Страница:
Третья апория называется «Летящая стрела». Допустим, что движение существует и стрела летит. Тогда в каждый момент времени стрела должна занимать определенное место в пространстве и уже находиться в другом месте, что абсурдно. Значит, исходный тезис, что движение существует, неверен и истинным будет тезис, что движение не существует. Если же попытаться преодолеть указанную абсурдность, считая, что стрела движется таким образом, что в каждый момент времени она занимает строго определенное место в пространстве, то получается, что летящая стрела покоится. Выражение уже само по себе абсурдное. Следовательно, исходный тезис, что движение существует, не верен и истинным будет тезис, что движение не существует.
Четвертая апория называется «Стадион» (греч. stadion – в Древней Греции место, где проводились спортивные состязания). В этой апории Зенон рассматривает движение трех колесниц. Допустим, что движение существует и две колесницы движутся навстречу друг другу относительно третьей неподвижной колесницы. Тогда крайние точки движущихся навстречу друг другу колесниц, встретившись относительно середины третьей неподвижной колесницы и пройдя вдоль нее, за один и тот же промежуток времени пройдут вдоль половины неподвижной колесницы и вдоль всей движущейся навстречу ей колесницы, т. е. половина будет равна целому, что абсурдно. Значит исходный тезис, что движение существует, не верен и истинным будет тезис, что движение не существует.
Надеюсь, уважаемый читатель, что ты терпеливо вчитался в доказательство этих апорий. В отличие от тебя один из участников знаменитого афинского диспута, на котором Зенон выступал с доказательством своих апорий, не выдержал и, вскочив, стал бегать перед Зеноном, самим своим действием вопрошая: «Что ты нам тут голову морочишь?» Но было ли для Зенона это аргументом против его апорий? Безусловно, нет. Эта беготня перед его носом – это бытие по мнению. Зенон же раскрывал фундаментальную характеристику истинно сущего бытия. А. С. Пушкина в свое время настолько поразил этот эпизод знаменитого афинского диспута, что он посвятил ему одно свое стихотворение.
Какое общее содержание данных апорий? Зенон доказывает, что по истине движение не существует, потому что его нельзя помыслить логически непротиворечиво. Какой общий метод доказательства этих апорий? Доказательство основано на чисто формально-логических рассуждениях. Поэтому вступать в диалог с Зеноном, используя конкретно-научные аргументы о бесконечной делимости или неделимости пространства и времени или о скорости движения, это значит говорить с ним на разных языках. Крупные математики и физики последующих эпох, пытавшиеся опровергнуть апории Зенона, дискутировали с ним с позиций формальной логики и не могли найти уязвимое звено в этих доказательствах, поскольку формальная логика работает здесь железно.
Почему же с позиций формальной логики нельзя доказать существование движения? Потому что движение есть противоречие, а формальная логика противоречий не допускает. Механическое движение – это противоречие между действием и противодействием. Биологическое движение – это противоречие синтеза и распада в обменных процессах организма. Социальное движение – это противоречие между потреблением и производством и т. д.
В своих апориях Зенон разработал метод доказательства от противного, за что Аристотель назвал его «первым диалектиком». Термин «диалектика» вошел в культуру позже, в связи с творчеством Сократа, но титул, присвоенный Аристотелем Зенону, справедлив уже хотя бы потому, что юный Сократ присутствовал на этом знаменитом афинском диспуте, и можно с уверенностью утверждать о влиянии метода от противного на формирование искусства сократовской беседы, получившего название «диалектика». Вы видите, сколь знаменитые имена – Пушкин, Аристотель, Сократ – связаны с этим афинским диспутом элеатов. Это не случайно, творчество этой школы является узловым моментом в рождении фундаментального теоретического знания.
Что скрывается за истинно сущим бытием элеатов? Существует ли действительно такой неизменный пласт бытия, который они назвали истинным и который, как они считали, можно познать только с помощью разума? Подумайте, что заставляет нас действовать неизменно, стандартно и быть уверенными в результате наших действий? Почему, чтобы получить кипяток, мы всегда ставим чайник на источник тепла, а не на подоконник, в холодильник или еще куда-нибудь – для разнообразия? Понятно, что так неизменно нас побуждают действовать законы объективной действительности. Какое это имеет отношение к учению элеатов об истинно сущем бытии? Во-первых, очевидно, что метод доказательства от противного стал методом научного познания. Во-вторых, всем своим учением элеаты фактически призывали: не верь глазам своим, а доверяй только разуму, который логически непротиворечиво раскроет истинно сущее бытие, т. е. законы объективной действительности. Этот негласный призыв ярко был продемонстрирован на знаменитом афинском диспуте, особенно в эпизоде, описанном Пушкиным, бегающим перед носом Зенона участником диспута.
Этот негласный призыв на качественно новом уровне продемонстрирует в эпоху Возрождения Н. Коперник посредством своего конкретно-научного открытия гелиоцентризма: это открытие показало, что мы не должны доверять своим глазам, говорящим нам, что Солнце вращается вокруг Земли, поскольку человеческий разум раскрыл, что, наоборот, Земля вращается вокруг Солнца. Эпоха Возрождения по своему содержанию – это возрождение образцов античной культуры на качественно новом уровне. Элеаты сами этого не отрефлексировали, но фактически они призывали открывать законы объективной действительности, опираясь на логику разума. Если бы законы окружающего мира были доступны нашим чувствам, то и наука как специальный вид знания и деятельности была бы не нужна. Элеаты непосредственно способствовали рождению науки, что окончательно свершится в результате сократовского переворота. Концепция элеатов – это высшая ступень развития натурфилософских идей досократиков: накопленные по крупицам отдельные теоретические идеи в познании окружающего мира (борьба противоположностей, идея эволюции и количественных закономерных пропорций, метод сравнения, понятие истины и ее критериев) привели к принципиальной постановке вопроса о необходимости познания законов этого мира.
