По Центральному телевидению демонстрировались следующие фильмы: «Тревожная молодость», «Туннель» (21 августа), «Ярость» (22-го), «Секретарь парткома» (22 – 23-го), «Друг мой, Колька!», «Станционный смотритель» (премьера т/ф 25-го), «Большая жизнь» (26 – 27-го), «Познай себя» (премьера т/ф), «Молодо-зелено» (27-го), «Коммунист», «Им покоряется небо» (28-го) и др.
   На эстрадных площадках демонстрируют свое искусство: 19–20 августа в ГЦКЗ «Россия» – Карел Готт, Алена Тиха и другие звезды чехословацкой эстрады; 21 – 27-го в ГЦКЗ «Россия» – Виктор Вуячич, Галина Писаренко, София Ротару и др.
 
   Но вернемся к хоккею.
   28 августа в Канаду вернулись два тренера-наблюдателя – Маклеллан и Дэвидсон. Они привезли с собой отчет об игре советской сборной, который был уничижающим. В нем говорилось, что сборная СССР слаба, малоросла и бояться ее не стоит. Однако не все канадцы поверили в этот отчет. Послушаем слова К. Драйдена:
   «Неблагоприятное впечатление может легко сложиться, когда видишь, что кто-то поступает не так, как тебе подсказывает собственный опыт. По североамериканским стандартам, к которым привыкли Маклеллан и Дэвидсон, русские делают слишком много передач, совершают мало бросков и слишком малы ростом. Однако по европейским нормам это отнюдь не является недостатком. Кто прав? Мы это скоро узнаем, а пока не следует слишком серьезно относиться к их отчету…»
   30 августа советская сборная вылетела в Канаду. Кроме тренеров, игроков и административной группы в делегацию были включены еще несколько человек, в том числе и куратор от КГБ. Возглавлять делегацию поручили заместителю председателя Спорткомитета СССР Георгию Рагульскому. Стоит отметить, что канадцы просили, чтобы почетным руководителем советской сборной был премьер-министр Алексей Косыгин, тогда, мол, нашу будет возглавлять их премьер Пьер Трюдо. Но к Косыгину с таким предложением никто сунуться не посмел, потому и отправили Рагульского.
   Наша делегация летела через Париж, где к ней присоединился комментатор Николай Озеров, который приехал туда из Мюнхена, где проходили очередные летние Олимпийские игры. Отметим, что Озерова отрядили комментировать только первый матч Суперсерии, после чего ему надлежало вернуться обратно в Мюнхен. Почему только один матч? Как уже отмечалось, в советских верхах (как спортивных, так и политических) всерьез полагали, что наши хоккеисты имеют мало шансов выступить удачно в Канаде, поэтому ЦТ была дана команда показать только одну тамошнюю игру.
   В 9 вечера по местному времени советская делегация прилетела в Монреаль. Разместили их в лучшей гостинице, обеспечив поистине королевский сервис. По словам Н. Озерова:
   «Главная моя задача была сформулирована бухгалтерией – ни в коем случае не платить за гостиницу в Канаде. Дело в том, что за меня было уплачено в Мюнхене, а один человек сразу в двух странах находиться не может. Конечно, я малость нервничал, но, когда мы оказались в Канаде и увидели, как нас встречают, все сомнения в том, что мне придется писать всякие объяснительные, отпали. О таком отношении к хоккею мы и мечтать не могли. Это было потрясающе…»
   Отметим, что к главе делегации Рагульскому канадцы приставили аж 9 телохранителей, поселили в люксе и трое охранников дежурили ночью у двери, и вообще в одиночку его никуда не пускали. Рагульский был этим крайне недоволен, поскольку даже пройтись по магазинам ему было трудно.
   Условия серии были оговорены заранее – каждый зарабатывает у себя дома сам и забирает все себе, каждый оплачивает дорогу, но живет за счет принимающей стороны. Наши должны были заплатить канадцам на всякие расходы 15 тысяч рублей (вначале было 5 тысяч), а те нашим – 15 тысяч долларов. Наши игроки получали по 30 процентов от нормы суточных – около пяти долларов за день пребывания в Канаде независимо от результата матча.

Шайба вброшена, или Канада в шоке

   Почти сразу советская делегация столкнулась с политической проблемой. Один из чехословацких эмигрантов в Канаде, подавший в суд провинции Квебек на Советский Союз за то, что во время Пражской весны советские танки раздавили его автомобиль, и искавший возмещения материального убытка в размере 1889 долларов, неожиданно добился своего. Суд Квебека постановил опечатать хоккейное снаряжение советской команды до уплаты денег. В дело вмешался Алан Иглсон, один из руководителей сборной Канады, директор профсоюза хоккеистов НХЛ, выписавший чеху свой личный чек.
