Мартин Кэт. В огне желания

   – Мы и вернемся. Разыщем мою дражайшую супругу – и вернемся. Полагаю, много времени это не займет. Сейчас не до этого, пойми ты наконец!
   – А когда займемся Траском? Сегодня?
   – Сегодня нам надо выспаться как следует. Не хватало еще, чтобы завтра кто-нибудь из нас промахнулся только потому, что накануне ему не терпелось как следует позабавиться. Траск никуда не уйдет, времени хватит с избытком.
   – По-твоему, он сказал это сгоряча? – с надеждой спросила Присцилла.
   Прошло более часа, а они все еще разговаривали. Приняв решение исповедаться, Присцилла ничего не утаила и посвятила сестру во все мельчайшие события прошлого и в свои собственные чувства и сомнения.
   Рози слушала сначала с отстраненностью человека, умудренного опытом, но постепенно выражение ее лица смягчилось.
   Возможно, попытка Присциллы увлечь ее с собой в Цинциннати теперь представлялась ей в новом свете.
   – Я склонна думать именно так, – помолчав, ответила Рози. – Ты недотягиваешь до того образа, который нарисовал в своем воображении Брендон Траск, но ведь любят не за что-то, а вопреки. Если бы он искал идеальную подругу жизни, то вряд ли бросился бы вдогонку за тобой, когда ты вернулась к Эгану.
   Присцилла отбросила со щеки выбившийся локон. Теперь она рассказала все, чрезмерная откровенность смущала ее, но дороги назад уже не было. Оставалось надеяться, что она не сделала ошибки, доверившись сестре.
   – Допустим, ты права, – печально обронила Присцилла, – и я все еще нужна Брендону… все еще любима. Но что это дает, если я не могу стать такой, какая нужна ему?
   – Я, например, никогда не ступала ногой в прерии Техаса, никогда не ездила верхом и всю жизнь берегла лицо от солнца и пыли. Но если бы я полюбила человека, то пошла бы за ним на край света.
   – Когда-то и я так думала.
   – Странная ты, ей-богу! Сначала решила выйти замуж за Эгана и прошла через бог знает какие испытания, чтобы добраться до него. При этом ты не знала его, ни разу не видела и не любила. Выходит, любовь для тебя ничего не значит, раз ты не стремишься преодолеть преграды и соединиться с любимым?
   – Это только так кажется, – вздохнула Присцилла. – А вот находясь рядом с Брендоном, я способна на все.
   Вдруг Рози поднялась с кресла и уселась на софу возле сестры, взяв ее за руки.
   – Я видела таких, как ты. Эти люди мечутся от одной крайности к другой и не способны принять окончательное решение. Знаешь, что с ними случается в конце концов? Они упускают счастье, которое уже держали в руках, и остаток жизни каются в этом.
   – Но если ты ошибаешься? Если Брендон сказал то, что думал?
   – Ты узнаешь это наверняка, если попросту спросишь его.
   – А если я все-таки приму решение и останусь с ним? Если сделаю эту попытку… и не потяну?
   – Утешишься тем, что попробовала. Лучше сделать – и жалеть, чем наоборот.
   Присцилла молча размышляла над словами сестры. Она рассказала все о себе этой молодой женщине, которую и видела-то всего несколько раз. Даже самый близкий человек во всем свете, Брендон, и тот знал куда меньше о Присцилле Уиллз. А вот Рози знала все.
   – Джеми прав, – наконец тихо проговорила Присцилла. – У тебя доброе сердце.
   – Джеми так сказал? – вырвалось у Рози, и она чуть заметно вздрогнула.
   – А почему ты так удивлена? Разве тебя нельзя полюбить? Скажи, если Джеми Уокер позовет тебя с собой, ты пойдешь с ним?
   – Не знаю…
   – Но ты же только что сказала!..
   – Не из-за себя самой, а из-за Джеми. Это было бы несправедливо по отношению к нему. В моем прошлом есть такое… словом, я не хотела бы, чтобы кто-нибудь показал на меня пальцем в его присутствии.
   – А если ему наплевать?
   – Так не бывает.
   – Вот видишь, Рози! – с торжеством воскликнула Присцилла. – Твоя мудрость хороша только для других, но не для тебя самой! А теперь еще раз подумай о том, хорошо ли для Брендона связать жизнь с женщиной, которая вовсе не под стать ему? На этот раз Рози промолчала.
   – Вот что, пора нам подумать об отдыхе, – сказала она после долгой паузы. – С утра пораньше пошлю кого-нибудь в «Эвергрин», и твой друг узнает, что ты в безопасности.
   – Рози! – Присцилла порывисто обняла сестру. – Ты даже не догадываешься, как я рада, что узнала тебя!
   – Почему же не догадываюсь? – усмехнулась та. – Я тоже рада.
   Они вошли в спальню и улеглись на одной кровати, честно стараясь уснуть. Однако прошло немало времени, прежде чем дыхание сестер стало ровным и размеренным.

Глава 20

   Стук в дверь, внезапный и настойчивый, заставил молодых женщин встревожено переглянуться. Рози на цыпочках вышла в крохотный холл и прислушалась.
   – Откройте, это я, Джеми.
   – Слава Богу!
   Рози впустила его и снова заперлась на ключ, бросив тревожный взгляд в коридор.
   Гостиную заливал солнечный свет, и, увидев осунувшееся лицо нежданного в этот час гостя, Присцилла сразу заподозрила недоброе. Она спала далеко за полдень: сказалось пережитое накануне. Подняв тяжелые веки, Присцилла выпила большую чашку кофе и лишь после этого поднялась. Сейчас, с еще влажными после мытья волосами, она казалась хрупкой как никогда.
   – Говори же, Джеми, что случилось!
   Он только покачал головой, стараясь отдышаться.
   – Не томи, рассказывай!
   – С Траском беда… – Молодой человек взъерошил свои рыжие кудри, и без того растрепанные после скачки верхом. – Люди Эгана схватили его и собираются убить.
   – Что?! – Присцилла побледнела.
   – Лучше бы ты мне сразу сказала, что Траск в «Эвергрине»! – воскликнул Джеми, от волнения совсем забыв о субординации. – Я бы его предупредил, а теперь!..
   – Я как-то не подумала… О Боже, что же будет?!
   – Как это случилось? – спросила Рози, сохраняя полное хладнокровие.
   – Из того, что мне удалось подслушать, я не совсем это понял. Хардинг и Эган разговаривали в кабинете. Мне бы приехать сюда раньше, да никак не удавалось улизнуть!
   – Что же делать? Рози, Джеми, что делать? – повторяла Присцилла, ломая руки и дрожа всем телом.
   – Прежде чем что-то предпринять, я бы хотела прояснить для вас картину, – помолчав, сказала Рози.
   – Что это значит? – живо осведомился Джеми.
   – А то, что Эган и Мак-Лири давно уже вместе обделывают делишки. Это длится не первый год. Думаете, кто занимается грабежами на реке? Шайка, которой верховодит Калеб. Сам Эган, правда, не участвует в операциях, но именно он поставляет Мак-Лири сведения насчет проходящих пароходов и суденышек помельче. С этого он имеет долю, но и Мак-Лири достается немало, иначе откуда бы ему взять деньги на все это. – И она широким жестом обвела помещение.
   – Как же ты можешь? – воскликнула пораженная Присцилла. – Жить с грабителем, убийцей!
   Несколько мгновений Рози смотрела на нее, прищурившись, потом усмехнулась:
   – Сразу видно, что ты никогда не голодала.
   – Не обижайся на нее, – неожиданно сказал Джеми и обнял молодую женщину. – Что было, то было, а сейчас нам нужно подумать об Эгане и его планах насчет Траска. Когда я услышал слово «убить»… уму непостижимо. Как сильно порой можно ошибиться в человеке! Ну а если речь идет о грабежах, то Мак-Лири Нужно остановить.
   Тут Присциллу осенило.
   – Так вот каким расследованием занимался Брендон все это время! Теперь-то я понимаю, что привело его в Натчез! Знаете что? Он договорился с рейнджерами о том, что поможет остановить грабежи на Миссисипи и за это обвинение в убийстве – кстати сказать, ложное обвинение! – будет с него снято. По-моему, он с самого начала знал, что Стюарт во всем этом замешан!
   – Тогда ясно, как он попался. – Джеми вздохнул. – Его узнали и донесли Эгану.
   – Мы должны помочь ему!
   – Как? Я знаю, что сегодня будет совершено очередное нападение на пароход, но где и на какой именно, понятия не имею.
   – В десяти милях к северу от города, – спокойно сообщила Рози. – Там недавно образовалась песчаная мель, и Мак-Лири собирался передвинуть бакены, чтобы пароход «Сент-Луис» сел на нее. Он обсуждал это с Джеком Доббсом, а я подслушивала.
   – «Сент-Луис»? – эхом отозвался Джеми, не веря своим ушам. – Невозможно! Ведь это же самый большой пароход на реке!
   – Не настолько он велик, чтобы утолить аппетиты Мак-Лири, – с горькой усмешкой ответила Рози. – Он считает себя некоронованным королем здешних мест.
   – Ах, королем? Ну, тогда его величество очень удивится, слетев с трона! – Джеми направился к двери. – Темнеет теперь раньше, и нужно торопиться. Я сейчас же отправлюсь в полицейское управление и все расскажу старшему констеблю. Пока еще он соберет людей!
   – Джеми, оттуда скачи сразу в «Эвергрин»! – крикнула вслед Присцилла. – Крис Бенлерман поможет тебе. Просто скажи, что Брендон в опасности, а остальное он сделает сам.
   – Тогда лучше начать с него. Только представьте себе, как посмотрят на меня в полицейском управлении. Ведь Эган здесь на самом лучшем счету.
   Он уже был у двери, когда Рози бросилась к нему:
   – Береги себя!
   На этот долгий и страстный поцелуй она ответила со всем своим пылом, обвив руками шею Джеми и всем телом прижавшись к нему.
   – Помнишь, я обещал вернуться за тобой однажды? Так вот, больше я ждать не стану. Это короткая последняя разлука – и мы будем вместе.
   С этими словами Джеми скрылся за дверью, а Рози смотрела на нее, не в силах оторвать взгляда. Присцилла подошла к ней. Она хотела убедить сестру в том, что Джеми хорошо обдумал каждое свое слово, но времени на разговоры не было.
   – Я должна сделать хоть что-нибудь! – прошептала Присцилла в отчаянии. – Где их искать? Они, должно быть, взяли Брендона с собой к реке…
   – Едва ли, – заметила Рози, все так же зачарованно глядя на дверь.
   – Что ты имеешь в виду?
   – Скорее всего твой Траск сейчас неподалеку от «Плоскодонки». Так называется кабак, собственность Мак-Лири. Это ли не лучшее место, чтобы укрыть того, кто знает слишком много? До операции вряд ли они примут окончательные меры, но потом…
   – Продолжай!
   – Тебе это не понравится.
   – Продолжай!
   – Я не так хорошо знаю Эгана, но, боюсь, в ярости он не владеет собой. В таком случае твой друг уже мертв. Но если Эган способен держать себя в руках и мстит хладнокровно, то лучший способ расправиться с соперником – взять его с собой на дело. После завершения операции в реке останется много убитых. Одним больше, одним меньше. Таким образом сведения, добытые Траском, умрут вместе с ним.
   От слов Рози Присциллу охватило безысходное отчаяние, внезапно сменившееся решимостью.
   – Если Брендон жив, я этого не допущу! По-твоему, он еще в кабаке Мак-Лири, живой или мертвый?
   – Скорее всего так. До темноты они не решатся забрать его оттуда.
   – Тогда мне нужно какое-нибудь оружие. У Мак-Лири должен быть револьвер или что-то в этом роде…
   – А зачем револьвер и кому?
   – Если Брендон в «Плоскодонке» и все еще жив, возможно, мне удастся вызволить его оттуда. Не могу же я сделать это безоружная! Ну же, Рози, говори скорее!
   Темноволосая красавица в изумлении посмотрела на нее, потом на губах ее медленно проступила улыбка.
   – Хм… теперь-то я не сомневаюсь, что ты моя сестра. Рози скрылась в спальне Калеба и пробыла там совсем недолго, но Присцилле эти несколько минут показались вечностью. Она мерила шагами гостиную, бросая на дверь нетерпеливые взгляды.
   – У Калеба есть кое-что получше револьвера. – Рози вышла из спальни с винтовкой в руке. – Восьмизарядная, системы «кольт», и еще ни разу не бывшая в употреблении. Калеб хвастался, что это новейшая модель. Мистер Тиммонс, хозяин оружейной лавки, доставил ее вчера, но Мак-Лири, к счастью, уже не было. Он сделал заказ несколько месяцев назад и чуть не свихнулся от злости, узнав, что винтовка не поспеет к сроку.
   – Она заряжена? – спросила Присцилла, принимая тяжелое оружие…
   – Конечно. Мистер Тиммонс особо подчеркнул, что она смазана и проверена, а магазин полон. Так распорядился Калеб. – Рози помолчала, потом бросила косой взгляд на сестру. – Только вот в чем дело, Присцилла. Мне пришлось в жизни повидать всякого, но при этом я осталась горожанкой и понятия не имею, как пользоваться оружием.
   Присцилла взвесила винтовку в руке и внимательно осмотрела ее, стараясь не вспоминать об убитом индейце и о бедняжке Чарити, чья короткая жизнь едва не оборвалась из-за такой смертельной игрушки.
   – У Брендона была точно такая же. Специально он не обучал меня пользоваться ею, но я частенько видела, как он стрелял. Поэтому я знаю, что к чему. Это легко: надо только нажать курок, а для нового выстрела передернуть вот эту металлическую штуку. Она поворачивает барабан, и можно стрелять снова.
   – Ты уверена, что не отступишь в последнюю минуту?
   – Нет, только не на этот раз! – воскликнула Присцилла, думая о Брендоне, которому, возможно, в этот момент грозила смерть.
   – Тогда я пойду с тобой.
   – Ты? – Присцилла бросила на сестру удивленный взгляд. – Это еще зачем? Тебя ведь все это не касается.
   – Во-первых, без меня тебе придется разыскивать их гораздо дольше, а во-вторых, мы же все-таки сестры.
   – Верно. – Присцилла улыбнулась, несмотря на серьезность ситуации.
   – Здесь неподалеку конюшня, Калеб держит в ней свой драндулет. Меня там знают и даже запрягут лошадей, но не могу же я взять кучера. Свидетели нам ни к чему, а я не умею править.
   – Я умею.
   И Присцилла снова улыбнулась в ответ на восхищенный взгляд сестры.
   – Похоже, какой-то идиот слишком сильно намылил веревку, и тебе удалось выскользнуть, Траск.
   Стюарт произнес это ровно и неспешно, обходя стул, к которому привязали Брендона. Тот сидел свесив голову на грудь. Лишь усилием воли ему удавалось до сих пор бороться с беспамятством, но ненависть к Эгану была так сильна, что он все же поднял голову, скривил разбитые губы в усмешке и прохрипел:
   – Да уж, я скользкий как угорь…
   – Значит, придется на этот раз обойтись парой пуль, – спокойно заметил Стюарт.
   Его лицо расплывалось и удалялось, чтобы внезапно вновь вернуться в фокус. Веки казались свинцовыми, и их едва удавалось разлепить. Один глаз заплыл совсем, другой отзывался мучительной болью после бесчисленных ударов по лицу. Нос, по-видимому, был сломан в переносице, но некоторое время назад острая боль сменилась ноющей, а теперь и вовсе не ощущалась, вытесненная другими, более мучительными ощущениями. Ребра болели отчаянно и страдая Брендон спрашивал себя, сколько костей у него переломано. Кровь, сочившуюся изо рта, он поначалу сплевывал, потом длинная красная струйка засохла на подбородке и шее. Конца избиению не предвиделось, поэтому не стоило беспокоиться о таких мелочах.
   – Что ты делал в «Плоскодонке»? – раздался, словно сквозь слой ваты, голос Эгана, и тотчас под дых впечатался кулак Хардинга.
   Истерзанное тело жаждало передышки, но Брендон стиснул зубы и приказал остановиться вращающимся стенам пещеры. Он был здесь давно и уже привык к запаху сырости, к беготне крыс в темных закоулках.
   – Просто зашел выпить…
   Он повторил это не менее дюжины раз, но Эган, появившийся здесь несколько минут назад, слышал это впервые.
   – Зашел выпить. Вполне понятное желание… впрочем, как и желание раздвигать ноги моей жене.
   – Она тут ни при чем! – Брендон сплюнул и ненадолго ощутил прилив сил.
   – А я думаю, очень даже при чем. Славная маленькая шлюшка, особенно после того, как прошла твой курс обучения. В постели она – просто огонь!
   – Откуда тебе знать, какова она в постели, – презрительно бросил Брендон.
   «Однако и впрямь, – тупо подумал он, – откуда ему знать об этом?» Внезапно, несмотря на боль – острую, колющую, пульсирующую и ноющую, он явственно увидел Присциллу в объятиях Эгана. Нет, Брендон не верил ни на миг, что она отдалась ему добровольно, но что, если этот подлец все-таки принудил ее? Он напряг связанные руки в тщетной попытке освободиться.
   – Сожалею, что потерял так много времени из-за своей глупой мнительности, – продолжал Эган. – Но теперь с этим покончено. Пока Мае вгонял разум в твои самонадеянные мозги, я вгонял кое-что другое в Присциллу. Грудки у нее – просто прелесть. Размером как раз под мужскую ладонь, верно? Пари держу, тебе они тоже нравились.
   Брендон издал невнятное рычание и сделал рывок, но лишь свалился вместе со стулом лицом вниз, под ноги улыбающемуся Эгану. Совсем рядом на каменном полу поблескивала лужица виски из бутылки, нечаянно разбитой Хардингом. Повсюду громоздились тюки, ящики, картонки…
   Подручный Эгана поднял стул и, ворча, сильно пнул Брендона под ребра. Тот скорчился от боли.
   – Неплохо бы выпить, но там, где посуше и почище, – сказал Эган. – Пошли, Мае. А ты, Траск, передохни четверть часа. Когда вернемся, будешь падать физиономией вниз сколько тебе угодно.
   Они удалились в один из естественных коридоров, забрав с собой лампу. Их смех отозвался эхом в каких-то закоулках, и наступила тьма и полная тишина.
   Присцилла поражалась, как хорошо она управлялась с упряжкой. К счастью, час был поздний, иначе прохожие провожали бы ее удивленными взглядами. Хорошо одетая женщина на облучке привлекала любопытные взгляды редких гуляк, и это явно смущало Рози, жавшуюся в тень.
   – Нам придется пробраться в пещеры позади кабака. Они сообщаются напрямую. Только там может быть Траск.
   – Нам что же, придется идти через… через это заведение?
   – С черного хода. Есть и другой путь, прямо в пещеру, но я не знаю, где он. Лошадей и эту развалюху придется спрятать. Ничего, есть подходящее место: сарай рядом с кабаком. Он ветхий, но сгодится как укрытие. Дом давно разрушен, и сараем никто не пользуется.
   Присцилла сочла это даром судьбы. Одному Богу известно, в каком состоянии они найдут Брендона. Бросить на улице экипаж, даже такой жалкий, нельзя. По возвращении его и след простынет. Вскоре сестры уже шли к задней двери кабака Мак-Лири.
   – Ты говорила, что ни на что не пригодна, а между тем одна я умираю от страха, – прошептала Рози.
   – Я тоже, – призналась Присцилла.
   Но она сказала это с новым чувством. За последние несколько минут Присцилла сделала важное открытие, поняв, что бояться совсем не постыдно. Лишь бы это не мешало делать дело.