Что такое закон? Закон – внутренняя, существенная, необходимая, объективная, устойчиво повторяющаяся связь между явлениями. Чтобы тебе, дорогой читатель, не заучивать определение закона, а логически его закрепить в памяти, вспомни наглядную модель: закон сообщающихся сосудов. Почему уровень жидкости в этих сосудах одинаковый? Потому что они связаны. То есть закон – это всегда связь, но не любая. На данной модели очевидно, что это связь внутренняя. Внутреннее содержание всегда выступает сущностью. Если связь внутренняя и существенная, то она никак не может быть случайной, она будет необходимой. Если связь внутренняя, существенная, необходимая, мы не можем на нее субъективно влиять, т. е. она будет объективной. Из обозначенных четырех атрибутов закономерной связи вытекает то, что она не может быть эпизодической, т. е. она будет устойчиво повторяющейся. Обратите внимание, насколько гениально, по принципу «устами младенца глаголет истина, хотя сам он не разумеет, что глаголет», элеаты назвали этот фундаментальный пласт бытия, т. е. законы: в знании законов заключается истина, которая выражает сущность объективной реальности. Элеаты назвали этот фундамент бытия истинно сущим бытием.
Широко известна истина, что противоположности или крайности сходятся (одна из сентенций здравого смысла, отражающая диалектичность бытия). В досократовской философии можно выделить две диаметрально противоположные онтологические концепции: учение Гераклита и учение элеатов. Гераклит, как было показано выше, – самый яркий диалектик в античной онтологии, поднявший борьбу противоположностей на уровень закона жизни космоса. Элеаты – крайние метафизики в античной онтологии: истинно сущее бытие – неизменное неподвижное. Но и Гераклит и элеаты льют воду на мельницу науки. Только Гераклит способствует развитию науки фактически по принципу: «действуй как я, я открыл закон, и ты открывай», элеаты же открывают дорогу науке, призывая «давайте же, наконец, открывать законы», – и разрабатывают при этом метод открытия законов.
5.3. Сократ и софисты. Сократовский переворот в философии
Четвертая апория называется «Стадион» (греч. stadion – в Древней Греции место, где проводились спортивные состязания). В этой апории Зенон рассматривает движение трех колесниц. Допустим, что движение существует и две колесницы движутся навстречу друг другу относительно третьей неподвижной колесницы. Тогда крайние точки движущихся навстречу друг другу колесниц, встретившись относительно середины третьей неподвижной колесницы и пройдя вдоль нее, за один и тот же промежуток времени пройдут вдоль половины неподвижной колесницы и вдоль всей движущейся навстречу ей колесницы, т. е. половина будет равна целому, что абсурдно. Значит исходный тезис, что движение существует, не верен и истинным будет тезис, что движение не существует.
Надеюсь, уважаемый читатель, что ты терпеливо вчитался в доказательство этих апорий. В отличие от тебя один из участников знаменитого афинского диспута, на котором Зенон выступал с доказательством своих апорий, не выдержал и, вскочив, стал бегать перед Зеноном, самим своим действием вопрошая: «Что ты нам тут голову морочишь?» Но было ли для Зенона это аргументом против его апорий? Безусловно, нет. Эта беготня перед его носом – это бытие по мнению. Зенон же раскрывал фундаментальную характеристику истинно сущего бытия. А. С. Пушкина в свое время настолько поразил этот эпизод знаменитого афинского диспута, что он посвятил ему одно свое стихотворение.
Какое общее содержание данных апорий? Зенон доказывает, что по истине движение не существует, потому что его нельзя помыслить логически непротиворечиво. Какой общий метод доказательства этих апорий? Доказательство основано на чисто формально-логических рассуждениях. Поэтому вступать в диалог с Зеноном, используя конкретно-научные аргументы о бесконечной делимости или неделимости пространства и времени или о скорости движения, это значит говорить с ним на разных языках. Крупные математики и физики последующих эпох, пытавшиеся опровергнуть апории Зенона, дискутировали с ним с позиций формальной логики и не могли найти уязвимое звено в этих доказательствах, поскольку формальная логика работает здесь железно.
Почему же с позиций формальной логики нельзя доказать существование движения? Потому что движение есть противоречие, а формальная логика противоречий не допускает. Механическое движение – это противоречие между действием и противодействием. Биологическое движение – это противоречие синтеза и распада в обменных процессах организма. Социальное движение – это противоречие между потреблением и производством и т. д.
В своих апориях Зенон разработал метод доказательства от противного, за что Аристотель назвал его «первым диалектиком». Термин «диалектика» вошел в культуру позже, в связи с творчеством Сократа, но титул, присвоенный Аристотелем Зенону, справедлив уже хотя бы потому, что юный Сократ присутствовал на этом знаменитом афинском диспуте, и можно с уверенностью утверждать о влиянии метода от противного на формирование искусства сократовской беседы, получившего название «диалектика». Вы видите, сколь знаменитые имена – Пушкин, Аристотель, Сократ – связаны с этим афинским диспутом элеатов. Это не случайно, творчество этой школы является узловым моментом в рождении фундаментального теоретического знания.
Что скрывается за истинно сущим бытием элеатов? Существует ли действительно такой неизменный пласт бытия, который они назвали истинным и который, как они считали, можно познать только с помощью разума? Подумайте, что заставляет нас действовать неизменно, стандартно и быть уверенными в результате наших действий? Почему, чтобы получить кипяток, мы всегда ставим чайник на источник тепла, а не на подоконник, в холодильник или еще куда-нибудь – для разнообразия? Понятно, что так неизменно нас побуждают действовать законы объективной действительности. Какое это имеет отношение к учению элеатов об истинно сущем бытии? Во-первых, очевидно, что метод доказательства от противного стал методом научного познания. Во-вторых, всем своим учением элеаты фактически призывали: не верь глазам своим, а доверяй только разуму, который логически непротиворечиво раскроет истинно сущее бытие, т. е. законы объективной действительности. Этот негласный призыв ярко был продемонстрирован на знаменитом афинском диспуте, особенно в эпизоде, описанном Пушкиным, бегающим перед носом Зенона участником диспута.
