Страница:
– Встать! Пятую точку отморозите. Скоро будет вам здесь отдых. – «Или уже на небесах», – закончил он мысль про себя. – Нарбеков! Приготовь для начала пару зарядов для запирающего устройства. Сюда и сюда. И прикинь, сколько всего на эту дверь понадобится. Пока теоретически.
А практически не мешало бы найти удобную позицию для обороны и расположить бойцов на ней. Потому что если бы сам Доронин сидел внутри, а снаружи ломились вооруженные незнакомцы, то план был бы таков: тихо вылезти из запасного выхода, окружить отряд, пользуясь тем, что противник местности не знает, и расстрелять, даже не показываясь на глаза. Но так поступают с явным врагом. Командир надеялся, что люди внутри все же проявят крупицу любознательности и вышлют парламентера. Ну, хоть какого-нибудь завалящего, пусть не начальство… Чтобы не ждать обстрела с тыла каждую минуту. А этих минут уже прошло вполне достаточно, чтобы в бункере что-то решили.
– Пищухин!
Денис подскочил поближе и тоже уставился на дверь.
– Смотреть по сторонам внимательно! При малейшем признаке движения дать сигнал об опасности. Кто знает, что они там внутри себе думают…
– Но с нами же их человек, Мухин.
– А меня именно это и пугает… Кто знает, почему он из бункера ушел? Короче, выполнять!
«И огнеметы тут удобно было бы расположить, – думал Доронин, – пару штук по углам. Оборона ни к черту! Или в этом и состоит весь фокус, чтобы противник расслабился, и с ним можно было легко разделаться? Или бункеру нужен хороший консультант по вопросам безопасности». Колесо запирающего устройства начало медленно поворачиваться.
– Илья, отставить пока взрывчатку. Стрелять по обстановке, приказа не ждите.
«И командира на линии огня можно вообще не замечать. Это уже проблема командира…» Доронин знал, соглашаясь на сомнительное мероприятие, что обратно он может и не вернуться. И ничуть не удивился бы сейчас, оказавшись под перекрестным огнем своих и чужих. Такова уж его роль, и передать ее кому-то другому нельзя. Прижизненно, во всяком случае… Вот Поповкин-то обрадуется!
Дверь тихо сдвинулась с места. Смазанный механизм не скрипел, изнутри лился мягкий электрический свет неяркой лампочки. Он не слепил глаза, но командир не разглядел сразу, кто стоял перед ним в небольшом шлюзовом помещении. Только и увидел, что человек там один. Оружия на первый взгляд у него обнаружить не удалось, но оно могло быть скрыто просторной одеждой. Глаза начали привыкать к свету, и теперь стало отчетливо видно, что это старик, хоть и крепкий, с ясным острым взглядом. И он определенно не просто парламентер – это главный. «Привратник», вспомнилось Доронину странное слово, обозначающее здесь лидера. Оказывается, слово выбрано не просто так: привратник открывает двери… Точнее, одну дверь. И не пропускает никого дальше.
– Только вы один, – старик сделал приглашающий жест.
Доронин не раздумывал:
– Нарбеков, в мое отсутствие принимаешь командование.
И шагнул через порог.
Дверь закрылась за спиной командира, на поляне снова стало темно. Но рассвет уже близился, и если сейчас там внутри что-то не решат, то скоро придется в панике бегать по окрестностям в поисках укрытия. Денис надеялся, что Мухин покажет им что-нибудь подходящее. Но проводник, не отрываясь, смотрел на бункер, будто за дверью решалась и его судьба. Так оно и было, вероятно. Доронин прав: что вдруг заставило этого человека пробираться в Москву, рискуя жизнью на каждом шагу? Ведь не коммерческий же интерес! Не его личный интерес, во всяком случае. Денис задумался… А командир сейчас там, внутри! И неизвестно, что с ним произошло, может быть, он уже мертв, и их отряд сейчас ждет та же участь! Сколько душевных сил потребовалось бы, чтобы войти в бункер, где ждет нечто совершенно непредсказуемое! Сам он легко представил себя входящим туда, ведь ему хотелось совершать подвиги, у него есть для этого всё, что нужно! Но… Что бы он сказал там, внутри? Да ничего. Для того чтобы представлять интересы Альянса, у него еще не хватало ума и опыта. Поэтому он жмется снаружи, оглядываясь по сторонам, как приказал Доронин, и косясь на Илью-Нумизмата, которого оставили за главного. Илья хранил молчание. Нервных подрывников на свете не бывает.
Время тянулось и тянулось, у деревьев начали появляться тени. Денис снова взглянул на Илью, но тот будто не замечал ни рассвета, ни устремленных на него взглядов. Его внутренний счетчик сейчас отсчитывал последние из отведенных командиром пятнадцати минут. После этого он должен будет заминировать двери. И пусть люди, спрятавшиеся там внутри, увидят это. Еще немного выждать, взрывать и возвращаться в метро. Миссия будет считаться завершенной, хоть и ничем не завершившейся. Но командир, отдавая такой приказ, думал в первую голову об отряде, а уж о сохранности бункера или внешней политике Альянса – в последнюю очередь.
– Поскольку это я пришел к вам, представлюсь первым: Доронин Валентин Николаевич. Со мной еще шесть человек сопровождения – сталкеры Московского метрополитена. И один из ваших людей, если не врет, по имени Сергей Мухин.
– Борис Владленович Нестеров. Являюсь председателем Совета, управляющего бункером.
Вот так, просто и весомо, типа, премьер-министр… Доронин, в нарушение всех норм безопасности, осторожно стянул перчатку и, стараясь не трясти рукавом, протянул руку Главному Привратнику. Тот крепко пожал ее. Хорошо бы было снять и противогаз. Командир решил, что пыли на нем по зимнему времени должно быть немного, и снял ГП-7 с головы. Не к месту вспомнилась сыпь на лице Лысого. Но разговаривать стало намного удобнее, а он и так себя неуютно ощущал под взглядом старика. Оружие ему сейчас не поможет, придется думать над словами, а это и дома, в метро, давалось нелегко.
– Я слишком давно живу на свете, в том числе и под землей, чтобы поверить в случайных гостей, заглянувших просто так на огонек, – прервал молчание старик. – К нам еще ни разу не приходили люди из города.
– Ганнибал у ворот Рима, – буркнул Доронин и взглянул на Привратника. Тот улыбался совершенно искренне, шутка разрядила напряженную атмосферу.
– Где же ваши боевые слоны, Ганнибал?
– В кустах сидят скрытно, сигнала дожидаются.