   В день прилета по канадскому ТВ вышла в эфир передача «Спортбит-72», которая посвящена предстоящей Суперсерии. В ней дискутируют двое: спортивный комментатор газеты «Монреаль стар» Джон Робертсон и бывший игрок сборной Канады, бывший профессионал из НХЛ Брайн Конакер. Несколько дней назад Робертсон в своей газете выдал достаточно смелый прогноз: дескать, русские выиграют Суперсерию со счетом 6:2, причем в Канаде они две встречи проиграют, две выиграют, а в Москве одержат четыре победы. При этом Робертсон приводил четыре аргумента в пользу своего прогноза, и первый из них – физическая подготовка. По его мнению, русские играют и тренируются одиннадцать месяцев в году и серьезно готовились к этим встречам с 1 июля. Кроме этого, по мнению репортера, канадцам никогда не приходилось играть с такой патриотически настроенной командой, как сборная СССР. Наконец, в сборной Канады не было четырех лучших игроков из ВХА.
   Утром 31 августа советские хоккеисты провели тренировку без присутствия широкой публики на пригородной сен-лоренской «Арене» – тренировочном катке «Монреаль Канадиенс». Присутствовавшие на той тренировке канадские специалисты затем рассказали о своих впечатлениях игрокам сборной Канады. После чего К. Драйден оставил об услышанном следующие впечатления:
   «В течение девяноста минут все двадцать семь русских хоккеистов ни на секунду не присели, выполняя сложные упражнения, которые большинство канадцев видели впервые. На своих тренировках русские в основном отрабатывают игровые ситуации и проводят двусторонние игры; они не увлекаются бесчисленными и не очень осмысленными бросками по воротам, чем грешат тренировки многих канадских команд.
   За всю тренировку ни один русский хоккеист ни разу не присел и не облокотился о борт, чтобы перевести дыхание или выпить глоток воды. Бобров укладывал их на лед и заставлял делать отжимания, кувырки и другие упражнения, которые изнуряют тело, но зато поднимают дух – вроде сальто на коньках…
   После тренировки русские вернулись в гостиницу на обед и послеобеденный отдых, а затем отправились на экскурсию по городу. Однако в восемь часов вечера они снова были на льду «Арены», где провели часовую тренировку. На сей раз им понадобилось только шестьдесят минут, чтобы повторить все те упражнения, на которые утром у них ушло полтора часа. Затем снова в гостиницу…»
   На следующий день, 1 сентября, в Монреаль прилетели канадцы и посетили очередную тренировку советской команды на катке «Форум», став жертвами военной хитрости. Заметим, что до этого канадцы уже видели игру нашей сборной, но только в видеоверсии – тренер Гарри Синден продемонстрировал им видеозапись двух игр с участием советской сборной на чемпионате мира в Праге. Самое интересное, канадские игроки чуть ли не поголовно в пух и прах раскритиковали игру советской сборной, отпуская по ходу трансляции язвительные комментарии: дескать, и катаются «комми» (то есть коммунисты) как коровы, и бросают плохо, а уж о силовой борьбе и говорить не приходится – она, по мнению канадцев, выглядела из рук вон плохо. Так что на тренировку советских хоккеистов в «Форуме» канадцы пришли с определенным настроем – снова вдоволь посмеяться над «комми». И наши им такую возможность предоставили, следуя установке своих тренеров пустить противнику пыль в глаза. Как вспоминал потом все тот же К. Драйден:
   «Русские нападающие на тренировке в «Форуме», казалось, во время броска не умеют правильно распределять вес тела. Защитники, большие и неуклюжие, чуть не падали, пытаясь резко изменить направление движения…
   На трибуне появился Бобби Орр (как мы помним, этот выдающийся канадский защитник в Суперсерии не смог сыграть из-за травмы. – Ф. Р.), минуту спустя к нему подошел кто-то из русских с ворохом бумаг и попросил автограф. «Для игроков», – объяснил он, и Бобби любезно подписал их. Бобби внимательно следил за перемещениями Третьяка в воротах, в особенности за тем, как тот неуверенно работал «ловушкой», и пришел к выводу, что Дэннису Халлу, Филу Эспозито да и всем остальным будет над чем позабавиться. Все мы без исключения были теперь совершенно убеждены, что одержим легкую победу над русскими…»
