, в конце концов? Кем себя возомнил? Откуда пришел?
Еще один сумасшедший.
Ну конечно же, ведь без его появления творящийся вокруг абсурд был бы не полным. Он органично дополнял всю эту фантасмагорию.
Какая вера? Во что? Что вообще такое вера? Я верю в то, что все однажды рухнет. Я верю в то, что существую. Я верю в свое оружие.
— Рано или поздно тебя все равно убьют, — сказал я, — и знаешь, мне будет тебя жаль. Пожалуй, я единственный на этой планете, кто огорчится после твоей смерти.
— Пусть так, но это уже начало.
— Начало чего?
— Как в библейских сказаниях. — Он улыбнулся. — Если в погрязшем во грехе городе есть хоть один праведник, то у жителей этого города все-таки будет шанс на спасение.
— Господь всепрощающий, Господь милосердный… — раздраженно бросил я, — где он был, твой Господь, когда погибала Земля?
— Не мой, а твой, — мягко поправил меня он.
— Мой?
— Он у тебя внутри, он по-прежнему в каждом из вас.
— А в тебе он тоже есть?
— К сожалению, нет, — сокрушенно ответил незнакомец.
Вот так новость. Такого ответа я не ожидал. Кто же ты, черт побери, на самом деле, узнаю я когда-нибудь или нет?
— Узнаешь! — кивнул незнакомец.
Снова трюк с чтением мыслей? Меня это уже стало порядком раздражать.
— Отец хочет поговорить с тобой.
— Что?
— Времени мало, вы должны встретиться.
— Кто он?
— Ты узнаешь, но потом.
— Где я его найду?
— Я не могу указать тебе путь, ты должен все сделать сам. Ищи его в своем прошлом.
— В моем прошлом?
— У тебя немного времени, но ты должен успеть. Прощай.
— Погоди, — я схватил его за руку, — где именно искать? До того, как я изменился, или после?
— Ищи посредине. И он ушел.
Я смотрел ему вслед, пока его фигура не растворилась в конце улицы. Меня не покидало странное чувство, что мы еще непременно увидимся. Но вот где? При каких обстоятельствах?
Я не знал.
Что же делать? Принимать его слова всерьез? А если он обыкновенный сумасшедший?
Что я теряю?
Правильно. Ничего.
— Что же мы все-таки ищем? — нетерпеливо поинтересовался Танатос.
— Мнемосалон!
— И для этого ты снова потащил меня в город?
— Ага.
— Ты спятил.
— Не больше, чем ты.
— Да я вообще единственный нормальный на этой планете сплошных психов.
— Знаешь, такие откровения настораживают.
— Почему?