Страница:
— Да, ваше величество, — смиренно отвечал Делорран.
— Вы слышали о… кончине генерала Кистана. Он заплатил за ваш провал.
Делоррану стало совсем неуютно. Но не успел он произнести хоть слово в свою защиту, как Дженнеста щелкнула пальцами. Слуги-эльфы приступили к выполнению своих обязанностей. С серебряными подносами они подходили к гостям, предлагая вино. Один бокал с поклоном был предложен Дженнесте.
— Тост, — сказала она, поднимая бокал. — За возвращение того, что принадлежит мне, и за захват моих врагов.
Королева выпила, остальные последовали ее примеру.
— Тост вовсе не значит, что расплата отменяется, капитан, — добавила она.
Делорран не сразу понял, что Дженнеста имеет в виду, и озадаченно смотрел на нее. Потом до него стало доходить. Он посмотрел на бокал, который держал в руке, и смертельно побледнел.
Стеклянный сосуд, выскользнув из его ослабевших пальцев, упал и разбился. Челюсть у Делоррана отвисла. Он поднес руку к горлу.
— Ты… сука, — прохрипел он. Неловко поднявшись, опрокинул стул.
Дженнеста бесстрастно наблюдала за ним. Делорран сделал по направлению к ней несколько неверных шагов. Трясущаяся рука капитана потянулась за мечом.
Королева не двигалась.
Он почти утратил координацию. Ему никак не удавалось извлечь меч из ножен. С него лил пот, лицо исказилось нарастающей мукой. Издав скрипящий горловой звук, он начал задыхаться. Потом рухнул на пол, изогнувшись всем телом. Его подбрасывало и швыряло, изо рта пошла кровавая пена, тело сотрясали все нарастающие конвульсии. Потом спина у него выгнулась, он судорожно засучил ногами. И умер.
Лицо его обезобразила ужасная печать смерти.
— Стоит ли тратить драгоценную магию? — обратилась Дженнеста ко всей компании. — А этот яд все равно нуждался в проверке.
Появившись словно ниоткуда, Сапфира, кошка Дженнесты, склонилась над лужей пролитого вина. Она уже совсем было собралась лакать, но хозяйка со смехом отшвырнула ее носком туфля.
Потом королева обвела взглядом гостей. Трое людей обеспокоенно рассматривали свои наполовину осушенные бокалы. Это ее еще больше развеселило.
— Не тревожьтесь, — сказала она. — Чтобы отравить людей, мне совсем не нужно приглашать их во дворец. И тебе, Мерсадион, не надо так на меня смотреть. Я не стала бы повышать тебя в звании только для того, чтобы предать могиле. По крайней мере не сразу.
У нее это прозвучало как шутка.
Перешагнув через труп, она уселась поближе к гостям.
— Хватит развлечений, пора переходить к делу. Генерал, как я уже говорила, Лекманн и его люди владеют особым искусством. Они специализируются на поисках тех, кто оказался вне закона.
— Они наемники?
Ответил Лекманн:
— Так нас иногда называют. Но мы предпочитаем считать себя дополнительными силовыми структурами.
Дженнеста опять рассмеялась:
— Формулировка не хуже любой другой. Однако не надо скромничать, Лекманн. Расскажите генералу, на чем вы специализируетесь.
Лекманн кивнул Гриверу Аулэю. Тот вытащил мешок и шмякнул его на стол.
— Мы охотимся на орков, — заявил Лекманн.
Аулэй высыпал содержимое мешка. По поверхности стола запрыгали пять-шесть желтовато-коричневых предметов. Мерсадион непонимающе смотрел на них. Потом до него стало медленно доходить, что это такое. Усохшие оркские головы… Его лицо исказилось от омерзения.
Лекманн одарил его одной из своих масляных улыбок:
— Как вы понимаете, это касается только предателей.
— Очень надеюсь, что в наши отношения с этими агентами не вкрадутся никакие предрассудки, генерал, — заметила Дженнеста. — Я рассчитываю на ваше полное содействие их работе.
По лицу Мерсадиона было видно, как в душе у него честолюбие борется с отвращением. Но вот он начал приходить в себя.
— А в чем именно будет заключаться эта работа, ваше величество? — спросил он.
— В преследовании Росомах, само собой, и в том, чтобы вернуть мне мою собственность. Их усилия не заменят ваши, но послужат подспорьем. Я рассудила, что пришло время привлечь к делу профессионалов с опытом выполнения такого рода задач.
Мерсадион повернулся к Лекманну:
— Так вас всего трое? Или у вас есть… помощники?.
— Если возникнет необходимость, мы можем позвать и других. Но обычно мы работаем втроем. Так лучше.
— Кому вы служите?
— Себе. — Лекманн бросил взгляд на Дженнесту. — И тому, кто нам платит.
— Они не следуют ни по пути Уни, ни по пути Поли, — сказала Дженнеста. — Они нерелигиозны и к тому же самые обыкновенные оппортунисты. Я не права, Лекманн?
Охотник за удачей ухмыльнулся и кивнул. Имеет ли он какое-то представление о том, что значит быть нерелигиозным, не говоря уже об оппортунизме, так и осталось неясным.
— Это делает их идеально подходящими для моей цели исполнителями, — продолжала королева, — поскольку вряд ли таких людей поколеблет что-нибудь, кроме вознаграждения. А оно будет достаточно велико, чтобы гарантировать их верность.
Мерсадион отбросил все сомнения:
— С чего начнем, мэм?
— Нам известно, что в последний раз Росомах видели, когда они двигались к Троице. Согласитесь, весьма странный для них пункт назначения. Если, конечно, они, как считал Делорран, не стали предателями и не вступили в ряды Уни. Лично мне довольно трудно в это поверить. Но если они действительно в Троице, какова бы ни была для этого причина, наши друзья, — она кивнула в сторону людей, — прекрасно их там выследят.
— Какие будут ваши приказания? — осведомился Лекманн.
— Предмет первостепенной важности — цилиндр. Если по ходу дела вам удастся перерезать банду, которая его украла, а в особенности их вожака, тем лучше. Но не в ущерб захвату артефакта. Прибегайте к любым методам, какие сочтете целесообразными.
— Можете положиться на нас… э-э, ваше величество, — добавил Лекманн, вспомнив протокол.
— Надеюсь. Ради вас же самих. — В лице и голосе Дженнесты появился лед. — Потому что, если вздумаете заняться двойной игрой, то моя ярость не будет знать пределов.
Все посмотрели на тело на полу.
— И знайте, если вы вернете мне то, что я разыскиваю, то никто не оплатит ваши труды так щедро, как оплачу их я. — Улыбка вернулась на лицо Дженнесты. По ошибке ее можно было даже принять за теплую. — В поисках этой банды предателей я пойду на все, так что я намерена соблюсти все традиции.
Она жестом отдала приказ оркам-телохранителям. Те подтащили тело Делоррана к маленькой боковой дверце.
Дженнеста повернулась к слуге:
— Впусти их..
Слуга распахнул двери столовой. Вошли двое престарелых эльфов. Они почтительно поклонились.
— У меня есть для вас официальное объявление, — обратилась к ним Дженнеста. — Распространите его по стране, разошлите гонцов во все концы. — Она махнула рукой стоявшему возле двери слуге. — Начинай.
Слуга развернул пергамент и начал чтение, с характерными для эльфов высокими напевными интонациями.
— Да будет известно всем, что по приказу Ее Величества Королевы Дженнесты дружина орков, которая входит в орду Ее Величества и известна под именем Росомах, отныне считается предательской, а все ее члены объявляются вне закона. Они утратили почетное право оберегать эту страну от врагов. Да будет также известно, что за головы офицеров дружины будет щедро заплачено деньгами, пеллюцидом или землей. Имена офицеров: капитан Страйк, сержанты Хаскер и дворф Джап, капралы Элфрей и Коилла. Более того, свою награду получит и тот, кто захватит, живыми или мертвыми, рядовых отряда: Бхоза, Бреггина, Калтмона, Дарига, Элдо, Финджи, Ганта, Глеадега, Хистикка, Джада, Кестикса, Лиффина, Меклуна, Непа, Носкаа, Орбона, Прога, Рифдоу, Сифа, Слеттала, Талага, Точе, Воба, Врелбида и Зоду. Да будет также известно, что всякий, укрывающий предателей, понесет наказание по всей тяжести закона. По приказу Ее Величества Дженнесты, высокородной королевы.
Слуга скатал пергамент и передал его одному из старейшин.
— А теперь отправляйтесь и распространите это, — приказала Дженнеста.
Старейшины, не переставая кланяться, попятились.
Королева встала, остальные тоже вскочили. Ее проникающий до самого нутра взгляд пригвоздил охотников за удачей к полу.
— Если хотите побить противника, советую отправляться в путь, — сказала она. И добавила с улыбкой: — Посмотрим, как Росомахи теперь найдут святилище.
Повернувшись к гостям спиной, Дженнеста покинула зал.
ГЛАВА 21
— Вы слышали о… кончине генерала Кистана. Он заплатил за ваш провал.
Делоррану стало совсем неуютно. Но не успел он произнести хоть слово в свою защиту, как Дженнеста щелкнула пальцами. Слуги-эльфы приступили к выполнению своих обязанностей. С серебряными подносами они подходили к гостям, предлагая вино. Один бокал с поклоном был предложен Дженнесте.
— Тост, — сказала она, поднимая бокал. — За возвращение того, что принадлежит мне, и за захват моих врагов.
Королева выпила, остальные последовали ее примеру.
— Тост вовсе не значит, что расплата отменяется, капитан, — добавила она.
Делорран не сразу понял, что Дженнеста имеет в виду, и озадаченно смотрел на нее. Потом до него стало доходить. Он посмотрел на бокал, который держал в руке, и смертельно побледнел.
Стеклянный сосуд, выскользнув из его ослабевших пальцев, упал и разбился. Челюсть у Делоррана отвисла. Он поднес руку к горлу.
— Ты… сука, — прохрипел он. Неловко поднявшись, опрокинул стул.
Дженнеста бесстрастно наблюдала за ним. Делорран сделал по направлению к ней несколько неверных шагов. Трясущаяся рука капитана потянулась за мечом.
Королева не двигалась.
Он почти утратил координацию. Ему никак не удавалось извлечь меч из ножен. С него лил пот, лицо исказилось нарастающей мукой. Издав скрипящий горловой звук, он начал задыхаться. Потом рухнул на пол, изогнувшись всем телом. Его подбрасывало и швыряло, изо рта пошла кровавая пена, тело сотрясали все нарастающие конвульсии. Потом спина у него выгнулась, он судорожно засучил ногами. И умер.
Лицо его обезобразила ужасная печать смерти.
— Стоит ли тратить драгоценную магию? — обратилась Дженнеста ко всей компании. — А этот яд все равно нуждался в проверке.
Появившись словно ниоткуда, Сапфира, кошка Дженнесты, склонилась над лужей пролитого вина. Она уже совсем было собралась лакать, но хозяйка со смехом отшвырнула ее носком туфля.
Потом королева обвела взглядом гостей. Трое людей обеспокоенно рассматривали свои наполовину осушенные бокалы. Это ее еще больше развеселило.
— Не тревожьтесь, — сказала она. — Чтобы отравить людей, мне совсем не нужно приглашать их во дворец. И тебе, Мерсадион, не надо так на меня смотреть. Я не стала бы повышать тебя в звании только для того, чтобы предать могиле. По крайней мере не сразу.
У нее это прозвучало как шутка.
Перешагнув через труп, она уселась поближе к гостям.
— Хватит развлечений, пора переходить к делу. Генерал, как я уже говорила, Лекманн и его люди владеют особым искусством. Они специализируются на поисках тех, кто оказался вне закона.
— Они наемники?
Ответил Лекманн:
— Так нас иногда называют. Но мы предпочитаем считать себя дополнительными силовыми структурами.
Дженнеста опять рассмеялась:
— Формулировка не хуже любой другой. Однако не надо скромничать, Лекманн. Расскажите генералу, на чем вы специализируетесь.
Лекманн кивнул Гриверу Аулэю. Тот вытащил мешок и шмякнул его на стол.
— Мы охотимся на орков, — заявил Лекманн.
Аулэй высыпал содержимое мешка. По поверхности стола запрыгали пять-шесть желтовато-коричневых предметов. Мерсадион непонимающе смотрел на них. Потом до него стало медленно доходить, что это такое. Усохшие оркские головы… Его лицо исказилось от омерзения.
Лекманн одарил его одной из своих масляных улыбок:
— Как вы понимаете, это касается только предателей.
— Очень надеюсь, что в наши отношения с этими агентами не вкрадутся никакие предрассудки, генерал, — заметила Дженнеста. — Я рассчитываю на ваше полное содействие их работе.
По лицу Мерсадиона было видно, как в душе у него честолюбие борется с отвращением. Но вот он начал приходить в себя.
— А в чем именно будет заключаться эта работа, ваше величество? — спросил он.
— В преследовании Росомах, само собой, и в том, чтобы вернуть мне мою собственность. Их усилия не заменят ваши, но послужат подспорьем. Я рассудила, что пришло время привлечь к делу профессионалов с опытом выполнения такого рода задач.
Мерсадион повернулся к Лекманну:
— Так вас всего трое? Или у вас есть… помощники?.
— Если возникнет необходимость, мы можем позвать и других. Но обычно мы работаем втроем. Так лучше.
— Кому вы служите?