   Правда, здесь же вратарь канадцев замечает следующее:
   «Во время тренировки нас поразила не техника русских, а их физическая подготовка. Как нам и говорили, они находятся в прекрасной спортивной форме и при всей нагрузке даже нисколько не вспотели. Третьяк удивил Эдди Джонстона своими акробатическими трюками, которые он выполнял всякий раз, когда шайба оказывалась на противоположном конце катка. Он плюхался грудью на лед и без помощи рук рывком вновь вскакивал на ноги, и так восемьдесят раз. «Ты можешь себе представить, чтобы это проделал Гамп Уорсли?» – заметил Эдди. Или, добавим, Кен Драйден…»
   Естественно, что накануне Суперсерии в Канаде нет числу прогнозов, с каким разгромным счетом их кумиры разделают советскую сборную в каждом из восьми матчей. По словам все того же К. Драйдена:
   «Из разговоров с людьми, с которыми я встречался в течение последних нескольких дней, я понял, что на Канаду ляжет черное пятно, если мы не выиграем все восемь игр. Газеты, телевидение, радио, прохожие на улицах – все говорят, что надо выигрывать только все восемь встреч и что мы их выиграем. Тот, кто осмеливается предположить, что Канада может проиграть русским одну игру, становится всеобщим посмешищем. Мы должны не только победить во всех восьми матчах, но и сделать это с большим счетом.
   С каждым днем страсти все больше и больше накаляются. Это настораживает. Миллионы канадцев считают, что русские – это выскочки, имеющие нахальство оспаривать наше превосходство в игре, которую мы сами придумали. Ведь это наша игра. Куда вы суетесь?
   Канадские СМИ продолжают наперебой соревноваться в прогнозах относительно итогов Суперсерии. Подавляющее большинство сходились во мнении, что русским не удастся выиграть ни одного матча: дескать, в лучшем случае сведут одну встречу вничью, шайб забьют минимальное количество. По поводу первой игры назывался конкретный счет: 6:0 в пользу хозяев. Один из тамошних журналистов – Дик Беддос из торонтской газеты «Глоб энд Мейл» – пошел дальше всех, публично заявив, что если русские выиграют хотя бы один матч, он на глазах у всех съест газету с собственной заметкой. Но так думали не все канадцы. Например, премьер-министр Канады Пьер Трюдо на торжественном приеме в честь советской делегации, которая состоялась накануне первого матча, сказал: «Делайте все, что хотите, кроме одного – не выигрывайте у наших игроков». Значит, сомневался в несокрушимости профессионалов.

Первый матч (Монреаль)

   Он был назначен на 20.00 по канадскому времени. Однако за десять часов до игры на лед монреальского «Форума» на свою последнюю тренировку (вернее, легкую разминку) вышли канадцы. По словам К. Драйдена:
   «У нас было собрание команды, и после короткой разминки Синден сказал, что игру начну я. По его плану в первых двух встречах мы с Тони Эспозито будем защищать ворота поочередно: на каждого придется по шестьдесят минут игры. Учитывая обстоятельства, задумано, пожалуй, неплохо…
   Я решил немного размяться на льду – обычно в день игры я этого не делаю. В «Канадиенс» принято: если вратарь хочет опробовать коньки на утренней раскатке, он должен выходить на лед в полном вратарском облачении. По этой причине в день игры я редко хожу на разминку. Сегодня же я с удовольствием покатался минут двадцать или около этого. Я воображал себя Бобби Орром, Филом Эспозито, Фрэнком Маховличем и Родом Джилбертом – всеми одновременно и раскатывал по катку, легко забивая шайбы в ворота других вратарей. Приятно для разнообразия почувствовать себя в роли нападающего.
   На утреннем собрании Гарри Синден обратил наше внимание на кое-какие мелочи, о которых хоккеисты иной раз забывают. Например, на расстановку игроков при вбрасывании шайбы в различных точках льда и построение обороны при численном большинстве русских. Играя в большинстве, русские, как известно, очень тщательно разыгрывают шайбу: они могут потратить минуту и пятьдесят девять секунд на подготовку одного броска, если уверены, что он не пройдет мимо цели. При численном превосходстве они, в отличие от нас, не превращают ледяное поле в этакое стрельбище. У них все рассчитано и высокоэффективно.
