Страница:
Она никому не говорила, что они расстались.
На пляже оказалось много народу, просто полотенце некуда кинуть было. Они устроились возле воды. Расстелив полотенца и сбросив верхнюю одежду, сразу побежали купаться. Туся любила плавать и, набирая скорость, устремилась подальше от берега. А Вероника скоро вышла и улеглась на живот.
– Какой красивый купальник! – услышала она вкрадчивый мужской голос и повернула голову.
Возле нее сидел на корточках улыбающийся загорелый мужчина лет тридцати пяти. Его сильно выгоревшие на солнце волосы казались белыми, глаза на темном лице выглядели пронзительно-синими, улыбка белоснежной. Вероника почему-то зацепилась взглядом за ямочку на его подбородке.
– И хозяйка купальника тоже очень красивая девушка, – не унимался мужчина. – И как же ее зовут? – поинтересовался он и смешно сморщил нос.
– Вероника, – ответила она и села, стряхивая песок с коленей.
Мужчина опустился рядом.
– А меня Григорий, – сказал он и вновь широко улыбнулся.
На этот раз Вероника засмотрелась в его синие яркие глаза.
– А почему вы не на работе? – задала она довольно бесцеремонный вопрос. – Ведь сейчас разгар рабочего дня.
Григорий звонко расхохотался. Потом внимательно глянул на нее и ответил вопросом на вопрос:
– А вы? Ведь сейчас разгар рабочего дня! Но вы ловите загар!
– У меня каникулы, – улыбнулась Вероника. – И я перешла на второй курс финансовой академии.
– Поздравляю! – сказал он. – А я театральный режиссер, поэтому мой рабочий график свободный.
– Да ладно! – не поверила она. – Гонишь!
– А мы уже на «ты»? – ласково проговорил Григорий. – Отлично! И хочу сказать, что ты просто прелесть!
В этот момент из воды вышла Туся и с недоумением воззрилась на Григория.
– Что за чел? – поинтересовалась она у Вероники.
– Здравствуйте, милая барышня! – с трудом сдерживая смех, произнес Григорий.
– Привет! – ответила Туся и улеглась на полотенце.
Скоро они чувствовали себя с новым знакомым так легко, будто знали его всю жизнь. Григорий рассказывал смешные истории из актерской жизни, сообщил, что учился на курсе Марка Захарова, которого все студенты дружно звали Мраком Захаровым, поведал им кое-какие закулисные тайны театральных звезд. Когда Вероника почувствовала, что обгорела на солнце, и засобиралась домой, он предложил довезти ее. И она легко согласилась.
– Ты с нами? – спросила она у нахмурившейся Туси.
– Нет, Виталик обещал после четырех подгрести сюда. Буду ждать.
– Тогда пока! – беззаботно ответила Вероника, поцеловала подругу в щеку и направилась вместе с Григорием с пляжа.
Он очень нравился ей.
«Вот с такими взрослыми мужчинами и нужно встречаться, – думала Вероника. – Они понимают толк в девушках. А то эти юнцы! Что в них хорошего?»
Когда они уселись в его серебристую «Ауди», Вероника открыла окно и подставила разгоряченное лицо ветру. Григорий вел машину молча. Но Веронике было комфортно даже в этом молчании. Он остановил машину во дворе возле ее дома и аккуратно припарковался под раскидистым кленом.
– Чаем напоишь? – поинтересовался Григорий. – А то от этой жары в горле пересохло.
Вероника легко согласилась.
Они поднялись в квартиру. И уже через пять минут улеглись в постель. Григорий оказался очень странным любовником. И потом уже Вероника поняла, что он секс воспринимает как спектакль и, естественно, выступает в качестве режиссера. И все эти команды: «ложись так», «повернись этак», «покажи мне в такой позе», «максимально раскройся» обращены к ней, как к актрисе, с которой он сейчас взаимодействует. Но, несмотря на это, Григорий был, несомненно, очень опытным мужчиной и доставил ей массу удовольствия.
Когда они вышли из ванной и уселись на кухне, Вероника смотрела на него почти влюбленно.
– А почему ты одинок? – поинтересовалась она.
– С чего ты взяла? – искренне удивился Григорий. – Вообще-то я женат, у меня и дочка есть.
Однако Веронику это почему-то не смутило. Она чувствовала, как нежность заполняет сердце, как внутри все тает и вновь приходит желание. Григорий внимательно глянул на нее, отодвинул чашку с недопитым чаем, встал, взял за руку и четко произнес:
– А ну-ка, в кровать!
И все продолжилось.
Перед уходом они обменялись телефонами.
– Ты сообщи мне, когда можно заехать, – деловито сказал он и чмокнул ее в щеку.
– Хорошо, – улыбнулась Вероника и закрыла за ним дверь.
Потом оделась, взяла пиво и чипсы и уселась смотреть своего любимого «Шрэка».
Наутро Вероника почувствовала, что совершенно охладела к Григорию и навряд ли еще захочет встретиться с ним. Он позвонил днем, сказал, что есть часок между репетицией и спектаклем, на что Вероника спокойно ответила, что передумала и что все это было ошибкой.
– И все-таки… – начал Григорий.
– Только не доставай меня! – обозлилась она и отключила телефон.
Потом Вероника оделась и вышла на улицу. Она направилась в парк, который находился неподалеку от ее дома. По пути купила банку колы. Усевшись на свободную скамью в тени деревьев, девушка задумчиво наблюдала, как воробьи дерутся из-за хлебных крошек.
«Я решил уйти от тебя. Это окончательно. Не звони, не пиши. Я больше не люблю тебя», – всплыло из памяти. Вероника тряхнула волосами и вздернула подбородок, упрямо сжав губы и стараясь стереть из памяти эти строки.
– Ты чего такая сердитая? – услышала она задорный мальчишеский голос и повернула голову.
К скамье подходил парень, на вид ее ровесник.
– А тебе какое дело? – недовольно ответила она.
– Да просто так! – засмеялся он и сел на скамью. – Можно?
– Место не куплено! – ответила она и посмотрела на него.
Парень был обычный на вид, с приятным лицом и худощавой фигурой. На его носу Вероника заметила крохотные коричневые веснушки и отчего-то начала улыбаться.
– Тебя как зовут-то? – поинтересовалась она.
– Стас, – ответил он. – А тебя?
– Ника.
– Прикольно, – заметил Стас и пододвинулся. – У тебя каникулы?
– Ага, – кивнула она и протянула ему открытую банку с колой. – Хочешь?
– Давай, – кивнул он и отпил. – Жара стоит весь июль. Я скоро в деревню. Сессию сдал. А ты в каком универе?
