Страница:
добавил он.
Флоренс Кнэпп открыла уже было рот, чтобы ответить что-нибудь, но
замолчала. Она слегка прищурила глаза, которые внимательно вглядывались в
Бэкстера и за которыми угадывалась напряженная работа мысли.
- Ну хорошо, я согласна, давайте поговорим. Может быть, зайдем в бар?
- Нет.
- Где же тогда?
- Нам надо уйти из этого здания. Будем ездить в такси вокруг дома. Мне
бы не хотелось, чтобы вы просигналили своим друзьям или показали мою
физиономию кому-нибудь из тех, кто потом сможет опознать меня при встрече с
голландцем.
Ему стало ясно, что такая догадливость ей совсем не понравилась.
- Вы ведь тоже в этом замешаны, - сказал он. - Кроме того, я думаю, что
сотрудники ФБР вряд ли обрадуются, если узнают, что все рассказанное вами -
сплошная ложь. А уж они-то знают, где и как вас разыскать.
- Хорошо, пошли.
Они сели в такси, стоявшее около отеля. Бэкстер сказал водителю, чтобы
тот какое-то время поездил вокруг дома. Затем он проверил, плотно ли закрыта
стеклянная перегородка между задним, пассажирским, и передним сиденьем
водителя.
- Ну, так как с моим предложением, мисс Кнэпп?
- Мне кажется, что вы не совсем нормальный человек, - начала она. - Я
даже не совсем понимаю, о чем конкретно идет речь. Голландец Хейден умер
вчера вечером.
- Зачем же тогда вы пошли со мной? - спросил Бэкстер. - Я не так глуп,
чтобы этого не понять. Я никому, конечно, не сказал о том, что случилось
вчера вечером, - он слегка улыбнулся. - Вы еще больше удивитесь, если я
расскажу о закулисной стороне всего дела. Смею вас заверить, что это в
точности совпадает со всем тем, что знаете и вы. Потому что вам точно
известно, что произошло на самом деле.
- Зачем вам понадобилось связываться с Хейденом? - спросила она уже
более свободно и непринужденно.
- Разве по мне не видно, что я несколько поиздержался? - ответил
Бэкстер.
- Это скорее похоже на вымогательство.
- В таких случаях я всегда говорю: живешь сам и дай жить другим.
- Даже если бы я знала, где голландец, то уж не думаете ли вы, что я
вам рассказала бы об этом, - сказала она. Бэкстер заметил, как она
поежилась. - Мне ведь тоже хочется жить.
- Нет, я даже и не рассчитывал, что вы мне расскажете, как найти его.
Но я бы очень хотел надеяться, что сегодня вечером вы передадите Хейдену мою
маленькую записку. Мне хотелось бы, чтобы вы рассказали ему о нашей встрече
и о том, что я хочу его видеть.
- А если он согласится, то как я свяжусь с вами? - спросила Кнэпп.
- Не делайте из меня идиота, - ответил Бэкстер. - Записка будет
следующего содержания. Я хочу видеть Хейдена завтра днем в 16.15. Он должен
прийти туда, где буду я, и там мы поговорим.
- А где будете вы?
- Завтра я пришлю письмо с нарочным, в котором будут подробные указания
насчет того, как Хейден найдет меня. Вы получите письмо без пятнадцати
четыре. До встречи со мной у Хейдена будет ровно полчаса.
- А если он не согласится?
- Тогда в четыре тридцать я иду в ФБР, - сказал Бэкстер, стараясь
придать своему голосу максимум непринужденности. Конечно, ни она, ни Хейден
не могли знать, что в ФБР уже зло посмеялись над ним. - И передайте Хейдену,
что он может явиться и не один, но пусть обязательно придет сам лично.
Потому что еще до нашей встречи на условленном месте я буду знать, идет он
сам или подослал кого-либо из своих мальчиков. Пожалуйста, не забудьте
напомнить ему об этом.
- Хорошо, я все передам ему, - ответила Кнэпп. Она враждебно смотрела
на него, стараясь раскусить его замысел.
- Ни с кем другим, кроме Хейдена, я не стану разговаривать, - твердо
сказал Бэкстер. - И еще передайте ему, что нам есть о чем поговорить, прежде
чем он постарается пристрелить меня. В отличие от вашего приятеля на Десятой
авеню есть такие люди, сама смерть которых уже говорит сама за себя.
- Что вы имеете в виду? - спросила девица.
- Вашего вчерашнего приятеля, с которым вы обедали, - ответил Бэкстер.
- Ведь он так и не смог высказаться, потому что не знал всего того, что
должно было случиться. И действительно, нетрудно представить себе такую
ситуацию: вот парень, которого разыскивает полиция, ему делают пластическую
операцию, обрабатывают раствором его пальцы, сам Хейден помогает ему всеми
силами, вы любезно кокетничаете с ним, а ему и невдомек, что судьба его уже
решена. На свой счет у меня нет никаких иллюзий, мисс Кнэпп. Но мне бы не
хотелось оказаться на месте этого парня. Если уж это и случится, то все, что
я вам говорил, станет достоянием гласности.
Девица молчала.
- Ну так как, мисс Кнэпп?
- Хорошо, я передам ваше письмо. Но больше я не могу вам ничего
обещать. Вы пришлете мне свою записку без пятнадцати четыре, да?
- Да, ровно без пятнадцати, - сказав это, Бэкстер опустил
стеклоперегородку. - Пожалуйста, выпустите меня здесь, а даму отвезите
обратно в "Чандлер".
Машина остановилась у тротуара. Бэкстер вынул деньги, протянул
водителю,
- Этого должно хватить и на чаевые. - И, повернувшись к Кнэпп, добавил:
- Спокойной ночи.
Взглянув на него, она слегка покачала головой: "Играешь с огнем,
братец".
Бэкстер еще раньше определил, что они находятся около станции метро
"Центральный вокзал". Он быстро спустился в метрополитен, сделал несколько
ложных пересадок, пока не убедился, что Флоренс Кнэпп не следит за ним.
Затем доехал до Лексингтон-авеню и только после этого через весь город
поехал домой.
Открыв дверь, он зажег свет и некоторое время постоял, гладя на свои
ключи. Два ключа были особенными. Из них один от квартиры Пенни. Его взгляд
упал на стакан с виски, стоящий на тумбочке у кровати. Про себя он подумал,
что у него все-таки есть сила воли, и он вполне может отказаться от
спиртного. Ему еще надо было кое-что сделать. И он хорошо знал, как он будет
чувствовать себя после выпитого.
Бэкстер достал из стола коробку с писчей бумагой, ручку, чернила. Сел
за стол, закурил сигарету и, немного подумав, написал крупным разборчивым
почерком:
"Восток, 37-я улица, дом 125. Нажмите на кнопку против таблички без
фамилии. Поднимитесь на лифте на пятый этаж. Дверь квартиры будет открытой".
