Страница:
Когда коллектив Адмиралтейского завода получил задание на ремонт торпедных катеров, на заводе почти не было нужных людей. Герой Социалистического Труда слесарь П. Арцибасов впоследствии вспоминал: "Стали мы собирать по городу специалистов. Судосборщика-корпусника Алексея Рыжкова привезли на салазках с Охты, подкормили малость. Он, то опираясь на палку, то сидя, показывал новым рабочим и матросам, что и как делать по выпрямлению корпуса и заделке пробоин. Некоторые рабочие, окончательно выбивались из сил, шептали: "Простите, товарищи, не могу больше работать...""{272}.
За большую помощь в ремонте кораблей рабочие-судостроители Г. А. и М. А. Богдановы, Г. Г. Петроченко были награждены командованием Балтийского флота орденом Красной Звезды{273}.
Вследствие бездействия значительной части предприятий зимой 1941/42 г. производство боеприпасов резко сократилось. Войска Ленинградского фронта начали испытывать острую нужду в минах, снарядах и других боеприпасах. Тем не менее в труднейших условиях с января по март 1942 г. в Ленинграде было изготовлено 57 817 снарядов и мин, 161300 гранат, 84 200 взрывателей{274}. Преодолевая невиданные лишения, ленинградские рабочие показали всему миру, что нет такой силы, которая могла бы деморализовать рабочий класс социалистического государства.
Вместе с рабочими и инженерно-техническими работниками бесперебойное снабжение фронта боеприпасами и вооружением в период первой блокадной зимы обеспечивали ленинградские ученые. Хотя большинство научных учреждений находилось в состоянии консервации, оставшиеся в них ученые продолжали свои оборонные исследования. "Большинство мастерских встали, но все-таки народ шевелился, понемногу продолжал работу, и в мастерской пиротехники люди делали все-таки боеприпасы! - вспоминал впоследствии директор Химико-технологического института им. Ленсовета Г. А. Маляров. - Люди слабели, еле-еле ходили... В общем хотя и в "замороженном" виде, но все-таки жизнь теплилась".
Один из крупнейших специалистов страны по электротермии профессор этого института М. С. Максименко, будучи уже тяжело больным, продолжал руководить работой лаборатории, выпускавшей оборонную продукцию; а когда он уже не смог ходить, то стал принимать приходивших к нему на консультацию посетителей с предприятий и научно-исследовательских институтов у себя дома. В декабре 1941 г. обессиленные сотрудники лаборатории сопротивления материалов Кораблестроительного института вручную приводили в действие машины, продолжая выполнять испытания образцов металлов для оборонной промышленности. Коллектив Всесоюзного научно-исследовательского института водоснабжения получил в незабываемые январские дни 1942 г. срочное задание от Инженерного управления Ленинградского фронта на изготовление опытной партии специальных приборов. Несмотря на отсутствие топлива и электроэнергии, а также болезнь большинства сотрудников, все приборы при колоссальном напряжении сил небольшой части работников института были выпущены в срок, переданы на фронт и применены в боевых условиях. Детали для приборов изготовлялись в мастерских при температуре минус 10°, токарные станки приводились в действие вручную{275}.
Американский историк Л. Гуре с большим удивлением констатирует, что "даже в самые отчаянные дни" ученые продолжали выполнять важные задания{276}.
По заданию командования Балтийского флота небольшая группа ученых Радиевого института, оставшихся в Ленинграде после эвакуации института, под руководством профессора А. Б. Вериго наладила изготовление светосоставов постоянного действия, необходимых для производства приборов, основанных на принципе использования светящихся красок.
Освоение выпуска светосоставов, будучи сложным и ответственным долом, потребовало от сотрудников Радиевого института больших усилий, так как в осажденном Ленинграде не осталось ни одного специалиста по их изготовлению. Тем не менее после многочисленных экспериментов способ получения светящихся красок был найден и в ноябре 1941 г. было налажено их промышленное производство, не прерывавшееся и в самые суровые дни. Отсутствие в городе солей радия, необходимых для светосоставов, грозило сорвать их производство, но ученые научились добывать радий с поверхности стен, полов, мебели в тех помещениях института, где до войны велись исследования с большим количеством радия. Позже радий стали извлекать из отработанных приборов и различных отходов. Применение светящихся красок на кораблях Военно-Морского Флота явилось одним из средств повышения боеспособности кораблей в ночных условиях и аварийной обстановке{277}.
Благодаря ленинградских работников науки за оказанную помощь, моряки-балтийцы писали: "Нам никогда не забыть, что в тяжелые дни зимы 1941/42 г. советские ученые и специалисты, работавшие в отделениях Академии в Ленинграде, истощенные голодом и холодом, находили в себе силы, чтобы деятельно помогать нам строить и оснащать новейшей техникой боевые корабли и готовить их к бою"{278}.
Трудовой подвиг ленинградцев в период первой блокадной зимы был высоко оценен партией и правительством. За успешное производство вооружения и боеприпасов в январе 1942 г. свыше 600 рабочих, инженеров, ученых, партийных, советских и хозяйственных руководителей были награждены орденами и медалями. Орденом Трудового Красного Знамени были награждены рабочие Н. М. Абакшин (завод "Электроаппарат"), Н. В. Булышева (завод им. И. Е. Егорова), И. И. Григорьев (Кировский завод), Я. П. Ершов (Ижорский завод). Среди награжденных были также профессора В. М. Андреев, А. Н. Кузнецов, М. С. Максименко и др.{279}
Столь же самоотверженно работали в суровые дни блокады и другие отряды ленинградской интеллигенции. Деятели литературы и искусства своими выступлениями поднимали боевой дух ленинградцев, были дорогими гостями воинов Ленинградского фронта и моряков Балтики. Произведения писателей блокадного времени полны глубокой веры в победу. "Мы будем бороться за город, за жизнь со всей энергией. Мне все время хочется выступать. Эго самые радостные, самые хорошие, самые горькие встречи в моей жизни, говорил Вс. Вишневский. - Я не забуду этих бледных лиц с неподвижными внимательными глазами, устремленными на меня с вопросом и надеждой... Придет час, и литература поднимется над всем этим и раскроет людям их собственную жизнь, их подвиг, их судьбу"{280}.
Н. Тихонов создал зимой 1941/42 г. поэму "Киров с нами", в которой выражалась непреклонная воля ленинградцев к победе:
И красное знамя над нами
Как знамя победы встает.