Этот негласный призыв на качественно новом уровне продемонстрирует в эпоху Возрождения Н. Коперник посредством своего конкретно-научного открытия гелиоцентризма: это открытие показало, что мы не должны доверять своим глазам, говорящим нам, что Солнце вращается вокруг Земли, поскольку человеческий разум раскрыл, что, наоборот, Земля вращается вокруг Солнца. Эпоха Возрождения по своему содержанию – это возрождение образцов античной культуры на качественно новом уровне. Элеаты сами этого не отрефлексировали, но фактически они призывали открывать законы объективной действительности, опираясь на логику разума. Если бы законы окружающего мира были доступны нашим чувствам, то и наука как специальный вид знания и деятельности была бы не нужна. Элеаты непосредственно способствовали рождению науки, что окончательно свершится в результате сократовского переворота. Концепция элеатов – это высшая ступень развития натурфилософских идей досократиков: накопленные по крупицам отдельные теоретические идеи в познании окружающего мира (борьба противоположностей, идея эволюции и количественных закономерных пропорций, метод сравнения, понятие истины и ее критериев) привели к принципиальной постановке вопроса о необходимости познания законов этого мира.
Что такое закон? Закон – внутренняя, существенная, необходимая, объективная, устойчиво повторяющаяся связь между явлениями. Чтобы тебе, дорогой читатель, не заучивать определение закона, а логически его закрепить в памяти, вспомни наглядную модель: закон сообщающихся сосудов. Почему уровень жидкости в этих сосудах одинаковый? Потому что они связаны. То есть закон – это всегда связь, но не любая. На данной модели очевидно, что это связь внутренняя. Внутреннее содержание всегда выступает сущностью. Если связь внутренняя и существенная, то она никак не может быть случайной, она будет необходимой. Если связь внутренняя, существенная, необходимая, мы не можем на нее субъективно влиять, т. е. она будет объективной. Из обозначенных четырех атрибутов закономерной связи вытекает то, что она не может быть эпизодической, т. е. она будет устойчиво повторяющейся. Обратите внимание, насколько гениально, по принципу «устами младенца глаголет истина, хотя сам он не разумеет, что глаголет», элеаты назвали этот фундаментальный пласт бытия, т. е. законы: в знании законов заключается истина, которая выражает сущность объективной реальности. Элеаты назвали этот фундамент бытия истинно сущим бытием.
Широко известна истина, что противоположности или крайности сходятся (одна из сентенций здравого смысла, отражающая диалектичность бытия). В досократовской философии можно выделить две диаметрально противоположные онтологические концепции: учение Гераклита и учение элеатов. Гераклит, как было показано выше, – самый яркий диалектик в античной онтологии, поднявший борьбу противоположностей на уровень закона жизни космоса. Элеаты – крайние метафизики в античной онтологии: истинно сущее бытие – неизменное неподвижное. Но и Гераклит и элеаты льют воду на мельницу науки. Только Гераклит способствует развитию науки фактически по принципу: «действуй как я, я открыл закон, и ты открывай», элеаты же открывают дорогу науке, призывая «давайте же, наконец, открывать законы», – и разрабатывают при этом метод открытия законов.
5.3. Сократ и софисты. Сократовский переворот в философии
Сократ – легендарная фигура античности и мировой истории. До того, как он сформировался как самостоятельный мыслитель, он прошел обучение у старшего софиста Протагора, заняв затем непремиримую по отношению к софистике позицию. Концептуально переворот в античной философии оформил Сократ, но сам переворот совершался в борьбе Сократа с софистами.
Софисты (греч. sophistos — мудрец, искусник, лжемудрец) не случайно отделили себя от философов как любителей мудрости, назвав себя мудрецами. Эта школа возникает в ответ на конкретно-историческую потребность периода расцвета демократии в жизни Эллады в V–IV вв. до н. э. Потребность эта состояла в том, чтобы готовить общественных деятелей как ораторов, способных ярко, убедительно доказывать субъективный интерес любой социальной группы. Софистика – это рассуждение, основанное на преднамеренном нарушении законов логики и употреблении софизмов. Вот пример софизма: стол – это понятие; понятие не материально; значит, стол не материален. Здесь использован самый распространенный прием нарушения правил формальной логики: подмена понятий, что означает нарушение первого закона формальной логики – закона тождества: А = А. В данном софизме в первом суждении понятие «стол» используется в гносеологическом смысле, а в заключительном выводе – в онтологическом смысле. На обыденном уровне этот софистический прием используется нами в основном не умышленно, а скорее от нашей бестолковости, когда мы беседуем по принципу: «ты – про Фому, а я – про Ерему». Владеющий софистикой специалист должен уметь одинаково убедительно выступить по одному и тому же судебному процессу как в роли защитника, так и в роли обвинителя.
В то же время софистика – это философская школа Древней Греции v—iv вв. до н. э., имеющая свою концептуальную основу. Заслуга софистов состоит в том, что они первые повернули философию к человеку, поставив именно его в центре своих философских поисков. Софисты делились на:
♦ Старших:
• Протагор;
• Горгий;
• Кратил;
• Гиппий;
• Продик.
♦ Младших:
• Ликофрон;
• Алкидамант;
• Антифон;
• Фразимах.
Именно старшие софисты разработали концептуальные основы этой школы, в то время как младшие, занимаясь преимущественно софистической практикой, развили только отдельные этические и социальные идеи. В борьбе со старшими софистами разворачивался сократовский переворот в античной философии.
Сократ – скульптор по профессии, сын повитухи и каменотеса – внешне был очень некрасив: с толстым мясистым носом и непропорциональной фигурой. Но для своих учеников и слушателей он был самым прекрасным человеком, ибо для них все затмевала его мудрая светлая душа. Зачастую его ученики, чтобы пообщаться с Сократом, с риском для жизни пробирались в Афины, поскольку древнегреческие полисы соперничали и частенько воевали между собой, что было оборотной стороной высокого уровня политической свободы в жизни Эллады.