Сложив бумагу, он вложил ее в конверт. Заклеив его, подписал: "Отель
"Чандлер". Флоренс Кнэпп. Передать лично". Снова взглянул на стакан с виски
и взял другой лист бумаги. Долго сидел в раздумье, курил, наконец начал
писать: "Милая, дорогая Пенни..."
И он детально, со всеми подробностями описал все, что произошло с ним,
начиная со своей встречи с Джоном Спенсом в баре О'Коннела и кончая
разговори с Флоренс Кнэпп.
"...Если план, который я теперь разработал, удастся, - писал он, - вы с
Джоном сможете убедиться в том, что я говорил правду. Если же все кончится
неудачей, то по крайней мере ты будешь знать, что я не лгал. Сейчас мне
трудно передать тебе все то, что я чувствую. Вряд ли я смогу выбраться из
этой истории живым. Ты спросишь, страшно ли мне? Если хочешь знать правду,
то очень. Но ведь у меня нет другого выхода. Ты, наверное, думаешь, что же
все-таки со мной случилось? Почему в этой ситуации я могу смотреть в лицо
опасности и не бежать, как мальчишка, от той ответственности, которая
связана, например, с работой, женитьбой? Неужели, правда, есть то желание
смерти, о котором часто говорят герои боевиков? Мне же страшно хочется жить,
я даже не могу высказать, как сильно это желание. Тем не менее, мне кажется
(несмотря на всю дикость и невероятность происходящего), что перед лицом
такой реальной опасности все остальное выглядит детской забавой. Интересно,
как ты думаешь, если я останусь жив и окажусь прав, то сможешь ли ты... Да,
действительно, мы очень много фантазировали в прошлом. Теперь настало время
посмотреть, что из этого получится. Может быть, я увижу тебя еще до того,
как ты получишь это письмо, а может быть, голландец Хейден к этому времени
уже пристрелит меня. Но в любом случае знай, что я всем сердцем люблю тебя,
дорогая Пенни, и что мы еще будем счастливы, я очень хочу надеяться".
Когда он кончил писать, в окне уже светилось утро.
Бэкстер проснулся около полудня. Чувствовал он себя довольно бодро,
чего с ним давно уже не бывало, но как только он начал собираться с мыслями,
его сердце учащенно забилось. Через четыре часа пятнадцать минут ему снова
придется встретиться лицом к лицу с голландцем Хейденом, и скорее всего это
будет конец.
Одевшись, он вышел из квартиры и направился в угловой кафетерий. У
почтового ящика на мгновение задержался в нерешительности, затем опустил
письмо к Пенни. Завтра утром, когда все уже будет так или иначе кончено, она
должна получить это письмо.
Он заказал кофе и апельсиновый сок; выпив все это, ему захотелось еще
грудинки, яиц, жареного хлеба и кофе. Давно уже он так вкусно и аппетитно не
завтракал! Плотный завтрак перед смертью! Видимо, ощущение неминуемой смерти
делает пищу более привлекательной. Может быть, это подсознательное
стремление к покою перед лицом опасности? А ведь он так боялся, так сильно
боялся!
Позавтракав, он закурил сигарету, словно это был самый обыкновенный
день. Продолжать сидеть в этом кафе не было никакого смысла, он поднялся и
вышел. Пройдя дальше по Лексингтон-авеню, он зашел в почтовое отделение. Там
оформил доставку письма Флоренс Кнэпп в отель "Чандлер".
- Пожалуйста, имейте в виду, - попросил он служащего отдела доставки
корреспонденции, - это письмо необходимо вручить без пятнадцати четыре. Я
готов внести дополнительную плату, лишь бы твердо знать, что письмо будет
вручено вовремя. От этого может зависеть жизнь человека.
Служащий удивленно взглянул на него.
- Моя жизнь, - добавил Бэкстер.
В четверть третьего Бэкстер был уже около недавно отремонтированного
дома на 37-й улице. Это был оштукатуренный в светло-голубой цвет дом, на
котором ровные ряды окон были похожи на застекленные решетки.
Бэкстер вошел в вестибюль, остановился около медной таблички -
указателя номеров квартир и фамилий жильцов. Против каждой таблички была
маленькая кнопка звонка. "Квартира 5 - Джон Спенс". Бэкстер нажал на кнопку,
некоторое время подождал ответа. Но ждал он в общем-то просто так, на всякий
случай, потому что был уверен - Спенса нет дома, если только ему дали отгул
за вчерашний героический день. Однако вряд ли. Скорее всего, для того чтобы
окончательно закрыть дело Хейдена, надо еще оформить кучу всяких бумаг.
Бэкстер ухмыльнулся, представив Спенса в ворохе бумаг.
Достав ключи, он кончиком одного из них вынул из таблички-указателя
картонку, на которой значилась фамилия Спенса, и сунул ее в карман. "Нажмите
на кнопку против таблички без фамилии". Он снова взглянул на свои ключи -
вот два ключа, которые принадлежат совсем не ему: один от квартиры Пенни,
другой ему года два назад дал Джон Спенс, когда они хотели писать большую
статью о работе ФБР. Ключом Спенса он открыл дверь, ведущую в дом. Коридор
вел к маленькому лифту на двух человек, в котором Бэкстер стал подниматься
на пятый этаж. Лифт поднимался, сопровождаемый какофонией жужжащих,
щелкающих звуков. Наконец на пятом этаже дверь лифта открылась, и Бэкстер
вышел на лестничную клетку.
Квартира была светлой, солнечной. Окна оказались открытыми, отчего по
квартире гулял прохладный ветерок. Какой образцовый порядок! Добрый старина
Спенс! Он ведь разозлится, как черт, если на его чистом сером ковре появятся
капли крови.
До назначенной встречи была масса времени - почти два часа. Присев на
подоконник, Бэкстер закурил. Теперь ему можно было сделать еще один важный
шаг, но его следует сделать только в самый последний момент, иначе Спенс
может все испортить. Глядя на светлую дымку тумана над городом, он вспомнил,
что Пенни очень понравился этот вид из окна, когда они впервые оказались в
этой квартире. Потом они любили забираться на крышу дома и там разыгрывали
предполагаемые семейные сценки, которые должны были происходить за тысячью
светящихся окон перед их глазами. Могли ли они предположить, думал Бэкстер,
что именно он, журналист-неудачник, будет когда-нибудь сидеть в квартире
своего приятеля в ожидании смерти, которая явится в образе человека, чью
"кончину" только что приветствовала вся страна? Неплохой сюжет для
детектива. Добрый старик Спенс. Всего небольшая детективная повесть!
Ровно в три пятнадцать Бэкстер позвонил в управление, где работал
Спенс, и попросил его к телефону.
- Господина Спенса нет, мистер Бэкстер, - ответила секретарша.
- А где он должен быть?
- Он передал, чтобы его сегодня не ждали.
- Что?!
- Я думаю, он сегодня вряд ли будет.
У Бэкстера пересохло во рту.
- Послушайте, я нахожусь в его квартире. Это очень важно. Мне
необходимо с ним связаться до четырех часов дня.
