Ни отцу, ни матери не говорить,
Что я не вернусь домой.
Как волны морские вас принесут
К далекой нашей земле,
Не узнают пусть ни отец, ни мать,
Что я болтаюсь в петле.
Ах, матушка, знать не знала ты,
Качая меня по утру,
В какие края уеду я
И какою смертью умру.
Ах, отец мой, ты тоже знать не знал,
Как меня качал на руках,
Что когда-нибудь я, надежа твоя,
Закачаюсь на двух столбах.
Ах, если б узнали отец мой и мать,
Что сталось теперь со мной,
Примчались бы три мои брата сюда
И кровь пролилась бы рекой.
Не плачьте, женщины, обо мне,
Возвращайтесь в свои дома.
Та мать, что убила свое дитя,
Заслужила смерти сама_.
СМЕРТЬ ЛОРДА УОРРИСТОНА 62
А было мне пятнадцать лет,
Когда нашла мне мужа мать.
Пятнадцать было мне всего,
Я не могла им управлять.
Уорристон, Уорристон,
Речь только о твоей вине,
Когда пришла к тебе я в дом,
Всего пятнадцать было мне.
И вскоре муж уплыл в моря,
А я ребенка родила,
Мой муж еще не воротился,
И няньке я дитя сдала.
Но вот дошла однажды весть:
Вернулся муж из-за морей.
Я платье лучшее надела
И пела _ птички веселей.
Ребенка на руки взяла,
Несла, как любящая мать,
И вышла на скалистый берег
Милорда своего встречать.
Мой муж на палубе стоял,
Меня приветствовал, любя:
_Жена, я рад. Но от кого же
Младенец этот у тебя?_
Глядит сюда, глядит туда:
_Да что ты говоришь такое?
Была я слишком молода,
Когда сходилась я с тобою_.
_Молчи, жена, не мой младенец,
Не верю я твоим словам:
Скажи, кого ты полюбила,
Пока я плавал по морям?_
Слеза катилась по щеке,
Жена ушла, едва жива.
Ох, отомщу я негодяю
За эти грубые слова!_
Она у стюарда 63 спросила,
Как можно мужу отомстить,
И стюард дал такой совет,
Что лорда следует убить.
Решила нянька ей помочь:
Взяла откуда-то веревку
/За плату что не сотворишь!/
И петлю завязала ловко.
Хозяйский брат за стенкой спал,
Был крепок сон его ночной,
Но вдруг проснулся он от крика:
_Наверно, брат скончался мой_.
_Кто даст мне уголь и свечу?
И кто меня сопроводит?_
Пока свечу ему несли,
Он убедился: брат убит.
Хозяйку с нянькой вмиг в тюрьму,
Когда чуть-чуть еще светало.
У няньки сердце тверже камня,
А леди в обморок упала.
Пришел к ней брат ее родной,
О ней горюет, но бодриться:
_Все земли отдал бы свои,
Чтоб выкупить тебя, сестрица_.
_Ох, братец, выкупить ты хочешь?
Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила,
Мне жить не хочется ни дня_.
Пришла к ней мать ее родная,
Пришла, о дочери скорбя.
_Отдам монеты золотые,
Чтоб только выкупить тебя_.
_Ах, выкупить меня ты хочешь?
Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила,
Мне жить не хочется ни дня_.
Пришел отец ее родной,
Пришел о дочери скорбя.
Сказал: _Ох, дочка дорогая,
Смотреть бы дома на тебя!
Семь дочерей других имею,
И всех их пестую, любя.
Но отдал бы всех семерых,
Чтоб только выкупить тебя_.
_Отец, зачем же выкупать?
Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила
И не достойна жить и дня_.
Тут сам король заговорил
/И он в тюрьму пришел тогда/:
_Ах, леди, я тебя прощаю,
Ведь ты годами молода!_
_ах, просьбу выполни мою,
Прошу, прошу тебя, король!_
_Все будет выполнено точно,
Проси, проси меня, изволь!_
_Пусть солнце на меня не светит,
А ночью, ночью при луне
Меня на тот сведите холм
И голову срубите мне.
И пусть никто меня не видит,
Вы ночью, ночью при луне
Меня на тот сведите холм
И голову срубите мне_.
ЕЕ свели на холмик ночью,
Чтоб выполнить ее слова,
И в темноте никто не видел,
Как с плеч скатилась голова.
И сам король заговорил:
_Видал я много разных дел,
На запад ездил, на восток,
На казни разные смотрел.
Но не было еще ни разу,
Чтоб я кого-то так жалел.
Уорристон виновен сам,
С него не снимем мы вины
В том, что свою он смерть нашел
И в гибели его жены_.
ПОЖАР ВО ФРЕНДРОФТЕ 64
Осьмнадцатого октября,
Как грустно думать мне,
Лорд Джон и брат его Ротимей
Оба сгорели в огне.
Кони оседланы, и все
К отъезду готово было,
Но коварная леди Френдрофт 65
Остаться их пригласила.
_Останьтесь, останьтесь до утра_, _
Сказала с лживым лицом, _
Ведь такое было согласье
Меж моим и вашим отцом_.
_Заедем в другой раз_, _ лорд Джон сказал.
Ротимей возразил: _Нет, Джон,
Уздечка лопнула у коня,
Боюсь, что я обречен_.
В часовне колокола отзвенели,
И все разошлись на покой.
Лорд Джон и брат его Ротимей
Ночевали в спальне одной.
Сняли платье с плеча, погасла свеча,
И уснули бок о бок.
Но вскоре в покое поднялся
Синий густой дымок.
_Проснись, проснись, брат Ротимей,
Проснись скорей, заклинаю,
С молитвой к Всевышнему обратись:
Измена здесь большая_.
Оделись они в единый миг
И выйти были готовы,
Но двери и окна все оказались
Заперты на засовы.
К окну решетчатому Джон
Через комнату прыгнул тотчас
И крикнул: _Это чья же рука
Не дрогнув, заперла нас?_
Пока он в отчаянье стоял
У железной решетки окна,
Он леди Френдрофт внизу увидал,
На лужайке стояла она.
Он крикнул: _Смилуйся, леди Френдрофт,
Ведь в грех ты впадаешь сейчас.
Твой муж отца моего убил,
А ты убиваешь нас_.
И громко ответила она:
_Накрепко заперта дверь.
Лорда Джона мне, конечно, жаль,
Но не жаль Ротимея, поверь.
На дне колодца лежат ключи,
Не выбраться вам теперь_.
Лорд Джон вцепился в решетку окна,
И нет из огня пути.
Слуга его Гордон вышел вперед
В жажде его спасти.
_Прыгайте, прыгайте же, милорд,
Как только подам вам знак!
А я уж поймаю вас на лету,
Не отойду ни на шаг!
Прыгайте, прыгайте же, милорд,
Душа за вас болит.
Я уж поймаю вас на лету,
А Ротимей пусть горит!_
_Рыба не плавает в водопаде,
А в глине не вырастет рожь,
И даже самым свирепым пожаром
Нас с братом не разведешь.
Мне не прыгнуть никак, не прыгнуть никак,
Как ты меня ни мани:
Голова застряла в решетке окна,
Загорелись мои ступни.
Глаза выкипают из орбит,
И жарится плоть в огне,
И кровь моя в жилах уже кипит,
О горе, о горе мне!
Кольца мои я снимаю с пальцев,
Что так длинны и узки.
Передай ты эти кольца миледи,
И храни ее Бог от тоски_.
Мне не прыгнуть никак, не прыгнуть никак,
Я первым сгорю из двух.
Погибла бренная часть моя,
А к тебе взывает мой дух_.
Руки ломает, громко стенает
Жена его, волосы рвет
И верному Гордону говорит,
Стоя пред ним у ворот:
_Горе, горе тебе, Джордж Гордон,
Смерть ужасную ты заслужил:
Ты здесь живой стоишь предо мной,
А хозяина погубил_.
_Я просил его прыгнуть, молил его прыгнуть,
Рукой подавал ему знак,
Я бы поймал его на лету,
Не сдвинулся б ни на шаг!
Он кинул мне кольца с пальцев своих,
Что так длинны и узки,
Велел их, миледи, вам передать _
И храни вас Бог от тоски!!_
О Софи Хэй 66, о Софи Хэй,
Одела служанка ее,
Но она в исступленьи в тот же миг
Сорвала с себя платье свое.
_О горе мне, о горе мне,
С болью сердца не совладать.
Болело сердце на свадьбе с ним _
И сегодня болит опять_.
ДЖОННИ ИЗ КОКЛСМУРА 67
Встал Джонни майским утром,
Умылся на заре.
И отвязал своих собак:
_Резвитесь во дворе, друзья,
Резвитесь во дворе!_
_Собачки славные, за мной,
Вперед, не отставать!
Ведь я иду на Бродспер Хилл
Оленей пострелять_.
_Ах, не ходи!_ _ сказала мать, _
_Послушай, Джонни мой,
Благословлю тебя, когда
Останешься со мной.
Я лучшим мясом угощу,
Я дам вина и рома,
И я тебя благословлю _
Останься только дома!_
Но дома не остался он
И не послушал мать,
А он пошел на Бродспер Хилл
Оленей пострелять.
Смотрел на запад, на восток
Почти что целый день
И под ракитовым кустом
Увидел _ спит олень.
Он выстрелил _ скакнул олень,
Стрела вонзилась в бок,
И между лесом и водой
Олень убитый лег.
Наелись крови, напились
Два верных пса и Джон,
И под ракитником в лесу
Сморил их крепкий сон.
А мимо глупый шел старик
И _ прямо к лесникам,
Чтобы сейчас же рассказать
О том, что видел там.
_Что слышно нового, старик?_
_Да ничего_, _ сказал, _
_Вот разве _ рядышком в лесу
Я кое-что видал.
Когда сейчас я проходил
Кустарником лесным,
Юнец какой-то крепко спал,
И две собаки _ с ним.
Рубаха тонкая на нем,
Голландского шитья,
И золотом расшит комзол,
Заметил сразу я_.
Все понял и заговорил
Тогда один лесник:
_То Джонни Кокслмур, ведь он
Оленей бить привык!_
Все понял и заговорил
За ним второй: _Так что ж,
Что это Джонни Коклсмур _
К нему не подойдешь!_
И первый выстрел лесника
В бедро ему попал.
Сказал племянник лесника:
_Еще _ и он пропал!_
_Со мной стоять, не отступать,
Вы, верные собаки!
Сейчас покажем им, что мы
Выносливые в драке!_
Шесть лесников он порешил,
Семь _ ранил тяжело.
_Ну, хватит убивать!_ _ сказал
И вмиг вскочил в седло.
_Да, чтоб ты проклят был, старик,
Ты глуп и простоват.
Ведь на тебе _ вся эта кровь,
Я в ней не виноват!_
Что я не вернусь домой.
Как волны морские вас принесут
К далекой нашей земле,
Не узнают пусть ни отец, ни мать,
Что я болтаюсь в петле.
Ах, матушка, знать не знала ты,
Качая меня по утру,
В какие края уеду я
И какою смертью умру.
Ах, отец мой, ты тоже знать не знал,
Как меня качал на руках,
Что когда-нибудь я, надежа твоя,
Закачаюсь на двух столбах.
Ах, если б узнали отец мой и мать,
Что сталось теперь со мной,
Примчались бы три мои брата сюда
И кровь пролилась бы рекой.
Не плачьте, женщины, обо мне,
Возвращайтесь в свои дома.
Та мать, что убила свое дитя,
Заслужила смерти сама_.
СМЕРТЬ ЛОРДА УОРРИСТОНА 62
А было мне пятнадцать лет,
Когда нашла мне мужа мать.
Пятнадцать было мне всего,
Я не могла им управлять.
Уорристон, Уорристон,
Речь только о твоей вине,
Когда пришла к тебе я в дом,
Всего пятнадцать было мне.
И вскоре муж уплыл в моря,
А я ребенка родила,
Мой муж еще не воротился,
И няньке я дитя сдала.
Но вот дошла однажды весть:
Вернулся муж из-за морей.
Я платье лучшее надела
И пела _ птички веселей.
Ребенка на руки взяла,
Несла, как любящая мать,
И вышла на скалистый берег
Милорда своего встречать.
Мой муж на палубе стоял,
Меня приветствовал, любя:
_Жена, я рад. Но от кого же
Младенец этот у тебя?_
Глядит сюда, глядит туда:
_Да что ты говоришь такое?
Была я слишком молода,
Когда сходилась я с тобою_.
_Молчи, жена, не мой младенец,
Не верю я твоим словам:
Скажи, кого ты полюбила,
Пока я плавал по морям?_
Слеза катилась по щеке,
Жена ушла, едва жива.
Ох, отомщу я негодяю
За эти грубые слова!_
Она у стюарда 63 спросила,
Как можно мужу отомстить,
И стюард дал такой совет,
Что лорда следует убить.
