— Ага, вот она! — донесся до Лохкарта приглушенный возглас Глюкообильного.
Глава Хоботаста вернулся к столу, поставил на него коробку из-под электрочайника.
— Я дам тебе напарницу, — сказал ректор Амадеусу. — Ее зовут Ольга.
Мастдай извлек из коробки чучело совы.
— Ага, — сардонически скривил губы фон Лохкарт. — Сейчас вы ее выкинете в окно, и она полетит.
— Отнюдь, мой мальчик. Это просто чучело совы. А Ольга… Вот она.
На сей раз Глюкообильный достал такую же недвижимую, как и сова, летучую мышь с заштопанным крылом.
— В силу определенных причин она не особенно жалует волков, но я надеюсь, вы сработаетесь.
Ректор бросил Лохкарту чучело через стол. Преподаватель антисглаза протянул руки, чтобы поймать предмет, однако на полпути мышь ожила и со страшным писком вцепилась в лицо Амадеуса, норовя выцарапать ему глаза или хотя бы откусить ухо. Лохкарт пытался оторвать напарницу, помогая себе очень взрослыми заклинаниями.
— Ну, вот и познакомились, — Мастдай устало опустился в кресло.
Глава 10
— Просыпайся, Харри! — Молли Козазель растолкала товарища. — Сегодня нам предстоит поход в дуремаркет.
Проглоттер разлепил веки, недовольно сморщился
— Куда?
— В дуремаркет, Харренька, в дуремаркет. На дурынок, по-нашему. Самый Огромный торговый комплекс в мире.
— А зачем нам этот ду… дурынок?
— Затем, что обходить его будет Куда дольше, чем пройти насквозь. Дуремаркет отделяет нас от Стоунхренджа, — терпеливо объяснила Козазель, делая утреннюю гимнастику.
Харри нацепил очки, и мир обрел резкие очертания.
На пороге появился Спайдерман со свежими булочками.
— Пока некоторые наглые Харри почивали, я раздобыл завтрак. Подъем, лежебока!
Быстро перекусив, ребята тронулись в путь. Дуремаркет ошеломлял. Нет, он убивал наповал.
Бесконечные ряды пестрых шатров-палаток разбегались в разные стороны, теряясь за горизонтом. Торговцы всех рас и национальностей на любых языках мира зазывали покупателей, а те не поддающимися подсчету толпами текли по лабиринту дуремаркета.
По старинному обычаю, каждый посетитель дурынка катил перед собой металлическую корзинку на колесах. Считалось, что корзинка удобна для перевозки приобретенных товаров, к тому же руки покупателя заняты и не шныряют по прилавкам да карманам соседей. То и дело взгляды Проглоттера и его друзей останавливались на плакатах «Ведите себя киногенично, вас видеонаблюдают». Порой мимо прилавков вальяжно проходили особые грузные маги, которых тут все уважительно называли Секьюрити. Представители Секьюрити были облачены в строгую темно-синюю форму и носили волшебные палочки вышибалочки устрашающего вида. Название охраны происходило, по-видимому, из обычая сечь пойманных воров, не отвлекаясь на юридические формальности.
Если вам когда-нибудь доведется увидеть магазин с хвастливой надписью «Товары на любой вкус», то не верьте этому глупому обману. Такое может быть только в дуремаркете.
Ребята увидали и невыносимую легкость бытия в банках, и суперблокбастер «Застегнутые врасплох», и загадочную зверюшку Балалайку — лайку со струнами, выведенную учениками знаменитого БиогумусаПлодовитого, и наконец, шевальер — предмет мебели, который прекрасные дамы ставят в своем будуаре на тот случай, если домой внезапно возвратится супруг и нужно будет спрятать неизвестного рыцаря. Кроме этих диковин продавался Спидбампыч — автоматический милиционер, во время дежурства засыпающий прямо на дороге. Истинные ценители редкостей торговались из-за авторского либретто оперы Ламерского «Эникейщина». А какой-то доктор обширных наук, то есть наук об Шире, торговал своими книжками «Хоббит из Химмерии» , «Хоббит и Орден Пятой Ноги», «Хоббит против Волкодава», «Месть Хоббита», «Женитьба Хоббита», «Хоббит — маркиз эльфов», «Хоббит и король», «Хоббит И Чебураджа», «Хоббит и все-все-все», а также новейшим томиком прославленного сериала «Хоббит и Груня Троттер»,
На просторах дуремаркета можно было случайно подслушать, например, такой диалог
— Вот, прикупил вчера «Черный квадрат» Малевича!
— Какая прелесть! Какал точность и экспрессия! Какая глубина! Сочность красок! Небось, подлинник?
— Да нет, ксерокопия…
Россыпи самовколачивающихся гвоздей, самовыпроваживающихся гостей и саморастворяющихся сластей сменялись штабелями ковров-салометов, скатертей-неприличнобранок и капканов-невидимок. Словом, глаза разбегались, чтобы к исходу дня устало встретиться у переносицы.
— Думаю, мы можем послоняться часа два-три, сказала друзьям Молли Козазель.
— Пойдемте смотреть на зайцев-схлопотунов! запрыгал Спайдерман.
— Я бы предпочла выставку-распродажу магических артефактов, — возразила Молли.
— А я бы все посмотрел, — подал голос Проглоттер.
— Решено! — рубанула Козазель. — Мы разделимся и через пару часов встретимся у западных ворот дурынка. Следите за указателями и обрящете.
Так и сделали. Перед расставанием Молли раздала друзьям по пять золотых.
Харри Проглоттер прогулялся между красочными палатками, забитыми всякой всячиной. В конце ряда остановился, изучая плакат с подробным планом дуремаркета.
Рядом, на шатре, разрисованном звездами, висела вывеска «МИФстер Асприн и эпигоны Инкорпорэйтед».
Дородный загорелый детина метался перед прилавком, громко зазывал покупателей и активно жестикулировал, умудряясь не задевать многочисленные, хрупкие на вид, Бутылочуи.. Их горлышки были залиты сургучом, а сквозь мутное стекло просматривалось какое-то невнятное движение.
— Джинны! Джинны! Только здесь, только у нас! — кричал торговец. — Джинн со льдом! Джинн с тоником! Джинн Бим Черное Ухо! Джинн Гл. Беллз!..
Зазывала набрал в грудь побольше воздуха и продолжил
— А также новинка — эксклюзивный аксессуар к вашим джиннам! Модные джиннсы! Одень своего джинна по-модному!!!.. Мальчик, будешь пялиться или что-нибудь покупать? — последняя реплика адресовалась Харри.
— А? Э… Н… — растерялся Проглоттер.
