«Перед лицом большой опасности, которая подстерегает нас, мы должны, обязаны превозмочь издержки наших межпартийных взаимоотношений.В том же конструктивном, созидательном ключе трудится мужественный правозащитник, глубокий ученый и писатель, политик с государственным мышлением Иван Дзюба. Об этом же с присущей ему заостренностью говорил на недавнем Всемирном Форуме Украинцев Президент Леонид Кравчук:
К ним бы я зачислил:
– крайнюю большевистскую нетерпимость к политическим оппонентам…
– моральное осуждение оппонентов только за то, что они оппоненты;
– монополия на патриотизм, на истину и едино правильную тактику борьбы.
На таких принципах достичь согласия, хотя бы на короткое время, практически невозможно.
Нам надлежит исходить из основ плюралистического общества, в котором многопартийность есть норма, дискуссии – форма взаимоотношений, национальное единство – условие существования государства, а толерантное отношение к оппонентам – признак морального здоровья нации».
«Сегодня нестабильности мы должны противопоставить единство всех политических сил, стремиться к диалогу, к конструктивному сотрудничеству, поиску разумных компромиссов».Читатель, наверное, почувствовал в подтексте этих и многих других высказываний остро сквозящую тревогу. Может, это всего лишь упреждающий ход?
Да нет, к сожалению – тревога исходит из весьма суровых реалий нашей сермяжной жизни. И тем более печально, что модель ее – не сегодняшнего покроя.
Вспомним междоусобицы накануне глобального нашествия. Сколько ни взывали и стольный князь киевский, и гениальный автор «Слова о полку Игореве…», и церковь, сколько не увещевали князей и их «партии» наступить на горло личных амбиций во имя единства перед грозящей бедой – и всуе. Чем это закончилось – все знают. И – знали. Знали после победы в Великой Освободительной войне, когда забрезжил рассвет независимости. Но опять же, после смерти Богдана, взыграли амбиции в претензии на булаву, на монополию единственно правильного видения вождей то Правого, то Левого берега, то правого, то левого толка. Вцепившись в жупаны один другого, сосредоточив налитый кровью взгляд на булаве, – так и не заметили, как пришел… третий, и забрезжившая, было, независимость скрылась в тумане на долгие столетия, или, если хотите, под шлейфом Екатерины.
Знали, в 1917-м, когда уже и не забрезжил, а и вправду заиграл рассвет реальной независимости, но вместо укрепления ее и обустройства державы всем миром сообща, опять начали сводить счеты, кто больше, а кто меньше любит Украину. Причем, иные для удостоверения именно своей, самой настоящей любви, призывали в свидетели чужеземцев. И так вцепились один в другого, сводя счеты, что не заметили, как пришел третий и накрыл эту самую независимость своим полувоенным картузом.
Да зачем так уже далеко ходить! Великий украинец, крупный писатель и политик Иван Багряный, отмучившийся в сталинских лагерях, по воле судьбы попавший после войны за границу, по праву ненавидя большевистскую систему, потеряв Родину, – не потерял государственного мышления и видения, как это случилось с другими его же собратьями по несчастью.
К вящей печали, «отечественный» вирус раздора, ведущий родословную со времен княжеских междоусобиц и борьбы за булаву, поразил и эмиграцию. Даже там, вдали от Родины, «левый берег» и «правый берег» просто левые и правые, продолжали выяснять, кто больше, а кто меньше любит Украину, у кого мандат на истину о единственно верном обустройстве грядущей свободной Украины. Причем, известная часть эмиграции ненависть к системе переносила чуть ли не на весь народ, «зараженный комидеологией». По сей модели выходило, что строить новую Украину имеют право только они, эмигранты, и они же призваны учинить суд над целой нацией, которая, выходит, уже виновата тем, что по крайней мере, не эмигрировала.