– Но в Рим этот полководец так и не вошел, как мне помнится… – Привратник продолжил историческое сравнение.
– Да и мне не нужна ваша капитуляция. Я в данном случае дипломат. Посол, если хотите, а не завоеватель.
– В данном случае? – На посла Доронин не был похож ни в каком случае. А вот сам послать мог кого угодно и очень далеко. И не дипломатично, к сожалению.
– Я представитель Бауманского Альянса Московского метрополитена. Вам это, конечно, ни о чем не говорит, но у меня есть письмо. И если вы главный в этом бункере, то адресовано оно вам. Читать сами будете?
– Буду, конечно. А основные положения вы мне можете поведать уже сейчас.
Шутки закончились, и Доронин в общих чертах изложил суть письма. О том, что Альянс заинтересован в покупке средств индивидуальной защиты, медикаментов и, возможно, продуктов питания, если таковые имеются в бункере в избытке и не сильно протухли. В свою очередь бауманцы предлагали подмосковным жителям боеприпасы. Говорить об остальном нужно было уже за внутренними дверями. Или разойтись, так и не придя к согласию.
Борис Владленович задумался. Бауманский Альянс. Звучало дико, непривычно и весьма неожиданно. Не думал он, что метрополитен может разделиться на удельные княжества… А командиру, вероятно, казался не менее идиотским его титул Главного Привратника. Но, оставив в стороне всё, что удивляет, пришлось задуматься о пользе и вреде. Заключив союз с Альянсом, бункер приобретет торгового партнера и, возможно, союзника, способного помочь не только боеприпасами. Бункеру не хватало людей, чтобы окончательно выгнать с аэродрома конкурентов, разгромить поселение у реки, чтобы тем неповадно было покушаться на чужие ресурсы! С другой стороны, Альянс, явно превосходящий военной мощью обе колонии вместе взятые, может легко захватить кусок подмосковной земли. Но это уже дело будущего, а пока стоило хотя бы ознакомиться с коммерческим предложением. Семь человек не представляют большой опасности, а их исчезновение легко будет объяснить. К примеру, повышенной агрессивностью окружающей среды: не дошли они сюда, не были и даже не слышали здесь про них ничего! В конце концов, если стрелять по всем, кто не из бункера, можно совсем остаться без патронов. А о Бауманском Альянсе и жизни в метрополитене вообще стоило разузнать поподробнее. Ведь, прежде всего, в лице командира отряда к ним пришла информация, а информацию Привратник ценил не меньше, чем боеприпасы.
– Ваши предложения интересны. Я думаю, что партнерство с метрополитеном нам не помешает. Хоть и соседи мы довольно дальние.
– Да уж, не близко до вас добираться… И если вы не забыли, у меня там семь человек на улице мерзнет. А солнце встанет – вообще окочурятся. Как вы думаете, если я сейчас не появлюсь и знака не подам, что будет?
– Думаю, мы останемся без внешней двери, – сухо сказал Привратник. – Не нужно шантажа. Вы и ваш отряд войдете в бункер, обойдемся без жертв. Надеюсь, и в будущем у нас с вами не возникнет конфликтных ситуаций. Нам нужны союзники.
«А врагов, видно, и без москвичей хватает», – предположил Доронин, но промолчал. Старик повернулся назад и приказал:
– Откройте внутреннюю дверь! – Взорвать они тут могут всё к чертовой матери! Такая неделовая и непривычно сформулированная мысль, конечно, не могла не посетить Бориса Владленовича. Но эти люди были очень нужны бункеру… – Внутрь вас в загрязненных комбинезонах никто не пустит. Сразу скажу, во избежание… В общем, это не ловушка. Проходите по двое, больше наша очистительная установка не вмещает. Да и какой смысл вас убивать попарно, если мы могли избавиться от всех вас сразу?
«И каким же образом?» – хотелось спросить Доронину, но он решил, что военные секреты бункера узнает со временем сам.
– А вот это для ваших людей и для вас, – Привратник протянул Доронину восемь небольших мешочков.
– ДПП? Давненько я не видел дегазационного пакета… Только поможет ли он от радиоактивной пыли? Но отравы мы на себя набрали по пути немало, не помешают нам ваши пакеты.
– Вас впустят, но свободно перемещаться по убежищу не позволят. Надеюсь, вы понимаете, что это необходимая мера предосторожности. Кроме того, придется сдать оружие.
– Нет, я не доверю оружие незнакомым мне людям!
– Тогда сдадите все без исключения боеприпасы. Такой вариант вас больше устроит?
– Вполне. Но мой пистолет останется заряженным.
– Если вы сами не злоумышляете против нас, у вас не будет случая его применить, – усмехнулся Привратник. – Жду вас внутри.
Глава 7
А практически не мешало бы найти удобную позицию для обороны и расположить бойцов на ней. Потому что если бы сам Доронин сидел внутри, а снаружи ломились вооруженные незнакомцы, то план был бы таков: тихо вылезти из запасного выхода, окружить отряд, пользуясь тем, что противник местности не знает, и расстрелять, даже не показываясь на глаза. Но так поступают с явным врагом. Командир надеялся, что люди внутри все же проявят крупицу любознательности и вышлют парламентера. Ну, хоть какого-нибудь завалящего, пусть не начальство… Чтобы не ждать обстрела с тыла каждую минуту. А этих минут уже прошло вполне достаточно, чтобы в бункере что-то решили.
– Пищухин!
Денис подскочил поближе и тоже уставился на дверь.
– Смотреть по сторонам внимательно! При малейшем признаке движения дать сигнал об опасности. Кто знает, что они там внутри себе думают…
– Но с нами же их человек, Мухин.
– А меня именно это и пугает… Кто знает, почему он из бункера ушел? Короче, выполнять!
«И огнеметы тут удобно было бы расположить, – думал Доронин, – пару штук по углам. Оборона ни к черту! Или в этом и состоит весь фокус, чтобы противник расслабился, и с ним можно было легко разделаться? Или бункеру нужен хороший консультант по вопросам безопасности». Колесо запирающего устройства начало медленно поворачиваться.
– Илья, отставить пока взрывчатку. Стрелять по обстановке, приказа не ждите.
«И командира на линии огня можно вообще не замечать. Это уже проблема командира…» Доронин знал, соглашаясь на сомнительное мероприятие, что обратно он может и не вернуться. И ничуть не удивился бы сейчас, оказавшись под перекрестным огнем своих и чужих. Такова уж его роль, и передать ее кому-то другому нельзя. Прижизненно, во всяком случае… Вот Поповкин-то обрадуется!
