Когда же 2 мая 1945 г. М. Борман передал в Советский Союз шифровку, в которой просил о помощи, то его как «советского разведчика» выручил командир танкового корпуса генерал И. А. Серов. В Советском Союзе М. Борман прожил после войны 27 лет, а после смерти был похоронен на кладбище в Лефортово. Автором публикации приведенных выше фактов явился некто Б. Тартаковский. Однако сколько-нибудь серьезных и существенных доказательств он не приводит.
Более правдивым является предположение о том, что М. Борман покончил с собой еще тогда, когда находился в окруженном Берлине. Когда он понял, что надежды на спасение нет, то принял цианистый калий. Эта версия подтверждается рядом фактов. Во-первых, рабочие, которые в 1972 г. производили строительные работы в одном из районов Берлина, обнаружили скелет. В ротовой полости погибшего были найдены следы яда. Личный стоматолог М. Бормана опознал зубной протез, который был изготовлен им лично. Во-вторых, проведенная генетическая экспертиза однозначно подтвердила, что останки принадлежат М. Борману. Следовательно, он умер в Берлине 2 мая 1945 г.
Судьбу М. Бормана до известной степени напоминают послевоенные перипетии группенфюрера СС Генриха Мюллера. И здесь, как и в расследованиях по делу М. Бормана, главный вопрос – остался ли Г. Мюллер в живых? В данном случае, но все же с известной долей осторожности можно дать утвердительный ответ. Прежде всего, история хранит многочисленные свидетельства на этот счет. Кроме того, документально подтверждено, что один из самолетов авиаотряда Гитлера в конце апреля 1945 г. доставил Мюллера в район, граничащий со Швейцарией. Ничто не мешало ему в дальнейшем сделать себе пластическую операцию и жить на средства, которые находились на многочисленных секретных счетах.
Впоследствии на Г. Мюлера вышли специалисты из ЦРУ. Они сначала установили слежку за Вилли Крихбауманом, который во время войны являлся подчиненным Г. Мюллера, и выяснили, что периодически они встречаются. После войны В. Крихбауман был завербован западногерманской разведкой – БНД, которой руководил Р. Гелен. Существуют сведения, что штандартенфюрер СС Фридрих Панцингер, один из сотрудников Мюллера, после войны стал работать в ведомстве Гелена. Во время Второй мировой войны Ф. Панцингер занимался поисками советских разведчиков и их немецких осведомителей как в самой Германии, так и за ее пределами. Так, разоблачение советской агентуры на территории Франции и Бельгии в 1942 г. напрямую было связано с деятельностью Ф. Панцингера, который был для Гелена весьма ценным кадром.
Существуют сведения, что Гелен хотел заполучить в свое ведомство и самого Мюллера, поскольку тот знал очень и очень многое. Однако Г. Мюллером заинтересовалось и ЦРУ, и, скорее всего, оно сделало ему более привлекательное предложение. Во всяком случае, американский журналист Грегори Дуглас разыскал документы, которые свидетельствуют о том, что между Мюллером и одним из сотрудников ЦРУ был установлен контакт.
ЦРУ, предварительно убедившись в том, что Г. Мюллер великолепно разбирается во всем, что касается советской разведки, и что секретные архивы, которые он вывез из Германии, представляют собой большую ценность, сделало Г. Мюллеру предложение стать сотрудником ЦРУ. Г. Дуглас считает, что Мюллер ответил на это предложение согласием, и в качестве доказательства своей версии приводит якобы найденные им дневники Г. Мюллера. В них бывший группенфюрер СС описывает свою женитьбу на американке из высшего света, свои встречи с Э. Гувером (шефом ЦРУ), сенатором П. Макартни, президентом Г. Трумэном.
Свидетельствам американского журналиста можно и верить, и не верить, но то, что американская разведка знала о местонахождении Г. Мюллера, – это очевидно. Более того, некоторыми сотрудниками ЦРУ в порядке, так сказать, личной инициативы проводились собственные розыски. В то же время высшее руководство американской разведки держало всю информацию о Мюллере в строгом секрете и препятствовало попыткам офицеров среднего звена выйти на его след.
Другая версия, касающаяся жизни Г. Мюллера после окончания войны, основывается на предположении о том, что Мюллер сотрудничал с советской разведкой.
Бригаденфюрер СС В. Шелленберг, руководитель внешнеполитической разведки СД, утверждал, что в середине Второй мировой войны Советы завербовали Мюллера, а после окончания войны он вступил в коммунистическую партию и что в 1948 г. его видели в Москве. Конкретные факты по всем этим утверждениям отсутствуют.
Однако утверждения В. Шелленберга в известной степени подтверждаются рассказом Рудольфа Барака, который в то время (1950-е гг.) руководил чехословацкой разведкой. По заданию тогдашнего главы КГБ И. А. Серова он и его сотрудники провели операцию по тайной переправке Г. Мюллера из Аргентины в Москву. Советские разведчики установили, а затем передали своим чехословацким коллегам, что Мюллер живет в Кордове и, видимо, периодически меняет свое местопребывание.
Выяснилось, что он не очень хорошо знает испанский язык. По поводу его деятельности в Аргентине не было точных сведений. Он мог заниматься бизнесом, но фактов, подтверждающих это, не было. Сотрудникам Р. Барака удалось войти в доверие к Г. Мюллеру. Когда они удостоверились, что перед ними действительно тот человек, которого они ищут (по фотографии Мюллера опознал один бывший нацист), они подмешали Г. Мюллеру в бокал с вином снотворное и самолетом доставили в Прагу. Потом его переправили в Москву.
Р. Барак был уверен, что Мюллер стал сотрудничать с КГБ. Однако конкретных фактов чех не приводит. Был, правда, один нюанс, заслуживающий внимания: когда Г. Мюллер находился еще в Праге, он обменялся еле заметным кивком с А. Коротковым – экс-резидентом советской разведки в Берлине перед войной. Примечательно, что Р. Барак после проведенной операции по вывозу Мюллера в Москву встречался и с А. Коротковым, и с Н. Хрущевым (это было в 1958 г.). Но ни тот ни другой ни словом не обмолвились об операции, которая была проведена двумя годами ранее.