И Кирова грозное имя
Полки ленинградцев ведет{281}.
Поэту удалось ярко выразить боевой дух ленинградцев, вооруженных великими и славными революционными традициями. "Как будто ледяной ад сковал жизнь и не будет рассвета, - вспоминал Н. Тихонов время, когда он работал над поэмой. - Ночь, и в ней острые красный огоньки - поиски уцелевших. Ищут те, которых завтра будут также искать товарищи под развалинами, дымящимися красной тяжелой пылью... Но вместе с тем какие-то особые ощущения возникали во мне и с каждым днем росли... Люди, населявшие Ленинград, превратились в одну семью, в один небывалый коллектив. Их воля была непреклонна"{282}.
* * *
В декабре 1941 г. открылась выставка плакатов ленинградских художников, явившаяся своеобразным отчетом об их вкладе в дело обороны; в январе 1942 г. - выставка картин и эскизов, на которой было представлено 126 работ ленинградских художников.
В суровые дни первой блокадной зимы не замерла до конца и театральная жизнь. В осажденном Ленинграде продолжал работать Театр музыкальной комедии, который, после того как в декабре 1941 г. его помещение было повреждено разорвавшимся снарядом, стал давать свои спектакли в помещении Академического театра драмы им. А. С. Пушкина.
В середине декабря 1941 г. в Большом зале Филармонии состоялся симфонический концерт, в котором под управлением И. С. Миклашевского исполнялась Шестая симфония П. И. Чайковского. "Во время концерта, вспоминал один из его участников, - на улице поднялась метель. Мороз крепчал, и холод в зале стал нестерпимым, электрический свет в люстрах над эстрадой погасал, он еле теплился неровным ущербным огнем... Музыка стала жизнью... И разве можно было найти более прекрасную форму, чтобы почтить память погибших героев - людей прославленных и людей безвестных, одинаково беззаветно любивших Родину и одинаково без колебаний отдавших жизнь за ее спасение!"{283}.
Героическими усилиями немногочисленных работников редакций и типографий удавалось обеспечить выход центральных и ленинградских газет даже в самые тяжелые дни зимы 1941/42 г. Только однажды - 25 января 1942 г. - газета "Ленинградская правда" не вышла. Номер уже был набран и сверстан, но его нельзя было отпечатать - в этот день в городе не было электричества. Из-за отсутствия транспорта в суровые зимние дни 1941/42 г. истощенные рабочие типографии "Правда" впрягались в саночки и доставляли на них матрицы с аэродрома. В помещениях типографии температура доходила до 10-15 градусов ниже нуля, руки примерзали к металлу, но "Правда" продолжала выходить.
Помещение редакции "Ленинградской правды" было разрушено, и сотрудники вынуждены были для продолжения работы перебраться в неотапливаемый подвал типографии, лишенный вентиляции и дневного света. Не хватало бумаги. Газеты печатались на бумаге узкого формата и часто различного цвета, значительно сократился их тираж. С декабря 1941 г. "Ленинградская правда" стала выходить всего на двух полосах, но это не снизило ее политического уровня, писать стали короче, еще более содержательно.
Необыкновенную силу звучания приобрело зимой 1941/42 г. радио. Оно помогало ленинградцам переносить неимоверные лишения, сознавать, что они не одиноки в своей борьбе. По радио читались статьи центральных и местных газет, доставка и распространение которых были затруднены условиями блокады. По радио население города узнавало о долгожданном увеличении продовольственных норм. Работники Ленинградского радиокомитета готовили передачи в сложнейших условиях, но они знали, как необходимо ленинградцам услышать слова поддержки и ободрения. Сколько труда и усилий стоило организовать передачи из Москвы, когда прямая проводная связь со столицей была прервана, а техника радиовещания сильно повреждена. В феврале 1942 г. многие чтецы и дикторы были уже не в состоянии работать, и передачи у микрофона ежедневно вели артисты радио И. Горин и К. Миронов. Работники ленинградского радио ни на один час не оставили своего боевого поста, продолжая работать в промерзших помещениях при свете изготовленных ими свечей. В суровые блокадные дни передачи для ленинградского радио готовили журналисты и писатели: Вс. Вишневский, Н. Тихонов, О. Берггольц, В. Ардаматский, Я. Бабушкин, М. Блюмберг, Л. Маграчев, Г. Макогоненко, А. Пази, М. Фролов, В. Ходоренко и другие.
Из-за недостатка электроэнергии радио буквально шептало, районные подстанции часто не работали, и тогда радио умолкало. Но и тут работники радио нашли выход, организовав повторение передач для подключаемых районов города. Сквозь ледяную тишину из искалеченных репродукторов снова раздавался голос, приковывавший к себе внимание ленинградцев. В эфире по-прежнему звучал голос непокоренного Ленинграда, опровергая лживые заявления фашистов о том, что город пал.
Не прекратили своей деятельности в период первой блокадной зимы и крупнейшие ленинградские вузы - Университет, Политехнический институт, Институт инженеров железнодорожного транспорта, Горный институт. Занятия проходили в необычной обстановке: вокруг печки-времянки расставлялись столы, за которыми располагались студенты и преподаватели. Из-за отсутствия электричества всю учебную работу приходилось вести только при дневном освещении или при свете коптилки. В жестоких условиях голодной блокады ленинградские ученые рассматривали обучение студентов как свой долг перед Родиной. Обессиленные, они по-прежнему приходили на свои факультеты, читали лекции, проводили лабораторные занятия, руководили дипломными проектами студентов-выпускников. В университетских аудиториях, окна которых были забиты фанерой, крупнейшие ученые читали свои лекции. В 1941/42 учебном году в вузах осажденного Ленинграда работало около тысячи преподавателей, среди них свыше 500 профессоров и доцентов{284}.
В январе - феврале 1942 г., когда страшный голод, отсутствие топлива и электроэнергии грозили парализовать жизнь Ленинграда, ряд институтов города проводил очередную экзаменационную сессию, а также государственные экзамены и защиту дипломных проектов. Несмотря на строгие требования, предъявлявшиеся к экзаменуемым, большинство студентов получили хорошие и отличные оценки. В результате чрезвычайных усилий ленинградские вузы подготовили и выпустили в первую блокадную зиму 2500 молодых специалистов{285}.