- Ничем не могу вам помочь, мистер Бэкстер. Господин Спенс даже не
сказал, куда он ушел.
Голос Бэкстера дрожал:
- Если он все-таки придет, оставьте записку или передайте, что я ему
звонил и что голландец Хейден будет в его квартире ровно в четверть пятого.
- Голландец Хейден?
- Не удивляйтесь. И передайте все слово в слово. Кстати, скажите ему,
что если он не придет сюда в четыре пятнадцать, то всю его квартиру
разделают под орех.
Секретарша разговаривала с ним настолько спокойно, насколько может себе
позволить человек, вынужденный разговаривать с лунатиком.
- Я передам, мистер Бэкстер, как только господин Спенс придет. Но я не
уверена, что сегодня он будет. На сегодня у него нет ничего срочного.
- Ну что ж, тогда считайте, что это была просто шутка, - закончил
разговор Бэкстер и вдруг почему-то рассмеялся.
Сейчас это казалось безумием, но раньше ему даже в голову не приходило,
что Спенса может и не быть в управлении. Наоборот, он всячески оттягивал
звонок с тем, чтобы у Спенса уже не оставалось времени хоть что-нибудь
изменить. Ведь Спенс ему не верил, и поэтому, разрабатывая план, он решил,
что наиболее эффектно эта операция пройдет именно в квартире самого Спенса.
"Журналист, над которым посмеивался агент ФБР, устраивает преступнику засаду
в квартире этого агента". Но он-то ведь рассчитывал найти Спенса, готового в
любую минуту прийти на помощь.
Оставался только один выход - бежать из этой квартиры. Бэкстер рванулся
было к двери, но на полпути остановился. Если Хейден получил записку, то он,
конечно, явится сюда. Если в квартире никого не будет, то он станет ждать в
коридоре. И что будет потом, когда Спенс придет домой... Конечно, Хейден
будет чертовски рад, застав Спенса без охраны. Нет, Бэкстер не позволит,
чтобы это случилось. Он не может допустить, чтобы Спенс попал в такую
ловушку. Нет, бежать сейчас невозможно. Надо доводить начатое до конца. Во
всяком случае, необходимо учитывать сложившуюся ситуацию.
Двадцать минут четвертого. Он был на грани отчаяния. Может быть, еще
удастся остановить доставку письма! Пальцы едва подчинялись ему, когда он
искал в телефонной книге номер почтового отделения по доставке
корреспонденции, расположенного на Лексингтон-авеню. Вот этот номер.
Спокойно, мальчик. Спокойно! Он медленно и осторожно набрал номер. К
телефону подошел клерк.
- Скажите, как обстоит дело с письмом в отель "Чандлер"?..
- Это письмо, мистер Бэкстер, уже ушло. У рассыльного была и другая
корреспонденция, поэтому он ушел раньше. Можете не сомневаться, оно будет
доставлено точно в указанное время.
- Я не хочу, чтобы его вручали! Можно ли остановить доставку?
- Даже не представляю, как это можно сделать, мистер Бэкстер. Я...
- О господи, да пусть уж будет как есть!
Бэкстер стоял у телефона, дрожа всем телом. Отель "Чандлер"! Может
быть, ему все-таки удастся предотвратить вручение письма Флоренс Кнэпп. И
снова невыносимо трудный поиск нужного телефона в справочнике, затем
неуклюжий набор цифр.
- Отель "Чандлер"? Дежурного администратора, пожалуйста. - Что же они
так медленно, побыстрей. - Администратор? Слушайте меня внимательно. Сейчас
разносчик корреспонденции принесет письмо для вручения мисс Флоренс Кнэпп.
Так знайте, это ошибочная доставка. Надо, чтобы письмо не вручали.
- А кто это говорит?
- Видите ли, это письмо послал я, - сказал Бэкстер. - По ошибке. Для
меня очень важно, чтобы письмо не вручали.
- Поймите меня правильно, сэр, но боюсь, что без дополнительной
информации об этом я не могу взять на себя такую ответственность.
- Так ведь это же я послал письмо! Понимаете, я...
- Вы утверждаете, сэр, что это именно вы послали письмо, а как я могу
быть в этом уверен? Боюсь, что не смогу взять на себя такую
ответственность...
- Ну хорошо, ладно, - хрипло ответил Бэкстер.
С лица его струился пот и ручьями стекал за воротник. До чего же ловко
все складывается, чертовски ловко. Если уйдет он, то могут убить Спенса.
Если он останется, то он же может и умереть. А что, если... Ведь все агенты
ФБР должны иметь в доме оружие. Если он найдет пистолет, то по крайней мере
не будет чувствовать себя как зверь в ловушке. Тогда можно будет еще
побороться.
Поиски Бэкстер начал с письменного стола, затем приступил к комоду,
секция за секцией, все больше приходя в отчаяние. Он перешел в спальню,
распахнул настежь шкаф и стал выбрасывать из него рубашки и всякое белье.
Где-то же должно быть оружие у агента ФБР.
Наконец-то! Пистолет лежал в нижнем ящике комода в коробке, которую он
чуть было не выбросил. Пистолет был автоматическим, в коробке лежали
патроны. И хотя Бэкстер никогда в своей жизни не стрелял, однако знал, как
заряжается пистолет. Заряженная обойма легко вошла на свое место, и пистолет
удобно лег в ладонь. Он поднял его и прицелился, вспомнив, как это делали в
кино. Вот так он чувствовал себя значительно лучше, почти прекрасно.
Бэкстер снова вернулся в гостиную. На все эти звонки и поиски оружия
ушло слишком много времени. Ведь уже без пяти четыре! Он опять позвонил
Спенсу в управление.
- Нет, он не приходил, мистер Бэкстер. Я же вам говорила, что сегодня,
видимо, его не будет.
Пенни! Может быть, он у Пенни? Бэкстер набрал ее номер, но никто не
ответил. Может быть, в этот момент она катается где-нибудь в машине Спенса.
Да и черт с ними! Пусть он сдохнет! Теперь главное - удрать отсюда.
Однако Бэкстер почему-то не спешил уходить. Он стоял у окна и смотрел
вниз, на улицу. Один раз он даже подошел к окну, выходящему во двор, и
заглянул туда. Во дворе, под очень милым и веселым бело-зеленым солнечным
зонтом, кто-то стоял. Бэкстер снова подошел к окнам на улицу. Теперь его
сердце колотилось так сильно, что в голове гудело, как в морской раковине.
Десять минут пятого... Одиннадцать минут пятого... Тут он увидел, как
на той стороне улицы прямо перед домом затормозил серый "седан". Из него
вышли четыре человека. Они остановились, рассматривая дом. Двое из них
перешли улицу и по проходам между домами направились во двор. Двое других
пошли к дому. В одном из них Бэкстер узнал голландца Хейдена.