Возвращаясь к вопросу о том, действительно ли Г. Мюллер погиб в Берлине в мае 1945 г., следует отметить, что однозначного ответа нет. Прежде всего, потому, что, хотя в Берлине и была разыскана могила, в которой был якобы похоронен Г. Мюллер, когда ее разрыли в 1963 г., то обнаружили не один, а целых три скелета. Анализы, проведенные экспертами, показали, что ни один из них не мог принадлежать Г. Мюллеру. Поэтому вопрос о гибели Мюллера в окруженном советскими войсками Берлине остается без определенного ответа.
Глава 4
Московская конференция министров иностранных дел
Тегеранская конференция
Квебекская конференция
Более правдивым является предположение о том, что М. Борман покончил с собой еще тогда, когда находился в окруженном Берлине. Когда он понял, что надежды на спасение нет, то принял цианистый калий. Эта версия подтверждается рядом фактов. Во-первых, рабочие, которые в 1972 г. производили строительные работы в одном из районов Берлина, обнаружили скелет. В ротовой полости погибшего были найдены следы яда. Личный стоматолог М. Бормана опознал зубной протез, который был изготовлен им лично. Во-вторых, проведенная генетическая экспертиза однозначно подтвердила, что останки принадлежат М. Борману. Следовательно, он умер в Берлине 2 мая 1945 г.
Судьбу М. Бормана до известной степени напоминают послевоенные перипетии группенфюрера СС Генриха Мюллера. И здесь, как и в расследованиях по делу М. Бормана, главный вопрос – остался ли Г. Мюллер в живых? В данном случае, но все же с известной долей осторожности можно дать утвердительный ответ. Прежде всего, история хранит многочисленные свидетельства на этот счет. Кроме того, документально подтверждено, что один из самолетов авиаотряда Гитлера в конце апреля 1945 г. доставил Мюллера в район, граничащий со Швейцарией. Ничто не мешало ему в дальнейшем сделать себе пластическую операцию и жить на средства, которые находились на многочисленных секретных счетах.
Впоследствии на Г. Мюлера вышли специалисты из ЦРУ. Они сначала установили слежку за Вилли Крихбауманом, который во время войны являлся подчиненным Г. Мюллера, и выяснили, что периодически они встречаются. После войны В. Крихбауман был завербован западногерманской разведкой – БНД, которой руководил Р. Гелен. Существуют сведения, что штандартенфюрер СС Фридрих Панцингер, один из сотрудников Мюллера, после войны стал работать в ведомстве Гелена. Во время Второй мировой войны Ф. Панцингер занимался поисками советских разведчиков и их немецких осведомителей как в самой Германии, так и за ее пределами. Так, разоблачение советской агентуры на территории Франции и Бельгии в 1942 г. напрямую было связано с деятельностью Ф. Панцингера, который был для Гелена весьма ценным кадром.
Существуют сведения, что Гелен хотел заполучить в свое ведомство и самого Мюллера, поскольку тот знал очень и очень многое. Однако Г. Мюллером заинтересовалось и ЦРУ, и, скорее всего, оно сделало ему более привлекательное предложение. Во всяком случае, американский журналист Грегори Дуглас разыскал документы, которые свидетельствуют о том, что между Мюллером и одним из сотрудников ЦРУ был установлен контакт.
ЦРУ, предварительно убедившись в том, что Г. Мюллер великолепно разбирается во всем, что касается советской разведки, и что секретные архивы, которые он вывез из Германии, представляют собой большую ценность, сделало Г. Мюллеру предложение стать сотрудником ЦРУ. Г. Дуглас считает, что Мюллер ответил на это предложение согласием, и в качестве доказательства своей версии приводит якобы найденные им дневники Г. Мюллера. В них бывший группенфюрер СС описывает свою женитьбу на американке из высшего света, свои встречи с Э. Гувером (шефом ЦРУ), сенатором П. Макартни, президентом Г. Трумэном.
Свидетельствам американского журналиста можно и верить, и не верить, но то, что американская разведка знала о местонахождении Г. Мюллера, – это очевидно. Более того, некоторыми сотрудниками ЦРУ в порядке, так сказать, личной инициативы проводились собственные розыски. В то же время высшее руководство американской разведки держало всю информацию о Мюллере в строгом секрете и препятствовало попыткам офицеров среднего звена выйти на его след.
Другая версия, касающаяся жизни Г. Мюллера после окончания войны, основывается на предположении о том, что Мюллер сотрудничал с советской разведкой.
Бригаденфюрер СС В. Шелленберг, руководитель внешнеполитической разведки СД, утверждал, что в середине Второй мировой войны Советы завербовали Мюллера, а после окончания войны он вступил в коммунистическую партию и что в 1948 г. его видели в Москве. Конкретные факты по всем этим утверждениям отсутствуют.
Однако утверждения В. Шелленберга в известной степени подтверждаются рассказом Рудольфа Барака, который в то время (1950-е гг.) руководил чехословацкой разведкой. По заданию тогдашнего главы КГБ И. А. Серова он и его сотрудники провели операцию по тайной переправке Г. Мюллера из Аргентины в Москву. Советские разведчики установили, а затем передали своим чехословацким коллегам, что Мюллер живет в Кордове и, видимо, периодически меняет свое местопребывание.
Выяснилось, что он не очень хорошо знает испанский язык. По поводу его деятельности в Аргентине не было точных сведений. Он мог заниматься бизнесом, но фактов, подтверждающих это, не было. Сотрудникам Р. Барака удалось войти в доверие к Г. Мюллеру. Когда они удостоверились, что перед ними действительно тот человек, которого они ищут (по фотографии Мюллера опознал один бывший нацист), они подмешали Г. Мюллеру в бокал с вином снотворное и самолетом доставили в Прагу. Потом его переправили в Москву.