В чем же состоял сократовский переворот? Для любой системы теоретического знания принципиальными выступают два вопроса:
1) что познавать – проблема предмета;
2) как познавать – проблема метода.
Соответственно нам необходимо выделить два аспекта сократовского переворота.
Сократ развивал свое творчество устно, в форме беседы. Судить о содержании и характере его творчества мы можем по записям его учеников, прежде всего Ксенофонта и Платона. Переворот в области предмета заключается в том, что Сократ заявил: не дело философии заниматься проблемой первоначала и структурой бытия космоса, чем занимались досократики, за что их прозвали физиками и натурфилософами. Чем же должна заниматься философия? Человеком, утверждает Сократ. Но поскольку человек – существо многогранное, предметом философии объявляется душа человека. Однако и в самой душе человека – необозримое поле исследования. Предметом своей философии Сократ делает добродетели человеческой души. Поэтому его философия получила название этического рационализма. Этического, поскольку добродетели являются сферой морали, изучаемой этикой. Почему рационализм? Потому что любая добродетель, по Сократу, – это знание. Стало быть, главная причина безнравственности – это невежество. Хочешь быть нравственным – просвещайся.
Сократ не просто объявил добродетель знанием: он указал, в какую сторону идти, чтобы добыть это знание. Любая добродетель, по Сократу, – это знание того, как преодолеть противоположность. Например, мужество – это знание как преодолеть страх. Умеренность – это знание как справиться со страстями. Мудрость – это знание как соблюдать законы. Являются ли мудрость и законы противоположностями? Мудрость не может быть стандартной, а сущность законов в том, что они стандартизируют нашу жизнедеятельность. Сократ был мудрым человеком и законопослушным гражданином.
Определив добродетели как знание о преодолении противоположности, мы вступили во второй аспект сократовского переворота: определив предмет философии, Сократ разработал и собственно философский метод, а именно – метод диалектики. Диалектика в исторически первом смысле слова – это искусство сократовской беседы, когда собеседники через противоположности приходят к истине. Искусство Сократа в широком смысле слова стало называться майевтика, что в переводе с древнегреческого означает «повивальное искусство». Сократ сам о себе говорил, что он, так же как его мать, занимается повивальным искусством, но только помогает рождаться не младенцам, а истине. Сократ, действительно, является «повивальной бабкой» философии и науки, поскольку он помог зародившейся в недрах досократовской натурфилософии науке отделиться от осознавшей свой собственный предмет и метод философии.
Майевтика как искусство Сократа в широком смысле включает три основных элемента:
1) диалектику как ядро сократовского искусства и как собственно философский метод;
2) наводящие вопросы и примеры как повивальные приемы;
3) иронию.
Последний элемент может вызывать недоумение, поскольку ирония воспринимается скорее как чья-то частная манера общения. Почему же у Сократа – это один из трех основополагающих элементов его искусства? Ирония (греч. еironeia — притворство) в повивальном искусстве Сократа имеет принципиальное значение: в случае, если собеседник, как ни старался Сократ, не мог сам дойти до истины, то Сократ не преподносил ему эту истину готовой. И когда разгоряченный собеседник возмущенно вопрошал Сократа: «А сам-то ты знаешь, о чем меня пытаешь?» – Сократ в ответ разводил руками и говорил, что и он не знает. Это воспринималось, как издевка. Сократ же поступал как мудрец, исходя из благих целей: он понимал, что если собеседнику преподнести готовый ответ, то это не станет достоянием его интеллекта. Если же мысль собеседника уже разбужена, то, глядишь, не сегодня, так завтра он сможет все-таки родить желанную истину, и это обогатит его.
Ирония стала настолько важной составляющей его метода, что даже в самые роковые минуты своей жизни, во время суда над ним, он остался верен себе. Обвинение против Сократа, подписанное тремя согражданами Афин во главе власть имущего богача Анита, гласило, что Сократ развращает умы юношей непочитанием староотеческих богов. Непочитание староотеческих богов обвинители усмотрели в том, что Сократ в своих диалогах проповедовал наличие единой божественной сущности как фундамента бытия, в том числе бытия добродетелей. То есть добродетели, по Сократу, укоренены в саму структуру бытия, они существуют не потому, что люди договорились по поводу правил общежития, а потому, что добродетели – это элементы бытия единой божественной сущности.
На самом деле выдвинутое против Сократа обвинение было только поводом для суда над ним. Истинной причиной этого стала нравственно-просветительская деятельность Сократа. Сократ, как и все классики философии, жил так, как сам учил. Он стал ходячей совестью Афин, преподавая личный урок нравственности не только в частной, но и в общественной жизни. Поэтому он стал бельмом на глазу для политиков Афин. Особенно много врагов Сократ нажил себе в тот период, когда он как законопослушный гражданин возглавлял афинский Совет. Его председателем он был выбран в силу демократических процедур правления, сторонником которых Сократ не был. Возглавляя афинский Совет, Сократ не дал провести в жизнь ни одно безнравственное решение. Например, власть имущие члены Совета хотели казнить афинских стратегов – военачальников, которые в морском сражении одержали сокрушительную победу над Спартой. Формальным поводом для казни нечистоплотные политики использовали тот аргумент, что стратеги не соблюли давний обычай – не захоронили воинов, павших в бою, потому что во время сражения разыгралась буря и поглотила их тела в пучине моря. Истинные причины были чисто политическими: кто-то из стратегов стал политическим соперником из-за популярности у демоса, у кого-то лакомым кусочком было его имущество, конфисковать которое, по законам Афин, можно было только после казни гражданина. Сократ не дал провести в жизнь это безнравственное решение.