В квартирный коридор солнечный свет не попадал, и в нем было
сравнительно темно. Поэтому входящий с лестничной клетки человек должен был
оставаться в тени. Находившийся в комнате оставался на свету и был хорошо
виден.
Едва передвигая ноги, Бэкстер встал прямо напротив входной двери,
взвесив на ладони пистолет. Затем слегка согнул руку в локте так, чтобы дуло
пистолета было направлено чуть вверх. Теперь он будет ждать звуков лифта.
Раздался бой стоявших на камине часов. Едва слышный звон показался ему
оглушительно громким. Что же будет? Прошла минута, вторая, пятая. В одно из
этих жутких мгновений ему стало казаться, что те двое во дворе взбираются в
квартиру по пожарной лестнице, чтобы взять его с тыла. Потом он вспомнил,
что пожарная лестница проходит по уровню окон лестничной клетки. Значит, все
они Должны быть по ту сторону входной двери.
- Что же вы не идете, грязные убийцы? Что же вы не идете? - шептал
Бэкстер сквозь зубы.
И как будто в ответ на его желание раздался жужжащий, щелкающий звук
поднимающегося лифта.
Тонущий человек запоминает все, самые мельчайшие подробности. Точно так
же и погибающий человек тоже помнит все. Но Бэкстер почувствовал, что с ним
происходит что-то неладное. Сопровождая звуки движущегося лифта, в его
голове снова и снова возникали мысли о чем-то возможном, вероятном. Ну,
например, у него могла бы быть жена, семья. На работе он мог бы быть более
удачлив, иметь успех. Он мог бы никуда и не уходить! А теперь, когда ему
действительно надо было бежать отсюда, он почему-то неподвижно стоял в позе
дуэлянта-неудачника прошлого века в ожидании смерти.
Вместе с тем подсознательно Бэкстер чувствовал и едва ощутимое
недоумение. Почему же Хейден так долго не поднимается? Ведь наверняка он
приехал сюда заранее, чтобы вовремя попасть на встречу, но почему-то
задерживается уже больше чем на десять минут. Наверно, проверяет, подумал
Бэкстер, нет ли где засады, чтобы не случилось что-нибудь непредвиденное. На
этот раз уже не будет ни крыши гаража, ни другой возможности спастись. Уж на
этот-то раз Хейден хочет бить наверняка.
Послышалось равномерное постукивание и щелканье движущегося лифта.
Раздался характерный металлический стук. Теперь надо сосчитать до шести, и
послышится хлопок закрываемой двери лифта. Вот дверь закрылась. Теперь
должны быть слышны шаги. Должны же быть шаги. Но Бэкстер их почему-то не
слышал. В голове так сильно гудело, что казалось, вместе с этими звуками
вздымалась вся комната. А потом случилось нечто еще более поразительное.
Ручка двери бесшумно повернулась. Похолодевшая рука Бэкстера сильнее сжала
рукоятку пистолета. "Входи же, Хейден, пора кончать все это!".
Внезапно дверь резко распахнулась. На какое-то мгновение Бэкстер увидел
в дверном проеме очертания высокого человека в шляпе с загнутыми полями.
Бэкстер медленно навел пистолет на уровень фигуры и замер. Когда он нажал на
курок, человек в дверном проеме что-то громко прокричал и плашмя рухнул
прямо на ковер в коридоре. Он опять нажал на курок, но выстрела больше не
последовало. Ни единого звука, ни щелчка.
- Поль, ради бога, прекрати это! - вскричал Джон Спенс, лежа на полу в
неудобной позе.
Значит, он, Бэкстер, был жив. Он так и стоял, твердый, непреклонный.
Правда, все, что было с ним уже после этого, Бэкстер не помнил: как Джон
Спенс поднялся с ковра, медленно провел и усадил Бэкстера в кресло,
осторожно взял у него пистолет, взглянув на который, Спенс как-то странно,
почти истерично захохотал.
- Дурачок ты деревенский, - заговорил Спенс. - Неужели ты не понял, что
это немецкий трофейный спортивный пистолет? Память о войне.
- Там, во дворе, - едва прошептал Бэкстер. - Еще двое из них во дворе.
- Их уже взяли, - хмуро ответил Спенс. - Всех взяли, и Хейдена тоже.
Все благодаря тебе.
- Мне? - Бэкстер облизал сухие губы. - Почему мне?
- Хочешь выпить? - спросил Спенс. - Наверняка ты тут весь исстрадался в
ожидании того, как придет Хейден и стукнет тебя.
Бэкстер отрицательно покачал головой.
- Лучше расскажи мне, что же произошло.
Спенс достал две сигареты, одновременно прикурил их и одну протянул
Бэкстеру.
- Это все Пенни, - начал Спенс. - В основном Пенни. Это она все время
повторяла, что ты говорил правду, во всяком случае, тебе казалось, что ты
говоришь правду. Пенни все время настаивала, что ты не стал бы выдумывать
невесть что только для того, чтобы оправдаться перед нами. Тут-то я и начал
кое-что прикидывать. Да, ты был прав насчет этой девицы Кнэпп. Уж слишком
демонстративно выдавала она свои старые связи и делишки. А сегодня с утра я
со своим сотрудником еще раз побывал на Десятой авеню. Мы проверили твою
версию об украденной автомашине. Оказалось, что все было действительно так,
как ты и говорил. На крыше мы обнаружили следы твоего падения. Так твоя
версия стала приобретать реальные черты. Тогда я решил побеседовать и с
Флоренс Кнэпп. Мы с сотрудниками подъехали к отелю "Чандлер". И перед самым
нашим носом от отеля отъехал черный "седан". Вроде бы швейцар успел
разглядеть гостя. "Если бы я не знал, что он убит, - заявил швейцар, - то
мог бы поклясться, что один из мальчиков в этой машине - голландец Хейден.
Наверно, это его Двойник".
- Мы не стали дожидаться, Поль, встречи с Кнэпп, а поехали за этим
"седаном". Можешь себе представить мое удивление, когда их машина
остановилась здесь, почти напротив моего дома. Мой сотрудник взялся за тех
людей во дворе. А я ждал Хейдена с его приятелем внизу, в холле.
- Именно так это и произошло? - вырвалось от удивления у Бэкстера.
Спенс улыбнулся.
- Да, именно так. По всему было видно, что они нас совсем не ждали. А
теперь ты, Поль, рассказывай! Да, позволь, какого черта ты делаешь в моей
квартире?
Бэкстер все по порядку рассказал ему.
- Похоже, Джон, что и у меня теперь есть своя сенсационная новость, -
закончил Бэкстер. - И уж этого у меня никто не отнимет.
- Если хочешь, можешь прямо сейчас продиктовать по телефону в редакцию,
- заметил Спенс. - А хочешь, запиши на мой магнитофон. Думаю, что здесь
гораздо удобнее, чем в твоей берлоге.
- Нет, я лучше пойду домой, - ответил Бэкстер с легкой ухмылкой.
Спенс все понял, и в глазах его появилось тоскливое выражение.
- Всего хорошего вам... Обоим.