Дверь тихо сдвинулась с места. Смазанный механизм не скрипел, изнутри лился мягкий электрический свет неяркой лампочки. Он не слепил глаза, но командир не разглядел сразу, кто стоял перед ним в небольшом шлюзовом помещении. Только и увидел, что человек там один. Оружия на первый взгляд у него обнаружить не удалось, но оно могло быть скрыто просторной одеждой. Глаза начали привыкать к свету, и теперь стало отчетливо видно, что это старик, хоть и крепкий, с ясным острым взглядом. И он определенно не просто парламентер – это главный. «Привратник», вспомнилось Доронину странное слово, обозначающее здесь лидера. Оказывается, слово выбрано не просто так: привратник открывает двери… Точнее, одну дверь. И не пропускает никого дальше.
– Только вы один, – старик сделал приглашающий жест.
Доронин не раздумывал:
– Нарбеков, в мое отсутствие принимаешь командование.
И шагнул через порог.
Дверь закрылась за спиной командира, на поляне снова стало темно. Но рассвет уже близился, и если сейчас там внутри что-то не решат, то скоро придется в панике бегать по окрестностям в поисках укрытия. Денис надеялся, что Мухин покажет им что-нибудь подходящее. Но проводник, не отрываясь, смотрел на бункер, будто за дверью решалась и его судьба. Так оно и было, вероятно. Доронин прав: что вдруг заставило этого человека пробираться в Москву, рискуя жизнью на каждом шагу? Ведь не коммерческий же интерес! Не его личный интерес, во всяком случае. Денис задумался… А командир сейчас там, внутри! И неизвестно, что с ним произошло, может быть, он уже мертв, и их отряд сейчас ждет та же участь! Сколько душевных сил потребовалось бы, чтобы войти в бункер, где ждет нечто совершенно непредсказуемое! Сам он легко представил себя входящим туда, ведь ему хотелось совершать подвиги, у него есть для этого всё, что нужно! Но… Что бы он сказал там, внутри? Да ничего. Для того чтобы представлять интересы Альянса, у него еще не хватало ума и опыта. Поэтому он жмется снаружи, оглядываясь по сторонам, как приказал Доронин, и косясь на Илью-Нумизмата, которого оставили за главного. Илья хранил молчание. Нервных подрывников на свете не бывает.
Время тянулось и тянулось, у деревьев начали появляться тени. Денис снова взглянул на Илью, но тот будто не замечал ни рассвета, ни устремленных на него взглядов. Его внутренний счетчик сейчас отсчитывал последние из отведенных командиром пятнадцати минут. После этого он должен будет заминировать двери. И пусть люди, спрятавшиеся там внутри, увидят это. Еще немного выждать, взрывать и возвращаться в метро. Миссия будет считаться завершенной, хоть и ничем не завершившейся. Но командир, отдавая такой приказ, думал в первую голову об отряде, а уж о сохранности бункера или внешней политике Альянса – в последнюю очередь.
* * *
Шлюз бункера оказался невелик, но там не было тесно. Доронин оглядел старика: тот вышел поприветствовать его безоружным и без химзащиты. Может, это должно символизировать мирные намерения? Или нет? В любом случае, сам он вошел сюда не для перестрелки, а для переговоров. Вот и стоило с них начать.– Поскольку это я пришел к вам, представлюсь первым: Доронин Валентин Николаевич. Со мной еще шесть человек сопровождения – сталкеры Московского метрополитена. И один из ваших людей, если не врет, по имени Сергей Мухин.
– Борис Владленович Нестеров. Являюсь председателем Совета, управляющего бункером.
Вот так, просто и весомо, типа, премьер-министр… Доронин, в нарушение всех норм безопасности, осторожно стянул перчатку и, стараясь не трясти рукавом, протянул руку Главному Привратнику. Тот крепко пожал ее. Хорошо бы было снять и противогаз. Командир решил, что пыли на нем по зимнему времени должно быть немного, и снял ГП-7 с головы. Не к месту вспомнилась сыпь на лице Лысого. Но разговаривать стало намного удобнее, а он и так себя неуютно ощущал под взглядом старика. Оружие ему сейчас не поможет, придется думать над словами, а это и дома, в метро, давалось нелегко.
– Я слишком давно живу на свете, в том числе и под землей, чтобы поверить в случайных гостей, заглянувших просто так на огонек, – прервал молчание старик. – К нам еще ни разу не приходили люди из города.
– Ганнибал у ворот Рима, – буркнул Доронин и взглянул на Привратника. Тот улыбался совершенно искренне, шутка разрядила напряженную атмосферу.
– Где же ваши боевые слоны, Ганнибал?
– В кустах сидят скрытно, сигнала дожидаются.
– Но в Рим этот полководец так и не вошел, как мне помнится… – Привратник продолжил историческое сравнение.
– Да и мне не нужна ваша капитуляция. Я в данном случае дипломат. Посол, если хотите, а не завоеватель.
– В данном случае? – На посла Доронин не был похож ни в каком случае. А вот сам послать мог кого угодно и очень далеко. И не дипломатично, к сожалению.
– Я представитель Бауманского Альянса Московского метрополитена. Вам это, конечно, ни о чем не говорит, но у меня есть письмо. И если вы главный в этом бункере, то адресовано оно вам. Читать сами будете?
– Буду, конечно. А основные положения вы мне можете поведать уже сейчас.
Шутки закончились, и Доронин в общих чертах изложил суть письма. О том, что Альянс заинтересован в покупке средств индивидуальной защиты, медикаментов и, возможно, продуктов питания, если таковые имеются в бункере в избытке и не сильно протухли. В свою очередь бауманцы предлагали подмосковным жителям боеприпасы. Говорить об остальном нужно было уже за внутренними дверями. Или разойтись, так и не придя к согласию.
Борис Владленович задумался. Бауманский Альянс. Звучало дико, непривычно и весьма неожиданно. Не думал он, что метрополитен может разделиться на удельные княжества… А командиру, вероятно, казался не менее идиотским его титул Главного Привратника. Но, оставив в стороне всё, что удивляет, пришлось задуматься о пользе и вреде. Заключив союз с Альянсом, бункер приобретет торгового партнера и, возможно, союзника, способного помочь не только боеприпасами. Бункеру не хватало людей, чтобы окончательно выгнать с аэродрома конкурентов, разгромить поселение у реки, чтобы тем неповадно было покушаться на чужие ресурсы! С другой стороны, Альянс, явно превосходящий военной мощью обе колонии вместе взятые, может легко захватить кусок подмосковной земли. Но это уже дело будущего, а пока стоило хотя бы ознакомиться с коммерческим предложением. Семь человек не представляют большой опасности, а их исчезновение легко будет объяснить. К примеру, повышенной агрессивностью окружающей среды: не дошли они сюда, не были и даже не слышали здесь про них ничего! В конце концов, если стрелять по всем, кто не из бункера, можно совсем остаться без патронов. А о Бауманском Альянсе и жизни в метрополитене вообще стоило разузнать поподробнее. Ведь, прежде всего, в лице командира отряда к ним пришла информация, а информацию Привратник ценил не меньше, чем боеприпасы.