Героизм стал нормой поведения не только взрослых, но и детей. Они продолжали свои занятия в школе, боролись с зажигательными бомбами, оказывали помощь семьям военнослужащих. Хотя в декабре 1941 г. было разрешено временно прекратить учебные занятия, педагоги и ученики 39 ленинградских школ решили продолжать учебу. Учиться в жестоких условиях зимы стало подвигом. Учителя и ученики сами добывали топливо, возили на санках воду, следили за чистотой в школе. В школах стало необычайно тихо, дети перестали бегать и шуметь на переменах, их бледные и изможденные лица говорили о тяжких страданиях. Урок продолжался 20-25 мин.: больше не выдерживали ни учителя, ни школьники. Записей не вели, так как в неотапливаемых классах мерзли не только худые детские ручонки, но и замерзали чернила. Рассказывая об этом незабываемом времени, ученики 7-го класса 148-й школы писали в своем коллективном дневнике: "Температура 2-3° ниже нуля. Тусклый зимний свет робко пробивается сквозь единственное небольшое стекло в единственном окне. Ученики жмутся к раскрытой дверке печурки, ежатся от холода, который резкой морозной струей рвется из-под щелей дверей, пробегает по всему телу. Настойчивый и злой ветер гонит дым обратно, с улицы через примитивный дымоход прямо в комнату... Глаза слезятся, читать тяжело, а писать совершенно невозможно. Мы сидим в пальто, в галошах, в перчатках и даже в головных уборах..."{286}.
Учеников, продолжавших заниматься в суровую зиму 1941/42 г., с уважением называли "зимовщиками".
В условиях почти полного отсутствия продовольствия в Ленинграде партийные и советские организации делали все возможное, чтобы облегчить жизнь школьников. К скудному хлебному пайку дети получали в школе суп без вырезки талонов из продовольственной карточки. С началом действия Ладожской ледовой трассы десятки тысяч школьников были эвакуированы из города.
Наступил 1942 г. В школах, где не прекращались занятия, были объявлены каникулы. И в незабываемые январские дни, когда всё взрослое население города голодало, в школах, театрах, концертных залах для детей были организованы новогодние елки с подарками и сытным обедом. Для маленьких ленинградцев это было настоящим большим праздником. Одна из учениц писала об этой новогодней елке: "6 января. Сегодня была елка, и какая великолепная! Правда, я почти не слушала пьесы: все думала об обеде. Обед был замечательный. Все жадно ели суп-лапшу, кашу, хлеб и желе и были очень довольны. Эта елка надолго останется в памяти"{287}.
Одна ленинградская учительница очень верно заметила, что "надо быть ленинградцем, чтобы оценить всю заботу о детях, которую в это время проявили и партия, и правительство, надо было быть учителем, чтобы понять, что дала елка детям"{288}.
Пульс жизни осажденного Ленинграда, несмотря на перебои, продолжал биться. Его героические защитники, перенося все тяготы голодной зимы, оставались на боевых постах.
Во второй половине января 1942 г. в связи с наладившимся подвозом по Ладожской ледовой дороге произошло заметное увеличение продовольственных запасов. С 24 января 1942 г. ленинградцы стали получать 400 г хлеба на рабочую карточку, 300 г - для служащих и 250 г - по детской и иждивенческой карточкам. 11 февраля 1942 г. была объявлена третья по счету прибавка продовольствия для населения: рабочим и ИТР - 500 г хлеба (рабочим горячих цехов - 700 г), служащим - 400 г, по детским и иждивенческим карточкам 300 г.{289} Были увеличены нормы снабжения и другими продуктами питания. Норма выдачи крупы и макарон достигла того уровня, который был в начале введения карточной системы. По карточкам стали выдавать мясо, сливочное масло, клюкву, сухой лук, и хотя голодная смерть все еще продолжала бушевать, население облегченно вздохнуло. Каждому стало ясно, что самые страшные дни остались позади.
Сломить стойкость и волю защитников города к сопротивлению, победить их голодной смертью немецко-фашистским захватчикам так и не удалось. Верные своему долгу, ленинградцы под руководством партийной организации отдавали последние силы делу обороны города Ленина. С непоколебимой верой они заверяли всю страну: "Живы. Выдержим. Победим!". И страна делала все, чтобы облегчить положение осажденного Ленинграда, приблизить победу над жестоким врагом.
VI. Помощь "большой земли".
Ладожская ледовая трасса
Ленинград, отрезанный от Большой земли, не был одиноким. Оборона Ленинграда стала поистине всенародным делом. Еще в период боев на ближних подступах к городу со всех концов необъятной Советской Родины в Ленинград шли послания трудящихся с выражением солидарности, готовности поддержать героических защитников колыбели Октября. Рабочие Уралмашзавода в своей резолюции, принятой на митинге, писали: "Нам дорог родной Ленинград. Пусть пас отделяют тысячекилометровые пространства, но наши сердца - с мужественными ленинградцами. Уральские рабочие в цехах куют победу над озверелым фашизмом. Стойко держитесь, родные! Бейте варваров без пощады, не давайте им ступить на священную землю города Ленина. Клянемся обеспечить вас всем необходимым для полной победы над врагом"{290}.
Коллектив фрунзенского механического завода имени М. В. Фрунзе писал ленинградцам. "Вы не одни. Мы вместе со всем народом готовы в любую минуту своей грудью защищать город великого Ленина. Гордость советского народа Ленинград был и будет советским"{291}.
Слова братского привета шли из всех республик нашей страны, ярко выражая дружбу народов Советского Союза. Свыше 200 тыс. трудящихся столицы Советского Азербайджана - Баку - в письме, принятом 22 августа 1941 г., обращались к ленинградцам: "Дорогие товарищи, братья и сестры! Колыбель социалистической революции - город Ленина, город-богатырь, краса и гордость русского народа и всех народов Советского Союза - сегодня находится в величайшей опасности... С затаенным дыханием следит вся страна за вашим героическим сопротивлением врагу. В этой борьбе вам обеспечена братская помощь могучего советского народа и всего прогрессивного человечества.
Вместе с ленинградцами подступы к славному городу революции с беззаветной храбростью защищают и москвичи, и киевляне, и бакинцы, и тбилисцы, и сталинградцы, миллионы патриотов, горящих священной ненавистью к иноземным захватчикам. В эти грозные дни нефтяники Баку, колхозники хлопковых полей, интеллигенция и все трудящиеся Советского Азербайджана с вами, товарищи ленинградцы"{292}.
Помощь осажденному Ленинграду была предметом постоянной заботы Центрального Комитета Коммунистической партии и Советского правительства. Особенно большое внимание уделялось снабжению населения города и воинов Ленинградского фронта и Балтийского флота продовольствием, топливом, оружием, боеприпасами. Главную роль играло государственное централизованное снабжение Ленинграда продовольствием, руководство которым было возложено на заместителя Председателя СНК СССР А. И. Микояна. Уполномоченным ГКО по продовольственному снабжению населения города и войск фронта до февраля 1942 г. являлся нарком торговли РСФСР Д. В. Павлов. Организацией всенародной помощи Ленинграду занимались центральные комитеты Коммунистической партии союзных республик, краевые, областные и районные комитеты партии, местные советские органы и общественные организации.
Продовольствие поступало в Ленинград как из близлежащих областей Вологодской, Кировской, Ярославской, Горьковской, так и из более дальних Саратовской, Сталинградской, Куйбышевской, Омской, Свердловской, Семипалатинской, Оренбургской и других, а также из Татарской и Башкирской АССР, Краснодарского, Алтайского краев.
Несмотря на тяжелые условия войны, недостаток продовольственных запасов в стране, в сторону Ленинграда непрерывно шли эшелоны с мукой, маслом, крупой, сахаром и другими продуктами. На 20 февраля 1942 г. для Ленинграда было отправлено из Саратовской области 12 414 т муки, 760 т мяса; из Татарской АССР - 150 т крупы, 230 ящиков яиц, 357 т мяса, 20 т яичного порошка, 295 т масла; Сталинградская, Пензенская, Горьковская и Куйбышевская области отправили в Ленинград 996 вагонов разных видов продовольственных товаров; из Ярославской области в феврале в осажденный город было направлено 6500 т муки, 400 т квашеной капусты, 77 т сухих овощей, 240 т сыра, 300 т картофельной муки, 33 вагона глюкозы{293}. Поездам с продовольственными грузами для Ленинграда, несмотря на перегрузку железных дорог, была открыта "зеленая улица". Вторым источником снабжения Ленинграда продовольствием, существенно дополнявшим централизованное снабжение, являлись подарки, поступавшие от трудящихся самых разных уголков нашей Родины. С энтузиазмом откликнулись на призыв Коммунистической партии организовать помощь городу Ленина советские люди - рабочие, служащие, колхозники проявили широкую патриотическую инициативу. Под руководством местных партийных организаций сбор подарков для Ленинграда превратился в массовую политическую кампанию.
В виде подарков в Ленинград поступало то, в чем больше всего нуждались защитники города - продукты питания, теплые вещи, предметы личного обихода. В сентябре 1941 г. в ответ на призыв ЦК ВКП (б) по всей стране развернулся сбор теплых вещей для фронтовиков. Собранные вещи отправлялись на все фронты Великой Отечественной войны, в том числе и на Ленинградский.
В декабре 1941 г. трудящиеся страны начали сбор новогодних подарков для воинов фронта. В далеком Приморском крае инициаторами этого движения явились рабочие и служащие Владивостокского торгового порта, которые 12 декабря обратились с призывом к трудящимся края. Поддержанные Крайкомом партии, приморцы всего за 13 дней собрали 43 вагона новогодних подарков. В дальнейшем, в 1942-1943 гг., они отправили защитникам Ленинграда еще 157 вагонов с подарками283. Подарки в Ленинград шли от трудящихся Урала и Сибири. Из Омской области только за первую половину 1942 г. было отправлено три эшелона с подарками{294}. Большую помощь Ленинграду оказали трудящиеся Поволжья. Эшелоны с подарками шли из Горьковской, Ярославской, Саратовской и других областей. Активно помогали Ленинграду рабочие и колхозники северо-восточных районов Ленинградской области, которые осенью и зимой 1941 г. доставили в город более 10 тыс. т продовольствия{295}.
Кампания помощи Ленинграду раскрывала силу патриотизма советских людей, которая возможна только в условиях социалистического строя. Трудящиеся всех национальностей нашей страны пришли на помощь осажденному Ленинграду, который в довоенные годы много сделал для их хозяйственного и культурного строительства. Подарки для защитников Ленинграда посылали трудящиеся Башкирской, Татарской, Чувашской АССР, Карело-Финской ССР. Широкая волна всенародной помощи Ленинграду развернулась по всем республикам Средней Азии. Одними из первых сбор подарков для ленинградцев начали трудящиеся Казахской ССР. В 1942-1943 гг. они отправили в Ленинград более 200 вагонов с продовольствием{296}. С большим подъемом собирали подарки в Киргизской, Узбекской и Таджикской ССР. В Киргизской ССР, кроме сбора продовольствия для Ленинграда, во всех отделениях Госбанка были открыты особые счета, куда поступали деньги для приобретения подарков героическим защитникам Ленинграда.
Эшелоны с подарками для ленинградцев сопровождали делегации трудящихся, в их состав входили знатные люди областей, краев и республик. Первой - в начале февраля 1942 г. - в Ленинград прибыла делегация Приморского края. Доставив эшелон с продовольственными подарками, делегаты встретились с воинами 54-й армии, побывали в Ленинграде и Кронштадте. На одном из митингов командующий 54-й армией генерал И. И. Федюнинский от имени воинов вручил делегации фронтовое Красное знамя, которое Бюро Приморского крайкома партии решило присуждать как переходящее знамя предприятию, совхозу или колхозу, добившимся самых высоких показателей в работе. Развернувшееся в крае соревнование способствовало усилению работы по оказанию помощи фронту и усилило связи трудящихся Приморского края с защитниками Ленинграда{297}.
Большим событием в жизни блокированного города было прибытие в марте 1942 г. партизанского обоза с продовольствием и делегаций партизан и трудящихся "Партизанского края", образовавшегося на оккупированной территории Ленинградской области. По призыву руководства 2-й партизанской бригады колхозники края в труднейших условиях в короткий срок собрали более 3500 пуд. хлеба, крупы, жиров и других продуктов и на 223 подводах отправили в Ленинград. Двигаясь глухими тропами, просеками и болотами, партизанский обоз пересек линию фронта и доставил собранное продовольствие ленинградцам. Прибывшие в Ленинград партизаны побывали на Металлическом, Кировском, Балтийском заводах, на заводе им. Карла Маркса, на кораблях Балтийского флота, и всюду ленинградцы встречали их с особым энтузиазмом. 4 апреля делегацию в Смольном принял А. А. Жданов.
