Мередит Ричард К.. Небо в звездолетах

   Он сделал паузу, чтобы смысл его слов дошел до присутствующих.
   – Я хочу, – продолжал он, – чтобы вы разбились на пары, разделись и тщательно осмотрели свою одежду и одежду вашего партнёра на предмет наличия на ней небольших объектов правильной формы, которых не должно на ней находиться. Если вы не понимаете их назначения, уничтожьте их.
   – Чтобы раздеться, вы можете использовать наши спальни. Мириам проводит вас.
   Смущенно пошептавшись, присутствующие приняли предложение Емметта и отправились за Мириам. Процесс отнял приблизительно полчаса.
   – Спасибо, – сказал Емметт, когда они вернулись в гостиную. – Теперь я чувствую себя немного лучше.
   Джанас отметил про себя, что Емметт не упомянул пол дюжины “глушилок”, расположенных во всех углах комнаты. Если среди присутствующих был шпион, то лучше, чтобы он не знал об этом.
   – Перейдем к делу, – начал Емметт. – Мы все знаем о том, что сделал Альто Франкен и какой опасности он подверг Межзвездную Торговую Компанию. Так вот, сегодня среди нас находится человек, которому известно об этой опасности гораздо больше, чем любому из нас.
   Он сделал паузу, посмотрел на Джанаса и снова повернулся к собравшимся.
   – Боб Джанас, это человек, который основал эту организацию, за что мы должны быть глубоко благодарны ему. Он первый оценил то, что может произойти, когда Альянс наберет силы. Большую часть своей жизни он провел в колониях и понял, что повстанцев никогда не удовлетворит лишь простое ограничение сферы влияния Федерации. Они будут считать себя в безопасности только тогда, когда придут на Землю и заставят Федерацию признать их суверенитеты.
   – Боб, также, понял, что МТК будет вовлечена в эти политические события на их завершающей стадии, или чуть раньше и стал искать пути сохранения нейтралитета компании.
   – Я не буду рассказывать обо всем, что он сделал, но скажу лишь одно: Боб истратил кучу денег и рисковал своей жизнью, чтобы собрать рапорты, которые смогли бы спасти МТК от уничтожения. Мы должны предпринять все возможное, чтобы эти рапорты приняты во внимание и на их основе были сделаны соответствующие выводы. В противном случае, Альто Франкен и этот сумасшедший тиран, Джонал Геррера, добьются полного уничтожение всего Спирального Рукава.
   От такого явного оскорбления Председателя Федерации лица кое-кого из присутствующих перекосились. Дело не в том, что эти слова были уголовно наказуемыми, таких законов не было, но у Председателя имелись свои собственные способы наказания тех, кто отзывался о нем плохо.
   – Боб, ты расскажешь нам о своих рапортах? – спросил Емметт.
   Джанас встал, открыл кейс и достал из него отпечатанные копии рапортов которые он предал Альто Франкену. Затем, он кратко рассказал о содержании рапортов, заостряя внимание слушателей на некоторых деталях. После чего ему было задано несколько вопросов, по большей части академического характера, так как в основном, собравшиеся, так или иначе, сами пришли к тому же заключению: присоединение к любой из сторон в этом конфликте было бы для МТК само­убийством.
   – Расскажи нам, что тебе сказал Франкен, когда ты разговаривал с ним, – предложил Емметт.
   Джанас зажег сигарету и некоторое время молча смотрел на собравшихся.
   – Франкен принял решение, – произнес он. – Теперь, никто не в состоянии заставить изменить его. Все – очень просто.
   – Он читал ваши рапорта? – спросил один из присутствующих.
   – Нет, он отдал их своему секретарю, – ответил Джанас. – Он должен передать Франкену ее краткий пересказ.
   – Милт Анчор? – переспросила Сайбл Даян. Когда Джанас кивнул, она продолжила, – Анчор симпатизирует Федерации. Он не пальцем о палец не ударит, чтобы изменить мнение Франкена.
   Многие кивнули в знак согласия.
   – Тогда, что же мы будем делать? – сердито спросил Поль Д’Луган.
   Джанас повернулся, чтобы посмотреть на него и инстинктивно понял его намерения. Некоторое время все молчали.
   – Всем вы понимаете, – продолжал Д’Луган, – что у нас не остается другого выбора. Существует только один путь спасения МТК.
   Он замолчал, чтобы услышать чье-либо выступление в свою поддержку.
