Ломер Кит. Внутреннее дело

   — Лучше составить, чем самому расстаться с жизнью, — резонно заметил Рэшфилд.
   — Пойдёмте, Ретиф, — прошипел Маньян. — Поскольку вы единственный оказались достаточно хладнокровным для того, чтобы составить мне партию в моей решимости встретиться лицом к лицу с монстром. Мы пойдем одни, без помощников.
   Они одели шлемы и, скрипя сервомеханизмами, последовали за гигантским туземцем туда, где посвистывал ветер.
   — Ничего, кроме освежающего ветерка на открытом воздухе, не поможет оценить уют нашего маленького убежища, — прокомментировал Слунч, когда их маленькая группка вышла наружу под удары порывистого, шквального ветра. Два дипломата тащились за своим проводником, который переваливался впереди, подобно громадному автобусу. Связь поддерживалась через пару отростков, за которые держались земляне.
   — Странно, — сказал Маньян, прижимаясь к кожистому туловищу. — Я не вижу никаких признаков цивилизации: ни дорог, ни изгородей, ни каких-либо сооружений.
   — О, постройка в этой тундре каких-то сооружений — напрасная трата времени, — объяснил Слунч. — Это всего лишь легкий зефир, но вы бы посмотрели, когда ветер начинает дуть значительно сильнее. Это совсем другое дело.
   — Подземные убежища? — спросил Маньян.
   — Что?
   — Пещеры, вырытые в земле, достаточно большие, чтобы приютить все население?
   Слунч был несколько удивлен.
   — Нет, это за пределами наших технических возможностей.
   Группка двигалась вверх по склону холма. В просветах куч песка и пыли перед ними по-прежнему расстилалась безжизненная равнина, усеянная холмами, наподобие верблюжьих горбов.
   — Ничего не видно, — пожаловался Маньян. Его голос был едва различим сквозь свист ветра. — Мы ещё долго должны идти через эту Ниагару абразивного порошка?
   — Недолго, — ответил Слунч. — Мы почти на месте.
   — Я думаю, дворец укрыт в холмах, — с сомнением пробормотал Маньян.
   Через десять минут после подъема, а затем спуска через большую песчаную насыпь их проводник остановился около большой зияющей трещины в скале.
   — Вот мы и на месте, — сказал Слунч, наклонившись над этой складкой ландшафта.
   — Но я по-прежнему ничего не вижу, — возмутился Маньян.
   — Мы, квахоги, не украшаем свою внешность, — объяснил Слунч. — Право же, напрасно тратить время. Песок стирает любую краску в течение нескольких минут.
   Гигантское существо наклонилось вперёд и, вытянув конечность размером с громадную дыню, коснулось ею невзрачной серой стены. Сразу же раздался скрип. Огромный клапан раскрылся, и перед землянами образовалось освещённое жемчужным светом отверстие, достаточно широкое, чтобы пропустить их всех одновременно.
   — Удивительно, — ахнул Маньян, вступая в проход розового цвета.
   Вой ветра утих, как только вход закрылся за ними и сменился чарующими звуками вальса Штрауса.
   Амебы средних размеров, одетые в ливреи, устремились навстречу к вновь прибывшим.

7

   — Вы можете снять ваши шлемы, джентльмены, — провозгласил Слунч. — Воздух здесь соответствует требованиям, которые указал нам посол Раф Фокс.
   — Ретиф, я не верю. Я просто никогда не видел ничего столь чудесного по красоте и роскоши, — сказал Маньян, проходя через пышно убранный холл, устланный красными коврами, драпированный великолепными шелками и бархатом. — Неудивительно, что они действительно не заботятся о внешних фасадах, если у них такие внутренние покои.
   — Я рад, что вам понравилась обстановка внутри, — взорвался в голове Ретифа глубокий звучный голос.
   — Боже, что это? — вздрогнул Маньян.
   — Джентльмены, позвольте вас представить Его Верховности, — успокаивающе сказал Слунч. — Ваша Верховность, это — вновь прибывшие члены делегации землян.
   — Прекрасно. Очень приятно, — пророкотал глубокий голос. — Слунч покажет вам мои покои. Укажите, в чем вы нуждаетесь. Что же касается меня, я прошу извинить меня. Сейчас у меня приступ депрессии, я болею.
   Маньян потер челюсть и схватился за голову, как бы от раскатов грома.
   — Как я понял, вы говорили только что, что необходим непосредственный контакт для телепатической связи. Но как я могу слышать Его Верховность, когда его даже здесь нет?..
   — Нет здесь? Вы шутите, Маньян? — весело спросил Слунч. — Конечно же, он здесь.
   Маньян огляделся.
   — Где же?
   — Вы что же, не знаете, где вы? — мысленный голос Слунча звучал, казалось, весьма удивлённо.
   — Конечно же, мы внутри дворца Его Верховности.
   — Это уже ближе. Но, я думаю, что если бы вы сказали, что мы внутри Его Верховности, это было бы совсем близко, — сказал Слунч. — В пятидесяти ярдах от нас находится плевра, а мы как раз на пороге сердечного клапана.