– Ваши предложения интересны. Я думаю, что партнерство с метрополитеном нам не помешает. Хоть и соседи мы довольно дальние.
– Да уж, не близко до вас добираться… И если вы не забыли, у меня там семь человек на улице мерзнет. А солнце встанет – вообще окочурятся. Как вы думаете, если я сейчас не появлюсь и знака не подам, что будет?
– Думаю, мы останемся без внешней двери, – сухо сказал Привратник. – Не нужно шантажа. Вы и ваш отряд войдете в бункер, обойдемся без жертв. Надеюсь, и в будущем у нас с вами не возникнет конфликтных ситуаций. Нам нужны союзники.
«А врагов, видно, и без москвичей хватает», – предположил Доронин, но промолчал. Старик повернулся назад и приказал:
– Откройте внутреннюю дверь! – Взорвать они тут могут всё к чертовой матери! Такая неделовая и непривычно сформулированная мысль, конечно, не могла не посетить Бориса Владленовича. Но эти люди были очень нужны бункеру… – Внутрь вас в загрязненных комбинезонах никто не пустит. Сразу скажу, во избежание… В общем, это не ловушка. Проходите по двое, больше наша очистительная установка не вмещает. Да и какой смысл вас убивать попарно, если мы могли избавиться от всех вас сразу?
«И каким же образом?» – хотелось спросить Доронину, но он решил, что военные секреты бункера узнает со временем сам.
– А вот это для ваших людей и для вас, – Привратник протянул Доронину восемь небольших мешочков.
– ДПП? Давненько я не видел дегазационного пакета… Только поможет ли он от радиоактивной пыли? Но отравы мы на себя набрали по пути немало, не помешают нам ваши пакеты.
– Вас впустят, но свободно перемещаться по убежищу не позволят. Надеюсь, вы понимаете, что это необходимая мера предосторожности. Кроме того, придется сдать оружие.
– Нет, я не доверю оружие незнакомым мне людям!
– Тогда сдадите все без исключения боеприпасы. Такой вариант вас больше устроит?
– Вполне. Но мой пистолет останется заряженным.
– Если вы сами не злоумышляете против нас, у вас не будет случая его применить, – усмехнулся Привратник. – Жду вас внутри.
Глава 7
Внутри бункера
Странная палочка, которой водили вдоль его тела охранники бункера, пищала сама по себе! Командир, хмыкнув и недовольно сморщившись, назвал ее металлодетектором. Пришлось Денису выложить из кармана и предъявить даже маленький складной нож и гильзу, с которой играл в детстве и которую таскал с собой «на счастье». Но хоть не раздевали и руками не трогали. Нарбеков сдал все гранаты, сделанные из консервных банок. Охранник спросил:
– А что это у вас подрывник на кавказца похож? Шахид, что ли?
– Естественно! И сейчас он вас всех к шайтану отправит. А тебе что-то не нравится?
Закрытые цинки опечатали – предмет торговли боеприпасом не считался, а вот обоймы и патроны россыпью сложили по коробкам в отдельном хранилище. Холодное оружие тоже пришлось сдавать. Индеец с трудом расстался с набором метательных ножей, Глюк ворчал:
– Как голый остался! А если вдруг что?
– А если что, ты им всю рожу заплюешь – вовек не отмоются, – подколол его Сафроненко.
– Тихо! Ишь, развеселились. Полчаса на отдых и обед, а потом Индеец, Пищухин и Лысый со мной – на разговор с Советом. Остальные… Не нужны пока. Команда «вольно». И не ссать тут по углам, не в туннелях! Туалет поищите.
Последнее замечание показалось Денису излишним, но отряд оживился, со смешками и шутками направился по коридору вслед за охранником мимо лестницы, ведущей на нижние жилые этажи, в дальнее служебное помещение.
– Илья, ты всё оружие сдал? – тихо спросил Доронин.
Нумизмат подбросил монетку и ловко поймал на лету.
– Канэшно, камандир! Всё, что пыщалка нашла! – нарочно коверкая русские слова, с улыбкой ответил подрывник.
Есть хотелось зверски. Организм явно истратил все резервы, а к ощущению слабости от голода и усталости добавилось состояние покоя: всё закончилось! Больше не надо оглядываться каждую секунду в ожидании опасности. Они среди людей. Командир, правда, пытался призвать бойцов к бдительности, напоминая: они на чужой территории, неизвестно, чего ждать от обитателей бункера. Доронину казалось, что слишком легко налаженный контакт все же означает ловушку. Он только надеялся, что ловушка не кроется в отравленной еде. Конечно, было бы проще и безопаснее раздать сталкерам паек, принесенный из метро, но проклятый этикет – трижды проклятый! – требовал оказать уважение хозяевам и слопать то, что ими предложено. Глюк уже что-то жевал – запасливый сталкер носил с собой самое необходимое. Остальные смотрели на стол голодными глазами и ждали команды. Доронин вздохнул:
– Приступить к приему пищи.
Альянс приказал наладить контакт во что бы то ни стало. Посадить бы это начальство за стол, да пусть поработали бы дегустаторами! Главный Привратник, конечно, на трапезе отсутствовал, но парочка местных с кастрюлями и половниками смотрели из дверей, не требуется ли добавки. Командир отмахнулся от них – не хватало сталкерам обожраться и спать на ходу! Предстоит еще переговорный процесс, не самая легкая часть миссии. Сам Доронин скорее согласился бы снова пробежать с полсотни километров.
– Дятлов, Пищухин, Иланов! – Несколько человек недоуменно оглядывались по сторонам. – А вы что, не знали, что Индеец у нас Дятлов?
– Мы думали, он Чингачгук Большой Змеевич, – разочарованно протянул Сафроненко.
– Ты хоть не прикалывайся! Вы ж старые знакомцы, я справки-то наводил… Короче, встали и за мной!
