— Я рад, что вовремя понял вас, Вишер, иначе все могло бы закончиться катастрофой.
— Несомненно, — подтвердил Вишер. — Это был порыв отчаяния. Когда мы с Барлеттой в ту ночь оказались на склоне горы, я стал ломать себе голову, но мне на ум не пришло никакой идеи, кроме одной: нужно обмануть туман. Как уже было сказано, порыв отчаяния охватил меня. Через пару часов наш запас кислорода подойдёт к концу, и мы будем вынуждены открыть шлемы. Если до тех пор мне не удастся убедить туман, что с моей помощью он быстрее овладеет умами членов экипажа, чем если бы он действовал собственными методами, тогда…
Окончание фразы повисло в воздухе, и он сделал беспомощный жест.
На некоторое время воцарилось молчание.
— С момента начала моей игры, — продолжил наконец Вишер, — я часто и надолго телепатически связывался с Be… — он смущённо улыбнулся, — … с Туманом, много узнал о нем, о его привычках и намерениях. До сих пор он поглотил экипажи десяти космических кораблей. Он не знал меры времени, так как оно было ему безразлично, но первый корабль попал в его ловушку где-то около двух миллионов лет назад.
— Это длительный промежуток времени, — заметил Барлетта. — А сам он знал свой возраст?
— Нет. Он ничего не знал о своём происхождении. Сказал только, что до того времени, как был поглощён экипаж первого космического корабля, он уже существовал долгое время. Его полный возраст я оцениваю в двадцать, а возраст самостоятельного мышления — в три миллиона лет.
— В любом случае, это чудовище, — заметила Жаклин.
— Он не имел никаких моральных качеств. Откуда им взяться? По его твёрдому убеждению, все, что приходило к нему извне, принадлежало ему, и он мог поступить с этим по своему желанию. А его самым настойчивым желанием было собирание знании. Туман, несомненно, был существом, с которым можно было ладить, если в каждом случае потакать его желаниям и если он видел выгоду в таком существовании. У нею не было никакого опыта, достойного упоминания, несмотря на его разумность. Но на опыте зиждется часть логики, а он был не очень логичен и, кроме этого, не мог делать выводов, поэтому его было довольно легко обмануть. Человек, например, давно бы разоблачил меня увидев, как я разбиваю камеру сгорания агрегата фотонного двигатетя, хотя это необходимо было сделать, чтобы выиграть время, так как решающее солнечное затмение должно было произойти через пятьдесят часов.
— И о предстоящем солнечном затмении он тоже не имел никакого представления? — поинтересовался Барлетта.
— Вот именно. Со своего места он видел Сперансу узким серпом, поэтому и представить себе не мог, что от неё может быть огромная тень, способная затмить его мыслительный центр.
— Несмотря на то, что он, вероятно, пережил не одну тысячу таких затмений.
— Верно, — Вишер довольно усмехнулся — Я уже сказал, что логика не была его сильной стороной.
— Это что, наше старое доброе Солнце? — недоверчиво поинтересовался Барлетта.
— Радуйся, что оно вообще ещё здесь — после 2,4 миллиарда лет! — ответил Элф Вишер.
С расстояния орбиты Урана красный карлик все ещё существенно не отличался от прочих звёзд на чёрном небосводе.
— Каким оно видится с Земли? — озабоченно пробормотал Барлетта.
— Скоро мы это узнаем, — в голосе Вишера не было никаких эмоций.
День спустя, сильно уменьшив скорость, корабль пересёк орбиту Марса, но Луна исчезла. Земля больше не представляла из себя привычного зрелища. Континенты сдвинулись, изменив свои очертания, океаны сократились, даже диаметр планеты уменьшился.
— Два с половиной миллиарда лет — долгий срок, — произнёс Барлетта, стараясь взять себя в руки.
По кораблю пронёсся возглас воодушевления, когда стали видны первые признаки того, что Земля обитаема. Особенно бросалось в глаза квадратное пятно в экваториальной зоне. Оно было светло-серого цвета, чётко выделяющегося на фоне зелени поднимающейся вокруг растительности. На нем не было заметно никаких делений или маркировок. Кроме того, на этой огромной плоской поверхности, похоже, не было никаких неровностей. Плошадь его была около десяти тысяч километров.
