Личия Троиси. Талисман власти

   Тепло ослепительных лучей не спасало от холода и ветра, но последняя часть путешествия казалась более легкой. Они пролетали мимо сотен коричневых остроконечных вершин, уходивших в небо и выраставших их белого пенистого моря. Лайо все время опускал голову, чтобы посмотреть вниз.
   – Под нами ничего нет! – воскликнул с интересом оруженосец, указывая на облака, закрывающие долину.
   Ниал и Сеннар начали беспокоиться. Казалось, им никогда не удастся взлететь достаточно высоко, чтобы подняться над горами и найти плато. Оставалось только спросить талисман. Ниал сосредоточилась и опять увидела ослепительный блеск святилища. Она смутно поняла, что надо двигаться на восток и прямо посреди гор они найдут то, что ищут.
   Путешествие длилось еще два дня. На рассвете третьего предмет поисков предстал прямо перед их ошеломленными глазами. Они молча смотрели на него, спрашивая себя: как это возможно, чтобы среди зимы на такой высоте могло находиться нечто подобное?

7
Глаэлон, или уединение

   Побледневшие Ниал, Сеннар и Лайо смотрели на зеленое пятно, выделявшееся на коричневом фоне гор. Они видели освещенное солнцем плато, покрытое яркими цветами, настолько благоуханными, что можно было и здесь различить их аромат. Ошеломленные, они приземлились на плато и были поражены мягкостью климата. В этом затерянном краю уже наступила весна. Рассвело, розоватые лучи солнца освещали тысячи плотных лепестков и траву, покрытую росой. Казалось, что это особая страна, изолированная от остального мира.
   Лайо сбросил плащ и начал кататься среди цветов и звонко смеяться.
   – Это действительно жилище богов!
   Плато было широким. Подойдя к его краю, Ниал увидела, что отсюда видны большая часть Земли Солнца и какая-то часть других Земель. Она нашла светлое пятнышко Макрата, лениво лежащее недалеко от Большого притока, а потом и его младшего брата – Малый приток, и озеро Гантир, серебрящееся под первыми лучами восходящего солнца. Ниал увидела лес у подножия горы, ей даже показалось, что она видит само подножие. Отсюда, сверху, можно было различить и то место, где находилась деревушка Элеуси. Потом ее взгляд устремился дальше, сердце замедлило биение.
   В глубине, где роскошные леса Земли Солнца уступали место пустыне, находилась ее родная Земля, Земля Дней – все, что осталось от ее народа.
   – Посмотри туда! – воскликнул Лайо. – Ты видишь это черное пятно на юге?
   – Что? – спросил Сеннар, подошедший, чтобы полюбоваться открывшимся видом.
   – Это Земля Ночи, – сказал оруженосец. – Я недолго прожил там, плохо знаю ее, но это – моя Земля…
   – Нам надо искать святилище, – озабоченно сказала Ниал.
   – А зачем искать? – Лайо обернулся и указал куда-то перед собой.
   Девушка посмотрела в указанном направлении и увидела огромное сооружение, высящееся в углу плато. Оно было внушительных размеров и полностью сделано из золота. Полуэльфийка задалась вопросом: как же можно было не увидеть его? Центральная часть была круглой и приплюснутой, завершалась широким золотым куполом в форме луковицы, на которой находилась сфера – солнце, также сделанное из золота. По бокам были другие части здания, более низкие, увенчанные похожими куполами. Все сооружение было украшено шпилями и сводчатыми перекрытиями и ослепительно блестело.
   Ниал закрылась рукой от яркого блеска святилища, сжала в руке меч и двинулась вперед.
   – Кто знает, какие чудеса там, внутри! – воскликнул Лайо и бросился бегом к сооружению.
   – Подожди! – Ниал схватила его за руку. – В святилище находятся стражи, они не хотят, чтобы люди переступали этот порог. Тебе и Сеннару лучше остаться здесь.