Р. Барак был уверен, что Мюллер стал сотрудничать с КГБ. Однако конкретных фактов чех не приводит. Был, правда, один нюанс, заслуживающий внимания: когда Г. Мюллер находился еще в Праге, он обменялся еле заметным кивком с А. Коротковым – экс-резидентом советской разведки в Берлине перед войной. Примечательно, что Р. Барак после проведенной операции по вывозу Мюллера в Москву встречался и с А. Коротковым, и с Н. Хрущевым (это было в 1958 г.). Но ни тот ни другой ни словом не обмолвились об операции, которая была проведена двумя годами ранее.
Возвращаясь к вопросу о том, действительно ли Г. Мюллер погиб в Берлине в мае 1945 г., следует отметить, что однозначного ответа нет. Прежде всего, потому, что, хотя в Берлине и была разыскана могила, в которой был якобы похоронен Г. Мюллер, когда ее разрыли в 1963 г., то обнаружили не один, а целых три скелета. Анализы, проведенные экспертами, показали, что ни один из них не мог принадлежать Г. Мюллеру. Поэтому вопрос о гибели Мюллера в окруженном советскими войсками Берлине остается без определенного ответа.
Глава 4
Война за послевоенный раздел Европы
В освобождаемых от гитлеровцев странах Европы прослеживалась определенная тенденция: высшее руководство Великобритании и США следило за тем, чтобы движение Сопротивления выполнило свою функцию только на этапе борьбы с немцами. В дальнейшем же союзные державы рассчитывали вновь вернуть власть эмигрантским правительствам. Что касается Советского Союза, то он поддерживал не только национально-освободительную борьбу, но и демократические преобразования.
На различных этапах Второй мировой войны политиками обсуждались вопросы послевоенного устройства мира.
Встречами глав государств-союзников, на которых рассматривались эти вопросы, явились: Московская конференция министров иностранных дел США, Великобритании и Советского Союза; Тегеранская конференция; Крымская (Ялтинская) и Берлинская (Потсдамская) конференции.
На различных этапах Второй мировой войны политиками обсуждались вопросы послевоенного устройства мира.
Встречами глав государств-союзников, на которых рассматривались эти вопросы, явились: Московская конференция министров иностранных дел США, Великобритании и Советского Союза; Тегеранская конференция; Крымская (Ялтинская) и Берлинская (Потсдамская) конференции.
Московская конференция министров иностранных дел
(19–30 октября 1943 г.)
Главным на конференции, несомненно, был вопрос об открытии второго фронта. Эту тему подняло, естественно, советское правительство. Однако немаловажное значение имели и развернувшиеся дискуссии о том, какова будет послевоенная судьба европейских государств. Союзники строили планы создания в Восточной Европе таких федеративных государственных образований, которые бы играли роль буфера между Советским Союзом и западным миром. Само собой разумеется, политика таких федераций была бы направлена против Советского Союза. Позиция руководства нашей страны была твердой – освобожденные от гитлеровцев страны Европы должны сами решать свою судьбу, никто не вправе навязывать им свою волю.
Союзные державы в послевоенный период также ставили перед собой цель – добиться противостояния Советского Союза и Германии, для чего требовалось сохранить последнюю в качестве сильной страны. За спиной Советского Союза велась тайная замаскированная дипломатия. Практически сразу после завершения Сталинградской битвы состоялись переговоры германского руководства и руководителя американской разведки в Европе А. Даллеса (15 января – 3 апреля 1943 г.). На них обсуждалось послевоенное положение Германии в качестве опорного пункта в борьбе с коммунизмом в Европе. Вынашивались планы расширения Польши в восточном направлении, а также укрепления Румынии и Венгрии. Особо был подчеркнут тот факт, что Австрия не может быть отделена от Германии, а сама Германия ни в коем случае не подлежит разделу на отдельные зоны.
Судя по всему, высшее германское руководство серьезно задалось целью посеять раздор в антифашистской коалиции и, воспользовавшись этим, провести сепаратные переговоры. И надо сказать, что союзники вовсе не исключали такой итог Второй мировой войны. Иначе как объяснить тот факт, что связи между Управлением американских стратегических служб и представителями фашистского руководства стали регулярными?
Помимо закулисного дипломатического сговора велась еще и разведывательная война.
К примеру, разведка США была осведомлена о том, что немецкие промышленники готовят покушение на А. Гитлера как на не справившегося со своей ролью лидера. Такой расклад вполне устраивал американские политические круги, поэтому совсем не случайно среди американских политиков было распространено мнение о том, что с устранением фюрера и окончанием в связи с этим войны Советский Союз может и не войти в Берлин.
У немецкого оппозиционного Гитлеру руководства были свои конкретно разработанные планы послевоенного положения Германии. Так, идея о полной и безоговорочной капитуляции Германии даже не рассматривалась. Зато во всех подробностях были разработаны основные пункты соглашения нового немецкого правительства с западными державами на реакционных, антисоветских основах. Германия была согласна вывести свои войска с территорий порабощенных ею государств и отказаться от колониального господства. Взамен же немецкие промышленники рассчитывали заставить союзников согласиться признать присоединение к Германии Австрии, западной части Чехословакии и Польши, а также Клайпеды. В планах германского монополистического объединения было и создание (с привлечением финансовых и промышленных американских кругов) союза под названием «Экономическое пространство Европы», в котором Германии отводилась роль форпоста на европейской территории.
Существуют сведения, что американская разведка провела еще одни переговоры с представителями высшего руководства Германии. Из этих документов следовало, что США при условии устранения Гитлера и его приспешников согласны будут заключить мир с Германией. И тогда, во-первых, границы Германии станут такими, какими их видят германские промышленные круги. Во-вторых, США и Великобритания не допустят того, чтобы Советский Союз перешел границу Германии и вмешался в дела послевоенной Европы на всех уровнях (торговом, политическом, экономическом). Однако впоследствии переговоры не имели результата и продолжения, поскольку политики США были больше заинтересованы в том, чтобы Советский Союз принял участие в разгроме империалистической Японии.