Иван Багряный, как подчеркивает И. Дзюба, «последовательно развенчивал кастовый характер некоторых отломов украинского национализма и соответствующие элитарные теории». С глубоким государственным видением, исходя не из желаемого, а из реалий действительности, обладая перспективным мышлением, Иван Багряный, касаясь проблемы кадров грядущей Украины, говорит, ссылаясь на тезис из возглавляемой им УРДП:
«Розглядаючи полiтiчнi сили, вірнішe, політичні кадри українського народу в підсовєтській Україні, ми твердили i твердимо, що кадри тi колосальні, високої політичної школи, як i високого фахового та державницького вишколу. I той, хто опануе тi кадри, може боротись проти Сталіна за українську державу…Заметьте: это сказано в мае 1949 года, на чужбине, далеко от Украины, но с такой провидческой силой, словно глаголено только что, на исходе 1992-го, кафедры… Всемирного Форума Украинцев. И прямо адресовано всем тем, нынешним, «хто жахається слова „марксизм“, „матеріалізм“ i ладен був ycix, хто під впливом цих „ізмів“ виростав, згори вішати й викорінювати; шамотню тих, хто від одного слова „пролетаріат“ приходить у сказ i трактуе це, як більшовизм, i готуе розправу кулею i шибенецею. Розправу з мільйонами!».
Так, ці кадри під КП/б/У i під комсомолом. На державно-політичній роботі.I це вci основні кадри нації(здесь и далее подчеркнуто Багряным), бо все, що було політично активне i здатне до політичного життя, мусіло визначитися, можливість же визначитися в офіційній сфері була й лише одна – під егідою КП/б/У i комсомолу. А тепер інша справа, наскільки цікадри душею и серцем належать тій КП/б/У i тому комсомолові. Досвід доводить тут щось зовсім протилежне. Приклад Хвильового i Влизька, Позичанюка i багатьох, багатьох інших xiбa не красномовний?..
I ось, застановлюючись над цим, казали i кажемо: проблема успішності боротьби за українську справу, це проблема включения вcix кадрів в політичний актив нації, у велику революційну, визвольну акцію».
И если один из нынешних лидеров, почти слово в слово повторяя всех тех бывших, обещает после прихода к власти учинить суд, к примеру, над компартией, то пусть послушает Ивана Багряного, чем сие закончится:
«Чи треба говорити, до чого б привела така „політика“? Замість включения цих кадрів в політичний баланс нації, вони були б поставлені перед дилемою або-або. Або злагода, або непримиренна боротьба супроти тих, хто несе несприятливу для них i для українського народу політичну та соціальну концепцию. Тобто громадянська війна, перемога в якій буде, без сумніву, по їхньому боці, але коштуватиме укранському народові багато жертв i крові».Неужели ради этого легло костьми несколько поколений? Неужели ради этого шли на Соловки и в Мордовские лагеря лучшие из лучших, чтобы в который уже раз, ощущая в руках реальную независимость, забыв трагические уроки прошлого, снова вцепиться в петельки один одному и, хищно поглядывая налитыми кровью глазами на вожделенную булаву, в который раз – не приведи, в последний! – наяву узреть эту выстраданную независимость… журавлем в небе?!
А может, все же наконец опомнимся и отложим до лучших времен политические и прочие амбиции, хотя бы на период укоренения и укрепления Державы? Она же ведь еще совсем юная и хрупкая и растет не в теплице, а в окружении соседей, не все из которых радуются ее первому цветению. Или кто-то хочет, чтобы сработал третий вариант «або-або» Ивана Багряного:
«Для найменше ж стійких було б ще трете „або“.То есть, не ровен час, снова придет уже опасно знакомый и знаемый нами «третий». Не надо испытывать судьбу, панове-товариши, тем паче на фоне ядерных боеголовок!
Це вимушений перехід до диспозиції навітньої якоїсь російської власовщини, чи якоїсь іншої форми російського великодержавства. I то порядком захисту свого життя»?
Тех же, кто, нарушая элементарные нормы, пытается учить в нашем же доме, как нам жить, какого иметь президента и правительство, встречу словами Ивана Багряного:
«А тим часом закидаеться на те, що Україна таки обійдеться без їхнього проводирства. Це з кожним днем стає все реальнішим фактом, таким же незаперечним, як двічі по два – чотири».Более разумно, уча, вместе с нами, сообща учиться, как на реальном, а не умозрительном грунте, исходя из традиций и исторического опыта, строить Независимую Соборную Украину.
