— Оттенок хорош, — улыбнулся он.
   — М-мы хотим, чтобы наши праздники надолго запоминались.
   — Так и есть, — мягко поддакнул Дэвид. Тут она начала подозревать, что он говорит все это, чтобы вывести ее из ступора, в который она впала. — Ну и как идет бизнес? — неожиданно поинтересовался он.
   — Неплохо. Не так активно, как хотелось бы, она пожала плечами, — но бизнес всегда идет полосами. Например, на прошлой неделе, чтобы заполнить некоторый простой, я организовала вечеринку для холостяков.
   — Вечеринку для холостяков? — Он удивленно поднял бровь. — Со стриптизом и всем остальным?
   Хм. Вечеринка с сексом, шотландским виски и всем остальным, что предлагает Серена Донаван?
   — Что предлагает «Инвентив Ивентс», — поправила она, думая о том, что его глаза как-то подозрительно поблескивают. — И прекрати глядеть на меня, словно я стриптизерша.
   Озорно улыбнувшись, он наклонился к ней.
   — Я должен прекратить представлять тебя в роли стриптизерши или прекратить смотреть так, как я смотрю?
   Он явно пытался соблазнить ее. А ее воображение живо нарисовало, как она устраивает ему знойное представление: медленно расстегивает пуговицы, постепенно выскальзывает из блузки, обнажая плечи и бедра под звуки пульсирующей музыки…
   Она прищурилась.
   — Ты всегда дурно влияешь на меня. Разве не видно, что я стараюсь стать респектабельной деловой женщиной?
   На самом деле все было не совсем так. Какая у нее может быть репутация, если ее записная книжка полна телефонов стриптизерш? По подсказке своей новой подружки, отец Серены Джеймс Донаван прошлым летом решил опять стать частью жизни дочери. Он сообщил, что предоставит ей работу в одном из своих банков, но при одном условии: она забросит свою порочную идею с устройством вечеринок.
   — Брось это, Серена, — удивленно покачал головой Дэвид. — Зачем тебе респектабельность?
   С мобильником в руках Дэвид устроился на скамеечке в вестибюле, где прием был лучше.
   Руководство компании отправило его в Атланту на этот уик-энд, чтобы он присмотрел себе апартаменты. Но лично ему было важнее выяснить, на самом ли деле любовное притяжение между ним и Сереной было таким, каким ему помнилось. Или его воображение и время сделали его таким? А еще нужно узнать, представляет ли Счастливый Странник для него реальную угрозу? Пока Дэвид пробирался по запутанным улицам Атланты с их односторонним движением, он позвонил Серене, и их разговор снял оба вопроса. Во-первых, он узнал о ее разрыве со Странником. Во-вторых, длинные паузы и ее сбивавшееся в разговоре дыхание зародили в нем надежду, что она тут же упадет в его объятья, стоит ему только войти в дверь.
   Самонадеянность, ах, какая самонадеянность!
   На деле все вышло по-другому. Серена не бросилась ему на шею от радости, но и не прогнала его, как следовало сделать сгоравшей от страсти женщине. Вместо этого она, быстро оправившись от шока, вызванного его появлением, ограничилась ничего не значащим объятьем. Лишь однажды, когда они разговаривали, сидя на диване, она бросила взгляд на его руки и в ее оленьих глазах что-то появилось.
   Но она тут же прикрыла их длинными ресницами.
   Если бы не этот ее взгляд, Дэвид бы решил, что их дальнейшие отношения будут только платоническими.
   Но чем дольше он сидел с ней, тем явственнее становилось ее желание. Невозможно было ошибиться, глядя в эти широко раскрытые глаза, на то, как она нервно облизывает губы или как стремительно поднимается и опадает ее грудь под мягким трикотажным свитером. Может быть, он проглядел при встрече ее желание, потому что был слишком сосредоточен на своей собственной страсти?
   Когда она подняла на него взгляд своих широко раскрытых карих глаз, Дэвида пронзил такой заряд сексуальной энергии, словно его ударило током. И что в ней было такого?
   Серена напоминала непослушную девчонку, играющую роль деловой женщины. Обычные слаксы цвета хаки плотно облегали ее бедра. Он с трудом удержался от желания поднять край ее пестрого свитера и проверить, по-прежнему ли она носит колечко в пупке, которое так дразнило его воображение все это время. Под свитером виднелась блузка с небольшим вырезом, лишь чуть-чуть приоткрывавшим ее грудь. И этого оказалось достаточно, чтобы у него пересохло в горле.
