Страница:
По той же причине никто никогда не пытался поделиться с Александриной собственными невзгодами. И она никогда никого не жалела и не успокаивала.
Многие усматривали в этом своего рода хитрость и уважали мудрую и красивую Александрину, повествующую любому встречному, что вот уже пятнадцать лет каждую ночь видит она сон. В этом сне умирает в страшных мучениях ее отец, потом мать, потом вся семья, потом семьи родственников по обе стороны Атлантического океана В такой день начальство не обрушивалось на Александрину за полутора-двухчасовое опоздание. А дней таких набиралось предостаточно!
Но почему бы им и не умереть? – спрашивала красавица любого встречного и пространно объясняла тяжесть и серьезность заболеваний, наблюдаемых у своих близких.
Подружившись с девушкой, отличающейся такими странностями, Мэгги научилась прощать и более страшные грехи, совершаемые ровесниками. И в глубине души надеялась, что в один прекрасный день прекрасная Александрина закричит:
– Какая прекрасная жизнь!
Конечно, не хотелось считать подругу хитрым, коварным, лицемерным существом. Но всему окружению Александрины было известно, что дом у нее полная чаша, здоровье близких отменное, а подарки судьбы вроде научных грантов, крупных денежных выигрышей в лотереи и в казино так и сыплются на нее как из рога изобилия.
Квартира в Копенгагене, квартира в Лондоне, родители, перебравшиеся в загородный домик под Мюнхеном Разве мало оснований хоть для капли оптимизма?!
Правда, Александрина была не замужем Но она вроде бы и не стремилась отыскать свою вторую половину…
Мэгги подошла к скамье, на которой с понурым видом сидела Александрина. Подруга была не одна, рядом с ней сидел, также уныло опустив плечи и голову, кот по имени Парацельс.
– Садись, – повторила Александрина и тяжело вздохнула. – Не строй из себя молодую, все равно жизнь прошла…
Кот подвинулся, и молодая женщина уселась между вежливым Парацельсом и не отличающейся особым тактом подругой. Уселась, помолчала с минуту и потом, как дура, не нашла ничего лучше, как сказать:
– Добрый вечер! Вот я и приехала!
Кот повернул к ней голову и недоумевающе посмотрел на Мэгги.
Александрина тоже повернула к ней свое красивое лицо – у красавиц такие лица, что в темноте светятся, – и резонно заметила:
– Вижу, что приехала. Плохо только, что поздно. Лучше бы днем. Представь, я сижу тут целую вечность!
– Что же ты не идешь домой? – удивилась Мэгги.
– Домой, как же! Я вышла замуж, моя дорогая, и сегодня навсегда поссорилась с мужем. Майкл велел мне не появляться ему на глаза! Мэгги, я так несчастна! Я люблю Майкла безумно! – воскликнула, закатывая глаза, Александрина.
– Я могу чем-то помочь тебе?
– Можешь! Поднимись ко мне и скажи моему мужу, что он просто полный идиот, раз не хочет видеть меня!
Через четверть часа Мэгги, вернувшая мир в семью подруги, возвратилась в свою квартирку.
Вот вам и счастливые браки! Как можно так доверяться мужчинам!
Раздался телефонный звонок. Молодая женщина знала, что это звонит Сильвана, и даже догадывалась, о чем пойдет разговор. Кажется, с того утра, как она встретилась с друзьями в кафе, прошло очень много времени и она, Мэгги, стала мудрее лет на сто!
Ей ясно представилось как Сильвана попросит у нее прощения. Так оно и вышло: голос у подруги был виноватый. Поговорив о предстоящей помолвке, она приумолкла.
– Сильвана, не горюй! – подбодрила ее Мэгги. – Вовсе я не в обиде на тебя. Вы не хотели с Джеком оскорбить меня, намекая на мое одиночество. Скоро и я вас приглашу на свою помолвку. Да что там на помолвку – прямо на свадьбу! Я люблю вас, будьте счастливы! Можете уже заказать мне подарок!
Голос подруги в телефонной трубке заметно повеселел.
– Мэгги, ты прелесть! Мы с Джеком обожаем тебя! – проворковала Сильвана. – Представь: как только ты убежала из кафе, мы сразу же поняли, какие мы идиоты! Я завидую тебе, милая Мэгги!
Тут трубку, по всему ясно, выхватил Джек.
– Ты самая красивая! – проорал он. – Мы любим тебя!
Связь прервалась. Наверное, Джек нажал нечаянно на рычаг телефона.
Мэгги уселась в кресло, оглядела растерянно свою квартирку – какая крохотная! – и заплакала. Слезы полились неукротимым потоком.
Что оплакивала она, почему так рыдала?
Ночью она не видела снов, проснулась с тяжелой головой и ровно в восемь тридцать была у дверей ювелирного салона, в котором ее ждали стеклянные витрины, полные сияющих драгоценностей.
Перед глазами вновь потекла череда самых разных людей, среди которых были влюбленные, выбирающие обручальные кольца, стареющие дамы, придирчиво разглядывающие в зеркале примеряемые ожерелья, колье и броши, и совсем уж непонятные типы, требующие одного: чтобы товар был самым дорогим.
– Это действительно очень дорого стоит? – спрашивали они, косясь на разложенные на прилавке футляры с мерцающими драгоценным металлом браслетами, с перстнями и диадемами, в которых сверкают бриллианты.
– Да, стоит очень дорого. Вы первый, кто хочет это купить, – тихо произносила Мэгги и слышала в ответ:
– Заверните, пожалуйста!
Ничто не предвещало перемен. Впереди был долгий-долгий рабочий день, коротенький перерыв на обед и бесконечная череда грустных мыслей о собственной несчастной судьбе. Немного беспокоило только отсутствие владелицы ювелирного салона мадам Руфиньяк. Ее не было с самого утра!
Она появилась в обеденный перерыв. Элегантно одетая, очень худая седая женщина буквально влетела в небольшой торговый зал и выпалила с ходу:
– Все замечательно! Только что пришло печальное известие: скончался великий ювелир Руфиньяк, владелец гранильных фабрик в Южной Америке!
– Несчастье какое! – ахнула молодая женщина.
– Да, вы можете трактовать это событие как несчастье, ведь я немедленно сворачиваю торговлю. Милочка, вы не представляете, какие у меня приятные хлопоты! Я – единственная наследница моего деда-миллиардера! Чем я располагала до сегодняшнего дня? Только этим дрянным магазинчиком. Но теперь у меня другие масштабы!
Возбужденно расхаживая по салону, мадам Руфиньяк продолжала тараторить, посматривая на небольшой переносной сейф, вытащенный собственноручно из бронированной комбаты, служившей хранилищем для особо дорогого товара.
