Михеев Михаил. Черный маг

   Подумав немного, остановился я на банальнейшем «ТТ». Машинка, когда-то военными нелюбимая, в основном за неказистый вид, по убойности до сих пор едва ли не лучшая в мире. В своем классе, разумеется. Все эти «глоки» и прочие «кольты» – проекты коммерческие, их дизайну уделяется куда больше внимания, чем боевым характеристикам, а «ТТ» – пистолет-солдат, пуля из которого пробивает даже многие современные бронежилеты. И плевать, что останавливающее действие невелико, зато убивать такая машинка умеет отлично, а мне там придется именно убивать. И, кстати, не вижу ни одной причины, почему я должен от этого комплексовать. В конце концов, родных и близких в том мире у меня нет и быть не может. В этом, правда, тоже, кроме матери, никого нет. Ей, кстати, я сказал, что предложили работу в другом месте и уезжаю я на месяц-другой на север. Она в таком шоке была от моего исцеления, что кивнула только – хорошая она у меня. Да и то сказать, редко когда мать для своего сына плохой бывает. А бог мой личный предупредил, что время в том мире течет иначе и что я вернусь, по меркам родного пространства, довольно быстро. Ну и замечательно!
   Еще одна причина, почему я остановился на «ТТ», – небольшой для пистолета, по нынешним, естественно, временам, калибр. Небольшой калибр – относительно легкий боеприпас, а значит, его можно взять больше. Очень ценное качество, учитывая, что раздобыть боеприпасы в том мире будет негде. Конечно, можно было бы найти и лучшее оружие вроде «стечкина», только вот и сам пистолет тяжелый, и калибр у него побольше будет со всеми вытекающими последствиями. Да и купить «ТТ» в наше смутное время можно элементарно.
   А вот «маузер» наниматель мне раздобыть помог – сам бы я такой раритет не достал. Огромный, несуразный, с двадцатизарядным магазином и возможностью автоматической стрельбы. Тяжелая и убойная машинка под тот же патрон, в потертой деревянной кобуре-прикладе. Без него, конечно, можно было обойтись, но, если честно, я просто неравнодушен к этому символу ушедшей эпохи. В те времена, когда он создавался, люди были другие. Не лучше нас и не хуже, а просто другие, более целеустремленные, спешащие жить, а не убивать время, как большинство моих сверстников, и, честно говоря, я им всегда немного завидовал. Да и потом, эмоции эмоциями, а пистолет или даже, скорее, легкий карабин с хорошей дальнобойностью лишним не будет. Стрелял же я всегда неплохо, охотился когда-то.
   Был еще соблазн прихватить с собой что-нибудь вроде «ППШ» – пистолетный патрон тот же самый, а пуль при его скорострельности выпускает буквально ливень, кого угодно остановить можно. Увы, все это мне пришлось бы тащить на собственном горбу… А потом посоветовался я с Шутником, и он сказал, что технику, конечно, взять нельзя – только то, что своими силами утащить сможешь. Но ведь если правило нельзя отменить – его можно обойти, так что тележку нагрузить можно. А идти совсем недалеко, так что – вперед, в атаку! Поэтому упаковался я патронами, сколько смог, да еще, подумав, снайперку с глушителем прихватил – в нашей жизни все бывает. Да и патронов для этого не так уж много надо – оружие точечное, так что можно и потерпеть, что патроны другие нужны.
   Еще десяток гранат взял – карманная артиллерия как-никак. И аптечку хорошую взял, на все случаи жизни. Хоть наниматель и говорил, презрительно кривя губы, что магия любую болезнь вылечить может, но как-то я привык считать, что от антибиотиков бактерии дохнут охотнее, чем не пойми от чего – пляски шаманов с бубнами меня никогда не впечатляли.
   Ну, одежда-обувь, конечно, самый минимум – места занимает немного, легкое все, а как шьют их в том мире, я не знал. И несколько книг. Справочники по медицине, металлургии, еще кое-что по мелочи. Правда, компьютер удобнее, но с электричеством в том мире дело швах. Конечно, взял я ноутбук и солнечные батареи, мой личный бог только кривился, деньги выдавая, но бумага все же надежнее.
   Словом, нагрузился я так, что думал, не унесу уже, однако смог все-таки. А ведь было еще кое-что, что надо было взять – в средневековый мир как-никак собираюсь. Так что сходил я к этим умникам, из-за которых вляпался в это приключение, взял их за жабры и сказал: а ну-ка, ребята, давайте, нужен мне доспех. Металл за мной, а вот чертежи и консультации – ваше дело. Те помялись-помялись, однако спорить не стали. Да и то сказать, кто им мечи делал? Я, кто же еще, у кого, спрашивается, металлургическая лаборатория под рукой? Кстати сказать, я там еще организовал в свое время производство декоративных клинков – они из моды никогда не выходят. Деньги небольшие, но живые, а главное, ни по одной бухгалтерии не проходящие. Думаете, зря директор так ко мне относился? А все ведь просто – с моих рацух он на свой карман регулярно прибыль имел, вот и не хотел терять ценного кадра с богатой фантазией.
   В общем, затарился по полной программе – неизвестно, сколько времени моя автономка продлится. Артас, как мне Шутник клятвенно пообещал, вернуть меня обратно сможет, но я ему не очень верил. Не привык я верить никому. Так что однажды вечером зашел я к ролевикам, забрал железо, поблагодарил за уроки фехтования (не то чтобы многому научиться успел, но все же лучше, чем ничего), взял такси и дунул на окраину города. А там уже меня Шутник ждал, чуть не приплясывая от нетерпения. Но я, подумав, торопиться не стал – для начала доспех натянул, вес, когда он по телу распределен, куда как легче носится. Попрыгал, позвенел железом – ничего, нормально. Не то чтобы тяжелая штука – так, кольчуга, металлическими пластинами усиленная, – но по прочности лучше любых лат. Уж в чем в чем, а в стали я толк знаю. Проверил, как меч из ножен выходит – тоже сам ковал. Таким мечом можно многое, я его проверял – прямо кладенец из сказки получился. Будет мне лишний козырь в том мире.
   Пока я возился, бог мой персональный разве что на говно не изошел. Заметил я за ним такую вот дерганость, периодически проявляющуюся, – похоже, темперамент у мужика холерический. Ну и пес с ним – в конце концов, это только его проблемы.
   – Хорош ругаться, – говорю, – открывай портал.
   Он еще раз меня матом покрыл и открыл-таки. Я за ручки своей тележки взялся, от натуги крякнул и в переливающуюся фиолетовую дыру заехал. Сзади хлопок, я останавливаюсь. Обернулся – а нету портала, одна нездоровая серая муть. Смотрю вперед – та же муть, достал фонарик, посветил – бесполезно, свет вязнет наглухо.
   – Это – Мир Тумана, ось миров, – говорит Шутник. В голосе некое благоговение слышится – ну надо же. То ли играет, но тогда он бесподобный артист, то ли и впрямь на этой самой оси есть что-то особенное.
   – И что, – говорю, – здесь особенного?
   – Да ничего, – отвечает. Интересно, врет или нет? – Считай это дорогой, одновременно очень короткой и почти бесконечной. Отсюда можно попасть в любой мир, кроме того, откуда мы ушли, и того, в который нам предстоит попасть.
   – Ну-ка, – говорю, – с этого места поподробнее.
   – Не нукай, не запряг. Просто твой мир закрытый, в него только мы с «братишкой» попасть можем, ну и вас туда-сюда водить, так что сам не вернешься. Я об этом тебе не говорил – ну да считай это недокументированными возможностями. А тот мир, в который я тебя отправить собираюсь… В общем, не принимает он никого. Есть такая категория миров – они сами выбирают, кого впускать, а кого – нет. Тебя он впустит и выпустит, когда научишься, конечно, всех остальных – просто оттолкнет. Ты, кстати, из него выходить сможешь спокойно, будет это тебе убежищем, в котором всегда можно скрыться, так что радуйся, избранный ты наш.
   – А тебя?
   – Ну, я все же бог. А теперь хорош лясы точить, бросай свою тачку, и пойдем – у нас еще одно дело здесь будет. Пошли-пошли, нечего задницу просиживать, раньше начнем – раньше закончим. И не бойся – не украдет никто твое барахло. Некому тут красть.
   – Ну да, – бурчу, но тележку оставил. – Предупреждать надо было.
   – Давай-давай, не ворчи.
   Надо же, и нотки командирские в голосе прорезались. Прямо как у нашего сержанта, помню, пока его по голове табуреткой не отоварили. Ну да ладно, он заказчик, а значит, имеет право приказывать. Кто девушку поит – тот девушку и танцует, хе-хе. Ничего, прогуляемся немного – ноги, чай, не отвалятся.
   Прошли мы недалеко, метров тридцать всего. Не видно только ничего было, как здесь ориентироваться? Хорошо хоть, под ногами ни кочек, ни корней, одна мелкая галька. Интереса ради взял, посмотрел – все подряд намешано. Тут и песчаник, и известняк, и яшму различить смог, и еще чего-то… Впрочем, неважно, главное, только похрустывают под подошвами берцев, но не спотыкаюсь о них. Хотя и похрустывают вяло – этот туман гасит звуки не хуже слоя ваты.
   И тут исчезает туман, как ножом обрезанный, и стоим мы на берегу небольшого, не больше десяти метров диаметром, озера, идеально круглого, этим самым туманом окруженного так, что не больше метра берега чистым остается. На краю озера – невысокий водопад, и вода в нем светится, переливается миллионом искр, отчего все пространство освещено. Тени разноцветные так и бегают, красота – невероятная. Вот только одна странность – вода в озеро льется, а из него не выливается, словно в замкнутом на себя фонтане.
   – Это что? – спрашиваю.
   – Это – место, где происходит посвящение Хаосу, здесь собираются эмиссары моего господина. Каждый видит его по-своему.
   – А у вашего соперника тоже есть свое место?
   – Есть, – говорит. – Только тебе в него не попасть. Насколько я знаю, из всех наших эмиссаров только один может свободно туда-сюда ходить. Кстати о птичках. Что ты видишь?
   – Красоту, – говорю и иду к водопаду. Подхожу, руку протягиваю, сзади что-то предостерегающе кричит Шутник, но я его не слушаю, я откуда-то знаю, что это место не причинит мне вреда. А водопад вдруг изгибается и обвивает мою руку, а потом и всего меня, и я стою в центре жидкого пламени, с невероятным, ни с чем не сравнимым ощущением силы и покоя одновременно и понимаю вдруг, что это – МОЕ!
   Потом все это заканчивается так же резко, как и началось. Я стою, совершенно сухой и не чувствую в себе никаких изменений, разве что усталость куда-то делась. Игра света в водопаде медленно затухает, а рядом стоит мой проводник, и глаза у него огромные и выпученные, как будто он только что получил с размаху в лоб. Или просто очень сильно удивился. Правда, справился он со своими эмоциями мгновенно и вновь стал безразлично спокойным, но очередную зарубочку на память я сделал. Сколько их у меня уже, зарубочек этих, и не сосчитать, пора записывать уже. Интересно, а я записную книжку не забыл?
   – Ну что, – говорю, – двинули?
 
   Артас Питерский
   Да, удивил меня смертный, нечего сказать. Я еще ни разу не видел, чтобы Хаос так к человеку относился, даже меня он иначе принимал. Я ведь видел, как все было… Нет, смертного надо держать на коротком поводке и внимательно за ним присматривать – мало ли что. Жаль, в том мире мои возможности ограниченны, ну да ладно, есть способы.
   А вообще, лоханулся мой посланник. Он должен был избранного построить, как американский сержант молодых, а вместо этого что? Избранный только посмеивался и свою линию гнул, еще и, как они выражаться любят, кучу роялей с собой притащил. Как бы не заинтересовались вышестоящие боги, откуда в мире меча и магии пистолеты с гранатами да антибиотики килограммами. Им обычно плевать на такое, но мало ли. Мне их пристальное внимание не нужно, пока я не вошел в полную силу во всем Веере. Нет, если к стенке припрут, отбрыкаюсь, конечно, но сколько мне это нервов стоить будет…
   Я, конечно, своему помощнику вставлю по самый корень, но переиграть ситуацию уже не получится. Так что придется теперь поручить кое-кому приглядеть за избранным, чтобы не наворотил чего. А Шута дам ему в подчинение. Хорошее наказание – ходить в подчиненных у младшего по званию. Живо взвоет.
 
   Хаос. Сущность могущественная и непознаваемая.
   Где я? Что со мной? Ничего не понимаю. Вроде все нормально, но я первый раз в жизни могу сказать Я. Кто Я? Что Я?
   Информация идет со всех сторон потоком, я с трудом успеваю ее обрабатывать. Я – частица того, что называют Хаосом. Но изначальный Хаос неразумен… Тогда почему Я мыслю?
   А, вот что. Носитель сунул руку в водопад, частица Хаоса, Я, влилась в него. Почему влилась? А, вот в чем дело. Аура у него своеобразная, энергию впитывает, как губка, вот меня и притянуло. И что теперь?
   А ничего, в общем-то. Я понимаю, что хочу дальше продолжить свое существование: знать, мыслить, ощущать… Посмотрю на мир глазами примитивного смертного. Интересно же.
 
   Шутник молча кивает и направляется к моей тележке. Я иду за ним. Поразительно, но теперь туман для меня не помеха – я все отлично вижу, каждую царапинку на изрядно потрепанных колесах. Подхожу, берусь за дышло. Шутник с непонятным выражением лица открывает портал перед самыми колесами и делает приглашающий знак рукой. Киваю, чуть напрягаюсь (странно, но тележка, кажется, стала легче – тяготение здесь другое, что ли) и въезжаю в него. Сзади громкий хлопок, уже знакомый, разве что более трескучий. Ну, понятно все, портал закрылся, и теперь я один. Ну, бог-посланник, ну, сволочь, мог бы и пояснения какие-нибудь дать или хотя бы на прощание пожелать удачи. Впрочем, хрен с ним, переживем как-нибудь без его пожеланий.
   Здесь ночь. Тучи низкие над головой, если и есть в этом мире луна, то ее не видно, зато дождь льет со страшной силой, я моментально промок до нитки. Прямо передо мной, метрах в двухстах, лес, довольно густой, хвойный, деревья на кедры похожи, под колесами тележки – изрядно размокшая и превратившаяся в сплошную полосу грязи дорога. Эх, будь у меня вездеход… Слева на горизонте горы, довольно высокие, с шапками ледников. Интересно, сколько здесь до горизонта?
   О-па! Ночь, ливень, а я на горизонте горы вижу. И у деревьев, что на опушке стоят, каждую иголку. Оригинально. Это что же получается, водопад? Похоже, что он, иного объяснения не вижу. Интересно, что я еще с него поимел? Надо проверить, но это потом, позже – сейчас не время и не место для подобных экспериментов. Желательно с открытого пространства убраться куда подальше, а то торчу здесь, как гриб посреди тундры, за километр видать. А если учесть, что здесь, по слухам, Средневековье, то моя тележка на неизвестных в этом мире надувных резиновых шинах для местных – та еще диковинка. Да и дождь этот не радует – льет и льет, сплошной стеной.
   Достаю амулет, гляжу – замерцал. Есть, значит, контакт, неподалеку мой клиент. Километров двадцать, не больше, иначе амулет не сработал бы. Ну, Шутник так и сказал, что откроет портал не менее чем в десяти и не далее чем в восемнадцати километрах от цели. Ближе, сказал, не получится – слишком сильная интерференция магических полей будет. Поэтому в амулет и встроена функция поиска – это чтобы мне не мучиться да не кружить по окрестностям неизвестно сколько.
   Красивый амулет, кстати – стрелка с глазом. Стрелка серебряная, глаз – не знаю из чего, но каменный. Большой такой камень, моего любимого цвета – синий, полупрозрачный, дымчатый внутри, и зрачок как будто живой. Вертикальный, как у кошки или змеи. Есть вкус у моего работодателя, есть, с этим не поспоришь, и мастерства хватает. Поднял я амулет на цепочке – он покачался-покачался, да и повернулся в сторону, где маг находился. Точно на дорогу показывает. Ну, хоть это хорошо, не придется сквозь лес напрямик ломиться. Хотя, конечно, по такой дороге еще надо ухитриться даже не проехать – пройти. А то уподоблюсь какой-нибудь «Феррари», которая здесь давным-давно уже села бы на брюхо. Или вовсе утонула. Впрочем, они и в городе тонут, бывает. В моем родном городе в недоброй памяти времена демократии одна такая, не помню уж, «Феррари» или «Альфа Ромео», на моих глазах посреди улицы в лужу нырнула по самую крышу. Была там яма – как раз такой машине уместиться. Сидела потом на крыше длинноногая блондинка да по телефону звонила, не знаю уж, мужу или хахалю. Впрочем, это я отвлекся.
   Напрягся – и тележка вдруг покатилась неожиданно бодро, как будто не намоталось у нее моментально на каждое колесо по пуду грязи. Оригинально, но времени размышлять над этим физически нет, равно как и желания. С неба льет так, что за голенищами резиновых сапог-бродней уже хлюпает вовсю. И пусть даже и не холодно вокруг, но зато редкостно противно, а значит, надо срочно добраться до какого-нибудь жилья, именно жилья, с теплой печью и горячей едой. С едой, правда, чуть попроще, сухпай у меня с собой есть, хвала великому Дошираку, но вот укрыться от дождя и обсохнуть необходимо срочно, иначе можно и воспаление легких заработать. А главное, в лесу сейчас даже костра не разжечь – так вокруг сыро. Правда, говорят, легендарные сибирские охотники и прочие индейцы способны разжечь костер в любую погоду, но я-то не индеец, и мне такие подвиги явно не по плечу.
   Шлепаю я себе по грязи, тащу с собой кучу барахла, и настроение у меня – гаже некуда. К счастью, длилось это недолго – вошел в лес, и за первым же поворотом обнаружил что-то похожее на постоялый двор. Собаки залаяли, как бешеные, даже сквозь дождь почуяли, но не сунулись, и правильно сделали – я такой злой был, что переступил бы через принципы, забыл, что твари они бессловесные, и разогнал, благо меч на поясе еще никто не отменял. Кстати, о мече! Еще недавно он здорово мешал идти, а сейчас висел, как влитой. Это что же, у меня еще и скорость адаптации вкупе с обучаемостью до небес взлетели? Ладно, потом разберемся. Пересек широкий двор, цыкнул на собак, которые с испуганным визгом нырнули в свои конуры, поднялся на высокое крыльцо самого простецкого вида. Дверь была тяжелая, массивная и темная от времени. Постучал кулаком, но ответа не дождался. Они что же, думают, я ночевать на улице буду? Звезданул со всей дури – и сам не понял, как так получилось, но кулак мой проломил толстые доски и оказался внутри помещения.
   Осторожно вытащил из дыры руку, внимательно посмотрел, благо мое новое зрение это мне позволяло – ни царапинки! И боли никакой. Оч-чень ор-ригинально! Это что же со мной такое творится-то? Впрочем, думать и комплексовать по этому поводу времени особо нет – дождь пока никто не отменял, а когда я перестал двигаться, то сразу же начал мерзнуть. Очень мерзкое, признаться, это ощущение, когда холод начинает пробираться под рубашку и царапать кожу своими коготками. На ощущения тепла и холода мои новые способности, похоже, не распространяются.
   Подумав пару секунд, решаю провести эксперимент – прикинул, где у двери должен быть засов, и изо всех сил ударил. Получилось! Одна из досок раскололась пополам, концы ее буквально вылетели вместе с крепящими их толстыми, чуть ли не в палец, гвоздями. Жалобно зазвенев, улетела куда-то внутрь непонятная железка – очень надеюсь, что засов.
   И вправду, засов – во всяком случае, дверь открылась без малейшего усилия, плавно повернувшись на хорошо смазанных петлях. Внутри была темнота, но я видел в ней очень даже неплохо – хуже, правда, чем на улице, как сквозь дымку, но все равно неплохо. А еще здесь было тепло! О, это благословенное чувство…
   Шагнул внутрь, осмотрелся – неплохо, право слово. Зал квадратов на двести, заставленный столами, в дальнем углу, у стены, барная стойка практически современного вида, даже с высокими стульями. Все деревянное, темное от времени и въевшейся копоти, но видно сразу, что добротное, крепкое. И массивное, ну да это понятно – в таких заведениях драки не редкость, и нормальный хозяин просто обязан позаботиться, чтобы в дуплину упившийся детинушка не схватил скамейку и не начал лупить всех подряд по чему попало. Наверняка хозяину плевать на покалеченных, но это ведь урон заведению – обстановка попорченная, репутации ущерб… Хотя пес его знает, какие здесь понятия.
   Но вообще, хорошо построено, с размахом. Дома я, признаться, мечтал о чем-то подобном, только, естественно, с современными удобствами вроде теплого сортира и джакузи. Интересно, здесь что-нибудь подобное есть? Хотя, по большому счету, какая разница – главное, крыша над головой, а не ночевка под дождем в грязи.
   Продолжаю осматриваться. Слева, между широкими, но сейчас закрытыми ставнями окнами огромный камин, судя по установленному в нем вертелу, имеющий не столько декоративное, сколько вполне практическое назначение. На таком вертеле кабан целиком поместится, не говоря уж о том, что поменьше. За барной стойкой полки с неровным строем бутылок, кувшинов и еще каких-то совсем уж экзотических сосудов, названия которых я не знаю. Там же дверь – наверное, ведущая на кухню, хотя, возможно, я и ошибаюсь. Справа лестница, ведущая на второй этаж. Что-то подозрительно она заскрипела…
   Так, я не понял – у меня что, еще и слух обострился? Интересные бонусы… Чем вот только расплачиваться придется? Хотя, конечно, это вопрос второй, а сейчас такая вот повышенная чувствительность как нельзя более кстати. Только тут соображаю, что моя фигура на фоне дверного проема, даже сейчас, ночью и в дождь выделяющегося и вполне различимого, представляет из себя прекрасную мишень. И тут же, в доказательство моих догадок, на лестнице появляется темная, осторожно ступающая фигура (ха, он, похоже, свято уверен, что идет бесшумно), а в следующий момент щелкает тетива.
   Вот елы-палы! Я вижу его! Я вижу арбалетный болт, летящий ко мне медленно, как в замедленной киносъемке. Прежде, чем мозг успевает понять, что это все, конец, тело само реагирует на угрозу и рука моя извлекает из воздуха летящую смерть буквально в сантиметре от носа. Фигассе!
   – Слыш ты, дятел! – Мои болтательные рефлексы начинают работать независимо от впавшего в ступор серого вещества, что сейчас киселем плещется в черепной коробке и со страху отказывается выдать хоть какую-то мысль. – Ты какого хрена в гостей стреляешь? Я ж тебе сейчас рыло за такие шутки начищу!
   Стрелок-неудачник, похоже, впал в такой же ступор, как и я, и стоит, выпучив глаза (поразительно – я и это вижу!), не в силах не то что слово сказать, а даже промычать. Пользуясь моментом, быстро анализирую свои ощущения.
   Я, конечно, не медик и не биолог, но кое-что понять могу. Учили когда-то хорошо – в школе у нас были учителя старой, еще советской закалки, не чета нынешним инкубаторским недоучкам. Если я хоть что-то соображаю, то у меня сейчас должны болеть растянутые, а то и порванные (хотя говорил мне как-то знакомый врач, что растяжение – это тот же разрыв, только частичный) связки, однако никаких неприятных ощущений не чувствую. Все страньше и страньше… Я без усилия волоку тяжелый груз, ломаю толстые доски голой рукой, да вдобавок двигаюсь, как легендарный голливудский супермен… Скажи кому – не поверят.
   Смотрю на свои пальцы, все еще стискивающие болт. Разжимаю их… Да уж, такой дурой в лоб прилетит – мало не покажется. Болт тяжелый, цельнометаллический, но сейчас он представляет из себя жалкое зрелище – древко из толстого, паршивого качества железа согнуто, на металле, там, где были мои пальцы, явно видны вмятины. Это что же, я теперь еще и голыми руками металл скомкать могу?
   Между тем мужик на лестнице (надо же, насколько у него крепкие нервы) явно пришел в себя и очень осторожно, стараясь сделать это незаметно, начинает смещаться назад. Мысленно ругаюсь и в несколько быстрых шагов оказываюсь возле лестницы. Хозяин (а кто же еще, спрашивается, это может быть? Для охранника слишком толст и неуклюж) с визгом шарахается назад. Поздно, дядя, померла так померла – одним движением перемахиваю через перила и оказываюсь сразу на середине лестницы. В той, прошлой жизни у меня никогда бы так не получилось, а сейчас я уже воспринимаю это как нечто само собой разумеющееся. Вторым прыжком настигаю мужика, хватаю за шиворот и волоку вниз…
   – Ну что, придурок, доигрался?
   Мужик трепыхнулся, но моментально сообразил, что висит в воздухе, не доставая ногами до земли. Тут он резко поскучнел, обвис и позволил мне спустить себя вниз, в зал. Там я толчком отправил его на ближайший стул, обошел стол с другой стороны, сел так, чтобы за спиной оказалась стена. Место я выбрал не случайно – и в спину не ударят, и поясницу сквозняком не продует. Сквозняк-то, кстати, приличный, тянет холодком через выбитую дверь, а на мне одежда мокрая… В общем, уселся я и мрачно посмотрел пленному в глаза.
   Сидел я так почти минуту, а потом сообразил, что придурок в данном конкретном луче я – он же меня не видит! Такая вот интересная ситуация. Я настолько успел за это, не такое уж и долгое, время свыкнуться со своим ночным зрением, что даже не подумал о таком простом обстоятельстве, что обычному человеку это просто не дано. Пришлось на несколько секунд расслабиться и перестать себя ругать.
   Поразительно, но гнева я не чувствовал, хотя совсем недавно подобное происшествие вызвало бы у меня желание кого-нибудь убить. У меня вообще характер вспыльчивый, а тут меня любимого убить пытались… Однако же, сейчас я был спокоен, как мамонт, что само по себе было несколько странным. Впрочем, на самокопание пока что времени не было.
   – Слышь, дядя, у тебя здесь лампа есть?
   Пленный (а как его еще назвать) поднял голову, посмотрел на меня, сориентировавшись, очевидно, по голосу, но ничего не сказал. Это он, кстати, зря – в такой ситуации надо ценить, когда с тобой разговаривают по-хорошему. А то ведь всякое бывает, по-плохому некоторые начинают разговаривать, например. Ну а по-плохому – это, сами понимаете, всякие эксцессы вроде иголок под ногти, пассатижей или паяльника в известное место. И что потом, спрашивается, с трупом делать? Я ведь местных законов не знаю – вдруг потом с боем прорываться придется? Оно, спрашивается, мне надо? Ладно, похоже, придется попробовать еще раз, ну а уж если не получится, то перейдем к зубодробительной стадии.