   Дэвид представил себе, как он снимает этот свитер… С болезненной ясностью он вспоминал ощущение ее бархатной груди и темных персиковых сосков, которые так чувствительны к его прикосновениям. Когда он однажды раздевал Серену, снимая с нее промокшую майку, она была без лифчика. Интересно, а сегодня он на ней есть?
   Желание проверить это было так навязчиво, что он начал тупо барабанить пальцами по коленям, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикоснуться к Серене…
   Дверь кабинета с легким скрипом открылась, и на пороге появилась Серена, держа в руках объемистую бежевую сумку. Одета она была по-прежнему.
   — Извини, что я так долго, — весело сказала она, но улыбнулась при этом застенчиво, пригладив свои медовые, не слишком длинные кудри.
   — Не страшно.
   Она отвернулась, чтобы закрыть комнату.
   — Если не возражаешь, я могу предложить неплохое местечко, где можно пообедать.
   — Да, но…
   Серена была знатоком того, что она называла «местным колоритом». Но сегодня вечером Дэвиду хотелось посидеть в более спокойном и уютном местечке. Не хватало только, чтобы их беседа прерывалась каким-нибудь поэтическим чтением или рассказами об экзотических цветах с непроизносимыми названиями. Он приготовился к длительному ухаживанию.
   — А чем тебе не нравятся те рестораны, которые я выбираю? — обиженно сверкнула она глазами.
   Он встал.
   — Просто сегодня я хотел повести тебя… в какое-нибудь тихое местечко. — Там он мог бы признаться ей, что они будут отмечать его будущее повышение.
   Они направились к выходу.
   — В Бостоне есть одно заведение, которое тебе определенно понравилось бы, — заметил он.
   — Что ты имеешь в виду? — Серена повернула голову и, прищурясь, взглянула на него. — Что мне нравятся только дешевые ресторанчики?
   Получил?! Разве так надо обольщать женщин, идиот? Но он и вправду не ожидал, что Серена окажется такой обидчивой.
   — Я только хотел сказать, что тебе понравится живая музыка и устрицы в меню, несмотря на довольно простую обстановку.
   — А-а, — она остановилась возле старенькой десятилетней «хонды».
   Он хотел бы прижаться к ней, но лишь подошел вплотную, а затем немного отступил. Серена никогда не пользовалась дорогими модными духами, но сейчас ее одежда пахла травами и какими-то экзотическими цветами, сливаясь в один опьяняющий, вызывающий возбуждение благоуханный аромат.
   — Ну, раз уж тебе не требуются мои рекомендации, скажи, куда же ты решил направиться? — насмешливо поинтересовалась Серена.
   «В ближайшую спальню», — усмехнулся он про себя.
   — Это на случай, если мы разминемся в дороге, добавила она.
   — Но мы можем поехать и вместе… — Чтобы успокоить Серену, Дэвид решил сыграть на ее чувстве бережливости. — Мне все равно платить за аренду машины, будем мы ею пользоваться или нет.
   — А, так это твой автомобиль на углу, — с некоторой завистью вздохнула она.
   — Ближе не нашлось места, — он жестом обвел заставленную машинами улицу. — Мой. Временно, конечно.
   Она застыла, напряженно глядя на спортивную машину, потом украдкой бросила презрительный взгляд на Дэвида. И он пожалел, что не взял «БМВ».
   — А я-то думала, кто же приехал на такой кричащей безвкусице?
   А ему казалось, что яркие наклейки на дисках колес должны понравиться Серене.
   — Ну-у, машина желтая…
   — Слишком!
   — ..я решил, что пыльца, которая покрыла все вокруг, не будет на ней так заметна. — Он растерянно пожал плечами, когда она не улыбнулась его шутке. — Погода в Бостоне была такой мрачной, что мне показалось: в выходные будет неплохо прокатиться на столь веселеньком автомобильчике.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Серена не сомневалась, что на интерьер ресторана было потрачено немало времени и денег, но он действовал на нее угнетающе. Она все пыталась собраться с мыслями и отвлечься, глядя на стены отдельного кабинета, в котором они сидели, но у нее ничего не получалось.
   Столик был маленький, и они могли дотянуться друг до друга, не вставая. Но оба старались избегать даже случайных соприкосновений. А когда Дэвид непреднамеренно коленом коснулся под столом ее ноги, она чуть не подскочила.