– Мэгги, закрывайте салон и, умоляю вас, не будьте скромницей: требуйте от меня невозможного! Со своей стороны, я даю вам прекрасное пособие. Хотите, заплачу за полгода вперед? Вы прекрасный работник, но работать вам у меня вряд ли придется. Вечером я улетаю в Рио-де-Жанейро! И никогда не вернусь в Северное полушарие! Ура, ура и еще раз ура!
Мэгги с улыбкой смотрела на растрепанную прическу ликующей мадам Руфиньяк. Что ж, нет худа без добра. И деньги за полгода не помешают, и на учебу больше времени останется. И, надо честно себе в этом признаться, будет возможность чаще навещать мать.
Последняя поездка безумно понравилась молодой женщине. И не следовало мешкать с очередным визитом в дом своей матери.
– Я рада за вас, мадам Руфиньяк, – сказала Мэгги.
– А уж как за себя рада я, ты даже не представляешь! Где ключи от витрин? Скорее, скорее, мне некогда!
Выхватив из рук Мэгги ключи, мадам Руфиньяк первым делом вытащила коробочку из темно-синего сафьяна с отлитой из чистого золота буквой Л на крышке.
Мэгги знала, что таит в себе этот футляр. Да и все девушки в городе знали. Многие из них специально приходили в салон, чтобы полюбоваться необыкновенной красоты парой обручальных колец работы знаменитого законодателя ювелирной моды Роже Лагарпа, известного во всем мире.
Действительно, этим шедевром можно было только любоваться – стоимость его была запредельно высокой.
– Держи, это тебе к свадьбе. Вспоминай старуху Руфиньяк добрым словом! – возбужденно произнесла пожилая женщина, протягивая футляр Мэгги. – И вот чек, это выходное пособие! Боже, какое счастье, что ты не член профсоюза! Вот подняли бы шум: «Несчастная девушка оказалась на улице! Эта Руфиньяк плодит безработицу!». Все, прощай, Мэгги, спасибо за службу!
Проговорив эти слова, «старуха Руфиньяк» умело переложила драгоценности в переносной сейф, защелкнула замки, выставила код и легко оторвала тонкой высохшей ручкой от пола вместилище нескольких миллионов евро, даже не поморщилась.
Подмигнула Мэгги, мол, своя ноша не тянет, и направилась к выходу.
– Пока, моя милая. Привет жениху!
Мэгги набралась смелости и спросила напоследок:
– Вы сказали, чтобы я требовала от вас невозможного, раз вы меня увольняете. Мадам Руфиньяк, знаете, я никогда не была в Южной Америке…
– Будете! Надеюсь, свое свадебное путешествие вы проведете у меня в гостях. Приглашаю и жду!
5
Многие усматривали в этом своего рода хитрость и уважали мудрую и красивую Александрину, повествующую любому встречному, что вот уже пятнадцать лет каждую ночь видит она сон. В этом сне умирает в страшных мучениях ее отец, потом мать, потом вся семья, потом семьи родственников по обе стороны Атлантического океана В такой день начальство не обрушивалось на Александрину за полутора-двухчасовое опоздание. А дней таких набиралось предостаточно!
Но почему бы им и не умереть? – спрашивала красавица любого встречного и пространно объясняла тяжесть и серьезность заболеваний, наблюдаемых у своих близких.
Подружившись с девушкой, отличающейся такими странностями, Мэгги научилась прощать и более страшные грехи, совершаемые ровесниками. И в глубине души надеялась, что в один прекрасный день прекрасная Александрина закричит:
– Какая прекрасная жизнь!
Конечно, не хотелось считать подругу хитрым, коварным, лицемерным существом. Но всему окружению Александрины было известно, что дом у нее полная чаша, здоровье близких отменное, а подарки судьбы вроде научных грантов, крупных денежных выигрышей в лотереи и в казино так и сыплются на нее как из рога изобилия.
Квартира в Копенгагене, квартира в Лондоне, родители, перебравшиеся в загородный домик под Мюнхеном Разве мало оснований хоть для капли оптимизма?!
Правда, Александрина была не замужем Но она вроде бы и не стремилась отыскать свою вторую половину…
Мэгги подошла к скамье, на которой с понурым видом сидела Александрина. Подруга была не одна, рядом с ней сидел, также уныло опустив плечи и голову, кот по имени Парацельс.
– Садись, – повторила Александрина и тяжело вздохнула. – Не строй из себя молодую, все равно жизнь прошла…
Кот подвинулся, и молодая женщина уселась между вежливым Парацельсом и не отличающейся особым тактом подругой. Уселась, помолчала с минуту и потом, как дура, не нашла ничего лучше, как сказать:
– Добрый вечер! Вот я и приехала!
Кот повернул к ней голову и недоумевающе посмотрел на Мэгги.
Александрина тоже повернула к ней свое красивое лицо – у красавиц такие лица, что в темноте светятся, – и резонно заметила:
– Вижу, что приехала. Плохо только, что поздно. Лучше бы днем. Представь, я сижу тут целую вечность!
– Что же ты не идешь домой? – удивилась Мэгги.
– Домой, как же! Я вышла замуж, моя дорогая, и сегодня навсегда поссорилась с мужем. Майкл велел мне не появляться ему на глаза! Мэгги, я так несчастна! Я люблю Майкла безумно! – воскликнула, закатывая глаза, Александрина.
– Я могу чем-то помочь тебе?
– Можешь! Поднимись ко мне и скажи моему мужу, что он просто полный идиот, раз не хочет видеть меня!
Через четверть часа Мэгги, вернувшая мир в семью подруги, возвратилась в свою квартирку.
Вот вам и счастливые браки! Как можно так доверяться мужчинам!
Раздался телефонный звонок. Молодая женщина знала, что это звонит Сильвана, и даже догадывалась, о чем пойдет разговор. Кажется, с того утра, как она встретилась с друзьями в кафе, прошло очень много времени и она, Мэгги, стала мудрее лет на сто!
Ей ясно представилось как Сильвана попросит у нее прощения. Так оно и вышло: голос у подруги был виноватый. Поговорив о предстоящей помолвке, она приумолкла.
– Сильвана, не горюй! – подбодрила ее Мэгги. – Вовсе я не в обиде на тебя. Вы не хотели с Джеком оскорбить меня, намекая на мое одиночество. Скоро и я вас приглашу на свою помолвку. Да что там на помолвку – прямо на свадьбу! Я люблю вас, будьте счастливы! Можете уже заказать мне подарок!
Голос подруги в телефонной трубке заметно повеселел.
– Мэгги, ты прелесть! Мы с Джеком обожаем тебя! – проворковала Сильвана. – Представь: как только ты убежала из кафе, мы сразу же поняли, какие мы идиоты! Я завидую тебе, милая Мэгги!
Тут трубку, по всему ясно, выхватил Джек.