   – Не нравится мне это, – неожиданно произнес Емметт.
   – Это никому не нравится, Джарл, – сказал Джанас, но у нас не осталось времени на размышления. Мистер Д’Луган предлагает использовать силу против гражданина Франкена.
   По комнате пронеся шепот.
   – Я хочу знать следующее, – сказал Джанас. – Есть ли у кого-нибудь более хорошая идея?
   На лице Д’Лугана появилась улыбка.
   – Мне не нравится, – продолжал Джанас после паузы, – мне не нравится идея штурма офиса Франкена. Я сделал бы все, что угодно, чтобы избежать этого, но если нет других предложений.
   Он замолчал на середине фразы.
   – Давайте поступим так, – предложил Джарл Емметт. – Сейчас мы все пойдем домой и ляжем спать. Снова прокрутим все это на сон грядущий в наших мозгах взвесим все альтернативы и последствия. Возможно, придумаем что-то более разумное. Постараемся не делать сегодня скоропалительных решений. Затем, завтра, в это же время мы соберемся и все решим. Двадцать четыре часа вряд ли будут иметь серьезное значение.
   Джанас не подозревал, что припомнит эти слова в будущем, но в данный момент он почувствовал облегчение. Промедление мало на что повлияет, но это даст им некоторую передышку, шанс немного собраться с мыслями и, возможно, найти какое-нибудь другое решение, альтернативу “дворцовому перевороту” в МТК.
   Д’Луган продолжал настаивать о принятии решения прямо сейчас, предостерегая о том, что Франкен может узнать об их планах и предпринять адекватные действия против них. Но, в конце концов, большинство не поддержало его и ему пришлось смириться с общим решением.
   После того, как все ушли Джанас на некоторое время остался. Сидя в одном из роскошных кресел Емметта со стаканом в руке он повторил предостережение Д’Лугана.
   – Послушай, Джарл, – сказал он, – Д’Луган не дурак. Вполне вероятно, что Франкен узнает о том, что мы здесь замышляем. Нельзя исключить возможности присутствия лазутчика в нашем “Комитете”.
   – Я знаю, – согласился Емметт. – Франкен прикладывает много усилий, чтобы следить за нами, если, конечно, это делает он.
   – А ты так не думаешь?
   – Он или Геррера. Пятьдесят на пятьдесят, на мой взгляд.
   – Думаю, тебе стоит подготовиться, – произнес Джанас, – просто, на случай, если Альто, или кто другой, попытается изменить наши планы.
   – У меня имеется пара схемок, на случай, если мы будем действовать – сказал Емметт. – Они, в основном, навеяны идеями Пола. Он хорош в этих делах.
   – Согласен, – сказал Джанас с улыбкой. – Хорошо, что он на нашей стороне.
   – Иногда мне кажется, – заметил Емметт так же с улыбкой. – Нет, не подумай, я вовсе не считаю его шпионом.
   – Понимаю, что ты имеешь в виду. Что же его постоянно грызет?
   – Не знаю, – сказал Емметт. – Он никогда не рассказывал мне об этом, но, кажется, у него были какие-то родственники на Антигоне, Брат с семьей, или что-то в этом роде. Затем, Федерация подстрелила его корабль в 77. Он считает, что это было не случайно.
   – Он не единственный, кто разделяет это мнение.
   – Да, – согласился Емметт. – В его сердце накопилось много ненависти, и Альто оказался неплохой мишенью для нее.
   – Расскажи мне об этих схемах, – предложил Джанас, усаживаясь поудобнее в кресло и делая глоток из своего стакана.
   Часом позже, когда он, наконец, покинул квартиру Емметтов в его голове роилась дюжина идей. Он вошел в ожидающий его аэромобиль и полетел в Офицерский Отель.

Глава ХII

   В семи с половиной парсеках от Земли в направлении созвездия Орла шла битва. Корабли Федерации встретились с кораблями повстанцев и противник уже теснил их.
   В жадном до энергии вакууме подпространства огромные стальные монстры рвали друг друга на части. Силовые экраны были объяты пламенем. Ядерные ракеты вспыхивали, как маленькие сверхновые. В звездолетах умирали люди, смешиваясь с расплавленным металлом и раскаленным газом. Битва была в разгаре.
