«Новые раскопки.
Однако на счастье Иерусалима и исторической истины произошло непредвиденное: после Шестнадцатидневной войны 1967 г. представилась возможность широкомасштабных раскопок в Верхнем городе. С их помощью выяснилось, что проф. Кеньон допустила грубую методологическую ошибку, результатом которой явились её утверждения относительно размеров города. Далеко идущие выводы были сделаны ею на основании небольших раскопок, давших, по её мнению, отрицательные результаты. В отличии от этого, наши раскопки в Еврейском квартале носили широкомасштабный характер и проводились одновременно во многих местах. Было твёрдо доказано, что западный холм был заселён и обнесён стеной в эпоху Первого Храма (по меньшей мере, начиная с VIII века до н. э.). Отметим здесь, что мы ещё далеки от окончательной картины развития города, а имеющиеся у нас данные не всегда точны и полны. Однако впервые в истории изучения Иерусалима была получена неоспоримая информация, которая может служить удобной исходной точкой для продолжения исследований.
Здания.
С самого начала работы нашей целью было обнаружение остатков сооружений эпохи Первого Храма. Мы надеялись внести таким образом наш скромный вклад в решение вопроса о заселении западного холма в период Первого Храма. И вот, уже на первом году нашей работы, мы обнаружили в зоне А раскопок утлую стенку с прилегающим к ней участком пола и черепками. Было определено, что находка относится к израильскому периоду [Термин «израильский период» обозначает в археологии часть периода железного века (1200—586 гг. до н. э.), со времени заселения Земли Израиля и до разрушения Первого Храма.] железного века. В начале мы предположили, что она являлась частью хижины сельскохозяйственного рабочего и, следовательно, не могла свидетельствовать о существовании какого-либо постоянного населённого пункта на месте. Однако по мере того, как мы обнаруживали все новые и новые подобные остатки и среди них сохранившиеся глиняные и другие предметы, стало ясно, что мы напали на след израильского поселения на западном холме. После разрушения и эрозии, которые постигли культурный слой израильского периода, вполне понятно, что сохранилось лишь незначительное количество предметов той эпохи. Можно лишь удивляться тому, что, несмотря на это, мы все же обнаружили в нем различные объекты, способные пролить свет на некоторые аспекты материальной культуры Иерусалима того времени. В целом, можно утверждать, что наши находки в Иерусалиме не выявили каких-либо отличий по сравнению с предметами аналогичного периода, обнаруженными в других местах Иудеи. Нет сомнения, что они свидетельствуют о наличии постоянного поселения в данном месте. Принимая во внимание, что эти предметы были найдены в различных точках на территории сегодняшнего Еврейского квартала, можно утверждать, что речь здесь идёт не об отдельных домах, а о большом населённом пункте. Объекты, датируемые израильским периодом, были выявлены и при местных раскопках на различных участках западного холма (во дворе Иерусалимской крепости — археологи С. Н. Джонс, Р. Амиран и А. Эйтан; в Армянском саду — археологи К. Кеньон и А. Д. Ташинхэм; на горе Сион — археолог М. Броши). Таким образом, можно утверждать, что израильское поселение занимало всю площадь западного холма. Что представляло из себя данное поселение? Являлось ли оно деревней или городом? Небольшим предместьем или просторным жилым кварталом? Было ли окружено стеной? Не успели мы тщательно обдумать данные вопросы, как было сделано новое открытие, способное дать на них ответ: городская стена израильского периода.
Израильская стена.