– Ты самая красивая! – проорал он. – Мы любим тебя!
Связь прервалась. Наверное, Джек нажал нечаянно на рычаг телефона.
Мэгги уселась в кресло, оглядела растерянно свою квартирку – какая крохотная! – и заплакала. Слезы полились неукротимым потоком.
Что оплакивала она, почему так рыдала?
Ночью она не видела снов, проснулась с тяжелой головой и ровно в восемь тридцать была у дверей ювелирного салона, в котором ее ждали стеклянные витрины, полные сияющих драгоценностей.
Перед глазами вновь потекла череда самых разных людей, среди которых были влюбленные, выбирающие обручальные кольца, стареющие дамы, придирчиво разглядывающие в зеркале примеряемые ожерелья, колье и броши, и совсем уж непонятные типы, требующие одного: чтобы товар был самым дорогим.
– Это действительно очень дорого стоит? – спрашивали они, косясь на разложенные на прилавке футляры с мерцающими драгоценным металлом браслетами, с перстнями и диадемами, в которых сверкают бриллианты.
– Да, стоит очень дорого. Вы первый, кто хочет это купить, – тихо произносила Мэгги и слышала в ответ:
– Заверните, пожалуйста!
Ничто не предвещало перемен. Впереди был долгий-долгий рабочий день, коротенький перерыв на обед и бесконечная череда грустных мыслей о собственной несчастной судьбе. Немного беспокоило только отсутствие владелицы ювелирного салона мадам Руфиньяк. Ее не было с самого утра!
Она появилась в обеденный перерыв. Элегантно одетая, очень худая седая женщина буквально влетела в небольшой торговый зал и выпалила с ходу:
– Все замечательно! Только что пришло печальное известие: скончался великий ювелир Руфиньяк, владелец гранильных фабрик в Южной Америке!
– Несчастье какое! – ахнула молодая женщина.
– Да, вы можете трактовать это событие как несчастье, ведь я немедленно сворачиваю торговлю. Милочка, вы не представляете, какие у меня приятные хлопоты! Я – единственная наследница моего деда-миллиардера! Чем я располагала до сегодняшнего дня? Только этим дрянным магазинчиком. Но теперь у меня другие масштабы!
Возбужденно расхаживая по салону, мадам Руфиньяк продолжала тараторить, посматривая на небольшой переносной сейф, вытащенный собственноручно из бронированной комбаты, служившей хранилищем для особо дорогого товара.
– Мэгги, закрывайте салон и, умоляю вас, не будьте скромницей: требуйте от меня невозможного! Со своей стороны, я даю вам прекрасное пособие. Хотите, заплачу за полгода вперед? Вы прекрасный работник, но работать вам у меня вряд ли придется. Вечером я улетаю в Рио-де-Жанейро! И никогда не вернусь в Северное полушарие! Ура, ура и еще раз ура!
Мэгги с улыбкой смотрела на растрепанную прическу ликующей мадам Руфиньяк. Что ж, нет худа без добра. И деньги за полгода не помешают, и на учебу больше времени останется. И, надо честно себе в этом признаться, будет возможность чаще навещать мать.
Последняя поездка безумно понравилась молодой женщине. И не следовало мешкать с очередным визитом в дом своей матери.
– Я рада за вас, мадам Руфиньяк, – сказала Мэгги.
– А уж как за себя рада я, ты даже не представляешь! Где ключи от витрин? Скорее, скорее, мне некогда!
Выхватив из рук Мэгги ключи, мадам Руфиньяк первым делом вытащила коробочку из темно-синего сафьяна с отлитой из чистого золота буквой Л на крышке.
Мэгги знала, что таит в себе этот футляр. Да и все девушки в городе знали. Многие из них специально приходили в салон, чтобы полюбоваться необыкновенной красоты парой обручальных колец работы знаменитого законодателя ювелирной моды Роже Лагарпа, известного во всем мире.
Действительно, этим шедевром можно было только любоваться – стоимость его была запредельно высокой.
– Держи, это тебе к свадьбе. Вспоминай старуху Руфиньяк добрым словом! – возбужденно произнесла пожилая женщина, протягивая футляр Мэгги. – И вот чек, это выходное пособие! Боже, какое счастье, что ты не член профсоюза! Вот подняли бы шум: «Несчастная девушка оказалась на улице! Эта Руфиньяк плодит безработицу!». Все, прощай, Мэгги, спасибо за службу!
Проговорив эти слова, «старуха Руфиньяк» умело переложила драгоценности в переносной сейф, защелкнула замки, выставила код и легко оторвала тонкой высохшей ручкой от пола вместилище нескольких миллионов евро, даже не поморщилась.
Подмигнула Мэгги, мол, своя ноша не тянет, и направилась к выходу.
– Пока, моя милая. Привет жениху!
Мэгги набралась смелости и спросила напоследок:
– Вы сказали, чтобы я требовала от вас невозможного, раз вы меня увольняете. Мадам Руфиньяк, знаете, я никогда не была в Южной Америке…
– Будете! Надеюсь, свое свадебное путешествие вы проведете у меня в гостях. Приглашаю и жду!
5
Вот она, новая страничка ее жизни!
С грохотом опустились металлические шторы на окнах, ювелирный салон погрузился в полумрак. Что же, еще один жизненный этап завершен достойно. Все-таки она проработала честно и нареканий от капризных покупателей никогда на ее работу не было.
Мадам Руфиньяк немного сумасшедшая. Наверное, и дед у нее был таким же. Интересно, сколько же ему исполнилось, когда он умер, если сама мадам Руфиньяк давно разменяла седьмой десяток? Очевидно, ювелиры все живут долго, ведь они имеют дело с нетленными материалами, с вечными ценностями.
Растерянная Мэгги вышла на улочку старого города и остановилась. Куда идти? В сумочке лежит целое состояние! Футляр с фантастически прекрасными кольцами делал жизнь молодой женщины похожей на волшебную сказку.
Сказку, в которой было все, кроме единственной, но важной детали. Жениха!
К суровой действительности Мэгги вернул звук взревевшего мотора автомобиля мадам Руфиньяк. С пробуксовыванием, оставив после себя запах паленой резины, он резко рванул с места и скрылся за поворотом. По царапинам, оставшимся на боках припаркованных у салона машин, было понятно: до вылета самолета в Рио-де-Жанейро остаются считанные минуты.
Ошеломленный полицейский на перекрестке обескураженно махнул рукой, не предприняв никаких решительных действий, положенных к выполнению в таких случаях профессиональным уставом.
Позади Мэгги послышался озабоченный голос мистера Адамсона, замершего в дверях своего магазина охотничьих принадлежностей с дробовиком двенадцатого калибра в руках. Из-за его спины выглядывали испуганные покупатели, к ногам жался дрожащий рыжий спаниель.