— Ага, похоже, немтырьц. Эншульдигунг, понимаешь ли, зи битте! Хабен зи?.
— Чиво? — маг пришел в полное смятение.
— Тьфу ты, Эфиопский эскимос! Зачем немтырьцем прикинулся? Ну, пошутил, и хватит. Покупай джинна, пока скидки действуют.
— Какие скидки? — заинтересовался Харри.
— Известно, какие скидки. С моста, — осклабился торговец. — Кто не покупает, тому скидочка.
Если бы у Проглоттера были ослиные уши, они бы обязательно пригнулись к земле под тяжестью навешанной на них лапши.
— И… И что вы мне порекомендуете?
— А сколько у тебя денег? — джиннопродавец с грацией стервятника наклонился к Харри.
Маг встряхнулся «Этому прохвосту совсем необязательно знать такие личные подробности. Но и сувениром себя побаловать можно, да… »
Харри произвел в уме необходимые вычисления и объявил потолок своих финансовых возможностей
— Пять золотых.
— Негусто… — закручинился торговец. — Ладно, продам тебе старика Хотябыча.
— Хоттабыча?
— Угу, Хотябыча. Он, конечно, подороже будет, но чего не сделаешь для ценителей настоящего товара…
Ударив по рукам (при этом Проглоттер отбил ладонь), мальчик и продавец заключили сделку. Ушлый торгаш получил пять монет, а Харри пыльную темную бутылочку с кривым горлышком.
Сдунув пыль, юный маг долго всматривался в загадочную муть стекла, пока ему не почудилось, что на дне бутылочки мерцают золотистые искры. От созерцания волшебных огоньков Проглоттера отвлек громкий вопль джиннопродавца
— Проходи дальше, не толпись у прилавка, пухлый!!!
Харри сунул бутылочку в корзинку и побрел дальше.
Глава 11
Проглоттер решил заскочить в инфернет-салон. Хотелось ознакомиться с новостями и проверить почтовый ящик. Миловидная девушка-кассир взяла плату за пятиминутный доступ и указала на свободную кабинку. Юный маг переоделся в мягкий безразмерный костюм, начиненный сенсорными датчиками, прилег на специальную кушетку и водрузил на голову желтый поролоновый шлем с браво торчащим штырьком-антеннкой.
— Телепуззиум! — произнес волшебное кодовое слово Проглоттер и попал в инфернет.
— Обнимемся! — с утробной радостью поприветствовала посетителя Глубина.
Пользователи называли инфернет поэтично — Глубиной. А любящие американизмы величали его Даун хаосом. В рекламе так и зазывали новых клиентов «Дауниссимо! И пусть весь мир подождет!»
Аудитория Глубины год от года ширилась. Индустрия развлечений предлагала невероятнейшие аттракционы наподобие жуткой аркады «Побудь шмуглом в „Вальпургиеву ночь“, стрелялки „Свак-I0“ (надо палить в лягушек-убийц или в партнеров по игре) или ролевой игры „Бразильский сериал forever“ для женщин. Кому не хотелось побегать от ведьм, бабахнуть из плазмомета по товарищу или стать простоМарией на годик-другой?.
Харри было не до этого. Он шагнул на новостной портал и очутился на бескрайней площади, мощенной булыжником.
— Новости, новости! — орали мальчуганы, продающие газеты. — Откровения кикиморы! Купите! Сенсационные разоблачения в Департаменте Честности и Бескорыстия! Среди тамошних кентавров обнаружены оборотни в попонах! Не пропустите! Исчезновения магии — ловкий фокус Дэвида Копперфильда! Прогнозы от Юриуса Шезлонго в наступающем году на Земле будет эпидемия икания, небывалый урожай сорняков и нашествие котлет-убийц!!!
Проглоттер отловил одного из проныр С сумкой, набитой свежей прессой.
— Есть что-нибудь свеженькое про Хоботаст? Малый нырнул в свою сумку и достал пару газет. — Три шикля, — назвал он цену.
Харри расплатился, вынув деньги из кармана.
В этот момент с его инфернет-счета списались три шикля. Юный маг развернул первую газету. «Чудесное исцеление некоего вампира, — прочитал он заголовок. Нам стало известно, что великолепный Мастдай Глюкообильный девампиризировал какого-то парня. К сожалению, мы не смогли уточнить имя исцеленного…» Проглоттер знал, что «какой-то» парень был Лохкартом. На второй полосе Харри увидел краткое сообщение о переносе очередного кв-идишного матча между Биофакусом и Сопроматтом. Корреспондент сетовал, мол, из-за перебоев с магией многие интересные игры будут сорваны, ведь безопасность спортсменов — прежде всего. Больше Проглоттер ничего не нарыл.
Взял вторую газетку. Снова Мастдай-исцелитель, отсроченный кв-идиш и… откровения болтливого Нельзяблика. Анонимный птах расчирикал по секрету всему свету, что Проглоттер с двумя спутниками покинул школу. Харри приосанился, поправил очки. Он любил читать прессу про себя. Шквал очерков о пареньке, который победил Бабалнуса и Не-Печатаемого-Так-Же-Как-И-Не-Называемого-По-ПонятнымПричинам, льстил ученику Хоботаста.
— Наверное, лучше бы Нельзяблик промолчал, буркнул Харри.
Теперь о его походе будут знать все. Нехорошо… Но как приятно быть знаменитым в измерении магов, еще только постигал азы волшебства!
— Харри? — раздался удивленный голос за спиной. — Проглоттер?
Маг оглянулся. Перед ним стоял долговязый, стриженный под ноль паренек в оранжевой тоге.
— А ты кто? — спросил Харри.
— Свами Мутантра.
— Странное имя для мальчика, — вырвалось у Харри.
— Отнюдь, прославленный Воин Света! Для последователя будтизма вполне приемлемое имя.
Харри пропустил мимо ушей присвоенный ему ти тул Воина Света.
— Будтизма? Что это?
— Это учение великого в своей простоте Будты.
Будта открыл нам истинную природу бытия. Ты думаешь, будто ты есть, а на самом деле нет ни инфернала, ни нас в нем, ни даже тел в реальности. Ничего нет, кроме Великого Учителя. И ты, брат мой, и я, и астрал есть не что иное, как Будта. Понятно?
— Как будто…
— Вот, ты понял! — просиял Свами Мутантра. — Э… Но если инфернета нету, то что же ты тут делаешь?
— Я? Деньги на храм зарабатываю. Мой редкий дар очень дорого ценится. Я — просветленный, или, по-вашему, по-западному, мастдайвер.
— Родственник Мастдая?! — раскрыл рот Проглоттер.