– Финансовом.
– А, понятно, а я в Бауманке. На третий перешел. А ты живешь тут рядом?
– Ага.
Стас взял ее за руку.
– Ты симпотный, – ухмыльнулась она и сжала его пальцы.
– Ты тоже не страшная девка, – заметил он. – А парень есть у тебя?
– Расстались, – кратко ответила Вероника и отняла руку.
– Да ладно, не грузись! – посоветовал Стас. – Я тож со своей разбежался неделю назад. И, как видишь, жив!
Он пододвинулся и обнял ее за плечи.
– Ты мне с первого взгляда понравилась, – признался он. – Вижу, сидит такая клевая девчонка. Вот я и подошел. Мож, тел дашь?
Вероника достала свой телефон. Они обменялись номерами. Потом встали и пошли по дорожке, болтая ни о чем. Через какое-то время увидели узкую тропку, уходящую влево, и за кустами поваленное бревно и следы старого кострища. Не сговариваясь, свернули и уселись на бревно. Стас вдруг обхватил Веронику и начал целовать. Она не сопротивлялась. Закончилось тем, что он развернул ее и быстро сдернул джинсы. Когда они привели себя в порядок, Стас выглядел обескураженным, но без конца тихо повторял:
– Ты супер! Ты просто супер! Ты офигенная! У меня прям башню снесло!
– Ладно тебе заливать, – вяло ответила она. – Я домой пойду.
– А давай завтра еще погуляем? – спросил он и заулыбался.
Вероника глянула в его светло-карие глаза, на влажные красные губы и тоже начала улыбаться. Ей стало легко на душе, Стас казался близким, словно они были давно знакомы.
– Давай! – согласилась она.
– Супер! – явно обрадовался он. – Тогда до созвона! Ты прости, зайка, но я уже опаздываю. У меня дела в этом районе. Я ж курьером летом работаю, вот решил через парк расстояние сократить.
– Сократил? – лукаво спросила Вероника и начала хохотать.
– Ага! – сказал Стас и тоже засмеялся. – Но так классно, что я сюда двинулся.
Они вышли на дорожку и направились в разные стороны. Вечером Стас позвонил. Они мило поболтали около часа. Он очень нравился Веронике, и она уснула успокоенная.
Но утром все странно повторилось. Апатия и нежелание общаться с новым знакомым – все, что она почувствовала, когда проснулась.
«Бог мой! – думала Вероника, лежа в кровати и изучая потолок. – И почему я влюблена ровно один день? Что это со мной?»
Она не знала ответа на этот вопрос и скоро перестала об этом думать. Но Стасу, когда он позвонил, категорично отказала.
Так продолжалось до августа. Вероника легко знакомилась, честно пыталась удержать состояние влюбленности, которое появлялось после того, как она занималась сексом с парнем, но оно на следующий день исчезало. И Вероника ничего, кроме скуки, не испытывала. Она перестала задумываться о происходящем и даже втянулась в этот процесс. Случайные партнеры отчего-то напоминали ей мотыльков-однодневок. И действительно, для нее они словно умирали на следующий день после знакомства. Ей много звонили, но часто она даже вспомнить не могла, что это за Саша, Петя или Макс, и просто сбрасывала звонки.
В августе Вероника поехала на две недели с родителями в Анталию. Там на нее обращали внимание мужчины, но родители были на страже, поэтому Вероника ни с кем не знакомилась. Она много купалась, загорала, танцевала в клубах и прекрасно проводила время. Но примерно через неделю почувствовала, что ей явно не хватает остроты ощущений. Секс со случайным партнером превратился для нее в своего рода наркотик, без которого жизнь стала казаться неинтересной даже на курорте. И ей требовалась новая доза. Хуже всего, что Вероника вновь начала вспоминать Толю, и боль вернулась. Домой она уезжала в крайне мрачном настроении. Родители пытались выяснить, в чем дело, но она отмалчивалась, а потом сказала, что слишком много времени проводила на солнце и переутомилась.
В сентябре начались занятия в академии, и Вероника, оказавшись среди сокурсников, воспрянула духом. Она с радостью окунулась в студенческую атмосферу и не смотрела на парней как на потенциальных любовников. Но уже через неделю поняла, что ее вновь тянет испытать остроту случайного и ни к чему не обязывающего секса. Как-то к ней подошел Дин и протянул флаер.
– Слушай, Ника, – сказал он, – тут меня пригласили. Но, во-первых, я не могу в этот день, во-вторых, не люблю панк-рок. А тебе в самый раз. Так что?
Вероника взяла листок и прочитала:
– «23 сентября – фестиваль „РЕЛАКСИРУЙ, НЕ РЕФЛЕКСИРУЙ!“, клуб „Релакс“ (Москва). Выступают группы: „BER-LINN“, „Тени Свободы“, „Хо`key“, „Флип“, „Summer Days“. Начало в 16.00».
– Вот именно, – заметил Дин и улыбнулся. – Релаксируй, Ника! А то ты что-то последнее время слишком озабоченная стала.
– Супер! Будут «Беры»! Одна из моих любимых команд! Обязательно пойду. Спасибо, Динарчик! Ты просто прелесть!
И она поцеловала его в щеку.
– Не за что, – засмущался он. – Почему б не сделать подруге приятное!
Вероника глянула на него внимательно. И в первый раз оценила спортивную фигуру, густые русые волосы, подстриженные в довольно длинное каре, раскосые зеленые глаза и крупный рот. Дин смотрел на нее с удивлением и вдруг начал краснеть. И Вероника тут же отогнала мысли вполне определенной направленности и попыталась смотреть на него, как раньше, то есть как на хорошего друга и своего в доску пацана.
– В общем, я пошел! Удачки тебе, Никусь! – быстро сказал Дин и направился по коридору к аудитории.
– Пока! – пробормотала она вслед. Потом пропела себе под нос строчки из песни группы «BER-LINN»: «Раскрашены стены домов граффити. Со всех ног я бегу от ментов. Ты не стой на моем пути. Залетаю в вагон метро… Пассажиры не при делах…»
И начала улыбаться.
Вероника опоздала на начало, и, когда вошла в зал, концерт уже шел полным ходом. Она хотела пробиться ближе к сцене, но это ей не удалось, так как зал был полон. Она остановилась, отошла ближе к левой стене и начала подпевать:
– Обожаю эту группу. Жаль, что они из Питера и не так часто к нам приезжают, как хотелось бы.
– Да, – кивнула Вероника и начала лихорадочно соображать, когда сегодня родители вернутся с работы.