– Уважаемая Мэгги, может быть, у меня уже и не та память, чтобы держать в голове все события дня, но что случилось с мадам Руфиньяк? На вооруженное ограбление, судя по вашему счастливому виду, не похоже. Но тогда что? Выскочила как ошпаренная, впрыгнула в автомобиль и – посмотрите только! боковым зеркалом поцарапала мою машину.
Мне следует решить с ней дело по-соседски или лучше обратиться в суд? Как думаете?
Может быть, у вашей хозяйки случилось несчастье и лучше забыть о происшествии? Мистер Адамсон вопросительно посмотрел на молодую женщину.
Мэгги усмехнулась, но тут же приняла серьезный вид.
– Да, у мадам Руфиньяк случилось несчастье, умер близкий человек.
Ничего больше не говоря, она двинулась по узкой улочке к кафе, в котором – она знала – хмурый бармен, как паук в своем логове, караулит потенциальных клиентов. Да, как-то нелепо все сложилось: смерть старика Руфиньяка, увольнение, ощущение полной свободы и…
У меня пропало ощущение того, что вот-вот случится праздник, вдруг с ужасом поняла Мэгги. И немедленно решила, что ей следует делать. Но сначала надо обязательно зайти в знакомое кафе, улыбнуться насупленному бармену, выпить чашку крепкого кофе и съесть пару пирожных.
Решила – и сделала! До кафе на бульваре Академии было несколько шагов. Кофе был отменного качества, пирожные таяли во рту.
Настроение сразу же поднялось. Вперед! сказала себе Мэгги и, выйдя на улицу, принялась ловить такси.
Отец Джека был облачен в твидовый костюм, как две капли воды походивший на костюм сына. Издали мужчин можно было принять за близнецов. Мать жениха выглядела куда наряднее и эффектнее – все-таки у ирландок врожденное чувство красоты и меры. В доме гремела веселая музыка, родственники и друзья накачивались темным пивом и уже были готовы пуститься в пляс.
Мэгги сама любила народные танцы и умела хорошо танцевать. Но сейчас ее волновали другие проблемы: она боялась, что Сильвана упадет в обморок, когда увидит ее подарок. Но увидеть его она должна была в любом случае!
– Так в чем дело? А ну-ка признавайся! – Сильвана шутливо погрозила подруге пальцем. – Только не вздумай говорить, что в футляре лежит подарок нам с Джеком! Кстати, у тебя такой загадочный и важный вид, будто ты получила ответственную должность в парламенте, где тебе поручили составлять важные правительственные документы.
– Нет, меня просто пригласили исполнять обязанности президента Национального банка. Да посмотри же на мой подарок, в конце-то концов! Неужели факт свершившейся помолвки сделал тебя, Сильвана, такой болтливой! Открывай футляр!
– Открывай, дорогая, – проворчал Джек. – Мэгги права: что-то ты много говоришь сегодня.
Сделав вид, что не расслышала последних слов, Сильвана повернулась к жениху спиной и открыла коробочку с обручальными кольцами работы Роже Лагарпа. Увы, случилось то, чего больше всего опасалась Мэгги. Джек едва успел подхватить падающую навзничь нареченную. Родители Джека с ужасом взирали на происходящее, родственники и гости замерли в недоумении. Лишь вовсю гремела музыка и очаровательно звучала волынка, оплакивая участь невесты.
– Прости, Сильвана! Я, конечно, понимаю, мне надо было тебя подготовить. Но сегодня, как назло, столько событий, что я не успела даже подумать об этом. Ну, как тебе мой подарок? Тебе уже лучше?
– Не беспокойся ни о чем, Мэгги. Мне хорошо, – с лицом, белым как мел, произнесла Сильвана, оторвав голову от заботливо положенной Джеком под затылок подушки. Уверена, что беспокоиться надо о тебе. Неужели ты ограбила ювелирный салон, в котором работаешь? Боже, ты сошла с ума! Какое несчастье!
– Сильвана, ни в каком салоне я больше не работаю и могу позволить себе делать все, что захочу, – терпеливо объяснила Мэгги.
– Естественно, что в ювелирном салоне ты больше не работаешь. Попробуй появись там, как тебя сразу сцапает полиция! – с восхищением в голосе произнес Джек. – Господа! Это Мэгги, наш лучший друг. У нее большие проблемы с полицией!
– О черт! – с досадой воскликнула Мэгги. – Раз вы ничего не желаете слушать, тогда давайте танцевать. Джек, пошли!
– А я? – раздался жалобный голос Сильвана. – Мне что, лежать, словно меня разбил паралич, на собственной помолвке? Я тоже хочу танцевать!
– Конечно, милая! – вскричал Джек, протягивая ей руки и помогая подняться.
Надо же, драгоценное кольцо сделало чудо с неуклюжим парнем – вот на что способны большие деньги! Как он легко двигался в танце, как был ловок и изящен!
А как великолепно выглядела Сильвана! Румянец постепенно заменил бледность, невеста была чудо как хороша.
Мэгги оглядела собравшихся и тут почувствовала, что ей в ладонь кто-то вложил нечто, похожее на футляр для обручальных колец. Боже, это Сильвана сунула ей свои с Джеком кольца!
– Мэгги, это наш подарок тебе! Подарок на твою скорую свадьбу! – прошептала одними губами подруга. – Будь счастлива, дорогая!
Обстановка в знакомом кафе, куда Мэгги зашла, после того как покинула шумную помолвку друзей, способствовала откровенному разговору.
– Кольца вернулись ко мне. Полагаю, это плохая примета. Но жениха-то у меня не было и нет! Что мне теперь делать?
Мэгги допила кофе и поставила чашку на блюдечко. Бармен молчал, но выражение его лица вовсе не было хмурым. Он улыбался.
– Итак, теперь я знаю вашу профессию. Вы предлагаете покупателям выбирать драгоценности, и обручальные кольца в том числе. Замечательно! Не все приметы имеют однозначное толкование. Зачем кольца парню или девушке, не помышляющим о семье? Впрочем, заранее о счастье думать никому не возбраняется. Но!
Бармен-горбун, похожий на тролля из сказки, – вот кого он напоминал ей, – выдержал многозначительную паузу.
– Но! Знаете, Мэгги, такие девушки, как вы, и не обязаны искать жениха. Это женихи, я уверен, вас ищут. Вот вы здесь, в кафе, простите меня, валяете дурака, жалуетесь мне на жизнь, а какой-нибудь смелый парень рыщет по белому свету в поисках такой замечательной невесты, пересекает пустыни и океаны.
И обязательно отыщет вас, не беспокойтесь!
Какие у вас планы на ближайшее время?
– Снова поехать к матери, это недалеко.
Там потрясающие места, лес, озеро! Вермхолл, знаете?
– Правильное решение! Поезжайте и хорошенько отдохните. Что-то подсказывает мне, что скоро я увижу вас, и не одну! Помните, лучшие женихи всего мира уже выехали на поиски. Вы – чудесная девушка! – Бармен подбадривающее подмигнул Мэгги и спросил:
– У вас есть друзья?.. Ой, что это я? Конечно есть! А найдется в загородном доме вашей матери тихая уютная комнатка, в которой вы могли бы выспаться и помечтать? А рядом с домом прекрасный сад, в котором вы вволю нагуляетесь?
– Найдется, – улыбнулась Мэгги. – Сейчас в саду работает садовник. Но я не уверена, что у него все получается с обрезкой сучьев. Неопытный человек, он, наверное, только дорожки хорошо умеет подметать.
– Уже неплохо, – заметил бармен. – Вот и поезжайте к своей матери, помогите навести в саду порядок. Что же это за хозяйка, которая нанимает на работу садовника, который годится только в дворники!
– А это для конспирации, – засмеялась в ответ молодая женщина. – Но всей правды я вам не скажу! Спасибо за кофе!
– Держу пари, вас ожидают большие жизненные перемены, – произнес бармен. – Счастливого пути!
Мамы, тетки Харриетт и племянников в доме не оказалось. Отсутствовала и большая плетеная корзина для пикников. Мэгги поднялась в свою спальню, оглядела с высоты окрестные луга и берег озера. Но никого не увидела.
Очевидно, женщины повели ребятишек на прогулку в дальний лес, к руинам сторожевой башни на противоположном берегу озера.
Мэгги спустилась на террасу, вышла в сад.
Тревожить мистера Фанкворта, работающего в гостевом домике над книгой, ей не хотелось.
Но почему нельзя просто погулять по саду?
Молодая женщина прошла по центральной дорожке, с удивлением отмечая полный порядок, царящий вокруг. Плодовые деревья красовались как на картинке в школьном учебнике по ботанике. Почва была старательно полита, трава прополота, нигде не валялось ни сучка, ни веточки.
Трава сохранилась только у кустов жасмина. Вот в эту высокую траву она и забросила футляр с подаренными Сильваной и Джеком кольцами. На душе сразу стало легче. Действительно, есть примета: не стоит носить при себе такие вещи.
А как потрясающе выглядели садовые дорожки! Тщательно посыпанные толченым кирпичом, они так и манили отправиться в дальний угол сада, к гостевому домику под двускатной крышей. Тем более – это было видно издалека – и окна, и двери его были призывно распахнуты.
Почему бы и не навестить гостя? – сказала себе Мэгги. Как-никак это я предложила мистеру Фанкворту назваться садовником. Никакие соседи не заподозрят в нем писателя с мировым именем, не выдадут его местонахождения журналистам и репортерам. Все думают, что мистер Фанкворт покинул пределы страны и отправился читать лекции о своем творчестве за океаном.
Все-таки он очень славный и по-настоящему талантливый человек. Конечно, лет ему много, но разве можно всерьез думать о возрасте писателя-мужчины, создавшего «Святую Коломбину»!
Мэгги помнила, с какими чувствами впервые взяла в руки этот роман – с отвращением и страхом. Но, прочитав, все утро проплакала после бессонной ночи, проливая слезы умиления. Милая, бедная Коломбина, воистину ты святая! Как ужасны продажные политики, обрекающие людей жить по жестоким законам! Никто не ценит женщину так, как это делает чудесный мистер Фанкворт. Его невозможно не полюбить!
Приблизившись к скромному гостевому домику с двускатной крышей, молодая женщина постояла несколько мгновений на крыльце, заглянула в открытую дверь и, крикнув: «Здравствуйте, мистер Фанкворт!» – вошла внутрь.
Гостиная была пуста, был пуст и рабочий кабинет. Но монитор компьютера светился голубоватым светом. Кто-то только что работал за столом!
– Ау! – позвала молодая женщина. – Это я, Мэгги! Мистер Фанкворт, где вы?
Ни ответа, ни привета. Не повезло, с огорченным вздохом подумала Мэгги и, не отважившись постучать в дверь спальни, направилась к выходу. И прямо в проеме столкнулась нос к носу с писателем.
Высокий, поджарый мужчина вежливо посторонился, пропуская Мэгги, вежливо ее поприветствовал и так же вежливо осведомился, как ее зовут.
– Что значит как?! Я Мэгги, мистер Фанкворт!
– Совершенно правильно, я мистер Фанкворт, но вот никакой Мэгги я не знаю. Миссис Мэрилин Спрингфилд и все ее друзья клятвенно уверяли меня, что посторонние в саду никогда не появятся. Вы кто и откуда, признавайтесь? Шпионите в пользу любопытных соседей или еще более любопытных журналистов?
Мэгги пришла в бешенство. Ее дурачат! Что, все писатели такие шутники? И лишь оказавшись на крыльце, молодая женщина ахнула.
Она приняла за писателя совершенно незнакомого человека.
Как же голос и внешность?
Она встретила почти точную копию мистера Фанкворта. Перед ней стоял коротко стриженный парень такого же, как и писатель, роста. Даже глаза у него были со знакомой хитринкой, словно он знает обо всем на свете, но молчит.
Глупейшая ситуация. И надо же было именно ей в нее попасть! Но тут на помощь Мэгги пришел проницательный незнакомец.
– Догадываюсь, кто вы, и поэтому прошу прощения, мисс Спрингфилд, – любезно произнес он. – Как я сразу не понял, кто вы! Разрешите представиться: капитан военно-морского флота его величества Валентино Фанкворт, сын Генри Фанкворта. Всю неделю нахожусь в полном распоряжении миссис Спрингфилд, которая уже объявила соседям, что у нее в усадьбе новый садовник, новый механик, новый дворник.
Молодой человек выставил на показ свои загрубевшие ладони и хвастливо сказал:
– Естественно, все это я один. О себе скажу коротко. Нахожусь в отпуске. С удовольствием отдыхаю, сочетая отдых с полезными делами.
Мэгги смотрела на молодого человека и не верила ни глазам, ни ушам. Нет, это какой-то розыгрыш! Не бывает, чтобы сын так разительно походил на отца. Джек Паттерсон, к примеру, напоминает своего папочку только пиджаком и кепкой, ну и иногда галстуком, а здесь… Такой атлет вряд ли играет игрушечными корабликами, ему по силам командовать ракетным крейсером.
– Очень приятно, – растерянно произнесла молодая женщина. – Вижу, сторож, и дворник, и механик, и садовник вы просто отменный. Но где же ваш отец? Как у него продвигается работа над новым романом?
– Отец отдыхает от трудов праведных. Осматривает руины башни с вашими племянниками, Мэрилин и Харриетт. А вчера была моя очередь перевозить ваше семейство на лодке через озеро. Места у вас тут замечательные!