8

   — Вы думаете, что мы проглочены заживо? — слабо пробурчал Маньян.
   — Проглочены? — Слунч сердечно рассмеялся. — Мой дорогой друг, вы едва ли составили бы крошку для Его Верховности, даже если бы состояли из угольных компонентов.
   — Тогда что?
   — Я думаю, что начинаю понимать основную идею, — сказал Ретиф. — Внешнее окружение здесь, на Квахоге, сделало развитие в этом отношении чрезвычайно трудным и вся деятельность разумного населения была направлена во внутреннюю часть. Я так думаю.
   — Да, совершено верно, Ретиф, — сказал Слунч. — Я надеюсь, что вы будете чувствовать себя очень хорошо под защитой Его Верховности.
   — Но… находиться внутри живого организма… это… это… фантастично!
   — Насколько я понял человеческую физиологию, у вас также имеются некоторые внутренние существа, — сказал Слунч, несколько напряжённо.
   — Да, но это обычные паразиты. Мы, дипломаты, являемся паразитами другого типа.
   — Я надеюсь, сэр, — сказал Слунч значительно похолодевшим тоном, — что вы не питаете никакого отвращения к милым и безобидным существам, обитающим внутри вас?
   — Конечно, нет, — быстро сказал Маньян, — В действительности я не расстаюсь с ними ни на минуту.
   — Что же, прекрасно. Может, я провожу вас дальше?
   — Ретиф, это удивительно! — говорил Маньян, когда они проходили через роскошные залы, танцевальные комнаты, курительные и бильярдные. — Никогда не предполагал, что внутренности могут обладать такими пышными апартаментами.
   — Ваши покои, джентльмены, — торжественно произнес Слунч, проведя их под аркой в помещения несколько кисловато-желтого цвета. — К сожалению, цвета немного выцвели, поскольку Его Верховность чувствует себя нехорошо. Но со временем они восстановятся.
   Они открыли широкие двери в просторные комнаты, и дипломаты увидели цветастые обои и великолепную мебель, шкафы, отделанные керамикой и металлическими украшениями и содержащие что-то блестящее.
   В спальне Маньян потрогал кровать. Матрацы, казалось, были начинены великолепными пружинами, одеяла были розовыми и лёгкими, а простыни и покрывала — из тонкой фиолетовой шерсти.
   — Не понимаю, неужели он, то есть, Его Верховность, произвел все это самостоятельно? — спросил Маньян благоговейным тоном.
   — А почему бы и нет, если существует контроль над деятельностью органов внутренней секреции? Всё же остальное просто. Ведь в конце концов, шелк, шерсть, кожа и слоновая кость — всё это продукты животного происхождения. Его Верховность просто производит их определённой формы и количества, — предположил Ретиф.
   — Это все так, но, боже, Ретиф, на занавесках даже изображены нимфы! — поразился Маньян. — Как же всё-таки он это делает?
   — Все это довольно просто, — начал Слунч. — В то время, как вы, земляне, заботитесь о том, чтобы манипулировать вашими внешними приспособлениями, Его Верховность сосредотачивается на своей внутренней жизни.
   — Поразительно! — ещё раз охнул Маньян. — Я просто не могу ожидать большего!
   — Несколько слов предостережения, — сказал Слунч. — Некоторые помещения ограничены для приёма гостей по соображениям внутренней безопасности. Так, например, условия, которые вы найдёте в бранхиолях и пищевых трактах, могут вам показаться не такими удобными, и некоторые наши люди, которым случается попасть туда, терпят сокрушительное фиаско и, как правило, выкидываются.
   Маньян задумался.
   — А что случается, когда Его Верховность начинает кушать?
   Слунч рассмеялся.
   — Да, вероятно, вы предполагаете, что окажетесь среди целого потока яств. Нет, не беспокойтесь — ваши помещения отгорожены от общего тракта надежной стенкой, и к тому же Его Верховность закусывает лишь раз в несколько столетий. Но, между нами, — добавил он, — иногда он закусывает и в промежутках между основными приёмами пищи. Это конечно, доставляет некоторые неудобства, но обжорство мучает Его Верховность. Я несколько раз напоминал ему об этом.
   — Не может ли он услышать нас? — нервно спросил Маньян, глядя на стены и потолки.
   — Нет, Его Верховность никогда не беспокоит себя подслушиванием, — сказал Слунч. — Он доверяет своему штату. И мы ценим его доверие.
   — А какую роль играете вы, паразиты, во внутренней экономике? — спросил Ретиф.
   — О, у нас множество забот. В частности, о чистоте кишечного тракта, сердечных и кровеносных сосудов, легких. Контроль за уровнем кислотности, работы желез внутренней секреции, ну и многое другое. Без нашей помощи Его Верховность сильно бы захворал.
   — У меня такое впечатление, — сказал Маньян, что Его Верховность вполне удовлетворен внутренними условиями, и я несколько удивлен тем, что он принимает дипломатические миссии.
   — Честно говоря, Его Верховность подумывает об эмиграции, — пояснил Слунч.
   — Эмиграция? Но… почему?
   — Истощение природных ресурсов. При нынешнем уровне потребления Квахог будет съеден в течение каких-нибудь двух тысячелетий.
   — А, вы имеете ввиду, что пища будет съедена за этот срок? — переспросил Маньян.
   — Не совсем так, мой дорогой Маньян, Его Верховность ест скалы. Но не думайте, что он съест ваши неудобные костюмы. Его пища значительно более проста.