15
Флоренс Кнэпп открыла уже было рот, чтобы ответить что-нибудь, но
замолчала. Она слегка прищурила глаза, которые внимательно вглядывались в
Бэкстера и за которыми угадывалась напряженная работа мысли.
- Ну хорошо, я согласна, давайте поговорим. Может быть, зайдем в бар?
- Нет.
- Где же тогда?
- Нам надо уйти из этого здания. Будем ездить в такси вокруг дома. Мне
бы не хотелось, чтобы вы просигналили своим друзьям или показали мою
физиономию кому-нибудь из тех, кто потом сможет опознать меня при встрече с
голландцем.
Ему стало ясно, что такая догадливость ей совсем не понравилась.
- Вы ведь тоже в этом замешаны, - сказал он. - Кроме того, я думаю, что
сотрудники ФБР вряд ли обрадуются, если узнают, что все рассказанное вами -
сплошная ложь. А уж они-то знают, где и как вас разыскать.
- Хорошо, пошли.
Они сели в такси, стоявшее около отеля. Бэкстер сказал водителю, чтобы
тот какое-то время поездил вокруг дома. Затем он проверил, плотно ли закрыта
стеклянная перегородка между задним, пассажирским, и передним сиденьем
водителя.
- Ну, так как с моим предложением, мисс Кнэпп?
- Мне кажется, что вы не совсем нормальный человек, - начала она. - Я
даже не совсем понимаю, о чем конкретно идет речь. Голландец Хейден умер
вчера вечером.
- Зачем же тогда вы пошли со мной? - спросил Бэкстер. - Я не так глуп,
чтобы этого не понять. Я никому, конечно, не сказал о том, что случилось
вчера вечером, - он слегка улыбнулся. - Вы еще больше удивитесь, если я
расскажу о закулисной стороне всего дела. Смею вас заверить, что это в
точности совпадает со всем тем, что знаете и вы. Потому что вам точно
известно, что произошло на самом деле.
- Зачем вам понадобилось связываться с Хейденом? - спросила она уже
более свободно и непринужденно.
- Разве по мне не видно, что я несколько поиздержался? - ответил
Бэкстер.
- Это скорее похоже на вымогательство.
- В таких случаях я всегда говорю: живешь сам и дай жить другим.
- Даже если бы я знала, где голландец, то уж не думаете ли вы, что я
вам рассказала бы об этом, - сказала она. Бэкстер заметил, как она
поежилась. - Мне ведь тоже хочется жить.
- Нет, я даже и не рассчитывал, что вы мне расскажете, как найти его.
Но я бы очень хотел надеяться, что сегодня вечером вы передадите Хейдену мою
маленькую записку. Мне хотелось бы, чтобы вы рассказали ему о нашей встрече
и о том, что я хочу его видеть.
- А если он согласится, то как я свяжусь с вами? - спросила Кнэпп.
- Не делайте из меня идиота, - ответил Бэкстер. - Записка будет
следующего содержания. Я хочу видеть Хейдена завтра днем в 16.15. Он должен
прийти туда, где буду я, и там мы поговорим.
- А где будете вы?
- Завтра я пришлю письмо с нарочным, в котором будут подробные указания
насчет того, как Хейден найдет меня. Вы получите письмо без пятнадцати
четыре. До встречи со мной у Хейдена будет ровно полчаса.
- А если он не согласится?
- Тогда в четыре тридцать я иду в ФБР, - сказал Бэкстер, стараясь
придать своему голосу максимум непринужденности. Конечно, ни она, ни Хейден
не могли знать, что в ФБР уже зло посмеялись над ним. - И передайте Хейдену,
что он может явиться и не один, но пусть обязательно придет сам лично.
Потому что еще до нашей встречи на условленном месте я буду знать, идет он
сам или подослал кого-либо из своих мальчиков. Пожалуйста, не забудьте
напомнить ему об этом.
- Хорошо, я все передам ему, - ответила Кнэпп. Она враждебно смотрела
на него, стараясь раскусить его замысел.
- Ни с кем другим, кроме Хейдена, я не стану разговаривать, - твердо
сказал Бэкстер. - И еще передайте ему, что нам есть о чем поговорить, прежде
чем он постарается пристрелить меня. В отличие от вашего приятеля на Десятой
авеню есть такие люди, сама смерть которых уже говорит сама за себя.
- Что вы имеете в виду? - спросила девица.
- Вашего вчерашнего приятеля, с которым вы обедали, - ответил Бэкстер.
- Ведь он так и не смог высказаться, потому что не знал всего того, что
должно было случиться. И действительно, нетрудно представить себе такую
ситуацию: вот парень, которого разыскивает полиция, ему делают пластическую
операцию, обрабатывают раствором его пальцы, сам Хейден помогает ему всеми
силами, вы любезно кокетничаете с ним, а ему и невдомек, что судьба его уже
решена. На свой счет у меня нет никаких иллюзий, мисс Кнэпп. Но мне бы не
хотелось оказаться на месте этого парня. Если уж это и случится, то все, что
я вам говорил, станет достоянием гласности.
Девица молчала.
- Ну так как, мисс Кнэпп?
- Хорошо, я передам ваше письмо. Но больше я не могу вам ничего
обещать. Вы пришлете мне свою записку без пятнадцати четыре, да?
- Да, ровно без пятнадцати, - сказав это, Бэкстер опустил
стеклоперегородку. - Пожалуйста, выпустите меня здесь, а даму отвезите
обратно в "Чандлер".
Машина остановилась у тротуара. Бэкстер вынул деньги, протянул
водителю,
- Этого должно хватить и на чаевые. - И, повернувшись к Кнэпп, добавил:
- Спокойной ночи.
Взглянув на него, она слегка покачала головой: "Играешь с огнем,
братец".
Бэкстер еще раньше определил, что они находятся около станции метро
"Центральный вокзал". Он быстро спустился в метрополитен, сделал несколько
ложных пересадок, пока не убедился, что Флоренс Кнэпп не следит за ним.
Затем доехал до Лексингтон-авеню и только после этого через весь город
поехал домой.
Открыв дверь, он зажег свет и некоторое время постоял, гладя на свои
ключи. Два ключа были особенными. Из них один от квартиры Пенни. Его взгляд
упал на стакан с виски, стоящий на тумбочке у кровати. Про себя он подумал,
что у него все-таки есть сила воли, и он вполне может отказаться от
спиртного. Ему еще надо было кое-что сделать. И он хорошо знал, как он будет
чувствовать себя после выпитого.
Бэкстер достал из стола коробку с писчей бумагой, ручку, чернила. Сел
за стол, закурил сигарету и, немного подумав, написал крупным разборчивым
почерком:
"Восток, 37-я улица, дом 125. Нажмите на кнопку против таблички без
фамилии. Поднимитесь на лифте на пятый этаж. Дверь квартиры будет открытой".