– Глаза молодого человека смеялись, хотя лицо было вполне серьезным, даже суровым.
– Знаете, Мэгги, у меня к вам есть разговор. Хотите – по-моему, вам это просто необходимо, – я покатаю вас по озеру на лодке соседей, а заодно и поговорим? Только я не знаю, где они держат весла.
– Зато я знаю, – ответила молодая женщина.
Ее распирало любопытство. Интересно, о чем с ней хочет говорить Валентино, надо признаться, весьма привлекательный молодой человек.
Неужели он на самом деле капитан ВМФ и командует кораблем? Что-то не верится. Слишком молод, да и не было никогда разговоров среди читающей публики, что сын известного писателя служит на флоте. Впрочем, и других фактов из его частной жизни широкая публика не знала. Генри Фанкворт жил, окруженный мифами и вымыслами, и тем был интересен читателю.
Весла оказались именно там, где и думала Мэгги. Лежали на крыше старого лодочного сарая, причем их было несколько пар. Она выбрала те, которые выглядели лучше других.
– Нет, эти не годятся. Возраст дерева все-таки сказывается, древесина понемногу начинает сдавать, – произнес Валентино тоном знатока, вслед за молодой женщиной поднимаясь по лестнице на крышу сарая. – Мы возьмем вот эти. Неказисты на вид, но сразу видно, что сработаны бывалым человеком.
Кажется, я знаю даже, как его зовут: старик Даркенроуди. А его сын Клифф, я слышал, влюблен в вас без памяти, так? Друзья детства порой становятся весьма пылкими воздыхателями. – И без всякой паузы спросил:
– Умеете грести? Нет?.. Тогда я вас научу!
– Лучше научите меня умению выслушивать всякую чепуху!
Мэгги стало ясно, что мамочка пытается наладить личную жизнь своей дочери. Бедняга Клифф, о его проблемах знают теперь даже посторонние люди!..
В лодку молодая женщина забралась с кислым выражением лица.
Сделав несколько сильных гребков и разогнав лодку, Валентино обратился к Мэгги:
– Разговор секретный. Знаете, в чем действительно заключается моя миссия здесь, в доме вашей матери?
Мэгги молча смотрела на точную копию господина писателя и ждала, что эта копия скажет.
– Моя миссия заключается в том, чтобы семейства Спрингфилд и Фанкворт никогда не породнились. Вот так! Надеюсь, вы не хотите, чтобы ваша мать вышла замуж за такого старого сумасброда, как мой отец?
С грохотом опустились металлические шторы на окнах, ювелирный салон погрузился в полумрак. Что же, еще один жизненный этап завершен достойно. Все-таки она проработала честно и нареканий от капризных покупателей никогда на ее работу не было.
Мадам Руфиньяк немного сумасшедшая. Наверное, и дед у нее был таким же. Интересно, сколько же ему исполнилось, когда он умер, если сама мадам Руфиньяк давно разменяла седьмой десяток? Очевидно, ювелиры все живут долго, ведь они имеют дело с нетленными материалами, с вечными ценностями.
Растерянная Мэгги вышла на улочку старого города и остановилась. Куда идти? В сумочке лежит целое состояние! Футляр с фантастически прекрасными кольцами делал жизнь молодой женщины похожей на волшебную сказку.
Сказку, в которой было все, кроме единственной, но важной детали. Жениха!
К суровой действительности Мэгги вернул звук взревевшего мотора автомобиля мадам Руфиньяк. С пробуксовыванием, оставив после себя запах паленой резины, он резко рванул с места и скрылся за поворотом. По царапинам, оставшимся на боках припаркованных у салона машин, было понятно: до вылета самолета в Рио-де-Жанейро остаются считанные минуты.
Ошеломленный полицейский на перекрестке обескураженно махнул рукой, не предприняв никаких решительных действий, положенных к выполнению в таких случаях профессиональным уставом.
Позади Мэгги послышался озабоченный голос мистера Адамсона, замершего в дверях своего магазина охотничьих принадлежностей с дробовиком двенадцатого калибра в руках. Из-за его спины выглядывали испуганные покупатели, к ногам жался дрожащий рыжий спаниель.
– Уважаемая Мэгги, может быть, у меня уже и не та память, чтобы держать в голове все события дня, но что случилось с мадам Руфиньяк? На вооруженное ограбление, судя по вашему счастливому виду, не похоже. Но тогда что? Выскочила как ошпаренная, впрыгнула в автомобиль и – посмотрите только! боковым зеркалом поцарапала мою машину.
Мне следует решить с ней дело по-соседски или лучше обратиться в суд? Как думаете?
Может быть, у вашей хозяйки случилось несчастье и лучше забыть о происшествии? Мистер Адамсон вопросительно посмотрел на молодую женщину.
Мэгги усмехнулась, но тут же приняла серьезный вид.
– Да, у мадам Руфиньяк случилось несчастье, умер близкий человек.
Ничего больше не говоря, она двинулась по узкой улочке к кафе, в котором – она знала – хмурый бармен, как паук в своем логове, караулит потенциальных клиентов. Да, как-то нелепо все сложилось: смерть старика Руфиньяка, увольнение, ощущение полной свободы и…
У меня пропало ощущение того, что вот-вот случится праздник, вдруг с ужасом поняла Мэгги. И немедленно решила, что ей следует делать. Но сначала надо обязательно зайти в знакомое кафе, улыбнуться насупленному бармену, выпить чашку крепкого кофе и съесть пару пирожных.
Решила – и сделала! До кафе на бульваре Академии было несколько шагов. Кофе был отменного качества, пирожные таяли во рту.
Настроение сразу же поднялось. Вперед! сказала себе Мэгги и, выйдя на улицу, принялась ловить такси.
Отец Джека был облачен в твидовый костюм, как две капли воды походивший на костюм сына. Издали мужчин можно было принять за близнецов. Мать жениха выглядела куда наряднее и эффектнее – все-таки у ирландок врожденное чувство красоты и меры. В доме гремела веселая музыка, родственники и друзья накачивались темным пивом и уже были готовы пуститься в пляс.
Мэгги сама любила народные танцы и умела хорошо танцевать. Но сейчас ее волновали другие проблемы: она боялась, что Сильвана упадет в обморок, когда увидит ее подарок. Но увидеть его она должна была в любом случае!
– Так в чем дело? А ну-ка признавайся! – Сильвана шутливо погрозила подруге пальцем. – Только не вздумай говорить, что в футляре лежит подарок нам с Джеком! Кстати, у тебя такой загадочный и важный вид, будто ты получила ответственную должность в парламенте, где тебе поручили составлять важные правительственные документы.