Союзные державы в послевоенный период также ставили перед собой цель – добиться противостояния Советского Союза и Германии, для чего требовалось сохранить последнюю в качестве сильной страны. За спиной Советского Союза велась тайная замаскированная дипломатия. Практически сразу после завершения Сталинградской битвы состоялись переговоры германского руководства и руководителя американской разведки в Европе А. Даллеса (15 января – 3 апреля 1943 г.). На них обсуждалось послевоенное положение Германии в качестве опорного пункта в борьбе с коммунизмом в Европе. Вынашивались планы расширения Польши в восточном направлении, а также укрепления Румынии и Венгрии. Особо был подчеркнут тот факт, что Австрия не может быть отделена от Германии, а сама Германия ни в коем случае не подлежит разделу на отдельные зоны.
Судя по всему, высшее германское руководство серьезно задалось целью посеять раздор в антифашистской коалиции и, воспользовавшись этим, провести сепаратные переговоры. И надо сказать, что союзники вовсе не исключали такой итог Второй мировой войны. Иначе как объяснить тот факт, что связи между Управлением американских стратегических служб и представителями фашистского руководства стали регулярными?
Помимо закулисного дипломатического сговора велась еще и разведывательная война.
К примеру, разведка США была осведомлена о том, что немецкие промышленники готовят покушение на А. Гитлера как на не справившегося со своей ролью лидера. Такой расклад вполне устраивал американские политические круги, поэтому совсем не случайно среди американских политиков было распространено мнение о том, что с устранением фюрера и окончанием в связи с этим войны Советский Союз может и не войти в Берлин.
У немецкого оппозиционного Гитлеру руководства были свои конкретно разработанные планы послевоенного положения Германии. Так, идея о полной и безоговорочной капитуляции Германии даже не рассматривалась. Зато во всех подробностях были разработаны основные пункты соглашения нового немецкого правительства с западными державами на реакционных, антисоветских основах. Германия была согласна вывести свои войска с территорий порабощенных ею государств и отказаться от колониального господства. Взамен же немецкие промышленники рассчитывали заставить союзников согласиться признать присоединение к Германии Австрии, западной части Чехословакии и Польши, а также Клайпеды. В планах германского монополистического объединения было и создание (с привлечением финансовых и промышленных американских кругов) союза под названием «Экономическое пространство Европы», в котором Германии отводилась роль форпоста на европейской территории.
Существуют сведения, что американская разведка провела еще одни переговоры с представителями высшего руководства Германии. Из этих документов следовало, что США при условии устранения Гитлера и его приспешников согласны будут заключить мир с Германией. И тогда, во-первых, границы Германии станут такими, какими их видят германские промышленные круги. Во-вторых, США и Великобритания не допустят того, чтобы Советский Союз перешел границу Германии и вмешался в дела послевоенной Европы на всех уровнях (торговом, политическом, экономическом). Однако впоследствии переговоры не имели результата и продолжения, поскольку политики США были больше заинтересованы в том, чтобы Советский Союз принял участие в разгроме империалистической Японии.
Тегеранская конференция
(28 ноября – 1 декабря 1943 г.)
Тегеранская конференция явилась первой, на которой главы всех трех стран (США, СССР и Великобритании) собрались вместе для решения политических и военных задач, а также согласования интересов каждой из стран в борьбе с общим врагом – фашистской Германией.
Далее встал вопрос о собственно устройстве Германии как государства после окончания войны. Здесь вновь столкнулись противоречивые интересы англичан и американцев и Советского Союза. Так, Ф. Рузвельт считал (и в этом его поддержал У. Черчилль), что Германию необходимо разделить на пять независимых государств. Предполагалось создать Дунайскую конфедерацию европейских государств, в которую вошли бы южные немецкие области. И. Сталин понимал, что искусственное создание новой конфедерации направлено (по желанию Великобритании) на контроль за ситуацией в Юго-Восточной Европе. Поэтому И. Сталин был за то, чтобы, во-первых, не расчленять Германию, а во-вторых, сохранить Австрию и Венгрию в качестве самостоятельных государств. В связи с противоречивыми мнениями сторон по послевоенному устройству Германии сколько-нибудь определенных решений принято не было.
Другой политической проблемой, обсуждавшейся на конференции, был вопрос о послевоенном устройстве Польши. Напомним, что в апреле 1943 г. из-за проводимой эмигрантским польским правительством антисоветской политики Советский Союз был вынужден разорвать с Польшей дипломатические отношения. Англичане же видели в послевоенной Польше так называемый «санитарный кордон» против Советского Союза и поэтому были заинтересованы в том, чтобы послевоенный политический режим Польши носил прежний, реакционный характер.
Ф. Рузвельт поддержал У. Черчилля в том, чтобы Советский Союз восстановил дипломатические отношения с польским правительством. Однако ответ Сталина бы однозначным: пока эмигрантское польское правительство не прекратит антисоветскую политику, ни о каких переговорах с ним не может быть и речи. Вместе с тем глава советского государства подчеркнул, что Советский Союз, естественно, поскольку Польша соседствует с ним, стремится к добрососедским отношениям.
Важным моментом, который касался польского вопроса, было признание участниками конференции довоенных границ Советского Союза и Польши. Если раньше (в 1942 г.) главы правительств США и Великобритании обходили молчанием этот вопрос в своих выступлениях, то в Тегеране вопрос о границах Польши и Советского Союза был решен.
Среди других вопросов, касающихся послевоенного устройства европейских государств, был вопрос о передаче Кёнигсберга Советскому Союзу, поскольку эта территория исторически всегда была русской. В решении этого вопроса, который был выдвинут на обсуждение И. Сталиным, главу советского правительства поддержал У. Черчилль.
На Московской конференции для рассмотрения странами – участницами антифашистской коалиции был также представлен документ под названием «Основная схема управления освобожденной Францией». Этот проект представлял собой совместную разработку Ф. Рузвельта и У. Черчилля. На деле он предлагал оккупационный режим, поскольку Французский комитет национального освобождения не допускался к управлению Францией. На Московской конференции этот документ не был утвержден – советская сторона посчитала, что такое политическое устройство послевоенной Франции не отвечает освободительному характеру Второй мировой войны.
Союзники еще не раз возвращались к французскому вопросу. Так, в январе 1944 г. на рассмотрение стран – участниц антигитлеровской коалиции был вынесен почти неизмененный по сравнению с Московской конференцией проект декларации. Его представили американцы, и они же настаивали на том, чтобы он был подписан тремя странами. Советская сторона не согласилась с такой постановкой вопроса.