 
   — Однако, как здорово я у него всё выведал, — самодовольно сказал Маньян, когда их проводник вышел. — Он практически выболтал мне все секреты.
   — Да, вы узнали всё, кроме меню обеда, — весело согласился Ретиф, — и насчет местопребывания посла Рафа Фокса.
   — Несомненно, его превосходительство ведет конфиденциальную беседу с Его Верховностью, — беззаботно сказал Маньян, открывая дверцу шкафа.
   Он потрогал висящий на вешалке великолепный парадный костюм со всеми регалиями: эполетами, аксельбантами и всем прочим.
   — Удивительно, — сказал он, — костюм с полной выкладкой и несомненно скопирован с наряда посла Рафа Фокса.
   — Я и не знал, что вы удостоены фигового листка вдобавок к вашему ордену Двойного Креста Святого Игнатия, — сказал Ретиф. — Мои поздравления, мистер Маньян.
   — Да, я оказал некоторые услуги одному принцу, который оказался не менее благодарным, — скромно ответил Маньян. — Речь шла о некоторых мебельных поставках.
   Ретиф внимательно рассматривал отделанный золотом и бриллиантами орден. Надавив невидимую защёлку, он открыл центральный бриллиант и в маленьком углублении оказалось небольшое количество коричневого порошка.
   — Интересно, — сказал Ретиф. — Его Верховность очень тщательно просматривает все атрибуты и дублирует их молекула за молекулой, включая аллергический порошок гроуси, который оказался внутри.
   — Ради бога, закройте его поскорее, Ретиф! Одна крупица этого порошка — и все мои внутренности станут полыхать, — взмолился Маньян.
   — Позвольте, я возьму его себе, мистер Маньян?
   — Ради бога, только закройте.
   Ретиф пересыпал порошок в маленькую коробочку и над чем-то задумался.

