Ольга Ивановна Маховская. Как спокойно говорить с ребенком о жизни, чтобы потом он дал вам спокойно жить

   Но если ребенок слышит агрессивное: «Как нам убить время?» или вялые жалобы: «Мне скучно!», он может погрузиться в беспредметную тревогу, избегая дел и событий, которые не отличаются эмоциональной яркостью.
 
   «Жизнь против жизни» – это мировоззрение убийц и солдат. Радикально настроенные люди не готовы принять альтернативы в жизни. «Убить мало!», «Попробуй только сделай так, я откажусь от тебя! Я выгоню тебя на улицу, и ты будешь холодной и голодной!» Мы думаем, что, посылая проклятья своим детям, подвергаем их моральному наказанию, хотя на самом деле психологически уничтожаем их. «Всякий, кто будет поступать против воли отца или матери, должен быть лишен нормальной человеческой жизни!»
 

 
   Вот что, по сути своей, означают подобные посылы.
   Эта модель жизни наиболее активно прививается мальчикам. Мы готовим их к войне. «Настоящий мужчина должен уметь держать оружие в руках!» «Настоящий мужчина должен построить дом, вырастить дерево и родить сына!» Оба лозунга приписываются мусульманской традиции воспитания мальчиков в духе активного освоения мира. Безусловно, современный человек должен активно осваивать мир. Но психология солдата отрицает целый ряд других гуманитарных ценностей. Любовь, поддержка, братство начинают подчиняться мотиву власти над другими. Самые агрессивные мотивы человека, как считают психологи, наименее насыщаемы. Абстрактная открытая установка на завоевание превратит вашего ребенка в вечного универсального солдата, который не знает другой работы и других достижений, кроме агрессивного вторжения на чужую территорию. «Выживает сильнейший!» – закон джунглей, но не современного цивилизованного общества. Детей нужно учить управлять своей агрессией. Они должны понимать, что агрессивный человек опасен для других. Старые сказки об агрессивных животных учат одному: зло, агрессия опасны, но им можно противостоять. Добрых, дружелюбных людей большинство. Они всегда побеждают, хотя это и бывает непросто.
 
   «Жизнь как достижение целей» – это жизнь целеустремленных людей, преследующих конкретные материальные цели, не всегда связанные с высокими идеалами.
   Такие люди поражают тем, что не только умеют ставить перед собой цели, но и достигать их Они уверены, что все, происходящее в их жизни, зависит только от них. «Человек сам кузнец своего счастья», «Все зависит от тебя!», «Жизнь – это спорт, выигрывает только самый сильный и настырный» – вот что говорим мы своим детям. «Ты – лучше всех, ты победишь!» Жизнь превращается в гонку, соревнование, жесткую конкуренцию. Психология индивидуальных достижений, характерная для протестантской идеологии, быстро распространяется и у нас. С точки зрения психолога, хочу предупредить, что этот разумный образ жизни внешне «навороченных» людей может сопровождаться эмоциональном холодностью и выхолощенностью отношений.
   Главное – не цель, а мотив. То, ради кого или ради чего совершаются подвиги. Установить с такими людьми теплый эмоциональный контакт удается с трудом. В душе они – «спортсмены», чаще всего мизантропы, презирающие людей за их слабости. Хотя, как и все другие, нуждаются в эмоциональной поддержке, но никогда об этом не попросят, а, проявив сентиментальность, тут же пожалеют о своей слабости.

 
   Поощряя в детях целеустремленность, мы должны учить их соотносить свои цели с мотивами, мыслями и ожиданиями других людей. Не забывать, что цель не всегда оправдывает средства, и человеку нужно помнить, для кого он стремится к цели. На опыте спортсменов можно наблюдать, что самые высокие достижения в спорте чаще всего свершаются не ради призов и наград, а «чтобы не подвести команду», «отстоять честь страны», «чтобы вызвать восторг у любимой девушки», «чтобы мама гордилась».
   Суть человека в его способности разделять эмоции, мысли, мотивы с другими. Если вы хотите, чтобы ваш ребенок был по-настоящему счастлив, учите его сочувствовать, сопереживать другим. Настоящее счастье – счастье, разделенное с другим человеком. Настоящий успех – успех, пережитый с самыми важными, самыми близкими людьми, которые за вас болеют, любят вас и верят в вас безоговорочно.
 
   «Жизнь как творчество» – это жизнь, посвященная творчеству. Люди подобного склада склонны проводить время или в одиночестве, над рукописями, или в мастерской, делая эскизы, или ломая голову над формулами или проектами новых автомобилей. Порой они поражают своей беспомощностью, раздражают неприспособленностью к внешней, реальной жизни, несмотря на то что человечество все лояльней относится к гениям. Словом, большинство из нас готово восхищаться гением издалека, но в реальной жизни предпочли бы держаться подальше. «Посмотри, какой странный мальчик. Я знаю случаи, когда родители много занимались с детьми, не давали им быть просто детьми, а в результате те заболевали, сходили с ума!» Или наоборот: «Самое важное в жизни человека – это творчество. Только творческие люди живут подлинной жизнью. Вот вырастешь, станешь знаменитым, и тебя будут показывать по телевизору!» Или: «Написать хорошую книгу – вот что может сделать нас знаменитыми и богатыми».
   Если у вас одаренный ребенок, вам неизбежно придется находиться в темах: «одаренность и жизнь», «одаренность и счастье», «одаренность, творчество и любовь». Пунктик российских родителей – способности их детей. К этой теме мы вернемся уже в следующей главе.
 
   «Жизнь как экзистенциальный конструктор» – это жизнь человека, способного к маневру. Такой человек не только держит свои мозги включенными, но и постоянно решает проблему выбора тактик и их соотношения со своими стратегическими целями. Но больше всего меня восхищает способность этих людей комбинировать свои интересы с интересами других. Это люди команды. По крайней мере, они не идут к своим целям холодно и расчетливо, а оглядываются вокруг. Они будут беспокоиться о развитии и продвижении своего окружения не меньше, чем о себе. А вы приятно удивитесь, обнаружив, что, например, мужчины подобного склада – еще и прекрасные отцы и мужья, любят возиться на кухне, а по выходным гоняют в футбол с крепкими парнями, которые в подметки им не годятся ни по уровню интеллекта, ни по социальному положению.

 
   Естественность и спонтанность, искренность и чувствительность никогда не позволят таким людям рубить сплеча и ставить свои принципы выше переживаний других людей. «Надо подумать. Надо спросить остальных. Надо придумать что-то нетипичное», – говорим мы своим детям, приглашая внимательно изучать эту жизнь.
   Каждый из нас вправе выработать свою собственную философию и отношение к жизни, психологи не указ. Но самому свою философию трудно отрефлексировать, оценить и изменить. Не надо только удивляться, почему наши дети совершают ошибки, ведь мы их совсем не этому учили.
   Можно открыть, изобрести свои ходы в жизни.
   В психологии есть понятие социального интеллекта. Он направлен на решение практических задач, задач взаимоотношений. Для выживания в современном мире этот интеллект оказывается более важным, чем формальный интеллект, который мы тренируем в школе, мышление шахматиста, например. Мышление определяет успеваемость детей в школе, на одной из первых ступеней социализации. Но мыто с вами серьезные люди и понимаем, что умные – не всегда самые счастливые, и нашим детям потребуются дополнительные социальные навыки, чтобы сохранить себя и реализоваться в этой жизни.
   Каждая из технологий жизни отражает разные установки: гедонистические, созерцательно-эстетические, мировоззренческие и др. Для их удачной комбинации неплохо бы научиться их различать и осознанно передавать своим детям.

Как любить ребенка, чтобы его жизнь сложилась?