Через месяц (март 1944 г.) Ф. Рузвельт при поддержке У. Черчилля издал директиву, согласно которой Д. Эйзенхауэр наделялся полномочиями верховного правителя Франции. При этом Французский комитет национального освобождения вновь не принимался во внимание в правительстве страны ни в каком качестве. От советской стороны 25 марта последовал меморандум, в котором излагалась та точка зрения, что США и Великобритания, решая вопрос о политическом устройстве Франции без участия третьей стороны, т. е. Советского Союза, нарушают тем самым соглашения Московской конференции. Естественно, что и представителей Французского комитета национального освобождения не устраивал такой вариант, при котором нарушался суверенитет Франции. Они рассчитывали, что в окончательном решении вопроса по административному устройству страны будут учтены демократические основы. Собственно, дискриминационное отношение США и Великобритании к Франции проявилось также и в их нежелании использовать французские военные силы для операций на территории страны, так как они были задействованы в Италии. Союзники в этом плане не собирались ничего менять. В связи с чем между представителями Французского комитета национального освобождения и союзниками возникли трения.
Тем не менее во Франции наблюдался рост движения Сопротивления. В принятую в мае 1 944 г. программу Национального совета Сопротивления, помимо проектов борьбы против немецких оккупантов, был включен план демократических перемен во Франции в послевоенное время. Так, в программе обосновывалась необходимость во временном правительстве. В качестве его главы была выдвинута кандидатура председателя Французского комитета национального освобождения Шарля де Голля. Он пользовался авторитетом и поддержкой народных масс. 2 июня 1944 г. было создано временное правительство, в которое вошли коммунисты, представители социалистических и буржуазных партий.
Союзные державы между тем продолжали игнорировать возглавляемое Ш. де Голлем правительство. Несмотря на то что в начале июня 1944 г. Ш. де Голль побывал с официальным визитом в США, а союзные войска примерно в это же время высадились во Франции, англичане и американцы согласились признать Французский комитет национального освобождения как серьезную политическую силу только в августе 1944 г., т. е. значительно позже. Союзникам пришлись не по нраву независимость Ш. де Голля и его лояльность по отношению к коммунистам. И все же, как признался У. Черчилль, в конце концов Ш. де Голль был более приемлемой фигурой, нежели коммунисты во главе французского правительства (кстати, ряд членов Французской коммунистической партии заняли во временном правительстве довольно высокие посты).
Следует отметить, что Советский Союз внес большой вклад в процесс признания Франции самостоятельным государством союзными державами. По инициативе СССР Франция была включена в состав Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, а в состав Европейской консультативной комиссии – в качестве четвертого полноправного члена на постоянной основе. В декабре 1944 г. был подписан договор о взаимопомощи между Советским Союзом и Францией.
Главным результатом Тегеранской конференции явилось то, что союзники поняли необходимость как можно более быстрого окончания войны, причем не только усилиями одного Советского Союза, но и США и Великобритании. Наконец СССР приобрел статус равноправного участника антигитлеровской коалиции. Кроме того, была выработана и согласована общая стратегия военных действий.Все участники Тегеранской конференции отдавали себе отчет в том, что после окончания войны картину политической карты Европы определит то, как будут расположены войска стран – участниц антифашистской коалиции. Не секрет, что каждая из сторон преследовала свои политические цели, а это подчас ставило под угрозу единство союзников в борьбе против фашистской Германии. Не случайно поэтому одним из основных вопросов, которые обсуждались на конференции, стал вопрос о послевоенной судьбе Германии. Прежде всего страны – участницы конференции были единодушны в том, что необходимо предотвратить в будущем возможность рецидива фашизма, что именно Советский Союз, США и Великобритания станут следить за сохранением мира.
Далее встал вопрос о собственно устройстве Германии как государства после окончания войны. Здесь вновь столкнулись противоречивые интересы англичан и американцев и Советского Союза. Так, Ф. Рузвельт считал (и в этом его поддержал У. Черчилль), что Германию необходимо разделить на пять независимых государств. Предполагалось создать Дунайскую конфедерацию европейских государств, в которую вошли бы южные немецкие области. И. Сталин понимал, что искусственное создание новой конфедерации направлено (по желанию Великобритании) на контроль за ситуацией в Юго-Восточной Европе. Поэтому И. Сталин был за то, чтобы, во-первых, не расчленять Германию, а во-вторых, сохранить Австрию и Венгрию в качестве самостоятельных государств. В связи с противоречивыми мнениями сторон по послевоенному устройству Германии сколько-нибудь определенных решений принято не было.
Другой политической проблемой, обсуждавшейся на конференции, был вопрос о послевоенном устройстве Польши. Напомним, что в апреле 1943 г. из-за проводимой эмигрантским польским правительством антисоветской политики Советский Союз был вынужден разорвать с Польшей дипломатические отношения. Англичане же видели в послевоенной Польше так называемый «санитарный кордон» против Советского Союза и поэтому были заинтересованы в том, чтобы послевоенный политический режим Польши носил прежний, реакционный характер.
Ф. Рузвельт поддержал У. Черчилля в том, чтобы Советский Союз восстановил дипломатические отношения с польским правительством. Однако ответ Сталина бы однозначным: пока эмигрантское польское правительство не прекратит антисоветскую политику, ни о каких переговорах с ним не может быть и речи. Вместе с тем глава советского государства подчеркнул, что Советский Союз, естественно, поскольку Польша соседствует с ним, стремится к добрососедским отношениям.
Важным моментом, который касался польского вопроса, было признание участниками конференции довоенных границ Советского Союза и Польши. Если раньше (в 1942 г.) главы правительств США и Великобритании обходили молчанием этот вопрос в своих выступлениях, то в Тегеране вопрос о границах Польши и Советского Союза был решен.
Среди других вопросов, касающихся послевоенного устройства европейских государств, был вопрос о передаче Кёнигсберга Советскому Союзу, поскольку эта территория исторически всегда была русской. В решении этого вопроса, который был выдвинут на обсуждение И. Сталиным, главу советского правительства поддержал У. Черчилль.