   Самый мощный боевой звездолет из всех когда-либо построенных на Земле, могучий “Саламис”, был поврежден в дюжине мест. На его борту не осталось уже ни единой живой души, точнее ни одного живого человека, но у самого корабля все еще оставался разум, разум сделанный из транзисторов и миниатюрных интегральных схем. И этот разум продолжал сражаться.
   Защитные экраны звездолета угрожающе дрожали, но всегда достигали полной мощности, чтобы во время отразить атаку ракет или выстрелы энергетических пушек, угрожающие уничтожить его. Звездолет посылал ответные залпы, открывая свои экраны на тысячные и сотые доли секунды, чтобы пропустить ядерные ракеты и лучи энергетических пушек, безупречно направленные на свои цели.
   Неприятель беспрерывно атаковал его, пытался сбить защитные экраны, накачивая ядерным огнем разрядные батареи, чтобы добраться до стальной оболочки и превратить ее в пар и оплавленные куски металла. Но корабль каждый раз сдерживал атаки, уничтожая противника, отгоняя его от себя, а затем отступал сам вместе с отступающим флотом Федерации.
   Но, в конце концов, произошло неизбежное. Могучее кольцо противника отрезало “Саламис” от флота Федерации, нагрузив его силовые экраны таким количеством энергии, которое они не в состоянии были выдержать. Его экраны ярко вспыхнули. Звездолет светился, как маленькая звезда, освещая пространство вокруг себя на тысячи километров вокруг. Затем, они не выдержали. Самые могучие силовые экраны, когда либо установленные на звездолете, взорвались и энергия вокруг “Саламиса” охватила сам звездолет.
   Маленькая звезда стала еще ярче – ядерные двигатели были поглощены взрывом, материя превратилась в энергию, энергия эта вырвалась наружу и “Саламис” прекратил свое существование.
   Повстанцы приободрились – они уничтожили самый лучший корабль Федерации. Они рванулись вперед. Боевые порядки флота Федерации были нарушены. Оставшиеся звездолеты повернулись хвостом к противнику и бросились назад, к Земле.
   Повстанцы бросились в погоню. По крайней мере эта битвы была закончена, впереди была Земля.
   На борту своего флагманского корабля, тяжелого боевого крейсера “Гуадалканал”, Генерал Кантралас плакал, но от горя или от счастья, никто не мог сказать.

Глава ХIII

   После встречи в доме Джарла Емметта Роберт Джанас долго не мог уснуть. Медленно и с неохотой он приходил к заключению, что кроме “конспирации” у них не оставалось другого выбора. Если они искренне верили, что единственная надежда МТК – нейтралитет, то у них не оставалось другого выбора кроме, как сделать все возможное для того, чтобы спасти ее, даже, если это означало насилие по отношению к человеку, президенту компании Альто Франкену, который был другом Джанаса вот уже много десятков лет.
   Лежа на кровати, ощущая физическую усталость, но не будучи в состоянии уснуть, Джанас чувствовал в себе странную нерешительность.
   В эпоху, когда правительственный тоталитаризм становился все сильнее с каждым днем, Роберту Джанасу с детства были привиты некие древние идеалы, как моральные, так и этические, от культуры, которая создала Межзвездную Торговую Компанию и открыла путь к звездам.
   Его отец постоянно твердил ему, что единственно моральными отношениями между людьми можно считать лишь отношения, построенные на добровольной основе. Люди должны сходиться друг с другом по своему собственному желанию и договариваться.
   Джанас бессознательно верил в то, что человек никогда не должен использовать силу, если она не была использована против него, да и в этом случае сила должна применяться лишь для защиты, чтобы оградить себя от навязывания чужой воли и чужих суждений. “Первым применить силу – означает нанести самому себе глубокое моральное оскорбление”.
   “Можем ли мы использовать силу против Франкена?” – спрашивал у себя Джанас, какой-то частью сознания наблюдая за собой и удивляясь своей нерешительности. Он спрашивал себя, что заставило его умышленно отложить готовый план действий на столь долгий срок, что вызвало у него чувство неуверенности, которого он не знал вот уже многие годы. “Можем ли мы использовать силу против Франкена? Или, поступая таким образом, мы становимся на один уровень с ним? Оправдывает ли эта цель средства?”
   Перед мысленным взором Джанаса возникла сцена событий, происходящих в одном из крупных городов на Одине: улицы в районе Университета, заполненные обезумевшими толпами, пламя, пожиравшее одну из величайших цитаделей культуры в истории человечества, солдаты Федерации, убивающие, насилующие, грабящие и граждане Одина, отвечающие на убийство убийством, на насилие насилием, на разбой разбоем и разрушением. Они были совсем недавно они были честными и достойными гражданами, которые верили, как верил и Джанас, что поступают так только в результате действий Федерации, призываемые своими зелотами отвечать агрессору любым оружием, которое попадется под руку, и в процессе всего этого разрушая себя и все, что они собирались защищать.
   “Причем, он они не первыми начали применять силу”, – подумал Джанас, лежа в темноте и глядя на световые блики на потолке, проникающие сквозь неполяризованное оконное стекло.
   Силу применила Федерация и произошло это несколько десятилетий назад. Именно, Федерация и те люди, которые руководили ею, за последние тридцать или сорок десятилетий превратившись в тиранов, которые присвоили себе право вмешиваться и применять силу. Именно, Федерация нарушала права человека и заставляла действовать и поступать вопреки их убежде­ниям. Поэтому, именно Федерация была теперь вне закона, а не повстанцы, собирающиеся уничтожить ее.
   “А Франкен? – спросил себя Джанас. – Как же поступить с ним? Став союзником Федерации он подписался под их моральным кодексом, он стал одним из них и согласился, что человек имеет право заставлять других людей выполнять его волю. И, вместе со всем этим, он принял на себя их вину. Он присоединился к тем, которые начали применять силу, и мы имеем моральное право, если не моральную обязанность, ответить силой на силу, то есть использовать ее против самого Альто Франкена”.
   Джанас остановился и спросил себя: “Это причина или просто рационализм? Разве, я не начал с этого заключения, двигаясь назад, чтобы построить логическую цепь для его поддержки?”
   Лежа на кровати в своем темном номере он вновь представил себе ужас и смерть, царившие на Одине и сказал себе, что он все-таки прав, что правы были жители Одина и даже повстанцы – по крайней мере Генерал Кантралас. МТК должна прекратить разрушать себя поддерживая Федерацию. Просто необходимо использовать силу против Альто Франкена.
   Когда он уснул было еще темно, хотя рассвет был уже близок.
   Когда Джанас проснулся, время завтрака уже давно прошло. Позвонив портье, он заказал себе в номер стакан сока и чашку кофе. Ожидая заказ, он снова посмотрел на оплавленную вершину Маунт Юнион за окном – мрачное напоминание о древней ядерной войне. Это было, как наваждение. Он знал, что теперь все будет не так. Все изменилось со времен той войны. Теперь у людей были силовые экраны для защиты от ядерного пламени, энергетические пушки могли уничтожать ядерные ракеты за сотни километров до цели, но и сами заряды стали значительно мощнее, невероятно мощнее, энергетические пушки могли пробивать бреши в силовых экранах и целые планеты (как, например, Антигона) могли быть выжжены этим оружием. Теперь, один ядерный заряд среднего размера мог превратить все Плато Колорадо в озеро расплавленной лавы. А что придумают люди еще через тысячу лет?
   Уже собираясь отвернуться от окна, Джанас заметил туристический аэробус из Флагстаффа, который облетал Центральный, чтобы дать возможность туристам насладиться общим видом поселка МТК, перед посадкой на его центральную площадь, после которой туристы разбредутся по улицам, углубившись в коммерческую историю протяженностью в дюжину столетий. Когда аэробус совершил наконец посадку, Джанас с горечью подумал о том, будут ли туристы через тысячу лет прилетать сюда, чтобы поглазеть на Великую Аризонскую Пропасть?
   “А ты стареешь, Роберт Джанас, – подумал он незадолго до того, как мальчик принес ему кофе и сок, – Сотня прожитых тобой лет не прошла даром. Прекрати это!”
   Сидя за чашкой кофе и куря первую за сегодняшнее утро сигарету он внимательно изучал структуру Межзвездной Торговой Компании. На листе бумаги он чертил цепочку, по которой приказ Альто Франкена о помощи Федерации передавался на звездолеты МТК.
   Альто, президент компании, находился на вершине пирамиды. В теории, он был подотчетен Совету Директоров, хотя на практике он был волен делать все, что угодно до тех пор, пока мог оправдать свои действия, как направленные на процветание компании. Так как, в настоящее время Совет Директоров состоял главным образом из родственников и сторонников Франкена, переиграть его через этот орган было затруднительно. Однако существовала еще одна альтернатива.
   Рангом ниже Франкена находились двенадцать вице-президентов, каждый из которых руководил одним из крупных подразделений корпорации. Наиболее важным из которых (по крайней мере по мнению Франкена) был вице-президент, отвечающий за Отдел Операций, Билтор Франкен, старший брат Альто, которого Джанас знал, но очень плохо. Это был, как представлял его Джанас, честный, трудолюбивый человек, не отличающийся чрезмерной инициативностью, который слепо выполнял приказы своего младшего брата. За ним следовал Джарл Емметт, управляющий Отделом Операций, который обязан был следить за выполнением приказов и распоряжений Билтора Франкена. Когда приказ о помощи МТК Федерации прошел через Емметта, он ничего не мог сделать, чтобы приостановить его.
   Именно Отдел Операций следил за деятельностью космических флотов МТК, за тем, чтобы корабли выполняли отданные им приказы и за их перемещениями. И только через Отдел Операций можно было отменить эти приказы, хотя у Емметта было столь же мало возможностей для этого, как и для предотвращения их первоначального прохождения.
   Короче, проблема состояла в следующем: как не дать возможности МТК оказать фактическую помощь Федерации. Емметт, Джанас и остальные должны будут: во-первых, получить контроль над Альто Франкеном и его братом Бильтором, во-вторых, заставить их подписать приказ об изменении политики в обход Совета Директоров, и в-третьих, проследить, чтобы эти приказы были переданы компьютеру Отдела Операций. Это было очень просто.
   – Просто! – произнес Джанас с улыбкой.
   Был почти полдень, когда Джанас встал из-за стола, собрал черновики и бросил их в стоявший на столе дезинтегратор. Затем, он побрился, переоделся в чистую униформу и пошел в буфет.
   Буфет был переполнен туристами из аэробуса, который он видел незадолго до этого, но он все же нашел свободное место в одном из углов и сел. Он опустил свою личную карточку, в которой были отмечены все его любимые блюда, в щель электронного устройства, которое, просканировав ее и сравнив прочитанное с имеющимся в наличие, выдало на экран меню. Он заметил отсутствие многих своих любимых блюд в этом списке и решил, что причиной тому была война, которая резко ограничила импорт продуктов на Землю. Внимательно просмотрев весь список он решил ограничиться классическим земным рост­бифом.
   Привлекательная официантка принесла ему аперитив, когда он только вытаскивал личную карточку из щели прибора. Поблагодарив ее, он сел поудобнее и постарался не думать ни о чем, кроме стакана вина в своей руке.
   Его заказ был доставлен очень быстро. Снова поблагодарив симпатичную официантку, он занялся стоящим перед ним горячим блюдом. Оказалось, что он более голоден, чем ему казалось. Он так увлекся своей едой, что не заметил подошедших к нему людей.
   – Капитан Джанас? – послышался вопрос.
   Джанас поднял голову и увидел темноволосого симпатичного молодого человека, лицо которого показалось ему знакомым. Слева от молодого человека стояла высокая, хорошо сложенная, очень приятная молодая блондинка. В его голове тотчас всплыло имя “Ринни”.
   – Вы не возражаете, если мы сядем рядом с вами, капитан? – спросила девушка.
   Секунду промедлив, Джанас ответил:
   – Конечно, нет.
   – Спасибо, – почти хором ответили они и, отодвинув стулья, сели. Некоторое время они сидели молча.
   Вблизи Ринни и Грей, или так называемые “танцоры-мундогеры” из ресторана “У Эдди” во Флагстаффе, были столь же симпатичной парой, какой они казались на сцене, хотя сейчас, конечно, они были одеты, если земные костюмы можно было назвать одеждой.
   На Ринни была блуза с открытой грудью, несколько ниток жемчуга, юбка, длиной около полуметра и маленькие туфли. Ее светло-русые волосы были забраны в высокую коническую прическу. Грей был одет в то, что можно было считать обычной униформой земных мужчин: узкий, в обтяжку, синий костюм с золотым шитьем, золотистая кепка на голове и бледно-голубые остроносые туфли.
   – Я не прошу вас представиться, – сказал Джанас, не отрываясь от еды. – Я знаю вас.
   Они переглянулись.
   – Я видел вас на шоу “У Эдди” позавчера, – добавил он.
   – О-о! – воскликнула Ринни, и ее пунцовые губы образовали почти идеальную окружность.