— Себе. — Лекманн бросил взгляд на Дженнесту. — И тому, кто нам платит.
— Они не следуют ни по пути Уни, ни по пути Поли, — сказала Дженнеста. — Они нерелигиозны и к тому же самые обыкновенные оппортунисты. Я не права, Лекманн?
Охотник за удачей ухмыльнулся и кивнул. Имеет ли он какое-то представление о том, что значит быть нерелигиозным, не говоря уже об оппортунизме, так и осталось неясным.
— Это делает их идеально подходящими для моей цели исполнителями, — продолжала королева, — поскольку вряд ли таких людей поколеблет что-нибудь, кроме вознаграждения. А оно будет достаточно велико, чтобы гарантировать их верность.
Мерсадион отбросил все сомнения:
— С чего начнем, мэм?
— Нам известно, что в последний раз Росомах видели, когда они двигались к Троице. Согласитесь, весьма странный для них пункт назначения. Если, конечно, они, как считал Делорран, не стали предателями и не вступили в ряды Уни. Лично мне довольно трудно в это поверить. Но если они действительно в Троице, какова бы ни была для этого причина, наши друзья, — она кивнула в сторону людей, — прекрасно их там выследят.
— Какие будут ваши приказания? — осведомился Лекманн.
— Предмет первостепенной важности — цилиндр. Если по ходу дела вам удастся перерезать банду, которая его украла, а в особенности их вожака, тем лучше. Но не в ущерб захвату артефакта. Прибегайте к любым методам, какие сочтете целесообразными.
— Можете положиться на нас… э-э, ваше величество, — добавил Лекманн, вспомнив протокол.
— Надеюсь. Ради вас же самих. — В лице и голосе Дженнесты появился лед. — Потому что, если вздумаете заняться двойной игрой, то моя ярость не будет знать пределов.
Все посмотрели на тело на полу.
— И знайте, если вы вернете мне то, что я разыскиваю, то никто не оплатит ваши труды так щедро, как оплачу их я. — Улыбка вернулась на лицо Дженнесты. По ошибке ее можно было даже принять за теплую. — В поисках этой банды предателей я пойду на все, так что я намерена соблюсти все традиции.
Она жестом отдала приказ оркам-телохранителям. Те подтащили тело Делоррана к маленькой боковой дверце.
Дженнеста повернулась к слуге:
— Впусти их..
Слуга распахнул двери столовой. Вошли двое престарелых эльфов. Они почтительно поклонились.
— У меня есть для вас официальное объявление, — обратилась к ним Дженнеста. — Распространите его по стране, разошлите гонцов во все концы. — Она махнула рукой стоявшему возле двери слуге. — Начинай.
Слуга развернул пергамент и начал чтение, с характерными для эльфов высокими напевными интонациями.
— Да будет известно всем, что по приказу Ее Величества Королевы Дженнесты дружина орков, которая входит в орду Ее Величества и известна под именем Росомах, отныне считается предательской, а все ее члены объявляются вне закона. Они утратили почетное право оберегать эту страну от врагов. Да будет также известно, что за головы офицеров дружины будет щедро заплачено деньгами, пеллюцидом или землей. Имена офицеров: капитан Страйк, сержанты Хаскер и дворф Джап, капралы Элфрей и Коилла. Более того, свою награду получит и тот, кто захватит, живыми или мертвыми, рядовых отряда: Бхоза, Бреггина, Калтмона, Дарига, Элдо, Финджи, Ганта, Глеадега, Хистикка, Джада, Кестикса, Лиффина, Меклуна, Непа, Носкаа, Орбона, Прога, Рифдоу, Сифа, Слеттала, Талага, Точе, Воба, Врелбида и Зоду. Да будет также известно, что всякий, укрывающий предателей, понесет наказание по всей тяжести закона. По приказу Ее Величества Дженнесты, высокородной королевы.
Слуга скатал пергамент и передал его одному из старейшин.
— А теперь отправляйтесь и распространите это, — приказала Дженнеста.
Старейшины, не переставая кланяться, попятились.
Королева встала, остальные тоже вскочили. Ее проникающий до самого нутра взгляд пригвоздил охотников за удачей к полу.
— Если хотите побить противника, советую отправляться в путь, — сказала она. И добавила с улыбкой: — Посмотрим, как Росомахи теперь найдут святилище.
Повернувшись к гостям спиной, Дженнеста покинула зал.
ГЛАВА 21
Джап осторожно положил Хаскеру на лоб мокрую повязку.
Страйк, Элфрей и несколько рядовых изумленно наблюдали за «доктором» и больным.
Не веря своим глазам, Элфрей покачал головой:
— Теперь я могу сказать, что на моем веку мне довелось видеть чудо.
— Это всего лишь показывает, что нет ничего более чудного, чем живые существа.
Прикрикнув на рядовых, чтобы расходились, офицеры занялись своими делами.
Хаскер начал приходить в чувство. Моргая, будто свет причинял ему боль, он забормотал что-то неразборчивое. Отдает ли он себе отчет в том, что за ним ухаживает дворф, Джап не был уверен. Еще раз смочив повязку, он наложил ее заново.
— Что… за… че… — нечленораздельно произнес Хаскер.
— Все отлично, — бодро отвечал ему Джап. — Скоро вернешься к своему старому доброму себе.
— Ч-чиво?
Остолбенелое выражение на лице Хаскера могло объясняться как его все еще полубредовым состоянием, так и тем, что он увидел склонившегося над ним дворфа. Что бы это ни было, на Джапа оно не произвело ни малейшего впечатления.
— Пока ты там бродил неизвестно где, много чего произошло. Так что я решил ввести тебя в курс дела.
— Чиво?
— Не знаю, поймешь ли ты меня или нет, но я все равно тебе расскажу.
Джап начал вводить полукоматозного орка в курс событий — невзирая на очевидное отсутствие понимания со стороны последнего. Однако когда дворф изложил уже примерно две трети, глаза у Хаскера опять «поплыли» и закрылись, после чего он сразу громко захрапел.
Джап поднялся на ноги.
— Не думай, что так легко отделаешься, — пообещал он. — Я вернусь.
Он выскользнул из палатки.
Снаружи лился жидкий солнечный свет. Даже на расстоянии было слышно неумолчное звенящее гудение фей. Они роями кружили вокруг деревьев. Джап окинул взглядом окружающий пейзаж. Земля в окрестностях залива Калипарр была болотистой и негостеприимной. Росомахи раскинули лагерь на самом сухом пятачке, который смогли найти, однако даже здесь под ногами хлюпала грязь. Чувствовали они себя очень неуютно.
Отряд занимался кто чем: одни собирали дрова, другие готовили ужин, третьи выполняли прочие скучные, но необходимые дела.
К Джапу приблизились Элфрей и Коилла.
— Как он? — спросил Элфрей.
— Пришел в сознание на пару минут, — улыбнулся Джап. — И, наверное, от моего рассказа опять свалился без чувств. Он все еще малость не в себе.
— Для человеческих болезней это характерно. Через некоторое время он придет в себя. Однако меня удивляет это твое новое отношение к нему.
— Никогда не держал на него зла. Да и он, думаю, вовсе не так на меня зол, как ему кажется. Когда все слова сказаны, он для меня просто товарищ.
— Это у него только сейчас такой жалостный вид, пока он болен, — напомнила Коилла. — Так что не размякай чересчур.
— Это мне не грозит.
Элфрей набрал полную грудь воздуха.
— А знаете, сейчас холоднее, чем должно быть, да и посуше места я тоже видел. Но в целом здесь не так уж и плохо. Этот крошечный пятачок земли походит, наверное, на то, как все было на Марас-Дантии, прежде чем начались неприятности. Надо только прищуриться и подключить воображение.
Коилла собиралась было высказаться по этому поводу, но разговор был прерван криками в соседней лощине. Крики были не столько встревоженными, сколько хриплыми, но офицеры все равно решили разобраться, из-за чего шум. По пути к ним присоединился Страйк.
Навстречу сломя голову бежал рядовой.
— Что случилось, Прог? — спросил Страйк.
— Небольшая неприятность, сэр.
— Какая неприятность?
— Лучше бы вам самому посмотреть, сэр.
Пройдя еще немного, они увидели, что остальные солдаты толпятся вокруг устья лощины. Перед ними прохаживались фигурки.
— Только не это, — вздохнул Элфрей. — Вот паразитки!
— Кто они такие? — заинтересовался происходящим Джап.
— Лесные нимфы.
— И еще, судя по их виду, пара суккубов, — добавил Страйк.
У нимф были чувственные формы, облекавшиеся одеждами ржавых тонов, с провокационно-глубокими декольте и разрезами от подола до самой талии, открывавшими соблазнительные и стройные ножки. Они прогуливались, взмахивали роскошными шевелюрами осенних тонов и принимали преувеличенно-соблазнительные позы. Воздух наполнился пронзительными, немелодичными стонами.
— Что за скрежет? — воскликнул Джап.
— Их песня сирен, — объяснил Элфрей. — Предполагается, что искушению этой песни невозможно противиться.
— Не так уж она и искусительна, а?
— Их называют госпожами обмана.
— Они обманывают только сами себя, — хмуро вставила Коилла. — По мне, так они выглядят как подержанные проститутки.
Нимфы продолжали принимать позы. Теперь в свои причитания они стали вплетать все более откровенные выражения. Некоторые солдаты, по всем признакам, испытывали искушение.
— Только посмотрите на них! — прошипела Коилла. — Я ожидала лучшего от этого отряда! Никак не думала, что стоит раздуться их оплодотворяющим мешкам, и они потеряют голову!
— Они молоды и, по всей вероятности, ничего подобного прежде не видели, — сказал Элфрей. — Они не знают, что это иллюзия, да к тому же еще иллюзия, способная убить.
— Буквально? — поинтересовался Джап.
— Эти шлюхи способны высосать жизненную силу из любого глупца, поддавшегося их чарам.
Джап оценил взглядом это зрелище пышной плоти.
— Ну что ж, не самая плохая смерть…
— Джап! — укоризненно воскликнула Коилла.
Он покраснел.
— И что они делают в подобном месте? — задумался Страйк. — Здесь не лучшее место для соблазнения неосторожных.
— Наверное, в более приятных местах они слишком надоели и их оттуда прогнали, — рассудил Элфрей, — или же они так истаскались, что их обычная добыча стала от них уходить.
— Судя по виду, последнее больше похоже на правду, — фыркнула Коилла.
— Сами по себе они не так уж и опасны, — добавил Элфрей. — Они рассчитывают на то, что жертвы пойдут к ним добровольно. Драться, насколько мне известно, они не умеют.
Солдаты обменивались с нимфами зазывными фразами, некоторые стали придвигаться поближе.
— Хорошо, что Хаскер не здесь, — заметил Джап.
У Элфрея вытянулось лицо.
— Забудь и думать об этом.
— У нас нет времени для этой бессмыслицы, — решил Страйк.
— Я тоже так считаю, — объявила Коилла, извлекая из ножен меч. Она зашагала к лощине.
— Я же говорил, — крикнул ей вслед Элфрей, — драться с ними ни к чему!
Коилла проигнорировала его реплику и продолжала идти вперед. Однако целью ее были солдаты. Она обрушила на них град ударов плашмя. Для лучшей доходчивости удары пришлись по бокам. Несколько смачных шлепков, хор воплей — и орки опрометью кинулись к лагерю.
Соблазнительницы оскалились, на чем закончилось их даже самое отдаленное сходство с леди, и убрались прочь.
Коилла победоносно вернулась.
— Ничто так не охлаждает страсть, как побитая задница, — объявила она, вкладывая меч в ножны. — Хотя мне противно, что кто-то из наших солдат мог такими заинтересоваться.
— Мы потеряли кучу времени, — посетовал Страйк. — Невозможно болтаться здесь без конца. Давайте принимать решение по поводу Скратча.
Взвесив все за и против, Росомахи в конце концов решили отправиться на родину троллей. Оказавшись на месте, они заново оценят обстановку.
Они двинулись по маршруту, повторяющему древний торговый путь, который вел на север, к поселению Поли под названием Ледигроув. Не доходя до него, надо будет повернуть на северо-восток, к Скратчу. Такой маршрут чреват своими опасностями, однако на зараженном людьми юге опасны любые передвижения. Все, что оставалось, — это соблюдать осторожность и следить за малейшими признаками опасности.
Хаскер в обсуждении похода никакого участия не принимал. По сравнению с его поведением в аналогичных ситуациях раньше это было что-то беспрецедентное. Остальные эту его заторможенность приписали болезни. Однако физически он достаточно окреп, так что теперь мог ехать верхом на лошади самостоятельно. Упрямство вернулось к нему уже достаточно, чтобы он смог на этом настоять.
Страйк, в свою очередь, настоял на том, чтобы ехать рядом с Хаскером. Около часа они ехали практически в полном молчании, а потом Страйк спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
Хаскер посмотрел на него непонимающим взглядом, словно вопрос его удивил. Наконец он ответил:
— Как нельзя лучше.
От внимания Страйка не ускользнули несколько унылые интонации, с которыми была произнесена фраза, и он хотел усомниться в таком ответе. Однако вслух это делать не стоило, и он ограничился нейтральным: «Хорошо».
Протекли еще несколько секунд молчания, после чего Хаскер произнес:
— Могу я посмотреть на звезды?
Страйк слегка опешил от этой просьбы и сначала заколебался. Однако потом подумал: «Почему бы ему и не захотеть на них посмотреть? Разве он не имеет на это права?.. Что же касается любых возможных неприятностей с его стороны, то я с ними справлюсь».
Покопавшись в закрепленной на поясе сумке, он извлек звезды и протянул их Хаскеру.
Судя по выражению лица последнего, сейчас звезды вызывали у него гораздо более живой интерес, чем когда-либо прежде. Протянув руку с раскрытой ладонью, он ждал, пока Страйк передаст ему звезды. И опять Страйк заколебался. Но потом отдал предметы.
Хаскер, зачарованный, разглядывал звезды.
Молчание затягивалось, становилось необычно долгим, и Страйк начал испытывать некоторое беспокойство. Глаза Хаскера горели странным огнем, какого Страйк никогда раньше в них не видел.
Наконец сержант оторвался от созерцания и произнес:
— Они так красивы.
Это высказывание было для него настолько нехарактерным, что Страйк просто не нашел, что ответить. К счастью, отвечать и не пришлось. Появился высланный вперед разведчик. Он галопом скакал навстречу основной колонне.
— Новости, — сказал Страйк, протягивая руку. — Давай все обратно.
Хаскер продолжал созерцать артефакты.
— Хаскер! Звезды.
— Э-э?.. О, да. Вот они.
Сержант передал звезды Страйку, и тот положил их обратно в сумку. Разведчик приблизился.
— Что такое, Талаг?
— В нашем направлении движется группа людей, сэр. Человек двадцать — тридцать, примерно в миле отсюда.
— Враждебные?
— Не думаю, что от них исходит угроза — если только это не какой-то трюк. С ними женщины, дети, даже грудные малыши, есть несколько стариков и старух. Они похожи на беженцев.
— Они тебя заметили? .
— Вряд ли. Это не боевое подразделение, капитан. Большинство еле ноги передвигают.
— Подожди, я поеду с тобой.
Страйк посмотрел на Хаскера. Он ожидал, что сержант как-нибудь выскажется по поводу возможного столкновения с людьми, однако того известие, похоже, нисколько не взволновало. Так что Страйк дернул поводья и подъехал к следующему ряду, где плечом к плечу ехали Коилла и Джап.
— Слышали?
Они слышали.
— Я поеду вперед. Ведите колонну. И еще… э-э… следите за событиями, ладно? — Он кивнул в сторону Хаскера.
Капрал и сержант поняли намек и ответили кивками.
— Элфрей! — позвал Страйк. — За мной!
Коилла и Джап заняли его место во главе колонны. Страйк вместе с Талагом и Элфреем пришпорили лошадей и поскакали вперед. Через пару поворотов они увидели группу людей.
Те выглядели именно так, как описывал Талаг: большинство женщин, некоторые с младенцами на руках, а также дети и старики. Появление орков вызвало в потрепанном отряде волну тревоги. Дети хватались за юбки матерей, старики, собрав последние силы, старались встать на их защиту.
Страйк не увидел во всем происходящем опасности. Тревожиться не было причин. Он остановил лошадь и, чтобы принять менее угрожающий вид, спешился. Элфрей и Талаг последовали его примеру.
Вперед вышла женщина. Лицо ее покрывала дорожная пыль, однако было видно, что женщина молода. Немытые светлые волосы заплетены в косу длиной до талии. Одежда изорвалась. Девушка была явно напугана, однако держалась прямо и гордо.
— Среди нас только женщины и дети, — сказала она слегка дрожащим голосом, — да несколько стариков. У нас нет дурных намерений, а если бы и были, мы все равно не можем ни на кого напасть. Мы просто хотим идти дальше.
Страйк решил, что эту небольшую речь она произнесла довольно смело.
— Мы не воюем с женщинами и детьми, — отвечал он. — Как и с теми, кто ничем нам не угрожает.
— Вы даете слово, что никому не нанесете вреда?
— Даю, — Он окинул взглядом измученные, встревоженные лица. — Откуда вы?
— Из Ледигроува.
— Значит, вы Поли?
— Да. И вы, орки, ведь сражаетесь на нашей стороне? — Это было произнесено не столько с целью спросить, сколько для того, чтобы успокоить себя;
— Верно. — Страйку не хотелось объяснять, что в этом вопросе у орков не было выбора.
— Так и должно быть. Вы, древние расы, как и мы, верите в пантеон богов.
Страйк кивнул, но распространяться по этому поводу счел лишним. Между орками и людьми было больше различий, чем сходства. И сейчас нет смысла заводить об этом речь. Поэтому он просто спросил:
— Что случилось в Ледигроуве? Что заставило вас покинуть родные места?
— Нападение армии Уни. Большинство наших мужчин погибли, а нам с трудом удалось скрыться.
— Город пал?
— Когда мы уходили, еще нет. Несколько человек еще держались, но, по правде сказать, никаких шансов на спасение у них уже не было. — Мрачное лицо молодой женщины немного просветлело. — Вы направляетесь к нам на подмогу?
Страйк надеялся, что она не задаст этого вопроса.
— Нет… У нас… иная миссия. Мы идем в Скратч. Мне очень жаль.
На лицо ее пала тень.
— А я понадеялась, что вы — ответ на наши молитвы. — Она улыбнулась, дерзко и неубедительно. — Ну что ж, боги обо всем позаботятся.
— Куда вы идете? — осведомился Элфрей.
— Просто… просто прочь оттуда. Мы надеялись, что удастся найти какое-нибудь другое поселение Поли.
— Послушайтесь моего совета и не ходите по равнинам. Местность вокруг Поля Ткачей сейчас особенно опасна.
— Это нам известно.
— Держитесь залива, — добавил Страйк. — Думаю, нет необходимости предупреждать, что в Троицу вам ходить не стоит.
Он мучительно гадал, стоит ли упоминать об ополчении Хоброу. И в конечном итоге решил промолчать.
— Мы планировали направиться к поселениям на западном побережье, — объяснила молодая женщина. — Думали о Гекстоне или Вермиллионе. Там нас должны принять хорошо.
Жалкое состояние беженцев вызвало у Страйка сочувствие.
— Долгий путь…
«Убийственно долгий, если сказать по правде», — подумал он.
— С помощью богов мы все преодолеем.
У Страйка не было абсолютно никаких причин хорошо относиться к людям, и все же ему почему-то хотелось верить, что она права.
В этот момент показались остальные Росомахи. Они галопом скакали вперед. По толпе беженцев прошла еще одна волна тревоги.
— Не волнуйтесь, — успокоил их Страйк. — Это наши. Отряд не причинит вам вреда.
Орки спешились и принялись разглядывать потрепанную компанию беженцев.