На Московской конференции для рассмотрения странами – участницами антифашистской коалиции был также представлен документ под названием «Основная схема управления освобожденной Францией». Этот проект представлял собой совместную разработку Ф. Рузвельта и У. Черчилля. На деле он предлагал оккупационный режим, поскольку Французский комитет национального освобождения не допускался к управлению Францией. На Московской конференции этот документ не был утвержден – советская сторона посчитала, что такое политическое устройство послевоенной Франции не отвечает освободительному характеру Второй мировой войны.
Союзники еще не раз возвращались к французскому вопросу. Так, в январе 1944 г. на рассмотрение стран – участниц антигитлеровской коалиции был вынесен почти неизмененный по сравнению с Московской конференцией проект декларации. Его представили американцы, и они же настаивали на том, чтобы он был подписан тремя странами. Советская сторона не согласилась с такой постановкой вопроса.
Через месяц (март 1944 г.) Ф. Рузвельт при поддержке У. Черчилля издал директиву, согласно которой Д. Эйзенхауэр наделялся полномочиями верховного правителя Франции. При этом Французский комитет национального освобождения вновь не принимался во внимание в правительстве страны ни в каком качестве. От советской стороны 25 марта последовал меморандум, в котором излагалась та точка зрения, что США и Великобритания, решая вопрос о политическом устройстве Франции без участия третьей стороны, т. е. Советского Союза, нарушают тем самым соглашения Московской конференции. Естественно, что и представителей Французского комитета национального освобождения не устраивал такой вариант, при котором нарушался суверенитет Франции. Они рассчитывали, что в окончательном решении вопроса по административному устройству страны будут учтены демократические основы. Собственно, дискриминационное отношение США и Великобритании к Франции проявилось также и в их нежелании использовать французские военные силы для операций на территории страны, так как они были задействованы в Италии. Союзники в этом плане не собирались ничего менять. В связи с чем между представителями Французского комитета национального освобождения и союзниками возникли трения.
Тем не менее во Франции наблюдался рост движения Сопротивления. В принятую в мае 1 944 г. программу Национального совета Сопротивления, помимо проектов борьбы против немецких оккупантов, был включен план демократических перемен во Франции в послевоенное время. Так, в программе обосновывалась необходимость во временном правительстве. В качестве его главы была выдвинута кандидатура председателя Французского комитета национального освобождения Шарля де Голля. Он пользовался авторитетом и поддержкой народных масс. 2 июня 1944 г. было создано временное правительство, в которое вошли коммунисты, представители социалистических и буржуазных партий.
Союзные державы между тем продолжали игнорировать возглавляемое Ш. де Голлем правительство. Несмотря на то что в начале июня 1944 г. Ш. де Голль побывал с официальным визитом в США, а союзные войска примерно в это же время высадились во Франции, англичане и американцы согласились признать Французский комитет национального освобождения как серьезную политическую силу только в августе 1944 г., т. е. значительно позже. Союзникам пришлись не по нраву независимость Ш. де Голля и его лояльность по отношению к коммунистам. И все же, как признался У. Черчилль, в конце концов Ш. де Голль был более приемлемой фигурой, нежели коммунисты во главе французского правительства (кстати, ряд членов Французской коммунистической партии заняли во временном правительстве довольно высокие посты).
Следует отметить, что Советский Союз внес большой вклад в процесс признания Франции самостоятельным государством союзными державами. По инициативе СССР Франция была включена в состав Совета Безопасности Организации Объединенных Наций, а в состав Европейской консультативной комиссии – в качестве четвертого полноправного члена на постоянной основе. В декабре 1944 г. был подписан договор о взаимопомощи между Советским Союзом и Францией.
Квебекская конференция
(12–16 сентября 1944 г.)
Осенью 1944 г. советские войска освободили Болгарию и Румынию. К этому времени уже стало очевидно, что война вступила в завершающую стадию и победа над фашистской Германией не за горами. Между тем стремительное продвижение Советской армии в Центральной и Юго-Восточной Европе вызвало тревогу у руководителей Англии и США. Для того чтобы обсудить сложившуюся военную и политическую обстановку, выработать стратегию на ближайшие месяцы и, наконец, обговорить детали послевоенного раздела сфер влияния в Европе, главы правительств США и Великобритании собрались на конференции в Квебеке. На ней еще раз было подчеркнуто, что главная задача союзников состоит в разгроме Германии, а также в овладении ее столицей и центральной частью страны. Союзникам предстояло прорвать оборонительный рубеж на западной границе Германии и форсировать Рейн.
Вдохновленные успешным стремительным наступлением в августе – сентябре 1944 г., в результате которого англо-американские войска подошли к германской границе, союзники рассчитывали, что Германия может капитулировать в самое ближайшее время. На этот случай у союзников был готов план наступления из Италии на Вену. Был также обсужден вариант вступления союзных войск в Центральную и Юго-Восточную Европу после капитуляции Германии. Главы правительств и военное руководство Великобритании и США решили уже тогда, не дожидаясь окончания войны, разделить Германию на оккупационные зоны и определить между собой, кому достанется та или иная ее часть. Был рассмотрен греческий вопрос: решено, что английские войска появятся в Греции сразу, как только она станет свободной от немцев. Особым пунктом в повестке конференции стоял вопрос о разработке атомного оружия. Собственно, работы по созданию атомной бомбы уже велись. Однако участники встречи в Квебеке высказались за ускорение процесса ее создания, а также за соблюдение строжайшей секретности. Любая информация, считали они, ни в коем случае не должна стать известна Советскому Союзу.
19 сентября 1944 г. И. Сталин был извещен об итогах Квебекской конференции. Президент США и премьер-министр Великобритании направили главе Советского Союза послание, в котором не было ни слова о планах союзников высадить свои войска в Греции и о взятии Вены. Ф. Рузвельт и У. Черчилль лишь в общих чертах обрисовали свой план наступления в Италии и упомянули о разрабатываемой военными руководителями союзных войск операции на море и на суше, предположительно на полуострове Истрия.