   После собрания один из наших защитников рассказал мне, что он заметил во время утренней тренировки русских…»
   А теперь обратимся к воспоминаниям вратаря советской сборной Владислава Третьяка:
   «В день первого матча мы приехали в «Форум» на утреннюю тренировку. На льду увидели своих будущих соперников. Показалось, что шайбы после их бросков так и свистят в воздухе. По площадке они не катаются – летают. У нас до тренировки оставалось еще какое-то время. Сидим на трибуне, притихли, смотрим. Каждый думает: ну и ну, достанется нам… Тогда наш тренер Всеволод Михайлович Бобров говорит:
   – Выше головы, ребята! Это они фасонят перед нами. Ишь, какие легкомысленные! На этом-то мы их и поймаем, а?
   Мы будто очнулись…»
   Автору этих строк субботний день 2 сентября 1972 года запомнился следующим: именно тогда я впервые увидел на голубом экране «главного индейца Советского Союза» Гойко Митича. В тот вечер показывали фильм «Белые волки», который более двух лет назад с успехом прошел по широким экранам и имел огромный успех (один из кассовых фаворитов). Этот фильм считается одним из самых удачных в «индейской» серии Митича. Именно с него и началось покорение советского ТВ «индейской серией» фильмов из ГДР с участием Гойко Митича.
   «Волки» закончились в девять вечера, а несколько часов спустя, когда в Москве была глубокая ночь, на лед монреальского «Форума», вмещающего 20 тысяч зрителей, вышли участники Суперсерии-72 – сборные команды Канады и СССР (у нас матч транслировался на следующий день в 10 утра).
   Отметим, что перед началом игры в раздевалке сборной СССР появился Жак Плант – знаменитый голкипер НХЛ – и начал давать Третьяку советы, как противостоять канадским нападающим. Плант ожидал разгрома СССР и решил помочь советскому вратарю. Чтобы было нагляднее, он показал все это на макете.
   «Будь внимателен, когда на льду Фрэнк Маховлич, – говорил Плант. – Он бросает по воротам беспрерывно, с любых дистанций, из любых положений. Подальше выкатывайся ему навстречу. Учти, Иван Курнуайе… самый быстрый нападающий в НХЛ, а Дэннис Халл может забросить шайбу с красной линии. И помни: самый опасный игрок в нашей команде… Фил Эспозито. Этот парень посылает шайбу без подготовки даже в малюсенькие щели ворот. Не спускай с него глаз, когда он на «пятачке». Здесь защитники сладить с ним не могут».
   Вспоминает В. Третьяк: «Перед игрой я разминался так тщательно, как никогда. Представили игроков. Наши фамилии были встречены молчанием, а когда стали называть канадцев, трибуны взревели так, что у меня колени затряслись. Я почувствовал даже что-то вроде испуга. Но встал в ворота, и все прошло…»
   А вот как вспоминает о тех же событиях К. Драйден:
   «…Итак, все позади. Около ста миллионов телезрителей следили за этой игрой в Советском Союзе. Несколько миллионов – в Европе. Более двадцати пяти миллионов канадцев и американцев смотрели ее у себя дома. А в «Форум» набилось почти двадцать тысяч ее живых свидетелей. Клянусь, что теперь они все до одного знают, что отчество Валерия Харламова – Борисович, а Владислава Третьяка – Александрович. Все было подготовлено для великого торжества канадского хоккея…
   Когда в 19.15 мы вышли на лед, я довольно сильно нервничал. «Форум» был словно наэлектризован. В зале не было ни одного свободного места. Всю разминку зрители приветствовали нас стоя, а когда на лед вышли русские, зал, к моему великому удивлению, устроил им такую же овацию (как видим, здесь воспоминания Третьяка и Драйдена разнятся. – Ф.Р.).
   Меня это потрясло. Я плотно сжал губы. Спина напряглась. Мною овладела решимость. Мне казалось, что я готов к бою.
   Затем зрителям долго представляли знаменитостей: премьер-министра Трюдо, лидера оппозиции Роберта Стэнфилда и всех остальных. Премьер-министр объявил вчера о предстоящих выборах, а тут представилась такая удобная возможность показаться своим будущим избирателям…»
   В 8 часов 29 минут вечера по Восточному Стандартному времени американский рефери Гордон Ли выкатился в центр ледового круга и бросил шайбу между канадцем Филом Эспозито и советским игроком Владимиром Петровым. Матч начался.