По иронии судьбы самого Сократа судили как чудаковатого софиста. Дело в том, что талантливейший комедиограф Древней Греции в V в. до н. э. Аристофан понял, что Сократ – это яркий феномен в жизни Эллады и ему надо посвятить пьесу. Но при этом мыслителем Аристофан не был, и, послушав беседы Сократа, он воспринял его как чудаковатого софиста, который к тому же поклоняется неведомым богам в форме облаков. Так, чисто художественно, Аристофан воспринял идею Сократа о единой божественной сущности. Эта комедия, названная «Облака», была поставлена за четверть века до суда над Сократом. Однако для большинства членов афинского суда, многочисленного и обывательского по составу, театральное, ярко запоминающееся действо было решающим аргументом при вынесении приговора. К тому же Сократ сам подлил масла в огонь, оставаясь верным себе и своей иронии на суде. Он отказался от официального защитника и выступил с защитной речью сам. Судьи ожидали от него, что он будет жаловаться на свою старость, на то, что у него остается молодая, хотя и сварливая, жена Ксантиппа и трое малолетних детей. Однако Сократ заявил, что он достоин наказания за свою деятельность: он достоин стать пенсионером. Пенсионерами в Древней Греции становились, как правило, молодые люди – победители в Олимпийских играх и иных состязаниях. Праздники древние греки любили и состязались во всем, в чем только можно: в гимнастике, музыке, поэзии и т. п.; были распространены конкурсы мужской красоты. Победителей полис брал на полный пансион: при жизни ставили памятник, селили в самом красивом общественном здании, кормили и одевали. С точки зрения судей, у Сократа хватило наглости вместо мольбы о пощаде предложить себе столь почетное «наказание». Однако Сократ был как всегда прав в своей иронии: у него было больше, чем у кого-либо, оснований, чтобы стать подлинным героем Афин за свою нравственно-просветительскую деятельность. Голосование после защитной речи Сократа было с большим перевесом не в его пользу.
Обозначив два аспекта сократовского переворота, необходимо рассмотреть концептуальные основы противостояния позиций Сократа и софистов.
Принципиально не занимаясь онтологией, Сократ тем не менее имел четкую объективно-идеалистическую и метафизическую позицию: фундамент бытия – это единая божественная сущность. Классик философии не может не иметь онтологического фундамента, поскольку без этого невозможно исследовать место человека в мире. Софисты в онтологии, как это уже отмечено в табл. 2, были единственными субъективными идеалистами, что ярко выражено в знаменитом тезисе Протагора: «Человек есть мера всех вещей существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют». Узнаем в этом тезисе будущую классически прозрачную позицию субъективного идеалиста Беркли: «Вещи – совокупность наших ощущений». Но в отличие от Беркли софисты с детской непосредственностью проговорились в глубинной тайне субъективного идеализма: эта позиция логично ведет к онтологическому релятивизму. Если человек – точка отсчета всего существующего, то все существует относительно человеческой субъективности. Прямолинейно это выразил другой старший софист – Кратил, который решил подправить диалектику Герклита и утверждал, что в одну и ту же реку нельзя войти и единожды. Хорошей иллюстрацией этой позиции онтологического релятивизма являются следующие отечественные лепные мультфильмы: «Падал прошлогодний снег», «А может быть, ворона…». То есть нет никакого момента устойчивости и качественной определенности в структуре бытия.
В гносеологии Сократ является рационалистом и диалектиком. Его диалектика, оттачиваясь в борьбе с софистами, раскрыла глубину соотношения относительной и абсолютной истины. Для наглядности приведем в кратком изложении сократовскую беседу с Евтидемом – молодым афинянином, собравшимся в политику.
Сократ: «Знаешь ли ты, достопочтимый Евтидем, что такое справедливость?»
Евтидем: «Конечно, знаю; кто ж не знает».
Сократ: «Можно ли считать обман, воровство делом справедливым?»
Евтидем: «Конечно, нет».
Сократ: «А если нужно обмануть врага, чтобы спасти отечество, будет ли это делом справедливым?» (Помните, как наш Сусанин?)
Тут уже Евтидем вынужден подумать и согласиться, что, пожалуй, обман врага с такой благой целью будет делом справедливым.
Сократ: «А если нужно обмануть друга, допустим не сообщить ему какую-то трагическую весть, когда он и так расстроен? И может быть, украсть у него орудие самоубийства, чтобы оно не было у него под рукой?»
Опять Евтидем вынужден призадуматься и согласиться, что, пожалуй, и обман друга с такой благой целью будет делом справедливым. Таким образом, через ряд истин относительных, показывающих, что нельзя на какой-то вид поступков повесить раз и навсегда ярлык несправедливости, Сократ подводит Евтидема к самостоятельному выводу об абсолютном критерии справедливости: это то, что делается не во имя своекорыстной цели субъекта поступка, а во имя блага того, по отношению к кому совершается этот поступок. Разрабатывая диалектику относительной и абсолютной истины, Сократ тем самым утверждает ее объективность, т. е. само ее существование, поскольку объективность является сущностью истины. Истина – это адекватное объективное отражение действительности.
Софисты в гносеологии, на основе онтологического релятивизма, разрабатывают релятивизм гносеологический, поскольку целью их риторики (греч. rhe-torike наука об ораторском искусстве) выступает доказательство субъективного интереса в качестве истины. Гносеологический релятивизм как позиция, заключающаяся в том, что истина – это то, что выгодно субъекту, возможен благодаря относительности истины как объективной характеристики процесса познания. Именно поэтому софисты смогли поставить на поток обучение софистическим приемам. Если бы относительность истины не была объективно присуща процессу познания, то интеллектуальное шулерство, чем, по сути, является софистика, было бы доступно только тем, кто обладает харизмой (греч. charisma — милость, божественный дар – исключительная одаренность, наделяющая человека в глазах других людей особенным авторитетом, мудростью, героизмом). Гносеологический релятивизм логично приводит софистов к агностицизму, поскольку абсолютизация относительности истины вплоть до ее субъективности означает отрицание истины вообще. Об этом свидетельствует тезис старшего софиста Горгия, утверждающего, что ничто не существует, а если существует, то непознаваемо, а если познаваемо, то невыразимо. Фактически в этом тезисе выражены три позиции:
1) ничто не существует безотносительно к субъекту, т. е. закрепляется субъективно идеалистический тезис Протагора;
2) если существует, то непознаваемо – непосредственное выражение агностицизма;
3) если познаваемо, то невыразимо – это иррационализм.