   Мы очень мало любим наших детей. Все потому, что очень заняты, особенно сейчас, когда приходится носиться по двум-трем работам, а еще и потому, что не умеем этого делать. Наверное, у всех родителей складывается пожизненный комплекс оттого, что они недолюбили своих детей.
   Еще 20–30 лет назад в воспитании детей самое активное участие принимали бабушки и дедушки. Да и папы с мамами проводили с детьми больше времени. Сегодня на смену бабушкам приходят няни, которых, по моим наблюдениям, оценивают не по эмоциональным вкладам в детей, а по сговорчивости и готовности подчиняться режиму хозяев.
   Потребность в любви и эмоциональной поддержке малыш испытывает с первых минут своего рождения, и эта потребность только нарастает со временем. Психологи всех школ и направлений настаивают на важности тесного физического, телесного контакта с детьми. Основной фигурой, теплой, душевной и любящей, конечно, является мама, которой и предстоит выполнять главную роль в развитии ребенка до 5–6 лет. Если детей отлучают от матерей или сами мамы мчатся с утра пораньше на работу, у детей формируется «комплекс сироты», психологической и эмоциональной оторванности от других. Им трудно будет налаживать длительные и глубокие связи с другими людьми. Они не смогут с уверенностью положиться на другого человека. Отсутствие глубокой, постоянной, а не эпизодической, суетливой эмоциональной связи приводит к ранним детским неврозам и основательно портит биографии взрослых людей, особенно их личную жизнь, которая как раз предполагает эмоциональную близость и высокую заинтересованность в другом человеке.
   Жестокие эксперименты на эту тему ставит жизнь. Дети, воспитанные в приютах и домах малютки, в которых не хватает персонала, вырастают неуверенными в себе людьми, с очень низким уровнем притязания и низкой самооценкой.

 
   Если ничего, кроме упреков, малыш не слышал с самого детства, он усваивает эту отрицательную модель поведения.

Аксиомы родительской любви:

   ♦ Любви не бывает много. Не нужно бояться любить слишком сильно. Нужно бояться любить слишком мало.
   ♦ Основными инструментами любви являются физический и зрительный контакты, через которые формируется эмоциональная привязанность, уверенность, открытое и дружеское отношение к миру.
   ♦ Не думайте, что достаточно любить «в уме», или что родительская любовь – это нечто само собой разумеющееся. Нужно еще уметь сообщать ребенку о своей любви.
   ♦ Основной психологической производной родительской любви является самооценка ребенка. Он настолько адекватно оценивает себя, насколько часто и точно мы эмоционально реагируем на него и его поведение.
   ♦ Мамы отвечают за самооценку, т. е. за то, как оценивает себя ребенок. Папы – за уровень притязаний, иными словами, за то, к чему они стремятся.
   ♦ Важно не только любить ребенка, но и учить его любить и заботиться о других.

Правило «Физического контакта».

   Своих родных детей мы должны чаще носить на руках, прижимать к себе и обнимать, целовать, хлопать по плечу, гладить по спинке, купать в ванночке. Психологи призывают учителей усаживать самых вымороженных в эмоциональном смысле детей на первые парты, чтобы иметь возможность не только чаще заглядывать к ним в тетради, но и обнимать за плечи, пожимать руку. Успеваемость детей, как известно, зависит не только от интеллектуальных способностей, но и от уверенности в том, что их любят и принимают.

Правило «Любящего взгляда».

   Еще один способ показать нашу любовь – это взгляд, любящий, обожающий, восторженный, счастливый, эмоционально теплый. Такой взгляд лучше всяких слов свидетельствует о том, как мы относимся к своему ребенку. Уже через 2 месяца после рождения дети начинают не только фокусировать взгляд на предметах и различать их, они явно ищут глаза другого человека, своей мамы. Мама – самый важный и жизненно необходимый «объект». К нему тянутся, по нему скучают и плачут, когда его долго нет. Я с удивлением наблюдаю, как все чаще роль мамы выполняет кто угодно – няня, бабушка и даже папа! У нескольких моих знакомых журналисток, делающих заметную карьеру, дома с детьми сидят мужья. Остается надеяться, что принятая в нашей культуре мужская суровость не мешает им прижимать и пестовать малышей, а также смотреть на них с материнским обожанием.

 
   Мы должны учиться смотреть, прямо и открыто, в глаза своим детям. Тогда они спокойно и уверенно будут смотреть в глаза другим людям.
   Есть одна интересная закономерность: чем чаще и открытее дети смотрят в глаза взрослых, тем чаще им предлагают поддержку и помощь. Английские психологи провели простой эксперимент в одном из детских госпиталей. Они арифметически подсчитали, что волонтеры, которые приходят в госпитали бесплатно помогать медицинскому персоналу, чаще заходят в палаты к тем детям, которые отличаются большей общительностью, спонтанностью, открытостью взгляда.
   Голос, интонации, добрые или злые, раздражительные, тоже сообщают детям о том, насколько тепло и искренне мы к ним относимся.
   Анализ российской традиции воспитания приводит меня к выводу о том, что физический контакт и взгляд активно используются родителями как средство наказания. Строгий, суровый, рассерженный взгляд родителя призван остановить малыша и предупредить о неминуемом физическом наказании. Ну и принцип «бьет, значит, любит» мы усваиваем в детстве, когда физическое наказание со стороны близких людей предлагается нам в качестве нормы.
   Парадокс, но если раньше телесное наказание связывалось с практиками физического принуждения, избиением детей, нанесением повреждений и увечий, то теперь самым губительным родительским воздействием считается полное отсутствие телесного контакта. Начиная с раннего отнятия от груди, перекладывания ответственности за воспитание ребенка на нянь, бабушек и др., мы дистанцируемся от своих детей, оберегая свой телесный комфорт. Любовь – это телесная связь, неизбежно связанная с нарушением границ нашего «Я». Любовь – это постоянное беспокойство. Любовь – это перманентный дискомфорт. Как и жизнь. Вечный покой и умиротворение нас ждут… сами знаете, где..
   Самооценку психологи сравнивают с эмоциональным резервуаром Как только там становится пусто, то есть довольно давно ребенка никто не хвалил, не восторгался или просто не обращал на него внимания, ребенок начинает сникать, как забытый цветок, терять интерес к жизни. Детям нужны дополнительные эмоциональные силы, чтобы преодолеть равнодушие или жесткость окружающих.
   Наши похвала и восторг могут быть направлены на самого ребенка, на его личность, а могут – только на его поведение и поступки. В первом случае мы формируем ядро его идеального «Я», во втором – уровень внешних притязаний ребенка – того, что он может делать, «что такое хорошо, что такое плохо». Соотношение наказаний и поощрений и разная их направленность как раз и создают условия для будущих биографий наших детей.
   Высокая самооценка – высокий уровень притязаний фиксируются в формуле «Ты самый лучший на свете, и ты сможешь сделать все, что захочешь!» Образ неограниченных внутренних ресурсов и бесконечных внешних возможностей выглядит позитивно и кажется очень привлекательным, если у ребенка действительно хорошие способности, а окружение готово поддерживать амбиции растущего организма.

 
   Однако сегодня даже детей из королевских семей учат соотносить свои запросы с потребностями других людей и вести себя в соответствии со своими реальными успехами и по меньшей мере в согласии с моралью и законами страны, в которой они родились.
   Высокая самооценка, но низкий уровень притязаний означают: ребенок настолько хорош, что нечего больше и желать. Ну, прелесть что за девочка, чудо что за мальчик! Такой обаятельный бездельник, впрочем, очень безобидный, вот кого мы растим, не покладая рук, умиляясь своими детьми без всякого на то повода. Но результатом сильного расхождения между самооценкой и уровнем притязания может стать глубокое чувство неудовлетворенности жизнью. Человек догадывается, что в предлагаемых обстоятельствах достоин лучшего. И здесь очень важно научить ребенка отказываться от «плохих предложений», уметь «торговаться», то есть отстаивать свое право на лучший приз.
   Низкая самооценка и низкий уровень притязаний означают, что ребенок никого не интересует, возможно, даже мешает, и никто его не учит жить, ухаживать за собой, играть, общаться… Хуже не придумаешь. Ему говорят примерно следующее: «Ты у нас какой-то невезучий, будь осторожен, в мире столько опасностей!», «Как же ты будешь жить? Тебя же нельзя оставить ни на минутку. Обязательно что-то случится!» Это не сочувствие, это приговор.
   Ну и, наконец, низкая самооценка и высокий уровень притязаний – классический невротик, который не уверен в себе, не знает, что он реально может, но с детства запрограммирован мечтать стать знаменитым пианистом или космонавтом. Хоть кем-нибудь. Его мало хвалят, но часто напоминают, что семья на него рассчитывает и что стоит жить только затем, чтобы поразить мир невероятными успехами. «Наверное, в будущем тебе повезет, и ты станешь успешным, но с такими данными рассчитывать можно только на чудо!», «Конечно, всякий может стать космонавтом, но в нашей семье никогда не было космонавтов!».
   Норма посредине, как всегда.
   Безусловную любовь в условиях традиционного воспитания персонализирует, как правило, мама. Она же, ее эмоциональный вклад, определяет уровень самооценки ребенка. Отец «отвечает» за уровень притязаний, он должен организовать контакты детей, учить планировать свою деятельность. Как мы видим, гармония в семье отражается на гармоничности развития детей. Традиционная семья, в которой отец зарабатывает и прикрывает, охраняет и планирует, а мать бережет, безоговорочно любит и поддерживает членов своей семьи, кажется, наиболее соответствует нормальному, гармоничному развитию ребенка.

 
   Две крайности особо чреваты в отношениях с детьми: с одной стороны, чрезмерная строгость и высокий внешний контроль, а с другой – чрезмерное обожание, доходящее до эмоциональной зависимости уже самих родителей от детей. И то, и другое лежит в основании невротического развития личности. Психоаналитики считают, что высокий контроль, который при традиционном воспитании принадлежит отцу, может привести к высокой тревожности и страхам, навязчивым состояниям и излишней подозрительности у ребенка. Чрезмерная любовь матери может вытеснить из его сознания остальные отношения – с другими детьми, родственниками. Печально, но и через 20 лет мы видим, как мать живет с сыном, у которого никак почему-то не складывается личная жизнь. Никто из кандидаток маме в подметки не годится. Никто не готов поклоняться женщине, которая вырастила сына в одиночку, а без признания материнского авторитета здесь не впускают в дом.
   Любить ребенка – это значит стимулировать его заботу об окружающих. Любовь – это поощрение наших детей к тому, чтобы они не боялись открывать для себя этот мир, принимали таким, каков он есть, с горестями и заботами. Вместо: «Прижмись ко мне покрепче, дитя, пока я с тобой, тебе ничего не угрожает!» хорошая мать сообщит: «Не бойся смотреть другим в глаза, открыто и дружески, как я смотрю в твои. Что бы ни случилось с тобой, у тебя всегда хватит сил преодолеть трудности. Обязательно найдется рядом человек, готовый тебя поддержать. Но и другие нуждаются в твоей помощи и поддержке, потому что ты сильнее многих!» Материнская любовь не должна застить свет, она должна помогать открывать мир.
   Признание в любви может звучать по-разному: «Ты мне очень дорог!», «Мне интересно, что ты делаешь?», «Как красиво у тебя получается!», «Кто это нарисовал такой талантливый рисунок?!», «Давай обнимемся?», «Мне без тебя не справиться!», «А кто меня поцелует в щечку, чтобы поднять настроение?», «Давай вместе покормим нашего любимого котенка?», «А если мы вместе помоем чашки, успеем посмотреть мультфильм, который тебе нравится!», «Ты подмел пол? Да ты – лучший мистер Мускул на свете!».

Как научить его любить вас, чтобы вы могли спокойно жить?

   Любовь – это самый важный фактор детского, а позже и личностного развития уже взрослого человека. Как мы любим своих детей? Какой любовью?
   Считается, что в ответ на нашу любовь ребенок ответит тем же. Если бы это было так. Перекормленные любовью эгоцентрики, циники считают, что все для них. Это дети, которых любили, но от которых ничего не требовали взамен..

Первое правило любви: В семье, помимо ребенка, должен быть кто-то еще, более слабый и нуждающийся в помощи

   Это может быть хомячок, котик, причудливый кактус. Главное, чтобы эта забота осознавалась вашим ребенком как что-то необходимое и очень важное. Мальчики и девочки должны понимать, что настроение, здоровье, способность радоваться жизни у других существ напрямую зависит от них. Поэтому важно не только показать, как ухаживать, кормить и ласкать другое создание, но и обращать внимание на хорошие перемены в физиономиях тех, кому малыш старается помочь.

Второе правило любви: Взрослые нуждаются в помощи и заботе.

   Потому что все когда-нибудь немножко болеют, немножко устают или совсем чуть-чуть грустят. Можно попросить своего малыша: «Детка, скажи мне что-то ласковое. Я так устал!», «Помоги-ка передвинуть этот стульчик. Без тебя бы я не справилась. У меня много дел, и мне нужен хороший помощник вроде тебя!». Или: «У меня болит голова. Кто положит мне свою маленькую волшебную ручку на лобик?»

Третье правило любви: Дети учатся сочувствию в игре друг с другом.

   Но это никогда не происходит само собой! Дети вначале играют сами с собой. Воспитатели младших групп для трехлеток знают, что 25 малышей нуждаются каждый в своей игрушке, потому что играть сообща они еще не могут. Уже спустя год они начинают охотно играть в простые ролевые игры под руководством взрослых Именно в этот момент и нужно не просто формально объединять детей одним сюжетом, но и рассказывать, с повторами, как чувствуют себя все участники игры. Говорить о состояниях, эмоциях и переживаниях нужно прямо, четко формулируя: «Она плачет», «Он радуется», «Она веселится», «Он прыгает от радости до потолка!».

Четвертое правило любви: Пусть они научатся у клоунов и кукол!

   Некоторое преувеличение в выражении эмоций убедит малыша в реальности чувств героев. Вспомните, как они сопереживают клоунам в цирке. А ведь клоуны и их поведение – прямое воплощение гипербол: большой, до ушей, улыбающийся рот, огромные удивленные глаза, бровки домиком, парик лохматый, неестественного цвета. А каких размеров шапки; шляпы; береты; цилиндры? Клоунская традиция как раз рассчитана на малышей 3–6 лет, чтобы они не скучали в цирке, между номерами для взрослых. Клоун делает то, что веселит малыша, – падает, кувыркается, теряет пуговицы, играет на странных инструментах. И всегда выражение у него на лице нарисовано. Дети еще не улавливают нюансов в эмоциях. Они обязательно научатся этому с вашей помощью, но потом. А пока они и сами рисуют крупные фигуры – круг лица, палки ручек и ножек, смеющийся или прямой рот… Кукольники, те, кто делает куклы для детских театров, знают эту особенность «укрупненного» детского восприятия, поэтому у каждой куклы есть свое особое выражение лица. Более того, руководители кукольных театров и детских студий обучают детей самостоятельно делать красивые и разные куклы. Это прекрасный психологический тренинг для малышей.
   Барби в качестве единственного кукольного экспоната плоха тем, что у нее мелкие черты лица. При всем разнообразии мастей «гламурных» кукол для малышей они все на одно лицо. И поэтому вроде как без лица. Девочки охотно одевают-раздевают своих иностранных гостей, но играть в Барби практически не с кем. Принцессы могут только повелевать и принимать восторги. Они – существа без эмоций и собственного лица – обречены на одиночество.
   Еще один недостаток мира дорогих игрушек в том, что ребенок получает их с уже готовым функционалом. Ему не приходится конструировать свои миры, придумывать персонажей из подручного материала. Напротив, обеспокоенные новыми стандартами чистоты, мы ругаем детей, когда они приносят в дом желуди, листья, грязные игрушки, песок в ведерочке. Этому теперь нет места в доме, а значит, и в психике ребенка. Предметы, которые могут играть роль разных игрушек, удаляются из детского воображения как ненужный хлам. Ребенку больше нечего придумывать, строить и перестраивать. Ему больше не нужно воображение. Ему остается только пользоваться. Вместо творцов мы растим разумных, рациональных пользователей. То есть потребителей! Я никак не могу избавиться от одного детского страха. Если следующее поколение вырастет поколением потребителей, кто же будет все это счастье производить? Только дети из бедных малообразованных слоев? Мир, в котором бедные искусные пашут на богатых и ленивых, уже был, всё это плохо заканчивалось. Так и видится война полчищ однотипных Барби в одинаково розовых платьицах против миллионов старых, потрепанных, но таких теплых кукол, кукол, в которые играли еще бабушки. Вы за кого?