   Как и следовало ожидать, канадцы всей командой бросились на штурм. Третьяку приходилось несладко, он буквально с первых же секунд вынужден был отразить несколько опасных бросков. И все же один из них достиг цели. Причем прав оказался выдающийся канадский вратарь Плант, который сообщил Третьяку перед игрой, что самый опасный игрок у канадцев (и самый, кстати, антисоветски настроенный) – Фил Эспозито. На 30-й (!) секунде игры советскому вратарю лично удалось в этом убедиться, поскольку именно Эспозито забил первую шайбу этой Суперсерии. Зал «Форума» буквально взорвался ревом и аплодисментами. По словам Ж. Терру, автора книги «Вбрасывание века»:
   «Когда Третьяк пропустил первую шайбу на 30-й секунде, все стали кричать: «Мы съедим их сырыми! Какого черта они здесь делают?!»
   А вот что вспоминает о тех же минутах В. Третьяк: «Шум тогда поднялся чудовищный. Мне показалось, что на трибунах началось какое-то всеобщее безумие. Рев, треск, свист.
   – О’ кей, – покровительственно похлопал меня рукавицей Фил Эспозито, открывший счет. Мол, не переживай, паренек. Вспомни, с кем играешь.
   – О’ кей, – скорее по инерции пробормотал я в ответ.
   Выли сирены, вспыхивали мигалки, электроорган играл «Подмосковные вечера». До сих пор удивляюсь, как нас это все не сбило с толку… Еще более яростное ликование захлестнуло трибуны, когда Хендерсон на 6-й минуте забил мне вторую шайбу. Орган заиграл похоронную музыку…»
   Между тем не все канадцы разделяли эти чувства. В частности, тренер «Кленовых листьев» Гарри Синден в одном из интервью признался накануне матча, что ему понадобится пять минут игры, чтобы понять, насколько сильны соперники. Ему хватило трех-четырех минут, чтобы определить, что русские совсем не похожи на мальчиков для битья: они прекрасно катались, делали точные передачи, вовремя успевали отойти в оборону. Кроме этого, по фильмам, которые он успел посмотреть до серии, русские хоккеисты предпочитали короткие передачи, а на льду «Форума» внезапно перешли на длинные. Короче, Синден был здорово обескуражен этими выводами и в глубине души чувствовал, что гости себя еще покажут. Чутье не подвело канадского тренера.
   Об этом же и слова другого канадца – выдающегося хоккеиста Бобби Хала, который, как мы помним, не смог участвовать в этой Суперсерии и поэтому смотрел все матчи по ТВ. А сказал он следующее:
   «Я хорошо помню, как наблюдал за первым матчем по телевидению. Именно в те часы городские власти Виннипега, где я готовился играть за местный клуб «Виннипег Джетс», устроили торжественный прием в огромном отеле. Телевидение показывало разминку команд, и я увидел русских парней. Боже, одна их осанка, манера кататься уже говорили о том, что их обыграть будет крайне трудно! Мне было достаточно одного взгляда! Харламов, Якушев, Петров, Мальцев, Васильев, Лутченко были хорошо скроены! Наши вскоре повели 2:0, и, когда телевидение крупным планом стало выхватывать «образы» своих героев – Эспозито, Маховлича, Кэшмена, можно было видеть градом катящийся по их лицам пот. Ни Харламов с Михайловым, ни Якушев с Цыганковым, в отличие от канадцев, даже не дышали тяжело после своих отрезков. Тогда я сказал аудитории, что русские победят с разницей в 5 шайб…»
   Уже во второй половине первого периода советские хоккеисты сумели перехватить инициативу. Вот как это описывает журналист Д. Рыжков:
   ««Уверен, при счете 0:2 на 7-й минуте любая европейская сборная капитулировала бы. Любая, кроме русской. Терять нашим хоккеистам было нечего и они обрели спокойствие. Повели свою – быструю и комбинационную – игру. На 12-й минуте Якушев после передачи Шадрина оказался в выгодной для броска позиции. Броска – по всем канонам канадского хоккея – ожидал и Драйден. Но Якушев мгновенно переадресовал шайбу открывшемуся у дальней штанги Зимину и тот тут же переправил ее в практически пустые ворота – 2:1.
   …Евгений Зимин, открывший счет голов сборной СССР в Серии-72, – фигура не слишком знакомая канадцам. И внешне не слишком приметная – нынешние скауты наверняка не обратили бы на него внимания, поскольку Евгений никак до 183 см (6 футов) не дотягивал. Но канадцы-любители на чемпионатах мира 1968 и 1969 годов Зимина, убежден, долго помнили. Этого чрезвычайно быстрого нападающего поймать на силовой прием было почти невозможно. От опеки защитников он уходил когда хотел. И бросал всегда неожиданно, без подготовки, точно. Немудрено, что в конце 60-х в «Спартаке» и в сборной он играл вместе с такими асами, как Борис Майоров и Вячеслав Старшинов.