Она хотела сейчас лишь одного – поехать домой и заняться сексом с этим красивым обаятельным парнем. Вероника даже почувствовала прилив привычной нежности, за которым, как правило, приходила ее странная однодневная влюбленность.
– Как тебя зовут? – спросила она, пододвигаясь к нему.
– Ваня, – ответил он. – А тебя?
– Ника, – сказала она.
Когда они вышли из клуба, было почти девять. Вероника изнывала от вполне определенного желания, но не представляла, что тут можно предпринять. Родители были уже явно дома.
– Давай, я провожу тебя, – предложил Ваня. – Ты где живешь?
– На Автозаводской, – ответила она.
– Так тут и пешком можно пройтись, – явно обрадовался он. – Если ты, конечно, не торопишься.
– Можно, но далековато, – кивнула она и спросила: – А ты где живешь? И с кем?
«Может, он один в квартире, и тогда поедем к нему», – подумала она, искоса изучая точеный профиль Вани, его длинные ресницы и развевающиеся пушистые волосы. Он был в белой толстовке с капюшоном, под ней виднелась белая в синюю тонкую полоску тенниска. Ника задержала взгляд на металлической головке лабреты под его нижней губой. Она матово поблескивала в свете фонарей. Вероника ощутила, как пересыхают губы от желания. Ей безумно захотелось попробовать на вкус этот металлический шарик, полизать его языком. Но улыбка Вани была безмятежной, и она отчего-то устыдилась этого желания. Он повернул к ней голову и сказал:
– Ты так пристально рассматриваешь меня, что я даже немного смущаюсь.
– Просто смотрю на лабрету, – ответила Вероника.
Ваня засмеялся и показал ей кончик языка. Там тоже блестел металлический шарик.
– Офигеть! – заметила она и почувствовала новый прилив желания.
Но тут же постаралась взять себя в руки. Что-то в этом парне заставляло ее быть сдержанной.
– У меня раньше в ушах тоннели были, – сказал Ваня. – Ну, знаешь, наверно, такие черные кольца.
– Видела, такие растяжки круглые, – кивнула она. – А сейчас?
– Тока сережка, – засмеялся он.
– Дай глянуть?
Ваня остановился и откинул волосы. В мочке левого уха действительно темнел довольно крупный шарик. Вероника не удержалась и потрогала его. Но Ваня покраснел и отодвинулся. Она окончательно растерялась. Обычно парни сами на нее набрасывались, особенно последнее время. Они словно чувствовали, что она переполнена энергетикой секса. Если выражаться уличным, грубым, но точным языком – натрахана. Вероника внимательно посмотрела на него. Желтоватый свет фонаря падал на волосы, и они золотистым ореолом обрамляли его безупречно красивое лицо. Тени от ресниц темными длинными черточками ложились на щеки, глаза выглядели глубокими и синими и смотрели напряженно. Губы казались нарисованными кистью гениального художника, настолько они были яркими, в меру пухлыми, правильно очерченными и необычайно красивой формы. Шарик лабреты отчего-то увиделся Веронике крохотной мерцающей планетой в углублении под нижней губой, и ей вновь неудержимо захотелось приблизиться и коснуться ее языком. Видимо, это отразилось на ее лице, потому что Ваня улыбнулся явно растерянно, потом отвернулся и пошел по улице. Вероника, судорожно вздохнув, пошла рядом.
– Ты не ответил, где живешь и с кем, – заметила она после длительной паузы, во время которой они молча шли по опавшим кленовым листьям, казавшимся в свете фонарей тусклыми разноцветными звездами, распластанными на влажном асфальте.
– На Домодедовской, – сказал Ваня. – Живу с семьей, мама, два брата и сестра.
– А папа? – бестактно поинтересовалась Вероника.
– Он погиб, когда мне было двенадцать лет, – спокойно ответил он.
– Ужас какой! – пробормотала она. – Извини, я не знала.
– Он был строителем и в ночную смену упал с лесов на высоте, – пояснил Ваня. – Знаешь, я ведь что-то почувствовал в ту ночь, я даже проснулся именно в это время.
Вероника взяла его за руку и ощутила, как он ласково сжал ее пальцы. Она тут же странно успокоилась, желание ушло, осталась лишь мягкая нежность.
– Мне нравится у «Беров» их лучший хит «Моя любовь на пятом этаже», – сказала она, чтобы сменить тему. – А тебе?
– А мне вот это:
– Мне тоже очень нравится эта песня, – сказала она и тут же продолжила:
– Здоровски! – сказала она и прижалась к нему.
Ваня засмеялся, обнял ее за плечи, но тут же отпустил.
Когда они оказались возле ее дома, Веронике очень не хотелось, чтобы он уходил. Она чувствовала себя с ним так спокойно и комфортно, как ни с кем.
– Чего завтра делать будешь? – спросила она.
– Так завтра понедельник, мне на работу с утра, – ответил Ваня.
– А, понятно, – разочарованно протянула Вероника. – И до скольки?
– В шесть заканчиваю, потом свободен. Я диспетчером работаю в одной интернет-компании.
– А я думала, что учишься, – сказала она и открыла дверь своего подъезда.
– И учусь, но заочно. Можно было раз в субботу, но я решил, что удобнее два раза в будни. У меня занятия по вторникам и пятницам с семи вечера. А ты на кого учишься?
– На экономиста, на втором курсе, факультет мировой экономики. А ты?
– На менеджера организаций, я тоже на втором курсе, – ответил Ваня. – А тебе лет сколько?
– Девятнадцать, а тебе?
– Двадцак в июне был, – сказал он и улыбнулся.
«Никогда и ни у кого не видела такой обаятельной и красивой улыбки! Она похожа на солнечный лучик», – подумала Вероника и остановилась у открытой двери, не сводя глаз с его лица.
– Можем завтра увидеться, – сказал после паузы Ваня. – Я в шесть закончу. Хочешь?
Она кивнула и достала мобильный. Ваня продиктовал свой номер, потом попрощался и пошел вдоль дома. Вероника, понаблюдав за его быстрой легкой походкой, вздохнула, улыбнулась и зашла в подъезд.
