– Слова и музыку!
– Исполняет тоже сам!
– Народное творчество!
– Песня – почти романс!
– А почему всем классом вопили? – Оксана Тарасовна – очень опытный завуч. Она лет двадцать в школе. И с каждым годом все труднее ее обмануть. Но шестой «Б» тоже не первый год в школе, а уже шестой. А Сизов даже седьмой, он второгодник.
– Мы поддерживали Леху!
– Потому что мы все как один болеем за честь родной школы!
– И родного шестого «Б»!
Странно и удивительно – Оксана Тарасовна поддалась на эту хитрость. Но лишь на короткий миг.
Она встряхнулась, как мокрый пес, и сказала железным тоном:
– А почему репетиция происходит на уроке? Разве это входит в программу изучения предмета – литературы? Разве ваш преподаватель не имеет четкого плана урока? – Она говорила о Курице в третьем лице, чтобы окончательно ее унизить, и гипнотизировала учительницу взглядом удава средней величины.
Курица не сразу сумела найти достойный ответ. Она смущалась и возмущалась. Ей хотелось сказать: «Я не девчонка, нельзя устраивать мне такую сцену, тем более – при учениках!» Сейчас она скажет: «Есть определенный педагогический такт, Оксана Тарасовна! Я не готова выслушивать ваши резкости, да еще при детях. Для всего есть свое время и свое место». Вот так скажет сейчас Курица, а потом будь что будет. Конечно, завуч – самый непримиримый человек в школе, все побаиваются Оксану, даже директор Мария Михайловна, интеллигентная и умная. Но сейчас Курица отбреет эту зарвавшуюся Оксану, и Оксана получит урок на всю оставшуюся жизнь. Промолчать нельзя, хотя и страшно.
Но тут поднялся Леха:
– Но разве мой текст – не стихи? А у нас как раз урок про разных авторов. Грин, например, сочинил «Алые паруса», а разве другой человек не может что-то свое сочинить? Вот я и сочинил. – Он скромно опустил белесые ресницы.
– Леха у нас поэт, – поддержал самый умный Гриша. Он тоже иногда сочиняет песни для рок-группы «Пульс собаки». Но сегодня речь не о Грише, надо победить завуча.
Тут высказалась Агата, она лучше всех умеет заговаривать зубы учителям и даже завучу:
– Наша родная школа получит первое место на олимпиаде искусств в Юго-Северном административном округе. Олимпиада называется «Солнечная звездочка». – Почему-то было важно произнести это длинное, не очень складное название олимпиады.
– И нам дадут роскошный приз, – добавила Анюта балетная. Она часто выступает в балетных спектаклях на разных конкурсах, – может быть яхту, почти настоящую.
– С алыми парусами, – добавил самый умный Гриша, – и она будет стоять на шкафу в вашем кабинете, Оксана Тарасовна, и украшать родную школу.
– И мне ни грамма не жалко, хотя яхта по праву моя, – сказал Леха и весело сверкнул глазами. – Я фанатею от яхт и всяких кораблей. Берите, пожалуйста.
Оксана тяжело и протяжно вздохнула, заколыхалась штора на окне. Вздох был со свистом, похожим на звук лопнувшего футбольного мяча: «С-с-с-с». Наконец она сказала:
– Не верю ни единому вашему слову. Требую тишины, здесь школа, а не Дом культуры и отдыха. А вас, – она указала ключом на литераторшу, – попрошу после урока заглянуть ко мне в кабинет.
Бедная литричка, как называют учительниц литературы во всех школах, кивнула, хотя ей совсем не хотелось идти в кабинет завуча.
– А у нас после урока будет дополнительное занятие, – не сдавалась Агата, – нам надо готовиться к диктанту. Будет работа над ошибками прошлых контрольных работ.
Вступил в беседу Сергей, он даже перестал обнимать Варвару:
– Курица, то есть учительница, не может нас бросить на произвол судьбы. Контрольный диктант, городской, или даже всероссийский! Представьте, если мы получим двойки! Какой позор родной школе!
Класс удивился – Сергей обычно неразговорчив. Он произнес свою пламенную речь и замолчал, не мог придумать, что еще сказать.
Выручила Варвара. На днях она приняла важное решение – стать кинозвездой. И теперь Варвара исполняла свою первую роль: закатила глаза и стала охать, изображая трагедию, то есть двойку, за городской диктант. Она выглядела хорошей девочкой-пятерочницей, которая постоянно беспокоится о своих хороших отметках по всем предметам без исключения.
Оксана всех выслушала и засмотрелась на Варвару, которая явно не пожалела косметики для своего утреннего макияжа, а потом сказала:
– И все равно не надейтесь, что я вам поверила. Ни слова правды. – Прозвенел звонок, завуч собралась выходить, но в дверях задержалась: – Не думайте, что вы меня ловко провели. Я вас насквозь вижу! – И ушла, а они кричали ей вслед:
– Вас разве проведешь? Вы завуч!
Курица смотрела на них серьезно и задумчиво.
– Испугались? – посочувствовал ей Леха.
– А как же? – весело ответила она.
Кажется, в этот день Курица поняла, что ученики – тоже люди.
8. Вам письмо
9. Другая
– Исполняет тоже сам!