Решила нянька ей помочь:
Взяла откуда-то веревку
/За плату что не сотворишь!/
И петлю завязала ловко.
Хозяйский брат за стенкой спал,
Был крепок сон его ночной,
Но вдруг проснулся он от крика:
_Наверно, брат скончался мой_.
_Кто даст мне уголь и свечу?
И кто меня сопроводит?_
Пока свечу ему несли,
Он убедился: брат убит.
Хозяйку с нянькой вмиг в тюрьму,
Когда чуть-чуть еще светало.
У няньки сердце тверже камня,
А леди в обморок упала.
Пришел к ней брат ее родной,
О ней горюет, но бодриться:
_Все земли отдал бы свои,
Чтоб выкупить тебя, сестрица_.
_Ох, братец, выкупить ты хочешь?
Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила,
Мне жить не хочется ни дня_.
Пришла к ней мать ее родная,
Пришла, о дочери скорбя.
_Отдам монеты золотые,
Чтоб только выкупить тебя_.
_Ах, выкупить меня ты хочешь?
Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила,
Мне жить не хочется ни дня_.
Пришел отец ее родной,
Пришел о дочери скорбя.
Сказал: _Ох, дочка дорогая,
Смотреть бы дома на тебя!
Семь дочерей других имею,
И всех их пестую, любя.
Но отдал бы всех семерых,
Чтоб только выкупить тебя_.
_Отец, зачем же выкупать?
Не надо выкупать меня.
Я мужа своего убила
И не достойна жить и дня_.
Тут сам король заговорил
/И он в тюрьму пришел тогда/:
_Ах, леди, я тебя прощаю,
Ведь ты годами молода!_
_ах, просьбу выполни мою,
Прошу, прошу тебя, король!_
_Все будет выполнено точно,
Проси, проси меня, изволь!_
_Пусть солнце на меня не светит,
А ночью, ночью при луне
Меня на тот сведите холм
И голову срубите мне.
И пусть никто меня не видит,
Вы ночью, ночью при луне
Меня на тот сведите холм
И голову срубите мне_.
ЕЕ свели на холмик ночью,
Чтоб выполнить ее слова,
И в темноте никто не видел,
Как с плеч скатилась голова.
И сам король заговорил:
_Видал я много разных дел,
На запад ездил, на восток,
На казни разные смотрел.
Но не было еще ни разу,
Чтоб я кого-то так жалел.
Уорристон виновен сам,
С него не снимем мы вины
В том, что свою он смерть нашел
И в гибели его жены_.
ПОЖАР ВО ФРЕНДРОФТЕ 64
Осьмнадцатого октября,
Как грустно думать мне,
Лорд Джон и брат его Ротимей
Оба сгорели в огне.
Кони оседланы, и все
К отъезду готово было,
Но коварная леди Френдрофт 65
Остаться их пригласила.
_Останьтесь, останьтесь до утра_, _
Сказала с лживым лицом, _
Ведь такое было согласье
Меж моим и вашим отцом_.
_Заедем в другой раз_, _ лорд Джон сказал.
Ротимей возразил: _Нет, Джон,
Уздечка лопнула у коня,
Боюсь, что я обречен_.
В часовне колокола отзвенели,
И все разошлись на покой.
Лорд Джон и брат его Ротимей
Ночевали в спальне одной.
Сняли платье с плеча, погасла свеча,
И уснули бок о бок.
Но вскоре в покое поднялся
Синий густой дымок.
_Проснись, проснись, брат Ротимей,
Проснись скорей, заклинаю,
С молитвой к Всевышнему обратись:
Измена здесь большая_.
Оделись они в единый миг
И выйти были готовы,
Но двери и окна все оказались
Заперты на засовы.
К окну решетчатому Джон
Через комнату прыгнул тотчас
И крикнул: _Это чья же рука
Не дрогнув, заперла нас?_
Пока он в отчаянье стоял
У железной решетки окна,
Он леди Френдрофт внизу увидал,
На лужайке стояла она.
Он крикнул: _Смилуйся, леди Френдрофт,
Ведь в грех ты впадаешь сейчас.
Твой муж отца моего убил,
А ты убиваешь нас_.
И громко ответила она:
_Накрепко заперта дверь.
Лорда Джона мне, конечно, жаль,
Но не жаль Ротимея, поверь.
На дне колодца лежат ключи,
Не выбраться вам теперь_.
Лорд Джон вцепился в решетку окна,
И нет из огня пути.
Слуга его Гордон вышел вперед
В жажде его спасти.
_Прыгайте, прыгайте же, милорд,
Как только подам вам знак!
А я уж поймаю вас на лету,
Не отойду ни на шаг!
Прыгайте, прыгайте же, милорд,
Душа за вас болит.
Я уж поймаю вас на лету,
А Ротимей пусть горит!_
_Рыба не плавает в водопаде,
А в глине не вырастет рожь,
И даже самым свирепым пожаром
Нас с братом не разведешь.
Мне не прыгнуть никак, не прыгнуть никак,
Как ты меня ни мани:
Голова застряла в решетке окна,
Загорелись мои ступни.
Глаза выкипают из орбит,
И жарится плоть в огне,
И кровь моя в жилах уже кипит,
О горе, о горе мне!
Кольца мои я снимаю с пальцев,
Что так длинны и узки.
Передай ты эти кольца миледи,
И храни ее Бог от тоски_.
Мне не прыгнуть никак, не прыгнуть никак,
Я первым сгорю из двух.
Погибла бренная часть моя,
А к тебе взывает мой дух_.
Руки ломает, громко стенает
Жена его, волосы рвет
И верному Гордону говорит,
Стоя пред ним у ворот:
_Горе, горе тебе, Джордж Гордон,
Смерть ужасную ты заслужил:
Ты здесь живой стоишь предо мной,
А хозяина погубил_.
_Я просил его прыгнуть, молил его прыгнуть,
Рукой подавал ему знак,
Я бы поймал его на лету,
Не сдвинулся б ни на шаг!
Он кинул мне кольца с пальцев своих,
Что так длинны и узки,
Велел их, миледи, вам передать _
И храни вас Бог от тоски!!_
О Софи Хэй 66, о Софи Хэй,
Одела служанка ее,
Но она в исступленьи в тот же миг
Сорвала с себя платье свое.
_О горе мне, о горе мне,
С болью сердца не совладать.
Болело сердце на свадьбе с ним _
И сегодня болит опять_.
ДЖОННИ ИЗ КОКЛСМУРА 67
Встал Джонни майским утром,
Умылся на заре.
И отвязал своих собак:
_Резвитесь во дворе, друзья,
Резвитесь во дворе!_
_Собачки славные, за мной,
Вперед, не отставать!
Ведь я иду на Бродспер Хилл
Оленей пострелять_.
_Ах, не ходи!_ _ сказала мать, _
_Послушай, Джонни мой,
Благословлю тебя, когда
Останешься со мной.
Я лучшим мясом угощу,
Я дам вина и рома,
И я тебя благословлю _
Останься только дома!_
Но дома не остался он
И не послушал мать,
А он пошел на Бродспер Хилл
Оленей пострелять.
Смотрел на запад, на восток
Почти что целый день
И под ракитовым кустом
Увидел _ спит олень.
Он выстрелил _ скакнул олень,
Стрела вонзилась в бок,
И между лесом и водой
Олень убитый лег.
Наелись крови, напились
Два верных пса и Джон,
И под ракитником в лесу
Сморил их крепкий сон.
А мимо глупый шел старик
И _ прямо к лесникам,
Чтобы сейчас же рассказать
О том, что видел там.
_Что слышно нового, старик?_
_Да ничего_, _ сказал, _
_Вот разве _ рядышком в лесу
Я кое-что видал.
Когда сейчас я проходил
Кустарником лесным,
Юнец какой-то крепко спал,
И две собаки _ с ним.
Рубаха тонкая на нем,
Голландского шитья,
И золотом расшит комзол,
Заметил сразу я_.
Все понял и заговорил
Тогда один лесник:
_То Джонни Кокслмур, ведь он
Оленей бить привык!_
Все понял и заговорил
За ним второй: _Так что ж,
Что это Джонни Коклсмур _
К нему не подойдешь!_
И первый выстрел лесника
В бедро ему попал.
Сказал племянник лесника:
_Еще _ и он пропал!_
_Со мной стоять, не отступать,
Вы, верные собаки!
Сейчас покажем им, что мы
Выносливые в драке!_
Шесть лесников он порешил,
Семь _ ранил тяжело.
_Ну, хватит убивать!_ _ сказал
И вмиг вскочил в седло.
_Да, чтоб ты проклят был, старик,
Ты глуп и простоват.
Ведь на тебе _ вся эта кровь,
Я в ней не виноват!_