Перед сном Вероника вдруг испугалась, что завтра она потеряет всякий интерес к новому знакомому, как с ней это случалось последнее время. Конечно, у них не было секса, но ей казалось, что в данной ситуации это только поспособствует ее охлаждению. И она позвонила. Ваня явно обрадовался, и они проболтали около часа. Ваня оказался милым и чутким собеседником. Ей очень нравился тембр его голоса, он был низким с бархатистыми интонациями. И скоро она окончательно расслабилась и, сама не зная зачем, рассказала ему о Толе. Ваня слушал внимательно, не перебивая. А Вероника никак не могла остановиться и выложила ему все, но умолчала о последующих своих одноразовых контактах. Причем умолчала не умышленно, а потому, что ей казалось, что после Толи у нее так никого и не было. И пока она говорила, в душе ее словно таял кусок льда, который давил на нее все это время и от которого так стыло сердце. Когда она замолчала, Ваня мягко посочувствовал ей, потом сказал, что так поступают только подонки и что расстраиваться из-за подонков совсем не стоит. И Вероника расплакалась, чувствуя необычайное облегчение от его слов. Когда они попрощались, нежно пожелав друг другу спокойной ночи и сладких снов, Вероника заснула мгновенно и наутро чувствовала себя счастливой. Она не пыталась анализировать, откуда появилось это ощущение, она просто бездумно наслаждалась им.
Между сдвинутых штор скользнул луч мягкого осеннего солнца и защекотал ей веки. И она, зажмурившись, тихо рассмеялась. Сегодня ей нужно было к третьей паре, поэтому Вероника не спешила вставать. Она лежала, закрыв глаза, и вспоминала лицо Вани, его милую улыбку, его необычайно чистую красоту. Ей казалось, что, наконец-то, в ее темную в последнее время жизнь ворвался лучик солнца и вернул ей радость. Она понимала, что практически не знает этого парня, но внутреннее ощущение освобождения от застарелой боли не могло обмануть ее.
Когда они встретились вечером и Вероника вновь увидела сияющее, немного смущенное лицо Вани, его яркие серо-синие глаза и открытую улыбку, ощущение солнца, пришедшего в ее жизнь, усилилось. Они погуляли по улицам, много разговаривали и смеялись, посидели в каком-то маленьком полутемном кафе. Ваня общался необычайно легко, к тому же умел слушать. Вначале они немного смущались, но помогло то, что они оба любили ска-панк. И эта тема мгновенно уничтожила последние барьеры. Когда они около одиннадцати подошли к ее подъезду, то еще простояли полчаса, не в силах расстаться. Потом Ваня нежно поцеловал ее в щеку и ушел. Через час она получила SMS: «Сладких снов, Ника! Целую и обнимаю», и заснула совершенно влюбленная.
Они продолжали встречаться весь октябрь, и ни разу даже малейшее облачко не омрачило их отношений. Ваня обладал поистине удивительным жизнерадостным и добродушным характером. И он как-то легко избегал конфликтов. Вероника заметила, как люди реагируют на его появление. Все невольно начинали улыбаться, даже лица светлели, словно в пасмурный день из-за туч появлялось солнце. Ваня нравился всем без исключения благодаря своей чистой одухотворенной красоте, солнечной улыбке и мягкости манер. Про себя Вероника называла его Лучик и влюблялась все больше. Ваня отвечал ей взаимностью, но о сексе даже речь не заходила. Вероника очень хотела этого, но странная мысль засела в ее голове. Ей казалось, что кошмар ее однодневных влюбленностей повторится, и она наутро охладеет к Ване. А он не проявлял никакой инициативы. Они много гуляли, ходили в кино и на концерты, болтали допоздна по телефону, общались в аське, когда он был на работе, целовались, писали нежные SMS. Вероника чувствовала себя счастливой, но секса ей хотелось все больше. Она считала, что без него любовь не может быть полноценной, и в тоже время думала, что секс – это проверка чувств, и прежде всего у парней. Но по-прежнему опасалась, чем это закончится для нее.
В начале ноября у Туси был день рождения. И Вероника решила пойти с Ваней. Он не возражал. Собрались, как всегда, друзья-сокурсники. Ваня легко, по своему обыкновению, влился в коллектив, быстро со всеми перезнакомился и мгновенно всем понравился, особенно девушкам.
– А Ванька клевый пацан, – одобрила Туся, когда они уединились в ванной, чтобы поправить косметику. – Хорошо, что ты Тольку выкинула из головы и особо не мучилась. Он еще пожалеет!
– Ну да, – согласилась Вероника. – Как он поживает? – впервые поинтересовалась она.
Туся все еще встречалась с его братом Виталиком.
– Нормально вроде, – пожала плечами Туся. – Я его недавно видела на даче их предков. Он с какой-то девахой был, толстой и крашеной. Не понравилась она мне. Да и старушка на вид! Наверно, его лет. А ему-то ведь уже 26 стукнуло. Так ему и надо! – злорадно добавила она и начала красить губы, глядя в зеркало, висящее над раковиной.
– Я уже все забыла, – после паузы произнесла Вероника. – И я люблю Ваню. Он самый милый парень на свете!
– Классненько! – обрадовалась Туся. – А то ты последнее время все грустная была, все о чем-то своем думала. Я даже спрашивать боялась. Зато сейчас снова веселая! А с сексом у него как? – напрямую спросила она и повернулась к Веронике.
– Мы еще ни разу, – тихо ответила Вероника и покраснела.
– Ну и правильно! – неожиданно поддержала ее Туся. – Куда спешить-то? Я прям зауважала твоего парня. Другие готовы тут же наброситься!
– Он не такой, – улыбнулась Вероника.
– Повезло тебе! – вздохнула Туся. – Пошли к гостям, что ли? Сейчас мой Виталик уже должен появиться. Звонил, предупредил, что задержится.
Когда они вернулись в гостиную, веселье было в самом разгаре. Музыка грохотала, ребята танцевали. Вероника начала искать взглядом Ваню и столкнулась с внимательными глазами Толи. От неожиданности она вздрогнула так сильно, что из ее бокала выплеснулось вино. Туся уже целовалась с Виталиком. Вероника отступила на шаг, потом бросилась в кухню. Там обнимались Дин и его подружка. И Вероника отпрянула назад, в дверях столкнувшись с Толей. Она повернулась к нему и замерла.
На пляже оказалось много народу, просто полотенце некуда кинуть было. Они устроились возле воды. Расстелив полотенца и сбросив верхнюю одежду, сразу побежали купаться. Туся любила плавать и, набирая скорость, устремилась подальше от берега. А Вероника скоро вышла и улеглась на живот.
– Какой красивый купальник! – услышала она вкрадчивый мужской голос и повернула голову.
Возле нее сидел на корточках улыбающийся загорелый мужчина лет тридцати пяти. Его сильно выгоревшие на солнце волосы казались белыми, глаза на темном лице выглядели пронзительно-синими, улыбка белоснежной. Вероника почему-то зацепилась взглядом за ямочку на его подбородке.
– И хозяйка купальника тоже очень красивая девушка, – не унимался мужчина. – И как же ее зовут? – поинтересовался он и смешно сморщил нос.
– Вероника, – ответила она и села, стряхивая песок с коленей.
Мужчина опустился рядом.
– А меня Григорий, – сказал он и вновь широко улыбнулся.
На этот раз Вероника засмотрелась в его синие яркие глаза.
– А почему вы не на работе? – задала она довольно бесцеремонный вопрос. – Ведь сейчас разгар рабочего дня.
Григорий звонко расхохотался. Потом внимательно глянул на нее и ответил вопросом на вопрос:
– А вы? Ведь сейчас разгар рабочего дня! Но вы ловите загар!
– У меня каникулы, – улыбнулась Вероника. – И я перешла на второй курс финансовой академии.
– Поздравляю! – сказал он. – А я театральный режиссер, поэтому мой рабочий график свободный.
– Да ладно! – не поверила она. – Гонишь!
– А мы уже на «ты»? – ласково проговорил Григорий. – Отлично! И хочу сказать, что ты просто прелесть!
В этот момент из воды вышла Туся и с недоумением воззрилась на Григория.
– Что за чел? – поинтересовалась она у Вероники.
– Здравствуйте, милая барышня! – с трудом сдерживая смех, произнес Григорий.
– Привет! – ответила Туся и улеглась на полотенце.
Скоро они чувствовали себя с новым знакомым так легко, будто знали его всю жизнь. Григорий рассказывал смешные истории из актерской жизни, сообщил, что учился на курсе Марка Захарова, которого все студенты дружно звали Мраком Захаровым, поведал им кое-какие закулисные тайны театральных звезд. Когда Вероника почувствовала, что обгорела на солнце, и засобиралась домой, он предложил довезти ее. И она легко согласилась.
– Ты с нами? – спросила она у нахмурившейся Туси.
– Нет, Виталик обещал после четырех подгрести сюда. Буду ждать.
– Тогда пока! – беззаботно ответила Вероника, поцеловала подругу в щеку и направилась вместе с Григорием с пляжа.
Он очень нравился ей.
«Вот с такими взрослыми мужчинами и нужно встречаться, – думала Вероника. – Они понимают толк в девушках. А то эти юнцы! Что в них хорошего?»
Когда они уселись в его серебристую «Ауди», Вероника открыла окно и подставила разгоряченное лицо ветру. Григорий вел машину молча. Но Веронике было комфортно даже в этом молчании. Он остановил машину во дворе возле ее дома и аккуратно припарковался под раскидистым кленом.
– Чаем напоишь? – поинтересовался Григорий. – А то от этой жары в горле пересохло.
Вероника легко согласилась.
Они поднялись в квартиру. И уже через пять минут улеглись в постель. Григорий оказался очень странным любовником. И потом уже Вероника поняла, что он секс воспринимает как спектакль и, естественно, выступает в качестве режиссера. И все эти команды: «ложись так», «повернись этак», «покажи мне в такой позе», «максимально раскройся» обращены к ней, как к актрисе, с которой он сейчас взаимодействует. Но, несмотря на это, Григорий был, несомненно, очень опытным мужчиной и доставил ей массу удовольствия.
Когда они вышли из ванной и уселись на кухне, Вероника смотрела на него почти влюбленно.
– А почему ты одинок? – поинтересовалась она.
– С чего ты взяла? – искренне удивился Григорий. – Вообще-то я женат, у меня и дочка есть.
Однако Веронику это почему-то не смутило. Она чувствовала, как нежность заполняет сердце, как внутри все тает и вновь приходит желание. Григорий внимательно глянул на нее, отодвинул чашку с недопитым чаем, встал, взял за руку и четко произнес:
– А ну-ка, в кровать!
И все продолжилось.
Перед уходом они обменялись телефонами.
– Ты сообщи мне, когда можно заехать, – деловито сказал он и чмокнул ее в щеку.
– Хорошо, – улыбнулась Вероника и закрыла за ним дверь.
Потом оделась, взяла пиво и чипсы и уселась смотреть своего любимого «Шрэка».
Наутро Вероника почувствовала, что совершенно охладела к Григорию и навряд ли еще захочет встретиться с ним. Он позвонил днем, сказал, что есть часок между репетицией и спектаклем, на что Вероника спокойно ответила, что передумала и что все это было ошибкой.
– И все-таки… – начал Григорий.
– Только не доставай меня! – обозлилась она и отключила телефон.
Потом Вероника оделась и вышла на улицу. Она направилась в парк, который находился неподалеку от ее дома. По пути купила банку колы. Усевшись на свободную скамью в тени деревьев, девушка задумчиво наблюдала, как воробьи дерутся из-за хлебных крошек.
«Я решил уйти от тебя. Это окончательно. Не звони, не пиши. Я больше не люблю тебя», – всплыло из памяти. Вероника тряхнула волосами и вздернула подбородок, упрямо сжав губы и стараясь стереть из памяти эти строки.
– Ты чего такая сердитая? – услышала она задорный мальчишеский голос и повернула голову.
К скамье подходил парень, на вид ее ровесник.
– А тебе какое дело? – недовольно ответила она.
– Да просто так! – засмеялся он и сел на скамью. – Можно?
– Место не куплено! – ответила она и посмотрела на него.
Парень был обычный на вид, с приятным лицом и худощавой фигурой. На его носу Вероника заметила крохотные коричневые веснушки и отчего-то начала улыбаться.
– Тебя как зовут-то? – поинтересовалась она.
– Стас, – ответил он. – А тебя?
– Ника.
– Прикольно, – заметил Стас и пододвинулся. – У тебя каникулы?
– Ага, – кивнула она и протянула ему открытую банку с колой. – Хочешь?
– Давай, – кивнул он и отпил. – Жара стоит весь июль. Я скоро в деревню. Сессию сдал. А ты в каком универе?
– Финансовом.
– А, понятно, а я в Бауманке. На третий перешел. А ты живешь тут рядом?
– Ага.
Стас взял ее за руку.
– Ты симпотный, – ухмыльнулась она и сжала его пальцы.
– Ты тоже не страшная девка, – заметил он. – А парень есть у тебя?
– Расстались, – кратко ответила Вероника и отняла руку.
– Да ладно, не грузись! – посоветовал Стас. – Я тож со своей разбежался неделю назад. И, как видишь, жив!
Он пододвинулся и обнял ее за плечи.
– Ты мне с первого взгляда понравилась, – признался он. – Вижу, сидит такая клевая девчонка. Вот я и подошел. Мож, тел дашь?