Большинство, среди которых были Коилла и Джап, подошли ближе. Женщина-орк, а также дворф в компании орков привлекли к себе много любопытных взглядов. Среди беженцев пробежал шепоток. Хаскер откинулся в седле, однако в эту минуту у Страйка не было времени размышлять над его выходками.
— У нас не осталось ничего, кроме той одежды, что на нас, — сказала девушка. — Не могли бы вы дать нам немного воды?
— Конечно, — согласился Страйк, — да и еды тоже. Но немного: нам самим едва хватает.
— Вы добры. Спасибо вам.
Страйк отправил пару солдат за припасами.
Маленький ребенок, представитель женской половины вида, неуверенно шагнул вперед, с пальцем во рту и широко раскрытыми глазами. Ухватившись за юбку молодой женщины, она рассматривала орков. Женщина глянула на нее и улыбнулась.
— Простите ее. Простите всех нас. Хоть ваша раса и сражается на нашей стороне, но лишь немногие из нас видели орков прежде.
Девочка с такими же светлыми, как у молодой женщины, волосами и похожая на нее чертами лица, отпустила юбку и сделала еще несколько шагов по направлению к оркам. Ее взгляд переходил от Коиллы к Страйку, от Страйка к Джапу и обратно.
Вынув палец изо рта, она произнесла:
— Это что? — Она указала на лицо Коиллы. Коилле вопрос не понравился и явно озадачил ее.
Девочка добавила:
— Эти рисунки. У тебя на лице.
— Ах это?.. Татуировки! Они показывают звание.
Судя по выражению лица девочки, она ничего не поняла.
— Каждый, кто на них смотрит, сразу понимает, кто здесь главный. — Коилла, увидев возле тропы прутик, наклонилась и подобрала его. Потом опустилась на корточки над пятачком обнаженной земли. — Смотри, я покажу тебе. Наш начальник Страйк. — Указав на капитана прутиком, она нацарапала грубое изображение. — Видишь, на каждой щеке у него вот такие полоски. — Она нацарапала: ((. — Это значит, что он капитан. Босс, если тебе так больше нравится. — Она указала на Джапа. — Это сержант, поэтому на лице у него вот такие отметки. — Она нарисовала: (—). — Сержанты идут вторыми после капитанов. Я по званию следующая, капрал, и мои отметки выглядят вот так. — Коилла нарисовала: (). — Понятно?
Страйк, Элфрей и несколько рядовых изумленно наблюдали за «доктором» и больным.
Не веря своим глазам, Элфрей покачал головой:
— Теперь я могу сказать, что на моем веку мне довелось видеть чудо.
— Это всего лишь показывает, что нет ничего более чудного, чем живые существа.
Прикрикнув на рядовых, чтобы расходились, офицеры занялись своими делами.
Хаскер начал приходить в чувство. Моргая, будто свет причинял ему боль, он забормотал что-то неразборчивое. Отдает ли он себе отчет в том, что за ним ухаживает дворф, Джап не был уверен. Еще раз смочив повязку, он наложил ее заново.
— Что… за… че… — нечленораздельно произнес Хаскер.
— Все отлично, — бодро отвечал ему Джап. — Скоро вернешься к своему старому доброму себе.
— Ч-чиво?
Остолбенелое выражение на лице Хаскера могло объясняться как его все еще полубредовым состоянием, так и тем, что он увидел склонившегося над ним дворфа. Что бы это ни было, на Джапа оно не произвело ни малейшего впечатления.
— Пока ты там бродил неизвестно где, много чего произошло. Так что я решил ввести тебя в курс дела.
— Чиво?
— Не знаю, поймешь ли ты меня или нет, но я все равно тебе расскажу.
Джап начал вводить полукоматозного орка в курс событий — невзирая на очевидное отсутствие понимания со стороны последнего. Однако когда дворф изложил уже примерно две трети, глаза у Хаскера опять «поплыли» и закрылись, после чего он сразу громко захрапел.
Джап поднялся на ноги.
— Не думай, что так легко отделаешься, — пообещал он. — Я вернусь.
Он выскользнул из палатки.
Снаружи лился жидкий солнечный свет. Даже на расстоянии было слышно неумолчное звенящее гудение фей. Они роями кружили вокруг деревьев. Джап окинул взглядом окружающий пейзаж. Земля в окрестностях залива Калипарр была болотистой и негостеприимной. Росомахи раскинули лагерь на самом сухом пятачке, который смогли найти, однако даже здесь под ногами хлюпала грязь. Чувствовали они себя очень неуютно.
Отряд занимался кто чем: одни собирали дрова, другие готовили ужин, третьи выполняли прочие скучные, но необходимые дела.
К Джапу приблизились Элфрей и Коилла.
— Как он? — спросил Элфрей.
— Пришел в сознание на пару минут, — улыбнулся Джап. — И, наверное, от моего рассказа опять свалился без чувств. Он все еще малость не в себе.
— Для человеческих болезней это характерно. Через некоторое время он придет в себя. Однако меня удивляет это твое новое отношение к нему.
— Никогда не держал на него зла. Да и он, думаю, вовсе не так на меня зол, как ему кажется. Когда все слова сказаны, он для меня просто товарищ.
— Это у него только сейчас такой жалостный вид, пока он болен, — напомнила Коилла. — Так что не размякай чересчур.
— Это мне не грозит.
Элфрей набрал полную грудь воздуха.
— А знаете, сейчас холоднее, чем должно быть, да и посуше места я тоже видел. Но в целом здесь не так уж и плохо. Этот крошечный пятачок земли походит, наверное, на то, как все было на Марас-Дантии, прежде чем начались неприятности. Надо только прищуриться и подключить воображение.
Коилла собиралась было высказаться по этому поводу, но разговор был прерван криками в соседней лощине. Крики были не столько встревоженными, сколько хриплыми, но офицеры все равно решили разобраться, из-за чего шум. По пути к ним присоединился Страйк.
Навстречу сломя голову бежал рядовой.
— Что случилось, Прог? — спросил Страйк.
— Небольшая неприятность, сэр.
— Какая неприятность?
— Лучше бы вам самому посмотреть, сэр.
Пройдя еще немного, они увидели, что остальные солдаты толпятся вокруг устья лощины. Перед ними прохаживались фигурки.
— Только не это, — вздохнул Элфрей. — Вот паразитки!
— Кто они такие? — заинтересовался происходящим Джап.
— Лесные нимфы.
— И еще, судя по их виду, пара суккубов, — добавил Страйк.
У нимф были чувственные формы, облекавшиеся одеждами ржавых тонов, с провокационно-глубокими декольте и разрезами от подола до самой талии, открывавшими соблазнительные и стройные ножки. Они прогуливались, взмахивали роскошными шевелюрами осенних тонов и принимали преувеличенно-соблазнительные позы. Воздух наполнился пронзительными, немелодичными стонами.
— Что за скрежет? — воскликнул Джап.