Сложив бумагу, он вложил ее в конверт. Заклеив его, подписал: "Отель
"Чандлер". Флоренс Кнэпп. Передать лично". Снова взглянул на стакан с виски
и взял другой лист бумаги. Долго сидел в раздумье, курил, наконец начал
писать: "Милая, дорогая Пенни..."
И он детально, со всеми подробностями описал все, что произошло с ним,
начиная со своей встречи с Джоном Спенсом в баре О'Коннела и кончая
разговори с Флоренс Кнэпп.
"...Если план, который я теперь разработал, удастся, - писал он, - вы с
Джоном сможете убедиться в том, что я говорил правду. Если же все кончится
неудачей, то по крайней мере ты будешь знать, что я не лгал. Сейчас мне
трудно передать тебе все то, что я чувствую. Вряд ли я смогу выбраться из
этой истории живым. Ты спросишь, страшно ли мне? Если хочешь знать правду,
то очень. Но ведь у меня нет другого выхода. Ты, наверное, думаешь, что же
все-таки со мной случилось? Почему в этой ситуации я могу смотреть в лицо
опасности и не бежать, как мальчишка, от той ответственности, которая
связана, например, с работой, женитьбой? Неужели, правда, есть то желание
смерти, о котором часто говорят герои боевиков? Мне же страшно хочется жить,
я даже не могу высказать, как сильно это желание. Тем не менее, мне кажется
(несмотря на всю дикость и невероятность происходящего), что перед лицом
такой реальной опасности все остальное выглядит детской забавой. Интересно,
как ты думаешь, если я останусь жив и окажусь прав, то сможешь ли ты... Да,
действительно, мы очень много фантазировали в прошлом. Теперь настало время
посмотреть, что из этого получится. Может быть, я увижу тебя еще до того,
как ты получишь это письмо, а может быть, голландец Хейден к этому времени
уже пристрелит меня. Но в любом случае знай, что я всем сердцем люблю тебя,
дорогая Пенни, и что мы еще будем счастливы, я очень хочу надеяться".
Когда он кончил писать, в окне уже светилось утро.
Бэкстер проснулся около полудня. Чувствовал он себя довольно бодро,
чего с ним давно уже не бывало, но как только он начал собираться с мыслями,
его сердце учащенно забилось. Через четыре часа пятнадцать минут ему снова
придется встретиться лицом к лицу с голландцем Хейденом, и скорее всего это
будет конец.
Одевшись, он вышел из квартиры и направился в угловой кафетерий. У
почтового ящика на мгновение задержался в нерешительности, затем опустил
письмо к Пенни. Завтра утром, когда все уже будет так или иначе кончено, она
должна получить это письмо.
Он заказал кофе и апельсиновый сок; выпив все это, ему захотелось еще
грудинки, яиц, жареного хлеба и кофе. Давно уже он так вкусно и аппетитно не
завтракал! Плотный завтрак перед смертью! Видимо, ощущение неминуемой смерти
делает пищу более привлекательной. Может быть, это подсознательное
стремление к покою перед лицом опасности? А ведь он так боялся, так сильно
боялся!
Позавтракав, он закурил сигарету, словно это был самый обыкновенный
день. Продолжать сидеть в этом кафе не было никакого смысла, он поднялся и
вышел. Пройдя дальше по Лексингтон-авеню, он зашел в почтовое отделение. Там
оформил доставку письма Флоренс Кнэпп в отель "Чандлер".
- Пожалуйста, имейте в виду, - попросил он служащего отдела доставки
корреспонденции, - это письмо необходимо вручить без пятнадцати четыре. Я
готов внести дополнительную плату, лишь бы твердо знать, что письмо будет
вручено вовремя. От этого может зависеть жизнь человека.
Служащий удивленно взглянул на него.
- Моя жизнь, - добавил Бэкстер.
В четверть третьего Бэкстер был уже около недавно отремонтированного
дома на 37-й улице. Это был оштукатуренный в светло-голубой цвет дом, на
котором ровные ряды окон были похожи на застекленные решетки.
Бэкстер вошел в вестибюль, остановился около медной таблички -
указателя номеров квартир и фамилий жильцов. Против каждой таблички была
маленькая кнопка звонка. "Квартира 5 - Джон Спенс". Бэкстер нажал на кнопку,
некоторое время подождал ответа. Но ждал он в общем-то просто так, на всякий
случай, потому что был уверен - Спенса нет дома, если только ему дали отгул
за вчерашний героический день. Однако вряд ли. Скорее всего, для того чтобы
окончательно закрыть дело Хейдена, надо еще оформить кучу всяких бумаг.
Бэкстер ухмыльнулся, представив Спенса в ворохе бумаг.
Достав ключи, он кончиком одного из них вынул из таблички-указателя
картонку, на которой значилась фамилия Спенса, и сунул ее в карман. "Нажмите
на кнопку против таблички без фамилии". Он снова взглянул на свои ключи -
вот два ключа, которые принадлежат совсем не ему: один от квартиры Пенни,
другой ему года два назад дал Джон Спенс, когда они хотели писать большую
статью о работе ФБР. Ключом Спенса он открыл дверь, ведущую в дом. Коридор
вел к маленькому лифту на двух человек, в котором Бэкстер стал подниматься
на пятый этаж. Лифт поднимался, сопровождаемый какофонией жужжащих,
щелкающих звуков. Наконец на пятом этаже дверь лифта открылась, и Бэкстер
вышел на лестничную клетку.
Квартира была светлой, солнечной. Окна оказались открытыми, отчего по
квартире гулял прохладный ветерок. Какой образцовый порядок! Добрый старина
Спенс! Он ведь разозлится, как черт, если на его чистом сером ковре появятся
капли крови.
До назначенной встречи была масса времени - почти два часа. Присев на
подоконник, Бэкстер закурил. Теперь ему можно было сделать еще один важный
шаг, но его следует сделать только в самый последний момент, иначе Спенс
может все испортить. Глядя на светлую дымку тумана над городом, он вспомнил,
что Пенни очень понравился этот вид из окна, когда они впервые оказались в
этой квартире. Потом они любили забираться на крышу дома и там разыгрывали
предполагаемые семейные сценки, которые должны были происходить за тысячью
светящихся окон перед их глазами. Могли ли они предположить, думал Бэкстер,
что именно он, журналист-неудачник, будет когда-нибудь сидеть в квартире
своего приятеля в ожидании смерти, которая явится в образе человека, чью
"кончину" только что приветствовала вся страна? Неплохой сюжет для
детектива. Добрый старик Спенс. Всего небольшая детективная повесть!
Ровно в три пятнадцать Бэкстер позвонил в управление, где работал
Спенс, и попросил его к телефону.
- Господина Спенса нет, мистер Бэкстер, - ответила секретарша.
- А где он должен быть?
- Он передал, чтобы его сегодня не ждали.
- Что?!
- Я думаю, он сегодня вряд ли будет.
У Бэкстера пересохло во рту.
- Послушайте, я нахожусь в его квартире. Это очень важно. Мне
необходимо с ним связаться до четырех часов дня.
- Ничем не могу вам помочь, мистер Бэкстер. Господин Спенс даже не
сказал, куда он ушел.
Голос Бэкстера дрожал:
- Если он все-таки придет, оставьте записку или передайте, что я ему
звонил и что голландец Хейден будет в его квартире ровно в четверть пятого.
- Голландец Хейден?
- Не удивляйтесь. И передайте все слово в слово. Кстати, скажите ему,
что если он не придет сюда в четыре пятнадцать, то всю его квартиру
разделают под орех.
Секретарша разговаривала с ним настолько спокойно, насколько может себе
позволить человек, вынужденный разговаривать с лунатиком.
- Я передам, мистер Бэкстер, как только господин Спенс придет. Но я не
уверена, что сегодня он будет. На сегодня у него нет ничего срочного.
- Ну что ж, тогда считайте, что это была просто шутка, - закончил
разговор Бэкстер и вдруг почему-то рассмеялся.
Сейчас это казалось безумием, но раньше ему даже в голову не приходило,
что Спенса может и не быть в управлении. Наоборот, он всячески оттягивал
звонок с тем, чтобы у Спенса уже не оставалось времени хоть что-нибудь
изменить. Ведь Спенс ему не верил, и поэтому, разрабатывая план, он решил,
что наиболее эффектно эта операция пройдет именно в квартире самого Спенса.
"Журналист, над которым посмеивался агент ФБР, устраивает преступнику засаду
в квартире этого агента". Но он-то ведь рассчитывал найти Спенса, готового в
любую минуту прийти на помощь.
Оставался только один выход - бежать из этой квартиры. Бэкстер рванулся
было к двери, но на полпути остановился. Если Хейден получил записку, то он,
конечно, явится сюда. Если в квартире никого не будет, то он станет ждать в
коридоре. И что будет потом, когда Спенс придет домой... Конечно, Хейден
будет чертовски рад, застав Спенса без охраны. Нет, Бэкстер не позволит,
чтобы это случилось. Он не может допустить, чтобы Спенс попал в такую
ловушку. Нет, бежать сейчас невозможно. Надо доводить начатое до конца. Во
всяком случае, необходимо учитывать сложившуюся ситуацию.
Двадцать минут четвертого. Он был на грани отчаяния. Может быть, еще
удастся остановить доставку письма! Пальцы едва подчинялись ему, когда он
искал в телефонной книге номер почтового отделения по доставке
корреспонденции, расположенного на Лексингтон-авеню. Вот этот номер.
Спокойно, мальчик. Спокойно! Он медленно и осторожно набрал номер. К
телефону подошел клерк.
- Скажите, как обстоит дело с письмом в отель "Чандлер"?..
- Это письмо, мистер Бэкстер, уже ушло. У рассыльного была и другая
корреспонденция, поэтому он ушел раньше. Можете не сомневаться, оно будет
доставлено точно в указанное время.
- Я не хочу, чтобы его вручали! Можно ли остановить доставку?
- Даже не представляю, как это можно сделать, мистер Бэкстер. Я...
- О господи, да пусть уж будет как есть!
Бэкстер стоял у телефона, дрожа всем телом. Отель "Чандлер"! Может
быть, ему все-таки удастся предотвратить вручение письма Флоренс Кнэпп. И
снова невыносимо трудный поиск нужного телефона в справочнике, затем
неуклюжий набор цифр.
- Отель "Чандлер"? Дежурного администратора, пожалуйста. - Что же они
так медленно, побыстрей. - Администратор? Слушайте меня внимательно. Сейчас
разносчик корреспонденции принесет письмо для вручения мисс Флоренс Кнэпп.
Так знайте, это ошибочная доставка. Надо, чтобы письмо не вручали.
- А кто это говорит?
- Видите ли, это письмо послал я, - сказал Бэкстер. - По ошибке. Для
меня очень важно, чтобы письмо не вручали.
- Поймите меня правильно, сэр, но боюсь, что без дополнительной
информации об этом я не могу взять на себя такую ответственность.
- Так ведь это же я послал письмо! Понимаете, я...
- Вы утверждаете, сэр, что это именно вы послали письмо, а как я могу
быть в этом уверен? Боюсь, что не смогу взять на себя такую
ответственность...
- Ну хорошо, ладно, - хрипло ответил Бэкстер.
С лица его струился пот и ручьями стекал за воротник. До чего же ловко
все складывается, чертовски ловко. Если уйдет он, то могут убить Спенса.
Если он останется, то он же может и умереть. А что, если... Ведь все агенты
ФБР должны иметь в доме оружие. Если он найдет пистолет, то по крайней мере
не будет чувствовать себя как зверь в ловушке. Тогда можно будет еще
побороться.
Поиски Бэкстер начал с письменного стола, затем приступил к комоду,
секция за секцией, все больше приходя в отчаяние. Он перешел в спальню,
распахнул настежь шкаф и стал выбрасывать из него рубашки и всякое белье.
Где-то же должно быть оружие у агента ФБР.
Наконец-то! Пистолет лежал в нижнем ящике комода в коробке, которую он
чуть было не выбросил. Пистолет был автоматическим, в коробке лежали
патроны. И хотя Бэкстер никогда в своей жизни не стрелял, однако знал, как
заряжается пистолет. Заряженная обойма легко вошла на свое место, и пистолет
удобно лег в ладонь. Он поднял его и прицелился, вспомнив, как это делали в
кино. Вот так он чувствовал себя значительно лучше, почти прекрасно.
Бэкстер снова вернулся в гостиную. На все эти звонки и поиски оружия
ушло слишком много времени. Ведь уже без пяти четыре! Он опять позвонил
Спенсу в управление.
- Нет, он не приходил, мистер Бэкстер. Я же вам говорила, что сегодня,
видимо, его не будет.
Пенни! Может быть, он у Пенни? Бэкстер набрал ее номер, но никто не
ответил. Может быть, в этот момент она катается где-нибудь в машине Спенса.
Да и черт с ними! Пусть он сдохнет! Теперь главное - удрать отсюда.
Однако Бэкстер почему-то не спешил уходить. Он стоял у окна и смотрел
вниз, на улицу. Один раз он даже подошел к окну, выходящему во двор, и
заглянул туда. Во дворе, под очень милым и веселым бело-зеленым солнечным
зонтом, кто-то стоял. Бэкстер снова подошел к окнам на улицу. Теперь его
сердце колотилось так сильно, что в голове гудело, как в морской раковине.
Десять минут пятого... Одиннадцать минут пятого... Тут он увидел, как
на той стороне улицы прямо перед домом затормозил серый "седан". Из него
вышли четыре человека. Они остановились, рассматривая дом. Двое из них
перешли улицу и по проходам между домами направились во двор. Двое других
пошли к дому. В одном из них Бэкстер узнал голландца Хейдена.
В квартирный коридор солнечный свет не попадал, и в нем было
сравнительно темно. Поэтому входящий с лестничной клетки человек должен был
оставаться в тени. Находившийся в комнате оставался на свету и был хорошо
виден.