Вероника достала свой телефон. Они обменялись номерами. Потом встали и пошли по дорожке, болтая ни о чем. Через какое-то время увидели узкую тропку, уходящую влево, и за кустами поваленное бревно и следы старого кострища. Не сговариваясь, свернули и уселись на бревно. Стас вдруг обхватил Веронику и начал целовать. Она не сопротивлялась. Закончилось тем, что он развернул ее и быстро сдернул джинсы. Когда они привели себя в порядок, Стас выглядел обескураженным, но без конца тихо повторял:
– Ты супер! Ты просто супер! Ты офигенная! У меня прям башню снесло!
– Ладно тебе заливать, – вяло ответила она. – Я домой пойду.
– А давай завтра еще погуляем? – спросил он и заулыбался.
Вероника глянула в его светло-карие глаза, на влажные красные губы и тоже начала улыбаться. Ей стало легко на душе, Стас казался близким, словно они были давно знакомы.
– Давай! – согласилась она.
– Супер! – явно обрадовался он. – Тогда до созвона! Ты прости, зайка, но я уже опаздываю. У меня дела в этом районе. Я ж курьером летом работаю, вот решил через парк расстояние сократить.
– Сократил? – лукаво спросила Вероника и начала хохотать.
– Ага! – сказал Стас и тоже засмеялся. – Но так классно, что я сюда двинулся.
Они вышли на дорожку и направились в разные стороны. Вечером Стас позвонил. Они мило поболтали около часа. Он очень нравился Веронике, и она уснула успокоенная.
Но утром все странно повторилось. Апатия и нежелание общаться с новым знакомым – все, что она почувствовала, когда проснулась.
«Бог мой! – думала Вероника, лежа в кровати и изучая потолок. – И почему я влюблена ровно один день? Что это со мной?»
Она не знала ответа на этот вопрос и скоро перестала об этом думать. Но Стасу, когда он позвонил, категорично отказала.
Так продолжалось до августа. Вероника легко знакомилась, честно пыталась удержать состояние влюбленности, которое появлялось после того, как она занималась сексом с парнем, но оно на следующий день исчезало. И Вероника ничего, кроме скуки, не испытывала. Она перестала задумываться о происходящем и даже втянулась в этот процесс. Случайные партнеры отчего-то напоминали ей мотыльков-однодневок. И действительно, для нее они словно умирали на следующий день после знакомства. Ей много звонили, но часто она даже вспомнить не могла, что это за Саша, Петя или Макс, и просто сбрасывала звонки.
В августе Вероника поехала на две недели с родителями в Анталию. Там на нее обращали внимание мужчины, но родители были на страже, поэтому Вероника ни с кем не знакомилась. Она много купалась, загорала, танцевала в клубах и прекрасно проводила время. Но примерно через неделю почувствовала, что ей явно не хватает остроты ощущений. Секс со случайным партнером превратился для нее в своего рода наркотик, без которого жизнь стала казаться неинтересной даже на курорте. И ей требовалась новая доза. Хуже всего, что Вероника вновь начала вспоминать Толю, и боль вернулась. Домой она уезжала в крайне мрачном настроении. Родители пытались выяснить, в чем дело, но она отмалчивалась, а потом сказала, что слишком много времени проводила на солнце и переутомилась.
В сентябре начались занятия в академии, и Вероника, оказавшись среди сокурсников, воспрянула духом. Она с радостью окунулась в студенческую атмосферу и не смотрела на парней как на потенциальных любовников. Но уже через неделю поняла, что ее вновь тянет испытать остроту случайного и ни к чему не обязывающего секса. Как-то к ней подошел Дин и протянул флаер.
– Слушай, Ника, – сказал он, – тут меня пригласили. Но, во-первых, я не могу в этот день, во-вторых, не люблю панк-рок. А тебе в самый раз. Так что?
Вероника взяла листок и прочитала:
– «23 сентября – фестиваль „РЕЛАКСИРУЙ, НЕ РЕФЛЕКСИРУЙ!“, клуб „Релакс“ (Москва). Выступают группы: „BER-LINN“, „Тени Свободы“, „Хо`key“, „Флип“, „Summer Days“. Начало в 16.00».
– Вот именно, – заметил Дин и улыбнулся. – Релаксируй, Ника! А то ты что-то последнее время слишком озабоченная стала.
– Супер! Будут «Беры»! Одна из моих любимых команд! Обязательно пойду. Спасибо, Динарчик! Ты просто прелесть!
И она поцеловала его в щеку.
– Не за что, – засмущался он. – Почему б не сделать подруге приятное!
Вероника глянула на него внимательно. И в первый раз оценила спортивную фигуру, густые русые волосы, подстриженные в довольно длинное каре, раскосые зеленые глаза и крупный рот. Дин смотрел на нее с удивлением и вдруг начал краснеть. И Вероника тут же отогнала мысли вполне определенной направленности и попыталась смотреть на него, как раньше, то есть как на хорошего друга и своего в доску пацана.
– В общем, я пошел! Удачки тебе, Никусь! – быстро сказал Дин и направился по коридору к аудитории.
– Пока! – пробормотала она вслед. Потом пропела себе под нос строчки из песни группы «BER-LINN»: «Раскрашены стены домов граффити. Со всех ног я бегу от ментов. Ты не стой на моем пути. Залетаю в вагон метро… Пассажиры не при делах…»
И начала улыбаться.
Вероника опоздала на начало, и, когда вошла в зал, концерт уже шел полным ходом. Она хотела пробиться ближе к сцене, но это ей не удалось, так как зал был полон. Она остановилась, отошла ближе к левой стене и начала подпевать:
Боковым зрением она заметила, что возле нее остановился какой-то парень, но головы не повернула. Но услышала, что он тоже подпевает в унисон с ней. Когда группа закончила песню, Вероника искоса глянула на своего соседа. Он, оказывается, тоже в этот момент посмотрел на нее. Его открытая белозубая улыбка сразу понравилась Веронике, и она, уже не скрываясь, посмотрела ему в глаза. Они были большими, серо-синими, красивой формы. Густые темные ресницы оттеняли их глубину, брови тоже были темными и изогнутыми. Правда, их почти скрывала длинная русая челка. Она была на тон светлее бровей и ресниц, и это выглядело необычно и стильно. Вероника в первый момент решила, что она искусственно высветлена, как и волосы, потому что они тоже казались светлыми. Но потом поняла, что это натуральный тон. Волосы падали почти до плеч. Она скользнула взглядом по безупречно правильным чертам лица, по гладкой чистой коже и вновь заворожено уставилась на яркие красивые губы парня. Под нижней губой поблескивал шарик пирсинга. Парень смущенно улыбнулся. Потом сказал:
– Ты прекрасней всех на свете.
Каждый вечер в Интернете
Я ищу тебя – ты знаешь,
Ничего не отвечаешь…
– Обожаю эту группу. Жаль, что они из Питера и не так часто к нам приезжают, как хотелось бы.