   Увы, в Серии-72 Фортуна сначала улыбнулась 25-летнему Зимину – в Монреале он забросил две шайбы, а затем повернулась спиной – матч в Торонто из-за травмы стал для Евгения последним не только в Серии, но и в сборной СССР.
   Однако вернемся к монреальской встрече.
   На 18-й минуте на скамейку штрафников отправился Рагулин. Пока канадские форварды располагались перед воротами Третьяка, их защитники неспешно передают шайбу друг другу поперек площадки у синей линии. Наказание следует незамедлительно. Михайлов – а для него подобные передачи соперника традиционно лакомая добыча – через 9 секунд после удаления Рагулина перехватывает шайбу, уносится к воротам Драйдена вместе с Петровым. Бросок Михайлова вратарь, правда, успевает парировать, но Петров преуспевает в добивании – 2:2…»
   О том, что происходило в канадской раздевалке после первого периода, вспоминает К. Драйден:
   «В комнату вошел Гарри (Синден. – Ф. Р.); узел его галстука распущен, по лицу струится пот. «Мы играем в хоккей, – сказал он. – Вы что, ожидали чего-то другого?» В комнате установилась напряженная тишина. Нет, нет. Ничего другого мы и не ждали. Конечно, нет. И все-таки – да. Но у нас же превосходная техника. Чтобы победить, нам нужно только одно: немного собраться. По тому, как Гарри сказал это, показалось, что и он рассчитывал на легкую победу. И вообще, сомневался ли кто-нибудь в том, что мы легко преодолеем сопротивление русских?..»
   При советской делегации находился советник канадского посольства в Москве. Когда наша команда проигрывала, он утешал хоккеистов, говорил: «Ну что вы расстраиваетесь? Это же канадские профессионалы! Они играть умеют. Они забросили две шайбы, они сейчас еще забьют, не огорчайтесь». Однако когда счет на табло сравнялся, советник мгновенно «потух». Кто-то из наших игроков похлопал его по плечу и «подколол»: «Не огорчайтесь! Мы же все-таки чемпионы мира! Мы две забили, постараемся забить еще».
   И вновь послушаем К. Драйдена: «Валерий Харламов играл на левом крыле первой тройки советской команды и двигался с неимоверной быстротой. Находясь у противоположного борта, он получил шайбу от Александра Мальцева. Ушел от Рода Джилберта, обыграл Дона Оури. Совершенно неожиданно шайба проскакивает у меня между ног и влетает в ворота.
   Русские повели 3:2. И тут они стали играть с нами в «ну-ка, отними». Даже когда это нам удавалось и мы овладевали шайбой, ее отбирал у нас Третьяк. Трое наших выходят против одного русского. Возможность сравнять счет. Шайба попадает к Фрэнку Маховличу. Бросок. Третьяк накрывает шайбу. Гола нет. Потом Джилберт и Жан Раттель выходят вдвоем против одного защитника. Рателль пасует Джилберту. Третьяк чуть выходит вперед и берет шайбу.
   В середине игры Харламов с Мальцевым опять врываются по центру в нашу зону. Харламов начинает обходить одного из наших защитников. Неожиданно, не закончив обводку, он бросает шайбу. Я среагировал слишком поздно, и шайба мимо моей перчатки влетает прямо в сетку ворот. Русские ведут 4:2.
   По окончании второго периода мы с опущенными головами катились со льда в раздевалку. Настроение у всех было странное. У нас будто гора свалилась с плеч. В течение этих двух периодов русские доказали, что они хорошая команда. Теперь в этом убедилась вся Канада. Проигрыш только этого матча, только одной встречи еще не будет для нас позором. Конечно, оценка придет позже. Сейчас и позора и угроз хоть отбавляй. Отныне нам предстоит бороться за свою жизнь в хоккее. Если два периода назад мы могли потерять все, то теперь терять нам уже нечего…»
   Третья двадцатиминутка началась с яростных атак канадцев. Одна из них увенчалась успехом: Бобби Кларк сокращает разрыв до минимума – 3:4. Но «русский медведь» лишь ослабил хватку, а на самом деле и не думал выпускать канадцев из своих железных объятий. И уже через несколько минут начнется форменный разгром хваленых канадских профессионалов. Но перед этим было следующее. Вспоминает А. Старовойтов: