Страница:
Торвальдсен умер внезапно, в Королевском театре, который очень любил и имел здесь свое постоянное кресло, 24 марта 1844 г. А утром он еще работал над бюстом Мартина Лютера, так и оставшимся незавершенным.Строительство Музея Торвальдсена было завершено через четыре года после смерти скульптора. Ровно через неделю после того, как музей распахнул свои двери, гроб Торвальдсена был торжественно вынут из гробницы в соборе Пресвятой Девы Марии и перенесен в музей.
Его похороны были очень торжественными. В городе печально звонили колокола. Г.X. Андерсен сочинил на смерть своего великого друга траурную кантату. Гроб установили в Античном зале дворца Шарлоттенборг, а потом перевезли в собор Пресвятой Девы Марии, куда прибыл король. В этом храме Торвальдсен лежал, окруженный своими великими творениями – статуями Христа и двенадцати апостолов, которые он выполнил в 1820е гг.
Исполняя волю художника, его тело погребли во внутреннем дворике музея. Там он покоится и в наши дни: среди нежных белых лилий на синем фоне – символе бессмертия, гигантских датских дубов и пышных итальянских пальм, нарисованных на стенах здания, под гранитной плитой, на которой высечены даты жизни Торвальдсена.
От Ратуши до парка развлечений Тиволи
Ратушная площадь
Ратушная площадь (Radhuspladsen) – это самое оживленное место Копенгагена. На ней многолюдно и днем и вечером, и в будни, и в воскресные и праздничные дни. Кто-то направляется по делам в мэрию, расположенную в Ратуше, кто-то держит путь в многочисленные учреждения и конторы, кто-то – в магазины, которых много на Строгете – первой в Дании и, кажется, одной из первых в мире пешеходных улиц, начинающейся от Ратушной площади, и на Вестерброгаде – торговой улице, берущей начало на противоположной стороне. А кто-то идет в музеи, на выставки или просто как турист знакомится с достопримечательностями.
Их на площади много:
Фонтан «Бык, раздирающий дракона»
Этот необычный фонтан невольно приковывает к себе взгляд каждого, кто оказывается на Ратушной площади. Исполненные дикой экспрессии и необузданной ярости бронзовые фигуры быка и дракона, сцепившихся в исступленной схватке, которая может закончиться только поражением или смертью одного из них, потрясает своим ожесточенным порывом. Глядя на них, современный человек словно слышит яростные звуки, доносящиеся из далекого и точно навсегда забытого языческого прошлого, которое, однако, сразу оживает в сердце и душе при одном взгляде на эти статуи. Именно этого эффекта и добивались создатели фонтана Торвальд Биндесбелль и Йоаким Сковгорд, в 1904 г. сотворившие его из бронзы и гранита. Этот фонтан – не что иное, как иллюстрация старой скандинавской легенды о борьбе быка, который представлял силы земли, и дракона, который олицетворял силы потустороннего мира, располагавшегося, согласно верованиям древних скандинавов, между небом и землей в направлении на закат солнца. Древние обитатели Скандинавии верили, что бык и дракон постоянно борются друг с другом, а зримыми проявлениями этой борьбы являются землетрясения и гром и молнии на небесах.
Несмотря на столь грозный символизм, фонтан «Бык, раздирающий дракона» является одним из наиболее популярных мест у копенгагенских влюбленных – они обожают назначать свидания прямо у него.
Памятник Андерсену
На Ратушной площади установлен памятник великому сказочнику Гансу Христиану Андерсену, именем которого назван прилегающий бульвар – одна из центральных магистралей города.Имейте в виду: в Копенгагене существует не один, а целых два памятника Андерсену. В этом нет ничего удивительного, если учесть громадное значение Андерсена для Дании и особенно для Копенгагена, который великий сказочник обессмертил в своих произведениях.
Первый памятник Андерсену был установлен в Королевском парке перед дворцом Розенборг, он старше и привычнее для жителей датской столицы. Памятник же на Ратушной площади – более молодой, и он лучше известен среди туристов. Поэтому для коренного копенгагенца «встретиться у памятника Андерсену» означает одно, а для туриста – другое.
Автор памятника на Ратушной площади – известный скульптор Генри Луков-Нильсен. У этого памятника нет такого высокого пьедестала, как у первого, в Королевском парке, так что на колени сказочнику может залезть (и залезает) любой ребенок. Именно в этом и состояла задумка скульптора. По этой причине ноги изваяния начищены сильнее остальных частей бронзового тела и всегда ярко блестят на солнце, невольно обращая на себя внимание туристов и новых легионов ребятишек, которые еще сильнее натирают своими телами старую бронзу. И никому из них невдомек, что настоящий Андерсен на самом деле совсем не любил детей и терпел их только в одном доме – в доме дочери своего покровителя Коллина, да и только лишь потому, что безумно и безответно любил их мать, и поэтому был вынужден терпеть и ее детей, которых он учил вырезать из темной бумаги с помощью ножниц силуэты женских и мужских фигурок. Приходящие на Ратушную площадь современные детишки не ведают, что живой Андерсен вообще не выносил, когда во время чтения им своих знаменитых сказок дети пытались усесться у него на коленях или прижаться к нему, и знай себе с веселым визгом катаются по бронзовому Андерсену. Реальный Андерсен интересует сейчас разве что серьезных историков-литературоведов – за годы, прошедшие со дня смерти величайшего датского сказочника, в сказку превратилась сама его жизнь, и люди теперь видят только ее. Но, может быть, именно на такой фантастический эффект и рассчитывал сам Андерсен?
Памятник пехотинцу и маленькому трубачу
Это – самый скорбный монумент на всегда оживленной Ратушной площади. Когда датчане проходят мимо него, они невольно затихают, и склоняют головы. Памятник пехотинцу и маленькому трубачу (Landsoldaten med den lille hornblaeser) был воздвигнут на народные деньги в 1899 г. по проекту Х. Педерсена-Дана и Б. Фишера.Он изображает изнуренного в боях бывалого воина-солдата, с полной выкладкой за плечами, который несет на руках смертельно раненного юного горниста. Тот не может идти сам, он ранен, но трубить боевую тревогу он еще в силах. Приложив к губам горн, мальчик из последних сил трубит боевой сигнал, призывая своих соотечественников к сопротивлению. В этом памятнике воплотились драматические события войн Дании с Пруссией за Шлезвиг-Гольштейн в середине XIX столетия, когда Дании ценой невероятных жертв сначала удалось отстоять Шлезвиг-Гольштейн, а затем в ходе кровопролитных сражений было суждено его лишиться и потерять в общей сложности сорок процентов датской территории. Во время этих войн датские войска проявляли чудеса героизма, атаковали направленные на Ютландию Бисмарком прусские войска и в проливной дождь, и в трескучие морозы вели бои и на суше, и на море, но так и не смогли противостоять всесокрушающей вражеской военной машине.
По традиции, именно у этого памятника до Второй мировой войны принимали присягу датские министры обороны. Присягу здесь принял и последний в истории губернатор датской Вест-Индии Генри Конов, а затем повторил ее, когда заступал уже на пост министра обороны.
После фашистской оккупации Дании 9 апреля 1940 г. этот монумент возглавил список «самых нежелательных памятников Дании», составленный немецкой администрацией. Еще бы: он открыто призывал датчан не сдаваться и из последних сил сопротивляться немцам. Оккупационные власти искали всяческие предлоги для того, чтобы убрать памятник с Ратушной площади. Сначала они пытались сделать это под предлогом ремонта площади, потом – под предлогом «защиты» самого памятника от разрушительных авианалетов. Однако это вызвало столь единодушное негодование датчан, что немцам пришлось отступить.
Когда же в 1943 г. в Дании прошли всеобщие выборы и население отказалось поддержать спонсируемую немцами местную нацистскую партию, в результате чего парламент и правительство Дании были отправлены в отставку, в стране широко развернулось движение Сопротивления. Тогда оккупационные власти объявили, что они заминировали памятник и собираются взорвать его, если акты саботажа и диверсий не прекратятся. В ответ на это участники движения Сопротивления заявили, что если что-то случится с памятником, то они взорвут все без исключения отделения гестапо в Дании, со всеми их сотрудниками. Немцы были вынуждены отступить и убрать заряды из-под памятника. Он благополучно дожил до дня капитуляции немецких войск 4 мая 1945 г. и по-прежнему украшает Ратушную площадь, напоминая датчанам о необходимости сопротивляться и биться за свою свободу до конца.
Нулевой дорожный столб
Почти в центре площади установлен четырехгранный гранитный «нулевой столб», от которого отсчитывается километраж автомобильных дорог, веером расходящихся из Копенгагена по всей стране. Этот памятник также относится к числу наиболее популярных мест столицы, где часто назначают друг другу свидания влюбленные.От нулевого столба в центре Копенгагена, согласно давней традиции, стартовали многие полярные датские экспедиции в Гренландию и на Северный полюс – экспедиции Эйгиля Кнута и Теркеля Матиассена, Кая Биркет-Смита и Лауге Коха.
Среди датских школьников распространено поверье, что если прикоснуться в полночь рукой к нулевому столбу, то это обеспечит стабильный жизненный путь и карьеру. Поэтому ровно в полночь после майских выпускных школьных экзаменов здесь можно увидеть тысячи датских школьников. Они толпятся вокруг гранитного столба и норовят непременно коснуться его рукой.
А когда в 1980е гг. в Дании широко развернулось антивоенное движение – самое мощное и организованное в Европе, имевшее миллионы сторонников по всей стране и свою собственную фракцию в парламенте – то его члены часто собирались на демонстрации у нулевого столба и разворачивали над головами плакаты: «Нулевая отметка – для ядерных ракет в Европе». В конце концов их мечта обернулась явью. Так что не зря датские политологи пишут о том, что между нулевым столбом в центре Ратушной площади Копенгагена и Вашингтоном, где в 1988 г. был подписан договор об уничтожении ядерных ракет в Европе, протянулась незримая, но мощная нить.
Колонна с викингами, трубящими в луры
Наибольшее же внимание туристов традиционно привлекает колонна, увенчанная фигурами двух воинов-викингов (творение Зигфрида Вагнера и Антона Розена, установленное в 1911 г.). Они трубят в «луры» – длинные изящно изогнутые трубы, которые считаются древнейшими в мире духовыми инструментами – предшественниками фанфар. Здесь в основу творческого замысла скульптора положена легенда о викингах, стоящих на страже спокойствия Дании, и великане-богатыре Хольгере Данске (Хольгере Датчанине), которого они должны разбудить. Викинги бдительно несут службу. Как только они завидят врага, так тут же подадут сигнал тревоги, и звуки их труб услышит Хольгер Данске, который спит в подземелье замка Кронборг в Хельсингере, отдыхая от ратных дел, но в полном боевом облачении, держа в руках щит и меч. Услышав сигнал тревоги, он проснется, расправит плечи, встанет во весь рост, щитом и мечом защитит свой народ. Но остряки утверждают, что воины-викинги затрубят в трубы и тогда, когда увидят девушку-девственницу, проходящую рядом. Но поскольку таких девушек больше не встречается, то они и молчат…Особенно многолюдно на Ратушной площади, когда она становится местом проведения юбилейных торжеств и праздников, карнавалов и народных гуляний. На ней устанавливается главная новогодняя елка города, здесь происходят массовые митинги и демонстрации. Не проходит и дня, чтобы над ней не раздавались усиленные громкоговорителями слова ораторов, которые разносит гулкое эхо.
Если внимательно присмотреться к площади, можно заметить, что она заметно отличается от других копенгагенских площадей своим «лица нездешним выраженьем». И это не случайно: сама площадь была смоделирована архитектором Мартином Нюропом по образцу центральной площади древнего итальянского города Сиена. Именно поэтому ее отличает такая законченная гармоничность, своего рода музыкальная чистота и изящество всех линий и контуров.
Но это только сейчас Ратушная площадь выглядит такой красивой и торжественной. А несколько столетий назад она была на самом краю города – причем на том его краю, где сливались все городские нечистоты. До сих пор это место носит название «Писсеренден» – то есть «Поток нечистот». Правда, сейчас здесь расположены весьма чистенькие бутики и популярный театр «Цирк», а также дорогие кафе «Флосс» и «Сабина».
Ратуша и ее позолоченная скульптура
Главной же достопримечательностью на Ратушной площади является само здание Ратуши (Kobenhavns Radhus), построенное в 1894–1905 гг. Оно чем-то похоже на огромный океанский лайнер. А в его большом внутреннем зале, площадью почти в тысячу квадратных метров, с прозрачной стеклянной крышей-потолком, установлены четыре бюста выдающихся датчан, сделанные из белоснежного итальянского мрамора: писателя-сказочника Ганса Христиана Андерсена, скульптора Бертиля Торвальдсена, основоположника атомной теории Нильса Бора и архитектора, автора самого здания Мартина Нюропа. Так высоко отмечен его вклад в датскую архитектуру.Источником вдохновения для Нюропа при создании ратуши Копенгагена явилась ратуша итальянской Сиены. Представленный им проект настолько понравился «отцам города», что они немедленно утвердили его. Строительство шло долго – целых 13 лет. Только 12 сентября 1905 г. здание Ратуши было торжественно открыто.
Ратуша Мартина Нюропа стала шестой по счету в Копенгагене. Но построили ее не на месте прежней ратуши – там, где она сейчас стоит, в Средние века располагались городские ворота, через которые в город входили жители и торговцы, которые внесли в городскую казну плату за право торговли в столице.
Самая первая копенгагенская Ратуша была построена в XIII веке на площади Гаммельторв, но она полностью сгорела. Вторая находилась на Неррегаде, но в 1479 г. была передана только что образованному Копенгагенскому университету, которому остро не хватало помещений, и с тех пор является его составной частью. После этого в 1479 г. копенгагенская Ратуша переехала в новое помещение на Гаммельторв, которое сгорело в 1728 г. Четвертую Ратушу спешно выстроили все на той же Гаммельторв в 1728 г. по проекту архитекторов Эрнста и Кригера, но она просуществовала недолго: страшный копенгагенский пожар 1795 г. уничтожил и ее. Учитывая столь печальный опыт, новое здание Ратуши было решено строить только из камня, и не на площади Гаммельторв, а чуть в стороне – на площади Нюторв. На строительство этой, пятой по счету Ратуши, ушло немало времени – красивое розовое здание Ратуши в классическом стиле с греческим портиком и шестью колоннами было открыто лишь в 1815 г. Пятая Ратуша служила городу почти сто лет, до 1903 г., после чего ее сотрудники начали постепенно перебираться в построенное Нюрупом новое здание. Сейчас в пятой по счету Ратуше, внешний вид которой сохраняется неизменным с 1815 г., располагается копенгагенский городской суд.
Ратуша, стоящая на Ратушной площади в центре Копенгагена, поражает своими исполинскими размерами. Ее 105метровый рост делает ее одним из самых высоких зданий в столице. Бой установленных на Ратуше часов знает вся Дания: каждый день в 12 часов дня он передается по Датскому радио. Он также транслируется на всю страну в момент наступления Нового года, в 12 часов ночи 31 декабря. Именно под этот звон датчане поднимают бокалы с шампанским, провожая год уходящий и встречая год грядущий.
Для тех же, кому требуется знать время более точно, в ратуше имеются астрономические часы мастера Йенса Ольсена, погрешность хода которых – всего 0,4 секунды в триста лет.
Из фронтальной стены Ратуши выступает позолоченная скульптура Абсалона, отца-основателя Копенгагена. Он стоит лицом к Ратушной площади, в полный рост, в парадной, сверкающей золотом и серебром одежде, с епископским посохом в руке.
Наискосок от Ратуши находится известное всем копенгагенцам здание. Оно примечательно оригинальным термометром, из-за чего его порой называют «Башней погоды»: под огромным градусником на его стене находится специальная площадка, на которой в случае пасмурной или дождливой погоды появляется позолоченная девушка с зонтом. А если будет солнечно, то девушка выезжает на велосипеде, чтобы спокойно прокатиться по улицам столицы – так же, как это делает и большинство копенгагенцев.
Парк развлечений Тиволи
Одно из любимейших мест не только копенгагенцев, но и всех датчан – это парк Тиволи. Он находится в самом сердце Копенгагена, с южной стороны Ратушной площади.
Тиволи настолько вписывается в город, что кажется, будто он был в Копенгагене всегда. Однако парк был создан только в 1843 г. Георгом Карстенсеном – сыном датского консула в Алжире.
В то время в Европе были в моде большие развлекательные сады с восточными декоративными элементами. В 1841 г. Георг Карстенсен добился аудиенции у короля Кристиана VIII, представил ему свой проект и получил высочайшее разрешение разбить парк отдыха в центре Копенгагена на месте фортификационных сооружений, окружавших тогда столицу Дании. Разрешение же от армейских чиновников на ликвидацию крепостных укреплений и создание Тиволи Карстенсен получил только при условии, что все сооружения будут из дерева и других легких материалов, чтобы в случае военной необходимости сразу же можно было освободить это место и развернуть здесь пушки для обороны Копенгагена.
Благодаря этому условию парк был построен очень быстро, всего за год, и уже 15 августа 1843 г. распахнул свои ворота всем желающим. Название «Tivoli» – это фраза «I love it», прочитанная в обратном порядке.
Парк стал тем местом, где все сословия равны. Так хотел его основатель Георг Карстенсен. Здесь сооружены здания по образу и подобию китайской пагоды и индийского Тадж-Махала. В Тиволи есть дворец в мавританском стиле, который вечерами расцвечивается мириадами ярких лампочек; китайский театр, построенный с соблюдением всех традиционных канонов, вплоть до подбора цветов в его оформлении. Вместо опускающегося занавеса сцену в театре закрывают створки, расписанные как распущенный хвост павлина. В парке также расположен красивейший дворец Tivoli, множество фонтанов, небольших озер с лебедями. Здесь можно сфотографироваться на фоне пиратского корабля на пруду.
Его украшают 160 000 цветов и 110 000 электрических фонариков. Парк устроен так, что из него в принципе можно не выходить целый день. И ночь. Что многие и делают – ведь количество захватывающих аттракционов и развлечений, сконцентрированных в парке Тиволи, просто не поддается воображению. А чего стоит огромное колесо обозрения, с которого в любое время суток доносятся крики восторга! А еще здесь есть танцевальные залы, театры, озера и прогулочные лодки на них, пабы и разнообразные рестораны. Среди них два наиболее роскошных – «Диван» и… «Диван-2», напротив. Здесь выпивают больше пива и съедают больше любимых датчанами свиных ребрышек и селедки в пересчете на квадратный метр площади, чем где бы то ни было еще в городе.
Главный вход в Тиволи
Кстати, это действительно так – именно в Копенгагене Уолта Диснея посетила идея, которую он осуществил в 1955 г., создав Диснейленд в Калифорнии. Так появилось гениальное продолжение веселого Тиволи.
В самом же Тиволи, помимо обычных развлечений и аттракционов, находится место и для более серьезного времяпрепровождения. Во-первых, здесь периодически устраивают балы – нечто вроде того, что не так давно под именем Венского бала стали устраивать у нас в Москве в Гостином дворе. Эти балы – светское мероприятие уже более высокого класса, здесь молодые люди могут познакомиться друг с другом, а их родители – обсудить между собой какие-то деловые вопросы. Во-вторых, на концертных площадках Тиволи периодически устраиваются гастроли ведущих мировых балетных и оперных коллективов. Так, во время недавнего первого визита Президента России в Данию именно в Тиволи состоялось выступление артистов русского балета, и на него наш Президент прибыл вместе с известной поклонницей балета королевой Маргрете II.
И, наконец, вышеупомянутые «Диван» и «Диван-2». За их столиками, в пропитанной ароматом респектабельности, власти и денег атмосфере иногда обсуждаются самые деликатные и важные вопросы.
Тиволи. Колесо обозрения
Мы уезжали из Копенгагена ранним воскресным утром. Обычно в этот день копенгагенцы отсыпаются после трудовой недели, ведь рабочий день у многих начинается в 7 часов утра. К тому же с неба лил дождь.
Однако у касс Тиволи бурлила толпа. Здесь были и дети, и пожилые пары, и студенты, и домохозяйки из провинции. Они безропотно стояли под поистине проливным дождем, терпеливо ожидая нескорого открытия кассы. Я медленно шла вдоль этой толпы, вглядываясь в лица людей, и в глазах каждого читала одно – ожидание чуда.
Тиволи настолько вписывается в город, что кажется, будто он был в Копенгагене всегда. Однако парк был создан только в 1843 г. Георгом Карстенсеном – сыном датского консула в Алжире.
В то время в Европе были в моде большие развлекательные сады с восточными декоративными элементами. В 1841 г. Георг Карстенсен добился аудиенции у короля Кристиана VIII, представил ему свой проект и получил высочайшее разрешение разбить парк отдыха в центре Копенгагена на месте фортификационных сооружений, окружавших тогда столицу Дании. Разрешение же от армейских чиновников на ликвидацию крепостных укреплений и создание Тиволи Карстенсен получил только при условии, что все сооружения будут из дерева и других легких материалов, чтобы в случае военной необходимости сразу же можно было освободить это место и развернуть здесь пушки для обороны Копенгагена.
Благодаря этому условию парк был построен очень быстро, всего за год, и уже 15 августа 1843 г. распахнул свои ворота всем желающим. Название «Tivoli» – это фраза «I love it», прочитанная в обратном порядке.
Парк стал тем местом, где все сословия равны. Так хотел его основатель Георг Карстенсен. Здесь сооружены здания по образу и подобию китайской пагоды и индийского Тадж-Махала. В Тиволи есть дворец в мавританском стиле, который вечерами расцвечивается мириадами ярких лампочек; китайский театр, построенный с соблюдением всех традиционных канонов, вплоть до подбора цветов в его оформлении. Вместо опускающегося занавеса сцену в театре закрывают створки, расписанные как распущенный хвост павлина. В парке также расположен красивейший дворец Tivoli, множество фонтанов, небольших озер с лебедями. Здесь можно сфотографироваться на фоне пиратского корабля на пруду.
Его украшают 160 000 цветов и 110 000 электрических фонариков. Парк устроен так, что из него в принципе можно не выходить целый день. И ночь. Что многие и делают – ведь количество захватывающих аттракционов и развлечений, сконцентрированных в парке Тиволи, просто не поддается воображению. А чего стоит огромное колесо обозрения, с которого в любое время суток доносятся крики восторга! А еще здесь есть танцевальные залы, театры, озера и прогулочные лодки на них, пабы и разнообразные рестораны. Среди них два наиболее роскошных – «Диван» и… «Диван-2», напротив. Здесь выпивают больше пива и съедают больше любимых датчанами свиных ребрышек и селедки в пересчете на квадратный метр площади, чем где бы то ни было еще в городе.
Для того чтобы регулировать всю эту бурлящую активность, в парке существует целая армия служителей, щеголяющих в особой униформе с гербом Тиволи.Сказать, что датчане в восторге от этого парка, – не сказать ничего. Во-первых, они к нему за более чем сто семьдесят лет уже привыкли. Во-вторых, практически каждого датчанина туда ведут в детстве родители. А он, когда вырастет, тоже ведет туда своих детей и сам вспоминает детство. Г.Х. Андерсен считал, что основатель Тиволи Георг Карстенсен был гением, и благодаря этому человеку всякий датчанин знает, где лучше всего отдохнуть. Датчане искренне убеждены, что ни в одной другой стране не существует ничего подобного, и даже знаменитые Диснейленды, которые они, конечно же, посещают, когда оказываются в США или во Франции, не идут ни в какое сравнение с Тиволи. Потому что Тиволи – это нечто особенное.
Здесь играют целых три оркестра и марширует собственная гвардия. Это мальчики 10–16 лет в красочных красно-белых мундирах. Парад «гвардейцев» Тиволи – марш мальчиков, одетых в красно-белую форму, Карстенсен стал устраивать в парке с 1844 г.
Под занавес ежедневного представления небо над Тиволи расцвечивается фейерверками. Ровно в двенадцать ночи раздается резкий хлопок, и ракета с шипением устремляется в ночное небо. Вслед за ней начинают раскручиваться огненные спирали, кометы летят по орбитам, оставляя за собой хвосты искр и шлейфы дыма, движущиеся гирлянды сплетаются в вышине и опадают увядшими лепестками. Люди завороженно смотрят на летучие узоры, пока каскады огней продолжают расцвечивать ночь над Тиволи. Размеренно следуют залпы, пока не взлетает последняя ракета, знаменующая окончание праздника огня. Люди начинают медленно расходиться по домам. Они шагают молча, словно боятся растерять ощущение сказочной феерии.
Кстати, это действительно так – именно в Копенгагене Уолта Диснея посетила идея, которую он осуществил в 1955 г., создав Диснейленд в Калифорнии. Так появилось гениальное продолжение веселого Тиволи.
В самом же Тиволи, помимо обычных развлечений и аттракционов, находится место и для более серьезного времяпрепровождения. Во-первых, здесь периодически устраивают балы – нечто вроде того, что не так давно под именем Венского бала стали устраивать у нас в Москве в Гостином дворе. Эти балы – светское мероприятие уже более высокого класса, здесь молодые люди могут познакомиться друг с другом, а их родители – обсудить между собой какие-то деловые вопросы. Во-вторых, на концертных площадках Тиволи периодически устраиваются гастроли ведущих мировых балетных и оперных коллективов. Так, во время недавнего первого визита Президента России в Данию именно в Тиволи состоялось выступление артистов русского балета, и на него наш Президент прибыл вместе с известной поклонницей балета королевой Маргрете II.
И, наконец, вышеупомянутые «Диван» и «Диван-2». За их столиками, в пропитанной ароматом респектабельности, власти и денег атмосфере иногда обсуждаются самые деликатные и важные вопросы.
Мы уезжали из Копенгагена ранним воскресным утром. Обычно в этот день копенгагенцы отсыпаются после трудовой недели, ведь рабочий день у многих начинается в 7 часов утра. К тому же с неба лил дождь.
Однако у касс Тиволи бурлила толпа. Здесь были и дети, и пожилые пары, и студенты, и домохозяйки из провинции. Они безропотно стояли под поистине проливным дождем, терпеливо ожидая нескорого открытия кассы. Я медленно шла вдоль этой толпы, вглядываясь в лица людей, и в глазах каждого читала одно – ожидание чуда.
Дворцовый ансамбль Амалиенборг
Поражающий всякого, кто приезжает в Копенгаген, великолепный дворцовый комплекс Амалиенборг (Amalienborg) – памятник воле и безграничному честолюбию короля Фредерика V, задумавшего так перестроить Копенгаген, чтобы этот старый средневековый город затмил бы все другие столицы мира.
В грандиозной застройке, которая должна была преобразить облик датской столицы, приоритетная роль отводилась дворцовому ансамблю Амалиенборг.
Для того чтобы возвести эти новые дворцы, королю пришлось пожертвовать старым дворцом София-Амалиенборг, который стоял на этом месте. После того как старый дворец был снесен и в центре Копенгагена образовалось широкое ровное пространство, на нем в 1750 г. по проекту выдающегося архитектора Николая Эйгтведа (1701–1754) начали строиться четыре одинаковых дворца. Но когда через четыре года после начала строительства Эйгтвед неожиданно скончался, были построены лишь два западных дворца. Работу над двумя восточными дворцами пришлось продолжить давнему коллеге и непримиримому сопернику Эйгтведа – архитектору Лауритцу де Тура (1706–1759). Ему удалось закончить их в 1760 г. Всего же гигантский для того времени комплекс дворцов был построен всего за десять лет – в срок, для XVIII столетия являющийся безусловно рекордным.
В грандиозной застройке, которая должна была преобразить облик датской столицы, приоритетная роль отводилась дворцовому ансамблю Амалиенборг.
Для того чтобы возвести эти новые дворцы, королю пришлось пожертвовать старым дворцом София-Амалиенборг, который стоял на этом месте. После того как старый дворец был снесен и в центре Копенгагена образовалось широкое ровное пространство, на нем в 1750 г. по проекту выдающегося архитектора Николая Эйгтведа (1701–1754) начали строиться четыре одинаковых дворца. Но когда через четыре года после начала строительства Эйгтвед неожиданно скончался, были построены лишь два западных дворца. Работу над двумя восточными дворцами пришлось продолжить давнему коллеге и непримиримому сопернику Эйгтведа – архитектору Лауритцу де Тура (1706–1759). Ему удалось закончить их в 1760 г. Всего же гигантский для того времени комплекс дворцов был построен всего за десять лет – в срок, для XVIII столетия являющийся безусловно рекордным.