– Народное творчество!
– Песня – почти романс!
– А почему всем классом вопили? – Оксана Тарасовна – очень опытный завуч. Она лет двадцать в школе. И с каждым годом все труднее ее обмануть. Но шестой «Б» тоже не первый год в школе, а уже шестой. А Сизов даже седьмой, он второгодник.
– Мы поддерживали Леху!
– Потому что мы все как один болеем за честь родной школы!
– И родного шестого «Б»!
Странно и удивительно – Оксана Тарасовна поддалась на эту хитрость. Но лишь на короткий миг.
Она встряхнулась, как мокрый пес, и сказала железным тоном:
– А почему репетиция происходит на уроке? Разве это входит в программу изучения предмета – литературы? Разве ваш преподаватель не имеет четкого плана урока? – Она говорила о Курице в третьем лице, чтобы окончательно ее унизить, и гипнотизировала учительницу взглядом удава средней величины.
Курица не сразу сумела найти достойный ответ. Она смущалась и возмущалась. Ей хотелось сказать: «Я не девчонка, нельзя устраивать мне такую сцену, тем более – при учениках!» Сейчас она скажет: «Есть определенный педагогический такт, Оксана Тарасовна! Я не готова выслушивать ваши резкости, да еще при детях. Для всего есть свое время и свое место». Вот так скажет сейчас Курица, а потом будь что будет. Конечно, завуч – самый непримиримый человек в школе, все побаиваются Оксану, даже директор Мария Михайловна, интеллигентная и умная. Но сейчас Курица отбреет эту зарвавшуюся Оксану, и Оксана получит урок на всю оставшуюся жизнь. Промолчать нельзя, хотя и страшно.
Но тут поднялся Леха:
– Но разве мой текст – не стихи? А у нас как раз урок про разных авторов. Грин, например, сочинил «Алые паруса», а разве другой человек не может что-то свое сочинить? Вот я и сочинил. – Он скромно опустил белесые ресницы.
– Леха у нас поэт, – поддержал самый умный Гриша. Он тоже иногда сочиняет песни для рок-группы «Пульс собаки». Но сегодня речь не о Грише, надо победить завуча.
Тут высказалась Агата, она лучше всех умеет заговаривать зубы учителям и даже завучу:
– Наша родная школа получит первое место на олимпиаде искусств в Юго-Северном административном округе. Олимпиада называется «Солнечная звездочка». – Почему-то было важно произнести это длинное, не очень складное название олимпиады.
– И нам дадут роскошный приз, – добавила Анюта балетная. Она часто выступает в балетных спектаклях на разных конкурсах, – может быть яхту, почти настоящую.
– С алыми парусами, – добавил самый умный Гриша, – и она будет стоять на шкафу в вашем кабинете, Оксана Тарасовна, и украшать родную школу.
– И мне ни грамма не жалко, хотя яхта по праву моя, – сказал Леха и весело сверкнул глазами. – Я фанатею от яхт и всяких кораблей. Берите, пожалуйста.
Оксана тяжело и протяжно вздохнула, заколыхалась штора на окне. Вздох был со свистом, похожим на звук лопнувшего футбольного мяча: «С-с-с-с». Наконец она сказала:
– Не верю ни единому вашему слову. Требую тишины, здесь школа, а не Дом культуры и отдыха. А вас, – она указала ключом на литераторшу, – попрошу после урока заглянуть ко мне в кабинет.
Бедная литричка, как называют учительниц литературы во всех школах, кивнула, хотя ей совсем не хотелось идти в кабинет завуча.
– А у нас после урока будет дополнительное занятие, – не сдавалась Агата, – нам надо готовиться к диктанту. Будет работа над ошибками прошлых контрольных работ.
Вступил в беседу Сергей, он даже перестал обнимать Варвару:
– Курица, то есть учительница, не может нас бросить на произвол судьбы. Контрольный диктант, городской, или даже всероссийский! Представьте, если мы получим двойки! Какой позор родной школе!
Класс удивился – Сергей обычно неразговорчив. Он произнес свою пламенную речь и замолчал, не мог придумать, что еще сказать.
Выручила Варвара. На днях она приняла важное решение – стать кинозвездой. И теперь Варвара исполняла свою первую роль: закатила глаза и стала охать, изображая трагедию, то есть двойку, за городской диктант. Она выглядела хорошей девочкой-пятерочницей, которая постоянно беспокоится о своих хороших отметках по всем предметам без исключения.
Оксана всех выслушала и засмотрелась на Варвару, которая явно не пожалела косметики для своего утреннего макияжа, а потом сказала:
– И все равно не надейтесь, что я вам поверила. Ни слова правды. – Прозвенел звонок, завуч собралась выходить, но в дверях задержалась: – Не думайте, что вы меня ловко провели. Я вас насквозь вижу! – И ушла, а они кричали ей вслед:
– Вас разве проведешь? Вы завуч!
Курица смотрела на них серьезно и задумчиво.
– Испугались? – посочувствовал ей Леха.
– А как же? – весело ответила она.
Кажется, в этот день Курица поняла, что ученики – тоже люди.