— Их песня сирен, — объяснил Элфрей. — Предполагается, что искушению этой песни невозможно противиться.
— Не так уж она и искусительна, а?
— Их называют госпожами обмана.
— Они обманывают только сами себя, — хмуро вставила Коилла. — По мне, так они выглядят как подержанные проститутки.
Нимфы продолжали принимать позы. Теперь в свои причитания они стали вплетать все более откровенные выражения. Некоторые солдаты, по всем признакам, испытывали искушение.
— Только посмотрите на них! — прошипела Коилла. — Я ожидала лучшего от этого отряда! Никак не думала, что стоит раздуться их оплодотворяющим мешкам, и они потеряют голову!
— Они молоды и, по всей вероятности, ничего подобного прежде не видели, — сказал Элфрей. — Они не знают, что это иллюзия, да к тому же еще иллюзия, способная убить.
— Буквально? — поинтересовался Джап.
— Эти шлюхи способны высосать жизненную силу из любого глупца, поддавшегося их чарам.
Джап оценил взглядом это зрелище пышной плоти.
— Ну что ж, не самая плохая смерть…
— Джап! — укоризненно воскликнула Коилла.
Он покраснел.
— И что они делают в подобном месте? — задумался Страйк. — Здесь не лучшее место для соблазнения неосторожных.
— Наверное, в более приятных местах они слишком надоели и их оттуда прогнали, — рассудил Элфрей, — или же они так истаскались, что их обычная добыча стала от них уходить.
— Судя по виду, последнее больше похоже на правду, — фыркнула Коилла.
— Сами по себе они не так уж и опасны, — добавил Элфрей. — Они рассчитывают на то, что жертвы пойдут к ним добровольно. Драться, насколько мне известно, они не умеют.
Солдаты обменивались с нимфами зазывными фразами, некоторые стали придвигаться поближе.
— Хорошо, что Хаскер не здесь, — заметил Джап.
У Элфрея вытянулось лицо.
— Забудь и думать об этом.
— У нас нет времени для этой бессмыслицы, — решил Страйк.
— Я тоже так считаю, — объявила Коилла, извлекая из ножен меч. Она зашагала к лощине.
— Я же говорил, — крикнул ей вслед Элфрей, — драться с ними ни к чему!
Коилла проигнорировала его реплику и продолжала идти вперед. Однако целью ее были солдаты. Она обрушила на них град ударов плашмя. Для лучшей доходчивости удары пришлись по бокам. Несколько смачных шлепков, хор воплей — и орки опрометью кинулись к лагерю.
Соблазнительницы оскалились, на чем закончилось их даже самое отдаленное сходство с леди, и убрались прочь.
Коилла победоносно вернулась.
— Ничто так не охлаждает страсть, как побитая задница, — объявила она, вкладывая меч в ножны. — Хотя мне противно, что кто-то из наших солдат мог такими заинтересоваться.
— Мы потеряли кучу времени, — посетовал Страйк. — Невозможно болтаться здесь без конца. Давайте принимать решение по поводу Скратча.
Взвесив все за и против, Росомахи в конце концов решили отправиться на родину троллей. Оказавшись на месте, они заново оценят обстановку.
Они двинулись по маршруту, повторяющему древний торговый путь, который вел на север, к поселению Поли под названием Ледигроув. Не доходя до него, надо будет повернуть на северо-восток, к Скратчу. Такой маршрут чреват своими опасностями, однако на зараженном людьми юге опасны любые передвижения. Все, что оставалось, — это соблюдать осторожность и следить за малейшими признаками опасности.
Хаскер в обсуждении похода никакого участия не принимал. По сравнению с его поведением в аналогичных ситуациях раньше это было что-то беспрецедентное. Остальные эту его заторможенность приписали болезни. Однако физически он достаточно окреп, так что теперь мог ехать верхом на лошади самостоятельно. Упрямство вернулось к нему уже достаточно, чтобы он смог на этом настоять.
Страйк, в свою очередь, настоял на том, чтобы ехать рядом с Хаскером. Около часа они ехали практически в полном молчании, а потом Страйк спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
Хаскер посмотрел на него непонимающим взглядом, словно вопрос его удивил. Наконец он ответил:
— Как нельзя лучше.
От внимания Страйка не ускользнули несколько унылые интонации, с которыми была произнесена фраза, и он хотел усомниться в таком ответе. Однако вслух это делать не стоило, и он ограничился нейтральным: «Хорошо».
Протекли еще несколько секунд молчания, после чего Хаскер произнес:
— Могу я посмотреть на звезды?
Страйк слегка опешил от этой просьбы и сначала заколебался. Однако потом подумал: «Почему бы ему и не захотеть на них посмотреть? Разве он не имеет на это права?.. Что же касается любых возможных неприятностей с его стороны, то я с ними справлюсь».
Покопавшись в закрепленной на поясе сумке, он извлек звезды и протянул их Хаскеру.
Судя по выражению лица последнего, сейчас звезды вызывали у него гораздо более живой интерес, чем когда-либо прежде. Протянув руку с раскрытой ладонью, он ждал, пока Страйк передаст ему звезды. И опять Страйк заколебался. Но потом отдал предметы.
Хаскер, зачарованный, разглядывал звезды.
Молчание затягивалось, становилось необычно долгим, и Страйк начал испытывать некоторое беспокойство. Глаза Хаскера горели странным огнем, какого Страйк никогда раньше в них не видел.
Наконец сержант оторвался от созерцания и произнес:
— Они так красивы.
Это высказывание было для него настолько нехарактерным, что Страйк просто не нашел, что ответить. К счастью, отвечать и не пришлось. Появился высланный вперед разведчик. Он галопом скакал навстречу основной колонне.
— Новости, — сказал Страйк, протягивая руку. — Давай все обратно.
Хаскер продолжал созерцать артефакты.
— Хаскер! Звезды.
— Э-э?.. О, да. Вот они.
Сержант передал звезды Страйку, и тот положил их обратно в сумку. Разведчик приблизился.
— Что такое, Талаг?
— В нашем направлении движется группа людей, сэр. Человек двадцать — тридцать, примерно в миле отсюда.
— Враждебные?
— Не думаю, что от них исходит угроза — если только это не какой-то трюк. С ними женщины, дети, даже грудные малыши, есть несколько стариков и старух. Они похожи на беженцев.
— Они тебя заметили? .
— Вряд ли. Это не боевое подразделение, капитан. Большинство еле ноги передвигают.
— Подожди, я поеду с тобой.
Страйк посмотрел на Хаскера. Он ожидал, что сержант как-нибудь выскажется по поводу возможного столкновения с людьми, однако того известие, похоже, нисколько не взволновало. Так что Страйк дернул поводья и подъехал к следующему ряду, где плечом к плечу ехали Коилла и Джап.
— Слышали?
Они слышали.
— Я поеду вперед. Ведите колонну. И еще… э-э… следите за событиями, ладно? — Он кивнул в сторону Хаскера.
Капрал и сержант поняли намек и ответили кивками.
— Элфрей! — позвал Страйк. — За мной!
Коилла и Джап заняли его место во главе колонны. Страйк вместе с Талагом и Элфреем пришпорили лошадей и поскакали вперед. Через пару поворотов они увидели группу людей.
Те выглядели именно так, как описывал Талаг: большинство женщин, некоторые с младенцами на руках, а также дети и старики. Появление орков вызвало в потрепанном отряде волну тревоги. Дети хватались за юбки матерей, старики, собрав последние силы, старались встать на их защиту.
Страйк не увидел во всем происходящем опасности. Тревожиться не было причин. Он остановил лошадь и, чтобы принять менее угрожающий вид, спешился. Элфрей и Талаг последовали его примеру.
Вперед вышла женщина. Лицо ее покрывала дорожная пыль, однако было видно, что женщина молода. Немытые светлые волосы заплетены в косу длиной до талии. Одежда изорвалась. Девушка была явно напугана, однако держалась прямо и гордо.
— Среди нас только женщины и дети, — сказала она слегка дрожащим голосом, — да несколько стариков. У нас нет дурных намерений, а если бы и были, мы все равно не можем ни на кого напасть. Мы просто хотим идти дальше.
Страйк решил, что эту небольшую речь она произнесла довольно смело.
— Мы не воюем с женщинами и детьми, — отвечал он. — Как и с теми, кто ничем нам не угрожает.
— Вы даете слово, что никому не нанесете вреда?
— Даю, — Он окинул взглядом измученные, встревоженные лица. — Откуда вы?
— Из Ледигроува.
— Значит, вы Поли?
— Да. И вы, орки, ведь сражаетесь на нашей стороне? — Это было произнесено не столько с целью спросить, сколько для того, чтобы успокоить себя;
— Верно. — Страйку не хотелось объяснять, что в этом вопросе у орков не было выбора.
— Так и должно быть. Вы, древние расы, как и мы, верите в пантеон богов.
Страйк кивнул, но распространяться по этому поводу счел лишним. Между орками и людьми было больше различий, чем сходства. И сейчас нет смысла заводить об этом речь. Поэтому он просто спросил:
— Что случилось в Ледигроуве? Что заставило вас покинуть родные места?
— Нападение армии Уни. Большинство наших мужчин погибли, а нам с трудом удалось скрыться.
— Город пал?
— Когда мы уходили, еще нет. Несколько человек еще держались, но, по правде сказать, никаких шансов на спасение у них уже не было. — Мрачное лицо молодой женщины немного просветлело. — Вы направляетесь к нам на подмогу?
Страйк надеялся, что она не задаст этого вопроса.
— Нет… У нас… иная миссия. Мы идем в Скратч. Мне очень жаль.
На лицо ее пала тень.
— А я понадеялась, что вы — ответ на наши молитвы. — Она улыбнулась, дерзко и неубедительно. — Ну что ж, боги обо всем позаботятся.
— Куда вы идете? — осведомился Элфрей.
— Просто… просто прочь оттуда. Мы надеялись, что удастся найти какое-нибудь другое поселение Поли.
— Послушайтесь моего совета и не ходите по равнинам. Местность вокруг Поля Ткачей сейчас особенно опасна.
— Это нам известно.
— Держитесь залива, — добавил Страйк. — Думаю, нет необходимости предупреждать, что в Троицу вам ходить не стоит.
Он мучительно гадал, стоит ли упоминать об ополчении Хоброу. И в конечном итоге решил промолчать.
— Мы планировали направиться к поселениям на западном побережье, — объяснила молодая женщина. — Думали о Гекстоне или Вермиллионе. Там нас должны принять хорошо.
Жалкое состояние беженцев вызвало у Страйка сочувствие.
— Долгий путь…
«Убийственно долгий, если сказать по правде», — подумал он.
— С помощью богов мы все преодолеем.
У Страйка не было абсолютно никаких причин хорошо относиться к людям, и все же ему почему-то хотелось верить, что она права.
В этот момент показались остальные Росомахи. Они галопом скакали вперед. По толпе беженцев прошла еще одна волна тревоги.
— Не волнуйтесь, — успокоил их Страйк. — Это наши. Отряд не причинит вам вреда.
Орки спешились и принялись разглядывать потрепанную компанию беженцев.
Большинство, среди которых были Коилла и Джап, подошли ближе. Женщина-орк, а также дворф в компании орков привлекли к себе много любопытных взглядов. Среди беженцев пробежал шепоток. Хаскер откинулся в седле, однако в эту минуту у Страйка не было времени размышлять над его выходками.
— У нас не осталось ничего, кроме той одежды, что на нас, — сказала девушка. — Не могли бы вы дать нам немного воды?
— Конечно, — согласился Страйк, — да и еды тоже. Но немного: нам самим едва хватает.
— Вы добры. Спасибо вам.
Страйк отправил пару солдат за припасами.
Маленький ребенок, представитель женской половины вида, неуверенно шагнул вперед, с пальцем во рту и широко раскрытыми глазами. Ухватившись за юбку молодой женщины, она рассматривала орков. Женщина глянула на нее и улыбнулась.
— Простите ее. Простите всех нас. Хоть ваша раса и сражается на нашей стороне, но лишь немногие из нас видели орков прежде.
Девочка с такими же светлыми, как у молодой женщины, волосами и похожая на нее чертами лица, отпустила юбку и сделала еще несколько шагов по направлению к оркам. Ее взгляд переходил от Коиллы к Страйку, от Страйка к Джапу и обратно.
Вынув палец изо рта, она произнесла:
— Это что? — Она указала на лицо Коиллы. Коилле вопрос не понравился и явно озадачил ее.
Девочка добавила:
— Эти рисунки. У тебя на лице.
— Ах это?.. Татуировки! Они показывают звание.
Судя по выражению лица девочки, она ничего не поняла.
— Каждый, кто на них смотрит, сразу понимает, кто здесь главный. — Коилла, увидев возле тропы прутик, наклонилась и подобрала его. Потом опустилась на корточки над пятачком обнаженной земли. — Смотри, я покажу тебе. Наш начальник Страйк. — Указав на капитана прутиком, она нацарапала грубое изображение. — Видишь, на каждой щеке у него вот такие полоски. — Она нацарапала: ((. — Это значит, что он капитан. Босс, если тебе так больше нравится. — Она указала на Джапа. — Это сержант, поэтому на лице у него вот такие отметки. — Она нарисовала: (—). — Сержанты идут вторыми после капитанов. Я по званию следующая, капрал, и мои отметки выглядят вот так. — Коилла нарисовала: (). — Понятно?