– Да, – кивнула Вероника и начала лихорадочно соображать, когда сегодня родители вернутся с работы.
Она хотела сейчас лишь одного – поехать домой и заняться сексом с этим красивым обаятельным парнем. Вероника даже почувствовала прилив привычной нежности, за которым, как правило, приходила ее странная однодневная влюбленность.
– Как тебя зовут? – спросила она, пододвигаясь к нему.
– Ваня, – ответил он. – А тебя?
– Ника, – сказала она.
Когда они вышли из клуба, было почти девять. Вероника изнывала от вполне определенного желания, но не представляла, что тут можно предпринять. Родители были уже явно дома.
– Давай, я провожу тебя, – предложил Ваня. – Ты где живешь?
– На Автозаводской, – ответила она.
– Так тут и пешком можно пройтись, – явно обрадовался он. – Если ты, конечно, не торопишься.
– Можно, но далековато, – кивнула она и спросила: – А ты где живешь? И с кем?
«Может, он один в квартире, и тогда поедем к нему», – подумала она, искоса изучая точеный профиль Вани, его длинные ресницы и развевающиеся пушистые волосы. Он был в белой толстовке с капюшоном, под ней виднелась белая в синюю тонкую полоску тенниска. Ника задержала взгляд на металлической головке лабреты под его нижней губой. Она матово поблескивала в свете фонарей. Вероника ощутила, как пересыхают губы от желания. Ей безумно захотелось попробовать на вкус этот металлический шарик, полизать его языком. Но улыбка Вани была безмятежной, и она отчего-то устыдилась этого желания. Он повернул к ней голову и сказал:
– Ты так пристально рассматриваешь меня, что я даже немного смущаюсь.
– Просто смотрю на лабрету, – ответила Вероника.
Ваня засмеялся и показал ей кончик языка. Там тоже блестел металлический шарик.
– Офигеть! – заметила она и почувствовала новый прилив желания.
Но тут же постаралась взять себя в руки. Что-то в этом парне заставляло ее быть сдержанной.
– У меня раньше в ушах тоннели были, – сказал Ваня. – Ну, знаешь, наверно, такие черные кольца.
– Видела, такие растяжки круглые, – кивнула она. – А сейчас?
– Тока сережка, – засмеялся он.
– Дай глянуть?
Ваня остановился и откинул волосы. В мочке левого уха действительно темнел довольно крупный шарик. Вероника не удержалась и потрогала его. Но Ваня покраснел и отодвинулся. Она окончательно растерялась. Обычно парни сами на нее набрасывались, особенно последнее время. Они словно чувствовали, что она переполнена энергетикой секса. Если выражаться уличным, грубым, но точным языком – натрахана. Вероника внимательно посмотрела на него. Желтоватый свет фонаря падал на волосы, и они золотистым ореолом обрамляли его безупречно красивое лицо. Тени от ресниц темными длинными черточками ложились на щеки, глаза выглядели глубокими и синими и смотрели напряженно. Губы казались нарисованными кистью гениального художника, настолько они были яркими, в меру пухлыми, правильно очерченными и необычайно красивой формы. Шарик лабреты отчего-то увиделся Веронике крохотной мерцающей планетой в углублении под нижней губой, и ей вновь неудержимо захотелось приблизиться и коснуться ее языком. Видимо, это отразилось на ее лице, потому что Ваня улыбнулся явно растерянно, потом отвернулся и пошел по улице. Вероника, судорожно вздохнув, пошла рядом.
– Ты не ответил, где живешь и с кем, – заметила она после длительной паузы, во время которой они молча шли по опавшим кленовым листьям, казавшимся в свете фонарей тусклыми разноцветными звездами, распластанными на влажном асфальте.
– На Домодедовской, – сказал Ваня. – Живу с семьей, мама, два брата и сестра.
– А папа? – бестактно поинтересовалась Вероника.
– Он погиб, когда мне было двенадцать лет, – спокойно ответил он.
– Ужас какой! – пробормотала она. – Извини, я не знала.
– Он был строителем и в ночную смену упал с лесов на высоте, – пояснил Ваня. – Знаешь, я ведь что-то почувствовал в ту ночь, я даже проснулся именно в это время.
Вероника взяла его за руку и ощутила, как он ласково сжал ее пальцы. Она тут же странно успокоилась, желание ушло, осталась лишь мягкая нежность.
– Мне нравится у «Беров» их лучший хит «Моя любовь на пятом этаже», – сказала она, чтобы сменить тему. – А тебе?
– А мне вот это:
И Вероника тихо засмеялась от удовольствия.
В плену своих идей,
И не идешь на пляж.
Уходишь от людей,
Двадцак тебе не дашь.
Что-то есть в тебе, конечно, что-то есть…
– Мне тоже очень нравится эта песня, – сказала она и тут же продолжила:
по очереди пропели они.
Ты слушаешь BER-LINN,
А BIOHAZARD – нет.
Ты смотришь на огни
Вечерних сигарет… —
тихо проговорил Ваня.
Что-то есть, в тебе, конечно, что-то есть.
Ты идешь, а солнце нагревает жесть.
В чем-то ты так не похожа на других,
Знаешь ты, —
– Здоровски! – сказала она и прижалась к нему.
Ваня засмеялся, обнял ее за плечи, но тут же отпустил.
Когда они оказались возле ее дома, Веронике очень не хотелось, чтобы он уходил. Она чувствовала себя с ним так спокойно и комфортно, как ни с кем.
– Чего завтра делать будешь? – спросила она.
– Так завтра понедельник, мне на работу с утра, – ответил Ваня.
– А, понятно, – разочарованно протянула Вероника. – И до скольки?
– В шесть заканчиваю, потом свободен. Я диспетчером работаю в одной интернет-компании.
– А я думала, что учишься, – сказала она и открыла дверь своего подъезда.
– И учусь, но заочно. Можно было раз в субботу, но я решил, что удобнее два раза в будни. У меня занятия по вторникам и пятницам с семи вечера. А ты на кого учишься?
– На экономиста, на втором курсе, факультет мировой экономики. А ты?
– На менеджера организаций, я тоже на втором курсе, – ответил Ваня. – А тебе лет сколько?
– Девятнадцать, а тебе?
– Двадцак в июне был, – сказал он и улыбнулся.
«Никогда и ни у кого не видела такой обаятельной и красивой улыбки! Она похожа на солнечный лучик», – подумала Вероника и остановилась у открытой двери, не сводя глаз с его лица.
– Можем завтра увидеться, – сказал после паузы Ваня. – Я в шесть закончу. Хочешь?