9

   Целая когорта пышно одетых квахогов заполнила великолепно декорированный желудочный проход, где собрались земляне. По этому случаю хозяева приняли форму, сходную с гуманоидной. Мягкая музыка звучала в помещениях. Неслышно двигающаяся прислуга проносила между гостями подносы со стаканами.
   Слунч выдвинулся вперёд, почти неузнаваемый в обширном пурпурном костюме, который, казалось, был готов треснуть по всем швам.
   — Вот и все! — закричал он, сжимая руки гостей большим желеобразным щупальцем. — Как вам нравится наше собрание? Весело, не правда ли?
   — Исключительно, — сказал Маньян, беря из его рук предложенный коктейль. — Но тем не менее, друг мой, я ещё не видел посла Рафа Фокса.
   Он вытянул шею, оглядываясь поверх толпы. Заметив это, все, как бы в буквальном смысле слова, спрятали головы.
   — А сейчас, — поспешно сказал Слунч, — разрешите мне представить вам двор Его Верховности. Они стремятся составить вам компанию.
   — Прекрасно, — сказал Маньян. — Но тем не менее, — где же Его Верховность и Его Превосходительство?
   — Где он, вы спросили? — переспросил Слунч. — Да, ну, честно говоря, то есть, не то, чтоб я был совсем честен с вами всегда, но если говорить совсем честно, то… мы и сами не знаем, где он.
   — Вы утверждаете, что он покинул Его Верховность, никому ничего не сказав?
   — Хуже этого, мистер Маньян. Он пропал два дня назад. Он исчез.
   — Как? Снова? — голос Маньяна дрогнул. — Но давайте же его искать. Как мы можем здесь веселиться, когда пропал посол Земли?!
   — Т-ш-ш-ш-ш!… не так громко. Его Верховность об этом ещё не знает.
   Но Маньян твёрдо продолжал:
   — Сэр, это должно быть оглашено.
   — Невозможно, это может привести Его Верховность в расстройство, а вы знаете, что это означает?
   — Что бы это не означало, это должно быть сделано, — холодно сказал Маньян.
   — Он становится синим, — воскликнул Слунч вытянув свои псевдоруки, — а стены — мокрыми. Вся фурнитура летит к черту, а пища… — министр вздрогнул, наподобие того, как дрожит желе на тарелочке. — Нет-нет, давайте продолжать наш вечер, как будто ничего не случилось.
   — Это невозможно, господин Министр, — твердо сказал Маньян. — Я прошу вас, чтобы вы применили все ваши возможности для того, чтобы сообщить о случившимся заместителю секретаря.
   — К сожалению, — сказал Слунч, — это невозможно. — Вы не понимаете ситуации, джентльмены. Его Превосходительство утеряны, но это не причина для прекращения наших дружественных взаимоотношений.
   — Мы покидаем вас, — сказал Маньян. — И немедленно.
   — Нет, о нет! — возразил Слунч. Он как-то осел назад и, потеряв свои обычные пропорции, походил сейчас на пышно одетого двурукого спрута. — Вы не сможете покинуть нас в такую погоду.
   — Это что, угроза? — возмутился Маньян.
   — Ни в коем случае, мистер Маньян, это простая констатация фактов. Вы, надеюсь, понимаете, что ваше сообщение о пропаже посла Земли может привести к большим международным осложнениям. Поэтому вы останетесь здесь. Давайте будем веселы и счастливы. И знайте, что если Его Превосходительство не вернётся, то вы проведете здесь остаток жизни…

10

   — Ретиф, это фантастика! — сказал Маньян, как только Слунч вышел из контакта с ними. — Как мог Раф Фокс исчезнуть без всяких следов? Он имеет прекрасную аппаратуру, радиоактивные датчики, проектор гамма-лучей и прочая, прочая, прочая…
   — Если только Слунч не лжет телепатически, он удивлен не меньше нашего, — сказал Ретиф.
   Маньян вытер лоб платочком.
   — Боже, меня что-то лихорадит. Господи, у меня, кажется, начинается жар. Интересно, может ли Его Верховность изготовить антибиотики?..
   — Это не жар, — ответил Ретиф, — Действительно, становится теплей. Сейчас около девятнадцати градусов.
   Праздничная толпа вокруг, которая до сих пор держались дипломатически, на некотором расстоянии, выказывала знаки отчаяния. Они буквально дрожали под своими квазичеловеческими формами, облеченные в странные костюмы.
   — У вас есть какой-нибудь план, как нам спастись с этой раскалённой сковородки? — задыхаясь спросил Маньян, обмахиваясь руками, как веером.
   — Я думаю, они и сами не имеют представления, как им спастись, — заметил Ретиф. — Они приняли форму максимально излучающей поверхности.
   Слунч пробрался к ним через буквально расползающуюся, аморфную толпу. Только его фигура оставалась по-прежнему нормальной.
   — Что здесь происходит, Слунч? — спросил Маньян тоном настолько официальным, насколько мог себе позволить. — Это напоминает мне духовку.
   — Температура поднялась до необычно высокого уровня, — категорически ответил Слунч. — Его Верховности, по-видимому, стало хуже. Его лихорадит. И будет чудом для нас, если мы все не погибнем следующим же утром.
   Маньян схватил Ретифа за руку.
   — Мы должны немедленно уходить отсюда!..
   — Нет! Ничего не изменилось, — быстро сказал Слунч. — Я не могу позволить вам уйти. Впрочем, это уже неважно, — слабо телепатировал он, — поймав взгляды землян. — Я уже ни на что не надеюсь. Его Верховность достиг температуры 110 градусов и она продолжает повышаться… Это конец для всех нас…