Между тем возбуждение возросло ещё больше, когда чуть позже было принято радиосообщение, вероятно, переданное с Земли.
— Робот космической вахты. Сектор Сол. Отделение Терра. Исследовательский корабль ЭУР два ноль ноль два, ответьте!
Голос говорил на безупречном английском, однако ещё поразительнее было то, что корабль опознали без всякого труда.
Элф Вишер передал ответ.
— Садитесь на базе пятнадцать, — сообщили с Земли. — Это квадратное пятно в экваториальной зоне, которое вы, несомненно, уже видели.
— Понял, — произнёс Вишер. — Нам очень интересно. Можете вы ответить на наши вопросы?
— Разумеется, сэр, — ответил вежливый голос. — Задавайте ваши вопросы, пожалуйста.
— Как там на Земле — при таком Солнце?
— Искусственный разогрев внутренней части планеты, медленная термоядерная реакция делает её обитаемой, и даже климат здесь приятен. Выровнены и улучшены температурные условия везде… Климат планеты полностью в наших руках.
— Наших? — спросил Вишер с лёгким налётом недоверия. — В руках роботов?
— Не беспокойтесь, сэр, — ответил ему голос. — Роботы сегодня — составная часть повседневности. Мы лишены честолюбия. Наше существование подчинено одной задаче — служить человечеству.
— И сколько здесь жителей? — спросил Вишер.
— Миллиард.
— А где остальные люди?
— Когда вернулись корабли первого этапа исследовательских экспедиций, первоначального человечества уже больше не существовало. Найденные следы показали, что на Земле оно пережило закат цивилизации, погрузилось в первобытный образ жизни, а потом тихо вымерло. Однако во многих местах Млечного Пути тем временем были обнаружены колонии, основанные первым человечеством в период его технического расцвета.
Экипажи кораблей ООН начали строить новую культуру. Используя знания, приобретённые во время экспедиций, они сумели сделать это в кратчайшее время. Новое человечество тоже проникло в космос и исследовало Млечный Путь и галактики Локальной группы. Негуманоидная разумная жизнь была найдена лишь в немногих местах, и все эти существа, без исключения, находились на нижних ступенях развития. Сегодня вся Локальная группа — область обитания земного человечества.
Вишер сглотнул. Он, казалось, и представить себе не мог такого грандиозного успеха продукта хомо сапиенс (человека разумного). Жаклин подошла к нему и взяла его руки в свои.
— Мой вам комплимент, — сказал Вишер, приходя в себя от удивления. — И на каком же языке сейчас говорят?
— Спасибо, сэр. В результате заселения Млечного Пути и соседних галактик возникло около сотни новых языков. Однако существует всеобщий язык общения, основанный на английском, который понимают везде. Кроме того, изучение языков сегодня не представляет никакой проблемы. При помощи дидаскалографа, работающего на базе гипнотического внушения, любой, даже самый неспособный к языкам человек, может освоить чужой язык за несколько часов.
— Фантастика! — воскликнул Вишер. — Откуда вы так хорошо знаете английский?
— Робот космической вахты знает даты возвращения всех исследовательских кораблей Объединённых Наций. Мы также знаем обо всех языках общения на каждом корабле и владеем ими.
— А сколько всего кораблей вернулось?
— Все, сэр. Никаких потерь не было.
— Это невероятно! — фыркнул Вишер.
— Это на самом деле так, сэр, — вежливо сказал ему голос робота.
Вишер осмотрелся. Глаза его блестели.
— Мы идём на посадку, — сказал он в микрофон.
— Спасибо, сэр. И сердечно приветствуем вас на Земле!
Вишер отключился и посмотрел, на Жаклин.
— Нас здесь неплохо встретили, моя дорогая, — сказал он ей. — Мы ещё нужны Земле, даже если у неё это смешное маленькое красное солнышко.
У несгибаемого Вишера по щекам бежали слезы! Чтобы скрыть их, он притянул к себе Жаклин и спрятал лицо на её плече.
Тем временем ЭУР2002 опускался вниз, на серо-белый квадрат, называющийся Базой-15.