За большую помощь в ремонте кораблей рабочие-судостроители Г. А. и М. А. Богдановы, Г. Г. Петроченко были награждены командованием Балтийского флота орденом Красной Звезды{273}.
Вследствие бездействия значительной части предприятий зимой 1941/42 г. производство боеприпасов резко сократилось. Войска Ленинградского фронта начали испытывать острую нужду в минах, снарядах и других боеприпасах. Тем не менее в труднейших условиях с января по март 1942 г. в Ленинграде было изготовлено 57 817 снарядов и мин, 161300 гранат, 84 200 взрывателей{274}. Преодолевая невиданные лишения, ленинградские рабочие показали всему миру, что нет такой силы, которая могла бы деморализовать рабочий класс социалистического государства.
Вместе с рабочими и инженерно-техническими работниками бесперебойное снабжение фронта боеприпасами и вооружением в период первой блокадной зимы обеспечивали ленинградские ученые. Хотя большинство научных учреждений находилось в состоянии консервации, оставшиеся в них ученые продолжали свои оборонные исследования. "Большинство мастерских встали, но все-таки народ шевелился, понемногу продолжал работу, и в мастерской пиротехники люди делали все-таки боеприпасы! - вспоминал впоследствии директор Химико-технологического института им. Ленсовета Г. А. Маляров. - Люди слабели, еле-еле ходили... В общем хотя и в "замороженном" виде, но все-таки жизнь теплилась".
Один из крупнейших специалистов страны по электротермии профессор этого института М. С. Максименко, будучи уже тяжело больным, продолжал руководить работой лаборатории, выпускавшей оборонную продукцию; а когда он уже не смог ходить, то стал принимать приходивших к нему на консультацию посетителей с предприятий и научно-исследовательских институтов у себя дома. В декабре 1941 г. обессиленные сотрудники лаборатории сопротивления материалов Кораблестроительного института вручную приводили в действие машины, продолжая выполнять испытания образцов металлов для оборонной промышленности. Коллектив Всесоюзного научно-исследовательского института водоснабжения получил в незабываемые январские дни 1942 г. срочное задание от Инженерного управления Ленинградского фронта на изготовление опытной партии специальных приборов. Несмотря на отсутствие топлива и электроэнергии, а также болезнь большинства сотрудников, все приборы при колоссальном напряжении сил небольшой части работников института были выпущены в срок, переданы на фронт и применены в боевых условиях. Детали для приборов изготовлялись в мастерских при температуре минус 10°, токарные станки приводились в действие вручную{275}.
Американский историк Л. Гуре с большим удивлением констатирует, что "даже в самые отчаянные дни" ученые продолжали выполнять важные задания{276}.
По заданию командования Балтийского флота небольшая группа ученых Радиевого института, оставшихся в Ленинграде после эвакуации института, под руководством профессора А. Б. Вериго наладила изготовление светосоставов постоянного действия, необходимых для производства приборов, основанных на принципе использования светящихся красок.
Освоение выпуска светосоставов, будучи сложным и ответственным долом, потребовало от сотрудников Радиевого института больших усилий, так как в осажденном Ленинграде не осталось ни одного специалиста по их изготовлению. Тем не менее после многочисленных экспериментов способ получения светящихся красок был найден и в ноябре 1941 г. было налажено их промышленное производство, не прерывавшееся и в самые суровые дни. Отсутствие в городе солей радия, необходимых для светосоставов, грозило сорвать их производство, но ученые научились добывать радий с поверхности стен, полов, мебели в тех помещениях института, где до войны велись исследования с большим количеством радия. Позже радий стали извлекать из отработанных приборов и различных отходов. Применение светящихся красок на кораблях Военно-Морского Флота явилось одним из средств повышения боеспособности кораблей в ночных условиях и аварийной обстановке{277}.
Благодаря ленинградских работников науки за оказанную помощь, моряки-балтийцы писали: "Нам никогда не забыть, что в тяжелые дни зимы 1941/42 г. советские ученые и специалисты, работавшие в отделениях Академии в Ленинграде, истощенные голодом и холодом, находили в себе силы, чтобы деятельно помогать нам строить и оснащать новейшей техникой боевые корабли и готовить их к бою"{278}.
Трудовой подвиг ленинградцев в период первой блокадной зимы был высоко оценен партией и правительством. За успешное производство вооружения и боеприпасов в январе 1942 г. свыше 600 рабочих, инженеров, ученых, партийных, советских и хозяйственных руководителей были награждены орденами и медалями. Орденом Трудового Красного Знамени были награждены рабочие Н. М. Абакшин (завод "Электроаппарат"), Н. В. Булышева (завод им. И. Е. Егорова), И. И. Григорьев (Кировский завод), Я. П. Ершов (Ижорский завод). Среди награжденных были также профессора В. М. Андреев, А. Н. Кузнецов, М. С. Максименко и др.{279}
Столь же самоотверженно работали в суровые дни блокады и другие отряды ленинградской интеллигенции. Деятели литературы и искусства своими выступлениями поднимали боевой дух ленинградцев, были дорогими гостями воинов Ленинградского фронта и моряков Балтики. Произведения писателей блокадного времени полны глубокой веры в победу. "Мы будем бороться за город, за жизнь со всей энергией. Мне все время хочется выступать. Эго самые радостные, самые хорошие, самые горькие встречи в моей жизни, говорил Вс. Вишневский. - Я не забуду этих бледных лиц с неподвижными внимательными глазами, устремленными на меня с вопросом и надеждой... Придет час, и литература поднимется над всем этим и раскроет людям их собственную жизнь, их подвиг, их судьбу"{280}.
Н. Тихонов создал зимой 1941/42 г. поэму "Киров с нами", в которой выражалась непреклонная воля ленинградцев к победе:
И красное знамя над нами
Как знамя победы встает.
И Кирова грозное имя
Полки ленинградцев ведет{281}.
Поэту удалось ярко выразить боевой дух ленинградцев, вооруженных великими и славными революционными традициями. "Как будто ледяной ад сковал жизнь и не будет рассвета, - вспоминал Н. Тихонов время, когда он работал над поэмой. - Ночь, и в ней острые красный огоньки - поиски уцелевших. Ищут те, которых завтра будут также искать товарищи под развалинами, дымящимися красной тяжелой пылью... Но вместе с тем какие-то особые ощущения возникали во мне и с каждым днем росли... Люди, населявшие Ленинград, превратились в одну семью, в один небывалый коллектив. Их воля была непреклонна"{282}.
* * *
В декабре 1941 г. открылась выставка плакатов ленинградских художников, явившаяся своеобразным отчетом об их вкладе в дело обороны; в январе 1942 г. - выставка картин и эскизов, на которой было представлено 126 работ ленинградских художников.
В суровые дни первой блокадной зимы не замерла до конца и театральная жизнь. В осажденном Ленинграде продолжал работать Театр музыкальной комедии, который, после того как в декабре 1941 г. его помещение было повреждено разорвавшимся снарядом, стал давать свои спектакли в помещении Академического театра драмы им. А. С. Пушкина.
В середине декабря 1941 г. в Большом зале Филармонии состоялся симфонический концерт, в котором под управлением И. С. Миклашевского исполнялась Шестая симфония П. И. Чайковского. "Во время концерта, вспоминал один из его участников, - на улице поднялась метель. Мороз крепчал, и холод в зале стал нестерпимым, электрический свет в люстрах над эстрадой погасал, он еле теплился неровным ущербным огнем... Музыка стала жизнью... И разве можно было найти более прекрасную форму, чтобы почтить память погибших героев - людей прославленных и людей безвестных, одинаково беззаветно любивших Родину и одинаково без колебаний отдавших жизнь за ее спасение!"{283}.
Героическими усилиями немногочисленных работников редакций и типографий удавалось обеспечить выход центральных и ленинградских газет даже в самые тяжелые дни зимы 1941/42 г. Только однажды - 25 января 1942 г. - газета "Ленинградская правда" не вышла. Номер уже был набран и сверстан, но его нельзя было отпечатать - в этот день в городе не было электричества. Из-за отсутствия транспорта в суровые зимние дни 1941/42 г. истощенные рабочие типографии "Правда" впрягались в саночки и доставляли на них матрицы с аэродрома. В помещениях типографии температура доходила до 10-15 градусов ниже нуля, руки примерзали к металлу, но "Правда" продолжала выходить.
Помещение редакции "Ленинградской правды" было разрушено, и сотрудники вынуждены были для продолжения работы перебраться в неотапливаемый подвал типографии, лишенный вентиляции и дневного света. Не хватало бумаги. Газеты печатались на бумаге узкого формата и часто различного цвета, значительно сократился их тираж. С декабря 1941 г. "Ленинградская правда" стала выходить всего на двух полосах, но это не снизило ее политического уровня, писать стали короче, еще более содержательно.
Необыкновенную силу звучания приобрело зимой 1941/42 г. радио. Оно помогало ленинградцам переносить неимоверные лишения, сознавать, что они не одиноки в своей борьбе. По радио читались статьи центральных и местных газет, доставка и распространение которых были затруднены условиями блокады. По радио население города узнавало о долгожданном увеличении продовольственных норм. Работники Ленинградского радиокомитета готовили передачи в сложнейших условиях, но они знали, как необходимо ленинградцам услышать слова поддержки и ободрения. Сколько труда и усилий стоило организовать передачи из Москвы, когда прямая проводная связь со столицей была прервана, а техника радиовещания сильно повреждена. В феврале 1942 г. многие чтецы и дикторы были уже не в состоянии работать, и передачи у микрофона ежедневно вели артисты радио И. Горин и К. Миронов. Работники ленинградского радио ни на один час не оставили своего боевого поста, продолжая работать в промерзших помещениях при свете изготовленных ими свечей. В суровые блокадные дни передачи для ленинградского радио готовили журналисты и писатели: Вс. Вишневский, Н. Тихонов, О. Берггольц, В. Ардаматский, Я. Бабушкин, М. Блюмберг, Л. Маграчев, Г. Макогоненко, А. Пази, М. Фролов, В. Ходоренко и другие.
Из-за недостатка электроэнергии радио буквально шептало, районные подстанции часто не работали, и тогда радио умолкало. Но и тут работники радио нашли выход, организовав повторение передач для подключаемых районов города. Сквозь ледяную тишину из искалеченных репродукторов снова раздавался голос, приковывавший к себе внимание ленинградцев. В эфире по-прежнему звучал голос непокоренного Ленинграда, опровергая лживые заявления фашистов о том, что город пал.
Не прекратили своей деятельности в период первой блокадной зимы и крупнейшие ленинградские вузы - Университет, Политехнический институт, Институт инженеров железнодорожного транспорта, Горный институт. Занятия проходили в необычной обстановке: вокруг печки-времянки расставлялись столы, за которыми располагались студенты и преподаватели. Из-за отсутствия электричества всю учебную работу приходилось вести только при дневном освещении или при свете коптилки. В жестоких условиях голодной блокады ленинградские ученые рассматривали обучение студентов как свой долг перед Родиной. Обессиленные, они по-прежнему приходили на свои факультеты, читали лекции, проводили лабораторные занятия, руководили дипломными проектами студентов-выпускников. В университетских аудиториях, окна которых были забиты фанерой, крупнейшие ученые читали свои лекции. В 1941/42 учебном году в вузах осажденного Ленинграда работало около тысячи преподавателей, среди них свыше 500 профессоров и доцентов{284}.
В январе - феврале 1942 г., когда страшный голод, отсутствие топлива и электроэнергии грозили парализовать жизнь Ленинграда, ряд институтов города проводил очередную экзаменационную сессию, а также государственные экзамены и защиту дипломных проектов. Несмотря на строгие требования, предъявлявшиеся к экзаменуемым, большинство студентов получили хорошие и отличные оценки. В результате чрезвычайных усилий ленинградские вузы подготовили и выпустили в первую блокадную зиму 2500 молодых специалистов{285}.
Героизм стал нормой поведения не только взрослых, но и детей. Они продолжали свои занятия в школе, боролись с зажигательными бомбами, оказывали помощь семьям военнослужащих. Хотя в декабре 1941 г. было разрешено временно прекратить учебные занятия, педагоги и ученики 39 ленинградских школ решили продолжать учебу. Учиться в жестоких условиях зимы стало подвигом. Учителя и ученики сами добывали топливо, возили на санках воду, следили за чистотой в школе. В школах стало необычайно тихо, дети перестали бегать и шуметь на переменах, их бледные и изможденные лица говорили о тяжких страданиях. Урок продолжался 20-25 мин.: больше не выдерживали ни учителя, ни школьники. Записей не вели, так как в неотапливаемых классах мерзли не только худые детские ручонки, но и замерзали чернила. Рассказывая об этом незабываемом времени, ученики 7-го класса 148-й школы писали в своем коллективном дневнике: "Температура 2-3° ниже нуля. Тусклый зимний свет робко пробивается сквозь единственное небольшое стекло в единственном окне. Ученики жмутся к раскрытой дверке печурки, ежатся от холода, который резкой морозной струей рвется из-под щелей дверей, пробегает по всему телу. Настойчивый и злой ветер гонит дым обратно, с улицы через примитивный дымоход прямо в комнату... Глаза слезятся, читать тяжело, а писать совершенно невозможно. Мы сидим в пальто, в галошах, в перчатках и даже в головных уборах..."{286}.
Учеников, продолжавших заниматься в суровую зиму 1941/42 г., с уважением называли "зимовщиками".
В условиях почти полного отсутствия продовольствия в Ленинграде партийные и советские организации делали все возможное, чтобы облегчить жизнь школьников. К скудному хлебному пайку дети получали в школе суп без вырезки талонов из продовольственной карточки. С началом действия Ладожской ледовой трассы десятки тысяч школьников были эвакуированы из города.
Наступил 1942 г. В школах, где не прекращались занятия, были объявлены каникулы. И в незабываемые январские дни, когда всё взрослое население города голодало, в школах, театрах, концертных залах для детей были организованы новогодние елки с подарками и сытным обедом. Для маленьких ленинградцев это было настоящим большим праздником. Одна из учениц писала об этой новогодней елке: "6 января. Сегодня была елка, и какая великолепная! Правда, я почти не слушала пьесы: все думала об обеде. Обед был замечательный. Все жадно ели суп-лапшу, кашу, хлеб и желе и были очень довольны. Эта елка надолго останется в памяти"{287}.
Одна ленинградская учительница очень верно заметила, что "надо быть ленинградцем, чтобы оценить всю заботу о детях, которую в это время проявили и партия, и правительство, надо было быть учителем, чтобы понять, что дала елка детям"{288}.
Пульс жизни осажденного Ленинграда, несмотря на перебои, продолжал биться. Его героические защитники, перенося все тяготы голодной зимы, оставались на боевых постах.
Во второй половине января 1942 г. в связи с наладившимся подвозом по Ладожской ледовой дороге произошло заметное увеличение продовольственных запасов. С 24 января 1942 г. ленинградцы стали получать 400 г хлеба на рабочую карточку, 300 г - для служащих и 250 г - по детской и иждивенческой карточкам. 11 февраля 1942 г. была объявлена третья по счету прибавка продовольствия для населения: рабочим и ИТР - 500 г хлеба (рабочим горячих цехов - 700 г), служащим - 400 г, по детским и иждивенческим карточкам 300 г.{289} Были увеличены нормы снабжения и другими продуктами питания. Норма выдачи крупы и макарон достигла того уровня, который был в начале введения карточной системы. По карточкам стали выдавать мясо, сливочное масло, клюкву, сухой лук, и хотя голодная смерть все еще продолжала бушевать, население облегченно вздохнуло. Каждому стало ясно, что самые страшные дни остались позади.
Сломить стойкость и волю защитников города к сопротивлению, победить их голодной смертью немецко-фашистским захватчикам так и не удалось. Верные своему долгу, ленинградцы под руководством партийной организации отдавали последние силы делу обороны города Ленина. С непоколебимой верой они заверяли всю страну: "Живы. Выдержим. Победим!". И страна делала все, чтобы облегчить положение осажденного Ленинграда, приблизить победу над жестоким врагом.
VI. Помощь "большой земли".
Ладожская ледовая трасса
Ленинград, отрезанный от Большой земли, не был одиноким. Оборона Ленинграда стала поистине всенародным делом. Еще в период боев на ближних подступах к городу со всех концов необъятной Советской Родины в Ленинград шли послания трудящихся с выражением солидарности, готовности поддержать героических защитников колыбели Октября. Рабочие Уралмашзавода в своей резолюции, принятой на митинге, писали: "Нам дорог родной Ленинград. Пусть пас отделяют тысячекилометровые пространства, но наши сердца - с мужественными ленинградцами. Уральские рабочие в цехах куют победу над озверелым фашизмом. Стойко держитесь, родные! Бейте варваров без пощады, не давайте им ступить на священную землю города Ленина. Клянемся обеспечить вас всем необходимым для полной победы над врагом"{290}.
Коллектив фрунзенского механического завода имени М. В. Фрунзе писал ленинградцам. "Вы не одни. Мы вместе со всем народом готовы в любую минуту своей грудью защищать город великого Ленина. Гордость советского народа Ленинград был и будет советским"{291}.
Слова братского привета шли из всех республик нашей страны, ярко выражая дружбу народов Советского Союза. Свыше 200 тыс. трудящихся столицы Советского Азербайджана - Баку - в письме, принятом 22 августа 1941 г., обращались к ленинградцам: "Дорогие товарищи, братья и сестры! Колыбель социалистической революции - город Ленина, город-богатырь, краса и гордость русского народа и всех народов Советского Союза - сегодня находится в величайшей опасности... С затаенным дыханием следит вся страна за вашим героическим сопротивлением врагу. В этой борьбе вам обеспечена братская помощь могучего советского народа и всего прогрессивного человечества.
Вместе с ленинградцами подступы к славному городу революции с беззаветной храбростью защищают и москвичи, и киевляне, и бакинцы, и тбилисцы, и сталинградцы, миллионы патриотов, горящих священной ненавистью к иноземным захватчикам. В эти грозные дни нефтяники Баку, колхозники хлопковых полей, интеллигенция и все трудящиеся Советского Азербайджана с вами, товарищи ленинградцы"{292}.
Помощь осажденному Ленинграду была предметом постоянной заботы Центрального Комитета Коммунистической партии и Советского правительства. Особенно большое внимание уделялось снабжению населения города и воинов Ленинградского фронта и Балтийского флота продовольствием, топливом, оружием, боеприпасами. Главную роль играло государственное централизованное снабжение Ленинграда продовольствием, руководство которым было возложено на заместителя Председателя СНК СССР А. И. Микояна. Уполномоченным ГКО по продовольственному снабжению населения города и войск фронта до февраля 1942 г. являлся нарком торговли РСФСР Д. В. Павлов. Организацией всенародной помощи Ленинграду занимались центральные комитеты Коммунистической партии союзных республик, краевые, областные и районные комитеты партии, местные советские органы и общественные организации.
Продовольствие поступало в Ленинград как из близлежащих областей Вологодской, Кировской, Ярославской, Горьковской, так и из более дальних Саратовской, Сталинградской, Куйбышевской, Омской, Свердловской, Семипалатинской, Оренбургской и других, а также из Татарской и Башкирской АССР, Краснодарского, Алтайского краев.
Несмотря на тяжелые условия войны, недостаток продовольственных запасов в стране, в сторону Ленинграда непрерывно шли эшелоны с мукой, маслом, крупой, сахаром и другими продуктами. На 20 февраля 1942 г. для Ленинграда было отправлено из Саратовской области 12 414 т муки, 760 т мяса; из Татарской АССР - 150 т крупы, 230 ящиков яиц, 357 т мяса, 20 т яичного порошка, 295 т масла; Сталинградская, Пензенская, Горьковская и Куйбышевская области отправили в Ленинград 996 вагонов разных видов продовольственных товаров; из Ярославской области в феврале в осажденный город было направлено 6500 т муки, 400 т квашеной капусты, 77 т сухих овощей, 240 т сыра, 300 т картофельной муки, 33 вагона глюкозы{293}. Поездам с продовольственными грузами для Ленинграда, несмотря на перегрузку железных дорог, была открыта "зеленая улица". Вторым источником снабжения Ленинграда продовольствием, существенно дополнявшим централизованное снабжение, являлись подарки, поступавшие от трудящихся самых разных уголков нашей Родины. С энтузиазмом откликнулись на призыв Коммунистической партии организовать помощь городу Ленина советские люди - рабочие, служащие, колхозники проявили широкую патриотическую инициативу. Под руководством местных партийных организаций сбор подарков для Ленинграда превратился в массовую политическую кампанию.
В виде подарков в Ленинград поступало то, в чем больше всего нуждались защитники города - продукты питания, теплые вещи, предметы личного обихода. В сентябре 1941 г. в ответ на призыв ЦК ВКП (б) по всей стране развернулся сбор теплых вещей для фронтовиков. Собранные вещи отправлялись на все фронты Великой Отечественной войны, в том числе и на Ленинградский.
В декабре 1941 г. трудящиеся страны начали сбор новогодних подарков для воинов фронта. В далеком Приморском крае инициаторами этого движения явились рабочие и служащие Владивостокского торгового порта, которые 12 декабря обратились с призывом к трудящимся края. Поддержанные Крайкомом партии, приморцы всего за 13 дней собрали 43 вагона новогодних подарков. В дальнейшем, в 1942-1943 гг., они отправили защитникам Ленинграда еще 157 вагонов с подарками283. Подарки в Ленинград шли от трудящихся Урала и Сибири. Из Омской области только за первую половину 1942 г. было отправлено три эшелона с подарками{294}. Большую помощь Ленинграду оказали трудящиеся Поволжья. Эшелоны с подарками шли из Горьковской, Ярославской, Саратовской и других областей. Активно помогали Ленинграду рабочие и колхозники северо-восточных районов Ленинградской области, которые осенью и зимой 1941 г. доставили в город более 10 тыс. т продовольствия{295}.
Кампания помощи Ленинграду раскрывала силу патриотизма советских людей, которая возможна только в условиях социалистического строя. Трудящиеся всех национальностей нашей страны пришли на помощь осажденному Ленинграду, который в довоенные годы много сделал для их хозяйственного и культурного строительства. Подарки для защитников Ленинграда посылали трудящиеся Башкирской, Татарской, Чувашской АССР, Карело-Финской ССР. Широкая волна всенародной помощи Ленинграду развернулась по всем республикам Средней Азии. Одними из первых сбор подарков для ленинградцев начали трудящиеся Казахской ССР. В 1942-1943 гг. они отправили в Ленинград более 200 вагонов с продовольствием{296}. С большим подъемом собирали подарки в Киргизской, Узбекской и Таджикской ССР. В Киргизской ССР, кроме сбора продовольствия для Ленинграда, во всех отделениях Госбанка были открыты особые счета, куда поступали деньги для приобретения подарков героическим защитникам Ленинграда.
Эшелоны с подарками для ленинградцев сопровождали делегации трудящихся, в их состав входили знатные люди областей, краев и республик. Первой - в начале февраля 1942 г. - в Ленинград прибыла делегация Приморского края. Доставив эшелон с продовольственными подарками, делегаты встретились с воинами 54-й армии, побывали в Ленинграде и Кронштадте. На одном из митингов командующий 54-й армией генерал И. И. Федюнинский от имени воинов вручил делегации фронтовое Красное знамя, которое Бюро Приморского крайкома партии решило присуждать как переходящее знамя предприятию, совхозу или колхозу, добившимся самых высоких показателей в работе. Развернувшееся в крае соревнование способствовало усилению работы по оказанию помощи фронту и усилило связи трудящихся Приморского края с защитниками Ленинграда{297}.
Большим событием в жизни блокированного города было прибытие в марте 1942 г. партизанского обоза с продовольствием и делегаций партизан и трудящихся "Партизанского края", образовавшегося на оккупированной территории Ленинградской области. По призыву руководства 2-й партизанской бригады колхозники края в труднейших условиях в короткий срок собрали более 3500 пуд. хлеба, крупы, жиров и других продуктов и на 223 подводах отправили в Ленинград. Двигаясь глухими тропами, просеками и болотами, партизанский обоз пересек линию фронта и доставил собранное продовольствие ленинградцам. Прибывшие в Ленинград партизаны побывали на Металлическом, Кировском, Балтийском заводах, на заводе им. Карла Маркса, на кораблях Балтийского флота, и всюду ленинградцы встречали их с особым энтузиазмом. 4 апреля делегацию в Смольном принял А. А. Жданов.