Татьяна ЛУГАНЦЕВА
ЖЕНЩИНА-ЦУНАМИ

ГЛАВА 1

   Яна Цветкова разглядывала себя в зеркало через увеличительную лупу с большой неприязнью, так смотрят на себя женщины, у которых появились первые морщины.
   - Да… выгляжу лет на 100, хотя всего 30. «Гусиные лапки», носогубные складки… какая мерзость. Девчонки на работе говорят, что надо выбирать: или худая фигура и лицо как грецкий орех, или дородное тело и налитые, «кровь с молоком», щеки.
   Яна была высокая и худая, даже костлявая. Узкое лицо с острым подбородком, впалые щеки, упрямо сдвинутые брови, большие лучистые голубые глаза и ужасный характер. Благодаря привлекательной внешности она легко два раза выходила замуж, а благодаря характеру Яна так же легко два раза разводилась.
   Родилась и жила Яна в провинциальном, хотя и областном, городке средней полосы России. Располагался он недалеко от столицы, вытянувшись вдоль Волги по двум берегам, соединенным тремя мостами.
   Воспитанная в семье «не строгих правил», Яна с детства была предоставлена сама себе. Ее мать считала себя великой актрисой, чью жизнь загубил ничтожный пьяница, то есть отец Яны, который работал плотником в ТЮЗе. Именно там играла свои суперроли Царевны-лягушки и Бабы-яги ее мать. Отец Яны внешне был мужчина колоритный - высокий, голубоглазый, а характером отличался крайне мягким, вследствие чего сразу оказался под каблуком у жены. Днем на работе он чинил трухлявые доски провинциальной сцены, а вечером на кухне напивался и тихо стругал табуретки на продажу. Все знакомые звали его «папа Карло». Ирония судьбы заключалась в том, что его на самом деле звали Карлом. Так назвала его бабушка Яны в честь итальянского юноши, с которым познакомилась в Москве, будучи на очередном съезде комсомола. Времена были суровые, влюбленным пришлось расстаться. Через пять лет бабушка вышла замуж, родила Карла, но перед смертью призналась, что всю жизнь любила своего итальянца.
   Яна не была закулисным ребенком, несмотря на то что мать часто брала ее с собой. Девочка часами просиживала на бутафорных пнях и тронах, с тоской наблюдая за тем, как немолодые уже люди скачут по сцене в образах Конька-Горбунка да Иванушки-дурачка.
   - В кого она у тебя такая бука? - один раз жеманно поинтересовалась стареющая актриса, тряся хвостом Жар-птицы. Яне не понравилась такая фамильярность, и она недолго думая подожгла хвост Жар-птице. Зрители были в восторге от того, как она металась по сцене с огромным факелом. Да… это была ее звездная роль. Был в этой истории и положительный момент: Яне уже не надо было ходить с матерью на работу, вернее, даже запрещено. У Яны появилось много свободного времени, которое она проводила за чтением книг, на дискотеках в «крутых» компаниях. В тот период вид у нее был устрашающий. Как и большинство молодых людей, она выражала протест внешнему миру, то есть ходила с всклокоченными волосами и большим железным крестом в ухе. Все ее знакомые девчонки рано начали встречаться с парнями, а Яна, несмотря на грозный вид, ждала своего принца на белом коне, а его все не было. Принц возник в образе кумира местной молодежи диск-джокея Юрика, который денно и нощно сидел за пультом и ставил «клевые» записи. Все считали его крутым парнем, девчонки с замиранием сердца смотрели на него во все глаза, посмотрела большими глазами на него и Яна. Он был сражен, но не сразу. Сначала он думал, что она тоже будет стоять у сцены за его автографом. Когда этого не случилось, он сам подошел к ней с автографом и номером домашнего телефона… В общем, свадьба была предрешена. Правда, оказалось, что Юрик ниже ее на голову, когда встал из-за пульта, но это было уже неважно.