11

   — Может быть и нет, — сказал Ретиф. — Где здесь ближайший выход наружу?
   — Бесполезно. Его Верховность закрыл все выходы. Мы заперты.
   — И вы собираетесь спокойно ожидать своей участи?! — с негодованием воскликнул Маньян.
   — Но мы ничего не можем поделать, — упадническим голосом ответил Слунч.
   — Вы говорите, Его Верховность обречён? — спросил Ретиф. — Можно ли предложить какие-нибудь экстремальные меры для его спасения?
   — Что вы предлагаете?
   — У вас есть здесь где-нибудь носовые отверстия?
   — Я думаю, но…
   — Время не ждёт, — сказал Ретиф. — Ведите нас туда.
   Слунч устремился вперёд.
   — Я думаю, это бесполезно. Носовые отверстия закрыты. Это безусловно. Я говорю вам, его мысли полностью перепутались… — дальше он продвигался молча по покрытому буграми полу. Повсюду лежали бессознательные квахоги. Некоторые судорожно дергались. Их цвет напоминал цвет необжаренных голубиных тушек.
   Группа оказалась в пустом носовом проходе и, свернув налево, очутились в плохо освещённом коридоре, украшенном табличками «Не курить!» и увеличенными фотографиями, вырезанными из разных журналов.
   — Здесь немного прохладнее, — промямлил Слунч. — Но нет никакой разницы. Все закрыто.
   Они находились в помещении с высокими сводами, полностью заполненном какими-то кожаными занавесками, которые висели, слегка покачиваясь.
   — Носовые мембраны? — спросил Ретиф.
   — Да. Вы видите, все плотно закрыто. Все противопыльное, противоветреное…
   — Можете ли вы попытаться уговорить Его Верховность открыть их?
   — Я пытался, — сказал Слунч, собираясь в кучу. — Но он не внемлет моим просьбам. Может быть, вам удастся? Он по вашей просьбе может превратиться в какой-нибудь продукт.
   — Да-да, для продажи в посольстве Земли, — простонал Маньян. — Поторопитесь, Ретиф. — Проделайте дыру в этой тряпке и вопрос будет исчерпан.
   — Ретиф, вы не должны этого делать! — Слунч сделал попытку схватить землянина, который отступил в сторону.
   — Но что же нам остается делать?
   — Вы обманули меня! — взвыл Слунч, — Увы мне, несчастному! Я окажусь причиной мучений Его Верховности в последние мгновения его жизни!
   — Послушайте, Слунч, мне нужна ваша помощь, — перебил его Ретиф. — Как глубоко под землей мы сейчас находимся?
   — Около тридцати футов, я думаю.
   — Можете ли вы вытянуться на эту длину?
   — Очень просто, но…
   — Вам потребуется какой-нибудь якорь. Ну-ка, обхватите этот выступ. По-видимому, он является каким-то сенсорным окончанием.
   — Но зачем?
   — Потому что, если вы не сделаете этого, я прожгу дыру в Его Верховности!!
   Слунч последовал инструкциям, свернувшись вокруг сенсорного окончания и закрепившись на нем.
   — Цепляйтесь за него, мистер Маньян, — сказал Ретиф своему начальнику, устраивайтесь верхом на квахоге.
   — Что вы собираетесь сделать?
   — Проверить рефлексы, — сказал Ретиф, — Ну-ка, зажмите нос!
   Он вытащил коробочку с коричневым аллергическим порошком гроуси, открыл ее и высыпал содержимое на ближайшую чувствительную мембрану.
   Результат был потрясающим. Мембрана дёрнулась, подобно шторам, сделалась огненно-красной и сморщилась, отбросив во все стороны облако порошка. Он осел на других ближайших мембранах, они тоже задёргались и изменили цвет. И вдруг впереди образовалась сорокафутовая щель, открывая вид ослепительного дневного света и пропуская волну холодного, свежего воздуха.
   — Это только «А», — объяснил Ретиф, — Ну, сейчас держитесь крепче!
   Второе, третье судорожное втягивание воздуха.
   — Слунч, приготовиться!..
   Стены разомкнулись.
   — Вперёд! — скомандовал Ретиф. Подобно чудовищному удаву, квахог быстро скользнул вперёд и вылетел наружу.
   — Ну, держитесь покрепче, — сказал Ретиф Маньяну. И через мгновение со страшным, подобным землетрясению, чиханием они оказались на свободе, среди резиновых колец министра внутренних дел.

12

   — Ну, вот мы и снаружи, — простонал Слунч, медленно принимая обычные для суперслага формы. — Но что же случилось? Его Верховность ушел в небытие… Мы, выжившие, будем обречены карабкаться по скалам, подумайте об этом. Миллионы лет эволюции пошли насмарку…
   — Ну, не так горестно, Слунч, — сказал Ретиф. — Вы можете нас привести на то место, где вы нас нашли?
   — Покинув место последней агонии Его Верховности?
   — Ретиф, вы говорили что-то о том, что его можно спасти?
   — Да, но я не гарантирую успеха. Однако можно попробовать кое-какие меры. Пойдёмте!

 
   Полчаса ушло у маленькой партии на то, чтобы добраться до места, где были расположены посадочные боты и грузовое судно с медикаментами. Под управлением Ретифа Слунч превратился в большую бульбообразную бочку с тонким носиком на конце.
   Ретиф открыл один из двенадцати контейнеров.
   — Отлично, Слунч, накачивайтесь! — скомандовал он.
   Неуклюжий Министр внутренних дел поместил свой тонкий носик в ближайшую бочку и заметными мускулистыми сокращениями начал втягивать в себя её содержимое. Он быстро повторил то же самое и с другими оставшимися контейнерами. После чего он превратился в огромную бочкообразную башню.
   — Ретиф, — слабо телепатировал он, — А вы твердо уверены в том, что собираетесь делать?
   — Совершенно. Пошли обратно.
   Это было очень трудное передвижение.
   Нагруженный подобно громадному грузовому катеру, Слунч передвигался тяжело и неуклюже, с трудом переваливаясь через каждый холмик и издавая телепатические стоны и всхлипывания.
   Наконец показалась кромка холмов, под которыми страдал Его Верховность.
   — Ну, а сейчас последний фокус, — сказал Ретиф. — Можно ли каким-нибудь образом заставить Его Верховность открыть свою глотательную полость?
   — Невозможно, — заявил Слунч. — Это же защита против сильнейших ураганов.
   — Даже против самых сильных? Ну что же, мы немного пощекочем его. — сказал Ретиф. — Приготовьтесь…
   С этими словами он вытащил бластер, поставил его на самую малую мощность, нацелил на холмоподобную губу Суперслага и нажал спусковую кнопку.
   Несколько мгновений ничего не происходило. Затем каменный рот дёрнулся и через мгновение в нем образовалось отверстие.
   Слунч опустил свой хоботообразный отросток в это отверстие, и рот снова закрылся.
   — Это замечательно, — сказал он. — А что же дальше?
   — А дальше — начинайте выкачиваться, господин министр, — сказал Ретиф. — А мы будем стоять в сторонке и ждать.
   С могучими сокращениями своего тела Слунч впрыснул двести галлонов высококачественного лекарства в носоглотку его любимого Хозяина.

13

   Праздничная толпа вновь заполняла украшенный зал. Слунч, великолепный в своей тентообразной униформе, украшенной орденом Пурпурной Печенки за примерную службу отечеству, радостно заколыхался, двигаясь навстречу миссии землян.
   — Это вы, господин посол! — сказал он, торопясь выдвинуть вперёд множество отростков, протягивая их сразу всем членам делегации. — Вы выглядите просто прекрасно после всех ваших переживаний.
   — Переживаний? Каких переживаний? — прогромыхал Раф Фокс, поспешно беря с подноса бокал. — Ерунда, мой мальчик. Я замечательно провел время, исследуя катакомбы дворца. — Он взял плитку шоколада с другого подноса. — Я должен признаться, что несколько отягощен марокканскими вишнями, а мой коктейльный багаж был утерян.
   — О! А как вам пришла идея потеряться снова?
   — Ничего странного, Слунч. Очень интересное место, эти катакомбы. Я даже смог разобрать часть фресок до того, как началось землетрясение.