И. Сталин умел читать между строк и разгадал стремление союзников опередить Советскую армию и первыми войти в центральные районы Германии, а возможно, и в саму ее столицу. В свою очередь, И. Сталин поставил союзников в известность о планах советского командования относительно освобождения Венгрии, а также о перспективе нанести удар по немцам на Восточном фронте. Генералиссимус утаил от союзников один немаловажный момент, а именно: свою встречу с председателем Национального комитета освобождения Югославии маршалом И. Броз Тито по согласованию сроков военной помощи Югославии.
Здесь следует совершить небольшой экскурс в начало 1944 г. Немецкие войска оккупировали Адриатическое побережье. Их численность составляла около 13 дивизий; кроме того, активную помощь им оказывали войска марионеточного правительства Югославии. Отряды Народно-освободительной армии Югославии вместе с партизанами вели неравную борьбу против немецких захватчиков. В этой борьбе им помогал Советский Союз. Так, зимой 1944 г. наши страны обменялись военными миссиями (с югославской стороны ее возглавлял генерал В. Горзич, с советской – генерал Н. В. Корнеев). Начиная с мая 1944 г. советские летчики доставляли в Югославию оружие и средства связи. Когда в июле 1944 г. в ходе наступления немцев создалась угроза жизнедеятельности Верховного штаба Югославии, наша авиация доставила его руководство в район, свободный от фашистов.
Координатором боевых действий Народно-освободительной армии Югославии была Коммунистическая партия Югославии. Под ее руководством по всей стране создавались народно-освободительные комитеты, широкие народные массы мобилизовывались на борьбу против немецких захватчиков и их приспешников. Успехи югославов в борьбе против Германии встревожили союзников. В августе 1944 г. в Неаполе состоялась встреча У. Черчилля с И. Броз Тито. Премьер-министр настаивал на том, чтобы югославский лидер начал переговоры с королем Югославии Петром. Целью У. Черчилля было навязывание Югославии эмигрантского правительства. Он также планировал высадку своих войск на полуострове Истрия и добивался от югославской стороны согласия на этот шаг.
В конце сентября военные представители Югославии и Болгарии скоординировали свои действия против фашистских войск. 1 октября 1944 г. при участии Ставки Верховного главнокомандующего был выработан план Белградской операции 3-го Украинского фронта, в которой должны были принять участие войска советской, болгарской и югославской армий. Конечной целью Белградской операции было освобождение Югославии и создание благоприятных условий для наступления Советской армии на будапештском направлении. Об этом шел разговор на встрече И. Броз Тито с генералом С. С. Бирюзовым. Более детальное содержание операции включало в себя наступление советских и югославских войск на белградском направлении, а югославских и болгарских – на нишском и скопьенском направлениях с целью разгрома немецкой группы армий «Сербия», а также окружение группы армий «Е» и освобождение всей территории Югославии.
У. Черчилль не был в курсе югославских переговоров И. Сталина, однако успешные действия советских войск на Балканах говорили сами за себя. Видимо, желая прояснить ситуацию по поводу балканского вопроса, У. Черчилль предложил И. Сталину совместную встречу. Одновременно английский премьер-министр послал телеграмму Ф. Рузвельту. Президент США отреагировал на нее посланием И. Сталину, в котором подчеркнул, что втроем (И. Сталину, У. Черчиллю и Ф. Рузвельту) им по силам найти приемлемое решение любых проблем. Поэтому Ф. Рузвельт просил И. Сталина рассматривать встречу с У. Черчиллем как преамбулу ко встрече всех троих. Особый акцент Ф. Рузвельт делал на том, что союзнические отношения не должны осложняться и что только совместная встреча способна разрешить возникающие между союзниками проблемы.
Однако на деле холодок недоверия между Советским Союзом, Великобританией и США все же чувствовался, поскольку сталкивались полярные интересы каждой из сторон. Великобритания сама хотела утвердиться на Балканах, о чем было недвусмысленно заявлено на Квебекской конференции, а тут ее планы нарушались появлением Советской армии на границах Греции и Югославии. Подобные противоречия были только на руку фашистской Германии, о чем прямо сказал Гитлер на совещании высшего немецкого руководства 10–13 сентября 1944 г.
Встреча И. Сталина с У. Черчиллем проходила в Москве в начале октября 1944 г. На Балканах между тем происходили следующие события. По мере продвижения Советской армии к болгаро-югославской границе немецкие войска оставляли Грецию, Албанию и южные районы Югославии. Основные военные события развернулись в Греции. 12 октября 1944 г. Афины и Пирей стали свободными от немцев. Однако еще раньше, с 4 октября, практически сразу же, как только греческие войска вместе с партизанами, преследуя немцев, оставляли за собой освобожденные территории, на них стал высаживаться английский воздушный десант. Сначала англичане заняли север Пелопонесса, а 13 октября – Афины. Английское вторжение в Грецию подготовило почву для возвращения в страну эмигрантского правительства Г. Попандреу. В стране назревала гражданская война.
Вдохновленные успешным стремительным наступлением в августе – сентябре 1944 г., в результате которого англо-американские войска подошли к германской границе, союзники рассчитывали, что Германия может капитулировать в самое ближайшее время. На этот случай у союзников был готов план наступления из Италии на Вену. Был также обсужден вариант вступления союзных войск в Центральную и Юго-Восточную Европу после капитуляции Германии. Главы правительств и военное руководство Великобритании и США решили уже тогда, не дожидаясь окончания войны, разделить Германию на оккупационные зоны и определить между собой, кому достанется та или иная ее часть. Был рассмотрен греческий вопрос: решено, что английские войска появятся в Греции сразу, как только она станет свободной от немцев. Особым пунктом в повестке конференции стоял вопрос о разработке атомного оружия. Собственно, работы по созданию атомной бомбы уже велись. Однако участники встречи в Квебеке высказались за ускорение процесса ее создания, а также за соблюдение строжайшей секретности. Любая информация, считали они, ни в коем случае не должна стать известна Советскому Союзу.