   Воспоминания охватили ее, и воображение тут же нарисовало, как они лежат вместе, укрывшись простыней…
   Дэвид откинулся на мягкую спинку дивана напротив нее.
   — Я знаю, чего я хочу. А ты, Серена?
   — Я еще не решила. — Она укрылась за картой меню, украшенной рельефным рисунком темно-вишневого цвета, боясь, что выражение лица выдаст ее мысли.
   В дороге они говорили только о ее работе. Они обсудили дела в «Инвентив Ивентс», и энтузиазм, с которым Дэвид расспрашивал о ее бизнесе, был ей приятен. Ее отец, Джеймс, считал, что существуют более достойные способы заработка и более стабильный доход, который могло дать полученное его дочерью образование.
   — Серена?
   — Я все еще выбираю. — Она оторвалась от разглядывания перечня подаваемых в ресторане паст.
   — Пожалуйста, пожалуйста. Я просто хотел убедиться, все ли в порядке. — Дэвид нахмурился. — Ты выглядишь… какой-то озабоченной и расстроенной.
   — Просто задумалась на секунду. Подумала об отце и Мередит. — В последнее время отец стремился общаться с дочерью почаще, и она искренне надеялась, что после их женитьбы в начале июня счастливым супругам станет не до нее. — Извини. Я недавно виделась с молодоженами и еще не отошла после встречи.
   — Хочешь поговорить об этом? — тут же предложил он. — Я имею в виду Джеймса и Мередит.
   — Нет. — Прежде она частенько изливала свои чувства Дэвиду, но обычно это происходило в письмах, а теперь они находились лицом к лицу.
   Дэвид плавно перешел к следующей логично вытекающей из предыдущего теме.
   — Какие последние новости о Трише?
   Упоминание о жизнелюбивой и безрассудной матери заставило Серену тоскливо покачать головой.
   — Триша со своим последним любовником Мигелем затаилась где-то в дебрях Южной Америки, уйдя от благ цивилизации. Туда не дотянулись еще ни всемирная паутина, ни роуминг. — У матери уже больше года не находилось времени повидаться с Сереной.
   Когда подошел официант, Серена заказала тарелку спагетти, а Дэвид, любящий мясо, выбрал вырезку.
   — Хорошо. — Официант деловито принял заказ, пометив, как приготовить мясо. — Не хотите ли посмотреть карту вин? У нас прекрасный выбор.
   — Да! Нет! — Серена торопилась продемонстрировать непоколебимость выбора, стараясь не обращать внимания на усмешку Дэвида. — Я не буду пить.
   Прошлым летом они выпили очень мало. И не алкоголь стал причиной их неблагоразумия, когда они нарушили основной принцип своих отношений. А сейчас ей и вовсе не стоит пить, чтобы не потерять контроль над собой. Но так ли уж плохо, если сегодня вечером она отпустит тормоза и немного расслабится? Эти сомнения мучили Серену, пока официант отходил к соседнему столу.
   Нужно побыстрее завершить обед, пожелать Дэвиду счастливого возвращения в Бостон и, торопливо поцеловав на прощание, пообещать в будущем держать с ним связь.
   Зачем все усложнять? Они с Дэвидом говорили о многом, не избегая рассказов и о своих романах.
   Раньше она всегда спокойно слушала о его похождениях, ну, почти всегда. Но с прошлого лета упоминание о его женщинах стало вызывать у нее болезненное чувство ревности. С другими мужчинами у нее такого не происходило. Когда Патрик был в Нью-Мехико и остановился у прежней любовницы, Серена чувствовала себя гораздо спокойнее, чем слушая рассказы Дэвида о Тиффани.
   Самостоятельная и самодостаточная женщина, Серена прилагала все силы, стремясь к независимости. Даже живя вместе с мужчиной, она предпочитала чувствовать себя свободной. Но когда Дэвид после своего прошлогоднего приезда сюда вернулся в Бостон, она стала скучать без него. Очень сильно.
   Лучше сдержать свои порывы, обуздать себя и не нарушать свои принципы. Пусть даже у нее давно не было мужчины и в последнее время Серена с некоторой завистью выслушивала эротические подробности из жизни своей подруги Элисон. На один вечер можно собрать волю в кулак. Может, в следующий раз, когда они увидятся с Дэвидом, у нее уже будет кто-нибудь, кто сможет удовлетворить ее сексуальную жажду.
   Она отставила бокал с водой, которую пила маленькими глотками. Ее жажду водой не утолить.
   — Так что же все-таки привело тебя в Атланту? Я как-то прослушала, пока мы искали поворот.
   — Я оставил лучшие новости напоследок. — Он легонько провел пальцами по ее руке. Серене показалось, что сотни горячих иголочек впились в руку. Перед тобой — новый представитель AGI в Атланте.
   Руководство корпорации создает здесь штаб-квартиру, и я возглавляю передовой отряд.
   Его переводят? В ее город? Он будет находиться рядом с ней?
   — Разве ты не возвращаешься в Бостон?
   — Только временно. Сейчас я приехал, чтобы прозондировать почву. Пробуду здесь до вторника, потом вернусь в Бостон, чтобы завершить дела. А потом буду жить здесь, и мы сможем часто видеться.
   В состоянии ли она воспринять то, что он говорит?
   Чтобы побороть настойчивое желание в течение одного вечера, ей хватит сил. Но столь длительное сопротивление?! Серена лихорадочно прикидывала, что бы могло ей помочь.
   — А как там Тиффани?
   Он удивленно раскрыл глаза.
   — Тиффани? А почему ты вдруг о ней заговорила?
   — Просто дружеское любопытство. Разве не она твоя нынешняя подружка?
   — Это недоразумение… У тебя сложилось не правильное представление, — смущенно пробормотал он. — Нет, не она. Видишь ли, она бросила меня на прошлой неделе.
   — Она тебя бросила? Да вы же с ней даже не жили вместе! — засмеялась Серена. — А я думала, что бросают только меня.
   — Ты шутишь! Уверен, что ты сама наконец назвала вещи своими именами и прекратила эту историю, устав от романа в письмах, точнее, в почтовых открытках.
   Это он верно заметил. А почему на самом деле она не сама положила конец этим ни к чему не ведущим отношениям с Патриком?
   И вообще, ни один мужчина из тех, что у нее были в последние девять месяцев, не вызывал отклика в ее душе.
   Дэвид расслабленно откинулся на спинку дивана, пока официант расставлял на столе принесенные блюда, а когда тот удалился, спросил:
   — Что же все-таки произошло? Между тобой и Странником?
   — Патрик отправился путешествовать в поисках вдохновения. Выяснилось, что оно находится в Юме. — Она накрутила спагетти на вилку. — Там он и остался.
   — Мне казалось, что его скитания по стране дают ему возможность… как бы лучше выразиться?..
   — «Впитать в себя различные проявления жизни и с триумфом вернуться, чтобы синтезировать это в своей работе», — процитировала она.
   — Угу. И что же, никакого синтезирования?
   Не поздно ли сказать официанту, что она передумала насчет выпивки?
   — Он как раз и синтезирует в Юме. Он пригласил меня навестить его, сообщив, что в Атланте творить не может. Давай прекратим этот разговор, — предложила она.
   — Пойми меня правильно, я не сомневаюсь, что он одаренный художник, — теперь Дэвид мог позволить себе быть великодушнее, чем прежде, когда Серена встречалась с Патриком. — Но все равно, он паршивый человек. Я никогда не говорил тебе этого, пока ты была с ним.
   Верно, Дэвид старался не обсуждать с ней никого из тех, с кем она встречалась. Но и она вела себя так же. Со студенческих лет перед Сереной прошла череда эффектных блондинок, с которыми встречался Дэвид. Ее всегда мучил вопрос: неужели он их действительно любит? А Дэвид, получается, задавал себе тот же вопрос насчет нее и Патрика?
   Серена пожала плечами.
   — Я много работаю, и занята именно в выходные, на свидания у меня не остается времени. Но не думаю, что он ушел именно из-за этого. Я звоню ему, если хочется с кем-то поговорить, он по-прежнему дарит мне подарки в день рождения и на праздники.
   Так что кое-что от прежних отношений еще сохранилось. Недостатки исчезли, а достоинства отношений остались почти все. Кроме фантастического секса…
   Дэвид положил вилку и долго не отрываясь глядел на нее.
   — Серена, есть ведь и другие. Они тоже могут тебя внимательно выслушать, сделать подарок на день рождения, предложить развлечения и… фантастический секс.
   И тут она не выдержала…
   Эти слова еще звучали у Серены в душе, когда она проснулась ярким солнечным утром в субботу.
   Спала она мало и плохо. Долго не удавалось уснуть мучили переживания, вызванные приездом Дэвида, и жара, стоявшая в квартире. Кондиционер сломался. Хорошо, что она не разрешила Дэвиду заглянуть к ней домой — тогда уж точно была бы «жаркая» ночь.