При всей спекулятивности софистики это единственная школа античности, концептуально обозначившая позиции, ставшие актуальными в социальной практике только после промышленного переворота, т. е. в современной культуре. Универсальность античной философии во многом состоялась благодаря творчеству старших софистов.
В этике столкновение Сократа и софистов было непосредственным. Сократ выступает как этический рационалист, нравственный просветитель и ходячая совесть Афин. Софисты в этике реализуют самоцель своего творчества: этический релятивизм. Это означает реализацию принципа: нравственно то, что мне выгодно. Онтологический и гносеологический релятивизм софистов – это фундамент и средство обоснования этического релятивизма. Таким образом, именно софисты сыграли в определенном смысле роль развратителей юношеских умов, в чем по иронии судьбы был обвинен и за что казнен Сократ. Ученики и друзья Сократа, как известно, подготовили ему побег, от которого он отказался, не желая тем самым хотя бы косвенно признать правоту своих обвинителей. По приговору суда Сократ испил чашу с ядом добровольно, будучи безвинным. Сократу, так же как Фалесу, Ксенофану и не в такой яркой форме другим досократикам, открылась единая божественная сущность, за что он и пострадал, утверждая, что всегда советуется с демоном в душе для принятия серьезных решений в жизни. Демон (греч. daimon – божество, дух) в греческой культуре – это божество или дух-хранитель, способствующий или препятствующий человеку в исполнении его намерений. Классики философии – все от Бога. Им, а не только религиозным пророкам, он открывался с глубокой древности. Доказательством их близости к Богу является единство смысла их жизни, раскрываемого в их творчестве, и их повседневного существования.
Софисты (греч. sophistos — мудрец, искусник, лжемудрец) не случайно отделили себя от философов как любителей мудрости, назвав себя мудрецами. Эта школа возникает в ответ на конкретно-историческую потребность периода расцвета демократии в жизни Эллады в V–IV вв. до н. э. Потребность эта состояла в том, чтобы готовить общественных деятелей как ораторов, способных ярко, убедительно доказывать субъективный интерес любой социальной группы. Софистика – это рассуждение, основанное на преднамеренном нарушении законов логики и употреблении софизмов. Вот пример софизма: стол – это понятие; понятие не материально; значит, стол не материален. Здесь использован самый распространенный прием нарушения правил формальной логики: подмена понятий, что означает нарушение первого закона формальной логики – закона тождества: А = А. В данном софизме в первом суждении понятие «стол» используется в гносеологическом смысле, а в заключительном выводе – в онтологическом смысле. На обыденном уровне этот софистический прием используется нами в основном не умышленно, а скорее от нашей бестолковости, когда мы беседуем по принципу: «ты – про Фому, а я – про Ерему». Владеющий софистикой специалист должен уметь одинаково убедительно выступить по одному и тому же судебному процессу как в роли защитника, так и в роли обвинителя.
В то же время софистика – это философская школа Древней Греции v—iv вв. до н. э., имеющая свою концептуальную основу. Заслуга софистов состоит в том, что они первые повернули философию к человеку, поставив именно его в центре своих философских поисков. Софисты делились на:
♦ Старших:
• Протагор;
• Горгий;
• Кратил;
• Гиппий;
• Продик.
♦ Младших:
• Ликофрон;
• Алкидамант;
• Антифон;
• Фразимах.
Именно старшие софисты разработали концептуальные основы этой школы, в то время как младшие, занимаясь преимущественно софистической практикой, развили только отдельные этические и социальные идеи. В борьбе со старшими софистами разворачивался сократовский переворот в античной философии.
Сократ – скульптор по профессии, сын повитухи и каменотеса – внешне был очень некрасив: с толстым мясистым носом и непропорциональной фигурой. Но для своих учеников и слушателей он был самым прекрасным человеком, ибо для них все затмевала его мудрая светлая душа. Зачастую его ученики, чтобы пообщаться с Сократом, с риском для жизни пробирались в Афины, поскольку древнегреческие полисы соперничали и частенько воевали между собой, что было оборотной стороной высокого уровня политической свободы в жизни Эллады.
В чем же состоял сократовский переворот? Для любой системы теоретического знания принципиальными выступают два вопроса:
1) что познавать – проблема предмета;
2) как познавать – проблема метода.
Соответственно нам необходимо выделить два аспекта сократовского переворота.
Сократ развивал свое творчество устно, в форме беседы. Судить о содержании и характере его творчества мы можем по записям его учеников, прежде всего Ксенофонта и Платона. Переворот в области предмета заключается в том, что Сократ заявил: не дело философии заниматься проблемой первоначала и структурой бытия космоса, чем занимались досократики, за что их прозвали физиками и натурфилософами. Чем же должна заниматься философия? Человеком, утверждает Сократ. Но поскольку человек – существо многогранное, предметом философии объявляется душа человека. Однако и в самой душе человека – необозримое поле исследования. Предметом своей философии Сократ делает добродетели человеческой души. Поэтому его философия получила название этического рационализма. Этического, поскольку добродетели являются сферой морали, изучаемой этикой. Почему рационализм? Потому что любая добродетель, по Сократу, – это знание. Стало быть, главная причина безнравственности – это невежество. Хочешь быть нравственным – просвещайся.
Сократ не просто объявил добродетель знанием: он указал, в какую сторону идти, чтобы добыть это знание. Любая добродетель, по Сократу, – это знание того, как преодолеть противоположность. Например, мужество – это знание как преодолеть страх. Умеренность – это знание как справиться со страстями. Мудрость – это знание как соблюдать законы. Являются ли мудрость и законы противоположностями? Мудрость не может быть стандартной, а сущность законов в том, что они стандартизируют нашу жизнедеятельность. Сократ был мудрым человеком и законопослушным гражданином.