   Первый стресс Яна получила в школе: ее исключили из комсомола за аморальное поведение, то есть за семейную жизнь. Завуч, физичка по кличке Нейтронная Бомба, трясла пучком седых волос и орала, брызгая слюной, что умрет, а не даст этой «распутнице» аттестат… и правда умерла весной от инсульта, так что аттестат Яне все-таки дали, причем без троек. Учителя утешили себя тем, что не дали ей характеристики, а без нее Яну не должны были принять в высшее учебное заведение. Яна и не собиралась в институт, она хотела поступить в художественное училище и стать вольным художником. На экзамен туда она принесла несколько своих работ (в основном обнаженная натура), чтобы узнать мнение преподавателей. Преподаватели были в шоке - это и было их мнение. Яна тут же поведала им, что она в возрасте пяти лет получила приз за работу «Хочу собаку» на конкурсе рисунков на асфальте, но даже это их не впечатлило.
   Семейная жизнь к тому времени тоже дала трещину, так как разговаривать с Юриком без оглушительного рева динамиков, собственно, было не о чем. Яна просто собрала сумку, за неимением другого совместно нажитого имущества, и ушла, оставив ключ. Сказать, что Юрик переживал, - ничего не сказать, он был в отчаянии и слег с сердечным приступом.
   Яна, грустная и похудевшая, сидела на койке в больнице у мужа и выглядела сущим ангелом.
   - Я и не знала, что у тебя такое слабое сердце… это из-за меня?
   - Нет, это врожденный порок.
   - Юра! - выкрикнула Яна. - Ты же не можешь всю жизнь сидеть в этом угаре?! Это погубит тебя!
   Юрик скромно опустил глаза.
   - Ну почему всю жизнь… ты ничего не знаешь обо мне. Я работал наладчиком на шарикоподшипниковом заводе, так что я не пропаду.
   Яну открывшаяся «тайная жизнь» мужа настолько ошеломила, что она ушла со спокойной совестью.

ГЛАВА 2

   Итак, ей было семнадцать лет, когда была закончена ее личная жизнь. Куда идти? Что делать?
   - Ты должна получить достойную профессию учителя или врача, - между репетицией новой роли и скандалом с отцом разъяснила ей мать.
   Яна вспомнила покойного завуча, мурашки побежали у нее по спине, и она со всех ног помчалась подавать документы в мединститут.
   Смазливого вида комсомольский работник оглядел ее поверх очков и строго спросил:
   - Почему вы хотите стать врачом?
   - Чтобы помогать людям, - без запинки отчеканила Яна, пытаясь смотреть с комсомольским задором во взгляде.
   - У вас призвание? Или родители тоже врачи?
   - Да! Да! Призвание, - радостно закивала Яна. - И родители тоже… помогают людям. Мама лечит души людей…
   - Она психотерапевт?
   - Нет, она актриса, а папа… - Яна запнулась, так как отца в то время уже выгнали из театра из-за пьянства и он работал на кладбище, изготавливал гробы.
   - Ну, так что у нас с отцом? - напомнил очкарик.
   - О! Отец… он тоже помогает людям… у последней черты, так сказать.
   - Почему у вас нет характеристики?
   - Я ее потеряла, - честно глядя в глаза, ответила Яна.
   - Восстановите ее в школе.
   На большие голубые глаза Яны навернулись слезы, видимо проявился талант матери.
   - Моя любимая учительница, моя классная руководительница, моя, можно сказать, вторая мама, недавно умерла.
   Неизвестно, что сыграло свою роль - трогательный вид девушки, длинная коса или скромное платье в горошек (именно в нем мама Яны играла черепаху Тортилу), но документы у нее приняли, порекомендовав походить на месячные подготовительные курсы. Вечером она объявила эту новость дома, на что пьяный отец расхохотался:
   - С ума сошла! Тебе ни в жизнь туда не поступить. Иди дворником, вас с метлой не отличить - обе палки лохматые.
   Яну это очень разозлило, и она решила поступить назло отцу во что бы то ни стало. На следующий день она взяла с собой свою подругу Асю Кудину и пошла на подготовительные курсы с ней за компанию. Первым пришел физик, что очень насторожило Яну, так как единственной формулой, что она знала, была: путь равен скорости, умноженной на время. Ася тоже округлила и без того круглые карие глаза:
   - А зачем в мединституте физика?
   - Наверное, чтобы правильно дать разряд, - уверенно произнесла Яна.
   - Какой разряд? - ошарашенно спросила Ася.
   - Чтобы сердце запустить, я в кино видела. Между тем к доске рвались абитуриенты, щелкали какие-то немыслимые сложные задачки, где были кубы с гранями из разных металлов и следовало узнать, по какой грани быстрее дойдет ток. Всю дорогу от института Яна была мрачнее тучи, в глазах стояли кубы из задач по физике. Ася, такая же, как и Яна, высокая и худая, успокаивала ее как могла. Сама она собиралась учиться в Москве на юридическом факультете, так как была отличницей, красавицей, спортсменкой и просто хорошей девчонкой. С Яной они дружили всю жизнь, их звали не иначе как две глисты или два гвоздя.
   - Не тушуйся, Ян. Я завтра уезжаю в Москву, а ты обязательно походи на курсы, и все будет хорошо.
   Яна рассеянно кивала головой, на самом деле она не появилась на курсах больше ни разу. Тем не менее случай и анатомическая особенность Яны (в виде длинной шеи) позволили ей списать физику у впереди сидящего парня, что-то про изохоры и изобары, и поступить в институт. Через шесть лет Яна получила специальность врача-стоматолога. Первые два года учебы отнимали много сил и внимания, так что Яне было не до личной жизни. На третьем курсе она позволила себе оторваться от учебников и посмотреть по сторонам. Взгляд ее остановился на студенте политехнического института, который часто захаживал к Яниной однокурснице Катьке. То, что их считали женихом и невестой, ничуть не смущало Яну, так как она не собиралась за него замуж, она просто безмолвно им восхищалась. Видимо, сказалось, что первый муж был хлюпиком, а этот был красавец, по нему можно было изучать анатомию. С накачанными бицепсами и трицепсами, он занимался культуризмом, тяжелой атлетикой и другими видами спорта (когда у него только хватало времени на учебу). Он был высокий, поэтому Яна не сразу заметила начинающуюся плешь на кучерявой, коротко стриженной голове, имел выразительные, телячьи глаза и к тому же был старше ее на десять лет. Почему он в таком возрасте все еще учился, Яна тогда не задумывалась… а зря. Звали его, по иронии судьбы, Юрой. Когда он все-таки вышел из учебного заведения, то занялся бизнесом. Именно тогда к профессору-медику обратился преподаватель из политеха с просьбой исследовать аспекты влияния чрезмерного поднятия тяжестей на умственные способности человека. Интересно, кого он имел в виду?
   Бизнес, как ни странно, у Юры пошел хорошо. Дело, думаю, не в его уме, а в его угрожающем виде. При взгляде на его мускулатуру ему отдал бы последние деньги и нищий, и Папа Римский, не говоря уже о партнерах по бизнесу и конкурентах.
   Он переехал жить в Москву, приезжал к Катьке на иномарке, сорил деньгами и по-прежнему был немногословным парнем. То ли за пять лет ему надоела Катька, то ли приглянулись длинные, высветленные волосы Яны, но в Москву он увез ее. Яна боялась дышать, чтобы не спугнуть неожиданное счастье, когда он признался ей в любви. Одно не давало ей покоя: Катька. Но узнав, что та вовсе и не расстроена, а называет любимого «толстый, безмозглый болван», Яна обиделась и решила, что Катя его недостойна. В тот же день Яна приняла предложение, и они отгрохали грандиозную свадьбу.
   На следующей неделе Яна представила мужа родителям. Мама сказала, шевеля крыльями стрекозы из новой роли:
   - Колоритный тип!
   Отец, окинув мутным взглядом Юрия, туманно изрек:
   - Ого! Много бы ушло сосны…
   Не став уточнять, что имел в виду папа, молодожены уехали в шикарную Юрину квартиру в Москве. Работать Яна не пошла, так как у нее все было, и Юра этого тоже не хотел. Сам он целыми днями пропадал на работе, торгуя принадлежностями для машин и лелея мечту торговать новыми «Мерседесами». Денег становилось все больше и больше, а отношения все хуже и хуже. Он ходил словно зомби, с долларами в каждом глазу, Яна не могла вытащить мужа ни в театр, ни на дачу, ни в отпуск. Это превращалось в какой-то кошмар. Бросив заниматься спортом, он обрюзг, а плешь увеличилась. К тому же он не хотел детей. В общем, застав его с секретаршей за занятием по физической подготовке, Яна подала на развод. Тут-то и выяснилось, что Юрий не был таким уж тупицей, или адвокат постарался, но все имущество было оформлено на него. После развода с Яной Юрий продал свою квартиру в Москве, дачу, свое дело и поехал за границу попытать счастье на Западе. Не смог он продать только полуразрушенный деревянный дом в Подмосковье, так как желающих приобрести его просто не было. Эта развалина досталась ему от двоюродной тетки. Его-то Юрий и отдал Яне в пользование, словно в насмешку. Ей ничего не оставалось, как переехать в этот сарай и научиться жить в нем. Не ехать же с позором к родителям?
   Когда она уходила, он не отдал ей даже одежду, самодовольно заявив, что все куплено на его деньги.
   - Зачем ей мое белье? - удивилась Яна.
   - А у вас размеры одинаковые, только лифчики твои ей будут малы! - гоготал Юра.
   Уехав за границу, он быстро открыл там две автозаправки и один автопарк подержанных машин. В общем, он стремительно приближался к своей мечте - торговле «Мерседесами», в то время как Яна летела в пропасть.

ГЛАВА 3

   Яна осталась без денег, без работы, в разваливающемся деревянном доме в ближайшем Подмосковье. На работу по специальности ее не брали, так как Яна долго не работала и ей нужно было снова сдать экзамены, а это требовало денег. Жила Яна на деньги, полученные от продажи половины дома, так как и полдома было невозможно содержать одной. Таких деревянных домишек осталось всего три. С одной стороны к ним подступала болотистая роща, где строить было нельзя, с другой стороны «новые русские» скупили все земли и возвели свои дворцы. В эту же сторону вела единственная дорога к автобусной остановке и продуктовому магазинчику.
   Спасало Яну только то, что она дружила со своими соседями по «домам по несчастью», как они выражались. В самом дальнем жила баба Нюра лет восьмидесяти пяти, давно схоронившая мужа и сына по причине «короткого мужичьего веку». В другом доме жила с двумя несовершеннолетними детьми от разных мужей Лидия, продавщица из магазина на остановке, в общем неплохая женщина, но пьющая. Она с неприязнью относилась к «новым русским», возмущаясь:
   - Что идут ко мне с недовольными лицами? Отоваривались бы в своих супермаркетах.
   Поэтому Лидия всегда припрятывала лучшие продукты и свежий хлеб для своих, бедных, как и она.
   Свои полдома Яна продала паре беженцев из Чечни - жизнерадостному крепкому Ивану и тихой, спокойной Марии. Они всю жизнь жили на земле, поэтому к неудобствам им было не привыкать. Так что с появлением супругов жизнь Яны заметно улучшилась, во-первых, ночевать было уже не страшно, во-вторых, стали заметны мужские руки в доме в виде починенных калитки, половиц и кранов.
   Был, правда, один неприятный эпизод.
   Однажды к Яне уже под вечер постучался Иван и попросил аспирин для заболевшей жены. Яна забеспокоилась, провела его на кухню и полезла в аптечку, встав на табуретку. Вдруг она с ужасом почувствовала мужскую руку у себя на бедре. От неожиданности и омерзения Яна покачнулась и упала бы вместе с табуреткой, если бы ее не подхватили сильные руки соседа. Иван что-то жарко шептал ей на ухо и пытался снять кофту, Яна же сопротивлялась как могла, но силы были явно не на ее стороне. Иван был очень здоровый, привыкший работать на земле и ворочать кирпичи на стройке. Кричать Яна не хотела, так как не могла допустить, чтобы это услышала Мария.
   - Пусти, подонок, - сквозь зубы шипела она.
   - Что ты… что ты… тихо, а то скажу Машке, что ты меня соблазняла, у вас и дружба тогда вся врознь будет. Такая девушка и одна… я же все понимаю и помогу, я же наблюдал, что никто не ходит.
   Его потное красное лицо нависло над Яной, чесночный дух вызывал дурноту. Яна нащупала ручку от поварешки и сразу обмякла, перестав сопротивляться. Иван опешил, ослабил хватку - короче, потерял бдительность.
   - Ну вот и славненько… вот и молодец… худюшая.
   Яна взмахнула рукой… После этого раздался звук, похожий на удар колокола. А горе-любовник стоял посреди кухни, не мигая и не реагируя, видимо любовался фейерверком искр, сыпавшихся у него из глаз. Яна, одернув футболку, с тоской подумала: «Все-таки Мария, наверное, услышит. Если бы я знала, что у него такая пустая голова, я бы ударила в другое место».
   Когда Яна полностью пришла в себя, она указала поварешкой на дверь.
   - Пошел вон! Это было в первый и последний раз. Наблюдал он! Решил, что тебе по морде дать некому! Пошел вон!
   Она вытолкнула его за дверь и закрыла засов, так до конца и не убедившись, что он ее слышит. Что-то в идиотском выражении его лица после ее удара и текущих слюнях настораживало. Выглянув в окно, Яна увидела, что он еще долго стоял во дворе и смотрел на темное небо. После этого случая все пошло по-старому, только Иван, видя Яну, обходил ее стороной и называл ведьмой.

ГЛАВА 4

   Единственно, кто еще помогал Яне, была ее подруга Ася, которая все-таки поступила и уже окончила юридический факультет и аспирантуру. Она снимала шикарную квартиру на Ленинском проспекте на гонорары от своих уголовных дел.
   Один раз Ася пригласила подругу в тихий уютный бар на обед, недалеко от своей работы.
   - Какая же ты глупая, Янка! Я всегда тебе говорила, что в наше время женщина не должна зависеть от мужа. Столько дурочек оказалось в ситуации, аналогичной твоей. Имея подругу без пяти минут адвоката, выскочить замуж по любви и даже не составить брачный договор. Я всегда тебе говорила, что твой тебя кинет. Вид у него был масленый, да и глуп был, как пробка. Не понимаю, чем он тебя привлек? Наверное, сексом.
   Яна, убрав со лба челку, рассмеялась:
   - Каким сексом? Я и дома-то его не видела. В эту минуту в бар, громко цокая каблуками, вошла яркая брюнетка. Она окинула быстрым взглядом помещение и прямиком направилась к столику подруг. Ярко накрашенные губы изогнулись в приветливой улыбке.
   - Здравствуйте, девочки!
   - Катька… - только и смогла произнести Яна, сжавшись на стуле.
   - Привет, Катерина, - поприветствовала ее Ася, так как тоже знала ее и добавила:
   - Чудно выглядишь. Вот мир тесен… что ты делаешь в Москве?
   - Я здесь живу. А вы думали, что я все в провинции плачу? Ну да ладно, кто старое помянет… - примирительно махнула рукой Катька и в упор посмотрела на Яну. - Я на тебя зла не держу, так как никогда не любила этого Юру. Он был мне нужен, чтобы вырваться в Москву. Не стало его, нашла другого. Главное - цель достигнута! - блеснула она белыми зубами и закурила, звякнув золотыми браслетами.
   - Я же, когда вы уехали, перевелась на лечебный факультет, поняла, что стоматология не мое, и еще училась три года. Удачно вышла замуж и уже три года живу и работаю в Москве. У меня свое дело, свой бизнес, - похвасталась Катя. - А как у вас дела?
   Яна что-то проблеяла в ответ, не выдержала, расплакалась и все рассказала (видимо, сказались три рюмки коньяка).
   Катька молча курила и слушала.
   - Я же говорила, что ни о чем не жалею. Ты, выходит, еще мне и одолжение сделала, уехав с ним.
   Внезапно и без того приглушенный свет бра заслонила чья-то тень. Перед столом стояли три бритоголовых братка с бутылкой коньяка.
   - Девочки, мы к вам. Разрешите представиться - Серж, Николаич и Паша.
   Катя томно повела ресницами:
   - Аннушка, Аленушка и Настенька.
   - Ага, понятно… ну это… чем занимаются такие красавицы? - спросил, почему-то все время глупо улыбаясь, Серж, взлохматив несуществующие волосы на голове. Ася распрямила плечи и тряхнула густыми короткими кудрями цвета каштана:
   - Что за вопрос? Прожигаем жизнь. Вообще-то я адвокат по уголовным делам.
   - Вот! - вдруг сильно взбодрился Николаич. - Как раз то, что нам нужно!
   Яна с Асей переглянулись.
   - А вы, Белоснежка? - промямлил Серж, обращаясь к Яне.
   - Я врач-стоматолог.
   - Тоже ничего… - обрадовался Николаич и зачем-то полез жирными пальцами в рот, показывая, где у него не хватает мостов.
   - А вы, прелестная Кармен? - заискрился Серж, показывая небывалую эрудицию.
   Катерина как-то грустно посмотрела на них:
   - Я вряд ли пригожусь вам, во всяком случае не сейчас…
   - Обещаем, что пригодитесь.
   - Я врач-патологоанатом.
   Ребята как-то сразу скисли, посерьезнели и, не включаясь в беседу о фламандских живописцах, которую затеяли девушки, удалились.
   - Катя, а какой у тебя бизнес? - удивилась Яна.
   Катька засмеялась, обнажая белые зубы, которые оказались еще и подозрительно ровными.
   - Я директор похоронного бюро «Печальная лилия». Оно досталось мне по наследству от умершего мужа.
   - А что с ним случилось?
   - Да так… несчастный случай, - туманно ответила Катя и быстро перевела разговор на другую тему. - А у тебя, Яна, теперь кто-нибудь есть?
   Яна грустно покачала головой:
   - Что-то и не тянет больше. Конечно, иногда становится одиноко…. Но где их взять-то. Встречаются типы, у которых трое детей, а сердце еще свободно. Свободные остались только пьяницы и маньяки, хотя Чикатило и тот был женат.
   - Нет, так нельзя. Я что-нибудь обязательно придумаю, - задумалась Катька. - Я тебе своего женишка подсунула, значит, тоже за тебя в ответе.
   Примерно через неделю после этого разговора Яна, как всегда, вечером зашла к Лидии в магазин, и та сразу же сообщила ей, что звонила какая-то Катерина и просила ее обязательно быть по такому-то адресу завтра в три часа дня. Нельзя сказать, чтобы Яна была очень рада предстоящей встрече, тем более что назначена она была в похоронном бюро, но не прийти и подвести Катю она тоже не могла. На следующий день ровно в три часа она стояла в просторном, прохладном холле похоронного бюро «Печальная лилия». Катерина в строгом черном костюме встретила ее как радушная хозяйка и тут же жарко зашептала ей на ухо:
   - Я так рада, что снова тебя вижу, и хочу показать тебе одно тело…
   Яна оторопела: или она чего-то не понимала, или, показывая труп, патологоанатомы выражают этим радость встречи. Катерина провела ее в роскошно убранный лентами и венками зал, где посредине утопал в живых цветах красивейший белый, под перламутр гроб, с инкрустацией из золотых лилий.
   - Ты позвала меня, чтобы я полюбовалась на вашу новинку? Я, к сожалению, мало что в этом смыслю, но все равно очень красиво.
   - Ты должна заглянуть внутрь гроба.
   - Это делать обязательно?
   Катя энергично кивнула головой. Яна вздохнула и осторожно стала приближаться к постаменту по холодным мраморным плитам, звук ее шагов отдавался стуком в висках. Верхняя часть гроба была открыта. На белоснежном шелке показалась худая белая рука с тщательным маникюром и обручальным кольцом. Яна перевела глаза на лицо, и пол ушел из-под ее ног - в гробу лежала она сама.
   Когда сознание вернулось, Яна обнаружила свое онемевшее тело… в гробу и с ужасом села, голова сильно кружилась. Показалось озабоченное лицо Кати.
   - На, выпей! - протянула она Яне хрустальный стакан со светлой жидкостью.
   Стуча зубами о край, Яна глотнула, не задумываясь, и чуть не задохнулась.
   - Что это?
   - Виски. Пей! Пей!
   Виски живительным теплом разливалось по телу Яны, возвращая ее к действительности. Она осмотрела свое ложе… действительно гроб.
   - Я что, умерла?
   - Если бы я знала, что ты такая чувствительная, подготовила бы тебя заранее, а то чуть головой мраморный пол не проломила, в последний момент успела поймать.
   - Так это не я лежала в гробу?
   - Да… совсем ты плохая стала. Нет, это не ты лежала, ты сейчас лежишь. Когда я увидела ее, то тоже сначала испугалась и сразу тебе позвонила. Потом, правда, приглядевшись, поняла, что различия все-таки есть.
   Яна осмотрела свой черный лакированный строгий гроб.
   - А ее в более красивый гроб положила, - плаксиво заметила Яна.
   Катя прыснула:
   - Ну ты даешь! Она же мертвая, ей заказали самый дорогой гроб. А тебя еле дотащила до первого попавшегося, чтобы привести в чувство. Видимо, ты уже очухалась, давай вылезай, а то весь шелк помнешь.
   Яна, шатаясь, вылезла из гроба.
   - Хорошо хоть в пустой гроб положила, без соседей. Я хочу еще раз посмотреть на нее.
   - Ты уверена? - Да.
   С дрожью в коленках Яна снова вошла в красиво убранный зал. Да, при ближайшем рассмотрении у нее с покойной можно было найти различия, но в общих чертах… скулы, волосы, фигуры… как у близнецов. Катя сопела в ухо.
   - При жизни-то она, наверное, отличалась больше, это сейчас она так вытянулась, аккурат с тебя.
   - Ну, спасибо, меня, значит, только с покойниками можно сравнивать, - обиделась Яна. - Ты, вообще, зачем меня позвала?! Ну, похожа я на покойную, ну и что? Мало ли у всех двойников. Убедилась бы по телефону, что я жива, да дело с концом.
   Катерина хитро прищурила черные глаза:
   - Я обещала тебе помочь? Это твой шанс!
   - Что, лечь вместо нее? Ты в своем уме? Я лучше поживу в своей халупе, чем буду лежать в золотом гробу. Ну и помогла!
   - Ты не поняла. Ты еще не видела безутешного вдовца. А сколько у него денег…
   - Что же это за мужчина, который, не похоронив жену, будет смотреть на других?!
   - На других нет, но на копию своей жены да! Только ты сможешь уменьшить его горе.
   - Катя, ты с ума сошла! Ты предлагаешь кадрить его прямо в похоронном бюро?
   - Ты должна его увидеть, они сейчас придут за телом.
   - Ну уж нет!
   Яна решительно направилась к двери, но вдруг Катя схватила ее за руку и поволокла за бархатную портьеру.
   - Тише! Уже идут! Сиди здесь и не вылезай. Если он тебя тут увидит, у меня будут еще одни похороны.
   И, запихнув Яну в самый дальний угол, поправляя пиджак и прическу, Катерина рванула навстречу людям, которые, судя по звукам шагов, уже входили в мраморный зал. Яна затаила дыхание и услышала низкий, приятный, несмотря на хрипотцу, голос.