   Когда он подвез ее к офису за оставленным там автомобилем, то предложил проводить до дома.
   Очень мило с его стороны, но совершенно ни к чему. Район, в котором она жила, хоть и не престижный, но спокойный. Достаточно спокойный. Лучше держать Дэвида подальше от ее дома.
   Зачем же она согласилась, чтобы он заехал за ней сегодня утром? Как это ему удалось уговорить ее?
   Она почему-то согласилась помочь ему подыскать жилье.
   Он просто усыпил ее бдительность, сумел внушить ложное чувство безопасности, говорила она себе, стоя под прохладными живительными струями душа. Во время ужина он уже не делал сексуальных намеков, она расслабилась, и он попросил ее помочь в поиске квартиры. Ведь она знает город лучше, чем он, бывающий здесь наездами.
   «Он воспользовался моей беспечностью или я сама рада представившейся возможности провести с ним побольше времени?»
   Игнорируя скептицизм внутреннего голоса, Серена намылилась и яростно растиралась мочалкой.
   Отменное мыло должно смягчить кожу и состояние души. Всю ночь она металась на горячих простынях от охвативших ее фантазий и воспоминаний. Даже сейчас ей представлялось, что это руки Дэвида ласкают ее гладкое тело… Серена провела мокрыми пальцами по изгибу бедер, гладкой груди и тихонько застонала. Пришлось резко переключить душ.
   Обдав себя ледяной водой, она с воплем выскочила, откинув занавеску.
   Верно говорят, что противоположности притягиваются. Да, притягиваются, но когда они вместе, вряд ли это можно назвать счастьем. Яркий пример тому — Джеймс и Триша. Вот уж совершенно разные люди. Под влиянием чувства они создали семью, а потом горько в этом раскаивались. Конечно, ее отношения с Дэвидом в один прекрасный день тоже могут окончиться таким же разочарованием. Но лучше об этом не думать.
   Она обернула голову полотенцем, чтобы волосы высохли именно в таком положении. Тогда на голове образуется буйная грива кудрей. Серена любила такой художественный беспорядок. Кроме того, она не в состоянии долго возиться с прической.
   Надевая розовые «капри», свободную майку, расписанную местным художником, и босоножки. Серена с волнением представляла, что скоро здесь будет Дэвид. Конторы по сдаче жилья в аренду открываются не раньше девяти, но он настоял, что сначала покормит ее завтраком. Ведь ей придется потратить на него субботний день.
   Она обычно обходится бутербродами. Ест, когда подвернется свободное время. Учитывая застой в ее бизнесе, неплохо поесть на дармовщинку. Пусть это станет еще одним веским доказательством того, что у них с Дэвидом разные жизни. И дело не только в финансах. Они получили разное воспитание, а сейчас вращаются в разных социальных и культурных кругах. Он посещает оперу, а она — местные бары, где выступают ее приятели-гитаристы. Дэвид получил звание магистра, твердо намереваясь добиться большего. Серена изучала бизнес, чтобы получить представление о том, какие существуют правила, прежде чем нарушить их.
   Не пройди Серена через мучительное испытание, когда разводились ее родители, все равно ей хватило бы здравого смысла, чтобы понять: она не подходит Дэвиду. Вот Тиффани — да! Но она в Бостоне, и теперь между ними все кончено. А Серена здесь, с Дэвидом…
   Можно, конечно, провести с ним день, чтобы помочь ему как другу. Это все равно что провести день с Элисон. Только вот что делать с сексуальным притяжением?
   Ее размышления прервал стук в дверь.
   Серена отошла от окна и направилась в прихожую.
   — Доброе утро, — улыбаясь, поздоровался Дэвид, протягивая бумажный пакет, от которого шел дразнящий желудок аромат.
   — Ты все-таки принес завтрак.
   — Я же тебе обещал, — ответил он, переминаясь с ноги на ногу, словно удивляясь, почему его не приглашают войти.
   — Да, но я думала… — растерянно протянула она.
   Как же он хорош! Господи, дай силы справиться с собой и устоять! — Извини, входи.
   Он вошел, не зная, куда направиться, и молча стоял, глядя на нее своими невообразимо голубыми, как небо, глазами.
   — Я надеюсь, ты не против того, что я один принял решение? Решил сделать небольшой забавный сюрприз.