   – Ни в коем случае! – запротестовал Лайо, вырываясь. – Для чего мы с магом тогда пришли сюда? Если мы должны сражаться и помогать тебе, то нам надо быть рядом с тобой. Или мы войдем все вместе, или не войдет никто.
   Ниал вопросительно посмотрела на Сеннара.
   – Если дела пойдут плохо, мы уйдем, – произнес маг.
   Они приблизились ко входу, над которым кривыми причудливыми буквами была сделана трудночитаемая надпись: «Глаэлон». Свет. Ниал не стала останавливаться и смотреть, но вошла внутрь, сжимая меч.
   – Следуйте в нескольких шагах за мной, – сказала она своим товарищам, но Лайо уже бросился вперед.
   Сеннар схватил его за плечо.
   – Я понимаю твое волнение и желание идти вперед, – сказал он язвительно, – но полагаю, что разумнее будет последовать совету твоего Всадника.
   Лайо раздраженно посмотрел на него, но замедлил шаг.
   Внутренность святилища поражала великолепием: ликование золота, расписанные стены. Таков был центральный неф, отделенный колоннами, поддерживавшими широкий ажурный свод. Сверху падали лучи солнца, они проникали сквозь купол и образовывали на полу геометрические узоры. Боковые нефы были меньше размерами, в стенах находились многочисленные ниши со статуями. Под каждой статуей – надпись на неизвестном Ниал наречии. Внимание девушки привлекло изображение большой мужской фигуры. Перед ними был высокий человек с гордым и смелым взглядом. Одна его рука простиралась над бушующим пламенем. Казалось, что он управляет огнем одним движением пальцев. В другой руке человек держал длинное копье.
   Не зная отчего, Ниал была очарована этой фигурой, она остановилась, разглядывая ее. Полуэльфийке казалось, что глаза этого человека устремлены на нее и что он зовет ее.
   – Что-то не так? – услышала она позади тихий голос Сеннара.
   Ниал вздрогнула:
   – Все в порядке.
   Ниал пошла вперед и увидела, что в центральном нефе находится алтарь, обрамленный позолоченными ветвями вьющегося растения. На алтаре был камень, подвешенный и освещенный слабым лучом света. Камень как-то неестественно переливался.
   – Это он? – осторожно спросил Лайо.
   – Думаю… да, – прошептала Ниал.
   Девушка была смущена. Возможно ли, чтобы все оказалось так просто? Никаких стражей? Она вложила меч в ножны и приблизилась к алтарю. Тут полуэльфийка почувствовала что-то странное. Она прислушалась.
   – Что? – собрался спросить Лайо, но Сеннар остановил его.
   Зазвучали какие-то погребальные молитвы или, может быть, какое-то заунывное чтение. Звуки шли не из определенного места в зале и не были эхом, в этих звуках не было глубины. Казалось, звучит нечто внутри самих вошедших, каждый из них даже оглянулся, чтобы понять: слышат ли остальные?
   Сначала слова было не различить, потом они начали понимать произносимые звуки, даже фразы. Смысл был неясен, но в ушах Ниал звучали слова, похожие на те, которые произнес страж святилища воды, или на ритуальное заклинание, которое она сама произносила, овладевая мощью, заключенной в камне. То была песнь эльфов. Ее пел голос девочки, печальный и тревожный.
   – Кто ты? Кто ты и что поешь? – спросила Ниал.
   Голос умолк.
   – Я – Сирен, полуэльфийка, я пришла сюда за Глаэлоном, – громко произнесла Ниал.
   Снова – тишина.
   – Мне нужна власть, чтобы сразить Тиранно, разрушающего этот мир. Ты – стражник?
   Голос снова запел, но на этот раз слова были понятны, он уже пел не на языке эльфов:

 
Свет, мой свет,
Где ты, мой свет?
Его скрыла тьма,
В лоно свое приняла.
Солнце, солнце мое,
Куда ты зашло, солнце мое?
Тебя ночь украла,
В сумерках схоронила.
Жизнь, моя жизнь,
Где моя жизнь?
Сквозь пальцы утекла,
Как цветок в кустарнике – увяла.
 

   Последние строки сопровождались смехом. Сердце Ниал сжалось от ужаса. Она схватила рукоять меча, и в тишине раздался звон черного кристалла, вынимаемого из ножен.
   За этим звоном раздался крик:
   – Никакой крови на этих плитах! Никакой ненависти в этих стенах! Опусти свой меч!
   Ниал тут же вложила меч в ножны.
   – Я уже сказала тебе, что я Сирен… Прошу, дай увидеть тебя.
   – О, я знаю Сирен и знаю Шеврара. Впрочем, у света есть пламя, не так ли? Но Шеврар разрушает, а свет созидает, правда? – ответил голос. – Однако если свет – это жизнь, почему тут все мертво? Тут так холодно… Мне так холодно… Согрей меня, дитя…
   Тут Лайо громко закричал.
   Сеннар быстро подбежал к нему.
   – Что случилось? – спросил он.
   – Ничего… Мне просто показалось, что ко мне прикасается какая-то рука, ледяная рука… – ответил юноша.
   – Проклятье! – Сеннар огляделся.
   – Не бойся, дитя, мне просто холодно… – произнес голос. – Тепло скрывается в плоти, а не в золоте этих стен.
   Пение возобновилось.
   Ниал не понимала, что она должна сделать. Полуэльфийка напрягала зрение, осматривала все вокруг, но ничего не видела. Камень находился здесь, перед ней, он не охранялся. Пусть голос продолжает петь, ей нужна только власть камня. Она подошла к алтарю и протянула руку. Внезапно стало темно. Остался только один луч света в центре зала.
   – Остановись! – взмолился голос. Интонации его вдруг стали решительными и властными. – Он мой, никто не должен брать его… Те, кто мог взять его в руки, уже умерли.
   – Нет, ты ошибаешься! Не все умерли! Я – полуэльфийка, я могу управлять мощью камня. За этим я и пришла сюда.
   Луч света начал танцевать по залу из угла в угол, но особенно – рядом с Лайо.
   – Ты солгала, ты солгала! – монотонно напевал голос. – Ты не видишь, что я – одинока? Столько лет я – о, горе мне – охраняю этот камень, и я долго ждала, я ждала долго… Солнце всходило и заходило, потом снова всходило и снова заходило. И так много лет, тысячи лет. А я все время одна, здесь, в этом холоде. Последний раз сюда приходил кто-то почти тысячу лет назад, но я не отдала ему камень…
   – Что я должна сделать, чтобы ты мне его отдала? – спросила Ниал.
   Луч света остановился.
   – Я хочу тепла.
   – Покажись и объясни мне. что это за тепло.
   Луч света снова стал бегать по залу, темнота постепенно рассеивалась.
   – Я здесь, ты не видишь меня? Я – луч света. Когда-то, давно, у меня было тело, но потом оно постепенно исчезло… И теперь мне холодно, я одинока…
   – Я не понимаю тебя, – запротестовала Ниал.
   – Дай мне тепла, а потом сможешь взять камень, – сказал насмешливо голос.
   Луч света начал ласкать Лайо, пробегал по его белым локонам, по его розовым щекам. Оруженосец, казалось, забавлялся этой игрой, его пальцы следовали за светящимся лучиком.
   – Да, – продолжил голос, – у тебя есть тепло… К тому же мне много не надо… только выйти из этой золотой темницы, увидеть мир и не быть больше одинокой. Зачем мне оставаться тут? Эльфы ушли столько лет назад, а я остаюсь здесь и охраняю какой-то странный предмет… Да заберите его отсюда, но оставьте мне плоть…
   – Мне кажется, это подобие стража не слишком в своем уме, – произнес Сеннар, приближаясь.
   – Что я должна сделать? – спросила у него Ниал шепотом, но ответом ей был растерянный взгляд.
   – Тебе нужен камень? – спросил голос.
   – Да, – ответила Ниал.
   – Тогда отдай мне его, а я дам тебе камень.
   – Что тебе отдать?
   – Юношу, – настойчиво сказал голос.