Это была достаточно неожиданная для нас находка, ведь трудно было ожидать, что стена обнаружится именно в этом месте. Её расположение доставило нам немало трудностей в восстановлении её хода, однако нет сомнения, что с историко-топографической точки зрения она представляет собой одну из важнейших находок, когда-либо сделанных в Иерусалиме. Теперь можно с уверенностью утверждать, что стены Иерусалима в эпоху царства огибали также и западный холм, во всяком случае, тот его участок, на котором мы проводим раскопки. Мы проследили за ходом стены в северном направлении до её конца. Участок за участком, на протяжении 40 метров, мы сталкивались с одной и той же стратиграфической картиной [стратиграфия — раздел геологии и археологии, изучающий последовательность формирования горных пород и их первичные пространственные взаимоотношения], с одним и тем же видом строительства, с одними и теми же керамическими предметами, с одним и тем же красноватым грунтом под стеной. Не возникало никаких сомнений в её принадлежности к израильскому периоду. Более того, наша уверенность в этом росла с каждым новым метром раскопок. В течение нескольких месяцев мы тщательно взвешивали все данные „за“ и „против“, пока, наконец, не пришли к однозначному выводу относительно времени постройки стены. Лишь после этого мы дали нашему младенцу, рождение которого доставило нам немало хлопот (толщина стены равна 7 метрам!), его гордое имя — „израильская стена“. Ныне, по прошествии нескольких лет со времени нашей работы, я могу с удовлетворением отметить, что все коллеги, посетившие раскопки, и среди них г-жа Кеньон, согласились с нашими выводами. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! Профессор Кеньон включила данные об израильской стене в свою последнюю книгу об Иерусалиме, хотя в опубликованном ей плане города она старается всячески преуменьшить его размеры. Датировка стены основывается на данных стратиграфического исследования и на возрасте обнаруженных керамических предметов. Стена стоит на естественном камне, к нижним рядам её кладки приклеены слои почвы типа „терра роса“. С обеих сторон к стене прилегают скопления земли, которые содержат черепки, относящиеся к 7—8 векам до н. э. Помимо этого, сохранились остатки двух полов, сверху и снизу от которых были обнаружены черепки израильского периода. Тот факт, что поверх стены были возведены сооружения периода Хасмонеев, также имеет большую хронологическую ценность. Это отвечает закономерности, обнаруженной в Еврейском квартале, в соответствии с которой слой периода Хасмонеев находится непосредственно над слоем израильской эпохи без каких-либо промежуточных слоёв. Стратиграфическая картина в южном участке стены, обращённом к западу, оказалась особенно интересной. В этом месте при строительстве стены были разрушены ранние постройки, остатки которых были обнаружены к северу от неё. Эти постройки также относятся к израильскому периоду. Керамические находки свидетельствуют о том, что они были возведены не ранее восьмого века до н. э. Таким образом, стена была построена на месте уже существовавшего населённого пункта, дома которого были разрушены для этой цели.
Израильская башня.
В западной части участка раскопок (район „шин“) был обнаружен фрагмент внешней стороны мощного сооружения. Его продолжение располагалось под улицей и, поэтому, было невозможно вести дальнейшее исследование. Мы предположили, что это строение служило частью укрепления, по-видимому, башни. Её стены, толщина которых достигает 4 метров, содержат ряды больших неотёсанных камней того же типа, что и камни израильской стены. „Израильская башня“ сохранилась на высоту до 8 метров. Степень сохранности и высокое качество постройки превращают её в уникальный архитектурный памятник эпохи Первого Храма». [Авигад Н. Верхний город Иерусалима. (на иврите). Иерусалим, 1980. С. 24—64]. «Археологические данные указывают на то, что данное место было заселено в период Первого Храма, начиная с 8 века до н. э. В совокупности с находками, сделанными при раскопках меньшего масштаба на месте Иерусалимской крепости, в Армянском квартале и на Горе Сион, они приводят к выводу о том, что постройки израильского периода располагались на всей территории западного холма. До сих пор, за исключением отдельных черепков, не были обнаружены керамические предметы, относящиеся к более раннему периоду. В Библии содержится намёк на „вторую часть“ и „нижнюю часть“ — районы города, находившиеся вне пределов Города Давида. Так, в Книге Царств рассказывается о пророчице Алдаме (Хульде), которая «жила… в Иерусалиме, во второй части…» (Книга Царств IV, 22:14). На основании наших раскопок можно с уверенностью утверждать, что „вторая часть“ располагалась на западном холме. Этот холм, отделённый от Города Давида глубоким ущельем, представлял собой удобную территорию для развития „города-спутника“. К Книге Неемии (11:9) упоминается человек по имени «Иуда, сын Сенуи, [который] был над вторым городом». Относительно этой фразы существуют различные точки зрения. Возможно, подразумевается, что он являлся наместником „второй части“, однако некоторые исследователи считают, что следует переводить данную фразу „был вторым над городом“, т. е. вторым по положению городским чиновником. Тот факт, что пророчица Алдама и её муж, занимавший важный пост при царском дворе, жили во „второй части“ свидетельствует о том, что она являлась фешенебельным городским районом. „Нижняя часть“, в отличии от этого, была местом проживания торговцев и ремесленников. Она располагалась, по-видимому, поблизости от серединного оврага. Процесс расширения Иерусалима можно сравнить с явлением, распространённым в наши дни, при котором жители перенаселённого города переходят на жительство за его пределами. Примером этому служит основание первых еврейских кварталов вне стен Старого города в Иерусалиме XIX века. Предполагается, что усиленный рост библейского Иерусалима, который за относительно короткое время распространился на территорию, в несколько раз превышающую его первоначальную площадь, был связан с потоком беженцев из Израильского царства после захвата Самарии Ассирией в 721 году до н. э. и похода Санхерива в 701 году до н. э.