   — Ты и так полон сюрпризов, — пробормотала она.
   — Да и ты непредсказуема, Серена.
   Интересно, что он имеет в виду? То, что у них вчера так и не дошло до секса? Или ее твердое решение не повторять прежних ошибок? Впрочем, оно с каждым мгновением становилось все менее твердым.
   В горле стоял комок, мешавший говорить, и Серена молча махнула за плечо, в сторону кухни.
   — Я… я… у меня в холодильнике есть охлажденный сок, — наконец выдавила она. — Можно еще сделать кофе.
   Он поморщился, но его взгляд по-прежнему остался нежным. Возбуждающе нежным.
   — Не возражаю, но твой кофе ужасен. Я прихватил в магазине.
   Повернувшись, она споткнулась и, решив, что лучше избавиться от высоких каблуков, сбросила босоножки.
   Дэвид оглядел кухню.
   — А ты поменяла обстановку.
   — Да, и здесь, и в комнате. Хотелось обновить, но основная мебель осталась. — Хорошо, что она сама занимается обстановкой, это большая экономия для бюджета. Оранжевая окантовка подчеркивала высокие белые стены. Грэг, ее друг, помогавший ей, посчитал, что без нее комната напоминала бы палату больницы.
   — Рад, что диван сохранился, — заметил Дэвид слегка охрипшим голосом, давая понять, что он все помнит.
   Она замерла, потянувшись за соком. В голове всколыхнулись воспоминания, и она похолодела, словно от холодильника потянула морозцем. До сих пор в ее памяти живо каждое мгновение той их ночи. Тогда, едва за ними закрылась входная дверь, Дэвид сразу поцеловал ее. Поцелуй был таким долгим и обжигающим… Они только и успели стянуть с себя мокрую одежду и добраться до пурпурной велюровой софы.
   — О, продолжай, — не поднимая на него взгляда, проговорила Серена. — Ты всегда посмеивался над этим диваном.
   — Наоборот, я его очень высоко ценю. Здесь очень уютно. — Он подошел близко, почти касаясь ее, и потянулся к шкафчику за стаканами.
   Серена затаила дыхание. Ей хотелось дотронуться до Дэвида, претворить в жизнь свои фантазии, которые так мучили ее последние девять месяцев…
   Он поставил стаканы на стойку и понизил голос:
   — Мне хорошо с тобой.
   Она на секунду прикрыла глаза. В прошлый раз ей было с ним фантастически здорово. Никогда, ни с одним любовником она не была такой ненасытной.
   Ни прежде, ни потом. Интересно, повторится ли это еще раз?
   Он тихонько простонал, словно прочел ее мысли, взял у нее из рук стакан с соком и с глухим стуком поставил его на стойку.
   — Серена… — Жар его дыхания коснулся ее лица.
   Он легонько провел пальцем по ее нижней губе. Взгляни на меня, дорогая.
   Не дыша, она выполнила его просьбу, понимая, что он собирается ее поцеловать. Она хотела, чтобы он ее поцеловал. Она столько времени мечтала об этом!
   Он тоже затаил дыхание, лицо его выражало смятение. Может, он боится, что она оттолкнет, отвергнет его?
   Она нежно дотронулась пальцами до его шеи и потянулась к нему. Их губы встретились, и у Серены закружилась голова. Произошло то, о чем она так долго мечтала, к чему стремилась. Это было то, что не давало ей уснуть долгими ночами и от чего она хотела избавиться, заведя роман с Патриком.
   Интуиция тоненьким голоском предупреждала ее, что происходящее разобьет ей сердце. Но под напором страсти голос этот не был услышан.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Дэвид зарылся пальцами в ее мягкие пышные волосы, и его захлестнуло безумное желание, сдерживаемое прежде, с того момента как Серена открыла ему входную дверь.
   Вчера вечером он вернулся в гостиницу расстроенным. Его планы сорвались. Сначала казалось, все идет хорошо. Он надлежащим образом провел ужин, сдерживаясь, чтобы флирт не заходил слишком далеко. Необходимо было вести игру очень тонко, чтобы постепенно преодолеть упрямую нацеленность Серены на платонические отношения. Но как только он вошел в эту квартиру, от его решения не осталось и следа. Дэвид был ошеломлен. Невозможно ошибиться, видя, как она смотрит на него своими блестящими карими глазами. В ее взгляде горело бесконечное желание.
   Эту женщину не нужно медленно завоевывать.
   Ее надо страстно поцеловать.