8. Вам письмо
Писательница сегодня не работает над новой повестью, она изучает письма своих читателей. Изучает? Нет, это не холодное изучение. Писатель, читая письма, испытывает разные чувства – радуется, сердится, иногда смеется, расстраивается, иногда ругает себя, а иногда – читателя. Это когда между ними нет взаимопонимания. Письма редко бывают скучными, и читать их не скучно.
Вот пишет Настя.
Писательница продолжала читать письмо.
И еще претензия у Насти. Мама не понимает ее тонкую душу, какая нехорошая мама. И учительница Настю не понимает и не воспитывает. Тоже плохая, разумеется.
Писательница решила задать читателю своей будущей новой книги такой вопрос: кто самый неприятный в этой истории? Ответ читатель найдет сам.
В самом конце своего письма Настя приписала:
Писательница любит получать письма. Именно на бумаге, в конверте. Открываешь, а там чей-то крик души или наоборот – веселая история, а иногда откровенное признание: «Я его люблю, а он меня нет». Такая проблема очень часто встречается в письмах. Почему? А потому, что она очень часто бывает в жизни, любовь без взаимности.
Дальше Лена пишет:
А следующее письмо от Тани из большого красивого города Санкт-Петербурга.
На уроке шестиклассник Даня читает под партой книгу. За ним наблюдает Катя, ей давно нравится Даня. Он каждый день читает фантастику. Даня умный и красивый, а что еще от человека нужно? Совсем немного – чтобы обратил внимание на нее, Катю. Но этого пока не случилось.
И вдруг она видит: сегодня у него на коленях лежит не фантастика, а книжка «Виртуальная любовь в 6 „Б“». Вот он счастливый случай! «Есть повод для контакта», – как написано в письме.
И Катя не упустила свой шанс: едва дождавшись перемены, она подошла к Дане:
– Послушай, Даня! У меня есть все книги этой писательницы! Хочешь, принесу завтра любую?
– Все эти книги полная фигня, – ответил он, – для девчонок! – И отвернулся.
Так рухнули Катины надежды. Он по-прежнему бегал мимо нее, читал на уроках и все равно ухитрялся получать свои пятерки. Несколько дней Катя думала, как подступиться к Дане. Была какая-то тайна: ведь он все-таки читал эту книгу для девочек! Рисковал вызвать недовольство учителей, но все равно читал увлеченно, не отрываясь. Пока Катя все это взвешивала, родители Дани перевели его в другую школу. «У меня такое горе, я его не вижу»! – написала Катя в своем письме.
Писательница ответила ей письмом, посочувствовала. А самой было приятно, что мальчишка Даня читал ее книгу, да еще рисковал своей репутацией примерного пятерочника. Он обругал книжку за то, что на обложке написано: «Любимые книги для девочек». А он-то крутой парень. Но читал же все-таки!
Кстати, сама писательница совсем не рада, что на обложке написаны эти слова. И пишет она свои повести вовсе не только для девочек. Они для всех подростков. Но издателям нравится эта надпись. Может быть, это их ошибка? И кое-кого они от книжек отпугивают? Даню, например.
Письма помогают писательнице в работе. Иногда из писем возникают новые персонажи для книг. Часто они в чем-то похожи на ее знакомых ребят. Даня – на Леху: тоже независимый и резкий. Может быть, ему нравится Катя? Может, поэтому он так суров? Ему в таком случае особенно важно не признаться в своем интересе к этой книге «для девочек»?
А Лена чем-то напоминает Лиду Князеву – энергично ищет своего героя, хотя самой себе кажется нежной и ранимой.
Настя – умница, и книжки читает, размышляет. Но стыдится маминой работы. И вообще не ладит с мамой. «Мама меня не понимает». Да подумай, девочка, это говоришь не ты, а твой возраст. Трудный, переходный, подростковый. И в шестом «Б» такие проблемы есть: с мамами ссорятся, мамами возмущаются. Это пройдет. Не из одного лишь возраста состоит человек. Есть и голова на плечах, и привязанность к маме, и благодарность. Маму любят все на свете, и забывать об этом даже на время никак нельзя.
Писательница размышляла над письмами, и ей стало грустно – вспомнила, как в далекой юности и сама ссорилась с мамой. Теперь, с большим опозданием, просит прощения.
В дверь позвонили, это пришел пес Степа. Он всегда приходит в гости, когда ей грустно. Потому что Степа – друг.
– Писем опять наслали? И всем будешь писать ответы? А сырники для хорошей собаки приготовить, наверное, не успела?
– Успела, Степа, угощайся, хороший пес.
Она положила в Степину красную мисочку сырники, и Степа с удовольствием их съел. Потом проворчал:
– Я пошел домой, не люблю, когда ты, писательница, работаешь. Занятой человек – пустое место, я так считаю.
Она засмеялась:
– Есть в твоих словах правда, Степа. Но я же не только собак люблю. Свою работу тоже люблю, прости, пожалуйста. И читателей люблю.
Он ушел, ворчал по дороге. Крутой пес Степа, так он сам считает.
Вот пишет Настя.
«Я стараюсь никому не говорить, где работает моя мама, потому что стесняюсь. У Лерки мама бухгалтер в фирме, у Ани, моей лучшей подруги, мама тоже кто-то. А я всем говорю: „Мама – менеджер“, – и сразу отхожу, чтобы не задали дополнительных вопросов. А на самом деле мама работает в психиатрической больнице санитаркой. Представляю, как будут в нашем классе противно хихикать, с каким удовольствием начнут дразнить меня, если узнают правду. Хотя я-то при чем? Не я маму туда устроила на работу!Писательница отложила письмо и подумала: «Девочка хочет казаться хорошей, примерной, лучше всех. Она задает вопрос: „Некрасиво, правда?“ Красивого в прозвищах, как правило, мало. Но учителей почти всех награждают прозвищами. Нинка – обидно? А Клизма – лучше? Или Курица? Такая уж доля у тех, кто работает с детьми, а тем более – с подростками».
Вообще моя мама, это моя проблема. Характеры у нас с ней очень разные, я даже про своих друзей не могу ей рассказать. А тем более – о влюбленности. Железо, а не мама.
С кем мне поделиться? Подруга Аня хорошая, я зову ее Анка, а иногда – Пулеметчица. Шел по телику такой фильм, там Анка-пулеметчица красивая, поэтому Аня согласна быть Анкой, не обижается. У Анки я и взяла Вашу книгу. Мне очень понравилось, особенно девочка Таня. Мне кажется, что мы с ней похожи характерами. Я тоже застенчивая, могу не подойти и не поговорить, особенно с мальчиком.
Расскажу вам, что случилось в нашем классе. Наши ребята придумали называть учительницу истории „Истеричкой“, очень похоже на „историчку“ и смешно, но смысл обидный. А потом оказалось, что Истеричка будет нашей классной руководительницей. Все девчонки притихли, а мальчишки не успокоились, не хотели выглядеть трусливыми и стали звать Нину Павловну Нинкой. Некрасиво, правда?»
Писательница продолжала читать письмо.
«Чтобы не выглядеть ботанкой, я тоже стала называть ее Нинкой. Но стараюсь делать это пореже. Решила так: укреплю свой авторитет в классе, а потом сама буду отучать всех от этого прозвища».И опять Настя стала притворяться умненькой-благоразумненькой. «Авторитетом» она называла влияние. Это разные вещи: авторитет ближе к уважению. Влиять может и тот, кого не любят, не уважают, боятся.
«Все-таки она старше нас, у нее ума больше, она историю всего мира назубок знает. Удивительная женщина! И не очень красива, а как себя держит. Вот у кого надо учиться самоуверенности».В этом месте Насте, видимо, надоело казаться положительной, и она стала более естественной.
«Истеричка Нинка нас не понимает. А может, понимает, но не хочет вмешиваться в наше воспитание, пусть воспитывают родители. А родители-то мало что дают, надеются на школу. До свидания. Настя».Не очень понравилась мне Настя. Объясню почему. Есть такие люди – винят во всем окружающих, а себя никогда. Мама работает не в почетной должности, возится с тряпкой и шваброй. Да еще среди таких больных, над которыми можно похихикать, если ты глупый и тупой.
И еще претензия у Насти. Мама не понимает ее тонкую душу, какая нехорошая мама. И учительница Настю не понимает и не воспитывает. Тоже плохая, разумеется.
Писательница решила задать читателю своей будущей новой книги такой вопрос: кто самый неприятный в этой истории? Ответ читатель найдет сам.
В самом конце своего письма Настя приписала:
«Я вас, наверное, уже замучила. Отпускаю вас».Наверняка Настя не заметила своей очередной бестактности. Кто она такая, чтобы замучить взрослого человека? Да еще «отпускать»? Или «не отпускать»? Кто же ей все это позволит? Но эта девочка двенадцати лет сама себе кажется очень значительной, позволяет себе панибратство со всеми подряд. Не знает дистанции, а ведь дистанция обязательна при общении. Подходить ближе, чем другой человек хотел бы, неприлично. А приличия следует соблюдать всем и во всем. Иначе Настенька окажется в смешном положении. И может потерять авторитет, которым так дорожит.
Писательница любит получать письма. Именно на бумаге, в конверте. Открываешь, а там чей-то крик души или наоборот – веселая история, а иногда откровенное признание: «Я его люблю, а он меня нет». Такая проблема очень часто встречается в письмах. Почему? А потому, что она очень часто бывает в жизни, любовь без взаимности.
«Меня зовут Лена. Я, как и героиня Вашей книги Таня, пришла в новую школу, в пятый класс. Надо мной тоже насмехались, да и теперь не отстают, особенно мальчишки. С девочками отношения хорошие. Но честно говоря, дружбы с девочками мало.«А до этого было не о тебе, – подумала писательница, – влюбчивой девочке Лене, настойчиво отыскивающей свою любовь, придуманную или настоящую? Этого ты, Лена, и сама не знаешь. Кстати, очень часто люди не могут ответить на этот трудный вопрос».
Я очень люблю мальчика Антона, а он любит другую девочку. Не могу ему простить, но ему это не очень-то надо. Антон красивый и умный, за это я его и люблю. Я много читаю, особенно люблю книги для девочек. Ваша книга „Мы в пятом классе“ – про Таню, а для меня она про Лену, то есть про меня.