— Несомненно, — подтвердил Вишер. — Это был порыв отчаяния. Когда мы с Барлеттой в ту ночь оказались на склоне горы, я стал ломать себе голову, но мне на ум не пришло никакой идеи, кроме одной: нужно обмануть туман. Как уже было сказано, порыв отчаяния охватил меня. Через пару часов наш запас кислорода подойдёт к концу, и мы будем вынуждены открыть шлемы. Если до тех пор мне не удастся убедить туман, что с моей помощью он быстрее овладеет умами членов экипажа, чем если бы он действовал собственными методами, тогда…
Окончание фразы повисло в воздухе, и он сделал беспомощный жест.
На некоторое время воцарилось молчание.
— С момента начала моей игры, — продолжил наконец Вишер, — я часто и надолго телепатически связывался с Be… — он смущённо улыбнулся, — … с Туманом, много узнал о нем, о его привычках и намерениях. До сих пор он поглотил экипажи десяти космических кораблей. Он не знал меры времени, так как оно было ему безразлично, но первый корабль попал в его ловушку где-то около двух миллионов лет назад.
— Это длительный промежуток времени, — заметил Барлетта. — А сам он знал свой возраст?
— Нет. Он ничего не знал о своём происхождении. Сказал только, что до того времени, как был поглощён экипаж первого космического корабля, он уже существовал долгое время. Его полный возраст я оцениваю в двадцать, а возраст самостоятельного мышления — в три миллиона лет.
— В любом случае, это чудовище, — заметила Жаклин.
— Он не имел никаких моральных качеств. Откуда им взяться? По его твёрдому убеждению, все, что приходило к нему извне, принадлежало ему, и он мог поступить с этим по своему желанию. А его самым настойчивым желанием было собирание знании. Туман, несомненно, был существом, с которым можно было ладить, если в каждом случае потакать его желаниям и если он видел выгоду в таком существовании. У нею не было никакого опыта, достойного упоминания, несмотря на его разумность. Но на опыте зиждется часть логики, а он был не очень логичен и, кроме этого, не мог делать выводов, поэтому его было довольно легко обмануть. Человек, например, давно бы разоблачил меня увидев, как я разбиваю камеру сгорания агрегата фотонного двигатетя, хотя это необходимо было сделать, чтобы выиграть время, так как решающее солнечное затмение должно было произойти через пятьдесят часов.
— И о предстоящем солнечном затмении он тоже не имел никакого представления? — поинтересовался Барлетта.
— Вот именно. Со своего места он видел Сперансу узким серпом, поэтому и представить себе не мог, что от неё может быть огромная тень, способная затмить его мыслительный центр.
— Несмотря на то, что он, вероятно, пережил не одну тысячу таких затмений.
— Верно, — Вишер довольно усмехнулся — Я уже сказал, что логика не была его сильной стороной.
* * *
Обратный путь ЭУР2002 проделал за два пространственных прыжка без всяких инцидентов, и в конце второго прыжка оказался в половине светового года от тусклого красного карлика.— Это что, наше старое доброе Солнце? — недоверчиво поинтересовался Барлетта.
— Радуйся, что оно вообще ещё здесь — после 2,4 миллиарда лет! — ответил Элф Вишер.
С расстояния орбиты Урана красный карлик все ещё существенно не отличался от прочих звёзд на чёрном небосводе.
— Каким оно видится с Земли? — озабоченно пробормотал Барлетта.
— Скоро мы это узнаем, — в голосе Вишера не было никаких эмоций.
День спустя, сильно уменьшив скорость, корабль пересёк орбиту Марса, но Луна исчезла. Земля больше не представляла из себя привычного зрелища. Континенты сдвинулись, изменив свои очертания, океаны сократились, даже диаметр планеты уменьшился.
— Два с половиной миллиарда лет — долгий срок, — произнёс Барлетта, стараясь взять себя в руки.
По кораблю пронёсся возглас воодушевления, когда стали видны первые признаки того, что Земля обитаема. Особенно бросалось в глаза квадратное пятно в экваториальной зоне. Оно было светло-серого цвета, чётко выделяющегося на фоне зелени поднимающейся вокруг растительности. На нем не было заметно никаких делений или маркировок. Кроме того, на этой огромной плоской поверхности, похоже, не было никаких неровностей. Плошадь его была около десяти тысяч километров.