— В каком-то смысле, — добродушно рассмеялся Мутантра. — Мастдайверы — люди, способные, как Мастдай, входить в инфернет без специального оборудования.
— То есть без дурацкого костюма телепузика? — Именно, брат мой! А разве ты не отмечен таким даром? Мне казалось, ты склонен к мастдайвингу…
— Честно говоря, я не пробовал, — признался Харри. — И как этому научиться?
Свами Мутантра, похоже, оседлал любимого конька
— Во-первых, надо понимать раз уж ничего нет, то перейти в никуда из ниоткуда не составит никакого труда. Нужно верить в возможность посещения иных планов бытия. Одним из них и является инфернет. Кстати, у него есть множество слоев, мы с тобой находимся в коммерческом… Во-вторых, необходимо составить индивидуальную мантру для самонастройки и повторять ее, вгоняя себя в медитативное состояние, пока не подействует. В-третьих… все.
Всего два условия!
— А что такое мантра?
— Мантра — последовательность слов, которые приведут тебя к изменению сознания, — с готовностью пояснил Свами. — Например, «ом мане падме хум. или более простая „о мамми, омамми, мамми блю, о мамми блю“. А кому-то достаточно сказать « Глубина, Глубина, я свой в доску!. — и срабатывает, представляешь? В знак уважения перед твоими антикармическими усилиями я составлю тебе мантру лично.
— Спасибо!
— Итак, тебя зовут Харри. Имя будет первым словом мантры. Ты решительный?
Проглоттер заколебался, но быстро ответил
— Да… наверное.
— Значит, твоим врагам…
— Крышка.
— Отлично. Во время вчерашней меДитации я видел тебя на велосипеде. Это добрый знак. Велосипедбыл с мощной рамой, символом крепкого положенияи дешевого маргарина. Все, слава Вудте! Твоя мантрасоставлена «Харри Крыша, Харри рама». Пользуйся.
— А если не подействует? — усомнился попу лярный маг.
— Если через двадцать лет ежедневного сосредоточенного повторения мантры астрал не распустится, словно цветок священного лотоса, то можешь бросать тренировки — ты не мастдайвер.
Харри присвистнул. Мутантра нахмурился
— Не свисти, нирваны не будет.
— Извини. Спасибо тебе, Снами!
— Свами.
— Ну, да, Свами, — застыдился своей ошибки Харри. — Обязательно попробую твою фирменную мантру. — До свидания, брат мой.
— А что ты меня все братом называешь? Разве мы родственники?
— Разумеется! Я же из Индоутии, а у нас там все друг другу не чужие.
Проглоттер видел пару Индоутийских фильмов и понял, о чем говорил Свами.
Но тут перед Харри повисла красная мигающая надпись «На вашем счету ноль шикелей!!! Вы будете безжалостно Выдернуты из инфернета, дабы влачить жалкое существование в мире реала!!! 9, 8, 7…»
— Прощай! — крикнул маг и оказался в кабинке салона. Стянув дурацкий костюм, Харри отправился к месту встречи с друзьями.
Молли и Веня также не теряли времени даром. Пытливая Козазель отыскала в дуремаркете торговые ряды, заваленные магическими приспособлениями талисманами, палочками, тыковками, пыльными фолиантами, засушенными африканскими шаманчиками и прочими трогательными безделушками.
Девушка подошла к странному куску мяса, покоящемуся на прилавке.
Дремавший на солнце торговец, старый хитроглазый азиат в полосатом халате и чалме, мгновенно пробудился
— Подходи, персик моей души, покупай товар, пропадай мой навар!
— А что вы продаете? — поинтересовалась Молли.
— О, алыча моего сердца, пред тобою Шытревереп, маг-перевертыш.
Кусок вдруг зашевелился, взыграл, и перед Козазель возник большой енот.
— Шытревереп! — требовательно сказал торговец. Енот снова превратился в кусок мяса.
— Как это?! — удивил ась Молли.
— Я же говорю пе-ре-вер-тыш.
Мясо стало енотом. Продавец погладил зверя и произнес его имя. Енот стал куском мяса.
— А! Он выворачивается наизнанку, потому и перевертыш! — догадалась Молли, невольно вызывая енота к жизни.
Старик затряс кулаками
— Иди дальше, камень моей почки! Шытревереп твою за ногу!
Козазель ретировалась, стараясь не глядеть на мясо.
Под другим шатром среди прочих предметов Молли заинтересовал шарик на проволочке. Отличница не читала о таких приспособлениях и спросила хозяйку лавки
— А это что?
— Ведьмин глаз.
Шарик словно почувствовал внимание потенциальной покупательницы и развернулся к ней. Молли отпрянула.
— Ой! И верно! А почему он зыркает вправо-влево, как заведенный?!
— Наверное, хозяйка, ну, ведьма, у которой его вырвали, что-то читает, — пожала плечами торговка.
Девушку как ветром сдуло.
Козазель так ничего и не купила, зато чувствовала себя как в музее. Да и где бы она увидела Столько диковин?
А Беня Спайдерман торчал у лавок баюнов, где происходил беспрерывный обмен сказками. Иранец передавал историю Шахерезады эскимосу, а тот отвечал горловой песней о Матери-Моржихе… Индеец толковал с новозеландцем о Гильгамеше… у Бени голова шла кругом. Отовсюду летели обрывки сказок, смешиваясь в гремучий коктейль
— …А тетушка и говорит «Там тебя, племянушка, будет березка в глаза стегать — ты ее ленточкой перевяжи; там тебе ворота будут скрипеть и хлопать — ты подлей им под пяточки маслица; там тебя собаки будут рвать — ты им хлебца брось; там тебе кот будет глаза драть — ты ему ветчины дай». Так и добралась деВица — одноглазая, Воротами прибитая и собаками покусанная…
— …Эвглена Прекрасная Повстречала сестрицу Амебушку, но ничем не помогла сестрица Амебушка Эвглене Прекрасной…
— «Спасибо тебе, добрый человек! — молвила Золотая Рыбка, снова попав в море. — Проси чего хочешь, все равно у меня ни хренaшеньки нет!..»
— …И стали они жить-поживать, мед-пиво попивать, а потом втянулись, завели привычечку похмеляться, понесли вещи из дому, воровать начали, попрошайничать. Тут и сказочке конец, и начинается суровая быль Уголовного кодекса…
В назначенный час троица магов встретилась у западных ворот.
Харрина покупка вызвала волну негодования.
— Ну, ты и барчук, Прогл! — набросился на товарища Спайдерман. — В походе каждый шикель не лишний, а ты бутылку какую-то отхватил… За пять золотых! Растратчик!
Козазель хранила презрительное молчание, похлопывая волшебной палочкой по ладошке. Из палочки струился дымок, принимающий форму веревки, завязанной в петлю.