   Рядом с нужной дверью сестры остановились и прислушались.
   – Я слышу голоса Стюарта и Маса Хардинга, – прошептала Присцилла. – Третий мне не знаком.
   – Это Джек Доббс, правая рука Калеба.
   Вскоре голоса удалились и постепенно совсем затихли. На улицу долетал только приглушенный шум из питейного зала. Сестры предположили, что троица углубилась в пещеру.
   Сердце Присциллы, стучавшее как кузнечный молот, забилось еще сильнее. Сумерки сменились тьмой. Если Брендон еще жив, самое время закончить начатое. Присцилла напрягала слух, но из складского помещения не доносилось ни звука. Толкнув дверь, пронзительно скрипнувшую, она шагнула в едва различимую тьму. Гомон усилился.
   – Здесь есть несколько ламп, – прошептала Рози. – Погоди, нащупаю… ага, вот они!
   Чиркнула спичка, и затеплился дрожащий огонек. Рози зажгла лампу, надела стекло и отвернула фитиль так, чтобы можно было разглядеть окружающее.
   – Без лампы нам до них не добраться, но когда увидим впереди свет, погасим ее.
   Присцилла кивнула, размышляя, правильно ли представляет себе, как пользоваться винтовкой. Сейчас не время для проб и ошибок.
   Короткие пряди выбились из прически, и она то и дело встряхивала головой, следуя за Рози по извилистому ходу – казалось, в самые недра земли. Темные отверстия то и дело попадались на пути. Здесь висел густой и тяжелый запах сырости и гнили, влажная серая плесень покрывала стены. Странные звуки раздавались на полу, и Присцилла едва сдержала крик, когда что-то мячиком прокатилось по кончику туфли. Крысы! В воображении пещера представлялась бесконечной и запутанной, но, как видно, обжитая ее часть была невелика, потому что вскоре впереди показался слабый свет.
   Присцилла поспешно завернула фитиль, но едва лампа погасла, пожалела об этом. Свет впереди указывал направление, но пол был неровным. Не хватало еще упасть и наделать шуму! Стоило ей подумать об этом, как Рози задела ногой крупный камень, и звук его падения наполнил пещеру эхом.
   – Это еще что? – раздался голос Хардинга.
   – Крысы, – предположил Доббс.
   На какое-то время все стихло (видимо, все трое прислушивались), потом снова раздались приглушенные звуки.
   – Вылейте на него ведро воды! – пролаял Стюарт. – Время идет, а мы так ничего толком и не выяснили.
   Послышался всплеск и почти сразу – глухой протяжный стон. Хотя голос был сильно искажен, Присцилла сразу поняла, что стонет Брендон. Сердце ее облилось кровью. Негодяи! Они, должно быть, замучили его до полусмерти!
   Она шаг за шагом приближалась к выходному отверстию, а когда заглянула в пещеру, то увидела Брендона, привязанного к стулу. Силы почти оставили Траска. Не дождавшись, пока он поднимет голову, Хардинг схватил его за волосы и запрокинул пленнику голову. Лицо Брендона, распухшее и покрытое ссадинами, изменилось до неузнаваемости.
   Решимость Присциллы, впервые проявившаяся в гостиной Рози Коннорс, десятикратно возросла. Присцилла забыла о себе и обо всем, снедаемая жгучей потребностью вызволить из беды мужчину, важнее которого для нее не было никого в целом мире. Преодолев желание немедленно броситься вперед, Присцилла сильнее сжала приклад винтовки. Она слишком хорошо сознавала, что успех задуманного зависит в основном от ее самообладания.
   И странное дело! Руки, только что отчаянно дрожавшие, вдруг окаменели, словно держали оружие всю жизнь. Присцилла сделала пару шагов вперед, по-прежнему скрытая благословенной тьмой, и подняла винтовку.
   – Не вздумайте двинуться с места, вы, трое! Отойдите подальше от стула и медленно поднимите руки вверх!
   Даже Брендон, измученный болью, вскинул голову и вгляделся в темное жерло каменного коридора. Остальные замерли от неожиданности – все, кроме Хардинга, сразу потянувшегося к револьверу.