У меня горе. Я вам его раскрою. Летом я познакомилась с прелестным мальчиком. Ему шестнадцать лет, а мне двенадцать. Ну и что? Он мне сразу понравился, и я ему, кажется, тоже. Но потом я переехала в другой город, родители перевезли, от них вечно неприятности. Увидела я своего любимого только в будущем году, он уже дружил с моей двоюродной сестрой, а меня он забыл, это было заметно по всему. Я его по-прежнему люблю, часто реву.
Вы, наверное, решили, что я дура и люблю сразу двух мальчиков, Антона и Сергея. В этом и беда, я люблю обоих. И ни один из них меня не любит! Помогите! Дайте совет! Или я скоро умру от своей безответной любви!
Все! Хватит о грустном, пора рассказать о себе».
Дальше Лена пишет:
«Я очень ранимая девочка. У меня мама Светлана, папа Алексей, брат Андрей. Учусь я на четыре и пять. Я грубый и независимый человек, я гордая, у меня есть свое мнение. Если Вы не ответите на письмо, я этого не переживу, так и знайте. Я в первый раз пишу писательнице».Вот такая девочка – грубая (она хотела сказать «резкая») и нежная, ранимая. И чуть что – «не переживу», «умру». Пишет грамотно, без ошибок, даже запятые почти все на месте. Ответ на ее письмо писательница, конечно, отправила. Знала, что Лена не умрет, но автор отвечает обычно на все письма, такой у нее закон.
А следующее письмо от Тани из большого красивого города Санкт-Петербурга.
«Когда читаю Вашу книгу „Соперницы“, вижу себя и свою жизнь. Когда я читала про девочку Сашу, похожую на мальчишку своими замашками, перед моими глазами появлялась моя подружка Алекс. Удивительно, ее тоже зовут Александра! У нее и манеры угловатые, и стрижка мальчишечья. Когда мы зовем ее Сашей, она из принципа не откликается, ей не нравится это имя. И мы зовем ее Алексом, я и моя вторая подруга, Кристина. Еще важное: я мечтаю стать писательницей, у меня уже написан роман, но у нас в городе не так много издательств. Кристина тоже будущая писательница, она выбрала мистику. Мы решили с Алексом в будущем сотрудничать. Я буду редактировать ее рассказы, а она будет иллюстрировать мои романы».Еще письмо. Перед глазами одна картина.
На уроке шестиклассник Даня читает под партой книгу. За ним наблюдает Катя, ей давно нравится Даня. Он каждый день читает фантастику. Даня умный и красивый, а что еще от человека нужно? Совсем немного – чтобы обратил внимание на нее, Катю. Но этого пока не случилось.
И вдруг она видит: сегодня у него на коленях лежит не фантастика, а книжка «Виртуальная любовь в 6 „Б“». Вот он счастливый случай! «Есть повод для контакта», – как написано в письме.
И Катя не упустила свой шанс: едва дождавшись перемены, она подошла к Дане:
– Послушай, Даня! У меня есть все книги этой писательницы! Хочешь, принесу завтра любую?
– Все эти книги полная фигня, – ответил он, – для девчонок! – И отвернулся.
Так рухнули Катины надежды. Он по-прежнему бегал мимо нее, читал на уроках и все равно ухитрялся получать свои пятерки. Несколько дней Катя думала, как подступиться к Дане. Была какая-то тайна: ведь он все-таки читал эту книгу для девочек! Рисковал вызвать недовольство учителей, но все равно читал увлеченно, не отрываясь. Пока Катя все это взвешивала, родители Дани перевели его в другую школу. «У меня такое горе, я его не вижу»! – написала Катя в своем письме.
Писательница ответила ей письмом, посочувствовала. А самой было приятно, что мальчишка Даня читал ее книгу, да еще рисковал своей репутацией примерного пятерочника. Он обругал книжку за то, что на обложке написано: «Любимые книги для девочек». А он-то крутой парень. Но читал же все-таки!
Кстати, сама писательница совсем не рада, что на обложке написаны эти слова. И пишет она свои повести вовсе не только для девочек. Они для всех подростков. Но издателям нравится эта надпись. Может быть, это их ошибка? И кое-кого они от книжек отпугивают? Даню, например.
Письма помогают писательнице в работе. Иногда из писем возникают новые персонажи для книг. Часто они в чем-то похожи на ее знакомых ребят. Даня – на Леху: тоже независимый и резкий. Может быть, ему нравится Катя? Может, поэтому он так суров? Ему в таком случае особенно важно не признаться в своем интересе к этой книге «для девочек»?
А Лена чем-то напоминает Лиду Князеву – энергично ищет своего героя, хотя самой себе кажется нежной и ранимой.
Настя – умница, и книжки читает, размышляет. Но стыдится маминой работы. И вообще не ладит с мамой. «Мама меня не понимает». Да подумай, девочка, это говоришь не ты, а твой возраст. Трудный, переходный, подростковый. И в шестом «Б» такие проблемы есть: с мамами ссорятся, мамами возмущаются. Это пройдет. Не из одного лишь возраста состоит человек. Есть и голова на плечах, и привязанность к маме, и благодарность. Маму любят все на свете, и забывать об этом даже на время никак нельзя.
Писательница размышляла над письмами, и ей стало грустно – вспомнила, как в далекой юности и сама ссорилась с мамой. Теперь, с большим опозданием, просит прощения.
В дверь позвонили, это пришел пес Степа. Он всегда приходит в гости, когда ей грустно. Потому что Степа – друг.
– Писем опять наслали? И всем будешь писать ответы? А сырники для хорошей собаки приготовить, наверное, не успела?
– Успела, Степа, угощайся, хороший пес.
Она положила в Степину красную мисочку сырники, и Степа с удовольствием их съел. Потом проворчал:
– Я пошел домой, не люблю, когда ты, писательница, работаешь. Занятой человек – пустое место, я так считаю.
Она засмеялась:
– Есть в твоих словах правда, Степа. Но я же не только собак люблю. Свою работу тоже люблю, прости, пожалуйста. И читателей люблю.
Он ушел, ворчал по дороге. Крутой пес Степа, так он сам считает.
9. Другая
Профессор увидел ее на бульваре. Он почувствовал, что ему просто необходимо – поговорить с этой девочкой. Она быстро шла по дорожке Веселых воробьев. А он догонял широким шагом. Всего один вопрос у Профессора к этой девочке, но очень важный вопрос.
Наконец Профессор поравнялся с ней.
Это была совсем незнакомая девочка. Красивая, высокая и стройная. А на боку висела самая настоящая сабля. Не игрушка, это сразу видно, особенно проницательному Профессору Кислых щей.
– Аглая! Почему ты всегда с саблей?
Он знал, что она не ответит на его вопрос. Профессор многое знал, не зря же он Профессор. Но про саблю не знал – почему сабля на боку у девочки Аглаи? Она ослепительно улыбнулась и вместо того, чтобы ответить на его вопрос, задала свой:
– Почему ты за мной гнался?
– Так просто, – смущенный Профессор не успел придумать ничего оригинального, развернулся и пошел прочь.
По дорожке несся Леха. Он тоже бежал за Аглаей. А зачем? Принял ее за другую. Догнал и спросил:
– Почему у тебя сабля?
– В оружейном магазине купили, – и ему улыбнулась.
Когда человек не хочет отвечать на вопрос, он всегда найдет, что сказать вместо ответа. Леха постоял немного в нерешительности и ушел. Не хотелось говорить, что обознался.
А той, кого он искал весь день, нигде не было. Есть такие люди, которых никогда нет.
Старуха Суворовна сказала ему:
– Опять измену задумал, совести нет! Все расскажу Агате!
– Ябеда! – крикнул Леха, промчавшись мимо.
– А ведь мальчик прав, – засмеялась сестра Кутузовна, – ты, Суворовна, и в детстве была ябедой. Тебя за это лупили!
– Не была! – крикнула Суворовна, но в глаза сестре не смотрела.
– Как же не была? А кто моей маме нашептал про черничное варенье? Ты!
– Твоя мама все равно бы узнала, у тебя и губы, и щеки, и даже лоб были от варенья лиловые! Она бы и так все поняла!
– Пусть бы сама и понимала. Но ты наябедничала, и она отдала тебе облизывать банку из-под черничного варенья. А меня отлупила и не пустила в кино! Это справедливо?
Суворовна молчала, она делала вид, что внимательно всматривается в дальний конец аллеи Главных тусовок, она даже ладонь козырьком приложила ко лбу, будто подчеркивала: «Не до тебя, Кутузовна, веду важные наблюдения». Она не только притворялась такой наблюдательной. Она и правда была внимательной к чужим делам, иначе не посплетничаешь.
– Смотри, Кутузовна, Агата появилась на той самой аллее Главных тусовок. А Леха ее не замечает, гоняется за чужой девчонкой, имя не запомню никак. Все мужчины в любом возрасте – изменщики и обманщики. – Суворовна поджала губы и прищурилась. – Я здесь, на бульваре, много сижу, дышу свежим воздухом по совету врачей. И я все вижу, и про всех все знаю.
– Это правда, – Кутузовна кивнула, – про всех ты знаешь, а рассказывать нехорошо. Пусть сами в своих проблемах разбираются, я так считаю. Болтать про чужие дела нехорошо.
– А мне хорошо! Я простая! Бывшая деревенская! Это ты, Кутузовна, культурная-физкультурная! Я интеллигентных терпеть не могу! – Она сорвала с головы сестры вязаную шапку, с размаху кинула на землю и нарочно наступила на нее. Потом плюнула на дорожку, правда, мимо шапки.
– Перестань скандалить, Суворовна. Мы с тобой в соседних домах выросли, мы сестры. – Кутузовна подобрала с земли шапку, отряхнула и надела. – Из-за своей вредности ты, Суворовна, готова простудить человека. А ведь мы сестры.
– Двоюродные, заметь. И во всем расходимся. Ты к людям невнимательная, ничего ни про кого не знаешь. Скажи, например, любит Леха Агату?
– Помирает о ней, – мечтательно прикрыла глаза Кутузовна. – Агата – свет в его окошке, мечта его души и путеводная звезда в пустыне жизни. – Кутузовна любит красивые выражения из сериалов, из женских романов и старинных романсов, – но Леха легкомысленный изменщик. И сегодня он помирает об этой, с трудным именем.