Хорошо, что такой термин, как «дипломатическая неприкосновенность», тут имеет силу: заряженный пистолет на поясе придавал уверенности. Но прав старый Привратник, что толку от оружия, если не воевать собрался?
Лампочки свисали на проводах с недосягаемой высоты потолка, на ходу отражаясь поочередно в макушке Лысого. Денису все казалось непривычным. И главное, что удивляло – отсутствие каких-либо пристроек, палаток, всего того, чем обитатели метро старались приспособить для жилья мраморные залы станций. Но ведь бункер и строился для людей, правда, никто не рассчитывал, что люди проживут там двадцать лет. Единственными нововведениями оказались перегородки в комнатах, но пока двери не открывались, этого и не увидишь. Да и свет такой же тусклый, как дома, энергию экономили. Зато вентиляция работала получше, все же объем убежища меньше, а вытяжки установлены мощные, и фильтры в них заменялись регулярно.
Тут многое казалось странным, и не только Денису – командир тоже поглядывал по сторонам, отмечая для себя что-то. Но рассмотреть удалось лишь верхний этаж, да и там разрешили только прогуляться вдоль ряда запертых дверей. Кроме маленькой столовой, видно, не общей, а какой-то служебной, доступ отряду был открыт только в каморки для временного поселения и в зал заседаний, в котором сейчас должны пройти переговоры. Снизу доносился гулкий шум множества голосов, значит, бункер не такой пустынный, как показалось на первый взгляд. Люди не прятались, но еще не освоились с присутствием московских сталкеров, и близко рассмотреть можно было лишь обслуживающий персонал убежища. Показалось удивительным, что охранник от работника столовой отличался только бронежилетом, надетым поверх обычного свитера, и автоматом в руках. Денис не заметил и других признаков, по которым сразу можно вычислить военного, с командиром Дорониным их не сравнить! Но у них было заряженное оружие, а у сталкеров – нет, поэтому, как бы мирно ни выглядели защитники бункера, сила была на их стороне. Сейчас любопытство заставило забыть об опасениях: открылись двери в зал, освещенный ярче коридора. Там внутри, наверное, есть на что поглядеть!
От Мухина уже было известно, что Совет состоит из пяти Привратников, но присутствовали только трое. Если, конечно, признаком высокого титула было то, что они сидят за столом… Стола как раз на пятерых бы и хватило. Кроме уже знакомого старика Нестерова там были еще двое пожилых людей с хмурыми лицами. Остальные уже, по опыту Доронина, должны бы представлять разные технические службы, и просто любопытные, допущенные поглазеть. Даже девчонка какая-то тут вертелась. В общем, с десяток человек набралось помимо охраны.
– Теперь моя очередь предложить товар, потому что ваши патроны в описании не нуждаются, – начал беседу Главный Привратник. – Вам нужны были защитные костюмы и противогазы.
– Еще лекарства. И запасные фильтры. Радиопротекторы тоже не помешали бы, если есть и не слишком дорого запросите. – «И лучше бы в личное пользование отсыпали, – думал командир, – потому что обещанная радиотерапия дома скорее всего сведется к отпаиванию спиртом для выведения нуклидов и доведения до белой горячки…»
– К сожалению, гарантийный срок хранения ОЗК составляет десять лет, но, кажется, наши комплекты хорошо сохранились. Ничего нового в этом мире уже не существует. Почти ничего. Надеюсь, патроны вашего производства вполне боеспособны и вы не обидитесь, если мы проведем выборочную проверку?
– Не обижусь, если мишенью не назначите. Ваше право. А ОЗК я уже в эксплуатации видел, проводник наш без дырок обошелся. У вас только «эльки» есть? Нам бы штук пятнадцать для начала. Да, противогазы с хоботом не предлагайте! Они для разбора завалов хороши, когда вокруг охрана стоит. За двадцать лет-то уже все разобрано…
Борис Владленович понимал, что пока информация о метрополитене будет выдаваться вот такими крошечными порциями. А чтобы узнать больше, нужно посидеть с командиром в спокойной обстановке и побеседовать.
– Какие вас интересуют лекарства?
– Всякие интересуют, – вздохнул Доронин. Привратник сделал вывод, что в метро уже никаких не осталось. – В первую очередь витамины и антибиотики.
– С витаминами у нас у самих… А вот антибиотики найдутся…
Денис не слышал больше ни единого слова… От скуки разглядывая людей, скользя взглядом по присутствующим, он увидел нечто, поразившее воображение: здесь была девушка. Зачем она? Слишком молодая, слишком живая и любопытная для такого официального дела. Остальное тут же перестало существовать, во всяком случае, представлять интерес. Он подумал, что ему показалось. Не бывает таких девчонок! Может, в метро и не бывает, а тут одна нашлась. Сразу сонливость как рукой сняло, правда, голоса командира и Привратника теперь доносились будто издалека.
Денис почему-то не мог снова посмотреть на девушку. Боялся, что первое впечатление – красивая! – поблекнет и на деле всё окажется совсем не так, как он увидел мельком. Если посмотреть еще раз, то он сразу начнет замечать недостатки, а пока в голове сохранялся идеальный образ. Щечки круглые, про такую не скажешь «бледная немочь», да и остальные женские атрибуты вроде на своем месте. Не запомнил и не рассмотрел… Да и вообще, что тут делать девчонке, когда мужчины переговоры ведут? Только смущать своим присутствием – мысли-то побежали совсем не в том направлении. Хотя охраннику тут точно так же делать нечего, опасность никому не угрожает, стой да в пол гляди. Свободен, на обратном пути пригодишься. Может, поэтому и почувствовал что-то общее с ней? Лишние они тут оба. Вот закончит командир свои дела, останется отряд на днёвку, тут-то и… Что?
Глаза у нее оказались карие. Откуда же голубые привиделись? Но больше ни в чем не ошибся. Губы девушки то и дело расплывались в улыбке. Бросит быстрый взгляд в его сторону, такой, что даже сомневался, не показалось ли – и опять улыбается. Денис уже начал думать, что выглядит смешным и неряшливым со своей небритой рожей. Впрочем, щетина командира была подлиннее и погуще, но смешков ни у кого не вызывала.