Едва передвигая ноги, Бэкстер встал прямо напротив входной двери,
взвесив на ладони пистолет. Затем слегка согнул руку в локте так, чтобы дуло
пистолета было направлено чуть вверх. Теперь он будет ждать звуков лифта.
Раздался бой стоявших на камине часов. Едва слышный звон показался ему
оглушительно громким. Что же будет? Прошла минута, вторая, пятая. В одно из
этих жутких мгновений ему стало казаться, что те двое во дворе взбираются в
квартиру по пожарной лестнице, чтобы взять его с тыла. Потом он вспомнил,
что пожарная лестница проходит по уровню окон лестничной клетки. Значит, все
они Должны быть по ту сторону входной двери.
- Что же вы не идете, грязные убийцы? Что же вы не идете? - шептал
Бэкстер сквозь зубы.
И как будто в ответ на его желание раздался жужжащий, щелкающий звук
поднимающегося лифта.
Тонущий человек запоминает все, самые мельчайшие подробности. Точно так
же и погибающий человек тоже помнит все. Но Бэкстер почувствовал, что с ним
происходит что-то неладное. Сопровождая звуки движущегося лифта, в его
голове снова и снова возникали мысли о чем-то возможном, вероятном. Ну,
например, у него могла бы быть жена, семья. На работе он мог бы быть более
удачлив, иметь успех. Он мог бы никуда и не уходить! А теперь, когда ему
действительно надо было бежать отсюда, он почему-то неподвижно стоял в позе
дуэлянта-неудачника прошлого века в ожидании смерти.
Вместе с тем подсознательно Бэкстер чувствовал и едва ощутимое
недоумение. Почему же Хейден так долго не поднимается? Ведь наверняка он
приехал сюда заранее, чтобы вовремя попасть на встречу, но почему-то
задерживается уже больше чем на десять минут. Наверно, проверяет, подумал
Бэкстер, нет ли где засады, чтобы не случилось что-нибудь непредвиденное. На
этот раз уже не будет ни крыши гаража, ни другой возможности спастись. Уж на
этот-то раз Хейден хочет бить наверняка.
Послышалось равномерное постукивание и щелканье движущегося лифта.
Раздался характерный металлический стук. Теперь надо сосчитать до шести, и
послышится хлопок закрываемой двери лифта. Вот дверь закрылась. Теперь
должны быть слышны шаги. Должны же быть шаги. Но Бэкстер их почему-то не
слышал. В голове так сильно гудело, что казалось, вместе с этими звуками
вздымалась вся комната. А потом случилось нечто еще более поразительное.
Ручка двери бесшумно повернулась. Похолодевшая рука Бэкстера сильнее сжала
рукоятку пистолета. "Входи же, Хейден, пора кончать все это!".
Внезапно дверь резко распахнулась. На какое-то мгновение Бэкстер увидел
в дверном проеме очертания высокого человека в шляпе с загнутыми полями.
Бэкстер медленно навел пистолет на уровень фигуры и замер. Когда он нажал на
курок, человек в дверном проеме что-то громко прокричал и плашмя рухнул
прямо на ковер в коридоре. Он опять нажал на курок, но выстрела больше не
последовало. Ни единого звука, ни щелчка.
- Поль, ради бога, прекрати это! - вскричал Джон Спенс, лежа на полу в
неудобной позе.
Значит, он, Бэкстер, был жив. Он так и стоял, твердый, непреклонный.
Правда, все, что было с ним уже после этого, Бэкстер не помнил: как Джон
Спенс поднялся с ковра, медленно провел и усадил Бэкстера в кресло,
осторожно взял у него пистолет, взглянув на который, Спенс как-то странно,
почти истерично захохотал.
- Дурачок ты деревенский, - заговорил Спенс. - Неужели ты не понял, что
это немецкий трофейный спортивный пистолет? Память о войне.
- Там, во дворе, - едва прошептал Бэкстер. - Еще двое из них во дворе.
- Их уже взяли, - хмуро ответил Спенс. - Всех взяли, и Хейдена тоже.
Все благодаря тебе.
- Мне? - Бэкстер облизал сухие губы. - Почему мне?
- Хочешь выпить? - спросил Спенс. - Наверняка ты тут весь исстрадался в
ожидании того, как придет Хейден и стукнет тебя.
Бэкстер отрицательно покачал головой.
- Лучше расскажи мне, что же произошло.
Спенс достал две сигареты, одновременно прикурил их и одну протянул
Бэкстеру.
- Это все Пенни, - начал Спенс. - В основном Пенни. Это она все время
повторяла, что ты говорил правду, во всяком случае, тебе казалось, что ты
говоришь правду. Пенни все время настаивала, что ты не стал бы выдумывать
невесть что только для того, чтобы оправдаться перед нами. Тут-то я и начал
кое-что прикидывать. Да, ты был прав насчет этой девицы Кнэпп. Уж слишком
демонстративно выдавала она свои старые связи и делишки. А сегодня с утра я
со своим сотрудником еще раз побывал на Десятой авеню. Мы проверили твою
версию об украденной автомашине. Оказалось, что все было действительно так,
как ты и говорил. На крыше мы обнаружили следы твоего падения. Так твоя
версия стала приобретать реальные черты. Тогда я решил побеседовать и с
Флоренс Кнэпп. Мы с сотрудниками подъехали к отелю "Чандлер". И перед самым
нашим носом от отеля отъехал черный "седан". Вроде бы швейцар успел
разглядеть гостя. "Если бы я не знал, что он убит, - заявил швейцар, - то
мог бы поклясться, что один из мальчиков в этой машине - голландец Хейден.
Наверно, это его Двойник".
- Мы не стали дожидаться, Поль, встречи с Кнэпп, а поехали за этим
"седаном". Можешь себе представить мое удивление, когда их машина
остановилась здесь, почти напротив моего дома. Мой сотрудник взялся за тех
людей во дворе. А я ждал Хейдена с его приятелем внизу, в холле.
- Именно так это и произошло? - вырвалось от удивления у Бэкстера.
Спенс улыбнулся.
- Да, именно так. По всему было видно, что они нас совсем не ждали. А
теперь ты, Поль, рассказывай! Да, позволь, какого черта ты делаешь в моей
квартире?
Бэкстер все по порядку рассказал ему.
- Похоже, Джон, что и у меня теперь есть своя сенсационная новость, -
закончил Бэкстер. - И уж этого у меня никто не отнимет.
- Если хочешь, можешь прямо сейчас продиктовать по телефону в редакцию,
- заметил Спенс. - А хочешь, запиши на мой магнитофон. Думаю, что здесь
гораздо удобнее, чем в твоей берлоге.
- Нет, я лучше пойду домой, - ответил Бэкстер с легкой ухмылкой.
Спенс все понял, и в глазах его появилось тоскливое выражение.
- Всего хорошего вам... Обоим.
15