Определив добродетели как знание о преодолении противоположности, мы вступили во второй аспект сократовского переворота: определив предмет философии, Сократ разработал и собственно философский метод, а именно – метод диалектики. Диалектика в исторически первом смысле слова – это искусство сократовской беседы, когда собеседники через противоположности приходят к истине. Искусство Сократа в широком смысле слова стало называться майевтика, что в переводе с древнегреческого означает «повивальное искусство». Сократ сам о себе говорил, что он, так же как его мать, занимается повивальным искусством, но только помогает рождаться не младенцам, а истине. Сократ, действительно, является «повивальной бабкой» философии и науки, поскольку он помог зародившейся в недрах досократовской натурфилософии науке отделиться от осознавшей свой собственный предмет и метод философии.
Майевтика как искусство Сократа в широком смысле включает три основных элемента:
1) диалектику как ядро сократовского искусства и как собственно философский метод;
2) наводящие вопросы и примеры как повивальные приемы;
3) иронию.
Последний элемент может вызывать недоумение, поскольку ирония воспринимается скорее как чья-то частная манера общения. Почему же у Сократа – это один из трех основополагающих элементов его искусства? Ирония (греч. еironeia — притворство) в повивальном искусстве Сократа имеет принципиальное значение: в случае, если собеседник, как ни старался Сократ, не мог сам дойти до истины, то Сократ не преподносил ему эту истину готовой. И когда разгоряченный собеседник возмущенно вопрошал Сократа: «А сам-то ты знаешь, о чем меня пытаешь?» – Сократ в ответ разводил руками и говорил, что и он не знает. Это воспринималось, как издевка. Сократ же поступал как мудрец, исходя из благих целей: он понимал, что если собеседнику преподнести готовый ответ, то это не станет достоянием его интеллекта. Если же мысль собеседника уже разбужена, то, глядишь, не сегодня, так завтра он сможет все-таки родить желанную истину, и это обогатит его.
Ирония стала настолько важной составляющей его метода, что даже в самые роковые минуты своей жизни, во время суда над ним, он остался верен себе. Обвинение против Сократа, подписанное тремя согражданами Афин во главе власть имущего богача Анита, гласило, что Сократ развращает умы юношей непочитанием староотеческих богов. Непочитание староотеческих богов обвинители усмотрели в том, что Сократ в своих диалогах проповедовал наличие единой божественной сущности как фундамента бытия, в том числе бытия добродетелей. То есть добродетели, по Сократу, укоренены в саму структуру бытия, они существуют не потому, что люди договорились по поводу правил общежития, а потому, что добродетели – это элементы бытия единой божественной сущности.
На самом деле выдвинутое против Сократа обвинение было только поводом для суда над ним. Истинной причиной этого стала нравственно-просветительская деятельность Сократа. Сократ, как и все классики философии, жил так, как сам учил. Он стал ходячей совестью Афин, преподавая личный урок нравственности не только в частной, но и в общественной жизни. Поэтому он стал бельмом на глазу для политиков Афин. Особенно много врагов Сократ нажил себе в тот период, когда он как законопослушный гражданин возглавлял афинский Совет. Его председателем он был выбран в силу демократических процедур правления, сторонником которых Сократ не был. Возглавляя афинский Совет, Сократ не дал провести в жизнь ни одно безнравственное решение. Например, власть имущие члены Совета хотели казнить афинских стратегов – военачальников, которые в морском сражении одержали сокрушительную победу над Спартой. Формальным поводом для казни нечистоплотные политики использовали тот аргумент, что стратеги не соблюли давний обычай – не захоронили воинов, павших в бою, потому что во время сражения разыгралась буря и поглотила их тела в пучине моря. Истинные причины были чисто политическими: кто-то из стратегов стал политическим соперником из-за популярности у демоса, у кого-то лакомым кусочком было его имущество, конфисковать которое, по законам Афин, можно было только после казни гражданина. Сократ не дал провести в жизнь это безнравственное решение.
По иронии судьбы самого Сократа судили как чудаковатого софиста. Дело в том, что талантливейший комедиограф Древней Греции в V в. до н. э. Аристофан понял, что Сократ – это яркий феномен в жизни Эллады и ему надо посвятить пьесу. Но при этом мыслителем Аристофан не был, и, послушав беседы Сократа, он воспринял его как чудаковатого софиста, который к тому же поклоняется неведомым богам в форме облаков. Так, чисто художественно, Аристофан воспринял идею Сократа о единой божественной сущности. Эта комедия, названная «Облака», была поставлена за четверть века до суда над Сократом. Однако для большинства членов афинского суда, многочисленного и обывательского по составу, театральное, ярко запоминающееся действо было решающим аргументом при вынесении приговора. К тому же Сократ сам подлил масла в огонь, оставаясь верным себе и своей иронии на суде. Он отказался от официального защитника и выступил с защитной речью сам. Судьи ожидали от него, что он будет жаловаться на свою старость, на то, что у него остается молодая, хотя и сварливая, жена Ксантиппа и трое малолетних детей. Однако Сократ заявил, что он достоин наказания за свою деятельность: он достоин стать пенсионером. Пенсионерами в Древней Греции становились, как правило, молодые люди – победители в Олимпийских играх и иных состязаниях. Праздники древние греки любили и состязались во всем, в чем только можно: в гимнастике, музыке, поэзии и т. п.; были распространены конкурсы мужской красоты. Победителей полис брал на полный пансион: при жизни ставили памятник, селили в самом красивом общественном здании, кормили и одевали. С точки зрения судей, у Сократа хватило наглости вместо мольбы о пощаде предложить себе столь почетное «наказание». Однако Сократ был как всегда прав в своей иронии: у него было больше, чем у кого-либо, оснований, чтобы стать подлинным героем Афин за свою нравственно-просветительскую деятельность. Голосование после защитной речи Сократа было с большим перевесом не в его пользу.
Обозначив два аспекта сократовского переворота, необходимо рассмотреть концептуальные основы противостояния позиций Сократа и софистов.
Принципиально не занимаясь онтологией, Сократ тем не менее имел четкую объективно-идеалистическую и метафизическую позицию: фундамент бытия – это единая божественная сущность. Классик философии не может не иметь онтологического фундамента, поскольку без этого невозможно исследовать место человека в мире. Софисты в онтологии, как это уже отмечено в табл. 2, были единственными субъективными идеалистами, что ярко выражено в знаменитом тезисе Протагора: «Человек есть мера всех вещей существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют». Узнаем в этом тезисе будущую классически прозрачную позицию субъективного идеалиста Беркли: «Вещи – совокупность наших ощущений». Но в отличие от Беркли софисты с детской непосредственностью проговорились в глубинной тайне субъективного идеализма: эта позиция логично ведет к онтологическому релятивизму. Если человек – точка отсчета всего существующего, то все существует относительно человеческой субъективности. Прямолинейно это выразил другой старший софист – Кратил, который решил подправить диалектику Герклита и утверждал, что в одну и ту же реку нельзя войти и единожды. Хорошей иллюстрацией этой позиции онтологического релятивизма являются следующие отечественные лепные мультфильмы: «Падал прошлогодний снег», «А может быть, ворона…». То есть нет никакого момента устойчивости и качественной определенности в структуре бытия.
В гносеологии Сократ является рационалистом и диалектиком. Его диалектика, оттачиваясь в борьбе с софистами, раскрыла глубину соотношения относительной и абсолютной истины. Для наглядности приведем в кратком изложении сократовскую беседу с Евтидемом – молодым афинянином, собравшимся в политику.
Сократ: «Знаешь ли ты, достопочтимый Евтидем, что такое справедливость?»
Евтидем: «Конечно, знаю; кто ж не знает».
Сократ: «Можно ли считать обман, воровство делом справедливым?»
Евтидем: «Конечно, нет».
Сократ: «А если нужно обмануть врага, чтобы спасти отечество, будет ли это делом справедливым?» (Помните, как наш Сусанин?)
Тут уже Евтидем вынужден подумать и согласиться, что, пожалуй, обман врага с такой благой целью будет делом справедливым.
Сократ: «А если нужно обмануть друга, допустим не сообщить ему какую-то трагическую весть, когда он и так расстроен? И может быть, украсть у него орудие самоубийства, чтобы оно не было у него под рукой?»
Опять Евтидем вынужден призадуматься и согласиться, что, пожалуй, и обман друга с такой благой целью будет делом справедливым. Таким образом, через ряд истин относительных, показывающих, что нельзя на какой-то вид поступков повесить раз и навсегда ярлык несправедливости, Сократ подводит Евтидема к самостоятельному выводу об абсолютном критерии справедливости: это то, что делается не во имя своекорыстной цели субъекта поступка, а во имя блага того, по отношению к кому совершается этот поступок. Разрабатывая диалектику относительной и абсолютной истины, Сократ тем самым утверждает ее объективность, т. е. само ее существование, поскольку объективность является сущностью истины. Истина – это адекватное объективное отражение действительности.
Софисты в гносеологии, на основе онтологического релятивизма, разрабатывают релятивизм гносеологический, поскольку целью их риторики (греч. rhe-torike наука об ораторском искусстве) выступает доказательство субъективного интереса в качестве истины. Гносеологический релятивизм как позиция, заключающаяся в том, что истина – это то, что выгодно субъекту, возможен благодаря относительности истины как объективной характеристики процесса познания. Именно поэтому софисты смогли поставить на поток обучение софистическим приемам. Если бы относительность истины не была объективно присуща процессу познания, то интеллектуальное шулерство, чем, по сути, является софистика, было бы доступно только тем, кто обладает харизмой (греч. charisma — милость, божественный дар – исключительная одаренность, наделяющая человека в глазах других людей особенным авторитетом, мудростью, героизмом). Гносеологический релятивизм логично приводит софистов к агностицизму, поскольку абсолютизация относительности истины вплоть до ее субъективности означает отрицание истины вообще. Об этом свидетельствует тезис старшего софиста Горгия, утверждающего, что ничто не существует, а если существует, то непознаваемо, а если познаваемо, то невыразимо. Фактически в этом тезисе выражены три позиции:
1) ничто не существует безотносительно к субъекту, т. е. закрепляется субъективно идеалистический тезис Протагора;
2) если существует, то непознаваемо – непосредственное выражение агностицизма;
3) если познаваемо, то невыразимо – это иррационализм.
При всей спекулятивности софистики это единственная школа античности, концептуально обозначившая позиции, ставшие актуальными в социальной практике только после промышленного переворота, т. е. в современной культуре. Универсальность античной философии во многом состоялась благодаря творчеству старших софистов.
В этике столкновение Сократа и софистов было непосредственным. Сократ выступает как этический рационалист, нравственный просветитель и ходячая совесть Афин. Софисты в этике реализуют самоцель своего творчества: этический релятивизм. Это означает реализацию принципа: нравственно то, что мне выгодно. Онтологический и гносеологический релятивизм софистов – это фундамент и средство обоснования этического релятивизма. Таким образом, именно софисты сыграли в определенном смысле роль развратителей юношеских умов, в чем по иронии судьбы был обвинен и за что казнен Сократ. Ученики и друзья Сократа, как известно, подготовили ему побег, от которого он отказался, не желая тем самым хотя бы косвенно признать правоту своих обвинителей. По приговору суда Сократ испил чашу с ядом добровольно, будучи безвинным. Сократу, так же как Фалесу, Ксенофану и не в такой яркой форме другим досократикам, открылась единая божественная сущность, за что он и пострадал, утверждая, что всегда советуется с демоном в душе для принятия серьезных решений в жизни. Демон (греч. daimon – божество, дух) в греческой культуре – это божество или дух-хранитель, способствующий или препятствующий человеку в исполнении его намерений. Классики философии – все от Бога. Им, а не только религиозным пророкам, он открывался с глубокой древности. Доказательством их близости к Богу является единство смысла их жизни, раскрываемого в их творчестве, и их повседневного существования.