19 сентября 1944 г. И. Сталин был извещен об итогах Квебекской конференции. Президент США и премьер-министр Великобритании направили главе Советского Союза послание, в котором не было ни слова о планах союзников высадить свои войска в Греции и о взятии Вены. Ф. Рузвельт и У. Черчилль лишь в общих чертах обрисовали свой план наступления в Италии и упомянули о разрабатываемой военными руководителями союзных войск операции на море и на суше, предположительно на полуострове Истрия.
И. Сталин умел читать между строк и разгадал стремление союзников опередить Советскую армию и первыми войти в центральные районы Германии, а возможно, и в саму ее столицу. В свою очередь, И. Сталин поставил союзников в известность о планах советского командования относительно освобождения Венгрии, а также о перспективе нанести удар по немцам на Восточном фронте. Генералиссимус утаил от союзников один немаловажный момент, а именно: свою встречу с председателем Национального комитета освобождения Югославии маршалом И. Броз Тито по согласованию сроков военной помощи Югославии.
Здесь следует совершить небольшой экскурс в начало 1944 г. Немецкие войска оккупировали Адриатическое побережье. Их численность составляла около 13 дивизий; кроме того, активную помощь им оказывали войска марионеточного правительства Югославии. Отряды Народно-освободительной армии Югославии вместе с партизанами вели неравную борьбу против немецких захватчиков. В этой борьбе им помогал Советский Союз. Так, зимой 1944 г. наши страны обменялись военными миссиями (с югославской стороны ее возглавлял генерал В. Горзич, с советской – генерал Н. В. Корнеев). Начиная с мая 1944 г. советские летчики доставляли в Югославию оружие и средства связи. Когда в июле 1944 г. в ходе наступления немцев создалась угроза жизнедеятельности Верховного штаба Югославии, наша авиация доставила его руководство в район, свободный от фашистов.
Координатором боевых действий Народно-освободительной армии Югославии была Коммунистическая партия Югославии. Под ее руководством по всей стране создавались народно-освободительные комитеты, широкие народные массы мобилизовывались на борьбу против немецких захватчиков и их приспешников. Успехи югославов в борьбе против Германии встревожили союзников. В августе 1944 г. в Неаполе состоялась встреча У. Черчилля с И. Броз Тито. Премьер-министр настаивал на том, чтобы югославский лидер начал переговоры с королем Югославии Петром. Целью У. Черчилля было навязывание Югославии эмигрантского правительства. Он также планировал высадку своих войск на полуострове Истрия и добивался от югославской стороны согласия на этот шаг.
Союзники долгое время не признавали Народно-освободительный югославский фронт. Лишь в январе 1944 г. англичане прекратили оказывать помощь марионеточному правительству Югославии, а руководящие круги США продолжали поддерживать его вплоть до 1945 г.Когда же 6 сентября 1944 г. Советская армия вышла на румыно-югославскую границу, И. Броз Тито, как председатель Национального комитета освобождения Югославии, попросил руководство Советского Союза помочь изгнать немецкие войска с территории Югославии. С 21 августа по 28 сентября 1944 г. в Москве прошли переговоры И. Броз Тито и И. Сталина. Английское военное представительство в Югославии об этом контакте ничего не знало. В ходе переговоров были обозначены шаги по оказанию помощи Югославии в виде оружия и продовольствия.
В конце сентября военные представители Югославии и Болгарии скоординировали свои действия против фашистских войск. 1 октября 1944 г. при участии Ставки Верховного главнокомандующего был выработан план Белградской операции 3-го Украинского фронта, в которой должны были принять участие войска советской, болгарской и югославской армий. Конечной целью Белградской операции было освобождение Югославии и создание благоприятных условий для наступления Советской армии на будапештском направлении. Об этом шел разговор на встрече И. Броз Тито с генералом С. С. Бирюзовым. Более детальное содержание операции включало в себя наступление советских и югославских войск на белградском направлении, а югославских и болгарских – на нишском и скопьенском направлениях с целью разгрома немецкой группы армий «Сербия», а также окружение группы армий «Е» и освобождение всей территории Югославии.
У. Черчилль не был в курсе югославских переговоров И. Сталина, однако успешные действия советских войск на Балканах говорили сами за себя. Видимо, желая прояснить ситуацию по поводу балканского вопроса, У. Черчилль предложил И. Сталину совместную встречу. Одновременно английский премьер-министр послал телеграмму Ф. Рузвельту. Президент США отреагировал на нее посланием И. Сталину, в котором подчеркнул, что втроем (И. Сталину, У. Черчиллю и Ф. Рузвельту) им по силам найти приемлемое решение любых проблем. Поэтому Ф. Рузвельт просил И. Сталина рассматривать встречу с У. Черчиллем как преамбулу ко встрече всех троих. Особый акцент Ф. Рузвельт делал на том, что союзнические отношения не должны осложняться и что только совместная встреча способна разрешить возникающие между союзниками проблемы.
Однако на деле холодок недоверия между Советским Союзом, Великобританией и США все же чувствовался, поскольку сталкивались полярные интересы каждой из сторон. Великобритания сама хотела утвердиться на Балканах, о чем было недвусмысленно заявлено на Квебекской конференции, а тут ее планы нарушались появлением Советской армии на границах Греции и Югославии. Подобные противоречия были только на руку фашистской Германии, о чем прямо сказал Гитлер на совещании высшего немецкого руководства 10–13 сентября 1944 г.
Встреча И. Сталина с У. Черчиллем проходила в Москве в начале октября 1944 г. На Балканах между тем происходили следующие события. По мере продвижения Советской армии к болгаро-югославской границе немецкие войска оставляли Грецию, Албанию и южные районы Югославии. Основные военные события развернулись в Греции. 12 октября 1944 г. Афины и Пирей стали свободными от немцев. Однако еще раньше, с 4 октября, практически сразу же, как только греческие войска вместе с партизанами, преследуя немцев, оставляли за собой освобожденные территории, на них стал высаживаться английский воздушный десант. Сначала англичане заняли север Пелопонесса, а 13 октября – Афины. Английское вторжение в Грецию подготовило почву для возвращения в страну эмигрантского правительства Г. Попандреу. В стране назревала гражданская война.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента