Страница:
Особенность Разума как раз и состоит в том, что он способен предвидеть отдельные фрагменты будущего развития, его тенденции, а следовательно, и оценить некоторые следствия отбора или предсказать возможные сценарии развития. И тем самым повлиять на характер отбора. Таким образом, включение Разума позволяет усовершенствовать структуру обратных связей, введя в нее учет тенденций, т.е. производных. Но сохраняя тем не менее основную особенность РЫНКА - непрерывную замену менее совершенных структур более совершенными. Но теперь уже “потенциально более совершенными”, т.е. имеющими перспективы развития.
Итак, включение Разума в механизмы РЫНКА означает, в частности, использование предвидения в процедурах селекции и отбора, т.е. в замене статических обратных связей динамическими. И, что не менее важно, - включение в процедуры отбора долговременных целейносителей Разума. В результате отбор приобретает определенную целенаправленность. Это обстоятельство чрезвычайно расширяет возможности отбора, однако ничего не изменяет по существу: в мире живого остается соревновательность, конкуренция за место под Солнцем, остается отбор, только более сложно организованный. РЫНОК остается РЫНКОМ, но с некоторым горизонтом предвидения, за которым все детали возможного развития по-прежнему остаются скрытыми. И включение Разума в механизм РЫНКА - это важнейший шаг в развитии живого вещества, а может быть и Вселенной!
А горизонт предвидения, которым способен располагать разум современного человека, не очень-то далек, и, что особенно важно, нельзя ожидать, что он заметно отдалится вместе с развитием науки. В самом деле, успехи наук, конечно, раздвигают границы предвидения. Но вместе с тем ускоряют развитие технического прогресса и изменение условий жизни людей, а следовательно, и ускоряют ход исторического процесса. В результате горизонт предвидения во времена античных греков вряд ли был заметно ближе, чем у современных ученых, которые занимаются прогнозированием или футурологией.
Непонимание подобных фактов часто служит источником опасных иллюзий, подобных идее о возможности планомерного развития общества, приведшей даже к формулировке “закона” о планомерном развитии при социализме, или любых подобных идей социальной инженерии, трагизм реализации которых мы испытали на себе. Эволюция и в перспективе останется непредсказуемой - непредсказуемой в принципе! При любом гипотетическом развитии науки. Вот почему так важно понять, какой смысл следует вкладывать в понятие стратегии общественного развития и программы “sustainable development”, в частности.
И тем не менее значение разума человека, а тем более Коллективного Интеллекта человечества в его судьбах никак не следует преуменьшать. Человеку действительно не дано предугадать ход событий, детали истории, а тем более оптимальный путь развития. Но он способен предвидеть опасности, которые могут ожидать его в ближайшем будущем. А этого уже достаточно, чтобы сформулировать некую систему запретов, способную уменьшить негативную роль возможных трудностей, а порой и избежать их. И тем самым повысить уровень стабильности существования нашего биологического вида и его способность преодолевать трудности, порождаемые часто им самим.
Разум человека чем-то подобен собаке-поводырю. Она не может довести слепого до того места, куда ему нужно, но она способна предупредить его об опасностях. И даже показывать, как их следует обходить.
Среди опасностей, которые подстерегают общество, особое место занимают бифуркационные состояния, поскольку выход из них непредсказуем и не может контролироваться Разумом. В этих состояниях значительно большее влияние на дальнейшее развитие оказывают случайности, а не предыстория. Шутка биологов о том, что первая птица, к удивлению Бога, вылетела из яйца динозавра, имеет глубокий смысл. Особое место в истории общества имеют те бифуркации, которые мы именуем революциями. И разворот событий здесь всегда непредсказуем! Троцкий сказал однажды очень мудрую фразу: “Если бы Ленин и я не приехали летом 1917 года в Петербург, то Октябрьской революции не было бы”. И, наверное, на самом деле ее не было бы, поскольку ЦК партии большевиков проголосовал против вооруженного восстания! И история покатилась бы по совсем другим рельсам. Может, не было бы гражданской войны, не было бы и сталинизма. Кто знает? И таких случайных поворотов судьбы мы знаем так много, что сама история кажется порой лишь цепью случайностей - что верно и неверно одновременно!
Развитие человечества складывается из активности миллионов и миллионов людей, каждый из которых по-своему воспринимает мир, по-своему оценивает происходящее, по-своему понимает свои цели и даже в одних и тех же ситуациях принимает несовпадающие решения. Такая вариабельность, такое разнообразие в поведении людей и создают новые возможности для РЫНКА, расширяя открывающийся выбор, выбор допустимых компромиссов, а следовательно, и потенциальные возможности развития общества. Эта многогранность и неоднозначность восприятия мира людьми и есть один из залогов устойчивости развития человека как биологического вида. Такое утверждение напоминает знаменитую теорему Фишера, которая утверждает, что устойчивость биологической популяции зависит от степени ее генетического разнообразия. В самом деле, нечто подобное, но на более сложном уровне организации мы видим в судьбах человеческих сообществ: разнообразие представлений отдельных людей, их духовных миров, разнообразие культур, форм организации их производственной деятельности, разнообразие цивилизаций и т.д. - все это залог здоровья планетарного сообщества, расширяющий поле возможных поисков, а значит, и вероятность новых находок! Таким образом, плюрализм - это не изобретение демократов, а прямая потребность общественного развития.
Но… Необходимо отдавать себе отчет и в том, что с утверждением демократии и плюрализма более жесткой становится и конкуренция за место под Солнцем: число людей, оказывающихся за бортом, увеличивается. А скорость развития общества растет! Если угодно, демократия и плюрализм - плата отдельных индивидуумов (неудачников) за благополучие общества в целом.
И вовсе не очевидно, какая степень плюрализма и демократии наиболее соответствует интересам человечества. И правомерно ли говорить о нем? Знаем ли мы, что значит понятие “интересы человечества”? Это же не просто гомеостаз одного из биологических видов!
1. После капитализма. Позиция реального гуманизма Маркса
2. После капитализма. Позиция универсального эволюционизма
3. Ещё раз о механизмах общественного развития
Итак, включение Разума в механизмы РЫНКА означает, в частности, использование предвидения в процедурах селекции и отбора, т.е. в замене статических обратных связей динамическими. И, что не менее важно, - включение в процедуры отбора долговременных целейносителей Разума. В результате отбор приобретает определенную целенаправленность. Это обстоятельство чрезвычайно расширяет возможности отбора, однако ничего не изменяет по существу: в мире живого остается соревновательность, конкуренция за место под Солнцем, остается отбор, только более сложно организованный. РЫНОК остается РЫНКОМ, но с некоторым горизонтом предвидения, за которым все детали возможного развития по-прежнему остаются скрытыми. И включение Разума в механизм РЫНКА - это важнейший шаг в развитии живого вещества, а может быть и Вселенной!
А горизонт предвидения, которым способен располагать разум современного человека, не очень-то далек, и, что особенно важно, нельзя ожидать, что он заметно отдалится вместе с развитием науки. В самом деле, успехи наук, конечно, раздвигают границы предвидения. Но вместе с тем ускоряют развитие технического прогресса и изменение условий жизни людей, а следовательно, и ускоряют ход исторического процесса. В результате горизонт предвидения во времена античных греков вряд ли был заметно ближе, чем у современных ученых, которые занимаются прогнозированием или футурологией.
Непонимание подобных фактов часто служит источником опасных иллюзий, подобных идее о возможности планомерного развития общества, приведшей даже к формулировке “закона” о планомерном развитии при социализме, или любых подобных идей социальной инженерии, трагизм реализации которых мы испытали на себе. Эволюция и в перспективе останется непредсказуемой - непредсказуемой в принципе! При любом гипотетическом развитии науки. Вот почему так важно понять, какой смысл следует вкладывать в понятие стратегии общественного развития и программы “sustainable development”, в частности.
И тем не менее значение разума человека, а тем более Коллективного Интеллекта человечества в его судьбах никак не следует преуменьшать. Человеку действительно не дано предугадать ход событий, детали истории, а тем более оптимальный путь развития. Но он способен предвидеть опасности, которые могут ожидать его в ближайшем будущем. А этого уже достаточно, чтобы сформулировать некую систему запретов, способную уменьшить негативную роль возможных трудностей, а порой и избежать их. И тем самым повысить уровень стабильности существования нашего биологического вида и его способность преодолевать трудности, порождаемые часто им самим.
Разум человека чем-то подобен собаке-поводырю. Она не может довести слепого до того места, куда ему нужно, но она способна предупредить его об опасностях. И даже показывать, как их следует обходить.
Среди опасностей, которые подстерегают общество, особое место занимают бифуркационные состояния, поскольку выход из них непредсказуем и не может контролироваться Разумом. В этих состояниях значительно большее влияние на дальнейшее развитие оказывают случайности, а не предыстория. Шутка биологов о том, что первая птица, к удивлению Бога, вылетела из яйца динозавра, имеет глубокий смысл. Особое место в истории общества имеют те бифуркации, которые мы именуем революциями. И разворот событий здесь всегда непредсказуем! Троцкий сказал однажды очень мудрую фразу: “Если бы Ленин и я не приехали летом 1917 года в Петербург, то Октябрьской революции не было бы”. И, наверное, на самом деле ее не было бы, поскольку ЦК партии большевиков проголосовал против вооруженного восстания! И история покатилась бы по совсем другим рельсам. Может, не было бы гражданской войны, не было бы и сталинизма. Кто знает? И таких случайных поворотов судьбы мы знаем так много, что сама история кажется порой лишь цепью случайностей - что верно и неверно одновременно!
Развитие человечества складывается из активности миллионов и миллионов людей, каждый из которых по-своему воспринимает мир, по-своему оценивает происходящее, по-своему понимает свои цели и даже в одних и тех же ситуациях принимает несовпадающие решения. Такая вариабельность, такое разнообразие в поведении людей и создают новые возможности для РЫНКА, расширяя открывающийся выбор, выбор допустимых компромиссов, а следовательно, и потенциальные возможности развития общества. Эта многогранность и неоднозначность восприятия мира людьми и есть один из залогов устойчивости развития человека как биологического вида. Такое утверждение напоминает знаменитую теорему Фишера, которая утверждает, что устойчивость биологической популяции зависит от степени ее генетического разнообразия. В самом деле, нечто подобное, но на более сложном уровне организации мы видим в судьбах человеческих сообществ: разнообразие представлений отдельных людей, их духовных миров, разнообразие культур, форм организации их производственной деятельности, разнообразие цивилизаций и т.д. - все это залог здоровья планетарного сообщества, расширяющий поле возможных поисков, а значит, и вероятность новых находок! Таким образом, плюрализм - это не изобретение демократов, а прямая потребность общественного развития.
Но… Необходимо отдавать себе отчет и в том, что с утверждением демократии и плюрализма более жесткой становится и конкуренция за место под Солнцем: число людей, оказывающихся за бортом, увеличивается. А скорость развития общества растет! Если угодно, демократия и плюрализм - плата отдельных индивидуумов (неудачников) за благополучие общества в целом.
И вовсе не очевидно, какая степень плюрализма и демократии наиболее соответствует интересам человечества. И правомерно ли говорить о нем? Знаем ли мы, что значит понятие “интересы человечества”? Это же не просто гомеостаз одного из биологических видов!
1. После капитализма. Позиция реального гуманизма Маркса
Первую часть этой книги я заключил несколькими вопросами:
1. А что теперь? Что нас ждет? И не где-то далеко за горизонтом, а в ближайших десятилетиях наступающего века.
2. В каких новых цивилизационных рамках возможно продолжение рода человеческого?
3. Сможет ли человечество однажды вступить в эпоху ноосферы или, во всяком случае, встать на путь ее формирования?
4. Какие народы скажут свое решающее слово в выборе пути в будущее?
Вряд ли у кого есть на эти вопросы готовые ответы. Вряд ли, кроме писателей-фантастов и творцов утопий или антиутопий. Но для того, чтобы выжить сегодня, человечеству необходимо видеть ожидаемое завтра, быть готовым к нему и к тем трудным решениям, которые ожидают человечество.
Может быть, и не предвидеть будущее, но представлять себе возможные сценарии развития человечества и степень их зависимости от деятельности как отдельных людей, так и цивилизаций.
Попробуем, опираясь на логику истории, наблюдая ее отдельные повороты, представить себе, очень схематично, возможные альтернативы грядущего. Не играть роль оракула, а представить возможные альтернативы развития событий и возможную роль Разума.
А это и будут соображения о возможных ответах на поставленные вопросы, во всяком случае в тех пределах, которые доступны автору предлагаемой работы.
* * *
Итак, на поставленные выше вопросы ни у кого ответа нет! И у меня, в том числе. Поэтому я избегал в этой работе утопических предположений, старался быть очень осторожным и говорю только о возможных первых шагах очередной “предыстории человечества”. И особенно избегал говорить о том, что будет “после капитализма”. Напомню, что этот вопрос впервые поднял Маркс в “Немецкой идеологии”, сочинении, которое он написал в сороковых годах прошлого века, будучи еще совсем молодым человеком. Оно оказало на меня, когда я его читал, тоже еще будучи очень молодым, более полувека тому назад большое влияние, оно было мне близко по своему настрою и заключениям, которые делал его автор. Я думаю и сейчас, что это одно из его лучших сочинений, не потерявших и в настоящее время своего значения. Такие работы не должны быть предметом идеологических и политических спекуляций, это золотой фонд человеческой мысли. Одна из самых ярких интерпретаций, которые мне известны в общественных науках. Это произведение чуть было не сделало меня настоящим марксистом. И не сделало только потому, что основу моего образования составляло современное естествознание.
В “Немецкой идеологии” Маркс говорит о том, что, по его мнению, ожидает человечество после коммунизма, который он рассматривал как некоторую промежуточную формацию, идущую на смену капитализму. Согласно Марксу, после коммунизма человечество неизбежновступит в эпоху, которую он назвал реальным гуманизмом. Именно тогда реализуется знаменитый принцип: “Свобода каждого будет обеспечивать свободу всех”. Такая эпоха и будет, если пользоваться терминологией Гегеля, концом истории. Противоречия между людьми исчезнут, останутся только противоречия между человеком и Природой. Это как бы первый шаг к ноосфере в понимании Тейяр де Шардена.
“Немецкая идеология” Карла Маркса мне представляется замечательным произведением энергичного, ищущего, молодого ума. Я думаю, что каждый непредубежденный читатель должен быть покорен смелостью и оригинальностью его мысли. Вовсе не обязательно принимать все его аргументы, но видеть один из важнейших ракурсов, в которых изучается логика истории, необходимо.
Для меня размышления над работой юного Маркса были важным этапом формирования моего собственного мировоззрения. И шло оно через преодоление гипноза марксизма и обаяния ума его создателя, который не может не производить впечатление на любого непредвзято думающего человека. Это потребовало основательных интеллектуальных усилий. И в этом мне помогла моя специальность: постепенно я утверждался в той форме рационализма, которая возникла благодаря успехам физики и естествознания ХХ века, благодаря идеям Пуанкаре, Вернадского, Бора и других великих умов ХХ века. И однажды я сумел отказаться от всех основных положений “Немецкой идеологии” Маркса, которые в молодости я принял безоговорочно. Но тем не менее и сейчас я отношусь к этой работе с огромным уважением и считаю крайне полезным ее изучение. Вот некоторые азы моей позиции.
Прежде всего, коммунизм в его канонической трактовке - утопия (может быть, даже антиутопия). Я не буду ссылаться на печальный опыт нашей страны. Достаточно знать самые начальные положения теории организации, чтобы убедиться в том, что судьба структуры (организации) коммунизма в нашей стране была предрешена. Впрочем, это и не социализм, а тем более не коммунизм. С точки зрения теории самоорганизации в “странах социализма” социализмом-то и не пахло, хотя очень многое из того, что было реализовано в нашей стране, заслуживает самого глубокого уважения и подражания. Это неоценимый опыт, принадлежащий всему человечеству. Как жаль, что этого многие не понимают. Особенно те, кто называют себя демократами и стоят ныне у власти.
С моей точки зрения, у нас в стране была особая форма капитализма, которую я называю “системой одного завода” - капиталистическим вариантом фаланстера Оуена. И она была отбракована РЫНКОМ - тем общепланетарнымРЫНКОМ, о котором я говорил в предыдущей главе. В этом суть и нашей трагедии, и того системного кризиса, который мы переживаем.
Но сейчас мы говорим о другом - о реальном гуманизме в понимании Маркса, о той эпохе развития общества, которая грядет после коммунизма. Схема развития материального мира, которую я называю универсальным эволюционизмом (или теорией самоорганизации), исключает существование бесконфликтного общества на любом этапе его развития. Так же как и конец истории по Гегелю, который пропагандируют Фукуяма и многие его последователи. Конец истории может быть только одним - исчезновением Человека с лика Земли. Любой другой период существования человеческого общества всегда будет историей борьбы страстей, противоречий, и не только историей человечества, но и историей антропогенеза. Ибо и сам человек будет тоже все время меняться. Во всяком случае, его духовный мир, шкала его ценностей, а значит, и характер его активности и взаимодействия с окружающей Природой. Другими словами, история будет продолжаться. Наверняка будет меняться лишь тип компромиссов.
Вот почему реальный гуманизм - тоже утопия, может быть, даже более опасная, чем коммунизм, ибо она отвлекает людей от необходимости поиска все новых и новых компромиссов, преодолевающих все новые и новые противоречия и трудности. И в то же время капитализм, исчерпавший свою потенцию, должен уступить место какой-то новой, качественно иной форме общественной жизни. Какой?
2. После капитализма. Позиция универсального эволюционизма
Я не хочу заниматься фантастическими проектами и пытаться строить какую-либо систему новых утопий. Я попробую только протянуть дальше ту цепочку рассуждений, которая была путеводной нитью в этой работе. То есть попробую продолжить рассмотрение процесса общественного развития в качестве очередного этапа антропогенеза - эволюционного процесса, который следует общим законам универсального эволюционизма.
Прежде всего, я никогда не ставлю знака равенства между капитализмом и обществом свободного предпринимательства. Капитализм - общество, в котором труд является товаром и где экономические мотивации определяют его жизнеспособность. И в этом смысле советский коммунизм был тоже одним из вариантов капитализма. В нем тоже труд продавался. Это была, прежде всего, деятельность в угоду истинных хозяев собственности. Права собственности были, по существу, объединены с механизмом власти. Или, точнее, властей, ибо они, по сути, у нас не были разделены.
Высшей формой оплаты было включение человека в состав номенклатуры, если угодно, акционеров этой коллективной компании, которая называлась социалистическим государством. Теперь наступает время, когда любые формы капитализма, вероятно, уже исчерпали свой потенциал. Должны появиться иные стимулы. Какие? Я думаю, что после достаточно трудного переходного периода это будут некие новые варианты “настоящего” общества свободного предпринимательства. Вспомним, что еще в довоенное время Рузвельт сказал знаменитую фразу о том, что мы сейчас еще очень плохо понимаем, что означает “общество свободного предпринимательства”. Добавлю: его обычно отождествляют с капитализмом, которому свойственны лишь отдельные черты “общества свободного предпринимательства”. Попробую пофантазировать на этот счет, не принимая особенно всерьез сказанное.
Человечество (в отличие от термитов) может развиваться тогда и только тогда, когда инициатива человека, присущее ему стремление к самостоятельному поиску, прежде всего интеллектуальному, имеют шанс реализоваться, когда он не “винтик Мао”, а активная творческая личность, способная не только выполнять порученную ему работу, что абсолютно необходимо, но и рождать и реализовать собственныезамыслы. Мы привыкли представлять свободное предпринимательство деятельностью промышленника, торговца, финансиста, стремящихся получить максимальную прибыль. Но разве художник, исследователь, конструктор, любой человек творческого труда не является предпринимателем? Правда, не всегда свободным, поскольку у каждого из них, как и у каждого человека, есть рамки, в которых он живет и работает, и в этом круге своих возможностей он свободно ищет и создает нечто свое - нечто новое, НОВОЕ! В этом вся суть! Я думаю, что основное отличие настоящего капиталиста от “нового русского” как раз и состоит в том, что в рутинном процессе добывания денег “настоящий капиталист” стремится реализовать свою новую идею! И деньги не всегда являются единственным, определяющим фактором его деятельности.
И всегда ли прибыль, чистоган, возможность “роскошного безделия”, как мечтали герои Беллами, являются стимулами активности человека? В этом и проявляется потенциал того творческого начала, который генетически присущ человеку как биологическому виду, который сделал человека человеком и который пока еще далеко не полностью реализован и используется человечеством. Хотя с ним и связана вся история антропогенеза - восхождения бывшего австралопитека по пути Разума.
Вот почему я думаю, что любая форма организации развитого общества должна быть (по существу и является) обществом свободного предпринимательства. И деньги и рынок, во всяком случае, в той форме, в каком он сейчас существует, - это рациональные формы любой общественной жизнедеятельности, но вряд ли они сохранят то гипертрофированное всеопределяющее значение, которое они имели при капитализме.
Я уже постарался это объяснить в предыдущих главах предлагаемой книги.
Необходимость “вписаться в Природу”, согласовать все растущее могущество цивилизации с условиями развития Природы и необходимостью сохранения ее параметров в определенных и достаточно жестких рамках заставит гражданское общество выработать механизмы целенаправляемого развития - не планомерного, а целенаправляемого! То есть развития, при котором наиболее эффективно, при условиях сохранения гомеостаза общества, будут реализоваться творческие, поисковые способности человека. Я думаю, что попытки планомерного развития, попытки планировать все и вся, что считалось одной из важнейших особенностей “социалистической системы”, уже больше никогда не повторятся. Сказанное не утопия. Это необходимость выживания рода человеческого. И она может не реализоваться. Но это будет уже настоящим концом истории, а значит, и антропогенеза! Человечество окажется одним из неудачных экспериментов Природы в поисках новых путей своего развития.
Планомерность, управляемость - понятия обоюдоострые. С одной стороны, любые действия, имеющие определенную цель, конечно, как-то должны планироваться. И в то же время любая жесткая регламентация ограничивает инициативу человека. Не зря же стали отказываться, по мере усложнения производимых изделий, от конвейеров как одного из чудес 20-х годов, изобретенных на заводах Форда. Но эти соображения не исчерпывают моей критики планомерности.
Очень важно знать, что планомерность функционирования организма такого масштаба, как планетарное сообщество, невозможна в принципе! Даже если общество обзаведется компьютерами любой гипотетической мощности. Такое утверждение следует из теории управления: даже при минимальном уровне стохастичности сложность управляющей системы (автопилот, система государственного управления и т.д.) растет экспоненциально вместе с ростом сложности управляемой системы, а иногда и еще быстрее! Поэтому идея управляемого общества - утопия, и очень опасная, ведущая человечество к деградации. Заметим еще, что аппарат управления любой организационной структуры, перешагнув некоторый рубеж своей сложности, начинает “работать на себя”, игнорируя свои обязанности. Проблемы его собственной стабильности, собственного гомеостаза становятся определяющими среди множества критериев его функционирования. И при наличии развитой системы механизмов управления система в целом становится неуправляемой, возникает системный кризис. Что, например, и произошло в нашей стране, не сумевшей принять нового вызова научно-технического прогресса. И не из-за недостаточной квалификации специалистов, а из-за нежелания аппарата перестраивать самого себя, адаптироваться к новым требованиям научно-технического прогресса.
Именно на обеспечении собственной стабильности аппарат управления очень часто концентрирует все свои усилия. Власть не отдельных лиц, а постепенно приобретенная аппаратом управления (вместе с управлением собственностью), и была одной из причин крушения нашей страны. И, вероятно, - главная! А над “системой одного завода” не было более высокой системы, которая была бы способна внести необходимые коррективы в ее деятельность.
И в то же время развитие общества должно быть направляемым, не управляемым, а направляемым, обладающим определенной целью - “новым гомеостазом” - обеспечением стабильности развития системы “Природа плюс общество”: у жизненного потока энергии и свершений должны быть крепкие берега. Такие берега возникают порой и самостоятельно, без участия интеллекта, это природный процесс самоорганизации, что я и старался показать, излагая в рамках “логики Природы” историю антропогенеза. Но реализация такого процесса в режиме стихии самоорганизации, т.е. без направляющей деятельности Разума, стоит человечеству слишком дорого, требует слишком много времени и слишком много крови, как показывает опыт истории антропогенеза, чтобы положиться на естественные механизмы адаптации.
Говоря о своем видении процесса общественного развития, мне не раз приходилось использовать аналогию с течением реки, которая вырвалась из горного ущелья. Вода бурлит, сама находит проходы между камнями, в ней образуются вихри - одни затухают, рождаются другие. Одним словом, все в реке происходит само собой, кроме…Кроме берегов. Беда, если река размоет берег, перехлестнет через заградительные валы и зальет окрестности.
Что-то подобное происходит и в обществе. Его развитие - это саморазвитие, или самоорганизация, как теперь принято говорить. И вот оно и должно быть ограничено определенными рамками экологического императива, которые ставят условия, необходимые для обеспечения коэволюции. Гражданскому обществу, его институтам и государству в первую очередь придется выработать необходимые для этого механизмы. И чем могущественнее будет цивилизация, тем опаснее будет прорыв берегов, тем больше усилий придется прилагать гражданскому обществу и государству для обеспечения целенаправляемого развития человечества - обеспечения “нового гомеостаза”.
Такие ограничения и есть нравственность. Она должна касаться всех сторон жизни людей. В том числе и проблем использования информации. Гражданское общество, в том числе и система общественных организаций, для этого и существуют! А государство лишь исполнитель его воли.
Но все сказанное здесь будет “после капитализма”. Мы же пока живем не в обществе свободного предпринимательства с определяющей ролью Коллективного Разума, а в обществе капиталистическом. И нам следует опуститься на Землю и погрузиться в сегодняшнюю достаточно грустную реальность.
И постараться понять основные тенденции развития сегодняшнего дня. Понять опасности, которые нас ожидают, и постараться так преобразовать общество, чтобы оно сумело преодолеть эти трудности и обеспечить “новый гомеостаз”!
3. Ещё раз о механизмах общественного развития
В первой части работы я постарался показать, как однажды биосоциальным законам, которые управляли развитием популяций гоминидов, подобно тому, как это происходило во всех популяциях животных, ведущих общественный образ жизни, и было, по-видимому, уже закодировано в их генетической памяти, человеку пришлось противопоставить некий новый образ поведения, который уместно называть системой нравов. Он не связан с генетической памятью, а передается поколениям с помощью механизмов обучения. Постепенно они стали играть в процессе антропогенеза все большую и большую роль. Уже после неолитической революции в обществе как синтез биосоциальных законов и системы нравов (т.е. нравственности) сформировалась система механизмов, взаимодействие которых определяет и сегодня саморазвитие общества, логику его развития. О некоторых из них говорилось в предыдущей главе.
Вернемся снова к их обсуждению.
Прежде отметим, что непрерывное развитие техники и технологий - естественный процесс. Он свойственен человеку. Это - современное выражение непрерывного поиска, изначально заложенное в нашу природу, это залог развития человека как биологического вида. Но он может стать и причиной его гибели. Как и всякий динамический процесс, развитие техники и технологий переживает периоды спада интенсивности, почти незаметного развития и бурные непредсказуемые всплески, именуемые научно-техническими революциями, когда какое-либо новшество, порой неизвестно кем изобретенное, неожиданно открывает перед людьми перспективы самого неожиданного свойства. Сейчас мы переживаем один из них. Он связан с созданием высших технологий, опирающихся на возможность практически мгновенной обработки грандиозных массивов информации. Эти процессы влияют на изменение всей социальной структуры общества, изменяется роль отдельных цивилизаций и многое другое, что знаменует переход общества в так называемую постиндустриальную фазу своего развития.
Замечу, что в этом “постиндустриальном” обществе само понятие научно-технической революции, может быть, и начинает терять изначальный смысл: само это общество и есть революция с постоянно нарастающей скоростью технических перемен.