— Вперед, на Стоунхрендж! — провозгласил а Молли, справившись с раздражением, и путешественники зашагали в глубь Эквилибритании.
Прикинувшись местным, за ними ковылял Асмоделкин Склизкий, лучший шпион Зла, так и не выведавший секрета Мирового Змия. Анализаторы Асмоделкина пришли к гениальному выводу пора менять тактику. Руководство Империи провалов не прощало.
Глава 12
Хитрус Объегориум с радостью избавился от тупицы Мюллера, добывшего лишь общие и без разведки очевидные сведения. Что ж, министр и не ждал от старого призрака сенсационных данных, но попытка не пытка, как гласил девиз древнего ордена Карающих Головорезов-Братьев.
Мюллера приговорили к двухлетнему заключению в термометре, которым измеряли температуру в Адском Пекле — столице Преисподнии — самом горячем месте Империи Зла.
Хмурый Хитрус сидел в кресле, размышляя над тем, как бы обернуть на пользу Империи проклятые перебои с магией. Наверняка есть способ уязвить добреньких, пока их волшебные палочки бездействуют. «Что мы имеем? — рассуждал министр иностранных злодел. — Окна безмагия, то есть безмажия…
В общем, дыры. Особых видимых преимуществ никто не получает… Так-так-так… Видимых! — Хитрусазартно потер трепещущий кончик носа. — А если подстроить ?..»
— Мессир, к вам копирайтер, — отрапортовал неслышно материализовавшийся секретарь.
«Как не вовремя!» — скривился Объегориум. Но работа есть работа. Главным отделом министерства был «Дивизион психических атак» занимавшийся пропагандистскими акциями. Недавно в декретный отпуск ушла весьма талантливая чертовка, и теперь требовалась замена.
Как говаривал один большой любитель кинематографа, кадры решают все.
— Вводи.
Перед Хитрусом предстал энергичный рыжий мужчина среднего роста. Неброско одетый, аккуратно подстриженный, с красной папкой под мышкой.
Очень неглупое лицо, — отметил министр, — и плутоватое. Хорошо….
— Добрый день, господин Объегориум! — заговорил соискатель хрипловатым располагающим баритоном. — Я счастлив быть представленным легендарному…
Министр остановил славословия, подняв указательный палец
— Заинтересуй меня.
Мужчина не смутился, что также являлось неплохим признаком. Мгновенно перестроившись, он продолжил
— Пал Глебовски, самопровозглашенный пиаркудесник. Основные работы… — Глебовски взмахнул папкой, и в воздухе возник своеобразный экран, на котором замелькали картинки. — Хе-хе, у всех волшебные палочки, а у меня волшебная папочка…
Посетитель принялся демонстрировать свои проекты.
На экране возникла одна из далеких от Империи Зла стран.
— Хлебосолия, — пояснил Пал. — Дикое и непросвещенное в деле пиара местечко. Население демократически неразвито, потребительски не подковано, есть склонность к вождизму. До начала моей деятельности продвижение идей осуществлялось грубыми пропагандистскими акциями. Особенно популярным считался метод кнута и пряника. Моя задача заключалась в создании имиджа нового лидера. Это был местечковый воевода Ядреня. Концепт его раскрутки звучал так «Ядреня — вождь!» Выбрав за основу способ виртуального пряника и предложив позиционирование заказчика как персоны с мощным, но справедливым кнутом, я несколькими публичными акциями вывел объект в лидеры политической поп-культурыстраны. Хлебосолия всколыхнулась. Семейные ценности пропагандировались через ролики «Ядреня и Матрена», изображавшие заказчика с супругой в состоянии идиллии. Внедрив в речь объекта несколько резких смешных реприз, я создал новый политический язык, получивший название «Ядренья феня»…
Хитрус внимательно следил за диаграммами, роликами и фотографиями, иллюстрировавшими монолог Глебовски. Особенно развлекли министра лозунги «Ядреня с ним съедим пуд Хлебосолии!» и «Ядреня — чистый изумруд!» Потешили булки с изображением кандидата «Ядрен батон».
Еще был ролик «Все обещают, он — показывает. Кузькина мать! В прямом эфире!» и многое другое.
— Дальше! — скомандовал министр.
— Работая продюсером в Царстве Мертвых, я сумел отрыть целую плеяду молодых талантов. За реалити-шоу «О, сколько нам отрытий чудных. я получил степень магистра эксгуманитарных наук…
Картинки, сопровождавшие отчет Пала о мертвецком периоде карьеры, Хитруса совсем не вдохновили.
— Еще, — потребовал он.
— В другом государстве почти на пятнадцать лет раскрутил физику и лирику, — замолотил как из пулемета Глебовски. — Ввел в мировой оборот новый рецепт изготовления компромата портреты конкурентов на туалетной бумаге. Сочинил якобы важные дела для фактически ненужных организаций, в том числе для ООН. Изобрел голосовательные урны с двойным дном, электорат с двойным мнением и кандидатов с гигантским самомнением. Начал продвигать на эстраде жанр ПОПУлярной нескладухи о шоколадных зайцах, мармеладных волках и кисельных свиньях. Раскрутил спутники Юпитера, закрутил гайки в палате эквилибританских варлордов, предал политической анафеме Жабокрыльскую Элеонору Пафнутьевну из Алапаевска…
— Что-то я такой не знаю, — министр оторвался от бешено мелькающих картинок.
— Вот! — гордо пропел Пал. — Моя работа!
— Хорошо, а что вы скажете о пиаре нашего государства?
Глебовски с готовностью ответил
— Вы неправильно подаете себя на рынке. Где концепция? Где броский, убивающий наповал слоган? Предлагаю, например, «Империя Зла. Полюбишь и козла». Хм… Ну, или что-то в этом духе.
На экране высветилась пентаграмма, в которую был врисован козел.
— Отмели пять лет назад. Большому Брату не понравилось, — обломал концепцию Объегориум. — Но, как ни странно, вы нам подходите. Я задумал глобальный проект под кодовым названием «Покажи шмуглу правду». Вот вы и займетесь деталями. Действительно, более топорных пиар-акций Хитрус еще не видел. Глебовски был идеальным поводырем для шмуглов. Пусть добренькие покувыркаются, защищая от разъяренных толп свои объекты, расположенные в «немагической» реальности.
Выпроводив нового сотрудника с секретарем, министр глянул на часы. Пора. Через пять минут надлежало предстать пред светлые очи Большого Брата. Объегориум взял нужный отчет и отправился к шефу.
Глава Хоботаста вернулся к столу, поставил на него коробку из-под электрочайника.