– Нет, меня просто пригласили исполнять обязанности президента Национального банка. Да посмотри же на мой подарок, в конце-то концов! Неужели факт свершившейся помолвки сделал тебя, Сильвана, такой болтливой! Открывай футляр!
– Открывай, дорогая, – проворчал Джек. – Мэгги права: что-то ты много говоришь сегодня.
Сделав вид, что не расслышала последних слов, Сильвана повернулась к жениху спиной и открыла коробочку с обручальными кольцами работы Роже Лагарпа. Увы, случилось то, чего больше всего опасалась Мэгги. Джек едва успел подхватить падающую навзничь нареченную. Родители Джека с ужасом взирали на происходящее, родственники и гости замерли в недоумении. Лишь вовсю гремела музыка и очаровательно звучала волынка, оплакивая участь невесты.
– Прости, Сильвана! Я, конечно, понимаю, мне надо было тебя подготовить. Но сегодня, как назло, столько событий, что я не успела даже подумать об этом. Ну, как тебе мой подарок? Тебе уже лучше?
– Не беспокойся ни о чем, Мэгги. Мне хорошо, – с лицом, белым как мел, произнесла Сильвана, оторвав голову от заботливо положенной Джеком под затылок подушки. Уверена, что беспокоиться надо о тебе. Неужели ты ограбила ювелирный салон, в котором работаешь? Боже, ты сошла с ума! Какое несчастье!
– Сильвана, ни в каком салоне я больше не работаю и могу позволить себе делать все, что захочу, – терпеливо объяснила Мэгги.
– Естественно, что в ювелирном салоне ты больше не работаешь. Попробуй появись там, как тебя сразу сцапает полиция! – с восхищением в голосе произнес Джек. – Господа! Это Мэгги, наш лучший друг. У нее большие проблемы с полицией!
– О черт! – с досадой воскликнула Мэгги. – Раз вы ничего не желаете слушать, тогда давайте танцевать. Джек, пошли!
– А я? – раздался жалобный голос Сильвана. – Мне что, лежать, словно меня разбил паралич, на собственной помолвке? Я тоже хочу танцевать!
– Конечно, милая! – вскричал Джек, протягивая ей руки и помогая подняться.
Надо же, драгоценное кольцо сделало чудо с неуклюжим парнем – вот на что способны большие деньги! Как он легко двигался в танце, как был ловок и изящен!
А как великолепно выглядела Сильвана! Румянец постепенно заменил бледность, невеста была чудо как хороша.
Мэгги оглядела собравшихся и тут почувствовала, что ей в ладонь кто-то вложил нечто, похожее на футляр для обручальных колец. Боже, это Сильвана сунула ей свои с Джеком кольца!
– Мэгги, это наш подарок тебе! Подарок на твою скорую свадьбу! – прошептала одними губами подруга. – Будь счастлива, дорогая!
Обстановка в знакомом кафе, куда Мэгги зашла, после того как покинула шумную помолвку друзей, способствовала откровенному разговору.
– Кольца вернулись ко мне. Полагаю, это плохая примета. Но жениха-то у меня не было и нет! Что мне теперь делать?
Мэгги допила кофе и поставила чашку на блюдечко. Бармен молчал, но выражение его лица вовсе не было хмурым. Он улыбался.
– Итак, теперь я знаю вашу профессию. Вы предлагаете покупателям выбирать драгоценности, и обручальные кольца в том числе. Замечательно! Не все приметы имеют однозначное толкование. Зачем кольца парню или девушке, не помышляющим о семье? Впрочем, заранее о счастье думать никому не возбраняется. Но!
Бармен-горбун, похожий на тролля из сказки, – вот кого он напоминал ей, – выдержал многозначительную паузу.
– Но! Знаете, Мэгги, такие девушки, как вы, и не обязаны искать жениха. Это женихи, я уверен, вас ищут. Вот вы здесь, в кафе, простите меня, валяете дурака, жалуетесь мне на жизнь, а какой-нибудь смелый парень рыщет по белому свету в поисках такой замечательной невесты, пересекает пустыни и океаны.
И обязательно отыщет вас, не беспокойтесь!
Какие у вас планы на ближайшее время?
– Снова поехать к матери, это недалеко.
Там потрясающие места, лес, озеро! Вермхолл, знаете?
– Правильное решение! Поезжайте и хорошенько отдохните. Что-то подсказывает мне, что скоро я увижу вас, и не одну! Помните, лучшие женихи всего мира уже выехали на поиски. Вы – чудесная девушка! – Бармен подбадривающее подмигнул Мэгги и спросил:
– У вас есть друзья?.. Ой, что это я? Конечно есть! А найдется в загородном доме вашей матери тихая уютная комнатка, в которой вы могли бы выспаться и помечтать? А рядом с домом прекрасный сад, в котором вы вволю нагуляетесь?
– Найдется, – улыбнулась Мэгги. – Сейчас в саду работает садовник. Но я не уверена, что у него все получается с обрезкой сучьев. Неопытный человек, он, наверное, только дорожки хорошо умеет подметать.
– Уже неплохо, – заметил бармен. – Вот и поезжайте к своей матери, помогите навести в саду порядок. Что же это за хозяйка, которая нанимает на работу садовника, который годится только в дворники!
– А это для конспирации, – засмеялась в ответ молодая женщина. – Но всей правды я вам не скажу! Спасибо за кофе!
– Держу пари, вас ожидают большие жизненные перемены, – произнес бармен. – Счастливого пути!
Мамы, тетки Харриетт и племянников в доме не оказалось. Отсутствовала и большая плетеная корзина для пикников. Мэгги поднялась в свою спальню, оглядела с высоты окрестные луга и берег озера. Но никого не увидела.
Очевидно, женщины повели ребятишек на прогулку в дальний лес, к руинам сторожевой башни на противоположном берегу озера.
Мэгги спустилась на террасу, вышла в сад.
Тревожить мистера Фанкворта, работающего в гостевом домике над книгой, ей не хотелось.
Но почему нельзя просто погулять по саду?
Молодая женщина прошла по центральной дорожке, с удивлением отмечая полный порядок, царящий вокруг. Плодовые деревья красовались как на картинке в школьном учебнике по ботанике. Почва была старательно полита, трава прополота, нигде не валялось ни сучка, ни веточки.
Трава сохранилась только у кустов жасмина. Вот в эту высокую траву она и забросила футляр с подаренными Сильваной и Джеком кольцами. На душе сразу стало легче. Действительно, есть примета: не стоит носить при себе такие вещи.
А как потрясающе выглядели садовые дорожки! Тщательно посыпанные толченым кирпичом, они так и манили отправиться в дальний угол сада, к гостевому домику под двускатной крышей. Тем более – это было видно издалека – и окна, и двери его были призывно распахнуты.