Если Президент, Парламент и Правительство решат эти проблемы оптимально, соборность Украины гарантирована. А при единстве ее народов нам не страшны любые испытания. Ибо все звезды и расположение планет благоволят нам на восхождение к вершинам цивилизации своим, независимым путем. И мы можем гордо, на весь мир провозгласить не только «ще не вмерла Украiна», а – «вічно жити Україні i її народам!»
* * *
Это письмо глухой тоски и боли впору бы заканчивать в полуразрушенной часовне у заброшенного кладбища, в мертвенном мерцании луны, под леденящие стоны и хохот совы……Но стоит медово-золотистый день сочного, уже заматерелого лета. Стоит полдень лета.
Кто-то сказал, что тени исчезают в полдень… нет, как раз в полдень тени, умаляясь, приближаются к объектам, их отбрасывающим. То есть они настолько уплотняются, что обретают почти физические свойства самих объектов, и по ним уже можно «читать» первоисточник.
Вот и мы по ним читаем новую печальную повесть временных лет и дней наших. Что же мы задумывали, и что у нас вышло?
Замысел был высокий и достоин восхищения: перестроить все здание нашего общежития. Прежде всего, разломать всевозможные надстройки, пристройки, укромные «загашники» и мрачные застенки, которые за более чем семидесятилетие изрядно деформировали первоначальный проект. А, может, и вовсе возвести новый дом, но на первоначальном, нерукотворном фундаменте социальной справедливости, отвергающей эксплуатацию человека человеком. То есть, построить правовое государство, где бы личность была защищена всей мощью законов, а государство работало на человека. И где бы никогда не возродился культ непогрешимого вождя, который обошелся нам невосполнимыми жертвами.
Но у нас было особое государство – многонациональное. Декларировшееся как союз равных, оно превратилось в загон, где надсмотрщики с нагайками по-коршуньи бдительно следили и хищно вылавливали тех, кто пытался заявить хотя бы малейшую претензию на Богом дарованное национальное достоинство. И отцы перестройки пообещали, что и это превозможем, что мы обретем реальную независимость, и создадим совершенно новый союз народов – Содружество Независимых Государств. И как же нам было, истосковавшимся в авторитарном, унитарном загоне, не поверить этому счастью?! И мы в очередной раз поверили.
Но в состоянии эйфории то ли забыли, то ли в спешке недосуг было спросить у отцов, а имеется ли у них, кроме прекрасных замыслов, если и не проект, то хотя бы план действий? И только когда уже от старого строения остались одни руины, мы вдруг вспомнили, что крестьянин разбирает старую хату только после того, как возведет новую. Мы же сделали наоборот, и теперь копаем землянки.
И сколько же нас, не единожды тяжко страдавших за свою наивную доверчивость, – сколько же нас еще учить истории?! Почему мы опять забыли предостережение Достоевского о «натуре» человеческой? Откуда у нас эта детская неразборчивость: раз человек красиво говорит, значит, он и дело сделает красиво? И почему мы, повидавшие виды, уверяем себя, что говорящий красиво, так же и мыслит благородно? Почему мы, исходя из своего горького опыта, не единожды обманутые, не вспомнили, что за благородными речами может скрываться низменная личность с темными помыслами?
Ныне, стоя на руине с переметной сумой, посыпаем главу пеплом, вопия: нас обманули – плана перестройки не было!
Да в том то и соль, что был он! Только не тот, желаемый, который мы приняли за действительный, а держащийся до поры до времени втайне: под видом перестройки совершить пересменку властей. И добро бы – лишь пересменку, а то ведь, отступив от старого, они начали закладывать новый фундамент, имя которому – эксплуатация человека человеком! И мы, в который раз, «не заметили».
Может, потому не заметили, что «отцы» действовали как бы руками народа, тонко подменив его аутсайдерами общества? Отцы ведь мыслили использовать буйную, разрушительную энергию люмпенов на время, пока они помогут им взобраться на пирамиду власти, а потом отправить использованный «материал» на его законный, предопределенный природой этаж.
И – прогадали: выброшенные на поверхность разрушительной волной, многие «из калифов на час» захотели остаться у власти навсегда. И вот заседают в парламентах разных уровней, и доваливают… Доваливают, поскольку ничего другого просто не умеют. И винить то их нельзя: разве можно требовать от человека того, чего ему не дал сам Бог?!