— Я дам тебе напарницу, — сказал ректор Амадеусу. — Ее зовут Ольга.
Мастдай извлек из коробки чучело совы.
— Ага, — сардонически скривил губы фон Лохкарт. — Сейчас вы ее выкинете в окно, и она полетит.
— Отнюдь, мой мальчик. Это просто чучело совы. А Ольга… Вот она.
На сей раз Глюкообильный достал такую же недвижимую, как и сова, летучую мышь с заштопанным крылом.
— В силу определенных причин она не особенно жалует волков, но я надеюсь, вы сработаетесь.
Ректор бросил Лохкарту чучело через стол. Преподаватель антисглаза протянул руки, чтобы поймать предмет, однако на полпути мышь ожила и со страшным писком вцепилась в лицо Амадеуса, норовя выцарапать ему глаза или хотя бы откусить ухо. Лохкарт пытался оторвать напарницу, помогая себе очень взрослыми заклинаниями.
— Ну, вот и познакомились, — Мастдай устало опустился в кресло.
Глава 10
Чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала купить что-нибудь ненужное.
Кот Матроскин
— Просыпайся, Харри! — Молли Козазель растолкала товарища. — Сегодня нам предстоит поход в дуремаркет.
Проглоттер разлепил веки, недовольно сморщился
— Куда?
— В дуремаркет, Харренька, в дуремаркет. На дурынок, по-нашему. Самый Огромный торговый комплекс в мире.
— А зачем нам этот ду… дурынок?
— Затем, что обходить его будет Куда дольше, чем пройти насквозь. Дуремаркет отделяет нас от Стоунхренджа, — терпеливо объяснила Козазель, делая утреннюю гимнастику.
Харри нацепил очки, и мир обрел резкие очертания.
На пороге появился Спайдерман со свежими булочками.
— Пока некоторые наглые Харри почивали, я раздобыл завтрак. Подъем, лежебока!
Быстро перекусив, ребята тронулись в путь. Дуремаркет ошеломлял. Нет, он убивал наповал.
Бесконечные ряды пестрых шатров-палаток разбегались в разные стороны, теряясь за горизонтом. Торговцы всех рас и национальностей на любых языках мира зазывали покупателей, а те не поддающимися подсчету толпами текли по лабиринту дуремаркета.
По старинному обычаю, каждый посетитель дурынка катил перед собой металлическую корзинку на колесах. Считалось, что корзинка удобна для перевозки приобретенных товаров, к тому же руки покупателя заняты и не шныряют по прилавкам да карманам соседей. То и дело взгляды Проглоттера и его друзей останавливались на плакатах «Ведите себя киногенично, вас видеонаблюдают». Порой мимо прилавков вальяжно проходили особые грузные маги, которых тут все уважительно называли Секьюрити. Представители Секьюрити были облачены в строгую темно-синюю форму и носили волшебные палочки вышибалочки устрашающего вида. Название охраны происходило, по-видимому, из обычая сечь пойманных воров, не отвлекаясь на юридические формальности.
Если вам когда-нибудь доведется увидеть магазин с хвастливой надписью «Товары на любой вкус», то не верьте этому глупому обману. Такое может быть только в дуремаркете.
Ребята увидали и невыносимую легкость бытия в банках, и суперблокбастер «Застегнутые врасплох», и загадочную зверюшку Балалайку — лайку со струнами, выведенную учениками знаменитого БиогумусаПлодовитого, и наконец, шевальер — предмет мебели, который прекрасные дамы ставят в своем будуаре на тот случай, если домой внезапно возвратится супруг и нужно будет спрятать неизвестного рыцаря. Кроме этих диковин продавался Спидбампыч — автоматический милиционер, во время дежурства засыпающий прямо на дороге. Истинные ценители редкостей торговались из-за авторского либретто оперы Ламерского «Эникейщина». А какой-то доктор обширных наук, то есть наук об Шире, торговал своими книжками «Хоббит из Химмерии» , «Хоббит и Орден Пятой Ноги», «Хоббит против Волкодава», «Месть Хоббита», «Женитьба Хоббита», «Хоббит — маркиз эльфов», «Хоббит и король», «Хоббит И Чебураджа», «Хоббит и все-все-все», а также новейшим томиком прославленного сериала «Хоббит и Груня Троттер»,
На просторах дуремаркета можно было случайно подслушать, например, такой диалог
— Вот, прикупил вчера «Черный квадрат» Малевича!
— Какая прелесть! Какал точность и экспрессия! Какая глубина! Сочность красок! Небось, подлинник?
— Да нет, ксерокопия…
Россыпи самовколачивающихся гвоздей, самовыпроваживающихся гостей и саморастворяющихся сластей сменялись штабелями ковров-салометов, скатертей-неприличнобранок и капканов-невидимок. Словом, глаза разбегались, чтобы к исходу дня устало встретиться у переносицы.
— Думаю, мы можем послоняться часа два-три, сказала друзьям Молли Козазель.
— Пойдемте смотреть на зайцев-схлопотунов! запрыгал Спайдерман.
— Я бы предпочла выставку-распродажу магических артефактов, — возразила Молли.
— А я бы все посмотрел, — подал голос Проглоттер.
— Решено! — рубанула Козазель. — Мы разделимся и через пару часов встретимся у западных ворот дурынка. Следите за указателями и обрящете.
Так и сделали. Перед расставанием Молли раздала друзьям по пять золотых.
Харри Проглоттер прогулялся между красочными палатками, забитыми всякой всячиной. В конце ряда остановился, изучая плакат с подробным планом дуремаркета.
Рядом, на шатре, разрисованном звездами, висела вывеска «МИФстер Асприн и эпигоны Инкорпорэйтед».
Дородный загорелый детина метался перед прилавком, громко зазывал покупателей и активно жестикулировал, умудряясь не задевать многочисленные, хрупкие на вид, Бутылочуи.. Их горлышки были залиты сургучом, а сквозь мутное стекло просматривалось какое-то невнятное движение.
— Джинны! Джинны! Только здесь, только у нас! — кричал торговец. — Джинн со льдом! Джинн с тоником! Джинн Бим Черное Ухо! Джинн Гл. Беллз!..
Зазывала набрал в грудь побольше воздуха и продолжил
— А также новинка — эксклюзивный аксессуар к вашим джиннам! Модные джиннсы! Одень своего джинна по-модному!!!.. Мальчик, будешь пялиться или что-нибудь покупать? — последняя реплика адресовалась Харри.
— А? Э… Н… — растерялся Проглоттер.
— Ага, похоже, немтырьц. Эншульдигунг, понимаешь ли, зи битте! Хабен зи?.
— Чиво? — маг пришел в полное смятение.
— Тьфу ты, Эфиопский эскимос! Зачем немтырьцем прикинулся? Ну, пошутил, и хватит. Покупай джинна, пока скидки действуют.
— Какие скидки? — заинтересовался Харри.
— Известно, какие скидки. С моста, — осклабился торговец. — Кто не покупает, тому скидочка.
Если бы у Проглоттера были ослиные уши, они бы обязательно пригнулись к земле под тяжестью навешанной на них лапши.
— И… И что вы мне порекомендуете?
— А сколько у тебя денег? — джиннопродавец с грацией стервятника наклонился к Харри.
Маг встряхнулся «Этому прохвосту совсем необязательно знать такие личные подробности. Но и сувениром себя побаловать можно, да… »
Харри произвел в уме необходимые вычисления и объявил потолок своих финансовых возможностей
— Пять золотых.
— Негусто… — закручинился торговец. — Ладно, продам тебе старика Хотябыча.
— Хоттабыча?
— Угу, Хотябыча. Он, конечно, подороже будет, но чего не сделаешь для ценителей настоящего товара…
Ударив по рукам (при этом Проглоттер отбил ладонь), мальчик и продавец заключили сделку. Ушлый торгаш получил пять монет, а Харри пыльную темную бутылочку с кривым горлышком.
Сдунув пыль, юный маг долго всматривался в загадочную муть стекла, пока ему не почудилось, что на дне бутылочки мерцают золотистые искры. От созерцания волшебных огоньков Проглоттера отвлек громкий вопль джиннопродавца
— Проходи дальше, не толпись у прилавка, пухлый!!!
Харри сунул бутылочку в корзинку и побрел дальше.
Глава 11
Ни один нормальный обитатель Диптауна не может выйти из глубины самостоятельно.
С. Лукьяненко «Лабиринт отражений»
Проглоттер решил заскочить в инфернет-салон. Хотелось ознакомиться с новостями и проверить почтовый ящик. Миловидная девушка-кассир взяла плату за пятиминутный доступ и указала на свободную кабинку. Юный маг переоделся в мягкий безразмерный костюм, начиненный сенсорными датчиками, прилег на специальную кушетку и водрузил на голову желтый поролоновый шлем с браво торчащим штырьком-антеннкой.
— Телепуззиум! — произнес волшебное кодовое слово Проглоттер и попал в инфернет.
— Обнимемся! — с утробной радостью поприветствовала посетителя Глубина.
Пользователи называли инфернет поэтично — Глубиной. А любящие американизмы величали его Даун хаосом. В рекламе так и зазывали новых клиентов «Дауниссимо! И пусть весь мир подождет!»
Аудитория Глубины год от года ширилась. Индустрия развлечений предлагала невероятнейшие аттракционы наподобие жуткой аркады «Побудь шмуглом в „Вальпургиеву ночь“, стрелялки „Свак-I0“ (надо палить в лягушек-убийц или в партнеров по игре) или ролевой игры „Бразильский сериал forever“ для женщин. Кому не хотелось побегать от ведьм, бабахнуть из плазмомета по товарищу или стать простоМарией на годик-другой?.
Харри было не до этого. Он шагнул на новостной портал и очутился на бескрайней площади, мощенной булыжником.
— Новости, новости! — орали мальчуганы, продающие газеты. — Откровения кикиморы! Купите! Сенсационные разоблачения в Департаменте Честности и Бескорыстия! Среди тамошних кентавров обнаружены оборотни в попонах! Не пропустите! Исчезновения магии — ловкий фокус Дэвида Копперфильда! Прогнозы от Юриуса Шезлонго в наступающем году на Земле будет эпидемия икания, небывалый урожай сорняков и нашествие котлет-убийц!!!
Проглоттер отловил одного из проныр С сумкой, набитой свежей прессой.
— Есть что-нибудь свеженькое про Хоботаст? Малый нырнул в свою сумку и достал пару газет. — Три шикля, — назвал он цену.
Харри расплатился, вынув деньги из кармана.
В этот момент с его инфернет-счета списались три шикля. Юный маг развернул первую газету. «Чудесное исцеление некоего вампира, — прочитал он заголовок. Нам стало известно, что великолепный Мастдай Глюкообильный девампиризировал какого-то парня. К сожалению, мы не смогли уточнить имя исцеленного…» Проглоттер знал, что «какой-то» парень был Лохкартом. На второй полосе Харри увидел краткое сообщение о переносе очередного кв-идишного матча между Биофакусом и Сопроматтом. Корреспондент сетовал, мол, из-за перебоев с магией многие интересные игры будут сорваны, ведь безопасность спортсменов — прежде всего. Больше Проглоттер ничего не нарыл.
Взял вторую газетку. Снова Мастдай-исцелитель, отсроченный кв-идиш и… откровения болтливого Нельзяблика. Анонимный птах расчирикал по секрету всему свету, что Проглоттер с двумя спутниками покинул школу. Харри приосанился, поправил очки. Он любил читать прессу про себя. Шквал очерков о пареньке, который победил Бабалнуса и Не-Печатаемого-Так-Же-Как-И-Не-Называемого-По-ПонятнымПричинам, льстил ученику Хоботаста.
— Наверное, лучше бы Нельзяблик промолчал, буркнул Харри.
Теперь о его походе будут знать все. Нехорошо… Но как приятно быть знаменитым в измерении магов, еще только постигал азы волшебства!
— Харри? — раздался удивленный голос за спиной. — Проглоттер?
Маг оглянулся. Перед ним стоял долговязый, стриженный под ноль паренек в оранжевой тоге.
— А ты кто? — спросил Харри.
— Свами Мутантра.
— Странное имя для мальчика, — вырвалось у Харри.
— Отнюдь, прославленный Воин Света! Для последователя будтизма вполне приемлемое имя.
Харри пропустил мимо ушей присвоенный ему ти тул Воина Света.
— Будтизма? Что это?
— Это учение великого в своей простоте Будты.
Будта открыл нам истинную природу бытия. Ты думаешь, будто ты есть, а на самом деле нет ни инфернала, ни нас в нем, ни даже тел в реальности. Ничего нет, кроме Великого Учителя. И ты, брат мой, и я, и астрал есть не что иное, как Будта. Понятно?
— Как будто…
— Вот, ты понял! — просиял Свами Мутантра. — Э… Но если инфернета нету, то что же ты тут делаешь?
— Я? Деньги на храм зарабатываю. Мой редкий дар очень дорого ценится. Я — просветленный, или, по-вашему, по-западному, мастдайвер.
— Родственник Мастдая?! — раскрыл рот Проглоттер.