   Лайо бросил озабоченный взгляд на Ниал и стал пятиться назад.
   – О ком, о ком ты говоришь? – пролепетала девушка.
   – Ты поняла меня. Юношу, который сопровождает тебя, юношу… Он такой горячий… Его тепло уже бодрит мое одинокое сердце… Дай мне его плоть и его тепло, и камень будет твоим.
   Лайо быстро бросился к выходу, но луч принял облик женщины, протянул руку и закрыл дверь. Дверей больше не было, только ледяные золотые стены. Потом рука протянулась к алтарю и взяла камень.
   – Плоть в обмен на власть… – сказал голос, и из луча света выглянуло женское лицо, прекрасное и печальное. —
   Ты согласна на этот обмен? В конце концов, что я у тебя спрашиваю? Разве ты не видишь какие мучения я испытываю в одиночестве? – Голос сделался жалобным. – Ты ведь можешь, помоги мне выбраться из этого места. Я ненавижу его…
   Ниал завороженно смотрела в прекрасное лицо, будто ее заколдовали. Потом у нее стали закрываться глаза.
   – Ниал! – окликнул Сеннар.
   Маг бросился к девушке, и полуэльфийка пришла в себя. Она отодвинулась от луча света и сжала в руке меч.
   – Может быть, ты предпочитаешь уступить мне другого? Он не так свеж и чист, как юноша, но я согласна и на него…
   – Не говори глупости! Я не собираюсь отдавать своих друзей ни за что на свете! – воскликнула Ниал.
   – Тогда отдай мне свое тело, – ответил голос.
   – Нет! – прокричала Ниал. – Дай нам уйти и отдай мне камень!
   Лицо стало злобным, существо долго смотрело на Ниал, потом свет озарил весь зал и луч исчез.
   Ниал растерялась, Сеннар тоже смущенно озирался вокруг.
   – Где… черт возьми?.. – пробормотал маг. Потом повернулся к Лайо. – Ниал… – прошептал он в ужасе.
   Она тоже посмотрела на оруженосца. Лайо медленно приподнял веки. Ужас охватил Ниал. Глаза Лайо стали золотыми, в них не было ни зрачков, ни радужной оболочки. На губах Лайо появилась странная улыбка, и, когда он заговорил, его голос был похож на тот, который только что звучал в зале.
   – Ты не согласилась? Ты не захотела мне помочь? Ну хорошо, я только взяла себе то, что хотела, но я накажу тебя за твою жестокость.
   Ниал сделала несколько шагов назад:
   – Отпусти Лайо…
   – Я только просила тебя о помощи, больше ничего. А ты мне отказала… – сказал Лайо, приближаясь к полуэльфийке.
   Ниал только и могла, что пятиться в страхе.
   Лайо протянул руку к полуэльфийке, и, когда разжал ладонь, на Ниал хлынул ослепительный свет и подтолкнул ее во тьму.
   Оруженосец побежал в глубь зала, и исчезнувшая дверь, которая стала больше и внушительнее, чем раньше, снова открылась.
   – Вы останетесь здесь, в одиночестве и унынии, и будете терпеть тот холод, который терпела я! – прокричал Лайо женским голосом.
   Оруженосец находился в одном шаге от двери, когда Сеннар встал перед ним. Еще один луч света вышел из руки юноши, но наткнулся на серебряный круг, очерченный магом.
   – Подожди немного, не уходи, – властно произнес Сеннар.
   Он увидел позади Лайо Ниал. Та лежала на полу. Сеннар не мог подойти к ней, иначе они навеки остались бы во тьме.
   – Ты знаешь, я понимаю тебя, – сказал он. – Все эти годы в одиночестве… должно быть, это нелегко…
   Лайо осторожно и подозрительно смотрел на него.
   – Мне знакомы одиночество и холод… да, я понимаю тебя.
   Сеннар увидел, что Ниал зашевелила рукой.
   – Кто ты? Ты – маг? – спросил Лайо.
   – Не нужно брать этого юношу, – продолжал Сеннар. – К тому же тебя заточили сюда не из-за камня?
   Лайо удивленно смотрел на него.
   – Это всегда было твоей задачей – охранять камень, или я ошибаюсь? Тебя для этого создали?..
   – Ты прав, но я одинока… – В золотых глазах Лайо промелькнула печаль. В это время Ниал поднялась.
   – Ты причинила зло невинному. Я не думаю, чтобы тебе было позволено подобное.
   – Нет, но мне холодно, так холодно…
   – Ты должна только определять, кто достоин обладать камнем, и больше ничего, или я ошибаюсь? Юноша, которого ты хочешь забрать, ни в чем не виноват. Ты не можешь забрать его, то, что ты делаешь, опасно, и ты это знаешь.
   Лайо опустил руки и печально отвел глаза. Ниал вынула меч, но Сеннар знаком показал ей, что еще не время действовать.
   – Ты знаешь Аэль? – спросил Сеннар.
   Лайо поднял голову:
   – Это Великая Госпожа Вод, сторожащая камень в Земле Воды… Конечно, я ее знаю.
   Сеннар повернулся к Ниал.
   – Сирен, покажи ему, где сейчас находится Аэлон, – сказал он, но Ниал посмотрела на него непонимающим взглядом. – Талисман, – объяснил Сеннар.
   Ниал поискала под плащом талисман. Спокойно приблизилась к Лайо, который бросил на нее холодный взгляд. Когда полуэльфийка показала талисман, глаза юноши потемнели.
   – Ты знаешь этот талисман? – спросил Сеннар.
   Лайо кивнул.
   – Тогда ты знаешь и то, что это за камни. Вот – Аэлон, сущность Великой Госпожи Вод заключена внутри его.
   Лайо заинтересованно посмотрел.
   – Аэль больше не одинока, она покинула свое святилище и теперь охраняет камень, которым мы владеем. Это единственная возможность покинуть столь ненавистное тебе святилище: иди с нами. Ты не будешь больше одинока, ты будешь путешествовать из одной Земли в другую в поисках мира, ты увидишь тысячи чудес. Только так ты сможешь вырваться отсюда.
   – Нет, я не хочу! Плоть этого юноши такая теплая… – запротестовал Лайо.
   – Оставь его, – приказал Сеннар. – Он не принадлежит тебе, и его жизнь – тоже. То, что ты делаешь, – тяжелая вина.
   Маг взял из рук Ниал талисман и показал его Лайо.
   – Вот – решение, тут твое место, здесь ты обретешь тепло. Ты ведь не хочешь причинить зло этому юноше с чистым сердцем, правда?
   Ниал остановилась за спиной Лайо с мечом в руке.
   – Оставь его, – настаивал Сеннар. – Отпусти его и выполняй свой долг.
   Талисман заблестел перед глазами Лайо, который завороженно следил за ним. Наконец, оруженосец закрыл глаза. Внезапно стало темно. Затем слепящий луч разорвал тьму и стремительно вонзился в камень, лежавший на земле, а в следующее мгновение они услышали, как падает на землю тело.
   – Лайо! – закричала Ниал.
   Она искала его на полу и наконец нашла.
   – Как ты себя чувствуешь? – спросила девушка, поддерживая его голову.
   – Уходим отсюда, быстрее! – вмешался Сеннар.
   В темноте Ниал нащупала камень, потом взвалила Лайо себе на плечи – и они побежали к двери, которая, казалось, была очень далеко. Наконец, путники вышли на свет.
   Ниал положила Лайо на землю. Она звала его. Через какое-то время оруженосец открыл глаза и приложил руку к груди.
   – Все… все на месте? – спросил молодой человек странным голосом.
   Ниал с облегчением вздохнула.
   – Да, все на месте, – ответила она с улыбкой. Затем произнесла заклинание и установила камень на место.

8
Наваждение Идо

   Этим вечером Идо остался один. Ему не спалось. Сидя рядом со своим шатром на вершине холма, он смотрел вокруг пустым взглядом. Гному было грустно, тот пейзаж, который открывался перед ним, не способствовал подъему духа. Он глядел на равнину, залитую светом луны, на серебристую полосу реки, которая протекала по равнине, и находил, что этот пейзаж был потрясающе красив, если бы не то, что виднелось на горизонте. Линия темная и расплывчатая – там, где небо соединялось с землей. Вражеский лагерь.
   Гном был не из малодушных, но этим вечером чувствовал себя старым и усталым.
   Он провел рукой по бороде, потом выпустил кольцо дыма из трубки.
   «Старый дурак. Конечно, сейчас не время унывать. Правда в том, что тебе не хватает Ниал…»
   Да, в этом заключалась истина. Ниал ушла почти два месяца назад.
   Идо не так просто было растревожить, но когда он увидел, как его ученица улетает верхом на Оарфе выполнять свою миссию, почувствовал, как у него сжимается сердце. Он снова остался в одиночестве.
   Идо сказал себе, что тоска скоро пройдет, что на войне он забудет обо всем и почувствует себя сильным и дерзким, как всегда. Но так не случилось. Дни текли медленно. Он остался в Земле Воды, которая была ближе всех к фронту, и предложил помощь. Идо искал способа излечиться от меланхолии, полностью посвятить себя войне. Зима подступала вместе с вражескими войсками, гном не щадил себя: он планировал наступления, руководил отрядами, сражался изо всех сил.
   По вечерам Всадник оставался в одиночестве, сидел в шатре и нервно курил. Идо стал молчаливым, ему не хотелось ни с кем разговаривать. Да, собственно говоря, за все эти годы ему так и не удалось ни с кем подружиться.
   Ему чудилось, что он вернулся в прошлое, в первые годы, проведенные в армии свободных Земель. Его жизнь была монотонной: тренировки, битвы, отдых. Каждый день напоминал предыдущий. Иногда он садился верхом на Везу, своего алого дракона, и улетал на целый день. Каждый раз, поднимаясь вверх, он с грустью понимал, что линия фронта все больше приближается. Им не удавалось отвоевать территорию. Они терпели поражение за поражением.
   «Оставь эти мысли!» – приказал он себе.
   Он оторвал взгляд от равнины, почистил трубку, затянулся в последний раз. Завтра – новое наступление, в бою он забудет об этой дурацкой меланхолии. Гном пошел в свой шатер.
   Утром следующего дня воздух был ледяным. На небе собирались плотные облака.
   Идо сидел верхом на Везе, готовясь к очередной битве. Маверн на своем драконе находился рядом.
   – Я вижу, ты устал, Идо, – сказал генерал.
   – Старость проклятая, – попытался отшутиться Всадник.
   – Гномы старятся не так быстро, как люди.
   – Но и с ними это случается.
   Маверн улыбнулся. Идо вздохнул и огляделся. Он ясно видел вражеские войска, наступавшие в ледяном безмолвии. Такая тишина может сопровождать только войска призраков. Это было хорошо знакомое ему зрелище, к которому он до сих пор не привык. Он вглядывался не в первую сероватую линию, а в шедших позади фамминов – чудовищных существ с длинными клыками, покрытых красноватой шерстью. Они, по крайней мере, не вызывали у него такого смертельного ужаса.
   Атака застала его врасплох, но он быстро пришпорил Везу и с криком ринулся в небо.
   Идо бросился в бой, он обрушился сверху, вместе с драконом, на войска неприятеля. Иногда на него нападали птицы, извергавшие пламя, но с ними разобраться было нетрудно. Казалось, идет обычная битва.
   До тех пор, пока не появился он. Идо почувствовал, как дрожит воздух, и понял, что внезапно прилетел один из Всадников Дракона. Только крылья дракона издавали такой гулкий глухой звук. Идо оживился.
   Наконец-то противник, достойный так называться!
   Идо стал снижаться. Обернулся, чтобы рассмотреть своего врага. Первое, что он заметил, – красный цвет. В его памяти всплыл один образ.
   …Всадник, одетый в красное… Это произошло в тот день, когда были разбиты войска нимф. Идо не мог забыть этого. Именно ему пришлось заставить Ниал сражаться против Фена. Глядя на всадника в пурпурном одеянии, восседающего на черном драконе, гном внезапно вспомнил все.
 
   Ниал неподвижно стояла перед Феном, а в это время призрак атаковал ее. Идо бросился к ней и услышал ненавистный издевательский смех.
   – Убить или быть убитым, Всадник!
   Пурпурный Рыцарь кружился над ней верхом на черном драконе.
   – Ниал, бейся же, черт возьми! – прокричал ей Идо.
   Затем он кинулся на всадника и нанес ему несколько ударов. Им двигала необъяснимая ярость. Идо даже не успел разглядеть его лица, не успел заметить, как всадник вооружен. Идо нанес удар. Потом, во время битвы, их раскидало в разные стороны. Рядом с Идо сражался Неглар. Гном потерял всадника из виду.
 
   Идо почувствовал, как выплескивается наружу ярость, владевшая им и в тот день. На этот раз ничто не помешает им. Он заставит эту тень заплатить за мучения Ниал. Гном почувствовал прилив сил. Пришпорил Везу, бросился на Пурпурного Рыцаря, нанес сокрушительный удар мечом, затем отпрянул назад.
   – Это я – твой противник, – бросил сквозь зубы.
   Всадник повернулся к нему. Он был огромным, красные доспехи полностью закрывали его тело, на лице – забрало.
   Демон, красный, как кровь. Его меч тоже был красный, такого же цвета, как Веза. Идо не мог видеть даже его глаз. Казалось, что он сражается с неодушевленным воином.
   Всадник поприветствовал Идо взмахом меча и тут же набросился на него. Началась ожесточенная битва. Действия воина в красном напоминали поведение в бою Идо: он тоже мало двигался и прежде всего рассчитывал на длительную тяжелую схватку. Это могло бы сделать поединок интересным, но Идо был в ярости.
   Вдруг гном почувствовал удар в руку. Веза попятился.
   – Спокойно! Успокойся, черт побери! – прошептал он и услышал издевательский смех врага из-под забрала.
   – Вижу – ты разгорячился…
   Идо снова бросился на Пурпурного Рыцаря и стал сражаться еще яростнее. За долгие годы битв он никогда не испытывал такой ненависти к своим врагам, никогда не терял спокойствия.
   Идо верхом на драконе приблизился к врагу, заставил своего дракона вцепиться в черное чудовище когтями и зубами. Ритм поединка убыстрялся, но Всадник Черного Дракона сохранял хладнокровие и отвечал на каждый удар.
   Идо вынужден был признать, что противник великолепно владеет мечом. Враг – сильный, мощный, к тому же ловкий и хитрый. Необычный противник. Как давно Идо не мерился силами с таким соперником!
   Достаточно оказалось невнимательности, неосторожного движения, малейшей ошибки в расчете. Удар врага попал в цель, с Идо слетел шлем. Гном потерял равновесие и вынужден был вцепиться в дракона, чтобы не упасть. Когда Идо пришел в себя, меч всадника нацелился ему прямо в горло. Идо успел только выкрикнуть проклятие.
   – Кажется, тебе конец, – выкрикнул всадник, и его меч рассек воздух быстрым и точным ударом.
   Идо инстинктивно закрыл глаза и отвел лезвие, нацеленное в грудь.
   Гном почувствовал, что теряет сознание. Когда он снова открыл глаза, увидел: Маверн несет его на своем драконе. Веза остался на поле боя, чтобы помешать дракону Пурпурного Рыцаря догнать Всадников.
   – Это еще не конец, трус! – прокричал его враг.
   Идо неохотно лечился. Он был в ярости, устроил скандал Маверну.
   – Какого черта тебе пришло в голову вмешиваться? – спрашивал он, хрипя, когда битва кончилась.
   – Может, ты не понял: я спас тебе жизнь, – ответил генерал.
   – Я отлично справился бы и сам!
   – Судя по той дырке, которая у тебя в груди, вряд ли.