Конечно, Р. И. Хасбулатов как спикер парламента поступил непротокольно, бросив однажды в адрес некоторых разгневанных членов правительства: «Ребята пошутили». Но так ли уж неправ Руслан Имранович как человек? Да не один спикер и ни одного парламента – уверяю вас – только ценой неимоверных усилий сдерживается, чтобы не повторить реплику российского коллеги!
Но нас-то, простых смертных, ведь не сдерживает протокол? Разве мы не хохочем, а иногда и плачем, выслушивая экзерциссы некоторых депутатов, речевой ряд которых стоит за пределами даже не нормативной, а элемантарной грамматики?! Я уже не говорю о содержании, которое в соединении с ликом глаголящего, твердо указует, что и до «ребят» им далековато. Причем, даже до заднескамеечников.
Люди, имевшие несчастье – до избрания «ребят» в парламент – работать с ними, осенив себя крестным знамением, молят о едином: не приведи, Господи, чтобы они возвратились на прежнее место! Ибо опять начнутся склоки, опять доведется трудиться «и за того парня», поелику последний умеет только брать, а давать и не хочет, а иногда просто и не может.
И что самое удивительное: ведь и немного их, таковых, почитай, жалкая толика, а вот – поди ж ты, захватив микрофоны, ухойдокивают даже большинство, состоящее из нормальных избранников!
А жить-то и им, как всем, хочется. И не просто, как всем, а хорошо жить! И вот они, еще недавно, по науськиванью отцов перестройки, разъяренно побивавшие бывших за всевозможные спецпайки, дачи и машины, – получают вне очереди те же… машины, спецпайки, дачи и впридачу улучшенные квартиры. И сами себе устанавливают зарплату в таких размерах, что бывшим и не снилось! И не надо им завидовать – жалеть надо их и себя.
Вы думаете, почему они с перекошенными от гнева, не всегда понятного происхождения лицами, не говорят, – а кричат в микрофон? Да ведь это защитная реакция от страха – потерять «место» и возвратиться на свой, соразмерный их реальной стоимости, этаж. То есть, работать. Но все ли из них могут хоть что-то делать?
Несчастные люди! Но трижды несчастные мы, кто, обольщенный, сам посадил их себе на шею! Вот чем оборачивается нарушение предписания природы и святого Письма: «Каждому – свое». Наиболее популярно этот феномен определила наша прекрасная поэтесса Лина Костенко:
… А теперь – что же вышло из Содружества Независимых Государств? Опять, скажете, у отцов перестройки не было плана? Вот тут я почти согласен. Хотя – опять же – план… был. На сей раз, правда, вне бывшего Союза.
Негідно бути речником юрби,
раби paбiв ще гірше ніж раби.
Грядущий хам вже навіть не гряде,
уже він сам в грядуще нас веде.
И опять нас ничему не научила история! Ну почему мы вдруг возомнили, что заграница и правду нам поможет?! Да, Америка поддержала нас в стремлении обрести суверенитет, но… исходя из своих национальных интересов. Скажите, неужели США выгодно иметь то, что замыслили мы, т. е. (СИЛЬНОЕ) Содружество (сильных) независимых государств? Ответ правильный: исходя из своих национальных интересов, Америке выгодно иметь слабое Содружество Независимых (но опять же, слабых, если не слаборазвитых) государств.
И Штаты – воздадим им должное – близки к реализации своего плана. И не надо кипеть в благородном гневе, а честно графически воспроизвести реальность: ССНГ, то есть Содружество Слаборазвитых Независимых Государств.
Но – снова парадокс! – и они просчитались! Просчитались уже тогда, когда главный отец перестройки, спутав, по своему обыкновению, все карты мировых игроков, в несколько раз ускорил объединение Германии. О, если бы кто-нибудь догадывался, как Америка, на словах ратуя за объединение, – как она не хотела и боялась этого! Страдая комплексом боязни второй сверхдержавы, – ибо, по разумению Белого дома, должна быть одна-единственная сверхдержава, то есть Америка, – она сделала все возможное, дабы убрать вторую, роль которой играл бывший Союз. А тут – на тебе: рождается полнокровная Германия! А там, вдали, грозно маячит Япония и Китай.
К тому же, не вышло и насчет Содружества Слаборазвитых Независимых Государств. Потому, во-первых, что «Содружества» в принципе еще нет. А, во-вторых, бывшие республики не такие простаки, как об этом с присущим ей высокомерием полагает Америка. Бывшие республики, обретя пока что декларативную, последовательно переводят ее в реальную независимость. А посему ищут и находят себе союзников: кто в лице Турции, кто среди арабских стран, кто – в Европе.
Уверен: Украину Европа давно ждет не только с благосклонностью, но и с почтительным уважением и нетерпением. Ибо, с вхождением новой Державы как полнокровного члена в ее семью, наконец, завершится многовековой процесс формирования Европы как геополитического индивидуума, призванного историей (или, если угодно, – Провидением) сыграть свою особую роль в мировой цивилизации. А без Украины это немыслимо.
Можно бы сказать: «не было бы счастья, да несчастье помогло». Но нет, это великая закономерность и великая историческая справедливость. Если же кто и очутился в роли несчастливцев, то прежде всего те стратеги, которые и вправду были очень близки к установлению «нового мирового порядка», где роль безраздельного хозяина или априори отводилась хозяину своего Дома, именуемого – Белый.
Более того, не вышло у них и со «Слаборазвитым Содружеством». По мере обретания реальной независимости, новые державы будут вырабатывать свою, уже государственную политику, исходя из своих национальных интересов. Целесообразно ли жить плечом к плечу и поворачиваться спиной друг к другу? Да еще имея пусть и самые унитарные, а все же связи, устанавливавшиеся десятилетиями, а то и столетиями?
Раньше или позже, целесообразность подскажет возобновить эти материальные и духовные связи. В какой форме – это опять же подскажут национальные интересы, то есть целесообразие. И если этот союз состоится – а он состоится! – то это будет не что иное, как Содружество Сильных Независимых Государств.
…И стоит медово-золотая пора полудня заматерелого лета. И при всех наших неурядицах, иногда и вправду кажущихся тупиковыми, если не обвальными, – колосья благовестят: урожай будет. Тяжко его придется собирать, ибо, как сказано в Писании: жатвы много – жнецов мало.
Но – превозможем, ибо, как свидетельствуют: человек – это то, что должно превозмочь. Яркое солнце середины лета до протоплазмы высветлило все, что надо превозмочь.
В этом остром сиянии и слепые начинают прозревать. И труженики уже знают, что многие из тех, кого они по неведению и обольщению сладкими речами усадили в кресла властвующих – несостоятельны. И они должны уйти, и делать то, что им по силам.
Конечно, сами они не уйдут: не тот морально-этический уровень. Но тут уже дело за избирателями. Уверен: ныне они не повторят ошибки, и пошлют в парламенты компетентных, знаемых лично по реальным делам. Несостоявшиеся же на властном поприще должны спокойно заняться делом, соразмерным их реальным способностям. И – упаси Бог! – ставать на их стезю, то есть действовать так, как они ныне, нарушая права человека, измываются над политическими оппонентами, учреждая чуть ли не запрет на профессии по веро– и политическому исповеданию, по национальным и даже по региональным признакам. Нет, если начнем сводить счеты, мы никогда не построим правового государства. Во имя высшей цели – Соборной Украины! – да восторжествует национальное согласие!
Однако и трусливо молчать о том, что ныне уже явственно наблюдается – равнозначно уклонению от своего гражданского долга. Каждый шаг отступления поощряет новых юберменшей: если сегодня они поджигают двери неугодным, или, воровато оглянувшись, группово избивают оппонента в темном переходе, то завтра боевики вынесут свои «акции» под открытое небо.
Самое отвратительное зрелище – этакие мужички, которые, накрывшись тулупами, полушепотом осуждают «варваров», а разбежавшись, заискивают перед теми же варварами: авось, когда придут к власти, вспомнят и пощадят.
Не пощадят – говорю вам как изведавшии многие раскаленнне тигли, где эти «решают» нац– и другие вопросы «штыком и гранатой». Жестоко и страшно решают!
И не надо ханжески ретушировать свою трусость, уповая на то, что, мол, мы молчим, поскольку неудобно быть причисленным к тем, которые – «вот они уже вышли из окопов!» Хлопцы ведь прекрасно знают, что мы, познавшие на собственной шкуре, что такое месть, – никогда не преступим черты, определенной конституцией, Нет, их беспокоит то, что вышедших из окопов страха, уже не сподручно, как сидящих в них, – сзади, в затылок…
Лучше хотя бы подняться во имя будущего тех же хлопцев, которым мы обязаны объяснить, что свою атомную энергию они должны использовать в мирных целях – во благо Украины.
Невзирая ни на что, верю, что так и будет! Ибо день же какой, медово-золотой, и колосья благовестят: быть урожаю! А посему пора снимать бронежилеты и распоясываться от меча политических и иных ристалищ, и приобщаться к числу здравомыслящих жнецов, пока не осыпался колос.
Но…
Но там вдали темнеет тень фантома. И я, повторяя наказ Святого Кирилла Иерусалимского: «Знаешь признаки антихристовы, не сам один помни их, но и всем сообщай щедро», – призываю: прозревшие, теснее сомкните светлоносный круг, дабы он не ушел от Предначертанного.
Ныне празднующие «победу», вы требуете от всех покаяння? Что ж, пусть это будет моим покаянием.
Теперь – очередь за вами. Хватит ли у вас мужества? Но это уже не моя забота.
Я сказал то, что знаю.
…Я исполнил свой долг.
Аминь.
Післямова
Ось Ви і перегорнули останню сторінку.Вельмиповажні запорожці!
З хвилюванням неофіта осмілився запропонувати Вашій високій увазі сю книгу про діла, минулі, недавні і нинішні. Як солдат, що не втікає очима від Вашого прямого і суворого запитання: що ж воно, чоловіче, було, сталося, є та ще буде?
Комусь таки доведеться починати звіт за сподіяне і скоєне «перебудовою», до якої і сам причетний. Та й усі ми певною мірою дотичні. Отже, починаю з себе, з надією подвигнути й інших до чесного, жорстокого самоаналізу. Не задля дрібного самокопирсання, а щоб віднайти і хоч би пунктирно позначити помилки, аби їх не повторити в грядущому.
Вибух, іменований «путчем», який розколов час і наші життєписи на «до» і «після», застав мене в Запоріжжі. Можливо, саме з того минулорічного серпня, хай і підсвідомо, зародився задум цієї гіркої книги.
Не каюсь, що повірив першопочатковим гаслам оновлення: вони й справді були благородні. Не побиваюсь за всім поспіль минулим, включаючи й унітарний Союз: незалежність України – це справді дар Божий, який ми вистраждали разом – і українці, і всі народи, що живуть та діють під її небесами. Одначе і не знімаю з себе вини за те, що не зумів передбачити чийсь підступний замір: з одної залежності заманити нас в іншу, закордонного гатунку. А заодне – розстріляти наше минуле, відібрати смисл життя цілих поколінь, які будували і вмирали за Вітчизну, за нас з вами, а нині, зневажувані й обпльовані, опинилися за межою бідності. Будемо одверті: ми таки й справді не догледіли, що нас вперто повертають назад, у світ, де править експлуатація людини людиною. І от вам наслідки: ллється кров міжнаціонального розбрату, мораль суспільства впала за нульову познаку аж до того, коли вже наших дівчат – майбутніх матерів – продають в закордонні борделі. А національна література, мистецтво, кіно майже зникають з духовного обрію…
Та годі побиватися! Запорожці зазнавали і не таких ударів долі, і все ж виходили переможцями, бо твердо стояли на своїй землі, могутньо стояли за віру предків, за власну волю і долю, за вашу і нашу свободу.
На цій священній землі, политій кровію великих наших предтеч, вірую: ми здолаємо і цю руїну! І свідок цьому – Хортиця, яку неоднораз брали в полон, але ніколи і нікому не вдавалось і не вдасться здолати Дух її!
Доземно вклоняюсь вам, славні запорожці! І хай вашому могутньому Козацькому Роду не буде переводу – нині, і прісно, і вовіки-віків! З надією на світлу будуччину справдні Незалежної України і всіх її народів, не зважаючи на національну приналежність і віросповідання.
Ваш
Борис ОЛІЙНИК.