Между тем возбуждение возросло ещё больше, когда чуть позже было принято радиосообщение, вероятно, переданное с Земли.
— Робот космической вахты. Сектор Сол. Отделение Терра. Исследовательский корабль ЭУР два ноль ноль два, ответьте!
Голос говорил на безупречном английском, однако ещё поразительнее было то, что корабль опознали без всякого труда.
Элф Вишер передал ответ.
— Садитесь на базе пятнадцать, — сообщили с Земли. — Это квадратное пятно в экваториальной зоне, которое вы, несомненно, уже видели.
— Понял, — произнёс Вишер. — Нам очень интересно. Можете вы ответить на наши вопросы?
— Разумеется, сэр, — ответил вежливый голос. — Задавайте ваши вопросы, пожалуйста.
— Как там на Земле — при таком Солнце?
— Искусственный разогрев внутренней части планеты, медленная термоядерная реакция делает её обитаемой, и даже климат здесь приятен. Выровнены и улучшены температурные условия везде… Климат планеты полностью в наших руках.
— Наших? — спросил Вишер с лёгким налётом недоверия. — В руках роботов?
— Не беспокойтесь, сэр, — ответил ему голос. — Роботы сегодня — составная часть повседневности. Мы лишены честолюбия. Наше существование подчинено одной задаче — служить человечеству.
— И сколько здесь жителей? — спросил Вишер.
— Миллиард.
— А где остальные люди?
— Когда вернулись корабли первого этапа исследовательских экспедиций, первоначального человечества уже больше не существовало. Найденные следы показали, что на Земле оно пережило закат цивилизации, погрузилось в первобытный образ жизни, а потом тихо вымерло. Однако во многих местах Млечного Пути тем временем были обнаружены колонии, основанные первым человечеством в период его технического расцвета.
Экипажи кораблей ООН начали строить новую культуру. Используя знания, приобретённые во время экспедиций, они сумели сделать это в кратчайшее время. Новое человечество тоже проникло в космос и исследовало Млечный Путь и галактики Локальной группы. Негуманоидная разумная жизнь была найдена лишь в немногих местах, и все эти существа, без исключения, находились на нижних ступенях развития. Сегодня вся Локальная группа — область обитания земного человечества.
Вишер сглотнул. Он, казалось, и представить себе не мог такого грандиозного успеха продукта хомо сапиенс (человека разумного). Жаклин подошла к нему и взяла его руки в свои.
— Мой вам комплимент, — сказал Вишер, приходя в себя от удивления. — И на каком же языке сейчас говорят?
— Спасибо, сэр. В результате заселения Млечного Пути и соседних галактик возникло около сотни новых языков. Однако существует всеобщий язык общения, основанный на английском, который понимают везде. Кроме того, изучение языков сегодня не представляет никакой проблемы. При помощи дидаскалографа, работающего на базе гипнотического внушения, любой, даже самый неспособный к языкам человек, может освоить чужой язык за несколько часов.
— Фантастика! — воскликнул Вишер. — Откуда вы так хорошо знаете английский?
— Робот космической вахты знает даты возвращения всех исследовательских кораблей Объединённых Наций. Мы также знаем обо всех языках общения на каждом корабле и владеем ими.
— А сколько всего кораблей вернулось?
— Все, сэр. Никаких потерь не было.
— Это невероятно! — фыркнул Вишер.
— Это на самом деле так, сэр, — вежливо сказал ему голос робота.
Вишер осмотрелся. Глаза его блестели.
— Мы идём на посадку, — сказал он в микрофон.
— Спасибо, сэр. И сердечно приветствуем вас на Земле!
Вишер отключился и посмотрел, на Жаклин.
— Нас здесь неплохо встретили, моя дорогая, — сказал он ей. — Мы ещё нужны Земле, даже если у неё это смешное маленькое красное солнышко.
У несгибаемого Вишера по щекам бежали слезы! Чтобы скрыть их, он притянул к себе Жаклин и спрятал лицо на её плече.
Тем временем ЭУР2002 опускался вниз, на серо-белый квадрат, называющийся Базой-15.