— В каком-то смысле, — добродушно рассмеялся Мутантра. — Мастдайверы — люди, способные, как Мастдай, входить в инфернет без специального оборудования.
— То есть без дурацкого костюма телепузика? — Именно, брат мой! А разве ты не отмечен таким даром? Мне казалось, ты склонен к мастдайвингу…
— Честно говоря, я не пробовал, — признался Харри. — И как этому научиться?
Свами Мутантра, похоже, оседлал любимого конька
— Во-первых, надо понимать раз уж ничего нет, то перейти в никуда из ниоткуда не составит никакого труда. Нужно верить в возможность посещения иных планов бытия. Одним из них и является инфернет. Кстати, у него есть множество слоев, мы с тобой находимся в коммерческом… Во-вторых, необходимо составить индивидуальную мантру для самонастройки и повторять ее, вгоняя себя в медитативное состояние, пока не подействует. В-третьих… все.
Всего два условия!
— А что такое мантра?
— Мантра — последовательность слов, которые приведут тебя к изменению сознания, — с готовностью пояснил Свами. — Например, «ом мане падме хум. или более простая „о мамми, омамми, мамми блю, о мамми блю“. А кому-то достаточно сказать « Глубина, Глубина, я свой в доску!. — и срабатывает, представляешь? В знак уважения перед твоими антикармическими усилиями я составлю тебе мантру лично.
— Спасибо!
— Итак, тебя зовут Харри. Имя будет первым словом мантры. Ты решительный?
Проглоттер заколебался, но быстро ответил
— Да… наверное.
— Значит, твоим врагам…
— Крышка.
— Отлично. Во время вчерашней меДитации я видел тебя на велосипеде. Это добрый знак. Велосипедбыл с мощной рамой, символом крепкого положенияи дешевого маргарина. Все, слава Вудте! Твоя мантрасоставлена «Харри Крыша, Харри рама». Пользуйся.
— А если не подействует? — усомнился попу лярный маг.
— Если через двадцать лет ежедневного сосредоточенного повторения мантры астрал не распустится, словно цветок священного лотоса, то можешь бросать тренировки — ты не мастдайвер.
Харри присвистнул. Мутантра нахмурился
— Не свисти, нирваны не будет.
— Извини. Спасибо тебе, Снами!
— Свами.
— Ну, да, Свами, — застыдился своей ошибки Харри. — Обязательно попробую твою фирменную мантру. — До свидания, брат мой.
— А что ты меня все братом называешь? Разве мы родственники?
— Разумеется! Я же из Индоутии, а у нас там все друг другу не чужие.
Проглоттер видел пару Индоутийских фильмов и понял, о чем говорил Свами.
Но тут перед Харри повисла красная мигающая надпись «На вашем счету ноль шикелей!!! Вы будете безжалостно Выдернуты из инфернета, дабы влачить жалкое существование в мире реала!!! 9, 8, 7…»
— Прощай! — крикнул маг и оказался в кабинке салона. Стянув дурацкий костюм, Харри отправился к месту встречи с друзьями.
Молли и Веня также не теряли времени даром. Пытливая Козазель отыскала в дуремаркете торговые ряды, заваленные магическими приспособлениями талисманами, палочками, тыковками, пыльными фолиантами, засушенными африканскими шаманчиками и прочими трогательными безделушками.
Девушка подошла к странному куску мяса, покоящемуся на прилавке.
Дремавший на солнце торговец, старый хитроглазый азиат в полосатом халате и чалме, мгновенно пробудился
— Подходи, персик моей души, покупай товар, пропадай мой навар!
— А что вы продаете? — поинтересовалась Молли.
— О, алыча моего сердца, пред тобою Шытревереп, маг-перевертыш.
Кусок вдруг зашевелился, взыграл, и перед Козазель возник большой енот.
— Шытревереп! — требовательно сказал торговец. Енот снова превратился в кусок мяса.
— Как это?! — удивил ась Молли.
— Я же говорю пе-ре-вер-тыш.
Мясо стало енотом. Продавец погладил зверя и произнес его имя. Енот стал куском мяса.
— А! Он выворачивается наизнанку, потому и перевертыш! — догадалась Молли, невольно вызывая енота к жизни.
Старик затряс кулаками
— Иди дальше, камень моей почки! Шытревереп твою за ногу!
Козазель ретировалась, стараясь не глядеть на мясо.
Под другим шатром среди прочих предметов Молли заинтересовал шарик на проволочке. Отличница не читала о таких приспособлениях и спросила хозяйку лавки
— А это что?
— Ведьмин глаз.
Шарик словно почувствовал внимание потенциальной покупательницы и развернулся к ней. Молли отпрянула.
— Ой! И верно! А почему он зыркает вправо-влево, как заведенный?!
— Наверное, хозяйка, ну, ведьма, у которой его вырвали, что-то читает, — пожала плечами торговка.
Девушку как ветром сдуло.
Козазель так ничего и не купила, зато чувствовала себя как в музее. Да и где бы она увидела Столько диковин?
А Беня Спайдерман торчал у лавок баюнов, где происходил беспрерывный обмен сказками. Иранец передавал историю Шахерезады эскимосу, а тот отвечал горловой песней о Матери-Моржихе… Индеец толковал с новозеландцем о Гильгамеше… у Бени голова шла кругом. Отовсюду летели обрывки сказок, смешиваясь в гремучий коктейль
— …А тетушка и говорит «Там тебя, племянушка, будет березка в глаза стегать — ты ее ленточкой перевяжи; там тебе ворота будут скрипеть и хлопать — ты подлей им под пяточки маслица; там тебя собаки будут рвать — ты им хлебца брось; там тебе кот будет глаза драть — ты ему ветчины дай». Так и добралась деВица — одноглазая, Воротами прибитая и собаками покусанная…
— …Эвглена Прекрасная Повстречала сестрицу Амебушку, но ничем не помогла сестрица Амебушка Эвглене Прекрасной…
— «Спасибо тебе, добрый человек! — молвила Золотая Рыбка, снова попав в море. — Проси чего хочешь, все равно у меня ни хренaшеньки нет!..»
— …И стали они жить-поживать, мед-пиво попивать, а потом втянулись, завели привычечку похмеляться, понесли вещи из дому, воровать начали, попрошайничать. Тут и сказочке конец, и начинается суровая быль Уголовного кодекса…
В назначенный час троица магов встретилась у западных ворот.
Харрина покупка вызвала волну негодования.
— Ну, ты и барчук, Прогл! — набросился на товарища Спайдерман. — В походе каждый шикель не лишний, а ты бутылку какую-то отхватил… За пять золотых! Растратчик!
Козазель хранила презрительное молчание, похлопывая волшебной палочкой по ладошке. Из палочки струился дымок, принимающий форму веревки, завязанной в петлю.
— Вперед, на Стоунхрендж! — провозгласил а Молли, справившись с раздражением, и путешественники зашагали в глубь Эквилибритании.
Прикинувшись местным, за ними ковылял Асмоделкин Склизкий, лучший шпион Зла, так и не выведавший секрета Мирового Змия. Анализаторы Асмоделкина пришли к гениальному выводу пора менять тактику. Руководство Империи провалов не прощало.
Глава 12
Когда о монархе говорят, что он добр, значит, он ни к черту не годится.
Наполеон
Хитрус Объегориум с радостью избавился от тупицы Мюллера, добывшего лишь общие и без разведки очевидные сведения. Что ж, министр и не ждал от старого призрака сенсационных данных, но попытка не пытка, как гласил девиз древнего ордена Карающих Головорезов-Братьев.
Мюллера приговорили к двухлетнему заключению в термометре, которым измеряли температуру в Адском Пекле — столице Преисподнии — самом горячем месте Империи Зла.
Хмурый Хитрус сидел в кресле, размышляя над тем, как бы обернуть на пользу Империи проклятые перебои с магией. Наверняка есть способ уязвить добреньких, пока их волшебные палочки бездействуют. «Что мы имеем? — рассуждал министр иностранных злодел. — Окна безмагия, то есть безмажия…
В общем, дыры. Особых видимых преимуществ никто не получает… Так-так-так… Видимых! — Хитрусазартно потер трепещущий кончик носа. — А если подстроить ?..»
— Мессир, к вам копирайтер, — отрапортовал неслышно материализовавшийся секретарь.
«Как не вовремя!» — скривился Объегориум. Но работа есть работа. Главным отделом министерства был «Дивизион психических атак» занимавшийся пропагандистскими акциями. Недавно в декретный отпуск ушла весьма талантливая чертовка, и теперь требовалась замена.
Как говаривал один большой любитель кинематографа, кадры решают все.
— Вводи.
Перед Хитрусом предстал энергичный рыжий мужчина среднего роста. Неброско одетый, аккуратно подстриженный, с красной папкой под мышкой.
Очень неглупое лицо, — отметил министр, — и плутоватое. Хорошо….
— Добрый день, господин Объегориум! — заговорил соискатель хрипловатым располагающим баритоном. — Я счастлив быть представленным легендарному…
Министр остановил славословия, подняв указательный палец
— Заинтересуй меня.
Мужчина не смутился, что также являлось неплохим признаком. Мгновенно перестроившись, он продолжил
— Пал Глебовски, самопровозглашенный пиаркудесник. Основные работы… — Глебовски взмахнул папкой, и в воздухе возник своеобразный экран, на котором замелькали картинки. — Хе-хе, у всех волшебные палочки, а у меня волшебная папочка…
Посетитель принялся демонстрировать свои проекты.
На экране возникла одна из далеких от Империи Зла стран.
— Хлебосолия, — пояснил Пал. — Дикое и непросвещенное в деле пиара местечко. Население демократически неразвито, потребительски не подковано, есть склонность к вождизму. До начала моей деятельности продвижение идей осуществлялось грубыми пропагандистскими акциями. Особенно популярным считался метод кнута и пряника. Моя задача заключалась в создании имиджа нового лидера. Это был местечковый воевода Ядреня. Концепт его раскрутки звучал так «Ядреня — вождь!» Выбрав за основу способ виртуального пряника и предложив позиционирование заказчика как персоны с мощным, но справедливым кнутом, я несколькими публичными акциями вывел объект в лидеры политической поп-культурыстраны. Хлебосолия всколыхнулась. Семейные ценности пропагандировались через ролики «Ядреня и Матрена», изображавшие заказчика с супругой в состоянии идиллии. Внедрив в речь объекта несколько резких смешных реприз, я создал новый политический язык, получивший название «Ядренья феня»…
Хитрус внимательно следил за диаграммами, роликами и фотографиями, иллюстрировавшими монолог Глебовски. Особенно развлекли министра лозунги «Ядреня с ним съедим пуд Хлебосолии!» и «Ядреня — чистый изумруд!» Потешили булки с изображением кандидата «Ядрен батон».
Еще был ролик «Все обещают, он — показывает. Кузькина мать! В прямом эфире!» и многое другое.
— Дальше! — скомандовал министр.
— Работая продюсером в Царстве Мертвых, я сумел отрыть целую плеяду молодых талантов. За реалити-шоу «О, сколько нам отрытий чудных. я получил степень магистра эксгуманитарных наук…
Картинки, сопровождавшие отчет Пала о мертвецком периоде карьеры, Хитруса совсем не вдохновили.
— Еще, — потребовал он.
— В другом государстве почти на пятнадцать лет раскрутил физику и лирику, — замолотил как из пулемета Глебовски. — Ввел в мировой оборот новый рецепт изготовления компромата портреты конкурентов на туалетной бумаге. Сочинил якобы важные дела для фактически ненужных организаций, в том числе для ООН. Изобрел голосовательные урны с двойным дном, электорат с двойным мнением и кандидатов с гигантским самомнением. Начал продвигать на эстраде жанр ПОПУлярной нескладухи о шоколадных зайцах, мармеладных волках и кисельных свиньях. Раскрутил спутники Юпитера, закрутил гайки в палате эквилибританских варлордов, предал политической анафеме Жабокрыльскую Элеонору Пафнутьевну из Алапаевска…
— Что-то я такой не знаю, — министр оторвался от бешено мелькающих картинок.
— Вот! — гордо пропел Пал. — Моя работа!
— Хорошо, а что вы скажете о пиаре нашего государства?
Глебовски с готовностью ответил
— Вы неправильно подаете себя на рынке. Где концепция? Где броский, убивающий наповал слоган? Предлагаю, например, «Империя Зла. Полюбишь и козла». Хм… Ну, или что-то в этом духе.
На экране высветилась пентаграмма, в которую был врисован козел.
— Отмели пять лет назад. Большому Брату не понравилось, — обломал концепцию Объегориум. — Но, как ни странно, вы нам подходите. Я задумал глобальный проект под кодовым названием «Покажи шмуглу правду». Вот вы и займетесь деталями. Действительно, более топорных пиар-акций Хитрус еще не видел. Глебовски был идеальным поводырем для шмуглов. Пусть добренькие покувыркаются, защищая от разъяренных толп свои объекты, расположенные в «немагической» реальности.
Выпроводив нового сотрудника с секретарем, министр глянул на часы. Пора. Через пять минут надлежало предстать пред светлые очи Большого Брата. Объегориум взял нужный отчет и отправился к шефу.