Она кивнула и достала мобильный. Ваня продиктовал свой номер, потом попрощался и пошел вдоль дома. Вероника, понаблюдав за его быстрой легкой походкой, вздохнула, улыбнулась и зашла в подъезд.
Перед сном Вероника вдруг испугалась, что завтра она потеряет всякий интерес к новому знакомому, как с ней это случалось последнее время. Конечно, у них не было секса, но ей казалось, что в данной ситуации это только поспособствует ее охлаждению. И она позвонила. Ваня явно обрадовался, и они проболтали около часа. Ваня оказался милым и чутким собеседником. Ей очень нравился тембр его голоса, он был низким с бархатистыми интонациями. И скоро она окончательно расслабилась и, сама не зная зачем, рассказала ему о Толе. Ваня слушал внимательно, не перебивая. А Вероника никак не могла остановиться и выложила ему все, но умолчала о последующих своих одноразовых контактах. Причем умолчала не умышленно, а потому, что ей казалось, что после Толи у нее так никого и не было. И пока она говорила, в душе ее словно таял кусок льда, который давил на нее все это время и от которого так стыло сердце. Когда она замолчала, Ваня мягко посочувствовал ей, потом сказал, что так поступают только подонки и что расстраиваться из-за подонков совсем не стоит. И Вероника расплакалась, чувствуя необычайное облегчение от его слов. Когда они попрощались, нежно пожелав друг другу спокойной ночи и сладких снов, Вероника заснула мгновенно и наутро чувствовала себя счастливой. Она не пыталась анализировать, откуда появилось это ощущение, она просто бездумно наслаждалась им.
Между сдвинутых штор скользнул луч мягкого осеннего солнца и защекотал ей веки. И она, зажмурившись, тихо рассмеялась. Сегодня ей нужно было к третьей паре, поэтому Вероника не спешила вставать. Она лежала, закрыв глаза, и вспоминала лицо Вани, его милую улыбку, его необычайно чистую красоту. Ей казалось, что, наконец-то, в ее темную в последнее время жизнь ворвался лучик солнца и вернул ей радость. Она понимала, что практически не знает этого парня, но внутреннее ощущение освобождения от застарелой боли не могло обмануть ее.
Когда они встретились вечером и Вероника вновь увидела сияющее, немного смущенное лицо Вани, его яркие серо-синие глаза и открытую улыбку, ощущение солнца, пришедшего в ее жизнь, усилилось. Они погуляли по улицам, много разговаривали и смеялись, посидели в каком-то маленьком полутемном кафе. Ваня общался необычайно легко, к тому же умел слушать. Вначале они немного смущались, но помогло то, что они оба любили ска-панк. И эта тема мгновенно уничтожила последние барьеры. Когда они около одиннадцати подошли к ее подъезду, то еще простояли полчаса, не в силах расстаться. Потом Ваня нежно поцеловал ее в щеку и ушел. Через час она получила SMS: «Сладких снов, Ника! Целую и обнимаю», и заснула совершенно влюбленная.
Они продолжали встречаться весь октябрь, и ни разу даже малейшее облачко не омрачило их отношений. Ваня обладал поистине удивительным жизнерадостным и добродушным характером. И он как-то легко избегал конфликтов. Вероника заметила, как люди реагируют на его появление. Все невольно начинали улыбаться, даже лица светлели, словно в пасмурный день из-за туч появлялось солнце. Ваня нравился всем без исключения благодаря своей чистой одухотворенной красоте, солнечной улыбке и мягкости манер. Про себя Вероника называла его Лучик и влюблялась все больше. Ваня отвечал ей взаимностью, но о сексе даже речь не заходила. Вероника очень хотела этого, но странная мысль засела в ее голове. Ей казалось, что кошмар ее однодневных влюбленностей повторится, и она наутро охладеет к Ване. А он не проявлял никакой инициативы. Они много гуляли, ходили в кино и на концерты, болтали допоздна по телефону, общались в аське, когда он был на работе, целовались, писали нежные SMS. Вероника чувствовала себя счастливой, но секса ей хотелось все больше. Она считала, что без него любовь не может быть полноценной, и в тоже время думала, что секс – это проверка чувств, и прежде всего у парней. Но по-прежнему опасалась, чем это закончится для нее.
В начале ноября у Туси был день рождения. И Вероника решила пойти с Ваней. Он не возражал. Собрались, как всегда, друзья-сокурсники. Ваня легко, по своему обыкновению, влился в коллектив, быстро со всеми перезнакомился и мгновенно всем понравился, особенно девушкам.
– А Ванька клевый пацан, – одобрила Туся, когда они уединились в ванной, чтобы поправить косметику. – Хорошо, что ты Тольку выкинула из головы и особо не мучилась. Он еще пожалеет!
– Ну да, – согласилась Вероника. – Как он поживает? – впервые поинтересовалась она.
Туся все еще встречалась с его братом Виталиком.
– Нормально вроде, – пожала плечами Туся. – Я его недавно видела на даче их предков. Он с какой-то девахой был, толстой и крашеной. Не понравилась она мне. Да и старушка на вид! Наверно, его лет. А ему-то ведь уже 26 стукнуло. Так ему и надо! – злорадно добавила она и начала красить губы, глядя в зеркало, висящее над раковиной.
– Я уже все забыла, – после паузы произнесла Вероника. – И я люблю Ваню. Он самый милый парень на свете!
– Классненько! – обрадовалась Туся. – А то ты последнее время все грустная была, все о чем-то своем думала. Я даже спрашивать боялась. Зато сейчас снова веселая! А с сексом у него как? – напрямую спросила она и повернулась к Веронике.
– Мы еще ни разу, – тихо ответила Вероника и покраснела.
– Ну и правильно! – неожиданно поддержала ее Туся. – Куда спешить-то? Я прям зауважала твоего парня. Другие готовы тут же наброситься!
– Он не такой, – улыбнулась Вероника.
– Повезло тебе! – вздохнула Туся. – Пошли к гостям, что ли? Сейчас мой Виталик уже должен появиться. Звонил, предупредил, что задержится.
Когда они вернулись в гостиную, веселье было в самом разгаре. Музыка грохотала, ребята танцевали. Вероника начала искать взглядом Ваню и столкнулась с внимательными глазами Толи. От неожиданности она вздрогнула так сильно, что из ее бокала выплеснулось вино. Туся уже целовалась с Виталиком. Вероника отступила на шаг, потом бросилась в кухню. Там обнимались Дин и его подружка. И Вероника отпрянула назад, в дверях столкнувшись с Толей. Она повернулась к нему и замерла.