Почему бы и не навестить гостя? – сказала себе Мэгги. Как-никак это я предложила мистеру Фанкворту назваться садовником. Никакие соседи не заподозрят в нем писателя с мировым именем, не выдадут его местонахождения журналистам и репортерам. Все думают, что мистер Фанкворт покинул пределы страны и отправился читать лекции о своем творчестве за океаном.
Все-таки он очень славный и по-настоящему талантливый человек. Конечно, лет ему много, но разве можно всерьез думать о возрасте писателя-мужчины, создавшего «Святую Коломбину»!
Мэгги помнила, с какими чувствами впервые взяла в руки этот роман – с отвращением и страхом. Но, прочитав, все утро проплакала после бессонной ночи, проливая слезы умиления. Милая, бедная Коломбина, воистину ты святая! Как ужасны продажные политики, обрекающие людей жить по жестоким законам! Никто не ценит женщину так, как это делает чудесный мистер Фанкворт. Его невозможно не полюбить!
Приблизившись к скромному гостевому домику с двускатной крышей, молодая женщина постояла несколько мгновений на крыльце, заглянула в открытую дверь и, крикнув: «Здравствуйте, мистер Фанкворт!» – вошла внутрь.
Гостиная была пуста, был пуст и рабочий кабинет. Но монитор компьютера светился голубоватым светом. Кто-то только что работал за столом!
– Ау! – позвала молодая женщина. – Это я, Мэгги! Мистер Фанкворт, где вы?
Ни ответа, ни привета. Не повезло, с огорченным вздохом подумала Мэгги и, не отважившись постучать в дверь спальни, направилась к выходу. И прямо в проеме столкнулась нос к носу с писателем.
Высокий, поджарый мужчина вежливо посторонился, пропуская Мэгги, вежливо ее поприветствовал и так же вежливо осведомился, как ее зовут.
– Что значит как?! Я Мэгги, мистер Фанкворт!
– Совершенно правильно, я мистер Фанкворт, но вот никакой Мэгги я не знаю. Миссис Мэрилин Спрингфилд и все ее друзья клятвенно уверяли меня, что посторонние в саду никогда не появятся. Вы кто и откуда, признавайтесь? Шпионите в пользу любопытных соседей или еще более любопытных журналистов?
Мэгги пришла в бешенство. Ее дурачат! Что, все писатели такие шутники? И лишь оказавшись на крыльце, молодая женщина ахнула.
Она приняла за писателя совершенно незнакомого человека.
Как же голос и внешность?
Она встретила почти точную копию мистера Фанкворта. Перед ней стоял коротко стриженный парень такого же, как и писатель, роста. Даже глаза у него были со знакомой хитринкой, словно он знает обо всем на свете, но молчит.
Глупейшая ситуация. И надо же было именно ей в нее попасть! Но тут на помощь Мэгги пришел проницательный незнакомец.
– Догадываюсь, кто вы, и поэтому прошу прощения, мисс Спрингфилд, – любезно произнес он. – Как я сразу не понял, кто вы! Разрешите представиться: капитан военно-морского флота его величества Валентино Фанкворт, сын Генри Фанкворта. Всю неделю нахожусь в полном распоряжении миссис Спрингфилд, которая уже объявила соседям, что у нее в усадьбе новый садовник, новый механик, новый дворник.
Молодой человек выставил на показ свои загрубевшие ладони и хвастливо сказал:
– Естественно, все это я один. О себе скажу коротко. Нахожусь в отпуске. С удовольствием отдыхаю, сочетая отдых с полезными делами.
Мэгги смотрела на молодого человека и не верила ни глазам, ни ушам. Нет, это какой-то розыгрыш! Не бывает, чтобы сын так разительно походил на отца. Джек Паттерсон, к примеру, напоминает своего папочку только пиджаком и кепкой, ну и иногда галстуком, а здесь… Такой атлет вряд ли играет игрушечными корабликами, ему по силам командовать ракетным крейсером.
– Очень приятно, – растерянно произнесла молодая женщина. – Вижу, сторож, и дворник, и механик, и садовник вы просто отменный. Но где же ваш отец? Как у него продвигается работа над новым романом?
– Отец отдыхает от трудов праведных. Осматривает руины башни с вашими племянниками, Мэрилин и Харриетт. А вчера была моя очередь перевозить ваше семейство на лодке через озеро. Места у вас тут замечательные!
– Глаза молодого человека смеялись, хотя лицо было вполне серьезным, даже суровым.
– Знаете, Мэгги, у меня к вам есть разговор. Хотите – по-моему, вам это просто необходимо, – я покатаю вас по озеру на лодке соседей, а заодно и поговорим? Только я не знаю, где они держат весла.
– Зато я знаю, – ответила молодая женщина.
Ее распирало любопытство. Интересно, о чем с ней хочет говорить Валентино, надо признаться, весьма привлекательный молодой человек.
Неужели он на самом деле капитан ВМФ и командует кораблем? Что-то не верится. Слишком молод, да и не было никогда разговоров среди читающей публики, что сын известного писателя служит на флоте. Впрочем, и других фактов из его частной жизни широкая публика не знала. Генри Фанкворт жил, окруженный мифами и вымыслами, и тем был интересен читателю.
Весла оказались именно там, где и думала Мэгги. Лежали на крыше старого лодочного сарая, причем их было несколько пар. Она выбрала те, которые выглядели лучше других.
– Нет, эти не годятся. Возраст дерева все-таки сказывается, древесина понемногу начинает сдавать, – произнес Валентино тоном знатока, вслед за молодой женщиной поднимаясь по лестнице на крышу сарая. – Мы возьмем вот эти. Неказисты на вид, но сразу видно, что сработаны бывалым человеком.
Кажется, я знаю даже, как его зовут: старик Даркенроуди. А его сын Клифф, я слышал, влюблен в вас без памяти, так? Друзья детства порой становятся весьма пылкими воздыхателями. – И без всякой паузы спросил:
– Умеете грести? Нет?.. Тогда я вас научу!
– Лучше научите меня умению выслушивать всякую чепуху!
Мэгги стало ясно, что мамочка пытается наладить личную жизнь своей дочери. Бедняга Клифф, о его проблемах знают теперь даже посторонние люди!..
В лодку молодая женщина забралась с кислым выражением лица.
Сделав несколько сильных гребков и разогнав лодку, Валентино обратился к Мэгги:
– Разговор секретный. Знаете, в чем действительно заключается моя миссия здесь, в доме вашей матери?
Мэгги молча смотрела на точную копию господина писателя и ждала, что эта копия скажет.
– Моя миссия заключается в том, чтобы семейства Спрингфилд и Фанкворт никогда не породнились. Вот так! Надеюсь, вы не хотите, чтобы ваша мать вышла замуж за такого старого сумасброда, как мой отец?