Воссоединение города.
Новое поселение, основанное на западном холме, не было защищено городской стеной и представлялось оторванным от Города Давида. Со временем, однако, эта „вторая часть“ была окружена стеной, которая соединилась со стеной Города Давида. Таким образом, произошло воссоединение города. Вызывает удивление, что столь важное событие не было отражено ни в одной из исторических книг Ветхого Завета. По-видимому, упоминание о нем скрывается за одной из многочисленных фраз «… и построили стены», которые встречаются в библейском тексте. Вместе с тем, представляется, что намёк на воссоединение города содержится в Книге Псалмов. Псалом 121, описывающий впечатления паломника при виде Иерусалима, сообщает: «Вот стоят ноги наши во вратах твоих, Иерусалим, — Иерусалим, устроенный как город, слитый в одно…» (Псалмы, 121:2—3). Данная фраза обычно истолковывалась как аллегория или как свидетельство восстановления города в эпоху Неемии. Однако, следует понимать его буквально. Лишь о городе, разделённом ранее на две половины, можно сказать, что он слился „в одно“. До проведения раскопок нам не было известно о разделении города на две части и о его воссоединении в дни Иудейского царства при помощи строительства общей городской стены. Теперь мы можем понять восхищение автора псалма при виде двух частей города, соединившихся в одно целое посредством могучей стены. В то время подобное зрелище все ещё являлось новинкой для гостей Иерусалима.
Время сооружения стены.
Основываясь на исследовании обнаруженных на месте керамических предметов, мы пришли к заключению, что стена была построена в 8 веке до н. э. Есть и другой хронологический критерий, который следует принять во внимание при определении возраста стены. На склоне серединного ущелья, западнее Храмовой Горы, Б. Мазар обнаружил несколько высеченных в скалах погребальных пещер. Их создание также относят к 8 веку до н. э. Маловероятно, что место, служившее для погребения, было включено в окружённый стенами город. В связи с этим, мы предположили, что хотя рост города и начался в начале века, но новые городские кварталы были обнесены стеной ближе к его концу. В то время эти пещеры уже перестали выполнять свою первоначальную функцию. Факт существования открытого поселения в начале заселения западного холма не вызывает сомнения. Наиболее весомым доказательством служит здесь найденная нами стена, частично построенная на развалинах ранних домов. Как мы уже отметили выше, при выборе места для возведения укреплений не принималось во внимание наличие в нем каких-либо построек, и в случае необходимости они безжалостно разрушались. Аналогичную ситуацию описывает пророк Исайя: «Но вы видите, что много проломов в стене города Давидова, и собираете воды в нижнем пруде; и отмечаете домы в Иерусалиме, и разрушаете домы, чтобы укрепить стену; и устрояете между двумя стенами хранилище для вод старого пруда…» (Исайя 22:9—11). Несомненно, речь идёт здесь о чрезвычайных мерах, предпринятых в виду приближающейся опасности в дни войны. Различные цари Иудеи занимались укреплением города, однако слова Исайи обращены, по-видимому, к Езекии, о котором рассказывается, что накануне наступления царя Ассирии Санхерива (Сеннахирима) в 701 г. до н. э. он укрепил городские стены и обеспечил водоснабжение Иерусалима. Библейский источник так описывает эти мероприятия: «Прочее о Езекии и о всех подвигах его и о том, что он сделал пруд и водопровод и провёл воду в город…» (Книга Царств IV, 20:20); «Когда Езекия увидел, что пришёл Сеннахирим с намерением воевать против Иерусалима, тогда решил с князьями своими и с военными людьми своими засыпать источники воды, которые вне города, и те помогли ему. И собралось множество народа, и засыпали все источники и поток, протекавший по стране, говоря: да не найдут цари Ассирийские, придя сюда, много воды [и да не укрепятся]. И ободрился он, и восстановил всю разрушившуюся стену, и поднял её до башни, и извне построил другую стену, и укрепил Милло в городе Давидовом, и наготовил множество орудий и щитов» (Паралипоменон II, 32:2—5); «Он же, Езекия, запер верхний проток вод Геона и провёл их вниз к западной стороне города Давидова. И действовал успешно Езекия во всяком деле своём» (Там же, 32:30). В приведённых отрывках нас особенно заинтересовали два места. „Пруд“, в который стекали воды Гихона, должен располагаться внутри городских стен. На деле он находился вне Города Давидова, к западу от южного окончания города, у выхода долины. В подобном положении „пруд“ остаётся незащищённым от нападения врагов и не может оправдать намерение Езекии обеспечить доступ осаждённых жителей города к источнику воды. Наличие открытой нами стены помогает решить данную проблему.
Ход стены.
При попытке восстановить ход израильской стены и оценить ее размеры в нашем распоряжении имелись две отправные точки: предметы, обнаруженные на месте стены при раскопках, и описание Иосифа Флавия. В своем сочинении „Иудейская война“ он рассказывает о трех стенах, окружавших Иерусалим в разное время. Вследствие важности его свидетельства, приведем полностью отрывок, посвященный первой стене: «Из трех стен древнейшая была труднопобедима вследствие окружавших ее пропастей и возвышавшегося над последними холма, на котором она была построена; но ее природная мощь была значительно возвеличена еще искусственно, так как Давид и Соломон, равно и последовавшие за ними цари, старались превзойти друг друга в укреплении этой твердыни. Начинаясь на севере у так называемой Гипиковой башни, она тянулась до Ксиста, примыкала затем к зданию Совета и оканчивалась у западной галереи храма». [Иосиф Флавий. Иудейская война. Книга 5, 4, 2]. Ход первой или древней стены определялся топографическими особенностями местности. Она тянулась вдоль склонов долины, которая увеличивала неприступность города. На севере она проходила вдоль ущелья Цолев, которое тянется от Башни Гипикуса рядом с сегодняшней Иерусалимской крепостью и до Храмовой Горы на востоке, т. е. вдоль сегодняшних улиц Давида и Шалшелет в Старом городе. На западе стена простиралась от Башни Гипикуса в южном направлении вдоль долины Гееном (Гай бен Хином) и сегодняшней городской стены, огибала вершину Горы Сион и продолжалась до южного конца Города Давида у Силоамского водоема. Оттуда она тянулась в северном направлении вдоль Кидронской долины до края Храмовой Горы. Таким образом первая стена огибала как западный, так и восточный холм. Как мы уже отметили ранее, Иосиф Флавий датирует первую стену эпохой Первого Храма. Большинство современных ученых не соглашались с его точкой зрения, и было принято относить ее сооружение ко времени Хасмонеев. Основанием для этого служило обнаружение фрагментов стены периода Хасмонеев в западной и южной частях города. Теперь после находки израильской стены и, в особенности израильской башни, которая предположительно располагалась по ее ходу, следует с большим доверием относиться к словам Иосифа Флавия, в частности, к его хронологическим утверждениям. Его предположение о том, что стена была сооружена во времена Давида и Соломона, не оправдалась, однако он не ошибся, отнеся ее к эпохе царства. Возможно, что в своих изысканиях он опирался на существовавшую в его время традицию или даже имел возможность видеть остатки этой древней стены, как Хасмонеи за некоторое время до этого. Создается впечатление, что описание Иосифа Флавия соответствует ходу двух стен, израильской и хасмонейской. Возможно, что эти две стены проходили в одном и том же месте и на других участках, на западе и юге. Линии обороны города определялись топографическими и военными соображениями. Эти соображения оставались неизменными с течением времени (если только не произошла серьезная перемена в размерах города). Основываясь на этой гипотезе, мы пришли к выводу, что на протяжении всей своей длины хасмонейская стена повторяла ход израильской стены. В обоих случаях они отвечают описанию „первой“ стены Иосифа Флавия. Отсюда следует, что стена времени Первого Храма огибала весь западный холм, включая Армянский сад и вершину Горы Сион. Как уже отмечалось выше, следы материальной культуры времени Первого Храма были обнаружены во дворе крепости, в Армянском саду и на Горе Сион. Это свидетельствует о том, что в данную эпоху в этих местах уже проживали люди. Таким образом, основываясь на результатах наших исследований, мы можем лишь подтвердить правильность точки зрения „максималистов“ в отношении границ города, которая в свое время считалась безосновательной и иррациональной». [Авигад Н. Верхний город Иерусалима. С. 27—60]. Таким образом, Иерусалим представлял собой крепость, укрепленную не только рядами стен семиметровой толщины, но и природными условиями, насчитывая более 20.000 жителей, что было огромной цифрой в масштабах Древнего Востока. [Броши М. Численность населения древнего Иерусалима. Иерусалим, 1977. С. 65—74]. Неприступность города и его возможность длительно выносить любую осаду обеспечивала и прекрасно созданная система водоснабжения. «Источник Гихон, располагавшийся на восточных склонах города Давида, служил единственным источником водоснабжения города в течение многих поколений до того, как был предложен способ накопления дождевой воды в выдолбленных в скале и отштукатуренных водосборниках. Данный способ был изобретен, по-видимому, во II эпоху среднего бронзового периода (1800—1600 гг. до н. э.). Результатом этого явилось уменьшение зависимости жителей от близости источников. В продолжение всего этого времени Гихон находился за городскими стенами и особые „Водные ворота“ вели из города к источнику. Для того, чтобы обеспечить бесперебойную доставку воды в город жители Иерусалима возвели ряд подземных сооружений. Далее мы приводим их описание археологом И. Шило, который руководил археологическими раскопками в Городе Давида: „Особую главу в истории Иерусалима израильской эпохи представляют собой подземные водные сооружения, которые были построены и действовали на протяжении этого периода. В Иерусалиме был единственный источник воды — Гихон, который служил жителям города с тех пор, как это место было впервые заселено в начале эпохи бронзы. Источник Гихон располагается у подножия холма (это определяется гидрологическими законами) вне городской стены. С этим была связана серьезная проблема обороны города: во время осады его жители лишались доступа к воде. Стандартным технологическим решением в древние времена была маскировка источника снаружи и прокладка в скале туннеля, по которому воды источника поступали внутрь города. Подобный туннель обеспечивал снабжение жителей города водой как в дни осады, так и в мирные времена. Особенностью источника Гихон является тот факт, что в отличие от других аналогичных источников, которые черпают свои воды из подземного водного слоя почвы (аквифер), он является „пульсирующим источником“. То есть, Гихон „выбрасывает“ струи воды один раз в несколько часов. Таким образом, перед его потребителями встает серьезная задача: каким образом „поймать“ выбрасываемые струи, как накапливать воду и обеспечивать нормальное водоснабжение? В течение последних ста лет были открыты и исследованы фрагменты трех подземных сооружений, созданных для использования вод Гихона. Наиболее известным из них является т. н. „водопровод Езекии“, по которому сегодня водят экскурсии. Он представляет собой туннель, пробитый в скале, и его длина составляет около 530 метров. Открыл его один арабский мальчик, причем чисто случайно. «Там, где юго-восточные холмы плавно спускаются к долине Кедрона, находится небольшой водоем окруженный стенами — Силоамский пруд. На берегу играли два мальчика-араба; один из них упал в воду. Барахтаясь изо всех сил, он сумел-таки добраться до противоположного берега — туда, где над прудом возвышалась скальная стена. Внезапно вокруг него стало темным-темно. Мальчик испуганно обернулся — и понял, что обнаружил проход в скалу“. [Келлер В. Библия как история. М.: Крон-Пресс, 1998. С. 302]. Туннель проходит от источника и до юго-западной границы Города Давида, где был сооружен „пруд“ или „отводной водоем“. Высеченная в камне надпись, которая была обнаружена около южного окончания туннеля, а также библейские описания его строительства не оставляют сомнения, что он был сооружен во время правления царя Езекии. «Прочее об Езекии и о всех подвигах его, и о том, что он сделал пруд и водопровод и провел воду в город, написано в летописи царей Иудейских» (Книга Царств IV, 20:20). 