   – Вам понравилось? – спросил Грей.
   – Да, это было здорово, – улыбнулся Джанас, – очень неплохо, но вы, ведь, не с Одина?
   – Нет, – сказала Ринни, ее голос был похож на звон колокольчика, раскачиваемого ветром. – Мы оба родились на Земле, но я выросла на Телемачусе. Моя мать была родом оттуда.
   – Это одна из планет Скопления, – пояснил Грей, – которая…
   – Я знаю, – сказал Джанас. – Она находится на расстоянии около восемнадцати световых лет от Одина, ближе к галактическому центру.
   – Вы провели в Скоплении много лет, не так ли? – спросил Грей.
   Джанас кивнул.
   Снова воцарилось молчание.
   – Так, что же вы хотите? – спросил Джанас, акцентируя вопрос. Они явно не были туристами, и совершенно очевидно, хотели быть на них похожими. Без сомнения, они прибыли на туристическом аэробусе, но туризм их не интересовал, их интересовал сам Джанас. Почему?
   Ринни открыла маленькую сумочку, которую носила на плече на длинном ремешке. Внутри Джанас заметил небольшую, военного образца “глушилку” сигнальный огонек которой освещал темное пространство сумочки. Он понимающе кивнул.
   – Мы оба зарегистрированы, как жители Земли и имеем лицензию, как артисты, – сказала Ринни, голос которой стал неожиданно твердым, теперь она уже не казалась просто симпатичной девушкой. – Мы имеем широкую свободу передвижений и никто не задает нам вопросов. Мы выступали даже перед самим Председателем в Женеве.
   Грей изобразил на лице гримасу, и Джанас мог лишь предположить тому причину. Среди прочего, Джонал Геррера был известен, как большой ценитель красивых женщин.
   – На самом же деле, вы являетесь агентами Альянса Независимых Миров, – произнес Джа­нас без тени сомнения.
   – Да, – ответила Ринни.
   – Что вы от меня хотите? – снова спросил Джанас.
   – Мы точно знаем кто вы, капитан, – сказала Ринни, – и зачем вы прилетели на Землю.
   – Ну, и что? – спокойно сказал Джанас, стараясь не показывать свое раздражение по поводу того, что слишком много людей совали свой нос в дела Роберта Джанаса. Это чувство было перемешано с легким недоверием к этим двум молодым танцорам. Они хотели от него чего-то (и он даже подозревал чего именно), но он не желал вступать в союз с противоположной стороной. Решение дел МТК было и без того серьезной проблемой.
   – Что сказал Альто Франкен, когда вы посоветовали ему не вовлекать МТК в войну? – спросила Ринни.
   – Разве вы не знаете об этом?
   Ринни улыбнулась, и маска серьезности на мгновение исчезла с ее лица.
   – Мы только можем предположить, – отве­тил Грей.
   – Возможно вы правы в своих предположениях, – заметил Джанас.
   – Что вы намереваетесь предпринять теперь, капитан? – спросила Ринни, и ее маска вернулась на прежнее место.
   – А какое ваше дело?
   – Мы хотим помочь вам, – сказала Ринни.
   – Капитан Джанас, – произнес Грей с юношеским пафосом, – Генерал Кантралас не хочет уничтожать МТК. Он страстно желает, чтобы компания сохраняла нейтралитет. Он считает МТК своей союзницей.
   – Но Альто Франкен ему отнюдь не союзник, – возразил Джанас.
   – А вы? – спросила Ринни, и ее голубые глаза сверкнули.
   – Это зависит от подхода, – сказал Джанас.
   – Я согласен с ним по ряду вопросов и определенно не желаю, чтобы МТК вступала в войну против него.
   – Тот, кто не против нас, – начал Грей.
   – Подождите-ка, – перебил его Джанас, поднимая руку. – Скажите ясно, к чему вы клоните?
   – Вы и ваши друзья действуете во благо той же цели, что и мы, – сказала Ринни.
   – И что же это за цель? – поинтересовался Джанас.
   – Уничтожение Федерации, – сказала Ринни с ноткой удивления в голосе. – Прекращение этих ужасных войн. Освобождение всех миров от доминиона Земли. Установление долговременного и справедливого мира, – на мгновение она замолчала, глядя на Джанаса. – Человечество больше не в состоянии терпеть жестокость и зверства Председателя Герреры.