Теперь возникла другая проблема: глаз не отведешь. Получится, вроде смущает она его чем-то. И Денис попробовал смотреть как бы сквозь нее, напустив на себя серьезность и безразличие. И тут же встретился взглядом с теми самыми голубыми глазами, которые почему-то ошибочно приписал девчонке. Лицо жителя бункера не было ни вялым, ни изнеженным, в общем, никак не соответствовало представлениям о зажравшихся аборигенах. И тот вдруг привычным жестом поправил девушке косу на плече, что-то шепнув ей на ухо. И больше Денис уже не думал, что девушка улыбается ему, глядел на цинки с патронами, как и положено охраннику…
– …Пищухин! Ты что, оглох? – Командир уже начал беспокоиться: сначала Лысого прыщами закидало, теперь самый молодой сталкер вдруг выключился из окружающей действительности. Какой же дряни они надышались по дороге? – Может, тебе к местному доктору сходить, Пищухин?
– Не надо, – рассеянно ответил Денис, не очень понимая, что нужно командиру. Но постепенно начал приходить в себя, поплелся за остальными, позволив себе только один раз обернуться. Девушка еще о чем-то говорила с тем типом, их беседа была оживленной и явно дружеской.
– Ясно! – бухнул над ухом голос Доронина. – Я тебе и без доктора диагноз поставлю: дурак ты! Такого добра и на станции навалом.
«Нет, таких больше нет», – думал Денис. Ни одна девушка еще не нравилась ему так сильно. Как будто изображение в сам мозг впечаталось! А ведь он даже не говорил с ней… Всё бы отдал, чтобы оказаться сейчас на месте того мужчины, чтобы тоже прикоснуться к ней, поправить волосы, склониться к ушку. Впрочем, ушко-то как раз почти на одном уровне с его будет… Бункер мал, и оставалась надежда, что за несколько часов он еще хоть раз увидит эту девушку! И вероятно даже ближе, чем на переговорах…
Молодой энтузиаст, кажется, решил в этом походе оторваться по полной программе: преодолеть все препятствия, победить мутанта, влюбиться без памяти… Осталось до полного комплекта только погибнуть геройски на обратном пути с именем этой Дульсинеи на устах. Птер его задави!
– Кофе – это хорошо, командир! – радовался Индеец. – Товар дорогой, для метро почти эксклюзивный.
– Кофе? – переспросил Денис. Он еще помнил горький лекарственный вкус и не понимал, что же в нем хорошего. – А у них есть?
– Для тех, кто был в танке, повторю: они кофе в вакуумной упаковке на продажу выставили. Вот теперь думаю… Дорого просят. Лысый, ты же у нас торговец, подскажи правильную цену.
– Нормально, командир. Можно брать.
– Тогда скажу Нестерову, что согласен. – Доронин уже в сотый раз пожалел, что ввязался в эту авантюру не в привычном ему качестве начальника охраны, а в роли полноценного командующего экспедицией. Скорее, неполноценного, потому что он больше привык патроны в обойму заряжать, чем из бюджета отсчитывать. Обычно на подобных торгах у него всё пролетало мимо ушей, как сейчас у Пищухина… Но, кажется, ни на чем не обделался, как было оговорено с руководством Альянса, так и действовал. Конечно, Привратники распознали в нем неопытного коммерсанта, но его дело связи наладить, а там уж пускай настоящие караванщики сюда идут. И им не придется пугать людей в бункере взрывчаткой – примут, как дорогих гостей. А пока недоверчивый командир продолжал искать подвох, – слишком спокойно прошли переговоры – и был настороже.
– Вы тут, ребята, поаккуратнее… А то ведь знаете как: в глаза «ти-ти-ти», а за глаза «мать твою ети». Людям не верьте и сами не болтайте. Если Сафроненко им еще не всю подноготную метрополитена рассказал в наше отсутствие!
Елена ожидала увидеть каких-то необыкновенных сталкеров – люди, которые за одну ночь проделали марш-бросок такой протяженности, просто не могли оказаться обыкновенными! Командир отряда полностью оправдал ее ожидания, он чем-то напоминал дядю, конечно, сильно превосходя того физической силой. Мужественное лицо командира показалось ей мрачным, серьезным и очень усталым. Она сначала решила, что остальные три сталкера – это его охрана, но потом подумала, что этот человек в охране не нуждается, а вот почетный эскорт ему положен по протоколу, ведь дядя назвал его дипломатическим послом. А в таких вещах она немного разбиралась благодаря книгам и рассказам Бориса Владленовича. Ну, и Лёшка напомнил пять минут назад о мудреном слове «протокол», на основании которого сформировали состав… тьфу, слова ужасные! Но дядя всегда так говорит, положение Привратника обязывает, и Лёшка тоже старательно словесные кружева выплетает! Кем был писан этот протокол, неизвестно, но охраны нагнали больше, чем это было нужно против одного человека с пистолетом в закрытой кобуре. Насколько заметила Елена, командира это совершенно не смутило, видно, он тоже решил, что так положено.
– А что это у вас подрывник на кавказца похож? Шахид, что ли?
– Естественно! И сейчас он вас всех к шайтану отправит. А тебе что-то не нравится?
Закрытые цинки опечатали – предмет торговли боеприпасом не считался, а вот обоймы и патроны россыпью сложили по коробкам в отдельном хранилище. Холодное оружие тоже пришлось сдавать. Индеец с трудом расстался с набором метательных ножей, Глюк ворчал:
– Как голый остался! А если вдруг что?
– А если что, ты им всю рожу заплюешь – вовек не отмоются, – подколол его Сафроненко.
– Тихо! Ишь, развеселились. Полчаса на отдых и обед, а потом Индеец, Пищухин и Лысый со мной – на разговор с Советом. Остальные… Не нужны пока. Команда «вольно». И не ссать тут по углам, не в туннелях! Туалет поищите.
Последнее замечание показалось Денису излишним, но отряд оживился, со смешками и шутками направился по коридору вслед за охранником мимо лестницы, ведущей на нижние жилые этажи, в дальнее служебное помещение.
– Илья, ты всё оружие сдал? – тихо спросил Доронин.
Нумизмат подбросил монетку и ловко поймал на лету.
– Канэшно, камандир! Всё, что пыщалка нашла! – нарочно коверкая русские слова, с улыбкой ответил подрывник.
Есть хотелось зверски. Организм явно истратил все резервы, а к ощущению слабости от голода и усталости добавилось состояние покоя: всё закончилось! Больше не надо оглядываться каждую секунду в ожидании опасности. Они среди людей. Командир, правда, пытался призвать бойцов к бдительности, напоминая: они на чужой территории, неизвестно, чего ждать от обитателей бункера. Доронину казалось, что слишком легко налаженный контакт все же означает ловушку. Он только надеялся, что ловушка не кроется в отравленной еде. Конечно, было бы проще и безопаснее раздать сталкерам паек, принесенный из метро, но проклятый этикет – трижды проклятый! – требовал оказать уважение хозяевам и слопать то, что ими предложено. Глюк уже что-то жевал – запасливый сталкер носил с собой самое необходимое. Остальные смотрели на стол голодными глазами и ждали команды. Доронин вздохнул:
– Приступить к приему пищи.
Альянс приказал наладить контакт во что бы то ни стало. Посадить бы это начальство за стол, да пусть поработали бы дегустаторами! Главный Привратник, конечно, на трапезе отсутствовал, но парочка местных с кастрюлями и половниками смотрели из дверей, не требуется ли добавки. Командир отмахнулся от них – не хватало сталкерам обожраться и спать на ходу! Предстоит еще переговорный процесс, не самая легкая часть миссии. Сам Доронин скорее согласился бы снова пробежать с полсотни километров.
– Дятлов, Пищухин, Иланов! – Несколько человек недоуменно оглядывались по сторонам. – А вы что, не знали, что Индеец у нас Дятлов?
– Мы думали, он Чингачгук Большой Змеевич, – разочарованно протянул Сафроненко.
– Ты хоть не прикалывайся! Вы ж старые знакомцы, я справки-то наводил… Короче, встали и за мной!
Хорошо, что такой термин, как «дипломатическая неприкосновенность», тут имеет силу: заряженный пистолет на поясе придавал уверенности. Но прав старый Привратник, что толку от оружия, если не воевать собрался?
Лампочки свисали на проводах с недосягаемой высоты потолка, на ходу отражаясь поочередно в макушке Лысого. Денису все казалось непривычным. И главное, что удивляло – отсутствие каких-либо пристроек, палаток, всего того, чем обитатели метро старались приспособить для жилья мраморные залы станций. Но ведь бункер и строился для людей, правда, никто не рассчитывал, что люди проживут там двадцать лет. Единственными нововведениями оказались перегородки в комнатах, но пока двери не открывались, этого и не увидишь. Да и свет такой же тусклый, как дома, энергию экономили. Зато вентиляция работала получше, все же объем убежища меньше, а вытяжки установлены мощные, и фильтры в них заменялись регулярно.
Тут многое казалось странным, и не только Денису – командир тоже поглядывал по сторонам, отмечая для себя что-то. Но рассмотреть удалось лишь верхний этаж, да и там разрешили только прогуляться вдоль ряда запертых дверей. Кроме маленькой столовой, видно, не общей, а какой-то служебной, доступ отряду был открыт только в каморки для временного поселения и в зал заседаний, в котором сейчас должны пройти переговоры. Снизу доносился гулкий шум множества голосов, значит, бункер не такой пустынный, как показалось на первый взгляд. Люди не прятались, но еще не освоились с присутствием московских сталкеров, и близко рассмотреть можно было лишь обслуживающий персонал убежища. Показалось удивительным, что охранник от работника столовой отличался только бронежилетом, надетым поверх обычного свитера, и автоматом в руках. Денис не заметил и других признаков, по которым сразу можно вычислить военного, с командиром Дорониным их не сравнить! Но у них было заряженное оружие, а у сталкеров – нет, поэтому, как бы мирно ни выглядели защитники бункера, сила была на их стороне. Сейчас любопытство заставило забыть об опасениях: открылись двери в зал, освещенный ярче коридора. Там внутри, наверное, есть на что поглядеть!
От Мухина уже было известно, что Совет состоит из пяти Привратников, но присутствовали только трое. Если, конечно, признаком высокого титула было то, что они сидят за столом… Стола как раз на пятерых бы и хватило. Кроме уже знакомого старика Нестерова там были еще двое пожилых людей с хмурыми лицами. Остальные уже, по опыту Доронина, должны бы представлять разные технические службы, и просто любопытные, допущенные поглазеть. Даже девчонка какая-то тут вертелась. В общем, с десяток человек набралось помимо охраны.
– Теперь моя очередь предложить товар, потому что ваши патроны в описании не нуждаются, – начал беседу Главный Привратник. – Вам нужны были защитные костюмы и противогазы.
– Еще лекарства. И запасные фильтры. Радиопротекторы тоже не помешали бы, если есть и не слишком дорого запросите. – «И лучше бы в личное пользование отсыпали, – думал командир, – потому что обещанная радиотерапия дома скорее всего сведется к отпаиванию спиртом для выведения нуклидов и доведения до белой горячки…»
– К сожалению, гарантийный срок хранения ОЗК составляет десять лет, но, кажется, наши комплекты хорошо сохранились. Ничего нового в этом мире уже не существует. Почти ничего. Надеюсь, патроны вашего производства вполне боеспособны и вы не обидитесь, если мы проведем выборочную проверку?
– Не обижусь, если мишенью не назначите. Ваше право. А ОЗК я уже в эксплуатации видел, проводник наш без дырок обошелся. У вас только «эльки» есть? Нам бы штук пятнадцать для начала. Да, противогазы с хоботом не предлагайте! Они для разбора завалов хороши, когда вокруг охрана стоит. За двадцать лет-то уже все разобрано…
Борис Владленович понимал, что пока информация о метрополитене будет выдаваться вот такими крошечными порциями. А чтобы узнать больше, нужно посидеть с командиром в спокойной обстановке и побеседовать.
– Какие вас интересуют лекарства?
– Всякие интересуют, – вздохнул Доронин. Привратник сделал вывод, что в метро уже никаких не осталось. – В первую очередь витамины и антибиотики.
– С витаминами у нас у самих… А вот антибиотики найдутся…
Денис не слышал больше ни единого слова… От скуки разглядывая людей, скользя взглядом по присутствующим, он увидел нечто, поразившее воображение: здесь была девушка. Зачем она? Слишком молодая, слишком живая и любопытная для такого официального дела. Остальное тут же перестало существовать, во всяком случае, представлять интерес. Он подумал, что ему показалось. Не бывает таких девчонок! Может, в метро и не бывает, а тут одна нашлась. Сразу сонливость как рукой сняло, правда, голоса командира и Привратника теперь доносились будто издалека.
Денис почему-то не мог снова посмотреть на девушку. Боялся, что первое впечатление – красивая! – поблекнет и на деле всё окажется совсем не так, как он увидел мельком. Если посмотреть еще раз, то он сразу начнет замечать недостатки, а пока в голове сохранялся идеальный образ. Щечки круглые, про такую не скажешь «бледная немочь», да и остальные женские атрибуты вроде на своем месте. Не запомнил и не рассмотрел… Да и вообще, что тут делать девчонке, когда мужчины переговоры ведут? Только смущать своим присутствием – мысли-то побежали совсем не в том направлении. Хотя охраннику тут точно так же делать нечего, опасность никому не угрожает, стой да в пол гляди. Свободен, на обратном пути пригодишься. Может, поэтому и почувствовал что-то общее с ней? Лишние они тут оба. Вот закончит командир свои дела, останется отряд на днёвку, тут-то и… Что?
Глаза у нее оказались карие. Откуда же голубые привиделись? Но больше ни в чем не ошибся. Губы девушки то и дело расплывались в улыбке. Бросит быстрый взгляд в его сторону, такой, что даже сомневался, не показалось ли – и опять улыбается. Денис уже начал думать, что выглядит смешным и неряшливым со своей небритой рожей. Впрочем, щетина командира была подлиннее и погуще, но смешков ни у кого не вызывала.
Теперь возникла другая проблема: глаз не отведешь. Получится, вроде смущает она его чем-то. И Денис попробовал смотреть как бы сквозь нее, напустив на себя серьезность и безразличие. И тут же встретился взглядом с теми самыми голубыми глазами, которые почему-то ошибочно приписал девчонке. Лицо жителя бункера не было ни вялым, ни изнеженным, в общем, никак не соответствовало представлениям о зажравшихся аборигенах. И тот вдруг привычным жестом поправил девушке косу на плече, что-то шепнув ей на ухо. И больше Денис уже не думал, что девушка улыбается ему, глядел на цинки с патронами, как и положено охраннику…
– …Пищухин! Ты что, оглох? – Командир уже начал беспокоиться: сначала Лысого прыщами закидало, теперь самый молодой сталкер вдруг выключился из окружающей действительности. Какой же дряни они надышались по дороге? – Может, тебе к местному доктору сходить, Пищухин?
– Не надо, – рассеянно ответил Денис, не очень понимая, что нужно командиру. Но постепенно начал приходить в себя, поплелся за остальными, позволив себе только один раз обернуться. Девушка еще о чем-то говорила с тем типом, их беседа была оживленной и явно дружеской.
– Ясно! – бухнул над ухом голос Доронина. – Я тебе и без доктора диагноз поставлю: дурак ты! Такого добра и на станции навалом.
«Нет, таких больше нет», – думал Денис. Ни одна девушка еще не нравилась ему так сильно. Как будто изображение в сам мозг впечаталось! А ведь он даже не говорил с ней… Всё бы отдал, чтобы оказаться сейчас на месте того мужчины, чтобы тоже прикоснуться к ней, поправить волосы, склониться к ушку. Впрочем, ушко-то как раз почти на одном уровне с его будет… Бункер мал, и оставалась надежда, что за несколько часов он еще хоть раз увидит эту девушку! И вероятно даже ближе, чем на переговорах…
Молодой энтузиаст, кажется, решил в этом походе оторваться по полной программе: преодолеть все препятствия, победить мутанта, влюбиться без памяти… Осталось до полного комплекта только погибнуть геройски на обратном пути с именем этой Дульсинеи на устах. Птер его задави!
– Кофе – это хорошо, командир! – радовался Индеец. – Товар дорогой, для метро почти эксклюзивный.
– Кофе? – переспросил Денис. Он еще помнил горький лекарственный вкус и не понимал, что же в нем хорошего. – А у них есть?
– Для тех, кто был в танке, повторю: они кофе в вакуумной упаковке на продажу выставили. Вот теперь думаю… Дорого просят. Лысый, ты же у нас торговец, подскажи правильную цену.
– Нормально, командир. Можно брать.
– Тогда скажу Нестерову, что согласен. – Доронин уже в сотый раз пожалел, что ввязался в эту авантюру не в привычном ему качестве начальника охраны, а в роли полноценного командующего экспедицией. Скорее, неполноценного, потому что он больше привык патроны в обойму заряжать, чем из бюджета отсчитывать. Обычно на подобных торгах у него всё пролетало мимо ушей, как сейчас у Пищухина… Но, кажется, ни на чем не обделался, как было оговорено с руководством Альянса, так и действовал. Конечно, Привратники распознали в нем неопытного коммерсанта, но его дело связи наладить, а там уж пускай настоящие караванщики сюда идут. И им не придется пугать людей в бункере взрывчаткой – примут, как дорогих гостей. А пока недоверчивый командир продолжал искать подвох, – слишком спокойно прошли переговоры – и был настороже.
– Вы тут, ребята, поаккуратнее… А то ведь знаете как: в глаза «ти-ти-ти», а за глаза «мать твою ети». Людям не верьте и сами не болтайте. Если Сафроненко им еще не всю подноготную метрополитена рассказал в наше отсутствие!
* * *
Мальчик очень смущался под ее взглядом, даже уши порозовели. Елене было приятно, что гость из Москвы оказался таким. И приятно произвести на него впечатление, да еще какое! Он же просто застыл на месте, пока командир не подтолкнул его. Когда дядя сказал, что в бункер пришли люди из большого города, она уже приготовилась визжать и топать ногами, чтобы ей разрешили на них посмотреть, но не пришлось. Дядя сам предложил ей присутствовать на переговорах, чтобы поучиться и не бояться чужих. «С людьми надо уметь договариваться и вести дела, а стреляют в кого ни попадя только те, кто ничего другого не умеет», – сказал он, и Алексей с ним согласился. Но по их лицам было видно, что они все же опасаются пришельцев.Елена ожидала увидеть каких-то необыкновенных сталкеров – люди, которые за одну ночь проделали марш-бросок такой протяженности, просто не могли оказаться обыкновенными! Командир отряда полностью оправдал ее ожидания, он чем-то напоминал дядю, конечно, сильно превосходя того физической силой. Мужественное лицо командира показалось ей мрачным, серьезным и очень усталым. Она сначала решила, что остальные три сталкера – это его охрана, но потом подумала, что этот человек в охране не нуждается, а вот почетный эскорт ему положен по протоколу, ведь дядя назвал его дипломатическим послом. А в таких вещах она немного разбиралась благодаря книгам и рассказам Бориса Владленовича. Ну, и Лёшка напомнил пять минут назад о мудреном слове «протокол», на основании которого сформировали состав… тьфу, слова ужасные! Но дядя всегда так говорит, положение Привратника обязывает, и Лёшка тоже старательно словесные кружева выплетает! Кем был писан этот протокол, неизвестно, но охраны нагнали больше, чем это было нужно против одного человека с пистолетом в закрытой кобуре. Насколько заметила Елена, командира это совершенно не смутило, видно, он тоже решил, что так положено.