– Юна ее звать, я выучила, – Суворовна достала из сумки большой морской бинокль и навела его на Юну.
Юна шла по аллее Главных тусовок, а рядом с ней шел Леха, он нес ее рюкзачок, розовый, маленький, такой девчачий и легкий. Он нес его не для помощи слабой девочке, а в знак внимания и большого светлого чувства. Как раньше носил Агатину гитару.
Агата это увидела без всякого бинокля. Что она сделает? Уйдет? Поколотит изменщика Леху? Врежет красавице Юне? На бульваре было немало народу – хозяева собак, мамы с колясками, была Оля с кроликом Крошкой, Надя-Сфинкс с Барбосовым и Лидка Князева сама по себе. Все видели эту сцену, многие пытались угадать, что будет дальше.
– Главное, помирились недавно!
– А он опять изменяет!
– Такой наш Леха непостоянный. Ему и Профессор Кислых щей говорил: «Две макушки – ветер в голове и счастливое будущее».
– Когда это он говорил? – Оля сама часто врет, поэтому она недоверчивая, – что-то я не помню таких предсказаний.
– Ты, Олечка, не помнишь. А я все помню. – Лидка развернула шоколадку и стала есть. Она ни с кем не поделилась. Надя-Сфинкс мстительно улыбнулась:
– Лидка Князева плохо запоминает параграфы учебников, еле-еле заучивает стихи, даже короткие. Но предсказания и гадания она запоминает с одного раза и на всю жизнь.
– Профессор не ошибается! – Лидка доела шоколадку и выбросила обертку, там были нарисованы рыжая белочка и золотистые орешки. – Он мне всю правду предсказал, даже с подробностями.
– Лидка, откуда ты знаешь, что не ошибается? – Оля ласково гладила своего кролика Крошку, он бегал вокруг хозяйки на ярко-розовом поводке. – Мне Профессор обещал бизнес, а где мой бизнес?
– Зато мне он предсказал большую любовь! – выкрикнула Лидка Князева, и сама как будто зазвенела от счастья. – И пожалуйста – главный друг моей жизни встретился мне случайно, как судьба! Я придумала ему прозвище – Салат.
– А где твой Салат? – Надя-Сфинкс пристально посмотрела на Лидку. – Опять спугнула свою любовь, Князева?
– Ты что? Он просто в Париже, ничего особенного.
– Врешь? – снова не поверила Оля. – И что он делает в Париже?
– Ничего особенного, участвует в конкурсе холодных закусок. Он из всего кафе «Тройка» самый лучший закусочник, а приз в Париже на конкурсе – золотой салатный лист. Вроде Оскара на кинофестивалях.
От зависти у Нади-Сфинкса побежали по спине мурашки, она оглядела Лидку, особых недостатков не нашла ни в лице, ни в фигуре, ни тем более – в одежде.
– Каждый может делать салаты, особенно оливье: огурец, зеленый горошек, яйцо, морковь, мясо, картошка и, конечно, майонез. Делов-то!
– От зависти портится цвет лица, – ехидно улыбнулась Лидка. – Этот салат знают все, а конкурс – для творчества, для изобретенных новых блюд.
Наконец Профессор поравнялся с ней.
Это была совсем незнакомая девочка. Красивая, высокая и стройная. А на боку висела самая настоящая сабля. Не игрушка, это сразу видно, особенно проницательному Профессору Кислых щей.
– Аглая! Почему ты всегда с саблей?
Он знал, что она не ответит на его вопрос. Профессор многое знал, не зря же он Профессор. Но про саблю не знал – почему сабля на боку у девочки Аглаи? Она ослепительно улыбнулась и вместо того, чтобы ответить на его вопрос, задала свой:
– Почему ты за мной гнался?
– Так просто, – смущенный Профессор не успел придумать ничего оригинального, развернулся и пошел прочь.
По дорожке несся Леха. Он тоже бежал за Аглаей. А зачем? Принял ее за другую. Догнал и спросил:
– Почему у тебя сабля?
– В оружейном магазине купили, – и ему улыбнулась.
Когда человек не хочет отвечать на вопрос, он всегда найдет, что сказать вместо ответа. Леха постоял немного в нерешительности и ушел. Не хотелось говорить, что обознался.
А той, кого он искал весь день, нигде не было. Есть такие люди, которых никогда нет.
Старуха Суворовна сказала ему:
– Опять измену задумал, совести нет! Все расскажу Агате!
– Ябеда! – крикнул Леха, промчавшись мимо.
– А ведь мальчик прав, – засмеялась сестра Кутузовна, – ты, Суворовна, и в детстве была ябедой. Тебя за это лупили!
– Не была! – крикнула Суворовна, но в глаза сестре не смотрела.
– Как же не была? А кто моей маме нашептал про черничное варенье? Ты!
– Твоя мама все равно бы узнала, у тебя и губы, и щеки, и даже лоб были от варенья лиловые! Она бы и так все поняла!
– Пусть бы сама и понимала. Но ты наябедничала, и она отдала тебе облизывать банку из-под черничного варенья. А меня отлупила и не пустила в кино! Это справедливо?