   – Не трогай! – приказала она резче и сделала еще шаг, появившись в освещенном пространстве.
   – Присцилла! – с мукой в голосе прохрипел Брендон.
   – Да-да, теперь я вижу, что это моя маленькая изменница! – удивленно воскликнул Стюарт. – Не женщина, а кладезь сюрпризов! Решила принять участие в развлечении?
   – Развяжите его!
   Голос Присциллы звучал уверенно, хотя она понятия не имела, чем все это кончится. Сейчас она хозяйка положения, но надолго ли? И хватит ли у нее решимости перейти к действию, если потребуется?
   – Надо забрать их револьверы, – робко предложила Рози и сделала шаг вперед.
   – Так я тебе его и отдал! – ухмыльнулся Мае, по-видимому, искренне забавлявшийся происходящим.
   Рози, явно испуганная, все же двинулась вперед. Мае тоже двинулся – навстречу ей.
   – Присцилла… ты напрасно сделала это, Присцилла… – раздался невнятный голос Брендона, но у нее хватило ума не обернуться.
   Вместо этого она обратилась к Хардингу:
   – Я буду стрелять!
   – Кишка тонка, – еще шире ухмыльнулся тот, продолжая двигаться дюйм за дюймом. – Не всякий мужик может нажать на курок, а бабе это и вовсе не по плечу.
   Его слова звучали страшно, очень страшно, и решимость Присциллы вдруг пошатнулась. Что, если он прав и у нее не поднимется рука застрелить кого-то из них? Когда-то она поклялась, что не сделает этого даже ради спасения собственной жизни…
   – Я выстрелю, – сказала Присцилла, но уже без прежней убежденности.
   Хардинг заметил это и сделал шаг пошире. Он ухмылялся во весь рот. Если он прав, им всем конец: и ей, и Рози, и Брендону.
   – Бегите обе! – напрягая все силы, крикнул Брендон. – Беги, Присцилла!
   Она поклялась, что не станет убивать ради спасения собственной жизни… но разве о ее жизни идет сейчас речь? Две другие жизни зависели от ее стойкости и решимости…
   Дуло немного опустилось.
   – Вот видишь, детка, ты не из крутого теста! – засмеялся Хардинг, тогда как Стюарт жадно следил за происходящим.
   – Беги, Присцилла!
   На одно мгновение она позволила себе перевести взгляд с ухмыляющейся физиономии Хардинга на разбитое лицо Брендона. Именно в этот момент подручный Эгана рванулся вперед. Тут палец Присциллы сам собой нажал на курок, и пещера наполнилась оглушительным эхом.
   Мае рухнул навзничь. В его крике смешались удивление и боль. Присцилла передернула затвор и повернулась к Стюарту. Теперь дуло смотрело ему в грудь.
   – Видишь, я не шучу. Отойдите на два шага, оба. Эган и Джек Доббс отступили. Мае Хардинг ворочался на полу, ухватившись за простреленное бедро. Сейчас он походил на раненое животное, с холодным удивлением отметила Присцилла. Что-то случилось с ней, словно благословенный туман окутал все существо, приглушив эмоции. Теперь она не сомневалась, что пойдет до конца, какое бы сильное раскаяние ни охватило ее потом.
   – Бросайте револьверы мне под ноги.
   И этот приказ был выполнен беспрекословно. Рози, как кошка, бесшумно скользнула вперед, подхватила оба револьвера и бросила их подальше в темное устье каменного тоннеля. Пещера и тут отозвалась слабым эхом на металлический стук, деловитая беготня крыс ненадолго оживилась.
   Потом, уже более уверенным шагом, Рози направилась к Масу, собираясь отобрать оружие у поверженного врага. Однако едва она приблизилась, тот перекатился с бока на спину и, приподнявшись, выхватил револьвер. Присцилла мгновенно повернула винтовку в его сторону и выстрелила. Она не целилась, но пуля попала Хардингу в грудь. Темная в полумраке кровь быстро залила его рубашку. Издав лишь один утробный звук, он больше не двигался.