Суворовна молчала, она делала вид, что внимательно всматривается в дальний конец аллеи Главных тусовок, она даже ладонь козырьком приложила ко лбу, будто подчеркивала: «Не до тебя, Кутузовна, веду важные наблюдения». Она не только притворялась такой наблюдательной. Она и правда была внимательной к чужим делам, иначе не посплетничаешь.
– Смотри, Кутузовна, Агата появилась на той самой аллее Главных тусовок. А Леха ее не замечает, гоняется за чужой девчонкой, имя не запомню никак. Все мужчины в любом возрасте – изменщики и обманщики. – Суворовна поджала губы и прищурилась. – Я здесь, на бульваре, много сижу, дышу свежим воздухом по совету врачей. И я все вижу, и про всех все знаю.
– Это правда, – Кутузовна кивнула, – про всех ты знаешь, а рассказывать нехорошо. Пусть сами в своих проблемах разбираются, я так считаю. Болтать про чужие дела нехорошо.
– А мне хорошо! Я простая! Бывшая деревенская! Это ты, Кутузовна, культурная-физкультурная! Я интеллигентных терпеть не могу! – Она сорвала с головы сестры вязаную шапку, с размаху кинула на землю и нарочно наступила на нее. Потом плюнула на дорожку, правда, мимо шапки.
– Перестань скандалить, Суворовна. Мы с тобой в соседних домах выросли, мы сестры. – Кутузовна подобрала с земли шапку, отряхнула и надела. – Из-за своей вредности ты, Суворовна, готова простудить человека. А ведь мы сестры.
– Двоюродные, заметь. И во всем расходимся. Ты к людям невнимательная, ничего ни про кого не знаешь. Скажи, например, любит Леха Агату?
– Помирает о ней, – мечтательно прикрыла глаза Кутузовна. – Агата – свет в его окошке, мечта его души и путеводная звезда в пустыне жизни. – Кутузовна любит красивые выражения из сериалов, из женских романов и старинных романсов, – но Леха легкомысленный изменщик. И сегодня он помирает об этой, с трудным именем.
– Юна ее звать, я выучила, – Суворовна достала из сумки большой морской бинокль и навела его на Юну.
Юна шла по аллее Главных тусовок, а рядом с ней шел Леха, он нес ее рюкзачок, розовый, маленький, такой девчачий и легкий. Он нес его не для помощи слабой девочке, а в знак внимания и большого светлого чувства. Как раньше носил Агатину гитару.
Агата это увидела без всякого бинокля. Что она сделает? Уйдет? Поколотит изменщика Леху? Врежет красавице Юне? На бульваре было немало народу – хозяева собак, мамы с колясками, была Оля с кроликом Крошкой, Надя-Сфинкс с Барбосовым и Лидка Князева сама по себе. Все видели эту сцену, многие пытались угадать, что будет дальше.
– Главное, помирились недавно!
– А он опять изменяет!
– Такой наш Леха непостоянный. Ему и Профессор Кислых щей говорил: «Две макушки – ветер в голове и счастливое будущее».
– Когда это он говорил? – Оля сама часто врет, поэтому она недоверчивая, – что-то я не помню таких предсказаний.
– Ты, Олечка, не помнишь. А я все помню. – Лидка развернула шоколадку и стала есть. Она ни с кем не поделилась. Надя-Сфинкс мстительно улыбнулась:
– Лидка Князева плохо запоминает параграфы учебников, еле-еле заучивает стихи, даже короткие. Но предсказания и гадания она запоминает с одного раза и на всю жизнь.
– Профессор не ошибается! – Лидка доела шоколадку и выбросила обертку, там были нарисованы рыжая белочка и золотистые орешки. – Он мне всю правду предсказал, даже с подробностями.
– Лидка, откуда ты знаешь, что не ошибается? – Оля ласково гладила своего кролика Крошку, он бегал вокруг хозяйки на ярко-розовом поводке. – Мне Профессор обещал бизнес, а где мой бизнес?
– Зато мне он предсказал большую любовь! – выкрикнула Лидка Князева, и сама как будто зазвенела от счастья. – И пожалуйста – главный друг моей жизни встретился мне случайно, как судьба! Я придумала ему прозвище – Салат.
– А где твой Салат? – Надя-Сфинкс пристально посмотрела на Лидку. – Опять спугнула свою любовь, Князева?
– Ты что? Он просто в Париже, ничего особенного.
– Врешь? – снова не поверила Оля. – И что он делает в Париже?
– Ничего особенного, участвует в конкурсе холодных закусок. Он из всего кафе «Тройка» самый лучший закусочник, а приз в Париже на конкурсе – золотой салатный лист. Вроде Оскара на кинофестивалях.
От зависти у Нади-Сфинкса побежали по спине мурашки, она оглядела Лидку, особых недостатков не нашла ни в лице, ни в фигуре, ни тем более – в одежде.
– Каждый может делать салаты, особенно оливье: огурец, зеленый горошек, яйцо, морковь, мясо, картошка и, конечно, майонез. Делов-то!
– От зависти портится цвет лица, – ехидно улыбнулась Лидка. – Этот салат знают все, а конкурс – для творчества, для изобретенных новых блюд.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента